До отбытия Том навестил брата в больнице. Они обменялись короткими незначительными фразами и быстро попрощались. Лицо Кэла было почти по-детски обиженным. Тому казалось странным, что он может игнорировать мнение брата и одновременно переживать за него и желать ему только благополучия.
Флоникус повернулся к Уайту:
– В ваше распоряжение, доктор.
Вернувшийся к Уайту румянец выглядел еще ярче на фоне бесцветного меха, обрамлявшего его лицо. Перчатка немного мешала Уайту работать с манипулятором, настраивая его на Врата времени.
– Станьте ближе, пожалуйста…
Красное солнце исчезло.
Очутившись на платформе из нержавеющей стали, Том первыми увидел знакомые прожектора комнаты с Вратами времени. В комнате никого не было, красная дверь в конце туннеля – закрыта. Где же Стейн и Валкер? Наверное, им надоело сидеть в пустом помещении и они пошли отдохнуть.
Уайт занялся настройкой на новые пространственные и временные координаты, которые они разработали с Флоникусом. Вскоре Уайт объявил о готовности.
Они опять стояли на площадке под золотистыми лучами света. Мэри посмотрела на Тома. Ее глаза выражали чувство, которое Том увидел у нее впервые.
Страх.
Если бы между ними не стоял доктор Флоникус, Том поддался бы охватившему его порыву и сжал бы ее руку в своей.
Взглянув на панель с приборами, Уайт сказал:
– Пять секунд.
В одно мгновение пройдя сквозь холодную, звенящую темноту, они оказались в ярком, слепящем свете.
– Включите экраны!
Флоникус выдал команду так быстро, что глаза Тома еще не успели привыкнуть к ослепительному солнечному свету. Он запустил руку под пальто и отжал управляющую кнопку вверх. Все окружающее слегка затуманилось.
Он был один. Все остальные куда-то пропали.
– Доктор Уайт? Мэри?
– Я здесь, Тхомас, – послышался голос Мэри.
Кто-то толкнул его в бок. Рука в перчатке взяла его руку.
Несмотря на некоторое помутнение зрения, себя Том видел ясно. Справа раздался голос Председателя:
– Возьмитесь за руки, чтобы мы были вместе. Будьте добры, скажите точное время.
Голос Уайта:
– Учитывая разницу в поясах времени, начало одиннадцатого.
– Осталось менее двух часов. Вход в центр управления должен быть виден отсюда…
После небольшой паузы Флоникус воскликнул:
– Точно! Вон там, на склоне.
– Это не меньше двух километров от нас! – определила Мэри.
– Сожалею, что мы не оказались ближе, – сказал Уайт. – Я хотел обеспечить как можно больше безопасности.
Флоникус заговорил быстро и энергично:
– Потребуется, по крайней мере, час, чтобы добраться до входа. Затем надо будет дождаться подходящего момента, чтобы проникнуть внутрь. Если такого момента не представится…
Том, почувствовав, что его увлекают вперед за обе руки, зашагал по каменистой земле, покрытой коркой льда.
– …мы будем вынуждены прорываться сквозь наружную дверь, используя лазерное оружие доктора Уайта. Но я надеюсь, что этого не произойдет. Такой вариант только затруднит нам дорогу в подземку.
Воздух был разреженным и пронизывающе холодным. Том заметил струйку пара справа от себя. А потом, сделав выдох, другую.
– Доктор, экраны не скрывают пар, который мы выдыхаем!
Мэри нашла частичное решение проблемы. Она закрыла рот воротником своего пальто, что дало возможность спрятать выдыхаемый пар, который до этого, казалось, появлялся ниоткуда. То же самое сделали все остальные. И продолжали трудный путь…
Их целью была громадная железобетонная дверь, встроенная в фасад горы. Несколько маленьких фигур крутились возле входа. Без всякого сомнения, охрана.
Совсем скоро участники группы вторжения в совершенстве овладели техникой движения в общей связке и пошли быстрее.
В каком-то смысле это пустынное плоскогорье, окруженное заснеженными пиками гор, внушало меньше опасений, чем Помпея или сороковой век.
Особых свидетельств того, что это год 2080, не было, кроме разве что нескольких необычно выглядевших мачт-антенн, торчавших с одной стороны горы, и большого грузовика непривычной конструкции, стоявшего на дороге прямо под железобетонной дверью. Со своим открытым задним бортом, машина напоминала транспортное средство для перевозки войск.
Тем не менее, они находились именно в Монголии – самом центре мощного азиатского блока. В стране, где белое лицо могло бы сразу вызвать подозрение.
Постоянно обдуваемые ветром горы обступали со всех сторон, их снежные вершины терялись в клочьях облаков. Прерывались горные массивы, окружавшие плато, только одним-единственным ущельем, уходившим далеко налево. По ущелью была проложена дорога, исчезавшая где-то вдали.
Тома охватила дрожь, причиной которой был не только холод. В голове звенело одно и то же слово. Катастрофа. Как только стрелки часов покажут полдень, произойдет катастрофа…
Когда невидимые гости были еще на расстоянии в полкилометра от припаркованного грузового автомобиля, огромная железобетонная дверь плавно открылась. Из горы вышли три человека восточного типа. Все они были одеты в тускло-коричневые формы и имели при себе оружие.
– Мы упустили шанс, – шепотом сказал Уайт, стараясь задержать под воротником пар от дыхания.
Солдаты спустились по склону к грузовику. Двое сели в кабину. Третий запрыгнул на открытую платформу.
Побуждаемые Уайтом, они ускорили шаг. Было уже десять минут двенадцатого – меньше часа до того момента, когда компьютер автоматически запустит орбитальные радиационные бомбы. Приноровившись держаться друг друга в состоянии невидимости, они быстро перестроились и шли теперь гуськом. По крайней мере, Том очень надеялся, что они были невидимыми.
Наконец, они подошли к большому грузовику. Человек, сидевший в задней части машины, курил маленькую сигару и с беспокойством смотрел в холодное, залитое солнечным светом небо.
Том шел за Мэри. Он осторожно обходил автомобиль сзади, стараясь не поскользнуться. Не сделав никакого предупреждения, Флоникус внезапно остановился. Том натолкнулся на девушку и от неожиданности негромко вскрикнул.
Азиат вскочил и начал пристально всматриваться в то место, откуда послышались звуки. От неподвижного стояния у Тома занемели все мышцы. А вдруг солдат увидит его?
