Во время беспорядков, последовавших за этой катастрофой, первый Димбакан - он был морским капитаном - собрал группу приверженцев. Он объявил, что установит государственный строй по западному образцу, то есть республику, причем чиновников будет выбирать народ. Но, несмотря на свои намерения, он так никогда этого и не сделал. Вместо этого он объявил себя новым Софи, и его династия правила в Салиморе больше ста лет.
На мгновение Пвана замолчал, задумчиво пощипывая усы и поигрывая ножом. Потом он попросил:
- Керин, пошли-ка твоего духа-хранителя на корабль - нужно узнать, сколько там человек осталось.
- Белинка! - позвал Керин.
- Здесь, мастер Керин!
Керин передал эльфице просьбу Пваны, и голубой огонек, заплясав в воздухе, удалился по направлению к морю. Пока Пвана расспрашивал девушку о салиморских делах, Керин отыскал в зарослях свой меч.
Белинка вернулась и сообщила:
- Я обнаружила только одного человека - он спит на корме.
- Керин, - воскликнул Пвана, - эти болваны оставили одного часового. Если мы захватим корабль, ты сможешь довести его до Салимора?
- Если погода не переменится, я, надеюсь, управлюсь с судном - я ведь плавал на шлюпках и внимательно смотрел, что делали матросы Гувраки. Но если погода испортится, мне нужна будет команда побольше. А что касается навигации, так я знаю только, что Салимор находится на юго-востоке.
- Недурно, - произнес Пвана. - Собирай свои пожитки и пошли к твоей лодке.
- Ты хочешь вернуться в Кватну?
- Именно. Боги обязали меня просвещать народ. Для начала помоги-ка мне снять с этих жалких негодяев вещи, которые могут нам пригодиться или которые можно будет продать. Например, шляпа этого болвана избавит тебя от необходимости заимствовать мою.
- Но мы ведь не сможем унести все наши вещи, да еще и кучу добычи, сказал Керин. - Лучше я пригоню лодку, пока ты обираешь мертвецов.
- А почему бы не воспользоваться шлюпкой пиратов?
- Она слишком большая, и одному мне с ней не справиться.
- Я с тобой пойду,- сказала девушка.
- Гм... - проворчал Пвана, - красотки вечно предпочитают молодых да зеленых пожилым и умудренным опытом. Ладно, идите. Надеюсь, ты будешь фехтовать ловчее, чем с капитаном Малго!
Керин с девушкой пошли вдоль берега, озаряемого серебряным светом заходящей луны. Небольшие полупрозрачные крабы разбегались у них из-под ног. Керин спросил:
- Извиняюсь, сударыня, а почему пираты называли тебя принцессой Ноджири?
- Да, называли, но этот титул немногого стоит. Я всего лишь дальняя родственница Софи. Вот его сестер и дочерей величают "высочествами". - А ты кто, сударь?
Керин представился и добавил:
- Я не ожидал, что такая девушка, как ты, станет преспокойно резать людей... Неужели тебе не было противно?
- Может, и было бы, если бы они по-другому со мной обходились.
- Ты хочешь сказать, что они...
- Да-да, они насиловали меня до полусмерти и без счету. К счастью, я знаю хорошее противозачаточное заклятие. У меня все так болит, что от одной мысли о любви дурно делается.
- Бедняжка! - вздохнул Керин. - Со мной ты в безопасности.
- А кто этот другой - старик?
- Отшельник. Зовут его Пвана.
- Тот, что основал культ Баутонга, а потом исчез? Как же я не догадалась! Я много могу рассказать о том, что он в Кватне натворил...
- А вот и лодка. Помоги-ка мне спустить ее на воду, а потом запрыгивай.
Когда луна коснулась горизонта, лодка с "Яркой Рыбки" осторожно подошла к корме пиратского судна. Керин сидел на веслах, Пвана поместился на баке, а Ноджири - на корме. В лодке лежало множество добра, снятого с убитых пиратов, - мечи, кинжалы, кошельки, драгоценности и кое-какие дорогие одежды. Белинка запищала:
- Он спит, мастер Керин. Но будь осторожен! Неужели все мои доводы не остановят тебя? Впереди опасность!
- Не остановят, - пробормотал в ответ Керин. Он обернулся к Пвану, который сказал:
- Вперед, молодой человек! Если ты, конечно, не трусишь.
- Мне кажется, разумнее дождаться наступления полной темноты, - ответил Керин, подавляя в себе нараставший гнев. Сейчас ему понадобится все его хладнокровие, и нельзя позволить раздражению завладеть собой.
С той минуты как Керин и Ноджири вместе отправились за лодкой, Пвана стал особенно вспыльчив. Керину пришло в голову, что старик, наверное, мучится ревностью. Юноша с трудом мог в это поверить - но ведь когда-то и Пвана был молод и мечтал о привлекательных женщинах.
Наконец луна скрылась за горизонтом.
- Учитель, можно мне воспользоваться твоей шапкой-невидимкой? - спросил Керин.
- Если часовой спит, она тебе не нужна.
- Но он может проснуться, - настаивал Керин. - Если он заметит как я лезу на борт, он из меня кишки выпустит раньше, чем я смогу обнажить меч.
- Не проснется, - проворчал Пвана. - Эту мою безделушку я в чужие руки не даю. Давай иди! Если ты попадешь в беду, я заберусь на палубу и тебя выручу. Сил у меня на это хватит!
Керин решил не уступать:
- Не дашь шапку-невидимку - на корабль не полезу. А будешь упорствовать - вернусь на Кинунгунг.
- И питаться мы будем вялеными пиратами? Постой, на тебя, кажется, наложено защитное заклятие? Мое духовное чувство мне говорит, что так оно и есть, - вот почему я не смог вылечить твои мозоли так быстро, как хотел.
- Это правда,- сказал Керин,- учитель Уллер наложил его на меня перед отъездом. А оно до сих пор действует?
- Здесь я не могу точно определить, но думаю, что действует. Если ты наденешь шапку-невидимку, то либо шапка, либо заклятие потеряет силу, а может, и шапка, и заклятие сразу. Кроме того, тебе ведь придется тогда раздеться.
- Это еще почему?
- Потому что шапка-невидимка не скрывает одежду. Одежда, двигающаяся самостоятельно, ничем не лучше, чем одежда с тобой внутри. Так что тебе тогда нужно будет карабкаться наверх, держа меч в зубах.
- Ну раз так, то придется, видно, без шапки-невидимки обойтись.
Керин в последний раз налег на весла и прошептал:
- Не дай нам громко стукнуться носом о корабль! Он отдал слегка назад, и лодка подошла к судну боком.
Керин увидел, что может дотянуться до перил. Набрав воздуху, он встал, взялся за перила и поднял ногу, чтобы опереться на транец, но тут...
