Додд Кристина. Беда на высоких каблуках

   Мать Брэнди была добрая и очаровательная женщина. Почему она до сих пор не украсила собой хорошего богатого мужчину? Роберто этого просто не понимал.
   Когда он помогал Брэнди надеть пальто, она спросила:
   – Мама, что ты собираешься делать сегодня вечером?
   – Ничего. Немного посмотрю телевизор. Немного почитаю. Я уже начала хорошую книжку в самолете. – Тиффани зевнула и похлопала себя по рту. – Я слегка устала от путешествия. Может, я просто пойду спать. Как поздно вы вернетесь?
   – Не скоро. Не ждите нас. – Роберто схватил в охапку свое пальто с шарфом. – В этот вечер у нас три визита.
   – Три, – сказала Брэнди, натягивая перчатки. – Я просто не могу дождаться. – Она поцеловала мать в шеку.
   – Язвительная маленькая ведьма. – Роберто легонько щелкнул Брэнди по щеке.
   Перебраниваясь, они направились к двери.
 
   Тиффани подошла к окну. Она наблюдала, как Роберто сажает Брэнди в лимузин. Подождала, пока они отъедут, и постояла у окна немного дольше. Потом направилась в ванную комнату, где на полочках была расставлена косметика и за дверью висело стильное платье изумрудного цвета.
   Когда за Тиффани приехал автомобиль, она выглядела почти так же хорошо, как ее дочь. В самом деле, обозрев себя в зеркале, Тиффани вся светилась, так как от возбуждения внутри ее зажегся огонь. Может, даже что-то большее, потому что она была так счастлива, как не была долгое, очень долгое время.
 
   Чикаго, бросавший свои огни в хвост лимузину, расцвечивал все чередующимися полосами света и тени. Но Брэнди при любом освещении выглядела красивой. И обиженной. Она отвернулась к окошку. Подбородок ее был гордо вскинут, шея соблазнительно вытянута.
   Но Роберто не мог допустить, чтобы его игнорировали весь вечер. Он безошибочно отыскал ее руку в перчатке.
   – Позволь мне рассказать тебе, что мы будем делать сегодня вечером.
   Брэнди резко повернулась к нему – холодная и безразличная.
   – Вообще-то меня это не волнует, потому что на самом деле у меня нет выбора.
   – Но сделай уж снисхождение. – Роберто снял с нее перчатку и поцеловал ей пальцы. – Итак, сначала мы поедем на обед к Ховарду Петерсону, хорошо известному своими замечательными поварами. Он привлек их со всего мира и сегодня обещает кухню французской провинции.
   – Хорошая идея, – заметила Брэнди, – для начала меня накормить. Для улучшения моего характера.
   – Это правда. Хотя я думаю, шампанское тоже улучшит твой характер. Как, впрочем, и характер любого человека. – Роберто прижался губами к ее ладони.
   Брэнди склонила голову набок.
   – Как галантно с твоей стороны.
   Она обладала блестящим остроумием дилетанта и жалом змеи. В комбинации эти качества вынуждали Роберто лавировать и смеяться, так как он понимал, что под ее маской искушенности скрываются другие привычки. По натуре Брэнди была страстным гедонистом, но в силу незрелости выбрала профессию адвоката, намереваясь навести порядок в мире.
   У Роберто было много женщин, но пока еще ни одной не удавалось спасти его грешную душу. Но Брэнди упорно пыталась это сделать.
   – А после того как мы улучшим твой характер, отправимся к Моссимо. Он устраивает сегодня вечер. – Роберто погладил подушечку ее большого пальца.
   – СОБС? – сказала Брэнди с деланно безразличным видом, несмотря на то что сердце ее с каждым новым ударом ускоряло свой бег.
   – СОБС? – удивился Роберто. – Что это такое?
   Его английский до сих пор редко подводил его.
   – Свое оружие бери с собой.
   – А-а-а. – Роберто засмеялся. – Я уверен, там будет столько огнестрельного оружия, что его хватит, чтобы начать локальную войну. Но я тем не менее буду безоружен.
