Малко, которого не привлекали дебелые женщины, тут же был сражен.
Девушка грациозно поклонилась, с чуть заметной улыбкой поднеся руки к лицу. Однако ее взгляд оставался серьезным.
— Типпи, — сказал Уайт, — позвольте представить вам князя Малко. Это наш коллега. Ищет Джима Стэнфорда. Думаю, вы могли бы ему помочь. Все интереснее, чем печатать на машинке.
Он положил свою крупную руку на плечо Малко.
— Ее настоящее имя — Тепен Раджбури. Она знает множество людей в Бангкоке. Надеюсь, вы поладите.
Девушка поклонилась Малко до земли, приветствуя его на старинный лад. Какой-то миг он видел длинные черные с синим отливом волосы, спускающиеся да плечи. И тут же его потрясло ее лицо, внезапно озаренное пугающим светом живого ума.
— Добро пожаловать, — прощебетала она. — Я чрезвычайно польщена.
Девушка мило сюсюкала. Она продолжала стоять перед Малко, слегка наклонившись, опустив глаза и приоткрыв рот, показывая великолепные зубы.
Никогда еще женщина не приветствовала Малко так церемонно.
Он не хотел уступать ей в вежливости. Подойдя к девушке, он взял ее правую руку и поцеловал кончики пальцев, делая ставку на свое якобы незнание светских манер, которые не позволяли целовать руки девушкам. Тепен чуть отстранилась, и в ее прищуренных глазах сверкнуло удивление. В ЦРУ руки ей целовали явно не часто. Орлы полковника Уайта скорее шлепали ее по заду. Малко спросил себя, что такое изящное создание делало в этом вертепе.
Скрестив руки на груди, она с покорным видом ждала, не спуская, однако, глаз с Малко и как бы препарируя его сантиметр за сантиметром.
— Вы не позавтракаете со мной? — вежливо предложил он. — Я в этом городе впервые и просто не знаю, куда сунуться.
Девушка покосилась на полковника Уайта.
— Если полковник позволит, — мило проговорила она.
Уайт издал грубоватый смешок.
— Полковник, Типпи, позволит все что угодно. На ближайшие дни вы полностью переходите в распоряжение князя Малко. Впрочем, я уверен, что вы поладите. — Уайт подмигнул. — Типпи обожает европейцев да американцев, хотя упрямо отказывается вкусить с ними наслаждение, ведь так, Типпи?
— Так, полковник, — проворковала Типпи.
Малко перехватил ее взгляд и внезапно понял, почему время от времени азиаты забавляются тем, что живьем сдирают шкуру с американцев.
Распростившись с Уайтом, Малко вышел из кабинета следом за девушкой. На ходу она подхватила сумку из крокодиловой кожи, которая стоила десятилетнего жалованья государственного служащего, и провела Малко к лифту. В лифте Малко счел нужным уточнить:
— Я приглашаю вас, мадемуазель, без всякой задней мысли. Я прибыл в Бангкок работать и не ожидал, что полковник Уайт предоставит мне такую приятную сотрудницу.
Девушка улыбнулась.
— Полковник знает, что я девственница, и это его раздражает, — без обиняков объявила она. — Вот он и подсовывает меня всем своим случайным знакомым в надежде, что им удастся покончить с моей девственностью, которая так его огорчает.
Малко не знал, куда ему деваться. Тепен Раджбури прекрасно говорила по-английски, акцент скрадывало лишь небольшое сюсюканье. Кроме того, девушка, видимо, не была лишена чувства юмора.
Он почесал себе шею.
— Если позволите, я буду называть вас Тепен? Так лучше, чем Типпи.
— Как хотите, — ответила девушка, выходя из лифта.
По какому-то неуловимому признаку Малко догадался, что попал в точку.
Они вышли на Силом-роуд. Малко в нерешительности остановился на тротуаре. Квартал со всеми этими барами, над которыми красовались вывески на английском языке, пользовался явно дурной репутацией. Тепен искоса поглядывала на Малко, спокойно ожидая, когда тот примет решение.
Могла ли такая удивительная покорность быть искренней? Малко поглядел на большой китайский ресторан с красной витриной, который находился как раз напротив здания «Эр Франс».
— Там как, ничего? — спросил он.
Тепен состроила милую гримасу.
— Это один из лучших ресторанов Бангкока. Хон Тхиен Лао. Если только вам понравится кухня.
— А самой-то вам нравится?
— Временами. Но раз уж он рядом, пойдем.
Они пересекли улицу и вошли в почти пустой зал, где царил полумрак. С уверенным видом Тепен расположилась за самым лучшим столиком.
Как принято в Бангкоке, в помещении было холодно. Минуты через две Малко чихнул, и девушка засмеялась.
— Я читала в «Бангкок уорд», что коммунисты нарочно так отрегулировали кондиционеры, чтобы все простужались, — заметила она. — Может, это и правда, поди узнай.
Малко покосился на девушку. Шутит она или нет? Странные люди эти тайцы. Всегда веселы и приветливы. С улыбкой принимают самые трагические вещи. Таиланд — последний бастион Запада в Юго-Восточной Азии, и тем не менее город выглядит мирным и спокойным.
— Что вы думаете об исчезновении Джима Стэнфорда? — спросил Малко, склоняясь над меню на китайском и тайском языках, где перечислялись три с половиной сотни самых различных блюд. Уму непостижимо.
— Это страшно, — совсем тихо ответила девушка. — Он был славным человеком. Я часто покупала у него шелк, это тут, рядом.
— Был? — переспросил Малко. — Вы думаете, он мертв?
Тепен подняла испуганный взгляд.
— Я... я этого не говорила.
И, чтобы скрыть смущение, она занялась меню.
— Хотите суп из акульих плавников и утку в кисло-сладком соусе? Это фирменные блюда.
Малко было все равно. Он никак не мог сосредоточиться. Что же все-таки могло стрястись с Джимом Стэнфордом? Первое знакомство с Бангкоком разочаровало Малко. Он рассчитывал сразу взять след и с помощью ЦРУ начать целенаправленные поиски. Вместо этого он болтался по городу в компании с секретаршей. Несмотря на свое пристрастие к красивым женщинам, Малко чувствовал себя неловко. Он рассеянно проглотил густой и безвкусный суп и посмотрел на Тепен, которая тем временем смаковала кожицу утки, политой очень острым коричневым соусом. В отличие от китайцев, она ела очень изящно, понемногу откусывая и отпивая чай маленькими глотками. Словно по мановению волшебной палочки, стол тотчас же оказался заставлен маленькими тарелками с дымящимся содержимым подозрительного вида и соусами всевозможных расцветок. Плюгавый, похожий на мокрицу парень в засаленной куртке неутомимо тащил и тащил новые яства. Когда он появился снова, нагруженный еще тремя блюдами, Тепен пронзительно закричала на него по-тайски. Не меняя выражения лица, он развернулся и отправился восвояси. Девушка разразилась смехом.
