Страница:
Другое научное устройство, подтвердившее показания металлодетектора, по-видимому, послужило причиной ссоры с Баумгартнером. Оно называется «генератор/дискриминатор молекулярной частоты», но на самом деле представляет собой причудливое лозоходное устройство, состоящее из латунных стержней, соединенных с электрическими батареями. Как и все устройства, используемые лозоходцами в археологии, эта электрическая разновидность не принята огромным большинством ученых (см. «Вступление» к разделу «Археология и сверхъестественное»). Что бы о нем ни думали сами изобретатели, это весьма странный выбор для проекта, где стандарты достоверности должны быть высочайшими с учетом важности предполагаемого открытия. Фактически при использовании настоящих средств поиска (универсального радиолокационного устройства) в районе Ак-Яйлы не было выявлено ничего, кроме природных геологических структур.
Это не обязательно означает, что «искатели ковчега» отправились в Турцию с намерением осуществить крупную мистификацию. Но как только они прибыли на место, то смогли убедить себя, что любая находка окажется именно тем, что они ищут, и никакие научные доказательства не могли изменить их мнение. Вера и предубеждения легко заполняют пробелы, оставленные в истории. Когда средневековые монахи в английском аббатстве Гластонбери утверждали, что они нашли могилу самого короля Артура, вполне возможно, речь шла о настоящем древнем захоронении. Но в какой мере «знание» о том, что они должны найти, повлияло на их описание обстоятельств находки?
К сожалению, мы можем оценить утверждение монахов из Гластонбери только на основе вероятности, поскольку большая часть главных свидетельств, включая «кости короля Артура», давно исчезла, не оставив ничего для научного тестирования и подтверждения. Самым главным изменением в археологии после мистификации с «человеком из Пилтдауна», конечно же, является опора на новые методы, которые помогают разоблачить обманщиков или же, с другой стороны, подтверждают подлинность находок, вызывающих подозрение. «Ледяного человека», обнаруженного в итальянских Альпах в 1991 году, называли мумией, привезенной из Египта или даже из Южной Америки, но анализ его ДНК показал, что он принадлежит к европейской генетической ветви. Это позволило раскрыть по крайней мере один аспект тайны, окружающей эту странную находку.
Тем не менее историкам и археологам нужно время от времени напоминать, что наука не защищена от подделок Карта Винланда, приобретенная Йельским университетом в 1957 году, была объявлена окончательным доказательством того, что викинги колонизировали Северную Америку. Сомнения, связанные с отсутствием твердо установленных исторических свидетельств существования карты, привели к решению подвергнуть ее научным анализам, которые позволят решить вопрос о ее аутентичности. Однако последующие споры между разными лабораторными командами о выборе наилучшего метода ни к чему не привели, и дискуссия до сих пор продолжается.
Иногда археологи и ученые просто не могут договориться. Местечко Глозель, иногда называемое французским Пилтдауном, вызвало настоящий переполох в археологических кругах в 1920-х годах; новая вспышка интереса последовала в 1970-х годах и продолжается до сих пор. В марте 1924 года корова упала в яму на ферме, принадлежащей семье Фроден. Семнадцатилетний Эмиль Фроден с помощью своего деда раскопал яму и обнаружил овальный участок, замощенный кирпичами, длиной около 8 футов с каменным бордюром; кирпичи имели стеклянистую поверхность, и на одном из них виднелись странные отметины. Вскоре один заезжий археолог сказал Фродену, что они обнаружили римскую или средневековую стеклоплавильную печь, но воображением энтузиастов завладела гораздо более волнующая теория. Местные учителя предположили, что это место служило для кремации умерших, и при дальнейших раскопках можно будет обнаружить гораздо больше, чем уже найдено. Один из учителей, взявший одаренного, но необразованного Эмиля под свое крыло, дал ему кое-какие книги по археологии, чтобы познакомить его с азами предмета. Сначала исследования выполнялись силами любителей и энтузиастов, но в начале 1925 года появился настоящий руководитель. Альбер Морле, доктор из расположенного неподалеку курортного города Виши, интересовавшийся римским периодом истории Франции, прибыл к месту событий. Он сообщил Фроденам, что они открыли важный исторический памятник, который может принести ценные находки и поэтому должен быть обнесен оградой.
Морле приобрел исключительные права на раскопки и публикацию результатов, и они с Эмилем приступили к работе. Их открытия вызвали жаркие споры среди археологов. Огромное количество находок было извлечено из неглубокого почвенного слоя на склоне холма, который они окрестили «полем мертвых». Там были резные кости, похожие на экземпляры из пещер каменного века во Франции, рисунки оленей и лошадей, снабженные буквами, а иногда целыми надписями. Другие материалы, явно относившиеся к более позднему периоду, включали полированные каменные топоры и грубо слепленные горшки с изображениями лиц и надписями, сходными с теми, что были вырезаны на костях. Среди керамических изделий попадались причудливые фаллические фигуры и отпечатки рук размером в три раза больше настоящих.
Наиболее загадочной находкой, сделанной в Глозеле, были десятки кирпичей, испещренных надписями и напоминавших письменные таблички с Ближнего Востока из обожженной глины; однако надписи были сделаны на неизвестном языке. В целом около 5000 объектов было обнаружено и выставлено для демонстрации в маленьком музее, устроенном Фроденами.
