Страница:
– А он… ну… в воспитании ребенка он хоть участвует?
– Когда не слишком поглощен своими попытками сделать карьеру банкира.
Презрительная насмешка, сквозившая в ее голосе, исключала какие бы то ни было слова утешения.
– Думаю, оно и к лучшему, – ответила Касси, точно воплощая собой этим вечером кладезь лжи и банальностей. Господи Иисусе! Неужели среди ее знакомых нет ни одного счастливого брака? Ни одного такого она не могла припомнить. Что говорило явно не в пользу ее друзей. Не считая, конечно, Мег и Эгона, специалиста по гравюрам в их музее. Вспомнив об этих благополучных семьях, она вздохнула почти с облегчением, словно они были ее спасительной нитью, «дорогой жизни» к более гармоничному миру любви, добра и сочувствия.
– Именно так. Коул счастлив. Он путешествует со мной. А я люблю играть в гольф.
– Ты рождена для славы, Уилли. Все всегда были в этом уверены. – Уилли даже в детстве в погоне за своей мечтой ничего не видела вокруг себя. – Завидую твоей безраздельной преданности гольфу.
– Ты ведь тоже занимаешься тем, чем хотела.
– Правда. – Если б еще придушить Артура, вообще не работа была бы, а сказка.
– Ну, давай за то, чтобы мечты сбылись! – Уилли подняла бокал вина и подмигнула. – И за Бобби Серра в твоей постели.
Касси чокнулась с ней бокалом и улыбнулась:
– По крайней мере за мечты.
– Хотя бы за одну, черт побери… за то, чтобы хоть одна из двух исполнилась.
– Не будем больше об этом.
И они захихикали, как всегда хихикали вдвоем с тех пор, как познакомились в первом классе.
– Тебе нужно быть поактивнее. Вот приезжай ко мне как-нибудь, когда я буду в турне, – улыбнулась Уилли. – Если надо, могу гарантировать полную анонимность.
– Анонимность в чем? – вмешалась Мег, как старшая сестра, которой все вынь да выложи непременно нужно знать.
Но Касси, будучи младшей сестрой, давно научилась увиливать от ответа.
– Уилли рассказывает, как скрываться от папарацци, – сказала она.
– Ах так? Отлично. Тогда не спрашивай меня, что мама рассказывала о тете Лиззи, не скажу. – Мег поставила на стол широкую тарелку с сахарным печеньем. – Кто-нибудь хочет кофе?
– Да о тете Лиззи нечего рассказывать.
– Кое-что все же есть.
– Я на это не клюну.
– Ну и прекрасно. Бобби, кофе?
Бобби стоял в дверях кухни и с полуулыбкой на лице наблюдал знакомую ему перепалку детей из одной семьи.
– Да, пожалуй.
– С сахаром? Со сливками?
Он отрицательно покачал головой:
– С вашим растаявшим мороженым.
Он сел за стол. Касси, посмотрев на него из-под ресниц, улыбнулась:
– Мег просто командир.
– Ничего страшного. Угощение удалось на славу.
Бобби съел десерт до последней капли, через несколько секунд съел три печенья, выпил кофе и учтиво, как воспитанный человек, ответил на вопросы Уилли и Мег о своей жизни, по сути, мало что сообщив о себе. Впрочем, ни ту ни другую это ничуть не обескуражило и вовсе не удержало от дальнейших расспросов, продолжившихся в режиме нон-стоп, пока наконец не вмешалась Касси.
– Уже поздно. Нам, пожалуй, пора, – сказала она, желая спасти Бобби от вопросов, которые все больше и больше уклонялись в сторону, приближаясь к его бывшему браку.
После обмена благодарностями и прощания вернулись дети, чтобы помахать с крыльца. Как только Касси с Бобби расположились в кожаном салоне автомобиля, Касси забилась в угол, отодвинувшись как можно дальше от притягательного Бобби Серра. После всех этих рассказов Уилли об искусных в постелях мужчинах она ощущала необходимость принять меры предосторожности.
– Спасибо, что взяли меня с собой. Мне было очень приятно, – улыбнулся Бобби. – И вам вовсе не было необходимости спасать меня.
– Мне не хотелось, чтобы вы оказались в неловком положении.
– Я мастерски умею уходить от обсуждения этого предмета. – Он широко улыбнулся. – Богатый опыт. А теперь скажите мне, кажутся ли вам какие-то имена в вашем списке любопытными?
Касси обрадовалась, что он перешел к делам, но какое-то противное маленькое чувство обиды на его равнодушие все же не давало ей покоя. Она, конечно, не надеется на победу в соперничестве со старлетками, резонно рассуждала она, но все же, все же… Хотя бы чуть-чуть интереса с его стороны не помешало. Эта мысль ее отчего-то потрясла. Касси вдруг поймала себя на том, что уже может смотреть на мужчин без неприязни. Что это? Прогресс? Она покрутила головой по сторонам, проверяя работу новехоньких антенн для приема мужских волн, и обнаружила, что магнит для ее пробудившихся чувств спокойно себе спит.
Однако он не спал.
Он только делал вид, потому что ее запах будоражил его рецепторы, а ее близость действовала на его либидо наподобие мощного, во много ватт, электрического разряда, и то небольшое расстояние, что их разделяло, казалось несущественным для его сексуальных импульсов, если бы те возобладали и взяли дело в свои руки. Лучше уж притвориться, будто спишь, чем проявить инициативу, сделать первый шаг, о котором пожалеешь сразу же, как только достигнешь оргазма. «Думай головой, а не членом, – не уставал твердить себе Бобби. – Машина скоро подъедет к ее дому, и она выйдет, так что успокойся. И извиняться тебе завтра утром не потребуется».
Он делал вид, что не слышит, как Касси дает указания Джо. Притворялся, что не чувствует на себе ее взгляда. Изо всех сил он пытался укротить свою непокорную плоть, хотя его желание действовало независимо от его воли, преследуя свои цели, такие далеко идущие, что Бобби не мог уже сообразовывать собственное поведение с какими-либо нравственными принципами. Бобби слышал, как Касси с шумом вздохнула, и знал почему. Он тут же почувствовал, как его член буквально распухает. При виде этого его спутница судорожно втянула в себя воздух, как будто задыхалась, что лишь осложнило задачу Бобби сохранять достоинство, очевидно, сомнительное и в этом смысле мало ему известное. Слово «достоинство» упрямо засело у него в голове, наполнив ее вовсе не целомудренными образами, предложив Бобби визуальный объемистый каталог художественной эротики. Да, плохи дела.
