– Я вернусь, – пообещала Гормошка, – можешь на меня положиться!
Она бросилась к двери – и налетела на незримую преграду.
– Вы что, хотите сказать, что у меня тоже пороговая лихорадка? – возмутилась она.
Фредди потыкался в дверной проем.
– Нет, ребята, – сказал он, – боюсь, тут дело малость посерьезнее.
– Как?! – воскликнул Парри. – Что, никто выйти не может?
Снова раздался треск – еще одна доска сломалась, как щепка.
– Помогите! Помогите! – заорала Гормошка. Пацаны, которые в критических обстоятельствах соображали неплохо, присоединились к ней.
– Помогите! Помогите! – орали они. – Мы не можем выйти из комнаты, а она уменьшается!
Многие проходили по коридору, но в их сторону никто даже не взглянул.
– Может, они нас не слышат? – догадался Фредди.
– Не знаю! – ответила Гормошка. – Ну-ка, вы двое, посмотрите в окно! И не оборачивайтесь, пока я не скажу.
– А что ты будешь делать? – спросил Парри.
– Не ваше дело, – ответила Гормошка. – Смотрите в окно!
Пацаны перебрались через обломки кроватей и подошли к окну.
– Слушай, у нас время поджимает, – сказал Фредди. – Может, все-таки скажешь, что ты задумала?
– Ладно, можете оборачиваться, – сказала Гормошка, снова надевая платье. – Нет, они нас действительно не слышат. И не видят вдобавок.
Послышался скрип и скрежет – это столкнулись платяные шкафы. Гормошка в последнюю секунду успела прошмыгнуть к обломкам кроватей, прежде чем проход закрылся.
Парри увидел, что под обломками и тряпками на полу что-то шевелится.
– Эй, тут кто-то есть! – воскликнул он, пытаясь взобраться повыше по деревяшкам и матрасам. – Вот тут, внизу!
– Оставь ее в покое, – сказал Фредди. – Эта крыса – моя. Ты и сандвичами обойдешься.
Платяные шкафы сомкнулись и теперь угрожающе потрескивали по мере того, как стены комнаты сдвигались все ближе. Фредди уперся руками в стены.
– Не думаю, что мне удастся их удержать, – буркнул он.
Гормошка воспользовалась оставшимся местом, чтобы разложить свои магические книги, и теперь лихорадочно их листала.
– Давай, давай! – понукала она себя.
– Поскорее! – взмолился Парри.
– Все было бы куда проще, если бы оглавление было не на древнем языке, – объяснила Гормошка.
Шкафы развалились, и на пол посыпались доски и щепки.
– Не думаю, что я успею его выучить и помочь тебе, – огрызнулся Парри.
– Но должен же быть какой-то выход! – говорила Гормошка, просматривая оглавление. – Да, точно! Трансфигурация!
– Замечательно! – хмыкнул Парри. – Перед смертью ты превратишь меня в жабу?
– Если у тебя есть какая-нибудь блестящая идея, – сказал Фредди, который спиной упирался в одну стенку, ногами в другую, а его колени были уже тесно прижаты к груди, – сейчас самое время пустить ее в ход!
– Нам нужно сделать какую-то распорку, – сказала Гормошка. – Мне надо только определить, какой предмет в комнате самый твердый…
Тьма посерела, потом серый мир снова сделался цветным. К Фредди вернулось зрение. Он медленно моргал глазами, поначалу чисто машинально. Что-то было не так. Ему почему-то было жутко неудобно. В конце концов он сообразил, в чем дело. Фредди распрямил ноги и со стоном рухнул на кровать. И наконец-то вдохнул воздуха – впервые за много часов.
– Ну, спасибочки! – сказал Фредди озабоченной Гормошке, которая заглянула через плечо мистера Ос-толопоффа. – Самый твердый предмет в комнате, говоришь?
– Ну, а что ж я сделаю, – сказала Гормошка, – если ты и впрямь оказался самым твердым? В конце концов, ты ведь на четверть горный тролль! Для тебя превратиться в камень – все равно что сделаться поближе к предкам, только и всего!
– Это вовсе не одно и то же! – возразил Фредди, с трудом ворочая языком.
– Да ладно тебе! – сказал Парри. – Главное, что все получилось!
– Как хорошо, что ты снова с нами! – жизнерадостно сказал Ос-толопофф. – У меня для тебя очень хорошие новости!
– Это в смысле, что я выздоровею? – спросил Фредди.
– Еще лучше! – улыбнулся садовод. – Ваша мебель будет как новенькая! Мне удалось спасти большую часть досок. Прекрасная, хорошо выдержанная древесина – такую не каждый день увидишь! Старинная, знаешь ли. Правда, часть полок в шкафах разлетелась в щепки, но, думаю, мне удастся соорудить хотя бы один приличный шкаф из того, что осталось. А вот кровати – прекрасные, добротнейшие вещи! – сломались только в местах соединений. Я их починю в два счета!
– Нам очень повезло, что Гордон с Брейком подоспели вовремя, – сказала Гормошка. – Я так понимаю, что Гордоновы лозы подняли тревогу, так что он заподозрил неладное. Хорошо, что он сразу пошел проверить, в чем дело! А то ты уже начал трескаться, представляешь?
– Ax так вот почему у меня все тело ломит! – сказал Фредди.
– Ничего-ничего, – утешил его садовод. – Я тебя смажу льняным маслом. От него ты враз помягчаешь, расправишься…
Тут в поле зрения Фредди возникли Гордон с казначеем.
– Можете не благодарить меня прямо сейчас, – сказал Гордон.
– Да, – сказал казначей, – ученикам очень повезло, что вы заметили происходящее!
– Ну, в конце концов, не зря же я выращиваю хряпомею вокруг всей школы! Однако на то, чтобы проверить весь периметр, ушло много времени, так что мне очень повезло, что я застал их живыми!
– Да, в самом деле, – сказал казначей.
– Не знаю, что бы я стал делать, – продолжал Гордон, – не окажись рядом Брейка! Он остановил стены, и я сумел вынести детей.
– Подростков! – поправила Гормошка.
– Как удачно вышло, что Брейк оказался поблизости, – сказал казначей. – Тем более что всем известно, какие чувства он питает к этому молодому человеку.
И он кивнул на Парри.
– Как вы думаете, не мог ли он… – начал было казначей, но затем сам себя перебил: – Хотя, с другой стороны, семейство Виззлов было замешано в таком количестве того, что называется «несчастными случаями»… И это был бы уже не первый раз, как один из членов этой семьи пал жертвой других. Ведь правда, Фредерик?
– Ганнибал с Дамианом всегда говорили, что это вышло случайно, сэр! – возразил Фредди, пытаясь повернуть голову.
– Ну разумеется, разумеется! – сказал казначей.