Собрав эту необыкновенную коллекцию, Морле высказал мнение, что глозельская культура процветала после окончания последней ледниковой эпохи около 10 000 лет назад, когда и произошло смешение артефактов раннего каменного века с более поздним археологическим материалом. Уникальная природа находок из Глозеля заставила многих французских археологов занять сдержанно-одобрительную позицию, но сильная поддержка пришла со стороны Соломона Рейнаха, директора Национального музея древностей в Сен-Жермене. Он подчеркивал важность ранних датировок керамики и надписей, объявив Францию центром древней цивилизации. Глозель стал местной достопримечательностью, и туда устремился поток туристов, посещавших музей Фроденов и кафе, которое они тоже украсили своими находками.
Однако партия скептиков тоже набирала силу. Для многих обстоятельства открытия казались весьма подозрительными. Находки представляли собой мешанину материала из различных археологических периодов. Вместе с тем, все они были обнаружены в тонком слое почвы без признаков стратификации. Не было ни ям, ни ровных поверхностей, где могли бы сохраняться отдельные предметы, однако большинство горшков было найдено в целости и сохранности, что крайне редко случается при обычных раскопках. Таинственные непереводимые таблички не были похожи ни на какие археологические находки, сделанные на территории Франции. Изучение некоторых резных костей и каменных топоров показывало, что их обрабатывали стальными орудиями. Хуже того, куратор местного музея заявил, что когда он укрывался от грозы в конюшне на ферме Фроденов, то видел несколько надписанных, но не обожженных табличек.
Чтобы уладить этот неприятный конфликт, международный антропологический конгресс в 1927 году послал комиссию, состоявшую из археологов, для изучения места раскопок. Они выбрали участки наугад и начали копать, но в первый день ничего не нашли. Со второго дня начали попадаться уже знакомые археологические материалы, которые, как они подозревали, были подброшены, — в особенности надписанная табличка, обнаруженная на дне «кармана» из рыхлой коричневой почвы, совершенно отличающейся от серой почвы вокруг нее. В попытке защититься от ночных подлогов археологи, входившие в состав комиссии, посыпали место раскопок гипсовой крошкой. Молодой французский археолог Дороти Гэррод, проверявшая состояние защитного покрытия на следующее утро, встретилась с доктором Морле, который обвинил ее в попытке сфабриковать находки для дискредитации его работ. Отношения между ними окончательно испортились; Морле и его сторонники были уверены, что комиссия настроена против них. Поэтому они не были удивлены ее выводами: «На основании совместных наблюдений и обсуждений мы пришли к выводу, что все материалы, изученные нами в Глозеле, не представляют археологической ценности».
Оскорбившись, Рейнах и Морле на следующий год учредили собственную комиссию, которая (что не удивительно) вынесла благоприятный вердикт. Однако тем временем полиция совершила рейд на ферму Фроденов и забрала находки из фермы и музея. Их тесты показали, что гончарные изделия были мягкими и растворялись в воде, что в глине, из которой были сделаны некоторые горшки, содержались обрывки хлопковой ткани и куски мха, поэтому их нельзя было обжечь, и что многие костяные и каменные артефакты были созданы с использованием металлических инструментов.
Французское доисторическое общество подало в суд иск о мошенничестве, совершенном «неизвестной личностью», и выиграло дело, но, когда Эмиля Фродена непосредственно обвинили в мошенничестве, он подал встречный иск о возмещении морального ущерба и победил. Однако, по решению суда, сумма возмещения составила лишь один франк, поэтому его победу вряд ли можно назвать триумфом. К 1950 году археологи пришли к общему мнению, что «глозельское дело» было обманом, поддержанным неопытными и чрезмерно доверчивыми исследователями, и о нем надолго забыли.
В 1974 году находки, сделанные в Глозеле, неожиданно возникли из небытия. Ряд объектов был датирован с использованием относительно нового метода термолюминесценции (ТЛ), который измеряет накопление радиоактивности в нагретых материалах после первого обжига. Разброс датировок составил от примерно 600 года до нашей эры до 200 года нашей эры. Эти датировки были гораздо более поздними, чем предложенные Морле и Рейнахом, но, во всяком случае, не современными. Анализы выполнялись в нескольких лабораториях, так что обычная ошибка кажется маловероятной. Могли ли археологи признать, что они ошибались?
Такой возможности не было, поскольку глозельские находки казались еще менее правдоподобными после полувека интенсивных исследований. Нигде во Франции не было обнаружено надписанных табличек или гончарных изделий подобных глозельским, поэтому они казались явной аномалией. Более того, новые датировки были еще более обескураживающими, чем старые. Археология кельтской и римской Галлии (современной Франции) очень хорошо изучена, и объекты из Глозеля не имеют к ней никакого отношения. Элвин Броган, ведущий специалист по археологии данного периода, подтвердила это мнение после изучения глозельской коллекции:
«Я не могу понять следующее: если верить датировкам ТЛ-анализа, мы должны были обнаружить при раскопках фрагменты кельтской и/или галло-романской керамики или другие объекты, но в коллекции этого музея я не нашла ни одного артефакта галло-романского или кельтского периода».
