Страница:
— Не ври! — крикнула ему в ответ Кэрей. — Он сам виноват! Попробуй сделать то же самое, и ты полетишь следом!
Роже помотал головой и рассмеялся:
— Ха-ха-ха! Смелые слова, милая девушка. Но я-то и не подумаю лезть к вам! Ты и твои парни застряли в этой трещине, вам никуда ходу нет… Давайте лучше перебирайтесь сюда, я вам ничего не сделаю!
Бен слишком хорошо знал повадки бандитов, и подобное предложение его просто рассмешило:
— Ха-ха-ха! Кого ты хочешь обмануть, человек из клана Розанов? Спасибо за приглашение, но мы остаёмся здесь.
Намотав цепь мастиффа на руку, Роже ответил:
— Ладно, черт с вами. Что до меня, то я вернусь в лагерь и приведу остальных. Только мы вернёмся сюда с мушкетами. — Он отметил, что воцарилось молчание и молодые люди обменялись встревоженными взглядами. — Ну что, порастеряли наглость?
Последовала пауза, и Бен прочитал мысли Неда: «Дорогой Ангел, помнишь, какие я дал тебе обещания? Ну так вот, м-м… мне очень жаль, что я вынужден их немножко нарушить. Но это ради доброго дела, чтобы спасти моим друзьям жизнь. Прости меня!»
Нед подполз к краю трещины, вытянул хвост, ощетинился, зарычал и оскалил зубы. Он принялся лаять на Гурца и громко рычать. Бен взял пса за ошейник. «Нед, что с тобой, дружище?»
Но Нед не обращал на него никакого внимания. Он уселся на задние лапы, так что у Бена напряглась рука, и залаял, и завыл на мастиффа, как дикий зверь, клочья пены летели у него из пасти.
Гурц завыл ему в ответ и несколько раз злобно пролаял.
Роже потянул за цепь, стараясь унять мастиффа:
— Прекрати этот гвалт, слышишь, идиот!
Нед залаял в ответ, рыча и разбрызгивая пену. Отдаваясь от скал, лай псов усиливался, и вдруг Гурц неожиданно подпрыгнул, потянув за собой Роже. Бандит поскользнулся на обледенелой тропинке, и огромный мастифф увлёк его за собой. Гурц сделал большой прыжок, словно хотел достичь трещины. Но этого ему не удалось. И мастифф, и Роже рухнули в пропасть. Падали они долго и, упав на скалистое подножие горы, казались двумя чёрными точками.
Доминик в смятении только покачал головой:
— Что с ними случилось?
Нед беззвучно объяснил Бену: «Я сделал несколько грязных намёков на его родителей, на мать-ослицу и на отца-борова. Потом я вызвал его на бой и поддразнил, сказав, что ему в жизни не прыгнуть так высоко, как прыгнул я!»
Бен погладил пса по голове, глядя во влажные тёмные глаза: «Но ведь мы вытянули тебя сюда на верёвке!»
Нед сделал невинный вид: «Да, но он-то этого не видел. Мастиффы особым умом не отличаются. Мне жаль, что этот рыжий бандит не оставил нам другого выхода. Не поступи я так, нас бы перестреляли».
Бен потрепал друга за ухо: «Я уверен, Ангел простит тебя, не сомневаюсь! Здорово ты это придумал!»
— Ну, друзья, куда мы теперь?
И словно в ответ на его вопрос они вдруг услышали жалобное блеяние. Бен обернулся и показал на узкий выступ.
— Козы!
И действительно, снизу на них с любопытством уставились две козы, лохматые, с раздвоенными копытами и загадочными глазами. Нетрудно было догадаться, что это коза с козлёнком. Мать ласково тыкалась носом в своего отпрыска, а тот блеял:
— Ме-е-е…
Издали донёсся голос:
— Сесси, Парис, сколько раз я вам говорила, что убегать нельзя? Должно бы и одного раза хватить, а вам сто раз говорено!
Из-за поворота появилась очень крупная, сильная на вид женщина, одетая в мужской костюм. Под грубым плащом у неё была смотанная верёвка, а на одной из её петель висел ледоруб. Она занялась козами, погнала их назад по тропинке и только потом повернулась к четвёрке друзей. У неё было простое обветренное лицо.
— Что вы там делаете, ребята? Вы не похожи на Рязанов, но ни в чём нельзя быть уверенным.
Бен сразу же почувствовал, что женщина настроена дружелюбно. Он улыбнулся ей.
— Нет, мадам, мы не Разаны. Мы, наоборот, попытались сбежать от них. И боюсь, застряли здесь.
Женщина-пастух улыбнулась в ответ. Перегнувшись через выступ, она поглядела вниз и увидела у подножия скалы три чёрные точки.
— Хороший Разан — мёртвый Разан! Здорово вы с ними разделались!
Кэрей с некоторым негодованием возразила:
— Нет, мы тут ни при чём, они сами виноваты. Но они нас убили бы, если бы могли.
Женщина сняла с плеча верёвку.
— Ну ладно! Только если вы там останетесь, вы совсем замёрзнете. Давайте-ка вернём вас назад, от греха подальше. Вы, право, не лучше моих коз, они тоже вечно заберутся куда-нибудь и попробуй их достань!
Один конец верёвки она привязала к рукоятке ледоруба и стала сноровисто им размахивать. Потом с силой метнула ледоруб, целясь повыше расщелины, и попала в небольшую трещину в скале над нею. Подёргав за верёвку и убедившись, что ледоруб держится крепко, она кинула верёвку Бену.
— Привяжи собаку. Как следует толкни её, но не целься в меня, я её и так поймаю.
Нед только и успел подумать, когда летел над пропастью: «Ух! Надеюсь, у этой доброй леди руки сильные!»
Однако причин беспокоиться не было. Женщина легко поймала Неда и посадила на выступ. Пёс с облегчением просигналил Бену: «Ха-ха-ха! Да она в два раза сильнее Анаконды!»
Следующей переправили Кэрей, потом Доминика, потом Бена. Когда все оказались в безопасности, Бен протянул руку женщине, назвался сам и представил своих друзей.
Она охотно пожала ему руку, а Бену показалось, что его ладонь побывала в тисках. Он даже сморщился.
— Большое вам спасибо, мадам, простите, что мы причинили вам столько хлопот.
Женщина выдернула ледоруб из трещины, умело поймала его и, смотав верёвку, снова повесила её на плечо.
— Меня зовут Арнела. А хлопот никаких нет. Мне часто приходилось забрасывать верёвку в трещины. Да ещё тащить при этом на спине парочку коз. Пошли, надо вас накормить. Молодые всегда хотят есть, будь то козы или люди.