– Ну вот! – объявил садовод, вернувшийся с горшком и кистью. – Думаю, теперь нам стоит на время оставить больного в покое, – сказал он, обмакнув кисть в льняное масло. – Да, кстати, – внезапно осенило его, – а может быть, ты предпочтешь минеральное?
Фредди только застонал в ответ.
Не будь горящая на столе лампа волшебной, она бы давным-давно потухла. Пол кабинета был усеян мелкими черепками, и на столе лежал слой красной пыли.
Тощая рука потянулась вниз – наверное, уже в сотый раз за этот вечер. Из последних сил держа себя в руках, он сдвинул с середины стола кучу пьии и черепков и поставил на стол последнюю вазочку.
Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и сосредоточиться. Все-таки волшебством лучше заниматься в спокойном настроении. Он прикоснулся палочкой к вазочке.
– Эверсер хетум онсеалерк ртифицея!
И, наверно, в сотый раз за вечер увидел, как вазочка разлетелась на куски и рассыпалась пылью. И только тогда он позволил себе выйти из себя и забарабанил кулаками по столу, вздымая клубы красной пыли.
– Юфак! – выругался Брейк. – Юфак, юфак, юфак!
Глава 9
Она бросилась к двери – и налетела на незримую преграду.
– Вы что, хотите сказать, что у меня тоже пороговая лихорадка? – возмутилась она.
Фредди потыкался в дверной проем.
– Нет, ребята, – сказал он, – боюсь, тут дело малость посерьезнее.
– Как?! – воскликнул Парри. – Что, никто выйти не может?
Снова раздался треск – еще одна доска сломалась, как щепка.
– Помогите! Помогите! – заорала Гормошка. Пацаны, которые в критических обстоятельствах соображали неплохо, присоединились к ней.
– Помогите! Помогите! – орали они. – Мы не можем выйти из комнаты, а она уменьшается!
Многие проходили по коридору, но в их сторону никто даже не взглянул.
– Может, они нас не слышат? – догадался Фредди.
– Не знаю! – ответила Гормошка. – Ну-ка, вы двое, посмотрите в окно! И не оборачивайтесь, пока я не скажу.
– А что ты будешь делать? – спросил Парри.
– Не ваше дело, – ответила Гормошка. – Смотрите в окно!
Пацаны перебрались через обломки кроватей и подошли к окну.
– Слушай, у нас время поджимает, – сказал Фредди. – Может, все-таки скажешь, что ты задумала?
– Ладно, можете оборачиваться, – сказала Гормошка, снова надевая платье. – Нет, они нас действительно не слышат. И не видят вдобавок.
Послышался скрип и скрежет – это столкнулись платяные шкафы. Гормошка в последнюю секунду успела прошмыгнуть к обломкам кроватей, прежде чем проход закрылся.
Парри увидел, что под обломками и тряпками на полу что-то шевелится.
– Эй, тут кто-то есть! – воскликнул он, пытаясь взобраться повыше по деревяшкам и матрасам. – Вот тут, внизу!
– Оставь ее в покое, – сказал Фредди. – Эта крыса – моя. Ты и сандвичами обойдешься.
Платяные шкафы сомкнулись и теперь угрожающе потрескивали по мере того, как стены комнаты сдвигались все ближе. Фредди уперся руками в стены.
– Не думаю, что мне удастся их удержать, – буркнул он.
Гормошка воспользовалась оставшимся местом, чтобы разложить свои магические книги, и теперь лихорадочно их листала.
– Давай, давай! – понукала она себя.
– Поскорее! – взмолился Парри.
– Все было бы куда проще, если бы оглавление было не на древнем языке, – объяснила Гормошка.
Шкафы развалились, и на пол посыпались доски и щепки.
– Не думаю, что я успею его выучить и помочь тебе, – огрызнулся Парри.
– Но должен же быть какой-то выход! – говорила Гормошка, просматривая оглавление. – Да, точно! Трансфигурация!
– Замечательно! – хмыкнул Парри. – Перед смертью ты превратишь меня в жабу?
– Если у тебя есть какая-нибудь блестящая идея, – сказал Фредди, который спиной упирался в одну стенку, ногами в другую, а его колени были уже тесно прижаты к груди, – сейчас самое время пустить ее в ход!
– Нам нужно сделать какую-то распорку, – сказала Гормошка. – Мне надо только определить, какой предмет в комнате самый твердый…
Тьма посерела, потом серый мир снова сделался цветным. К Фредди вернулось зрение. Он медленно моргал глазами, поначалу чисто машинально. Что-то было не так. Ему почему-то было жутко неудобно. В конце концов он сообразил, в чем дело. Фредди распрямил ноги и со стоном рухнул на кровать. И наконец-то вдохнул воздуха – впервые за много часов.
– Ну, спасибочки! – сказал Фредди озабоченной Гормошке, которая заглянула через плечо мистера Ос-толопоффа. – Самый твердый предмет в комнате, говоришь?
– Ну, а что ж я сделаю, – сказала Гормошка, – если ты и впрямь оказался самым твердым? В конце концов, ты ведь на четверть горный тролль! Для тебя превратиться в камень – все равно что сделаться поближе к предкам, только и всего!
– Это вовсе не одно и то же! – возразил Фредди, с трудом ворочая языком.
– Да ладно тебе! – сказал Парри. – Главное, что все получилось!
– Как хорошо, что ты снова с нами! – жизнерадостно сказал Ос-толопофф. – У меня для тебя очень хорошие новости!
– Это в смысле, что я выздоровею? – спросил Фредди.
– Еще лучше! – улыбнулся садовод. – Ваша мебель будет как новенькая! Мне удалось спасти большую часть досок. Прекрасная, хорошо выдержанная древесина – такую не каждый день увидишь! Старинная, знаешь ли. Правда, часть полок в шкафах разлетелась в щепки, но, думаю, мне удастся соорудить хотя бы один приличный шкаф из того, что осталось. А вот кровати – прекрасные, добротнейшие вещи! – сломались только в местах соединений. Я их починю в два счета!
– Нам очень повезло, что Гордон с Брейком подоспели вовремя, – сказала Гормошка. – Я так понимаю, что Гордоновы лозы подняли тревогу, так что он заподозрил неладное. Хорошо, что он сразу пошел проверить, в чем дело! А то ты уже начал трескаться, представляешь?
– Ax так вот почему у меня все тело ломит! – сказал Фредди.
– Ничего-ничего, – утешил его садовод. – Я тебя смажу льняным маслом. От него ты враз помягчаешь, расправишься…
Тут в поле зрения Фредди возникли Гордон с казначеем.
– Можете не благодарить меня прямо сейчас, – сказал Гордон.
– Да, – сказал казначей, – ученикам очень повезло, что вы заметили происходящее!