Азиат постучал в заднюю стенку кабины, что-то громко протараторил, жестикулируя руками, и спрыгнул с грузовика.
Рука в перчатке потащила Тома – это был знак, что нужно двигаться дальше.
Солдат, заподозривший неладное, двинулся в их сторону. Том снова наскочил на Мэри, отступившую назад в тот момент, когда чья-то нога – может быть, Уайта? – задела небольшой камень, отчего он с шумом покатился.
Азиат резко повернулся на звук, глядя на землю…
Но его внимание отвлек нараставший шум со склона горы. Громадная железобетонная дверь медленно двигалась в сторону.
Изнутри стали появляться небольшими группами другие солдаты. Они оживленно переговаривались между собой, направляясь к машинам. Заметив их, человек, чуть не обнаруживший четверку гостей, начал кричать и размахивать руками. Он показывал на свои наручные часы необычной формы, потом на небо. Солдаты поняли его и стали поспешно заполнять заднюю платформу грузовика.
Включился двигатель. Транспортное средство, опираясь на воздушные подушки, приподнялось над землей. Шум мотора заглушил шаги кинувшихся вперед Тома и его спутников.
Том отклонялся то влево, то вправо, увертываясь от солдат, все еще выбегавших из горы. Задев все же одного из них, Том отпрыгнул назад, а тот, оглядевшись вокруг и никого не увидев в радиусе не меньше четырех шагов, пришел в замешательство.
Но Том к этому времени уже незаметно прошел мимо охранников со странными винтовками. Он вошел внутрь как раз в тот момент, когда двери начали автоматически закрываться.
Цементный пол вибрировал, и длинный туннель погружался в темноту. Удалось ли пробраться сюда всем остальным? Том пытался нащупать кого-нибудь из них, не осмеливаясь заговорить…
Тяжеловесная железобетонная дверь с шумом закрылась. И в тот же миг пораженный Том увидел Флоникуса, Мэри и Уайта.
– Что случилось с защитными экранами? – шепотом спросил он.
Вне себя от досады, Флоникус проверил управляющую кнопку у себя под пальто, потом быстро вытащил руку и провел ею по неотделанной стене туннеля.
– Должно быть, все из-за этой скалы. Каким-то образом она сводит к нулю…
– Надо спешить, – прервал его Уайт. – В нашем распоряжении тридцать четыре минуты.
Мэри показала в конец прохода.
– Там находятся подъемники. Нам надо попасть вниз на четвертый уровень.
Они двинулись по туннелю, едва освещаемому полусферическими плафонами в потолке. Подъемники оказались похожими на две шахты лифта без клетей и дверей. Перед лифтом коридор расходился в форме буквы Т. Из-за поворота послышался чей-то окрик.
Вооруженный стражник вскочил на ноги так быстро, что перевернул скамью, на которой сидел.
Но первыми на него напали Уайт и Флоникус. Они нанесли ему несколько ударов кулаками, отчего он упал на колени, вырвали у него из рук винтовку и стукнули его еще два раза.
Часовой оказался не на шутку выносливым и поразительно сильным. Он откатился в сторону, шатаясь, встал на ноги, протянул руку в направлении стены…
Тяжело дыша, Уайт подскочил к нему и снова сильно ударил. Солдат скрючился от боли, но все же успел дотянуться до клавиши Т-образной формы. При падении его рука сильно дернулась вниз, включив сигнал тревоги.
Тотчас загудела сирена.
Флоникус повернулся к Уайту:
– В ваше распоряжение, доктор.
Вернувшийся к Уайту румянец выглядел еще ярче на фоне бесцветного меха, обрамлявшего его лицо. Перчатка немного мешала Уайту работать с манипулятором, настраивая его на Врата времени.
– Станьте ближе, пожалуйста…
Красное солнце исчезло.
Очутившись на платформе из нержавеющей стали, Том первыми увидел знакомые прожектора комнаты с Вратами времени. В комнате никого не было, красная дверь в конце туннеля – закрыта. Где же Стейн и Валкер? Наверное, им надоело сидеть в пустом помещении и они пошли отдохнуть.
Уайт занялся настройкой на новые пространственные и временные координаты, которые они разработали с Флоникусом. Вскоре Уайт объявил о готовности.
Они опять стояли на площадке под золотистыми лучами света. Мэри посмотрела на Тома. Ее глаза выражали чувство, которое Том увидел у нее впервые.
Страх.
Если бы между ними не стоял доктор Флоникус, Том поддался бы охватившему его порыву и сжал бы ее руку в своей.
Взглянув на панель с приборами, Уайт сказал:
– Пять секунд.
В одно мгновение пройдя сквозь холодную, звенящую темноту, они оказались в ярком, слепящем свете.
– Включите экраны!
Флоникус выдал команду так быстро, что глаза Тома еще не успели привыкнуть к ослепительному солнечному свету. Он запустил руку под пальто и отжал управляющую кнопку вверх. Все окружающее слегка затуманилось.
Он был один. Все остальные куда-то пропали.
– Доктор Уайт? Мэри?
– Я здесь, Тхомас, – послышался голос Мэри.
Кто-то толкнул его в бок. Рука в перчатке взяла его руку.
Несмотря на некоторое помутнение зрения, себя Том видел ясно. Справа раздался голос Председателя:
– Возьмитесь за руки, чтобы мы были вместе. Будьте добры, скажите точное время.
Голос Уайта:
– Учитывая разницу в поясах времени, начало одиннадцатого.
– Осталось менее двух часов. Вход в центр управления должен быть виден отсюда…
После небольшой паузы Флоникус воскликнул:
– Точно! Вон там, на склоне.
– Это не меньше двух километров от нас! – определила Мэри.
– Сожалею, что мы не оказались ближе, – сказал Уайт. – Я хотел обеспечить как можно больше безопасности.
Флоникус заговорил быстро и энергично:
– Потребуется, по крайней мере, час, чтобы добраться до входа. Затем надо будет дождаться подходящего момента, чтобы проникнуть внутрь. Если такого момента не представится…
Том, почувствовав, что его увлекают вперед за обе руки, зашагал по каменистой земле, покрытой коркой льда.
– …мы будем вынуждены прорываться сквозь наружную дверь, используя лазерное оружие доктора Уайта. Но я надеюсь, что этого не произойдет. Такой вариант только затруднит нам дорогу в подземку.
Воздух был разреженным и пронизывающе холодным. Том заметил струйку пара справа от себя. А потом, сделав выдох, другую.
