Деверо Джуд. Герцогиня

   — А как ты думаешь, капитан Бейкер когда-нибудь женится?
   — О нет! Такие, как он, не женятся никогда. А если это случается, их жены всегда несчастны: ведь мужья покидают их и уезжают… чтобы исследовать чужие страны и… других женщин.
   — Ты уверена.
   — Я его очень хорошо знаю. Я прочла все, что написал он сам, и все, что написано о нем. Для меня теперь нет секретов в его характере.
   — С его стороны было очень мило выручить Леатрис. Он сильно рисковал. Если бы его поймали, страшно даже подумать, что сделала бы с ним старая ведьма!
   — Он поступил так не по доброте душевной… — Клер состроила гримасу. — Мне трудно объяснить его мотивы. Скорее всего он собирается потом описать все это.
   — Ну, капитан пишет обо всем, что видел. А как тебе карикатуры, которые он нарисовал?
   — Я их видела… — Клер удивленно подняла голову. — А ты откуда о них знаешь?
   — Вчера утром я пошла повидаться с ним и…
   — Что-что?! Ты встречалась с Тревельяном?! — Клер схватила сестру за руку. — После всех тех гадостей, что он наговорил мне. Я не доверяю этому человеку, ты не должна оставаться с ним наедине. Он…
   — Тревельян очень милый и галантный, он ни разу ко мне не прикоснулся — ведь именно это тебя волнует!
   Клер выпустила руку Сары и откинулась на подушки.
   — Нет, я не думала, что он способен на низость. Капитан — достойный и честный человек, в своем роде, конечно. — Она помолчала. — А как он… как ты его нашла?
   Отродье задумалась.
   — Мне кажется, он скучает по тебе. Клер выпрямилась и села.
   — Правда?! Он сам тебе сказал? Конечно, мне это безразлично, но почему ты так решила?
   Клер понимала, что даже под пыткой ни за что бы не призналась, как сама она тоскует по Тревельяну. Конечно, он бывает невозможным, раздражительным, циничным, мрачным, вес время задает нахальные вопросы, часто заставляет ее чувствовать себя маленькой и глупой. Но, Бог мой, с ним она чувствует, что живет! В его присутствии каждый ее нерв напряжен. Тревельян заставляет работать ее мозг, ока задумывается над вещами, о которых не думала никогда раньше. Общаясь с Тревельяном, она сформулировала для себя самой, чего ждет от жизни, что собирается делать.
   — Он не говорил, что скучает по тебе, — сказала Сара Энн, — но я точно знаю, что это так.
   — О-о-о! — Клер разочарованно откинулась на подушки. — Я нисколько в нем не нуждаюсь и вполне счастлива с Гарри. Он собирается подарить мне два охотничьих ружья, украшенных серебром. И, может быть, собаку…
   Отродье расхохоталась, а Клер покраснела.
   — Ты бы видела себя после этой охоты! Выглядишь, как захлебнувшаяся крыса, вытащенная из воды. Все это видят, кроме твоего драгоценного Гарри. Он такой дуб…
   Отродье скатилась с кровати, и Клер не успела оттаскать ее за волосы. Продолжая смеяться, она отступила назад.
   — Ты такая смешная, что я чуть не забыла, зачем пришла. Помнишь человека по имени Джэк Пауэлл?
   — Того типа, который заявил, что был в Пеше, хотя на самом деле это заслуга Тревельяна?
   — Да, его самого. В сегодняшней газете напечатана статья, там говорится, что Пауэлл собирается выступить в Эдинбурге и представить доказательство, что именно он, а не капитан Бейкер открыл Пеш. Газета называет это непро… неоп…
   — Неопровержимыми доказательствами?
   — Да, да, никто не сможет сомневаться. — Отродье зев пула. — Похоже, твой капитан Бейкер не сможет доказать что он единственный побывал в Пеше.
   — Это несправедливо! Именно он, а не Пауэлл открыл запретный город!
   Сара демонстративно зевнула.