Все спустились с выступа, и Арнела повела их по лабиринту тайных тропок среди нагромождения скал. По дороге она собирала в стадо коз, гнала их перед собой и журила каждую:
— Где же ты был, Ахилл, плохо ты себя ведёшь! А ты, Кловис, объясни-ка своему чаду, пусть держится рядом со всеми! Как тебе не стыдно, Пантиро, перестань разыгрывать из себя даму и возглавь стадо, я же тебя учила!
Арнела рассеянно погладила Неда по голове.
— Хороший пёс, хороший. Держу пари, ты куда умнее всех этих созданий.
Бен нисколько не удивился, когда оказалось, что Арнела живёт в пещере. Пещера эта была надёжно укрыта от посторонних глаз. Хозяйка сама показала, где вход.
— Ну вот, пройдите прямо за этим маленьким водопадом. Постарайтесь проскользнуть так, чтобы не промокнуть. Я это умею. Смотрите!
Она обогнула трещину, прикрытую влажным мхом и горными растениями, и скрылась за небольшим водопадом, он изливался в пруд, из которого вытекал ручей. Каждого из друзей, вошедших в пещеру, Арнела хлопала по спине, проверяя, насколько они промокли.
— Ладно, ещё научитесь. Только Нед умудрился выйти сухим из воды. — Арнела снова вынырнула из пещеры, и они услышали, как она зовёт коз.
— Нет, Атлас, не уходи слишком далеко, там для тебя еды не будет. И перестань щипать эти растения, слышишь?
Через минуту она снова оказалась в пещере и, махнув рукой в сторону охапок сена, предложила:
— Рассаживайтесь на этом обеде для моих коз, а я пока разведу огонь.
— Всегда пользуюсь древесным углём — и горит красивым красным пламенем, и дыма нет. Здесь я живу летом и осенью. А на зиму и весну перегоняю стадо вниз, в лес, у меня там есть ещё одно тайное местечко, такое же, как здесь. Слушай, Кэрей, сделай-ка что-нибудь по хозяйству, девочка, принеси мне вон ту корзинку с яйцами. А вы, мальчики, достаньте с полки муку и молоко, и ещё там есть свежая зелень.
Яйца были от горных птиц — большие, пятнистые и просто белые. Кэрей принесла Арнеле корзинку.
— А я думала, вы приготовите жаркое из козьего мяса, — сказала она.
Женщина холодно взглянула на неё.
— Из козьего? Люди в здравом уме не должны питаться козлятиной, они от этого глупеют. Да и как я могу есть своих коз, это же мои дети. На ужин будет другое блюдо, пальчики оближете. Грубый хлеб и травы, свежий козий сыр — а больше вам о моём секретном рецепте знать и не надо.
Когда Доминик замолчал, Арнела продолжала сидеть, устремив взгляд в огонь.
— Значит, вы взялись за трудное дело, решили спасти племянника графа. Эта задача мало кому по плечу, но позвольте вас предостеречь. Противостояние Разанам может стоить вам жизни. Это коварное племя.
Бен не удержался от замечания:
— Но ведь вы живёте в здешних горах, мадам, и похоже, Разаны вас не беспокоят. Как же так?
В пещеру, жалобно блея, вошёл козлёнок. Женщина взяла его на колени и стала ласково гладить, он затих и задремал в тепле. Тогда она стала рассказывать друзьям свою историю.
— Я из Андорры, она высоко в этих горах между Францией и Испанией. Ни отца, ни матери я не знала, помню только, что работала в таверне с самых малых лет. Хозяин таверны рассказывал, что однажды ночью меня оставили на пороге цыгане. Городские меня побаивались, говорили, что я — горная великанша. Знаете, я всегда была очень большая. Ещё совсем девчонкой, я была выше и сильнее всех окружающих и шире в костях. К тому времени, как мне исполнилось десять, никто из местных мальчишек не осмеливался меня дразнить. За их жестокие насмешки и издевательства я хорошенько отдубасила кое-кого из них. Жизнь моя не была счастливой. Спала я на конюшне, рядом с ослами и мулами. И вот однажды — мне тогда, наверное, уже лет двадцать было — вечером в таверне ко мне, выпив лишнего, стал цепляться брат мэра — самоуверенный балбес. Я не обращала на него внимания, и это его взбесило. Когда я проходила мимо с подносом, на котором стояли закуски и напитки, он выставил ногу, я споткнулась и рухнула на пол. Мясо, пиво, тарелки и пивные кружки разлетелись по всей таверне, прибежал хозяин и стал бить меня за мою неуклюжесть. Ну а я поднялась с пола и двумя ударами уложила их обоих — и хозяина, и брата мэра. Вызвали стражу и полицейских. Я стала бороться и с ними, но их было слишком много, а я одна. Меня выволокли из таверны и бросили в тюрьму. Это была скорее развалюха, а не тюрьма, и пока мэр и комитет из граждан решали, какое ужасное наказание следует назначить мне за мои преступления, я проломила крышу — она была из соломы и старого дерева — и убежала. Доминик, не расстававшийся с пергаментом и угольным карандашом, рисовал Арнелу, пока она рассказывала о своей жизни.
— Вы и впрямь прожили жизнь, полную приключений, — усмехнулся он. — Что же было дальше?
Арнела опустила глаза на свои сильные загорелые руки.
— Я убежала оттуда и стала жить в этих горах и в лесу. Я знала, что никто из города не осмелится преследовать меня на земле, принадлежащей Разанам. В этих местах живут только преступившие закон.
Кэрей сидела, уперев подбородок в ладони, её глаза горели восхищением.
— А вы не боялись Разанов?
— Они знали, что я убежала от правосудия, — усмехнулась Арнела. — Их мужчины меня не беспокоили, а женщины не раз пробовали напугать. Ну так им пришлось зализывать синяки и лечить сломанные кости, вот что я могу сказать. Особенно досталось тем, кто пытался украсть моих коз. Сейчас Разаны оставили меня в покое, и мне это по душе.
Ласково подняв со своих коленей маленького козлёнка, она осторожно переложила его на кучу сухой травы.
— Наверное, назову его Морфеем. С самого рождения он только и знает, что спит. Доминик, ты говорил про Адамо. Могу вам сказать, что я его знаю.
— Пожалуйста, расскажите нам про него, — сразу заинтересовался Бен.
Вздохнув, женщина кивнула:
— За несколько лет я не раз видела, как этого мальчика тащили назад в пещеры Разанов, откуда он пытался сбежать. Мне он понравился с первого же взгляда. Он ведь такой же крупный, как я, и такой же сильный. Стоило только посмотреть на него, и даже со спины было видно, что Адамо — прямо какая-то гора!