— Он корчит из себя идиота перед иностранцем. Как будто мы заказывали двадцать блюд. Не надо позволять им садиться на шею!
— Вы знаете то место, где Джима Стэнфорда видели в последний раз? — спросил Малко, чьи мысли были заняты другим.
— Конечно. Это в ста тридцати километрах от Бангкока, около железнодорожного моста через реку Квай. Там нашли его машину.
— Туда трудно добраться?
Она бросила на него мрачный взгляд и выпустила коготки.
— Совсем не трудно. Дорога хорошая. Вы что думаете, вы в стране дикарей?
Малко поклялся, что совсем не представляет ее себе с двумя кольцами в носу. Тепен рассмеялась.
— Где мы можем нанять машину?
Тепен скромно потупила глаза.
— Можно поехать на моей, если вы не против.
Малко заплатил три сотни батов — цены тут были баснословные, — и они вышли. Немного похолодало. С севера дул ветерок, разгоняя тяжелый запах с реки.
Пройдя несколько шагов, Тепен остановилась перед голубым «мерседесом». Старый индху выскочил из дома, чтобы открыть дверцу. Девушка вытащила из сумки двухбатовую монету и с презрением бросила старику:
— Эти индху отвратительны. Клянчут деньги, а потом отдают их в долг тайцам под сто процентов в месяц. У нас говорят: если встретишь индху и кобру, убей сначала индху.
Малко в недоумении уселся рядом с девушкой.
В этой стране, где «фольксваген» стоит три тысячи долларов, машина с откидным верхом должна быть на вес золота. А так как жалованье секретарши составляет две тысячи батов в месяц, у Малко вдруг возникли сомнения относительно целомудрия прекрасной Тепен. Он не мог удержаться и спросил:
— Это шикарное чудо-юдо собственное?
— Папа подарил его мне на совершеннолетие, — объяснила она.
Оранжевая юбка открывала смуглые стройные ноги. Тепен обратила на Малко свое гладкое простодушное лицо.
— Дома мне было скучно. И я решила пойти работать. Так я чувствую себя более свободно.
Он понял вдруг, что брильянт на ее правой руке наверняка настоящий.
В Бангкоке полно секретарш-миллиардерш, которые, получив премию, делают вам подарок стоимостью в десять таких премий.
«Мерседес» уже пробирался вперед по Суривонг-роуд. В Бангкоке движение левостороннее, а в остальном действовал закон джунглей. Сжав губы и беспрерывно сигналя, Тепен Раджбури с трудом пробивала себе дорогу. Очень скоро Малко убедился, что прогулка в машине вместе с секретаршей полковника Уайта с лихвой заменила сауну.
Съежившись на сиденье, он ждал, что они вот-вот в кого-нибудь врежутся, и по спине у него потек холодный пот. Ведь, кроме всего прочего, место рядом с водителем самое опасное. Очень скоро они выехали на широкую улицу Рамы IV, которая вела мимо богатых вилл на север. Здесь движение было не таким оживленным. В тот самый момент, когда Малко немного расслабился, машина резко затормозила, и его бросило на ветровое стекло.
Какой-то крытый трехколесный мотоцикл, громыхая, перерезал «мерседесу» дорогу.
— Вот уже три года правительство собирается запретить эти сам-ло, но их владельцы каждый раз являются к королю и дают ему золото.
Сам-ло — бич Бангкока: мотоциклы, превращенные в трехколесные такси, открыто игнорирующие все правила уличного движения и распространяющие зловоние своими двухтактными двигателями.
Вскоре Бангкок остался далеко позади. Дорогу на Канчанабури окаймляли рисовые поля, где толклись черные буйволы. Местность была равнинной, и стояла убийственная жара. «Мерседес» пересек реку, где купались девушки в строгой одежде — саронгах. Более строгой, чем у Тепен, юбка которой задиралась все выше и выше. Непроизвольное бесстыдство девственности. При этом лицо Тепен оставалось безучастным и холодным. Впрочем, Малко, который из-за жары сидел, приклеившись к сиденью, вовсе не обуревали эротические мысли.
Частных машин на дороге поубавилось, но их сменили вереницы грузовиков «ниссан» и «тойота» с самыми разнообразными грузами; грузовики ехали, совсем не соблюдая правил, в самый последний момент уклоняясь от столкновения. Малко несколько раз закрывал глаза, когда «мерседес» проскакивал между двумя ревущими чудовищами. Тепен спокойно объяснила:
— Тайцы — фаталисты. И они стараются не ронять себя ни в чьих глазах.
Махнув рукой, Малко задремал. Еще одно странное задание. Что он делал на этой захолустной дороге вместе с восхитительной девушкой, с которой куда лучше было бы провести время в постели?
Он проснулся, когда Тепен объявила:
— Подъезжаем.
Пейзаж изменился. Справа от дороги возвышалась сплошная зеленая стена непроходимых джунглей. Слева несла свои быстрые желтоватые воды река Квай. Два болотистых берега полого спускались вниз.
На другой стороне виднелся все тот же ряд покрытых джунглями холмов.
На западе уже закатывалось большое красивое солнце. Между рекой и холмами приткнулось зеленым пятном небольшое рисовое поле. Окружающая природа была на редкость прекрасной и дикой.
Вдали показалась металлическая конструкция моста. Знаменитого моста через реку Квай.
Тепен притормозила.
— Что Джим Стэнфорд делал в этом захолустье? — спросил Малко.
— Он бывал здесь довольно часто, — пояснила девушка. — Прогуливался по кладбищам. Тут и нашли его машину, правда, точного места я не знаю.
— Вы говорите, по кладбищам?
Тепен рассказала Малко историю кладбищ реки Квай. Впрочем, они уже подъезжали к первому, расположенному на материковой части справа от дороги. Тепен остановила «мерседес», одернула юбку и застыла в ожидании.
— Давайте пройдемся по кладбищу, — предложил Малко.
Они вышли из машины и толкнули калитку. Кладбище было огромным, ухоженным, с четкими рядами аллей и разбросанными тут и там куртинами диких тропических цветов.
Минуты через три за их спинами возник старый сморщенный таец, который недолго думая протянул руку, принимая их за туристов.
