Энтони Пирс. Ночная кобылка

   Аймбри и белый конь попаслись вдвоем где-то около часа. Когда наступила ночь, то белый конь заторопился на юг, подальше от людей из Мандении, чтобы почувствовать себя в еще большей безопасности. Видя это, Аймбри презрительно фыркнула. Без сомнения, было очень приятно находиться в обществе дневного коня, но сколько было у него глупых причуд! Ведь жители Мандении никак не могли поймать его, поскольку сейчас они находились за Провалом. И даже если бы им каким-то невероятным образом удалось переправиться через Провал, он мог бы запросто убежать от них, а густая чаща, обступившая сейчас обоих лошадей, задержала бы любую стрелу, если бы манденийцы стали стрелять в коня.
   Ночью Аймбри вернулась к шатру повелителя Зомби, продираясь сквозь густые заросли. Вернувшись, она увидела, что Гранди теперь стоит на посту. Он увидел кобылку в тот самый момент, когда она только успела материализоваться. — Кобылка, ты никогда не увидишь меня спящим на посту, — горделиво сказал голем. — Впрочем, если ты станешь невидимой, то можешь застать меня врасплох, я признаю это!
   — Может, мне стоит стать невидимой и тоже взять на себя роль часового? — предложила Аймбри.
   — Нет, тебе лучше попастись немного и отдохнуть! — сказал Гранди, очевидно, не желая ни с кем делить честь стоять на охране сна самого короля.
   — Да, но я могу проверять обстановку, будучи в то же время невидимой, к примеру, каждый час!
   — Слушай! — воскликнул Гранди. — А можно мне пойти с тобой? Если ты станешь невидимой, мы можем что-нибудь разведать!
   — Запросто, — отозвалась Аймбри, — но тогда ты тоже станешь невидимым.
   — Потрясающе! Может, попробуем прямо сейчас?
   Аймбри немного пригнулась, и голем ловко забрался к ней на спину. Как только Гранди устроился, кобылка быстро дематериализовалась и прошла через стену королевского шатра. Повелитель Зомби спокойно спал. Аймбри наслала на него сновидения: — Доброй ночи, ваше величество, — вежливо сказала кобылка, явившись королю в виде хорошо сохранившейся девушкизомби, — у вас все в порядке?
   — Все хорошо, спасибо, Аймбри, — ответил король, — только вот по своей семье я немного скучаю. Ты, случайно, не можешь изобразить мне во сне мое семейство?
   — Запросто! — отозвалась Аймбри; при этом девушка-зомби, которой она сейчас казалась, грациозно вырвала из своей головы прядь волос в знак, что сделать это можно очень легко. Ночная кобылка сосредоточилась, несколько мгновений — и вот Миллипривидение явилась перед своим супругом, излучая особую привлекательность.
   — О, Джонатан, — сказала Милли, — я так сильно люблю тебя! — В подтверждение своих слов она раскрыла навстречу супругу свои объятья.
   — Вот то, что я мог бы с уверенностью назвать хорошим сном! — одобрительно сказал Повелитель Зомби, ободряя Аймбри. Любовь Джонатана и Милли началась за восемь столетий до этого, когда он был обычным зомби, а она — привидением. Так что можно было с уверенностью сказать, что не плоть пробудила эту любовь. И Аймбри, которая теперь тоже была смертным созданием, тоже могла понять это достаточно хорошо, во всяком случае, гораздо лучше, чем тогда, когда она доставляла сновидения. В физическом существовании было что-то особенно неуловимое, чего бесплотные создания понять никогда не могли.
   Вдруг во сне на стене появился глаз. Рядом обозначился отпечаток ноги. Что такое?
   — Дети, идите в свою комнату! — коротко сказал Повелитель Зомби. — Вам лучше видеть ваши собственные хорошие сны!
