Деверо Джуд. Легенда

   Тарик обнимал ее, понимая, что не может больше удержаться, хочет любить ее прямо здесь и сейчас. Его пронзила мысль: «Так вот что значит любить!». Но в этот миг взгляд Тарика упал на скалу и то, что он увидел, заставило его похолодеть.
   Можно было подумать, что поверхность скалы превратилась в экран в натуральную величину, и сквозь проем в скалах он отчетливо увидел то, что, без сомнения, было городом Ледженд много лет назад.
   Перед ним был салун, четыре вызывающе одетые женщины сидели на балконе. Лошади у коновязи отгоняли хвостами мух, а двое идущих по грязной улице мужчин выглядели так, словно в жизни не бывали в бане.
   Зрелище это настолько поразило Тарика, что на мгновение он забыл о достигнутой наконец цели и о том, что держит в объятиях Кэди. Он бессознательно сжал ее еще крепче, но не из страсти, а из желания защитить. До сих пор он не верил ни слову из истории, в которую складывались обрывки ее рассказов о том, что произошло, чтобы связать ее с семейством Джорданов.
   Много лет назад он изучил все, что сумел найти об истории своей семьи, пытаясь представить себе, почему его пра-пра-прабабушка Рут Джордан оставила все деньги семьи какой-то незнакомке, которая к тому времени еще даже не родилась. Он узнал много подробностей из прошлого семьи, но не нашел никакого объяснения.
   Теперь, глядя на ожившую, колышащуюся картину, открывшуюся его взору, Тарик понял: все, что Кэди рассказывает о своих приключениях — правда.
   Двери салуна распахнулись, и до его слуха донеслись звуки плохо настроенного пианино. Он даже уловил запах пыли, конского навоза и грязных тел.
   — В чем дело? — встрепенулась Кэди, но когда она попыталась повернуться, он быстро прижал ее к себе.
   — Ничего, дорогая моя, — прошептал он, притягивая ее голову к своему плечу и не давая пошевелиться. Он никогда не испытывал ничего подобного по отношению ни к одной другой женщине. Ему хотелось завернуть ее в шелковый кокон и защитить от любого зла.
   — Нет! — закричала вдруг Кэди, сильно оттолкнувшись от него и глядя в сторону скалы.
   К удивлению Тарика, в ту секунду, когда она повернула голову, проход в скале закрылся, и несколько мгновений они молча с удивлением смотрели на самую обыкновенную каменную стену.
   — Она открылась, да?
   — Открылась? — переспросил Тарик, пытаясь изобразить полное непонимание. Но то, что он увидел, настолько потрясло его, что ему трудно было это скрыть.
   — Что открылось? — он посмотрел на нее горящими глазами. — Ты, ты откройся мне.
   Он отдавал себе отчет, что поступает отвратительно, но ему хотелось рассердить ее, рассердить настолько, чтобы она отвернулась и убежала прочь с горы, как можно дальше от этого страшного места. Ведь если эта ужасная скала снова откроется, она может рвануться к ней и прыгнуть туда!
   — Отпусти меня, — оттолкнула она его. — И на будущее окажусь тебе очень признательна, если ты постараешься держать руки от меня подальше.
   — Но как мне этого добиться, если ты обладаешь такими богатствами, к которым мне хотелось бы прикоснуться?
   Тарик хотел разозлить ее, но достиг он куда большего!
   Вскочив, Кэди уперлась руками в бока и окинула его горящим взглядом с головы до ног.
   — Так ты считаешь, что я толстая, да?
   — Толстая? — повторил Тарик. Он был настолько поражен предположением Кэди, что даже забыл о скале. Какие же его слова заставили ее подумать, что он считает ее толстой? Он понимал: она, конечно, не такая худышка, как того требует нынешняя мода, но Кэди была самой соблазнительной из всех женщин, с которыми ему доводилось встречаться. Каждая секунда, когда он вынужден бы сдерживать себя, чтобы не прикоснуться к ней, причиняла ему настоящую боль.