Пока Тепен объяснялась с ним, Малко молча мерил большими шагами аллею. Довольно мучительное зрелище представляли собой одинаковые могильные плиты с европейскими именами здесь, в джунглях.
У черта на куличках.
— Знает он что-нибудь? — спросил Малко.
Сторож, однако, ничего не знал. Не знал Джима Стэнфорда, не слышал о его исчезновении и не видел ничего подозрительного. Тепен отделалась от него двадцатью батами. Малко все больше испытывал разочарование.
— Возвращаемся в Бангкок? — облокотившись о машину, спросила девушка. — Или искупаетесь?
Неизвестно откуда взявшиеся мальчишки обступили «мерседес», изумленно показывая пальцами на глаза Малко.
— Они никогда не видели таких светлых глаз, — объяснила Тепен. — У вас удивительные глаза. Даже я поражена, — с легким акцентом добавила она, сдерживая волнение.
Но у Малко и в мыслях не было любезничать.
— Вы сказали, что здесь есть и другое кладбище, — напомнил он. — Почему бы нам не сходить туда тоже?
Тепен вздохнула.
— На том кладбище вы увидите не больше, чем на этом. А попасть туда не просто. Надо переплыть реку на сампане. Там никто не бывает.
— Вы хотите сказать, что и Джим Стэнфорд там не бывал?
— А чего ради ему там бывать?
Возможно, из-за раздражения, которое проскользнуло в ее голосе, Малко настоял на своем. Тепло глядя на нее своими золотистыми глазами, он сказал:
— Поедем туда, Тепен, я ничего не хочу оставлять без внимания. Эти ребята помогут нам найти сампан.
Девушка завязала долгую беседу по-тайски. Один из мальчишек побежал и через несколько минут привел двоих взрослых, которых явно пришлось разбудить. Один из них держал в руках хлопчатобумажный саронг, который он протянул Тепен. Та моментально обернула его вокруг бедер. Саронг доходил до лодыжек. Она стянула с себя юбку и бросила в машину.
— В сампане придется сидеть на корточках, — объяснила она.
По запруде через большое рисовое поле вслед за двумя тайцами они спустились к берегу реки. Босиком, в крестьянском саронге, Тепен как бы сразу забыла о манерах человека, ведущего западный образ жизни.
На камнях валялось несколько беспризорных сампанов. Тепен быстро сговорилась о цене с рыбаками, наняв лодку за двадцать батов. У Малко отлегло от сердца. Скрестив ноги, он уселся в пропахший рыбой сампан. Когда Тепен села напротив него, он тут же понял, почему она надела саронг.
Тайцы с силой налегали на весла, гребя против течения. До небольшого острова посреди реки Квай они добрались минут за двадцать. Пристав к берегу и вытащив сампан на сушу, рыбаки как ни в чем не бывало улеглись досыпать.
Малко с Тепен направились вверх по тропинке, которая неожиданно быстро вывела их на кладбище. Оно было совсем не таким ухоженным, как то, первое. Плиты, к которым они вышли, подточила вода, и надписи невозможно было прочитать.
Гриф тяжело поднялся в воздух и метра через два снова опустился на землю, с любопытством поглядывая на людей.
Тепен непроизвольно сжала руку Малко.
— Мне это место не по душе, — тихо сказала она. — О мертвецах тут не особенно заботятся. Это наверняка их злит, и они часто бродят здесь привидениями.
Как и все тайцы, она без труда совмещала буддизм с культом предков. Университет в Лос-Анджелесе изгладил из ее памяти не все тайское. В Таиланде перед каждым домом стоит миниатюрная пагода на подставке, на которую регулярно возлагают дары «дорогим покойникам», дабы те ни в чем не нуждались.
Малко же в данную минуту было не до суеверий. Ведь именно тут исчез Джим Стэнфорд и именно тут была единственная возможность взять след. В Азии белые бесследно не пропадают. Разве что случается чудо.
— Сторожа тут нет? — спросил Малко.
Тепен поглядела по сторонам.
— Может, и есть. Дрыхнет где-нибудь в укромном уголке. Сюда ведь никогда никто не приходит.
— Давайте его поищем.
И они бок о бок направились по главной аллее. Время от времени девушка пронзительно выкрикивала какое-то непонятное междометие.
Но все без толку.
Несмотря на влажную жару, Малко зазнобило. За исключением Арлингтонского кладбища, он ни разу не видел места, источающего такую пронзительную печаль. Несчастные покойники! Те, за кого они дрались, давно о них забыли.
Тепен остановилась возле рощицы палисандровых деревьев. На лбу у девушки проступили капельки пота.
— Никого.
— Давайте еще поищем, — не отступался Малко.
И они снова зашагали по кладбищу. Они бродили более получаса, все больше потея, сгоняя с места ящериц, змей и даже паука-птицееда величиной с блюдце, который проскочил у Малко между ног.
— Укуси он вас, — мягко заметила Тепен, — вы бы даже с кладбища уйти не успели.
Милая зверюга, нечего сказать.
Совершенно без сил, Малко остановился, вытер лоб и снял очки. Блузка прилипла к телу Тепен, и через нее проступал бюстгальтер. Для тайки грудь у нее была крупная.
Малко все это надоело. Он уже готов был отправиться восвояси. Дохлый номер. И тут метрах в трехстах слева он увидел двух медленно кружащих грифов. Внезапно один из них камнем упал вниз, следом за ним второй. И оба исчезли из виду.
— Пойдем, — сказал Малко.
Перепрыгивая через могильные плиты, он поспешил туда, где исчезли хищные птицы. Когда он подошел поближе, один из грифов тяжело поднялся в воздух, но другой остался на месте. Его клюв был погружен во что-то бесформенное, окруженное полчищем мух. Труп лежал в яме, закрытый решеткой. Пересиливая отвращение, Малко нагнулся и тронул рукой что-то липкое и холодное. Он поднял мертвеца за плечи и перевернул. Тепен приблизилась и расширенными от ужаса глазами взглянула на труп.
Это был старый, на редкость тщедушный таец с лицом, запачканным землей. Земля забивала и его рот, широко раскрытый в безмолвном крике. Состояние тела не позволяло определить, есть ли рана. Казалось, какой-то человек, превосходящий его силой, сунул голову старика в рыхлую землю и держал, пока тот не задохнулся.
— Ну вот, — грустно сказал Малко. — Девять шансов из десяти, что этот старик присутствовал при похищении Джима Стэнфорда. По крайней мере, теперь мы знаем, что без насилия не обошлось. Этот несчастный слишком много видел.
В глазах Тепен блестели слезы. Низким, сдавленным от волнения голосом она прошептала:
— Да... Какой ужас!
