Страница:
Внезапно у Джейка возникло острое желание встретиться с Сарой, чтобы посмотреть, что сделали с этой девушкой годы независимой жизни.
– Для шестнадцати лет она кажется довольно зрелой, – произнес Джейк, только чтобы не молчать.
– Разве? Надо сказать, что в детстве она была мечтательным ребенком, не от мира сего, а с возрастом все больше становилась какой-то беспокойной, неуравновешенной. Мне кажется, она так и не определила свой путь в жизни. Слишком свободная духом.
Элизабет говорила о младшей дочери как о покойной.
«Не может быть. Если бы это было так, родители обязательно себя чем-то выдали бы. Нет, похоже, Сара залегла на дно».
Джейк приободрился. Она действительно могла быть свидетельницей убийства. Он чувствовал это нутром, и вся суета, казавшаяся поначалу сумасшедшей, начинала приобретать смысл.
– А это Филипп, мой поздний ребенок. Он похож на отца больше, чем девочки.
Обычный мальчик. Улыбка, тяжеловатые черты лица.
– А где он сейчас? – вежливо осведомился Джейк.
– Учится на последнем курсе в Принстоне. Очень хороший студент. Все мои дети хорошо учились, хотя девочки так и не нашли применения своим знаниям...
Сердце Джейка моментально подпрыгнуло, а голос Элизабет доносился откуда-то издалека.
«Принстон? Я не ослышался? Боже мой. Значит, этот анонимный звонок мог...»
В этот момент женщина умолкла, и он был вынужден подать реплику.
– Принстон прекрасное учебное заведение, – сказал Джейк. – Филиппу повезло.
– О, да, это так, – тихо проговорила Элизабет. Тон ее был не очень уверенным.
Возникла необходимость основательно все обдумать. Желание отыскать Сару обострилось до предела. Но прежде нужно было добраться до Филиппа и прощупать его. Неужели звонил он? Джейк поморщился. Пора покинуть этот гулкий дом, эту несчастную женщину, одинокую смотрительницу музея печали, чья жизнь текла среди бронзовых голов из прошлого.
– Вот это да, неужели я у вас так засиделся? – встрепенулся он, взглянув на часы. – Понимаете, мне завтра утром рано на работу.
– Очень рада, что вы зашли. – Элизабет перестала созерцать полки со своими работами и повернулась к нему. – Я вас попрошу об одном одолжении... если вы увидите Сару или, хм... будете говорить с ней по телефону, пожалуйста, передайте моей дочери, что мы думаем о ней. Все время. И очень скучаем.
– Я обязательно это сделаю при первой же возможности, но, сами понимаете, теперь, перебравшись на восток... в общем, это может случиться не так скоро.
– Конечно, я понимаю.
– Еще раз спасибо за гостеприимство, миссис Джеймисон. И поблагодарите от моего имени мистера Джеймисона. Общение с вами доставило мне огромное удовольствие.
Она повела его назад через весь дом. Следуя за хозяйкой, Джейк уныло созерцал узкую прямую спину в шелковой блузе с высоким воротником. Элизабет Джеймисон могла казаться уравновешенной изящной женщиной до тех пор, пока вы не уловили в ее голосе дрожь и не заглянули в глаза.
Она открыла входную дверь.
– До свидания, мистер Савиль. Заходите, когда выберете время.
– Спасибо, обязательно. До свидания.
Тяжелая дверь закрылась, и он зашагал по подъездной дорожке вниз, наслаждаясь свежей влагой вечернего воздуха. Огромный дом показался Джейку душным. Еще никогда в жизни ему не приходилось так близко наблюдать столько скрытой отчаянной боли.
Имел ли Скотт представление об этой стороне жизни Сары? Может быть, он играл для нее роль отца, такое иногда бывает. Или пользовался ее уязвимостью?
А могло быть и так: Сара играла роль обольстительницы. Почему бы не предположить, что она стала авантюристкой высокого полета и ее записная книжка пестрит номерами телефонов знаменитых людей? А может быть, у нее со Скоттом были более серьезные отношения? Например, любовь. При этой мысли Джейка почему-то охватило странное раздражение, и он отверг ее с порога.
«И вообще, какое мне дело до их отношений! Тейлор мертв. Найти эту женщину – вот что сейчас самое главное».
Номер телефона он выучил наизусть, хотя звонил ей только однажды, полтора года назад. Обычно звонила она, но это тоже случалось нечасто.
Филипп ничего не мог с собой поделать. Последней каплей явилась ссора с родителями, и он чувствовал отчаянную потребность поговорить. Потому что сестра знала, понимала. Ей не нужно было ничего объяснять, рассказывать историю с самого начала.
Молодой человек поспешно тыкал пальцем в кнопки, прикидывая, что разница во времени два часа. Но даже если она уже легла спать, то не будет сердиться. Кто угодно, только не Сара.
Внутри все болело. Как всегда после семейной ссоры, больше похожей на отчаянную схватку не на жизнь, а на смерть. Конечно, он получил, что хотел, но какой ценой?! Правда, самую высокую цену заплатила Констанс. В детстве Филипп довольно часто воображал себя мертвым, а мать и отца плачущими у его гроба.
Со временем он научился казаться внешне спокойным, но ему обязательно нужно было выпустить наружу боль, как пар из скороварки. Иначе можно взорваться. Ему нужна была Сара. Она выслушает, посоветует что-нибудь. В общем, поможет, как помогала всегда. Сестра заменяла ему и мать, и отца.
В трубке зазвучал гудок, затем второй, третий.
«Неужели у нее нет автоответчика? Впрочем, никакого сообщения я оставлять все равно не буду».
Четыре гудка. Он уже собирался повесить трубку, когда раздался щелчок, и сонный голос произнес:
– Алло.
– Сара, это я.
– Филипп? Почему звонишь так поздно? Что-то случилось?
– Ничего. Ничего не случилось. Во всяком случае, ничего особенного. – Он замялся. – Извини. Но мне нужно с тобой поговорить.
– Филипп, что за шутки? Я думала, ты понял...
– Не беспокойся, я звоню из автомата.
– Не в этом дело. Ведь ты обещал...
– Знаю, что обещал, но я так расстроился... просто не могу. Дома опять был скандал. Ничего нового, но я до сих пор не могу прийти в себя... Да что рассказывать, ты сама все прекрасно представляешь.
– Зачем ты ездишь туда? – произнесла она осуждающе. – Не надо.
