Страница:
43 Ахматов В. Евреи и будущее мира. Белград, 1927.
44 См.: Rosenblum S.A. Op. cit. P. 43-46.
45 Бостунич Г. Масонство и русская революция. Правда мистическая и правда реальная. (Югославия), 1922.
46 См., например: Брешко-Брешковский Н.Н. В мире атлетов. СПб., 1908; Чухонский бог. Киев, 1910.
47 См., например: Брешко-Брешковский Н.Н. Записки натурщицы. СПб., 1909; В потемках жизни. Пг.-М., 1914.
48 См., напр., Брешко-Брешковский Н.Н. Гадины тыла. Пг., 1914; Он же. В сетях предательства. Пг., 1916.
49 Любимов Л. На чужбине. М., 1963. С. 335.
50 Брешко-Брешковский Н.Н. Под звездой дьявола. (Югославия), 1923. Все цитаты из романа приводятся по этому изданию, страницы указываются в круглых скобках.
51 Вывод – "всегда виноваты сами евреи" – столь же традиционен в антисемитизме, как и упреки евреев в ненависти к христианам. Напомним, что В.М. Истрин, считая, что "Толковая Палея на иудеи" – реакция на какие-то мессианские чаяния, возникнувшие с проповедями Иегуды Хасида, возлагал вину за антииудаизм памятника XIII в. тоже на евреев. (См.: Истрин В.М. Очерк истории древнерусской литературы домосковского периода. Пг., 1923. С. 214).
52 Ср. замечание о трусости евреев в 1812 г. у О.А. Пржецлавского (См.: Przeclawski J. Smierc e odrodzenie. Wilno, 1844. P. 73-74.
53 Ср.: Иванов Ю. Осторожно: сионизм! М., 1971; Большаков В. Сионизм на службе антикоммунизма. М., 1972; Идеология и практика международного сионизма. М., 1978; Семенюк В. Националистическое безумие. Минск, 1981; и др. Цифра "80%" присутствует во всех этих книгах по разоблачению "реакционной сущности" сионизма.
54 Шафаревич И. Русофобия // "22". Иерусалим, 1989. № 63. С. 132- 133.
55 Ср.: "Близорукие, ничему не научившиеся, думающие остановить колесо истории, они мечтают по восстановлении России загнать Польшу в границы десяти Привислянских губерний, бывшего генерал-губернаторства (нацисты позаимствовали у русских властей название "генерал-губернаторство" для уничтоженной Польши. – С.Д.). Чепуха, нелепость!.. Польша, доказавшая свою жизнеспособность, – факт! Факт незыблемый, навсегда" (с. 229). Сентенция "русского князя" в "польском романе" Брешко-Брешковского противопоставлена в 1923 г. "исконно русской" (славянофильской, великодержавной, имперско-шовинистической) сентенции: "Поляки требуют себе Белоруссии, Волыни, Подолии, Галича, даже Киева и Смоленска… Все эти короны Стефанов, Ягеллонов, Палеологов… Эти исторические мертвецы… Если же они вздумают скитаться и… смущать… предъявляя свои исчезнувшие права на то, что уже перешло во владение живых, то, чтобы успокоить их, ничего не остается, как, по славянскому обычаю, вбить им осиновый кол… Осиновый кол – вот все права, которые можно признать за коронами Палеологов, Ягеллонов и св. Стефанов…" (Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1895. С. 402-403).
56 См.: Брант Е. Указ. соч. Кн. 2. С. 6. "Как читатель заметит, в данной книге я заменил неправильный термин "антисемитизм" и "антисемит" терминами – "жидоборство", "жидобор"… Желательно было бы, чтобы читатель усвоил и проводил в жизнь термины…".
57 Пржецлавский А.О. Предисловие. – В кн.: Разоблачение великой тайны франкмасонов. М., 1909. С. 9.
58 Шварц Г. Из вражеского плена. История мытарств русского литератора в немецком плену. СПб., 1915.
59 Бостунич Г. Масонство и русская революция. (Югославия), 1922. С. 6-7.
60 Бостунич Г. Масонство в своей сущности и проявлениях. Белград, 1928. С. 78.
61 Брант Е. Указ. соч. Кн. 1. С. 13.
62 Шафаревич И. Указ. соч. С. 149.
63 Крестовский Вс. Тьма египетская. СПб., 1889. С. 21, 31, 37.
64 Литвин С.К. Среди евреев. М., 1897. С. 33, 81-85.
65 Брешко-Брешковский Н.Н. Под звездой дьявола… С. 45, 47, 192, 200.
66 Родионов И А. Сыны дьявола. Белград, 1932. С. 4-6.
67 Там же. С. 46.
68 Бостунич Г. Масонство и русская революция. С. 6-7.
69 Брант Е. Указ. соч. С. 13.
70 Родионов И А. Наше преступление (Не бред, а быль). Из современной народной жизни. СПб., 1909. Автор (? – 1943) – войсковой старшина, скандально связанный с Распутиным и Гермогеном (см.: Горький и русская журналистика начала XX в. Неизданная переписка. (Литературное наследство). М., 1988. Т. 95. С. 983). Во время гражданской войны в Новочеркасске издавал "Протоколы Сионских мудрецов". См.: Бостунич Г. Правда о сионских протоколах. Ср: Митровица (Югославия), 1921. С. 16.
71 Родионов И. А. Сыны дьявола. С. 32.
72 Ср. следующие пункты "протоколов" с документами НСДАП: "Политика не имеет ничего общего с моралью… Наше право – в силе" (218), "наши законы будут кратки, ясны, незыблемы, без всяких толкований… Главная черта, которая будет в них проведена – это послушание начальству, доведенное до грандиозной степени" (258), "Смерть есть неизбежный конец для всякого. Лучше этот конец приблизить к тем, кто мешает нашему делу" (258), "Мы обязаны не задумываясь жертвовать отдельными личностями… ибо в примерном наказании зла лежит великая воспитательная задача" (261), "При нашей программе треть подданных наших будет наблюдать за остальными" (265), "Истинная сила не поступается никаким правом даже Божественным" (278).
Страницы указаны по: Нилус С.А. Великое в малом // Луч света. Берлин. 1920. Вып. 3.
Глава шестая
Победа антигитлеровской коалиции во второй мировой войне и повторение опыта 1812 г. советскими войсками ("свобода, принесенная на штыках", и знакомство с европейской жизнью) не могли не реанимировать целый комплекс имперской идеологии (знаменитый тост И.В. Сталина за "великий русский народ" в "Правде" от 25 мая 1945 года) в условиях "интернационализма" – открытие очередного "всемирного врага" советского панславизма, закончившееся кампанией против "космополитов" и "делом врачей" 1948-1953 гг1. Этот процесс закончился сменой диктатуры одного "коллегиальным" правлением многих (1953-1959), кратковременная "оттепель" (1959-1964) и долгосрочный "застой" (1964-1979) – все это исторически закономерно способствовало возрождению "голема" на родине "Протоколов Сионских мудрецов".