Другие образцы дали средневековые датировки, которые, скорее всего, относились к первоначальной стеклоплавильной печи. Несмотря на то, что французы занимались дальнейшим исследованием этой проблемы, противоречие между археологией и точной наукой так и не было разрешено. После 70 лет жарких споров «французский Пилтдаун» по-прежнему остается полной загадкой.
Какие бы мотивы ни стояли за каждым отдельным случаем, мистификации могут быть успешными, лишь когда люди готовы поверить в них — из-за веры, национальной гордости или убеждения в правильности существующих научных представлений. К сожалению, по сходным причинам подлинные археологические и исторические находки иногда могут отвергаться теми, кто боится совершить ошибку.
ЧЕЛОВЕК ИЗО ЛЬДА
Не каждая супружеская пара на отдыхе находит мертвое тело, не говоря уже о замороженной мумии. Но именно это произошло с Хельмутом и Эрикой Саймон на прогулке в Тирольских Альпах в 1991 году. Во вторник 19 сентября они находились на высоте примерно 10 000 футов над уровнем моря и только что пересекли перевал Хауслабох, который должен был привести их в Италию, когда они заметили тело, выступающее изо льда. Пешие туристы часто пропадают во время зимних метелей в Альпах — только в 1991 году было обнаружено шесть тел, — поэтому супруги Саймон решили, что они имеют дело с несчастным случаем, который произошел совсем недавно. Доложив о своей находке в ближайший горнолыжный центр, они продолжили поездку и остались в неведении о дальнейших событиях.
Маркус Пирпамер, управляющий центра, не знал, на какой стороне границы было найдено тело, поэтому он поставил в известность и итальянскую, и австрийскую полицию, а также начальника горноспасательной службы этого района. На следующий день австрийская полиция прибыла на перевал Хауслабох и приступила к работам по выемке тела, лежавшего в естественной полости, образованной остатками ледника. Первое предположение о том, что тело принадлежит итальянскому профессору классической музыки, пропавшему в горах в 1941 году, было вскоре отвергнуто из-за странных предметов древнего вида, появившихся на свет вместе с телом, включая кожаную одежду и топор с железным лезвием.
В субботу днем известные тирольские альпинисты Рейнольд Месснер и Ганс Каммерландер (с местным проводником Куртом Фрицем), совершавшие широко разрекламированный тур по восхождению на горные пики Южного Тироля, прибыли на место происшествия. Топор был уже надежно заперт в сейфе ближайшего полицейского участка, но Пирпамер нарисовал эскиз по памяти и показал его Месснеру, знакомому с местной археологией. На основе формы лезвия Месснер предположил, что топор был изготовлен более 500 лет назад, а возможно, и гораздо раньше — до 3000 лет назад. Затем группа Месснера вместе с Гансом и Герлиндой Хейт, двумя экспертами по местной народной культуре, пошли посмотреть на тело. Полицейские в основном освободили тело от льда, и члены группы смогли увидеть одежду на нижней части мумии и даже заглянуть ей в лицо.
Застывший во времени
Чей «ледяной человек»?
«Ледяной человек» под огнем критики
Это не обязательно означает, что «искатели ковчега» отправились в Турцию с намерением осуществить крупную мистификацию. Но как только они прибыли на место, то смогли убедить себя, что любая находка окажется именно тем, что они ищут, и никакие научные доказательства не могли изменить их мнение. Вера и предубеждения легко заполняют пробелы, оставленные в истории. Когда средневековые монахи в английском аббатстве Гластонбери утверждали, что они нашли могилу самого короля Артура, вполне возможно, речь шла о настоящем древнем захоронении. Но в какой мере «знание» о том, что они должны найти, повлияло на их описание обстоятельств находки?
К сожалению, мы можем оценить утверждение монахов из Гластонбери только на основе вероятности, поскольку большая часть главных свидетельств, включая «кости короля Артура», давно исчезла, не оставив ничего для научного тестирования и подтверждения. Самым главным изменением в археологии после мистификации с «человеком из Пилтдауна», конечно же, является опора на новые методы, которые помогают разоблачить обманщиков или же, с другой стороны, подтверждают подлинность находок, вызывающих подозрение. «Ледяного человека», обнаруженного в итальянских Альпах в 1991 году, называли мумией, привезенной из Египта или даже из Южной Америки, но анализ его ДНК показал, что он принадлежит к европейской генетической ветви. Это позволило раскрыть по крайней мере один аспект тайны, окружающей эту странную находку.
Иногда археологи и ученые просто не могут договориться. Местечко Глозель, иногда называемое французским Пилтдауном, вызвало настоящий переполох в археологических кругах в 1920-х годах; новая вспышка интереса последовала в 1970-х годах и продолжается до сих пор. В марте 1924 года корова упала в яму на ферме, принадлежащей семье Фроден. Семнадцатилетний Эмиль Фроден с помощью своего деда раскопал яму и обнаружил овальный участок, замощенный кирпичами, длиной около 8 футов с каменным бордюром; кирпичи имели стеклянистую поверхность, и на одном из них виднелись странные отметины. Вскоре один заезжий археолог сказал Фродену, что они обнаружили римскую или средневековую стеклоплавильную печь, но воображением энтузиастов завладела гораздо более волнующая теория. Местные учителя предположили, что это место служило для кремации умерших, и при дальнейших раскопках можно будет обнаружить гораздо больше, чем уже найдено. Один из учителей, взявший одаренного, но необразованного Эмиля под свое крыло, дал ему кое-какие книги по археологии, чтобы познакомить его с азами предмета. Сначала исследования выполнялись силами любителей и энтузиастов, но в начале 1925 года появился настоящий руководитель. Альбер Морле, доктор из расположенного неподалеку курортного города Виши, интересовавшийся римским периодом истории Франции, прибыл к месту событий. Он сообщил Фроденам, что они открыли важный исторический памятник, который может принести ценные находки и поэтому должен быть обнесен оградой.
