Додд Кристина. Беда на высоких каблуках

   – Однако богатый. И добрый. И ему не нужно обманывать жену, так как он вдовец, – подчеркнула Тиффани. – Чарлз хочет на мне жениться, и я хочу того же. Он обещает осыпать меня нарядами и драгоценностями.
   – Но… – Брэнди слегка содрогнулась. – Тебе же придется с ним спать.
   – Любовь все скрашивает.
   – Ты любишь его?
   – Наверное. Может быть. – Тиффани махнула своей изящной кистью. – Нет-нет, я другое хотела сказать. Я знаю, что он меня любит. Он боготворит меня. И потом, когда Роберто будет старым и седым, разве ты расхочешь спать с ним?
   – Роберто? Ты хочешь сказать, что… ты все знаешь, мама?
   – Что? Что ты его любишь? – Тиффани присвистнула. – Дорогая, если бы меня не было здесь, ты бы сейчас ни за что не ускользнула из отеля незамеченная. Ты же вся сияешь!
   – Но, мамочка… – Брэнди тяжко вздохнула. – Что, если он позволит себя убить сегодня вечером?
   – Роберто? Позволит себя убить? – Тиффани громко рассмеялась. – Поверь мне, я немного знаю мужчин. Ты можешь сбросить его с двадцатого этажа, он будет падать все эти двадцать этажей и все равно приземлится на ноги.
   – Вообще-то там было двадцать четыре этажа, – задумчиво сказала Брэнди, вспоминая лифт.
   – Дорогая моя, Роберто Бартолини не даст себя поймать и не позволит себя убить. Об этом ты можешь не беспокоиться. Ты только будь осторожна, чтобы самой не пострадать в этой заварушке. Это все, о чем я прошу тебя этой ночью.
   – Я буду осторожна, – пообещала Брэнди. После заверений Тиффани она чувствовала себя увереннее. Мать была права. Роберто всегда приземлялся на ноги.
   – Ну, тогда пойдем одеваться! – сказала Тиффани. У нас мало времени. – Она взяла косметичку и пошла в ванную комнату.
   – Платье висит на крючке, – крикнула Брэнди. – Здесь все видели, как я в нем входила. И очевидно, были снимки в газетах.
   – Да, ты действительно знаменита!
   – Бесславно знаменита, – поправила мать Брэнди. Она отбросила в сторону халат и надела брюки. Затем надела свой самый модный бюстгальтер и посмотрела на грудь. – Мамуля, посмотри. Как я тебе!
   – О Боже мой! – воскликнула Тиффани, откладывая кисточку для туши и оглядывая дочь.
   Брэнди обозрела себя в зеркале.
   – У них глаза ослепнут.
   – Или, – засмеялась Тиффани, – вылезут из орбит.
   – Что и требуется, – сказала Брэнди. Она села на крышку унитаза, натянула гольфы и надела туфли на шпильках. Потом встала и, вытянув руки над головой, объявила: – К проведению операции готова!
   – Не совсем. – Тиффани приколола Брэнди па правое плечо брошь белого золота с горным хрусталем. – Вот теперь все.
   – Спасибо, мамочка. Изумительная брошь. И так ярко блестит, что почти ослепляет. – Но совсем не в стиле Тиффани, подумала Брэнди. – Где ты ее взяла?
   И тут они вместе сказали:
   – Дядя Чарлз.
   – Он не очень хорошо разбирается в драгоценностях. Но я работаю над его вкусом. – Тиффани внесла последние штрихи в прическу. – Как ты меня находишь?
   Брэнди повернула мать лицом к зеркалу и встала рядом.
   Тиффани была похожа на свою дочь, а Брэнди… была похожа сама на себя. Но это не имело значения, потому что, согласно плану, когда она выйдет отсюда, парни Фоссера будут уже в нескольких милях от отеля.
   Брэнди протянула матери бархатное белое пальто, которое она надевала вчера вечером, и видеокарту.