   — Я думала, тебе все равно. Ты ведь ходишь с Гарри на охоту… Я, пожалуй, пойду спать. Велли сказал, что, может быть, придет почитать мне на дочь…
   — Ты не имеешь права так его называть. И что он собирается тебе читать?
   — Разве я сказала «читать»? Нет, он рассказывает мне истории, удивительные истории о Пеше. Ты должна была бы послушать. Хотя ты ведь не видишься с ним больше. Ну, спокойной ночи. Увидимся завтра. — Отродье ухмыльнулась. — Если будешь ходить в этом мерзком мокром шерстяном платье, я, пожалуй, не стану подходить к тебе слишком близко. — Нахальная девчонка взяла свечу, сдвинула картину и исчезла в глубине туннеля.
   Клер несколько секунд сидела неподвижно. Потом повернулась и в сердцах ударила кулаком по подушке. Этот отвратительный Тревельян! Мерзкий, гнусный! Отродье спрашивала, женится ли он когда-либо. Женщина, которая полюбит Тревельяна так сильно, что захочет выйти за него, обречена на печаль и одиночество. Он уедет в далекие края, а она останется одна, думая, чем занимается ее муж с женщинами, которых так замечательно описывает в своих книгах.
   Клер еще пару раз ударила кулаком по подушке, пытаясь успокоиться, но сон не шел.
   «Герой… — думала она. — Одно дело — обожать человека издалека, не зная его, и совсем другое — встретиться с ним с реальной жизни». Она вспомнила книги, которые читала в детстве, представляя себе, какой интересный человек капитан Бейкер. Он писал, что всегда носит национальную одежду тех стран, где бывает. Клер воображала капитана в экзотических костюмах — он наверняка выглядел весьма романтично.
   Здесь, в Шотландии, Тревельян то надевал длинный шелковый халат с вышитыми на спине яркими птицами, то расхаживал в платье английского дворянина восемнадцатого века..
   Нет, общаться с подобным человеком опасно. Ей намного лучше с Гарри или с родителями. Конечно, она видела отца редко, когда ездила с Гарри на охоту, а мать и того реже — она была занята туалетом к свадьбе Клер. Предполагалось, что на венчании будут принц и принцесса Уэльские, и Арва с ума сходила от тревоги.
   Клер саданула по подушке, понимая, что заснуть не удастся.
   На следующее утро, надев сырую амазонку, Клер снова отправилась с Гарри на охоту. Она шагала по болоту, поднималась на заросшие вереском холмы, пока они наконец не добрались до красивой рощицы. Она стойко молчала, потому что Гарри предупредил ее о необходимости соблюдать полную тишину.
   Войдя в лесок, Гарри прошептал что-то слуге, а Клер решила оглядеться вокруг. Неподалеку она заметила красивого оленя с тремя самками и улыбнулась их красоте и спокойствию.
   Внезапно прогремел выстрел. Стрелял Гарри, стоявший неподалеку. Олень рухнул на землю, истекая кровью.
   Гарри торжествовал, возбужденно обсуждая со слугой удачу: ему удалось свалить животное первым же выстрелом.
   Клер видела, как они подошли к оленю; тот был еще жив и слегка приподнял голову, увенчанную короной рогов.
   Она побежала к оленю, обогнав Гарри. Но Гарри выстрелил еще раз, и голова животного упала на землю.
   Это переполнило чашу терпения Клер. Она слишком устала от охоты и не хотела больше видеть убитых птиц и зверей. Остановившись, девушка смотрела на огромного оленя, который всего несколько минут назад был так прекрасен. Ради чего его убили? Гарри не нужно его мясо. Он убил ради спортивного интереса, убил потому, что убийство доставляет ему удовольствие.
   — Хороший был выстрел, правда? — возбужденно спросил молодой герцог, подходя к поверженному оленю.
   Клер повернулась к жениху, глаза ее сверкали.
   — Как вы могли?!
   — Как я мог что?! — Гарри не понимал, что так взволновало Клер.
   Ока вскипела, волна возмущения захлестнула ее, и, сжав кулаки, девушка набросилась на Гарри, колотя его по груди.
