Во всяком случае, «Руайял Орчид Сервис» свое название оправдывала.
После обильной еды Малко задремал, и боль слегка отпустила. Малко надеялся, что до наступления вечера он приблизится к разгадке исчезновения Джима Стэнфорда. Было бы забавно обнаружить его в Куала-Лумпуре, безумно влюбленного, со своей китаянкой. К сожалению, в этот вариант не вписывались три мертвеца.
На всякий случай Малко захватил с собой свой плоский пистолет.
«Каравелла» пошла на снижение.
— Мы сядем в Куала-Лумпуре через полчаса, — сказала Тепен.
Морские просторы внизу сменились холмами, покрытыми лесом, с более светлыми пятнами плантаций гевеи. Остров Пенан оставался справа. С этой же стороны лежал Индийский океан, с другой — Китайское море. Самолет продолжал снижаться. Казалось, он парит в воздухе. «Каравелла» приземлилась так мягко, что они не сразу сообразили, что уже едут по посадочной полосе.
Современное здание аэропорта в Куала-Лумпуре, столице Малайской Федерации, выглядело как с иголочки. Стюардесса предложила им заказать номер в гостинице.
— А вы не знаете, где выступает некая Ким Ланг? — обратился к ней Малко. — Китайская певица.
Стюардессе понадобилось всего пять минут, чтобы разузнать про китаянку: та пела в отеле «Мерлин», лучшем в Куала-Лумпуре.
— Тогда закажите мне номер в «Мерлине», — попросил Малко.
— Два номера, — уточнила Тепен.
За шесть малайзийских долларов таксист в полчаса довез их до города. Если это можно было назвать городом. Куала-Лумпур — огромный парк с несколькими разбросанными тут и там красивыми высотными зданиями в футуристическом стиле, с небольшим китайским кварталом в центре и вокзалом в форме мечети.
«Мерлин» был современным отелем, расположенным в стороне от других, посреди тропическоголеса. Малко бросилась в глаза большая фотография Ким Ланг в парчовом платье. Сердце у него екнуло. Ким Ланг была несказанно красива. Малко навел справки у портье: певица жила в боковой пристройке на двадцать втором этаже.
Их поместили на пятнадцатом. В роскошных апартаментах с окнами на храм. У Малко, стоило ему простоять пять минут, кружилась голова. Тем не менее он заявил Тепен:
— Я пойду к этой Ким Ланг, а вам лучше остаться здесь.
Глаза Тепен засверкали.
— Это еще почему?
— Так будет лучше.
Малко побаивался, как бы молодая ревнивица чего-нибудь не натворила. Лифт довез его до двадцать второго этажа. Дверь тут была одна — тяжелая створка из массивного красного дерева. Малко два раза постучал перстнем.
Изнутри до него донеслись непонятные восклицания. Малко смело повернул ручку и вошел.
Крохотная прихожая вывела прямо в большую комнату с белым ковром во всю длину. Огромные синие стекла создавали впечатление, будто ты в небе. На тахте азиатка в черном шелковом халате приводила в порядок ногти. Малко решил, что это и есть Ким Ланг. Девушка подняла на Малко изумленный взгляд и застыла с кисточкой в руке.
— Что вам надо? — сухо спросила она по-английски.
— Но вы ведь позволили мне войти, — искренне удивился Малко.
— Я позволила войти не вам, а коридорному, — прошипела Ким Ланг. — Убирайтесь сейчас же.
Ким Ланг была очаровательна. Тонкое лицо, как на камее, высеченной из нефрита, от которого она унаследовала твердость. Лицо безумной красоты. Большие темные глаза метали молнии. Она глядела на Малко как на выползшего из дивана таракана.
Китаянка встала, и ее халат на секунду распахнулся, открывая ноги до самого живота. Под халатом ничего не было. Ким Ланг запахнулась и, дрожа от ярости, направилась к Малко. Он закрыл за собой дверь и теперь стоял в ожидании посреди комнаты.
— Так уберетесь вы или нет? — налетела она на него.
Она подскочила к Малко, так что тот мог различить запах ее духов. Может, у нее и были какие-нибудь недостатки, но холить себя эта Ким Ланг умела.
— Если вы хотите меня видеть, приходите вечером на спектакль.
— Сдается мне, что и здесь вы разыгрываете спектакль, — тихо сказал Малко.
Обойдя рассвирепевшую фурию, он спокойно уселся на тахту. Уселся без приглашения: его очень мучила рана. Пусть хоть потолок обрушится ему на голову! Малко теперь было не до хороших манер.
В один прыжок Ким Ланг добралась до чемодана на стуле. Она сунула в него руку, вытащила черный автоматический пистолет — «беретту» — и наставила на Малко.
Неприятный холодок пробежал у него по спине: пистолет был на взводе. Твердой рукой Ким Ланг целила ему в живот. Памятуя, что лучшая защита — это нападение, Малко бросил:
— Вы хотите убить меня, как Джима Стэнфорда?
На секунду К им Ланг остолбенела. Потом прищурила глаза и, не опуская пистолета, прошептала:
— Кто вы такой? Откуда вы знаете Джима Стэнфорда?
Судя по тону, Джим Стэнфорд нужен был ей как прошлогодний снег, но в ее глазах стоял страх.
— Я друг Джима, — сказал Малко.
Он решил играть в открытую.
— Что вам здесь надо?
— Я ищу Джима. Я думал, он с вами. Вы ведь знаете, что он исчез? — с деланным простодушием спросил Малко.
Китаянка немного опустила пистолет, не выпуская, однако, его из рук.
— С чего вы все это взяли? — раздраженно бросила она.
— Он очень вас любит, не так ли? Вы такая замечательная пара.
Ким Ланг взвизгнула, как пила.
— Вы с ума сошли. Он лысый и старый. А посмотрите на меня!
Милый характерец.
— Но он богатый, — возразил Малко.
Пышные пухлые губы Ким Ланг сжались в тонкую полоску. Китаянка подошла к Малко и с силой ткнула пистолетом ему в шею. Рука ее дрожала.
— Грязный шантажист, — прошипела Ким Ланг. — Зачем вы сюда приперлись? Я могла вы всадить пулю вам в башку. Потом бы сказала, что вы хотели меня ограбить.
Малко чуть отодвинулся. От этой мегеры можно было ожидать чего угодно. Трудно поверить, что великий Джим Стэнфорд мог влюбиться в такое вот...
— Я не шантажист, — холодно возразил Малко. — И думаю, у вас возникли бы крупные неприятности, вздумай вы убить агента американских спецслужб при исполнении им своих обязанностей. Джим исчез. Мы полагаем, что он в опасности, и пытаемся его спасти.