   – Хорошо. А теперь запоминай, мама. Ты скажешь таксисту отвезти тебя в полицию, но пусть он выберет дальний маршрут. Как только ты войдешь в участок, ты – в безопасности. А если эти парни Фоссера вдруг попытаются последовать за тобой туда, ты отдашь полицейским этот чип. Там видеозапись с доказательством, что эти парни убили владельца ломбарда. Ничего не забудь, мама.
   – Не забуду, – пообешала Тиффани. – Это будет интересно!
   Брэнди надела длинное темное пальто, в котором Тиффани пришла в отель, и натянула на голову ее пушистую шапку и темные очки. Потом проверила предохранитель пистолета, положила его в карман и быстро кивнула матери.
   – Выходим.
   Держась за руки, они стали спускаться в лифте. Тиффани пыталась улыбаться.
   – Ты – самая умная, самая хорошенькая девушка в мире, и я абсолютно уверена, что ты сделаешь все как надо.
   В этом и заключалось отличие Тиффани от других матерей. Она не сказала: «Я буду беспокоиться за тебя, поэтому будь осторожна». Вместо этого она сказала: «У тебя вес получится». Сейчас, когда Брэнди подумала об этом, она поняла причину своих успехов. Она добилась всего не потому, что унаследовала ум своего отца, а потому, что Тиффани всегда высказывала свою абсолютную уверенность в превосходстве дочери.
   И какой бы дурочкой ее ни выставлял Роберто Бартолини, она знала, что ее отец не прав. Она не считала себя глупой. Она всегда была сообразительной и несгибаемой, а потому выйдет живой из этого приключения тоже.
   И позаботится, чтобы Роберто тоже был жив.
   – Спасибо тебе, мамочка. У меня все пройдет успешно. – Брэнди крепко обняла мать и, следуя ее примеру, сказала: – У тебя тоже все получится, потому что ты самая умная, самая милая мать в мире. Джозеф и Тайлер ничего не смогут сделать.
   Двери лифта открылись, и Тиффани, расправив плечи, вышла в холл. Платье обрисовывало каждый изгиб ее тела. С белым Гуччи, перекинутым через плечо, она являла собой образец беззаботности. Она шла, улыбаясь коридорному, клерку за конторкой и всем запоздалым ночным кутилам, обжигая их огнем своей красоты.
   Когда Тиффани приблизилась к дверям, швейцар бросился их открывать для нее. И она без ничего, кроме своего синего бархатного платья и стальной решимости, шагнула в морозный холод.
   Швейцар подозвал ей такси и помог сесть в машину.
   Когда Тиффани отъехала, парни Фоссера поймали другое такси. Агент ФБР тотчас бросился к своему автомобилю и последовал за парнями.
   Брэнди ухмыльнулась. Трюк удался.
   Однако ее веселое настроение быстро померкло. Ведь она отправила мать на верную опасность.
   – Будь осторожна, мамочка, – прошептала Брэнди, молитвенно складывая руки. – Прошу тебя, будь осторожна.

Глава 27

   Брэнди, опустив голову, зашагала к выходу. В холле никто даже не взглянул на нее.
   Она прошла пешком по Мичиган-авеню до следующего отеля и там взяла такси.
   – Отвезите меня в «Собачью голову», – сказала она. – И поскорее. Вас ждут хорошие чаевые.
   – Слушаюсь, леди.
   Прежде чем они подъехали к небольшому ресторанчику, их трижды подбрасывало вверх при заносах.
   Брэнди расплатилась с таксистом, дав ему достаточную сумму, чтобы услышать от него: «Благодарю вас!», и ступила на улицу.
   Было почти три часа ночи. Стояла ясная звездная ночь, но с такими холодными звездами, что они казались хрупкими. Окна «Собачьей головы» вспотели от пара, и сквозь эту матовую пленку Брэнди различила официантку, с унылым видом сидящую на табурете за прилавком, и двух замызганных посетителей, склонившихся над чашками.
   Моссимо Фоссера сидел за столом спиной к стене. Перед ним чуть в стороне стояли пустая грязная тарелка и серебряный прибор, а прямо напротив – ноутбук. Моссимо напряженно следил за событиями, развертывающимися на экране. Но Брэнди знала, что это не фильм, а реальные события. Они происходили в музее, где Роберто делал свою работу, а парни Фоссера занимались съемкой и ретрансляцией для Моссимо.