Морле приобрел исключительные права на раскопки и публикацию результатов, и они с Эмилем приступили к работе. Их открытия вызвали жаркие споры среди археологов. Огромное количество находок было извлечено из неглубокого почвенного слоя на склоне холма, который они окрестили «полем мертвых». Там были резные кости, похожие на экземпляры из пещер каменного века во Франции, рисунки оленей и лошадей, снабженные буквами, а иногда целыми надписями. Другие материалы, явно относившиеся к более позднему периоду, включали полированные каменные топоры и грубо слепленные горшки с изображениями лиц и надписями, сходными с теми, что были вырезаны на костях. Среди керамических изделий попадались причудливые фаллические фигуры и отпечатки рук размером в три раза больше настоящих.
Собрав эту необыкновенную коллекцию, Морле высказал мнение, что глозельская культура процветала после окончания последней ледниковой эпохи около 10 000 лет назад, когда и произошло смешение артефактов раннего каменного века с более поздним археологическим материалом. Уникальная природа находок из Глозеля заставила многих французских археологов занять сдержанно-одобрительную позицию, но сильная поддержка пришла со стороны Соломона Рейнаха, директора Национального музея древностей в Сен-Жермене. Он подчеркивал важность ранних датировок керамики и надписей, объявив Францию центром древней цивилизации. Глозель стал местной достопримечательностью, и туда устремился поток туристов, посещавших музей Фроденов и кафе, которое они тоже украсили своими находками.
Однако партия скептиков тоже набирала силу. Для многих обстоятельства открытия казались весьма подозрительными. Находки представляли собой мешанину материала из различных археологических периодов. Вместе с тем, все они были обнаружены в тонком слое почвы без признаков стратификации. Не было ни ям, ни ровных поверхностей, где могли бы сохраняться отдельные предметы, однако большинство горшков было найдено в целости и сохранности, что крайне редко случается при обычных раскопках. Таинственные непереводимые таблички не были похожи ни на какие археологические находки, сделанные на территории Франции. Изучение некоторых резных костей и каменных топоров показывало, что их обрабатывали стальными орудиями. Хуже того, куратор местного музея заявил, что когда он укрывался от грозы в конюшне на ферме Фроденов, то видел несколько надписанных, но не обожженных табличек.
Чтобы уладить этот неприятный конфликт, международный антропологический конгресс в 1927 году послал комиссию, состоявшую из археологов, для изучения места раскопок. Они выбрали участки наугад и начали копать, но в первый день ничего не нашли. Со второго дня начали попадаться уже знакомые археологические материалы, которые, как они подозревали, были подброшены, — в особенности надписанная табличка, обнаруженная на дне «кармана» из рыхлой коричневой почвы, совершенно отличающейся от серой почвы вокруг нее. В попытке защититься от ночных подлогов археологи, входившие в состав комиссии, посыпали место раскопок гипсовой крошкой. Молодой французский археолог Дороти Гэррод, проверявшая состояние защитного покрытия на следующее утро, встретилась с доктором Морле, который обвинил ее в попытке сфабриковать находки для дискредитации его работ. Отношения между ними окончательно испортились; Морле и его сторонники были уверены, что комиссия настроена против них. Поэтому они не были удивлены ее выводами: «На основании совместных наблюдений и обсуждений мы пришли к выводу, что все материалы, изученные нами в Глозеле, не представляют археологической ценности».
Оскорбившись, Рейнах и Морле на следующий год учредили собственную комиссию, которая (что не удивительно) вынесла благоприятный вердикт. Однако тем временем полиция совершила рейд на ферму Фроденов и забрала находки из фермы и музея. Их тесты показали, что гончарные изделия были мягкими и растворялись в воде, что в глине, из которой были сделаны некоторые горшки, содержались обрывки хлопковой ткани и куски мха, поэтому их нельзя было обжечь, и что многие костяные и каменные артефакты были созданы с использованием металлических инструментов.
Французское доисторическое общество подало в суд иск о мошенничестве, совершенном «неизвестной личностью», и выиграло дело, но, когда Эмиля Фродена непосредственно обвинили в мошенничестве, он подал встречный иск о возмещении морального ущерба и победил. Однако, по решению суда, сумма возмещения составила лишь один франк, поэтому его победу вряд ли можно назвать триумфом. К 1950 году археологи пришли к общему мнению, что «глозельское дело» было обманом, поддержанным неопытными и чрезмерно доверчивыми исследователями, и о нем надолго забыли.
В 1974 году находки, сделанные в Глозеле, неожиданно возникли из небытия. Ряд объектов был датирован с использованием относительно нового метода термолюминесценции (ТЛ), который измеряет накопление радиоактивности в нагретых материалах после первого обжига. Разброс датировок составил от примерно 600 года до нашей эры до 200 года нашей эры. Эти датировки были гораздо более поздними, чем предложенные Морле и Рейнахом, но, во всяком случае, не современными. Анализы выполнялись в нескольких лабораториях, так что обычная ошибка кажется маловероятной. Могли ли археологи признать, что они ошибались?
