Страница:
— Теперь мы знаем, что он слышал о моей смерти, — сказал Арута. — И еще мы знаем, что Мурмандрамас не уверен в ней, несмотря на пышное представление в Крондоре.
Они все собрались в комнате Аруты и тихо совещались в темноте.
— И все же, — заметил Бару, — хотя он и сомневается, он, кажется, действует, исходя из предположения, что вы мертвы, пока не появятся другие сведения.
— Если мы еще половину дня проскачем в направлении Тайр-Сога, он оставит нас в покое, — сказал Джимми.
— Да, — прошептал Роальд, — но остается еще Сергесен.
— А кто это? — спросил Мартин.
— Генерал-наемник, — — ответил Роальд. — Но не такой, как все. У него нет большого войска, его отряд никогда не превышает ста человек, чаще всего в нем меньше пятидесяти. Он набирает в основном специалистов: горняков, инженеров, тактиков. У него в отряде лучшие профессионалы. Специализируется он на том, чтобы разбить укрепления или удержать их, в зависимости от того, кто платит. Я видел, как он работает. Он помогал барону Кросвейту в его приграничной стычке с бароном Лабром. Я тогда служил у Кросвейта.
— Я тоже о нем слышал, — сказал Арута. — Он работает от Вольных городов или Квега, поэтому не подпадает под действие королевского закона о наемниках. Но хотелось бы мне знать, зачем Мурмандрамасу потребовался полк высоко оплачиваемых инженеров. Если он действует так далеко на севере, то, должно быть, они ему нужны где-то у Тайр-Сога или Вабона. Дальше на восток приграничные бароны. Но он все еще находится по ту сторону гор и, если начнется осада, то несколько месяцев они ему не понадобятся.
— Может быть, он хочет быть уверенным, что Сергесена никто другой не наймет? — предложил свой вариант Локлир.
— Может, и так, — сказал Лори. — Но, скорее всего, услуги Сергесена нужны Мурмандрамасу сейчас..
— Значит нам надо позаботиться, чтобы он остался без них, — решил Арута.
— Итак, мы полдня едем по направлению к Тайр-Согу, а потом поворачиваем обратно? — спросил Роальд. Арута только кивнул в ответ.
Арута поднял руку. Роальд, Лори и Джимми медленно двинулись вперед, а Бару и Мартин — в обход. Локлир остался с лошадьми. Полдня они ехали по дороге на Тайр-Сог; после полудня Мартин отправился обратно. Вернулся он с новостью, что Кроу повернул назад. Теперь они шли по его следам, так как ночью шпион должен был встретиться со своими хозяевами моррелами.
Арута тихо подошел поближе и заглянул через плечо Джимми. Принц снова видел перед собой одного из черных убийц Мурмандрамаса. Закованный в броню моррел заговорил первым:
— Ты проследил за отрядом?
— Они едут по дороге на Тайр-Сог, никуда не сворачивая. Черт, я же сказал, что это не они. Целый день потратил на слежку.
— Ты будешь делать то, что прикажет тебе наш господин.
Джимми прошептал:
— Это не голос хозяина. Это голос моррела.
Арута кивнул. Мальчик рассказал ему о двух голосах, да и раньше они видели, как Мурмандрамас овладевает телами своих слуг.
— Хорошо, — прошептал принц в ответ.
Моррел продолжал:
— Теперь жди Сергесена. Ты знаешь…
Казалось, черный убийца прыгнул вперед, прямо На Кроу, который хотел поддержать его, но не смог. От неожиданности шпион лишь в изумлении смотрел на древко стрелы, торчащее из-под края моррельского шлема: выстрел Мартина пробил кольчугу и убил моррела на месте.
Прежде чем остальные моррелы успели вытащить оружие, Мартин убил второго, а Бару прыгнул из кустов с мечом в руке, сбив с ног еще одного. Роальд промчался через поляну и вонзил меч в третьего, а последнего застрелил Мартин. Джимми и Арута между тем схватили Кроу. Он и не пытался сопротивляться, опешив от неожиданности. К тому же он быстро понял, что попал в невыгодное положение, и с тревогой наблюдал, как Мартин и Бару сняли с черного убийцы доспехи.
Мартин рассек грудь убийцы и вынул сердце, и тогда изумление шпиона сменилось страхом. Его глаза широко распахнулись: он узнал тех, кто перебил отряд моррелов.
— Значит, вы… — Его глаза перебегали с одного лица на другое, затем остановились на Аруте. — Вы! Вы же мертвы!
Джимми быстро разоружил его и поискал на шее талисман.
— Амулета в виде ястреба нет. Он не один из них.
В глазах Кроу зажегся огонек.