Керин так никогда и не узнал, почему он поскользнулся и упал обратно в лодку. Не удержавшись на ногах, он качнулся, перевалился через борт и плюхнулся в море. Вода накрыла его с головой. Хотя меч и одежда тянули его вниз, Керин выбрался на поверхность и протер глаза.
Сверху раздался грубый голос:
- Кто это здесь?
Над перилами показалось лицо часового; свет звезд сверкнул на лезвии его сабли. Ноджири - она сидела на корме и, казалось, была одна в лодке подняла голову и заворковала:
- Мастер Бакай? После того как твои товарищи насладились моим телом, они решили, что по справедливости и тебя нельзя обойти. Поможешь мне забраться?
- Хорошая мысль! - сказал часовой. - Давай-ка, девочка, руку. Для этих грубиянов ты слишком хороша... Вот я сейчас плащ на палубе расстелю. Ух-х-х-х!
Часовой куда-то исчез, и Керин услышал звук падающего тела, а затем голос Пваны:
- Керин, подай-ка мне саронг - он в лодке лежит! Керин закашлялся от попавшей в легкие воды и ответил:
- Но для этого мне нужно как-то забраться в лодку, не перевернув ее!
В темноте зазмеился канат, и его конец ударил Керина по голове. Юноша ухватился за него и вскарабкался на корму корабля. Лодка стала отставать и удаляться.
- Чума и холера! - сказал Пвана, снявший шапку-невидимку и стоявший нагишом. Рядом с ним стояла Ноджири, а тело Бакая с ножом в спине простерлось на палубе. - Раздевайся, Керин, и плыви скорее за лодкой! Что ты стоишь?
- Но...- пробормотал Керин,- если принцесса отойдет немного...
- Чушь! Мы, салиморцы, на наготу внимания не обращаем! - резко оборвал его Пвана. - Так что поторопись, пока лодка не уплыла слишком далеко. В ней все наши пожитки.
Керин вздохнул и начал раздеваться.
- Значит, ты сделался невидимым и забрался на корабль, а принцесса отвлекала часового.
Пвана презрительно фыркнул:
- Это счастье, что среди нас нашлась пара сообразительных голов! Недостаток шапки-невидимки - ее можно использовать только с голой задницей, так что для холодных широт она не подходит. Прыгай скорее!
Когда Керин снял с себя последнюю одежду, Ноджири воскликнула:
- Клянусь вечным тюрбаном Варны, ты же весь в синяках!
- Это от сапог Малго, - буркнул Керин, расправив плечи и выпятив грудь.
- Хватит перед милой девицей свою мужественность выставлять! - заворчал Пвана. - Скорее за лодкой! Когда вернешься с ней, кинь мне веревку с носа, чтобы она снова не уплыла. Скорее же!
- Мастер Керин, - зазвенел голосок Белинки, - я запрещаю тебе прыгать в море! Оно кишит акулами!
Не обращая внимания на эльфицу, Керин ответил Иване:
- Мы, мореплаватели, называем эту веревку фалинем.
Он нырнул, радуясь, что хоть раз сумарширавить всеведущего отшельника.
* * *
Когда Керин снова вскарабкался на палубу, Ивана сказал:
- Помоги-ка эту падаль убрать. - Он указал рукой на тело пирата, с которого уже снял все, что только могло пригодиться.
Тело Бакая шумно плюхнулось в воду. Пока Керин вытирался его плащом, Пвана распоряжался:
- Я займу каюту капитана Малго, поближе к носу. Ты и принцесса можете расположиться в двух каютах поменьше, что ближе к корме. В остальных помещениях валяются грязные тюфяки, на которых спали пираты. - Отшельник зевнул. - Признаться, для человека моих лет это была утомительная ночь, так что я, пожалуй, отдохну. А вы должны по очереди стоять на страже до утра утром поплывем.
Ноджири возразила:
- Но раз никого из пиратов больше нет в живых...
- Нет, он прав, - возразил Керин. - Может подняться сильный ветер, может появиться другой корабль, может открыться течь... Первым на вахту встану я, если хочешь, и разбужу тебя, когда вон та яркая звезда, - он указал пальцем на небо, - закатится.
Пвана удалился, прихватив узел со своим тряпьем.
- Я спать не хочу, - сказали Ноджири, опираясь локтями о перила.
- Тогда можешь составить мне компанию, - сказал Керин и встал рядом. Моя совесть по-прежнему не очень-то спокойна из-за всей этой резни... но они, наверное, с нами не лучше бы поступили. Расскажи-ка мне поподробнее про Пвану!
- А ты что о нем думаешь, ведь ты с ним вместе жил на Кинунгунге?
- Он признался, что много мошенничал и обманывал в прошлом, но сейчас, говорит, полностью раскаялся. Стал будто бы добродетельным альтруистом. Он утверждает, что его божество Баутонг приказало ему оставить путь зла и удалиться в изгнание.
- Ха-ха-ха! Он бежал из Кватны, потому что слишком много жертв его надувательств сговорились с ним покончить,- а он об этом прознал. Неужели ты поверил его краснобайству?
- Ну говорит-то он очень убедительно, хотя сегодня может убеждать в противоположном тому, в чем убеждал вчера... И я заметил еще, как безжалостно он резал пиратов и заколол часового.
Она тихонько фыркнула:
- Но ведь и ты собирался стать невидимым и напасть на Бакая, разве нет? И это тоже был бы не бой на равных!
- Ты права... На острове Пвана обращался со мной хорошо, хотя и заставлял много работать по хозяйству. Он меня освободил, когда я попал в плен к Малго, и помог нам захватить корабль. Неужели он все-таки такой ужасный злодей?
- Думаю, что да. Он хорошо тебя принял, потому что стар и на острове ему нужна была помощь здорового молодого человека. И освободил он тебя, потому что ты ему был нужен. Он помог нам захватить корабль, потому что одному ему с этим было бы не справиться. Но лучше доверять ядовитой змее, чем ему! Даже его диплом мага был выдан учебным заведением, о котором никто никогда не слышал, - я подозреваю, что это фальшивка.
Всех в Кватне возмущало его поведение: его гарем из пленниц, с которыми он нехорошо обращался; экспериментальное заклятие, которое должно было превратить его последователей в полубогов, а вместо того свело их с ума... Говорили и о потайном люке в полу, в который проваливались его приверженцы, изъявлявшие недовольство, - и с тех пор их никто никогда не видел... Чем больше становилось известно о его преступлениях, тем яростнее защищали своего учителя его последователи - и, наконец, он поймал в свои сети одну из жен Софи.
Это уж было слишком даже для Софи, который поначалу, поддавшись на лесть Пваны, покровительствовал ему. Кое-кто из бывших последователей Пваны, разочаровавшись, донес правителю, и Пвана бежал из Кватны, едва ускользнув от стражников Софи, которым было приказано принести во дворец голову мошенника.
