Дрейк Дэвид. Удар судьбы (Велисарий - 4)

   - Я никогда не делал этого раньше, - объяснил он. - Я всегда жил просто в настоящем. Но теперь уже несколько месяцев, как я обнаружил, думаю о будущем.
   Его взгляд обвел комнату и остановился на стуле недалеко от того, на котором сидела Ирина. Он подошел к нему и сел.
   - Я думал о Пешеваре, - задумчиво произнес он. - Он был столицей Кушанского царства много лет назад. Сегодня это только руины. Но я решил, что хочу видеть его заново отстроенным после того, как малва будут разбиты.
   - Ты так уверен, что малва будут разбиты? - спросила Ирина. Как только она произнесла слова, то поняла, что это в большей степени вопрос о Кунгасе, чем о перспективах войны.
   Кунгас кивнул.
   - О, да. Абсолютно уверен. - Подобное маске лицо слегка изменило выражение - так оно улыбалось. - Конечно, я не уверен, что сам доживу, чтобы это увидеть. Но нет смысла планировать собственную смерть. Поэтому я думал о Пешеваре.
   Он внимательно изучил ее.
   - Но чтобы восстановить Пешевар, мне самому нужно быть царем. Поэтому я решил стать царем. После падения малва у Шакунталы отпадет во мне потребность. Я должен быть свободен, чтобы заниматься нуждами своего народа, кушанов.
   Ирина сглотнула. Казалось, в горле у нее пересохло.
   - Думаю, из тебя получится хороший царь, - сказала она немного хрипло.
   Кунгас кивнул.
   - Я пришел к тому же выводу, - он склонился вперед и показал на книгу у нее на коленях. - Но царь должен уметь читать, хотя бы на родном языке, а я безграмотен.
   Он откинулся назад, его лицо ничего не выражало.
   - Так что теперь ты понимаешь. - Ирина снова сглотнула.
   - Ты хочешь, чтобы я выучила кушанский, чтобы научить тебя читать на нем.
   Кунгас улыбнулся.
   - И на некоторых других языках. Думаю, мне также следует научиться читать на греческом. И хинди.
   Ирина резко встала и прошла к столику у стены. Налила немного вина из амфоры в кубок и сделала глоток.
   Не говоря ни слова, протянула кубок Кунгасу. Он покачал головой. Она выпила до дна и снова наполнила себе кубок.
   Закончив второй, уставилась в стену перед собой.
   - Большинство мужчин не любят учиться у женщины, - резко произнесла она. - А учиться читать нелегко, Кунгас, в особенности взрослому человеку. Ты будешь делать много ошибок. Я буду раздражаться. Тебя начнут раздражать мои указания и мои поправки. Они будут приводить тебя в негодование. Тебя стану раздражать я.
   Она слушала ответ, не поворачивая головы.
   - У большинства людей маленькая душа, - тихо сказал Кунгас. - По крайней мере так мне говорит мой друг Дададжи, а он ученый. Поэтому я решил, раз я собрался стать царем, что у меня должна быть, большая душа. Возможно, даже великая.
   Молчание. Глаза Ирины зафиксировались на стене. Это была голая стена, на ней даже не висело гобеленов.
   - Я научу тебя читать, - сказала она. - Мне потребуется неделя, чтобы начать учить твой язык. После этого мы сможем приступить.
   Она услышала тихие звуки отодвигаемого стула. Кунгас вставал.
   - Значит, какое-то время у нас будет, - послышался голос у нее за спиной. - Перед тем, как я отправлюсь уничтожать орудия малва.
   Молчание. Ирина не отводила глаза от стены, даже когда услышала, как Кунгас направляется к двери. Он практически не производил шума, двигался очень тихо. На самом деле это было странно для такого крепко сложенного мужчины.
   Она услышала его голос от двери.
   - Спасибо, посол из Рима.
   - Меня зовут Ирина, - сказала она. Хрипло. Холодно. Она не упустила мягкости в голосе Кунгаса. И теплоты.
   - Да, я знаю. Но я решил, что это красивое имя, поэтому не стал использовать его без твоего разрешения.
   - Я тебе разрешаю, - она все еще говорила холодным тоном. Надменным голосом гречанки благородного происхождения, делающей небольшое одолжение человеку, стоящему значительно ниже нее на социальной лестнице. Она молча прокляла этот голос.
   - Спасибо... Ирина.