Черты прекрасного лица Ким Ланг исказились. Она отскочила от Малко, как от змеи. Но Малко увидел, как побелел ее палец, нажимающий на курок пистолета, и быстро присел. Раздался оглушительный выстрел, и пуля вонзилась в стену за его спиной. Потеряв равновесие, Ким Ланг упала на Малко, и тот успел ударить ее по запястью и выбить пистолет. Несмотря на боль в боку, Малко вскочил первым.
Во взгляде Ким Ланг сквозили ненависть и одновременно растерянность. Малко поднял пистолет и положил его на стол; нагибался он с трудом, как семидесятилетний старик.
— Почему вы хотели меня убить? — спросил он.
Его голос все же немного срывался.
Ким Ланг покачала головой и пробормотала:
— Не знаю. Это нервы. Я нажала на курок, когда вы сказали, что Джим в опасности. Переволновалась, наверно.
Еще один претендент в чемпионы среди лжецов.
Вновь обретя хладнокровие, она напустила на себя неприступный вид и медленным движением запахнула халат. Но на этот раз не наглухо, выставляя напоказ основание непривычно крупных для китаянки грудей.
— Что случилось с Джимом? — спросила она.
— Я думал, что узнаю это от вас, — сказал Малко. — Когда вы видели Джима в последний раз?
Малко быстро пересказал историю исчезновения Джима, умолчав, однако, о покушении на его, Малко, жизнь.
Ким Ланг уселась, высоко задрав ноги, и из мегеры превратилась в хрупкую, слащавую бабенку.
— Я уже целый месяц его не видела. С тех пор, как уехала из Бангкока. До Куала-Лумпура я пела в Пенанге и Сингапуре.
— Он не давал о себе знать?
— Нет.
— И вас это не удивило?
Ким Ланг решительно покачала головой.
— Мужчины иногда такие странные. Сегодня, кажется, они души в вас не чают, а завтра, глядишь, уже забыли о вашем существовании. У Джима старая жена. Я подумала, что он вернулся к ней.
В ее голосе было столько яда!
Малко понял, что больше ничего от нее не добьется. В ее поведении было, однако, что-то странное. И, как ни крути, она действительно пыталась его убить.
Однако не прятала же она Джима в кармане халата! Без труда можно было проверить, появлялся ли он в отеле.
— Я вижу, вы не можете мне помочь, — сказал Малко. — Придется мне возвращаться в Бангкок.
Ким Ланг поднялась и, как бы предлагая себя, направилась к Малко. Она подошла совсем близко, и Малко почувствовал, что ему ничего не стоит ее обнять: она бы не воспротивилась.
— У вас удивительные глаза, — прошептала Ким Ланг.
— По вашей милости я чуть было не остался с одним.
Ким Ланг нахмурилась, но тут же, сделав над собой усилие, снова расплылась в улыбке.
— Я вернусь в Бангкок через три дня, — сказала она. — Мне будет приятно вас увидеть. Даже если вы не найдете Джима.
— Кто для вас Джим Стэнфорд? — спросил Малко.
— Он ухаживал за мной. С большой настойчивостью, нужно сказать, — не моргнув глазом, ответила Ким Ланг.
Ответила с невозмутимой серьезностью.
— Вы... вы были его любовницей?
Ким Ланг оскорбленно замкнулась в себе.
— Я уступила ему один раз. Скорее из жалости. Ему так хотелось.
— Вы лжете, — спокойно сказал Малко. — Вы уже давно любовница Джима. Почему вы не говорите правды?
С красивых губ Ким Ланг сорвалось непристойное слово. Она бросилась на Малко, изрыгая китайские и английские ругательства. Красные ногти мелькнули в воздухе, и правую щеку Малко как ожгло. Ким Ланг тут же подняла ногу, целя Малко коленом ниже пояса. Малко в последний момент увернулся и попытался ухватить ее за запястья. Выставив ногти, Ким Ланг возобновила атаку. Ее глаза излучали ненависть. Она в упор плюнула Малко в лицо.
В раздражении он отпихнул ее так сильно, что Ким Ланг растянулась на тахте. Халат снова распахнулся. Но Малко было не до эротики. Он едва успел выскочить за дверь, а то тигрица уже готовилась снова на него наброситься.
На лестнице Малко, выдохшись, на мгновение остановился. Бок болел нестерпимо. Малко осторожно пощупал щеку: она кровоточила. Дай Ким Ланг волю, она бы разодрала его в клочья.
Раздосадованный, Малко направился в свой номер. Он терялся в догадках, ведь гнев Ким Ланг мог иметь вполне законные основания.
Пусть у Джима Стэнфорда была любовница. Не все же мужчины, у которых есть любовницы, исчезают неизвестно куда. Малко не представлял себе, каким образом китаянка могла быть замешана в истории с исчезновением Джима.
— Вы хотели ее изнасиловать! — осуждающим тоном воскликнула она.
Нет, решительно, у нее навязчивая идея.
Малко потратил пять минут, объясняя, что женщина царапается не только тогда, когда покушаются на ее честь. Немного успокоившись, Тепен занялась его ранами.
— Нам здесь больше делать нечего, — сказал Малко. — Мы можем улететь завтра утром.
И он пересказал ей свой разговор с Ким Ланг.
— Не понимаю, зачем вам понадобилась эта шлюха, — сердито пробурчала Тепен.
Малко вздохнул.
— Я должен проверять каждую версию.
Несколько минут они сидели молча, не шевелясь.
— Почему вы так хотите найти Джима Стэнфорда? — тихо спросила Тепен.
Ее вопрос разом вывел его из благодушного состояния.
— Потому что мне за это платят. И потому что он мой друг.
— Джим Стэнфорд мертв, — заявила Тепен. — Вы зря теряете время. Лучше вам поехать со мной на север, в Чиангмай, Там мои родные места.
— Мы поедем туда потом.
— Потом только вас и видели.
И она отодвинулась от него, обиженно надув губы.
— Я не знаю, что буду делать в Бангкоке, — признался Малко. — У меня нет никаких предположений. Вообще, кажется, я единственный, кому небезразлична судьба Джима.
«Каравелла» начала спускаться. Они подлетали к Бангкоку. Тепен поднялась и, оставив свою сумку, отправилась в туалет. Малко, покраснев в душе, быстро открыл ее сумку и осмотрел содержимое. Если бы в эту минуту его видел отец, он бы перевернулся в гробу. Ничего Малко не нашел. Ни единого документа, лишь какие-то записи на тайском, которого Малко не знал.