В этом смысле создание государства Израиль и его противостояние панарабизму было калькировано новейшими антисемитами – антисионистами как противостояние "всемирного еврейства" нищающему тоталитарному лагерю социализма.
По истории масонства (почти неизвестного широким кругам читателей в Советском Союзе ни теоретически, ни историко-документально) было опубликовано только несколько статей (да еще в атеистическом журнале "Наука и религия"), в которых популярно рассказывалось о масонских ложах конца XVIII – начала XIX в. Советский читатель даже познакомился с легендой об Адонираме, иллюстрированной многими гравюрами с масонскими атрибутами, знаками и даже карикатурой на обряд посвящения2.
Была сделана даже попытка "пересмотра" расправы Филиппа IV Красивого с тамплиерами. Следуя за идеями С.Г. Лозинского3, А.П. Левандовский, усомнившись в правильности ведения судебного следствия с применением пыток, запугивания и оговаривания, тем не менее оправдывал французского правителя "исторически": "Еще одно обстоятельство косвенно свидетельствует в пользу "железного короля". Спустя четыреста лет после описанных событий имя "рыцарей храма" примет одна из наиболее реакционных разновидностей масонства (кстати, дожившая до наших дней), которая, утвердившись в США, свяжет свою судьбу с международным сионизмом. Впрочем история неотамплиерства – это сюжет для другого очерка4.
Широко развернутая кампания против Израиля и сионистского лобби в правительственных институтах США при полной и безоговорочной поддержке мусульманского панарабизма, родственного по своим идеям панславизму, сделала возможным возрождение темы.
Первым "бросил камень" Н.Н. Яковлев5, а за ним – В. Пикуль, повесть которого "Негромкий выстрел" была опубликована под псевдонимом Егор Иванов6. Эмигрантско-шовинистические публикации о "жидо-масонском заговоре" стали для них основанием пересмотра официального марксистского толкования движущих сил революции. Масоны, как утверждали "реформаторы", дезорганизовали тыл, убили Распутина, заставили отречься Николая II (видимо, только по цензурным соображениям нельзя было заявить о масонской инспирации стачечного движения). Н. Яковлев цитировал даже обнаруженные в бюваре императрицы плохие стихи на смерть Распутина (поникшего "седеющей главой" от "орудия невидимого масона") и подсказывал читателю вывод: "беды" Отечества (прошлые и настоящие) привнесены "злонамеренными агентами" русского "мирового врага".
Но за камнем последовала лавина в виде "романа-хроники" В. Пикуля "У последней черты"7, серии биографий в "Жизни замечательных людей" – Державина8, Баженова9, Татищева10-11.
Полувековые изменения, образование социалистического лагеря в Европе и "холодная война", противостояние НАТО и Варшавского пакта привели к геополитической переориентации. Былой конфликт "Россия и Европа" преобразовался в современный – "Россия и Америка". Масонство, бывшее "революционной силой", стало теперь "силой реакционной", а "еврейский" заговор – сионистским. В конце концов, была предложена модернизированная концепция по рецепту… 1906 г.: "Напрасно в своем примечании, – писал Г. Бутми, – переводчик (видимо, имя переводчика "Протоколов Сионских мудрецов" было известно в узких кругах черносотенцев. – С.Д.) просит не смешивать учения сионских мудрецов масонства с представителями сионистского движения, т.е. сионизма, основанного доктором Герцлем в 1896 г. Именно в России сионисты-масоны в своей деятельности… нашли себе естественного союзника в иудействе"12.
Былые "жидо-масоны" белогвардейской печати (Троцкий, Зиновьев, Каменев и т.д.) и "космополиты" советской прессы (Михоэлс, Маркиш, Бергельсон и т.д.) оказались агентами единого "международного заговора сионистов". Пересмотр терминологии вел к… повторению "заклинаний" былых разоблачителей "врагов Христовых". Так, С. Лосев и В. Петрусенко разъясняли читателям "Огонька", что Сирхан, убийца Роберта Кеннеди, – член масонской ложи теософов и розенкрейцеров, а в примечании указали: Орден розенкрейцеров ведет начало с XII в. в Германии. Англосаксонская ветвь ордена "красной розы в центре креста" слилась с франкмасонством"13. В.А. Пигалев объявлял " " ("Сыновья Завета") наиболее влиятельной в современном масонстве ложей. Следовательно, масонство "преимущественно руководимо международным сионизмом" – и, хотя масоны жертвуют частью своих скомпрометированных организаций (автор жизнеописания Баженова почти дословно цитировал донос 1814 г. полковника И. Дибича) – "на самом деле они не исчезают, а просто меняется их тактика". Советским воинам надо запомнить, указывал Пигалев, что польская "Солидарность" – это детище сионизма, который устроил в 1968 г… сионистский путч в Польше14.
Крупнейший советский "специалист" по "международному сионистскому заговору" Е.С. Евсеев доверительно сообщал читателям "Советской культуры" о своем потрясающем открытии: "В свое время на многолюдном книжном развале в Каире (почти как в Париже на берегах Сены. – С.Д.) мне удалось приобрести редкое брюссельское издание так называемых "Женевских диалогов". В 60-70-х годах прошлого столетия эта книга наделала много шума и была широко известна во Франции. Автор книги – французский адвокат Морис Жоли, имевший прямое отношение к французскому масонству, склонный к спиритизму и мистике, построил свое произведение в форме диалогов между тенями Макиавелли и Монтескье. Он изложил в них острейшие вопросы политической жизни Франции времен Наполеона III. Многие мысли, изложенные в книге, показались мне знакомыми, особенно в той части, которая касалась рассуждений о государстве, форме правления и политических принципах. На память пришла книжица сионистского "пророка" Герцля "Еврейское государство". Я сравнил тексты этих двух публикаций… и тогда выяснились прелюбопытные вещи: "пророк" Герцль просто переписал работу француза Жоли"15.
Как известно, М. Жоли дважды издавал свой памфлет – в Брюсселе и в Женеве. В 1921 г. корреспондент газеты "Таймс" обнаружил экземпляр женевского издания "Диалогов" в Константинополе. При сравнении женевского издания памфлета Жоли с "Протоколами Сионских мудрецов" по изданию С.А. Нилуса и был как раз установлен плагиат.
