Страница:
Ни один из них ничего не подозревает:
Две интрижки после свадьбы – Джей-Си и Джоан, Филипп и Мадж. Интрижки продолжаются – отцовство всех пяти детей под большим вопросом.
Джей-Си открывает сеть прачечных, Филипп вкладывает деньги в небольшое химическое предприятие. Самогон варить они, однако, не прекращают.
Джей-Си предлагает Филу использовать более дешевое сырье: дескать, чем дешевле производство, тем больше прибыль.
Фил соглашается.
Пробную партию они продают какой-то бригаде рабочих – после чего человек десять поразила слепота.
Двадцать второе июня 1937 года:
В закусочную врывается слепой мужчина с помповым ружьем.
Стреляет не целясь – трое убитых.
После чего слепой засовывает дуло себе в рот и вышибает собственные мозги.
Расследованием занимается сержант Дадли Смит. Он узнает, отчего ослеп стрелявший, и выясняет, что спиртное ему продали Фил и Джей-Си. Он предлагает им сделку: молчание в обмен на процент от прибылей.
Те соглашаются.
Дадли понимает, что Джей-Си жаден до денег, – и использует его слабость. Полагая, что негров следует успокаивать – и делать это с помощью наркотиков, – он предлагает Джею-Си толкать им дурь. Он же убеждает шефа полиции Дэвиса позволить Джею-Си «служить» им: то есть позволить ему единолично торговать наркотой в обмен на информацию для недавно образованного и набирающего силу Отдела по борьбе с наркотиками.
Свое участие в деле Дадли скрывает – лишь немногие знают, кто в действительности привел Джея-Си на службу в Полицейское управление Лос-Анджелеса. В тридцать девятом уходит в отставку шеф Дэвис – его место занимает шеф Хоррелл. Он одобряет идею привлечения Кафесьянов на службу в Управлении – и поручает сотруднику Дэну Уилхайту стать связующим звеном между ними и Полицейским управлением.
Проходят годы; Дадли продолжает получать свои проценты от прибылей. Прачечные Джея-Си процветают, к тому же он становится наркобароном южного Лос-Анджелеса. Фил Херрик наживает состояние законным путем – химическое предприятие «ФХ Солвентс» приносит стабильный доход.
Они по-прежнему любовники: Джей-Си и Джоан, Фил и Мадж.
Обе женщины убедили своих партнеров, что предохранялись. И обе солгали: как бы ненавистны им ни были собственные мужья, они ни за что их не оставят: Мадж знает, что Джей-Си убьет ее, а Джоан не хочет отказываться от денег и новообретенных связей супруга в обществе.
Пятеро детей.
Кто чей отец – непонятно.
К счастью, настолько похожих на своих отцов детишек не оказалось.
Джоан хотела ребенка от Джея-Си: он был с ней необычно нежен. Мадж хотела родить от Филиппа, ибо ненавидела своего злодея мужа. Спорное отцовство все сгладит, верили обе.
Но вот завершилась Вторая мировая война.
В ходе которой майор ОСС Дадли Л. Смит продает контрабандный пенициллин спасшимся нацистам. Филипп Херрик, морской офицер, служит на Тихоокеанском флоте. Джей-Си Кафесьян продолжает заниматься своими прачечными и приторговывать дурью. Дадли возвращается в Лос-Анджелес осенью 1945 года; Херрик, походив по морям год и два месяца, неожиданно возвращается домой.
И находит Джоан на девятом месяце беременности. Он избивает ее – и выясняет, что все эти годы Джей-Си был ее любовником. Она планировала отдать ребенка на усыновление; но неожиданное возвращение Фила помешало этому. Беременность она тщательно скрывала, подолгу не выходя на улицу; Лора, Кристина и Ричи учились в школе-интернате и не знали, что происходило.
Джоан бросается к Джею-Си.
Мадж подслушивает их разговор и бросается на них.
Джей-Си жестоко избивает обеих.
Мадж признается в связи с Филом Херриком.
Рогоносцы – и рогоносицы. Разгневанные мужья – избитые и изнасилованные жены. Жуткий скандал. Эйб Уолдридж решает обратиться к Дадли Смиту.
Тот предлагает провести анализ крови всех пятерых детей – результаты коего оказались опять же двусмысленными. Джоан Херрик родила ребенка – Дадли Смит задушил его в колыбели трех дней от роду.
Лора и Кристина так и не узнают тайны своего происхождения; Томми, Люсиль и Ричи узнают – несколько лет спустя.
Мальчики растут друзьями – а возможно, и братьями – кто чей отец, непонятно. Грабят дома и играют джаз; Ричи влюбляется в Люсиль. Он успокаивает ее рассказами про Чампа Динина – мол, тот тоже не знал, кто его настоящий отец.
Томми становится таким же, как его номинальный отец Джей-Си: уже старшеклассником приторговывает наркотой. Он всегда желал Люсиль – а тут вдруг появился шанс, что они – не брат с сестрой. Он насилует ее – и делает своей персональной шлюхой.
Ричи все узнает – и клянется убить Томми.
Томми только смеется – ибо считает Ричи слабаком.
Ричи едет в Бейкерсфилд и покупает пистолет. Тут он попадается на торговле наркотиками; Дадли Смит пытается вмешаться, но ему не удается убедить окружного прокурора снять обвинения. В 1955 году Ричи Херрик приговаривается к сроку в тюрьме Чино.
Томми клянется убить его, когда того выпустят, – он знает, что его персональная шлюха Люсиль обожает Ричи. Ричи клянется убить Томми – ибо тот растлил свою предполагаемую сестру, которую он, Ричи, любит лишь платонически.
Люсиль меж тем катится по наклонной – становится проституткой, танцует голой в освещенных окнах, соблазняет мужчин. Фил Херрик ищет ее общества – ведь она может быть его дочерью. Первый раз он подцепил ее на улице – и снял ее. Люсиль соглашается – лишь чтобы поддразнить его.
Однако его нежность приятно удивляет ее – предполагаемый папочка больше похож на Ричи, чем на Томми. Они продолжают встречаться: всегда разговаривая между собой, всегда играя в игры. Фил Херрик и Люсиль: инцест между папой и дочкой – или же просто проститутка и постоянный клиент – кто знает?
А Мадж и Джоан стали подругами. Вместе они спасались от безумия – редкие часы скрашивались бесконечными разговорами. Откровения: долгие годы эти женщины находили утешение лишь друг в друге.
Ричи бежит из Чино – способный лишь подглядывать за Люсиль. Джоан и Ричи обмениваются письмами; Ричи уверял ее, что скоро на свободу выйдет его друг, который и отомстит за него – безболезненно. Притом этот человек, видно, имел над Ричи какую-то власть: он даже не стал называть его имени.
Девять месяцев назад Джоан покончила с собой: у нее враз иссякли силы терпеть. Люсиль так и не узнала, что Ричи наблюдал за ней. Томми прочел рапорты Стеммонса и понял, что это Ричи следит за его сестрой. Он поклялся убить его – и все боялся, что люди Эксли найдут его первыми. Находит его Люсиль – их единственный шанс на спасение на кончике той иглы.