Она вернулась еще красивее обычного и как раз вовремя: чтобы пристегнуть ремень.
— "Тай Интернешнл" желает вам хорошо провести время в Бангкоке, — прощебетала несколько минут спустя стюардесса в саронге.
Колеса мягко коснулись земли. Малко вздохнул. Начинать приходилось практически с нуля. Он здесь уже четыре дня и по-прежнему не знает, где Джим Стэнфорд, жив ли они даже почему он исчез. Полный туман. Более того, у него создавалось впечатление, что все ему лгут. Или это типично азиатская привычка, или всем, с кем он имел дело, было что скрывать.
Результаты не обнадеживали.
Вдоль берега скользил груженный сушеной рыбой крохотный сампан с тайцем в рыбацкой шляпе.
Малко находился в угнетенном состоянии духа. В Бангкоке он задыхался. Эта терраса была единственным местом в городе, где из-за близости реки можно было хотя бы дышать. Но его расследование не продвигалось. Оно явно зашло в тупик.
Полковник Уайт отправился по делу куда-то на северо-восток страны.
От мадам Стэнфорд нет ничего нового.
От Тепен тоже помощи с гулькин нос.
Начинаешь думать, был ли когда-нибудь вообще на свете Джим Стэнфорд. Но ведь на жизнь Малко действительно покушались. И Сирикит убили. В «Бангкок пост» Малко прочел информацию об этом убийстве. В три строчки. Личность убийцы не установлена. Случайностью все это не назовешь. Значит, он, сам того не ведая, напал на след. Но Малко только зря ломал себе голову: он не понимал, кому он мог стать поперек дороги.
Похитителям Джима Стэнфорда?
Но он никак не мог догадаться, кто эти люди.
Ким Ланг?
Она вела себя странно, но Малко не видел, какая ей выгода от всей этой истории.
Малко заплатил за питье. Тепен ждала его у себя. Теперь он может себе позволить небольшой отдых. Хотя из-за своей раны он был мало склонен к любовным играм.
Показав ждавшему перед отелем таксисту бумажку, где Тепен написала по-тайски свой адрес, Малко опустился на сиденье. Рана заживала, но эта жара уже сидела у него в печенках.
Им потребовалось больше сорока пяти минут, чтобы пересечь город с его сумасшедшим уличным движением.
— Мы одни в доме, — сказала она, — у прислуги сегодня выходной.
Несколько минут они любезничали друг с другом, сидя на тахте. Тепен не давала повода для чего-нибудь более серьезного. Когда он положил руку на ее грудь, обтянутую тонким шелком блузки, она на секунду замерла, но тут же выпрямилась: ее щеки пылали, взгляд сверкал.
— Хотите, мы съездим в Ват-По? — спросила она.
— А что это такое?
— Храм Зари. Один из самых красивых в Бангкоке. Он стоит у реки.
Малко посмотрел на широко распахнутые деревянные двери. Дом был набит произведениями искусства.
— В доме никого нет, как же вы все это оставите? Тепен рассмеялась.
— Воры никогда не обкрадывают благородные семейства. Они обкрадывают американцев.
— Почему?
— Не знаю. Так повелось. У нас кого попадя не обворовывают: не принято.
Удивительная страна.
— Но помилуйте, — не сдавался Малко, — ведь всякое может случиться. Ну, к примеру, очень бедный вор влезет в дом с голодухи.
Тепен пригладила волосы.
— В этом случае вещи у воров перекупают. По дешевке. Ночью вещи приносят назад, а хозяева оставляют деньги в конверте.
— Еще того лучше. Но как воров находят?
Тепен пожала плечами.
— Очень просто. В Бангкоке есть люди, которые знают все, что где происходит. Пой, например, хозяйка портового бара «Венера». Однажды Пой вернула кхмерский барельеф, который уже отправился в Камбоджу. Она может возвратить все что угодно, потому что знает всех бандитов в городе.
Пой. Малко запомнил это имя. Может, ему надо подступиться к делу с этой неожиданной стороны. Если Пой возвращала ворованные вещи, может, она возвратит и пропавшего человека. Вопрос упирался бы только в цену.
Со спокойной совестью Малко дал отвезти себя в Ват-По.
Глава 7
После обильной еды Малко задремал, и боль слегка отпустила. Малко надеялся, что до наступления вечера он приблизится к разгадке исчезновения Джима Стэнфорда. Было бы забавно обнаружить его в Куала-Лумпуре, безумно влюбленного, со своей китаянкой. К сожалению, в этот вариант не вписывались три мертвеца.
На всякий случай Малко захватил с собой свой плоский пистолет.
«Каравелла» пошла на снижение.
— Мы сядем в Куала-Лумпуре через полчаса, — сказала Тепен.
Морские просторы внизу сменились холмами, покрытыми лесом, с более светлыми пятнами плантаций гевеи. Остров Пенан оставался справа. С этой же стороны лежал Индийский океан, с другой — Китайское море. Самолет продолжал снижаться. Казалось, он парит в воздухе. «Каравелла» приземлилась так мягко, что они не сразу сообразили, что уже едут по посадочной полосе.
Современное здание аэропорта в Куала-Лумпуре, столице Малайской Федерации, выглядело как с иголочки. Стюардесса предложила им заказать номер в гостинице.
— А вы не знаете, где выступает некая Ким Ланг? — обратился к ней Малко. — Китайская певица.
Стюардессе понадобилось всего пять минут, чтобы разузнать про китаянку: та пела в отеле «Мерлин», лучшем в Куала-Лумпуре.
— Тогда закажите мне номер в «Мерлине», — попросил Малко.
— Два номера, — уточнила Тепен.
За шесть малайзийских долларов таксист в полчаса довез их до города. Если это можно было назвать городом. Куала-Лумпур — огромный парк с несколькими разбросанными тут и там красивыми высотными зданиями в футуристическом стиле, с небольшим китайским кварталом в центре и вокзалом в форме мечети.
«Мерлин» был современным отелем, расположенным в стороне от других, посреди тропическоголеса. Малко бросилась в глаза большая фотография Ким Ланг в парчовом платье. Сердце у него екнуло. Ким Ланг была несказанно красива. Малко навел справки у портье: певица жила в боковой пристройке на двадцать втором этаже.
Их поместили на пятнадцатом. В роскошных апартаментах с окнами на храм. У Малко, стоило ему простоять пять минут, кружилась голова. Тем не менее он заявил Тепен:
— Я пойду к этой Ким Ланг, а вам лучше остаться здесь.
Глаза Тепен засверкали.
— Это еще почему?
