Эллиот Элизабет. Обрученные (Ремингтон - 3)

   - Леди Клаудия! - окликнул Кенрик девушку. Клаудия отвела взгляд от удаляющихся Гая и Данте, и Кенрик указал на кобылу.
   - Я помогу вам сесть в седло, если желаете.
   Повязка все еще опоясывала ее левую руку, и Клаудия вынуждена была согласиться. Кенрик поднял ее за пояс, как будто она была не тяжелее перышка, бережно усадил в седло и даже помог поправить платье, когда Клаудия села по-мужски, решив на время забыть о скромности. Сейчас, когда ее плечо еще далеко от выздоровления, она не имела ни малейшего желания упасть с лошади.
   Когда все оседлали коней, Кенрик двинулся вперед неспешным шагом наверное, из-за нездоровья Клаудии. Не было никакой причины торопиться, и Клаудия спокойно наслаждалась прохладой, стоящей в лесу, по которому они проезжали. Фиц-Алан попытался было развлечь ее беседой о необычайно жаркой погоде, но сдался, когда несколько его реплик были встречены молчанием. Тропа разветвлялась, и Кенрик выбрал дорогу, ведущую вверх по реке. Когда наконец они достигли отмели, Клаудия вынуждена была согласиться, что это место выглядело очень привлекательно. У противоположного берега быстрое течение покрывало воду рябью, но над песчаной отмелью река текла неторопливо, и солнце отражалось в ней яркими бликами. Кенрик и Фиц-Алан стреножили коней, а Клаудия подошла к самой воде.
   Большое подмытое рекой дерево рухнуло на полузатопленную мель столь давно, что лишившийся коры ствол был отполирован до блеска. Сбросив туфли, она осторожно подобрала юбки, вошла по щиколотку в реку и присела на дерево. Прохладная вода приятно холодила ноги.
   - Так вы сгорите на солнце, - предупредил Фиц-Алан, усаживаясь на другой конец ствола, оставшийся на берегу, и снимая башмаки.
   Клаудия поболтала ногами в воде, и стайка пескарей бросилась прочь. Несмотря на всю нелюбовь и недоверие Клаудии к братьям Гая, исходящая от них мужественная сила успокаивала ее и рождала чувство безопасности. Однако она продолжала упрямиться.
   - Ваше бледное английское солнце не в силах подействовать на мою кожу.
   Фиц-Алан пожал плечами и вошел в реку. Когда вода подступила к его перевязи, он отстегнул ножны с мечом и положил их на дерево, затем направился дальше, туда, где мель кончалась и начиналась настоящая глубина.
   Клаудия повернула голову и увидела, что Кенрик по-прежнему стоит на берегу, опершись на еще одно большое дерево, склонившееся к реке. Вряд ли его заботило, что под весом его тела дерево может упасть в воду. На лице Кенрика была написана лишь скука. Да, это было бы чудесное место для отдыха, если бы не присутствие Кенрика и Фиц-Алана.
   Фиц-Алан стоял, замерев в склоненной позе, руки его были погружены в воду, как будто он мыл их. Это продолжалось довольно долгое время, и любопытство наконец одолело Клаудию:
   - Что вы делаете?
   - Ловлю рыбу, - прошептал Фиц-Алан.
   С уст Кенрика сорвался легкий смешок.
   - Иэн Дункан - единственный известный мне человек, который может ловить рыбу таким способом.
   - Каким способом? - недоуменно спросила Клаудия.
   - С помощью рук, - объяснил Кенрик, - Фиц-Алан считает свое лицо настолько неотразимым, что даже рыбы, по его мнению, не могут перед ним устоять. Смотрите, как он улыбается им! Он думает, что какая-нибудь жирная форель влюбится в него и сама приплывет в его объятия.
   Клаудия не выдержала и рассмеялась, даже Фиц-Алан улыбнулся.
   - Аббат Грегори сказал мне, что эта река полна форелью, и я решил поупражняться в рыболовной технике, которую нам показывал Иэн.
   Кенрик издал неразборчивое фырканье. Клаудия предположила, что таким образом гигант выражал свое веселое настроение.
   - И много ты уже наловил?