В 1927 г. будущий министр Гитлера А. Розенберг опубликовал работу "Конгресс мировых заговорщиков в Базеле". Желая доказать, что "Протоколы" являются подлинным "еврейским документом", Розенберг указал на использование "основателем сионизма Теодором Херцлем" диалогов Мориса Жоли, цитируя при этом именно брюссельское издание француза. (Само собой разумеется, что этих цитат Жоли в литературном наследии Герцля… не обнаружено.) Редактируя нацистский листок "Welt "Dienst", выходивший на языках оккупированной немцами Европы, Г. Бостунич, ставший к тому времени обер-штурмфюрером СС, в статье «Современные результаты исследования вопроса о происхождении "Протоколов Сионских мудрецов"» ссылался на "сравнительный анализ" А. Розенберга, выполненный по брюссельскому изданию памфлета М. Жоли16.
Таким образом, можно утверждать, что Е. Евсеев, нашедший "прелюбопытные вещи", действительно открыл советскому читателю… или статью обер-штурмфюрера СС или статью рейхсминистра.
Если Е. Евсеев, не дождавшись перестройки, с ее плюрализмом и откровениями доморощенных фашистов из "Памяти", вынужден был сочинять миф о Каирском "развале" и приобретении на нем брюссельского издания "Женевских диалогов" М. Жоли, то идеолог антисионизма в СССР Л. Корнеев все упрощал: подложное письмо Кремье о "мировом еврейском заговоре" он цитировал по Селянинову и Дикому и не собирался сообщать "неподготовленному читателю" источник своих знаний. По его мнению, публикация фальшивки была вполне самодостаточным фактом: "Еврейское учение должно наполнить собой весь мир. Сеть, раскидываемая Израилем поверх земного шара, будет расширяться с каждым днем, и величественные пророчества наших священных книг обратятся, наконец, к исполнению. Могущество наше огромно – поучимся применять его к делу"17-18.
Реанимация антимасонских и антисемитских (по советской терминологии, антисионистских и антииудейских) идей в "позорное двадцатилетие" (1964-1984) была важнейшей исторической почвой для возникновения русского фашизма нацистского образца19. Воодушевленное наступление патриотов и борцов с "тайными заговорами" шло широким фронтом, захватывая даже союзные республики20. Но приоритет, конечно, оставался за "старшим братом", а его авангардом в последнее десятилетие (1979-1989) по праву считаются беллетрист В. Пикуль и публицист академик И. Шафаревич. В этом соединении имен поверхностного, но хорошо владевшего "быстрым сюжетом", пригретого властями мастера авантюрного романа, и профессионального математика с диссидентским прошлым и с дилетантскими амбициями, кажется, можно увидеть доведенный до кондиции миф о "всемирном еврейском заговоре", энтропия которого определила бесплодие и бессмысленность "откровений", базирующихся на "православном" атеизме, "интернациональном" шовинизме и "монархическом" плюрализме.
ХРОНИЧЕСКИЙ ТОТАЛИТАРИЗМ
Творчество B.C. Пикуля (1928-1990) – вариант писаний Н.Н. Брешко-Брешковского, с той только разницей, что воспитанник советского флота был воинственным атеистом, и поэтому откровенно шовинистическо-антисемитский характер его взглядов оказался дополненным антирелигиозной стихией. Замечателен тут традиционный со времен Н. Данилевского и Вс. Крестовского ряд военно-исторпческих произведений В. Пикуля. Доминирующая у автора антигерманская тема – следствие личного участия Пикуля во второй мировой войне – позволила ему "пересмотреть" прогерманские позиции эмигрантских антисемитов: "Баязет" (1961) – об англо-франко-немецком сговоре против России в войне 1877-1878 гг. на Балканах, "Пером и шпагой" (1970) – роман, направленный против Фридриха Великого, "Слово и дело" (1974-1975) – о "жидо-немецком" засилии во времена Анны Иоанновны, "Битва железных канцлеров" (1977) – против Бисмарка, создателя прусско-немецкой военной машины. Два романа явились творческой подготовкой к "сатанинской теме" еврейского участия в русской истории. Сперва Пикуль опубликовал роман "Из тупика" (1968), рассказывавший о революционных событиях в Мурманске, а затем появился "Моонзунд" (1973), повествовавший о первой мировой войне в Прибалтике.
Наконец, в 1979 г. В. Пикуль стал "суперстаром" у "патриотов": в журнале "Наш современник" появился роман "У последней черты", тут же ставший антисионистским бестселлером.
Воспитанный в несокрушимой советско-сталинской догматике, писатель решил вооружить читателя "надежной методологией в исследовании и познании" вслед за В.И. Лениным, положив в основу романа "подлинные материалы" и проверив сомнительные коллизии по "последним работам советских, историков" (4, 19).
Надежность в "исследовании и познании" была окрашена в идеологические тона "большевизма": "разложение", "придворная камарилья", "гнилость", "гнусность царской шайки", "зверства этих погромщиков". Не подумайте, что слово "погромщики" относится к том, кто устраивал еврейские погромы. Нет, это слово употреблено в прямо противоположном смысле: "погромщиками" у Пикуля называются евреи и предатели, подстроившие "распутинщину", войну и… революцию.
Сохранив "имена в исторической достоверности" и подтвердив, что вымышленных "героев и событий в произведении нет", В. Пикуль под "подлинными материалами" и под "проверкой" источников и фактов по "последним работам советских историков" также подразумевает не столько научный аспект, сколько субъективный отбор тех материалов и тех "проверок", которые были необходимы автору хроники для заранее поставленной цели. Ее упоминание задано через образ Блока: "Столичные барышни вряд ли узнали бы теперь в этом солдате своего кумира. Нет, уже не стихи о Прекрасной Даме замышлял он на распутье ветров… Теперь в нем – человеке зрелом – зарождалась книга о последних днях царской империи.
Да, скифы мы, да, азиаты мы
С раскосыми и жадными очами…
…А на углу… мальчишки-газетчики звонко расторговывали народные лубки – последний шедевр подпольной литературы…" (4,22).
История "распутинщины" представлена в дуализме названных "реакционных" событий и характеров ("помазанники божии", министры, убийства, подкупы, предательства, разврат и т.д.) и неназванных "революционных": "Наверное, автору могут поставить в упрек, что, описывая работу царского министерства внутренних дел и департамента полиции, он не отразил в романе их жестокой борьбы с революционным движением… Так и есть. Автор не возражает. Но он писал о негативной стороне революционной эпохи… Автор сознательно не желал умещать под одним названием две разновеликие темы – процесс нарастания революции и процесс усиления распутинщины…" (7, 126-127), Вместе с тем дуализм "черного (рассказанного) и белого (нерассказанного)" – только "паранджа", скрывающая другую антиномию: русское (нормальное) – антирусское (ненормальное). "Помазанники божии" деградировали уже настолько, что ненормальное присутствие Распутина… расценивали как нормальное… Автор, наверное, не совсем понимает причины возвышения Распутина еще и потому, что старается рассуждать здраво. Чтобы понять эти причины, очевидно, надо быть ненормальным" (7, 127).