Бобби открыл глаза и повернулся к Касси:
– Послушайте, вы очень красивая, но я стараюсь не терять благоразумия. – «Отлично! Молодец! Давай обсуди с ней все, как взрослый человек». – Так что прошу вас, не проявляйте инициативу, я тоже буду держать себя в руках, и тогда завтра утром, когда мы с вами увидимся, все будет о'кей. Ладно?
Касси кивнула – чтобы говорить, ей не хватало воздуха. Ее пульс бился с такой скоростью, что казалось, она вот-вот вылетит в стратосферу. Кроме слов, что она красивая, остальное Касси понимала уже плохо. Он говорил что-то еще… что-то про музей, кажется.
– Только не надо, не проявляйте инициативу. Я говорю серьезно, – с усилием выдавливал из себя Бобби. Касси, слушая, наполовину развернулась к нему, и тут эта чертова пуговица на жакете – вот поди ж ты! – снова расстегнулась. Проклятие! Ткань на ее груди натянулась, вырез перекосился, и Бобби потребовались неимоверные усилия, чтобы сдержаться – не протянуть руку и не запустить пальцы в эту мучительно притягательную впадинку.
– Не буду. – Но как же это было бы заманчиво – в темноте на заднем сиденье автомобиля, в заряженной флюидами страсти атмосфере, когда сексапильное мужское тело так близко – только руку протяни. Касси почувствовала себя в темноте защищенной, надежно отгороженной от всего мира. Бобби Серр при этом был ей чужим человеком и не стал бы потом досаждать постоянными требованиями, но исходивший от него жар страсти достигал и ее, вызывая желание послать к черту все предосторожности. Однако она понимала: придет утро, а с ним стеснение и неловкость – ведь им вместе работать после всего этого.
– Так лучше, – пробормотал Бобби все тем же низким, тихим голосом, не слышным для Джо.
– Я понимаю, – едва прошелестела Касси.
– Нужно на все смотреть с практической точки зрения. – Каждое слово звучало сдержанно и натянуто.
– Согласна.
Бобби раздраженно посмотрел на нее:
– Возможно, было бы проще, если бы вы, как всегда, рвались спорить.
– Что-то не хочется.
– А чего вам хочется?
– Сами знаете.
– Ну так скажите же. – Товарный состав тронулся.
– Лучше не надо.
– Вот уж не знал, что вы такая жеманница.
– Вы обо мне вообще ничего не знаете.
– А что, если мне хочется узнать?
– Вы, кажется, что-то там говорили о благоразумии.
– Да имел я это благоразумие…
– О! Опять…
– Имел я вас, – шепотом произнес он и, приподняв руку, стал поглаживать холмики ее груди, скользя пальцем вниз, в затемненную ложбинку.
– Как приятно, – промурлыкала Касси, тело которой моментально раскрылось навстречу его ласкам.
– Отлично, – шепнул Бобби, проникая пальцем под фестончатый край ее кружевного лифчика и прикасаясь к соску.
«Отлично во многих отношениях», – подумала Касси, пылая от возбуждения.
Бобби нежно сжал ее сосок, она ахнула, и по ее телу прямо к самой чувствительной точке побежала жаркая струя пламени. Касси потребовалось несколько минут, чтобы выровнять дыхание. Затем она пробормотала: «Еще!» – без какого бы то ни было намека на приличия и скромность, не стесняясь давать распоряжения почти незнакомому человеку.
Бобби расстегнул еще одну пуговицу на ее жакете и нагнул голову.
– Нет-нет… подождите! – Касси схватила его за волосы.
Бобби поднял на нее глаза:
– Чего ждать?
Она красноречиво посмотрела на переднее – водительское – сиденье.
«Миннесота, – подумал Бобби, – умеренность и осмотрительность во всем… кроме, наверное, Артура». И, протянув руку, опустил стеклянную перегородку.
– Так лучше?
– Ненамного.
Он улыбнулся:
– Ну а теперь-то что?
– Так мы будем… видите ли… – Касси заколебалась, убрала руки с его головы, наморщила нос и состроила недовольную гримаску, – не совсем одни… и это не очень удобно.
Присутствие постороннего человека Бобби не беспокоило. А водитель лимузина умел держать язык за зубами. При этом заднее сиденье выглядело довольно широким, и, по прикидкам Бобби, там хватило бы места. А впрочем, когда у него такой стояк, комфорт его вообще мало волновал. С другой стороны, Бобби знал, что хорошие манеры и такт обязательно сыграют в дальнейшем свою положительную роль. Особенно когда вечер в самом начале, а Касси Хилл уже так разошлась.
– Может, просто пообнимаемся чуть-чуть? – предложил Бобби, поддразнивая ее. – Это совершенно безобидно.
– Я не знаю, – прошептала она в ответ. В каждом слоге ее фразы сквозила неуверенность. Ничего безобидного в ее нынешнем состоянии дикого, необузданного вожделения не могло быть.
«Что ж это такое происходит?» – подумал Бобби, ощущая, что, к своему удивлению, начинает по-настоящему увлекаться ею, а не только примеривается к исполнению необходимых действий для достижения определенной цели. Однако он, как истинный мужчина или как истинный Бобби Серр, напрочь отвергал даже возможность того, что женщина его может волновать каким-то еще, а не только самым примитивным образом.
– Один поцелуй, – шепнул он. – Ну какой от него вред? – И, склонив голову, легко коснулся ее губ своими.
Касси же удивила не только его, но и себя своим страстным, горячим, как пламя, ответом, а именно – пригнула его голову к себе, нашла его губы и крепко, со всей силы впилась в них поцелуем.
Бобби обдало ее запахом, который тут же заполнил ноздри, напомнил о горячем сексе и еще более горячих оргазмах. Схватив Касси за плечи, он крепко обнял и поцеловал ее. С неистовой, еле сдерживаемой страстью, объяснить которую он бы не смог, даже если б хотел. А он и не хотел, прижатый к спинке сиденья лихорадочно возбужденной мисс Хилл, сумасшедшие груди которой уже почти вывалились из одежды.
«Блестящая возможность», – подумал Бобби.
Выпадавшие в жизни Касси случаи уединения и комфорта, очевидно, были забыты, потому что сейчас она уже лежала на Бобби, жадно и ненасытно целуя его в губы.
А он имел то, что ей было нужно.
Сгорая от нетерпения, как и она, а возможно, даже больше, ибо ему редко приходилось так долго ждать, пока желанная женщина ответит согласием, Бобби был так же жаден и откровенен в своих желаниях. Их поцелуи мало походили на поцелуи – это была, скорее, ненасытная прелюдия к тому, к чему они оба так стремились.
– Здесь и сейчас – у тебя или у меня, – пробормотал Бобби, слегка отворачивая голову, чтобы выговорить эти слова.
