Джоансен Айрис. Тупик

   И тут зазвонил телефон.
   — Ну что, видели вставку? — спросил Тревор. Сердце Джейн гулко забилось.
   — Да. А почему ничего нет в английской газете?
   — О боже, как с вами трудно. — В его голосе слышалось раздражение. — Дайте мне еще двадцать четыре часа. С английской прессой нужно быть осторожнее. Если только это не «Сан». Там клюют на любую сенсацию.
   — Альдо читает «Таймс», а не «Сан».
   — Я пошутил.
   — Угу. — Джейн сделала паузу. — Вы хорошо поработали.
   — Сквозь зубы сказала она.
   — Вам моя похвала не требуется.
   — Кто сказал? Я тоже люблю, когда меня гладят по шерстке. А поскольку возможность поговорить с вами предоставляется мне нечасто, я этим пользуюсь… — Тревор продолжил, не дав ей ответить: — Ладно, это к делу не относится. Не обращайте внимания. Ева говорила с Тедом Карпентером?
   — Нет еще. Он в Гайане и не ответил на ее звонок. Сейчас Ева пытается снова связаться с ним. — Джейн встала. — Может быть, уже поговорила. Пойду посмотрю.
   — Вы на веранде?
   — Да. А что?
   — Я далеко от вас. Вокруг меня развалины и мелкие торговцы, расхваливающие свой товар. Приятно представить вас у озера. Красиво, знакомо, маняще…
   Почувствовав знакомый прилив странного тепла, Джейн быстро сказала:
   — Ева уже закончила. Хотите поговорить с ней?
   —Да.
   — Ева… — Джейн передала ей телефон. — Это Тревор.
   Ева внимательно посмотрела на нее.
   — Я только что закончила разговаривать с Тедом. Он сказал, что нам нужно поговорить с профессором Гербертом Зонтагом. Зонтаг ведет раскопки в Геркулануме уже пятнадцать лет, хорошо известен и пользуется доверием у итальянских властей. Там у него настоящее маленькое королевство. Наверное, это единственный человек, который в состоянии нам помочь. Тед несколько раз встречался с ним на симпозиумах и говорит, что есть археологи и более талантливые, но специалист он выдающийся. Завтра Тед позвонит ему, расскажет историю, которую вы сочинили, и попросит помощи. — Она поморщилась. — Не торопитесь благодарить. Тед меня не слишком обнадежил. Он не уверен, что Зонтаг согласится иметь с нами дело. Обещал перезвонить мне сразу после разговора. — Она вернула телефон Джейн. — Скажи ему, пусть придумает что-нибудь еще. Этот план слишком ненадежен.
   — Вы слышали? — спросила Джейн Тревора. — Но другого плана у нас нет.
   — Есть у меня несколько идей, однако все они хуже этой. Я потратил на ее воплощение слишком много времени и сил. — Он умолк, размышляя. — Зонтаг… Я слышал о нем, впрочем ничего конкретного. Черт побери, в следующих заметках мне придется назвать имена и места, а я не смогу упомянуть о Зонтаге, если он откажется сотрудничать. Перезвоните мне сразу, как что-то выяснится.
   — Обязательно. — Джейн спохватилась и вежливо добавила: — Я понимаю, как важна связь в таких ситуациях.
   — Еще одна шпилька? — спросил Тревор. — В последние сорок восемь часов я был довольно занят. После вылета из Атланты спал от силы два часа.
   — Чем вы занимались помимо налета на веб-сайты?
   — А разве этого мало? Да, конечно, негусто. Пока я пытался вломиться в защищенные интернет-сайты, у меня возникла гипотеза о том, как Альдо мог находить свои жертвы. Все очень просто. Бюро по выдаче водительских прав. Их файлы неплохо защищены, но опытному хакеру обойти защиту — раз плюнуть. А Альдо в таких делах собаку съел. Для него не составило бы труда получить фотографии и адреса.
   — Выходит, Альдо не стал бы преследовать меня, если бы я не получила водительские права?