- Очень интересно, - произнес Керин. - Если мне когда-нибудь нужно будет прыгнуть в реку, чтобы спасти утопающего, я не дам учителю Пване подержать на это время свой кошелек... Я думаю, что Пвана потому и решил вернуться в Кватну, что ты принесла весть о смерти бывшего правителя.
- Именно! Но послушай, мастер Керин, неужели на корабле нет награбленных денег и драгоценностей? А сундуки с сокровищами, которые пираты собирались зарыта на берегу?
Керин покачал головой:
- Поищем, конечно. Но мой брат Джориан, которому приходилось встречаться с пиратами...
- Ты хочешь сказать, что он сам был пиратом?
- Нет-нет. Когда он был королем Ксилара, он командовал флотом, охотившимся за этими злодеями.
- Твой брат - король? Ты мне сказки рассказываешь, мастер Керин!
- Вовсе нет. У них в Ксиларе был любопытный обычай: если король пробудет на престоле целых пять лет, ему отрубают голову и бросают в толпу кто ее поймает, становится королем на следующие пять лет. Мой брат об этом не знал и случайно поймал голову последнего короля. А потом ему удалось бежать с помощью одного колдуна. Что же касается пиратских сокровищ, то мой брат уверяет, что все обстоит вовсе не так, несмотря на все россказни и слухи. А причина, по его словам, проста: когда пираты захватят добычу, они сразу же делят ее между собой. Когда корабль заходит в порт, где начальство подкуплено и позволяет пиратам вставать на якорь, каждый растрачивает свои деньги на бешеный разгул. А теперь, милая, мне кажется, тебе лучше поспать, пока не зашла вон та звезда.
Керин не стал будить Ноджири и отстоял не только свою, но и ее вахту. Но еще до рассвета Пвана и Ноджири приготовили завтрак из припасов на камбузе. Керин поел, хотя усталость лишила его аппетита. Его спутники сообщили ему, что недостатка в пище или питье опасаться нечего: запасов и того и другого на корабле было достаточно.
После завтрака Керин хотел сразу же сняться с якоря, но ему пришлось уступить уговорам. Пвана сказал:
- Если ты, парень, собираешься управлять кораблем не выспавшись, мы наверняка налетим на скалы. Отдыхай спокойно, а мы с принцессой попробуем привести в порядок грязную посудину.
Солнце было уже высоко, когда Керин проснулся. Его синяки причиняли боль при каждом движении. Пвану он отыскал на палубе: тот смотрел на берег в подзорную трубу. Старик хихикнул и произнес:
- Мегаланы пируют. Падаль эти ящеры чуть не за милю чуют. Что будем делать?
- Я подниму бизань, - сказал Керин, - а для этого нужна твоя помощь.
- А что такое бизань?
Керин показал на реи у них над головой, лежавшие на палубных подставках:
- Вот этот, который поменьше, - кормовой парус. Другой я не хочу поднимать.
- А почему?
- Потому что я не уверен, что тогда мы втроем сможем управлять кораблем. Если с кормовым парусом все будет как надо, а ветра нам окажется недостаточно, то попробуем поднять и главный парус.
- Вот еще выдумки! С этим хилым ветерком нам нужны все паруса, чтобы добраться поскорее до Салимора, - я спешу!
- Нет, и я сказал почему.
- А я тебе говорю, поднимем оба! Если ветер начнет крепчать, мы всегда успеем убрать паруса.
Ноджири, привлеченная их громкими голосами, подошла и молча встала рядом. Керин постарался придать своему лицу самое суровое выражение. Он понимал, что наступила минута решительного испытания. Внутренне он весь дрожал, колени едва не подгибались, а мочевой пузырь настоятельно требовал облегчения. Однако юноша расправил плечи, поднял голову и твердо произнес:
- Давайте договоримся об одном, учитель Пвана,- в море капитану подчиняются безоговорочно. Я хоть и не старый морской волк...
- Ты просто шут гороховый, который позволил Малго себя разоружить и не мог вскарабкаться на корабль, не плюхнувшись в воду! Ты - капитан? Не дури, мальчишка! Да любая ручная обезьяна была бы лучшим капитаном, чем ты!
Керин повысил голос:
- А кто пытался убедить пиратов своей логикой? Я-то побольше знаю о мореплавании, чем вы оба, вместе взятые! Поэтому-то я и капитан, и коли я говорю, что мы пойдем только под бизанью, значит, так оно и будет!
- Нахальный щенок! - завизжал Пвана. - Ты что, не понимаешь, что я чародей и могу наложить на тебя заклятие полового бессилия или кишечной болезни?
- И как же тогда ты, старый, слабый и невежественный в морском деле, справишься с судном? Если ты будешь оспаривать мою власть, я спихну тебя обратно в лодку - и плыви куда хочешь! Можешь на веслах вернуться на остров - в общество крабов и ящеров!
- Ты не посмеешь этого сделать!
- Что, хочешь убедиться на деле?
Пвана что-то пробормотал себе под нос, - Керин разобрал только что-то вроде "раскаешься в своей наглости!" - а затем прибавил уже громко:
- Хорошо, хорошо, будь капитан, адмирал, владыка всех океанов! Что угодно твоему божеству приказать своим покорным матросам?
Керин усмехнулся:
- Какая неожиданная карьера! Во-первых, нужно, чтобы вы с принцессой забрались на крышу кают и отвязали стопорные канаты от бизани.
- Что такое стопорные канаты? - спросил Пвана.
- Эти короткие веревки, завязанные вокруг паруса. Ноджири, найди какую-нибудь корзину или мешок, чтобы сложить туда стопорные канаты.
- Но, адмирал, как же мы развяжем стопорные канаты в задней части реи?
- Так же, как это делают матросы: сядете верхом на парус и будете понемногу ползти вперед. Радуйтесь, что море спокойно.
Чтобы выяснить, каким фалом поднимают рею и где находится лебедка, Керин решил побеседовать со своей эльфицей:
- Белинка!
- Да, мастер Керин! Что за новые легкомысленные выходки у тебя на уме, несмотря на мои разумные советы!
- Я не могу обходиться совсем без сна. Поэтому я попросил бы тебя следить за учителем Пваной - он теперь питает ко мне не слишком теплые чувства. Предупреди меня, если заметишь что-нибудь подозрительное например, что он подсыпает яду мне в похлебку или подкрадывается к моей постели с кинжалом в руке!
- Ой! Я поняла, капитан. Пожалуйста, прости мою раздражительность. Аделайза будет гордиться тобой, когда я ей расскажу, как ты одержал верх над этим высокомерным мошенником!
- Тьфу! - фыркнул Керин в ответ. Он даже оперся на перила, чтобы не рухнуть от изнеможения и тоски.
У БЕРЕГОВ АМБОКА
День за днем бывший пиратский корабль неспешно продвигался на восток. Пвана назвал его "Бендуан" - так назывался один из островов архипелага, где он родился. Когда "Бендуан" встречал другие корабли, они всегда разворачивались и удалялись как можно быстрее. Лишь на третий раз Керину пришло в голову, что моряки, вероятно, узнают судно Малго и спасаются бегством, опасаясь нападения.