– У меня, – задыхаясь, выдавила из себя Касси, распростершись на нем с широко раскинутыми ногами, проникая языком ему в рот так глубоко, что его будто пронзало острием с головы до самых ног. Член стоял, как скала, а Касси всем своим весом давила на твердый, неподатливый конец, слегка двигая бедрами вперед-назад – словно ему нужна была дополнительная стимуляция!
Он сжал ее лицо руками и слегка приподнял ее.
– Лучше пока остановиться. – Это был момент, когда он был менее всего вежлив, но Касси, если ее дом располагался дальше, чем в следующем квартале, должна была перестать тереться о его член. – Ты должна подождать.
– Я ничего не должна.
– Должна.
Его губы, приблизившись к ее губам, чуть растянулись в улыбке.
– Кроме этого.
– Хорошо. Ведь у меня уже давно, не один месяц, не было секса.
Услышав такую волнующую новость, Бобби почувствовал, как его эрекция усилилась.
– Тебе, наверное, не стоило мне этого говорить.
– О Боже! – застонала Касси. – Я тебя отпугиваю?
– Ты что, шутишь?
Она избегала смотреть ему в глаза.
– Тут то и дело приходится слышать разные истории о том, как мужчины пугаются…
– Женщин, которые хотят секса? Сомневаюсь.
– Ну и слава Богу. – Она выдохнула. – Я имею в виду свое нынешнее состояние. Я действительно была бы разочарована, если бы…
– Не волнуйся, – тихо заверил ее Бобби, снимая ее с себя и усаживая рядом, потому что машина в этот момент затормозила. – Я никуда не уйду.
Она улыбнулась:
– Кроме, я надеюсь…
– В любое место, куда ты только захочешь, чтобы я пошел. О'кей?
– Спасибо. – Наверное, на свете действительно существуют феи, которые исполняют желания.
– Наоборот, тебе спасибо, – сказал он с широкой улыбкой и, наклонившись вперед, поднял стеклянную перегородку.
Глава 10
– Когда не слишком поглощен своими попытками сделать карьеру банкира.
Презрительная насмешка, сквозившая в ее голосе, исключала какие бы то ни было слова утешения.
– Думаю, оно и к лучшему, – ответила Касси, точно воплощая собой этим вечером кладезь лжи и банальностей. Господи Иисусе! Неужели среди ее знакомых нет ни одного счастливого брака? Ни одного такого она не могла припомнить. Что говорило явно не в пользу ее друзей. Не считая, конечно, Мег и Эгона, специалиста по гравюрам в их музее. Вспомнив об этих благополучных семьях, она вздохнула почти с облегчением, словно они были ее спасительной нитью, «дорогой жизни» к более гармоничному миру любви, добра и сочувствия.
– Именно так. Коул счастлив. Он путешествует со мной. А я люблю играть в гольф.
– Ты рождена для славы, Уилли. Все всегда были в этом уверены. – Уилли даже в детстве в погоне за своей мечтой ничего не видела вокруг себя. – Завидую твоей безраздельной преданности гольфу.
– Ты ведь тоже занимаешься тем, чем хотела.
– Правда. – Если б еще придушить Артура, вообще не работа была бы, а сказка.
– Ну, давай за то, чтобы мечты сбылись! – Уилли подняла бокал вина и подмигнула. – И за Бобби Серра в твоей постели.
Касси чокнулась с ней бокалом и улыбнулась:
– По крайней мере за мечты.
– Хотя бы за одну, черт побери… за то, чтобы хоть одна из двух исполнилась.
– Не будем больше об этом.
И они захихикали, как всегда хихикали вдвоем с тех пор, как познакомились в первом классе.
– Тебе нужно быть поактивнее. Вот приезжай ко мне как-нибудь, когда я буду в турне, – улыбнулась Уилли. – Если надо, могу гарантировать полную анонимность.
– Анонимность в чем? – вмешалась Мег, как старшая сестра, которой все вынь да выложи непременно нужно знать.
Но Касси, будучи младшей сестрой, давно научилась увиливать от ответа.
– Уилли рассказывает, как скрываться от папарацци, – сказала она.
– Ах так? Отлично. Тогда не спрашивай меня, что мама рассказывала о тете Лиззи, не скажу. – Мег поставила на стол широкую тарелку с сахарным печеньем. – Кто-нибудь хочет кофе?
– Да о тете Лиззи нечего рассказывать.
– Кое-что все же есть.
– Я на это не клюну.
– Ну и прекрасно. Бобби, кофе?
Бобби стоял в дверях кухни и с полуулыбкой на лице наблюдал знакомую ему перепалку детей из одной семьи.
– Да, пожалуй.
– С сахаром? Со сливками?
Он отрицательно покачал головой:
– С вашим растаявшим мороженым.
Он сел за стол. Касси, посмотрев на него из-под ресниц, улыбнулась:
– Мег просто командир.
– Ничего страшного. Угощение удалось на славу.
Бобби съел десерт до последней капли, через несколько секунд съел три печенья, выпил кофе и учтиво, как воспитанный человек, ответил на вопросы Уилли и Мег о своей жизни, по сути, мало что сообщив о себе. Впрочем, ни ту ни другую это ничуть не обескуражило и вовсе не удержало от дальнейших расспросов, продолжившихся в режиме нон-стоп, пока наконец не вмешалась Касси.
– Уже поздно. Нам, пожалуй, пора, – сказала она, желая спасти Бобби от вопросов, которые все больше и больше уклонялись в сторону, приближаясь к его бывшему браку.
После обмена благодарностями и прощания вернулись дети, чтобы помахать с крыльца. Как только Касси с Бобби расположились в кожаном салоне автомобиля, Касси забилась в угол, отодвинувшись как можно дальше от притягательного Бобби Серра. После всех этих рассказов Уилли об искусных в постелях мужчинах она ощущала необходимость принять меры предосторожности.
– Спасибо, что взяли меня с собой. Мне было очень приятно, – улыбнулся Бобби. – И вам вовсе не было необходимости спасать меня.
– Мне не хотелось, чтобы вы оказались в неловком положении.
– Я мастерски умею уходить от обсуждения этого предмета. – Он широко улыбнулся. – Богатый опыт. А теперь скажите мне, кажутся ли вам какие-то имена в вашем списке любопытными?
Касси обрадовалась, что он перешел к делам, но какое-то противное маленькое чувство обиды на его равнодушие все же не давало ей покоя. Она, конечно, не надеется на победу в соперничестве со старлетками, резонно рассуждала она, но все же, все же… Хотя бы чуть-чуть интереса с его стороны не помешало. Эта мысль ее отчего-то потрясла. Касси вдруг поймала себя на том, что уже может смотреть на мужчин без неприязни. Что это? Прогресс? Она покрутила головой по сторонам, проверяя работу новехоньких антенн для приема мужских волн, и обнаружила, что магнит для ее пробудившихся чувств спокойно себе спит.