– Понимаю, что не надо, но... но у меня кончились деньги. Конечно, это дерьмовое оправдание, но я подумал... в общем, не знаю. Мне казалось, может быть, на этот раз все будет как-то иначе, но не получилось. Наверное, иначе не может быть.
– Ты прав, иначе не будет никогда. Примирись с этим и держись от родителей подальше.
Он не мог больше говорить. В горле стоял ком, из глаз брызнули слезы.
– Филипп... Филипп...
– Не могу. Понимаешь, больше нет сил. Хочу уехать куда-нибудь. Как ты. Куда угодно. Буду работать землекопом, плотником, кем угодно, но больше не могу это выносить!
– Филипп, успокойся. Все пройдет. Утром ты почувствуешь себя гораздо лучше. Просто наберись терпения и держись. Поверь, все изменится к лучшему.
– А что потом? Скажи мне, что будет потом? Как с Констанс?
– Нет.
– Теперь я понимаю, почему она это сделала.
– Я тоже. Но мы с тобой крепче.
– Ты – да, а я... я не знаю. – Жестом ребенка он вытер кулаком глаза.
– Поверь мне, ты тоже.
– Сара, я скучаю по тебе.
– Я тоже скучаю по тебе. Но так нужно. Со временем...
– Когда это кончится?
– Не знаю. Когда я почувствую себя в безопасности.
– Но этого никогда не будет! Ты никогда не почувствуешь себя в безопасности. Знаешь что? Я, пожалуй, брошу к чертовой матери эту учебу. Надоело. Не могу оставаться здесь ни секунды. Кругом одни кретины.
– Не стоит этого делать. Послушай, тебе осталось каких-то несколько месяцев. Ты что, с ума сошел? Не бросай ни в коем случае.
– Но я больше не могу это выносить!
– Можешь. Да, можешь. Тем более что терпеть осталось недолго. Ничего страшного. Справишься.
– Но все так дерьмово, Сара. – Он всхлипнул.
– Терпи.
– Я хочу к тебе. Устроюсь работать. Ты не думай, я могу работать.
– Нет.
– Но я их ненавижу, – прошипел он.
– Я сказала, терпи.
– Мне так хочется тебя увидеть.
– Может быть, летом... ты сможешь меня навестить. Если, конечно, будешь соблюдать осторожность.
Ну вот, он опять получил то, что хотел. Как обычно. Но какой ценой! Какой ценой!
– Я умею хранить секреты.
– Да, – отозвалась она после непродолжительной паузы, – я знаю.
– Сара, я все время думаю... почему ты не пойдешь в полицию? Решись, расскажи им все и покончи с этим. И потом сможешь жить нормальной жизнью.
Молчание.
– Сара?
– Я не собираюсь это обсуждать и, если ты скажешь еще хоть слово, сразу же положу трубку.
– Сара, ну пожалуйста...
– Я же сказала – ни слова.
– Но ты не можешь вечно находиться в бегах! Прятаться до конца жизни.
– Я объяснила тебе. Объяснила или нет? А ты опять за свое, – она секунду помолчала. – Филипп, скажи мне правду.
– Какую правду? – Его руки покрылись гусиной кожей.
– Ты сказал кому-нибудь? Я спрашиваю, сказал?
– Да нет же. Как можно нарушить обещание. Господи, за кого ты меня принимаешь? – Он говорил так правдиво, что и сам почти поверил в это.
– Мне показалось...
– Я, наверное, напугал тебя своим звонком. Извини. Но ты же знаешь, это в моем духе. Богатый испорченный мальчик – вот я кто. Но мне действительно стало невмоготу. – Что-что, а лгать Филипп умел вдохновенно. Впитал это искусство с молоком матери.
– Ладно, – мягко произнесла она. – Теперь тебе полегчало?
– Да. Во всяком случае, следом за Констанс не пойду. – За свое мерзкое поведение по отношению к Саре он заслуживал долгой, изощренной пытки.
– Зачем ты так шутишь?
– Не обращай внимания. Это я так, ради красного словца.
– Держись. Увидимся летом. Здесь, в Колорадо, летом очень красиво. Тебе понравится.
– А домой я больше ездить не буду.
– Хорошая мысль.
– Пока, Сара. Спасибо.
– Пока, Филипп.
Он повесил трубку, сознавая себя законченным негодяем. Впрочем, так оно и было. Мерзавец, что и говорить. Ведь это он позвонил ночью в Денвер бывшему заместителю окружного прокурора, лишенному лицензии. Знал, что этот псих тут же начнет рыть носом землю.
А сейчас – зачем он позвонил Саре? Зачем? Конечно, он переживал из-за ссоры с отцом, но причина была много существеннее. Филипп хотел прозондировать почву, выяснить, как сестра воспримет, если он признается в содеянном. Он выдал ее тайну и теперь нуждался в прощении.
Так вот, простить его Сара не готова. Возможно, он подверг ее опасности. Эгоист чертов. А что делать? Ведь только таким способом он мог вернуть себе сестру. Чтобы она помогала ему справиться с проблемами.
Глава 5
– Для шестнадцати лет она кажется довольно зрелой, – произнес Джейк, только чтобы не молчать.
– Разве? Надо сказать, что в детстве она была мечтательным ребенком, не от мира сего, а с возрастом все больше становилась какой-то беспокойной, неуравновешенной. Мне кажется, она так и не определила свой путь в жизни. Слишком свободная духом.
Элизабет говорила о младшей дочери как о покойной.
«Не может быть. Если бы это было так, родители обязательно себя чем-то выдали бы. Нет, похоже, Сара залегла на дно».
Джейк приободрился. Она действительно могла быть свидетельницей убийства. Он чувствовал это нутром, и вся суета, казавшаяся поначалу сумасшедшей, начинала приобретать смысл.
– А это Филипп, мой поздний ребенок. Он похож на отца больше, чем девочки.
Обычный мальчик. Улыбка, тяжеловатые черты лица.
– А где он сейчас? – вежливо осведомился Джейк.
– Учится на последнем курсе в Принстоне. Очень хороший студент. Все мои дети хорошо учились, хотя девочки так и не нашли применения своим знаниям...
Сердце Джейка моментально подпрыгнуло, а голос Элизабет доносился откуда-то издалека.
«Принстон? Я не ослышался? Боже мой. Значит, этот анонимный звонок мог...»
В этот момент женщина умолкла, и он был вынужден подать реплику.
– Принстон прекрасное учебное заведение, – сказал Джейк. – Филиппу повезло.
– О, да, это так, – тихо проговорила Элизабет. Тон ее был не очень уверенным.