   — Я хочу, чтобы ты держался от меня подальше, — процедила она сквозь зубы, повернулась и пошла под гору, а Тарик остался, удивленно глядя на скалы.
   Как только Кэди скрылась за поворотом, скала снова открылась, и он увидел Ледженд во всем его грязном великолепии. Словно загипнотизированный, Тарик подошел и встал у самого прохода в прошлое. Еще один шаг, и он окажется совсем в другом времени и другом месте.
   Однако, посмотрев на проход, Тарик отступил. Он знал, что в этом городе жили его предки, но если он войдет туда, то, может быть, никогда не вернется в свое время. А если он не вернется, значит, потеряет Кэди. Потеряет женщину, которую ждал всю свою жизнь.
   Повернувшись, Тарик начал спускаться вслед за Кэди, но она шла слишком быстро, и он смог ее догнать только у Дерева-виселицы. Она была так на него сердита, что не хотела его замечать.
   После нескольких попыток заставить себя выслушать, Тарик схватил ее в объятия и прижал к себе, хотя Кэди и сопротивлялась.
   — Я не Грегори, — сказал он прямо ей в лицо. — И будь я проклят, если позволю тебе так думать.
   — Отпусти меня, — сказала Кэди, стараясь вырваться. — Я не хочу, чтобы ты был рядом.
   — Думаю, это не правда, — сказал он, не отпуская ее. — В твоих глазах я читаю совсем другое. Кэди, любовь моя, посмотри на меня.
   — Нет, — отрезала она, переставая сопротивляться, но прижимая руки к туловищу и сжав кулаки.
   — Я думаю, что ты очень красивая, — сказал он и поцеловал ее в щеку. — На самом деле, очень красивая. — Он поцеловал другую ее щеку. — Я думаю, ты самая соблазнительная, самая желанная женщина из тех, что я встречал. — Он поцеловал ее в лоб. — И больше всего на свете мне хочется лечь с тобой в постель и, — он поцеловал ее в нос, — и заниматься с тобой любовью целый день напролет. — Он поцеловал ее в подбородок. — Даже один твой вид разжигает во мне желание, и мне хотелось бы обхватить руками…
   Конец его фразы утонул в грохоте приближающегося к ним мотоцикла. Тарик прижал к себе Кэди, защищая ее, а она попыталась повернуться, чтобы разглядеть, кто к ним направляется. Она почему-то не могла себе представить дядю Ганнибала разъезжающим на мотоцикле.
   — Проклятье! — пробормотал Тарик и посмотрел на Кэди. — Извини меня за то, что теперь начнется, — сказал он, и в глазах его появилась настоящая безысходная печаль.
   — Извинить за… — начала было Кэди, но он оттолкнул ее и приказал укрыться под Деревом-виселицей.
   Кэди ни на секунду не усомнилась, что должна послушаться Тарика. Спрятавшись за густыми ветвями дерева, она повернулась как раз вовремя, чтобы рассмотреть, как к ним приближается огромный мотоцикл, оседланный водителем в черном кожаном костюме. Лицо его скрывалось за темным шлемом.
   Машина с ревом летела прямо на Тарика, и Кэди инстинктивно прижалась к стволу. Однако Тарик стоял посреди дороги и даже не подумал сделать шаг в сторону.
   — Осторожно! — закричала Кэди, но почти не услышала собственного голоса. Тарик поднял руку, приказывая ей оставаться на месте. Лицо его выражало ужасное недовольство.
   Кэди наблюдала, как из-под колес мотоцикла, кружащегося вокруг Тарика, летит гравий. Молодой человек не шевелился. Наконец машина, подняв клубы пыли, остановилась прямо перед ним. Безвольно опустив руки, Тарик по-прежнему не двигался с места.
   В нескольких шагах от него Кэди, кашляя от пыли, смотрела, как мотоциклист медленно стягивает черные кожаные перчатки, и из-под них появляются женские руки! В следующую секунду женщина сняла шлем, и по ее плечам рассыпались длинные рыжие волосы. Высоко вскинув невероятно длинную ногу, она легко соскочила с мотоцикла и остановилась прямо перед Тариком, настолько близко к нему, что почти касалась его грудью.