— Я? Один из них? Нет, ни в кое случае, ваше высочество. Я только передаю сообщения, сэр. Пытаюсь немного заработать, вот и все. Вы же знаете, как это делается.
Арута подозвал Джимми:
— Сходи за Локи. Нельзя, чтобы он оставался один, возможно вокруг бродят темные братья. — Он повернулся к пленнику:
— Что общего у Сергесена и Мурмандрамаса?
— Сергесен? А кто это?
Роальд шагнул вперед и кулаком, в котором была зажата рукоятка тяжелого кинжала, ударил Кроу по лицу, разбив ему нос и скулу.
— Ради богов, не сломай ему челюсть, — предостерег его Лори, — иначе он не сможет говорить.
Роальд пнул корчившегося от боли шпиона:
— Слушай, приятель, у меня нет времени. Так что ты лучше отвечай, или мы начнем переносить тебя в гостиницу маленькими кусочками. — Для убедительности он провел пальцем по острию кинжала.
— Что Сергесен должен сделать для Мурмандрамаса? — повторил свой вопрос Арута.
— Не знаю, — проговорил Кроу разбитыми губами, и опять закричал, когда Роальд ударил его. — Честное слово, не знаю. Мне только было ведено встретить его и передать сообщение.
— Какое сообщение? — спросил Лори.
— Очень простое. Нужно было сказать только: «У Провала Инклиндель».
— Провал Инклиндель — это узкая тропа между горами, ведущая прямо на север, — пояснил Бару. — Если тропу перехватил Мурмандрамас, он будет держать ее, пока не пройдет отряд Сергесена.
— Но все равно неясно, зачем Мурмандрамасу потребовались инженеры, — заметил Лори.
— Затем, зачем они вообще нужны, — пожал плечами Роальд.
— Что же он хочет осадить? Тайр-Сог? — пытался понять Арута. — Но его легко удержать с помощью Вабона, к тому же ему придется пройти мимо кочевников Тандерхелла по ту сторону гор. Железный перевал и Северный форт слишком далеко на востоке, да и зачем ему инженеры, чтобы справиться с гномами или эльфами. Тогда остается Высокий замок.
Мартин покончил со своей кровавой работой и сказал:
— Может быть, но это самая большая крепость в приграничных баронствах.
— Я бы не стал ее осаждать, — продолжал Арута. — Она способна очень долго сопротивляться осаде, но ее можно взять приступом, и не похоже, чтобы Мурмандрамас боялся потерять слишком много солдат. Кроме того, в результате он окажется в Пустынном Нагорье, и идти там некуда. Нет, это не имеет смысла.
— Послушайте, — сказал Кроу, лежа на земле, — я ведь только посредник, меня всего лишь наняли выполнять мелкие поручения. Вы же не считаете меня в ответе за все, что затевает Братство, не так ли, ваше высочество?
Вернулись Джимми с Локлиром.
— Не думаю, что он знает еще что-нибудь, — заметил Мартин.
Арута помрачнел.
— Он знает, кто мы.
— Это верно, — кивнул Мартин.
Кроу побледнел.
— Послушайте, вы можете мне довериться. Я буду держать рот на замке, ваше высочество. Не нужно мне ничего платить. Просто отпустите меня, и я уеду из этих мест. Клянусь!
Локлир смотрел на мрачные лица старших товарищей, ничего не понимая.
Арута заметил это и легонько кивнул Джимми. Тот схватил Локлира за плечо и потащил за собой.
— Что?.. — не понял Локлир.
Пройдя несколько шагов, Джимми остановился.
— Подождем здесь.
— Подождем чего? — спросил мальчик, явно смутившись.
— Когда они закончат то, что им нужно сделать.
— Что сделать? — настаивал Локлир.
— Убить шпиона. — Локлир побледнел. В голосе Джимми зазвенела сталь:
— Послушай, Локи, это война, а на войне людей убивают. И этот Кроу лишь один из тех, кто погибнет.
Локлир не мог поверить своим глазам: он впервые видел такое суровое выражение на лице Джимми. За целый год их дружбы он наблюдал его в роли жулика, хитреца, обаятельного придворного, но сейчас перед ним стоял холодный, безжалостный воин — молодой человек, который уже убивал и будет убивать.
— Этот человек должен умереть, — прямо заявил Джимми. — Он знает, кто такой Арута, и жизнь Аруты будет в опасности, если Кроу отпустить. Ты об этом подумал?
Локлир был потрясен, лицо его оставалось бледным. Он медленно закрыл глаза.
— Но разве мы не могли бы…
— Что? — спросил Джимми. — Подождать, пока не подойдет патруль и сдать его властям в Тайр-Соге? А потом дать показания на суде? Держать его связанным несколько месяцев? Слушай, если тебе это поможет, просто вспомни, что Кроу — предатель и шпион, а Арута представляет собой правосудие. Но как бы ты ни смотрел на это, у нас нет выбора.