Но давайте я расскажу вам дальше. Однажды ночью, наверное месяц назад, началась гроза, пошёл дождь. Я вышла на скалы, чтобы загнать сюда своих коз, укрыть их от дождя. И тут увидела Адамо. Он прятался в скалах, как зверь, на которого ведётся охота. Он был голоден и промок до нитки. Я привела его в эту пещеру, обсушила и накормила. Сначала я подумала, что он немой, потому что половину ночи он просидел у огня, не проронив ни слова, просто смотрел на меня своими карими, как у лесного оленя, глазами. Но постепенно я его разговорила. Адамо не знал, кто его мать и кто отец, но помнил большой дом, где, по его мнению, он когда-то жил. Он вспомнил старого величественного господина и добрую старую женщину, и все — больше он ничего вспомнить не мог. Единственное, в чём он был уверен, так это в том, что он не принадлежит к племени Разанов, их пещеры были для него тюрьмой. Старая Магуда Разан всё время убеждала Адамо, что приходится ему бабушкой и что, кроме неё, других живых родственников у него нигде нет. Бедный Адамо умолял отпустить его на свободу, но Магуда отказывалась наотрез. Жизнь среди бандитов и убийц была ему ненавистна, вот он и старался убежать. Но далеко уйти ему никогда не удавалось. Мужчины из племени Разан ловили его внизу и приводили обратно в пещеры. Адамо был обычный, спокойный, одинокий ребёнок, но после того, как его поймали в первый раз, он отказался разговаривать с Разанами, особенно с Магудой. Он рос и часто убегал, но каждый раз его возвращали назад. Магуда всячески угрожала ему, пугала всякими ужасами, но Адамо это не останавливало.
Мы проговорили всю ночь, под утро я задремала, а когда проснулась, его и след простыл. Вскоре здесь появились Разаны, они обыскали всю округу. Их возглавлял Лигран Разан — он хуже своих трёх братьев, вместе взятых. Огромный мастифф, бывший с ним, учуял запах Адамо, и они ушли — свора диких псов, в человечьем обличье! После этого я Адамо больше не встречала, и молю Бога и всех святых, чтобы в тот раз бедному мальчишке удалось сбежать. Я ведь не видела, как его тащили назад, это по крайней мере даёт мне надежду. Хотя с Разанами никогда ничего не знаешь — они могли его схватить и вернуться другой дорогой.
Бен почувствовал необыкновенное расположение к Арнеле.
— Не беспокойтесь, мадам, мы проберёмся в их логово и найдём его, если он там. А если нет, мы прочешем всю Францию и Испанию и вернём Адамо его дяде в Вероне.
Доминик подарил Арнеле законченный рисунок.
— Спасибо за помощь, Ариела. Надеюсь, вам моя работа понравится. Примите в благодарность за помощь и гостеприимство.
Ликотворец изобразил Арнелу в профиль, сидящей у костра с козлёнком на коленях. Пергамент, казалось, излучал запечатлённую на нём доброту и простосердечие. Каждая черта загрубевшего обветренного лица великанши дышала человечностью и дружелюбием.
У Арнелы даже голос изменился от благоговения перед талантом художника.
— Доминик, — хрипло проговорила она, — я никогда не видела ничего подобного! Какая чудесная картина! Я повешу её на самую сухую стену. Она всегда будет напоминать мне о вас, дорогие мои друзья. Ну а теперь скажите, я могу вам чем-нибудь помочь? Только скажите, я всё сделаю.
Чёрный Лабрадор положил голову на колено Арнеле и уставился на неё. «Эта чудесная женщина пошла бы с нами, я знаю. Но козы для неё всё равно что дети. А что станется с ними, если она бросит стадо и вместе с нами будет рисковать своей жизнью?»
Бен был согласен с Недом и ответил вслух:
— О, не тревожьтесь, мадам. Мы не пропадём! Хотя я был бы рад, если бы вы нас поджидали, когда мы будем возвращаться. Может быть, нам придётся уносить ноги из этих мест как можно быстрее.
Арнела почесала Неда за ухом.
— Я день и ночь буду ждать известий. А теперь отдыхайте. Здесь самое безопасное время — ночь. Днём передвигаться опасно. Ложитесь спать, дети мои.
Они уютно устроились на сухой траве. Нед, полуприкрыв глаза, смотрел, как Арнела, вооружившись двойной ниткой козьей шерсти и большой костяной иголкой, чинит их разорванные плащи.
Перед тем как погрузиться в сон, Нед услышал, что она собирает траву и тихонько увещевает забредших в пещеру коз.
— Ш-ш, Аякс, и ты, Пантиро, дайте молодым людям поспать. Им и так уже досталось, и скоро достанется ещё. Идите, идите на свежий воздух, пообедайте там. Кловис, да займись же своим отпрыском! Смотри, как он плохо воспитан. Уходите все!
Нед принялся было рассуждать о привольном житьё в стаде заботливой Арнелы, но его никто не услышал. Бен, Доминик и Кэрей уже сладко спали.
— Вам надо хорошенько поесть, молодые люди, неизвестно, когда вы сможете подкрепиться в следующий раз. Ну вот, я, как могла, починила ваши плащи — шитьё у меня никогда не ладилось. Собрала для вас немного провизии и даю вам с собой одну из своих самых прочных верёвок и ледоруб — они могут вам пригодиться.
Кончив есть, все четверо вышли из пещеры и стали прощаться с радушной хозяйкой. На скалах поблёскивал ледок, небо над головой напоминало полог из чёрного бархата, расшитый миллионом ярких звёзд с бледным, словно ломтик лимона, месяцем.
Сильными большими руками Арнела обняла друзей за плечи.
— Ну, ступайте, и пусть вам помогут мои самые добрые пожелания. Держитесь тропинок, ведущих направо, избегайте тех, что поворачивают влево, а то опять в конце концов окажетесь на каком-нибудь выступе над пропастью. Веди их, Нед, хорошая собака. Идите, не оборачивайтесь и будьте осторожны.
Они двинулись в путь, и голос Арнелы постепенно замирал вдали:
— Вылезай-ка из воды, Тезей, ты что, хочешь, чтобы у тебя шерсть покрылась льдом? Перестань смотреться в пруд, Нарцисс. Не глупи, Кловис, я заберу твоего козлёнка с собой. А ну-ка, пошли в пещеру, это и тебя касается, Пантиро!
Глава 22
Роже помотал головой и рассмеялся:
— Ха-ха-ха! Смелые слова, милая девушка. Но я-то и не подумаю лезть к вам! Ты и твои парни застряли в этой трещине, вам никуда ходу нет… Давайте лучше перебирайтесь сюда, я вам ничего не сделаю!
Бен слишком хорошо знал повадки бандитов, и подобное предложение его просто рассмешило:
— Ха-ха-ха! Кого ты хочешь обмануть, человек из клана Розанов? Спасибо за приглашение, но мы остаёмся здесь.
Намотав цепь мастиффа на руку, Роже ответил:
— Ладно, черт с вами. Что до меня, то я вернусь в лагерь и приведу остальных. Только мы вернёмся сюда с мушкетами. — Он отметил, что воцарилось молчание и молодые люди обменялись встревоженными взглядами. — Ну что, порастеряли наглость?