Пол усеян бумажными платочками – беспрерывно плачущая Мадж использовала всю коробку.
– Как по-вашему, это тянет на «все», лейтенант?
– Не знаю.
– Значит, вы очень любопытны.
– Вам знакомо имя Уайли Баллок?
– Нет.
– Кто убил Джуниора Стеммонса?
– Я. Он напал на Эйба Уолдриджа в одной из наших прачечных. Я испугалась, что он узнает правду про Ричи и Люсиль, и мне хотелось их защитить. Я набросилась на него – по-дурацки, конечно, и Эйб скрутил его. Мы знали, что, даже если мы его убьем, Дадли защитит нас, а Эйб знал, что он – наркоман.
– Выходит, Эйб вколол ему смертельную дозу и вы бросили тело в «Бидо Лито»?
– Да.
– А потом вы рассказали все Томми, и он сжег клуб. Он был его завсегдатаем и боялся, что мы нароем что-нибудь на него.
– Именно так. И я вовсе не сожалею о том, что сталось с тем молодым человеком, Стеммонсом. Думаю, что он страдал, так же как и Люсиль с Ричи.
Я опорожнил свои карманы – куча денег в каждом.
– Вы наивны, лейтенант. Неужели вы думаете, что ваши деньги могут заставить Джея-Си и Томми уйти из моей жизни?
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ
Две интрижки после свадьбы – Джей-Си и Джоан, Филипп и Мадж. Интрижки продолжаются – отцовство всех пяти детей под большим вопросом.
Джей-Си открывает сеть прачечных, Филипп вкладывает деньги в небольшое химическое предприятие. Самогон варить они, однако, не прекращают.
Джей-Си предлагает Филу использовать более дешевое сырье: дескать, чем дешевле производство, тем больше прибыль.
Фил соглашается.
Пробную партию они продают какой-то бригаде рабочих – после чего человек десять поразила слепота.
Двадцать второе июня 1937 года:
В закусочную врывается слепой мужчина с помповым ружьем.
Стреляет не целясь – трое убитых.
После чего слепой засовывает дуло себе в рот и вышибает собственные мозги.
Расследованием занимается сержант Дадли Смит. Он узнает, отчего ослеп стрелявший, и выясняет, что спиртное ему продали Фил и Джей-Си. Он предлагает им сделку: молчание в обмен на процент от прибылей.
Те соглашаются.
Дадли понимает, что Джей-Си жаден до денег, – и использует его слабость. Полагая, что негров следует успокаивать – и делать это с помощью наркотиков, – он предлагает Джею-Си толкать им дурь. Он же убеждает шефа полиции Дэвиса позволить Джею-Си «служить» им: то есть позволить ему единолично торговать наркотой в обмен на информацию для недавно образованного и набирающего силу Отдела по борьбе с наркотиками.
Свое участие в деле Дадли скрывает – лишь немногие знают, кто в действительности привел Джея-Си на службу в Полицейское управление Лос-Анджелеса. В тридцать девятом уходит в отставку шеф Дэвис – его место занимает шеф Хоррелл. Он одобряет идею привлечения Кафесьянов на службу в Управлении – и поручает сотруднику Дэну Уилхайту стать связующим звеном между ними и Полицейским управлением.
Проходят годы; Дадли продолжает получать свои проценты от прибылей. Прачечные Джея-Си процветают, к тому же он становится наркобароном южного Лос-Анджелеса. Фил Херрик наживает состояние законным путем – химическое предприятие «ФХ Солвентс» приносит стабильный доход.
Они по-прежнему любовники: Джей-Си и Джоан, Фил и Мадж.
Обе женщины убедили своих партнеров, что предохранялись. И обе солгали: как бы ненавистны им ни были собственные мужья, они ни за что их не оставят: Мадж знает, что Джей-Си убьет ее, а Джоан не хочет отказываться от денег и новообретенных связей супруга в обществе.
Пятеро детей.
Кто чей отец – непонятно.
К счастью, настолько похожих на своих отцов детишек не оказалось.
Джоан хотела ребенка от Джея-Си: он был с ней необычно нежен. Мадж хотела родить от Филиппа, ибо ненавидела своего злодея мужа. Спорное отцовство все сгладит, верили обе.
Но вот завершилась Вторая мировая война.
В ходе которой майор ОСС Дадли Л. Смит продает контрабандный пенициллин спасшимся нацистам. Филипп Херрик, морской офицер, служит на Тихоокеанском флоте. Джей-Си Кафесьян продолжает заниматься своими прачечными и приторговывать дурью. Дадли возвращается в Лос-Анджелес осенью 1945 года; Херрик, походив по морям год и два месяца, неожиданно возвращается домой.
И находит Джоан на девятом месяце беременности. Он избивает ее – и выясняет, что все эти годы Джей-Си был ее любовником. Она планировала отдать ребенка на усыновление; но неожиданное возвращение Фила помешало этому. Беременность она тщательно скрывала, подолгу не выходя на улицу; Лора, Кристина и Ричи учились в школе-интернате и не знали, что происходило.
Джоан бросается к Джею-Си.
Мадж подслушивает их разговор и бросается на них.
Джей-Си жестоко избивает обеих.
Мадж признается в связи с Филом Херриком.
Рогоносцы – и рогоносицы. Разгневанные мужья – избитые и изнасилованные жены. Жуткий скандал. Эйб Уолдридж решает обратиться к Дадли Смиту.
Тот предлагает провести анализ крови всех пятерых детей – результаты коего оказались опять же двусмысленными. Джоан Херрик родила ребенка – Дадли Смит задушил его в колыбели трех дней от роду.
Лора и Кристина так и не узнают тайны своего происхождения; Томми, Люсиль и Ричи узнают – несколько лет спустя.
Мальчики растут друзьями – а возможно, и братьями – кто чей отец, непонятно. Грабят дома и играют джаз; Ричи влюбляется в Люсиль. Он успокаивает ее рассказами про Чампа Динина – мол, тот тоже не знал, кто его настоящий отец.
Томми становится таким же, как его номинальный отец Джей-Си: уже старшеклассником приторговывает наркотой. Он всегда желал Люсиль – а тут вдруг появился шанс, что они – не брат с сестрой. Он насилует ее – и делает своей персональной шлюхой.
Ричи все узнает – и клянется убить Томми.
Томми только смеется – ибо считает Ричи слабаком.
Ричи едет в Бейкерсфилд и покупает пистолет. Тут он попадается на торговле наркотиками; Дадли Смит пытается вмешаться, но ему не удается убедить окружного прокурора снять обвинения. В 1955 году Ричи Херрик приговаривается к сроку в тюрьме Чино.
Томми клянется убить его, когда того выпустят, – он знает, что его персональная шлюха Люсиль обожает Ричи. Ричи клянется убить Томми – ибо тот растлил свою предполагаемую сестру, которую он, Ричи, любит лишь платонически.