   — Я могу и ошибиться. Попросите Куинна проверить такую возможность.
   — Я сейчас же позвоню ему.
   — Конечно, поздно запирать конюшню, когда лошадей уже угнали, но ничего другого предложить не могу. Кроме этой мозговой атаки я искал подходящее место для засады. Во-первых, Альдо должен знать, как туда проникнуть; во-вторых, это место должно быть таким, чтобы там можно было поставить ловушку.
   — Вы нашли его?
   — Пока нет. Но время еще есть. Вы дали мне три недели.
   — Ничего я вам не давала. Просто согласилась с вашим предложением. Чем скорее, тем лучше.
   Он засмеялся.
   — Иными словами, не спать и не отдыхать, пока работа не будет закончена?
   — Я этого не говорила. Просто не теряйте время зря.
   — Постараюсь. — Он помолчал. — А вы чем занимались после моего отъезда?
   — Рисовала, делала домашние задания, играла с Тоби и сходила с ума от скуки. То есть делала то же самое, что при вас.
   — Хотите сказать, что мое присутствие или мое отсутствие никак не влияет на ваш распорядок дня?
   — Почему же? Все-таки влияет. Меня злит, что я тут торчу, а вы сами можете делать что угодно.
   — Что же именно?
   — Ну, по крайней мере, вы находитесь в интересном месте. А я никогда не выезжала из Штатов.
   — Вы так юны. У вас еще уйма времени, чтобы постранствовать по свету. А в этом городке не так уж интересно.
   — Вам легко сравнивать. У вас есть опыт. А вот мне интересно. Расскажите мне, что собой представляет Геркуланум?
   — Я не слишком его разглядывал. Все эти места паломничества туристов кажутся одинаковыми, пока не копнешь поглубже. — Он засмеялся. — Простите за каламбур. Вырвалось.
   — И все же?
   Он немного помолчал.
   — Потому что там жила Цира?
   — Не вижу ничего странного в том, что меня интересует город, в котором она жила и умерла.
   — В этой истории все странно. — Он сделал паузу. — Заключим сделку. Вы расскажете мне свои сны, а я опишу вам этот городок до последней развалины. Вы увидите его моими глазами.
   — Через три недели я сама его увижу.
   — Но я сомневаюсь, что Куинн позволит вам свободно бродить по Геркулануму.
   Он был совершенно прав, но уступать Джейн не собиралась.
   — Ничего, найду способ.
   — Ладно, попытка — не пытка… — Тревор вздохнул. — Я блефовал. Дайте мне день-другой, и я расскажу вам обо всех игрушках древнего Геркуланума. Может быть, это пристыдит вас и заставит быть более щедрой.
   — Не надейтесь. — Она лихорадочно соображала, о чем спросить в первую очередь. — Театр. Я хочу все знать о театре Геркуланума. В Интернете сказано только то, что он был знаменитым. Ни слова о Цире. Если бы она тоже была знаменитой, о ней наверняка помнили бы.
   — Джейн, это было две тысячи лет назад.
   — Ладно. Но мне хочется знать, как она жила. Хочется ощутить вкус времени.
   — О боже… Я не историк. К тому же мне еще предстоит сделать кучу вещей, чтобы…
   — Делайте. Просто я подумала, что в свободное время вы могли бы… Ладно, не обращайте внимания.
   Он вздохнул:
   — Не могу. Так и быть, расскажу. Но вам придется простить меня за то, что я думаю главным образом об Альдо.
   — Я не простила бы вас, если бы все было наоборот. — Она стиснула аппарат. — Как вы думаете, он уже видел статьи?
   — Зависит от того, как часто он просматривает эти веб-сайты. Именно поэтому информативность вставок должна нарастать постепенно. Если что-то привлечет взгляд Альдо, он вернется и начнет искать другие сообщения. Еще раз повторю, что без подтверждения «Археологического журнала» нам не обойтись.
   — Когда там должна появиться статья?