   Рука Брэнди судорожно вцепилась в его руку.
   – Не думаю, что от этого мне будет комфортнее.
   – Поверь мне, я всегда защищу тебя.
   – В чем, в чем, но в этом я не сомневаюсь, – сказала Брэнди. – Меня больше беспокоит, что ты можешь сделать какую-нибудь глупость.
   Роберто понимал, что Брэнди обижена на него и чувствует себя униженной. Но все же за всем этим таилась ее непроизвольная уверенность, что он сможет обеспечить ей безопасность. Поэтому он чувствовал себя подобно напыщенному, самодовольному павлину.
   – Полагаю, – сказал он, – целовать в губы тебя запрещено, дабы не размазать шикарную помаду?
   – Помада, которой я пользуюсь, сохранится даже тогда, когда все ледники на земле растают, – сказала Брэнди. Роберто наклонился и схватил ее свободную руку. – Но для запрета есть другие причины. – И она раздельно произнесла каждое слово, для лучшего усвоения: – Я не хочу, чтобы ты целовал меня.
   – Шампанское, – пробормотал Роберто, зная, что его слова вызовут у нее очень сильное раздражение. – Много шампанского.
   Брэнди наигранно улыбнулась.
   – Поделись со мной твоими планами. Мы ведь собираемся в гости к Моссимо?
   – Ах да. Я должен там появиться. Но обещаю тебе, это ненадолго.
   – Я сгораю от нетерпения.
   Роберто подумал, что из них двоих Моссимо, если он умный, должен больше ждать беспокойства не от него. Он подозревал, что Брэнди может легко задвинуть его несколькими удачно подобранными словами.
   – Несколько лучших сообщений я припас напоследок.
   – Кто бы сомневался, – сказала Брэнди язвительно.
   – Миссис Джон Си Тобиас каждый год устраивает благотворительный бал, – сказал Роберто. – На нем играет симфонический оркестр и дополнительно инструментальный ансамбль, для танцев. Этот вечер создан для милосердия и красоты. Он создан для тебя, и я не могу дождаться, когда моя Брэнди окажется в моих объятиях и я поведу ее на паркет. – Если эти слова и произвели на Брэнди впечатление, то она прятала свои чувства под холодной бесстрастностью. – Мы будем вместе кружиться в вальсе, а потом ты получишь то, что ты хочешь.
   – А что я хочу? – спросила Брэнди.
   – Мы вернемся в апартаменты и останемся вдвоем, – с притворной невинностью ответил Роберто.
   Брэнди бросила на него взгляд, полный негодования. Негодования, которое медленно испарялось и сменялось весельем. Откинувшись назад на кожаное сиденье, Брэнди расхохоталась. Она смеялась громко и долго.
   Роберто наблюдал за ней, радуясь, что она может смеяться искренне и вдосталь.
   – А завтра все будет опять, как угодно тебе? – спросила она.
   – Совершенно справедливо. Вечером – как угодно тебе, днем – как мне.
   – Ну ты и впрямь тот еще фрукт!
   – Какой фрукт? – осторожно спросил Роберто.
   – Я скажу тебе позже, когда пойму. – Брэнди отняла у него свою руку. – Мы приехали.
   Лимузин подъехал к портику особняка, построенного в стиле Новой Англии. Привратник поспешил к машине, чтобы проводить гостей в дом.
   Роберто и Брэнди поприветствовали супругов Петерсон, Ховарда и Джоуни. Хозяева настояли, чтобы Роберто оценил последнее приобретение Ховарда – булавку для галстука. Произведение искусства с бриллиантом в два карата датировалось 1920 годом. Роберто сказал, что сам камень стоит тысяч тридцать шесть, но вместе с оправой – намного дороже.
   В этот вечер Ховард был в ударе. Роберто с Брэнди пили вино и ели угощения. Проведя в доме чуть более двух часов и очаровав половину чикагского общества, они извинились, потому что нужно было успеть еще на другие встречи.