   - Нет, но я... - Внезапно взгляд Фиц-Алана заблуждал, как будто следуя за движением чего-то видимого только ему одному.
   Привстав и осторожно придерживая над водой платье, Клаудия вытянула шею.
   - Это рыба?
   Фиц-Алан не ответил. Бросив взгляд через плечо, Клаудия увидела, что Кенрик тоже заинтересовался. Внезапно резкое движение вновь привлекло внимание Клаудии к Фиц-Алану: его руки метнулись под воду, затем с громким всплеском вынырнули, сжимая добычу. Он бросил ее на берег, и на секунду в воздухе повисла мерцающая радуга из водяных капель. Потрясенный до глубины души, Кенрик отшатнулся, и форель Фиц-Алана шлепнулась прямо к его ногам. Присмотревшись, Кенрик расслабился и улыбнулся, затем поднял лежащую перед ним длинную плоскую речную гальку и швырнул ее обратно в реку. Фиц-Алан согнулся пополам от смеха.
   - Ну и шутки у тебя, - беззлобно проворчал Кенрик. - Это все, что ты способен поймать - если не считать пиявок?
   - Пиявок? - Клаудия быстро села на дерево, вытащила ноги из воды и принялась пристально их рассматривать.
   - Не думаю, что там, где вы сидите, водятся пиявки, - успокоил ее Кенрик. - Эти твари предпочитают...
   Внезапно он умолк, и в воздухе послышалось легко узнаваемое жужжание летящей стрелы. Затем раздался громкий удар - стрела, задрожав, воткнулась в дерево всего в нескольких дюймах от головы Кенрика. Со стороны, где стоял Фиц-Алан, раздался громкий всплеск. Кенрик бросился вперед, схватил Клаудию и помчался вместе, с ней по лежащему дереву, удивительным образом умудряясь сохранять равновесие. В воздухе вновь загудели стрелы, но Кенрик, добравшись до конца ствола, прыгнул в воду, продолжая сжимать в стальных объятиях Клаудию.
   Вода сомкнулась над ее головой, и жгучая боль, пронзившая плечо, чуть не лишила ее сознания. Клаудия вынырнула на поверхность, фыркая и отряхиваясь, но Кенрик неумолимо тащил ее за собой к рухнувшему дереву, где их уже поджидал Фиц-Алан.
   Волны ударялись об их плечи, но погруженные в воду ветки держали дерево на плаву даже на середине реки. Клаудия вытянула ноги, пытаясь достать до дна, и судорожно схватилась за ветку, скользкую от налипших водорослей. Течение здесь было значительно быстрей, но, к счастью, Кенрик крепко держал девушку за талию. Они прятались, насколько это было возможно, за большой, торчавшей вверх веткой. Переждав дождь стрел, Кенрик и Фиц-Алан осторожно выглянули из-за их жалкого укрытия.
   - Вот они! - прошептал Фиц-Алан. Из леса вышла группа солдат, одетых в темно-зеленые и коричневые одежды, делавшие их незаметными среди деревьев. Половина из них была вооружена луками, у остальных были мечи. Клаудия тихо вскрикнула:
   - Это же мой дядя, барон Лонсдейл!
   Кенрик с Фиц-Аланом молча переглянулись, затем принялись изучать окрестности, ища путь для отступления. Их мечи были бессильны против луков. Прежде чем им удалось бы добраться хотя бы до одного солдата Лонсдейла, они оказались бы уже утыканы стрелами.
   - Вряд ли Лонсдейл прячет где-нибудь других солдат, - рассуждал Кенрик, - в этом нет никакого смысла. Наверное, нескольких он оставил неподалеку с лошадьми, но их тоже должно быть немного. Не думаю, что он стал бы рисковать, появляясь с большими силами поблизости от нашего лагеря.
   - Да, но мы поднялись слишком высоко по реке, - заметил Фиц-Алан. Даже часовые не услышат наш призыв о помощи.
   Поймав пристальный взгляд Фиц-Алана, направленный вверх по реке, Кенрик мрачно усмехнулся:
   - И не думай об этом. Даже если она и умеет плавать, ей будут мешать юбки и поврежденное плечо.