Люсиль меж тем катится по наклонной – становится проституткой, танцует голой в освещенных окнах, соблазняет мужчин. Фил Херрик ищет ее общества – ведь она может быть его дочерью. Первый раз он подцепил ее на улице – и снял ее. Люсиль соглашается – лишь чтобы поддразнить его.
Однако его нежность приятно удивляет ее – предполагаемый папочка больше похож на Ричи, чем на Томми. Они продолжают встречаться: всегда разговаривая между собой, всегда играя в игры. Фил Херрик и Люсиль: инцест между папой и дочкой – или же просто проститутка и постоянный клиент – кто знает?
А Мадж и Джоан стали подругами. Вместе они спасались от безумия – редкие часы скрашивались бесконечными разговорами. Откровения: долгие годы эти женщины находили утешение лишь друг в друге.
Ричи бежит из Чино – способный лишь подглядывать за Люсиль. Джоан и Ричи обмениваются письмами; Ричи уверял ее, что скоро на свободу выйдет его друг, который и отомстит за него – безболезненно. Притом этот человек, видно, имел над Ричи какую-то власть: он даже не стал называть его имени.
Девять месяцев назад Джоан покончила с собой: у нее враз иссякли силы терпеть. Люсиль так и не узнала, что Ричи наблюдал за ней. Томми прочел рапорты Стеммонса и понял, что это Ричи следит за его сестрой. Он поклялся убить его – и все боялся, что люди Эксли найдут его первыми. Находит его Люсиль – их единственный шанс на спасение на кончике той иглы.
Пол усеян бумажными платочками – беспрерывно плачущая Мадж использовала всю коробку.
– Как по-вашему, это тянет на «все», лейтенант?
– Не знаю.
– Значит, вы очень любопытны.
– Вам знакомо имя Уайли Баллок?
– Нет.
– Кто убил Джуниора Стеммонса?
– Я. Он напал на Эйба Уолдриджа в одной из наших прачечных. Я испугалась, что он узнает правду про Ричи и Люсиль, и мне хотелось их защитить. Я набросилась на него – по-дурацки, конечно, и Эйб скрутил его. Мы знали, что, даже если мы его убьем, Дадли защитит нас, а Эйб знал, что он – наркоман.
– Выходит, Эйб вколол ему смертельную дозу и вы бросили тело в «Бидо Лито»?
– Да.
– А потом вы рассказали все Томми, и он сжег клуб. Он был его завсегдатаем и боялся, что мы нароем что-нибудь на него.
– Именно так. И я вовсе не сожалею о том, что сталось с тем молодым человеком, Стеммонсом. Думаю, что он страдал, так же как и Люсиль с Ричи.
Я опорожнил свои карманы – куча денег в каждом.
– Вы наивны, лейтенант. Неужели вы думаете, что ваши деньги могут заставить Джея-Си и Томми уйти из моей жизни?
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
ВСЁ=И БОЛЕЕ ТОГО=БАЛЛОК.
Назад, к стоянке трейлеров, – на парковке обнаруживается двухцветный «паккард». Припарковался бок о бок с ним – моя зверь-машина выплюнула сгусток копоти.
Голоса, шуршание ног по гравию.
Густой дым – я закашлялся. Эксли и двое из ОВР – заряжают дробовики.
«Всё» означает «больше того», означает —
Выхлопы, дорожная пыль. Заходят с флангов с дробовиками наперевес – Эксли потеет в своем шитом на заказ костюме.
– Баллок убил Херриков и натворил делов в доме Кафесьянов. Но откуда вы узнали…
– Я тоже звонил в Чино и потребовал список заключенных. И та женщина, что сняла трубку в кабинете замначальника, сказала мне, что при упоминании имени Баллока вы запсиховали.
– Давайте его возьмем. И уберите этих людей – я знаю, что у него есть что-то на Дадли.
– Ждите здесь. Феннер, дайте лейтенанту свое оружие.
Феннер бросил мне пушку – я зарядил ее.
Эксли сказал: «Значит, пошли?»
И мы —
Пробежали к третьему ряду, подбежали к седьмому трейлеру – случайные прохожие, вылупив глаза, смотрели на нас. Тот самый «Эйрстрим» – жужжание радиоприемника, дверь открыта.
Я вошел, целясь; Эксли втиснулся за моей спиной. В двух футах от нас: Баллок в шезлонге.
Добродушный ублюдок:
Улыбается.
Медленно – навидался полицейских, сразу видно, – поднимает руки.
Распялив все десять пальцев – мол, пушки у меня нет, сами видите.
Я упер свой ствол ему в подбородок.
Эксли скрутил ему руки за спиной и щелкнул наручниками.
А по радио – какое-то фантастическое шоу про звездные войны.
– Мистер Баллок, вы арестованы за убийство Филиппа, Лоры и Кристины Херрик. Я – шеф Бюро расследований, и мне хотелось бы сперва допросить вас здесь.
Логово чудовища: плакаты с красотками из «Плейбоя», матрац. Баллок: футболка «Доджерс», спокойные карие глаза.
Я подтолкнул его. «Мне известно о том, что ты знал Ричи Херрика. Я знаю, что ты сказал ему, что отомстишь Кафесьянам за него, и я больше чем уверен, что тебе знакомо имя Дадли Смита».
– Мне нужна отдельная камера и блины на завтрак. Если вы пообещаете, я расскажу вам все прямо здесь.
Я сказал: «Представьте, что вы решили рассказать нам историю».
– Зачем? Легавые любят задавать вопросы.
– Это – не тот случай.
– Блины и сосиски!
– Каждый день.
Принесли стулья, закрыли дверь. Ни магнитофона, ни блокнотов. Вот что поведал нам маньяк:
Июнь, 1937 год – Уайли Баллоку почти двенадцать лет – «Я был совсем дите, понимаете?»
Единственный ребенок, славные родители – но бедные. «У нас была крошечная квартирка – не больше вот этого трейлера, и мы ужинали в той забегаловке почти каждый вечер, потому что там давали вторую порцию холодного мяса бесплатно».
22 июня:
В забегаловку врывается какой-то слепой сумасшедший. И открывает пальбу – его родители погибают на месте.
– Меня отвезли в больницу – у меня был шок, понимаете?
Потом были приюты – «одни ничего так, другие похуже» – мечты о возмездии – вот только кому – убийца-то покончил с собой. Ремесленные училища, страсть к фотографированию и киносъемке – «старину Уайли хлебом не корми, дай пощелкать». Работа оператором, ненасытное любопытство: 22. 06.37 – почему???
Детектив-любитель Уайли: все доставал легавых. «Они все твердили, что папка с делом куда-то потерялась». Из газет узнал: расследование проводил сержант Дадли Смит. Попробовал написать теперь уже лейтенанту Смиту – ни на одно письмо тот не ответил.
Он принялся копать под ту забегаловку. Там давно ходили слухи, что зрения давешний слепой лишился из-за нечистоплотного бутлегера, что продал ему дерьмовое пойло. И – по следам этих слухов – он принялся выяснять, кто продавал в 1937 году самопальное виски?