   До нее долетело несколько слабых звуков удаляющихся шагов. Он ушел.
   Наконец Ирине удалось оторвать глаза от стены. Она собралась налить себе еще кубок вина, но остановила движение на полпути. Уверенной рукой поставила кубок назад на стол и широкими шагами прошла к окну.
   Облокотилась на подоконник и уставилась на океан. Она глубоко дышала. Ирина простояла там не двигаясь до заката солнца.
   Затем вернулась на свой стул, взяла тонкую книгу и принялась за новое задание. Она провела там целый вечер и удивилась в этот день в последний раз. Впервые за много лет она не могла сконцентрироваться на книге.
   Глава 7
   Персия.
   Весна 532 года н.э.
   - Ты прав, Маврикий, - сказал Велисарий и опустил телескоп. - Они не собираются идти во фронтальное наступление.
   Маврикий что-то буркнул себе под нос. Звук соединял в себе удовлетворение и сожаление. Удовлетворение от того, что его оценка оказалась правильной. Сожаление, поскольку он хотел, чтобы все было наоборот.
   Хилиарх изучил полевые укрепления. Они с Велисарием стояли на возвышении, откуда римские полевые укрепления прекрасно просматривались. Но со склона внизу, где собралась конница раджпутов, они должны быть почти невидимы.
   Почти, но не совсем. Маврикий опять заворчал. На этот раз звук передавал только сожаление.
   - Красивые защитные укрепления, - ворчал он. - Почти идеальные, черт побери. Отличное место для бойни, если подойти поближе. - Его взгляд обвел окружающую их горную местность. - И это - единственный приличный проход на много миль во все стороны.
   Взгляд Велисария последовал за взглядом Маврикия. Эта часть горной системы Загрос не была очень высокой, но возвышенности здесь отличались неровностью. На склонах имелось очень мало растительности, и сами эти каменистые склоны были скользкими и грязными из-за весенних потоков. Маленькие потоки воды и грязи бросались в глаза практически везде.
   Невозможная местность для конницы - за исключением единственного прохода, где Велисарий расположил свою армию. Он тщательно разработал оборону, проверив, чтобы их реальную силу было не определить с плато внизу.
   Искушение для командующего вражескими силами будет очень сильным. Мощный, быстрый бросок - очистить перевал - и дорога в Месопотамию и к ее богатствам открыта. Единственная альтернатива - это продолжать изматывающую серию маршей и контрмаршей, которыми занимались армии римлян и малва на протяжении последних нескольких недель.
   Да, искушение будет таким, с которым почти невозможно бороться любому, за исключением самых лучших командиров. Таких как те, которые, к сожалению, командовали силами малва, стоящими против римлян.
   - Ты оказался прав, - снова объявил Велисарий. Он посмотрел на своего главного подчиненного и улыбнулся обычной хитрой улыбкой. - Думаешь, я стал небрежным после того, как разбирался с тупицами малва в Месопотамии?
   Маврикий нахмурился.
   - Я не критикую, полководец. Это был хороший план. Следовало попробовать. Но я не думал, что Шанга клюнет. Господин Дамодара мог бы. Но за последний месяц стало ясно: он слушается Шангу.
   Велисарий кивнул. На мгновение его глаза остановились на шатре на плато внизу. Само строение было видно даже невооруженным глазом. Но и при помощи телескопа многое рассмотреть не получалось.
   Теперь уже два дня, пока армия малва собирала силы под перевалом, Велисарий внимательно рассматривал шатер при помощи телескопа. Расстояние оставалось слишком большим, чтобы различить индивидуальные черты, но Велисарий практически сразу же заметил Рану Шангу. Царь раджпутов был одним из самых высоких людей, которых когда-либо встречал Велисарий, и он не сомневался в том, что за мужчина впечатляющего роста регулярно входит в командный шатер и выходит из него. Также Велисарий не сомневался, кто тот невысокий полный мужчина, который часто появлялся в сопровождении Раны Шанги.
   Это, вероятно, господин Дамодара, главнокомандующий армии малва на плато. Один из анвайя-прапта сачив, как малва называли представителей высшей касты, в которой должности передавались по наследству и которая правила империей малва. Кровный родственник самого императора Шандагупты.
   Велисария шатер поразил. В нем не было ничего изысканного, никаких излишеств, по стандартам малва он считался аскетичным. Строение совершенно не напоминало гротескный шелково-хлопковый дворец, который ставили для императора Шандагупты перед осажденным Ранапуром. И Велисарий не сомневался, что господин Венандакатра, анвайя-прапта сачива, которого римский полководец знал лучше других, посчитал бы ниже своего достоинства использовать его для чего-либо, кроме отправления естественных надобностей.
   Кроме вида самого шатра, Велисария поразило - и, возможно, даже больше - то, как он использовался. По его прошлому опыту, штабы малва всегда окружала большая помпа, там устраивались всякие церемонии. Такие шатры - или дворцы, или роскошные баржи - всегда охранялись большим количеством элитных стражников. Прибывающих посетителей сопровождали их собственные стражники, тоже в большом количестве, и прибывали всегда пышно и громко.
   Очень громко. Барабаны, трубы, знамена, даже дрессированные животные, выступающие перед могущественными господами и дамами из малва.
   Но не в шатре Дамодары. Да, в это обычное строение шел постоянный поток посетителей. Но они, очевидно, являлись офицерами - в основном раджпутами, временами появлялись йетайцы или кшатрии. И они неизменно прибывали одни или маленькими группками. Вокруг не стояли стражники, если не считать нескольких непосредственно перед входом в шатер. А эти... На мгновение у Велисария появилось искушение снова воспользоваться телескопом, чтобы изучить солдат, несущих вахту перед входом в шатер Дамодары. Но смысла в этом он не видел. Он просто обнаружит то же самое, что видел на протяжении двух последних дней. То, что произвело на него самое большое впечатление.
   Там всегда стояли стражники из раджпутов. Йетайцы - никогда. Этот простой факт сказал ему больше, чем что-либо еще.
   Йетайцы были варварами. Полвека назад они спустились в долины Северной Индии и стали покорять земли, как и всегда делали с кушанскими территориями на северо-западе. Но когда они выступили против только что поднявшегося государства малва, возникшего вследствие падения империи Гуптов, их продвижение вперед было остановлено. Как теперь знал Велисарий, сущность из будущего, называющая себя Линк, уже передала малва секрет производства пороха. При помощи ракет, пушек и гранат малва разбили йетайцев. Но затем, вместо того чтобы просто подчинить варваров, малва включили их в свою структуру власти. На самом деле дали им ценное и престижное место - как раз после самих анвайя-прапта сачив. Вождям кланов йетайцев разрешили вступать в брак с представителями элитных каст.
   "Это был исключительно мудрый и хитрый шаг, - прокомментировал Эйд ментально. - Обычные индийские правители на подобное не способны. Они такое даже не могли бы представить. Вероятно, указание давал сам Линк. Йетайцы не являются частью классовой и кастовой системы индийского общества - того, что сами индусы называют варновой системой. Предоставив языческим варварам место среди элиты, Линк обеспечил могущественную и надежную преторианскую гвардию для династии малва, которая является его созданием".
   Велисарий ментально кивнул, показывая свое согласие. Именно так малва всегда и использовали силы йетайцев. Варвары были яростными воинами сами по себе. Но малва, вместо того чтобы пускать их вперед во время атак, использовали йетайцев в качестве стражников и для того, чтобы подгонять солдат других национальностей во время сражений.
   Все малва за исключением Дамодары.
   Велисарий снова мысленно кивнул. Дамодара включил подразделения йетайцев в свои силы, но для защиты полагался исключительно на раджпутов. Малва ценили раджпутов за воинские навыки, точно так же, как и вассалов-кушанов. Но они им не доверяли.
   "За исключением Дамодары, Эйд, как ты и сказал. Основную часть его армии составляют раджпуты, и он, очевидно, решил привязать их к себе, показав высшую степень доверия". Велисарий легко вздохнул.
   "Все это мне о многом говорит. И ничто из этого я не рад узнать".
   Сейчас Велисарию представилась первая возможность изучить врага с близкого расстояния. Подразделения римлян и малва несколько раз сталкивались во время тех недель, которые миновали после засады в оазисе и побега римлян, но в тех столкновениях участвовали незначительные силы. По большей части римляне и малва держались на расстоянии, и каждая армия пыталась перехитрить другую, используя различные маневры в лабиринте горной системы Загрос.
   У римлян получалось лучше, в узком смысле. Велисарий просто пытался заблокировать малва, чтобы они не перебрались через Загрос на открытую равнину Месопотамии. Да, он в этом преуспел. Но Дамодара с Шангой исключительно хорошо управлялись со своими войсками. Они не разбили блокирующих им путь римлян, однако медленно отодвигали их назад.
   Система Загрос была широкой, но не бесконечной. Раньше или позже у Велисария не останется места для маневров. Поэтому он решил поучаствовать в сражении на выбранной им самим территории. Если ему удастся сильно обескровить малва, он получит больше времени - вероятно, заново займет часть из сданных позиций.
   Если бы против него выступали обычные командиры малва, то его план сработал бы. Против Дамодары и его раджпутов план провалился. Как и предсказывал Маврикий.
   Велисарий поднял телескоп и изучил шатер Дамодары, пытаясь различить хоть что-то в погруженной в темноту внутренней части. Это было бессмысленное занятие, скорее привычка, чем что-либо еще.
   Но внезапно от Эйда пришел ментальный импульс. Он сообщал важную информацию.
   "Там телескоп! Я едва его различаю", - прокричал кристалл в сознании у Велисария.
   Полководец сконцентрировался, но даже при помощи Эйда не смог разглядеть телескоп, который, очевидно, прятали внутри шатра. Однако Велисарий не удивился. Эйду часто удавалось различить вещи при помощи зрения Велисария, которые сам полководец рассмотреть не мог.
   "Большая, уродливая чертова штуковина", - ментально фыркнул Эйд.
   Все равно - ничего. Велисарий знал, что Эйд использует собственную кристаллическую версию того, что кристалл называл "увеличением компьютерного изображения".
   "Это важно?" - спросил Эйд.
   "Само по себе - не особенно. Если их телескоп такой большой и неповоротливый, как ты говоришь, то он не особо поможет на поле брани. Но тот факт, что у Дамодары есть телескоп, тем не менее представляет интерес. Он напоминает нам, что не стоит недооценивать малва".
   Велисарий сложил телескоп. Движение было резким и решительным. Как всегда, он поразился хитрой разработке Иоанна Родосского.
   - Значит, так, - отворачиваясь от врага, объявил он. - Передай другим, Маврикий. Мы оставим здесь одно подразделение на всякий случай, чтобы следить за обстановкой. Остальная часть армии должна готовиться к следующему переходу. - Он кивнул на врага внизу. - Сегодня вечером или ночью они сами тронутся с места. Проверь, чтобы Аббу и подчиненные ему разведчики подошли достаточно близко и выяснили, какой дорогой пойдут малва.
   - Очень близко не удастся, - мрачно заметил Маврикий. - Фланги охраняют раджпуты.
   Велисарий направился к своему шатру, который располагался примерно в пятидесяти ярдах от того места, где стояли они с Маврикием.
   - Я прекрасно это знаю, - бросил он через плечо. - Пусть подберутся так близко, как могут, Маврикий, и все. Достаточно близко. Если мы потеряем из виду эту армию, то нас ждут очень большие проблемы.
   Стоявший в нескольких шагах Валентин услышал слова, которыми обменивались Велисарий и Маврикий, и нахмурился.
   - Я боялся, что это случится. Боже, как я устал маршировать. - Он бросил взгляд, наполовину полный надежды, наполовину скептицизма, на армию малва на плато внизу. - Интересно, если бы я попытался снова подразнить их?..
   Стоявший рядом с ним Анастасий саркастически фыркнул.
   - И чего бы добился? Кроме того, что выглядел бы идиотом? Опять.
   В двух милях от них, у входа в шатер господин Дамодара распрямился у собственного телескопа. Затем, почувствовав обычную боль, полководец из малва скорчил гримасу.
   - Как бы мне хотелось иметь один из его телескопов, - проворчал он.
   Стоявший рядом с ним Рана Шанга бросил взгляд на оптический прибор. Телескоп малва во многом проигрывал мастерски изготовленному узкому предмету, который можно держать в руках, имевшемуся у Велисария. За исключением сталелитейного производства, где малва добились выдающихся успехов, индийские ремесленники и мастеровые во многом проигрывали греческим в различных областях. Подход малва к оптике во многом напоминал их подход к кораблестроению: поскольку не можем сделать элегантными, сделаем их большими, крепкими и прочными.
   И телескоп малва определенно являлся большим, крепким и прочным. К несчастью, таким огромным, что устанавливался на неподвижной опоре, которую можно было настроить с очень большим трудом. В результате тому, кто хотел воспользоваться прибором, приходилось сгибаться в крайне неудобной позе, от которой через некоторое время неизменно начинала ныть спина.
   На мгновение у Шанги появилось искушение указать, что Дамодара при его невысоком росте страдает меньше, чем сам Шанга. Но раджпут промолчал. Господин Дамодара держался почти на равных и совсем не проявлял надменности при общении с непосредственными подчиненными, но тем не менее оставался анвайя-прапта сачива. А все имеет свои границы.
   Вместо этого Шанга решил указать на положительный момент.
   - Но наш телескоп лучше, чем у него, - заметил Шанга. - По крайней мере в том, что касается мощности.
   Судя по тому, как Дамодара фыркнул, это его не успокоило.
   - И что? - спросил он, показывая на открытый вход в шатер. - Да, я могу различить черты его лица, в то время как он не может различить мои. В тех редких случаях, когда он случайно заходит на тот участок, который я вижу. В то время как он может смотреть в любую сторону, в какую только захочет. Причем при этом спина у него не раскалывается от боли.
   Дамодара потер спину, все еще недовольно морщась.
   - Я бы тут же с ним поменялся местами! И ты бы поменялся, Рана Шанга, поэтому не надо пытаться меня развеселить.
   Шанга ничего не сказал. Через несколько секунд Дамодара прекратил хмуриться. К нему вернулось обычное врожденное чувство юмора молодого господина из малва.
   - Вот что, - весело сказал Дамодара. - Я уверен: он не в курсе, что у нас есть телескоп. У нас их не было, пока он находился в Индии, и я уверен: он не заметил мой.
   Дамодара оглядел свой штаб. Телескоп стоял в десяти футах от входа, вне освещенной части шатра. Дамодара держал его там постоянно, несмотря на то что с того места просматривался лишь ограниченный участок местности. Объяснялось это просто: Дамодара не хотел, чтобы Велисарий знал о наличии у него телескопа.
   На мгновение Дамодара снова нахмурился.
   - Конечно, я не уверен, имеет ли это значение. Но... - он пожал плечами. - Если мы имеем дело с Велисарием, то я готов пользоваться любым преимуществом, которое нам только предоставляется.
   Дамодара отвернулся от телескопа и направился к большому столу, расположенному прямо в центре шатра. Шанга, хотя ему и не предложили, тут же последовал за главнокомандующим.
   У края стола Дамодара опустил руки на деревянную поверхность, оперся и склонился вперед, напряженно изучая огромную карту на пергаменте, которая занимала большую часть стола. Теперь он скорее смотрел удовлетворенно, чем недовольно. Если у мастеровых малва и не хватало мастерства для изготовления хороших телескопов, никто не смог бы укорить картографов малва. Дамодару особенно радовала топографическая информация, которую удалось включить главному картографу.
   Дамодара взглянул в угол тускло освещенного шатра. Как и всегда, его картограф терпеливо ждал, сидя на небольшой подушке. Нарсес также сидел в углу, на тот случай, если Дамодаре потребуется его совет. Евнух по римской традиции сидел на стуле.
   - Я включил последнюю информацию, господин Дамодара, - сказал картограф. - Прямо сегодня утром я беседовал со следопытами-патанами и включил собранные ими сведения.
   Дамодара кивнул и вернулся к карте. Какое-то время он молчал, изучая местность, отображенную на карте. Стоя рядом с ним, Рана Шанга делал то же самое. Затем господин Дамодара вытянул руку и поставил палец на место, расположенное примерно в пятнадцати милях к югу.
   - Может, тут? - спросил он. - Судя по карте, этот проход выглядит не очень заметным. Очень узким, но его может оказаться достаточно.
   Шанга какое-то время изучал указанный проход, потом покачал головой. Однако жест скорее свидетельствовал о раздумьях, чем твердой уверенности.
   - Не думаю, - он колебался, потрепал густую бороду. - Я не уверен, но мне кажется, что Велисарий в особенности хочет воспрепятствовать нам в любом продвижении на юг. Как я подозреваю, он уже выставил разведчиков, которые следят за подходами к этой тропе.
   Дамодара поднял голову, глаза его округлились. Он казался слегка удивленным.
   - На юг - в особенности? Я не... - Он нахмурился в задумчивости, затем уныло усмехнулся. - Мне казалось, что он пытается воспрепятствовать нам, в каком бы направлении мы ни пытались идти.