   Очевидно, устрашившись, глаз и след немедленно исчезли. Повелитель Зомби поцеловал жену, которая тоже ответила ему страстным поцелуем. То, в чем Милли была наиболее искусна, было, несомненно, страсть.
   Вдруг глаза волшебника помутнели. Он неуклюже застыл на месте.

***

   — Джонатан! — испуганно воскликнула Милли, — что с тобой?
   Но Повелитель Зомби не ответил. Он просто неподвижно стоял на месте, смотря на жену невидящим взглядом.
   Аймбри быстро вернулась из сна в реальность — ведь разума у короля больше не было, он не прощупывался. — У него украли разум, — крикнула она Гранди, — в тот самый момент, когда он видел этот сон!
   — Но ведь здесь никого нет, кроме нас двоих, — испуганно возразил голем, — слушай, Аймбри, а ты, случайно...
   — Нет! Я не умею делать такое с людьми! И не смогла бы, даже если бы умела! Это не похоже на проделки какой-нибудь ночной кобылки! Я узнала бы любую, если бы она пришла, но ведь никто не пришел!
   — Сейчас я все узнаю, — закричал Гранди, — быстрее материализуйся!
   Кобылка материализовалась прямо в шатре. Гранди быстро спрыгнул с ее спины. Он что-то зашептал, склонившись над пучком травы, который рос внутри шатра. — Трава ничего не знает! — сказал он.
   — Может быть, снаружи...
   Гранди отбросил занавешивавший вход полог и выскочил наружу. Аймбри, проскочив прямо через стену, со всей скоростью помчалась к Чету. — Короля заколдовали! — выдохнула она. — Прямо только что!
   — Но ведь Гранди стоял на посту! — тревожно закричал кентавр.
   — Я тоже была там. Но король потерял рассудок у меня под носом — во сне, который я наслала на него!
   — Эй, я все узнал! — подскочил к ним Гранди. — Это дерево говорит, что несколько мгновений назад на нем сидел человек. Потом он спрыгнул и куда-то убежал.
   Чет пулей подлетел к голему: — Кто это был? Мы знаем этого человека?
   — Дерево не сможет распознать его, — ответил Гранди, — деревьям все люди кажутся одинаковыми. К тому же тут было темно. Кажется, незнакомец впервые побывал в этом месте. Это мог быть кто угодно: житель Мандении или житель Ксанта!
   — Должно быть, это был все-таки кто-то из Ксанта, — убежденно сказала Аймбри. — Очевидно также, что это был волшебник. Он наложил на короля заклятье и скрылся!
   — Почему же при этом он не заколдовал нас? — удивился Гранди.
   — Мы были нематериальны. Заклятье, должно быть, прошло сквозь наши контуры!
   — Или же было нацелено именно на короля, как и в остальных случаях, — сказал Чет. — Я согласен с Аймбри — это мог быть только кто-то из Ксанта. Кто-то, обладающий способностью затуманивать людям мозги. Да, среди нас есть предатель, который в решающий момент лишает нас руководителей, чтобы мы не смогли должным образом организовать оборону и дать отпор врагу!
   — Вышло так, как и обещал нам Хасбинбад, — сказала Аймбри, — это уже не совпадение, это вражеская диверсия!
   Гранди тем временем делал все возможное — он опрашивал травы, кустарники и деревья. Даже проследил, куда бежал этот человек. Он шел среди низких холмиков. След вывел его к реке и там потерялся.
   — Король Дор справился бы с этим, он мог разговаривать с неодушевленными предметами. Но... — печально проговорил Гранди.
   — Но с королем Дором произошло то же самое! — подытожил Чет. — Что за напасть такая! Что мы только скажем остальным?
   — Это верно, — сказал Гранди, — мы наблюдали за королем, но не обращали внимания на обстановку, и нас провели. Теперь нам снова нужно выбирать короля...
   — Я поскачу немедленно! — сказала Аймбри. — Я быстро смогу добраться до замка Ругна! Нужно рассказать все королевам!