   — Лучше всего в ближайшем номере. В крайнем случае, через неделю. Статья не должна быть большой. Просто короткая заметка и фотография статуи, найденной рядом со скелетом.
   — Какой статуи? Это же часть нашей большой лжи. У нас нет статуи Циры.
   Тревор молчал, потом Джейн услышала в трубке:
   — У меня есть.
   Джейн замерла.
   — Что?
   — Я выкупил у британского коллекционера бюст, проданный ему Альдо. Сделал предложение, от которого он не смог отказаться.
   — Почему?
   — Потому что я хотел ее… — Он быстро продолжил: — Если «Археологический журнал» клюнет, то статуя у нас есть.
   — Странно, что вы согласны дать ее взаймы. Разве это не опасно для ваших планов найти золото? Это же привлечет внимание к Цире и ее жизни. Статья — это дело одно, но в нашем мире, где все воспринимают на глаз, фотография пробуждает воображение. Вспомните, какой бум вызвал бюст Нефертити.
   — Ничего, рискну. Можете быть уверены, место, которое я выберу для демонстрации восстановленной Циры, не будет находиться вблизи от тоннеля Юлия Пресепия.
   — Это и так ясно. — Джейн умолкла, а затем спросила: — Зачем вам понадобилась эта статуя?
   — Черт побери, она была моя. Я договорился с Гвидо, что она станет частью моей доли. А Альдо ее украл. Понимаете, она была моя!
   — Итальянские власти с этим не согласились бы.
   — Она была моя, — повторил Тревор. — Я позвоню вам завтра ближе к полуночи. Спокойной ночи, Джейн.
   — Спокойной ночи. — Она отключила связь и задумалась. Опять Цира.
   «Я хотел ее. Она была моя».
   — Джейн! — окликнула ее Ева. — Закончила разговор?
   — Да. — Она вернулась в дом. — Но Тревор сказал лишь то, что мы уже и так знали. Он беспокоится из-за «Археологического журнала», но говорит, что справится с этим.
   — Уверена, что справится. Ты же не станешь отрицать его таланты и заинтересованность в этом деле.
   «Она была моя. Альдо украл ее у меня».
   — Это скорее мания, чем заинтересованность, — пробормотала Джейн. — Ладно, неважно… Он обещал позвонить завтра вечером. Может, появятся новости.
 
   Далонега, Джорджия два дня спустя
   Цира?
   Альдо оцепенел, не сводя глаз с экрана. В сайте флорентийской газеты было всего несколько строк, но и этого было достаточно, чтобы у него перехватило дыхание.
   Найден скелет женщины…
   Когда Альдо накрыло ледяной волной страха, он закрыл глаза. Его худший кошмар сбылся.
   Если это правда…
   Если эта женщина действительно Цира…
   Это могла быть Цира. Ее нашли в фойе древнего театра, а разве в то время существовала другая актриса, образ которой был воплощен в статуях?
   Он открыл глаза, и снова пробежал заметку. Убедись. Проверь все источники. Альдо переходил от сайта к сайту.
   Есть! Рим.
   Может быть. Только не волноваться. Это лишь слухи о находке, но никаких подробностей нет. В «Археологическом журнале» пусто.
   Скорее всего, очередная газетная «утка».
   Но если это правда, то нужно быть к ней готовым. Это не кучка костей, которая лежала двадцать веков и ждала возможности упокоиться с миром. Это Медуза, которая обвила своими смертельными локонами его отца. Он должен уничтожить ее. Использовать. Унизить. Взять над ней верх. Превратить кости Циры в пыль так, чтобы никто и никогда не мог воскресить ее.
   А потом убить ее мерзкое воплощение этого времени, которое издевалось над ним несколько дней назад.
   Спокойствие! Он может ждать. У него есть время убедиться, что этот скелет действительно принадлежит Цире. Нужно все проверить, изучить и сложить кусочки головоломки. Это может быть ловушка.