   - Юбки можно обрезать, - возразил Фиц-Алан. Кенрик покачал головой.
   - Нам самим очень повезет, если мы справимся с этим, а у нас со здоровьем все в порядке. К тому же, чтобы обрезать юбки, тебе понадобится меч.
   Поглядев на меч, до сих пор лежащий на середине дерева, Фиц-Алан пробормотал проклятье и начал осторожно передвигаться вдоль ствола, стараясь держать голову пониже, чтобы не попасться на глаза лучникам Лонсдейла.
   - Что вы хотите сделать? Для чего нужно, чтобы я умела плавать? забеспокоилась Клаудия.
   Не отводя глаз от Фиц-Алана, Кенрик неохотно объяснил ей:
   - Мы могли бы выбраться на середину реки, где течение быстрее, нырнуть и проплыть под водой как можно больше. Надеюсь, нам удастся вынырнуть уже за поворотом. Солдатам же Лонсдейла придется гнаться за нами по земле, продираясь сквозь кустарник, который там как раз особенно густ. Мы их здорово опередим, и доберемся до тропы, ведущей в наш лагерь, гораздо быстрее их.
   Внезапно его тело напряглось. Фиц-Алан протянул руку к мечу, и в воздух вновь взвились стрелы. Крепко сжимая оружие, Фиц-Алан прижался к стволу и погрузился в воду как можно глубже. Лонсдейл отдал приказ, и два лучника побежали вдоль берега, чтобы занять позицию, откуда им удобнее было бы обстреливать Фиц-Алана.
   Тихо выругавшись, Кенрик крикнул, обращаясь к Лонсдейлу:
   - Что вам надо?
   - Мне нужна девушка! - ответил тот. - Отдайте мне мою племянницу, и я сохраню вам жизнь.
   Лучники отпустили тетиву как раз в тот момент, когда Фиц-Алан достиг достаточно глубокого места. Он нырнул, и стрелы ударились в ствол как раз в том месте, где за мгновение до того находилась его голова. Через минуту Фиц-Алан вынырнул рядом с Кенриком, за ветвями, прикрывающими от града стрел. Клаудия облегченно перевела дыхание.
   - Вы должны поплыть вниз по течению за подкреплением, - произнесла она, стараясь ничем не выдать свой страх. - Я не боюсь остаться здесь в одиночестве. Дядя не причинит мне вреда.
   Мужчины недоуменно уставились на нее. К Кенрику первому вернулся дар речи.
   - Дядя, который только что приказал стрелять в нас, который хотел убить Гая и повесить за это злодеяние вас? Этот дядя не причинит вам вреда?
   Клаудия раздраженно поморщилась.
   - Я имела в виду - пока не почувствует себя в безопасности, далеко отсюда. И вряд ли он вообще собирается что-либо со мной делать. Я не сомневаюсь, что нужна ему как заложница. Если он хочет получить за меня от Гая деньги, то сохранит мне жизнь.
   - Мы не оставим вас здесь, - тоном, не терпящим возражения, отрезал Кенрик.
   - Но если его лучники подойдут поближе, они смогут без помехи расстрелять нас в упор! - запротестовала Клаудия. - Это только вопрос времени. Если вы останетесь здесь, он убьет вас обоих!
   - Поживем - увидим, - пробормотал Фиц-Алан.
   Кенрик слегка отодвинулся от Клаудии, чтобы извлечь из ножен меч.
   - Что ж, мы попадали и в худшие переделки.
   Клаудии показалось, что она имеет дело с сумасшедшими.
   - Но вы ведь можете спасти себе жизнь! Почему вы не уходите, пока это еще возможно?
   Они посмотрели на нее так, как будто она сама знала ответ на этот вопрос. Все же Кенрик решил просветить ее:
   - Мы не можем оставить женщину в такой опасности, Клаудия. И тем более если эта женщина - член нашей семьи. Вы оскорбляете нас, если предполагаете, что мы способны на подобные низости.
   Клаудия открыла было рот, но не нашла подходящего возражения. Неужели они действительно считают ее членом своей семьи?
   Кенрик усмехнулся.
   - Я так и думал, что это заставит вас замолчать.