Годы, потраченные на бесплодные поиски – «знаете, ведь что-либо доказать практически невозможно». Но слухи не утихали: «самогон из прачечной», «этот армяшка – Джей-Си».
Он пришел к логическому выводу: прачечные «E-Z» – Джей-Си Кафесьян. «У меня не было доказательств – только предчувствие, что так оно и есть. Я даже завел блокнот, куда записывал всю информацию о «деле слепого» – там же хранилось фото сержанта Смита, сделанное в том же тридцать седьмом».
– Это стало навязчивой идеей.
В поддержку этой идеи: работа фотографа. Незаконная. «Я делал непристойные снимки и продавал их морячкам и морским пехотинцам в Сан-Диего».
Навязчивая идея: Кафесьяны.
– Я так и кружил вокруг этого семейства. Выяснил, например, что Джей-Си и Томми приторговывают дурью и связаны с полицией. Что Люсиль – шлюха, а Томми – убийца. Вроде как они стали моей новой семьей. У Томми был кореш по имени Ричи – они вместе играли джаз – хреново, помню. Я наблюдал за ними и видел, что между ними происходило из-за этой Люсиль. Потом Ричи поймали в Бейкерсфилде за торговлю наркотиками и приговорили к сроку в Чино; а однажды, ошиваясь возле одной из кафесьяновских прачечных, я услышал, как Томми говорил Эйбу Уолдриджу, что пристукнет Ричи, как только тот выйдет из тюрьмы.
Начало пятьдесят шестого: два удара поразили его одновременно:
Первый: прячась, по своему обыкновению, возле прачечной, он стал свидетелем междусобойчика: Джей-Си Кафесьян и Дадли Смит – девятнадцатью годами старше той фотографии.
И второй: его ловят на продаже порноснимков.
– Я подумал тогда, что Дадли Смит и Кафесьяны каким-то образом повязаны. Я не мог ничего доказать, но каким-то образом догадался, что Смит мог помочь Кафесьяну скрыть тот факт, что это он продавал ядовитый самогон. Спустя некоторое время я попросту в это поверил.
И он начал вынашивать планы мести – тот Слепой убийца, что поселился в нем, генерировал идеи. Он признался в распространении порнографии – его адвокат посоветовал ему покаяться и просить о снисхождении.
– Один парень в окружной тюрьме рассказал мне, что в Чино есть рентгеновская лаборатория – и что это неплохая работа. Тогда я подумал, что вполне могу устроиться туда, если меня отправят в государственную тюрьму, – я ведь специалист по фотографии. Так что наконец-то у меня появился план: пробраться в Чино, чтобы подобраться к Ричи.
Судья вынес приговор – от трех до пяти лет. Выдумка с рентгеновской лабораторией сработала – Уайли Дэвис Баллок, отправляйтесь в Чино.
– Ну, меня и отправили в Чино, и я смог подобраться к Ричи. Он был нелюдимым, одиноким парнишкой, и я с ним подружился; тогда-то он мне и рассказал эту чертову УДИВИТЕЛЬНУЮ историю.
Куда уж удивительней:
Кафесьяны и Херрики – кто чей папаша? Фил Херрик и Джей-Си: самогонщики-бутлегеры тридцатых. Убийства слепого – Ричи подтвердил: да, вполне возможно, что Дадли Смит так и сделал. Инцест: может быть – мнимый брат – мнимый отец.
– Даю гарантию – вы в жизни не слышали ничего похожего на ту историю, что поведал мне Ричи.
Ричи: слабак-вуайерист.
– Он рассказал мне, что влюблен в Люсиль, но не прикоснется к ней, потому что она может наполовину быть его сестрой. Он еще сказал, что обожает подглядывать за ней.
Ричи, в час по чайной ложке разговоров.
– Он-то и прояснил мне ситуацию. Теперь я знал о Дадли Смите достаточно, чтобы понять, что вскоре после убийств он встретился с Кафесьянами и Херриками. Как я догадался, им удалось договориться, и он брал с них деньги в обмен на замалчивание того факта, что это они изготовили ядовитый самогон. Теперь я знал точно. Знал, что эти две полоумные семейки убили мою семью.
Ричи принялся говорить о мести Томми.
– Я знал, что у него кишка тонка, чтобы мстить. Я сказал: подожди – я отомщу за тебя, если ты пообещаешь мне не приближаться к Кафесьянам.
Ричи пообещал.
– А потом он получил письмо от своей мамаши – она писала эту слезливую муру про попытку самоубийства. Ричи сбежал из Чино – верней, ушел оттуда. Сторожат там так, что он попросту ушел.
Ричи так и остался на свободе.
Его самого освободили условно два месяца спустя.
– Я попытался найти Ричи. Долго сидел в засаде то у дома Кафесьянов, то у дома Херриков – но он так и не объявился.
– Зато эта Люсиль – елки-палки. Я часто любовался, как она танцевала шимми – голая.
Так проходили месяцы. «В одно утро, как раз перед тем, как убить себя, старушка Херрик бросила в ящик письмо. Я это видел, пробрался туда и достал его. Письмо было на имя Чампа Динина – того гребаного джазмена, которого Ричи так обожал. Адресом значился абонентский ящик, и мне вот подумалось: а что, если мамочка и Ричи обмениваются корреспонденцией? Тогда я оставил в том самом ящике записку: «Посмотри, как Люсиль танцует шимми в своем окне. Потерпи, и я отомщу за тебя».
Записка сработала – снова проходили месяцы – он наблюдал, как Ричи подглядывал за Люсиль. УДИВИТЕЛЬНО: вуайерист Ричи – радиолюбитель – уроки Фредди не прошли для него даром. Сам он потихоньку начинал возвращаться к честной жизни – работа в кино, дружеские беседы с инспектором по надзору – никто не знал, что Слепой убийца продолжает жить в нем и вынашивать планы мести.
– И мне стали приходить всякие безумные идеи.
– Слепой сказал, чтобы я следил за папой и сыном Кафесьянами и Дадли Смитом – просто так.
– Как-то раз я следил за Смитом. Он обедал с Микки Коэном, и я устроился в соседнем кабинете. Коэн и рассказал Дадли об этом ужастике, что он снимал в Гриффит-парке – мол, тот тип, Сид Фритцелл, так называемый «режиссер», снимал на стороне еще и порнушку. Смит сказал, что любит подобные фильмы и что Коэн может передать своему Фритцеллу, что у него, Дадли, есть славная квартирка, которую он может использовать. Коэн сказал, что Фритцелл – полное ничтожество и вряд ли из этого выйдет что-то путное.
И он появился на съемочной площадке «Вампира». «Господи, ну и зрелище». Он предложил свои услуги в качестве оператора, и недорого. Коэн его и нанял – тогда он принялся осаждать недоумка Сида Фритцелла – у того вечно не было никаких идей. «Я и предложил ему всю эту лабуду про инцест и выкалывание глаз – просто прикинул, что в один прекрасный день покажу готовый фильм Ричи. Я убедил Фритцелл а, что у меня богатый опыт порносъемки, и он уговорил человека Микки – ну, этого Чика Веккио – поговорить со Смитом. Смит разрешил, и Фритцелл стал снимать свою муру на той самой хазе в Линвуде.