Возникла необходимость основательно все обдумать. Желание отыскать Сару обострилось до предела. Но прежде нужно было добраться до Филиппа и прощупать его. Неужели звонил он? Джейк поморщился. Пора покинуть этот гулкий дом, эту несчастную женщину, одинокую смотрительницу музея печали, чья жизнь текла среди бронзовых голов из прошлого.
– Вот это да, неужели я у вас так засиделся? – встрепенулся он, взглянув на часы. – Понимаете, мне завтра утром рано на работу.
– Очень рада, что вы зашли. – Элизабет перестала созерцать полки со своими работами и повернулась к нему. – Я вас попрошу об одном одолжении... если вы увидите Сару или, хм... будете говорить с ней по телефону, пожалуйста, передайте моей дочери, что мы думаем о ней. Все время. И очень скучаем.
– Я обязательно это сделаю при первой же возможности, но, сами понимаете, теперь, перебравшись на восток... в общем, это может случиться не так скоро.
– Конечно, я понимаю.
– Еще раз спасибо за гостеприимство, миссис Джеймисон. И поблагодарите от моего имени мистера Джеймисона. Общение с вами доставило мне огромное удовольствие.
Она повела его назад через весь дом. Следуя за хозяйкой, Джейк уныло созерцал узкую прямую спину в шелковой блузе с высоким воротником. Элизабет Джеймисон могла казаться уравновешенной изящной женщиной до тех пор, пока вы не уловили в ее голосе дрожь и не заглянули в глаза.
Она открыла входную дверь.
– До свидания, мистер Савиль. Заходите, когда выберете время.
– Спасибо, обязательно. До свидания.
Тяжелая дверь закрылась, и он зашагал по подъездной дорожке вниз, наслаждаясь свежей влагой вечернего воздуха. Огромный дом показался Джейку душным. Еще никогда в жизни ему не приходилось так близко наблюдать столько скрытой отчаянной боли.
Имел ли Скотт представление об этой стороне жизни Сары? Может быть, он играл для нее роль отца, такое иногда бывает. Или пользовался ее уязвимостью?
А могло быть и так: Сара играла роль обольстительницы. Почему бы не предположить, что она стала авантюристкой высокого полета и ее записная книжка пестрит номерами телефонов знаменитых людей? А может быть, у нее со Скоттом были более серьезные отношения? Например, любовь. При этой мысли Джейка почему-то охватило странное раздражение, и он отверг ее с порога.
«И вообще, какое мне дело до их отношений! Тейлор мертв. Найти эту женщину – вот что сейчас самое главное».
* * *
Филипп Джеймисон спускался к телефону-автомату в переднем холле студенческого клуба. По его звонкам выследить Сару никому не удастся. Он был в этом уверен, потому что посмотрел достаточно много детективов. Время было позднее, наверху уже все разошлись, но он все равно соблюдал осторожность. На всякий случай. И придумал объяснение на случай, если кто-то его увидит.Номер телефона он выучил наизусть, хотя звонил ей только однажды, полтора года назад. Обычно звонила она, но это тоже случалось нечасто.
Филипп ничего не мог с собой поделать. Последней каплей явилась ссора с родителями, и он чувствовал отчаянную потребность поговорить. Потому что сестра знала, понимала. Ей не нужно было ничего объяснять, рассказывать историю с самого начала.
Молодой человек поспешно тыкал пальцем в кнопки, прикидывая, что разница во времени два часа. Но даже если она уже легла спать, то не будет сердиться. Кто угодно, только не Сара.
Внутри все болело. Как всегда после семейной ссоры, больше похожей на отчаянную схватку не на жизнь, а на смерть. Конечно, он получил, что хотел, но какой ценой?! Правда, самую высокую цену заплатила Констанс. В детстве Филипп довольно часто воображал себя мертвым, а мать и отца плачущими у его гроба.
Со временем он научился казаться внешне спокойным, но ему обязательно нужно было выпустить наружу боль, как пар из скороварки. Иначе можно взорваться. Ему нужна была Сара. Она выслушает, посоветует что-нибудь. В общем, поможет, как помогала всегда. Сестра заменяла ему и мать, и отца.
В трубке зазвучал гудок, затем второй, третий.
«Неужели у нее нет автоответчика? Впрочем, никакого сообщения я оставлять все равно не буду».
Четыре гудка. Он уже собирался повесить трубку, когда раздался щелчок, и сонный голос произнес:
– Алло.
– Сара, это я.
– Филипп? Почему звонишь так поздно? Что-то случилось?
– Ничего. Ничего не случилось. Во всяком случае, ничего особенного. – Он замялся. – Извини. Но мне нужно с тобой поговорить.
– Филипп, что за шутки? Я думала, ты понял...
– Не беспокойся, я звоню из автомата.
– Не в этом дело. Ведь ты обещал...
– Знаю, что обещал, но я так расстроился... просто не могу. Дома опять был скандал. Ничего нового, но я до сих пор не могу прийти в себя... Да что рассказывать, ты сама все прекрасно представляешь.
– Зачем ты ездишь туда? – произнесла она осуждающе. – Не надо.
– Понимаю, что не надо, но... но у меня кончились деньги. Конечно, это дерьмовое оправдание, но я подумал... в общем, не знаю. Мне казалось, может быть, на этот раз все будет как-то иначе, но не получилось. Наверное, иначе не может быть.
– Ты прав, иначе не будет никогда. Примирись с этим и держись от родителей подальше.
Он не мог больше говорить. В горле стоял ком, из глаз брызнули слезы.
– Филипп... Филипп...
– Не могу. Понимаешь, больше нет сил. Хочу уехать куда-нибудь. Как ты. Куда угодно. Буду работать землекопом, плотником, кем угодно, но больше не могу это выносить!
– Филипп, успокойся. Все пройдет. Утром ты почувствуешь себя гораздо лучше. Просто наберись терпения и держись. Поверь, все изменится к лучшему.
– А что потом? Скажи мне, что будет потом? Как с Констанс?
– Нет.
– Теперь я понимаю, почему она это сделала.
– Я тоже. Но мы с тобой крепче.
– Ты – да, а я... я не знаю. – Жестом ребенка он вытер кулаком глаза.
– Поверь мне, ты тоже.
– Сара, я скучаю по тебе.
– Я тоже скучаю по тебе. Но так нужно. Со временем...
– Когда это кончится?
– Не знаю. Когда я почувствую себя в безопасности.
– Но этого никогда не будет! Ты никогда не почувствуешь себя в безопасности. Знаешь что? Я, пожалуй, брошу к чертовой матери эту учебу. Надоело. Не могу оставаться здесь ни секунды. Кругом одни кретины.