   — Я поеду с тобой, — сказал Гранди, запрыгивая на спину лошади, — Чет, а ты проследи за этими зомби. Они должны так же стойко оборонять Провал, как они делали это под командованием своего повелителя!
   — Да, — согласился кентавр, — только я боюсь, что карфагенянам все-таки удастся перебраться через Провал. Но нам нужно выиграть хотя бы несколько дней, чтобы как следует подготовиться к схватке! — Тут он посмотрел на безумного короля: — А я отвезу его в замок!
   Это уже становилось обыденностью — помешательство королей Ксанта! Аймбри чувствовала нечто вроде шока, но на сей раз не столь сильно, как это было, когда теряли рассудок король Трент и король Дор.
   Аймбри быстро дематериализовалась и помчалась к месту, где росли тыквы. Она хорошо знала, где именно в Ксанте растут эти гигантские тыквы, поскольку ей, как ночной кобылке, часто приходилось ими пользоваться. — Приготовься к встрече с чудесами! — предупредила она голема.
   — В любом случае это не будет страшнее того, что уже творится в Ксанте! — пробормотал Гранди.
   Аймбри чувствовала, что голем прав. Короли быстро сменяли друг друга, когда это все только кончится? Как защитники Ксанта могли прекратить все это, если заклятья налагаются даже тогда, когда они начеку?

Глава 9
Добрый король Хамфри

   Королева Ирис встретила их в замке Ругна. — Вы знаете, я както предчувствовала это. Всякий раз, когда нам удается организовать оборону, что-то случается с королями. Я все оплакивала моего мужа, в то время мне следовало бы оберегать его последователей. Вы оба должны сейчас же отправиться к Доброму Волшебнику Хамфри, теперь он должен стать королем. Не позвольте ему вас просто так отфутболить, на этот раз старому ворчуну придется-таки надеть корону! Я же сама извещу привидение Милли, если меня не опередила какая-нибудь ночная кобылка, и сама позабочусь о том, чтобы в замке все было спокойно. Скажите Хамфри, что дело серьезное — ведь он последний из мужчин-волшебников в Ксанте, он должен немедленно надеть корону, и без всяких там отговорок!
   Аймбри поняла, что старая королева еще не утратила присутствия духа и хорошо разбиралась в сложившейся обстановке. Теперь же, когда положение становилось все более угрожающим, она забросила личные проблемы и прилагала все усилия к разрешению кризиса. Даже, можно сказать, временно заполняла возникший вакуум. Гранди что-то раньше говорил насчет бесполезности королевы, на которой король женился-то в свое время исключительно из необходимости, но теперь Аймбри чувствовала, что не все тут обстояло так просто. Горе королевы Ирис было неподдельным, как и ее решительный характер.
   К счастью, полтора столетия несения службы по доставке снов приучили Аймбри к загруженным ночам. Гранди торопливо взобрался на ее спину, и они галопом поскакали к замку Хамфри. Аймбри воспользовалась теперь той же самой плантацией тыкв, только вот наездником был голем, а не Хамелеон, да и тыква была не та, поэтому они проезжали по миру ночи уже в совершенно иной местности. На сей раз они скакали мимо плотоядных облаков, которые тянулись к путешественникам, чтобы утолить свой вечный голод. Но, к неудовольствию туч, добыча эта была им не по зубам.
   Затем пошел лес подвижных деревьев, которые били их своими ветвями, а листья угрожающе шумели, но тоже безрезультатно. После этого они оказались на оружейном поле — мечи, палицы, дубины, копья надвигались на них со зловещим скрежетом, а волшебные железные трубы изрыгали дым, огонь и какие-то непонятные частицы. Они вполне благополучно миновали и эту область, поскольку Аймбри она была хорошо знакомой. Ведь мир, который находился внутри тыкв, должен был обеспечивать для обеспечения плохих снов много разных предметов, и оружие входило в их число.