   - Гай вернется через час или два, - сказал Фиц-Алан. - Возможно, нам удастся сдерживать их до того времени.
   - Не думаю. Они не собираются ждать, - Кенрик взглянул на левый берег. - Нам надо выманить их из леса в воду. Река тут глубже, чем они думают, и нам, возможно, удастся...
   Лес позади солдат Лонсдейла взорвался криками, и на берег вырвался еще один отряд солдат - на этот раз одетых в бело-голубые цвета Монтегю. У каждого был щит, защищающий от вражеских стрел. Отбросив ставшие бесполезными луки, воины Лонсдейла выхватили мечи. Клаудия увидела Гая и Данте, следующих за своими солдатами.
   - Господи! - воскликнул Фиц-Алан. - Он привел с собой всего шестерых солдат!
   - Пошли, мы нападем на людей Лонсдейла с тыла! - крикнул Фиц-Алану Кенрик, направляясь к берегу. Остановившись, когда вода дошла им до пояса, он отпустил Клаудию. - Вы сможете удержаться на ногах, если мы оставим вас здесь?
   Клаудия оперлась здоровой рукой о дерево.
   - Да.
   - Вот и хорошо. Только пригнитесь! Мы позаботимся о лучниках слева. Смотрите, не подставьтесь под выстрелы других!
   Кенрик с Фиц-Аланом стали выбираться на берег. К удивлению Клаудии, они двигались медленнее, чем она ожидала, стараясь не производить лишнего шума, способного привлечь внимание противника. Лучники, повернувшиеся к ним спиной и отражавшие нападение солдат Гая, слишком поздно осознали свою ошибку. Кенрик и Фиц-Алан быстро покончили с ними, затем нашли себе новый объект для атаки.
   Клаудия выглянула из-за ствола и обнаружила, что солдаты Лонсдейла забыли о ее существовании. Теперь у них были дела поважнее. Она поискала глазами дядю, но его нигде не было видно. Затем Клаудия заметила Гая - он бежал к ней, но внезапно остановился, вынужденный сразиться с напавшим на него вражеским солдатом. Тот не продержался долго и рухнул за миг до того, как еще один противник атаковал Гая сзади. Гай быстро повернулся - как раз вовремя, чтобы отразить смертельный удар. Сердце Клаудии было замерло, но вскоре, когда стало ясно, что и этот противник вот-вот упадет, девушка облегченно вздохнула.
   Стук копыт множества лошадей примешался к звукам битвы. К силам Гая прибыло подкрепление - второй отряд был даже больше первого. Гай вновь устремился к Клаудии, но внезапно остановился, огляделся и побежал по берегу вверх по реке. Там кусты росли густо, и вскоре Гай исчез за стеной зелени.
   Клаудия подумала, что он, наверное, обнаружил прячущегося там солдата Лонсдейла - возможно, даже ее дядю. Громкие крики вновь привлекли ее внимание к разворачивающемуся перед ней сражению. Люди Гая окружили вражеских солдат, и те перед лицом многократно превосходящего их неприятеля побросали оружие. Данте кинул взгляд через плечо, затем, как и Гай немногим раньше, бросился к Клаудии. Внезапно он замер.
   - Клаудия! Сзади!
   Но было уже слишком поздно. Клаудия обернулась, когда перед ней из воды выросла темная фигура. Не успела Клаудия разглядеть лицо с выцветшими светлыми волосами и острыми голубыми глазами, как ее дядя схватил ее и прижал кинжал к горлу, прячась за девушкой, как за живым щитом.
   - Мне нужен безопасный проход, мне и моим солдатам, - закричал Лонсдейл людям на берегу. - Бросьте оружие!
   Данте первым подчинился ему, с яростью отбросив меч.
   - Как это похоже на тебя, дядя, прятаться за женской юбкой. Странно, что я не вижу здесь твоего старого друга епископа. Он тоже большой специалист по пополнению своей казны с помощью моей сестры. Неужели ты думаешь, что я не смогу выяснить, куда ты отвезешь ее?