Последовала пауза, и Бен прочитал мысли Неда: «Дорогой Ангел, помнишь, какие я дал тебе обещания? Ну так вот, м-м… мне очень жаль, что я вынужден их немножко нарушить. Но это ради доброго дела, чтобы спасти моим друзьям жизнь. Прости меня!»
Нед подполз к краю трещины, вытянул хвост, ощетинился, зарычал и оскалил зубы. Он принялся лаять на Гурца и громко рычать. Бен взял пса за ошейник. «Нед, что с тобой, дружище?»
Но Нед не обращал на него никакого внимания. Он уселся на задние лапы, так что у Бена напряглась рука, и залаял, и завыл на мастиффа, как дикий зверь, клочья пены летели у него из пасти.
Гурц завыл ему в ответ и несколько раз злобно пролаял.
Роже потянул за цепь, стараясь унять мастиффа:
— Прекрати этот гвалт, слышишь, идиот!
Нед залаял в ответ, рыча и разбрызгивая пену. Отдаваясь от скал, лай псов усиливался, и вдруг Гурц неожиданно подпрыгнул, потянув за собой Роже. Бандит поскользнулся на обледенелой тропинке, и огромный мастифф увлёк его за собой. Гурц сделал большой прыжок, словно хотел достичь трещины. Но этого ему не удалось. И мастифф, и Роже рухнули в пропасть. Падали они долго и, упав на скалистое подножие горы, казались двумя чёрными точками.
Доминик в смятении только покачал головой:
— Что с ними случилось?
Нед беззвучно объяснил Бену: «Я сделал несколько грязных намёков на его родителей, на мать-ослицу и на отца-борова. Потом я вызвал его на бой и поддразнил, сказав, что ему в жизни не прыгнуть так высоко, как прыгнул я!»
Бен погладил пса по голове, глядя во влажные тёмные глаза: «Но ведь мы вытянули тебя сюда на верёвке!»
Нед сделал невинный вид: «Да, но он-то этого не видел. Мастиффы особым умом не отличаются. Мне жаль, что этот рыжий бандит не оставил нам другого выхода. Не поступи я так, нас бы перестреляли».
Бен потрепал друга за ухо: «Я уверен, Ангел простит тебя, не сомневаюсь! Здорово ты это придумал!»
* * *
Яркое утреннее солнце разгоняло тучи и согревало землю. Доминик старался размять затёкшие ноги.— Ну, друзья, куда мы теперь?
И словно в ответ на его вопрос они вдруг услышали жалобное блеяние. Бен обернулся и показал на узкий выступ.
— Козы!
И действительно, снизу на них с любопытством уставились две козы, лохматые, с раздвоенными копытами и загадочными глазами. Нетрудно было догадаться, что это коза с козлёнком. Мать ласково тыкалась носом в своего отпрыска, а тот блеял:
— Ме-е-е…
Издали донёсся голос:
— Сесси, Парис, сколько раз я вам говорила, что убегать нельзя? Должно бы и одного раза хватить, а вам сто раз говорено!
Из-за поворота появилась очень крупная, сильная на вид женщина, одетая в мужской костюм. Под грубым плащом у неё была смотанная верёвка, а на одной из её петель висел ледоруб. Она занялась козами, погнала их назад по тропинке и только потом повернулась к четвёрке друзей. У неё было простое обветренное лицо.
— Что вы там делаете, ребята? Вы не похожи на Рязанов, но ни в чём нельзя быть уверенным.
Бен сразу же почувствовал, что женщина настроена дружелюбно. Он улыбнулся ей.
— Нет, мадам, мы не Разаны. Мы, наоборот, попытались сбежать от них. И боюсь, застряли здесь.
Женщина-пастух улыбнулась в ответ. Перегнувшись через выступ, она поглядела вниз и увидела у подножия скалы три чёрные точки.
— Хороший Разан — мёртвый Разан! Здорово вы с ними разделались!
Кэрей с некоторым негодованием возразила:
— Нет, мы тут ни при чём, они сами виноваты. Но они нас убили бы, если бы могли.
Женщина сняла с плеча верёвку.
— Ну ладно! Только если вы там останетесь, вы совсем замёрзнете. Давайте-ка вернём вас назад, от греха подальше. Вы, право, не лучше моих коз, они тоже вечно заберутся куда-нибудь и попробуй их достань!
Один конец верёвки она привязала к рукоятке ледоруба и стала сноровисто им размахивать. Потом с силой метнула ледоруб, целясь повыше расщелины, и попала в небольшую трещину в скале над нею. Подёргав за верёвку и убедившись, что ледоруб держится крепко, она кинула верёвку Бену.
— Привяжи собаку. Как следует толкни её, но не целься в меня, я её и так поймаю.
Нед только и успел подумать, когда летел над пропастью: «Ух! Надеюсь, у этой доброй леди руки сильные!»
Однако причин беспокоиться не было. Женщина легко поймала Неда и посадила на выступ. Пёс с облегчением просигналил Бену: «Ха-ха-ха! Да она в два раза сильнее Анаконды!»
Следующей переправили Кэрей, потом Доминика, потом Бена. Когда все оказались в безопасности, Бен протянул руку женщине, назвался сам и представил своих друзей.
Она охотно пожала ему руку, а Бену показалось, что его ладонь побывала в тисках. Он даже сморщился.
— Большое вам спасибо, мадам, простите, что мы причинили вам столько хлопот.
Женщина выдернула ледоруб из трещины, умело поймала его и, смотав верёвку, снова повесила её на плечо.
— Меня зовут Арнела. А хлопот никаких нет. Мне часто приходилось забрасывать верёвку в трещины. Да ещё тащить при этом на спине парочку коз. Пошли, надо вас накормить. Молодые всегда хотят есть, будь то козы или люди.
Все спустились с выступа, и Арнела повела их по лабиринту тайных тропок среди нагромождения скал. По дороге она собирала в стадо коз, гнала их перед собой и журила каждую:
— Где же ты был, Ахилл, плохо ты себя ведёшь! А ты, Кловис, объясни-ка своему чаду, пусть держится рядом со всеми! Как тебе не стыдно, Пантиро, перестань разыгрывать из себя даму и возглавь стадо, я же тебя учила!
Арнела рассеянно погладила Неда по голове.
— Хороший пёс, хороший. Держу пари, ты куда умнее всех этих созданий.
Бен нисколько не удивился, когда оказалось, что Арнела живёт в пещере. Пещера эта была надёжно укрыта от посторонних глаз. Хозяйка сама показала, где вход.
— Ну вот, пройдите прямо за этим маленьким водопадом. Постарайтесь проскользнуть так, чтобы не промокнуть. Я это умею. Смотрите!
Она обогнула трещину, прикрытую влажным мхом и горными растениями, и скрылась за небольшим водопадом, он изливался в пруд, из которого вытекал ручей. Каждого из друзей, вошедших в пещеру, Арнела хлопала по спине, проверяя, насколько они промокли.