   Брэнди не могла видеть экран, так как Моссимо сидел лицом к ней. Однако она могла читать язык его тела. Мужчина напоминал болельщика, наблюдающего за игрой футбольной команды. Он вздрагивал. Ерзал на стуле. Один раз даже встал, но потом снова сел. Брэнди знала, что в музее все идет хорошо, иначе бы сейчас его здесь не было. Но вместе с тем он часто прищуривал глаза, и губы его двигались в недовольной гримасе.
   И это Брэнди тоже понимала. Каким бы хладнокровным и умным он ни был, до Роберто ему было далеко. Моссимо завидовал его умению, и сейчас та же алчность снедала его и удерживала на сиденье.
   А Брэнди мерзла снаружи в ожидании приезда Роберто. Она дрожала, когда вихрящийся ветер врывался к ней под пальто. Продлись это несчастье – и она в прямом смысле замерзнет до смерти. Она взглянула на часы. Если у Роберто вес идет по расписанию, он должен быть здесь через двадцать минут. Но пока она была вынуждена ходить взад-вперед, чтобы не превратиться в эскимо. Иначе некому будет спасать Роберто и его упрячут в тюрьму навечно.
   Брэнди быстро зашагала по пустынной улице, потом вернулась к «Собачьей голове» и снова заглянула в окно.
   Моссимо, ухмыляясь, стоял у стола, вытянув руки над головой и размахивая кулаками. Это означало, что Роберто выкрал бриллиант.
   Хорошо. Значит, он был еще жив. Приземлился на ноги, как сказала Тиффани.
   Брэнди опять принялась расхаживать по тротуару. Ее шпильки звонко цокали по замерзшему асфальту.
   Когда она дошла до конца квартала, послышался шум приближающегося автомобиля. Брэнди обернулась.
   К ресторану подкатил коричневый «инфинити Р-45» и остановился у тротуара. Из машины выпрыгнули двое мужчин, завернувшихся в пальто и шарфы, и вошли в ресторан.
   Брэнди поспешила к окну. Она подоспела вовремя. Мужчины как раз снимали шапки. Она узнала их – двух парней, присутствовавших у Моссимо на вечеринке. Они протянули ему небольшую коробочку. Фосссра открыл ее, кивнул и положил в карман. Двое парней, усевшись на стулья сзади Моссимо, слушали, как он рассказывает что-то, взмахами руки показывая на экран. Все трое затем повернулись к двери занять выжидательную позицию.
   – Я и не знала, что в футбол играют поздней ночью.
   Брэнди круто повернулась, услышав за плечом смазанную женскую речь. Коротышка, которой принадлежат этот голос, напоминала качающуюся на ветру охапку тряпья. Приглядевшись получше, Брэнди различила два блестящих глаза и улыбающийся рот.
   – Вероятно, это повтор трансляции, – сказала она бродяжке. – Сейчас так поздно и ужасно холодно. – Роберто и люди Моссимо уже ехали к «Собачьей голове» с бриллиантом, лучше бы этой женщине убраться отсюда – иначе возникнут трудности. – Вам негде погреться?
   – А вам? – сказала женщина. От нее пахло помойкой и виски. Она подтолкнула Брэнди, как бы побуждая ее уйти.
   – Я должна оставаться здесь, пока за мной не приедет мой бой-френд, – сказала Брэнди, и по сути не лгала. Когда Роберто увидит ее, он заберет ее и вместе с ней побежит прочь от дверей. Она на это надеялась.
   – Знаете, вы выбрали неудачное место для свиданий, – сказала незнакомка в лохмотьях, но на этот раз совершенно нормальным голосом. – Ночью в этом районе происходят скверные вещи, поэтому такой хорошенькой девушке не стоило бы появляться здесь. Почему бы вам не отправиться обратно в отель? Я вызову вам такси.
   – Что? – удивилась Брэнди.
   Откуда эта женщина знает, что она приехала из отеля?