– Не стоит этого делать. Послушай, тебе осталось каких-то несколько месяцев. Ты что, с ума сошел? Не бросай ни в коем случае.
– Но я больше не могу это выносить!
– Можешь. Да, можешь. Тем более что терпеть осталось недолго. Ничего страшного. Справишься.
– Но все так дерьмово, Сара. – Он всхлипнул.
– Терпи.
– Я хочу к тебе. Устроюсь работать. Ты не думай, я могу работать.
– Нет.
– Но я их ненавижу, – прошипел он.
– Я сказала, терпи.
– Мне так хочется тебя увидеть.
– Может быть, летом... ты сможешь меня навестить. Если, конечно, будешь соблюдать осторожность.
Ну вот, он опять получил то, что хотел. Как обычно. Но какой ценой! Какой ценой!
– Я умею хранить секреты.
– Да, – отозвалась она после непродолжительной паузы, – я знаю.
– Сара, я все время думаю... почему ты не пойдешь в полицию? Решись, расскажи им все и покончи с этим. И потом сможешь жить нормальной жизнью.
Молчание.
– Сара?
– Я не собираюсь это обсуждать и, если ты скажешь еще хоть слово, сразу же положу трубку.
– Сара, ну пожалуйста...
– Я же сказала – ни слова.
– Но ты не можешь вечно находиться в бегах! Прятаться до конца жизни.
– Я объяснила тебе. Объяснила или нет? А ты опять за свое, – она секунду помолчала. – Филипп, скажи мне правду.
– Какую правду? – Его руки покрылись гусиной кожей.
– Ты сказал кому-нибудь? Я спрашиваю, сказал?
– Да нет же. Как можно нарушить обещание. Господи, за кого ты меня принимаешь? – Он говорил так правдиво, что и сам почти поверил в это.
– Мне показалось...
– Я, наверное, напугал тебя своим звонком. Извини. Но ты же знаешь, это в моем духе. Богатый испорченный мальчик – вот я кто. Но мне действительно стало невмоготу. – Что-что, а лгать Филипп умел вдохновенно. Впитал это искусство с молоком матери.
– Ладно, – мягко произнесла она. – Теперь тебе полегчало?
– Да. Во всяком случае, следом за Констанс не пойду. – За свое мерзкое поведение по отношению к Саре он заслуживал долгой, изощренной пытки.
– Зачем ты так шутишь?
– Не обращай внимания. Это я так, ради красного словца.
– Держись. Увидимся летом. Здесь, в Колорадо, летом очень красиво. Тебе понравится.
– А домой я больше ездить не буду.
– Хорошая мысль.
– Пока, Сара. Спасибо.
– Пока, Филипп.
Он повесил трубку, сознавая себя законченным негодяем. Впрочем, так оно и было. Мерзавец, что и говорить. Ведь это он позвонил ночью в Денвер бывшему заместителю окружного прокурора, лишенному лицензии. Знал, что этот псих тут же начнет рыть носом землю.
А сейчас – зачем он позвонил Саре? Зачем? Конечно, он переживал из-за ссоры с отцом, но причина была много существеннее. Филипп хотел прозондировать почву, выяснить, как сестра воспримет, если он признается в содеянном. Он выдал ее тайну и теперь нуждался в прощении.
Так вот, простить его Сара не готова. Возможно, он подверг ее опасности. Эгоист чертов. А что делать? Ведь только таким способом он мог вернуть себе сестру. Чтобы она помогала ему справиться с проблемами.
Глава 5
Филиппа Джеймисона, разумеется, на месте не оказалось – наверное, был на занятиях или в библиотеке. Джейк представился автоответчику, причем под вымышленной фамилией. После долгих размышлений он решил скрыть свое имя, иначе парень мог насторожиться и отказаться говорить. А то и хуже – позвонит сестре, а та запрячется еще глубже, так что найти ее будет совсем невозможно.
Джейк понимал, что подобрался очень близко. Теперь нужно было соблюдать предельную осторожность.
Так он временно превратился в Джона Ван Санта. Вообще-то такой человек реально существовал. Джейк учился с ним на юридическом факультете.
Для контакта с Филиппом он решил использовать легенду, проверенную на родителях: они с Сарой познакомились в Денвере во время президентской кампании Тейлора. Она много рассказывала о своем младшем брате, и вот, оказавшись в Филадельфии, он решил с ним встретиться. Оставалось только надеяться, что младший Джеймисон не видел его фотографий в газетах, а если видел, то уже забыл, как выглядит лишенный лицензии бывший заместитель окружного прокурора Джейк Савиль.
Схема сработала. Вечером, возвратившись в отель, он обнаружил сообщение: Филипп Джеймисон будет рад встретиться с мистером Ван Сайтом завтра в четыре у входа в клуб, адрес которого был также указан.
На следующий день по дороге в Принстон Джейк мысленно прокручивал ситуацию.
– Самое главное – не забыть, что я Джон Ван Сант, – вслух проговорил он, сворачивая к Принстону.
Не исключено, что Филипп с самого начала заподозрит что-то неладное. Например, что Джона Ван Санта послал единственный человек на земле, которому необходимо было отыскать Сару. Наверняка молодой человек будет вести себя очень осторожно. Даже если в Денвер звонил Филипп – а Джейк на девяносто девять процентов был в этом уверен, – он не станет признаваться в этом. Не исключено, что парень вообще сейчас жалеет о своем поступке.
Принстон оказался для Джейка еще одним откровением. Огромные вековые деревья, величественные старинные здания. Территория университета выглядела так, будто существовала здесь всегда, будто здания, лужайки, дорожки в таком виде просто выросли из земли. Создавалось впечатление, что все это никогда не менялось и не изменится. Еще бы, это же «Лига плюща»[5]. Ничего похожего на Денверский университет.
Взглянув на младшего брата Сары, Джейк решил, что так, должно быть, выглядел Роджер лет сорок назад, до того, как стал пьяницей, обрюзг и поседел. Приятной наружности, одетый в потертые джинсы и футболку, как и все остальные молодые, жизнерадостные богатые ребята. Каштановые волосы, правильные черты лица, тяжелые плечи.
– Откуда вы? – спросил Филипп после обмена рукопожатиями. – Я имею в виду, где вы познакомились с Сарой?
– Родом я из Денвера. Именно там с ней и познакомился. Но недавно переехал в Филадельфию.
– Из Денвера, значит.
– Да, помните президентскую кампанию сенатора Тейлора? Которая закончилась так неудачно? – Он печально покачал головой. – Ужас.