— Так будет лучше.
Малко побаивался, как бы молодая ревнивица чего-нибудь не натворила. Лифт довез его до двадцать второго этажа. Дверь тут была одна — тяжелая створка из массивного красного дерева. Малко два раза постучал перстнем.
Изнутри до него донеслись непонятные восклицания. Малко смело повернул ручку и вошел.
Крохотная прихожая вывела прямо в большую комнату с белым ковром во всю длину. Огромные синие стекла создавали впечатление, будто ты в небе. На тахте азиатка в черном шелковом халате приводила в порядок ногти. Малко решил, что это и есть Ким Ланг. Девушка подняла на Малко изумленный взгляд и застыла с кисточкой в руке.
— Что вам надо? — сухо спросила она по-английски.
— Но вы ведь позволили мне войти, — искренне удивился Малко.
— Я позволила войти не вам, а коридорному, — прошипела Ким Ланг. — Убирайтесь сейчас же.
Ким Ланг была очаровательна. Тонкое лицо, как на камее, высеченной из нефрита, от которого она унаследовала твердость. Лицо безумной красоты. Большие темные глаза метали молнии. Она глядела на Малко как на выползшего из дивана таракана.
Китаянка встала, и ее халат на секунду распахнулся, открывая ноги до самого живота. Под халатом ничего не было. Ким Ланг запахнулась и, дрожа от ярости, направилась к Малко. Он закрыл за собой дверь и теперь стоял в ожидании посреди комнаты.
— Так уберетесь вы или нет? — налетела она на него.
Она подскочила к Малко, так что тот мог различить запах ее духов. Может, у нее и были какие-нибудь недостатки, но холить себя эта Ким Ланг умела.
— Если вы хотите меня видеть, приходите вечером на спектакль.
— Сдается мне, что и здесь вы разыгрываете спектакль, — тихо сказал Малко.
Обойдя рассвирепевшую фурию, он спокойно уселся на тахту. Уселся без приглашения: его очень мучила рана. Пусть хоть потолок обрушится ему на голову! Малко теперь было не до хороших манер.
В один прыжок Ким Ланг добралась до чемодана на стуле. Она сунула в него руку, вытащила черный автоматический пистолет — «беретту» — и наставила на Малко.
Неприятный холодок пробежал у него по спине: пистолет был на взводе. Твердой рукой Ким Ланг целила ему в живот. Памятуя, что лучшая защита — это нападение, Малко бросил:
— Вы хотите убить меня, как Джима Стэнфорда?
На секунду К им Ланг остолбенела. Потом прищурила глаза и, не опуская пистолета, прошептала:
— Кто вы такой? Откуда вы знаете Джима Стэнфорда?
Судя по тону, Джим Стэнфорд нужен был ей как прошлогодний снег, но в ее глазах стоял страх.
— Я друг Джима, — сказал Малко.
Он решил играть в открытую.
— Что вам здесь надо?
— Я ищу Джима. Я думал, он с вами. Вы ведь знаете, что он исчез? — с деланным простодушием спросил Малко.
Китаянка немного опустила пистолет, не выпуская, однако, его из рук.
— С чего вы все это взяли? — раздраженно бросила она.
— Он очень вас любит, не так ли? Вы такая замечательная пара.
Ким Ланг взвизгнула, как пила.
— Вы с ума сошли. Он лысый и старый. А посмотрите на меня!
Милый характерец.
— Но он богатый, — возразил Малко.
Пышные пухлые губы Ким Ланг сжались в тонкую полоску. Китаянка подошла к Малко и с силой ткнула пистолетом ему в шею. Рука ее дрожала.
— Грязный шантажист, — прошипела Ким Ланг. — Зачем вы сюда приперлись? Я могла вы всадить пулю вам в башку. Потом бы сказала, что вы хотели меня ограбить.
Малко чуть отодвинулся. От этой мегеры можно было ожидать чего угодно. Трудно поверить, что великий Джим Стэнфорд мог влюбиться в такое вот...
— Я не шантажист, — холодно возразил Малко. — И думаю, у вас возникли бы крупные неприятности, вздумай вы убить агента американских спецслужб при исполнении им своих обязанностей. Джим исчез. Мы полагаем, что он в опасности, и пытаемся его спасти.
Черты прекрасного лица Ким Ланг исказились. Она отскочила от Малко, как от змеи. Но Малко увидел, как побелел ее палец, нажимающий на курок пистолета, и быстро присел. Раздался оглушительный выстрел, и пуля вонзилась в стену за его спиной. Потеряв равновесие, Ким Ланг упала на Малко, и тот успел ударить ее по запястью и выбить пистолет. Несмотря на боль в боку, Малко вскочил первым.
Во взгляде Ким Ланг сквозили ненависть и одновременно растерянность. Малко поднял пистолет и положил его на стол; нагибался он с трудом, как семидесятилетний старик.
— Почему вы хотели меня убить? — спросил он.
Его голос все же немного срывался.
Ким Ланг покачала головой и пробормотала:
— Не знаю. Это нервы. Я нажала на курок, когда вы сказали, что Джим в опасности. Переволновалась, наверно.
Еще один претендент в чемпионы среди лжецов.
Вновь обретя хладнокровие, она напустила на себя неприступный вид и медленным движением запахнула халат. Но на этот раз не наглухо, выставляя напоказ основание непривычно крупных для китаянки грудей.
— Что случилось с Джимом? — спросила она.
— Я думал, что узнаю это от вас, — сказал Малко. — Когда вы видели Джима в последний раз?
Малко быстро пересказал историю исчезновения Джима, умолчав, однако, о покушении на его, Малко, жизнь.
Ким Ланг уселась, высоко задрав ноги, и из мегеры превратилась в хрупкую, слащавую бабенку.
— Я уже целый месяц его не видела. С тех пор, как уехала из Бангкока. До Куала-Лумпура я пела в Пенанге и Сингапуре.
— Он не давал о себе знать?
— Нет.
— И вас это не удивило?
Ким Ланг решительно покачала головой.
— Мужчины иногда такие странные. Сегодня, кажется, они души в вас не чают, а завтра, глядишь, уже забыли о вашем существовании. У Джима старая жена. Я подумала, что он вернулся к ней.
В ее голосе было столько яда!
Малко понял, что больше ничего от нее не добьется. В ее поведении было, однако, что-то странное. И, как ни крути, она действительно пыталась его убить.
Однако не прятала же она Джима в кармане халата! Без труда можно было проверить, появлялся ли он в отеле.
— Я вижу, вы не можете мне помочь, — сказал Малко. — Придется мне возвращаться в Бангкок.