Локлир совсем растерялся. Потом с поляны донесся приглушенный крик, и мальчик вздрогнул. Его замешательство, казалось, прошло, и он кивнул. Джимми положил руку на плечо друга и слегка сжал его. Он вдруг подумал, что Локлир уже никогда больше не будет таким юным и беззаботным.
К радости слегка удивленного Джеффри они вернулись в гостиницу и остались ждать. Через три дня появился незнакомец. Он подошел к Роальду, который теперь занимал тот угол, где раньше сидел Кроу. Незнакомец произнес что-то короткое и ушел в гневе: Роальд сказал ему, что контракт между Мурмандрамасом и Сергесеном разорван. Мартин намекнул Джеффри, что знаменитый генерал наемников, которого разыскивают власти, возможно, находится неподалеку и что, по-видимому, тому, кто укажет патрулям, где его искать, положена награда. На следующий день они выехали на север.
Когда гостиница скрывалась за поворотом, Джимми заметил:
— Джеффри ожидает приятный сюрприз.
— Почему? — спросил Арута.
— Ну, Кроу ведь не заплатил за последние два дня, и Джеффри взял в залог его щит.
Роальд засмеялся вслед за Джимми.
— Ты хочешь сказать, что через пару дней он соберется заглянуть под чехол?
Увидев, что, кроме Роальда, никто ничего не понял, Джимми пояснил:
— Там золото.
— Потому-то Кроу и таскал его с собой повсюду и никогда не оставлял без присмотра, — добавил Роальд.
— И вот почему вы закопали все, а щит принесли с собой, — догадался Мартин.
— Это был гонорар Сергесена. Никто не соблазнился бы напасть на лишенного наследства рыцаря, у которого в кармане не найдется и пары монет, не правда ли? — сказал Джимми, и все засмеялись. — Хорошо, что он достанется Джеффри. Клянусь небом, там, куда мы едем, он нам не понадобится.
Смех замер.
Арута знаком приказал остановиться. Уже неделю они неуклонно ехали на север, дважды останавливаясь в деревушках хадати, где знали Бару. Его встречали с уважением и почестями, поскольку каким-то образом известие о его поединке с Мурадом разнеслось по всему нагорью. Если горцев и удивляли спутники Бару, они ничем не проявили своего любопытства. И Арута с товарищами могли быть уверены, что об их появлении никто не узнает.
Провал Инклиндель — узкая тропа, ведущая в горы, была перед ними. Бару, который ехал рядом с Арутой, сказал ему:
— Здесь мы вступаем на территорию врага. Если Сергесен не покажется, то, может быть, моррелы снимут свои посты с дороги, но вполне возможно, что мы едем прямо к ним в руки.
Арута только кивнул.
Бару завязал волосы на затылке, завернул традиционные мечи хадати в плед и спрятал в сумку. Теперь на боку у него висел меч Моргана Кроу, а поверх рубашки была надета его кольчуга. Таким образом, из отряда исчез хадати, зато появился еще один обыкновенный наемный солдат. Такова была придуманная ими история: они станут еще одним отрядом наемников, собирающихся под знамя Мурмандрамаса, и всем оставалось только надеяться, что такая история выдержит проверку. Во время путешествия они часами обсуждали, как добраться до Мурмандрамаса. Все согласились, что, даже если Мурмандрамас подозревает, что Арута жив, он ни за что не заподозрит, что принц Крондора явится в его армию.
Без долгих разговоров они продолжили путь: впереди Мартин и Бару, за ними Арута и Джимми, Лори и Локлир. Замыкал отряд Роальд. Опытный солдат, он постоянно следил за местностью у себя за спиной, вместе с друзьями поднимаясь по Провалу Инклиндель.
Два дня подъем вел их на север, потом тропа повернула на северо-восток. Пока отряд оставался на южной стороне склона, он оставался в пределах Королевства, так как на картах именно эти вершины указывали границы между Королевством Островов и Северными землями. Но у Джимми не было на этот счет никаких иллюзий: они ступили на вражескую территорию, и любой встречный мог напасть на них, не раздумывая.
Мартин поджидал их у изгиба дороги. Как и во время путешествия в Морелин, он разведывал путь пешком. Местность была слишком каменистой, чтобы лошади могли быстро передвигаться, поэтому он легко обгонял всадников, убегая вперед.
Он помахал рукой, и все спешились. Джимми и Локлир взяли лошадей и отвели их подальше назад по тропе, на случай, если придется бежать. Однако бегство по такой узкой тропе представлялось Джимми весьма проблематичным.