– Доктор, экраны не скрывают пар, который мы выдыхаем!
Мэри нашла частичное решение проблемы. Она закрыла рот воротником своего пальто, что дало возможность спрятать выдыхаемый пар, который до этого, казалось, появлялся ниоткуда. То же самое сделали все остальные. И продолжали трудный путь…
Их целью была громадная железобетонная дверь, встроенная в фасад горы. Несколько маленьких фигур крутились возле входа. Без всякого сомнения, охрана.
Совсем скоро участники группы вторжения в совершенстве овладели техникой движения в общей связке и пошли быстрее.
В каком-то смысле это пустынное плоскогорье, окруженное заснеженными пиками гор, внушало меньше опасений, чем Помпея или сороковой век.
Особых свидетельств того, что это год 2080, не было, кроме разве что нескольких необычно выглядевших мачт-антенн, торчавших с одной стороны горы, и большого грузовика непривычной конструкции, стоявшего на дороге прямо под железобетонной дверью. Со своим открытым задним бортом, машина напоминала транспортное средство для перевозки войск.
Тем не менее, они находились именно в Монголии – самом центре мощного азиатского блока. В стране, где белое лицо могло бы сразу вызвать подозрение.
Постоянно обдуваемые ветром горы обступали со всех сторон, их снежные вершины терялись в клочьях облаков. Прерывались горные массивы, окружавшие плато, только одним-единственным ущельем, уходившим далеко налево. По ущелью была проложена дорога, исчезавшая где-то вдали.
Тома охватила дрожь, причиной которой был не только холод. В голове звенело одно и то же слово. Катастрофа. Как только стрелки часов покажут полдень, произойдет катастрофа…
Когда невидимые гости были еще на расстоянии в полкилометра от припаркованного грузового автомобиля, огромная железобетонная дверь плавно открылась. Из горы вышли три человека восточного типа. Все они были одеты в тускло-коричневые формы и имели при себе оружие.
– Мы упустили шанс, – шепотом сказал Уайт, стараясь задержать под воротником пар от дыхания.
Солдаты спустились по склону к грузовику. Двое сели в кабину. Третий запрыгнул на открытую платформу.
Побуждаемые Уайтом, они ускорили шаг. Было уже десять минут двенадцатого – меньше часа до того момента, когда компьютер автоматически запустит орбитальные радиационные бомбы. Приноровившись держаться друг друга в состоянии невидимости, они быстро перестроились и шли теперь гуськом. По крайней мере, Том очень надеялся, что они были невидимыми.
Наконец, они подошли к большому грузовику. Человек, сидевший в задней части машины, курил маленькую сигару и с беспокойством смотрел в холодное, залитое солнечным светом небо.
Том шел за Мэри. Он осторожно обходил автомобиль сзади, стараясь не поскользнуться. Не сделав никакого предупреждения, Флоникус внезапно остановился. Том натолкнулся на девушку и от неожиданности негромко вскрикнул.
Азиат вскочил и начал пристально всматриваться в то место, откуда послышались звуки. От неподвижного стояния у Тома занемели все мышцы. А вдруг солдат увидит его?
Азиат постучал в заднюю стенку кабины, что-то громко протараторил, жестикулируя руками, и спрыгнул с грузовика.
Рука в перчатке потащила Тома – это был знак, что нужно двигаться дальше.
Солдат, заподозривший неладное, двинулся в их сторону. Том снова наскочил на Мэри, отступившую назад в тот момент, когда чья-то нога – может быть, Уайта? – задела небольшой камень, отчего он с шумом покатился.
Азиат резко повернулся на звук, глядя на землю…
Но его внимание отвлек нараставший шум со склона горы. Громадная железобетонная дверь медленно двигалась в сторону.
Изнутри стали появляться небольшими группами другие солдаты. Они оживленно переговаривались между собой, направляясь к машинам. Заметив их, человек, чуть не обнаруживший четверку гостей, начал кричать и размахивать руками. Он показывал на свои наручные часы необычной формы, потом на небо. Солдаты поняли его и стали поспешно заполнять заднюю платформу грузовика.
Включился двигатель. Транспортное средство, опираясь на воздушные подушки, приподнялось над землей. Шум мотора заглушил шаги кинувшихся вперед Тома и его спутников.
Том отклонялся то влево, то вправо, увертываясь от солдат, все еще выбегавших из горы. Задев все же одного из них, Том отпрыгнул назад, а тот, оглядевшись вокруг и никого не увидев в радиусе не меньше четырех шагов, пришел в замешательство.
Но Том к этому времени уже незаметно прошел мимо охранников со странными винтовками. Он вошел внутрь как раз в тот момент, когда двери начали автоматически закрываться.
Цементный пол вибрировал, и длинный туннель погружался в темноту. Удалось ли пробраться сюда всем остальным? Том пытался нащупать кого-нибудь из них, не осмеливаясь заговорить…
Тяжеловесная железобетонная дверь с шумом закрылась. И в тот же миг пораженный Том увидел Флоникуса, Мэри и Уайта.
– Что случилось с защитными экранами? – шепотом спросил он.
Вне себя от досады, Флоникус проверил управляющую кнопку у себя под пальто, потом быстро вытащил руку и провел ею по неотделанной стене туннеля.
– Должно быть, все из-за этой скалы. Каким-то образом она сводит к нулю…
– Надо спешить, – прервал его Уайт. – В нашем распоряжении тридцать четыре минуты.
Мэри показала в конец прохода.
– Там находятся подъемники. Нам надо попасть вниз на четвертый уровень.
Они двинулись по туннелю, едва освещаемому полусферическими плафонами в потолке. Подъемники оказались похожими на две шахты лифта без клетей и дверей. Перед лифтом коридор расходился в форме буквы Т. Из-за поворота послышался чей-то окрик.
Вооруженный стражник вскочил на ноги так быстро, что перевернул скамью, на которой сидел.
Но первыми на него напали Уайт и Флоникус. Они нанесли ему несколько ударов кулаками, отчего он упал на колени, вырвали у него из рук винтовку и стукнули его еще два раза.
Часовой оказался не на шутку выносливым и поразительно сильным. Он откатился в сторону, шатаясь, встал на ноги, протянул руку в направлении стены…
Тяжело дыша, Уайт подскочил к нему и снова сильно ударил. Солдат скрючился от боли, но все же успел дотянуться до клавиши Т-образной формы. При падении его рука сильно дернулась вниз, включив сигнал тревоги.