Филипп ввел гостя в здание, которое внутри ничем не отличалось от любого помещения студенческого землячества, в каких Джейку приходилось бывать. Впрочем, здесь они назывались клубами. Ну да, это же «Лига плюща».
– Насколько я понимаю, вы с сестрой недавно виделись, – произнес Филипп, когда они уселись в кресла в гостиной.
– Напротив, – Джейк улыбнулся, – мы не виделись целую вечность. Пожалуй, это главная причина, почему я здесь. Вы не знаете, куда она пропала? – Джейк ясно понимала, что ту похлебку, какой он накормил Роджера и Элизабет, подавать Филиппу ни в коем случае не следует. Опыт работы в судах научил его читать по лицам людей их скрытые помыслы. Этот парень прекрасно знал, что никакой магазин подарков в Денвере сестра содержать не может, потому что ему скорее всего было известно, где она прячется. И первый вопрос он задал не случайно. Проверка.
Филипп пожал плечами.
– Не знаю. Сара уехала из Филадельфии больше года назад. С тех пор от нее ни слуху ни духу.
Врет.
– Я так понял из разговоров с ней, что вы не только родные люди, но и друзья. – Джейк невинно улыбнулся. – Просто не могу поверить, что за все это время она не прислала вам ни единой весточки.
– Но это на самом деле так. – Филипп устремил на Джейка твердый взгляд – слишком твердый для якобы легкомысленного студента. – Я сам удивляюсь. И когда, вы сказали, переехали сюда?
Вот дерьмо. Надо же, хочет на чем-нибудь подловить.
– В середине зимы. Разительный контраст по сравнению с Западом. – Еще одна улыбка.
Только бы не переборщить.
– Вы перебрались в Филли[6] работать или как?
Джейк кивнул:
– Работать. Видите ли, я финансист. Получил предложение от солидной фирмы.
– Понятно.
Джейк осторожно сменил тему:
– А какая у вас в колледже специализация?
– Английский язык. Ничего другого не смог придумать. Старик хочет, чтобы я пошел работать в его банк, но это исключено. И не подумаю.
– Я вас понимаю.
В этот момент Джейк чуть не поддался искушению прекратить балаган и прямо заявить Филиппу, что ему известно, кто звонил тогда ночью, и что он намерен найти Сару. Что-то во внешности этого парня, голосе и поведении говорило, что его вполне можно расколоть. Джейк с огромной радостью впился бы в него своим жалом, как впивался при перекрестном допросе в неискренних свидетелей, но тем не менее предпочел не рисковать.
«Джон Ван Сант. Джон Ван Сайт. Не мудри и продолжай представление».
– Может быть, попьем что-нибудь? – спросил Филипп. – Там дальше в холле есть автоматы.
– С удовольствием. Например, коку. Меня здесь все время мучит жажда, – затараторил Джейк. – Я не мог себе даже представить, как здесь может быть жарко в марте. Ведь у нас в Денвере сейчас идет снег. Почти километр над уровнем моря.
Он извлек из кармана какую-то мелочь, сунул в автомат, и вниз по желобу скатились банки с кока-колой. Затем молодые люди вернулись в гостиную и снова уселись в старые кожаные кресла.
– Знаете, когда Сара оставила работу, чтобы участвовать в президентской кампании Тейлора, папашу чуть не хватил удар. Он его жутко ненавидел. Говорил, что этот чертов либерал, придя к власти, разрушит страну. – Вспоминая, Филипп нахмурился, а Джейк аккуратно зарегистрировал информацию.
Значит, Роджер ненавидел кандидата в президенты. Из-за чего? Наверняка не только из-за политики. По-видимому, догадывался, что удочери связь с Тейлором. Интересно.
Джейк попытался чуть нажать:
– Тейлору уже никогда не удастся доказать, на что он был способен. Это по-настоящему плохо. А он мог бы стать выдающимся президентом. Очень многие возлагали на него надежды.
– Знаю. И посмотрите, кого в результате избрали, – проговорил Филипп, не скрывая презрения. – Просто удивительно. Старого скучного вице-президента. Политика – гнуснейшая вещь.
– Вы интересуетесь политикой?
– Избави Бог, нет.
– Но Сара интересовалась.
– Только из-за Тейлора. Раньше подобные события проходили мимо нее.
– Я так надеялся повидаться с ней. Даже звонил вашим родителям, но безрезультатно.
– Да, они не знают, где сестра.
– Но может быть, вам все-таки что-нибудь известно? Она уехала за границу? Работает в Европе или где-то еще?
Филипп в очередной раз пожал широкими плечами.
– Понятия не имею.
– Жаль. А я подумал, может быть, Сара где-то здесь. Понимаете, поначалу новичку в незнакомом городе как-то неуютно. Знакомство со старожилами не помешает.
– Сара все равно никогда сюда не вернется. Она презирает этот город.
– Решила начать новую жизнь на Западе, верно? Да, в Денвер довольно часто приезжают с такими намерениями.
– Мистер Ван Сант, – медленно проговорил Филипп Джеймисон, сделав ударение на фамилии, – мне скоро на занятия. Рад был пообщаться с вами. Извините, что не смог оказаться полезным.
– Да, мне тоже жаль. Ладно, Филипп, спасибо, что уделили время.
– Не за что.
Филипп знает, где Сара, но не сказал. Почему? Скорее всего она заставила брата поклясться не выдавать тайну.
«В таком случае, почему он позвонил мне и сообщил, что в момент убийства Скотта в его номере была женщина?»
Логика в поведении парня отсутствовала, однако Джейк знал, что люди очень часто поступают вопреки логике. Добравшись до машины, он влез в нее и повернул ключ зажигания. У него было несколько предположений, почему Филипп решился позвонить тогда ночью. Проезжая мимо зеленых сельскохозяйственных угодий Нью-Джерси, Джейк мысленно перебрал их все.
Итак, первое: Филипп ненавидит сестру. Соперничество между детьми в подобных семьях далеко не редкость. Ненавидит и хочет от нее избавиться. Возможно, это связано с наследством. Филипп хочет, чтобы отец лишил Сару наследства.
Джейк еще раз проанализировал поведение Джеймисона-младшего, но по-прежнему не смог однозначно ответить на вопрос, как на самом деле тот относится к своей сестре. Уж больно молодой человек осторожничал.
«Может быть, Филипп просто хочет, чтобы убийство раскрыли? Чтобы убийцу Скотта Тейлора настигло правосудие?
Чепуха. Он даже не был знаком с сенатором.