Однако он не спал.
Он только делал вид, потому что ее запах будоражил его рецепторы, а ее близость действовала на его либидо наподобие мощного, во много ватт, электрического разряда, и то небольшое расстояние, что их разделяло, казалось несущественным для его сексуальных импульсов, если бы те возобладали и взяли дело в свои руки. Лучше уж притвориться, будто спишь, чем проявить инициативу, сделать первый шаг, о котором пожалеешь сразу же, как только достигнешь оргазма. «Думай головой, а не членом, – не уставал твердить себе Бобби. – Машина скоро подъедет к ее дому, и она выйдет, так что успокойся. И извиняться тебе завтра утром не потребуется».
Он делал вид, что не слышит, как Касси дает указания Джо. Притворялся, что не чувствует на себе ее взгляда. Изо всех сил он пытался укротить свою непокорную плоть, хотя его желание действовало независимо от его воли, преследуя свои цели, такие далеко идущие, что Бобби не мог уже сообразовывать собственное поведение с какими-либо нравственными принципами. Бобби слышал, как Касси с шумом вздохнула, и знал почему. Он тут же почувствовал, как его член буквально распухает. При виде этого его спутница судорожно втянула в себя воздух, как будто задыхалась, что лишь осложнило задачу Бобби сохранять достоинство, очевидно, сомнительное и в этом смысле мало ему известное. Слово «достоинство» упрямо засело у него в голове, наполнив ее вовсе не целомудренными образами, предложив Бобби визуальный объемистый каталог художественной эротики. Да, плохи дела.
Бобби открыл глаза и повернулся к Касси:
– Послушайте, вы очень красивая, но я стараюсь не терять благоразумия. – «Отлично! Молодец! Давай обсуди с ней все, как взрослый человек». – Так что прошу вас, не проявляйте инициативу, я тоже буду держать себя в руках, и тогда завтра утром, когда мы с вами увидимся, все будет о'кей. Ладно?
Касси кивнула – чтобы говорить, ей не хватало воздуха. Ее пульс бился с такой скоростью, что казалось, она вот-вот вылетит в стратосферу. Кроме слов, что она красивая, остальное Касси понимала уже плохо. Он говорил что-то еще… что-то про музей, кажется.
– Только не надо, не проявляйте инициативу. Я говорю серьезно, – с усилием выдавливал из себя Бобби. Касси, слушая, наполовину развернулась к нему, и тут эта чертова пуговица на жакете – вот поди ж ты! – снова расстегнулась. Проклятие! Ткань на ее груди натянулась, вырез перекосился, и Бобби потребовались неимоверные усилия, чтобы сдержаться – не протянуть руку и не запустить пальцы в эту мучительно притягательную впадинку.
– Не буду. – Но как же это было бы заманчиво – в темноте на заднем сиденье автомобиля, в заряженной флюидами страсти атмосфере, когда сексапильное мужское тело так близко – только руку протяни. Касси почувствовала себя в темноте защищенной, надежно отгороженной от всего мира. Бобби Серр при этом был ей чужим человеком и не стал бы потом досаждать постоянными требованиями, но исходивший от него жар страсти достигал и ее, вызывая желание послать к черту все предосторожности. Однако она понимала: придет утро, а с ним стеснение и неловкость – ведь им вместе работать после всего этого.
– Так лучше, – пробормотал Бобби все тем же низким, тихим голосом, не слышным для Джо.
– Я понимаю, – едва прошелестела Касси.
– Нужно на все смотреть с практической точки зрения. – Каждое слово звучало сдержанно и натянуто.
– Согласна.
Бобби раздраженно посмотрел на нее:
– Возможно, было бы проще, если бы вы, как всегда, рвались спорить.
– Что-то не хочется.
– А чего вам хочется?
– Сами знаете.
– Ну так скажите же. – Товарный состав тронулся.
– Лучше не надо.
– Вот уж не знал, что вы такая жеманница.
– Вы обо мне вообще ничего не знаете.
– А что, если мне хочется узнать?
– Вы, кажется, что-то там говорили о благоразумии.
– Да имел я это благоразумие…
– О! Опять…
– Имел я вас, – шепотом произнес он и, приподняв руку, стал поглаживать холмики ее груди, скользя пальцем вниз, в затемненную ложбинку.
– Как приятно, – промурлыкала Касси, тело которой моментально раскрылось навстречу его ласкам.
– Отлично, – шепнул Бобби, проникая пальцем под фестончатый край ее кружевного лифчика и прикасаясь к соску.
«Отлично во многих отношениях», – подумала Касси, пылая от возбуждения.
Бобби нежно сжал ее сосок, она ахнула, и по ее телу прямо к самой чувствительной точке побежала жаркая струя пламени. Касси потребовалось несколько минут, чтобы выровнять дыхание. Затем она пробормотала: «Еще!» – без какого бы то ни было намека на приличия и скромность, не стесняясь давать распоряжения почти незнакомому человеку.
Бобби расстегнул еще одну пуговицу на ее жакете и нагнул голову.
– Нет-нет… подождите! – Касси схватила его за волосы.
Бобби поднял на нее глаза:
– Чего ждать?
Она красноречиво посмотрела на переднее – водительское – сиденье.
«Миннесота, – подумал Бобби, – умеренность и осмотрительность во всем… кроме, наверное, Артура». И, протянув руку, опустил стеклянную перегородку.
– Так лучше?
– Ненамного.
Он улыбнулся:
– Ну а теперь-то что?
– Так мы будем… видите ли… – Касси заколебалась, убрала руки с его головы, наморщила нос и состроила недовольную гримаску, – не совсем одни… и это не очень удобно.
Присутствие постороннего человека Бобби не беспокоило. А водитель лимузина умел держать язык за зубами. При этом заднее сиденье выглядело довольно широким, и, по прикидкам Бобби, там хватило бы места. А впрочем, когда у него такой стояк, комфорт его вообще мало волновал. С другой стороны, Бобби знал, что хорошие манеры и такт обязательно сыграют в дальнейшем свою положительную роль. Особенно когда вечер в самом начале, а Касси Хилл уже так разошлась.
– Может, просто пообнимаемся чуть-чуть? – предложил Бобби, поддразнивая ее. – Это совершенно безобидно.
– Я не знаю, – прошептала она в ответ. В каждом слоге ее фразы сквозила неуверенность. Ничего безобидного в ее нынешнем состоянии дикого, необузданного вожделения не могло быть.