Такой возможности не было, поскольку глозельские находки казались еще менее правдоподобными после полувека интенсивных исследований. Нигде во Франции не было обнаружено надписанных табличек или гончарных изделий подобных глозельским, поэтому они казались явной аномалией. Более того, новые датировки были еще более обескураживающими, чем старые. Археология кельтской и римской Галлии (современной Франции) очень хорошо изучена, и объекты из Глозеля не имеют к ней никакого отношения. Элвин Броган, ведущий специалист по археологии данного периода, подтвердила это мнение после изучения глозельской коллекции:
«Я не могу понять следующее: если верить датировкам ТЛ-анализа, мы должны были обнаружить при раскопках фрагменты кельтской и/или галло-романской керамики или другие объекты, но в коллекции этого музея я не нашла ни одного артефакта галло-романского или кельтского периода».
Другие образцы дали средневековые датировки, которые, скорее всего, относились к первоначальной стеклоплавильной печи. Несмотря на то, что французы занимались дальнейшим исследованием этой проблемы, противоречие между археологией и точной наукой так и не было разрешено. После 70 лет жарких споров «французский Пилтдаун» по-прежнему остается полной загадкой.
Какие бы мотивы ни стояли за каждым отдельным случаем, мистификации могут быть успешными, лишь когда люди готовы поверить в них — из-за веры, национальной гордости или убеждения в правильности существующих научных представлений. К сожалению, по сходным причинам подлинные археологические и исторические находки иногда могут отвергаться теми, кто боится совершить ошибку.
ЧЕЛОВЕК ИЗО ЛЬДА
***
Не каждая супружеская пара на отдыхе находит мертвое тело, не говоря уже о замороженной мумии. Но именно это произошло с Хельмутом и Эрикой Саймон на прогулке в Тирольских Альпах в 1991 году. Во вторник 19 сентября они находились на высоте примерно 10 000 футов над уровнем моря и только что пересекли перевал Хауслабох, который должен был привести их в Италию, когда они заметили тело, выступающее изо льда. Пешие туристы часто пропадают во время зимних метелей в Альпах — только в 1991 году было обнаружено шесть тел, — поэтому супруги Саймон решили, что они имеют дело с несчастным случаем, который произошел совсем недавно. Доложив о своей находке в ближайший горнолыжный центр, они продолжили поездку и остались в неведении о дальнейших событиях.
Маркус Пирпамер, управляющий центра, не знал, на какой стороне границы было найдено тело, поэтому он поставил в известность и итальянскую, и австрийскую полицию, а также начальника горноспасательной службы этого района. На следующий день австрийская полиция прибыла на перевал Хауслабох и приступила к работам по выемке тела, лежавшего в естественной полости, образованной остатками ледника. Первое предположение о том, что тело принадлежит итальянскому профессору классической музыки, пропавшему в горах в 1941 году, было вскоре отвергнуто из-за странных предметов древнего вида, появившихся на свет вместе с телом, включая кожаную одежду и топор с железным лезвием.
Застывший во времени
Каждый вечер во время своего тирольского тура Месснер делал заявления для прессы, и в этот раз он представил общественности свои взгляды по поводу датировки тела. Посчитав идею о тысячелетней древности слишком невероятной, репортеры предпочли принять верхнюю, пятисотлетнюю оценку, предложенную Месснером, и пришли к выводу, что «ледяной человек» мог быть наемником в армии Фредерика по прозвищу Пустой Кошель, тирольского графа XV века, который вел военную кампанию в долине Отц, расположенной под Местом обнаружения тела. Отметины на мумифицированном трупе были похожи на следы бичевания и прижигания, а череп, по всей видимости, был проломлен. Возникла теория о том, что «ледяной человек», пойманный врагом во время отступления, был замучен и оставлен умирать в горах.
23 сентября тело наконец было полностью освобождено ото льда и переправлено на вертолете в Институт судебной медицины в Инсбруке (Австрия). Рутинные проверки исключили возможность современного преступления, и было объявлено, что тело представляет скорее исторический, чем криминалогический интерес. Труп принадлежал мужчине в возрасте более 40 лет, умершему, очевидно, от истощения и переохлаждения. Первые сообщения о проломленном черепе были неверными, а следы от кнута оказались татуировками. На следующее утро Конрад Спиндлер, профессор археологии в Инсбруке, заинтересованный газетными статьями, приехал посмотреть на тело. Изучив находки, особенно топор, лезвие которого, по его мнению, было сделано из бронзы, а не из железа, он объявил, что возраст тела составляет по меньшей мере 4000 лет. Первоначальные радиоуглеродные датировки образцов травы, найденных вместе с «ледяным человеком», подтверждали мнение Спиндлера и указывали даже на более раннюю дату — где-то между 2600 и 2900 годом до нашей эры. На месте находки начались настоящие археологические раскопки, постепенно выявившие поразительный репертуар снаряжения доисторического человека, направлявшегося по своим делам: пара кожаных башмаков со стельками из травы; меховой капюшон; куртка, сшитая из кусочков оленьего меха; кожаный передник; плащ, сплетенный из травы; плеть с каменным подвеском; рюкзак из козьей шкуры; рыболовная сеть; кубок из березовой коры; лук; медный топор с деревянной ручкой; меховой колчан с 12 деревянными древками для стрел; две стрелы, снабженные кремневыми наконечниками, и принадлежности для починки стрел; кремневые и костяные орудия и, наконец, мешочек из ягнячьей кожи с трутом и огнивом. Вскоре стало очевидно, что «ледяной человек», которого журналисты окрестили «Отци», был одной из величайших археологических находок XX века.