Ким Ланг поднялась и, как бы предлагая себя, направилась к Малко. Она подошла совсем близко, и Малко почувствовал, что ему ничего не стоит ее обнять: она бы не воспротивилась.
— У вас удивительные глаза, — прошептала Ким Ланг.
— По вашей милости я чуть было не остался с одним.
Ким Ланг нахмурилась, но тут же, сделав над собой усилие, снова расплылась в улыбке.
— Я вернусь в Бангкок через три дня, — сказала она. — Мне будет приятно вас увидеть. Даже если вы не найдете Джима.
— Кто для вас Джим Стэнфорд? — спросил Малко.
— Он ухаживал за мной. С большой настойчивостью, нужно сказать, — не моргнув глазом, ответила Ким Ланг.
Ответила с невозмутимой серьезностью.
— Вы... вы были его любовницей?
Ким Ланг оскорбленно замкнулась в себе.
— Я уступила ему один раз. Скорее из жалости. Ему так хотелось.
— Вы лжете, — спокойно сказал Малко. — Вы уже давно любовница Джима. Почему вы не говорите правды?
С красивых губ Ким Ланг сорвалось непристойное слово. Она бросилась на Малко, изрыгая китайские и английские ругательства. Красные ногти мелькнули в воздухе, и правую щеку Малко как ожгло. Ким Ланг тут же подняла ногу, целя Малко коленом ниже пояса. Малко в последний момент увернулся и попытался ухватить ее за запястья. Выставив ногти, Ким Ланг возобновила атаку. Ее глаза излучали ненависть. Она в упор плюнула Малко в лицо.
В раздражении он отпихнул ее так сильно, что Ким Ланг растянулась на тахте. Халат снова распахнулся. Но Малко было не до эротики. Он едва успел выскочить за дверь, а то тигрица уже готовилась снова на него наброситься.
На лестнице Малко, выдохшись, на мгновение остановился. Бок болел нестерпимо. Малко осторожно пощупал щеку: она кровоточила. Дай Ким Ланг волю, она бы разодрала его в клочья.
Раздосадованный, Малко направился в свой номер. Он терялся в догадках, ведь гнев Ким Ланг мог иметь вполне законные основания.
Пусть у Джима Стэнфорда была любовница. Не все же мужчины, у которых есть любовницы, исчезают неизвестно куда. Малко не представлял себе, каким образом китаянка могла быть замешана в истории с исчезновением Джима.
* * *
Тепен одетой лежала на постели. Увидев Малко, она вскочила.— Вы хотели ее изнасиловать! — осуждающим тоном воскликнула она.
Нет, решительно, у нее навязчивая идея.
Малко потратил пять минут, объясняя, что женщина царапается не только тогда, когда покушаются на ее честь. Немного успокоившись, Тепен занялась его ранами.
— Нам здесь больше делать нечего, — сказал Малко. — Мы можем улететь завтра утром.
И он пересказал ей свой разговор с Ким Ланг.
— Не понимаю, зачем вам понадобилась эта шлюха, — сердито пробурчала Тепен.
Малко вздохнул.
— Я должен проверять каждую версию.
* * *
«Каравелла» компании «Тай Интернешнл» тихо скользила над Китайским морем. Ясное небо было усыпано мириадами звезд. После обильного ужина Тепен с Малко отдыхали, отведя назад спинки кресел. Тепен, озябнув, накрыла свои колени и колени Малко одеялом.Несколько минут они сидели молча, не шевелясь.
— Почему вы так хотите найти Джима Стэнфорда? — тихо спросила Тепен.
Ее вопрос разом вывел его из благодушного состояния.
— Потому что мне за это платят. И потому что он мой друг.
— Джим Стэнфорд мертв, — заявила Тепен. — Вы зря теряете время. Лучше вам поехать со мной на север, в Чиангмай, Там мои родные места.
— Мы поедем туда потом.
— Потом только вас и видели.
И она отодвинулась от него, обиженно надув губы.
— Я не знаю, что буду делать в Бангкоке, — признался Малко. — У меня нет никаких предположений. Вообще, кажется, я единственный, кому небезразлична судьба Джима.
«Каравелла» начала спускаться. Они подлетали к Бангкоку. Тепен поднялась и, оставив свою сумку, отправилась в туалет. Малко, покраснев в душе, быстро открыл ее сумку и осмотрел содержимое. Если бы в эту минуту его видел отец, он бы перевернулся в гробу. Ничего Малко не нашел. Ни единого документа, лишь какие-то записи на тайском, которого Малко не знал.
Она вернулась еще красивее обычного и как раз вовремя: чтобы пристегнуть ремень.
— "Тай Интернешнл" желает вам хорошо провести время в Бангкоке, — прощебетала несколько минут спустя стюардесса в саронге.
Колеса мягко коснулись земли. Малко вздохнул. Начинать приходилось практически с нуля. Он здесь уже четыре дня и по-прежнему не знает, где Джим Стэнфорд, жив ли они даже почему он исчез. Полный туман. Более того, у него создавалось впечатление, что все ему лгут. Или это типично азиатская привычка, или всем, с кем он имел дело, было что скрывать.
Результаты не обнадеживали.
* * *
Малко сидел на берегу Чаупхраи на террасе отеля «Ориентал» и размышлял, созерцая течение вод широкой реки.Вдоль берега скользил груженный сушеной рыбой крохотный сампан с тайцем в рыбацкой шляпе.
Малко находился в угнетенном состоянии духа. В Бангкоке он задыхался. Эта терраса была единственным местом в городе, где из-за близости реки можно было хотя бы дышать. Но его расследование не продвигалось. Оно явно зашло в тупик.
Полковник Уайт отправился по делу куда-то на северо-восток страны.
От мадам Стэнфорд нет ничего нового.
От Тепен тоже помощи с гулькин нос.
Начинаешь думать, был ли когда-нибудь вообще на свете Джим Стэнфорд. Но ведь на жизнь Малко действительно покушались. И Сирикит убили. В «Бангкок пост» Малко прочел информацию об этом убийстве. В три строчки. Личность убийцы не установлена. Случайностью все это не назовешь. Значит, он, сам того не ведая, напал на след. Но Малко только зря ломал себе голову: он не понимал, кому он мог стать поперек дороги.
Похитителям Джима Стэнфорда?
Но он никак не мог догадаться, кто эти люди.
Ким Ланг?
Она вела себя странно, но Малко не видел, какая ей выгода от всей этой истории.
Малко заплатил за питье. Тепен ждала его у себя. Теперь он может себе позволить небольшой отдых. Хотя из-за своей раны он был мало склонен к любовным играм.