Малко спросил:
— А как получилось, что этот труп не обнаружили раньше?
Тепен покачала головой.
— Сюда никто никогда не приходит. А грифы смогли его учуять, только когда он начал разлагаться. Мы сами сколько времени ходили тут без толку.
Пусть так. Но и тайская полиция, по-видимому, не слишком утруждала себя расследованием исчезновения Джима Стэнфорда.
— Ну что, уезжаем? — спросила Тепен.
В ее голосе чувствовалось беспокойство.
— Минуточку.
Глядя на мост, Малко размышлял. Японцы построили его в месте, где река Квай была наиболее узкой и ее ширина достигала ста метров. Потом, обогнув остров, река расширялась и уже величественно несла свои воды дальше. Какая трагедия приключилась здесь несколько дней назад? Даже обнаружив здесь труп сторожа, Малко не хотел покидать кладбище. Как будто собирался найти что-то еще.
Он принялся медленно обходить аллеи, с удвоенным вниманием вглядываясь в маленькие параллелепипеды из белого камня с их надписями. Тепен молча шла следом. Время от времени Малко отодвигал ветки деревьев и смотрел на землю, не зная сам, что он ищет. Кладбище больше походило на тропический сад. Орхидеи и магнолии придавали ему праздничный вид. Полевому берегу шел крестьянин, погоняя дюжину буйволов. Солнце опускалось за холмы. Через час долина реки Квай погрузится во мрак.
— Пойдем, — сказал Малко. — Скоро стемнеет.
Они разыскали двух рыбаков, переплыли через реку и вновь уселись в машину. Небо теперь приобрело кроваво-красный оттенок.
— Какого черта вы работаете на ЦРУ? — неожиданно спросил Малко. — Это занятие не для девушек.
— Мой отец — влиятельный политик, — объяснила Тепен. — Он знал американских военных, которые нуждались в надежном человеке. А мне было интересно.
Опять за окном замелькали саванны и рисовые поля. На этот раз Тепен вела машину помедленнее, и Малко задремал. Глаза он открыл, лишь когда они подъехали к зданию БОАС. «Ераван» был напротив. Малко заметил, что Тепен была босой. Юбка снова поднялась, но она ее уже не одергивала. Ее стыдливость решительно отодвигалась на второй план.
— Выпьете вина? — предложил Малко.
— Нет, я не хочу себя компрометировать, — сказала Тепен. — Ведь здесь отель. Подумают, что я вышла из вашего номера.
Но видя, что Малко обиделся, она быстро добавила:
— Однако я надеюсь, что буду иметь удовольствие принимать вас у себя дома.
Малко вышел из «мерседеса». Силы у него сдавали. Сказывались жара и недосыпание. И еще мучило чувство полной тщетности его стараний. Он словно бился головой о стену. По-видимому, кроме них с Дэвидом Уайзом, судьбой Джима Стэнфорда никто не интересовался.
На прощанье он поцеловал Тепен руку.
— Завтра утром я хочу навестить мадам Стэнфорд. Поедете со мной?
— Конечно, я заскочу за вами в десять прямо сюда.
Бросив взгляд на отъехавшую машину, Малко вошел в холл.
Он мечтал о кровати, как собака — о кости. В холле его встретила служащая отеля в облегающем фиолетовом саронге, еще более красивая, чем та, что была утром. Если бы не таинственное исчезновение Стэнфорда, приятней Таиланда для Малко и места не было бы.
После тридцатипятиградусной жары на улице прохладный номер показался Малко раем. Вспомнив о дизентерии полковника Уайта, он решил не пить холодной воды из термоса, лег и тут же заснул. Перед сном у него мелькнула мысль о Тепен. Что скрывалось за равнодушным выражением ее гладкого лица?
Глава 4
Девушка грациозно поклонилась, с чуть заметной улыбкой поднеся руки к лицу. Однако ее взгляд оставался серьезным.
— Типпи, — сказал Уайт, — позвольте представить вам князя Малко. Это наш коллега. Ищет Джима Стэнфорда. Думаю, вы могли бы ему помочь. Все интереснее, чем печатать на машинке.
Он положил свою крупную руку на плечо Малко.
— Ее настоящее имя — Тепен Раджбури. Она знает множество людей в Бангкоке. Надеюсь, вы поладите.
Девушка поклонилась Малко до земли, приветствуя его на старинный лад. Какой-то миг он видел длинные черные с синим отливом волосы, спускающиеся да плечи. И тут же его потрясло ее лицо, внезапно озаренное пугающим светом живого ума.
— Добро пожаловать, — прощебетала она. — Я чрезвычайно польщена.
Девушка мило сюсюкала. Она продолжала стоять перед Малко, слегка наклонившись, опустив глаза и приоткрыв рот, показывая великолепные зубы.
Никогда еще женщина не приветствовала Малко так церемонно.
Он не хотел уступать ей в вежливости. Подойдя к девушке, он взял ее правую руку и поцеловал кончики пальцев, делая ставку на свое якобы незнание светских манер, которые не позволяли целовать руки девушкам. Тепен чуть отстранилась, и в ее прищуренных глазах сверкнуло удивление. В ЦРУ руки ей целовали явно не часто. Орлы полковника Уайта скорее шлепали ее по заду. Малко спросил себя, что такое изящное создание делало в этом вертепе.
Скрестив руки на груди, она с покорным видом ждала, не спуская, однако, глаз с Малко и как бы препарируя его сантиметр за сантиметром.
— Вы не позавтракаете со мной? — вежливо предложил он. — Я в этом городе впервые и просто не знаю, куда сунуться.
Девушка покосилась на полковника Уайта.
— Если полковник позволит, — мило проговорила она.
Уайт издал грубоватый смешок.
— Полковник, Типпи, позволит все что угодно. На ближайшие дни вы полностью переходите в распоряжение князя Малко. Впрочем, я уверен, что вы поладите. — Уайт подмигнул. — Типпи обожает европейцев да американцев, хотя упрямо отказывается вкусить с ними наслаждение, ведь так, Типпи?
— Так, полковник, — проворковала Типпи.
Малко перехватил ее взгляд и внезапно понял, почему время от времени азиаты забавляются тем, что живьем сдирают шкуру с американцев.
Распростившись с Уайтом, Малко вышел из кабинета следом за девушкой. На ходу она подхватила сумку из крокодиловой кожи, которая стоила десятилетнего жалованья государственного служащего, и провела Малко к лифту. В лифте Малко счел нужным уточнить:
— Я приглашаю вас, мадемуазель, без всякой задней мысли. Я прибыл в Бангкок работать и не ожидал, что полковник Уайт предоставит мне такую приятную сотрудницу.