– Ну, в конце концов, не зря же я выращиваю хряпомею вокруг всей школы! Однако на то, чтобы проверить весь периметр, ушло много времени, так что мне очень повезло, что я застал их живыми!
– Да, в самом деле, – сказал казначей.
– Не знаю, что бы я стал делать, – продолжал Гордон, – не окажись рядом Брейка! Он остановил стены, и я сумел вынести детей.
– Подростков! – поправила Гормошка.
– Как удачно вышло, что Брейк оказался поблизости, – сказал казначей. – Тем более что всем известно, какие чувства он питает к этому молодому человеку.
И он кивнул на Парри.
– Как вы думаете, не мог ли он… – начал было казначей, но затем сам себя перебил: – Хотя, с другой стороны, семейство Виззлов было замешано в таком количестве того, что называется «несчастными случаями»… И это был бы уже не первый раз, как один из членов этой семьи пал жертвой других. Ведь правда, Фредерик?
– Ганнибал с Дамианом всегда говорили, что это вышло случайно, сэр! – возразил Фредди, пытаясь повернуть голову.
– Ну разумеется, разумеется! – сказал казначей.
– Ну вот! – объявил садовод, вернувшийся с горшком и кистью. – Думаю, теперь нам стоит на время оставить больного в покое, – сказал он, обмакнув кисть в льняное масло. – Да, кстати, – внезапно осенило его, – а может быть, ты предпочтешь минеральное?
Фредди только застонал в ответ.
Не будь горящая на столе лампа волшебной, она бы давным-давно потухла. Пол кабинета был усеян мелкими черепками, и на столе лежал слой красной пыли.
Тощая рука потянулась вниз – наверное, уже в сотый раз за этот вечер. Из последних сил держа себя в руках, он сдвинул с середины стола кучу пьии и черепков и поставил на стол последнюю вазочку.
Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и сосредоточиться. Все-таки волшебством лучше заниматься в спокойном настроении. Он прикоснулся палочкой к вазочке.
– Эверсер хетум онсеалерк ртифицея!
И, наверно, в сотый раз за вечер увидел, как вазочка разлетелась на куски и рассыпалась пылью. И только тогда он позволил себе выйти из себя и забарабанил кулаками по столу, вздымая клубы красной пыли.
– Юфак! – выругался Брейк. – Юфак, юфак, юфак!
Глава 9
Весь остаток пятницы Фредди был довольно неразговорчив. На ужин была вареная капуста, что его настроения тоже не улучшило. Но в субботу утром он повеселел. До некоторой степени причиной тому было письмо, полученное от бабушки.
По правде говоря, это был ответ на письмо, которое Фредди отправил ей еще прошлой зимой, но, как честно признался Фредди, старушка теперь уже не такая шустрая, как бывало. Кроме того, он был чрезвычайно доволен собой – ведь это именно он додумался пойти к своим братцам и купить у них обратное заклинание, чтобы превратить их кожано-бумажную вазочку в книгу.
– Послушай, – спросила Гормошка по пути обратно в комнату, – а тебе не кажется подозрительным, что стоило нам обратиться к твоим братцам, как у них тут же нашлось первосортное обратное заклинание?
– Ну, ты же знаешь моих братцев, – сказал Фредди. – Они вечно торгуют всякими… – Он замялся в поисках подходящего слова.
– Ворованными товарами? – подсказала Гормошка.
– Товарами темного происхождения, – закончил Фредди. – Они всегда это делают.
– А чем это кончится? – осведомилась Гормошка.
– Ты, Юсти, не волнуйся, – утешил ее Фредди. – За скупку краденого тебя не привлекут, пока восемнадцать не стукнет.
Они пришли в комнату к Гормошке. Она открыла дверь и вошла. Фредди храбро вошел следом, Парри остался стоять на пороге. Комната у Гормошки оказалась просторнее, чем была комната мальчишек – даже до вчерашнего происшествия.
У них в комнате помещалось только два платяных шкафа, стоящих у самой двери друг напротив друга, дальше вдоль стен, головами кокну, стояли две кровати, между которыми имелся довольно узкий проход, и все.
Гормошкина комната по сравнению с их была прямо-таки королевской. У правой стены стояли две кровати, слева от которых оставалось еще по меньшей мере четыре, если не пять шагов свободного места. А еще в комнате помещались полки, шкафы, шкафчики, буфетик, два туалетных столика и даже письменный стол со стулом. И, что самое обидное, у Гормошки с ее соседкой была даже своя собственная ванная.
– Ну, – сказал Парри, завистливо оглядев комнату, – по крайней мере, если тут стены начнут сдвигаться, у нас будет целый день на то, чтобы придумать, как отсюда выбраться.
Гормошка хмыкнула и достала со шкафа сундучок, в котором она спрятала вазочку. Развернула полотенца, в которые закутала вазочку для пущей сохранности, и поставила ее на стол.
– Иди сюда и закрой дверь, – сказала она Парри.
– Я лучше тут постою, если не возражаешь, – ответил он с порога.
– Возражаю! – ответила Гормошка. – А что, если кто-нибудь увидит, чем мы тут занимаемся? Вряд ли они снова применят тот же самый трюк. Теперь весь школьный персонал готов к этому. И вдобавок я сама наложила на комнату несколько защитных заклятий. Иди сюда, не бойся.
Парри нехотя послушался. Он запер за собой дверь и присоединился к Фредди с Гормошкой.
– Ну-ка, – сказала Гормошка, – сейчас посмотрим, как подействует это заклятие!
Она взмахнула волшебной палочкой и коснулась ею вазочки.
– Эверсер хетум онсеалерк ртифицея! Вазочка задрожала и подпрыгнула. Нижняя ее часть растянулась и сделалась прямоугольной.
– Действует! – воскликнул Парри. – Попробуй-ка еще раз!
Гормошка повторила заклинание, и на этот раз перед ней появилась книга, только на обложке у нее было выпуклое изображение вазочки. Гормошка произнесла волшебные слова в третий раз, и книга наконец полностью обрела прежний облик.
– Класс! – воскликнул Парри и схватил книгу. – Наконец-то я смогу узнать ответ!
– Эй, – возмутилась Гормошка, – это же я ее превратила обратно! Я хочу посмотреть первой.
– Хм, – сказал Парри, заглянув в книгу. – Думаю, это неплохая идея.
Он вернул книгу Гормошке.
– А то там какая-то фигня написана. Гормошка посмотрела в книгу, потом на Парри, перевернула книгу – Парри держал ее вверх ногами – и сказала:
– Это не фигня. Просто древний язык.
– А ты можешь на нем читать? – спросил Фредди, заглядывая ей через плечо.
– Ну, вот тут написано – «Отоф не Урсиам».
– А что это значит? – спросил Парри.
– «Напечатано в Мерсии», – ответила Гормошка, разбив в прах надежды парней. – Так вот, для этого мне потребуется мой «Словарь древних языков», – она указала на толстенный том в конце одной из книжных полок, – и очень-очень большой пакет пончиков с кровью!