   – Я могу вызвать вам такси, – так же четко сказала женщина и, вдруг подпрыгнув, как ужаленная, прижала руку к уху. – Ерунда. Все в порядке. Я сейчас буду на месте.
   Брэндм в недоумении смотрела, как бродяжка поплелась к дверям «Собачьей головы». Голоса, что ли, велели ей идти туда?
   На улице показался одинокий автомобиль.
   Брэнди отошла в тень посмотреть, остановится ли он у ресторана.
   Автомобиль остановился. Из него вышел Роберто и направился к двери. За ним последовали Фоссера, вывалившиеся всей кучей. Рики, Данте и Грег.
   Брэнди незаметно вошла за ними, след в след. Никто не обратил на нее внимания.
   Моссимо и двое других Фоссера встали, встречая своих и Роберто. Парни, смеясь, похлопывали друг друга по спине. И вообще вели себя, как молодые отцы, которым вручили новорожденных.
   Роберто стоял в центре и тоже улыбался, принимая как должное всеобщие поздравления.
   Сукин сын! Глупый, лживый, жестокосердный сукин сын.
   Обтрепанная женщина и двое посетителей, казалось, не обращали внимания на торжество. То ли спьяну, то ли с похмелья или, наоборот, от слишком большого ума они не хотели вмешиваться в это дело.
   Как бы она хотела оказаться рядом с ними!
   Моссимо уже сел за свой стол, насмешливо ухмыляясь и наблюдая. Сейчас он был похож на толстую жабу.
   Брэнди осторожно прокралась к бару, поближе к выключателю, выжидая свой шанс и размышляя, хватит ли ей смелости применить оружие.
   Моссимо, вложив пальцы в рот, издал пронзительный свист.
   Галдеж сразу прекратился. Но молодняк продолжал ухмыляться.
   – Где Фико? – спросил Фоссера.
   – Он так и не показался, – сказал Рики.
   Все многозначительно переглянулись.
   – В следующий раз, если кто-то увидит Фико, убейте его, – сказал Моссимо.
   В ресторане сделалось холодно и тихо. Посетители поглубже спрятались в своих креслах. Женщина в оборванной одежде юркнула за прилавок и пригнулась.
   Брэнди нащупала в кармане пистолет и медленно, хладнокровно спустила предохранитель.
   – Но Фико нам и не понадобился, – сказал Данте. – У них там была сирена, о которой мы ничего не знали, но Грег ее рассекретил.
   Грег закивал.
   – И обезвредил, – закончил Дантес возросшим энтузиазмом. – А потом за работу взялся Роберто. Ну, он артист, я вам скажу! Никто и не заметил, как «Блеск Романовых» исчез. Пока они не проведут экспертизу, они не поймут, что мы подложили вместо него фальшивый камень – до того он хорош!
   – Ты прав, парень, – сказал Грег. – Да, мы блестяще с этим справились! Чистая работа! Мы достали этот бриллиант!
   – Мы таки его добыли, – подчеркнул Рики.
   – Так где он? – Моссимо щелкнул пальцами и протянул открытую ладонь.
   Рики показал на Роберто. Грег и Данте притворно попадали ниц перед ним.
   Роберто вытащил из кармана сверток размером приблизительно с кулак. Это был черный бархатный мешочек на шнурке.
   Глупый, лживый, жестокосердный сукин сын! Брэнди надеялась, когда она покончит с этим, федералы посадят их в соседние камеры, и она скажет Роберто все, что о нем думает.
   Роберто медленно протянул Моссимо мешочек. Брэнди с бешено колотящимся сердцем вытащила пистолет.
   Роберто отступил назад.
   – Но сначала выкуп, Моссимо. Как насчет рубина Петерсона? Ты обещал мне его в обмен за мою работу.
   Брэнди незаметно убрала пистолет. Моссимо достал из кармана коробочку и показал Роберто.
   – Дай мне взглянуть на него, – распорядился Роберто.
   – Экий недоверчивый, – ворчливым тоном сказал Моссимо, но все же открыл коробочку.
   Оправа блеснула в лучах света, отражавшегося в сверкающих красных гранях.