Показав ждавшему перед отелем таксисту бумажку, где Тепен написала по-тайски свой адрес, Малко опустился на сиденье. Рана заживала, но эта жара уже сидела у него в печенках.
Им потребовалось больше сорока пяти минут, чтобы пересечь город с его сумасшедшим уличным движением.
* * *
Тепен обняла Малко и посадила рядом с собой.— Мы одни в доме, — сказала она, — у прислуги сегодня выходной.
Несколько минут они любезничали друг с другом, сидя на тахте. Тепен не давала повода для чего-нибудь более серьезного. Когда он положил руку на ее грудь, обтянутую тонким шелком блузки, она на секунду замерла, но тут же выпрямилась: ее щеки пылали, взгляд сверкал.
— Хотите, мы съездим в Ват-По? — спросила она.
— А что это такое?
— Храм Зари. Один из самых красивых в Бангкоке. Он стоит у реки.
Малко посмотрел на широко распахнутые деревянные двери. Дом был набит произведениями искусства.
— В доме никого нет, как же вы все это оставите? Тепен рассмеялась.
— Воры никогда не обкрадывают благородные семейства. Они обкрадывают американцев.
— Почему?
— Не знаю. Так повелось. У нас кого попадя не обворовывают: не принято.
Удивительная страна.
— Но помилуйте, — не сдавался Малко, — ведь всякое может случиться. Ну, к примеру, очень бедный вор влезет в дом с голодухи.
Тепен пригладила волосы.
— В этом случае вещи у воров перекупают. По дешевке. Ночью вещи приносят назад, а хозяева оставляют деньги в конверте.
— Еще того лучше. Но как воров находят?
Тепен пожала плечами.
— Очень просто. В Бангкоке есть люди, которые знают все, что где происходит. Пой, например, хозяйка портового бара «Венера». Однажды Пой вернула кхмерский барельеф, который уже отправился в Камбоджу. Она может возвратить все что угодно, потому что знает всех бандитов в городе.
Пой. Малко запомнил это имя. Может, ему надо подступиться к делу с этой неожиданной стороны. Если Пой возвращала ворованные вещи, может, она возвратит и пропавшего человека. Вопрос упирался бы только в цену.
Со спокойной совестью Малко дал отвезти себя в Ват-По.
Глава 7
Огромный матрос-швед с взлохмаченными волосами, перепачканными пивом, сидел прямо на танцевальной площадке, обхватив лицо руками и не обращая внимания на насмешки и пинки, которыми его походя награждали танцующие. Две девочки-тайки лет по пятнадцати, обнявшись так, словно одна из них была парнем, в эластичных штанах в обтяжку и шелковых блузках, которые скорее подчеркивали, чем скрывали грудь, не отягощенную бюстгальтером, приблизились к шведу. Одна из них, давясь от смеха, как раз засовывала ему за шиворот прихваченный из стакана кусочек льда, когда Малко пересек последнюю ступеньку лестницы, ведущей в зал.
Направо от входа находился бар, где кантовались педики и неисправимые пьянчужки, а напротив — оркестровые подмостки. Весь остальной зал, если не считать небольшой танцевальной площадки, занимали тесные ряды столиков. Освещение наводило на мысль о светомаскировке. В дыму, при свете желтых ламп, нельзя было даже различить, что происходит в глубине зала.
Швед встряхнулся, быстро встал, шатаясь, ухватил девушку за волосы и влепил ей такую пощечину, что та пролетела через всю танцплощадку и врезалась в заставленный стаканами стол.
Швед некоторое время топтался на месте. Вторая же девушка принялась, перекрывая шум оркестра, осыпать шведа ругательствами, стараясь, однако, держаться на расстоянии. Швед шагнул к ней, схватил за блузку и сорвал ее с девушки. Вид маленьких острых грудей тотчас его успокоил. Он разразился громовым смехом, как муху размазал по столбу официанта, который сделал вид, будто собирается вмешаться, и снова улегся досыпать прямо на танцплощадке.
Пострадавших девушек отвели в гардероб, и снова зазвучал рок.
Малко добрался до бара. Зал был переполнен. Надо сказать, что самые отчаянные моряки со всего света считали «Венеру» как бы Меккой всех пороков, местом, наиболее веселым от Калькутты до Гонконга. Притон, подобный бару «Венера», расположенному на берегу пересекавшей Бангкок Чаупхраи, у порта, на втором этаже старого деревянного дома, можно увидеть только в давнишних реалистических фильмах. За месяц там отправляли на тот свет с полдюжины посетителей.
Вышколенные официанты тут же выкладывали трупы на площадь перед доком, чтобы у владельцев бара не было неприятностей, или, раскачав, сбрасывали прямо в реку.
Официант в куртке, грязной, как совесть политикана, провел Малко к столику у танцплощадки, где уже сидело несколько матросов с девицами. Его любимой водки не было, и Малко заказал сингальское пиво. Когда официант принес пиво, Малко взял его за локоть и шепнул на ухо:
— Я хотел бы переговорить с Пой.
Тот недоверчиво глянул на Малко.
— Вы ее знаете?
— Она ждет меня, — ничуть не растерявшись, уверил его Малко.
— Я ей передам, — ответил официант и исчез в дыму.
Все кругом пили пиво. Рок-оркестр играл так, словно ему платили за децибелы. Впрочем, танцоры танцевали сами по себе. Они танцевали бы точно так же под Моцарта или грегорианское пение. Присосавшиеся к рослым скандинавским морякам маленькие тайки обменивались скабрезными шутками и подзуживали своих кавалеров, твердя им, что пиво разбавлено. Время от времени один из них совал руку куда не надо и откупался от пощечины лишь пригоршней батов. Этим принято было заниматься потом.
Впрочем, большинство девиц между двумя танцами напропалую флиртовали друг с другом, обмениваясь долгими искусными поцелуями.
Девица на другом конце стола улыбнулась Малко. Потом подошла и устроилась прямо у него на коленях. От нее воняло жареной рыбой и пачулями. В полумраке, самым непристойным образом раскачиваясь на Малко, она прошептала:
— Хотите, потанцуем? Вы мне приглянулись.
Кроме всего прочего, она была пьяна в стельку. Видя, что Малко никак не реагирует на ее кавалерийские упражнения, она, недолго думая, схватила его руку и сунула себе в вырез блузки, прижимая к маленькой, но совершенной по форме груди. Ей не было и пятнадцати.