   — Вы не имели права убивать оленя! Не имели права! Он был так красив, зачем вы стреляли! Вы…
   Гарри схватил ее за руки.
   — Дорогая, вы слишком нервны! Все будет в порядке. Когда я убил своего первого оленя, тоже испытал нечто подобное. Это пройдет.
   Клер отшатнулась: Гарри не понял, почему она так отреагировала.
   — Разве нельзя заняться чем-нибудь полезным?! — Начала она. — И перестать убивать невинных тварей.
   Гарри застыл, опустив руки.
   — Я не американец, мы в Шотландии живем по-другому.
   Клер прижала руку ко рту, чтобы сдержать поток злых слов, рвущихся наружу. Глаза ее наполнились слезами. Как могла она так обидеть любимого человека?! Она повернулась и побежала.
   Выбежав из рощи, девушка спустилась с холма, пересекла поле и, вскочив в седло, поскакала к дому.
   Клер вошла в дом и сразу наткнулась на мать, стоявшую посреди кучи коробок и ящиков с наклейками лондонских магазинов.
   — Иди сюда, дорогая, посмотри, какие чудесные вещи я купила. Смотри, тот веер, украшенный бриллиантами.
   Глаза Клер были полны слез, она только кивнула и бросилась по лестнице наверх. Вбежав к себе в комнату, она заперла дверь в гардеробную, где обычно находилась мисс Роджерс.
   Клер бросилась на кровать и зарыдала. Она не понимала, почему ей так грустно, пытаясь уверить себя, что это из-за убитого оленя. Но в глубине души Клер чувствовала, что причина ее страданий куда серьезнее, хотя ни за что на свете не созналась бы в этом даже самой себе.
   Несколько раз кто-то стучал в дверь, но Клер не отзывалась. Она безутешно плакала.
   Сара Энн была на конюшне, когда вернулся Гарри. Она сделала вид, что оказалась там совершенно случайно. На самом деле Камми увидел, что Клер вернулась домой в слезах. Отродье тут же бросилась на конюшню, надеясь узнать, в чем дело. Старшая сестра раздражала ее: при всем своем уме она никак не могла решить, чего хочет. Клер подчинялась чувству долга: она должна любить Гарри и будет любить его.
   Когда Гарри вошел, Сара сразу поняла, что он разъярен, Молча наблюдала, как он распрягает лошадь. Она никому не говорила, что считает жениха сестры красивым. Ей нравилась внешность Тревельяна, но женщина — а себя она считала именно женщиной — вряд ли могла быть счастливой с ним. А вот с Гарри проблем не будет. Бедная Клер слишком наивна и не знает, как управлять им.
   — Опять бросила вас, да? — сочувственно спросила она. Гарри вздрогнул от неожиданности и обернулся к ней. Сара Энн улыбалась ему, грызя большое красное яблоко.
   — Что ты здесь делаешь?
   — Жду вас, — ответила она кокетливо. Гарри взглянул на нее и расхохотался.
   — Ты бы лучше шла в детскую.
   Отродье хихикнула и пошла мимо него к выходу. Она шла, покачивая бедрами, как ходят женщины (правда, Клер так никогда не делала). Она считала, что для того, чтобы завоевать мужчину, с ним надо разговаривать. Сделав несколько шагов, Сара через плечо оглянулась на Гарри. Он наблюдал за ней — как она и думала.
   — Вы не придете как-нибудь навестить меня? — промурлыкала она, бросила огрызок и побежала к дому.
   С минуту Гарри стоял, глядя вслед юной женщине, которую до сего дня считал ребенком, потом ударил хлыстом по стене конюшни.
   — Чтоб вам всем пусто было! — рявкнул он и пошел к дому.
   Потайная дверь открылась, и в комнату вошла Сара Энн. Она встала у кровати и внимательно посмотрела на Клер. — Ты что, поругалась с ним?
   Клер хмыкнула. Она без сил лежала на спине, устав от слез.
   — Не знаю.