   - Она отправится в монастырь, когда я наконец совершу сделку с бароном Монтегю относительно Хол-форд Холла. С твоей сестрой ничего не случилось бы, если бы Монтегю сдержал слово. И ты никогда бы не узнал, что она оставалась в Лонсдейле дольше задуманного. Я компенсирую тебе все твои расходы.
   Клаудия чувствовала, что Лонсдейла от страха бьет крупная дрожь. Отчаяние подвигло его на крайние меры. Если ему каким-то образом удастся скрыться вместе с ней, в его руках она проживет недолго. Лонсдейл сильней сдавил ее руку, не имея причин заботиться о ее раненом плече, и у Клаудии вырвался легкий стон.
   - Ты грязный лжец, дядя. - Данте вытащил из-за пояса кинжал и потрогал лезвие. Затем он перевел взгляд на Лонсдейла, как будто пришел к какому-то решению. - Сейчас ты заплатишь за свои злодейства.
   - Я перережу ей горло! - завопил Лонсдейл. - Клянусь, я это сделаю!
   - Ты действительно полагаешь, что я отпущу тебя живым? - Данте отрицательно покачал головой, как бы отвечая на собственный вопрос. Сначала тебе придется убить меня.
   Лонсдейл сделал шаг назад. Внезапно пара рук схватила его, и завязалась борьба. Широко раскрытыми от ужаса глазами Клаудия смотрела на кинжал, который отодвинулся от ее горла и теперь покачивался в непосредственной близости от ее лица. Рука Лонсдейла дрожала в тщетном усилии вернуть кинжал на прежнее место, но его запястье было крепко зажато в стальном захвате большой, знакомой руки. Клаудия почувствовала, что теперь она свободна, и в тот же момент услышала голос Гая:
   - Беги, Клаудия! Быстро!
   Наклонив голову, чтобы не задеть кинжал, она извернулась, сделала шаг в сторону и упала. Не обращая внимание на острую, пульсирующую боль в плече, она мгновенно вскочила на ноги и отбежала в сторону, стараясь оказаться как можно дальше от дяди, затем повернулась, боясь оставаться к нему спиной. Гай боролся с Лонсдейлом, обхватив его руками и пытаясь вырвать у него нож. Внезапно серебряной вспышкой мелькнул еще один кинжал, закончивший свои полет в горле Лонсдейла. С выражением невероятного изумления на лице барон упал на колени. Не вынеся ужасного зрелища, Клаудия отвернулась.
   - Он сделал тебе больно? - Гай заключил ее в объятия и осторожно коснулся плеча. Когда она невольно вздрогнула от боли, он громко выругался.
   - Ничего страшного, со мной все в порядке, - тихо сказала Клаудия.
   Однако лицо Гая оставалось мрачным, и он решительно направился к берегу. Перевес был на стороне его людей, и Гай резким кивком подозвал к себе Кенрика.
   - Разыщи, где они спрятали лошадей, и пошли дозор на поиски остальных солдат Лонсдейла.
   - Хорошо, - ответил Кенрик. - Один из раненых уже признался, что еще один отряд ожидает их неподалеку. Мы с Фиц-Аланом приготовим им небольшой сюрприз.
   - Отлично. Я с Клаудией вернусь в лагерь и буду ждать вас там. - Гай направился к своему коню.
   - Монтегю! - Услышав окрик, Гай замер и обернулся. Подошедший Данте обеспокоенно посмотрел на сестру.
   - Ты не ранена, cara?
   - Нет, я не ранена, - Клаудия сердито взглянула на него. - Ты понимаешь, что твой кинжал мог бы попасть в Гая? Если бы Лонсдейл сделал шаг в сторону, Гай был бы сейчас мертв!
   Данте выпрямился, и на лице его появилась ледяная улыбка.
   - Нет, такого быть не могло, уверяю тебя.
   - Разве, Данте? - Ей так хотелось верить ему, но она не знала, могла ли это себе позволить. - Ты можешь дать слово, что никогда не попытаешься убить Гая? Ты можешь поклясться мне в этом?
   - Сейчас не время и не место спорить. - Осуждение, сквозившее в голосе Гая, удивило ее не меньше, чем предостерегающий взгляд, который он послал ей. - Вы сможете поговорить об этом позже, в лагере.