   — Что-то все у вас в тыкве как-то комично! — заметил Гранди, расслабившись и успокоившись, однако лишь после того, как они благополучно миновали все области с их чудесами.
   Вскоре Аймбри и Гранди очутились возле замка Хамфри. Кобылка сразу же прошла сквозь стены во внутренние покои замка. Волшебник, как обычно, находился в своем рабочем кабинете, снова склонившись над каким-то толстенным фолиантом. Он стал очень мрачным, как только увидел материализовавшихся посланцев замка Ругна. — Все-таки это случилось, — пробормотал он, — целое столетие мне удавалось избегать участия в разных политических играх, но теперь вы все-таки загнали меня в угол!
   — Да, сударь, это так! — промолвил Гранди. Сейчас голем старался быть максимально вежливым, так как многим был обязан волшебнику — ведь именно Хамфри помог ему когда-то стать реальным живым существом, а до того Гранди был просто разумной вещью. А теперь волшебник наверняка увеличил свои магические силы, и с этим тоже нельзя было шутить. — Вам придется принять этот вызов и стать королем Ксанта! — как можно почтительнее проговорил притихший голем.
   — Ксант вызовами не бросается, — возразил Хамфри. — Это все работа людей из Мандении! Это словно стрела, пущенная в меня!
   С этими словами волшебник поднял взгляд к потолку, под которым были полки с наваленными в беспорядке магическими стрелами. — Но ведь я не последний из волшебников Ксанта, вы знаете это не хуже меня! — упорствовал Хамфри.
   — Кентавра Арнольда не стоит принимать в расчет, — сказал Гранди, — ведь его магия действует только за пределами Ксанта, к тому же он не человек!
   — Оба твоих довода очень сомнительны. Ну ничего, очередь Арнольда еще придет. Но сначала должен будет попробовать Бинк, именно Бинк станет королем после меня!
   — Бинк? — с недоверием спросил голем. — Это отец Дора? Но он совсем не знаком с волшебством! Он не способен к магии. Помнишь, в свое время король Трент отменил обычай, который предоставлял право проживания в нашей стране только людям с магическими способностями, и только поэтому Бинку представилась возможность остаться в Ксанте!
   — Но Бинк волшебник, — упорствовал Хамфри, — может быть, даже самый могущественный из всех, кого я знаю. Первые двадцать пять лет его жизни здесь об этом вообще никто понятия не имел, а следующее двадцатипятилетие об этом знали лишь немногие. Теперь весь Ксант должен знать это, поскольку Бинк теперь нужен Ксанту. И то, что я тебе сейчас сказал, милый голем, крепко вколоти в свою башку, поскольку все это тебе еще пригодится. Может быть, именно Бинку удастся разорвать цепь!
   — Разорвать цепь! — заржала Аймбри. — Вы сами сказали, что это лучший способ освободить Ксант от завоевателей!
   — Да, так оно и есть, — согласился Хамфри, — но вот только сделать это все-таки трудновато. Мне это не удастся точно, а то, что будет после меня, я предсказать не в состоянии. Но я твердо убежден в том, что Бинк именно один из тех, кто способен разорвать эту цепь. Или, может быть, это сделает его жена?
   Голем и ночная кобылка переглянулись. Неужели и всемогущий Хамфри начал терять свою силу?
   Тут в дверях появилась Горгона. Тяжелая вуаль покрывала ее лицо. — Я подготовила все твои заклинания, а заодно и завтрак, любовь моя! — проворковала она.
   — А мои носки? — сказал оживленно Хамфри, — как насчет пары носков?
   — Само собой! — слегка обиженно отозвалась супруга. — Какоенибудь заклинание я еще могу забыть, но такие вещи, как пара чистых носков, хозяйка дома никогда не забывает!
   И она тут же положила на стол прямо перед волшебником до отказа набитую чем-то внушительную сумку.