Тотчас загудела сирена.
15. ОТСЧЕТ ВРЕМЕНИ НА ЧАСАХ СМЕРТИ
Завывающие звуки сирены становились все пронзительнее и невыносимее для слуха. Уайт щелкнул переключателем, вернув его в первоначальное положение. Визги сирены не прекратились.
– К подъемникам! – крикнул Флоникус, вытаскивая невротриггер, которым снабдил его техник Леккс.
Оружие сорокового столетия представляло собой длинный толстый стержень, дуло которого сильно расширялось к своему концу, образуя нечто вроде раструба. В средней части стержня на него был насажен массивный барабан.
Флоникус всмотрелся в азиатские иероглифы, написанные сверху на каждой шахте.
– Вот эта ведет вниз, – сказал он и перешагнул через порог. Не найдя никакой опоры для ног, он начал медленно погружаться.
Вслед за отцом прыгнула Мэри, а за ней Том и Уайт.
Снижение было плавным. Когда они сравнялись с уровнем пола главного этажа, то увидели солдат, бегущих из дальнего конца туннеля на звучащий сигнал тревоги.
Продолжая плыть вниз, они заметили проем, ведущий в обшитый сталью коридор.
– Второй уровень, – объявил Уайт.
В это время снизу послышался шум и крики Флоникуса. Том увидел, как Председатель нацелился невротриггером на какой-то объект, который находился с внешней стороны лифта. И почти сразу же услышал два выстрела, похожие на звуки при откупоривании пробок.
Вскоре стал виден вход на третий уровень. На полу лежали усыпленные Флоникусом два азиата, выронив из рук оружие.
Уайт вытащил свой невротриггер – и, как оказалось, очень своевременно. Внизу появилась большая желтая голова, обладатель которой немедленно поднял тревогу, как только увидел плывущего Флоникуса. Уайт, направив оружие из шахты наружу, нажал на кнопку, производящую выстрел.
Глаза азиата закрылись. Его тело медленно вползло в лифт – судя по орденам, это был армейский офицер – и, плавно раскачиваясь из стороны в сторону, стало двигаться вниз по шахте.
До Тома доносились звуки непонятной человеческой речи – приближался четвертый уровень. Флоникус молниеносно исчез из виду.
А в это время со второго уровня в шахту начали запрыгивать солдаты. Один из них приготовился стрелять по пришельцам из винтовки необычной формы…
Том вытолкнул сначала Уайта, а потом сам откатился к стене шахты и вслед за доктором выскользнул через отверстие наружу. Буквально через секунду пучок белых лучей с шипением устремился вниз. Выстрел не задел Тома, а ударил в офицера, плывшего ниже в бессознательном состоянии. Беднягу разнесло на куски.
Том выскочил из лифта и оказался на высоте около трех футов от паркетного пола. Но вскоре действие энергетического потока прекратилось, и Том опустился на пол. Уайт уложил из невротриггера двух человек, чьи полосатые халаты напоминали домашнюю одежду в эпоху двадцатого века.
И вдруг наступила тишина. Тяжело переводя дух, Том поднялся на ноги. Он быстро посчитал усыпленных азиатов. Их было восемь – трое военных и пятеро гражданских в полосатых халатах.
Комната, в которую они попали, была высотой в несколько этажей. Перед их взором предстала похожая на полукруг стена, сверкающая множеством горящих лампочек, светящихся экранов и мигающих приборов.
Среди этого моря огней они увидели множество часов, показывающих время в самых разных уголках земного шара. На самом большом циферблате – без двадцати семи минут двенадцать.
Экраны работающих компьютеров воспроизводили потрясающе четкие цветные стереоизображения установок для запуска ракет. На каждой площадке стоял небольшой снаряд, увенчанный заряженной капсулой шарообразной формы. Радиационные снаряды!
Скинув с себя пальто и перчатки, Мэри побежала мимо каких-то пультов и стоек, установленных на защитном покрытии в центре паркета. Ее лысая голова блестела. В спешке девушка налетела на одну из стоек. Упавшая с нее бутылка разбилась вдребезги, и по полу потекла светлая жидкость. Рисовая водка? Для празднования дня всеобщей гибели?
Красная минутная стрелка самых больших часов прыгнула вперед.
Двадцать шесть минут до полудня.
– Попасть сюда можно только через лифт, – сказал Флоникус Уайту. – Охраняйте поднимающую шахту, а я возьму на себя другую. Когда опустошите свои магазины, обратитесь ко мне, у меня их много…
В шахте снижения появились два солдата, готовящих свое оружие к бою. Флоникус лег на пол, направил невротриггер вверх и произвел два хлопка. Азиаты поплыли вниз и скрылись из вида.
Но сверху прибывали другие. Вот и в подъемном лифте показались головы вояк. Начал стрелять Уайт. Вскоре огромное помещение наполнилось многократно повторяемыми эхом громкими криками и хлопками, как будто в громадном винном погребе ежесекундно выбивали пробки из бутылок.
– Тхомас, помогимне!
Услышав зов Мэри, Том бросился к ней, огибая целый ряд стоек с системами управления на пути к главному пульту. Все больше и больше военных появлялось в обеих шахтах. Один успел выстрелить. Уайт вовремя отскочил в сторону. На том месте, где он стоял, сначала задымился, а потом выгорел паркет. Участок пола примерно в три фута вздыбился, разорвался на куски и застыл в этом поврежденном состоянии. Уайт стрелял без перерыва…
А стрелки часов не стояли на месте. Поднявшись на цыпочки, Мэри с помощью маленькой автоматической отвертки снимала болты, державшие одну из секций обшивки на стене центрального управления.
Потянувшись вверх, Том поймал отпавший кусок защитной пластины и отбросил его в сторону.
Мэри достала из-за пояса прибор, похожий на зонд. Она вставила его между открытыми реле, повернула свой инструмент на пол-оборота вправо, а потом в обратную сторону – на полный оборот.
– Теперь дальше, Тхомас.
Пользуясь первым приспособлением, она вскрыла второй блок аппаратуры, затем третий. Том ловил отваливавшиеся секции лицевой панели и швырял их на пол.
Мэри тщательно запаяла два проводка инструментом, из которого вытекала крошечная струйка серебра. Сто сорок четыре этапа. Она сделала только шесть, ну, может быть, семь. Тому казалось непостижимым, что девушка могла запомнить все необходимые операции, да к тому же в определенной последовательности.
Большие часы показывали: осталось двадцать четыре минуты до полудня.