   Почему он решил, что произошла катастрофа? Может быть, судьба дает ему возможность исполнить свой долг и окончательно уничтожить эту суку.
   «Это действительно мой долг», — гневно подумал Альдо. Он представил себе, что подходит к саркофагу и смотрит на Циру ликующим взглядом. Протягивает руку и прикасается к ней. Видение было таким четким, что его затрясло.
   Ждать. Следить. Не спешить.
   Что бы они ни нашли там, в Геркулануме, у него есть другая Цира. И теперь ее зовут Джейн Макгуайр.
 
   Джейн не стала дожидаться звонка Тревора. Когда на часах было 22.45, она позвонила ему сама.
   — Зонтаг отказался сотрудничать. Карпентер назвал его напыщенным идиотом. Этот тип встал в позу и сказал, что не может присвоить себе чужое открытие. Заявил, что не хочет рисковать своей незапятнанной репутацией, и пригрозил выдать Карпентера, если тот попытается сообщить о своей находке. Карпентер думает, что Зонтаг просто не хочет делить свою маленькую империю с человеком, который может прославиться больше, чем он.
   — Проклятие! Ева может убедить Карпентера сделать вторую попытку?
   — Она уже сделала это. Говорила с ним по телефону битый час, но без толку. Он сказал, что ничего не может поделать с Зонтагом и больше не собирается уламывать этого упрямца. Похоже, Зонтаг — тип крайне неприятный.
   — Да, знаю. Зонтага ненавидят даже участники его экспедиции. Студенты бросают жребий, кому выпадет работать с ним.
   — Вы уже успели это выяснить?
   — А как вы думали?! Я не мог сидеть и ждать результатов, ведь попытка Карпентера могла кончиться неудачей. Пошел на раскопки и кое-что разнюхал.
   — Что именно?
   — Кроме того, что Зонтаг — не лучший представитель рода человеческого? Он обожает славу, а его самолюбие не лезет ни в какие ворота. Любит деньги и всеобщее восхищение.
   — Вы сможете этим воспользоваться?
   — Наверное. Сейчас я занят маленьким исследованием. Решил покопаться в его прошлом. Скоро узнаем, так ли оно безукоризненно.
   — Сколько времени на это понадобится?
   — Сообщу, как только что-нибудь выясню. Торопить его действительно не требовалось.
   Тревор успел сделать больше того, на что она смела надеяться.
   — Что-нибудь еще?
   — О Зонтаге все. Но я сумел поговорить с двумя студентами об извержении. Это было не так уж трудно. Ребята полны энтузиазма. Просто бредят тем днем. И даже дышат им. С каждым взмахом лопаты.
   — Они говорили о театре? — с жаром спросила Джейн.
   — До этой темы мы дойти не успели. Они были слишком поглощены самим извержением.
   — Могу их понять.
   — Но вы разочарованы. Странно. Должно быть, произошел чудовищный взрыв. Только что ярко светило солнце, а потом наступил конец их мира.
   Ночь без воздуха.
   — Солнце? Я думала, это случилось ночью.
   — Серьезно? Извержение произошло днем. В седьмом часу после восхода солнца. Но тому, кто был в тоннеле, это могло показаться ночью. Или когда в небо взвились дым и пепел… Одним словом, конец света.
   — Но я читала, что за все эти годы в Геркулануме обнаружили немногие останки. Может быть, большинству жителей удалось бежать?
   — В последние годы останки находили в отводном канале у пристани. Есть гипотеза, что сотни горожан пытались выйти в море, но погибли на берегу, накрытые гигантской приливной волной сейсмического происхождения. То есть цунами.
   — О боже…
   — Но скелеты почти полностью сохранились и там. Это делает нашу историю об обнаружении скелета Циры в фойе театра еще более правдоподобной. Я уверен, что Альдо изучил все подробности извержения, описанные в литературе.
   Джейн так ярко представила себе толпу несчастных людей, бегущих к морю, что совсем забыла об Альдо.