   – Я должен уйти, – объяснил Роберто Джоуни Петерсон. – Упустить возможность потанцевать с Брэнди будет преступлением против натуры.
   – Черт бы побрал эту миссис Тобиас! – сказала Джоуни. – Не знаю, зачем нужно было устраивать вечер в одно время со мной? А что касается танцев, я понимаю. Вы с Брэнди просто созданы, чтобы танцевать вместе!
   Пока они спускались по лестнице к портику, Роберто не преминул заметить:
   – Мы становимся довольно-таки популярной парой.
   – Подожди до суда, – посоветовала Брэнди, – когда мы расскажем людям, что я сопровождала тебя в порядке надзора.
   – Хотел бы я знать, кто из этих людей поверит твоим словам!
   – Все, – сказала Брэнди решительно. – Я сделаю так, чтобы это было наверняка. – Роберто вздохнул – обед не смягчил гнева Брэнди в той мере, в какой он наделся. – Ты утаил от Ховарда, что мы уходим с их очаровательного вечера, потому что должен посетить своих Фоссера?
   – К сожалению, иногда я обнаруживаю у себя склонность ко лжи.
   – Я об этом догадывалась.
   – Но тебе я не лгу, моя Брэнди. – Роберто наклонился ближе и шепнул ей на ухо: – Тебе – никогда! – Он пришел в восторг, заметив ее колебание. И тогда откровенно признался: – А еще я хотел таким образом обеспечить себе мостик, чтобы умаслить тебя.
   И она вопреки всякой логике захотела ему поверить. Когда они подъехали к зданию «Рыцарей Колумба», Брэнди открыла рот.
   – Слушай! Эти Фоссера что, не могут позволить себе выбрать приличное место для вечеринок?
   – Могут, – сказал Роберто, в то время как Ньюбай припарковывал лимузин там, где им будет гарантирован быстрый старт на случай вынужденного бегства. – Но приличные места они выбирают для своих жен!
   – Ты хочешь сказать, что это сугубо мужская вечеринка?
   – Вовсе нет. Но я не думаю, что этим вечером мы встретим здесь их жен.
   – Они собираются с проститутками? – сказала Брэнди. – И мы должны в этом участвовать?
   – Не говори глупостей. Я не стал бы выставлять тебя перед такой компанией. – Роберто помог Брэнди выйти из машины. – Они будут со своими любовницами.

Глава 20

   В большом зале все было поставлено на профессиональную ногу – и убранство, и угощения. Игравший оркестр мог с таким же успехом выступать в лучшем ночном клубе города. Но Фоссера, как и раньше, устраивали свои вечеринки в «Рыцарях Колумба». Воздух здесь был насыщен сигарным дымом, смешанным со слабым запахом гимнастического зала.
   Роберто пересчитал всех Фосссра – в баре их было двадцать два человека – и особое внимание обратил на число выходов, включая окна. Он оглядел также стайку женщин, собравшихся возле пятачка танцплощадки. Компания громко смеялась и выпивала, пробуя все подряд, от текилы до замороженных напитков, украшенных маленькими зонтиками.
   – О Боже мой! – воскликнула Брэнди в изумлении. – Я и не предполагала, что здесь будет такой конкурс. – Она протянула свое пальто девушке в раздевалке. Роберто с особой теплотой улыбнулся той, надеясь, что девушка запомнит их одежду, если им с Брэнди придется экстренно уйти.
   – Какой конкурс?
   – Женских нарядов. Вот эта, что больше всех похожа на шлюху, выйдет в победительницы соревнования. Ой-ой-ой! Неужели каждой из них больше двадцати? – сказала Брэнди, но заметив, что к ним идет улыбающийся Моссимо, понизила голос: – Держу пари, проигравшей придется спать с ним.
   – Ходят сплетни, что жена отправляет его в объятия любовницы со вздохом облегчения, – тихо заметил Роберто.
   – Я не сомневаюсь. – Когда Моссимо подошел к ним, Брэнди приветливо улыбнулась и сказала: – Здравствуйте, мистер Фосссра. Как приятно встретить вас снова!