Поневоле вспоминаются "Протоколы Сионских мудрецов": в них "заговорщики" (т.е. евреи) нормальными считали себя, а ненормальными -"гоев", для которых "создали безумную… литературу… (254)…могли привести к такому безумному ослеплению…" (257). Как писал С.А. Нилус, страшно "смотреть на современных людей, запутавшихся в противоречиях, на охватившее их безумие… внутреннее состояние дезорганизации…" (290).
Естественно, что "черному" (разложение самодержавия, придворная камарилья, продажность чиновников, безответственность политиков и т.д., с одной стороны, и оккультизм и шарлатанство, разврат, сребролюбие, словоблудие и т.д. – с другой) требовалось противопоставление "белого". Но при отказе от изображения "прогрессивных сил" революции писатель, пытавшийся "рассуждать здраво", вынужден был в качестве "белого" использовать… "черное", но с "противоположным знаком" (верноподданность, шовинизм, охранительность, тоталитаризм и т.д.). Вот каким образом действительно черному характеру "царской шайки" в романе-хронике был противопоставлен "черный цвет" мнимого с примесью "народолюбия" И "добронравия": "Революция всколыхнула в народе не только благо 207 родные силы… но и подняла на поверхность жизни немало мути, лежавшей на дне нашей трудной и глубокой истории" (4, 59). И хотя в этой "мути" родилась "черная сотня", для автора единомышленники Пуришкевича и Дубровина были "белыми": "Не надо думать, что черносотенцы – сплошь гужбанье с узенькими лбами, в поддевках и передниках, которые с железным ломом в руках дежурят в подворотнях, выжидая появления студента, чтобы с хряском проломить ему череп. Хотя такие… на Руси тоже водились, но они были лишь исполнителями чужой воли. Во главе же "Союза русского народа" стояли реакционные врачи, литераторы, генералы, адвокаты, педагоги, промышленники – люди вполне грамотные" (4, 60). Не будем придираться к словам. Новаторство Пикуля было в другом. Зная о Нюрнбергском процессе, вынесшем суровый приговор врачу (Зейсс-Инкварту), литератору (д-ру Геббельсу), генералу (Иодлю), адвокату (Фриче), педагогу (Розенбергу), промышленнику (Круппу) и о суде над "исполнителями чужой воли" всяких там Герингов, Олендорфов, Гессов и др., он акцентировал логическое ударение не на социальном составе "Союза", а на важной для него отличительной черте тех, кто "во главе". Не "образованные", не "самостоятельно мыслящие", не "интеллигентные", а именно "люди вполне грамотные". Пикулю не надо было пояснять, в "чем грамотные": все повествование и все характеристики "грамотных людей" доказывали, что это относилось только к их пониманию "корня наших бед". Для советского писателя "периода застоя" пружина русской истории была заведена "международным сионизмом" – "талмудическим Израилем" по С.А. Нилусу: "В этом же году (1895. – С.Д.) департамент полиции подшил к делу первое пророчество, которое неведомо откуда стало распространяться в придворных кругах: В начале царствования будут несчастия и беды народные, будет война неудачная, настанет смута великая, отец поднимется на сына, брат на брата, но вторая половина царствования будет светлая, а жизнь государя долговременная.
Согласно преданиям, это пророчество исходило из глухой Саровской обители. Автором его был купеческий сын Прохор Мошнин, который родился в разгар Семилетней войны, а умер после казни декабристов. В монашестве этот пророк звался Серафимом Саровским…" (4,41).
Придав апокалиптическим идиомам (сперва в "конце времен"-несчастия и беды народа, война "сынов света с сынами тьмы", смута великая, отец поднимется на сына, брат на брата, а затем после победы Христова воинства – жизнь будет светлая и царство Христа вечным) современный фон (начало и вторая половина, царствования, жизнь государя), Пикуль вслед за Нилусом указал тот же источник "древнего пророчества" – Серафима Саровского. Но, то ли по причине атеистического воспитания ("Фабрика по производству богов всегда размещалась на земле" (4, 42)) то ли по согласию с биографом Нилуса ("Протоколы" рассматривались с мистической точки зрения, и мало кто связывал с ними политическое значение"21), мистицизм "придворной камарильи" (возможно, и самого Нилуса) Пикуль приписал "черному", а разоблачение политического значения "сионистского заговора" – "белому", т.е. себе и… черной сотне: "Пошлость иногда способна заменять мудрость, а нахальство порой исключает всякую церемонность. Вашоль-Филипп (отдадим ему должное) был человеком смелым… Вашоль-Филипп пробрался в Петербург – поближе к злату… Тем временем глава русской загранагентуры Рачковский… раздобыл о Филиппе такие сведения, что не рискнул даже доверить их дипкурьерской почте… Рачковский сам прибыл в Петербург и направился с рапортом прямо к министру внутренних дел Сипягину…
– Вашоль-Филипп, – продолжал Рачковский, – является активным членом тайного "Гранд-Альянс-Израэлит" – центра международной организации сионистов… С его помощью сионизм проник туда, куда не вхожи даже Вы…
– К чему Вы клоните?
– К тому, что такое ненормальное положение чревато опасностью для русского государства. Не исключено, что иностранные разведки станут и впредь использовать для проникновения ко двору мистическую настроенность нашей государыни-императрицы…
– Вот мой добрый совет – бросьте свое досье сюда, я как следует размешаю кочергой…
Рачковский поступил иначе – пошел к вдовствующей императрице Марии Федоровне и вручил ей досье на Вашоля-Филиппа.
– Спасибо, Петр Иваныч, – ответила царица-мать. -…Я передам это сыну. Лично в руки ему…
Рачковского вскоре выперли со службы – без пенсии! Презрев своего агента, Николай II, напротив, решил возвысить Филиппа… Дворцовый комендант Гессе, вступаясь за Рачковского, хотел было "открыть царю глаза" на шарлатанство Вашоля, но император велел ему молчать… Вашоль-Филипп не вернулся, но прислал в Петербург своего ученика, хитрого сиониста Папюса…" (4,43-45).
Самодержавие отказалось предотвратить собственную гибель от рук сионистов, а патриотам – "Союзу русского народа" – пришлось самим заниматься заговором22.
Прежде всего Пикуль намекнул, что Распутин, ставленник "жидо-масонов", "нечист": "До Тюменского уезда не сразу дошло грозное предписание: "Немедленно выслать в Москву Григория Распутина". Бумага имела казенный вид, а бланк "Союза русского народа" (с гербом и короной) настораживал начальство… Больше всех был напуган священник Николай Ильин… Желая предупредить изветы, Ильин одним махом накатал на Распутина донос… Но всех огорошил староста Белов, дознавшийся из бумаг, что Григорий Распутин – сын бывшего старосты Ефима Вилкина. Дедушка Силантий смотрел на всех желтым, как янтарь, бельмом:
44 См.: Rosenblum S.A. Op. cit. P. 43-46.