– Короче говоря, – подытожил Парри, – нектар власти содержится в… – он замялся, припоминая, как там было сказано, – «в нечистом плоде узурпатора власти богини-матери», а я, значит, и есть этот самый…
– Нечистый плод. Ну да.
– Может, будем пользоваться термином «отпрыск»?
Гормошка поразмыслила.
– Можно, конечно. Но там написано – «нечистый плод».
– Ладно, – смирился Парри. – А «узурпатор власти богини-матери»… ну, то есть один из твоих…
– Это твоя мама пап.
– Значит, у меня одна мама и два папы.
– Нет, – поправила Гормошка. – У тебя один родитель и один узурпатор.
– Ага, – сказал Парри. – Все равно непонятно.
– Ну, родитель – это значит твой настоящий отец, – пояснила Гормошка, сверившись со своими заметками на крышках коробок из-под «Мистической пиццы».
– А узурпатор тогда кто?
– То существо, что выносило тебя во чреве вместо матери.
– Чего-о? – переспросил Фредди. – Это значит, его папаша сделал это с овцой, или с коровой, или еще с кем-нибудь?
– Да нет же, нет! – с отвращением сказала Гормошка. – Ну, то есть по крайней мере я так не думаю. Узурпатор присвоил себе власть женского божества, так что я не думаю, что речь идет о самке. Или, по крайней мере, о нормальной матке.
– Так он что, из яйца вылупился, что ли? – спросил Фредди.
Парри уставился на него исподлобья.
– А че такого-то? – пожал плечами Фредди. – Тролли вон вылупляются из яиц – по крайней мере некоторые.
– Нет, – повторила Гормошка. – Тут ясно говорится о двух отцах. Но один из них, по-видимому, узурпировал власть матери-богини. А о яйцах тут ничего не говорится.
– Ну да, – сказал Фредди. – Так прямо тут ничего и не будет сказано. Их назовут как-нибудь вроде «великие шары, с беконом приготовляемые», или типа того.
Гормошка решила не обращать внимания на Фредди.
– Конечно, это могло быть сделано с помощью магии. Ведь мы говорим о волшебниках. Наверняка тут замешано какое-то волшебство.
– Ну, а что это за «нектар власти», который во мне содержится?
– Кровь, конечно, – ответила Гормошка.
– Так я что, на самом деле ужасно могущественный? – с надеждой спросил Парри.
– Кгхм… – Гормошка поразмыслила. – Да нет.
– Ничего себе! – сказал Парри. – А на фига тогда?..
– Зато твоего родителя это сделает… вот, тут написано: «…первым среди волшебников, ибо лишь в нем сила пребудет невозбранно».
– Понятненько, – сказал Парри. – А как же моя кровь должна это сделать? Что он, добавит каплю себе в напиток, или лоб помажет, или…
– Думаю, он должен ее выпить, – сказала Гормошка.
– Ну, в смысле, немножко? – уточнил Парри. – Попробовать?
– Да нет, – сказала Гормошка. – Думаю, что речь идет обо всей крови.
– А-а! – сказал Парри. – Так, значит, он не сможет стать всемогущим, пока…
– Пока не перережет тебе глотку, – пояснил Фредди.
– Ну, или, например, раздавит тебя и выдавит всю кровь до капли, – предположила Гормошка. – Так что братцы Фредди тут ни при чем. Тот, кто пытался раздавить нас в комнате, охотился за тобой, Парри.
– Ну спасибо, утешила, называется! – сказал Парри.
– Ну, – возразил Фредди, – Дамиана с Ганнибалом я бы тоже со счетов снимать не стал. Вполне возможно, что их как раз за этим и наняли.
– Если кто-то хочет выпить твою кровь, Парри, это значит, что твой отец где-то рядом – или по крайней мере все еще жив. И если он выпьет твою кровь, то сделается самым могущественным волшебником, какой когда-нибудь был на свете!
– А со мной что будет? – спросил Парри.
– А ты умрешь, – сказал Фредди.
– Ну, спасибочки!
– Всегда пожалуйста.
– Так ты думаешь, это Брейк пытается меня убить?
– Ну, выпить твою кровь нужно твоему отцу, – сказала Гормошка, – так что, может быть, это и он. Но, судя по тому, что он говорил тогда, в зале, Брейк – узурпатор.
– Может, нам стоит не спускать с него глаз? – спросил Парри и многозначительно взглянул на Фредди, который зубами выковыривал из коробки приставшие к ней кусочки сыра.
– Ну, в общем, ага, да, – сказал Фредди и огляделся.
Гормошка выдвинула полку и достала оттуда два бархатных мешочка.
– Интересно, где он сейчас может быть? – сказал Фредди.
– Если нам повезет, – заметила Гормошка, – то он, быть может, встретится с твоим… – Она перехватила взгляд Парри и вовремя поправилась: – Другим родителем. Может быть, это кто-то еще из школьных преподавателей, а может быть, это кто-то чужой. Если у нас будут доказательства, что Брейк готовит заговор, мы можем сказать об этом Бол-д'Арету…
– А он что?
– А он их убьет, – сказал Фредди.
– Тогда давайте скажем Бол-д'Арету прямо сейчас, – предложил Парри. – Пусть убьет Брейка, а с другим разберется, когда тот появится – если вообще появится.
– Мне это кажется неразумным, – вежливо возразила Гормошка.
– Угу, – согласился Фредди. – Понимаешь, он же не знает, кто твой папаша. Так что Бол-д'Арет может просто принять меры, чтобы тот никогда не выпил твою кровь…
– Ну, так это же хорошо… – начал Парри.
– …и убить тебя сам. Понимаешь, это же единственный надежный способ.
– А-а! – сказал Парри. Фредди поднял блуждающий глаз.
– Индфей хетум нео алледцим Брейк, аэ авех эй уиквум уфтиш!
Глаз взмыл с его ладони и устремился вон из комнаты. Гормошка ахнула, уперла руки в боки и гневно уставилась на Фредди.
– Ну а че я-то, че я? – сказал Фредди. – В конце концов, это не моя работа – открывать это чертово окно!
К тому времени, как блуждающий глаз нашел наконец Брейка, Гормошка доедала уже третий пакет кровавых пончиков. Когда Фредди нашел команду, которая должна заставить блуждающий глаз отыскивать конкретную личность, все трое предположили как нечто само собой разумеющееся, что определять местонахождение этого человека глаз будет автоматически. Но это оказалось не так.
Однако вместо этого глаз проявил некие зачатки разума. Для начала он заглянул в кабинет Брейка, потом в его комнаты. Потом глаз побывал в учительской, в Большом Зале, в комнатах отдыха. Короче, он планомерно осматривал все места, где мог находиться Брейк, пока не нашел его.