Остальные подошли к герцогу, который знаком показал, что надо молчать, и поняли, почему он остановил отряд: неподалеку слышалось низкое рычание, прерываемое лаем и другим, незнакомым ворчанием.
Они достали оружие и бесшумно двинулись вперед. Меньше чем через десять ярдов появилась развилка — одна тропа продолжалась на северо-восток, другая поворачивала на запад. На земле лежал человек, но был ли он мертв или без сознания, определить было невозможно. Над телом стояла огромная собака — в половину человеческого роста, с широким кожаным ошейником с острыми металлическими шипами, которые создавали впечатление стальной гривы. Собака скалила клыки, рычала и лаяла на трех троллей, сидевших перед ней на земле.
Мартин пустил стрелу и попал ближайшему троллю в голову. Стрела пронзила череп, и тролль умер, даже не успев понять отчего. Другие обернулись, и это оказалось смертельной ошибкой для того, кто был ближе к собаке: пес прыгнул на него, вцепившись ужасными клыками троллю в горло. Заметив приближающихся людей, третий попытался бежать, но Бару перепрыгнул через кучу тел и быстро расправился с ним.
Через минуту все было тихо, слышалось только, как собака грызла мертвого тролля. Когда путники подошли поближе, собака оставила тролля и вернулась на свой пост над распростертым человеком.
Бару внимательно посмотрел на пса, тихонько присвистнул и прошептал:
— Такого не бывает.
— Чего? — спросил Арута.
— Я про собаку.
— Бывает или нет, — сказал Мартин, — но если этот человек еще жив, он может умереть из-за того, что это чудовище не дает нам подойти поближе.
Бару произнес незнакомые слова, и собака навострила уши, слегка повернув голову, и перестала рычать. Пес медленно двинулся вперед, а через минуту Бару, стоя на коленях, почесывал его за ухом.
Мартин и Арута быстро осмотрели человека, пока Роальд и Лори помогали мальчикам подвести лошадей. Когда все собрались, Мартин сказал:
— Он мертв.
Собака оглянулась на тело, немного повыла, но не сопротивлялась Бару, продолжавшему гладить ее.
— Кто это? — спросил Локлир. — И что привело человека с собакой в такое пустынное место?
— А посмотрите на этих троллей, — добавил Роальд.
Арута кивнул:
— Они вооружены и одеты в доспехи.
— Это горные тролли, — пояснил Бару. — Они гораздо умнее, хитрее и свирепее своих равнинных родичей. Те немногим отличаются от животных, эти же жестокие враги. Мурмандрамас нашел союзников.
— А человек? — показал Арута на лежавшее на дороге тело.
Бару пожал плечами.
— Кто он такой, я сказать не могу. Но откуда, думаю, можно определить. — Он посмотрел на собаку, тихо сидящую перед ним, удовлетворенно закрыв глаза, пока Бару чесал у нее за ухом. — Эта собака похожа на тех, что живут в наших деревнях, только намного крупнее. Наши собаки — потомки тех, что называют бистхаундами. Но их не видели в Вабоне более века. Много веков назад мой народ жил в маленьких деревушках, разбросанных в горах. У нас не было городов, все хадати собирались на сходку дважды в год. Чтобы защищать скот от диких животных, горцы вырастили таких вот бистхаундов. Похоже, его хозяин был охотником. Собака должна быть такого размера, чтобы при встрече с ней не поздоровилось даже пещерному медведю. — Он показал на складки над глазами собаки. — Когда она погружает зубы в горло противника, кровь стекает по складкам, не заливая глаза. И пес не ослабит хватку, пока жертва жива или пока не прикажет хозяин. Такой ошейник с шипами не дает более крупным животным вцепиться собаке в шею.
Локлир был изумлен.
— Более крупным! Да эта собака сама ростом с пони!
Бару улыбнулся такому преувеличению.
— Их брали на охоту на уивернов.
— А кто такие уиверны? — спросил Локлир.
Ему ответил Джимми:
— Это такие маленькие глупые драконы, всего лишь двенадцати футов ростом.
Локлир оглянулся на других посмотреть, не шутит ли Джимми. Бару покачал головой, показывая, что это не шутка.
— Значит тот человек был ее хозяином, — сказал Мартин.
— Скорее всего, — согласился Бару. — Видишь черные кожаные доспехи? В его сумке вы найдете железную маску, кожаную тесьму на голову, которую можно носить поверх шлема. У моего отца были такие — воспоминание о давних временах. Они передавались от отца к сыну. — Он оглянулся и увидел что-то за телами троллей. — Вон, принесите-ка это сюда.
Локлир принес огромный арбалет. Он передал его Мартину, и вабонцы громко присвистнули:
— Вот это да!