45 Бостунич Г. Масонство и русская революция. Правда мистическая и правда реальная. (Югославия), 1922.
46 См., например: Брешко-Брешковский Н.Н. В мире атлетов. СПб., 1908; Чухонский бог. Киев, 1910.
47 См., например: Брешко-Брешковский Н.Н. Записки натурщицы. СПб., 1909; В потемках жизни. Пг.-М., 1914.
48 См., напр., Брешко-Брешковский Н.Н. Гадины тыла. Пг., 1914; Он же. В сетях предательства. Пг., 1916.
49 Любимов Л. На чужбине. М., 1963. С. 335.
50 Брешко-Брешковский Н.Н. Под звездой дьявола. (Югославия), 1923. Все цитаты из романа приводятся по этому изданию, страницы указываются в круглых скобках.
51 Вывод – "всегда виноваты сами евреи" – столь же традиционен в антисемитизме, как и упреки евреев в ненависти к христианам. Напомним, что В.М. Истрин, считая, что "Толковая Палея на иудеи" – реакция на какие-то мессианские чаяния, возникнувшие с проповедями Иегуды Хасида, возлагал вину за антииудаизм памятника XIII в. тоже на евреев. (См.: Истрин В.М. Очерк истории древнерусской литературы домосковского периода. Пг., 1923. С. 214).
52 Ср. замечание о трусости евреев в 1812 г. у О.А. Пржецлавского (См.: Przeclawski J. Smierc e odrodzenie. Wilno, 1844. P. 73-74.
53 Ср.: Иванов Ю. Осторожно: сионизм! М., 1971; Большаков В. Сионизм на службе антикоммунизма. М., 1972; Идеология и практика международного сионизма. М., 1978; Семенюк В. Националистическое безумие. Минск, 1981; и др. Цифра "80%" присутствует во всех этих книгах по разоблачению "реакционной сущности" сионизма.
54 Шафаревич И. Русофобия // "22". Иерусалим, 1989. № 63. С. 132- 133.
55 Ср.: "Близорукие, ничему не научившиеся, думающие остановить колесо истории, они мечтают по восстановлении России загнать Польшу в границы десяти Привислянских губерний, бывшего генерал-губернаторства (нацисты позаимствовали у русских властей название "генерал-губернаторство" для уничтоженной Польши. – С.Д.). Чепуха, нелепость!.. Польша, доказавшая свою жизнеспособность, – факт! Факт незыблемый, навсегда" (с. 229). Сентенция "русского князя" в "польском романе" Брешко-Брешковского противопоставлена в 1923 г. "исконно русской" (славянофильской, великодержавной, имперско-шовинистической) сентенции: "Поляки требуют себе Белоруссии, Волыни, Подолии, Галича, даже Киева и Смоленска… Все эти короны Стефанов, Ягеллонов, Палеологов… Эти исторические мертвецы… Если же они вздумают скитаться и… смущать… предъявляя свои исчезнувшие права на то, что уже перешло во владение живых, то, чтобы успокоить их, ничего не остается, как, по славянскому обычаю, вбить им осиновый кол… Осиновый кол – вот все права, которые можно признать за коронами Палеологов, Ягеллонов и св. Стефанов…" (Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1895. С. 402-403).
56 См.: Брант Е. Указ. соч. Кн. 2. С. 6. "Как читатель заметит, в данной книге я заменил неправильный термин "антисемитизм" и "антисемит" терминами – "жидоборство", "жидобор"… Желательно было бы, чтобы читатель усвоил и проводил в жизнь термины…".
57 Пржецлавский А.О. Предисловие. – В кн.: Разоблачение великой тайны франкмасонов. М., 1909. С. 9.
58 Шварц Г. Из вражеского плена. История мытарств русского литератора в немецком плену. СПб., 1915.
59 Бостунич Г. Масонство и русская революция. (Югославия), 1922. С. 6-7.
60 Бостунич Г. Масонство в своей сущности и проявлениях. Белград, 1928. С. 78.
61 Брант Е. Указ. соч. Кн. 1. С. 13.
62 Шафаревич И. Указ. соч. С. 149.
63 Крестовский Вс. Тьма египетская. СПб., 1889. С. 21, 31, 37.
64 Литвин С.К. Среди евреев. М., 1897. С. 33, 81-85.
65 Брешко-Брешковский Н.Н. Под звездой дьявола… С. 45, 47, 192, 200.
66 Родионов И А. Сыны дьявола. Белград, 1932. С. 4-6.
67 Там же. С. 46.
68 Бостунич Г. Масонство и русская революция. С. 6-7.
69 Брант Е. Указ. соч. С. 13.
70 Родионов И А. Наше преступление (Не бред, а быль). Из современной народной жизни. СПб., 1909. Автор (? – 1943) – войсковой старшина, скандально связанный с Распутиным и Гермогеном (см.: Горький и русская журналистика начала XX в. Неизданная переписка. (Литературное наследство). М., 1988. Т. 95. С. 983). Во время гражданской войны в Новочеркасске издавал "Протоколы Сионских мудрецов". См.: Бостунич Г. Правда о сионских протоколах. Ср: Митровица (Югославия), 1921. С. 16.
71 Родионов И. А. Сыны дьявола. С. 32.
72 Ср. следующие пункты "протоколов" с документами НСДАП: "Политика не имеет ничего общего с моралью… Наше право – в силе" (218), "наши законы будут кратки, ясны, незыблемы, без всяких толкований… Главная черта, которая будет в них проведена – это послушание начальству, доведенное до грандиозной степени" (258), "Смерть есть неизбежный конец для всякого. Лучше этот конец приблизить к тем, кто мешает нашему делу" (258), "Мы обязаны не задумываясь жертвовать отдельными личностями… ибо в примерном наказании зла лежит великая воспитательная задача" (261), "При нашей программе треть подданных наших будет наблюдать за остальными" (265), "Истинная сила не поступается никаким правом даже Божественным" (278).
Страницы указаны по: Нилус С.А. Великое в малом // Луч света. Берлин. 1920. Вып. 3.
Глава шестая
СОВЕТСКИЙ ВАРИАНТ АНТИСЕМИТИЗМА
РЕАНИМАЦИЯ
Победа антигитлеровской коалиции во второй мировой войне и повторение опыта 1812 г. советскими войсками ("свобода, принесенная на штыках", и знакомство с европейской жизнью) не могли не реанимировать целый комплекс имперской идеологии (знаменитый тост И.В. Сталина за "великий русский народ" в "Правде" от 25 мая 1945 года) в условиях "интернационализма" – открытие очередного "всемирного врага" советского панславизма, закончившееся кампанией против "космополитов" и "делом врачей" 1948-1953 гг1. Этот процесс закончился сменой диктатуры одного "коллегиальным" правлением многих (1953-1959), кратковременная "оттепель" (1959-1964) и долгосрочный "застой" (1964-1979) – все это исторически закономерно способствовало возрождению "голема" на родине "Протоколов Сионских мудрецов".