Девушка улыбнулась.
— Полковник знает, что я девственница, и это его раздражает, — без обиняков объявила она. — Вот он и подсовывает меня всем своим случайным знакомым в надежде, что им удастся покончить с моей девственностью, которая так его огорчает.
Малко не знал, куда ему деваться. Тепен Раджбури прекрасно говорила по-английски, акцент скрадывало лишь небольшое сюсюканье. Кроме того, девушка, видимо, не была лишена чувства юмора.
Он почесал себе шею.
— Если позволите, я буду называть вас Тепен? Так лучше, чем Типпи.
— Как хотите, — ответила девушка, выходя из лифта.
По какому-то неуловимому признаку Малко догадался, что попал в точку.
Они вышли на Силом-роуд. Малко в нерешительности остановился на тротуаре. Квартал со всеми этими барами, над которыми красовались вывески на английском языке, пользовался явно дурной репутацией. Тепен искоса поглядывала на Малко, спокойно ожидая, когда тот примет решение.
Могла ли такая удивительная покорность быть искренней? Малко поглядел на большой китайский ресторан с красной витриной, который находился как раз напротив здания «Эр Франс».
— Там как, ничего? — спросил он.
Тепен состроила милую гримасу.
— Это один из лучших ресторанов Бангкока. Хон Тхиен Лао. Если только вам понравится кухня.
— А самой-то вам нравится?
— Временами. Но раз уж он рядом, пойдем.
Они пересекли улицу и вошли в почти пустой зал, где царил полумрак. С уверенным видом Тепен расположилась за самым лучшим столиком.
Как принято в Бангкоке, в помещении было холодно. Минуты через две Малко чихнул, и девушка засмеялась.
— Я читала в «Бангкок уорд», что коммунисты нарочно так отрегулировали кондиционеры, чтобы все простужались, — заметила она. — Может, это и правда, поди узнай.
Малко покосился на девушку. Шутит она или нет? Странные люди эти тайцы. Всегда веселы и приветливы. С улыбкой принимают самые трагические вещи. Таиланд — последний бастион Запада в Юго-Восточной Азии, и тем не менее город выглядит мирным и спокойным.
— Что вы думаете об исчезновении Джима Стэнфорда? — спросил Малко, склоняясь над меню на китайском и тайском языках, где перечислялись три с половиной сотни самых различных блюд. Уму непостижимо.
— Это страшно, — совсем тихо ответила девушка. — Он был славным человеком. Я часто покупала у него шелк, это тут, рядом.
— Был? — переспросил Малко. — Вы думаете, он мертв?
Тепен подняла испуганный взгляд.
— Я... я этого не говорила.
И, чтобы скрыть смущение, она занялась меню.
— Хотите суп из акульих плавников и утку в кисло-сладком соусе? Это фирменные блюда.
Малко было все равно. Он никак не мог сосредоточиться. Что же все-таки могло стрястись с Джимом Стэнфордом? Первое знакомство с Бангкоком разочаровало Малко. Он рассчитывал сразу взять след и с помощью ЦРУ начать целенаправленные поиски. Вместо этого он болтался по городу в компании с секретаршей. Несмотря на свое пристрастие к красивым женщинам, Малко чувствовал себя неловко. Он рассеянно проглотил густой и безвкусный суп и посмотрел на Тепен, которая тем временем смаковала кожицу утки, политой очень острым коричневым соусом. В отличие от китайцев, она ела очень изящно, понемногу откусывая и отпивая чай маленькими глотками. Словно по мановению волшебной палочки, стол тотчас же оказался заставлен маленькими тарелками с дымящимся содержимым подозрительного вида и соусами всевозможных расцветок. Плюгавый, похожий на мокрицу парень в засаленной куртке неутомимо тащил и тащил новые яства. Когда он появился снова, нагруженный еще тремя блюдами, Тепен пронзительно закричала на него по-тайски. Не меняя выражения лица, он развернулся и отправился восвояси. Девушка разразилась смехом.
— Он корчит из себя идиота перед иностранцем. Как будто мы заказывали двадцать блюд. Не надо позволять им садиться на шею!
— Вы знаете то место, где Джима Стэнфорда видели в последний раз? — спросил Малко, чьи мысли были заняты другим.
— Конечно. Это в ста тридцати километрах от Бангкока, около железнодорожного моста через реку Квай. Там нашли его машину.
— Туда трудно добраться?
Она бросила на него мрачный взгляд и выпустила коготки.
— Совсем не трудно. Дорога хорошая. Вы что думаете, вы в стране дикарей?
Малко поклялся, что совсем не представляет ее себе с двумя кольцами в носу. Тепен рассмеялась.
— Где мы можем нанять машину?
Тепен скромно потупила глаза.
— Можно поехать на моей, если вы не против.
Малко заплатил три сотни батов — цены тут были баснословные, — и они вышли. Немного похолодало. С севера дул ветерок, разгоняя тяжелый запах с реки.
Пройдя несколько шагов, Тепен остановилась перед голубым «мерседесом». Старый индху выскочил из дома, чтобы открыть дверцу. Девушка вытащила из сумки двухбатовую монету и с презрением бросила старику:
— Эти индху отвратительны. Клянчут деньги, а потом отдают их в долг тайцам под сто процентов в месяц. У нас говорят: если встретишь индху и кобру, убей сначала индху.
Малко в недоумении уселся рядом с девушкой.
В этой стране, где «фольксваген» стоит три тысячи долларов, машина с откидным верхом должна быть на вес золота. А так как жалованье секретарши составляет две тысячи батов в месяц, у Малко вдруг возникли сомнения относительно целомудрия прекрасной Тепен. Он не мог удержаться и спросил:
— Это шикарное чудо-юдо собственное?
— Папа подарил его мне на совершеннолетие, — объяснила она.
Оранжевая юбка открывала смуглые стройные ноги. Тепен обратила на Малко свое гладкое простодушное лицо.
— Дома мне было скучно. И я решила пойти работать. Так я чувствую себя более свободно.
Он понял вдруг, что брильянт на ее правой руке наверняка настоящий.
В Бангкоке полно секретарш-миллиардерш, которые, получив премию, делают вам подарок стоимостью в десять таких премий.
«Мерседес» уже пробирался вперед по Суривонг-роуд. В Бангкоке движение левостороннее, а в остальном действовал закон джунглей. Сжав губы и беспрерывно сигналя, Тепен Раджбури с трудом пробивала себе дорогу. Очень скоро Малко убедился, что прогулка в машине вместе с секретаршей полковника Уайта с лихвой заменила сауну.