   — Я тоже уверена. Тем более что извержение повлияло на всю его жизнь. Так что это вполне правдоподобно. Цира могла быть погребена там.
   — Могла. Ученые пока не пришли к единому мнению, что случилось со всеми этими людьми. Весь город покрыт двадцатиметровым слоем вулканической лавы. А поток жидкости, обладающей высокой температурой, способен творить чудеса. Что-то превращает в уголь, а что-то оставляет в целости и сохранности. В некоторых домах были найдены неповрежденные восковые таблички. Уму непостижимо.
   — Но ведь свитки в библиотеке Юлия тоже сохранились.
   — Тот тоннель был далеко и находился на противоположной стороне Геркуланума. До него поток практически не добрался. Кроме того, свитки хранились в бронзовых тубусах.
   — Вы не видели в тоннеле Юлия признаков того, что земля разверзалась и оттуда лилась огненная лава?
   — Нет. Мы редко выходили из библиотеки. Я уже говорил, что работа продвигалась медленно, а Гвидо становился все более требовательным. — Он сделал паузу. — А что?
   — Ничего. Просто интересно. — Нет, нельзя давать волю пустому любопытству. Иначе она никогда не дойдет до главного. — Тревор, я действительно хочу знать про театр.
   — Потому что это имеет отношение к Цире?
   — А еще я хочу знать, что говорилось в тех свитках о Цире. Вы ограничились одними намеками.
   — Я могу рассказать только то, что о ней думал Юлий. И несколько переписчиков, которые фиксировали его словесные описания.
   — Они все одинаковые?
   — Ничего подобного. По-моему, переписчики делали то же, что делают все «негры», если их никто не контролирует. Выдумывали напропалую и передавали собственные впечатления.
   — Что они писали?
   — Об этом я расскажу завтра.
   — Садист!
   Тревор засмеялся:
   — И вам не стыдно? Неужели Куинн и Ева никогда не отчитывали вас за грубость?
   — Нет. Они не верят в пользу нотаций. Тем более что когда я попала к ним, перевоспитывать меня было слишком поздно. Кто бы говорил…
   — Приму к сведению. И позвоню вам завтра вечером.
   — Что сказать Еве про Зонтага?
   — Что я беру это дело на себя. Спокойной ночи.
   Джейн нажала на кнопку и отправилась к Еве.
   — Он говорит, что сам справится с Зонтагом, — сказала она Еве. — Только не спрашивай, каким образом. Чувствую, что нам лучше не знать этого.
   Ева кивнула:
   — Я бы не удивилась. Сегодня в римском веб-сайте упоминается о видном британском археологе, который якобы сказал, что эта находка может стать величайшим открытием со времен, обнаружения останков Тутанхамона. Поэтому Тревору нужно поторапливаться. Зонтаг — не единственный археолог в Геркулануме, но самый известный из них. Скоро ему начнут задавать вопросы.
   — Но даже если он станет все отрицать, это не будет катастрофой. Тревор говорил, что большинство археологов предпочитает до поры до времени помалкивать о своих находках.
   — А если он расскажет о звонке Теда Карпентера?
   Джейн пожала плечами:
   — Придется положиться на Тревора. Тем более что выбора у нас нет.
 
   Офис Зонтага занимал первый этаж складского помещения на набережной и был обставлен с вызывающей роскошью. В кабинете стоял низкий бархатный диван, пол был застлан ковром, а на изящном возвышении красовался старинный письменный стол.
   — Профессор Зонтаг? — спросил Тревор. — Можно войти?
   Герберт Зонтаг недовольно нахмурился и поднял глаза.
   — Кто вы такой? Я занят. Обратитесь к моему помощнику.
   — Кажется, он куда-то вышел. Меня зовут Марк Тревор. — Тревор вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. — Но это не имеет значения. Вы все равно не захотели бы, чтобы он стал свидетелем этого разговора. Нам с вами предстоит поторговаться.