— Ладно, ещё научитесь. Только Нед умудрился выйти сухим из воды. — Арнела снова вынырнула из пещеры, и они услышали, как она зовёт коз.
— Нет, Атлас, не уходи слишком далеко, там для тебя еды не будет. И перестань щипать эти растения, слышишь?
Через минуту она снова оказалась в пещере и, махнув рукой в сторону охапок сена, предложила:
— Рассаживайтесь на этом обеде для моих коз, а я пока разведу огонь.
* * *
В глубокой трещине, в дальней части пещеры Арнела разожгла костёр из углей, оставшихся от предыдущего костра.— Всегда пользуюсь древесным углём — и горит красивым красным пламенем, и дыма нет. Здесь я живу летом и осенью. А на зиму и весну перегоняю стадо вниз, в лес, у меня там есть ещё одно тайное местечко, такое же, как здесь. Слушай, Кэрей, сделай-ка что-нибудь по хозяйству, девочка, принеси мне вон ту корзинку с яйцами. А вы, мальчики, достаньте с полки муку и молоко, и ещё там есть свежая зелень.
Яйца были от горных птиц — большие, пятнистые и просто белые. Кэрей принесла Арнеле корзинку.
— А я думала, вы приготовите жаркое из козьего мяса, — сказала она.
Женщина холодно взглянула на неё.
— Из козьего? Люди в здравом уме не должны питаться козлятиной, они от этого глупеют. Да и как я могу есть своих коз, это же мои дети. На ужин будет другое блюдо, пальчики оближете. Грубый хлеб и травы, свежий козий сыр — а больше вам о моём секретном рецепте знать и не надо.
* * *
Арнела оказалась права. Ужин получился на славу. Пока они ели, Доминик рассказывал историю их странствий с того дня, как они пришли на ярмарку в Верон, и до прошедшей ночи, когда появилась слепая женщина по имени Гизаль. Арнела внимательно слушала, оживляясь всякий раз, когда упоминалось имя Адамо.Когда Доминик замолчал, Арнела продолжала сидеть, устремив взгляд в огонь.
— Значит, вы взялись за трудное дело, решили спасти племянника графа. Эта задача мало кому по плечу, но позвольте вас предостеречь. Противостояние Разанам может стоить вам жизни. Это коварное племя.
Бен не удержался от замечания:
— Но ведь вы живёте в здешних горах, мадам, и похоже, Разаны вас не беспокоят. Как же так?
В пещеру, жалобно блея, вошёл козлёнок. Женщина взяла его на колени и стала ласково гладить, он затих и задремал в тепле. Тогда она стала рассказывать друзьям свою историю.
— Я из Андорры, она высоко в этих горах между Францией и Испанией. Ни отца, ни матери я не знала, помню только, что работала в таверне с самых малых лет. Хозяин таверны рассказывал, что однажды ночью меня оставили на пороге цыгане. Городские меня побаивались, говорили, что я — горная великанша. Знаете, я всегда была очень большая. Ещё совсем девчонкой, я была выше и сильнее всех окружающих и шире в костях. К тому времени, как мне исполнилось десять, никто из местных мальчишек не осмеливался меня дразнить. За их жестокие насмешки и издевательства я хорошенько отдубасила кое-кого из них. Жизнь моя не была счастливой. Спала я на конюшне, рядом с ослами и мулами. И вот однажды — мне тогда, наверное, уже лет двадцать было — вечером в таверне ко мне, выпив лишнего, стал цепляться брат мэра — самоуверенный балбес. Я не обращала на него внимания, и это его взбесило. Когда я проходила мимо с подносом, на котором стояли закуски и напитки, он выставил ногу, я споткнулась и рухнула на пол. Мясо, пиво, тарелки и пивные кружки разлетелись по всей таверне, прибежал хозяин и стал бить меня за мою неуклюжесть. Ну а я поднялась с пола и двумя ударами уложила их обоих — и хозяина, и брата мэра. Вызвали стражу и полицейских. Я стала бороться и с ними, но их было слишком много, а я одна. Меня выволокли из таверны и бросили в тюрьму. Это была скорее развалюха, а не тюрьма, и пока мэр и комитет из граждан решали, какое ужасное наказание следует назначить мне за мои преступления, я проломила крышу — она была из соломы и старого дерева — и убежала. Доминик, не расстававшийся с пергаментом и угольным карандашом, рисовал Арнелу, пока она рассказывала о своей жизни.
— Вы и впрямь прожили жизнь, полную приключений, — усмехнулся он. — Что же было дальше?
Арнела опустила глаза на свои сильные загорелые руки.
— Я убежала оттуда и стала жить в этих горах и в лесу. Я знала, что никто из города не осмелится преследовать меня на земле, принадлежащей Разанам. В этих местах живут только преступившие закон.
Кэрей сидела, уперев подбородок в ладони, её глаза горели восхищением.
— А вы не боялись Разанов?
— Они знали, что я убежала от правосудия, — усмехнулась Арнела. — Их мужчины меня не беспокоили, а женщины не раз пробовали напугать. Ну так им пришлось зализывать синяки и лечить сломанные кости, вот что я могу сказать. Особенно досталось тем, кто пытался украсть моих коз. Сейчас Разаны оставили меня в покое, и мне это по душе.
Ласково подняв со своих коленей маленького козлёнка, она осторожно переложила его на кучу сухой травы.
— Наверное, назову его Морфеем. С самого рождения он только и знает, что спит. Доминик, ты говорил про Адамо. Могу вам сказать, что я его знаю.
— Пожалуйста, расскажите нам про него, — сразу заинтересовался Бен.
Вздохнув, женщина кивнула:
— За несколько лет я не раз видела, как этого мальчика тащили назад в пещеры Разанов, откуда он пытался сбежать. Мне он понравился с первого же взгляда. Он ведь такой же крупный, как я, и такой же сильный. Стоило только посмотреть на него, и даже со спины было видно, что Адамо — прямо какая-то гора!