   "Она могла, конечно, остановиться и в метре от него, и все равно ситуация оказалась бы весьма своеобразной», — подумала Кэди, разглядывая женщину. Незнакомка оказалась очень высокой — без малого метр девяносто — стройной, как статуэтка, и очень крепкой на вид. Глаза их с Тариком оказались на одном уровне, она обхватила руками его голову и поцеловала его, хотя молодой человек стоял не двигаясь и не прикасаясь к ней.
   "Но он и не отталкивает ее», — подумала Кэди, обхватив себя руками. Это, конечно, не ее дело, напомнила она себе, понимая, что ей, наверное, лучше вернуться домой. Или, может быть, в… Короче, куда-нибудь подальше отсюда. Однако вопреки благоразумным мыслям, она стояла на месте, как вкопанная, и смотрела, как эта женщина целует ее мужа.
   Кэди, конечно, тут же напомнила себе, что мистер К. Т. Джордан не имеет к ней никакого отношения официально, они даже не были друзьями!
   — Дорогой, я знала, что ты приедешь за мной, — сказала незнакомка гортанным голосом, который, по мнению Кэди, мог заворожить любого мужчину. — Я знала, что как только отправлю тебе факс, ты приедешь и поможешь мне.
   Тарик ничего не ответил, но попытался от нее отойти.
   Женщина, словно ей подсказало какое-то седьмое чувство, обернулась и устремила на Кэди свои изумрудно-зеленые глаза. «Наверняка контактные линзы», — пронеслось в голове у Кэди.
   — Эта твоя подружка — кто она? — спросила женщина.
   Когда Тарик повернулся к Кэди, его взгляд говорил: он знает, что неприятности неизбежны, но ничего не может сделать, чтобы предотвратить их.
   — А, Вэндел, это Кэди Лонг. Кэди, это моя двоюродная сестра — Вэндел Джордан.
   Вэндел окинула взглядом Кэди с ног до головы.
   — Тарик, дорогой, она совершенно не в твоем вкусе. Или у тебя изменились критерии? — Вэндел по-хозяйски обняла Тарика за плечи. Он был выше ее всего на пару сантиметров.
   Кэди, какой она была всего несколько месяцев назад, испугалась бы такой великолепной женщины, как Вэндел Джордан, но после того, что ей пришлось пережить, она больше ничего не боялась.
   — Приятно познакомиться, — сказала она, подходя к ним и мило улыбаясь новой знакомой. Потом весело усмехнулась.
   — Думаю, мой муж кое-что перепутал. Я — Кэди Джордан, а не Лонг. Мы здесь проводим наш медовый месяц. В качестве свадебного подарка Тарик преподнес мне город Ледженд. Правда, очень мило с его стороны?
   Кэди была совершенно счастлива, увидев, что Вэндел буквально онемела от ее заявления. Подойдя к Тарику, Кэди привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку, как любящая женушка.
   — После того как закончите вспоминать прежние времена с кузиной, приходи, дорогой, поможешь мне вымыть волосы. Я знаю, как ты любишь их расчесывать.
   С этими словами Кэди повернулась и зашагала прочь.
   За своей спиной она услышала слова Вэндел:
   — Только не говори, что действительно женился на ней!
   По тому, как Тарик усмехнулся в ответ, Кэди поняла, что удивила и, может быть, обрадовала его.
   Мурлыча себе под нос и чувствуя, что только что укротила настоящего дракона, Кэди вернулась домой.
   — Интересно, кто готовит в этом доме? — громко спросила она, поднимаясь на крыльцо.
   — Тот, кто первым проголодается, — раздался голос совсем рядом, и она едва не подпрыгнула от неожиданности.