«Что ж это такое происходит?» – подумал Бобби, ощущая, что, к своему удивлению, начинает по-настоящему увлекаться ею, а не только примеривается к исполнению необходимых действий для достижения определенной цели. Однако он, как истинный мужчина или как истинный Бобби Серр, напрочь отвергал даже возможность того, что женщина его может волновать каким-то еще, а не только самым примитивным образом.
– Один поцелуй, – шепнул он. – Ну какой от него вред? – И, склонив голову, легко коснулся ее губ своими.
Касси же удивила не только его, но и себя своим страстным, горячим, как пламя, ответом, а именно – пригнула его голову к себе, нашла его губы и крепко, со всей силы впилась в них поцелуем.
Бобби обдало ее запахом, который тут же заполнил ноздри, напомнил о горячем сексе и еще более горячих оргазмах. Схватив Касси за плечи, он крепко обнял и поцеловал ее. С неистовой, еле сдерживаемой страстью, объяснить которую он бы не смог, даже если б хотел. А он и не хотел, прижатый к спинке сиденья лихорадочно возбужденной мисс Хилл, сумасшедшие груди которой уже почти вывалились из одежды.
«Блестящая возможность», – подумал Бобби.
Выпадавшие в жизни Касси случаи уединения и комфорта, очевидно, были забыты, потому что сейчас она уже лежала на Бобби, жадно и ненасытно целуя его в губы.
А он имел то, что ей было нужно.
Сгорая от нетерпения, как и она, а возможно, даже больше, ибо ему редко приходилось так долго ждать, пока желанная женщина ответит согласием, Бобби был так же жаден и откровенен в своих желаниях. Их поцелуи мало походили на поцелуи – это была, скорее, ненасытная прелюдия к тому, к чему они оба так стремились.
– Здесь и сейчас – у тебя или у меня, – пробормотал Бобби, слегка отворачивая голову, чтобы выговорить эти слова.
– У меня, – задыхаясь, выдавила из себя Касси, распростершись на нем с широко раскинутыми ногами, проникая языком ему в рот так глубоко, что его будто пронзало острием с головы до самых ног. Член стоял, как скала, а Касси всем своим весом давила на твердый, неподатливый конец, слегка двигая бедрами вперед-назад – словно ему нужна была дополнительная стимуляция!
Он сжал ее лицо руками и слегка приподнял ее.
– Лучше пока остановиться. – Это был момент, когда он был менее всего вежлив, но Касси, если ее дом располагался дальше, чем в следующем квартале, должна была перестать тереться о его член. – Ты должна подождать.
– Я ничего не должна.
– Должна.
Его губы, приблизившись к ее губам, чуть растянулись в улыбке.
– Кроме этого.
– Хорошо. Ведь у меня уже давно, не один месяц, не было секса.
Услышав такую волнующую новость, Бобби почувствовал, как его эрекция усилилась.
– Тебе, наверное, не стоило мне этого говорить.
– О Боже! – застонала Касси. – Я тебя отпугиваю?
– Ты что, шутишь?
Она избегала смотреть ему в глаза.
– Тут то и дело приходится слышать разные истории о том, как мужчины пугаются…
– Женщин, которые хотят секса? Сомневаюсь.
– Ну и слава Богу. – Она выдохнула. – Я имею в виду свое нынешнее состояние. Я действительно была бы разочарована, если бы…
– Не волнуйся, – тихо заверил ее Бобби, снимая ее с себя и усаживая рядом, потому что машина в этот момент затормозила. – Я никуда не уйду.
Она улыбнулась:
– Кроме, я надеюсь…
– В любое место, куда ты только захочешь, чтобы я пошел. О'кей?
– Спасибо. – Наверное, на свете действительно существуют феи, которые исполняют желания.
– Наоборот, тебе спасибо, – сказал он с широкой улыбкой и, наклонившись вперед, поднял стеклянную перегородку.
Глава 10
Бобби освободил на вечер Джо, пообещав позвонить ему утром. Он буквально вытащил Касси из машины и, подхватив ее на руки, захлопнул дверцу автомобиля ногой.
– Соседи увидят, – прошипела Касси, когда машина уехала. – Отпусти меня.
– Ты слишком переживаешь по пустякам. Темно. Никто ничего не увидит.
– Все равно отпусти. Не то сейчас растянешь мне что-нибудь, и вся ночь насмарку.
– Единственное, что я сегодня ночью могу тебе растянуть, поверь, проблемы тебе не создаст. Итак, как попасть в дом?
Дом Касси представлял собой низкий, широко раскинувшийся особняк в тюдоровском стиле, с фасадом, выходившим на речку Миннегагу, и садиком со стороны улицы, который Касси в течение всех пяти лет семейной жизни без устали возделывала.
– Давай вперед по этой дорожке. – Касси указала на буйные заросли нарциссов и тюльпанов.
– По какой такой дорожке?
– Выпусти меня, и я покажу.
– А если я не хочу? – Прижимая к себе Касси, Бобби ощущал странное сочетание чувственной агрессивности с исключительной нежностью.
– Предпочитаешь улечься прямо на моей клумбе?
– В данный момент я вполне могу обойтись без постели. [8]
– А я не могу.
– У тебя высокие требования, угадал? – улыбнулся Бобби.
Касси ему подмигнула:
– Подожди – увидишь.
– Ну вот, теперь есть повод поторопиться. – Он наконец поставил ее на ноги.
– Сюда, – сказала Касси и за руку потянула Бобби по направлению к каким-то густым посадкам, оказавшимся куртиной темных тюльпанов. Однако, не доходя шага до клумбы, Бобби все же разглядел дорожку из гравия, которая вилась через благоухающий весенний сад к маленькому портику над входом.
Торжественно воскликнув «Та-дам!», Касси открыла дверь и, взмахнув рукой, поманила Бобби за собой.
– Ты что, дверь не запираешь?
– Обычно нет. Вход все равно никто не найдет. Выпить хочешь?
– Нет.
Касси улыбнулась:
– А меня хочешь?
– Да, – тихо ответил Бобби, но даже не пошевелился.
– Здесь никого нет. – Неужели ему вдруг стало неловко? – Мы совсем одни.
Его пыл заметно поубавился. Может, эта пустая комната с голыми стенами, следующая за прихожей, напомнила ему о ее разводе и бывшем муже. О том, почему Касси попала к нему в помощники. О всех возможных проблемах.
– Только не вздумай отступать.
Горячность ее слов, а также его, пусть незначительные, но несвойственные ему в подобных ситуациях, колебания так поразили Бобби, что он вновь стал прежним.
– Ни за что! – улыбнулся он. – Куда идти?