Но давайте я расскажу вам дальше. Однажды ночью, наверное месяц назад, началась гроза, пошёл дождь. Я вышла на скалы, чтобы загнать сюда своих коз, укрыть их от дождя. И тут увидела Адамо. Он прятался в скалах, как зверь, на которого ведётся охота. Он был голоден и промок до нитки. Я привела его в эту пещеру, обсушила и накормила. Сначала я подумала, что он немой, потому что половину ночи он просидел у огня, не проронив ни слова, просто смотрел на меня своими карими, как у лесного оленя, глазами. Но постепенно я его разговорила. Адамо не знал, кто его мать и кто отец, но помнил большой дом, где, по его мнению, он когда-то жил. Он вспомнил старого величественного господина и добрую старую женщину, и все — больше он ничего вспомнить не мог. Единственное, в чём он был уверен, так это в том, что он не принадлежит к племени Разанов, их пещеры были для него тюрьмой. Старая Магуда Разан всё время убеждала Адамо, что приходится ему бабушкой и что, кроме неё, других живых родственников у него нигде нет. Бедный Адамо умолял отпустить его на свободу, но Магуда отказывалась наотрез. Жизнь среди бандитов и убийц была ему ненавистна, вот он и старался убежать. Но далеко уйти ему никогда не удавалось. Мужчины из племени Разан ловили его внизу и приводили обратно в пещеры. Адамо был обычный, спокойный, одинокий ребёнок, но после того, как его поймали в первый раз, он отказался разговаривать с Разанами, особенно с Магудой. Он рос и часто убегал, но каждый раз его возвращали назад. Магуда всячески угрожала ему, пугала всякими ужасами, но Адамо это не останавливало.
Мы проговорили всю ночь, под утро я задремала, а когда проснулась, его и след простыл. Вскоре здесь появились Разаны, они обыскали всю округу. Их возглавлял Лигран Разан — он хуже своих трёх братьев, вместе взятых. Огромный мастифф, бывший с ним, учуял запах Адамо, и они ушли — свора диких псов, в человечьем обличье! После этого я Адамо больше не встречала, и молю Бога и всех святых, чтобы в тот раз бедному мальчишке удалось сбежать. Я ведь не видела, как его тащили назад, это по крайней мере даёт мне надежду. Хотя с Разанами никогда ничего не знаешь — они могли его схватить и вернуться другой дорогой.
Бен почувствовал необыкновенное расположение к Арнеле.
— Не беспокойтесь, мадам, мы проберёмся в их логово и найдём его, если он там. А если нет, мы прочешем всю Францию и Испанию и вернём Адамо его дяде в Вероне.
Доминик подарил Арнеле законченный рисунок.
— Спасибо за помощь, Ариела. Надеюсь, вам моя работа понравится. Примите в благодарность за помощь и гостеприимство.
Ликотворец изобразил Арнелу в профиль, сидящей у костра с козлёнком на коленях. Пергамент, казалось, излучал запечатлённую на нём доброту и простосердечие. Каждая черта загрубевшего обветренного лица великанши дышала человечностью и дружелюбием.
У Арнелы даже голос изменился от благоговения перед талантом художника.
— Доминик, — хрипло проговорила она, — я никогда не видела ничего подобного! Какая чудесная картина! Я повешу её на самую сухую стену. Она всегда будет напоминать мне о вас, дорогие мои друзья. Ну а теперь скажите, я могу вам чем-нибудь помочь? Только скажите, я всё сделаю.
Чёрный Лабрадор положил голову на колено Арнеле и уставился на неё. «Эта чудесная женщина пошла бы с нами, я знаю. Но козы для неё всё равно что дети. А что станется с ними, если она бросит стадо и вместе с нами будет рисковать своей жизнью?»
Бен был согласен с Недом и ответил вслух:
— О, не тревожьтесь, мадам. Мы не пропадём! Хотя я был бы рад, если бы вы нас поджидали, когда мы будем возвращаться. Может быть, нам придётся уносить ноги из этих мест как можно быстрее.
Арнела почесала Неда за ухом.
— Я день и ночь буду ждать известий. А теперь отдыхайте. Здесь самое безопасное время — ночь. Днём передвигаться опасно. Ложитесь спать, дети мои.
Они уютно устроились на сухой траве. Нед, полуприкрыв глаза, смотрел, как Арнела, вооружившись двойной ниткой козьей шерсти и большой костяной иголкой, чинит их разорванные плащи.
Перед тем как погрузиться в сон, Нед услышал, что она собирает траву и тихонько увещевает забредших в пещеру коз.
— Ш-ш, Аякс, и ты, Пантиро, дайте молодым людям поспать. Им и так уже досталось, и скоро достанется ещё. Идите, идите на свежий воздух, пообедайте там. Кловис, да займись же своим отпрыском! Смотри, как он плохо воспитан. Уходите все!
Нед принялся было рассуждать о привольном житьё в стаде заботливой Арнелы, но его никто не услышал. Бен, Доминик и Кэрей уже сладко спали.
* * *
Когда Арнела разбудила Бена, он понял, что наступил вечер. Она уже приготовила им миски с овощным супом, хлеб и мёд.— Вам надо хорошенько поесть, молодые люди, неизвестно, когда вы сможете подкрепиться в следующий раз. Ну вот, я, как могла, починила ваши плащи — шитьё у меня никогда не ладилось. Собрала для вас немного провизии и даю вам с собой одну из своих самых прочных верёвок и ледоруб — они могут вам пригодиться.
Кончив есть, все четверо вышли из пещеры и стали прощаться с радушной хозяйкой. На скалах поблёскивал ледок, небо над головой напоминало полог из чёрного бархата, расшитый миллионом ярких звёзд с бледным, словно ломтик лимона, месяцем.
Сильными большими руками Арнела обняла друзей за плечи.
— Ну, ступайте, и пусть вам помогут мои самые добрые пожелания. Держитесь тропинок, ведущих направо, избегайте тех, что поворачивают влево, а то опять в конце концов окажетесь на каком-нибудь выступе над пропастью. Веди их, Нед, хорошая собака. Идите, не оборачивайтесь и будьте осторожны.
Они двинулись в путь, и голос Арнелы постепенно замирал вдали:
— Вылезай-ка из воды, Тезей, ты что, хочешь, чтобы у тебя шерсть покрылась льдом? Перестань смотреться в пруд, Нарцисс. Не глупи, Кловис, я заберу твоего козлёнка с собой. А ну-ка, пошли в пещеру, это и тебя касается, Пантиро!
Глава 22
Передвигаться ночью в горах — всё равно что быть выброшенным на незнакомую планету. Вокруг царила тишина. В чистом воздухе любой звук усиливался многократно и отдавался эхом. Путники с большой осторожностью продвигались вперёд, переговаривались шёпотом, чтобы не выдать себя тем, кто мог оказаться поблизости. Идти было трудно, все вверх и вверх, и каждый шаг по сулящим беду заснеженным тропам, по льду и черным пятнам сланца мог оказаться роковым.
Они шли уже два часа, а то и больше, когда Кэрей шепнула Доминику:
— Может, нам остановиться и перевести дух? — Изо рта у неё вырвалось облачко пара.
Бен услышал её слова и решил сделать привал. Он выбрал место в глубокой тени под утёсом, нависшим над тропой. Но не успели они там расположиться, как услышали голоса. Нед наставил уши и сообщил Бену: «Судя по звукам, их двое. Вовремя мы свернули с тропы».
По тропе брели толстый жулик Карманник и носатый Абрит, он был старше. Они прошагали футах[15] в двадцати от того места, где притаились друзья. Карманник остановился, опираясь на палку, служившую ему костылём, и стал рассматривать тропинку.