— Этот арбалет в два раза больше, чем самый крупный, который я когда-либо видел, — отметил Роальд.
Бару кивнул.
— Он называется Бесси Калека. Почему он назван Бесси, неизвестно, но покалечить им можно запросто. В каждой деревне моего народа были такие охотники. Их нанимали, чтобы защищать скот от львов, пещерных медведей, грифонов и других диких животных. Когда Королевство присоединило Вабон, ваши бароны настроили города и замки, по дорогам стали разъезжать патрули и местность стала более спокойной. Нужда в охотниках отпала. Бистхаунды стали меньше ростом, их растили как домашних питомцев или для охоты на мелкое зверье.
Мартин опустил арбалет. Он заглянул в колчан охотника: стрелы с металлическими наконечниками были раза в два больше обычных.
— Такой стрелой можно пробить дыру в стене замка.
Бару улыбнулся.
— Не совсем, но она сделает вмятину размером с кулак в чешуе уиверна. Конечно, такой стрелой его не убить, но зато он дважды подумает, прежде чем еще раз Нападет на скот.
— Но ты же говорил, что бистхаундов больше не осталось, — заметил Арута.
Бару потрепал собаку по голове и встал:
— Так все мы думали. Но вот лежит один. — Он помолчал. — Когда Королевство присоединило Вабон, наш город представлял собой союз разрозненных кланов, и их мнения разделились. Некоторые приветствовали приход наших предков, другие же наоборот. Хадати в основном остались верны старым традициям и продолжали жить в горах, выращивая овец и рогатый скот.: Но в городах люди быстро смешались, разница между коренными жителями Вабона и народами равнин исчезла. Среди таких людей и появились на свет Лори и Роальд. Так Вабон стал частью Королевства. Но некоторые не желали покоряться, и сопротивление переросло в открытую войну. Однако восстание било быстро подавлено. Но говорят, и многие в это верят, что были и такие, что не покорялись королю, но и не участвовали в восстании. Они решили переселиться дальше на север и построить новые деревни за пределами Королевства.
Мартин посмотрел на собаку.
— Тогда, должно быть, эти слухи верны.
— Похоже на то, — сказал Бару. — Думаю, что где-то здесь живут мои дальние родственники.
Арута пристально разглядывал собаку.
— А мы, возможно, найдем союзников. Эти тролли, без сомнения, были слугами Мурмандрамаса, а этот человек — их противником.
— А враг нашего врага нам союзник, — добавил Роальд.
Бару покачал головой.
— Помните, эти люди бежали из Королевства. Возможно, что они испытывают не самые добрые чувства к вам, принц. Мы можем попасть из огня да в полымя.
— Последние слова он произнес с усмешкой.
— У нас нет выбора, — задумчиво сказал Арута. — Пока мы не знаем, что находится за этими горами, нам нужно искать помощи у всех, с кем столкнет нас судьба.
Они молчали, сооружая над телом павшего охотника грубую пирамиду из камней. Собака стоически молчала, пока работа не была завершена. Когда все было сделано, она отказалась идти и легла на могилу хозяина.
— Мы что, оставим ее? — спросил Роальд.
— Нет, — ответил Бару. Он опять заговорил на незнакомом языке, и собака неохотно подошла к нему.
— Наверное, слова, которые мы используем как команды нашим собакам, сохранились, раз она слушается.
— А теперь мы можем ехать дальше? — спросил Арута.
— Только осторожно, хотя я думаю, что лучше, если она сама нас поведет, — ответил горец, указывая на собаку. Он сказал одно слово, собака приподняла уши и побежала по тропе, останавливаясь в пределах видимости, чтобы подождать всадников.
Они быстро сели на лошадей, и Арута спросил:
— Что ты сказал ей?
— Я сказал «домой», — ответил Бару. — Она приведет нас к своему народу.
Они все собрались в комнате Аруты и тихо совещались в темноте.
— И все же, — заметил Бару, — хотя он и сомневается, он, кажется, действует, исходя из предположения, что вы мертвы, пока не появятся другие сведения.
— Если мы еще половину дня проскачем в направлении Тайр-Сога, он оставит нас в покое, — сказал Джимми.
— Да, — прошептал Роальд, — но остается еще Сергесен.
— А кто это? — спросил Мартин.
— Генерал-наемник, — — ответил Роальд. — Но не такой, как все. У него нет большого войска, его отряд никогда не превышает ста человек, чаще всего в нем меньше пятидесяти. Он набирает в основном специалистов: горняков, инженеров, тактиков. У него в отряде лучшие профессионалы. Специализируется он на том, чтобы разбить укрепления или удержать их, в зависимости от того, кто платит. Я видел, как он работает. Он помогал барону Кросвейту в его приграничной стычке с бароном Лабром. Я тогда служил у Кросвейта.