   – Эге! Да это наш адвокат! Виски? Верно?
   – Что? – спросила Брэнди в растерянности.
   – Виски, – повторил Моссимо. – Ведь это ваше имя?
   – Точнее – «Южный комфорт»^[18], – спокойно поправила его Брэнди.
   Кому она это говорит? Человеку, у которого напрочь отсутствует чувство юмора и у которого чертовски болезненное самолюбие? Роберто хотел ее отшлепать. Но вместо этого только снисходительно улыбнулся.
   – «Южный комфорт» – это еще и то, что она пьет. – Он похлопал Брэнди по заду. – Иди поговори с девушками, дорогая, пока я тут управлюсь. А после этого я обещаю забрать тебя домой и дать тебе то, что ты заслуживаешь.
   – Но мне гораздо вольготнее с тобой, дорогой. – Брэнди в упор посмотрела на Роберто своими широко раскрытыми, притворно льстивыми глазами.
   – Как тебе будет угодно. – Роберто поднес к губам ее пальцы и поцеловал их. – Она обожает меня и хочет все время быть рядом, – сказал он. По-итальянски.
   – Это я вижу, – сказал Моссимо, наблюдавший за ней критическим взглядом, и добавил тоже по-итальянски: – Но женщинам положено искать общество себе подобных, не правда ли?
   Брэнди сделала резкое нетерпеливое движение, изображая оскорбленное самолюбие.
   – Ладно! Раз вы так невежливо собираетесь весь вечер разговаривать по-итальянски, пойду возьму себе что-нибудь выпить.
   – И помни об особых свойствах шампанского, – сказал Роберто.
   Брэнди наградила его взглядом, обещавшим возмездие, и направилась к группе полуголых женщин.
   – А она славная, эта смутьянка, – сказал Моссимо. – Если ты когда-нибудь захочешь ее укротить…
   – Нет. Я люблю диких кошек.
   – Точь-в-точь, как когда-то твой дедушка. Но для мужчины негоже, чтобы женщина обводила его вокруг пальца.
   – Ах, ты еще не знаешь, что Брэнди может делать своим пальчиком. – Роберто ухмыльнулся. – Спасибо за приглашение, Моссимо. Особенно ценно твое твердое убеждение, что я появлюсь здесь сегодня вечером.
   Моссимо положил ему руку на плечо, и они вместе направились к мужчинам, стоявшим у бара.
   – Просто я люблю встречаться с моими друзьями, когда мне захочется. Ну, так ты… подумал над моим предложением?
   – Украсть «Блеск Романовых»?
   – Тсс! – Моссимо бросил взгляд на работников, обслуживающих банкеты. – Не будь беспечным.
   – Что, говорить в микрофон, да? – Роберто притронулся к цветку на лацкане.
   – Угу. Говори в микрофон. – Моссимо вяло засмеялся.
   Остальные Фоссера стояли с выпивкой в руках, наблюдая за ним. Наблюдая за Роберто. Тихо, угрожающе выжидая.
   – Рики, приятель, я рад снова тебя видеть. – Роберто обменялся рукопожатием с одним из парней. – Дэнни, Грег, привет! – Он окинул группу пристальным взглядом. – А где Фико?
   – Где-то здесь, – сказал Рики.
   – Вышел покурить, – добавил Грег.
   – Надеюсь, я его еще увижу? – сказал Роберто, размышляя, почему Фико решил отсутствовать именно сейчас. – А вон тех ребят я не знаю. – Он показал на стоявших у стены мужчин помоложе, от двадцати до двадцати пяти лет.
   У всех был мрачный вид. Один парень даже повернулся спиной, когда они к ним подошли.
   – Они еще юнцы. Бросовый народ. – Моссимо жестом приказал им удалиться. – Идите потанцуйте со своими подружками.
   Роберто наблюдал, как парни медленно уходят, недовольно ворча, что их так опрометчиво удалили. Неудивительно, что Моссимо терял влияние на свою семью. Его деловая хватка ослабевала. Чувствовалось, у него назревают неприятности, вместе с брожением тестостерона у молодежи.