— Гляди-ка, здесь следы!
По-видимому, эти двое недолюбливали друг друга, и Абрит относился к Карманнику так, словно тот был полоумный. Это сразу стало ясно по его ответу:
— Ну и что? Следы, жирное ты ничтожество, наши, сами их раньше оставили, когда поднимались. Смотри, впереди следы пса. Пошли, не задерживай меня, а то нам никогда не найти ни Роже, ни Домбу, ни мастиффа. Ну, что там ещё?
Карманник тяжело опустился на снег.
— Донимает меня лодыжка. Мочи нет идти дальше. Слушай, почему бы нам не отсидеться где-нибудь, хоть в пещере какой? А завтра утром догоним остальных и скажем, что никаких следов Роже, Домбы и Гурца не нашли. Мы же просто убьёмся, бродя тут в темноте вслепую.
Абрит поднял его на смех.
— Ишь чего выдумал! Ну ладно, так и сделаем. Только, когда вернёмся, отдуваться будешь ты, а я ни слова не пророню. Понравится это тебе?
Карманник по-детски насупился, поглаживая свою лодыжку.
— У Лиграна на меня зуб, да он прикончит меня, как только увидит. Злобный он, вот что. Разве это дело? Подумать только, у человека нога сломана, а его посылают на поиски! Просто хочет избавиться от меня, вот и все!
— И от меня тоже, — кивнул Абрит. — Я никогда с Лиграном не ладил. Тем более нам надо найти Роже и Домбу. Сделаем это, спасём свои шкуры. Давай-ка вставай, толстяк!
Карманник стал подниматься на ноги.
— По-моему, мы идём не в ту сторону, — вдруг осенило его. — Посмотри, эти следы ведут наверх. А где же следы Роже и Домбы, ведь они спускались? Я не вижу.
— Возможно, ты и прав, — поскрёб в затылке Абрит. — Наверное, они вели поиски на другой тропе, вон за тем ледяным полем. Надо пойти взглянуть.
Бен тихо вздохнул с облегчением, когда оба бандита заковыляли по широкому, неровному обледеневшему склону, уходившему вниз, слева от их укрытия.
— Слава богу, наши следы смешались со следами других, — прошептала Кэрей.
Когда бандиты прошли уже почти треть пути по ледяному склону, Бен повернулся к Кэрей.
— Ну как, отдохнула? Сможешь идти дальше?
Девушка начала выбираться из укрытия.
— Конечно, могу, — сердито бормотала она себе под нос. — Как будто мне одной надо было передохнуть, вы оба пыхтели громче, чем Нед!
Чтобы доказать справедливость своих слов, она выскочила наружу и случайно попала на обледенелый участок скалы. Ноги потеряли опору, и падая, девушка невольно вскрикнула:
— Ай!
Крик резким эхом повторился среди окружающих вершин.
На обледеневшем склоне Карманник и Абрит остановились как вкопанные. Карманник, торжествуя, взмахнул палкой.
Абрит плечом оттолкнул его в сторону.
— Прочь с дороги, болван. Я их остановлю.
И стащив с плеча мушкет, он выстрелил, целясь в девушку, лежащую на земле. Выстрел прозвучал, словно удар грома.
Бен вздрогнул — пуля ударилась в скалу позади него. Оба бандита уже карабкались к ним по льду, требуя остановиться. И тут раздался какой-то странный шум: сначала откуда-то сверху послышался отдалённый глухой гул, потом он перешёл в грохот, усиливавшийся с каждой секундой.
И вдруг… кр-р-р-ах!
— Лавина! Сходит лавина!
Свежий и слежавшийся снег, пластины и целые глыбы льда, щебень, куски глины и огромные валуны с наводящим ужас рёвом летели вниз прямо на обледеневший склон. Казалось, рушится потревоженный выстрелом гигантский горный уступ.
Карманник и Абрит погибли на месте, их унесла стихия, от которой спасения нет.
Бен, Нед, Кэрей и Доминик, оставшиеся под скалой, тесно прижались друг к другу. Мимо них пронеслась чудовищная стена сплошного льда и с невероятным скрежетом остановилась между нависшей скалой и тропинкой, по которой им предстояло подниматься.
Вмиг померк свет, стало темно, как в подземной тюрьме. В ушах стучало от глухих ударов снежного водопада по скале и льду.
Потом наступила звенящая тишина. Внезапно сорвавшись, лавина так же внезапно остановилась.
Бен глухо спросил, повторяя вопрос, заданный Недом.
— Все целы? Никто не ранен?
Продолжая держаться друг за друга, Доминик и Кэрей отозвались из кромешной тьмы:
— Я ударилась плечом, когда падала, но жива.
— Все целы, чего, похоже, не скажешь об этих негодяях Разанах.
Бен вздрогнул, вспомнив о том, какая судьба постигла двух бандитов.
— Там, на склоне, никто бы не уцелел. Это было как конец света. А Нед чувствует себя прекрасно, и ему тепло.
Чёрный Лабрадор лизнул Бену ладонь. «Ну, я тоже струхнул порядком». Бен прижал к себе пса.
— Теперь нам остаётся только ждать, когда наступит день. Может быть, солнце пробьётся сквозь этот лёд, тогда поймём, что делать.
Как ни странно, им не было холодно. В темнице из снега и льда было теплее, чем снаружи, она согревалась от их дыхания и от теплоты их тел.
Открыв глаза, Бен увидел мутный серый полумрак. «Да, вижу, дружище, хотя дышать здесь уже трудновато. Наверное, скоро рассвет».
Постепенно серая мгла сменилась золотистым сиянием, которое стало проникать в их необычную тюрьму. Нед завилял хвостом: «Похоже, день прекрасный, солнечный!»
Бен отмахнулся от мелькающего перед ним хвоста: «Может, и так, только мне ничего не видно! Убери хвост, приятель!»
Он стал ощупывать снег вокруг себя, пока не откопал ледоруб, который дала им Арнела. Бен кинул его на ледяную стену и осторожно потянул.
— Похоже, нас заперла здесь солидная ледяная глыба. Что скажешь, Дом?
Художник попросил у Бена ледоруб, повертел в руках, взялся за рукоятку. Постучал ледорубом у себя над плечом, потом над головой. На них посыпался снег.
Они шли уже два часа, а то и больше, когда Кэрей шепнула Доминику:
— Может, нам остановиться и перевести дух? — Изо рта у неё вырвалось облачко пара.
Бен услышал её слова и решил сделать привал. Он выбрал место в глубокой тени под утёсом, нависшим над тропой. Но не успели они там расположиться, как услышали голоса. Нед наставил уши и сообщил Бену: «Судя по звукам, их двое. Вовремя мы свернули с тропы».