Руки Мэри проникли в четвертое вскрытое отделение почти до предплечий. И вдруг изнутри потянуло дымом. Мэри отскочила назад – из стены начали вылетать зеленые искры, напоминающие миниатюрный фейерверк.
– Теперь схемы выведены из строя, – облегченно вздохнула Мэри. – Дальше все связано с программированием и пойдет быстрее…
Она помчалась к мягкому креслу перед большим пультом с множеством переключателей и стартстопных кнопок разных цветов. Мэри села и быстро посмотрела на часы. В следующую секунду она наклонила свою лысую голову, взялась правой рукой за один из переключателей, подождала, дотронулась до другого левой рукой…
Рисунок огней на панели начал меняться: в некоторых местах их становилось больше, в других огни потухали или светили с новой интенсивностью. Руки Мэри работали с громадной скоростью, они просто летали, точно попадая на нужные клавиши. Вниз – вверх, вспышка, вспышка. Вниз – вверх, вспышка…
Возле лифта продолжались сумасшедшие вопли и непрерывные хлопки. Внезапно очень яркий свет залил все помещение. Вскрикнул знакомый голос. Том резко повернулся.
Мэри громко застонала, чуть ли не падая с кресла. У подъемников был только Гордон Уайт. Доктор Флоникус исчез.
В полу образовалась еще одна растрескавшаяся впадина.
Хлопнул невротриггер Уайта, устранив солдата в подъемной шахте, по всей вероятности, убившего Флоникуса. Заснувший азиатец поплыл прочь, на его лице застыла улыбка.
На какой-то миг в громадной комнате воцарилась тишина. Крики отчаяния Мэри сменились тихими слезами. Обе шахты опустели. Однако враги не оставят их в покое…
– У Флоникуса кончились заряды, – заговорил Уайт, отвинчивая барабан от ствола, а затем прилаживая на него новый цилиндр с зарядами. – Он менял магазины, когда был произведен выстрел… Том!
Оклик Уайта заставил Тома круто повернуться. Мэри бежала мимо него и кричала:
– Отец!
Том задержал ее.
– Отпусти меня!
– Стой, Мэри! – он слегка тряхнул ее. – Мэри, от него ничего не осталось!
Том неожиданно для себя произнес эти слова резко и грубо. Мэри медленно пошла к щиту управления, не отрывая взгляда от второго повреждения в паркете.
– Мэри, посмотри на часы!
Том повернул ее к панели с приборами. До двенадцати – девять минут. На дисплеях с изображением ракетных площадок показался дымок, поднимающийся от пусковых установок…
– Сколько операций надо еще сделать, Мэри?
Она тронула свою щеку.
– Двадцать. Двадцать одну. Я забыла…
– Ты не можешь забыть, Мэри. Твой отец погиб, чтобы эти проклятые ракеты никогда не поднялись, – Том подтолкнул ее к креслу у пульта. – Его смерть не должна стать бессмысленной. Мэри, тыпонимаешь, что я хочусказать?
Она посмотрела на Тома рассеянным взглядом.
– У меня болит голова, Тхомас. Я, наверное, не смогу вспомнить последовательность. Все перепуталось…
– Постарайся. Ты справишься, – взяв девушку на руки, Том усадил ее в кресло. – Ты же сильный человек, Мэри. Такой ум, как у тебя… имеющий рейтинг гениальности…
Уайт громко закричал, предупреждая об опасности. Солдат в снижающей шахте целился в Мэри. Том быстро стащил ее на пол.
Яркая вспышка света расплавила операторское кресло. Уайт сделал ответный выстрел, но промахнулся.
Том придвинулся ближе к девушке, и что-то заставило его сказать:
– Это была одна из тех эмоциональных реакций, которые кое-кто называет ненужными. Мне не хочется видеть тебя убитой…
Невротриггер Уайта снова хлопнул. Глубокий вздох нападавшего азиата свидетельствовал о том, что он уснул. Когда Том помогал Мэри встать на ноги, она положила свою руку поверх его руки.
Мэри вернулась к главному пульту. Кресло оператора исчезло, остатки от него напоминали белые завитушки крема, вкрапленные в темный торт. Но стена с приборами не была повреждена. Мэри снова застучала по клавишам. Сначала медленно, а потом быстрее и быстрее. Время на часах – без семи минут двенадцать.
Уайт окликнул Тома, одновременно доставая из своего пальто прибор для связи с Вратами времени. Он бросил его Тому.
– Держи его у себя. На случай, если со мной что-нибудь произойдет. Похоже, они прекратили попытки расправиться с нами из лифта. По-видимому, они предпримут что-то другое. Они…
Он замолчал и начал прислушиваться. Том спрятал в карман драгоценное устройство.
– Слышишь? – спросил Уайт шепотом.
Том кивнул:
– Как будто просачивается воздух.
– Никакого запаха, – сказал Уайт.
Том определил место, откуда доносилось нараставшее шипение – из потолочного вентилятора. Но ни паров, ни запаха не появлялось. Однако шум не прекращался.
– Поторопись, Мэри, – крикнул Уайт. – Они закачивают сюда какой-то газ.
Том закрыл глаза, почувствовав вдруг звон в ушах. Его тошнило. Сделав шаг, он обнаружил, что ноги перестали слушаться. Отравляющий газ!
Парализующий на какое-то определенное время или смертельный? Неизвестно.
– Осталось пять операций, – сообщила Мэри, ударив по очередной клавише.
Головокружение усиливалось. Тома уже просто качало. До полудня – четыре минуты. Взглянув на мониторы, он заметил, что дымок из-под ракет исчез. На трех пусковых площадках сновали взад и вперед технические служащие – очевидно, в поисках причин сбоя. Тихо вскрикнув, Мэри свалилась на пол.
Шатаясь из стороны в сторону, Уайт попытался схватить руку Тома, но не смог.
– Идем. Я не думаю, что они явятся сюда сами… – доктора душил кашель. – Они теперь полностью полагаются на действие газа…
Полдень наступит через три минуты.
Том еле шел вслед за Уайтом. Голова его звенела и кружилась, кончики пальцев на руках онемели, в желудке все горело и жгло. Том никогда не оказывался в состоянии алкогольного опьянения, но он почему-то решил, что пьяный в далеком прошлом испытывал такие же ощущения – абсолютную потерю контроля над разумом и телом…
Уайт пригнулся на колени рядом с Мэри. Картинка на одном из экранов исчезла, и вместо нее появился очень неприятный азиат с множеством орденов на форме. За ним толпились другие офицеры. Глаза отталкивающего человека осматривали комнату, где находились Том, Мэри и Уайт. Том понял, что за ними будут следить до тех пор, пока газ не сыграет свою роль…
Уайт взял Мэри за подбородок.
– Ты все сделала?
– Еще один… – она освободилась от ладони Уайта. – Один…
Том упал на колени, не надеясь, что сможет потом подняться.
– Мэри, это Томас. Очнись. Осталось сделать один шаг?
Ее серые с крапинками глаза были закрыты. Она держалась за живот.
– Кружится голова. Тошнит. Сильно тошнит… я…
Удушливый кашель не давал ей говорить. Том прекрасно знал, что она чувствует. Тошноту, которая становится все невыносимее. Отвратительный человек на экране компьютера растянул губы в улыбке. Он сказал что-то своему окружению. Том, задыхаясь, спрашивал:
– Еще одна операция? Какая, Мэри?
– Не могу думать. Хочу спать…
– Мэри, какая операция? Скажи – и я сделаю ее.
– Наверное, не смогу вспомнить…
Она все глубже погружалась в бессознательное состояние.
Как видение из сна, часы расплылись до огромных размеров, став почти жидкими. Том протер глаза.
Без двух минут двенадцать.
И тут Том сделал то, что первым пришло ему в голову – сильно ударил Мэри по щеке.
Она застонала и начала двигать головой.
Изо всех сил борясь со своей собственной сонливостью, Том помог Уайту поднять Мэри и придать ее телу сидячее положение.
– Мэри, скажи мне, – умолял Том. – Какая клавиша?
Удар немного привел ее в чувство.
– Главный переключатель…
– Какой именно?
– Самый большой. Цветной кодер – ярко-красный…
– Как мне с ним поступить? Мэри! Говориже!
– Вниз. Вниз до упора…
Ее голова откинулась на плечо Уайта.
Тому пришлось приложить немало усилий, чтобы встать на ноги. Ему казалось, что паркет под ним ходит ходуном. Он посмотрел вниз – пол напоминал волнующееся темное море. От этой галлюцинации еще больше закружилась голова, усилилась тошнота, в горле появился кисло-соленый привкус.
Центральный пульт отодвинулся на несколько миль. Том протягивал к нему руки, но видел, как стена с приборами расплывается, уходит еще дальше, становится бесформенной…
Нет, это все из-за газа. Ложное восприятие…
Том, спотыкаясь, направился вперед. Он удивлялся, что все еще находит силы двигаться. Откуда он их берет? Как видно, сила воли помогает преодолеть физическую слабость и больное воображение…
Один шаг сделан.
Другой.
Было очень трудно идти по перекатывавшимся черным волнам к удалявшемуся компьютерному пульту…
Через шестьдесят секунд минутная стрелка сольется с часовой.
Том добрался, наконец, до угла пульта. Но из-за почти потерянного чувства расстояния промахнулся, не достигнув опоры. Он накренился вперед, ударился головой об угол и с криком упал.
Боль стала его спасением. Она прояснила сознание настолько, что Том смог нащупать рукой край стойки, схватиться за него и подняться во весь рост.
Когда он посмотрел на клавиатуру, ему показалось, что все на ней перемешано, превращено в какой-то студень и выглядит нереально…
В его распоряжении оставалось тридцать секунд.
– К подъемникам! – крикнул Флоникус, вытаскивая невротриггер, которым снабдил его техник Леккс.
Оружие сорокового столетия представляло собой длинный толстый стержень, дуло которого сильно расширялось к своему концу, образуя нечто вроде раструба. В средней части стержня на него был насажен массивный барабан.
Флоникус всмотрелся в азиатские иероглифы, написанные сверху на каждой шахте.
– Вот эта ведет вниз, – сказал он и перешагнул через порог. Не найдя никакой опоры для ног, он начал медленно погружаться.
Вслед за отцом прыгнула Мэри, а за ней Том и Уайт.
Снижение было плавным. Когда они сравнялись с уровнем пола главного этажа, то увидели солдат, бегущих из дальнего конца туннеля на звучащий сигнал тревоги.
Продолжая плыть вниз, они заметили проем, ведущий в обшитый сталью коридор.
– Второй уровень, – объявил Уайт.
В это время снизу послышался шум и крики Флоникуса. Том увидел, как Председатель нацелился невротриггером на какой-то объект, который находился с внешней стороны лифта. И почти сразу же услышал два выстрела, похожие на звуки при откупоривании пробок.
Вскоре стал виден вход на третий уровень. На полу лежали усыпленные Флоникусом два азиата, выронив из рук оружие.
Уайт вытащил свой невротриггер – и, как оказалось, очень своевременно. Внизу появилась большая желтая голова, обладатель которой немедленно поднял тревогу, как только увидел плывущего Флоникуса. Уайт, направив оружие из шахты наружу, нажал на кнопку, производящую выстрел.
Глаза азиата закрылись. Его тело медленно вползло в лифт – судя по орденам, это был армейский офицер – и, плавно раскачиваясь из стороны в сторону, стало двигаться вниз по шахте.
До Тома доносились звуки непонятной человеческой речи – приближался четвертый уровень. Флоникус молниеносно исчез из виду.
А в это время со второго уровня в шахту начали запрыгивать солдаты. Один из них приготовился стрелять по пришельцам из винтовки необычной формы…
Том вытолкнул сначала Уайта, а потом сам откатился к стене шахты и вслед за доктором выскользнул через отверстие наружу. Буквально через секунду пучок белых лучей с шипением устремился вниз. Выстрел не задел Тома, а ударил в офицера, плывшего ниже в бессознательном состоянии. Беднягу разнесло на куски.
Том выскочил из лифта и оказался на высоте около трех футов от паркетного пола. Но вскоре действие энергетического потока прекратилось, и Том опустился на пол. Уайт уложил из невротриггера двух человек, чьи полосатые халаты напоминали домашнюю одежду в эпоху двадцатого века.
И вдруг наступила тишина. Тяжело переводя дух, Том поднялся на ноги. Он быстро посчитал усыпленных азиатов. Их было восемь – трое военных и пятеро гражданских в полосатых халатах.
Комната, в которую они попали, была высотой в несколько этажей. Перед их взором предстала похожая на полукруг стена, сверкающая множеством горящих лампочек, светящихся экранов и мигающих приборов.