Он сжал протянутую Касси руку, ощутив нежность ее ладони, вспомнил о прочих теплых и мягких местах, которые так жаждал исследовать, и остатки его неуверенности испарились сами собой.
– Я запрещал себе это делать… но вот не устоял. Ты, надеюсь, не против?
– Я себя тоже старалась наставить на путь истинный, – улыбнулась Касси. – И все без толку. Никакой осмотрительности.
– Я никогда не отличался осмотрительностью. Не знаю, с чего я вдруг решил, что смогу спокойно работать с тобой.
– Артур меня предостерегал. Но я не вняла его предостережениям.
Проигнорировав внезапный укол совести, Бобби лишь слегка приподнял брови.
– Давай не будем об Артуре.
Касси улыбнулась:
– Никогда?
– Мне это, возможно, будет проще, чем тебе.
– Может, нам сейчас вообще не стоит говорить…
На лице Бобби мелькнула улыбка, которая своим теплом согрела всю комнату. А может, и всю вселенную, подумала Касси. Теперь ей стало ясно, что, помимо яркой внешности Бобби, всегда влекло к нему женщин. Она молча потащила его за собой через гостиную, напоминавшую пещеру, мимо голой столовой и, обогнув кухню, единственным украшением которой были стул да карточный стол, по коридору мимо закрытых дверей спальни к ее комнате, выходившей на крытый задний дворик с видом на речушку.
В окна смотрела серебристая луна, ярко, словно свет софитов, озаряя идеально выстроенные сценические декорации – просторную спальню с кроватью под пологом посередине. Бледно-желтое покрывало, казалось, светилось изнутри, витые столбики кровати золотились в лунном сиянии, взмывая вверх, к кружевному пологу.
– Извини за беспорядок. – Не заметить разбросанную по полу одежду было невозможно.
– Зеркала, – изумился Бобби, остановив взгляд на зеркальной стене напротив шкафов, будто не слышал Касси.
Мужчины умеют так концентрировать свое внимание, что не заметят неубранной комнаты. В первый раз в жизни Касси порадовалась этой мужской особенности.
Бобби прошел в комнату. Его широкоплечая фигура темным силуэтом выделялась на фоне окна. Божий дар женщине, явленный здесь, прямо в ее спальне. Причем ей лично.
– Разденься, – приказала Касси.
Наверное, это сегодняшнее высказывание Уилли по поводу женской силы придало храбрости Касси, решившейся сказать такое. А может, ей, так долго не имевшей секса, просто захотелось полюбоваться красивым мужским телом. Но скорее всего причиной тому был сам Бобби Серр, перед которым ни одна из женщин, хоть раз увидев его, не в силах была устоять.
Бобби потребовалась лишь доля секунды, чтобы преодолеть в себе сопротивление в ответ на прозвучавший в ее голосе приказ, и еще одна – чтобы просчитать в уме все выгоды уравнения: причина плюс действие равно награда. Затем он, отвернувшись, стащил с себя через голову футболку и, сбросив сандалии, потянул вниз молнию на шортах. Сняв их, а за ними трусы, он предстал перед Касси во всей своей красе – загорелый, стройный, мускулистый и готовый к любви.
У Касси замерло сердце. Все его тело представляло собой один большой афродизиак с главным, потрясающим к нему приложением – громадным, просто гигантским, вздыбленным членом, вид которого поразил бы кого угодно. Поспешно сбросив свой жакет, Касси принялась лихорадочно, в темпе шимми, дергать замок юбки, желая как можно скорее, да скорее же, скорей освободиться от одежды, чтобы немедленно заполучить то, что непременно подарит ей неземное наслаждение.
Эгоистка?
Еще какая!
Только одно на уме.
Да о чем там еще можно думать после семи с половиной месяцев воздержания!
Он двинулся к ней навстречу. Ох, мамочки! Все ближе и ближе! Она сейчас хлопнется в обморок от гипервентиляции. Получит оргазм от того только, что лицезреет всю эту красоту.
– Эй? – послышался низкий, спокойный голос. – Расслабься.
Его ладони накрыли ее запястья, и грубоватое тепло от его рук достигло ее бедер. Касси ощутила пронзительное удовольствие, которое доставляло ей любое его движение, даже простое прикосновение.
– Кажется, я не могу ждать, – выдохнула она. Желание так и пульсировало у нее внутри.
– Значит, не будем, – тихо ответил Бобби, опускаясь перед ней на колени. Его руки скользнули вниз по ее ногам, стягивая колготки. – Вверх, – мягко руководил он, приподнимая ее ногу, чтобы снять с нее туфлю. – Теперь другую. – Он повторил все то же самое еще раз. Его ладони переместились на внутренние части ее бедер, указательные пальцы проникли в щель промежности, раскрывая припухлые губы, и Бобби, склонившись над ней, коснулся языком трепещущего клитора.
Касси резко втянула воздух, тихонько застонала и, запустив пальцы в его шелковистые черные волосы, крепко вцепилась в них, – он точно знал, куда должен двигаться и в какой точке должен остановиться его язык, пусть даже эта самая горячая точка находится где-то во вселенной. Он знал это лучше, чем сама Касси, – а ведь у нее за плечами большой опыт.
Что же будет дальше, подумала Касси, когда он задействует основную свою принадлежность, если и без этого он уже так хорош? Она почувствовала, как от этих мыслей горячая влага потекла у нее между ног, вульва набухла и увеличилась, скрыв от Бобби главный центр наслаждения. Но не зря же он лучший сыщик. И какая же она все-таки молодец, что послала к черту все предосторожности. А когда секунду спустя Касси испытала оргазм, то окончательно уверилась в этом.
Через какое-то время она открыла глаза, огляделась и, вспомнив, где находится, улыбнулась Бобби:
– Спасибо тебе. Честно. От всего сердца.
– Не стоит благодарности.
Он убрал руки с ее бедер, и только тогда Касси осознала, что все это время он удерживал ее в руках.
– Видно, ты какой-то совсем необыкновенный… или мне это нужно было больше, чем я думала.
– Ты же сама говорила, что у тебя давно не было секса, – скромно отозвался он, вставая. – Почему бы тебе не присесть? – прибавил он, поднимая ее и устраивая на краю кровати. Его губы растянулись в широкой улыбке. – На всякий случай.
– Женщины, наверное, с тобой всегда теряют сознание.
– Не совсем так.
– Значит, я одна такая несчастная.
– Или же одна такая отчаянная и рисковая, горячая и сексуальная.
– Успокаиваешь? – проговорила Касси. Он отрицательно покачал головой:
– Просто жду.
– Своей очереди?
Он чуть заметно улыбнулся. Его темные брови приподнялись, придав его обаятельному лицу выражение некоторой застенчивости.