   — Гарри считает, что вы поссорились. Он поехал в Эдинбург. Даже не собрал вещи. Только поговорил с матерью, сел на лошадь и уехал. Взял с собой пятерых слуг. Остальные с сундуками поедут следом.
   Оказывается, Клер еще могла плакать, слезы опять потекли ручьем.
   — Он застрелил оленя. Меня это потрясло. Отродье играла с бахромой балдахина.
   — Мне кажется, визит Гарри к матери был не слишком приятным.
   — Не удивлюсь, если он захочет расторгнуть помолвку, — уныло сказала Клер. — Сегодня я вела себя ужасно.
   — Может, Гарри и захотел бы, но я не думаю, что наша мать разрешит тебе разорвать помолвку. Да знаешь ли ты, сколько она уже записала на счет новой герцогини Макаррен, то есть на твой, сестричка?
   — И знать не желаю.
   Отродье вернулась к картине, скрывающей потайную дверь.
   — Мне надо идти. Надеюсь, ты себя лучше чувствуешь сейчас. — Она помолчала несколько секунд. — Надеюсь, ты примешь наконец здравое решение.
   — А что, по-твоему, я должна решить?
   Сара ничего не ответила, а загадочно улыбнулась и исчезла за картиной.
   Клер перевернулась на живот и опять заплакала. Она рассердила Гарри и старую герцогиню, все в доме уже знают об их размолвке. Но ведь влюбленные всегда ссорятся, разве нет?
   Однако на этот раз все не так просто.
   Итак, он отправился в Эдинбург, а она осталась одна в этом доме. Ей нечем будет заняться, не с кем поговорить придется ждать его возвращения, чтобы поговорить.
   Она плакала все сильнее, зная, что им с Гарри не о чем говорить. Когда он вернется, она скажет ему, что очень сожалеет, и… что и? Провести жизнь, охотясь и глядя на убитых зверей и птиц? Ну, будет у нее сто костюмов для верховой езды и охоты и несколько дюжин ружей… А через десять лет она будет пить чай у свекрови, и ей, возможно, даже не разрешат присесть?
   Она плакала все горше.

Глава 18

   Клер проснулась, потому что кто-то тряс ее за плечо. Она с трудом открыла глаза: они опухли и покраснели от слез. В комнате было темно, горела только свеча в руке мужчины, стоявшего над ее кроватью. Голова Клер раскалывалась от боли.
   Окончательно проснувшись, Клер поняла, что это Оман, и ее охватила тревога.
   — Что случилось? — спросила она, пытаясь подняться, но силы оставили ее. Внезапно она поняла, что даже не сняла мокрую амазонку.
   — В него стреляли, — произнес Оман по-английски с сильным акцентом. — Кто-то хотел его убить.
   Глаза Клер округлились.
   — Тревельян?! — прошептала она.
   Оман кивнул. Она вскочила с кровати, но как только ее ноги коснулись пола, она пошатнулась, прижав руку к голове. Она так давно ела в последний раз. Часы на камине показывали пять минут первого.
   — Он послал за мной? — спросила она быстро. — Он тяжело ранен? Он поправится?
   На все вопросы Клер Оман ответил одним словом:
   — Идем, — и двинулся к двери за картиной.
   Клер следовала за ним по туннелю, потом вылезла на крышу. Сердце ее колотилось все сильнее.
   Когда они пришли в кабинет Тревельяна, он встретил их руганью.
   — Оман, где ты, черт побери, шлялся? Я мог истечь кровью.
   Клер с облегчением улыбнулась. Ни один человек на смертном одре не смог бы так орать и ругаться. Она вошла в спальню.
   — Я вижу, даже ранение не смягчило ваш норов Ну-ка, дайте мне взглянуть, что с вами сделали.
   Тревельян внимательно смотрел на нее. Рукав его полотняной рубахи был весь в крови, но выражение лица оставалось ироничным. Голос его прозвучал враждебно.
   — Я услышала, что вам нужна помощь, и пришла. — Она протянула руку и коснулась его плеча, но он дернулся, застонав от боли.
   — Мне не нужна ваша помощь!
   — Тогда я позову доктора. — С этими словами Клер направилась к выходу.