   Брэнди уже присоединилась к женской компании и сейчас оживленно болтала. Но Роберто увидел застывшее удивление в ее глазах, когда молодые люди лениво направились к ним. Они взяли девушек за руки и повели на паркет.
   Женщины постарше, среди них – любовницы Моссимо, Грега и Рики, продолжали разговаривать с Брэнди. У нее с ними не могло быть ничего общего, и Роберто не хотел оставлять ее там надолго, так как боялся, как бы она не спровоцировала чем-нибудь женский бунт. Это могло закончиться публичным скандалом с катастрофическими последствиями. Нужно было скорее уходить отсюда, поэтому Роберто сразу приступил к сути.
   – Выкрасть из музея «Блеск Романовых» – это громадный риск. Ты сам так сказал, Моссимо.
   Мужчины сомкнулись в круг, защищая разговор от посторонних ушей, чтобы как-то продемонстрировать свой вклад в общее дело.
   «Говори в микрофон», – вспомнил Роберто.
   – Ты что, боишься? – дразнил его Грег.
   – Конечно. Только глупец может без страха встречаться лицом со смертью. – Но в данный момент Роберто не выказывал страха. И вообще не обнаруживал ничего, кроме вежливого интереса к предложению.
   – Может, он просто не способен это сделать, – сказал Моссимо.
   Роберто щелчком пальцев отверг это предположение.
   – Твои парни смогут провести меня туда?
   – Они смогут провести тебя туда.
   – Хорошо, – сказал Роберто. – Тогда я украду бриллиант. У меня уже есть готовый план. Только я не понимаю, чего ради я должен делать это для тебя?
   Не успел он сказать еще одно слово, как оказался пригвожденным к стене. Моссимо уперся предплечьем ему в шею и приставил к голове пистолет.
   С Моссимо все было ясно. Похитить бриллиант, чтобы спасти свою задницу, ему было слабо. Но по части сильной руки у него по-прежнему получалось хорошо.
   – Даже не думай шутить со мной. Меня не обманешь. – Он ткнул Роберто в щеку холодным пистолетом. – Я убью тебя. Я убью твоего деда. Я убью твою хорошенькую адвокатессу. Черт побери, я поеду в Италию, чтобы убить ту шлюху, твою мать.
   Роберто напрягся как пружина, готовый расправиться и ударить в ответ. Но придя сюда, он фактически молчаливо согласился на сделку. И молчаливо признал Моссимо своим боссом. Сейчас ничего нельзя было менять. Даже если эта бездарная задница упомянул имя его матери. Даже если он угрожал Nonno и Брэнди. Эта операция должна быть выполнена. Теперь все решало время.
   Моссимо подержал Роберто у стены еще секунду, лишив его доступа кислорода и позволив ему ощутить угрозу, а потом отпустил и убрал оружие.
   Роберто перевел дыхание, пытаясь прояснить кружившуюся голову. Он увидел Брэнди, шагающую к ним через всю комнату, и покачал головой, молча говоря: «Нет!»
   Она остановилась.
   «Нет, – читала она в его взгляде. – Не пытайся помочь мне. Ты сделаешь только хуже».
   Брэнди наклонила голову и пошла обратно к толпе женщин, смотревших на все это расширившимися глазами. Но было видно, что она оставляет его с большой неохотой.
   Теперь Роберто уже мог говорить.
   – Ты меня не так понял, Моссимо, – сказал он хрипло. – Ты много чем известен, но не щедростью. Что ты можешь мне предложить, что заслуживало бы затраченных мной усилий и времени? Только не рассказывай о престиже. Я не отнесу его в банк.
   Хмурое выражение Моссимо медленно рассеивалось. Что значит алчность! Это Моссимо понимал.
   – Ты знаменитый похититель драгоценностей, – сказал он. – Конечно, работать с тобой – большая честь. Я это понимаю. Но что ты хочешь от меня за эту работу?