   Из-под крыши над крыльцом спрыгнул симпатичный юноша. Не такой красавец, как Тарик, но очень похожий на кого-то из героев фильма «Лиль Абнер». На нем был рабочий комбинезон без рубашки. Поигрывая сильными мускулами молодого тела, он смотрел на нее сияющими голубыми глазами из-под копны темно-золотистых волос. Где угодно она узнала бы в нем родственника Коула.
   — Как шуточка? — радушно улыбаясь, спросил он.
   — Ты когда-нибудь видел фильм «Лиль Абнер»?
   — Кажется, да. А что, я кого-то тебе напоминаю? — Он совершенно открыто гордился самим собой.
   — Лиля Абнера, конечно. А эта женщина на мотоцикле — вылитая Мак-Свайн — Лунный Луч! — Она рассмеялась, потом удивленно посмотрела на юношу. — О! Она, должно быть, твоя…
   — Сестра. Намного меня старше. Никогда не слышал, чтобы ее описывали точнее. Я — Люк Джордан, а кто ты такая? — Он медленно приближался к Кэди.
   — Моя жена, — раздался голос с лужайки перед домом, и, обернувшись, оба они увидели, что там стоит Тарик с глазами, пылающими от гнева. — И если ты еще раз осмелишься так на нее посмотреть, я заставлю тебя об этом пожалеть. — В голосе его не было и намека на шутку или даже на соблюдение приличий.
   В ту же секунду молодой человек перемахнул через перила прямо туда, где стоял Тарик, но тот отошел в сторону, и юноша плюхнулся прямо в пыль.
   — Думаешь, ты можешь меня одолеть, малыш? — поддел его Тарик, принимая позу человека, хорошо знакомого с навыками рукопашного боя.
   — Я хочу твою женщину. До тебя мне нет никакого дела.
   К ужасу Кэди, мужчины начали драться. Причем такого ей не доводилось видеть никогда прежде за пределами ринга. Когда юноша попытался наброситься на старшего брата и взять его в мощный захват, Тарик увернулся, и Люк полетел прямо на землю.
   Несколько секунд Кэди стояла на крыльце и молча наблюдала за происходящим с ужасом и одновременно с восхищением. Она никогда не видела, чтобы кто-то дрался с таким изяществом и грацией, как Тарик, причем с губ его ни на секунду не сходила высокомерная ухмылочка. Не о чем было даже говорить, он намного превосходил юношу. Через несколько минут у того пошла из носа кровь, и на гравии, куда он упал, осталась длинная красная полоса.
   — Прекратите! — закричала Кэди, но мужчины не обратили на нее ни малейшего внимания. Молодой человек продолжал пытаться наносить удары, а Тарик увертывался и потом внезапно атаковывал своего противника.
   — Прекратите! — снова закричала Кэди и бросилась вниз по ступеням. Не думая о собственной безопасности, она ринулась между дерущимися. К сожалению, она настолько не рассчитала свой бросок, что оказалась точно в том месте, куда бросился юноша, когда он уже буквально летел в воздухе. Люк собирался обрушиться сверху на Тарика и таким образом смягчить удар при падении, однако Тарик схватил Кэди в охапку и отскочил вместе с ней в сторону, поэтому юноша приземлился лицом вниз прямо на нежную траву. Рот его оказался забит пылью и землей.
   Вырвавшись из тук Тарика, Кэди бросилась к юноше.
   — Посмотри, что ты наделал. Ты поранил его!
   — Да, братец, ты меня поранил, — проговорил Люк, садясь и вытирая кровь, льющуюся из носа.
   До сих пор Кэди не сомневалась, что все происходит по-настоящему, но глядя то на одного, то на другого из братьев, она поняла, что это была очередная мальчишеская шуточка, совершенно недоступная женскому пониманию! Жалея о том, что пусть даже на секунду пожалела их обоих, Кэди поднялась.
   — Ты сам сможешь перевязать свои раны. — Она бросила на Тарика, стирающего кровь с губы, быстрый взгляд.
   Направляясь к лестнице и поднимаясь на крыльцо, она услышала, как братья смеются у нее за спиной. Когда за ней захлопнулась дверь, она скорчила смешную гримаску. «Мужчины!» — подумала Кэди и отправилась осматривать кухню.