Как и предсказывал Керин, поиски спрятанных на корабле сокровищ ни к чему не привели. Правда, в трюме, за бочонками с провиантом: вином, маслом, рисом, сушеным горохом, солониной и так далее,- они обнаружили кучу всякого барахла и немного одежды. Единственной ценной добычей так и остались вещи, снятые с убитых на Кинунгунге пиратов.
Иногда путешественники проплывали мимо островов и атоллов, бывших прибежищами морских птиц. Несмотря на недовольство Пваны, раздражавшегося из-за любой задержки, Керин настоял, чтобы корабль бросал на ночь якорь, если было не слишком глубоко.
Постепенно им стали встречаться все более крупные острова. На некоторых росли леса, и по разным признакам было ясно что на них обитают люди. Однажды, когда Ноджири стояла у руля, а Керин и Пвана прогуливались по палубе, юноша вытянул руку и закричал:
- Смотри, учитель! Я не ошибаюсь? Там люди спускают на море шлюпку?
Пвана посмотрел в подзорную трубу:
- В самом деле, капитан. Если я не путаю, это остров Сиау, жители которого отличаются неприятными привычками. Лучше поднять большой парус, если только ты не хочешь, чтобы наши головы украсили ворота в их деревнях, а все остальное было зажарено на ужин!
- Вот как? Пожалуйста, дай взглянуть.
В подзорную трубу Керин увидел каноэ, в котором сидели человек двенадцать темнокожих гребцов. Под пение, напоминающее ритмичный лай, они мощными толчками заставляли свою лодку двигаться вперед.
- Мастер Керин, - завизжала Белинка, - заставь корабль плыть быстрее!
- Непременно, - ответил Керин. - Помоги мне управиться с парусом, Пвана. - Юноша старался скрывать волнение, но голос выдавал его. - Помоги снять стопорные канаты.
Когда с этим было покончено, старику пришлось помогать Керину поднимать главную рею. Большой желтый парус был в два раза тяжелее бизани, под которой они неторопливо шли до сих пор. Взглянув на каноэ, оба заметили, что оно быстро приближается.
- Ноджири, - крикнул Керин, - присядь!
Вместе с Пваной они с трудом вращали лебедку, которая была рассчитана на двух сильных мужчин, а у старого Пваны сил не хватало. Дюйм за дюймом поднимался парус, с хлопаньем расправляя складки под умеренным ветром.
- Налегай! - закричал Керин.
- Я... и так... изо всех сил... как могу, - прохрипел Пвана.
Каноэ подходило все ближе к корме. Мускулистые гребцы старались вовсю. Их кожа была еще темнее, чем у Пваны, на головах колыхались уборы из цветных перьев. Они все приближались, все приближались - и вот уже крики дикаря ясно слышны на палубе корабля.
- Парус только наполовину поднят! - крикнул Керин.- Давай еще!
- Я... больше... не могу, - просипел Пвана.
Человек, сидевший на носу каноэ, достал лук и прицелился. Стрела со свистом ушла в воду всего в нескольких ярдах от кормы "Бендуана".
- Ноджири, - позвал Керин, - застопори руль и беги сюда!
Усилия принцессы позволили наконец поднять парус. Керин тут же отослал Ноджири обратно к рулю, потому что корабль начал сходить с курса, а сам принялся закреплять канаты. Наконец парус, хлопавший на ветру, выпрямился и натянулся под напором воздуха. Корабль слегка накренился, а след пены за кормой стал шире.
- Похоже, мы пойдем быстрее, - сказал Керин, глядя назад.
Обитатели острова Сиау развернули свою лодку и поплыли обратно.
- С разрешения капитана, - произнес Пвана, - я пойду в каюту и отдохну. Крутить эту штуку - занятие слишком изнурительное для моего старого сердца.
- Давай-давай,- ответил Керин.- Я встану у руля, Ноджири.
Когда Пвана скрылся с палубы, Керин сказал, поворачивая руль:
- Принцесса, ты заметила, каким послушным и почтительным сделался наш отшельник?
- Еще бы.
- Как ты думаешь, он в самом деле переменился или только выжидает подходящего момента, чтобы отомстить?
- Насколько я его знаю, - ответила девушка, - несомненно, верно второе.
- Я ведь мог бы выселить его из капитанской каюты. Что бы тогда произошло?
Она пожала плечами:
- Единственный способ это узнать - вернуться на Кинунгунг и начать все сначала, но вести себя по-другому.
- Да, Ноджири, - произнес Керин, - рассудительности тебе не занимать.
- Спасибо на добром слове. Мой дядя считает, что для женщины я слишком рассудительна. Правда, теперь он, наверное, скажет, что устроить пикник вдвоем с моей сестрой, без всякой прислуги, и попасть в плен к пиратам пример, доказывающий, что ум у меня все-таки женский.
- У тебя есть дядя? - спросил Керин.
- Да, я живу в его доме вместе с множеством двоюродных сестер, ведь мои родители умерли. В следующем месяце я выйду замуж и тогда покину его дом.
- Ты обручена? - спросил Керин, чувствуя смутную досаду. Он не нарушил своего обещания ничем не обидеть Ноджири, но его чувства разгорались. Едва он набрался храбрости, чтобы ненавязчиво поухаживать за девушкой... и если, бы она не отвергла его... почему бы и нет? А теперь даже эти надежды угасли.
- Да, - ответила принцесса, - жениха мне выбрал дядя.
- А ты и этот счастливец влюблены друг в друга?
- Великий Варна, что за варварская мысль! Моей семье желательно породниться с его семьей. Со временем, возможно, мы привыкнем и будем хорошо относиться друг к другу. Насколько можно понять после двух встреч, он способный человек. Я уверена, что дядя не стал бы меня выдавать за негодяя или мота. Надеюсь, ты не откажешься проводить меня к дядиному дому; тебя щедро наградят.
- Я буду счастлив, - ответил Керин не без досады и вовсе не подумав о вознаграждении.
С приближением ночи Керин вызвал Пвану, чтобы тот помог ему спустить и сложить главный парус. Отшельник заворчал:
- Если мы опять примемся ползти, я умру от старости прежде, чем мы доплывем до Амбока!
- Я опасаюсь идти быстро в незнакомых водах, - твердо ответил Керин. Даже при луне мы только по счастливой случайности еще не напоролись на скалу и не сели на мель.
Так как для якорной стоянки было слишком глубоко, Керин решил плыть всю ночь. Обычно в таких случаях он стоял у руля большую часть ночи, а на нос ставил кого-нибудь впередсмотрящим.
Белинка затанцевала перед ним, звеня:
- Мастер Керин, я должна тебя предостеречь! Перестань увиваться за этой коричневой чужеземкой! Аделайза будет в бешенстве!