А если парень действительно не знает, где прячется Сара, и надеется выяснить это с моей помощью?
Маловероятно.
Тогда, может быть, звонил вовсе не Филипп?
Нет, все-таки он. Ты что, забыл, что звонок был именно из Принстона?
Тогда еще вариант: он позвонил и сразу испугался. Причем испугался настолько, что не признается в этом даже под пытками. Потому что, если сестра узнает, что брат натравил на нее меня, Джейка Савиля, она его никогда не простит.
В таком случае зачем же он звонил?»
Джейк ехал по мосту через реку Делавэр, возвращаясь в Пенсильванию, и хмурился. Встреча с Филиппом Джеймисоном, на которую он возлагал столько надежд, закончилась с нулевым результатом. У парня не удалось вытянуть ни малейшего намека на то, где могла скрываться Сара.
«Удастся ли мне вообще когда-нибудь ее найти?»
Прошло еще несколько дней. Джейк начал серьезно сомневаться в своих способностях сыщика.
«Если на то пошло, эта работа мне сильно не по душе, особенно вранье. Понятное дело, без него сейчас никак не обойтись, но все равно противно. А может быть, прекратить поиски?»
Так размышлял Джейк, сидя в опрятном кабинете, ожидая прибытия миссис Бартол, директрисы школы Агнес Ирвин, которую окончила Сара.
– Мистер Савиль? – услышал он позади себя голос и встал, чтобы поздороваться с весьма пожилой дамой. Не исключено, что она директорствовала в этой школе с начала века. На ней была неяркая шерстяная кофта в клетку, отделанная оборками блузка, вязаный жилет, толстые чулки и туфли на толстых подошвах. У ее кресла тут же улеглись два пса уэльской породы, которые, по-видимому, сопровождали хозяйку повсюду. Великолепный диккенсовский типаж. Джейк был буквально ошеломлен. Подобных дам ему встречать еще не доводилось. Правильная, почтенная протестантка англосаксонского происхождения. Что называется, коренная американка.
– Это так... хм... любезно с вашей стороны, что вы нашли время принять меня, – начал он запинаясь, пока она усаживалась за свой стол. Голубые глаза внимательно изучали посетителя из-под слегка опущенных век. – Дело в том, что я приятель Сары Джеймисон и недавно переехал в Роземонт. Мы познакомились с ней больше года назад в Денвере, но, к сожалению, потеряли связь. Я вспомнил, что она училась именно здесь, в Роземонте, и решил сделать попытку выяснить у вас ее теперешний адрес.
– Сара? – Миссис Бартол буравила его взглядом. – Конечно. Я ее прекрасно помню. Неплохая ученица, симпатичная. У нее здесь было много друзей. Помню также, что у Сары недоставало силы воли.
– Вот как?
– Да, она была весьма эмоциональной девочкой. Полагаю, в школьных делах должен иметься ее адрес, но, к сожалению, мистер Савиль, такую информацию мы не даем.
– Разумеется, – поспешно согласился он и с извиняющейся улыбкой добавил: – Понимаете, у меня неприятность: при переезде потерялась одна из сумок, где лежала записная книжка со всеми адресами.
– О Боже, – произнесла директриса без малейшего намека на искренность.
– Я надеялся, что вы сделаете исключение.
– А вы пытались связаться с ее родителями?
– Конечно, но, к сожалению, они в отъезде.
– Как некстати.
– Я понимаю, что моя просьба чрезмерна, но...
Директриса смотрела на него несколько секунд, а затем поднялась.
– Мистер Савиль, я пойду на компромисс. Если у нас есть адрес Сары, я поручу секретарше черкнуть ей пару слов о том, что вы ее разыскиваете, и присовокупить к этому номер вашего телефона. Если Сара пожелает связаться с вами, она это сделает.
– Благодарю вас, – сказал Джейк.
– Прошу меня извинить. Я покину вас на несколько минут, поручу секретарше просмотреть файлы с последними данными о выпускниках.
Джейк снова поблагодарил директрису, но как только та скрылась за дверью, сопровождаемая уэльскими псами, метнулся к полкам со школьными альбомами, быстро нашел нужный и сунул сзади за пояс в надежде, что спортивная куртка надежно его прикрыла. Вряд ли кто-нибудь здесь стал бы его обыскивать, но все-таки Джейк чувствовал себя крайне неуютно и к тому времени, когда миссис Бартол вернулась с известием, что в школе нет адреса Сары Джеймисон, весь вспотел.
Извинившись за беспокойство, Джейк выскочил в коридор, а затем припустил к выходу мимо классных комнат, где сидели симпатичные девчушки в накрахмаленных фартучках. Оказавшись наконец на улице, он глубоко вздохнул и дал себе обещание, что, когда все это закончится, за всю оставшуюся жизнь не скажет больше ни единого слова неправды.
Школьный альбом Сары (он назывался «Факел») пришелся как нельзя кстати. Два дня спустя Джейк уже успел поговорить по телефону с несколькими ее одноклассницами, которые жили в округе. Причем у каждой он раздобыл еще несколько фамилий, в результате чего список существенно разросся. Ни на йоту не приблизившись к цели, он тем не менее узнал о Саре очень многое.
Джейк понимал, что подобрался очень близко. Теперь нужно было соблюдать предельную осторожность.
Так он временно превратился в Джона Ван Санта. Вообще-то такой человек реально существовал. Джейк учился с ним на юридическом факультете.
Для контакта с Филиппом он решил использовать легенду, проверенную на родителях: они с Сарой познакомились в Денвере во время президентской кампании Тейлора. Она много рассказывала о своем младшем брате, и вот, оказавшись в Филадельфии, он решил с ним встретиться. Оставалось только надеяться, что младший Джеймисон не видел его фотографий в газетах, а если видел, то уже забыл, как выглядит лишенный лицензии бывший заместитель окружного прокурора Джейк Савиль.
Схема сработала. Вечером, возвратившись в отель, он обнаружил сообщение: Филипп Джеймисон будет рад встретиться с мистером Ван Сайтом завтра в четыре у входа в клуб, адрес которого был также указан.
На следующий день по дороге в Принстон Джейк мысленно прокручивал ситуацию.
– Самое главное – не забыть, что я Джон Ван Сант, – вслух проговорил он, сворачивая к Принстону.
Не исключено, что Филипп с самого начала заподозрит что-то неладное. Например, что Джона Ван Санта послал единственный человек на земле, которому необходимо было отыскать Сару. Наверняка молодой человек будет вести себя очень осторожно. Даже если в Денвер звонил Филипп – а Джейк на девяносто девять процентов был в этом уверен, – он не станет признаваться в этом. Не исключено, что парень вообще сейчас жалеет о своем поступке.
Принстон оказался для Джейка еще одним откровением. Огромные вековые деревья, величественные старинные здания. Территория университета выглядела так, будто существовала здесь всегда, будто здания, лужайки, дорожки в таком виде просто выросли из земли. Создавалось впечатление, что все это никогда не менялось и не изменится. Еще бы, это же «Лига плюща»[5]. Ничего похожего на Денверский университет.
Взглянув на младшего брата Сары, Джейк решил, что так, должно быть, выглядел Роджер лет сорок назад, до того, как стал пьяницей, обрюзг и поседел. Приятной наружности, одетый в потертые джинсы и футболку, как и все остальные молодые, жизнерадостные богатые ребята. Каштановые волосы, правильные черты лица, тяжелые плечи.
– Откуда вы? – спросил Филипп после обмена рукопожатиями. – Я имею в виду, где вы познакомились с Сарой?
– Родом я из Денвера. Именно там с ней и познакомился. Но недавно переехал в Филадельфию.
– Из Денвера, значит.
– Да, помните президентскую кампанию сенатора Тейлора? Которая закончилась так неудачно? – Он печально покачал головой. – Ужас.
Филипп ввел гостя в здание, которое внутри ничем не отличалось от любого помещения студенческого землячества, в каких Джейку приходилось бывать. Впрочем, здесь они назывались клубами. Ну да, это же «Лига плюща».
– Насколько я понимаю, вы с сестрой недавно виделись, – произнес Филипп, когда они уселись в кресла в гостиной.
– Напротив, – Джейк улыбнулся, – мы не виделись целую вечность. Пожалуй, это главная причина, почему я здесь. Вы не знаете, куда она пропала? – Джейк ясно понимала, что ту похлебку, какой он накормил Роджера и Элизабет, подавать Филиппу ни в коем случае не следует. Опыт работы в судах научил его читать по лицам людей их скрытые помыслы. Этот парень прекрасно знал, что никакой магазин подарков в Денвере сестра содержать не может, потому что ему скорее всего было известно, где она прячется. И первый вопрос он задал не случайно. Проверка.
Филипп пожал плечами.
– Не знаю. Сара уехала из Филадельфии больше года назад. С тех пор от нее ни слуху ни духу.
Врет.
– Я так понял из разговоров с ней, что вы не только родные люди, но и друзья. – Джейк невинно улыбнулся. – Просто не могу поверить, что за все это время она не прислала вам ни единой весточки.
– Но это на самом деле так. – Филипп устремил на Джейка твердый взгляд – слишком твердый для якобы легкомысленного студента. – Я сам удивляюсь. И когда, вы сказали, переехали сюда?
Вот дерьмо. Надо же, хочет на чем-нибудь подловить.
– В середине зимы. Разительный контраст по сравнению с Западом. – Еще одна улыбка.
Только бы не переборщить.
– Вы перебрались в Филли[6] работать или как?
Джейк кивнул:
– Работать. Видите ли, я финансист. Получил предложение от солидной фирмы.
– Понятно.
Джейк осторожно сменил тему:
– А какая у вас в колледже специализация?
– Английский язык. Ничего другого не смог придумать. Старик хочет, чтобы я пошел работать в его банк, но это исключено. И не подумаю.
– Я вас понимаю.
В этот момент Джейк чуть не поддался искушению прекратить балаган и прямо заявить Филиппу, что ему известно, кто звонил тогда ночью, и что он намерен найти Сару. Что-то во внешности этого парня, голосе и поведении говорило, что его вполне можно расколоть. Джейк с огромной радостью впился бы в него своим жалом, как впивался при перекрестном допросе в неискренних свидетелей, но тем не менее предпочел не рисковать.
«Джон Ван Сант. Джон Ван Сайт. Не мудри и продолжай представление».
– Может быть, попьем что-нибудь? – спросил Филипп. – Там дальше в холле есть автоматы.
– С удовольствием. Например, коку. Меня здесь все время мучит жажда, – затараторил Джейк. – Я не мог себе даже представить, как здесь может быть жарко в марте. Ведь у нас в Денвере сейчас идет снег. Почти километр над уровнем моря.
Он извлек из кармана какую-то мелочь, сунул в автомат, и вниз по желобу скатились банки с кока-колой. Затем молодые люди вернулись в гостиную и снова уселись в старые кожаные кресла.
– Знаете, когда Сара оставила работу, чтобы участвовать в президентской кампании Тейлора, папашу чуть не хватил удар. Он его жутко ненавидел. Говорил, что этот чертов либерал, придя к власти, разрушит страну. – Вспоминая, Филипп нахмурился, а Джейк аккуратно зарегистрировал информацию.
Значит, Роджер ненавидел кандидата в президенты. Из-за чего? Наверняка не только из-за политики. По-видимому, догадывался, что удочери связь с Тейлором. Интересно.
Джейк попытался чуть нажать:
– Тейлору уже никогда не удастся доказать, на что он был способен. Это по-настоящему плохо. А он мог бы стать выдающимся президентом. Очень многие возлагали на него надежды.
– Знаю. И посмотрите, кого в результате избрали, – проговорил Филипп, не скрывая презрения. – Просто удивительно. Старого скучного вице-президента. Политика – гнуснейшая вещь.
– Вы интересуетесь политикой?
– Избави Бог, нет.
– Но Сара интересовалась.
– Только из-за Тейлора. Раньше подобные события проходили мимо нее.
– Я так надеялся повидаться с ней. Даже звонил вашим родителям, но безрезультатно.
– Да, они не знают, где сестра.
– Но может быть, вам все-таки что-нибудь известно? Она уехала за границу? Работает в Европе или где-то еще?
Филипп в очередной раз пожал широкими плечами.
– Понятия не имею.
– Жаль. А я подумал, может быть, Сара где-то здесь. Понимаете, поначалу новичку в незнакомом городе как-то неуютно. Знакомство со старожилами не помешает.
– Сара все равно никогда сюда не вернется. Она презирает этот город.
– Решила начать новую жизнь на Западе, верно? Да, в Денвер довольно часто приезжают с такими намерениями.
– Мистер Ван Сант, – медленно проговорил Филипп Джеймисон, сделав ударение на фамилии, – мне скоро на занятия. Рад был пообщаться с вами. Извините, что не смог оказаться полезным.
– Да, мне тоже жаль. Ладно, Филипп, спасибо, что уделили время.