   - Думаю, что не сможем. - Одним плавным движением Данте вернул меч в ножны. - Мои люди готовы к отъезду, а я уже и так слишком сильно задержался у вас. Бумаги, которые я подписал в аббатстве, означают, что я сложил со своих плеч ответственность за тебя, Клаудия. Желаю тебе счастья в замужестве.
   Не промолвив более ни слова, Данте повернулся на каблуках и направился к своей лошади, где его ждали Оливер и Арманд. Клаудия не стала смотреть ему вслед.
   - Верни его, - сухо сказал Гай.
   Клаудия покачала головой.
   - Нет, я сделала свой выбор. Моя верность принадлежит тебе.
   - Я не просил тебя выбирать между нами. Я просил только...
   - Пожалуйста, Гай! Я не желаю говорить о нем. - Она не хотела давать волю слезам, хотя они стояли у нее в глазах. - Пусть Данте уезжает. Он принес нам только горе.
   Гай сжал губы.
   - Не благодари меня за то, что я снисходителен к твоему упрямству. Придет время, когда ты пожалеешь о своих словах.
   Это время наступило раньше, чем Клаудия могла предположить. Они возвращались в лагерь вместе с группой солдат, и Гай дал ей понять, что не хочет разговаривать в присутствии посторонних. Клаудия прилагала все силы, чтобы выкинуть из головы мысли о Данте, но эти попытки не увенчались успехом - равно как и усилия прекратить осмысливать произошедшие на реке события. Поймав предостерегающий взгляд Гая, она заставила себя удержаться от расспросов, пока они не оказались наедине в шатре Гая, и пока он не распорядился, чтобы их не беспокоили.
   Уловив на лице Клаудии нетерпеливое выражение, он улыбнулся.
   - У тебя, наверное, есть ко мне парочка вопросов?
   - Парочка?! - Она откинула со лба мокрые волосы. - Как ты оказался сзади дяди Лоренса, когда он напал на меня? Почему ты так быстро уехал из аббатства? И почему пришел к нам на помощь всего с шестью солдатами? Клаудия остановилась, чтобы перевести дух. - Ты знал, что твои братья не оставят меня одну, даже ради спасения своей жизни? Ты знал...
   Гай поднял руку, призывая ее к молчанию.
   - Клаудия, Прошу тебя! Я не могу отвечать сразу на все вопросы. Повернись, и я расшнурую твое платье, пока буду объяснять.
   - Ты хочешь раздеть меня? Прямо сейчас? - Клаудия нахмурилась, затем взглянула на свое промокшее платье, и чело ее разгладилось. - Господи, ты прав. Мне надо переодеться.
   - Да, и к тому же я хочу сменить тебе повязку, - сказал Гай. - Но ты недалеко ушла от истины, заподозрив у меня другие намерения.
   Его глаза горели желанием, и Клаудия догадалась, что ее мокрое платье плотно облегало все те места, которые жаждали его прикосновений, - то есть все ее тело. С одежд Гая тоже стекала вода, и под ними отчетливо вырисовывались его тугие, упругие мускулы, которые так приятно было ласкать и целовать. Клаудия не могла дождаться момента, когда можно будет приступить к этому упоительному занятию. Она облизала губы. Заметив, как пристально он наблюдает за движением ее язычка, Клаудия повторила его, на этот раз лишь затем, чтобы разжечь его аппетит.
   Гай, сделав над собой усилие, отвел взгляд.
   - Я должен взглянуть на твою рану и проверить, не пострадала ли она. Данте оставил мазь?
   Кивнув, она указала на сундук, на котором стояла маленькая коробочка.
   - Отлично! Теперь повернись. - Клаудия повиновалась, и Гай принялся расшнуровывать ее платье - медленно и осторожно, стараясь не дергать за ленты слишком сильно. Несколько раз она ощутила, как его пальцы пробегают по ее обнаженной коже. - Отвечаю на первый вопрос. Я направлялся к тебе, когда увидел Лонсдейла, который плыл вдоль упавшего дерева, и понял, что он хочет взять тебя в заложницы, и что я не успею добраться до тебя раньше него. Тогда я побежал вверх по берегу, затем проплыл по реке вниз и оказался позади него. Ты помнишь, что случилось дальше.