- Пусть побесится, - ответил Керин. - Я сам выберу себе подругу. Правда, не эту. Она обручена.
На мгновение Пвана замолчал, задумчиво пощипывая усы и поигрывая ножом. Потом он попросил:
- Керин, пошли-ка твоего духа-хранителя на корабль - нужно узнать, сколько там человек осталось.
- Белинка! - позвал Керин.
- Здесь, мастер Керин!
Керин передал эльфице просьбу Пваны, и голубой огонек, заплясав в воздухе, удалился по направлению к морю. Пока Пвана расспрашивал девушку о салиморских делах, Керин отыскал в зарослях свой меч.
Белинка вернулась и сообщила:
- Я обнаружила только одного человека - он спит на корме.
- Керин, - воскликнул Пвана, - эти болваны оставили одного часового. Если мы захватим корабль, ты сможешь довести его до Салимора?
- Если погода не переменится, я, надеюсь, управлюсь с судном - я ведь плавал на шлюпках и внимательно смотрел, что делали матросы Гувраки. Но если погода испортится, мне нужна будет команда побольше. А что касается навигации, так я знаю только, что Салимор находится на юго-востоке.
- Недурно, - произнес Пвана. - Собирай свои пожитки и пошли к твоей лодке.
- Ты хочешь вернуться в Кватну?
- Именно. Боги обязали меня просвещать народ. Для начала помоги-ка мне снять с этих жалких негодяев вещи, которые могут нам пригодиться или которые можно будет продать. Например, шляпа этого болвана избавит тебя от необходимости заимствовать мою.
- Но мы ведь не сможем унести все наши вещи, да еще и кучу добычи, сказал Керин. - Лучше я пригоню лодку, пока ты обираешь мертвецов.
- А почему бы не воспользоваться шлюпкой пиратов?
- Она слишком большая, и одному мне с ней не справиться.
- Я с тобой пойду,- сказала девушка.
- Гм... - проворчал Пвана, - красотки вечно предпочитают молодых да зеленых пожилым и умудренным опытом. Ладно, идите. Надеюсь, ты будешь фехтовать ловчее, чем с капитаном Малго!
Керин с девушкой пошли вдоль берега, озаряемого серебряным светом заходящей луны. Небольшие полупрозрачные крабы разбегались у них из-под ног. Керин спросил:
- Извиняюсь, сударыня, а почему пираты называли тебя принцессой Ноджири?
- Да, называли, но этот титул немногого стоит. Я всего лишь дальняя родственница Софи. Вот его сестер и дочерей величают "высочествами". - А ты кто, сударь?
Керин представился и добавил:
- Я не ожидал, что такая девушка, как ты, станет преспокойно резать людей... Неужели тебе не было противно?
- Может, и было бы, если бы они по-другому со мной обходились.
- Ты хочешь сказать, что они...
- Да-да, они насиловали меня до полусмерти и без счету. К счастью, я знаю хорошее противозачаточное заклятие. У меня все так болит, что от одной мысли о любви дурно делается.
- Бедняжка! - вздохнул Керин. - Со мной ты в безопасности.
- А кто этот другой - старик?
- Отшельник. Зовут его Пвана.
- Тот, что основал культ Баутонга, а потом исчез? Как же я не догадалась! Я много могу рассказать о том, что он в Кватне натворил...
- А вот и лодка. Помоги-ка мне спустить ее на воду, а потом запрыгивай.
Когда луна коснулась горизонта, лодка с "Яркой Рыбки" осторожно подошла к корме пиратского судна. Керин сидел на веслах, Пвана поместился на баке, а Ноджири - на корме. В лодке лежало множество добра, снятого с убитых пиратов, - мечи, кинжалы, кошельки, драгоценности и кое-какие дорогие одежды. Белинка запищала:
- Он спит, мастер Керин. Но будь осторожен! Неужели все мои доводы не остановят тебя? Впереди опасность!
- Не остановят, - пробормотал в ответ Керин. Он обернулся к Пвану, который сказал:
- Вперед, молодой человек! Если ты, конечно, не трусишь.
- Мне кажется, разумнее дождаться наступления полной темноты, - ответил Керин, подавляя в себе нараставший гнев. Сейчас ему понадобится все его хладнокровие, и нельзя позволить раздражению завладеть собой.
С той минуты как Керин и Ноджири вместе отправились за лодкой, Пвана стал особенно вспыльчив. Керину пришло в голову, что старик, наверное, мучится ревностью. Юноша с трудом мог в это поверить - но ведь когда-то и Пвана был молод и мечтал о привлекательных женщинах.
Наконец луна скрылась за горизонтом.
- Учитель, можно мне воспользоваться твоей шапкой-невидимкой? - спросил Керин.
- Если часовой спит, она тебе не нужна.
- Но он может проснуться, - настаивал Керин. - Если он заметит как я лезу на борт, он из меня кишки выпустит раньше, чем я смогу обнажить меч.
- Не проснется, - проворчал Пвана. - Эту мою безделушку я в чужие руки не даю. Давай иди! Если ты попадешь в беду, я заберусь на палубу и тебя выручу. Сил у меня на это хватит!
Керин решил не уступать:
- Не дашь шапку-невидимку - на корабль не полезу. А будешь упорствовать - вернусь на Кинунгунг.
- И питаться мы будем вялеными пиратами? Постой, на тебя, кажется, наложено защитное заклятие? Мое духовное чувство мне говорит, что так оно и есть, - вот почему я не смог вылечить твои мозоли так быстро, как хотел.
- Это правда,- сказал Керин,- учитель Уллер наложил его на меня перед отъездом. А оно до сих пор действует?
- Здесь я не могу точно определить, но думаю, что действует. Если ты наденешь шапку-невидимку, то либо шапка, либо заклятие потеряет силу, а может, и шапка, и заклятие сразу. Кроме того, тебе ведь придется тогда раздеться.
- Это еще почему?
- Потому что шапка-невидимка не скрывает одежду. Одежда, двигающаяся самостоятельно, ничем не лучше, чем одежда с тобой внутри. Так что тебе тогда нужно будет карабкаться наверх, держа меч в зубах.
- Ну раз так, то придется, видно, без шапки-невидимки обойтись.
Керин в последний раз налег на весла и прошептал:
- Не дай нам громко стукнуться носом о корабль! Он отдал слегка назад, и лодка подошла к судну боком.
Керин увидел, что может дотянуться до перил. Набрав воздуху, он встал, взялся за перила и поднял ногу, чтобы опереться на транец, но тут...
Керин так никогда и не узнал, почему он поскользнулся и упал обратно в лодку. Не удержавшись на ногах, он качнулся, перевалился через борт и плюхнулся в море. Вода накрыла его с головой. Хотя меч и одежда тянули его вниз, Керин выбрался на поверхность и протер глаза.