Среди этого моря огней они увидели множество часов, показывающих время в самых разных уголках земного шара. На самом большом циферблате – без двадцати семи минут двенадцать.
Экраны работающих компьютеров воспроизводили потрясающе четкие цветные стереоизображения установок для запуска ракет. На каждой площадке стоял небольшой снаряд, увенчанный заряженной капсулой шарообразной формы. Радиационные снаряды!
Скинув с себя пальто и перчатки, Мэри побежала мимо каких-то пультов и стоек, установленных на защитном покрытии в центре паркета. Ее лысая голова блестела. В спешке девушка налетела на одну из стоек. Упавшая с нее бутылка разбилась вдребезги, и по полу потекла светлая жидкость. Рисовая водка? Для празднования дня всеобщей гибели?
Красная минутная стрелка самых больших часов прыгнула вперед.
Двадцать шесть минут до полудня.
– Попасть сюда можно только через лифт, – сказал Флоникус Уайту. – Охраняйте поднимающую шахту, а я возьму на себя другую. Когда опустошите свои магазины, обратитесь ко мне, у меня их много…
В шахте снижения появились два солдата, готовящих свое оружие к бою. Флоникус лег на пол, направил невротриггер вверх и произвел два хлопка. Азиаты поплыли вниз и скрылись из вида.
Но сверху прибывали другие. Вот и в подъемном лифте показались головы вояк. Начал стрелять Уайт. Вскоре огромное помещение наполнилось многократно повторяемыми эхом громкими криками и хлопками, как будто в громадном винном погребе ежесекундно выбивали пробки из бутылок.
– Тхомас, помогимне!
Услышав зов Мэри, Том бросился к ней, огибая целый ряд стоек с системами управления на пути к главному пульту. Все больше и больше военных появлялось в обеих шахтах. Один успел выстрелить. Уайт вовремя отскочил в сторону. На том месте, где он стоял, сначала задымился, а потом выгорел паркет. Участок пола примерно в три фута вздыбился, разорвался на куски и застыл в этом поврежденном состоянии. Уайт стрелял без перерыва…
А стрелки часов не стояли на месте. Поднявшись на цыпочки, Мэри с помощью маленькой автоматической отвертки снимала болты, державшие одну из секций обшивки на стене центрального управления.
Потянувшись вверх, Том поймал отпавший кусок защитной пластины и отбросил его в сторону.
Мэри достала из-за пояса прибор, похожий на зонд. Она вставила его между открытыми реле, повернула свой инструмент на пол-оборота вправо, а потом в обратную сторону – на полный оборот.
– Теперь дальше, Тхомас.
Пользуясь первым приспособлением, она вскрыла второй блок аппаратуры, затем третий. Том ловил отваливавшиеся секции лицевой панели и швырял их на пол.
Мэри тщательно запаяла два проводка инструментом, из которого вытекала крошечная струйка серебра. Сто сорок четыре этапа. Она сделала только шесть, ну, может быть, семь. Тому казалось непостижимым, что девушка могла запомнить все необходимые операции, да к тому же в определенной последовательности.
Большие часы показывали: осталось двадцать четыре минуты до полудня.
Руки Мэри проникли в четвертое вскрытое отделение почти до предплечий. И вдруг изнутри потянуло дымом. Мэри отскочила назад – из стены начали вылетать зеленые искры, напоминающие миниатюрный фейерверк.
– Теперь схемы выведены из строя, – облегченно вздохнула Мэри. – Дальше все связано с программированием и пойдет быстрее…
Она помчалась к мягкому креслу перед большим пультом с множеством переключателей и стартстопных кнопок разных цветов. Мэри села и быстро посмотрела на часы. В следующую секунду она наклонила свою лысую голову, взялась правой рукой за один из переключателей, подождала, дотронулась до другого левой рукой…
Рисунок огней на панели начал меняться: в некоторых местах их становилось больше, в других огни потухали или светили с новой интенсивностью. Руки Мэри работали с громадной скоростью, они просто летали, точно попадая на нужные клавиши. Вниз – вверх, вспышка, вспышка. Вниз – вверх, вспышка…
Возле лифта продолжались сумасшедшие вопли и непрерывные хлопки. Внезапно очень яркий свет залил все помещение. Вскрикнул знакомый голос. Том резко повернулся.
Мэри громко застонала, чуть ли не падая с кресла. У подъемников был только Гордон Уайт. Доктор Флоникус исчез.
В полу образовалась еще одна растрескавшаяся впадина.
Хлопнул невротриггер Уайта, устранив солдата в подъемной шахте, по всей вероятности, убившего Флоникуса. Заснувший азиатец поплыл прочь, на его лице застыла улыбка.
На какой-то миг в громадной комнате воцарилась тишина. Крики отчаяния Мэри сменились тихими слезами. Обе шахты опустели. Однако враги не оставят их в покое…
– У Флоникуса кончились заряды, – заговорил Уайт, отвинчивая барабан от ствола, а затем прилаживая на него новый цилиндр с зарядами. – Он менял магазины, когда был произведен выстрел… Том!
Оклик Уайта заставил Тома круто повернуться. Мэри бежала мимо него и кричала:
– Отец!
Том задержал ее.
– Отпусти меня!
– Стой, Мэри! – он слегка тряхнул ее. – Мэри, от него ничего не осталось!
Том неожиданно для себя произнес эти слова резко и грубо. Мэри медленно пошла к щиту управления, не отрывая взгляда от второго повреждения в паркете.
– Мэри, посмотри на часы!
Том повернул ее к панели с приборами. До двенадцати – девять минут. На дисплеях с изображением ракетных площадок показался дымок, поднимающийся от пусковых установок…
– Сколько операций надо еще сделать, Мэри?
Она тронула свою щеку.
– Двадцать. Двадцать одну. Я забыла…
– Ты не можешь забыть, Мэри. Твой отец погиб, чтобы эти проклятые ракеты никогда не поднялись, – Том подтолкнул ее к креслу у пульта. – Его смерть не должна стать бессмысленной. Мэри, тыпонимаешь, что я хочусказать?
Она посмотрела на Тома рассеянным взглядом.
– У меня болит голова, Тхомас. Я, наверное, не смогу вспомнить последовательность. Все перепуталось…
– Постарайся. Ты справишься, – взяв девушку на руки, Том усадил ее в кресло. – Ты же сильный человек, Мэри. Такой ум, как у тебя… имеющий рейтинг гениальности…
Уайт громко закричал, предупреждая об опасности. Солдат в снижающей шахте целился в Мэри. Том быстро стащил ее на пол.