Гормошка прищурилась, вглядываясь в хрустальный шар.
– Где это он, хотела бы я знать? – спросила она себя, глядя на Брейка, идущего по незнакомому коридору. Она полезла в один из ящиков стола, достала оттуда пергаментный свиток и развернула его, придавив края бутылками из-под газировки.
– Это что это? – спросил Фредди.
– План школы. Так-так, давайте посмотрим… Глаз спустился вот по этой лестнице, и… Ага, понятно. Наверно, он вот в этом коридоре. Его просто перекрасили.
– А что это за движущиеся пятнышки? – поинтересовался Парри.
– Так, ничего, – ответила Гормошка и принялась шарить вокруг себя в поисках волшебной палочки.
– А тут рядом с ними надписи какие-то… Что там написано?
– Слушай, какая тебе разница?
Гормошка сдвинула бутылки, и свиток свернулся. А Гормошка продолжала искать свою палочку среди коробок из-под пиццы и пустых пакетов, которыми теперь была завалена вся комната.
– Вот тут, – сказал Фредди, развернув свиток и вглядываясь в него, – написано: «полтора сандвича с говядиной».
Он нашел другое пятнышко.
– А тут – «один банан, одно яблоко». А тут – «тарелка с закусками, в ассортименте».
– Слушай, отдай! – потребовала возмущенная Гормошка.
– А вот тут – «шоколадка с изюмом и орехами».
– А чего это шоколадка двигается? – спросил Парри.
– Не знаю, – ответил Фредди.
– А вот это что – там, внизу?
На одном участке плана пятнышки с подписями так и кишели. Фредди пригляделся.
– Тут не разглядишь, они все налезают друг на друга. Но думаю, что это кухня. Ага, гляди, вот оттуда отделилась жареная баранина – похоже, ее несут одному из волшебников.
– Так это план, на котором отмечена вся еда, какая есть в школе? – догадался Парри.
– Ну да-а, – нехотя призналась Гормошка. – Это мне сестра подарила.
Она наконец нашла свою палочку под одной из коробок.
– А че, классная идея! – сказал Парри. – Все, что нам осталось, – это уговорить Брейка носить с собой в кармане пакет с завтраком, и мы сможем следить за ним прямо отсюда!
Гормошка криво улыбнулась и коснулась плана своей волшебной палочкой. Вся школьная еда тут же исчезла из виду, остался только сам план.
– Ну-ка, погодите! – воскликнул Фредди. – По-моему, глаз что-то обнаружил!
– Где он? – спросил Парри.
– А, черт! – сказала Гормошка. – Вот, из-за вас я его потеряла. Теперь остается только попытаться определить место, когда Брейк будет уходить. Он не мог далеко уйти за это время, – добавила она, взглянув на план.
Коридор, по которому шел Брейк, тускло освещался светом из узких отдушин. Вот Брейк начал подниматься по каменным ступеням…
– Наверно, это один из служебных коридоров, – предположила Гормошка.
Миновав два пролета, Брейк свернул в коридор, застеленный плюшевым паласом, со стенами, отделанными деревянными панелями. Он прошел мимо двух дверей, остановился у третьей и постучал.
– Должно быть, это комнаты, где живут преподаватели, – сказала Гормошка. – Но, признаться, я этого места не узнаю.
Блуждающий глаз подобрался к Брейку поближе. Ему нужно было быть вплотную к Брейку, чтобы успеть прошмыгнуть в дверь вместе с ним, когда она откроется. И вот дверь открылась.
– Бонжур! – приветствовала его девица в навороченном нижнем белье. – А-а, месье Брейк! Давненько вы ко мне не захаживали!
– Вот черт! А это еще кто? – спросил Парри, не веря своим глазам.
– Наша француженка, – просветил его Фредди.
– Че, она у вас французский преподает?
– Ну, не то чтобы преподает, – ответил Фредди, – но научить может такому – только держись![8]
– Ой, что он делает? – ужаснулась Гормошка.
Фредди пожал плечами.
– Ну, они же волшебники, а не монахи! Брейк оглядел «француженку» – всю, от пышных каштановых волос до накрашенных ноготков на ногах. На ногах его взгляд задержался. Брейк изменился в лице.
– В чем дело, дорогой? – томно спросила «француженка». Она тоже посмотрела вниз и увидела маленькую круглую тень, пляшущую у ее ног.
Брейк обернулся.
Фредди, Парри и Гормошка, которые не слышали разговора и смотрели на Брейка со спины, внезапно увидели, как Брейк развернулся и стремительно протянул руку к блуждающему глазу. Глаз шарахнулся назад, но поздно. На несколько мгновений он погрузился в розоватую тьму, а потом в шаре возникло лицо Брейка очень крупным планом.
Внезапно хрустальный шар сам превратился в огромный глаз. Парри, Фредди и Гормошка вздрогнули, а глаз заворочался, глядя по очереди на каждого из них.
– Накрой его! – крикнул Парри.
– Поздно, – ответила Гормошка, – он нас уже увидел.
Но глаз смотрел не на них. Ребята переглянулись, проследили направление стеклянного взгляда – и увидели, что тот устремлен на гримуар колдуна Аукинша.
– Книга! – ахнула Гормошка. Послышался хлопок, и книга исчезла. Брейк стоял, держа под мышкой гримуар Аукинша. В одной руке он сжимал блуждающий глаз, а в другой через несколько секунд появился хрустальный шар. Брейк мельком его осмотрел.
– Прошу прощения, мадемуазель, – сказал Брейк, – но, боюсь, возникли непредвиденные обстоятельства.
– Ну что вы, что вы! – воскликнула «француженка». – Заходите в любое время! Я всегда вам рада…
Брейк сунул глаз в карман и перехватил книгу и шар поудобнее. Он спешил и потому не стал пробираться по черным лестницам, а сбежал по главной, в один из многочисленных вестибюлей школы. Там Брейк застал очередную ссору, одну из тех, что за последнюю неделю сделались уже привычными. Некая девица, на этот раз пятиклассница по имени Лизель, проливала гневные слезы из-за того, что ее парень отрицал имевшую место ночь любви. Парень же, шестиклассник по имени Асгард, говорил, что понятия не имеет, о чем она, и что он за всю прошлую ночь ни разу не выходил из своей комнаты.
– Тише, тише, глупые дети! – оборвал их Брейк. – Я каждый день слышу о подобных ссорах. Неужели вам не понятно, что кто-то из учеников овладел Мерлиновым «заклятием Пендрагона» и теперь развлекается напропалую? Вот если бы вы были внимательнее на моих уроках, вы бы без труда могли защитить себя от подобных наваждений!
Возмущение и гнев двух любовников незамедлительно обратились на виновника их ссоры.