Глава 26

   Кухня старого особняка очень напоминала ту, что Кэди видела в воображаемом доме Коула: с огромной чугунной плитой и большим дубовым рабочим столом, установленным , в самой середине. Рядом размещалась кладовая, доверху заполненная консервированными продуктами, какие только можно было себе представить, а также мешками с мукой и рисом. За окном в заброшенном много лет назад огородике стоически боролись за жизнь съедобные травы.
   Подхватив с пола банку с помидорами и мешочек яблок, Кэди отнесла их в кухню.
   — Тарик, дорогой, — передразнила она, доставая яблоко и тупой нож для чистки фруктов, — не правда ли, я так хороша, что не передать словами!
   Около дверей раздался смешок Тарика.
   — Не обращала бы ты внимания на Вэндел. Она такая с самого детства.
   — Какая «такая»? Высокая, красивая и стерва?
   — Давай просто скажем, что у нее не слишком много друзей среди женщин. Чем ты занимаешься?
   Кэди посмотрела на него как на непроходимого тупицу. Она была несколько сердита на него из-за того, что он не верил в ее рассказ о проходе в стене, и из-за этой ужасной женщины, и из-за мнимой драки с Люком, что не желала с ним разговаривать.
   — А как тебе кажется, чем я занимаюсь?
   — Если ты собираешься готовить обед, на что я очень надеюсь, думаю, я должен тебя предупредить, что дядя Ганнибал не гурман. Ему не понравятся равиоли под экзотическим соусом или что-нибудь сдобренное уксусом из бальзамина. К тому же тебе придется готовить вот на этом. — Тарик кивнул в сторону чугунной плиты. — " — Видела такое когда-нибудь прежде?
   Кэди выразительно-предупредительно посмотрела на него, но он не понял.
   — Я видела несколько таких в книгах по истории.
   Тарик взял одно из только что очищенных Кэди яблок.
   — Может, попросишь дядю Ганнибала показать тебе, как это работает?
   — Или, может быть, мне поможет Люк, — елейным голоском подхватила Кэди.
   — Пытаешься возбудить во мне ревность?
   — Пытаюсь наладить свою половую жизнь, — не задумываясь, отрезала она.
   — О? — С интересом протянул Тарик и сделал шаг в ее направлении. — Я мог бы…
   — Ты сделать еще один шаг — и можешь не досчитаться кое-каких частей тела. Тарик с улыбкой отступил.
   — Тогда оставляю тебя наедине с этим и ухожу дожидаться обеда. Но помни: ничего заморского! Что-то очень простое, как, как…
   — Как насчет спагетти и яблочного пирога? Или спагетти тоже слишком иностранное блюдо для твоей совсем простой семейки? — невинно поинтересовалась она. Ганнибала и его деток можно было назвать как угодно, только не простыми.
   — Нет-нет, это прекрасно подойдет. — Он улыбался, видимо, радуясь, что ему удалось ее рассердить. — Если понадоблюсь, я буду во дворе. Хочу посмотреть на «харлей», на котором разъезжает Вэндел. Симпатичная машина, правда?
   — Боюсь, я никогда не походила на мальчишку настолько, чтобы научиться разбираться в мотоциклах. Скажи, а она жует табак и играет в футбол наравне с мужчинами?
   Он вонзил зубы в яблоко и посмотрел на Кэди так, что ей показалось, она сейчас сгорит.
   — Вэндел делает, что хочет, когда хочет и с кем хочет.
   — Да, вижу, поэтому из нее и получилось столь милое создание.
   Тарик, посмеиваясь, вышел за дверь, а Кэди швырнула ему вслед пригоршню яблочных шкурок.
   Мысли об этой рыжеволосой не давали ей покоя, даже когда Тарик ушел.
   — Могу я чем-нибудь помочь? — смиренно поинтересовался от дверей Люк. — И скажи, ты что, действительно умеешь готовить?