   — Что вы себе позволяете?! Убирайтесь! — Зонтаг поднялся на ноги, красный от гнева. — Что бы вы ни продавали, я ничего у вас не куплю.
   — Это точно! Не купите, а продадите. Причем с немалой выгодой. А если вы сделаете все как нужно, то получите вдвое больше.
   — Понятия не имею, о чем вы говорите, — ледяным тоном ответил Зонтаг. — Но если вы не уйдете немедленно, я вызову охранника.
   — Вы действительно хотите, чтобы все узнали о «Девочке и дельфине»?
   Зонтаг оторопел:
   — Простите, не понял…
   — Бесценная статуя, которая пережила извержение. Вы нашли ее одиннадцать лет назад у пристани.
   — Чушь!
   — Она довольно маленькая, и вам не составило труда сохранить находку в тайне. — Судя по тому, что мне известно об этом периоде вашей карьеры, вы постепенно вошли во вкус. Когда вы понимали, что появился шанс отыскать что-то ценное, то отсылали помощников и откапывали вещь сами. Но у вас явно не было нужных связей, чтобы получить за статую настоящую цену. Джеймс Мантки до сих пор хихикает при мысли о том, как он вас надул.
   Зонтаг побелел:
   — Вы лжете.
   Тревор покачал головой:
   — Сами знаете, что нет. Впрочем, мне нет дела до того, что вы украли пару-тройку бесценных находок. Ваши менее известные коллеги занимаются этим сплошь и рядом. Когда я узнал про вашу страсть к роскоши, мне сразу стало ясно, что вы припрятали нечто очень ценное. В конце концов, я вас понимаю, жизнь — штука непростая, и каждый имеет право как-то ее облегчить.
   — Мантки — ничуть не лучше меня. Он — скупщик краденого. И никогда не даст против меня показаний. Так что не пытайтесь меня запугать…
   — Возможно. Но достаточно даже намека на скандал, чтобы ваша репутация рухнула, после чего вас с позором отправят в Лондон. Я знаю от Теда Карпентера, что вы очень дорожите своим честным именем. — Он улыбнулся. — А мне ничего не стоит сделать пару намеков репортерам.
   — Карпентер… — Зонтаг поджал губы. — Вы пытаетесь меня шантажировать?
   — Несомненно! Причем это оказалось до смешного просто. Я рассчитывал на более серьезное сопротивление.
   Профессор нервно кусал губы:
   — Вы хотите сказать, что забудете про мои дела с Мантки, если я соглашусь подтвердить, что найден скелет?
   — И пообещаете, что в дальнейшем будете выполнять мои указания, не задавая никаких вопросов.
   — Ну уж нет! — Археолог смерил Тревора злобным взглядом. — Заявление для печати я сделаю, но больше не ударю палец о палец.
   — Ошибка. — Тревор посмотрел ему в глаза и заговорил совсем другим тоном: — Если бы вы посмотрели на меня внимательно, то сразу поняли бы, с кем имеете дело. Наклонности у нас с вами одинаковые, но вы любитель, а я профессионал. Поэтому вы мне не чета. Я загнал вас в угол, и вы прекрасно знаете, что выход у вас один — сдаться. Если вы встанете на моем пути, я не дам за вас и ломаного гроша. Я уничтожу вашу карьеру. Лишу возможности вести жизнь, к которой вы привыкли. А если вы выведете меня из себя, то положу конец и вашему жалкому существованию. Вы меня поняли?
   — Вы блефуете, — пролепетал Зонтаг.
   — Давайте проверим. — Тревор пошел к двери. — Я позвоню вам через несколько часов и продиктую, что сказать на пресс-конференции, которую вы созовете сегодня вечером. Слово в слово. Никакой отсебятины. Никаких корректив. Вы должны держаться естественно.
   — Я ничего не обещаю.
   — Обещаете? Я не поверил бы вам даже в том случае, если бы вы дали мне честное слово или поклялись на Библии. Вы сделаете это, потому что уже поняли: я слов на ветер не бросаю.