По тропе брели толстый жулик Карманник и носатый Абрит, он был старше. Они прошагали футах[15] в двадцати от того места, где притаились друзья. Карманник остановился, опираясь на палку, служившую ему костылём, и стал рассматривать тропинку.
— Гляди-ка, здесь следы!
По-видимому, эти двое недолюбливали друг друга, и Абрит относился к Карманнику так, словно тот был полоумный. Это сразу стало ясно по его ответу:
— Ну и что? Следы, жирное ты ничтожество, наши, сами их раньше оставили, когда поднимались. Смотри, впереди следы пса. Пошли, не задерживай меня, а то нам никогда не найти ни Роже, ни Домбу, ни мастиффа. Ну, что там ещё?
Карманник тяжело опустился на снег.
— Донимает меня лодыжка. Мочи нет идти дальше. Слушай, почему бы нам не отсидеться где-нибудь, хоть в пещере какой? А завтра утром догоним остальных и скажем, что никаких следов Роже, Домбы и Гурца не нашли. Мы же просто убьёмся, бродя тут в темноте вслепую.
Абрит поднял его на смех.
— Ишь чего выдумал! Ну ладно, так и сделаем. Только, когда вернёмся, отдуваться будешь ты, а я ни слова не пророню. Понравится это тебе?
Карманник по-детски насупился, поглаживая свою лодыжку.
— У Лиграна на меня зуб, да он прикончит меня, как только увидит. Злобный он, вот что. Разве это дело? Подумать только, у человека нога сломана, а его посылают на поиски! Просто хочет избавиться от меня, вот и все!
— И от меня тоже, — кивнул Абрит. — Я никогда с Лиграном не ладил. Тем более нам надо найти Роже и Домбу. Сделаем это, спасём свои шкуры. Давай-ка вставай, толстяк!
Карманник стал подниматься на ноги.
— По-моему, мы идём не в ту сторону, — вдруг осенило его. — Посмотри, эти следы ведут наверх. А где же следы Роже и Домбы, ведь они спускались? Я не вижу.
— Возможно, ты и прав, — поскрёб в затылке Абрит. — Наверное, они вели поиски на другой тропе, вон за тем ледяным полем. Надо пойти взглянуть.
Бен тихо вздохнул с облегчением, когда оба бандита заковыляли по широкому, неровному обледеневшему склону, уходившему вниз, слева от их укрытия.
— Слава богу, наши следы смешались со следами других, — прошептала Кэрей.
Когда бандиты прошли уже почти треть пути по ледяному склону, Бен повернулся к Кэрей.
— Ну как, отдохнула? Сможешь идти дальше?
Девушка начала выбираться из укрытия.
— Конечно, могу, — сердито бормотала она себе под нос. — Как будто мне одной надо было передохнуть, вы оба пыхтели громче, чем Нед!
Чтобы доказать справедливость своих слов, она выскочила наружу и случайно попала на обледенелый участок скалы. Ноги потеряли опору, и падая, девушка невольно вскрикнула:
— Ай!
Крик резким эхом повторился среди окружающих вершин.
На обледеневшем склоне Карманник и Абрит остановились как вкопанные. Карманник, торжествуя, взмахнул палкой.
Абрит плечом оттолкнул его в сторону.
— Прочь с дороги, болван. Я их остановлю.
И стащив с плеча мушкет, он выстрелил, целясь в девушку, лежащую на земле. Выстрел прозвучал, словно удар грома.
Бен вздрогнул — пуля ударилась в скалу позади него. Оба бандита уже карабкались к ним по льду, требуя остановиться. И тут раздался какой-то странный шум: сначала откуда-то сверху послышался отдалённый глухой гул, потом он перешёл в грохот, усиливавшийся с каждой секундой.
И вдруг… кр-р-р-ах!
* * *
Доминик вынырнул из-под утёса и за ноги втащил Кэрей обратно под скалу. Потом толкнул Бена, чтобы тот как можно глубже ушёл в щель. Нед прыгнул поближе к хозяину.— Лавина! Сходит лавина!
Свежий и слежавшийся снег, пластины и целые глыбы льда, щебень, куски глины и огромные валуны с наводящим ужас рёвом летели вниз прямо на обледеневший склон. Казалось, рушится потревоженный выстрелом гигантский горный уступ.
Карманник и Абрит погибли на месте, их унесла стихия, от которой спасения нет.
Бен, Нед, Кэрей и Доминик, оставшиеся под скалой, тесно прижались друг к другу. Мимо них пронеслась чудовищная стена сплошного льда и с невероятным скрежетом остановилась между нависшей скалой и тропинкой, по которой им предстояло подниматься.
Вмиг померк свет, стало темно, как в подземной тюрьме. В ушах стучало от глухих ударов снежного водопада по скале и льду.
Потом наступила звенящая тишина. Внезапно сорвавшись, лавина так же внезапно остановилась.
Бен глухо спросил, повторяя вопрос, заданный Недом.
— Все целы? Никто не ранен?
Продолжая держаться друг за друга, Доминик и Кэрей отозвались из кромешной тьмы:
— Я ударилась плечом, когда падала, но жива.
— Все целы, чего, похоже, не скажешь об этих негодяях Разанах.
Бен вздрогнул, вспомнив о том, какая судьба постигла двух бандитов.
— Там, на склоне, никто бы не уцелел. Это было как конец света. А Нед чувствует себя прекрасно, и ему тепло.
Чёрный Лабрадор лизнул Бену ладонь. «Ну, я тоже струхнул порядком». Бен прижал к себе пса.
— Теперь нам остаётся только ждать, когда наступит день. Может быть, солнце пробьётся сквозь этот лёд, тогда поймём, что делать.
Как ни странно, им не было холодно. В темнице из снега и льда было теплее, чем снаружи, она согревалась от их дыхания и от теплоты их тел.
* * *
Остаток ночи четверо друзей провели беспокойно. Бен был в полусне, когда до него дошли мысли Неда: «Фу, здесь становится душно, но я уже вижу твоё лицо, приятель. А ты меня видишь?»Открыв глаза, Бен увидел мутный серый полумрак. «Да, вижу, дружище, хотя дышать здесь уже трудновато. Наверное, скоро рассвет».
Постепенно серая мгла сменилась золотистым сиянием, которое стало проникать в их необычную тюрьму. Нед завилял хвостом: «Похоже, день прекрасный, солнечный!»
Бен отмахнулся от мелькающего перед ним хвоста: «Может, и так, только мне ничего не видно! Убери хвост, приятель!»
Он стал ощупывать снег вокруг себя, пока не откопал ледоруб, который дала им Арнела. Бен кинул его на ледяную стену и осторожно потянул.
— Похоже, нас заперла здесь солидная ледяная глыба. Что скажешь, Дом?
Художник попросил у Бена ледоруб, повертел в руках, взялся за рукоятку. Постучал ледорубом у себя над плечом, потом над головой. На них посыпался снег.