В этом смысле создание государства Израиль и его противостояние панарабизму было калькировано новейшими антисемитами – антисионистами как противостояние "всемирного еврейства" нищающему тоталитарному лагерю социализма.
По истории масонства (почти неизвестного широким кругам читателей в Советском Союзе ни теоретически, ни историко-документально) было опубликовано только несколько статей (да еще в атеистическом журнале "Наука и религия"), в которых популярно рассказывалось о масонских ложах конца XVIII – начала XIX в. Советский читатель даже познакомился с легендой об Адонираме, иллюстрированной многими гравюрами с масонскими атрибутами, знаками и даже карикатурой на обряд посвящения2.
Была сделана даже попытка "пересмотра" расправы Филиппа IV Красивого с тамплиерами. Следуя за идеями С.Г. Лозинского3, А.П. Левандовский, усомнившись в правильности ведения судебного следствия с применением пыток, запугивания и оговаривания, тем не менее оправдывал французского правителя "исторически": "Еще одно обстоятельство косвенно свидетельствует в пользу "железного короля". Спустя четыреста лет после описанных событий имя "рыцарей храма" примет одна из наиболее реакционных разновидностей масонства (кстати, дожившая до наших дней), которая, утвердившись в США, свяжет свою судьбу с международным сионизмом. Впрочем история неотамплиерства – это сюжет для другого очерка4.
Широко развернутая кампания против Израиля и сионистского лобби в правительственных институтах США при полной и безоговорочной поддержке мусульманского панарабизма, родственного по своим идеям панславизму, сделала возможным возрождение темы.
Первым "бросил камень" Н.Н. Яковлев5, а за ним – В. Пикуль, повесть которого "Негромкий выстрел" была опубликована под псевдонимом Егор Иванов6. Эмигрантско-шовинистические публикации о "жидо-масонском заговоре" стали для них основанием пересмотра официального марксистского толкования движущих сил революции. Масоны, как утверждали "реформаторы", дезорганизовали тыл, убили Распутина, заставили отречься Николая II (видимо, только по цензурным соображениям нельзя было заявить о масонской инспирации стачечного движения). Н. Яковлев цитировал даже обнаруженные в бюваре императрицы плохие стихи на смерть Распутина (поникшего "седеющей главой" от "орудия невидимого масона") и подсказывал читателю вывод: "беды" Отечества (прошлые и настоящие) привнесены "злонамеренными агентами" русского "мирового врага".
Но за камнем последовала лавина в виде "романа-хроники" В. Пикуля "У последней черты"7, серии биографий в "Жизни замечательных людей" – Державина8, Баженова9, Татищева10-11.
Полувековые изменения, образование социалистического лагеря в Европе и "холодная война", противостояние НАТО и Варшавского пакта привели к геополитической переориентации. Былой конфликт "Россия и Европа" преобразовался в современный – "Россия и Америка". Масонство, бывшее "революционной силой", стало теперь "силой реакционной", а "еврейский" заговор – сионистским. В конце концов, была предложена модернизированная концепция по рецепту… 1906 г.: "Напрасно в своем примечании, – писал Г. Бутми, – переводчик (видимо, имя переводчика "Протоколов Сионских мудрецов" было известно в узких кругах черносотенцев. – С.Д.) просит не смешивать учения сионских мудрецов масонства с представителями сионистского движения, т.е. сионизма, основанного доктором Герцлем в 1896 г. Именно в России сионисты-масоны в своей деятельности… нашли себе естественного союзника в иудействе"12.
Былые "жидо-масоны" белогвардейской печати (Троцкий, Зиновьев, Каменев и т.д.) и "космополиты" советской прессы (Михоэлс, Маркиш, Бергельсон и т.д.) оказались агентами единого "международного заговора сионистов". Пересмотр терминологии вел к… повторению "заклинаний" былых разоблачителей "врагов Христовых". Так, С. Лосев и В. Петрусенко разъясняли читателям "Огонька", что Сирхан, убийца Роберта Кеннеди, – член масонской ложи теософов и розенкрейцеров, а в примечании указали: Орден розенкрейцеров ведет начало с XII в. в Германии. Англосаксонская ветвь ордена "красной розы в центре креста" слилась с франкмасонством"13. В.А. Пигалев объявлял " " ("Сыновья Завета") наиболее влиятельной в современном масонстве ложей. Следовательно, масонство "преимущественно руководимо международным сионизмом" – и, хотя масоны жертвуют частью своих скомпрометированных организаций (автор жизнеописания Баженова почти дословно цитировал донос 1814 г. полковника И. Дибича) – "на самом деле они не исчезают, а просто меняется их тактика". Советским воинам надо запомнить, указывал Пигалев, что польская "Солидарность" – это детище сионизма, который устроил в 1968 г… сионистский путч в Польше14.
Крупнейший советский "специалист" по "международному сионистскому заговору" Е.С. Евсеев доверительно сообщал читателям "Советской культуры" о своем потрясающем открытии: "В свое время на многолюдном книжном развале в Каире (почти как в Париже на берегах Сены. – С.Д.) мне удалось приобрести редкое брюссельское издание так называемых "Женевских диалогов". В 60-70-х годах прошлого столетия эта книга наделала много шума и была широко известна во Франции. Автор книги – французский адвокат Морис Жоли, имевший прямое отношение к французскому масонству, склонный к спиритизму и мистике, построил свое произведение в форме диалогов между тенями Макиавелли и Монтескье. Он изложил в них острейшие вопросы политической жизни Франции времен Наполеона III. Многие мысли, изложенные в книге, показались мне знакомыми, особенно в той части, которая касалась рассуждений о государстве, форме правления и политических принципах. На память пришла книжица сионистского "пророка" Герцля "Еврейское государство". Я сравнил тексты этих двух публикаций… и тогда выяснились прелюбопытные вещи: "пророк" Герцль просто переписал работу француза Жоли"15.
Как известно, М. Жоли дважды издавал свой памфлет – в Брюсселе и в Женеве. В 1921 г. корреспондент газеты "Таймс" обнаружил экземпляр женевского издания "Диалогов" в Константинополе. При сравнении женевского издания памфлета Жоли с "Протоколами Сионских мудрецов" по изданию С.А. Нилуса и был как раз установлен плагиат.