   — У вас ничего не получится. Мои помощники знают, что в последнее время никаких раскопок в районе театра не было.
   — Потому что вы наняли бригаду марокканцев, которая скрытно работала под покровом ночи. Это открытие должно было стать венцом вашей карьеры, и вы хотели сохранить тайну до тех пор, пока не будет сделано официальное заявление для прессы. Карпентер делает вам щедрое предложение. Он согласен остаться за кулисами и хочет лишь денежного вознаграждения. А вся слава достанется вам.
   — Согласен, говорите? — Зонтаг умолк и задумался. — Пожалуй, я смогу сделать так, что это прозвучит убедительно, — наконец осторожно сказал он.
   — Обязательно прозвучит. Готовьтесь морально. — Тревор открыл дверь. — Подробности сообщу позже.
 
   Зонтаг.
   Альдо жадно пробежал глазами статью в римской газете. Он смутно помнил, что слышал о Герберте Зонтаге от отца, и пытался вспомнить, что именно. Кажется, тот говорил, что Зонтаг — авантюрист и поэтому они могли бы работать вместе. Но из этого так ничего и не вышло. Отец открыл тоннель Пресебия и не собирался привлекать к этому делу другого археолога.
   А теперь Зонтаг снова появился на сцене и хвастался своей великой находкой. Профессор все еще говорил о своем открытии так, словно это была большая тайна. Не назвал имя актрисы, найденной в фойе театра. Может быть, он и сам его еще не знал. Только упомянул о ее красоте и об украшении из золота и ляпис-лазури. И заявил, что найдена вторая Нефертити.
   От этой фразы по спине Альдо побежали мурашки. Нет, она прекраснее Нефертити, подумал он. Цира!
   А этот ублюдок Зонтаг уже пытался превратить ее в икону и обеспечить бессмертие.
   Нет! Он этого не допустит.
   Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. А потом начал просматривать другие газеты. Ничего нового. Альдо вывел на экран «Археологический журнал». Там не было ни слова об открытии Зонтага.
   Он ощутил облегчение. Обычно этот еженедельник первым сообщал о каждой значительной находке, но сейчас он никак не отреагировал на первые намеки, появившиеся в печати еще до заявления Зонтага. Может быть, этот ублюдок просто втирает людям очки и пытается создать себе рекламу?
   Ждать. Соблюдать осторожность. Ставка слишком высока.
 
   Когда вечером позвонил Тревор, Джейн все еще читала интервью.
   — Интервью Зонтага в «Нью-Йорк таймс»… Как вы сумели его уговорить? — спросила она.
   — Это не моя заслуга. Как только эта история стала реальной новостью, а не просто слухом, все пошло само собой. Но это значит, что нам придется действовать быстро. Сейчас вокруг Зонтага начнут роиться репортеры, а на свете нет более опасного существа, чем назойливый репортер.
   — Как насчет «Археологического журнала»?
   — Я займусь им при первой возможности. Не могу бросить Зонтага. Он пыжится от гордости. Обожает видеть свою фамилию в прессе и завтра даст новое интервью. Он умен, но может допустить просчет, который нам дорого обойдется.
   — Где находится редакция журнала?
   — В помещении университетского издательства. Ньюарк, штат Нью-Джерси. Журнальчик маленький, для профессионалов, но очень важен для нас. Альдо никак не проявлялся?
   — Если бы это случилось, Джо тут же сообщил бы вам. Сами знаете.
   — Надеюсь, что сообщил бы. — Тревор сделал паузу. — Пока я корпел над этим интервью для прессы, нашел кое-что о вашем театре.
   — В одном из интервью Зонтага?
   — Нет, у Марио Латанца, репортера из Милана. Когда Зонтаг заявил, что скелет почти наверняка принадлежит одной из актрис театра, этот малый где-то порылся и написал, что поскольку на актрисе было богатое украшение, это почти наверняка означает, что она была, как теперь бы сказали, звездой мюзиклов.