   Роберто кивнул и улыбнулся.
   – Bella^[22], – сказал он и принял коробочку. Защелкнул ее и спрятал в карман.
   Потом в картинной позе, точно шоумен, нежно покачал в ладони бриллиант и послал ему воздушный поцелуй.
   Брэнди не терпелось выстрелить в негодяя, у нее даже затряслась рука, в которой она сжимала пистолет внутри кармана.
   Роберто стал передавать Моссимо бриллиант. Брэнди снова вытащила пистолет и направила его на Роберто.
   – Роберто! – крикнула она.
   Он повернулся, а когда увидел ее, недоверчивое выражение на его лице уступило место ужасу.
   – Отдай мне бриллиант, – приказала Брэнди.

Глава 28

   В руках у парней Фоссера тотчас появилось оружие, и каждый направлял его на Брэнди и на Роберто. Моссимо выхватил у Роберто бриллиант.
   – Убейте ее!
   – Не стреляйте! – закричал Роберто. – Ради Бога, не стреляйте! – Он побежал к Брэнди, раскидывая в стороны кресла.
   Одно из них ударило Грега по коленям, и его пистолет выстрелил и пробил кровлю. С потолка посыпались осколки черепицы. Другое кресло отбросило Рики назад, и он перевалился через стол.
   В руках Роберто кресла были оружием.
   Он успел пробежать полпути, когда его попытался остановить один из посетителей. Они вдвоем рухнули на пол и проехали по линолеуму, сбивая кресла, которые падали, как домино.
   – Убейте их всех! – крикнул Моссимо.
   Брэнди нацелила на него пистолет, потому что сейчас у нее не было выбора.
   Но сзади кто-то схватил ее за волосы.
   Брэнди упала на одно колено, и на глазах у нее выступили слезы от боли.
   – Я держу ее, – закричат парень и потянул ее за волосы.
   Шапка съехала ему на глаза.
   Брэнди сдвинула ее.
   Джозеф. Это был Джозеф, убивший владельца ломбарда. Ничтожный мерзавец, пытавшийся убить ее и Роберто.
   Но как этот подонок оказался здесь? И где сейчас Тайлер? Что он сделал с матерью?
   Брэнди с силой топнула ногой, вонзив в ступню Джозефа шпильку. Каблук проткнул ботинок и глубоко вошел в ногу Джозефа.
   Взвывший от боли бандит разжал руку.
   – Брэнди, пригнись! – крикнул Роберто. – Падай на пол!
   Чтобы ее прикончил Джозеф? Ни за что!
   – Сука! Я убью тебя! – Джозеф снова схватил ее.
   И тогда балерина Брэнди совершила грандиозное Jete^[23], от которого бы пришел в восторг Жорж Баланчип. На шпильках-то! Удар пришелся Джозефу прямо в грудь.
   Он замолотил руками в воздухе и осел на пол.
   Но в результате своего броска Брэнди потеряла равновесие и ударилась о прилавок. Она попыталась удержаться самостоятельно и перенесла центр тяжести на ногу, но неожиданно подвернула лодыжку.
   Брэнди взглянула вниз. Каблук! Когда она лягнула Джозефа, у нее сломался каблук. Это были любимые туфли матери! В бешенстве она снова повернулась к Джозефу.
   В «Собачьей голове» творился кромешный ад. В стену полетело еще одно кресло. Слышались удары кулаков – драка была в самом разгаре. Хрустели кости. Мужские и женские голоса кричали:
   – Прекратите! Перестаньте!
   Джозеф повернулся к Роберто и остановил на нем озлобленный взгляд. Затем поднял нож, нацеливая его с ловкостью профессионального киллера. Брэнди спустила курок.
   Из-за отдачи от пистолета она ушибла локоть о прилавок. В ушах прогремело эхо выстрела и одновременно раздался свистящий звук.
   Нож пролетел так близко, что срезал часть ее освесленных и прекрасно подстриженных волос.
   Джозеф закричал. Он продолжал кричать подобно маленькой девочке, корчась на полу и схватившись за бедро. Джинсы его пропитались кровью.
   Брэнди в ярости подняла оружие и повернулась назад.
   Она увидела, что сцена в комнате полностью изменилась.
   У женщины в обтрепанной одежде теперь появился пистолет, только не такой маленький, как у Брэнди, а длинноствольный полицейский пистолет. И направлен он был на Моссимо Фоссера.
   Официантка держала в руках дробовик.
   Двое посетителей наставили свое оружие на молодых Фоссера, заставив их осторожно положить на пол свои пистолеты.
   Между тем с улицы и с черного хода в ресторан прибывали новые вооруженные люди, одни с легким, другие с крупнокалиберным стрелковым оружием.
   Роберто стоял, прислонившись к столу, и тряс рукой, как будто у него была повреждена кисть. Он гневно сверкнул глазами, взглянув на Данте, распластанного на полу и державшегося за свой разбитый нос.
   Брэнди была смышленая девушка. И в данном случае не требовалось большой хитрости, чтобы понять, что для Роберто здесь изначально не было никакой опасности. Большей безопасности не могло быть даже в монастыре.
   В комнату вошел дежуривший в отеле агент – мужчина, которого завлекала Тиффани. Он недовольно посмотрел на Брэнди.
   – Вы с вашей матерью – пара самоуверенных всезнаек.
   Из этого следовало, что у Тиффани все закончилось прекрасно. Слава Богу! Брэнди вздохнула с облегчением.
   Роберто поднял глаза на нее и наконец расслабился. Но потом выражение его лица изменилось. Он нахмурился, и в глазах у него снова вспыхнул огонь.
   Брэнди была готова поспорить, что он взбешен из-за нее. Своим вмешательством она испортила ему всю эту героическую операцию.
   Не хорошо. Черт побери, мог бы, наверное, сам все рассказать! И довериться ей, как он много раз призывал ее верить ему.
   – Шельмец.
   В общем шуме Роберто не мог ее слышать, но прочитал по ее губам ругательство и направился к ней.
   – Ты меня обманул! – крикнул ему Моссимо, прижимая к груди бриллиант. – Ты – поганый сын итальянской шлюхи! Ты подставил меня!
   Роберто остановился и резко повернулся. Все произошло так быстро, что Брэнди даже не успела уследить за его ударом, сбившим Моссимо с ног. Весь ресторан содрогнулся, когда тот приземлился на спину.
   – Сейчас эти замечательные ребята из ФБР уведут тебя, Моссимо, – сказал Роберто, наклонившись над тяжело дышавшим бандитом. – И вряд ли ты будешь счастлив отправиться в тюрьму на две сотни лет. Зато я знаю, что среди Фоссера есть один человек, который будет рад от тебя избавиться.
   – Фико, – сказал Моссимо. – Этот перебежчик Фико.
   – Нет, – сказал Роберто. – Я говорю о твоей жене.
   Агенты ФБР дружно засмеялись, Брэнди – нет.
   – А ты знаешь, что это за кубик у тебя в руке? – продолжал Роберто. – Это цирконий. Настоящий «Блеск Романовых» покинул страну три дня назад.
   Моссимо раскрыл мешочек и поднес фальшивый бриллиант к свету. Сверкающий камень предстал во всем блеске, насмехаясь всеми своими гранями. Насмехаясь над Моссимо. Насмехаясь над Брэнди.
   Моссимо что было сил швырнул камень в Роберто.
   Роберто перехватил его и подкинул вверх, празднуя триумф. Потом поймал в открытую ладонь и зажал в кулаке.
   Брэнди видела, как он довольно ухмыляется.
   Празднует победу? Еще бы! На его месте она тоже праздновала бы. Провернув эту сложную операцию с инсценировкой похищения знаменитого русского бриллианта, Роберто низверг целый клан врагов своего дедушки.
   Теперь Брэнди поняла, что все это время, начиная с момента их знакомства, Роберто работал в связке с ФБР. Кража «Блеска Романовых» была задумана ими как ловушка, чтобы навечно упрятать в тюрьму Моссимо Фоссера вместе с его парнями.
   А она впуталась в эту интригу, точно кошка, попавшая в привод вентилятора.
   Тогда зачем были нужны все те потуги с ее работой, парадные шествия с Роберто и общение с неприятными лицами? Зачем было переживать по поводу ее неэтичного и совершенно великолепного секса с клиентом и страх за него? Чего ради было устраивать эту безумную ночную гонку через весь Чикаго с пистолетом в руках? Спасать Роберто от его собственного безумия? Все это, включая сломанную туфлю матери, ровно ничего не стоило. Все это было сделано ради хитроумного трюка.
   Проклятый бриллиант! Чтобы его уберечь, она рисковала жизнью! А он, оказывается, даже не был настоящим.
   Этой ночью, когда Роберто исчез, Брэнди чувствовала себя одураченной. Он обещал ей больше никогда не воровать, а сам отправился за «Блеском Романовых». Теперь Брэнди поняла, что то обещание, заставившее трепетать ее сердце, было не более чем фальшь, равно как и этот кубик циркония у него руке. Как можно было украсть из Чикагского художественного института тот злосчастный бриллиант, если его уже три дня не было в стране?
   Брэнди хотела выстрелить в Роберто – прямо в грудь, где находилось его неверное сердце. Чтобы не дать волю желанию, она осмотрительно положила оружие на стол. Она уже повернулась к двери, когда с пола раздался крик Джозефа:
   – Это за тебя, Моссимо!
   Она круто повернулась и увидела нацеленный ей в голову пистолет.
   Но в тот же момент Роберто изо всех сил метнул в Джозефа кубик циркония.
   Камень с глухим звуком пришелся парню точно между глаз, и он без сознания упал на спину.
   Кто-то из находившихся в ресторане агентов ФБР подобрал с пола пистолет.
   Брэнди посмотрела на распростертое тело бандита. Разумеется, она правильно сделала, что выстрелила в него. Но Джозеф был всего лишь суррогат реального человека, которого она хотела бы убить.
   Тем временем Роберто снова направился к ней. Вид у него был настороженный. И сердитый. Этот мужчина скрывал от нее правду почти с первого момента их встречи.
   Брэнди подняла руку и сказала четким голосом, для большей доходчивости:
   – А теперь я ухожу домой. Я больше не хочу тебя видеть. Будь счастлив. Но на самом деле я желаю тебе сгореть в огне. Надеюсь, когда ты выйдешь отсюда, тебя сразит летящий метеорит. Это будет подходящая кара за все, что ты причинил мне.
   Брэнди вяло поплелась к выходу. Роберто размашистым шагом двинулся за ней.
   Порыв ветра ударил Роберто в лицо. В воздухе пахло дождем и было почти тепло. Казалось, что зима разомкнула свои тиски.
   Кто-то схватил Роберто за руку. Он обернулся, недовольный, что его остановили.
   – Позволь ей уйти, – сказал Эйден, коренастый мужчина с коротко стриженными русыми волосами и светло-карими глазами. – Она сердита на тебя, и ты не вправе ее винить.
   С Эйденом они были знакомы много лет. Когда Роберто услышал, что Моссимо Фоссера собирается выкрасть «Блеск Романовых», он сообщил об этом в ФБР, Эйдену. Содействуя ФБР в проведении этой операции, Роберто хотел одновременно провернуть одно дело, в котором был заинтересован сам лично. Для этого ему был нужен Эйден с его властью и опытом. Они неплохо работали в одной команде до сих пор.
   – Я не могу ее отпустить, – нетерпеливо сказал Ро-берто. – Не ходить же ей в половине третьего ночи по Чикаго в поисках такси.
   – Не беспокойся. Один из моих парней доставит ее обратно в отель. Погоди… – Эйден приложил руку к наушникам. – Нет. Она хочет ехать к Чарлзу Макграту. Там она будет в безопасности. Более чем в безопасности.
   – В безопасности от меня.
   Роберто понимал, что Эйден прав. Да, он был прав. Но Роберто не мог с этим смириться. Сейчас операция в общем и целом закончилась, а Брэнди его презирала, и никакие объяснения не могли смягчить ее отношение к нему.