– Да какая же это сволочь…
– Разумеется, – продолжал Брейк, – тому, кто этим занимается, нужно быть очень осторожным, чтобы не нарваться случайно на того, кого он копирует. Скорее всего ему понадобится хрустальный шар с блуждающим глазом, чтобы он мог в любой момент убедиться, что соперник не застанет его на месте преступления. Вот, например, такой шар, как этот, который я только что конфисковал у некоего пятиклассника, по имени… как его… ах да: Парри Хоттер!
– Хоттер? Да ведь это же тот ублюдок, что облевал меня тогда в поезде!
– А теперь прошу прощения, – сказал Брейк, – у меня есть дела поважнее, чем болтать с какими-то школьниками.
И он стремительно зашагал прочь.
– Ну, ему это с рук не сойдет! – поклялся Асгард. – Убью мерзавца!
– Молодец! – ответил ему ниоткуда голос Брейка. – И смотри, не откладывай этого в долгий ящик!
В это утро завтрак был на редкость роскошен. Очевидно, оттого, что было воскресенье. Однако для Парри выбор по-прежнему оставался скуден. Он ограничивался теми блюдами, в которых заведомо не было ни крысятины, ни пауков, ни насекомых. Да и ночевка на полу у Гормошки его настроения не улучшила. У него болело все тело.
По правде говоря, это был ответ на письмо, которое Фредди отправил ей еще прошлой зимой, но, как честно признался Фредди, старушка теперь уже не такая шустрая, как бывало. Кроме того, он был чрезвычайно доволен собой – ведь это именно он додумался пойти к своим братцам и купить у них обратное заклинание, чтобы превратить их кожано-бумажную вазочку в книгу.
– Послушай, – спросила Гормошка по пути обратно в комнату, – а тебе не кажется подозрительным, что стоило нам обратиться к твоим братцам, как у них тут же нашлось первосортное обратное заклинание?
– Ну, ты же знаешь моих братцев, – сказал Фредди. – Они вечно торгуют всякими… – Он замялся в поисках подходящего слова.
– Ворованными товарами? – подсказала Гормошка.
– Товарами темного происхождения, – закончил Фредди. – Они всегда это делают.
– А чем это кончится? – осведомилась Гормошка.
– Ты, Юсти, не волнуйся, – утешил ее Фредди. – За скупку краденого тебя не привлекут, пока восемнадцать не стукнет.
Они пришли в комнату к Гормошке. Она открыла дверь и вошла. Фредди храбро вошел следом, Парри остался стоять на пороге. Комната у Гормошки оказалась просторнее, чем была комната мальчишек – даже до вчерашнего происшествия.
У них в комнате помещалось только два платяных шкафа, стоящих у самой двери друг напротив друга, дальше вдоль стен, головами кокну, стояли две кровати, между которыми имелся довольно узкий проход, и все.
Гормошкина комната по сравнению с их была прямо-таки королевской. У правой стены стояли две кровати, слева от которых оставалось еще по меньшей мере четыре, если не пять шагов свободного места. А еще в комнате помещались полки, шкафы, шкафчики, буфетик, два туалетных столика и даже письменный стол со стулом. И, что самое обидное, у Гормошки с ее соседкой была даже своя собственная ванная.
– Ну, – сказал Парри, завистливо оглядев комнату, – по крайней мере, если тут стены начнут сдвигаться, у нас будет целый день на то, чтобы придумать, как отсюда выбраться.
Гормошка хмыкнула и достала со шкафа сундучок, в котором она спрятала вазочку. Развернула полотенца, в которые закутала вазочку для пущей сохранности, и поставила ее на стол.
– Иди сюда и закрой дверь, – сказала она Парри.
– Я лучше тут постою, если не возражаешь, – ответил он с порога.
– Возражаю! – ответила Гормошка. – А что, если кто-нибудь увидит, чем мы тут занимаемся? Вряд ли они снова применят тот же самый трюк. Теперь весь школьный персонал готов к этому. И вдобавок я сама наложила на комнату несколько защитных заклятий. Иди сюда, не бойся.
Парри нехотя послушался. Он запер за собой дверь и присоединился к Фредди с Гормошкой.
– Ну-ка, – сказала Гормошка, – сейчас посмотрим, как подействует это заклятие!
Она взмахнула волшебной палочкой и коснулась ею вазочки.
– Эверсер хетум онсеалерк ртифицея! Вазочка задрожала и подпрыгнула. Нижняя ее часть растянулась и сделалась прямоугольной.
– Действует! – воскликнул Парри. – Попробуй-ка еще раз!
Гормошка повторила заклинание, и на этот раз перед ней появилась книга, только на обложке у нее было выпуклое изображение вазочки. Гормошка произнесла волшебные слова в третий раз, и книга наконец полностью обрела прежний облик.
– Класс! – воскликнул Парри и схватил книгу. – Наконец-то я смогу узнать ответ!
– Эй, – возмутилась Гормошка, – это же я ее превратила обратно! Я хочу посмотреть первой.
– Хм, – сказал Парри, заглянув в книгу. – Думаю, это неплохая идея.
Он вернул книгу Гормошке.
– А то там какая-то фигня написана. Гормошка посмотрела в книгу, потом на Парри, перевернула книгу – Парри держал ее вверх ногами – и сказала:
– Это не фигня. Просто древний язык.
– А ты можешь на нем читать? – спросил Фредди, заглядывая ей через плечо.
– Ну, вот тут написано – «Отоф не Урсиам».
– А что это значит? – спросил Парри.
– «Напечатано в Мерсии», – ответила Гормошка, разбив в прах надежды парней. – Так вот, для этого мне потребуется мой «Словарь древних языков», – она указала на толстенный том в конце одной из книжных полок, – и очень-очень большой пакет пончиков с кровью!
– Короче говоря, – подытожил Парри, – нектар власти содержится в… – он замялся, припоминая, как там было сказано, – «в нечистом плоде узурпатора власти богини-матери», а я, значит, и есть этот самый…
– Нечистый плод. Ну да.
– Может, будем пользоваться термином «отпрыск»?
Гормошка поразмыслила.
– Можно, конечно. Но там написано – «нечистый плод».
– Ладно, – смирился Парри. – А «узурпатор власти богини-матери»… ну, то есть один из твоих…
– Это твоя мама пап.
– Значит, у меня одна мама и два папы.
– Нет, – поправила Гормошка. – У тебя один родитель и один узурпатор.
– Ага, – сказал Парри. – Все равно непонятно.
– Ну, родитель – это значит твой настоящий отец, – пояснила Гормошка, сверившись со своими заметками на крышках коробок из-под «Мистической пиццы».
– А узурпатор тогда кто?
– То существо, что выносило тебя во чреве вместо матери.
– Чего-о? – переспросил Фредди. – Это значит, его папаша сделал это с овцой, или с коровой, или еще с кем-нибудь?