– Не за что.
* * *
Погруженный в раздумья, Джейк медленно брел по территории университета к автостоянке.Филипп знает, где Сара, но не сказал. Почему? Скорее всего она заставила брата поклясться не выдавать тайну.
«В таком случае, почему он позвонил мне и сообщил, что в момент убийства Скотта в его номере была женщина?»
Логика в поведении парня отсутствовала, однако Джейк знал, что люди очень часто поступают вопреки логике. Добравшись до машины, он влез в нее и повернул ключ зажигания. У него было несколько предположений, почему Филипп решился позвонить тогда ночью. Проезжая мимо зеленых сельскохозяйственных угодий Нью-Джерси, Джейк мысленно перебрал их все.
Итак, первое: Филипп ненавидит сестру. Соперничество между детьми в подобных семьях далеко не редкость. Ненавидит и хочет от нее избавиться. Возможно, это связано с наследством. Филипп хочет, чтобы отец лишил Сару наследства.
Джейк еще раз проанализировал поведение Джеймисона-младшего, но по-прежнему не смог однозначно ответить на вопрос, как на самом деле тот относится к своей сестре. Уж больно молодой человек осторожничал.
«Может быть, Филипп просто хочет, чтобы убийство раскрыли? Чтобы убийцу Скотта Тейлора настигло правосудие?
Чепуха. Он даже не был знаком с сенатором.
А если парень действительно не знает, где прячется Сара, и надеется выяснить это с моей помощью?
Маловероятно.
Тогда, может быть, звонил вовсе не Филипп?
Нет, все-таки он. Ты что, забыл, что звонок был именно из Принстона?
Тогда еще вариант: он позвонил и сразу испугался. Причем испугался настолько, что не признается в этом даже под пытками. Потому что, если сестра узнает, что брат натравил на нее меня, Джейка Савиля, она его никогда не простит.
В таком случае зачем же он звонил?»
Джейк ехал по мосту через реку Делавэр, возвращаясь в Пенсильванию, и хмурился. Встреча с Филиппом Джеймисоном, на которую он возлагал столько надежд, закончилась с нулевым результатом. У парня не удалось вытянуть ни малейшего намека на то, где могла скрываться Сара.
«Удастся ли мне вообще когда-нибудь ее найти?»
Прошло еще несколько дней. Джейк начал серьезно сомневаться в своих способностях сыщика.
«Если на то пошло, эта работа мне сильно не по душе, особенно вранье. Понятное дело, без него сейчас никак не обойтись, но все равно противно. А может быть, прекратить поиски?»
Так размышлял Джейк, сидя в опрятном кабинете, ожидая прибытия миссис Бартол, директрисы школы Агнес Ирвин, которую окончила Сара.
– Мистер Савиль? – услышал он позади себя голос и встал, чтобы поздороваться с весьма пожилой дамой. Не исключено, что она директорствовала в этой школе с начала века. На ней была неяркая шерстяная кофта в клетку, отделанная оборками блузка, вязаный жилет, толстые чулки и туфли на толстых подошвах. У ее кресла тут же улеглись два пса уэльской породы, которые, по-видимому, сопровождали хозяйку повсюду. Великолепный диккенсовский типаж. Джейк был буквально ошеломлен. Подобных дам ему встречать еще не доводилось. Правильная, почтенная протестантка англосаксонского происхождения. Что называется, коренная американка.
– Это так... хм... любезно с вашей стороны, что вы нашли время принять меня, – начал он запинаясь, пока она усаживалась за свой стол. Голубые глаза внимательно изучали посетителя из-под слегка опущенных век. – Дело в том, что я приятель Сары Джеймисон и недавно переехал в Роземонт. Мы познакомились с ней больше года назад в Денвере, но, к сожалению, потеряли связь. Я вспомнил, что она училась именно здесь, в Роземонте, и решил сделать попытку выяснить у вас ее теперешний адрес.
– Сара? – Миссис Бартол буравила его взглядом. – Конечно. Я ее прекрасно помню. Неплохая ученица, симпатичная. У нее здесь было много друзей. Помню также, что у Сары недоставало силы воли.
– Вот как?
– Да, она была весьма эмоциональной девочкой. Полагаю, в школьных делах должен иметься ее адрес, но, к сожалению, мистер Савиль, такую информацию мы не даем.
– Разумеется, – поспешно согласился он и с извиняющейся улыбкой добавил: – Понимаете, у меня неприятность: при переезде потерялась одна из сумок, где лежала записная книжка со всеми адресами.
– О Боже, – произнесла директриса без малейшего намека на искренность.
– Я надеялся, что вы сделаете исключение.
– А вы пытались связаться с ее родителями?
– Конечно, но, к сожалению, они в отъезде.
– Как некстати.
– Я понимаю, что моя просьба чрезмерна, но...
Директриса смотрела на него несколько секунд, а затем поднялась.
– Мистер Савиль, я пойду на компромисс. Если у нас есть адрес Сары, я поручу секретарше черкнуть ей пару слов о том, что вы ее разыскиваете, и присовокупить к этому номер вашего телефона. Если Сара пожелает связаться с вами, она это сделает.
– Благодарю вас, – сказал Джейк.
– Прошу меня извинить. Я покину вас на несколько минут, поручу секретарше просмотреть файлы с последними данными о выпускниках.
Джейк снова поблагодарил директрису, но как только та скрылась за дверью, сопровождаемая уэльскими псами, метнулся к полкам со школьными альбомами, быстро нашел нужный и сунул сзади за пояс в надежде, что спортивная куртка надежно его прикрыла. Вряд ли кто-нибудь здесь стал бы его обыскивать, но все-таки Джейк чувствовал себя крайне неуютно и к тому времени, когда миссис Бартол вернулась с известием, что в школе нет адреса Сары Джеймисон, весь вспотел.
Извинившись за беспокойство, Джейк выскочил в коридор, а затем припустил к выходу мимо классных комнат, где сидели симпатичные девчушки в накрахмаленных фартучках. Оказавшись наконец на улице, он глубоко вздохнул и дал себе обещание, что, когда все это закончится, за всю оставшуюся жизнь не скажет больше ни единого слова неправды.
Школьный альбом Сары (он назывался «Факел») пришелся как нельзя кстати. Два дня спустя Джейк уже успел поговорить по телефону с несколькими ее одноклассницами, которые жили в округе. Причем у каждой он раздобыл еще несколько фамилий, в результате чего список существенно разросся. Ни на йоту не приблизившись к цели, он тем не менее узнал о Саре очень многое.