Яркая вспышка света расплавила операторское кресло. Уайт сделал ответный выстрел, но промахнулся.
Том придвинулся ближе к девушке, и что-то заставило его сказать:
– Это была одна из тех эмоциональных реакций, которые кое-кто называет ненужными. Мне не хочется видеть тебя убитой…
Невротриггер Уайта снова хлопнул. Глубокий вздох нападавшего азиата свидетельствовал о том, что он уснул. Когда Том помогал Мэри встать на ноги, она положила свою руку поверх его руки.
Мэри вернулась к главному пульту. Кресло оператора исчезло, остатки от него напоминали белые завитушки крема, вкрапленные в темный торт. Но стена с приборами не была повреждена. Мэри снова застучала по клавишам. Сначала медленно, а потом быстрее и быстрее. Время на часах – без семи минут двенадцать.
Уайт окликнул Тома, одновременно доставая из своего пальто прибор для связи с Вратами времени. Он бросил его Тому.
– Держи его у себя. На случай, если со мной что-нибудь произойдет. Похоже, они прекратили попытки расправиться с нами из лифта. По-видимому, они предпримут что-то другое. Они…
Он замолчал и начал прислушиваться. Том спрятал в карман драгоценное устройство.
– Слышишь? – спросил Уайт шепотом.
Том кивнул:
– Как будто просачивается воздух.
– Никакого запаха, – сказал Уайт.
Том определил место, откуда доносилось нараставшее шипение – из потолочного вентилятора. Но ни паров, ни запаха не появлялось. Однако шум не прекращался.
– Поторопись, Мэри, – крикнул Уайт. – Они закачивают сюда какой-то газ.
Том закрыл глаза, почувствовав вдруг звон в ушах. Его тошнило. Сделав шаг, он обнаружил, что ноги перестали слушаться. Отравляющий газ!
Парализующий на какое-то определенное время или смертельный? Неизвестно.
– Осталось пять операций, – сообщила Мэри, ударив по очередной клавише.
Головокружение усиливалось. Тома уже просто качало. До полудня – четыре минуты. Взглянув на мониторы, он заметил, что дымок из-под ракет исчез. На трех пусковых площадках сновали взад и вперед технические служащие – очевидно, в поисках причин сбоя. Тихо вскрикнув, Мэри свалилась на пол.
Шатаясь из стороны в сторону, Уайт попытался схватить руку Тома, но не смог.
– Идем. Я не думаю, что они явятся сюда сами… – доктора душил кашель. – Они теперь полностью полагаются на действие газа…
Полдень наступит через три минуты.
Том еле шел вслед за Уайтом. Голова его звенела и кружилась, кончики пальцев на руках онемели, в желудке все горело и жгло. Том никогда не оказывался в состоянии алкогольного опьянения, но он почему-то решил, что пьяный в далеком прошлом испытывал такие же ощущения – абсолютную потерю контроля над разумом и телом…
Уайт пригнулся на колени рядом с Мэри. Картинка на одном из экранов исчезла, и вместо нее появился очень неприятный азиат с множеством орденов на форме. За ним толпились другие офицеры. Глаза отталкивающего человека осматривали комнату, где находились Том, Мэри и Уайт. Том понял, что за ними будут следить до тех пор, пока газ не сыграет свою роль…
Уайт взял Мэри за подбородок.
– Ты все сделала?
– Еще один… – она освободилась от ладони Уайта. – Один…
Том упал на колени, не надеясь, что сможет потом подняться.
– Мэри, это Томас. Очнись. Осталось сделать один шаг?
Ее серые с крапинками глаза были закрыты. Она держалась за живот.
– Кружится голова. Тошнит. Сильно тошнит… я…
Удушливый кашель не давал ей говорить. Том прекрасно знал, что она чувствует. Тошноту, которая становится все невыносимее. Отвратительный человек на экране компьютера растянул губы в улыбке. Он сказал что-то своему окружению. Том, задыхаясь, спрашивал:
– Еще одна операция? Какая, Мэри?
– Не могу думать. Хочу спать…
– Мэри, какая операция? Скажи – и я сделаю ее.
– Наверное, не смогу вспомнить…
Она все глубже погружалась в бессознательное состояние.
Как видение из сна, часы расплылись до огромных размеров, став почти жидкими. Том протер глаза.
Без двух минут двенадцать.
И тут Том сделал то, что первым пришло ему в голову – сильно ударил Мэри по щеке.
Она застонала и начала двигать головой.
Изо всех сил борясь со своей собственной сонливостью, Том помог Уайту поднять Мэри и придать ее телу сидячее положение.
– Мэри, скажи мне, – умолял Том. – Какая клавиша?
Удар немного привел ее в чувство.
– Главный переключатель…
– Какой именно?
– Самый большой. Цветной кодер – ярко-красный…
– Как мне с ним поступить? Мэри! Говориже!
– Вниз. Вниз до упора…
Ее голова откинулась на плечо Уайта.
Тому пришлось приложить немало усилий, чтобы встать на ноги. Ему казалось, что паркет под ним ходит ходуном. Он посмотрел вниз – пол напоминал волнующееся темное море. От этой галлюцинации еще больше закружилась голова, усилилась тошнота, в горле появился кисло-соленый привкус.
Центральный пульт отодвинулся на несколько миль. Том протягивал к нему руки, но видел, как стена с приборами расплывается, уходит еще дальше, становится бесформенной…
Нет, это все из-за газа. Ложное восприятие…
Том, спотыкаясь, направился вперед. Он удивлялся, что все еще находит силы двигаться. Откуда он их берет? Как видно, сила воли помогает преодолеть физическую слабость и больное воображение…
Один шаг сделан.
Другой.
Было очень трудно идти по перекатывавшимся черным волнам к удалявшемуся компьютерному пульту…
Через шестьдесят секунд минутная стрелка сольется с часовой.
Том добрался, наконец, до угла пульта. Но из-за почти потерянного чувства расстояния промахнулся, не достигнув опоры. Он накренился вперед, ударился головой об угол и с криком упал.
Боль стала его спасением. Она прояснила сознание настолько, что Том смог нащупать рукой край стойки, схватиться за него и подняться во весь рост.
Когда он посмотрел на клавиатуру, ему показалось, что все на ней перемешано, превращено в какой-то студень и выглядит нереально…
В его распоряжении оставалось тридцать секунд.