Сверху раздался грубый голос:
- Кто это здесь?
Над перилами показалось лицо часового; свет звезд сверкнул на лезвии его сабли. Ноджири - она сидела на корме и, казалось, была одна в лодке подняла голову и заворковала:
- Мастер Бакай? После того как твои товарищи насладились моим телом, они решили, что по справедливости и тебя нельзя обойти. Поможешь мне забраться?
- Хорошая мысль! - сказал часовой. - Давай-ка, девочка, руку. Для этих грубиянов ты слишком хороша... Вот я сейчас плащ на палубе расстелю. Ух-х-х-х!
Часовой куда-то исчез, и Керин услышал звук падающего тела, а затем голос Пваны:
- Керин, подай-ка мне саронг - он в лодке лежит! Керин закашлялся от попавшей в легкие воды и ответил:
- Но для этого мне нужно как-то забраться в лодку, не перевернув ее!
В темноте зазмеился канат, и его конец ударил Керина по голове. Юноша ухватился за него и вскарабкался на корму корабля. Лодка стала отставать и удаляться.
- Чума и холера! - сказал Пвана, снявший шапку-невидимку и стоявший нагишом. Рядом с ним стояла Ноджири, а тело Бакая с ножом в спине простерлось на палубе. - Раздевайся, Керин, и плыви скорее за лодкой! Что ты стоишь?
- Но...- пробормотал Керин,- если принцесса отойдет немного...
- Чушь! Мы, салиморцы, на наготу внимания не обращаем! - резко оборвал его Пвана. - Так что поторопись, пока лодка не уплыла слишком далеко. В ней все наши пожитки.
Керин вздохнул и начал раздеваться.
- Значит, ты сделался невидимым и забрался на корабль, а принцесса отвлекала часового.
Пвана презрительно фыркнул:
- Это счастье, что среди нас нашлась пара сообразительных голов! Недостаток шапки-невидимки - ее можно использовать только с голой задницей, так что для холодных широт она не подходит. Прыгай скорее!
Когда Керин снял с себя последнюю одежду, Ноджири воскликнула:
- Клянусь вечным тюрбаном Варны, ты же весь в синяках!
- Это от сапог Малго, - буркнул Керин, расправив плечи и выпятив грудь.
- Хватит перед милой девицей свою мужественность выставлять! - заворчал Пвана. - Скорее за лодкой! Когда вернешься с ней, кинь мне веревку с носа, чтобы она снова не уплыла. Скорее же!
- Мастер Керин, - зазвенел голосок Белинки, - я запрещаю тебе прыгать в море! Оно кишит акулами!
Не обращая внимания на эльфицу, Керин ответил Иване:
- Мы, мореплаватели, называем эту веревку фалинем.
Он нырнул, радуясь, что хоть раз сумарширавить всеведущего отшельника.
* * *
Когда Керин снова вскарабкался на палубу, Ивана сказал:
- Помоги-ка эту падаль убрать. - Он указал рукой на тело пирата, с которого уже снял все, что только могло пригодиться.
Тело Бакая шумно плюхнулось в воду. Пока Керин вытирался его плащом, Пвана распоряжался:
- Я займу каюту капитана Малго, поближе к носу. Ты и принцесса можете расположиться в двух каютах поменьше, что ближе к корме. В остальных помещениях валяются грязные тюфяки, на которых спали пираты. - Отшельник зевнул. - Признаться, для человека моих лет это была утомительная ночь, так что я, пожалуй, отдохну. А вы должны по очереди стоять на страже до утра утром поплывем.
Ноджири возразила:
- Но раз никого из пиратов больше нет в живых...
- Нет, он прав, - возразил Керин. - Может подняться сильный ветер, может появиться другой корабль, может открыться течь... Первым на вахту встану я, если хочешь, и разбужу тебя, когда вон та яркая звезда, - он указал пальцем на небо, - закатится.
Пвана удалился, прихватив узел со своим тряпьем.
- Я спать не хочу, - сказали Ноджири, опираясь локтями о перила.
- Тогда можешь составить мне компанию, - сказал Керин и встал рядом. Моя совесть по-прежнему не очень-то спокойна из-за всей этой резни... но они, наверное, с нами не лучше бы поступили. Расскажи-ка мне поподробнее про Пвану!
- А ты что о нем думаешь, ведь ты с ним вместе жил на Кинунгунге?
- Он признался, что много мошенничал и обманывал в прошлом, но сейчас, говорит, полностью раскаялся. Стал будто бы добродетельным альтруистом. Он утверждает, что его божество Баутонг приказало ему оставить путь зла и удалиться в изгнание.
- Ха-ха-ха! Он бежал из Кватны, потому что слишком много жертв его надувательств сговорились с ним покончить,- а он об этом прознал. Неужели ты поверил его краснобайству?
- Ну говорит-то он очень убедительно, хотя сегодня может убеждать в противоположном тому, в чем убеждал вчера... И я заметил еще, как безжалостно он резал пиратов и заколол часового.
Она тихонько фыркнула:
- Но ведь и ты собирался стать невидимым и напасть на Бакая, разве нет? И это тоже был бы не бой на равных!
- Ты права... На острове Пвана обращался со мной хорошо, хотя и заставлял много работать по хозяйству. Он меня освободил, когда я попал в плен к Малго, и помог нам захватить корабль. Неужели он все-таки такой ужасный злодей?
- Думаю, что да. Он хорошо тебя принял, потому что стар и на острове ему нужна была помощь здорового молодого человека. И освободил он тебя, потому что ты ему был нужен. Он помог нам захватить корабль, потому что одному ему с этим было бы не справиться. Но лучше доверять ядовитой змее, чем ему! Даже его диплом мага был выдан учебным заведением, о котором никто никогда не слышал, - я подозреваю, что это фальшивка.
Всех в Кватне возмущало его поведение: его гарем из пленниц, с которыми он нехорошо обращался; экспериментальное заклятие, которое должно было превратить его последователей в полубогов, а вместо того свело их с ума... Говорили и о потайном люке в полу, в который проваливались его приверженцы, изъявлявшие недовольство, - и с тех пор их никто никогда не видел... Чем больше становилось известно о его преступлениях, тем яростнее защищали своего учителя его последователи - и, наконец, он поймал в свои сети одну из жен Софи.
Это уж было слишком даже для Софи, который поначалу, поддавшись на лесть Пваны, покровительствовал ему. Кое-кто из бывших последователей Пваны, разочаровавшись, донес правителю, и Пвана бежал из Кватны, едва ускользнув от стражников Софи, которым было приказано принести во дворец голову мошенника.
- Очень интересно, - произнес Керин. - Если мне когда-нибудь нужно будет прыгнуть в реку, чтобы спасти утопающего, я не дам учителю Пване подержать на это время свой кошелек... Я думаю, что Пвана потому и решил вернуться в Кватну, что ты принесла весть о смерти бывшего правителя.