В 1927 г. будущий министр Гитлера А. Розенберг опубликовал работу "Конгресс мировых заговорщиков в Базеле". Желая доказать, что "Протоколы" являются подлинным "еврейским документом", Розенберг указал на использование "основателем сионизма Теодором Херцлем" диалогов Мориса Жоли, цитируя при этом именно брюссельское издание француза. (Само собой разумеется, что этих цитат Жоли в литературном наследии Герцля… не обнаружено.) Редактируя нацистский листок "Welt "Dienst", выходивший на языках оккупированной немцами Европы, Г. Бостунич, ставший к тому времени обер-штурмфюрером СС, в статье «Современные результаты исследования вопроса о происхождении "Протоколов Сионских мудрецов"» ссылался на "сравнительный анализ" А. Розенберга, выполненный по брюссельскому изданию памфлета М. Жоли16.
Таким образом, можно утверждать, что Е. Евсеев, нашедший "прелюбопытные вещи", действительно открыл советскому читателю… или статью обер-штурмфюрера СС или статью рейхсминистра.
Если Е. Евсеев, не дождавшись перестройки, с ее плюрализмом и откровениями доморощенных фашистов из "Памяти", вынужден был сочинять миф о Каирском "развале" и приобретении на нем брюссельского издания "Женевских диалогов" М. Жоли, то идеолог антисионизма в СССР Л. Корнеев все упрощал: подложное письмо Кремье о "мировом еврейском заговоре" он цитировал по Селянинову и Дикому и не собирался сообщать "неподготовленному читателю" источник своих знаний. По его мнению, публикация фальшивки была вполне самодостаточным фактом: "Еврейское учение должно наполнить собой весь мир. Сеть, раскидываемая Израилем поверх земного шара, будет расширяться с каждым днем, и величественные пророчества наших священных книг обратятся, наконец, к исполнению. Могущество наше огромно – поучимся применять его к делу"17-18.
Реанимация антимасонских и антисемитских (по советской терминологии, антисионистских и антииудейских) идей в "позорное двадцатилетие" (1964-1984) была важнейшей исторической почвой для возникновения русского фашизма нацистского образца19. Воодушевленное наступление патриотов и борцов с "тайными заговорами" шло широким фронтом, захватывая даже союзные республики20. Но приоритет, конечно, оставался за "старшим братом", а его авангардом в последнее десятилетие (1979-1989) по праву считаются беллетрист В. Пикуль и публицист академик И. Шафаревич. В этом соединении имен поверхностного, но хорошо владевшего "быстрым сюжетом", пригретого властями мастера авантюрного романа, и профессионального математика с диссидентским прошлым и с дилетантскими амбициями, кажется, можно увидеть доведенный до кондиции миф о "всемирном еврейском заговоре", энтропия которого определила бесплодие и бессмысленность "откровений", базирующихся на "православном" атеизме, "интернациональном" шовинизме и "монархическом" плюрализме.
ХРОНИЧЕСКИЙ ТОТАЛИТАРИЗМ
Творчество B.C. Пикуля (1928-1990) – вариант писаний Н.Н. Брешко-Брешковского, с той только разницей, что воспитанник советского флота был воинственным атеистом, и поэтому откровенно шовинистическо-антисемитский характер его взглядов оказался дополненным антирелигиозной стихией. Замечателен тут традиционный со времен Н. Данилевского и Вс. Крестовского ряд военно-исторпческих произведений В. Пикуля. Доминирующая у автора антигерманская тема – следствие личного участия Пикуля во второй мировой войне – позволила ему "пересмотреть" прогерманские позиции эмигрантских антисемитов: "Баязет" (1961) – об англо-франко-немецком сговоре против России в войне 1877-1878 гг. на Балканах, "Пером и шпагой" (1970) – роман, направленный против Фридриха Великого, "Слово и дело" (1974-1975) – о "жидо-немецком" засилии во времена Анны Иоанновны, "Битва железных канцлеров" (1977) – против Бисмарка, создателя прусско-немецкой военной машины. Два романа явились творческой подготовкой к "сатанинской теме" еврейского участия в русской истории. Сперва Пикуль опубликовал роман "Из тупика" (1968), рассказывавший о революционных событиях в Мурманске, а затем появился "Моонзунд" (1973), повествовавший о первой мировой войне в Прибалтике.
Наконец, в 1979 г. В. Пикуль стал "суперстаром" у "патриотов": в журнале "Наш современник" появился роман "У последней черты", тут же ставший антисионистским бестселлером.
Воспитанный в несокрушимой советско-сталинской догматике, писатель решил вооружить читателя "надежной методологией в исследовании и познании" вслед за В.И. Лениным, положив в основу романа "подлинные материалы" и проверив сомнительные коллизии по "последним работам советских, историков" (4, 19).
Надежность в "исследовании и познании" была окрашена в идеологические тона "большевизма": "разложение", "придворная камарилья", "гнилость", "гнусность царской шайки", "зверства этих погромщиков". Не подумайте, что слово "погромщики" относится к том, кто устраивал еврейские погромы. Нет, это слово употреблено в прямо противоположном смысле: "погромщиками" у Пикуля называются евреи и предатели, подстроившие "распутинщину", войну и… революцию.
Сохранив "имена в исторической достоверности" и подтвердив, что вымышленных "героев и событий в произведении нет", В. Пикуль под "подлинными материалами" и под "проверкой" источников и фактов по "последним работам советских историков" также подразумевает не столько научный аспект, сколько субъективный отбор тех материалов и тех "проверок", которые были необходимы автору хроники для заранее поставленной цели. Ее упоминание задано через образ Блока: "Столичные барышни вряд ли узнали бы теперь в этом солдате своего кумира. Нет, уже не стихи о Прекрасной Даме замышлял он на распутье ветров… Теперь в нем – человеке зрелом – зарождалась книга о последних днях царской империи.
Да, скифы мы, да, азиаты мы
С раскосыми и жадными очами…
…А на углу… мальчишки-газетчики звонко расторговывали народные лубки – последний шедевр подпольной литературы…" (4,22).
История "распутинщины" представлена в дуализме названных "реакционных" событий и характеров ("помазанники божии", министры, убийства, подкупы, предательства, разврат и т.д.) и неназванных "революционных": "Наверное, автору могут поставить в упрек, что, описывая работу царского министерства внутренних дел и департамента полиции, он не отразил в романе их жестокой борьбы с революционным движением… Так и есть. Автор не возражает. Но он писал о негативной стороне революционной эпохи… Автор сознательно не желал умещать под одним названием две разновеликие темы – процесс нарастания революции и процесс усиления распутинщины…" (7, 126-127), Вместе с тем дуализм "черного (рассказанного) и белого (нерассказанного)" – только "паранджа", скрывающая другую антиномию: русское (нормальное) – антирусское (ненормальное). "Помазанники божии" деградировали уже настолько, что ненормальное присутствие Распутина… расценивали как нормальное… Автор, наверное, не совсем понимает причины возвышения Распутина еще и потому, что старается рассуждать здраво. Чтобы понять эти причины, очевидно, надо быть ненормальным" (7, 127).