— Я тоже о нем слышал, — сказал Арута. — Он работает от Вольных городов или Квега, поэтому не подпадает под действие королевского закона о наемниках. Но хотелось бы мне знать, зачем Мурмандрамасу потребовался полк высоко оплачиваемых инженеров. Если он действует так далеко на севере, то, должно быть, они ему нужны где-то у Тайр-Сога или Вабона. Дальше на восток приграничные бароны. Но он все еще находится по ту сторону гор и, если начнется осада, то несколько месяцев они ему не понадобятся.
— Может быть, он хочет быть уверенным, что Сергесена никто другой не наймет? — предложил свой вариант Локлир.
— Может, и так, — сказал Лори. — Но, скорее всего, услуги Сергесена нужны Мурмандрамасу сейчас..
— Значит нам надо позаботиться, чтобы он остался без них, — решил Арута.
— Итак, мы полдня едем по направлению к Тайр-Согу, а потом поворачиваем обратно? — спросил Роальд. Арута только кивнул в ответ.
Арута поднял руку. Роальд, Лори и Джимми медленно двинулись вперед, а Бару и Мартин — в обход. Локлир остался с лошадьми. Полдня они ехали по дороге на Тайр-Сог; после полудня Мартин отправился обратно. Вернулся он с новостью, что Кроу повернул назад. Теперь они шли по его следам, так как ночью шпион должен был встретиться со своими хозяевами моррелами.
Арута тихо подошел поближе и заглянул через плечо Джимми. Принц снова видел перед собой одного из черных убийц Мурмандрамаса. Закованный в броню моррел заговорил первым:
— Ты проследил за отрядом?
— Они едут по дороге на Тайр-Сог, никуда не сворачивая. Черт, я же сказал, что это не они. Целый день потратил на слежку.
— Ты будешь делать то, что прикажет тебе наш господин.
Джимми прошептал:
— Это не голос хозяина. Это голос моррела.
Арута кивнул. Мальчик рассказал ему о двух голосах, да и раньше они видели, как Мурмандрамас овладевает телами своих слуг.
— Хорошо, — прошептал принц в ответ.
Моррел продолжал:
— Теперь жди Сергесена. Ты знаешь…
Казалось, черный убийца прыгнул вперед, прямо На Кроу, который хотел поддержать его, но не смог. От неожиданности шпион лишь в изумлении смотрел на древко стрелы, торчащее из-под края моррельского шлема: выстрел Мартина пробил кольчугу и убил моррела на месте.
Прежде чем остальные моррелы успели вытащить оружие, Мартин убил второго, а Бару прыгнул из кустов с мечом в руке, сбив с ног еще одного. Роальд промчался через поляну и вонзил меч в третьего, а последнего застрелил Мартин. Джимми и Арута между тем схватили Кроу. Он и не пытался сопротивляться, опешив от неожиданности. К тому же он быстро понял, что попал в невыгодное положение, и с тревогой наблюдал, как Мартин и Бару сняли с черного убийцы доспехи.
Мартин рассек грудь убийцы и вынул сердце, и тогда изумление шпиона сменилось страхом. Его глаза широко распахнулись: он узнал тех, кто перебил отряд моррелов.
— Значит, вы… — Его глаза перебегали с одного лица на другое, затем остановились на Аруте. — Вы! Вы же мертвы!
Джимми быстро разоружил его и поискал на шее талисман.
— Амулета в виде ястреба нет. Он не один из них.
В глазах Кроу зажегся огонек.
— Я? Один из них? Нет, ни в кое случае, ваше высочество. Я только передаю сообщения, сэр. Пытаюсь немного заработать, вот и все. Вы же знаете, как это делается.
Арута подозвал Джимми:
— Сходи за Локи. Нельзя, чтобы он оставался один, возможно вокруг бродят темные братья. — Он повернулся к пленнику:
— Что общего у Сергесена и Мурмандрамаса?
— Сергесен? А кто это?
Роальд шагнул вперед и кулаком, в котором была зажата рукоятка тяжелого кинжала, ударил Кроу по лицу, разбив ему нос и скулу.
— Ради богов, не сломай ему челюсть, — предостерег его Лори, — иначе он не сможет говорить.
Роальд пнул корчившегося от боли шпиона:
— Слушай, приятель, у меня нет времени. Так что ты лучше отвечай, или мы начнем переносить тебя в гостиницу маленькими кусочками. — Для убедительности он провел пальцем по острию кинжала.
— Что Сергесен должен сделать для Мурмандрамаса? — повторил свой вопрос Арута.