   — Только не на книгу, умоляю, — застонал Хамфри, — ты же испачкаешь страницы!
   Горгона осторожно сдвинула сумку с книги и вдруг неожиданно плюхнулась на колени перед Хамфри: — О, господин мой! Почему бы тебе действительно не стать королем? Почему бы не начать править прямо сегодня?
   — К чему все эти «мой господин, моя любовь»? — изумился Гранди. — Ведь все знают, что Горгона не становится ни перед кем на колени!
   Хамфри взял сумку в руки: — Чему быть — того не миновать! — проговорил он. — Тут так прямо и написано! — он ткнул длинным указательным пальцем в одну из строк страницы, на которой как раз была раскрыта книга.
   Аймбри с любопытством заглянула в книгу: «Доброму Волшебнику не под силу разорвать цепь». Этим было сказано все.
   Горгона тем временем плакала — судя по тому, что ее густая вуаль все больше темнела от слез. Аймбри удивилась: разве может такое наводящее ужас создание плакать? Тем временем Горгона уже просто разрыдалась: — Господин мой, я тебя умоляю, разреши мне хотя бы поехать с тобой — я буду превращать этих жителей Мандении в камни!
   Гранди пронзила страшная догадка, и он в ужасе глянул на женщину: — Превращать в камни! Так вот почему ты носишь густую вуаль — чтобы не повредить своим!
   — Но ее сила может преждевременно иссякнуть, — кивнул на жену Хамфри. — Она должна теперь исполнять только приказы короля Ксанта и не расходовать зря свою волшебную силу. К тому же она должна будет доставить к нам и свою сестру, когда обе они нам понадобятся!
   — Но как узнаем, что нужны вам?! — воскликнула Горгона. — А ты ведь восстановил арфу Сирены, и она ждет тут свою хозяйку. Но беда наша в том, что мы можем не знать даже кто в данный момент король Ксанта, не говоря уже о том, чьи приказы нам надлежит исполнять!
   — Кто-то все равно будет это знать, — отрубил Хамфри. — Кобылка Аймбри, мне придется пока поездить на тебе, до тех пор, пока я не получу обратно свой ковер, который может летать. А тебе, мой дорогой голем, придется стеречь замок, пока не вернутся девушки...
   — Мне? Но...
   — Или пока ты не потребуешься для чего-то!
   — Для чего я потребуюсь? — в панике вопросил голем.
   — Ты все узнаешь, когда в тебе возникнет необходимость, — Хамфри ткнул пальцем в грудь крохотного человечка, — не притрагивайся, пожалуйста, к моим книгам. И смотри, не выпусти случайно из бутылок заклинания!
   — Но как мне быть, если мне вдруг захочется пить?
   — А ты знаешь, что одно из этих заключенных в бутылке заклятий способно превратить тебя в великана?
   — В великана! — в восторге выкрикнул голем.
   — Ты мне не дал договорить, — рассмеялся волшебник, — ты можешь ненароком превратиться в насекомое-великана!
   Улыбка с лица голема мгновенно исчезла.
   Волшебник тем временем взобрался на свой рабочий стол, с него осторожно сел на спину ночной кобылки. Хамфри был уже немолод, он неуверенно сидел на спине лошади, и Аймбри боялась, как бы он во время путешествия ненароком не свалился с нее. Поднатужившись, Хамфри втянул за собой свою набитую сумку, отчего едва не потерял равновесие и не свалился. — Пожалуй, мне нужно использовать укрепляющее заклятье! — проговорил волшебник, раскрыл свою сумку и принялся рыться в ней. Он вытащил из сумки какую-то бутыль, откупорил пробку и вылил из нее какую-то каплю.
   Капля мгновенно превратилась в некое подобие облачка со шлейфом, которое поднялось к потолку и там растаяло.