Хотя о результатах первых радиоуглеродных датировок широко сообщалось в прессе в декабре 1991 года, некоторых людей это не убедило. Одна женщина из Цюриха утверждала, что тело принадлежало ее отцу, исчезнувшему в 1970-х годах во время горного восхождения в окрестностях долины Отц. Она утверждала, что ее отец был очень изобретательным человеком и, будучи застигнут непогодой в горах, мог выжить в течение некоторого времени, изготовляя примитивное оружие и одежду, прежде чем замерзнуть от холода. На самом деле ее утверждения были не такими безумными, как казалось: даже некоторые археологи, принимавшие участие в проекте, признавали, что фотографии ее отца имеют признаки замечательного сходства с ледяным человеком. Хотя с учетом радиоуглеродных датировок и полного отсутствия современных предметов на теле и поблизости от него они были вынуждены посчитать это «любопытным совпадением».
23 сентября тело наконец было полностью освобождено ото льда и переправлено на вертолете в Институт судебной медицины в Инсбруке (Австрия). Рутинные проверки исключили возможность современного преступления, и было объявлено, что тело представляет скорее исторический, чем криминалогический интерес. Труп принадлежал мужчине в возрасте более 40 лет, умершему, очевидно, от истощения и переохлаждения. Первые сообщения о проломленном черепе были неверными, а следы от кнута оказались татуировками. На следующее утро Конрад Спиндлер, профессор археологии в Инсбруке, заинтересованный газетными статьями, приехал посмотреть на тело. Изучив находки, особенно топор, лезвие которого, по его мнению, было сделано из бронзы, а не из железа, он объявил, что возраст тела составляет по меньшей мере 4000 лет. Первоначальные радиоуглеродные датировки образцов травы, найденных вместе с «ледяным человеком», подтверждали мнение Спиндлера и указывали даже на более раннюю дату — где-то между 2600 и 2900 годом до нашей эры. На месте находки начались настоящие археологические раскопки, постепенно выявившие поразительный репертуар снаряжения доисторического человека, направлявшегося по своим делам: пара кожаных башмаков со стельками из травы; меховой капюшон; куртка, сшитая из кусочков оленьего меха; кожаный передник; плащ, сплетенный из травы; плеть с каменным подвеском; рюкзак из козьей шкуры; рыболовная сеть; кубок из березовой коры; лук; медный топор с деревянной ручкой; меховой колчан с 12 деревянными древками для стрел; две стрелы, снабженные кремневыми наконечниками, и принадлежности для починки стрел; кремневые и костяные орудия и, наконец, мешочек из ягнячьей кожи с трутом и огнивом. Вскоре стало очевидно, что «ледяной человек», которого журналисты окрестили «Отци», был одной из величайших археологических находок XX века.
Хотя о результатах первых радиоуглеродных датировок широко сообщалось в прессе в декабре 1991 года, некоторых людей это не убедило. Одна женщина из Цюриха утверждала, что тело принадлежало ее отцу, исчезнувшему в 1970-х годах во время горного восхождения в окрестностях долины Отц. Она утверждала, что ее отец был очень изобретательным человеком и, будучи застигнут непогодой в горах, мог выжить в течение некоторого времени, изготовляя примитивное оружие и одежду, прежде чем замерзнуть от холода. На самом деле ее утверждения были не такими безумными, как казалось: даже некоторые археологи, принимавшие участие в проекте, признавали, что фотографии ее отца имеют признаки замечательного сходства с ледяным человеком. Хотя с учетом радиоуглеродных датировок и полного отсутствия современных предметов на теле и поблизости от него они были вынуждены посчитать это «любопытным совпадением».
Чей «ледяной человек»?
Тем временем между Италией и Австрией разразился непристойный скандал относительно прав собственности на тело «ледяного человека». Когда археологическая важность находки была подтверждена, пресса по обе стороны Альп вступила в словесную баталию над замороженным телом. Наемник пятисотлетней давности не представлял собой чего-то исключительного, но хорошо сохранившееся тело доисторического охотника вместе со всем снаряжением было драгоценностью, которой предстояло стать частью национального достояния одной из стран… вот только какой именно? Трудно провести границу по заснеженным вершинам Альп, но после новой геодезической съемки, специально проведенной для решения этой проблемы, все согласились, что тело было обнаружено на итальянской территории. Однако Отци и его пожитки попали в руки австрийских властей и изучались археологами и другими учеными из Австрии и Германии, причем все они, естественно, не желали расставаться с драгоценной находкой. Словесные баталии стали еще более ожесточенными, когда итальянские чиновники обвинили австрийцев в плохом хранении тела; вскоре после прибытия в Инсбрук на коже Отци появился грибок от повышенной влажности. В конце концов власти Северного Тироля (Австрия) и Южного Тироля (Италия) пришли к соглашению, что «ледяной человек» останется в Инсбруке до завершения научных исследований; итальянских археологов тоже пригласили для обследования тела, чтобы они могли наконец убедиться в его правильном хранении. В феврале 1998 года Отци был возвращен в Италию, хотя теперь уже австрийцы возражали против итальянских планов выставить его на всеобщее обозрение.