   – Сегодня я обедал в доме Ховарда Петерсона. Я видел у Джоуни на шее цепочку с рубином цвета свежей крови. Камень запросто тянет на четыре и три десятых карата.
   – Я знаю об этом рубине. – Моссимо наклонил голову, будто стыдясь. – Но я не могу его добыть. У них слишком хорошая охрана.
   – Обычно хорошая, – сказал Роберто, разглядывая копчики своих пальцев.
   – Что ты имеешь в виду? – спросил Моссимо, тотчас оживившись.
   – Сегодня ночью, – пояснил Роберто, – их охранная система в определенных местах по некоторым причинам выйдет из строя.
   – Гм… по некоторым причинам? – Моссимо заулыбался. – Эй, ребята! Рики! Принесите нашему другу вина.
   – Воды, – сказал Роберто, потирая шею.
   – Воды. – Моссимо подтолкнул ему стул под зад, и они стали беседовать тихими голосами.
   Когда Роберто снова встал, проект был готов. Сделка состоялась.
   – Договорились, – сказал Моссимо. – Ты приносишь в «Собачью голову» бриллиант, а я отдаю тебе рубин Петерсона.
   – Хорошо. – Роберто похлопал Моссимо по животу. – И помни, Моссимо, кто оказал тебе эту услугу. Так что прояви уважение ко мне и моему Nonno, как мы того заслуживаем. Нужно жить мирно.
   – Конечно. – Мосснмо обнял его и расцеловал в обе щеки. – Это исключительно выгодное дело для нас обоих. А для тебя это еще и возможность с пользой употребить свое время, пока ты ожидаешь суда, не так ли?
   Роберто кивнул, отметив, с какой легкостью ему был дарован предательский поцелуй Моссимо. Иуда мог бы им гордиться.
   Шагая прочь, он пальцем поманил Брэнди. К удивлению Роберто, она повиновалась и немедленно присоединилась к нему.
   – Прими мои поздравления, – сказала она, беря его за руку и следуя за ним в гардероб. – Ты открыл верный способ заставить меня отвечать на любую твою команду. Я была готова сделать что угодно, лишь бы избавиться от этих женщин.
   Роберто засмеялся.
   – Это было ужасно, да? – Он принял от девушки в гардеробе оба их пальто и дал ей щедрые чаевые.
   – Не то слово, – сказана Брэнди, позволяя ему повязать шарф вокруг ее шеи. – Ужасно – здесь применимо с большой натяжкой. Ты представляешь, что значит целых двадцать минут обсуждать бразильский воск для эпиляции?
   – Бог мой, нет! Я не хочу об этом думать даже минуту.
   Роберто надел пальто и взял Брэнди под руку. Вместе они направились к двери.
   Не успели они сделать и двух шагов, как в нос им ударил запах табака. Роберто остановился.
   Брэнди продолжала идти.
   – Этот воск в качестве предмета особого интереса вклинился как раз между пилингом и акриловыми ногтями… – Она оглянулась на Роберто. – Что-то не так?
   Неожиданно из тени вышел Фико с сигаретой в руках.
   – Роберто, – сказал он, – рад тебя повидать. И вас. – Фико кивнул Брэнди. – Наверное, такой худышке, как вы, холодно на улице, – сказал он.
   – Брэнди! – Роберто жестом указал ей на лимузин.
   – К своему прискорбию, я начинаю к этому привыкать, – сказала Брэнди и пошла к машине.
   Двое мужчин наблюдали, как она удаляется. Когда Ньюбай открыл дверцу и помог Брэнди сесть, Фико сказал:
   – Ну что, дружище, ты послушался Моссимо?
   – Послушался. – Роберто задумался над словами Фико.
   Что у него было на уме?
   – Ты понимаешь, что тебе не следовало соглашаться?
   Это становилось интересно.
   – И все-таки я согласился, – сказал Роберто. – Я очень люблю моего дедушку.
   Фико подошел ближе.
   – Я могу защитить твоего дедушку.