Малко выручил гонг. Внезапно и по причине, о которой история умалчивает, какой-то датчанин швырнул свой стакан прямо в физиономию одной из девиц-недомерок. Оркестр послушно прервал свою игру, и с танцплощадки послышался визг. Отважная подруга Малко ринулась на помощь обиженной.
Столь обычный инцидент быстро замяли, и Малко с ужасом увидел, что к нему вновь устремилась его искусительница, но тут сзади послышался резкий низкий голос:
— Вы хотели со мной поговорить?
Малко огляделся: никого. Он даже подумал, не подмешали ли в пиво наркотик, но голос раздался снова прямо за спинкой его стула.
— Вы что, оглохли?
Малко опустил глаза и увидел «ее».
Карлицу.
Ростом не больше метра, с довольно красивым, типично китайским лицом, накрашенными глазами и губами, в плотно облегающем фигуру платье из черного шелка с глубоким декольте. Из-за несоразмерно маленьких ступней она казалась крупнее, чем была на самом деле.
— Вы Пой? — опешив, спросил Малко.
— Допустим, ну и что?
Она обошла его стул и, забравшись на перекладину, уселась к нему на колени. Тут, видно, было так принято.
— Ты хотел меня видеть? — промолвила карлица. — Надеюсь, я тебя не разочаровала.
Ее гортанный английский едва можно было понять.
Разразившись скрипучим смехом, она забормотала ему на ухо такие непристойные предложения, что Малко не знал, куда деться.
— За все про все пятьсот батов, — заключила карлица. — И еще две маленькие...
Малко покачал головой. Пой нахмурилась.
— Так ты не за этим явился?
И она спокойно выложила другой набор омерзительных предложений, перед которыми увеселения жителей Содома и Гоморры показались бы детскими шалостями. На этот раз Малко положил конец ее безудержной фантазии.
— У меня к вам дело, — сказал он, — на тысячу долларов.
Пой прищурилась и как бы осела на его коленях.
— Тысячу долларов США?
— Тысячу долларов США.
Карлица нервно задрыгала не достававшими до земли ножками и ласково погладила его черный костюм из альпака.
— Они у вас при себе?
— Да, — с некоторой тревогой подтвердил Малко.
Ведь он был в баре «Венера», где за неоплаченное пиво перерезали глотку.
— А что я должна сделать? — недоверчиво спросила Пой.
— Я слышал, вы знаете весь Бангкок. Это правда? — проронил Малко.
— Вы убежали из тюрьмы? Дезертир?
Он покачал головой и крикнул, чтобы перекрыть шум оркестра:
— Нет. Мне нужны сведения. Конфиденциальные.
Она резко соскочила с его колен и взяла Малко за руку. Ощущение было ужасное. Сила взрослого человека в детской ручонке. Пой повлекла его в глубь зала, к месту, облюбованному пьяницами. С десяток посетителей, развалившись за столиками, балдели от пива. Пой стряхнула двоих, на один освободившийся стул уселась сама, на второй кивнула Малко.
— Что вы от меня хотите?
Наступал решающий момент.
— Я ищу Джима Стэнфорда, — сказал он. — Я один из его друзей. Думаю, он еще жив и находится где-то в Бангкоке.
Изменившись в лице, она ответила не сразу. Глаза выдавали страх. Медленно она проговорила:
— А с чего вы решили, будто я знаю, где находится Джим Стэнфорд?
Малко пожал плечами.
— Мне сказали, что вам известно все, что происходит в Бангкоке, и вы можете отыскать любую пропавшую вещь. Это так?
— Так, — после некоторого колебания признала она своим необычно резким низким голосом. — Но я не знаю, что случилось с Джимом Стэнфордом.
Малко тут же почувствовал, что она лжет. Слишком уж она струхнула. Значит, дело действительно нечисто.
— Тысяча долларов, — повторил он, — и все останется между нами.
Подмигнув Пой, мимо в обнимку с матросом проследовала девица, которая тут же исчезла за маленькой дверью. Новая орава матросов горланила в баре. Пой положила свою крохотную ручку на руку Малко и, дыхнув перегаром, сказала:
— Тысяча долларов — деньги хорошие. Я попробую. Я знаю одного человека, он, возможно, что-нибудь слышал. Но с ним опасно связываться.
Карлица бросила на Малко странный взгляд.
— Вы и впрямь готовы выложить тысячу долларов за то, чтобы узнать, что случилось с Джимом Стэнфордом?
— Да.
Лишь бы она не повесила ему лапшу на уши. Однако он бродит в потемках, и у него нет иного выхода. Приходилось полагаться на карлицу.
— Мне ни к чему знать ваше имя, — сказала Пой. — Вот что вы должны сделать. Сзади во дворе есть комнаты. Вы пойдете туда с одной из здешних девушек. Как только я что-нибудь узнаю, я приду. Никто ничего не должен заподозрить. И чтобы потом я вас никогда не видела. Идет?
Направо от входа находился бар, где кантовались педики и неисправимые пьянчужки, а напротив — оркестровые подмостки. Весь остальной зал, если не считать небольшой танцевальной площадки, занимали тесные ряды столиков. Освещение наводило на мысль о светомаскировке. В дыму, при свете желтых ламп, нельзя было даже различить, что происходит в глубине зала.
Швед встряхнулся, быстро встал, шатаясь, ухватил девушку за волосы и влепил ей такую пощечину, что та пролетела через всю танцплощадку и врезалась в заставленный стаканами стол.
Швед некоторое время топтался на месте. Вторая же девушка принялась, перекрывая шум оркестра, осыпать шведа ругательствами, стараясь, однако, держаться на расстоянии. Швед шагнул к ней, схватил за блузку и сорвал ее с девушки. Вид маленьких острых грудей тотчас его успокоил. Он разразился громовым смехом, как муху размазал по столбу официанта, который сделал вид, будто собирается вмешаться, и снова улегся досыпать прямо на танцплощадке.
Пострадавших девушек отвели в гардероб, и снова зазвучал рок.
Малко добрался до бара. Зал был переполнен. Надо сказать, что самые отчаянные моряки со всего света считали «Венеру» как бы Меккой всех пороков, местом, наиболее веселым от Калькутты до Гонконга. Притон, подобный бару «Венера», расположенному на берегу пересекавшей Бангкок Чаупхраи, у порта, на втором этаже старого деревянного дома, можно увидеть только в давнишних реалистических фильмах. За месяц там отправляли на тот свет с полдюжины посетителей.
Вышколенные официанты тут же выкладывали трупы на площадь перед доком, чтобы у владельцев бара не было неприятностей, или, раскачав, сбрасывали прямо в реку.