– Да нет же, нет! – с отвращением сказала Гормошка. – Ну, то есть по крайней мере я так не думаю. Узурпатор присвоил себе власть женского божества, так что я не думаю, что речь идет о самке. Или, по крайней мере, о нормальной матке.
– Так он что, из яйца вылупился, что ли? – спросил Фредди.
Парри уставился на него исподлобья.
– А че такого-то? – пожал плечами Фредди. – Тролли вон вылупляются из яиц – по крайней мере некоторые.
– Нет, – повторила Гормошка. – Тут ясно говорится о двух отцах. Но один из них, по-видимому, узурпировал власть матери-богини. А о яйцах тут ничего не говорится.
– Ну да, – сказал Фредди. – Так прямо тут ничего и не будет сказано. Их назовут как-нибудь вроде «великие шары, с беконом приготовляемые», или типа того.
Гормошка решила не обращать внимания на Фредди.
– Конечно, это могло быть сделано с помощью магии. Ведь мы говорим о волшебниках. Наверняка тут замешано какое-то волшебство.
– Ну, а что это за «нектар власти», который во мне содержится?
– Кровь, конечно, – ответила Гормошка.
– Так я что, на самом деле ужасно могущественный? – с надеждой спросил Парри.
– Кгхм… – Гормошка поразмыслила. – Да нет.
– Ничего себе! – сказал Парри. – А на фига тогда?..
– Зато твоего родителя это сделает… вот, тут написано: «…первым среди волшебников, ибо лишь в нем сила пребудет невозбранно».
– Понятненько, – сказал Парри. – А как же моя кровь должна это сделать? Что он, добавит каплю себе в напиток, или лоб помажет, или…
– Думаю, он должен ее выпить, – сказала Гормошка.
– Ну, в смысле, немножко? – уточнил Парри. – Попробовать?
– Да нет, – сказала Гормошка. – Думаю, что речь идет обо всей крови.
– А-а! – сказал Парри. – Так, значит, он не сможет стать всемогущим, пока…
– Пока не перережет тебе глотку, – пояснил Фредди.
– Ну, или, например, раздавит тебя и выдавит всю кровь до капли, – предположила Гормошка. – Так что братцы Фредди тут ни при чем. Тот, кто пытался раздавить нас в комнате, охотился за тобой, Парри.
– Ну спасибо, утешила, называется! – сказал Парри.
– Ну, – возразил Фредди, – Дамиана с Ганнибалом я бы тоже со счетов снимать не стал. Вполне возможно, что их как раз за этим и наняли.
– Если кто-то хочет выпить твою кровь, Парри, это значит, что твой отец где-то рядом – или по крайней мере все еще жив. И если он выпьет твою кровь, то сделается самым могущественным волшебником, какой когда-нибудь был на свете!
– А со мной что будет? – спросил Парри.
– А ты умрешь, – сказал Фредди.
– Ну, спасибочки!
– Всегда пожалуйста.
– Так ты думаешь, это Брейк пытается меня убить?
– Ну, выпить твою кровь нужно твоему отцу, – сказала Гормошка, – так что, может быть, это и он. Но, судя по тому, что он говорил тогда, в зале, Брейк – узурпатор.
– Может, нам стоит не спускать с него глаз? – спросил Парри и многозначительно взглянул на Фредди, который зубами выковыривал из коробки приставшие к ней кусочки сыра.
– Ну, в общем, ага, да, – сказал Фредди и огляделся.
Гормошка выдвинула полку и достала оттуда два бархатных мешочка.
– Интересно, где он сейчас может быть? – сказал Фредди.
– Если нам повезет, – заметила Гормошка, – то он, быть может, встретится с твоим… – Она перехватила взгляд Парри и вовремя поправилась: – Другим родителем. Может быть, это кто-то еще из школьных преподавателей, а может быть, это кто-то чужой. Если у нас будут доказательства, что Брейк готовит заговор, мы можем сказать об этом Бол-д'Арету…
– А он что?
– А он их убьет, – сказал Фредди.
– Тогда давайте скажем Бол-д'Арету прямо сейчас, – предложил Парри. – Пусть убьет Брейка, а с другим разберется, когда тот появится – если вообще появится.
– Мне это кажется неразумным, – вежливо возразила Гормошка.
– Угу, – согласился Фредди. – Понимаешь, он же не знает, кто твой папаша. Так что Бол-д'Арет может просто принять меры, чтобы тот никогда не выпил твою кровь…
– Ну, так это же хорошо… – начал Парри.
– …и убить тебя сам. Понимаешь, это же единственный надежный способ.
– А-а! – сказал Парри. Фредди поднял блуждающий глаз.
– Индфей хетум нео алледцим Брейк, аэ авех эй уиквум уфтиш!
Глаз взмыл с его ладони и устремился вон из комнаты. Гормошка ахнула, уперла руки в боки и гневно уставилась на Фредди.
– Ну а че я-то, че я? – сказал Фредди. – В конце концов, это не моя работа – открывать это чертово окно!
К тому времени, как блуждающий глаз нашел наконец Брейка, Гормошка доедала уже третий пакет кровавых пончиков. Когда Фредди нашел команду, которая должна заставить блуждающий глаз отыскивать конкретную личность, все трое предположили как нечто само собой разумеющееся, что определять местонахождение этого человека глаз будет автоматически. Но это оказалось не так.
Однако вместо этого глаз проявил некие зачатки разума. Для начала он заглянул в кабинет Брейка, потом в его комнаты. Потом глаз побывал в учительской, в Большом Зале, в комнатах отдыха. Короче, он планомерно осматривал все места, где мог находиться Брейк, пока не нашел его.
Гормошка прищурилась, вглядываясь в хрустальный шар.
– Где это он, хотела бы я знать? – спросила она себя, глядя на Брейка, идущего по незнакомому коридору. Она полезла в один из ящиков стола, достала оттуда пергаментный свиток и развернула его, придавив края бутылками из-под газировки.
– Это что это? – спросил Фредди.
– План школы. Так-так, давайте посмотрим… Глаз спустился вот по этой лестнице, и… Ага, понятно. Наверно, он вот в этом коридоре. Его просто перекрасили.
– А что это за движущиеся пятнышки? – поинтересовался Парри.
– Так, ничего, – ответила Гормошка и принялась шарить вокруг себя в поисках волшебной палочки.
– А тут рядом с ними надписи какие-то… Что там написано?
– Слушай, какая тебе разница?
Гормошка сдвинула бутылки, и свиток свернулся. А Гормошка продолжала искать свою палочку среди коробок из-под пиццы и пустых пакетов, которыми теперь была завалена вся комната.
– Вот тут, – сказал Фредди, развернув свиток и вглядываясь в него, – написано: «полтора сандвича с говядиной».
Он нашел другое пятнышко.
– А тут – «один банан, одно яблоко». А тут – «тарелка с закусками, в ассортименте».
– Слушай, отдай! – потребовала возмущенная Гормошка.
– А вот тут – «шоколадка с изюмом и орехами».
– А чего это шоколадка двигается? – спросил Парри.
– Не знаю, – ответил Фредди.
– А вот это что – там, внизу?
На одном участке плана пятнышки с подписями так и кишели. Фредди пригляделся.
– Тут не разглядишь, они все налезают друг на друга. Но думаю, что это кухня. Ага, гляди, вот оттуда отделилась жареная баранина – похоже, ее несут одному из волшебников.
– Так это план, на котором отмечена вся еда, какая есть в школе? – догадался Парри.
– Ну да-а, – нехотя призналась Гормошка. – Это мне сестра подарила.
Она наконец нашла свою палочку под одной из коробок.
– А че, классная идея! – сказал Парри. – Все, что нам осталось, – это уговорить Брейка носить с собой в кармане пакет с завтраком, и мы сможем следить за ним прямо отсюда!
Гормошка криво улыбнулась и коснулась плана своей волшебной палочкой. Вся школьная еда тут же исчезла из виду, остался только сам план.
– Ну-ка, погодите! – воскликнул Фредди. – По-моему, глаз что-то обнаружил!
– Где он? – спросил Парри.
– А, черт! – сказала Гормошка. – Вот, из-за вас я его потеряла. Теперь остается только попытаться определить место, когда Брейк будет уходить. Он не мог далеко уйти за это время, – добавила она, взглянув на план.
Коридор, по которому шел Брейк, тускло освещался светом из узких отдушин. Вот Брейк начал подниматься по каменным ступеням…
– Наверно, это один из служебных коридоров, – предположила Гормошка.
Миновав два пролета, Брейк свернул в коридор, застеленный плюшевым паласом, со стенами, отделанными деревянными панелями. Он прошел мимо двух дверей, остановился у третьей и постучал.
– Должно быть, это комнаты, где живут преподаватели, – сказала Гормошка. – Но, признаться, я этого места не узнаю.
Блуждающий глаз подобрался к Брейку поближе. Ему нужно было быть вплотную к Брейку, чтобы успеть прошмыгнуть в дверь вместе с ним, когда она откроется. И вот дверь открылась.
– Бонжур! – приветствовала его девица в навороченном нижнем белье. – А-а, месье Брейк! Давненько вы ко мне не захаживали!
– Вот черт! А это еще кто? – спросил Парри, не веря своим глазам.
– Наша француженка, – просветил его Фредди.
– Че, она у вас французский преподает?
– Ну, не то чтобы преподает, – ответил Фредди, – но научить может такому – только держись![8]
– Ой, что он делает? – ужаснулась Гормошка.
Фредди пожал плечами.
– Ну, они же волшебники, а не монахи! Брейк оглядел «француженку» – всю, от пышных каштановых волос до накрашенных ноготков на ногах. На ногах его взгляд задержался. Брейк изменился в лице.
– В чем дело, дорогой? – томно спросила «француженка». Она тоже посмотрела вниз и увидела маленькую круглую тень, пляшущую у ее ног.
Брейк обернулся.
Фредди, Парри и Гормошка, которые не слышали разговора и смотрели на Брейка со спины, внезапно увидели, как Брейк развернулся и стремительно протянул руку к блуждающему глазу. Глаз шарахнулся назад, но поздно. На несколько мгновений он погрузился в розоватую тьму, а потом в шаре возникло лицо Брейка очень крупным планом.
Внезапно хрустальный шар сам превратился в огромный глаз. Парри, Фредди и Гормошка вздрогнули, а глаз заворочался, глядя по очереди на каждого из них.
– Накрой его! – крикнул Парри.
– Поздно, – ответила Гормошка, – он нас уже увидел.
Но глаз смотрел не на них. Ребята переглянулись, проследили направление стеклянного взгляда – и увидели, что тот устремлен на гримуар колдуна Аукинша.
– Книга! – ахнула Гормошка. Послышался хлопок, и книга исчезла. Брейк стоял, держа под мышкой гримуар Аукинша. В одной руке он сжимал блуждающий глаз, а в другой через несколько секунд появился хрустальный шар. Брейк мельком его осмотрел.
– Прошу прощения, мадемуазель, – сказал Брейк, – но, боюсь, возникли непредвиденные обстоятельства.
– Ну что вы, что вы! – воскликнула «француженка». – Заходите в любое время! Я всегда вам рада…
Брейк сунул глаз в карман и перехватил книгу и шар поудобнее. Он спешил и потому не стал пробираться по черным лестницам, а сбежал по главной, в один из многочисленных вестибюлей школы. Там Брейк застал очередную ссору, одну из тех, что за последнюю неделю сделались уже привычными. Некая девица, на этот раз пятиклассница по имени Лизель, проливала гневные слезы из-за того, что ее парень отрицал имевшую место ночь любви. Парень же, шестиклассник по имени Асгард, говорил, что понятия не имеет, о чем она, и что он за всю прошлую ночь ни разу не выходил из своей комнаты.
– Тише, тише, глупые дети! – оборвал их Брейк. – Я каждый день слышу о подобных ссорах. Неужели вам не понятно, что кто-то из учеников овладел Мерлиновым «заклятием Пендрагона» и теперь развлекается напропалую? Вот если бы вы были внимательнее на моих уроках, вы бы без труда могли защитить себя от подобных наваждений!
Возмущение и гнев двух любовников незамедлительно обратились на виновника их ссоры.
– Да какая же это сволочь…
– Разумеется, – продолжал Брейк, – тому, кто этим занимается, нужно быть очень осторожным, чтобы не нарваться случайно на того, кого он копирует. Скорее всего ему понадобится хрустальный шар с блуждающим глазом, чтобы он мог в любой момент убедиться, что соперник не застанет его на месте преступления. Вот, например, такой шар, как этот, который я только что конфисковал у некоего пятиклассника, по имени… как его… ах да: Парри Хоттер!
– Хоттер? Да ведь это же тот ублюдок, что облевал меня тогда в поезде!
– А теперь прошу прощения, – сказал Брейк, – у меня есть дела поважнее, чем болтать с какими-то школьниками.
И он стремительно зашагал прочь.
– Ну, ему это с рук не сойдет! – поклялся Асгард. – Убью мерзавца!
– Молодец! – ответил ему ниоткуда голос Брейка. – И смотри, не откладывай этого в долгий ящик!
В это утро завтрак был на редкость роскошен. Очевидно, оттого, что было воскресенье. Однако для Парри выбор по-прежнему оставался скуден. Он ограничивался теми блюдами, в которых заведомо не было ни крысятины, ни пауков, ни насекомых. Да и ночевка на полу у Гормошки его настроения не улучшила. У него болело все тело.