   — Не та бутылка, — сказала тем временем Горгона. — Дай я сама достану ее! — Она стала шарить в сумке и вскоре извлекла оттуда бутыль белого стекла. Распечатав бутылку, Горгона вылила из горлышка другую каплю. Капля стала превращаться в белый пузырь, который двинулся в сторону кобылки и сидевшего на ней волшебника. Еще мгновение — и прозрачный туман обволок их обоих, намертво приковав волшебника к спине лошади.
   — Видишь, я все-таки нужна тебе, — вставила Горгона, — я ведь знаю, где именно лежит то или иное заклинание!
   — Сиди тут! — коротко распорядился Хамфри, обращаясь к жене как к расшалившемуся щенку. — Трогай! — эти слова уже относились к Аймбри.
   Аймбри тронулась с места, прошла сквозь стену и прыгнула, приземлившись уже за окружавшим замок рвом. В бестелесной форме такие гигантские прыжки были для них совершенно безопасными.
   Теперь они держали путь к замку Ругна, но Аймбри была несколько разочарована. — Почему ты не взял жену с собой? — укоризненно спросила она волшебника. — Ведь Горгона действительно проявляет заботу о тебе!
   — Конечно, она постоянно заботится обо мне, я этого совсем не отрицаю, лошадиные твои мозги! — сказал Хамфри раздраженно. — Она всегда была хорошей женой, я не был ее понастоящему достоин! Так всегда было!
   — Но тогда...
   — Я не хочу, чтобы моя жена стала свидетелем моего падения, — признался волшебник, — человеку моего возраста всегда присуще какое-то самомнение, а мое падение будет просто постыдным!
   Теперь все казалось более-менее ясным. Хамфри любил Горгону, но никогда не выказывал своей любви слишком открыто. Но у Аймбри все еще оставались вопросы: — Если ты знаешь, что ты обречен, и даже знаешь, как все это случится, то зачем ты тогда идешь вот так просто на все это?
   — Для того, чтобы выиграть время и дать моему последователю возможность прибыть сюда из Мандении, — отозвался Хамфри, — ведь Ксанту нужен король, причем король-волшебник, и Бинк станет им. Но сейчас он в Мандении. Без короля Ксант не сможет остановить завоевателей!
   — Но идти на верную смерть...
   — Но это не смерть в полном смысле слова! — сказал волшебник, — но пока я окончательно не получу подтверждения, что это будет действительно смертью, я не стану беспокоиться. Моя жена сможет и сама что-нибудь сделать, если надежда не придет к ней. Но надежду я упрятал надежно...
   — Но это жестоко! — проговорила Аймбри, и в этот момент заметила тыкву.
   — Это жестоко, но не более, чем сны, которые доставляют ночные кобылки! — возразил Хамфри.
   Еще мгновение — и кухня изготовления этих страшных снов предстала перед ними. Перед ними вырисовывались кривые зеркала, которые до неузнаваемости искажали отражения. Так, Хамфри напоминал попеременно то гнома, то водяного, то тролля, а Аймбри казалась то кентавром, то вдруг простой козой. Они вступили в Бумажную область, где все было сделано из цветной бумаги, а птицы и звери представляли собой тоже сложенные хитрым способом листочки все той же бумаги.
   — Все это очень занимательно, — признался Хамфри, — но у меня есть более срочные дела. Знаешь, кобылка, что я сейчас имею в виду? Надо обязательно успеть разоблачить замаскировавшегося врага, прежде чем он доберется до меня. Я запишу его имя на волшебной табличке, которую положу в бутылку и спрячу так, что враг не сможет ее найти. Ты же должна сохранить во что бы то ни стало эту бутыль и доставить ее моему преемнику, чтобы он прочитал это имя!
   — Ты ведь волшебник и все знаешь, — недоуменно спросила Аймбри, — но как случилось, что именно этого ты не знаешь?