Съежившись на сиденье, он ждал, что они вот-вот в кого-нибудь врежутся, и по спине у него потек холодный пот. Ведь, кроме всего прочего, место рядом с водителем самое опасное. Очень скоро они выехали на широкую улицу Рамы IV, которая вела мимо богатых вилл на север. Здесь движение было не таким оживленным. В тот самый момент, когда Малко немного расслабился, машина резко затормозила, и его бросило на ветровое стекло.
Какой-то крытый трехколесный мотоцикл, громыхая, перерезал «мерседесу» дорогу.
— Вот уже три года правительство собирается запретить эти сам-ло, но их владельцы каждый раз являются к королю и дают ему золото.
Сам-ло — бич Бангкока: мотоциклы, превращенные в трехколесные такси, открыто игнорирующие все правила уличного движения и распространяющие зловоние своими двухтактными двигателями.
Вскоре Бангкок остался далеко позади. Дорогу на Канчанабури окаймляли рисовые поля, где толклись черные буйволы. Местность была равнинной, и стояла убийственная жара. «Мерседес» пересек реку, где купались девушки в строгой одежде — саронгах. Более строгой, чем у Тепен, юбка которой задиралась все выше и выше. Непроизвольное бесстыдство девственности. При этом лицо Тепен оставалось безучастным и холодным. Впрочем, Малко, который из-за жары сидел, приклеившись к сиденью, вовсе не обуревали эротические мысли.
Частных машин на дороге поубавилось, но их сменили вереницы грузовиков «ниссан» и «тойота» с самыми разнообразными грузами; грузовики ехали, совсем не соблюдая правил, в самый последний момент уклоняясь от столкновения. Малко несколько раз закрывал глаза, когда «мерседес» проскакивал между двумя ревущими чудовищами. Тепен спокойно объяснила:
— Тайцы — фаталисты. И они стараются не ронять себя ни в чьих глазах.
Махнув рукой, Малко задремал. Еще одно странное задание. Что он делал на этой захолустной дороге вместе с восхитительной девушкой, с которой куда лучше было бы провести время в постели?
Он проснулся, когда Тепен объявила:
— Подъезжаем.
Пейзаж изменился. Справа от дороги возвышалась сплошная зеленая стена непроходимых джунглей. Слева несла свои быстрые желтоватые воды река Квай. Два болотистых берега полого спускались вниз.
На другой стороне виднелся все тот же ряд покрытых джунглями холмов.
На западе уже закатывалось большое красивое солнце. Между рекой и холмами приткнулось зеленым пятном небольшое рисовое поле. Окружающая природа была на редкость прекрасной и дикой.
Вдали показалась металлическая конструкция моста. Знаменитого моста через реку Квай.
Тепен притормозила.
— Что Джим Стэнфорд делал в этом захолустье? — спросил Малко.
— Он бывал здесь довольно часто, — пояснила девушка. — Прогуливался по кладбищам. Тут и нашли его машину, правда, точного места я не знаю.
— Вы говорите, по кладбищам?
Тепен рассказала Малко историю кладбищ реки Квай. Впрочем, они уже подъезжали к первому, расположенному на материковой части справа от дороги. Тепен остановила «мерседес», одернула юбку и застыла в ожидании.
— Давайте пройдемся по кладбищу, — предложил Малко.
Они вышли из машины и толкнули калитку. Кладбище было огромным, ухоженным, с четкими рядами аллей и разбросанными тут и там куртинами диких тропических цветов.
Минуты через три за их спинами возник старый сморщенный таец, который недолго думая протянул руку, принимая их за туристов.
Пока Тепен объяснялась с ним, Малко молча мерил большими шагами аллею. Довольно мучительное зрелище представляли собой одинаковые могильные плиты с европейскими именами здесь, в джунглях.
У черта на куличках.
— Знает он что-нибудь? — спросил Малко.
Сторож, однако, ничего не знал. Не знал Джима Стэнфорда, не слышал о его исчезновении и не видел ничего подозрительного. Тепен отделалась от него двадцатью батами. Малко все больше испытывал разочарование.
— Возвращаемся в Бангкок? — облокотившись о машину, спросила девушка. — Или искупаетесь?
Неизвестно откуда взявшиеся мальчишки обступили «мерседес», изумленно показывая пальцами на глаза Малко.
— Они никогда не видели таких светлых глаз, — объяснила Тепен. — У вас удивительные глаза. Даже я поражена, — с легким акцентом добавила она, сдерживая волнение.
Но у Малко и в мыслях не было любезничать.
— Вы сказали, что здесь есть и другое кладбище, — напомнил он. — Почему бы нам не сходить туда тоже?
Тепен вздохнула.
— На том кладбище вы увидите не больше, чем на этом. А попасть туда не просто. Надо переплыть реку на сампане. Там никто не бывает.
— Вы хотите сказать, что и Джим Стэнфорд там не бывал?
— А чего ради ему там бывать?
Возможно, из-за раздражения, которое проскользнуло в ее голосе, Малко настоял на своем. Тепло глядя на нее своими золотистыми глазами, он сказал:
— Поедем туда, Тепен, я ничего не хочу оставлять без внимания. Эти ребята помогут нам найти сампан.
Девушка завязала долгую беседу по-тайски. Один из мальчишек побежал и через несколько минут привел двоих взрослых, которых явно пришлось разбудить. Один из них держал в руках хлопчатобумажный саронг, который он протянул Тепен. Та моментально обернула его вокруг бедер. Саронг доходил до лодыжек. Она стянула с себя юбку и бросила в машину.
— В сампане придется сидеть на корточках, — объяснила она.
По запруде через большое рисовое поле вслед за двумя тайцами они спустились к берегу реки. Босиком, в крестьянском саронге, Тепен как бы сразу забыла о манерах человека, ведущего западный образ жизни.
На камнях валялось несколько беспризорных сампанов. Тепен быстро сговорилась о цене с рыбаками, наняв лодку за двадцать батов. У Малко отлегло от сердца. Скрестив ноги, он уселся в пропахший рыбой сампан. Когда Тепен села напротив него, он тут же понял, почему она надела саронг.
Тайцы с силой налегали на весла, гребя против течения. До небольшого острова посреди реки Квай они добрались минут за двадцать. Пристав к берегу и вытащив сампан на сушу, рыбаки как ни в чем не бывало улеглись досыпать.
Малко с Тепен направились вверх по тропинке, которая неожиданно быстро вывела их на кладбище. Оно было совсем не таким ухоженным, как то, первое. Плиты, к которым они вышли, подточила вода, и надписи невозможно было прочитать.