— Не знаю, — проговорил Кроу разбитыми губами, и опять закричал, когда Роальд ударил его. — Честное слово, не знаю. Мне только было ведено встретить его и передать сообщение.
— Какое сообщение? — спросил Лори.
— Очень простое. Нужно было сказать только: «У Провала Инклиндель».
— Провал Инклиндель — это узкая тропа между горами, ведущая прямо на север, — пояснил Бару. — Если тропу перехватил Мурмандрамас, он будет держать ее, пока не пройдет отряд Сергесена.
— Но все равно неясно, зачем Мурмандрамасу потребовались инженеры, — заметил Лори.
— Затем, зачем они вообще нужны, — пожал плечами Роальд.
— Что же он хочет осадить? Тайр-Сог? — пытался понять Арута. — Но его легко удержать с помощью Вабона, к тому же ему придется пройти мимо кочевников Тандерхелла по ту сторону гор. Железный перевал и Северный форт слишком далеко на востоке, да и зачем ему инженеры, чтобы справиться с гномами или эльфами. Тогда остается Высокий замок.
Мартин покончил со своей кровавой работой и сказал:
— Может быть, но это самая большая крепость в приграничных баронствах.
— Я бы не стал ее осаждать, — продолжал Арута. — Она способна очень долго сопротивляться осаде, но ее можно взять приступом, и не похоже, чтобы Мурмандрамас боялся потерять слишком много солдат. Кроме того, в результате он окажется в Пустынном Нагорье, и идти там некуда. Нет, это не имеет смысла.
— Послушайте, — сказал Кроу, лежа на земле, — я ведь только посредник, меня всего лишь наняли выполнять мелкие поручения. Вы же не считаете меня в ответе за все, что затевает Братство, не так ли, ваше высочество?
Вернулись Джимми с Локлиром.
— Не думаю, что он знает еще что-нибудь, — заметил Мартин.
Арута помрачнел.
— Он знает, кто мы.
— Это верно, — кивнул Мартин.
Кроу побледнел.
— Послушайте, вы можете мне довериться. Я буду держать рот на замке, ваше высочество. Не нужно мне ничего платить. Просто отпустите меня, и я уеду из этих мест. Клянусь!
Локлир смотрел на мрачные лица старших товарищей, ничего не понимая.
Арута заметил это и легонько кивнул Джимми. Тот схватил Локлира за плечо и потащил за собой.
— Что?.. — не понял Локлир.
Пройдя несколько шагов, Джимми остановился.
— Подождем здесь.
— Подождем чего? — спросил мальчик, явно смутившись.
— Когда они закончат то, что им нужно сделать.
— Что сделать? — настаивал Локлир.
— Убить шпиона. — Локлир побледнел. В голосе Джимми зазвенела сталь:
— Послушай, Локи, это война, а на войне людей убивают. И этот Кроу лишь один из тех, кто погибнет.
Локлир не мог поверить своим глазам: он впервые видел такое суровое выражение на лице Джимми. За целый год их дружбы он наблюдал его в роли жулика, хитреца, обаятельного придворного, но сейчас перед ним стоял холодный, безжалостный воин — молодой человек, который уже убивал и будет убивать.
— Этот человек должен умереть, — прямо заявил Джимми. — Он знает, кто такой Арута, и жизнь Аруты будет в опасности, если Кроу отпустить. Ты об этом подумал?
Локлир был потрясен, лицо его оставалось бледным. Он медленно закрыл глаза.
— Но разве мы не могли бы…
— Что? — спросил Джимми. — Подождать, пока не подойдет патруль и сдать его властям в Тайр-Соге? А потом дать показания на суде? Держать его связанным несколько месяцев? Слушай, если тебе это поможет, просто вспомни, что Кроу — предатель и шпион, а Арута представляет собой правосудие. Но как бы ты ни смотрел на это, у нас нет выбора.
Локлир совсем растерялся. Потом с поляны донесся приглушенный крик, и мальчик вздрогнул. Его замешательство, казалось, прошло, и он кивнул. Джимми положил руку на плечо друга и слегка сжал его. Он вдруг подумал, что Локлир уже никогда больше не будет таким юным и беззаботным.
К радости слегка удивленного Джеффри они вернулись в гостиницу и остались ждать. Через три дня появился незнакомец. Он подошел к Роальду, который теперь занимал тот угол, где раньше сидел Кроу. Незнакомец произнес что-то короткое и ушел в гневе: Роальд сказал ему, что контракт между Мурмандрамасом и Сергесеном разорван. Мартин намекнул Джеффри, что знаменитый генерал наемников, которого разыскивают власти, возможно, находится неподалеку и что, по-видимому, тому, кто укажет патрулям, где его искать, положена награда. На следующий день они выехали на север.