«Ледяной человек» под огнем критики
В истории с «ледяным человеком» достоверно установлено лишь одно обстоятельство: его возраст. Радиоуглеродный анализ, выполненный тремя разными лабораториями (наиболее надежный способ для таких экспериментов), подтвердил вне всякого сомнения, что тело и все сопутствующие предметы имеют возраст примерно 5200 лет. Однако это не остановило поток всевозможных спекуляций о природе находки.
Тело, в конце концов, может быть древним, но действительно ли человек умер в Альпах? Этот вопрос подняли доктор Майкл Хейм, продюсер государственного телевидения земли Бавария, и австрийский фотограф Вернер Носко. Объединив усилия, они написали книгу «Альпийская мистификация», опубликованную в 1993 году. В ней презрительно упоминается о «троице», состоявшей из профессора Спиндлера, профессора Вернера Платцера (анатом из Инсбрукского университета, отвечавший за анализ тела) и доктора Хансе Мозере (директор Института исследования истории Альп). Высказываются сомнения в их компетентности и подразумевается, что они оказались простаками, которых обвели вокруг пальца ловкие мошенники.
Хейм и Носко утверждают, что никакого ледника вообще не было, а потому труп не мог сохраниться в замерзшем состоянии в течение нескольких тысячелетий. В качестве доказательства они приводят фотографии, на которых лощина, где был обнаружен Отци, предстает совершенно свободной ото льда. Они также задают ряд вопросов по поводу официального отчета о находке «ледяного человека». К примеру, почему хрупкие предметы, находившиеся при нем, сохранились в целости и сохранности при медленном движении десятков тонн глетчерного льда за тысячи лет; почему клеточные мембраны глаз не подверглись замораживанию, как можно было ожидать? Резюмируя эти сомнения, они полагают, что тело никогда не подвергалось глубокой заморозке. Вместо этого они утверждают, что «ледяной человек» является мумией, привезенной из-за границы — из Египта, Южной Америки или даже из Тибета — и помещенной в снег с тщательно подобранными «археологическими» находками для большей достоверности.
Хотя в этой книге авторы не называют прямо имя мошенника, в другом месте они указывают на Месснера, который с успехом опубликовал ряд собственных книг и ранее утверждал, что видел Йети (снежного человека) во время экспедиции в Гималаи. В своем интервью «Санди Тайме» в августе 1992 года Хейм заявил: «У меня нет определенных ответов, но, может быть, они есть у мистера Месснера». Хейм также утверждает, что Месснер описал обувь «ледяного человека» еще до того, как тело было полностью освобождено ото льда.
Археологи, принимавшие участие в проекте, раздраженно отвергли сомнения в стопроцентной подлинности находки. Действительно, нетрудно доказать, что критические замечания Хейма и Носко по поводу официального отчета, хотя и основанные на здравом смысле, могут быть легко развеяны. Анализ ДНК показывает, что Отци принадлежал к европейской генетической ветви. Снаряжение «ледяного человека» не было раздавлено или унесено ледником просто потому, что оно лежало вместе с телом в небольшой полости. Что касается клеточных мембран его глаз, никто не отрицает, что сохранение тела само по себе похоже на чудо. Спиндлер сам признавал, что пребывание тела в ледниковых условиях в течение столь долгого времени без заметных повреждений является чем-то необычайным. Но здесь нам просто приходится признать, что исключительные условия приводят к исключительным результатам. Тот факт, что тело было глубоко замуровано в остатках ледника, доказан многочисленными фото- и видеоматериалами, а также показаниями десятков свидетелей, от полицейских до археологов, проводивших раскопки. Поэтому основные претензии Хейма и Носко безосновательны. Фактически фотографии, которыми они пользовались как «доказательством» обратного, показывают тело уже после того, как археологи расчистили лощину от льда во время раскопок снаряжения Отци. Обвинение в мошенничестве основано на таких слабых аргументах, что само кажется сфальсифицированным. Мы можем не сомневаться в подлинности находки.
Эти истории, без сомнения, являются лишь началом возникновения целой издательской индустрии о «ледяном человеке», которая будет соперничать по популярности с книгами о Тутанхамоне. Однако ученые тоже иногда позволяют себе слишком увлекаться разными домыслами. Одна из наиболее причудливых интерпретаций была предложена профессором Генрихом Тилли, экспертом по мифологии в Инсбруке, который называет себя «изгнанником», поскольку его не пригласили присоединиться к группе, участвовавшей в изучении тела. Он высмеял официальную идею о том, что Отци был застигнут непогодой, утверждая, что «если бы он умер в одиночестве, то был бы съеден животными и стервятниками чуть ли не в первые пять минут». Сама по себе эта критика выглядит достаточно резонно, но затем Тилли развивает теорию о чрезвычайно сложной разновидности некоего религиозного культа, объясняющую, как и почему «ледяной человек» был погребен в Альпах. По его словам, Отци принадлежал к племени звездопоклонников из Месопотамии, которые дошли до Альп, одержимые идеей поклонения лунному божеству. Не задумываясь о том, почему при раскопках не было обнаружено ни одного предмета месопотамской культуры, Тилли выдумал совершенно фантастический сценарий. «Я не сомневаюсь, что Отци был младшим в группе жрецов, которые отправились в горы, чтобы быть ближе к звездам», — объяснил он в своем интервью «Санди Тайме».