   В его чертах была какая-то мягкость, которая очень напоминала ей Коула. Она улыбнулась и жестом пригласила Люка присоединиться к ней.
   — Входи и поговори со мной, пока я готовлю. Расскажи мне все о твоей семье. Люк угостился кусочком яблока.
   — О Джорданах или о моем двоюродном брате Тарике в отдельности?
   — Он мне как раз не интересен. Совершенно. Он волен делать, что ему заблагорассудится. Он может… — Она замолчала, потому что Люк смеялся над ней.
   — Ясно. К тому же от того, как вы друг на друга смотрите, запросто может вспыхнуть пожар. Так с чего же, по-вашему, мне начать? С его матери, с его отца или с его подружек?
   Кэди не отрывала взгляда от яблок, которые продолжала старательно чистить.
   Люк заговорил чуть тише.
   — Или ты предпочла бы, чтобы я рассказал тебе о его снах?
   — Каких снах? — резко спросила она.
   — О маленькой девочке на пони. Маленькой девочке с копной темных волос, заплетенных в толстую косу, спускающуюся на спину. Правду сказать, у нее была коса, очень похожая на твою. Интересно?
   — Может быть, — сказала она таким тоном, словно ее не сжигало желание услышать сейчас же все до мелочей.
   — Ну-у-у тогда ладно, думаю, мне лучше пойти на улицу и помочь сестре с карбюратором.
   — Сядь! — приказала Кэди, указывая ножом на стул.
   — А что я получу, если выдам его, рискуя собственной шкурой?
   — Ужин, лучше которого ты в жизни не пробовал, — серьезно ответила она.
   Люк уставился на Кэди широко открытыми от удивления глазами.
   — Александрия, штат Вирджиния! «Луковица»! Кэди! Так вот ты кто!
   Кэди не смогла сдержать улыбку удовольствия.
   — Точно. Так что садись и рассказывай, пока я готовлю.
   — Слушаюсь, мэм, — согласился Люк, усаживаясь напротив нее за стол и принимаясь за чистку оставшихся яблок, которые придвинула ему Кэди.
   Люк рассказывал, а Кэди быстро и ловко работала. Он повторил то, что Кэди уже слышала об отчужденности родителей Тарика, но невольно потупила взор при словах Люка о том, что он никогда прежде не видел кузена таким спокойным и улыбчивым.
   — Ты что-то с ним сделала, — сказал Люк. — Мне пары минут хватило, чтобы понять, что он совсем не такой, как обычно — загадочно-сдержанный. Когда я был мальчишкой, он часто приезжал в Ледженд, но иногда он здесь исчезал на несколько дней. Никто не знал, где он бывает. Мы с Вэндел обычно пытались выследить его, но он легко сбивал нас со следа. Однако сегодня… С тобой…
   Кэди предпочла не обращать внимания на эти слова Люка.
   — Уверена, что если бы он привозил сюда с собой кого-то из своих подруг, он вел бы…
   — Он однажды привозил. Конечно, когда не было Вэндел. Его подружка так испугалась завываний койота, что Тарик на следующий же день отвез ее назад в город.
   — Тарик, — тихо повторила Кэди. — Ты знаешь, что в Нью-Йорке людям неизвестно его имя?
   Люк криво усмехнулся, очень похоже на Тарика, так что Кэди пришлось отвести глаза.
   — Он очень скрытный. Расскажи мне о себе, Кэди. Почему ты вышла за моего молчаливого кузена?
   Кэди вовсе не хотелось рассказывать о себе, она хотела слушать.
   — Пойдем в огород, соберем кое-какую травку и заодно расскажешь мне о его снах.
   Люк с улыбкой последовал за Кэди и, пока она собирала зелень, рассказал ей, что Тарику раньше снилась маленькая девочка на пони. Когда он сами был маленьким, то говорил, что она — его лучший друг и что однажды она приедет, чтобы жить с ним вместе. Его фантазии по поводу этой девчушки превратились в повод для шуток у всей семьи.