– Таким образом, я подобрался к нужным людям, но треклятого плана у меня не было. Тут проснулся Слепой.
Он приказал: ущипни Кафесьянов – устрой им страшное и загадочное ограбление. Пусть подумают на Ричи – пусть он испугается – пусть он спрячется.
– Так я и сделал. Наверное, был в этом какой-то символ, потому что Слепой сказал мне в точности, что я должен делать. Сперва я попытался ослепить собак с помощью того химиката, но не получилось – тогда я просто выдрал им глазные яблоки. Я разбил бутылки со спиртным – намекнуть на их бутлегерство – и еще расколол пластинки Томми – Слепой сказал, что это должно символизировать, как Ричи ненавидит Томми. Ричи всегда претила мысль, что Люсиль торговала собой, поэтому я разодрал ее штанишки и кончил на них пару раз.
Злая шутка, нечего сказать.
– Потом Слепой убийца потребовал, чтобы я припугнул Ричи, и я нашел его в том мотеле, где он распускал нюни, подглядывая за Люсиль, и распорол матрац на его кровати украденными серебряными вилками. Вокруг Кафесьянов поднялась шумиха – в связи с ограблением и расследованием ФБР, – и тогда Слепой приказал мне прежде убить Херрика. Дочки пришли домой неожиданно, и Слепой заставил меня прикончить и их. Я прикинул, что раз мудак Ричи скрывается, то легавые запросто свалят все на него и пристрелят при задержании.
Потом?
– Слепой сказал, что Томми и Джей-Си тоже должны умереть – медленно и мучительно. И еще – что я должен вырвать глаза Дадли Смиту и съесть.
А теперь?
– Блинчики и сосиски, папаша. И славную, уютную камерку для нас со Слепым.
Поедает котлеты.
На полочке – тесто для блинчиков.
Закололо в груди – заболела голова – пересохло во рту: Дадли Смит встретится со Слепым убийцей.
Эксли указывает мне на дверь.
Вышел вслед за ним на улицу. Предательский солнечный свет: половина обитателей трейлерного парка пялит на нас глаза.
– И что вы думаете делать? Заставить его – надуть его: СОЛГАТЬ.
– Я хочу взять Баллока с собой к Уэллсу Нунану. Я укрываюсь от федерального ареста, и Баллок может помочь мне исправить положение. Он – главный свидетель по вопросу связей Кафесьянов с Дадли Смитом, и если мы станем с ними сотрудничать, то расследование захлебнется – особенно если скормить им Отдел по борьбе с наркотиками.
– Он – сумасшедший. Его показания будут недействительными.
– Ну да, а нам он кто – всего лишь псих. И к тому же неподсудный.
– Галлодет добьется обвинительного приговора. Он лично будет представлять обвинение.
– Боб мертв. Он был повязан с Дадли в деле по легализации игорного бизнеса. Дадли убил его.
Колени подкосились – я поддержал его: Эдмунда Дженнингса Эксли прошиб холодный пот.
– Я похитил Чика Веккио. Он умолял меня сдать его федералам, а рассказ Мадж Кафесьян заполнил некоторые пробелы в показаниях Баллока, в частности, она сообщила мне подробности того, как Дадли устроил так, чтобы Джей-Си сотрудничал с Управлением. Эксли, все взаимосвязано. Веккио, Баллок, Мадж – они сдадут Дадли, а пострадает только Отдел по борьбе с наркотиками. Ведь это и ваш генеральный план, и все, что вам надо, – дать мне послабление перед тем, как я отдам Баллока в руки правосудия.
– А конкретно?
– Позвоните Нунану. Скажите, что намерены отдать ФБР досье Управления на сотрудников Отдела по борьбе с наркотиками. И попросите отозвать ордер на мой арест, пока я не разберусь со свидетелями.
Сделай это – проглоти наживку – и я смоюсь с деньгами. Твоими деньгами.
– Эксли…
– Согласен. Спрячьте Баллока где-нибудь до прихода темноты, а потом позвоните мне.
– Так вы позвоните Нунану?
– Да, позвоню. Прямо сейчас.
– Признаться, я удивлен, что вы мне доверяете.
– Я уже раз предавал ваше доверие. Можете оставить дробовик себе – и постарайтесь его не убить.
Я устроился в трейлере.
Баллок все бредил – о сосисках и Слепом убийце.
ВСЕ вертелось у меня перед глазами – взад-вперед – назад к Мег – и Гленде.
Планы: бегства, подкупа – ни одного путного.
Стемнело – но я не стал включать свет. Где-то заиграла музыка – и все СНОВА завертелось.
Ничего путного.
Баллок вырубился, прикованный наручниками к стулу.
Ничего путного.
Балпок – бормотал всякую чушь во сне.
Меня вдруг пробрала судорожная дрожь – и я… захныкал.
Уткнулся в стену —
Убийства, избиения, взятки, подкупы, шантаж. Вымогательство квартплаты, штрейкбрехерство. Ложь, угрозы, нарушенные клятвы, похеренный долг. Воровство, двойная игра, алчность, обман, убийства, избиения, взятки, подкупы, шантаж, Мег…
Хныканье переросло в рыдания – Баллок приподнял голову и навострил уши, чтобы лучше слышать. Всхлипы – я пытался сдержать слезы сколько было сил – а трясло меня так, что содрогался весь трейлер.
ВСЁ.
Кружусь, падаю – и признаюсь.
Не знаю, сколько прошло времени.
Кончилось все тем, что я подумал:
ЭТОГО НЕДОСТАТОЧНО.
Я позвонил.
Назад, к стоянке трейлеров, – на парковке обнаруживается двухцветный «паккард». Припарковался бок о бок с ним – моя зверь-машина выплюнула сгусток копоти.
Голоса, шуршание ног по гравию.
Густой дым – я закашлялся. Эксли и двое из ОВР – заряжают дробовики.
«Всё» означает «больше того», означает —
Выхлопы, дорожная пыль. Заходят с флангов с дробовиками наперевес – Эксли потеет в своем шитом на заказ костюме.
– Баллок убил Херриков и натворил делов в доме Кафесьянов. Но откуда вы узнали…
– Я тоже звонил в Чино и потребовал список заключенных. И та женщина, что сняла трубку в кабинете замначальника, сказала мне, что при упоминании имени Баллока вы запсиховали.
– Давайте его возьмем. И уберите этих людей – я знаю, что у него есть что-то на Дадли.
– Ждите здесь. Феннер, дайте лейтенанту свое оружие.
Феннер бросил мне пушку – я зарядил ее.
Эксли сказал: «Значит, пошли?»
И мы —
Пробежали к третьему ряду, подбежали к седьмому трейлеру – случайные прохожие, вылупив глаза, смотрели на нас. Тот самый «Эйрстрим» – жужжание радиоприемника, дверь открыта.
Я вошел, целясь; Эксли втиснулся за моей спиной. В двух футах от нас: Баллок в шезлонге.
Добродушный ублюдок:
Улыбается.
Медленно – навидался полицейских, сразу видно, – поднимает руки.
Распялив все десять пальцев – мол, пушки у меня нет, сами видите.
Я упер свой ствол ему в подбородок.
Эксли скрутил ему руки за спиной и щелкнул наручниками.
А по радио – какое-то фантастическое шоу про звездные войны.
– Мистер Баллок, вы арестованы за убийство Филиппа, Лоры и Кристины Херрик. Я – шеф Бюро расследований, и мне хотелось бы сперва допросить вас здесь.
Логово чудовища: плакаты с красотками из «Плейбоя», матрац. Баллок: футболка «Доджерс», спокойные карие глаза.
Я подтолкнул его. «Мне известно о том, что ты знал Ричи Херрика. Я знаю, что ты сказал ему, что отомстишь Кафесьянам за него, и я больше чем уверен, что тебе знакомо имя Дадли Смита».
– Мне нужна отдельная камера и блины на завтрак. Если вы пообещаете, я расскажу вам все прямо здесь.
Я сказал: «Представьте, что вы решили рассказать нам историю».
– Зачем? Легавые любят задавать вопросы.
– Это – не тот случай.
– Блины и сосиски!
– Каждый день.
Принесли стулья, закрыли дверь. Ни магнитофона, ни блокнотов. Вот что поведал нам маньяк:
Июнь, 1937 год – Уайли Баллоку почти двенадцать лет – «Я был совсем дите, понимаете?»
Единственный ребенок, славные родители – но бедные. «У нас была крошечная квартирка – не больше вот этого трейлера, и мы ужинали в той забегаловке почти каждый вечер, потому что там давали вторую порцию холодного мяса бесплатно».
22 июня:
В забегаловку врывается какой-то слепой сумасшедший. И открывает пальбу – его родители погибают на месте.
– Меня отвезли в больницу – у меня был шок, понимаете?
Потом были приюты – «одни ничего так, другие похуже» – мечты о возмездии – вот только кому – убийца-то покончил с собой. Ремесленные училища, страсть к фотографированию и киносъемке – «старину Уайли хлебом не корми, дай пощелкать». Работа оператором, ненасытное любопытство: 22. 06.37 – почему???
Детектив-любитель Уайли: все доставал легавых. «Они все твердили, что папка с делом куда-то потерялась». Из газет узнал: расследование проводил сержант Дадли Смит. Попробовал написать теперь уже лейтенанту Смиту – ни на одно письмо тот не ответил.
Он принялся копать под ту забегаловку. Там давно ходили слухи, что зрения давешний слепой лишился из-за нечистоплотного бутлегера, что продал ему дерьмовое пойло. И – по следам этих слухов – он принялся выяснять, кто продавал в 1937 году самопальное виски?
Годы, потраченные на бесплодные поиски – «знаете, ведь что-либо доказать практически невозможно». Но слухи не утихали: «самогон из прачечной», «этот армяшка – Джей-Си».
Он пришел к логическому выводу: прачечные «E-Z» – Джей-Си Кафесьян. «У меня не было доказательств – только предчувствие, что так оно и есть. Я даже завел блокнот, куда записывал всю информацию о «деле слепого» – там же хранилось фото сержанта Смита, сделанное в том же тридцать седьмом».
– Это стало навязчивой идеей.
В поддержку этой идеи: работа фотографа. Незаконная. «Я делал непристойные снимки и продавал их морячкам и морским пехотинцам в Сан-Диего».
Навязчивая идея: Кафесьяны.
– Я так и кружил вокруг этого семейства. Выяснил, например, что Джей-Си и Томми приторговывают дурью и связаны с полицией. Что Люсиль – шлюха, а Томми – убийца. Вроде как они стали моей новой семьей. У Томми был кореш по имени Ричи – они вместе играли джаз – хреново, помню. Я наблюдал за ними и видел, что между ними происходило из-за этой Люсиль. Потом Ричи поймали в Бейкерсфилде за торговлю наркотиками и приговорили к сроку в Чино; а однажды, ошиваясь возле одной из кафесьяновских прачечных, я услышал, как Томми говорил Эйбу Уолдриджу, что пристукнет Ричи, как только тот выйдет из тюрьмы.
Начало пятьдесят шестого: два удара поразили его одновременно:
Первый: прячась, по своему обыкновению, возле прачечной, он стал свидетелем междусобойчика: Джей-Си Кафесьян и Дадли Смит – девятнадцатью годами старше той фотографии.
И второй: его ловят на продаже порноснимков.
– Я подумал тогда, что Дадли Смит и Кафесьяны каким-то образом повязаны. Я не мог ничего доказать, но каким-то образом догадался, что Смит мог помочь Кафесьяну скрыть тот факт, что это он продавал ядовитый самогон. Спустя некоторое время я попросту в это поверил.
И он начал вынашивать планы мести – тот Слепой убийца, что поселился в нем, генерировал идеи. Он признался в распространении порнографии – его адвокат посоветовал ему покаяться и просить о снисхождении.
– Один парень в окружной тюрьме рассказал мне, что в Чино есть рентгеновская лаборатория – и что это неплохая работа. Тогда я подумал, что вполне могу устроиться туда, если меня отправят в государственную тюрьму, – я ведь специалист по фотографии. Так что наконец-то у меня появился план: пробраться в Чино, чтобы подобраться к Ричи.
Судья вынес приговор – от трех до пяти лет. Выдумка с рентгеновской лабораторией сработала – Уайли Дэвис Баллок, отправляйтесь в Чино.
– Ну, меня и отправили в Чино, и я смог подобраться к Ричи. Он был нелюдимым, одиноким парнишкой, и я с ним подружился; тогда-то он мне и рассказал эту чертову УДИВИТЕЛЬНУЮ историю.
Куда уж удивительней:
Кафесьяны и Херрики – кто чей папаша? Фил Херрик и Джей-Си: самогонщики-бутлегеры тридцатых. Убийства слепого – Ричи подтвердил: да, вполне возможно, что Дадли Смит так и сделал. Инцест: может быть – мнимый брат – мнимый отец.
– Даю гарантию – вы в жизни не слышали ничего похожего на ту историю, что поведал мне Ричи.
Ричи: слабак-вуайерист.
– Он рассказал мне, что влюблен в Люсиль, но не прикоснется к ней, потому что она может наполовину быть его сестрой. Он еще сказал, что обожает подглядывать за ней.
Ричи, в час по чайной ложке разговоров.
– Он-то и прояснил мне ситуацию. Теперь я знал о Дадли Смите достаточно, чтобы понять, что вскоре после убийств он встретился с Кафесьянами и Херриками. Как я догадался, им удалось договориться, и он брал с них деньги в обмен на замалчивание того факта, что это они изготовили ядовитый самогон. Теперь я знал точно. Знал, что эти две полоумные семейки убили мою семью.
Ричи принялся говорить о мести Томми.
– Я знал, что у него кишка тонка, чтобы мстить. Я сказал: подожди – я отомщу за тебя, если ты пообещаешь мне не приближаться к Кафесьянам.
Ричи пообещал.
– А потом он получил письмо от своей мамаши – она писала эту слезливую муру про попытку самоубийства. Ричи сбежал из Чино – верней, ушел оттуда. Сторожат там так, что он попросту ушел.
Ричи так и остался на свободе.
Его самого освободили условно два месяца спустя.
– Я попытался найти Ричи. Долго сидел в засаде то у дома Кафесьянов, то у дома Херриков – но он так и не объявился.
– Зато эта Люсиль – елки-палки. Я часто любовался, как она танцевала шимми – голая.
Так проходили месяцы. «В одно утро, как раз перед тем, как убить себя, старушка Херрик бросила в ящик письмо. Я это видел, пробрался туда и достал его. Письмо было на имя Чампа Динина – того гребаного джазмена, которого Ричи так обожал. Адресом значился абонентский ящик, и мне вот подумалось: а что, если мамочка и Ричи обмениваются корреспонденцией? Тогда я оставил в том самом ящике записку: «Посмотри, как Люсиль танцует шимми в своем окне. Потерпи, и я отомщу за тебя».
Записка сработала – снова проходили месяцы – он наблюдал, как Ричи подглядывал за Люсиль. УДИВИТЕЛЬНО: вуайерист Ричи – радиолюбитель – уроки Фредди не прошли для него даром. Сам он потихоньку начинал возвращаться к честной жизни – работа в кино, дружеские беседы с инспектором по надзору – никто не знал, что Слепой убийца продолжает жить в нем и вынашивать планы мести.
– И мне стали приходить всякие безумные идеи.
– Слепой сказал, чтобы я следил за папой и сыном Кафесьянами и Дадли Смитом – просто так.
– Как-то раз я следил за Смитом. Он обедал с Микки Коэном, и я устроился в соседнем кабинете. Коэн и рассказал Дадли об этом ужастике, что он снимал в Гриффит-парке – мол, тот тип, Сид Фритцелл, так называемый «режиссер», снимал на стороне еще и порнушку. Смит сказал, что любит подобные фильмы и что Коэн может передать своему Фритцеллу, что у него, Дадли, есть славная квартирка, которую он может использовать. Коэн сказал, что Фритцелл – полное ничтожество и вряд ли из этого выйдет что-то путное.
И он появился на съемочной площадке «Вампира». «Господи, ну и зрелище». Он предложил свои услуги в качестве оператора, и недорого. Коэн его и нанял – тогда он принялся осаждать недоумка Сида Фритцелла – у того вечно не было никаких идей. «Я и предложил ему всю эту лабуду про инцест и выкалывание глаз – просто прикинул, что в один прекрасный день покажу готовый фильм Ричи. Я убедил Фритцелл а, что у меня богатый опыт порносъемки, и он уговорил человека Микки – ну, этого Чика Веккио – поговорить со Смитом. Смит разрешил, и Фритцелл стал снимать свою муру на той самой хазе в Линвуде.
– Таким образом, я подобрался к нужным людям, но треклятого плана у меня не было. Тут проснулся Слепой.
Он приказал: ущипни Кафесьянов – устрой им страшное и загадочное ограбление. Пусть подумают на Ричи – пусть он испугается – пусть он спрячется.
– Так я и сделал. Наверное, был в этом какой-то символ, потому что Слепой сказал мне в точности, что я должен делать. Сперва я попытался ослепить собак с помощью того химиката, но не получилось – тогда я просто выдрал им глазные яблоки. Я разбил бутылки со спиртным – намекнуть на их бутлегерство – и еще расколол пластинки Томми – Слепой сказал, что это должно символизировать, как Ричи ненавидит Томми. Ричи всегда претила мысль, что Люсиль торговала собой, поэтому я разодрал ее штанишки и кончил на них пару раз.
Злая шутка, нечего сказать.
– Потом Слепой убийца потребовал, чтобы я припугнул Ричи, и я нашел его в том мотеле, где он распускал нюни, подглядывая за Люсиль, и распорол матрац на его кровати украденными серебряными вилками. Вокруг Кафесьянов поднялась шумиха – в связи с ограблением и расследованием ФБР, – и тогда Слепой приказал мне прежде убить Херрика. Дочки пришли домой неожиданно, и Слепой заставил меня прикончить и их. Я прикинул, что раз мудак Ричи скрывается, то легавые запросто свалят все на него и пристрелят при задержании.
Потом?
– Слепой сказал, что Томми и Джей-Си тоже должны умереть – медленно и мучительно. И еще – что я должен вырвать глаза Дадли Смиту и съесть.
А теперь?
– Блинчики и сосиски, папаша. И славную, уютную камерку для нас со Слепым.
Поедает котлеты.
На полочке – тесто для блинчиков.
Закололо в груди – заболела голова – пересохло во рту: Дадли Смит встретится со Слепым убийцей.
Эксли указывает мне на дверь.
Вышел вслед за ним на улицу. Предательский солнечный свет: половина обитателей трейлерного парка пялит на нас глаза.
– И что вы думаете делать? Заставить его – надуть его: СОЛГАТЬ.
– Я хочу взять Баллока с собой к Уэллсу Нунану. Я укрываюсь от федерального ареста, и Баллок может помочь мне исправить положение. Он – главный свидетель по вопросу связей Кафесьянов с Дадли Смитом, и если мы станем с ними сотрудничать, то расследование захлебнется – особенно если скормить им Отдел по борьбе с наркотиками.
– Он – сумасшедший. Его показания будут недействительными.
– Ну да, а нам он кто – всего лишь псих. И к тому же неподсудный.
– Галлодет добьется обвинительного приговора. Он лично будет представлять обвинение.
– Боб мертв. Он был повязан с Дадли в деле по легализации игорного бизнеса. Дадли убил его.
Колени подкосились – я поддержал его: Эдмунда Дженнингса Эксли прошиб холодный пот.
– Я похитил Чика Веккио. Он умолял меня сдать его федералам, а рассказ Мадж Кафесьян заполнил некоторые пробелы в показаниях Баллока, в частности, она сообщила мне подробности того, как Дадли устроил так, чтобы Джей-Си сотрудничал с Управлением. Эксли, все взаимосвязано. Веккио, Баллок, Мадж – они сдадут Дадли, а пострадает только Отдел по борьбе с наркотиками. Ведь это и ваш генеральный план, и все, что вам надо, – дать мне послабление перед тем, как я отдам Баллока в руки правосудия.
– А конкретно?
– Позвоните Нунану. Скажите, что намерены отдать ФБР досье Управления на сотрудников Отдела по борьбе с наркотиками. И попросите отозвать ордер на мой арест, пока я не разберусь со свидетелями.
Сделай это – проглоти наживку – и я смоюсь с деньгами. Твоими деньгами.
– Эксли…
– Согласен. Спрячьте Баллока где-нибудь до прихода темноты, а потом позвоните мне.
– Так вы позвоните Нунану?
– Да, позвоню. Прямо сейчас.
– Признаться, я удивлен, что вы мне доверяете.
– Я уже раз предавал ваше доверие. Можете оставить дробовик себе – и постарайтесь его не убить.
Я устроился в трейлере.
Баллок все бредил – о сосисках и Слепом убийце.
ВСЕ вертелось у меня перед глазами – взад-вперед – назад к Мег – и Гленде.
Планы: бегства, подкупа – ни одного путного.
Стемнело – но я не стал включать свет. Где-то заиграла музыка – и все СНОВА завертелось.
Ничего путного.
Баллок вырубился, прикованный наручниками к стулу.
Ничего путного.
Балпок – бормотал всякую чушь во сне.
Меня вдруг пробрала судорожная дрожь – и я… захныкал.
Уткнулся в стену —
Убийства, избиения, взятки, подкупы, шантаж. Вымогательство квартплаты, штрейкбрехерство. Ложь, угрозы, нарушенные клятвы, похеренный долг. Воровство, двойная игра, алчность, обман, убийства, избиения, взятки, подкупы, шантаж, Мег…
Хныканье переросло в рыдания – Баллок приподнял голову и навострил уши, чтобы лучше слышать. Всхлипы – я пытался сдержать слезы сколько было сил – а трясло меня так, что содрогался весь трейлер.
ВСЁ.
Кружусь, падаю – и признаюсь.
Не знаю, сколько прошло времени.
Кончилось все тем, что я подумал:
ЭТОГО НЕДОСТАТОЧНО.
Я позвонил.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ
Парковка возле конторы «Сиэрс и Ройбак»: большое пространство – и пустое. В квартале отсюда – мое домовладение.
Рано. Свет фонарей на асфальте – он не может нас не заметить.
В четырех атташе-кейсах – шестьсот восемьдесят три штуки баксов.
К лодыжке привязан «сорок пятый».
На переднем сиденье – Уайли Баллок: скованные наручниками кисти спокойно возлежат на коленях.
Рядом с ним – разделочный нож Эксли.
Я поставил сумки с деньгами на капот. Ни верхней одежды, ни кобуры – обыскивайте сколько влезет.
Свет фар, визг тормозов – и вмиг все погасло. Выходит улыбающийся Дадли Смит.
– Ты рано, сынок.
– Я осторожен.
– На твоем месте я тоже был бы. А кто тот человек, коего я наблюдаю в твоей машине?
– Пилот. Я полечу с ним на юг.
Он заглянул в полуоткрытое окно. Оттуда на него спокойно смотрел Баллок – наручники надежно укрыты моим плащом.
– Какие огромные чемоданы! Сколько тут, хотя бы приблизительно – не считал?
– Почти семь сотен штук.
– И все это – моя доля?
– Ваша.
– В обмен на?…
– … на безопасность тех, кого я оставляю здесь.
– Ты употребил множественное число, сынок. У тебя разве есть любимые люди, помимо сестренки?
– Вообще-то нет.
– А-а, превосходно. Что Веккио?
– Мертв.
– Я просил тебя принести доказательства.
– В сумке. Вместе с деньгами.
– Ну, раз до Эдмунда Эксли не добраться, но можно скомпрометировать, – полагаю, на этом мы и распрощаемся.
Я подошел ближе, закрыв ему поле для обзора, а главное – Баллока.
– Мне все еще любопытно…
– Что именно?
Громче – ненамного – мутить воду пока не стоит:
– Мадж Кафесьян рассказала мне о слепом убийце. И вот мне стало интересно: как вы договорились с Джеем-Си и Филом Херриком?
Дадли расхохотался – басовитым нарочитым смехом.
– О, тогда я был бесстыжим, сынок. Я иначе понимал смысл слов «алчность» и «слепой гнев» и понимал абсурдность произошедшего – слепой убийца с двенадцатизарядным карабином.
– Нет, меня интересует, как вы провернули саму сделку?
– Очень просто, сынок. Я всего лишь сообщил мистеру Кафесьяну и мистеру Херрику, что их искусно приготовленное зелье унесло четыре жизни и обрекло людей на нечеловеческие страдания. И уведомил, что в обмен на отчисления из своих доходов страдания эти станут для них предметом спора лишь с Господом нашим.
Рано. Свет фонарей на асфальте – он не может нас не заметить.
В четырех атташе-кейсах – шестьсот восемьдесят три штуки баксов.
К лодыжке привязан «сорок пятый».
На переднем сиденье – Уайли Баллок: скованные наручниками кисти спокойно возлежат на коленях.
Рядом с ним – разделочный нож Эксли.
Я поставил сумки с деньгами на капот. Ни верхней одежды, ни кобуры – обыскивайте сколько влезет.
Свет фар, визг тормозов – и вмиг все погасло. Выходит улыбающийся Дадли Смит.
– Ты рано, сынок.
– Я осторожен.
– На твоем месте я тоже был бы. А кто тот человек, коего я наблюдаю в твоей машине?
– Пилот. Я полечу с ним на юг.
Он заглянул в полуоткрытое окно. Оттуда на него спокойно смотрел Баллок – наручники надежно укрыты моим плащом.
– Какие огромные чемоданы! Сколько тут, хотя бы приблизительно – не считал?
– Почти семь сотен штук.
– И все это – моя доля?
– Ваша.
– В обмен на?…
– … на безопасность тех, кого я оставляю здесь.
– Ты употребил множественное число, сынок. У тебя разве есть любимые люди, помимо сестренки?
– Вообще-то нет.
– А-а, превосходно. Что Веккио?
– Мертв.
– Я просил тебя принести доказательства.
– В сумке. Вместе с деньгами.
– Ну, раз до Эдмунда Эксли не добраться, но можно скомпрометировать, – полагаю, на этом мы и распрощаемся.
Я подошел ближе, закрыв ему поле для обзора, а главное – Баллока.
– Мне все еще любопытно…
– Что именно?
Громче – ненамного – мутить воду пока не стоит:
– Мадж Кафесьян рассказала мне о слепом убийце. И вот мне стало интересно: как вы договорились с Джеем-Си и Филом Херриком?
Дадли расхохотался – басовитым нарочитым смехом.
– О, тогда я был бесстыжим, сынок. Я иначе понимал смысл слов «алчность» и «слепой гнев» и понимал абсурдность произошедшего – слепой убийца с двенадцатизарядным карабином.
– Нет, меня интересует, как вы провернули саму сделку?
– Очень просто, сынок. Я всего лишь сообщил мистеру Кафесьяну и мистеру Херрику, что их искусно приготовленное зелье унесло четыре жизни и обрекло людей на нечеловеческие страдания. И уведомил, что в обмен на отчисления из своих доходов страдания эти станут для них предметом спора лишь с Господом нашим.