   — Нет! — крикнул Тревельян. Она обернулась.
   — Итак, или я, или доктор. Это единственная альтернатива.
   Велли молча откинулся на подушки и больше не спорил. Клер вернулась к кровати. Оман уже приготовил хирургические инструменты, горячую воду, вату и бинты. Она осторожно разрезала рубаху и посмотрела на рану. Она была чистой, кровь уже запеклась. Слава Богу — ни следов пороха, ни грязи, ни кусочков земли. Пуля прошла насквозь, не задев кость.
   Мягко и аккуратно Клер стала смывать кровь с плеча и груди Тревельяна.
   — Кто стрелял в Бас? — тихо спросила она.
   — Это могли сделать многие. Я досадил не одному
   человеку.
   — Вы?! Верится с трудом!
   Тревельян взглянул на девушку, на губах его играла слабая улыбка.
   — Вы плакали, — сказал он.
   — Когда я узнала, что вы ранены, то пролила потоки слез… Тревельян вжался в подушки, когда Клер начала перевязывать ему руку.
   — Я слышал, вас расстроил Гарри?.. Он застрелил оленя, а вы рассердились и огорчились. — Взглянув на нее, он понизил голос. — Говорят, молодой герцог даже сказал матери, что не сможет жениться на вас.
   Клер замерла.
   — Правда? — Она пыталась скрыть дрожь в голосе. — Не следует слушать сплетни. Так кто же стрелял в вас? Какой-нибудь охотник? Некоторые из них не умеют стрелять. В последние дни я видела много зверюшек, которые были только ранены, птиц без лапок и крыльев, хромых кроликов, подстреленного оленя… — Клер замолчала, боясь расплакаться.
   Тревельян внимательно посмотрел на нее.
   — Что вы делали все это время, пока мы не виделись? Две недели?
   — Неужели так долго? Кажется, только вчера я сидела в этой комнате, пила виски и говорила с вами. Совсем недавно я танцевала с арендаторами и… и… была у Ангуса Мактаврита.
   При этих словах она не выдержала, упала на стул и зарыдала, закрыв лицо руками.
   Тревельян лежал молча, лицо его осталось бесстрастным. Он понимал, что происходит с Клер, потому что сам когда-то прошел через это и слишком хорошо знал, что этот дом мог сделать с живым человеком: либо заставить привыкнуть и стать покорным, либо загубить душу.
   Все эти долгие дни, что они не встречались, ему доносили о каждом ее шаге. Шпионила, причем с радостью, прелестная младшая сестра Клер, Сара Энн. Она каждый день приходила к Тревельяну и сообщала все сплетни и слухи, циркулировавшие в доме. Он узнал о попытках Клер сделаться такой, какой Гарри хотел бы видеть свою будущую жену. Сара сообщила ему, что их ненасытная мать вовсю тратила деньги из приданого Клер.
   — Я умираю от голода, — громко произнес Тревельян, стараясь перекричать ее рыдания. — Думаю, Оман приготовил что-нибудь. Может быть, вы дадите мне поесть?
   Клер засопела и принялась искать носовой платок. Не найдя его, она взяла кусок бинта и высморкалась. Обессилевшая и печальная, она вышла в другую комнату, где ее уже ждал Оман с большим подносом, на котором стояли две тарелки, доверху наполненные едой, и два больших стакана с виски. Клер собиралась взять у него подкос, но он покачал головой, знаком предложив вернуться в спальню. Поставив поднос в ногах кровати Тревельяна, он вышел.
   Она потянулась за куском курицы, но Велли остановил ее.
   — Я не смогу есть, если вы останетесь в амазонке. От нее пахнет, как от козлиной шкуры. Откройте вон тот шкаф, достаньте халат и снимите эту мерзость. Не смотрите на меня так. Я не собираюсь к вам приставать, просто хочу поужинать с удовольствием.
   У Клер не было сил спорить. Она открыла левую дверцу гардероба и увидела кучу нарядных одеяний. Она вынула хламиду голубого цвета и оглянулась, ища, где бы переодеться. Тревельян кивком указал на портьеру. Клер отодвинула ее в сторону и увидела дверь в старую средневековую гардеробную. Она шагнула туда…
   — И снимите корсет, — крикнул ей Еслед Тревельян. — Не могут слышать, как он скрипит.
   Клер подумала, что следовало бы возразить ему, но не стала этого делать. Она сорвала с себя ненавистную амазонку, сняла корсет, а увидев, что белье тоже сырое, освободилась и от него. Она показалась себе испорченной, почти грешницей, в мягком шелковом халате, надетом на голое тело. Распустив волосы, она попыталась пригладить их ладонью.
   В свободном шелковом одеянии, расшитом маленькими зелеными бабочками, Клер чувствовала себя совершенно свободно и уютно. В доме, с Гарри, она должна быть сдержанной и благовоспитанной, но к Тревельяну это не относится. Что бы она ни сделала, его это не смутит.
   Выйдя из-за портьеры, девушка с удовлетворением отметила, что Тревельян замер, не донеся до рта кусок куницы. Глаза его широко раскрылись: он оглядел ее с головы до босых Ножек, медленно остановил взгляд на се лице.
   Клер почувствовала, что краснеет, и спустила глаза.
   — Идите сюда и садитесь рядом, — сказал Тревельян удивительно ласковым голосом; — Можете сесть ко мне на колени, если хотите.
   Клер посмотрела на него и рассмеялась. Ее замешательство как рукой сняло. Она села в ногах кровати, сделала большой глоток виски и принялась за еду. Оман приготовил блюда которые так отличались от всего, что она ела последнее время. Кое-что было очень острым, некоторые блюда — холодные, что-то — мягкое, что-то — хрустящее.
   — Расскажите, что вы писали, — попросила она с набитым ртом. — Расскажите подробно. Говорите о том, что вы думали и делали. И, конечно, я хочу знать, кто в вас стрелял. Оман говорил, кто-то хотел вас убить.
   — Он преувеличивает. Уверен, что все было так, как вы сказали: охотник был плохим стрелком.
   Она съела кусок курицы, приправленной миндалем.
   — Но я думала, что вы гуляете только рано утром и после наступления темноты.
   — Верно.
   Клер потребовалось несколько секунд, чтобы до нее дошло сказанное.
   — Вы хотите сказать, что кто-то стрелял в вас в темноте?
   — По-моему, неплохая курица, а?
   — Тревельян, я жду ответа.
   — Почему вы такая послушная с Гарри и такая ершистая со мной? Вы бы подумали, что раз я ранен, вы должны быть со мной добрее.
   Она засмеялась.
   — Я ведь не влюблена в вас. С вами мне не нужно притворяться. — Сказав это, она сама так удивилась, что глаза ее широко раскрылись. — То есть, я имела в виду…
   Тревельян глотнул виски и посмотрел на нос.
   — А что бы вы сказали, сели бы я пригласил вас на охоту?
   — Сидеть под дождем и смотреть, как вы убиваете животных? Да вы с ума сошли!
   — Однако вы это делаете для Гарри.
   — Не могли бы мы переменить тему? Кто, как вы думаете, мог стрелять в вас в темноте? Вы видели его?
   — Не видел и не слышал. — Тревельян продолжал есть.
   — Так вы не думаете, что кто-то действительно пытался вас убить, а?
   Он молчал очень долго, прежде чем ответить. Клер знала: он скажет неправду.
   — Я уверен, что это был несчастный случай.
   По спине у нее пробежали мурашки; она не сомневалась, что кто-то действительно пытался убить Тревельяна.
   — Джэк Пауэлл, — тихо предположила она.
   — Это смешно и нелепо. У Джэка нет причин ненавидеть меня. Да и, насколько я знаю, он до сих пор считает меня умершим.
   — Сестра сказала, что в газете была статья о приезде Пауэлла в Эдинбург, где он собирается представить неопровержимое доказательство, что именно он, и только он, добрался до Пеша.
   Это известие очень встревожило Тревельяна.
   — А там упоминалось, что это за доказательство?