Гриф тяжело поднялся в воздух и метра через два снова опустился на землю, с любопытством поглядывая на людей.
Тепен непроизвольно сжала руку Малко.
— Мне это место не по душе, — тихо сказала она. — О мертвецах тут не особенно заботятся. Это наверняка их злит, и они часто бродят здесь привидениями.
Как и все тайцы, она без труда совмещала буддизм с культом предков. Университет в Лос-Анджелесе изгладил из ее памяти не все тайское. В Таиланде перед каждым домом стоит миниатюрная пагода на подставке, на которую регулярно возлагают дары «дорогим покойникам», дабы те ни в чем не нуждались.
Малко же в данную минуту было не до суеверий. Ведь именно тут исчез Джим Стэнфорд и именно тут была единственная возможность взять след. В Азии белые бесследно не пропадают. Разве что случается чудо.
— Сторожа тут нет? — спросил Малко.
Тепен поглядела по сторонам.
— Может, и есть. Дрыхнет где-нибудь в укромном уголке. Сюда ведь никогда никто не приходит.
— Давайте его поищем.
И они бок о бок направились по главной аллее. Время от времени девушка пронзительно выкрикивала какое-то непонятное междометие.
Но все без толку.
Несмотря на влажную жару, Малко зазнобило. За исключением Арлингтонского кладбища, он ни разу не видел места, источающего такую пронзительную печаль. Несчастные покойники! Те, за кого они дрались, давно о них забыли.
Тепен остановилась возле рощицы палисандровых деревьев. На лбу у девушки проступили капельки пота.
— Никого.
— Давайте еще поищем, — не отступался Малко.
И они снова зашагали по кладбищу. Они бродили более получаса, все больше потея, сгоняя с места ящериц, змей и даже паука-птицееда величиной с блюдце, который проскочил у Малко между ног.
— Укуси он вас, — мягко заметила Тепен, — вы бы даже с кладбища уйти не успели.
Милая зверюга, нечего сказать.
Совершенно без сил, Малко остановился, вытер лоб и снял очки. Блузка прилипла к телу Тепен, и через нее проступал бюстгальтер. Для тайки грудь у нее была крупная.
Малко все это надоело. Он уже готов был отправиться восвояси. Дохлый номер. И тут метрах в трехстах слева он увидел двух медленно кружащих грифов. Внезапно один из них камнем упал вниз, следом за ним второй. И оба исчезли из виду.
— Пойдем, — сказал Малко.
Перепрыгивая через могильные плиты, он поспешил туда, где исчезли хищные птицы. Когда он подошел поближе, один из грифов тяжело поднялся в воздух, но другой остался на месте. Его клюв был погружен во что-то бесформенное, окруженное полчищем мух. Труп лежал в яме, закрытый решеткой. Пересиливая отвращение, Малко нагнулся и тронул рукой что-то липкое и холодное. Он поднял мертвеца за плечи и перевернул. Тепен приблизилась и расширенными от ужаса глазами взглянула на труп.
Это был старый, на редкость тщедушный таец с лицом, запачканным землей. Земля забивала и его рот, широко раскрытый в безмолвном крике. Состояние тела не позволяло определить, есть ли рана. Казалось, какой-то человек, превосходящий его силой, сунул голову старика в рыхлую землю и держал, пока тот не задохнулся.
— Ну вот, — грустно сказал Малко. — Девять шансов из десяти, что этот старик присутствовал при похищении Джима Стэнфорда. По крайней мере, теперь мы знаем, что без насилия не обошлось. Этот несчастный слишком много видел.
В глазах Тепен блестели слезы. Низким, сдавленным от волнения голосом она прошептала:
— Да... Какой ужас!
Малко спросил:
— А как получилось, что этот труп не обнаружили раньше?
Тепен покачала головой.
— Сюда никто никогда не приходит. А грифы смогли его учуять, только когда он начал разлагаться. Мы сами сколько времени ходили тут без толку.
Пусть так. Но и тайская полиция, по-видимому, не слишком утруждала себя расследованием исчезновения Джима Стэнфорда.
— Ну что, уезжаем? — спросила Тепен.
В ее голосе чувствовалось беспокойство.
— Минуточку.
Глядя на мост, Малко размышлял. Японцы построили его в месте, где река Квай была наиболее узкой и ее ширина достигала ста метров. Потом, обогнув остров, река расширялась и уже величественно несла свои воды дальше. Какая трагедия приключилась здесь несколько дней назад? Даже обнаружив здесь труп сторожа, Малко не хотел покидать кладбище. Как будто собирался найти что-то еще.
Он принялся медленно обходить аллеи, с удвоенным вниманием вглядываясь в маленькие параллелепипеды из белого камня с их надписями. Тепен молча шла следом. Время от времени Малко отодвигал ветки деревьев и смотрел на землю, не зная сам, что он ищет. Кладбище больше походило на тропический сад. Орхидеи и магнолии придавали ему праздничный вид. Полевому берегу шел крестьянин, погоняя дюжину буйволов. Солнце опускалось за холмы. Через час долина реки Квай погрузится во мрак.
— Пойдем, — сказал Малко. — Скоро стемнеет.
Они разыскали двух рыбаков, переплыли через реку и вновь уселись в машину. Небо теперь приобрело кроваво-красный оттенок.
— Какого черта вы работаете на ЦРУ? — неожиданно спросил Малко. — Это занятие не для девушек.
— Мой отец — влиятельный политик, — объяснила Тепен. — Он знал американских военных, которые нуждались в надежном человеке. А мне было интересно.
Опять за окном замелькали саванны и рисовые поля. На этот раз Тепен вела машину помедленнее, и Малко задремал. Глаза он открыл, лишь когда они подъехали к зданию БОАС. «Ераван» был напротив. Малко заметил, что Тепен была босой. Юбка снова поднялась, но она ее уже не одергивала. Ее стыдливость решительно отодвигалась на второй план.
— Выпьете вина? — предложил Малко.
— Нет, я не хочу себя компрометировать, — сказала Тепен. — Ведь здесь отель. Подумают, что я вышла из вашего номера.
Но видя, что Малко обиделся, она быстро добавила:
— Однако я надеюсь, что буду иметь удовольствие принимать вас у себя дома.
Малко вышел из «мерседеса». Силы у него сдавали. Сказывались жара и недосыпание. И еще мучило чувство полной тщетности его стараний. Он словно бился головой о стену. По-видимому, кроме них с Дэвидом Уайзом, судьбой Джима Стэнфорда никто не интересовался.
На прощанье он поцеловал Тепен руку.
— Завтра утром я хочу навестить мадам Стэнфорд. Поедете со мной?