– Если для меня найдется время в твоем графике.
– Если ты способен повторить то, что только что проделал со мной, то рискуешь превратиться в моего сексуального раба. Хотя для меня это означало бы походы в магазин за продуктами – надо же поддерживать в тебе силы.
– О! Еду можно заказывать и на дом.
Касси улыбнулась:
– Идея о сексуальном рабстве, я смотрю, у тебя не вызывает отвращения.
– Все зависит от женщины. – Он откинул назад голову. – Так что?
Бобби спокойно выжидал, что само по себе являлось выражением своего рода откровенности. Ни капли тщеславия или высокомерия. В отличие от некоторых, подумала Касси, вспомнив Джея.
– Пожалуй, я разденусь совсем, – съезжая с кровати вниз и отбрасывая неприятные воспоминания, сказала Касси. Реальность ей нравилась больше, чем прошлое.
– Развернись ко мне спиной. Я тебе помогу.
Странно: его голос успокаивал и волновал одновременно, проделывал удивительные штуки с ее чувственностью, которая долгие месяцы не была востребована. Его размеренные движения, словно мягкий, нежный, тантрический массаж, гипнотизировали ее.
Касси повернулась к нему спиной. Он расстегнул молнию и стянул с нее юбку. Та упала на пол. Взяв Касси за талию, он уложил ее на постель и снял с нее лифчик, легко и непринужденно, не испытав при этом никаких затруднений.
– Прекрасно, – пробормотал он, не отводя глаз от зеркала. Затем, протянув руки, положил свои ладони на ее тяжелую грудь. – Просто замечательно… – Очень нежно Бобби приподнял упругие холмики ее грудей.
Взгляд Касси был также устремлен в зеркало, где она видела высокую, широкоплечую фигуру Бобби, который стоял у нее за спиной. Видела его красивое лицо с застывшей на нем едва заметной улыбкой, его руки и растопыренные пальцы, такие же большие, как и все остальное. Его габариты ее возбуждали. Касси вздрогнула в сладостном предвкушении.
– Соседи увидят, – прошипела Касси, когда машина уехала. – Отпусти меня.
– Ты слишком переживаешь по пустякам. Темно. Никто ничего не увидит.
– Все равно отпусти. Не то сейчас растянешь мне что-нибудь, и вся ночь насмарку.
– Единственное, что я сегодня ночью могу тебе растянуть, поверь, проблемы тебе не создаст. Итак, как попасть в дом?
Дом Касси представлял собой низкий, широко раскинувшийся особняк в тюдоровском стиле, с фасадом, выходившим на речку Миннегагу, и садиком со стороны улицы, который Касси в течение всех пяти лет семейной жизни без устали возделывала.
– Давай вперед по этой дорожке. – Касси указала на буйные заросли нарциссов и тюльпанов.
– По какой такой дорожке?
– Выпусти меня, и я покажу.
– А если я не хочу? – Прижимая к себе Касси, Бобби ощущал странное сочетание чувственной агрессивности с исключительной нежностью.
– Предпочитаешь улечься прямо на моей клумбе?
– В данный момент я вполне могу обойтись без постели. [8]
– А я не могу.
– У тебя высокие требования, угадал? – улыбнулся Бобби.
Касси ему подмигнула:
– Подожди – увидишь.
– Ну вот, теперь есть повод поторопиться. – Он наконец поставил ее на ноги.
– Сюда, – сказала Касси и за руку потянула Бобби по направлению к каким-то густым посадкам, оказавшимся куртиной темных тюльпанов. Однако, не доходя шага до клумбы, Бобби все же разглядел дорожку из гравия, которая вилась через благоухающий весенний сад к маленькому портику над входом.
Торжественно воскликнув «Та-дам!», Касси открыла дверь и, взмахнув рукой, поманила Бобби за собой.
– Ты что, дверь не запираешь?
– Обычно нет. Вход все равно никто не найдет. Выпить хочешь?
– Нет.
Касси улыбнулась:
– А меня хочешь?
– Да, – тихо ответил Бобби, но даже не пошевелился.
– Здесь никого нет. – Неужели ему вдруг стало неловко? – Мы совсем одни.
Его пыл заметно поубавился. Может, эта пустая комната с голыми стенами, следующая за прихожей, напомнила ему о ее разводе и бывшем муже. О том, почему Касси попала к нему в помощники. О всех возможных проблемах.
– Только не вздумай отступать.
Горячность ее слов, а также его, пусть незначительные, но несвойственные ему в подобных ситуациях, колебания так поразили Бобби, что он вновь стал прежним.
– Ни за что! – улыбнулся он. – Куда идти?
Он сжал протянутую Касси руку, ощутив нежность ее ладони, вспомнил о прочих теплых и мягких местах, которые так жаждал исследовать, и остатки его неуверенности испарились сами собой.
– Я запрещал себе это делать… но вот не устоял. Ты, надеюсь, не против?
– Я себя тоже старалась наставить на путь истинный, – улыбнулась Касси. – И все без толку. Никакой осмотрительности.
– Я никогда не отличался осмотрительностью. Не знаю, с чего я вдруг решил, что смогу спокойно работать с тобой.
– Артур меня предостерегал. Но я не вняла его предостережениям.
Проигнорировав внезапный укол совести, Бобби лишь слегка приподнял брови.
– Давай не будем об Артуре.
Касси улыбнулась:
– Никогда?
– Мне это, возможно, будет проще, чем тебе.
– Может, нам сейчас вообще не стоит говорить…
На лице Бобби мелькнула улыбка, которая своим теплом согрела всю комнату. А может, и всю вселенную, подумала Касси. Теперь ей стало ясно, что, помимо яркой внешности Бобби, всегда влекло к нему женщин. Она молча потащила его за собой через гостиную, напоминавшую пещеру, мимо голой столовой и, обогнув кухню, единственным украшением которой были стул да карточный стол, по коридору мимо закрытых дверей спальни к ее комнате, выходившей на крытый задний дворик с видом на речушку.
В окна смотрела серебристая луна, ярко, словно свет софитов, озаряя идеально выстроенные сценические декорации – просторную спальню с кроватью под пологом посередине. Бледно-желтое покрывало, казалось, светилось изнутри, витые столбики кровати золотились в лунном сиянии, взмывая вверх, к кружевному пологу.
– Извини за беспорядок. – Не заметить разбросанную по полу одежду было невозможно.
– Зеркала, – изумился Бобби, остановив взгляд на зеркальной стене напротив шкафов, будто не слышал Касси.
Мужчины умеют так концентрировать свое внимание, что не заметят неубранной комнаты. В первый раз в жизни Касси порадовалась этой мужской особенности.