   Шанга слегка пожал плечами.
   - Это так, господин Дамодара. Но я все равно думаю, что он быстрее всего реагировал, когда мы пытались прорваться на юг.
   Дамодара широко расставил руки на столе и уставился в карту. Для Шанги, наблюдавшего за движениями его глаз, было очевидно: Дамодара восстанавливает все действия во время маневров прошлого месяца.
   - Думаю, ты прав, - через пару минут сказал он. Дамодара выпрямился и теперь уставился на голую кожу стены шатра прямо напротив. - А почему, как ты считаешь? - спросил он задумчиво и посмотрел на Шангу. - Это не имеет смысла. Какая разница, обойдем мы его на севере или юге? Пока мы не сможем пробраться на запад, он удерживает нас от вторжения в Месопотамию. Мы завязли здесь, в этих проклятых горах. - Дамодара снова посмотрел на карту.
   - Я думаю, он предпочел бы как раз заманить нас на юг, - добавил он медленно. - Таким образом он может заставить нас следовать вдоль горной системы Загрос - прямо до залива. - Он показал на южную часть гор, указанных на карте. - В конце мы могли бы выйти в Месопотамию в дельте, рядом с Харком. - Он саркастически рассмеялся. - Там, где нашу основную армию уже поймали в бутылку! А император Хусрау и его копьеносцы держат пробку от бутылки.
   Шанга еще яростнее стал трепать бороду.
   - Есть одно возможное объяснение. В особенности, когда имеешь дело с Велисарием.
   Господин Дамодара склонил голову набок и посмотрел вверх на стоявшего рядом с ним раджпута.
   - Капкан, - заявил Дамодара. Шанга кивнул.
   Дамодара принялся медленно ходить взад и вперед. Он сложил руки перед грудью, словно в молитве. Это был один из характерных жестов господина из малва. Но короткие, резкие движения рук туда и сюда передавали скорее сосредоточенность, чем набожность.
   - Ты можешь быть прав, - задумчиво сказал он. Затем резко сухо усмехнулся - наполовину весело, наполовину в отчаянии. - Хитрая приманка! Но именно так и мыслит этот человек.
   Дамодара внезапно остановился и повернулся к Шанге.
   - Что ты посоветуешь? - спросил.
   Шанга прекратил трепать бороду и сделал глубокой вдох.
   - Отправляться на север, - твердо сказал Шанга. - Это может оказаться капкан, господин Дамодара. Велисарий, вероятно, готовит для нас засаду. Но капканы можно повернуть так, что в них попадет тот, кто их выставлял. Капкан для волка совершенно необязательно удержит тигра. У нас отличные войска и наша армия численно в два раза превосходит его.
   Дамодара кивнул.
   - Скорее в три раза, как мне кажется. - Взгляд господина из малва стал несколько отсутствующим. Он снова сложил руки перед собой, словно в молитве. Но больше он ими не производил рубящих движений. Руки оставались неподвижны, ну, может, он слегка шевелил пальцами.
   Увидевший знакомые признаки Шанга ждал. Как и всегда Дамодаре не потребовалось много времени на принятие решения.
   - Я согласен, - твердо заявил Дамодара. - Мы отправимся на север. - Он снова резко рассмеялся. - С открытыми глазами! И...
   Внезапно при входе в шатер послышался шум. Дамодара и Шанга повернулись. Они увидели, как два стражника-раджпута, охраняющие вход в шатер Дамодары, пытаются удержать йетайца, который в свою очередь совсем недвусмысленно выражает свою ярость.
   Это был полководец Михиракула, командующий йетайскими подразделениями господина Дамодары.
   - Впустите его! - крикнул Дамодара.
   Стражники отошли в сторону, и Михиракула ворвался в шатер. Гневно посмотрел на Рану Шангу, перед тем как резко остановиться перед господином Дамодарой.
   - Что за чушь я услышал? - спросил Михиракула. - Меня только что поставил в известность один из твоих посыльных, что мы должны готовиться к очередному маршу, - он снова гневно посмотрел на Шангу. - Это правда?
   Вопрос, очевидно, был риторическим. Михиракула не стал ждать ответа, перед тем как яростно показать на горы, видимые сквозь откинутый в сторону кусок материи, обычно закрывающий вход в шатер.