- Именно! Но послушай, мастер Керин, неужели на корабле нет награбленных денег и драгоценностей? А сундуки с сокровищами, которые пираты собирались зарыта на берегу?
Керин покачал головой:
- Поищем, конечно. Но мой брат Джориан, которому приходилось встречаться с пиратами...
- Ты хочешь сказать, что он сам был пиратом?
- Нет-нет. Когда он был королем Ксилара, он командовал флотом, охотившимся за этими злодеями.
- Твой брат - король? Ты мне сказки рассказываешь, мастер Керин!
- Вовсе нет. У них в Ксиларе был любопытный обычай: если король пробудет на престоле целых пять лет, ему отрубают голову и бросают в толпу кто ее поймает, становится королем на следующие пять лет. Мой брат об этом не знал и случайно поймал голову последнего короля. А потом ему удалось бежать с помощью одного колдуна. Что же касается пиратских сокровищ, то мой брат уверяет, что все обстоит вовсе не так, несмотря на все россказни и слухи. А причина, по его словам, проста: когда пираты захватят добычу, они сразу же делят ее между собой. Когда корабль заходит в порт, где начальство подкуплено и позволяет пиратам вставать на якорь, каждый растрачивает свои деньги на бешеный разгул. А теперь, милая, мне кажется, тебе лучше поспать, пока не зашла вон та звезда.
Керин не стал будить Ноджири и отстоял не только свою, но и ее вахту. Но еще до рассвета Пвана и Ноджири приготовили завтрак из припасов на камбузе. Керин поел, хотя усталость лишила его аппетита. Его спутники сообщили ему, что недостатка в пище или питье опасаться нечего: запасов и того и другого на корабле было достаточно.
После завтрака Керин хотел сразу же сняться с якоря, но ему пришлось уступить уговорам. Пвана сказал:
- Если ты, парень, собираешься управлять кораблем не выспавшись, мы наверняка налетим на скалы. Отдыхай спокойно, а мы с принцессой попробуем привести в порядок грязную посудину.
Солнце было уже высоко, когда Керин проснулся. Его синяки причиняли боль при каждом движении. Пвану он отыскал на палубе: тот смотрел на берег в подзорную трубу. Старик хихикнул и произнес:
- Мегаланы пируют. Падаль эти ящеры чуть не за милю чуют. Что будем делать?
- Я подниму бизань, - сказал Керин, - а для этого нужна твоя помощь.
- А что такое бизань?
Керин показал на реи у них над головой, лежавшие на палубных подставках:
- Вот этот, который поменьше, - кормовой парус. Другой я не хочу поднимать.
- А почему?
- Потому что я не уверен, что тогда мы втроем сможем управлять кораблем. Если с кормовым парусом все будет как надо, а ветра нам окажется недостаточно, то попробуем поднять и главный парус.
- Вот еще выдумки! С этим хилым ветерком нам нужны все паруса, чтобы добраться поскорее до Салимора, - я спешу!
- Нет, и я сказал почему.
- А я тебе говорю, поднимем оба! Если ветер начнет крепчать, мы всегда успеем убрать паруса.
Ноджири, привлеченная их громкими голосами, подошла и молча встала рядом. Керин постарался придать своему лицу самое суровое выражение. Он понимал, что наступила минута решительного испытания. Внутренне он весь дрожал, колени едва не подгибались, а мочевой пузырь настоятельно требовал облегчения. Однако юноша расправил плечи, поднял голову и твердо произнес:
- Давайте договоримся об одном, учитель Пвана,- в море капитану подчиняются безоговорочно. Я хоть и не старый морской волк...
- Ты просто шут гороховый, который позволил Малго себя разоружить и не мог вскарабкаться на корабль, не плюхнувшись в воду! Ты - капитан? Не дури, мальчишка! Да любая ручная обезьяна была бы лучшим капитаном, чем ты!
Керин повысил голос:
- А кто пытался убедить пиратов своей логикой? Я-то побольше знаю о мореплавании, чем вы оба, вместе взятые! Поэтому-то я и капитан, и коли я говорю, что мы пойдем только под бизанью, значит, так оно и будет!
- Нахальный щенок! - завизжал Пвана. - Ты что, не понимаешь, что я чародей и могу наложить на тебя заклятие полового бессилия или кишечной болезни?
- И как же тогда ты, старый, слабый и невежественный в морском деле, справишься с судном? Если ты будешь оспаривать мою власть, я спихну тебя обратно в лодку - и плыви куда хочешь! Можешь на веслах вернуться на остров - в общество крабов и ящеров!
- Ты не посмеешь этого сделать!
- Что, хочешь убедиться на деле?
Пвана что-то пробормотал себе под нос, - Керин разобрал только что-то вроде "раскаешься в своей наглости!" - а затем прибавил уже громко:
- Хорошо, хорошо, будь капитан, адмирал, владыка всех океанов! Что угодно твоему божеству приказать своим покорным матросам?
Керин усмехнулся:
- Какая неожиданная карьера! Во-первых, нужно, чтобы вы с принцессой забрались на крышу кают и отвязали стопорные канаты от бизани.
- Что такое стопорные канаты? - спросил Пвана.
- Эти короткие веревки, завязанные вокруг паруса. Ноджири, найди какую-нибудь корзину или мешок, чтобы сложить туда стопорные канаты.
- Но, адмирал, как же мы развяжем стопорные канаты в задней части реи?
- Так же, как это делают матросы: сядете верхом на парус и будете понемногу ползти вперед. Радуйтесь, что море спокойно.
Чтобы выяснить, каким фалом поднимают рею и где находится лебедка, Керин решил побеседовать со своей эльфицей:
- Белинка!
- Да, мастер Керин! Что за новые легкомысленные выходки у тебя на уме, несмотря на мои разумные советы!
- Я не могу обходиться совсем без сна. Поэтому я попросил бы тебя следить за учителем Пваной - он теперь питает ко мне не слишком теплые чувства. Предупреди меня, если заметишь что-нибудь подозрительное например, что он подсыпает яду мне в похлебку или подкрадывается к моей постели с кинжалом в руке!
- Ой! Я поняла, капитан. Пожалуйста, прости мою раздражительность. Аделайза будет гордиться тобой, когда я ей расскажу, как ты одержал верх над этим высокомерным мошенником!
- Тьфу! - фыркнул Керин в ответ. Он даже оперся на перила, чтобы не рухнуть от изнеможения и тоски.
У БЕРЕГОВ АМБОКА
День за днем бывший пиратский корабль неспешно продвигался на восток. Пвана назвал его "Бендуан" - так назывался один из островов архипелага, где он родился. Когда "Бендуан" встречал другие корабли, они всегда разворачивались и удалялись как можно быстрее. Лишь на третий раз Керину пришло в голову, что моряки, вероятно, узнают судно Малго и спасаются бегством, опасаясь нападения.