Официант в куртке, грязной, как совесть политикана, провел Малко к столику у танцплощадки, где уже сидело несколько матросов с девицами. Его любимой водки не было, и Малко заказал сингальское пиво. Когда официант принес пиво, Малко взял его за локоть и шепнул на ухо:
— Я хотел бы переговорить с Пой.
Тот недоверчиво глянул на Малко.
— Вы ее знаете?
— Она ждет меня, — ничуть не растерявшись, уверил его Малко.
— Я ей передам, — ответил официант и исчез в дыму.
Все кругом пили пиво. Рок-оркестр играл так, словно ему платили за децибелы. Впрочем, танцоры танцевали сами по себе. Они танцевали бы точно так же под Моцарта или грегорианское пение. Присосавшиеся к рослым скандинавским морякам маленькие тайки обменивались скабрезными шутками и подзуживали своих кавалеров, твердя им, что пиво разбавлено. Время от времени один из них совал руку куда не надо и откупался от пощечины лишь пригоршней батов. Этим принято было заниматься потом.
Впрочем, большинство девиц между двумя танцами напропалую флиртовали друг с другом, обмениваясь долгими искусными поцелуями.
Девица на другом конце стола улыбнулась Малко. Потом подошла и устроилась прямо у него на коленях. От нее воняло жареной рыбой и пачулями. В полумраке, самым непристойным образом раскачиваясь на Малко, она прошептала:
— Хотите, потанцуем? Вы мне приглянулись.
Кроме всего прочего, она была пьяна в стельку. Видя, что Малко никак не реагирует на ее кавалерийские упражнения, она, недолго думая, схватила его руку и сунула себе в вырез блузки, прижимая к маленькой, но совершенной по форме груди. Ей не было и пятнадцати.
Малко выручил гонг. Внезапно и по причине, о которой история умалчивает, какой-то датчанин швырнул свой стакан прямо в физиономию одной из девиц-недомерок. Оркестр послушно прервал свою игру, и с танцплощадки послышался визг. Отважная подруга Малко ринулась на помощь обиженной.
Столь обычный инцидент быстро замяли, и Малко с ужасом увидел, что к нему вновь устремилась его искусительница, но тут сзади послышался резкий низкий голос:
— Вы хотели со мной поговорить?
Малко огляделся: никого. Он даже подумал, не подмешали ли в пиво наркотик, но голос раздался снова прямо за спинкой его стула.
— Вы что, оглохли?
Малко опустил глаза и увидел «ее».
Карлицу.
Ростом не больше метра, с довольно красивым, типично китайским лицом, накрашенными глазами и губами, в плотно облегающем фигуру платье из черного шелка с глубоким декольте. Из-за несоразмерно маленьких ступней она казалась крупнее, чем была на самом деле.
— Вы Пой? — опешив, спросил Малко.
— Допустим, ну и что?
Она обошла его стул и, забравшись на перекладину, уселась к нему на колени. Тут, видно, было так принято.
— Ты хотел меня видеть? — промолвила карлица. — Надеюсь, я тебя не разочаровала.
Ее гортанный английский едва можно было понять.
Разразившись скрипучим смехом, она забормотала ему на ухо такие непристойные предложения, что Малко не знал, куда деться.
— За все про все пятьсот батов, — заключила карлица. — И еще две маленькие...
Малко покачал головой. Пой нахмурилась.
— Так ты не за этим явился?
И она спокойно выложила другой набор омерзительных предложений, перед которыми увеселения жителей Содома и Гоморры показались бы детскими шалостями. На этот раз Малко положил конец ее безудержной фантазии.
— У меня к вам дело, — сказал он, — на тысячу долларов.
Пой прищурилась и как бы осела на его коленях.
— Тысячу долларов США?
— Тысячу долларов США.
Карлица нервно задрыгала не достававшими до земли ножками и ласково погладила его черный костюм из альпака.
— Они у вас при себе?
— Да, — с некоторой тревогой подтвердил Малко.
Ведь он был в баре «Венера», где за неоплаченное пиво перерезали глотку.
— А что я должна сделать? — недоверчиво спросила Пой.
— Я слышал, вы знаете весь Бангкок. Это правда? — проронил Малко.
— Вы убежали из тюрьмы? Дезертир?
Он покачал головой и крикнул, чтобы перекрыть шум оркестра:
— Нет. Мне нужны сведения. Конфиденциальные.
Она резко соскочила с его колен и взяла Малко за руку. Ощущение было ужасное. Сила взрослого человека в детской ручонке. Пой повлекла его в глубь зала, к месту, облюбованному пьяницами. С десяток посетителей, развалившись за столиками, балдели от пива. Пой стряхнула двоих, на один освободившийся стул уселась сама, на второй кивнула Малко.
— Что вы от меня хотите?
Наступал решающий момент.
— Я ищу Джима Стэнфорда, — сказал он. — Я один из его друзей. Думаю, он еще жив и находится где-то в Бангкоке.
Изменившись в лице, она ответила не сразу. Глаза выдавали страх. Медленно она проговорила:
— А с чего вы решили, будто я знаю, где находится Джим Стэнфорд?
Малко пожал плечами.
— Мне сказали, что вам известно все, что происходит в Бангкоке, и вы можете отыскать любую пропавшую вещь. Это так?
— Так, — после некоторого колебания признала она своим необычно резким низким голосом. — Но я не знаю, что случилось с Джимом Стэнфордом.
Малко тут же почувствовал, что она лжет. Слишком уж она струхнула. Значит, дело действительно нечисто.
— Тысяча долларов, — повторил он, — и все останется между нами.
Подмигнув Пой, мимо в обнимку с матросом проследовала девица, которая тут же исчезла за маленькой дверью. Новая орава матросов горланила в баре. Пой положила свою крохотную ручку на руку Малко и, дыхнув перегаром, сказала:
— Тысяча долларов — деньги хорошие. Я попробую. Я знаю одного человека, он, возможно, что-нибудь слышал. Но с ним опасно связываться.
Карлица бросила на Малко странный взгляд.
— Вы и впрямь готовы выложить тысячу долларов за то, чтобы узнать, что случилось с Джимом Стэнфордом?
— Да.
Лишь бы она не повесила ему лапшу на уши. Однако он бродит в потемках, и у него нет иного выхода. Приходилось полагаться на карлицу.
— Мне ни к чему знать ваше имя, — сказала Пой. — Вот что вы должны сделать. Сзади во дворе есть комнаты. Вы пойдете туда с одной из здешних девушек. Как только я что-нибудь узнаю, я приду. Никто ничего не должен заподозрить. И чтобы потом я вас никогда не видела. Идет?