— Конечно, я заскочу за вами в десять прямо сюда.
Бросив взгляд на отъехавшую машину, Малко вошел в холл.
Он мечтал о кровати, как собака — о кости. В холле его встретила служащая отеля в облегающем фиолетовом саронге, еще более красивая, чем та, что была утром. Если бы не таинственное исчезновение Стэнфорда, приятней Таиланда для Малко и места не было бы.
После тридцатипятиградусной жары на улице прохладный номер показался Малко раем. Вспомнив о дизентерии полковника Уайта, он решил не пить холодной воды из термоса, лег и тут же заснул. Перед сном у него мелькнула мысль о Тепен. Что скрывалось за равнодушным выражением ее гладкого лица?
Глава 4
С Сукхумвит-роуд, широкого проспекта, тянущегося в восточном направлении, «мерседес» свернул налево, на узкую дорогу; с одного краю к ней подступал болотистый канал, над которым возвышались богатые виллы, а с другого жались убогие деревянные домишки.
Внезапно «мерседес» как бы очутился посреди поля, если не считать огромного депо белых автобусов, разъезжавших по Бангкоку, которое выглядело неуместно между двумя тщательно ухоженными парками. Дорога была грунтовой, и машина подняла облако пыли.
Маленький деревянный мост разрезал канал. «Мерседес» проехал по раскачивающимся из стороны в сторону доскам моста и остановился на небольшой круглой площадке.
После сутолоки Сукхумвит-роуд здесь царила удивительная тишина. А ведь расстояние до проспекта по прямой составляло менее двухсот метров.
Тепен Раджбури приглушила мотор и показала Малко на решетку прямо перед ними.
— Вот дом Джима Стэнфорда, — сказала она. — Там, за решеткой. Звоните и входите. Я подожду здесь.
Малко поглядел на девушку с некоторым удивлением.
— А почему вы не хотите пойти со мной?
Тепен улыбнулась.
— Думаю, Сириме Стэнфорд сподручней будет говорить с вами наедине.
— Где же вы будете ждать? — спросил Малко.
Никакого бистро поблизости, разумеется, не было. Одни только роскошные особняки, скрытые густыми зарослями.
Солнце уже сильно припекало. Тепен лукаво улыбнулась и показала на обнесенный оградой участок, похожий на пригородный сад с тенистыми плюмериями.
— Я постою там, в тени, — сказала она. — Потом придете за мной.
Она захлопнула дверцу «мерседеса», толкнула калитку, направилась по тропинке и, весело помахав рукой, исчезла за дверями.
Малко пересек площадку, открыл ворота дома Джима Стэнфорда, и ему тут же пришло в голову, что Тепен над ним подшутила. Перед ним стоял храм, вернее, несколько храмов, расположившихся кругом. Зеленая и оранжевая черепица крыш блестела на солнце, а брус на конце изящно загибался, образуя замысловатые арабески, как это и бывает в таиландских храмах. Все сооружение оставляло впечатление удивительной красоты.
Малко прошел через лужайку, безукоризненную, как газон в Оксфордшире, и, приблизившись, увидел вдруг, что здание построено из темного дерева, вероятнее всего, из тикового.
Малко поднялся по трем мраморным ступеням крыльца, пересек веранду и остановился перед открытой дверью. Звонка не было. И ни единой души кругом. Дом казался безлюдным.
Малко вошел в холл с полом из белого и черного мрамора. Потолок поддерживали витые деревянные колоннады. В глубине широкая деревянная лестница выводила на галерею второго этажа. В полумраке Малко различил такую же галерею на третьем этаже. В доме пахло сандалом, но нельзя было определить откуда.
Малко вдруг почувствовал, что за спиной у него кто-то стоит. Он резко обернулся и оказался нос к носу с босой тайкой в длинном саронге и с замысловатой прической на голове.
Внезапно «мерседес» как бы очутился посреди поля, если не считать огромного депо белых автобусов, разъезжавших по Бангкоку, которое выглядело неуместно между двумя тщательно ухоженными парками. Дорога была грунтовой, и машина подняла облако пыли.
Маленький деревянный мост разрезал канал. «Мерседес» проехал по раскачивающимся из стороны в сторону доскам моста и остановился на небольшой круглой площадке.
После сутолоки Сукхумвит-роуд здесь царила удивительная тишина. А ведь расстояние до проспекта по прямой составляло менее двухсот метров.
Тепен Раджбури приглушила мотор и показала Малко на решетку прямо перед ними.
— Вот дом Джима Стэнфорда, — сказала она. — Там, за решеткой. Звоните и входите. Я подожду здесь.
Малко поглядел на девушку с некоторым удивлением.
— А почему вы не хотите пойти со мной?
Тепен улыбнулась.
— Думаю, Сириме Стэнфорд сподручней будет говорить с вами наедине.
— Где же вы будете ждать? — спросил Малко.
Никакого бистро поблизости, разумеется, не было. Одни только роскошные особняки, скрытые густыми зарослями.
Солнце уже сильно припекало. Тепен лукаво улыбнулась и показала на обнесенный оградой участок, похожий на пригородный сад с тенистыми плюмериями.
— Я постою там, в тени, — сказала она. — Потом придете за мной.
Она захлопнула дверцу «мерседеса», толкнула калитку, направилась по тропинке и, весело помахав рукой, исчезла за дверями.
Малко пересек площадку, открыл ворота дома Джима Стэнфорда, и ему тут же пришло в голову, что Тепен над ним подшутила. Перед ним стоял храм, вернее, несколько храмов, расположившихся кругом. Зеленая и оранжевая черепица крыш блестела на солнце, а брус на конце изящно загибался, образуя замысловатые арабески, как это и бывает в таиландских храмах. Все сооружение оставляло впечатление удивительной красоты.
Малко прошел через лужайку, безукоризненную, как газон в Оксфордшире, и, приблизившись, увидел вдруг, что здание построено из темного дерева, вероятнее всего, из тикового.
Малко поднялся по трем мраморным ступеням крыльца, пересек веранду и остановился перед открытой дверью. Звонка не было. И ни единой души кругом. Дом казался безлюдным.
Малко вошел в холл с полом из белого и черного мрамора. Потолок поддерживали витые деревянные колоннады. В глубине широкая деревянная лестница выводила на галерею второго этажа. В полумраке Малко различил такую же галерею на третьем этаже. В доме пахло сандалом, но нельзя было определить откуда.
Малко вдруг почувствовал, что за спиной у него кто-то стоит. Он резко обернулся и оказался нос к носу с босой тайкой в длинном саронге и с замысловатой прической на голове.