   — Нет. Вы знаете, что это может быть? Тревельян медленно потягивал виски.
   — Кое-что, что я считал потерянным.
   — Вы привезли это из Пеша?
   — Да — Он продолжал молча есть.
   — Мы поедем в Эдинбург и достанем это. Мы выкрадем это у Пауэлла. Что же это?
   — Жемчужина Луны.
   Клер откинулась назад, облокотившись на колонку коровати, той самой кровати, на которой спал Красавчик принц Чарли, и вздохнула.
   — Жемчужина Луны… Звучит экзотично, наверное, это очень ценная вещь. Завтра утром мы …
   — Мы ничего не будем делать. Вы сейчас вернетесь к себе в комнату, а я должен поспать. Если у вас бессонница, то почему бы вам не написать большое письмо человеку, которого вы любите, и не попросить у него прощения? Я слышал, ваша мать уже приобретает туалеты в счет наследства будущей герцогини Макаррен. Вы должны выполнить свой долг и выйти замуж за человека, который не занимается ничем другим, кроме убийства животных, с тем чтобы оплатить счета за эти туалеты.
   Клер отставила свою тарелку.
   — Я стала было забывать, каким грубым вы можете быть. — Она встала с кровати. — Мне лучше уйти и дать вам поспать. В следующий раз, если кто-нибудь выстрелит в вас, позовите доктора.
   — Я так и сделаю.
   Клер посмотрела на свой туалет.
   — Я переоденусь и…
   — Оставьте его себе. Только уходите. К несчастью, вы просто маленькая скучная педантка без всякого чувств юмора.
   И Клер вышла из комнаты с высоко поднятой головой, кабинете она увидела Омана, сидящего у окна. Голова eго клонилась на грудь, он дремал. Прикоснувшись к его плечу, ушка поманила индуса за собой. Выйдя во двор, залитый лунным светом, Клер посмотрела на Омана и спросила:
   — Скажите, ведь это было покушение, не несчастный случай?
   — Убийство, — ответил он.
   Клер вздохнула. Ей показались странными собственные страх и гнев. Как мог кто-то даже подумать о том, чтобы лишить мир такого великого человека, как капитан Бейкер?! Он ведь еще так молод, ему предстоит так много совершить!
   — Тревельян сказал, что у Пауэлла есть что-то из Пеша, он называет это Жемчужиной Луны.
   Оман утвердительно кивнул.
   — Полагаю, это что-то очень ценное. Тревельян может попытаться отнять это у Пауэлла?
   — Если Жемчужина у Пауэлла, капитан заберет ее!
   Клер так и думала. По реакции Тревельяна она поняла, что тот попытается вернуть свою собственность.
   — Когда он отправится?
   — Прямо сейчас, — ответил Оман и направился обратно в дом. Клер постояла несколько секунд, глядя вверх. Она понимала, что не должна ехать с Тревельяном. Она обручена с другим, знает, чего хочет от жизни, любит Гарри и собирается стать герцогиней Макаррен.
   С другой стороны, она многим обязана Тревельяну. Он помог ей выдать Леатрис за Джеймса Кинкайда. Пусть их союз ничего не изменил в доме, но Тревельян хорошо сыграл свою роль, даже пошел на обман. К тому же он — брат Гарри. А разве Гарри не захотел бы, чтобы она помогла его родственнику? Разве не долг герцогини заботиться обо всех членах семьи мужа? Она должна помнить об этом. Если бы Гарри был сейчас здесь, он сам помог бы Тревельяну: оседлал лучшую лошадь, отправился в Эдинбург и потребовал чтобы этот Пауэлл вернул Жемчужину Луны. Да, конечно он поступил бы именно так. Клер бросилась за Оманом.
   — Пусть садится в экипаж и ждет меня. Я приду на конюшню, как только соберусь.
   Она повернулась, чтобы войти в дом, но вспомнила, что не знает, как сделать это незаметно. Не идти же через главный вход, где ее обязательно кто-нибудь заметит, а единственный вход в туннель находится в башне Тревельяна.