   Они вернулись в дом. Не ослабляя внимания, Кэди слушала Люка, одновременно старательно работая скалкой. Она готовила «фазолетто» — между тончайшими, почти просвечивающими слоями теста выкладывались целые листья зелени, все это скатывалось в рулет, а потом разрезалось на ломтики, чтобы продемонстрировать красоту сложившегося внутри узора. У Кэди не было трех часов, необходимых для приготовления ее традиционного томатного соуса, поэтому она воспользовалась консервированными помидорами, луком и прочими травами.
   На десерт Кэди приготовила «тарт-татин» — одно из самых великолепных блюд, которые когда-либо создавались человеком: взбитое масло и сахар с добавлением карамели, покрытое десятком нарезанных тончайшими ломтиками яблок, слегка разогревалось в верхней части плиты. Потом сверху выкладывалось слоеное тесто, и все это запекалось до золотисто-коричневого цвета. Наконец готовое кушанье переворачивалось прямо на блюдо. Пирог получался почти таким же красивым, как и вкусным.
   Около семи вечера все начали собираться, привлеченные запахами, которые доносились из распахнутых окон дома. По виду Ганнибала можно было подумать, что он целый день работал на прииске, одежда его была покрыта слоем пыли. Вэндел была по-прежнему затянута в черную кожу, но наложила гораздо более толстый слой макияжа, так что Кэди даже удивилась: как же ей удается открывать глаза — тушь и тени должны были тянуть веки вниз.
   Что касается Тарика, то он пришел последним, и по укоризненным взглядам, которые Вэндел бросала в его сторону, Кэди сделала вывод, что вторую половину дня они провели не вместе. Не то чтобы это было очень для нее важно, но, отвернувшись, она улыбнулась. Потом Кэди задумалась вдруг, где же побывал Тарик, потому что он весь перепачкался: грязь была на одежде, на ботиках и даже на одной щеке.
   Кэди очень обрадовалась тому, что ее стряпня произвела огромное впечатление на родственников Тарика. Даже Вэндел выглядела удивленной. Затаив дыхание, Кэди ждала, что скажет дядя Ганнибал. Может, ему не подойдет даже такая вкуснотища, как «фазолетто»? Однако старик ел, не произнося ни слова.
   После ужина все вышли на веранду и, усевшись в кресла, наслаждались прохладой вечернего воздуха. Когда Тарик пристроился на перилах, Вэндел тут же придвинула свое кресло так, что оказалась прямо у его ног. Что касается Кэди, она предпочла занять кресло на противоположной стороне веранды.
   Дядя Ганнибал откинулся на спинку кресла-качалки, ковыряя в зубах зубочисткой.
   — Кэди, девочка, если бы ты не была уже замужем, после такого ужина я сам попросил бы твоей руки.
   Мгновение Кэди соображала, не разыгрывает ли он ее, но потом улыбнулась и ответила, что серьезно рассмотрела бы такое предложение.
   После этого Люк сообщил, что имеет диплом юриста и квартиру в Денвере и тоже хотел бы на ней жениться.
   На сей раз Вэндел напомнила, что у Кэди уже есть муж, к тому же она владеет целым городом;
   — Разве этого не достаточно для одной женщины?
   — Для тебя-то всего и всегда было мало, сестричка, — поддразнил ее. Люк. Едва не разразился спор, но Тарик прервал их, повторив, что у Кэди действительно уже есть муж и остальным лучше не беспокоиться.
   — Люк, если ты юрист, — обратилась к юноше Кэди, — скажи, действительно ли сегодня свидетельство о браке, подписанное сто двадцать лет назад?
   Люк переводил взгляд с Тарика на Кэди и обратно.
   — Нет, не думаю. А что? В вашем свидетельстве допущена такая ошибка?
   — Компьютерная ошибка, — сказал дядя Ганнибал тоном программиста, глубоко разбирающегося в подобных вопросах.
   — Оно написано от руки, — напомнила Кэди.
   — Компьютерные шрифты сегодня удивят кого угодно, правда? — с улыбкой спросил Тарик.