   – Обещание впечатляет, если принять во внимание репутацию Моссимо.
   – Я всегда относился к Моссимо с глубочайшим уважением, – сказал Фико. – Всегда.
   По сути, он не сказал ничего. Но вместе с тем максимально много из возможного. Это и хотел услышать Роберто.
   – А в качестве вознаграждения Моссимо обещал мне камень.
   – Мертвец не может взимать плату, – сказал Фико.
   – Значит, он собирается меня убить, после того как я достану бриллиант?
   Роберто и так это знал. А то, что сейчас ему сказал Фико, подтверждало его предположение. Фико хотел занять место Моссимо. Поэтому он должен делать все возможное, чтобы предотвратить ограбление музея.
   – Повторяю, тебе лучше оставить эту работу.
   Настойчивость Фико усложняла дело. Больше, чем Роберто предполагал. Но он должен был выполнить задание Моссимо.
   – Однако планы Моссимо убить меня придают мне дополнительный стимул.
   Фико отбросил сигарету в грязный гравий.
   – Тогда поступай как знаешь. Но только никому не говори, что я тебя предупреждал.
   – Нет, я не стану никому говорить. В самом деле, я тебя даже не видел здесь. Право, досадно, что мы пропустили друг друга. – Роберто стянул перчатку и протянул Фико руку.
   Фико посмотрел на руку Роберто, потом схватил его за локоть. Роберто ответил тем же, и оба мужчины крепко встряхнули друг друга, как в былые времена.
   Вопреки всему Роберто симпатизировал Фико. Парень жаждал власти, но не из желания причинить кому-то боль. У него был чисто прагматический интерес.
   Пользуясь возможностью, Роберто наклонился ближе:
   – Так нужно, Фико. Верь мне. Верь.
   Фико критически посмотрел на Роберто.
   – Что мне это даст?
   – Именно то, что ты хочешь, Фико. Поверь мне.
   – Только глупец может верить кому-то, кроме себя самого.
   – Тогда стань глупцом, – сказал Роберто.
   Фико с минуту обдумывал его слова.
   – Я подумаю.
   – Подумай.
   На этом они расстались. Роберто направился к автомобилю, надеясь, что интуиция не выведетего наложный путь.

Глава 21

   С холодным ветром, ворвавшимся вместе с Роберто в машину, Брэнди пробрал озноб. Она замерзла даже больше, чем за последний час. И это о чем-то говорило. Когда Моссимо припечатал Роберто к стене и приставил к нему пистолет, Брэнди попыталась закричать.
   – Нет! – сказала ей одна из тех шлюшек, которой на вид было лет шестнадцать, и накинула ей руку на рот. – Тогда он наверняка – покойник!
   Брэнди так хотела выбраться из того зала в «Рыцарях Колумба», что у нее все зудело внутри. Но она не могла уйти. Конечно, у нее была возможность выбежать из дверей, но по каким-то необъяснимым причинам такие мысли не посетили ее даже на мгновение. Нет, она не могла покинуть Роберто.
   Каким образом она пришла к этому? Как так случилось, что теперь она чувствовала себя ответственной за вора, который сам искал неприятности на свою голову?
   Когда Роберто подвинулся ближе и автомобиль плавно тронулся с места, Брэнди резко сказала:
   – Ты – в некотором роде супермен, обладатель черного пояса. И ты не мог двинуть этому подонку чайником по заднице? Почему?
   Роберто так посмотрел на Брэнди, будто жалел, что он вообще знаком с нею.
   – Иной раз, как сегодня, например, – сказал он с тяжким вздохом, – я понимаю, почему Фоссера держат тех глупых девок. Умная женщина – это сущее наказание.
   – Я считаю, ты должен был ему наподдать! Почему ты этого не сделал?
   Брэнди схватила его за запястье.
   – Ты, случайно, не обратила внимания, сколько там было парней в спортивных пиджаках? – сказал Роберто. – Ты не заметила ни одной кобуры, выпирающей под их пиджаками?
   – Это я знаю, – сказала Брэнди.