Бобби прошел в комнату. Его широкоплечая фигура темным силуэтом выделялась на фоне окна. Божий дар женщине, явленный здесь, прямо в ее спальне. Причем ей лично.
– Разденься, – приказала Касси.
Наверное, это сегодняшнее высказывание Уилли по поводу женской силы придало храбрости Касси, решившейся сказать такое. А может, ей, так долго не имевшей секса, просто захотелось полюбоваться красивым мужским телом. Но скорее всего причиной тому был сам Бобби Серр, перед которым ни одна из женщин, хоть раз увидев его, не в силах была устоять.
Бобби потребовалась лишь доля секунды, чтобы преодолеть в себе сопротивление в ответ на прозвучавший в ее голосе приказ, и еще одна – чтобы просчитать в уме все выгоды уравнения: причина плюс действие равно награда. Затем он, отвернувшись, стащил с себя через голову футболку и, сбросив сандалии, потянул вниз молнию на шортах. Сняв их, а за ними трусы, он предстал перед Касси во всей своей красе – загорелый, стройный, мускулистый и готовый к любви.
У Касси замерло сердце. Все его тело представляло собой один большой афродизиак с главным, потрясающим к нему приложением – громадным, просто гигантским, вздыбленным членом, вид которого поразил бы кого угодно. Поспешно сбросив свой жакет, Касси принялась лихорадочно, в темпе шимми, дергать замок юбки, желая как можно скорее, да скорее же, скорей освободиться от одежды, чтобы немедленно заполучить то, что непременно подарит ей неземное наслаждение.
Эгоистка?
Еще какая!
Только одно на уме.
Да о чем там еще можно думать после семи с половиной месяцев воздержания!
Он двинулся к ней навстречу. Ох, мамочки! Все ближе и ближе! Она сейчас хлопнется в обморок от гипервентиляции. Получит оргазм от того только, что лицезреет всю эту красоту.
– Эй? – послышался низкий, спокойный голос. – Расслабься.
Его ладони накрыли ее запястья, и грубоватое тепло от его рук достигло ее бедер. Касси ощутила пронзительное удовольствие, которое доставляло ей любое его движение, даже простое прикосновение.
– Кажется, я не могу ждать, – выдохнула она. Желание так и пульсировало у нее внутри.
– Значит, не будем, – тихо ответил Бобби, опускаясь перед ней на колени. Его руки скользнули вниз по ее ногам, стягивая колготки. – Вверх, – мягко руководил он, приподнимая ее ногу, чтобы снять с нее туфлю. – Теперь другую. – Он повторил все то же самое еще раз. Его ладони переместились на внутренние части ее бедер, указательные пальцы проникли в щель промежности, раскрывая припухлые губы, и Бобби, склонившись над ней, коснулся языком трепещущего клитора.
Касси резко втянула воздух, тихонько застонала и, запустив пальцы в его шелковистые черные волосы, крепко вцепилась в них, – он точно знал, куда должен двигаться и в какой точке должен остановиться его язык, пусть даже эта самая горячая точка находится где-то во вселенной. Он знал это лучше, чем сама Касси, – а ведь у нее за плечами большой опыт.
Что же будет дальше, подумала Касси, когда он задействует основную свою принадлежность, если и без этого он уже так хорош? Она почувствовала, как от этих мыслей горячая влага потекла у нее между ног, вульва набухла и увеличилась, скрыв от Бобби главный центр наслаждения. Но не зря же он лучший сыщик. И какая же она все-таки молодец, что послала к черту все предосторожности. А когда секунду спустя Касси испытала оргазм, то окончательно уверилась в этом.
Через какое-то время она открыла глаза, огляделась и, вспомнив, где находится, улыбнулась Бобби:
– Спасибо тебе. Честно. От всего сердца.
– Не стоит благодарности.
Он убрал руки с ее бедер, и только тогда Касси осознала, что все это время он удерживал ее в руках.
– Видно, ты какой-то совсем необыкновенный… или мне это нужно было больше, чем я думала.
– Ты же сама говорила, что у тебя давно не было секса, – скромно отозвался он, вставая. – Почему бы тебе не присесть? – прибавил он, поднимая ее и устраивая на краю кровати. Его губы растянулись в широкой улыбке. – На всякий случай.
– Женщины, наверное, с тобой всегда теряют сознание.
– Не совсем так.
– Значит, я одна такая несчастная.
– Или же одна такая отчаянная и рисковая, горячая и сексуальная.
– Успокаиваешь? – проговорила Касси. Он отрицательно покачал головой:
– Просто жду.
– Своей очереди?
Он чуть заметно улыбнулся. Его темные брови приподнялись, придав его обаятельному лицу выражение некоторой застенчивости.
– Если для меня найдется время в твоем графике.
– Если ты способен повторить то, что только что проделал со мной, то рискуешь превратиться в моего сексуального раба. Хотя для меня это означало бы походы в магазин за продуктами – надо же поддерживать в тебе силы.
– О! Еду можно заказывать и на дом.
Касси улыбнулась:
– Идея о сексуальном рабстве, я смотрю, у тебя не вызывает отвращения.
– Все зависит от женщины. – Он откинул назад голову. – Так что?
Бобби спокойно выжидал, что само по себе являлось выражением своего рода откровенности. Ни капли тщеславия или высокомерия. В отличие от некоторых, подумала Касси, вспомнив Джея.
– Пожалуй, я разденусь совсем, – съезжая с кровати вниз и отбрасывая неприятные воспоминания, сказала Касси. Реальность ей нравилась больше, чем прошлое.
– Развернись ко мне спиной. Я тебе помогу.
Странно: его голос успокаивал и волновал одновременно, проделывал удивительные штуки с ее чувственностью, которая долгие месяцы не была востребована. Его размеренные движения, словно мягкий, нежный, тантрический массаж, гипнотизировали ее.
Касси повернулась к нему спиной. Он расстегнул молнию и стянул с нее юбку. Та упала на пол. Взяв Касси за талию, он уложил ее на постель и снял с нее лифчик, легко и непринужденно, не испытав при этом никаких затруднений.
– Прекрасно, – пробормотал он, не отводя глаз от зеркала. Затем, протянув руки, положил свои ладони на ее тяжелую грудь. – Просто замечательно… – Очень нежно Бобби приподнял упругие холмики ее грудей.
Взгляд Касси был также устремлен в зеркало, где она видела высокую, широкоплечую фигуру Бобби, который стоял у нее за спиной. Видела его красивое лицо с застывшей на нем едва заметной улыбкой, его руки и растопыренные пальцы, такие же большие, как и все остальное. Его габариты ее возбуждали. Касси вздрогнула в сладостном предвкушении.