   — Часто знание чего-то уничтожает того, кто им владеет, — ответил Хамфри, — кое-какие ответы я могу найти и сам, но ситуация от этого не изменится, могут даже возникнуть новые вопросы, на которые снова придется искать ответы. И так до бесконечности. Но вообще я не могу с определенностью предсказывать то будущее, составной частью которого сам не окажусь, а разгадка, кто именно наложил заклятье на королей, кроется как раз именно там. Ответы на все эти вопросы могут казаться правдивыми, потом они станут ложными, потому что интересы разных людей без конца сталкиваются друг с другом!
   Аймбри не совсем понимала, к чему клонит волшебник, но решила на всякий случай промолчать, поскольку сочла, что это некие особенности человеческой логики. В конце концов, Хамфри сам все расскажет, если что-то узнает.
   Они выскочили из тыквы на той самой площадке, которая находилась возле замка Ругна, и Аймбри рысью понеслась к замку. Надвигался рассвет, а все эти путешествия все-таки занимали какое-то время. Кобылка быстро прошла через все преграды и доставила волшебника прямо в тронный зал, где королева Ирис уже ожидала их.
   — Отлично! — проговорила она. — Все ресурсы этого замка и всей страны Ксант сейчас в твоем распоряжении, добрый король Хамфри!
   — Это само собой разумеется! — пробормотал волшебник. — Только дай мне сначала слезть с лошади!
   Но спуститься с лошади он никак не мог, поскольку сила наложенного заклятья прямо-таки приковала старика к спине Аймбри. Волшебник снова принялся шарить в своей сумке, разыскивая там снадобье, которое должно было разрушить силу заклинания. Ему не удалось сделать это с первого раза, поскольку он опять ошибся, выпустив сначала по рассеянности в воздух стайку зеленых голубей, затем на свет появилась толстая книга под названием «Самодовольство жителей Мандении». Увидев книгу, Хамфри несказанно обрадовался, поскольку до этого несколько лет не мог разыскать ее в своем замке, а теперь эту книгу было бы приятно перечитать. Очевидно, именно поэтому Горгона положила в сумку эту склянку. Затем волшебник извлек из сумки пару скатанных в трубочку носков. Наконец его усилия увенчались успехом, средство для снятия заклятья нашлось, и Хамфри слез на пол.
   — Так, ну что, подведем итоги, — сказал король Хамфри, — итак, мы успели потерять пятерых королей...
   — Что? — воскликнула пораженная Ирис.
   — Пять королей! — раздраженно повторил он.
   — Почему же пять?
   — Бинк, Хамфри, Джонатан...
   — Но ты же считаешь в обратную сторону! — воскликнула королева Ирис, — а с тобой и с Бинком пока что ничего ведь не случилось! — Тут она немного помолчала и вдруг удивленно переспросила: — Бинк? Почему вдруг он?
   — Я же только что тебе все рассказал, Ирис! — выдохнул Хамфри.
   — О нет, волшебник, об этом ты рассказал мне, а не королеве! — вмешалась Аймбри в их разговор. — Бинк должен быть следующим на королевском троне!
   Тут печально известная всем пылкость Ирис дала о себе знать. Она тут же навеяла на окружающих одну из своих иллюзий, которая отражала состояние ее настроения. Вверху под сводами зависли плотные темные тучи, которые прорезали зигзаги молний. Это было достаточно потрясающее зрелище, несмотря на то, что оно ограничивалось пределами этого зала. Аймбри, когда доставляла людям сны, тоже любила иногда изобразить в голове спящего подобную жестокую грозу, но в отличие от иллюзий все это происходило в мыслях человека, а не перед его глазами. Хамфри еще подлил масла в огонь, сказав, что до женщин всегда трудно доходит любая вещь, кто бы ей ее не сказал.
   — Главное, — повторял волшебник, — помнить, что все должны остерегаться Всадника и попытаться разорвать цепь. Бинк один из тех, которые...