Как и предсказывал Керин, поиски спрятанных на корабле сокровищ ни к чему не привели. Правда, в трюме, за бочонками с провиантом: вином, маслом, рисом, сушеным горохом, солониной и так далее,- они обнаружили кучу всякого барахла и немного одежды. Единственной ценной добычей так и остались вещи, снятые с убитых на Кинунгунге пиратов.
Иногда путешественники проплывали мимо островов и атоллов, бывших прибежищами морских птиц. Несмотря на недовольство Пваны, раздражавшегося из-за любой задержки, Керин настоял, чтобы корабль бросал на ночь якорь, если было не слишком глубоко.
Постепенно им стали встречаться все более крупные острова. На некоторых росли леса, и по разным признакам было ясно что на них обитают люди. Однажды, когда Ноджири стояла у руля, а Керин и Пвана прогуливались по палубе, юноша вытянул руку и закричал:
- Смотри, учитель! Я не ошибаюсь? Там люди спускают на море шлюпку?
Пвана посмотрел в подзорную трубу:
- В самом деле, капитан. Если я не путаю, это остров Сиау, жители которого отличаются неприятными привычками. Лучше поднять большой парус, если только ты не хочешь, чтобы наши головы украсили ворота в их деревнях, а все остальное было зажарено на ужин!
- Вот как? Пожалуйста, дай взглянуть.
В подзорную трубу Керин увидел каноэ, в котором сидели человек двенадцать темнокожих гребцов. Под пение, напоминающее ритмичный лай, они мощными толчками заставляли свою лодку двигаться вперед.
- Мастер Керин, - завизжала Белинка, - заставь корабль плыть быстрее!
- Непременно, - ответил Керин. - Помоги мне управиться с парусом, Пвана. - Юноша старался скрывать волнение, но голос выдавал его. - Помоги снять стопорные канаты.
Когда с этим было покончено, старику пришлось помогать Керину поднимать главную рею. Большой желтый парус был в два раза тяжелее бизани, под которой они неторопливо шли до сих пор. Взглянув на каноэ, оба заметили, что оно быстро приближается.
- Ноджири, - крикнул Керин, - присядь!
Вместе с Пваной они с трудом вращали лебедку, которая была рассчитана на двух сильных мужчин, а у старого Пваны сил не хватало. Дюйм за дюймом поднимался парус, с хлопаньем расправляя складки под умеренным ветром.
- Налегай! - закричал Керин.
- Я... и так... изо всех сил... как могу, - прохрипел Пвана.
Каноэ подходило все ближе к корме. Мускулистые гребцы старались вовсю. Их кожа была еще темнее, чем у Пваны, на головах колыхались уборы из цветных перьев. Они все приближались, все приближались - и вот уже крики дикаря ясно слышны на палубе корабля.
- Парус только наполовину поднят! - крикнул Керин.- Давай еще!
- Я... больше... не могу, - просипел Пвана.
Человек, сидевший на носу каноэ, достал лук и прицелился. Стрела со свистом ушла в воду всего в нескольких ярдах от кормы "Бендуана".
- Ноджири, - позвал Керин, - застопори руль и беги сюда!
Усилия принцессы позволили наконец поднять парус. Керин тут же отослал Ноджири обратно к рулю, потому что корабль начал сходить с курса, а сам принялся закреплять канаты. Наконец парус, хлопавший на ветру, выпрямился и натянулся под напором воздуха. Корабль слегка накренился, а след пены за кормой стал шире.
- Похоже, мы пойдем быстрее, - сказал Керин, глядя назад.
Обитатели острова Сиау развернули свою лодку и поплыли обратно.
- С разрешения капитана, - произнес Пвана, - я пойду в каюту и отдохну. Крутить эту штуку - занятие слишком изнурительное для моего старого сердца.
- Давай-давай,- ответил Керин.- Я встану у руля, Ноджири.
Когда Пвана скрылся с палубы, Керин сказал, поворачивая руль:
- Принцесса, ты заметила, каким послушным и почтительным сделался наш отшельник?
- Еще бы.
- Как ты думаешь, он в самом деле переменился или только выжидает подходящего момента, чтобы отомстить?
- Насколько я его знаю, - ответила девушка, - несомненно, верно второе.
- Я ведь мог бы выселить его из капитанской каюты. Что бы тогда произошло?
Она пожала плечами:
- Единственный способ это узнать - вернуться на Кинунгунг и начать все сначала, но вести себя по-другому.
- Да, Ноджири, - произнес Керин, - рассудительности тебе не занимать.
- Спасибо на добром слове. Мой дядя считает, что для женщины я слишком рассудительна. Правда, теперь он, наверное, скажет, что устроить пикник вдвоем с моей сестрой, без всякой прислуги, и попасть в плен к пиратам пример, доказывающий, что ум у меня все-таки женский.
- У тебя есть дядя? - спросил Керин.
- Да, я живу в его доме вместе с множеством двоюродных сестер, ведь мои родители умерли. В следующем месяце я выйду замуж и тогда покину его дом.
- Ты обручена? - спросил Керин, чувствуя смутную досаду. Он не нарушил своего обещания ничем не обидеть Ноджири, но его чувства разгорались. Едва он набрался храбрости, чтобы ненавязчиво поухаживать за девушкой... и если, бы она не отвергла его... почему бы и нет? А теперь даже эти надежды угасли.
- Да, - ответила принцесса, - жениха мне выбрал дядя.
- А ты и этот счастливец влюблены друг в друга?
- Великий Варна, что за варварская мысль! Моей семье желательно породниться с его семьей. Со временем, возможно, мы привыкнем и будем хорошо относиться друг к другу. Насколько можно понять после двух встреч, он способный человек. Я уверена, что дядя не стал бы меня выдавать за негодяя или мота. Надеюсь, ты не откажешься проводить меня к дядиному дому; тебя щедро наградят.
- Я буду счастлив, - ответил Керин не без досады и вовсе не подумав о вознаграждении.
С приближением ночи Керин вызвал Пвану, чтобы тот помог ему спустить и сложить главный парус. Отшельник заворчал:
- Если мы опять примемся ползти, я умру от старости прежде, чем мы доплывем до Амбока!
- Я опасаюсь идти быстро в незнакомых водах, - твердо ответил Керин. Даже при луне мы только по счастливой случайности еще не напоролись на скалу и не сели на мель.
Так как для якорной стоянки было слишком глубоко, Керин решил плыть всю ночь. Обычно в таких случаях он стоял у руля большую часть ночи, а на нос ставил кого-нибудь впередсмотрящим.
Белинка затанцевала перед ним, звеня:
- Мастер Керин, я должна тебя предостеречь! Перестань увиваться за этой коричневой чужеземкой! Аделайза будет в бешенстве!
- Пусть побесится, - ответил Керин. - Я сам выберу себе подругу. Правда, не эту. Она обручена.