Тело, в конце концов, может быть древним, но действительно ли человек умер в Альпах? Этот вопрос подняли доктор Майкл Хейм, продюсер государственного телевидения земли Бавария, и австрийский фотограф Вернер Носко. Объединив усилия, они написали книгу «Альпийская мистификация», опубликованную в 1993 году. В ней презрительно упоминается о «троице», состоявшей из профессора Спиндлера, профессора Вернера Платцера (анатом из Инсбрукского университета, отвечавший за анализ тела) и доктора Хансе Мозере (директор Института исследования истории Альп). Высказываются сомнения в их компетентности и подразумевается, что они оказались простаками, которых обвели вокруг пальца ловкие мошенники.
Хейм и Носко утверждают, что никакого ледника вообще не было, а потому труп не мог сохраниться в замерзшем состоянии в течение нескольких тысячелетий. В качестве доказательства они приводят фотографии, на которых лощина, где был обнаружен Отци, предстает совершенно свободной ото льда. Они также задают ряд вопросов по поводу официального отчета о находке «ледяного человека». К примеру, почему хрупкие предметы, находившиеся при нем, сохранились в целости и сохранности при медленном движении десятков тонн глетчерного льда за тысячи лет; почему клеточные мембраны глаз не подверглись замораживанию, как можно было ожидать? Резюмируя эти сомнения, они полагают, что тело никогда не подвергалось глубокой заморозке. Вместо этого они утверждают, что «ледяной человек» является мумией, привезенной из-за границы — из Египта, Южной Америки или даже из Тибета — и помещенной в снег с тщательно подобранными «археологическими» находками для большей достоверности.
Хотя в этой книге авторы не называют прямо имя мошенника, в другом месте они указывают на Месснера, который с успехом опубликовал ряд собственных книг и ранее утверждал, что видел Йети (снежного человека) во время экспедиции в Гималаи. В своем интервью «Санди Тайме» в августе 1992 года Хейм заявил: «У меня нет определенных ответов, но, может быть, они есть у мистера Месснера». Хейм также утверждает, что Месснер описал обувь «ледяного человека» еще до того, как тело было полностью освобождено ото льда.
Археологи, принимавшие участие в проекте, раздраженно отвергли сомнения в стопроцентной подлинности находки. Действительно, нетрудно доказать, что критические замечания Хейма и Носко по поводу официального отчета, хотя и основанные на здравом смысле, могут быть легко развеяны. Анализ ДНК показывает, что Отци принадлежал к европейской генетической ветви. Снаряжение «ледяного человека» не было раздавлено или унесено ледником просто потому, что оно лежало вместе с телом в небольшой полости. Что касается клеточных мембран его глаз, никто не отрицает, что сохранение тела само по себе похоже на чудо. Спиндлер сам признавал, что пребывание тела в ледниковых условиях в течение столь долгого времени без заметных повреждений является чем-то необычайным. Но здесь нам просто приходится признать, что исключительные условия приводят к исключительным результатам. Тот факт, что тело было глубоко замуровано в остатках ледника, доказан многочисленными фото- и видеоматериалами, а также показаниями десятков свидетелей, от полицейских до археологов, проводивших раскопки. Поэтому основные претензии Хейма и Носко безосновательны. Фактически фотографии, которыми они пользовались как «доказательством» обратного, показывают тело уже после того, как археологи расчистили лощину от льда во время раскопок снаряжения Отци. Обвинение в мошенничестве основано на таких слабых аргументах, что само кажется сфальсифицированным. Мы можем не сомневаться в подлинности находки.
Эти истории, без сомнения, являются лишь началом возникновения целой издательской индустрии о «ледяном человеке», которая будет соперничать по популярности с книгами о Тутанхамоне. Однако ученые тоже иногда позволяют себе слишком увлекаться разными домыслами. Одна из наиболее причудливых интерпретаций была предложена профессором Генрихом Тилли, экспертом по мифологии в Инсбруке, который называет себя «изгнанником», поскольку его не пригласили присоединиться к группе, участвовавшей в изучении тела. Он высмеял официальную идею о том, что Отци был застигнут непогодой, утверждая, что «если бы он умер в одиночестве, то был бы съеден животными и стервятниками чуть ли не в первые пять минут». Сама по себе эта критика выглядит достаточно резонно, но затем Тилли развивает теорию о чрезвычайно сложной разновидности некоего религиозного культа, объясняющую, как и почему «ледяной человек» был погребен в Альпах. По его словам, Отци принадлежал к племени звездопоклонников из Месопотамии, которые дошли до Альп, одержимые идеей поклонения лунному божеству. Не задумываясь о том, почему при раскопках не было обнаружено ни одного предмета месопотамской культуры, Тилли выдумал совершенно фантастический сценарий. «Я не сомневаюсь, что Отци был младшим в группе жрецов, которые отправились в горы, чтобы быть ближе к звездам», — объяснил он в своем интервью «Санди Тайме».