Поневоле вспоминаются "Протоколы Сионских мудрецов": в них "заговорщики" (т.е. евреи) нормальными считали себя, а ненормальными -"гоев", для которых "создали безумную… литературу… (254)…могли привести к такому безумному ослеплению…" (257). Как писал С.А. Нилус, страшно "смотреть на современных людей, запутавшихся в противоречиях, на охватившее их безумие… внутреннее состояние дезорганизации…" (290).
Естественно, что "черному" (разложение самодержавия, придворная камарилья, продажность чиновников, безответственность политиков и т.д., с одной стороны, и оккультизм и шарлатанство, разврат, сребролюбие, словоблудие и т.д. – с другой) требовалось противопоставление "белого". Но при отказе от изображения "прогрессивных сил" революции писатель, пытавшийся "рассуждать здраво", вынужден был в качестве "белого" использовать… "черное", но с "противоположным знаком" (верноподданность, шовинизм, охранительность, тоталитаризм и т.д.). Вот каким образом действительно черному характеру "царской шайки" в романе-хронике был противопоставлен "черный цвет" мнимого с примесью "народолюбия" И "добронравия": "Революция всколыхнула в народе не только благо 207 родные силы… но и подняла на поверхность жизни немало мути, лежавшей на дне нашей трудной и глубокой истории" (4, 59). И хотя в этой "мути" родилась "черная сотня", для автора единомышленники Пуришкевича и Дубровина были "белыми": "Не надо думать, что черносотенцы – сплошь гужбанье с узенькими лбами, в поддевках и передниках, которые с железным ломом в руках дежурят в подворотнях, выжидая появления студента, чтобы с хряском проломить ему череп. Хотя такие… на Руси тоже водились, но они были лишь исполнителями чужой воли. Во главе же "Союза русского народа" стояли реакционные врачи, литераторы, генералы, адвокаты, педагоги, промышленники – люди вполне грамотные" (4, 60). Не будем придираться к словам. Новаторство Пикуля было в другом. Зная о Нюрнбергском процессе, вынесшем суровый приговор врачу (Зейсс-Инкварту), литератору (д-ру Геббельсу), генералу (Иодлю), адвокату (Фриче), педагогу (Розенбергу), промышленнику (Круппу) и о суде над "исполнителями чужой воли" всяких там Герингов, Олендорфов, Гессов и др., он акцентировал логическое ударение не на социальном составе "Союза", а на важной для него отличительной черте тех, кто "во главе". Не "образованные", не "самостоятельно мыслящие", не "интеллигентные", а именно "люди вполне грамотные". Пикулю не надо было пояснять, в "чем грамотные": все повествование и все характеристики "грамотных людей" доказывали, что это относилось только к их пониманию "корня наших бед". Для советского писателя "периода застоя" пружина русской истории была заведена "международным сионизмом" – "талмудическим Израилем" по С.А. Нилусу: "В этом же году (1895. – С.Д.) департамент полиции подшил к делу первое пророчество, которое неведомо откуда стало распространяться в придворных кругах: В начале царствования будут несчастия и беды народные, будет война неудачная, настанет смута великая, отец поднимется на сына, брат на брата, но вторая половина царствования будет светлая, а жизнь государя долговременная.
Согласно преданиям, это пророчество исходило из глухой Саровской обители. Автором его был купеческий сын Прохор Мошнин, который родился в разгар Семилетней войны, а умер после казни декабристов. В монашестве этот пророк звался Серафимом Саровским…" (4,41).
Придав апокалиптическим идиомам (сперва в "конце времен"-несчастия и беды народа, война "сынов света с сынами тьмы", смута великая, отец поднимется на сына, брат на брата, а затем после победы Христова воинства – жизнь будет светлая и царство Христа вечным) современный фон (начало и вторая половина, царствования, жизнь государя), Пикуль вслед за Нилусом указал тот же источник "древнего пророчества" – Серафима Саровского. Но, то ли по причине атеистического воспитания ("Фабрика по производству богов всегда размещалась на земле" (4, 42)) то ли по согласию с биографом Нилуса ("Протоколы" рассматривались с мистической точки зрения, и мало кто связывал с ними политическое значение"21), мистицизм "придворной камарильи" (возможно, и самого Нилуса) Пикуль приписал "черному", а разоблачение политического значения "сионистского заговора" – "белому", т.е. себе и… черной сотне: "Пошлость иногда способна заменять мудрость, а нахальство порой исключает всякую церемонность. Вашоль-Филипп (отдадим ему должное) был человеком смелым… Вашоль-Филипп пробрался в Петербург – поближе к злату… Тем временем глава русской загранагентуры Рачковский… раздобыл о Филиппе такие сведения, что не рискнул даже доверить их дипкурьерской почте… Рачковский сам прибыл в Петербург и направился с рапортом прямо к министру внутренних дел Сипягину…
– Вашоль-Филипп, – продолжал Рачковский, – является активным членом тайного "Гранд-Альянс-Израэлит" – центра международной организации сионистов… С его помощью сионизм проник туда, куда не вхожи даже Вы…
– К чему Вы клоните?
– К тому, что такое ненормальное положение чревато опасностью для русского государства. Не исключено, что иностранные разведки станут и впредь использовать для проникновения ко двору мистическую настроенность нашей государыни-императрицы…
– Вот мой добрый совет – бросьте свое досье сюда, я как следует размешаю кочергой…
Рачковский поступил иначе – пошел к вдовствующей императрице Марии Федоровне и вручил ей досье на Вашоля-Филиппа.
– Спасибо, Петр Иваныч, – ответила царица-мать. -…Я передам это сыну. Лично в руки ему…
Рачковского вскоре выперли со службы – без пенсии! Презрев своего агента, Николай II, напротив, решил возвысить Филиппа… Дворцовый комендант Гессе, вступаясь за Рачковского, хотел было "открыть царю глаза" на шарлатанство Вашоля, но император велел ему молчать… Вашоль-Филипп не вернулся, но прислал в Петербург своего ученика, хитрого сиониста Папюса…" (4,43-45).
Самодержавие отказалось предотвратить собственную гибель от рук сионистов, а патриотам – "Союзу русского народа" – пришлось самим заниматься заговором22.
Прежде всего Пикуль намекнул, что Распутин, ставленник "жидо-масонов", "нечист": "До Тюменского уезда не сразу дошло грозное предписание: "Немедленно выслать в Москву Григория Распутина". Бумага имела казенный вид, а бланк "Союза русского народа" (с гербом и короной) настораживал начальство… Больше всех был напуган священник Николай Ильин… Желая предупредить изветы, Ильин одним махом накатал на Распутина донос… Но всех огорошил староста Белов, дознавшийся из бумаг, что Григорий Распутин – сын бывшего старосты Ефима Вилкина. Дедушка Силантий смотрел на всех желтым, как янтарь, бельмом: