Страница:
Опять же, когда подходит критическая точка – удаление одного легко при сохранении другого – Странник заранее знает об этом и соответствующим образом модифицирует программу. То же самое справедливо и для восстановления, которое едва ли является просто ускоренным процессом эволюции. Не важно, где это произойдет, коль скоро Странник присутствует, – луч так устроен, что последовательность действий всегда будет правильной, и процесс начинается, как только создается подходящая ситуация. Это очень сложная программа, особенно если учесть, что она с равным успехом работает с твердыми, жидкими и газообразными компонентами. Но, как мы прекрасно знаем, она весьма эффективна.
– Вы говорите о деталях и не в состоянии охватить целое, так же, как и те цивилизации, – сказала она. – Старая задача о том, чем отличаются деревья от леса. Что же вы знаете? Думаю, вы сами не понимаете, что такое Странник. Вы заблокировали его вместе с памятью о разрушителе. Истина недостижима для вас!
Лицо его сохраняло спокойное выражение, но она знала, что он в ярости.
– И как же тебе это твое пресловутое понимание поможет сделать то, чего не смогу сделать я? Покажи же хоть что-нибудь.
– Я могу разговаривать со Странником, – ответила она.
– Не сомневаюсь. Скажу больше, я, например, могу разговаривать со своей ногой. Но что за ответ ты получишь?
Она сосредоточила все силы своего разума, всю свою волю в единой попытке доказать Шену свою правоту, свое превосходство над ним, ведь от этого так много зависело.
– Странник, – закричала она. – Странник, ты слышишь меня?
Ничего не изменилось. Шен смотрел на нее с насмешливым состраданием.
Неужели она ошиблась? Ведь она была так уверена.
– Странник, ты слышишь меня? – повторяла она настойчиво. Ответь...
ДА.
Этот божественный ответ исходил отовсюду. Он ворвался в ее сознание, опалили ее пальцы, разорвал барабанные перепонки, швырнул ее глаза в жар пламени. Не это ли пережил Моисей на горе? Шен был просто ослеплен. Он тоже получил ответ.
– Кто ты? – спросила она.
Ей было страшно, ее пугала собственная дерзость – но это была единственная возможность установить контакт. Нельзя упускать удачу...
Странник вновь ответил – лавина информации обрушилась на ее мозг, так же, как во время деструкции излучение обрушивалось на ее клетки. Проходящие фрагменты луча воздействовали непосредственно на ее синапсы – это была настоящая телепатия.
Суть послания Странника была следующей:
Так же, как для межзвездных путешествий требуется превращение основных органов в жидкую, а затем газообразную фазу, для межгалактических путешествий требуется качественно иная форма жизни: излучение.
Странник не был передачей – это было живое, разумное существо.
Первоначально он образовался из обычных форм жизни, но технологические достижения зрелой цивилизации позволили им достичь невозможного – были сняты все ограничения, кроме скорости распространения излучения в пространстве. Но даже это ограничение было несущественно, коль скоро освоены межпространственные прыжки, и есть карта космоса, составленная во время путешествий со скоростью света.
Не было места во Вселенной, недостижимого для этих существ.
Очень немногие формы жизни достигли этого уровня.
Почему?
Странники исследовали этот вопрос и выяснили, что в котле злобы и насилия, которым фактически является любая населенная галактика, цивилизация, которая первой осваивает технику межпространственных прыжков, подавляет менее развитые цивилизации, а затем загнивает и сама, не имея стимулов к развитию. Проблема была в том, что, зачастую, уровень технологий не соответствовал уровню сознания.
И лишь в том случае, когда сразу много цивилизаций, пусть и с посторонней помощью, достигнут истинной зрелости, вселенская цивилизация станет реальностью.
Но им нужно время – чтобы подрасти.
Так Странники стали миссионерами.
Каждый прыгнул в определенную точку пространства и превратился в излучение, причем разум постоянно работал. Физические синапсы превратились в волновые, мыслью стал процесс интерференции отраженного излучения с основным потоком.
Каждый индивид принес своей галактике в дар возможность межзвездных путешествий.
Млечный Путь также не остался без их опеки.
Приносящий дары странник был как разрушитель: внешне грубый, но ускоряющий на самом деле развитие цивилизации.
Те галактики, которым удалось обуздать своих незрелых членов – а все они так хорошо проявили себя, когда стали возможны прыжки в пространстве – были уже на пути к успеху.
Млечный Путь, после нескольких неудач, все-таки добился самоконтроля и стоял на пороге взрослой жизни – как единое целое.
Это был истинный дар Странника – пропуск во Вселенную и во вселенское сообщество.
– Белый человек, приносящий веру дикарям-язычникам, – пробормотал Шен. – Миссионеры хреновы, – и вышел в соседнюю комнату.
– Это великое дело, даже если вы не доросли еще до понимания того, что эти пришельцы из других галактик несут благо всем цивилизациям – вам бы это и в голову никогда не пришло, – прокричала она ему вслед и затем направилась за ним. – И человечество в свое время будет делать то же самое, если переживет отрочество. Но повзрослеть, это не просто поумнеть, это... САТУРН
Шен был в неопрятной солдатской форме, в руке он держал бутылку дешевого виски. Если это был его пост, то охрана не слишком соответствовала требованиям устава. Он допустил где-то ошибку, принял неверное решение, и результат не замедлил сказаться.
Афра влетела в комнату – златовласая богиня в сияющей мантии. Она осмотрела стойки со сложным оборудованием и решила, что это центр управления и контроля станции. Но сейчас больше всего ее интересовало положение в поединке. Падение Шена было ее подъемом, его неверие в возможность благополучия для всех было ее козырем в игре – нужно только не терять уверенности и самообладания.
Он неверным движением поднял бутылку в пьяном салюте:
– Моя свеча, увы, догорает, – пробурчал он. – Ты опять победила.
Вдруг странная мысль прорвалась через защитные порядки в ее сознании: Брадли Карпентер сообщил ей что-то важное. Во время стресса эта мысль всплывала однажды ненадолго, но лишь для того, чтобы забраться поглубже в недоступные подвалы мозга. Но сейчас она все вспомнила.
«Шен опасен. Никогда не забывай об этом. У него нет принципов. Но есть один способ обуздать его, если очень нужно и подошло время. Сейчас я расскажу тебе, как это делать, но хочу, чтобы ты никому не рассказывала об этом, особенно Иво».
– Кто такой Иво? – спросила она тогда.
– Он – мой контакт с Шеном, но он не все знает о Шене, по крайней мере один факт ему не известен. Мне придется поставить тебе гипнотический блок, чтобы ты не проболталась.
И он поставил его столь же умело, как он делал все. Она не вспоминала об этом разговоре до самой последней минуты, когда Шен был слаб. Но она знала, что его уязвимость – временное явление, следствие смены отражений символов. Шен по-прежнему вел в счете, он обладает грандиозными возможностями, и ей ни за что не выиграть, если не прикончить его сейчас. На Уране и Нептуне маятник может качнуться в его сторону, а вместе с ним на стороне Шена окажется окончательная победа.
– Вы помните Ивонну? – спросила она у него.
Видение исчезло. Шен повернулся к ней, бутылка в его руках превратилась в S', и, казалось, что огонь – его стихия – хлещет из его яростных глаз.
– Брад, ты ублюдок! – заорал он. – Ты все ей рассказал!
В его слабости была ее сила.
– У вас, как и у меня, есть воспоминание, которого вы боитесь. Вот почему, поделав всякие хитрые штучки с мозгом, вы не смогли отобрать у Иво контроль над телом. Это знание дает мне власть над вами.
Но удастся ли ей сейчас обуздать Шена? Есть ли для этого те необходимые условия, о которых говорил Брад? В принципе – наличие необходимых условий – вопрос определений.
В том проекте был еще один гений – с уровнем интеллекта между Брадом и Шеном. Ивонна – «Лучница» – и она постоянно враждовала с Шеном. Им было по пять лет, когда наступила кульминация в их взаимоотношениях. Он и она знали и пережили намного больше, чем многие взрослые, но оставались эмоционально детьми. Это был классический пример двух скорпионов в банке или двух сверхдержав с ядерным оружием и абсолютной нетерпимостью друг к другу: это были два ребенка со способностями и возможностями взрослых. Так как они были разного пола, существовало некое подсознательное влечение, но соперничество было для них превыше всего, и, когда дружба кончилась, они затеяли игру – большее, чем спортивный поединок, большее, чем интеллектуальное соревнование, точные правила никто кроме них, не знал. На целые сутки они заперлись наедине друг с другом в отдельной комнате, и, в конце концов, Шен победил, а Ивонна покончила жизнь самоубийством.
Заметая следы, Шен препарировал тело так, чтобы оно напоминало его собственное, но сильно изувеченное. Затем он устроил впечатляющий «несчастный случай» с пожаром и, таким образом, завершил свой замысел, заняв ее место в сообществе участников проекта. Так он стал Иво, и еще умудрился как-то исправить документацию и окончательно запутать взрослых, которые ни о чем не догадывались, хотя постоянно подглядывали.
Убийство сошло Шену с рук.
Но сверстников ему не удалось провести. Они были не так умны, как он, но знали, кто такой Шен и знали, чем закончилась игра. Это была группа его сверстников, и законы этой группы не мог оспаривать даже Шен. Они не сообщили о его преступлении взрослым – это противоречило их кодексу чести, вместо этого они сами осудили его и вынесли приговор. Тогда он стал Иво. Он не мог уже просто скрываться под чужим обличьем, снимать маску, когда ему этого захочется и одевать ее по мере надобности. Группа имела специфическую связь со своими членами, она была для ребенка из проекта всем: религией, этикой, силой, семьей: то, что постановила группа, обязаны были выполнять все.
Секрет не выдали, но Шен был наказан. Даже после того, как проект распался, группа осталась, остались ее нерушимые законы, остался в силе приговор Шену, который сам он не мог отменить. Только Иво мог выпустить его, если посчитал бы нужным – сам Иво никогда не знал всей правды и был чертовки упрям. Иво думал, что скука будней загнала Шена в спячку. Он никогда не слышал об Ивонне.
Так же, как Странник дисциплинировал Вселенную, разрушитель дисциплинировал галактику, а природа Земли дисциплинировала человека, так и группа сверстников дисциплинировала Шена.
И ничего больше! Но Шен все еще обладал галактическим инструментом, S', и находятся они не на Земле, а Афра не девушка из проекта.
– Тебе не добраться до Земли без меня, – сказал он. – А здесь приговор не может приводится в исполнение, я еще нужен.
Замысел провалился, и маятник, набирая скорость, пошел назад, увеличивая силу Шена и уменьшая силу Афры.
Теперь придется отступать ей. УРАН
Следующая станция тоже была заставлена сложной аппаратурой. По трубе странной формы текло что-то неосязаемое, и еще более странного вида устройства управляли потоком.
– Цикл преобразования, – заметил Шен, былая уверенность вернулась к нему. – Поток гравитонов преобразуется в макроны для передачи.
Он прикоснулся к S'.
Земля. Пять человек стояли на освещенной солнцем равнине. Женщина и двое мужчин смотрели на юг, и футах в сорока впереди стояли еще две женщины – пожилая и молодая.
Афра первый раз видела символы и не могла разобрать, который из них ее. Женщина в северной группе, должно быть, она сама, двое мужчин – это, наверное, Шен и Иво. Южной парой были старомодного вида женщина и современная девушка. Пожилая женщина выглядела строго и скованно, девушка была жизнерадостной и раскрепощенной. О них многое было можно сказать по одежде и манере держаться, но кто же из них троих – Афра?
Афра колебалась, и Шен, должно быть, чувствовал то же самое.
– Неужели я так плох? – почти жалобно спросил он. – Я никогда не мучил до смерти животных, а немногие: у кого было обычное детство, могут этим похвастаться. Я никогда не стрелял в людей, а немногие, кто служил в армии, могут про себя это сказать. Я просто пошел на игру с крупными ставками и выиграл. Проиграй я, и мне пришлось бы умереть. Я всегда придерживался правил игры.
Тут Афра поняла, что женщина между двумя мужчинами – Ивонна, такая, какой бы она была сейчас. Шен был ограничен в жизни своим прошлым и правилами игры – так что не ей с ходу судить его.
Но и Афра была ограничена. Она видела историю галактики и поняла значение увиденного. Что ей сделать сейчас – вернуться к старой жизни, с ее мелочными интересами и стремлениями, или открыть свой разум и тело для перемен, движения, развития? Какой же из женщин является она? В обычной жизни есть свои преимущества, но она нестерпимо скучна.
Раньше ей не приходило в голову, что ее антипатия к неграм – следствие воспоминаний детства, той самой погони, когда за ней, из лучших побуждений, побежал работник магазина. Она хорошо запомнила погоню и связала ее с внезапной, ужасной гибелью отца, который был смертельно ранен в этот день, и подсознательно винила в этом негров. Но ведь стрелял белый человек, именно он пытался ограбить кассира. А вот негр попытался ей помочь, искренне сочувствовал ее горю и высказал надежду на выздоровление ее отца. Сильнейшими воспоминаниями от этих событий остались негры и убийство, подсознание связало их вместе, хотя сознание этого никогда не делало. Несомненно, что окружение, в котором она росла, способствовало укоренению этого предрассудка.
Здесь для них ответов не было. Они направились в следующую комнату. НЕПТУН
Это был зал технического обслуживания: чистка, ремонт машин, тестирование роботов. Афра шла по проходу, Шен следовал за ней несколько поодаль. В дальнем конце прохода она увидела знакомую пляску многоцветных образов – коммуникационный галактический код. Присмотревшись, она прочла послание – все входящие предупреждались, что в соседнем помещении находится программатор разрушителя.
В других комнатах предупреждения не было, почему же здесь есть?
Она была уверена, что знает ответ. Теоретически, любые существа, которым удалось попасть на станцию, достаточно зрелы и не восприимчивы к разрушителю. Но ведь у них могут быть менее зрелые попутчики, как, например, те, кто устанавливал эту станцию – истинно зрелые существа неспособны к осуществлению насилия, даже если оно неизбежно для достижения цели. Посему более молодым цивилизациям приходится заботится об оборудовании и делать грязную работу.
Или здесь могут оказаться дети, которые любят шнырять по всяким закоулкам. Ведь ребенок, фактически – низшая ступень эволюции вида, поэтому разрушитель также для него опасен. Вот для чего нужно это предостережение. Даже здесь вполне может присутствовать случайно просочившееся излучение.
– Конец пути, – сказала она Шену, указав на предостережение. – Нам нужно возвращаться. Почему бы нам не прекратить этот дурацкий поединок и не помочь друг другу?
Она подумала, что действительно избавилась от страха, избавилась от отвращения к Шену.
Он просиял.
– Мы пленники самих себя. Все эти символические картинки суть отражения нашего внутреннего мира. Сейчас мы на Нептуне – это планета обязанности. А твой символ – СТРОИТЕЛЬСТВО ДОМА, означает строительство, поддержку, радость в совместной работе. Вот почему ты сказала именно это.
– Каков же ваш символ?
– ЧЕЛОВЕК, ЧЬИ ДЕЛА ИДУТ НА ПОПРАВКУ.
Теперь стало ясно, что игра еще не окончена, и он почти победил в ней. Беатрикс мертва, Гарольда нет с ними, вместо Иво незнакомец – и она, одержимая духом сотрудничества, готова отдать все, что имеет, победителю. Наверное в другой обстановке, подсказывал разум, она бы чувствовала себя совсем иначе. Но не сейчас.
– Счет 78:69 в мою пользу, – сообщил Шен. – Если мы на этом остановимся, и я с этим соглашусь, то мы могли бы...
Она попыталась еще раз позвать Странника, но та чудесная способность оставила ее. Может, ей никогда не доведется испытать той уверенности, силы, которые нужны для того, чтобы прямо вызвать его. На это надежды нет. Не дав себе даже поразмыслить, что же она делает в своей отчаянной попытке вырвать у Шена победу, Афра шагнула в комнату разрушителя.
– Эй! – воскликнул оторопевший от неожиданности Шен. Он бросился к ней, проявив при этом достойную удивления прыть, но было уже поздно. ПЛУТОН
С первым ударом разрушителя Иво перехватил контроль над мозгом и телом. Радуга цветов-понятий теснила сознание, с нарастающей силой толкала в бездну забвения – но Иво имел уже богатый опыт противодействия разрушителю. Он отразил атаку программы и вспомнил об Афре. Она, коленопреклоненная, пыталась закрыть лицо руками, но разрушитель был всюду. Здесь он трансформировался в формы, воспринимаемые ушами, кожей точно так, как глазами. На такой близости от передатчика его излучение просто физически нельзя было заблокировать.
Иво подбежал к ней, схватил за запястья, поднял и вытащил из комнаты. Глаза ее были неподвижны, губы полураскрыты – она уже начала познавать дьявольскую сущность разрушителя. Когда они вышли из комнаты, излучение тут же исчезло – его отсек какой-то невидимый экран. Тело Афры обмякло – она потеряла сознание. Он прислонил ее спиной о неработающую очистительную машину и с надеждой стал ждать ее пробуждения, вглядываясь в неподвижные черты лица. Успел ли он ее вытащить? Если она оживет, вернется ли к ней сознание, или это будет лишенное разума тело?
Она победила Шена в этом поединке. Ее акт отчаяния принес ей полную победу на Плутоне – она выжила там, где Шен бы умер. Это была та самая ситуация, в которой преимущество у игрока с более низким интеллектом. Лишняя минута, которую она простояла под разрушителем, была нокаутом для Шена. Шену нужна была ее помощь, если он собирался когда-либо покинуть станцию, так как он мог встретить разрушитель, лишь глубоко упрятав свою личность. Он легко мог бы создать личность идиота для этой цели, но тогда бы вновь вступил в силу приговор – и он был бы заперт навсегда, если кто-то другой не высвободит его. Достаточно простого приказа: «Шен – выходи!», но этот приказ должен дать независимый посторонний человек. Должен быть кто-то снаружи бутылки, так как изнутри пробку не вышибить. Кто-то, кто знал его и знал, что значит приказ.
Бесспорно, Шен бы никогда не передал управление Иво добровольно. Тем более, если он знал, что Афра влюблена в его alter ego. Но Афра не стала бы терпеть идиота, годного лишь для прямого приема Странника. Ее темперамент вынудил бы ее приоткрыть бутылку и выпустить более мощный разум, даже при всей к нему ненависти. И, разумеется, проиграй она, чувство долга не позволило бы ей нарушить условия поединка.
Но она выиграла. Иво был уверен в этом, ведь он был судьей.
Иначе и не могло быть, если бы Шен вел нечестную игру, ее результат никого бы ни к чему не обязывал. Законная победа Шена обязала бы Иво уступить ему, даже после того, как он спас Шена от разрушителя. Иво тоже был связан договором, после того, как согласился судить состязание.
И так уж случилось, что его вмешательство спасло их общий мозг от разрушения, но это стоило Шену десяти очков в финальном раунде, Афра повела со счетом 79:78, и при этом счете игра завершилась.
Она выиграла право выбрать себе компанию на обратную дорогу. Она желала именно право выбора в качестве приза и дала это понять Шену во время диалога.
Правда, право это будет реализовано, если у нее хватит ума для того, чтобы принять решение. В противном случае она тоже проиграла, и игра завершится бессмысленной ничьей, так как Шену безумная Афра вовсе ни к чему.
Иво любовался ее лицом, оно было столь прекрасно в своей безмятежности. Он ждал этой минуты с тех пор, как увидел ее в первый раз. Он прошел всю галактику, чтобы угодить ей.
Поверхность машины, к которой он подтащил Афру, была зеркально отполирована. В этом зеркале он увидел голову мужчины. Казалось, голова улыбается ему, как старому знакомому. Во время состязания Шен подарил ему один из своих осязаемых образов, и он знал, что это символ Афры на Плутоне – ГОЛОВА МУЖЧИНЫ, а радуга, которую он увидел, когда принял управление телом в комнате разрушителя – символ Шена.
Но чья голова символ Афры?
Неужели он всю жизнь шел к этому кризису, к этому бессмысленному бдению над телом девушки? Если ее уже нет, то что же осталось?
Иво очень осторожно, боясь разбудить, взял ее за руку. Он вспоминал.
Проект развалился, и все его участники были вышвырнуты в огромный, сложный, неспокойный мир – но большинство радовалось, ведь это одновременно была свобода и возможность испытать себя. Они рассеялись по планете, триста тридцать юношей и девушек, спешащих жить и чувствовать... и мир поглотил их бесследно.
Брад поступил в колледж, Иво последовал за мелодией флейты и разыскивал памятники жизни Сиднея Ланье. Немногие образовали семьи с людьми из проекта. Все пытались поддерживать связь друг с другом, но со временем все как будто забылось. Но случайных встреч было достаточно для того, чтобы быть в курсе дел большинства. Иногда Иво мечтал о большой встрече, о сборе всех участников проекта – и сам понимал, что такая мысль свидетельствует об отрыве от жизни, о том, что он чужой в этом мире, мире 70-х.
Затем Гротон встретил его на душной улице в Джорджии, и начались его приключения. Браду был нужен Шен! Афра, иллюзия любви, ловушка или приманка – вошел бы он в эту ловушку, если бы сам не хотел это сделать? Хоботоиды планеты Санча, самоубийственно разоряющие свой мир, и человечество, ведущее себя так же. Человеческие органы, черный рынок. Полноватая Беатрикс, жена инженера. Образ кризиса школы: подростки в классной комнате – сигарета, ухмылки. Сенатор Борланд, могущественный и тщеславный. Образ разрушителя: один мертв, другой лишен разума, третий невредим? Спраут, выигрышная комбинация, СПДС, Ковонов, который мечтал улететь сам...
Ракета Джозеф – дом для пятерых. Обучение работе с макроскопом, инструментом галактической цивилизации. Астрология: «Путь вашей жизни и путь Вселенной могут идти параллельно». Погоня ООН. Образ живой клетки. Ощупывание – подтверждение идентичности или сексуальное переживание. Деструкция – опрокидывается череп, из гла-зниц вытекает сероватая жижа. Восстановление: от клетки до человека за четыре часа.
Грандиозный Нептун. Бушующее море метана. Тритон, Трикс находит жука. Шен, спутник спутника. Здесь он научился ценить настоящих людей, познал значение дружбы с ее радостями и невзгодами. Преобразование Тритона: общая работа. Поэзия, предрассудки, шахматная аналогия. Морская звезда. Гороскоп Афры, таблица, определяющая ее натуру.
Он бросает автобусный жетон.
Суд. Еще одно самое настоящее ощупывание. Диаграммы подпространства. Исследование недр Нептуна – карлик с дыханием гиганта, более древний, чем Солнце. Гравитационный радиус.
Тир. Маттан говорит о сверхдержавах. Ваал Мелкат, обожающий детей. Мечи, факелы, ночь. Айя: «Мы получили удовольствие и не изменили нашей памяти». Образ Астарты, молоко бьет из ее груди. Зловоние гниющих моллюсков, краситель для пурпурных тог. Афра, занимающая место Айи, удобной гавани для кораблей. Все потому, что Шен рвался к свободе.
В любом случае Шен проиграл, сохранилась Афра или нет.
Внезапно Иво почувствовал, что не может больше выносить это напряжение. Он взял Афру под мышки, поставил ее на ноги и поцеловал. Страсть, так долго скрываемая, нашла выход. Чем это хуже ощупывания?
Она немедленно очнулась. Высвободилась и отстранила его губы своими негнущимися пальцами.
– Отпусти меня! – гневно воскликнула она.
Иво смутился и поспешно ее отпустил.
Она выбрала не его!
Затем его окатила волна радости и облегчения – она думает, что он – Шен! Ведь она не знала еще исход их поединка и совершившуюся смену. Он открыл было рот для объяснений.
– Не будь смешным, Иво, – резко сказала она. – Я без труда различаю вас двоих. Кроме того, я прекрасно знаю, что Шен бы меня оттуда ни за что бы не вытащил. Это мог быть только ты.
Осознание собственной неполноценности вернулось вновь и причинило невыносимую боль. Он опять попытался заговорить.
– Ты решил, что если Шена нет, то все прекрасно? Парень и девушка падают в объятия, романтический закат, занавес? Сожалею, но когда мне понадобится собачка – я свистну.
Что же случилось? Ведь из ее диалога с Шеном следовало, что она презирает его, а теперь она презирает его пуще прежнего.
– Шен был прав в одном, – продолжала она, приводя одежду в порядок. – Ты действительно не слишком смышленый парень, а я не переношу глупых.
Означает ли это, что она хочет вернуть Шена? Ему казалось это бессмысленным. Но если ей не нужен ни Шен, ни Иво...
Афра развернулась и пошла назад, в комнату, где все начиналось. Он был уверен почему-то, что если она сейчас уйдет, он больше никогда ее не увидит... но не мог пошевельнуться. Он потерял ее, не произнеся ни единого слова.
– Вы говорите о деталях и не в состоянии охватить целое, так же, как и те цивилизации, – сказала она. – Старая задача о том, чем отличаются деревья от леса. Что же вы знаете? Думаю, вы сами не понимаете, что такое Странник. Вы заблокировали его вместе с памятью о разрушителе. Истина недостижима для вас!
Лицо его сохраняло спокойное выражение, но она знала, что он в ярости.
– И как же тебе это твое пресловутое понимание поможет сделать то, чего не смогу сделать я? Покажи же хоть что-нибудь.
– Я могу разговаривать со Странником, – ответила она.
– Не сомневаюсь. Скажу больше, я, например, могу разговаривать со своей ногой. Но что за ответ ты получишь?
Она сосредоточила все силы своего разума, всю свою волю в единой попытке доказать Шену свою правоту, свое превосходство над ним, ведь от этого так много зависело.
– Странник, – закричала она. – Странник, ты слышишь меня?
Ничего не изменилось. Шен смотрел на нее с насмешливым состраданием.
Неужели она ошиблась? Ведь она была так уверена.
– Странник, ты слышишь меня? – повторяла она настойчиво. Ответь...
ДА.
Этот божественный ответ исходил отовсюду. Он ворвался в ее сознание, опалили ее пальцы, разорвал барабанные перепонки, швырнул ее глаза в жар пламени. Не это ли пережил Моисей на горе? Шен был просто ослеплен. Он тоже получил ответ.
– Кто ты? – спросила она.
Ей было страшно, ее пугала собственная дерзость – но это была единственная возможность установить контакт. Нельзя упускать удачу...
Странник вновь ответил – лавина информации обрушилась на ее мозг, так же, как во время деструкции излучение обрушивалось на ее клетки. Проходящие фрагменты луча воздействовали непосредственно на ее синапсы – это была настоящая телепатия.
Суть послания Странника была следующей:
Так же, как для межзвездных путешествий требуется превращение основных органов в жидкую, а затем газообразную фазу, для межгалактических путешествий требуется качественно иная форма жизни: излучение.
Странник не был передачей – это было живое, разумное существо.
Первоначально он образовался из обычных форм жизни, но технологические достижения зрелой цивилизации позволили им достичь невозможного – были сняты все ограничения, кроме скорости распространения излучения в пространстве. Но даже это ограничение было несущественно, коль скоро освоены межпространственные прыжки, и есть карта космоса, составленная во время путешествий со скоростью света.
Не было места во Вселенной, недостижимого для этих существ.
Очень немногие формы жизни достигли этого уровня.
Почему?
Странники исследовали этот вопрос и выяснили, что в котле злобы и насилия, которым фактически является любая населенная галактика, цивилизация, которая первой осваивает технику межпространственных прыжков, подавляет менее развитые цивилизации, а затем загнивает и сама, не имея стимулов к развитию. Проблема была в том, что, зачастую, уровень технологий не соответствовал уровню сознания.
И лишь в том случае, когда сразу много цивилизаций, пусть и с посторонней помощью, достигнут истинной зрелости, вселенская цивилизация станет реальностью.
Но им нужно время – чтобы подрасти.
Так Странники стали миссионерами.
Каждый прыгнул в определенную точку пространства и превратился в излучение, причем разум постоянно работал. Физические синапсы превратились в волновые, мыслью стал процесс интерференции отраженного излучения с основным потоком.
Каждый индивид принес своей галактике в дар возможность межзвездных путешествий.
Млечный Путь также не остался без их опеки.
Приносящий дары странник был как разрушитель: внешне грубый, но ускоряющий на самом деле развитие цивилизации.
Те галактики, которым удалось обуздать своих незрелых членов – а все они так хорошо проявили себя, когда стали возможны прыжки в пространстве – были уже на пути к успеху.
Млечный Путь, после нескольких неудач, все-таки добился самоконтроля и стоял на пороге взрослой жизни – как единое целое.
Это был истинный дар Странника – пропуск во Вселенную и во вселенское сообщество.
– Белый человек, приносящий веру дикарям-язычникам, – пробормотал Шен. – Миссионеры хреновы, – и вышел в соседнюю комнату.
– Это великое дело, даже если вы не доросли еще до понимания того, что эти пришельцы из других галактик несут благо всем цивилизациям – вам бы это и в голову никогда не пришло, – прокричала она ему вслед и затем направилась за ним. – И человечество в свое время будет делать то же самое, если переживет отрочество. Но повзрослеть, это не просто поумнеть, это... САТУРН
Шен был в неопрятной солдатской форме, в руке он держал бутылку дешевого виски. Если это был его пост, то охрана не слишком соответствовала требованиям устава. Он допустил где-то ошибку, принял неверное решение, и результат не замедлил сказаться.
Афра влетела в комнату – златовласая богиня в сияющей мантии. Она осмотрела стойки со сложным оборудованием и решила, что это центр управления и контроля станции. Но сейчас больше всего ее интересовало положение в поединке. Падение Шена было ее подъемом, его неверие в возможность благополучия для всех было ее козырем в игре – нужно только не терять уверенности и самообладания.
Он неверным движением поднял бутылку в пьяном салюте:
– Моя свеча, увы, догорает, – пробурчал он. – Ты опять победила.
Вдруг странная мысль прорвалась через защитные порядки в ее сознании: Брадли Карпентер сообщил ей что-то важное. Во время стресса эта мысль всплывала однажды ненадолго, но лишь для того, чтобы забраться поглубже в недоступные подвалы мозга. Но сейчас она все вспомнила.
«Шен опасен. Никогда не забывай об этом. У него нет принципов. Но есть один способ обуздать его, если очень нужно и подошло время. Сейчас я расскажу тебе, как это делать, но хочу, чтобы ты никому не рассказывала об этом, особенно Иво».
– Кто такой Иво? – спросила она тогда.
– Он – мой контакт с Шеном, но он не все знает о Шене, по крайней мере один факт ему не известен. Мне придется поставить тебе гипнотический блок, чтобы ты не проболталась.
И он поставил его столь же умело, как он делал все. Она не вспоминала об этом разговоре до самой последней минуты, когда Шен был слаб. Но она знала, что его уязвимость – временное явление, следствие смены отражений символов. Шен по-прежнему вел в счете, он обладает грандиозными возможностями, и ей ни за что не выиграть, если не прикончить его сейчас. На Уране и Нептуне маятник может качнуться в его сторону, а вместе с ним на стороне Шена окажется окончательная победа.
– Вы помните Ивонну? – спросила она у него.
Видение исчезло. Шен повернулся к ней, бутылка в его руках превратилась в S', и, казалось, что огонь – его стихия – хлещет из его яростных глаз.
– Брад, ты ублюдок! – заорал он. – Ты все ей рассказал!
В его слабости была ее сила.
– У вас, как и у меня, есть воспоминание, которого вы боитесь. Вот почему, поделав всякие хитрые штучки с мозгом, вы не смогли отобрать у Иво контроль над телом. Это знание дает мне власть над вами.
Но удастся ли ей сейчас обуздать Шена? Есть ли для этого те необходимые условия, о которых говорил Брад? В принципе – наличие необходимых условий – вопрос определений.
В том проекте был еще один гений – с уровнем интеллекта между Брадом и Шеном. Ивонна – «Лучница» – и она постоянно враждовала с Шеном. Им было по пять лет, когда наступила кульминация в их взаимоотношениях. Он и она знали и пережили намного больше, чем многие взрослые, но оставались эмоционально детьми. Это был классический пример двух скорпионов в банке или двух сверхдержав с ядерным оружием и абсолютной нетерпимостью друг к другу: это были два ребенка со способностями и возможностями взрослых. Так как они были разного пола, существовало некое подсознательное влечение, но соперничество было для них превыше всего, и, когда дружба кончилась, они затеяли игру – большее, чем спортивный поединок, большее, чем интеллектуальное соревнование, точные правила никто кроме них, не знал. На целые сутки они заперлись наедине друг с другом в отдельной комнате, и, в конце концов, Шен победил, а Ивонна покончила жизнь самоубийством.
Заметая следы, Шен препарировал тело так, чтобы оно напоминало его собственное, но сильно изувеченное. Затем он устроил впечатляющий «несчастный случай» с пожаром и, таким образом, завершил свой замысел, заняв ее место в сообществе участников проекта. Так он стал Иво, и еще умудрился как-то исправить документацию и окончательно запутать взрослых, которые ни о чем не догадывались, хотя постоянно подглядывали.
Убийство сошло Шену с рук.
Но сверстников ему не удалось провести. Они были не так умны, как он, но знали, кто такой Шен и знали, чем закончилась игра. Это была группа его сверстников, и законы этой группы не мог оспаривать даже Шен. Они не сообщили о его преступлении взрослым – это противоречило их кодексу чести, вместо этого они сами осудили его и вынесли приговор. Тогда он стал Иво. Он не мог уже просто скрываться под чужим обличьем, снимать маску, когда ему этого захочется и одевать ее по мере надобности. Группа имела специфическую связь со своими членами, она была для ребенка из проекта всем: религией, этикой, силой, семьей: то, что постановила группа, обязаны были выполнять все.
Секрет не выдали, но Шен был наказан. Даже после того, как проект распался, группа осталась, остались ее нерушимые законы, остался в силе приговор Шену, который сам он не мог отменить. Только Иво мог выпустить его, если посчитал бы нужным – сам Иво никогда не знал всей правды и был чертовки упрям. Иво думал, что скука будней загнала Шена в спячку. Он никогда не слышал об Ивонне.
Так же, как Странник дисциплинировал Вселенную, разрушитель дисциплинировал галактику, а природа Земли дисциплинировала человека, так и группа сверстников дисциплинировала Шена.
И ничего больше! Но Шен все еще обладал галактическим инструментом, S', и находятся они не на Земле, а Афра не девушка из проекта.
– Тебе не добраться до Земли без меня, – сказал он. – А здесь приговор не может приводится в исполнение, я еще нужен.
Замысел провалился, и маятник, набирая скорость, пошел назад, увеличивая силу Шена и уменьшая силу Афры.
Теперь придется отступать ей. УРАН
Следующая станция тоже была заставлена сложной аппаратурой. По трубе странной формы текло что-то неосязаемое, и еще более странного вида устройства управляли потоком.
– Цикл преобразования, – заметил Шен, былая уверенность вернулась к нему. – Поток гравитонов преобразуется в макроны для передачи.
Он прикоснулся к S'.
Земля. Пять человек стояли на освещенной солнцем равнине. Женщина и двое мужчин смотрели на юг, и футах в сорока впереди стояли еще две женщины – пожилая и молодая.
Афра первый раз видела символы и не могла разобрать, который из них ее. Женщина в северной группе, должно быть, она сама, двое мужчин – это, наверное, Шен и Иво. Южной парой были старомодного вида женщина и современная девушка. Пожилая женщина выглядела строго и скованно, девушка была жизнерадостной и раскрепощенной. О них многое было можно сказать по одежде и манере держаться, но кто же из них троих – Афра?
Афра колебалась, и Шен, должно быть, чувствовал то же самое.
– Неужели я так плох? – почти жалобно спросил он. – Я никогда не мучил до смерти животных, а немногие: у кого было обычное детство, могут этим похвастаться. Я никогда не стрелял в людей, а немногие, кто служил в армии, могут про себя это сказать. Я просто пошел на игру с крупными ставками и выиграл. Проиграй я, и мне пришлось бы умереть. Я всегда придерживался правил игры.
Тут Афра поняла, что женщина между двумя мужчинами – Ивонна, такая, какой бы она была сейчас. Шен был ограничен в жизни своим прошлым и правилами игры – так что не ей с ходу судить его.
Но и Афра была ограничена. Она видела историю галактики и поняла значение увиденного. Что ей сделать сейчас – вернуться к старой жизни, с ее мелочными интересами и стремлениями, или открыть свой разум и тело для перемен, движения, развития? Какой же из женщин является она? В обычной жизни есть свои преимущества, но она нестерпимо скучна.
Раньше ей не приходило в голову, что ее антипатия к неграм – следствие воспоминаний детства, той самой погони, когда за ней, из лучших побуждений, побежал работник магазина. Она хорошо запомнила погоню и связала ее с внезапной, ужасной гибелью отца, который был смертельно ранен в этот день, и подсознательно винила в этом негров. Но ведь стрелял белый человек, именно он пытался ограбить кассира. А вот негр попытался ей помочь, искренне сочувствовал ее горю и высказал надежду на выздоровление ее отца. Сильнейшими воспоминаниями от этих событий остались негры и убийство, подсознание связало их вместе, хотя сознание этого никогда не делало. Несомненно, что окружение, в котором она росла, способствовало укоренению этого предрассудка.
Здесь для них ответов не было. Они направились в следующую комнату. НЕПТУН
Это был зал технического обслуживания: чистка, ремонт машин, тестирование роботов. Афра шла по проходу, Шен следовал за ней несколько поодаль. В дальнем конце прохода она увидела знакомую пляску многоцветных образов – коммуникационный галактический код. Присмотревшись, она прочла послание – все входящие предупреждались, что в соседнем помещении находится программатор разрушителя.
В других комнатах предупреждения не было, почему же здесь есть?
Она была уверена, что знает ответ. Теоретически, любые существа, которым удалось попасть на станцию, достаточно зрелы и не восприимчивы к разрушителю. Но ведь у них могут быть менее зрелые попутчики, как, например, те, кто устанавливал эту станцию – истинно зрелые существа неспособны к осуществлению насилия, даже если оно неизбежно для достижения цели. Посему более молодым цивилизациям приходится заботится об оборудовании и делать грязную работу.
Или здесь могут оказаться дети, которые любят шнырять по всяким закоулкам. Ведь ребенок, фактически – низшая ступень эволюции вида, поэтому разрушитель также для него опасен. Вот для чего нужно это предостережение. Даже здесь вполне может присутствовать случайно просочившееся излучение.
– Конец пути, – сказала она Шену, указав на предостережение. – Нам нужно возвращаться. Почему бы нам не прекратить этот дурацкий поединок и не помочь друг другу?
Она подумала, что действительно избавилась от страха, избавилась от отвращения к Шену.
Он просиял.
– Мы пленники самих себя. Все эти символические картинки суть отражения нашего внутреннего мира. Сейчас мы на Нептуне – это планета обязанности. А твой символ – СТРОИТЕЛЬСТВО ДОМА, означает строительство, поддержку, радость в совместной работе. Вот почему ты сказала именно это.
– Каков же ваш символ?
– ЧЕЛОВЕК, ЧЬИ ДЕЛА ИДУТ НА ПОПРАВКУ.
Теперь стало ясно, что игра еще не окончена, и он почти победил в ней. Беатрикс мертва, Гарольда нет с ними, вместо Иво незнакомец – и она, одержимая духом сотрудничества, готова отдать все, что имеет, победителю. Наверное в другой обстановке, подсказывал разум, она бы чувствовала себя совсем иначе. Но не сейчас.
– Счет 78:69 в мою пользу, – сообщил Шен. – Если мы на этом остановимся, и я с этим соглашусь, то мы могли бы...
Она попыталась еще раз позвать Странника, но та чудесная способность оставила ее. Может, ей никогда не доведется испытать той уверенности, силы, которые нужны для того, чтобы прямо вызвать его. На это надежды нет. Не дав себе даже поразмыслить, что же она делает в своей отчаянной попытке вырвать у Шена победу, Афра шагнула в комнату разрушителя.
– Эй! – воскликнул оторопевший от неожиданности Шен. Он бросился к ней, проявив при этом достойную удивления прыть, но было уже поздно. ПЛУТОН
С первым ударом разрушителя Иво перехватил контроль над мозгом и телом. Радуга цветов-понятий теснила сознание, с нарастающей силой толкала в бездну забвения – но Иво имел уже богатый опыт противодействия разрушителю. Он отразил атаку программы и вспомнил об Афре. Она, коленопреклоненная, пыталась закрыть лицо руками, но разрушитель был всюду. Здесь он трансформировался в формы, воспринимаемые ушами, кожей точно так, как глазами. На такой близости от передатчика его излучение просто физически нельзя было заблокировать.
Иво подбежал к ней, схватил за запястья, поднял и вытащил из комнаты. Глаза ее были неподвижны, губы полураскрыты – она уже начала познавать дьявольскую сущность разрушителя. Когда они вышли из комнаты, излучение тут же исчезло – его отсек какой-то невидимый экран. Тело Афры обмякло – она потеряла сознание. Он прислонил ее спиной о неработающую очистительную машину и с надеждой стал ждать ее пробуждения, вглядываясь в неподвижные черты лица. Успел ли он ее вытащить? Если она оживет, вернется ли к ней сознание, или это будет лишенное разума тело?
Она победила Шена в этом поединке. Ее акт отчаяния принес ей полную победу на Плутоне – она выжила там, где Шен бы умер. Это была та самая ситуация, в которой преимущество у игрока с более низким интеллектом. Лишняя минута, которую она простояла под разрушителем, была нокаутом для Шена. Шену нужна была ее помощь, если он собирался когда-либо покинуть станцию, так как он мог встретить разрушитель, лишь глубоко упрятав свою личность. Он легко мог бы создать личность идиота для этой цели, но тогда бы вновь вступил в силу приговор – и он был бы заперт навсегда, если кто-то другой не высвободит его. Достаточно простого приказа: «Шен – выходи!», но этот приказ должен дать независимый посторонний человек. Должен быть кто-то снаружи бутылки, так как изнутри пробку не вышибить. Кто-то, кто знал его и знал, что значит приказ.
Бесспорно, Шен бы никогда не передал управление Иво добровольно. Тем более, если он знал, что Афра влюблена в его alter ego. Но Афра не стала бы терпеть идиота, годного лишь для прямого приема Странника. Ее темперамент вынудил бы ее приоткрыть бутылку и выпустить более мощный разум, даже при всей к нему ненависти. И, разумеется, проиграй она, чувство долга не позволило бы ей нарушить условия поединка.
Но она выиграла. Иво был уверен в этом, ведь он был судьей.
Иначе и не могло быть, если бы Шен вел нечестную игру, ее результат никого бы ни к чему не обязывал. Законная победа Шена обязала бы Иво уступить ему, даже после того, как он спас Шена от разрушителя. Иво тоже был связан договором, после того, как согласился судить состязание.
И так уж случилось, что его вмешательство спасло их общий мозг от разрушения, но это стоило Шену десяти очков в финальном раунде, Афра повела со счетом 79:78, и при этом счете игра завершилась.
Она выиграла право выбрать себе компанию на обратную дорогу. Она желала именно право выбора в качестве приза и дала это понять Шену во время диалога.
Правда, право это будет реализовано, если у нее хватит ума для того, чтобы принять решение. В противном случае она тоже проиграла, и игра завершится бессмысленной ничьей, так как Шену безумная Афра вовсе ни к чему.
Иво любовался ее лицом, оно было столь прекрасно в своей безмятежности. Он ждал этой минуты с тех пор, как увидел ее в первый раз. Он прошел всю галактику, чтобы угодить ей.
Поверхность машины, к которой он подтащил Афру, была зеркально отполирована. В этом зеркале он увидел голову мужчины. Казалось, голова улыбается ему, как старому знакомому. Во время состязания Шен подарил ему один из своих осязаемых образов, и он знал, что это символ Афры на Плутоне – ГОЛОВА МУЖЧИНЫ, а радуга, которую он увидел, когда принял управление телом в комнате разрушителя – символ Шена.
Но чья голова символ Афры?
Неужели он всю жизнь шел к этому кризису, к этому бессмысленному бдению над телом девушки? Если ее уже нет, то что же осталось?
Иво очень осторожно, боясь разбудить, взял ее за руку. Он вспоминал.
Проект развалился, и все его участники были вышвырнуты в огромный, сложный, неспокойный мир – но большинство радовалось, ведь это одновременно была свобода и возможность испытать себя. Они рассеялись по планете, триста тридцать юношей и девушек, спешащих жить и чувствовать... и мир поглотил их бесследно.
Брад поступил в колледж, Иво последовал за мелодией флейты и разыскивал памятники жизни Сиднея Ланье. Немногие образовали семьи с людьми из проекта. Все пытались поддерживать связь друг с другом, но со временем все как будто забылось. Но случайных встреч было достаточно для того, чтобы быть в курсе дел большинства. Иногда Иво мечтал о большой встрече, о сборе всех участников проекта – и сам понимал, что такая мысль свидетельствует об отрыве от жизни, о том, что он чужой в этом мире, мире 70-х.
Затем Гротон встретил его на душной улице в Джорджии, и начались его приключения. Браду был нужен Шен! Афра, иллюзия любви, ловушка или приманка – вошел бы он в эту ловушку, если бы сам не хотел это сделать? Хоботоиды планеты Санча, самоубийственно разоряющие свой мир, и человечество, ведущее себя так же. Человеческие органы, черный рынок. Полноватая Беатрикс, жена инженера. Образ кризиса школы: подростки в классной комнате – сигарета, ухмылки. Сенатор Борланд, могущественный и тщеславный. Образ разрушителя: один мертв, другой лишен разума, третий невредим? Спраут, выигрышная комбинация, СПДС, Ковонов, который мечтал улететь сам...
Ракета Джозеф – дом для пятерых. Обучение работе с макроскопом, инструментом галактической цивилизации. Астрология: «Путь вашей жизни и путь Вселенной могут идти параллельно». Погоня ООН. Образ живой клетки. Ощупывание – подтверждение идентичности или сексуальное переживание. Деструкция – опрокидывается череп, из гла-зниц вытекает сероватая жижа. Восстановление: от клетки до человека за четыре часа.
Грандиозный Нептун. Бушующее море метана. Тритон, Трикс находит жука. Шен, спутник спутника. Здесь он научился ценить настоящих людей, познал значение дружбы с ее радостями и невзгодами. Преобразование Тритона: общая работа. Поэзия, предрассудки, шахматная аналогия. Морская звезда. Гороскоп Афры, таблица, определяющая ее натуру.
Он бросает автобусный жетон.
Суд. Еще одно самое настоящее ощупывание. Диаграммы подпространства. Исследование недр Нептуна – карлик с дыханием гиганта, более древний, чем Солнце. Гравитационный радиус.
Тир. Маттан говорит о сверхдержавах. Ваал Мелкат, обожающий детей. Мечи, факелы, ночь. Айя: «Мы получили удовольствие и не изменили нашей памяти». Образ Астарты, молоко бьет из ее груди. Зловоние гниющих моллюсков, краситель для пурпурных тог. Афра, занимающая место Айи, удобной гавани для кораблей. Все потому, что Шен рвался к свободе.
В любом случае Шен проиграл, сохранилась Афра или нет.
Внезапно Иво почувствовал, что не может больше выносить это напряжение. Он взял Афру под мышки, поставил ее на ноги и поцеловал. Страсть, так долго скрываемая, нашла выход. Чем это хуже ощупывания?
Она немедленно очнулась. Высвободилась и отстранила его губы своими негнущимися пальцами.
– Отпусти меня! – гневно воскликнула она.
Иво смутился и поспешно ее отпустил.
Она выбрала не его!
Затем его окатила волна радости и облегчения – она думает, что он – Шен! Ведь она не знала еще исход их поединка и совершившуюся смену. Он открыл было рот для объяснений.
– Не будь смешным, Иво, – резко сказала она. – Я без труда различаю вас двоих. Кроме того, я прекрасно знаю, что Шен бы меня оттуда ни за что бы не вытащил. Это мог быть только ты.
Осознание собственной неполноценности вернулось вновь и причинило невыносимую боль. Он опять попытался заговорить.
– Ты решил, что если Шена нет, то все прекрасно? Парень и девушка падают в объятия, романтический закат, занавес? Сожалею, но когда мне понадобится собачка – я свистну.
Что же случилось? Ведь из ее диалога с Шеном следовало, что она презирает его, а теперь она презирает его пуще прежнего.
– Шен был прав в одном, – продолжала она, приводя одежду в порядок. – Ты действительно не слишком смышленый парень, а я не переношу глупых.
Означает ли это, что она хочет вернуть Шена? Ему казалось это бессмысленным. Но если ей не нужен ни Шен, ни Иво...
Афра развернулась и пошла назад, в комнату, где все начиналось. Он был уверен почему-то, что если она сейчас уйдет, он больше никогда ее не увидит... но не мог пошевельнуться. Он потерял ее, не произнеся ни единого слова.