   - Да. Данте чуть не убил тебя! - Она вспомнила, какой ужас испытала при виде рассекающего воздух кинжала, когда не знала, чем закончится его полет.
   Гай развязал повязку и снял ее с плеча, осторожно поддерживая левую руку Клаудии.
   - Данте отчетливо видел цель, и в этот раз никто не бросался ему наперерез. Он признался мне, что в случае со мной промахнулся первый раз в жизни. До сих пор никто из тех, кому предназначался его кинжал, не оставался в живых.
   - Данте стал чудовищем, - прошептала Клаудия.
   - Может быть, - уклончиво ответил Гай, - но я думаю, что где-то глубоко в нем по-прежнему таится нечто человеческое. Он не до конца убил в себе душу, хотя сильно изувечил ее. У него осталось больше чувств, чем это может показаться на первый взгляд.
   - Почему ты так думаешь?
   - Он подписал брачный контракт только потому, что желает тебе счастья. Я думаю, его убедил тот факт, что со мной ты будешь в безопасности, в то время как он может предложить тебе лишь жизнь, полную тревог, хотя сомневаюсь, что он когда-либо признается в этом. И я готов поспорить на половину моего состояния, что ты обидела его в лучших чувствах, когда обвинила в попытке убить меня.
   - У него больше нет чувств, - возразила Клаудия. - А брачный контракт он подписал лишь потому, что хочет сделать тебя своим должником.
   - Ты неправа, Клаудия. Если бы это была единственная причина, он немедленно потребовал бы уплаты долга. Или, по крайней мере, захотел зафиксировать его на бумаге. Он понимает, что я, заполучив тебя в жены, буду связан лишь своим Словом. Если принять во внимание полное отсутствие между нами дружбы, риск был бы слишком велик.
   Клаудия молчала, размышляя.
   - Но он же пытался убить тебя в день, когда я вернулась! И я слышала, когда лежала больной, как вы оба угрожали друг другу смертью.
   - Я думаю, он изменился с тех пор. - Гай спустил платье с ее плеч, и она явственно ощутила, как его горячий взгляд блуждает по ее телу. Платье соскользнуло на бедра Клаудии и затем упало в грязную лужу у ее ног. Гай судорожно втянул в себя воздух.
   - Возможно, ты прав, - задумчиво произнесла Клаудия. - Может быть, я ошиблась. Я не подумала, что должен был ощутить Данте, когда понял, что человек, которого он считал врагом, преуспел там, где не добился успеха он сам. Помнишь, Данте сказал мне, что с тобой я обрету дом и безопасность, которую он обещал мне. - Она направилась к сундуку, стараясь изо всех сил не обращать внимания на собственную наготу.
   - Я... э-э... это...
   Взглянув на Гая, Клаудия поняла, что он не имеет ни малейшего представления о предмете разговора.
   - Мы говорили о Данте, - напомнила она.
   - Да, конечно. О Данте, - он смущенно посмотрел на нее и застенчиво улыбнулся. - Не бойся, любовь моя, мы еще увидим твоего брата. Король, разумеется, захочет, чтобы я представил свою жену ко двору, и, скорее всего, там мы встретим Данте. Эдуард последнее время не появляется на людях без него.
   Он придвинулся к ней ближе и провел пальцем по ее спине, опускаясь все ниже и ниже, пока она не вздрогнула.
   - У тебя ямочки в самых неожиданных местах.
   Румянец залил щеки девушки и достиг груди. Клаудия резко обернулась.
   - Как ты думаешь, когда мы...
   Она замерла, не в силах отвести взгляд от штанов Гая. Материя на них, казалось, готова была лопнуть под напором его возбужденной плоти. Во рту Клаудии внезапно пересохло. Пожалуй, она слегка поторопилась. Схватив тунику Гая, лежащую на кровати, она прижала ее к себе, затем села, скрывая наготу.
   - Ты хотел сменить мне повязку?
   Гай кивнул, но не шелохнулся.
   - В сундуке есть свежие бинты, - сказала Клаудия, - а где мазь, я тебе уже показывала.