Когда гостиница скрывалась за поворотом, Джимми заметил:
— Джеффри ожидает приятный сюрприз.
— Почему? — спросил Арута.
— Ну, Кроу ведь не заплатил за последние два дня, и Джеффри взял в залог его щит.
Роальд засмеялся вслед за Джимми.
— Ты хочешь сказать, что через пару дней он соберется заглянуть под чехол?
Увидев, что, кроме Роальда, никто ничего не понял, Джимми пояснил:
— Там золото.
— Потому-то Кроу и таскал его с собой повсюду и никогда не оставлял без присмотра, — добавил Роальд.
— И вот почему вы закопали все, а щит принесли с собой, — догадался Мартин.
— Это был гонорар Сергесена. Никто не соблазнился бы напасть на лишенного наследства рыцаря, у которого в кармане не найдется и пары монет, не правда ли? — сказал Джимми, и все засмеялись. — Хорошо, что он достанется Джеффри. Клянусь небом, там, куда мы едем, он нам не понадобится.
Смех замер.
Арута знаком приказал остановиться. Уже неделю они неуклонно ехали на север, дважды останавливаясь в деревушках хадати, где знали Бару. Его встречали с уважением и почестями, поскольку каким-то образом известие о его поединке с Мурадом разнеслось по всему нагорью. Если горцев и удивляли спутники Бару, они ничем не проявили своего любопытства. И Арута с товарищами могли быть уверены, что об их появлении никто не узнает.
Провал Инклиндель — узкая тропа, ведущая в горы, была перед ними. Бару, который ехал рядом с Арутой, сказал ему:
— Здесь мы вступаем на территорию врага. Если Сергесен не покажется, то, может быть, моррелы снимут свои посты с дороги, но вполне возможно, что мы едем прямо к ним в руки.
Арута только кивнул.
Бару завязал волосы на затылке, завернул традиционные мечи хадати в плед и спрятал в сумку. Теперь на боку у него висел меч Моргана Кроу, а поверх рубашки была надета его кольчуга. Таким образом, из отряда исчез хадати, зато появился еще один обыкновенный наемный солдат. Такова была придуманная ими история: они станут еще одним отрядом наемников, собирающихся под знамя Мурмандрамаса, и всем оставалось только надеяться, что такая история выдержит проверку. Во время путешествия они часами обсуждали, как добраться до Мурмандрамаса. Все согласились, что, даже если Мурмандрамас подозревает, что Арута жив, он ни за что не заподозрит, что принц Крондора явится в его армию.
Без долгих разговоров они продолжили путь: впереди Мартин и Бару, за ними Арута и Джимми, Лори и Локлир. Замыкал отряд Роальд. Опытный солдат, он постоянно следил за местностью у себя за спиной, вместе с друзьями поднимаясь по Провалу Инклиндель.
Два дня подъем вел их на север, потом тропа повернула на северо-восток. Пока отряд оставался на южной стороне склона, он оставался в пределах Королевства, так как на картах именно эти вершины указывали границы между Королевством Островов и Северными землями. Но у Джимми не было на этот счет никаких иллюзий: они ступили на вражескую территорию, и любой встречный мог напасть на них, не раздумывая.
Мартин поджидал их у изгиба дороги. Как и во время путешествия в Морелин, он разведывал путь пешком. Местность была слишком каменистой, чтобы лошади могли быстро передвигаться, поэтому он легко обгонял всадников, убегая вперед.
Он помахал рукой, и все спешились. Джимми и Локлир взяли лошадей и отвели их подальше назад по тропе, на случай, если придется бежать. Однако бегство по такой узкой тропе представлялось Джимми весьма проблематичным.
Остальные подошли к герцогу, который знаком показал, что надо молчать, и поняли, почему он остановил отряд: неподалеку слышалось низкое рычание, прерываемое лаем и другим, незнакомым ворчанием.
Они достали оружие и бесшумно двинулись вперед. Меньше чем через десять ярдов появилась развилка — одна тропа продолжалась на северо-восток, другая поворачивала на запад. На земле лежал человек, но был ли он мертв или без сознания, определить было невозможно. Над телом стояла огромная собака — в половину человеческого роста, с широким кожаным ошейником с острыми металлическими шипами, которые создавали впечатление стальной гривы. Собака скалила клыки, рычала и лаяла на трех троллей, сидевших перед ней на земле.
Мартин пустил стрелу и попал ближайшему троллю в голову. Стрела пронзила череп, и тролль умер, даже не успев понять отчего. Другие обернулись, и это оказалось смертельной ошибкой для того, кто был ближе к собаке: пес прыгнул на него, вцепившись ужасными клыками троллю в горло. Заметив приближающихся людей, третий попытался бежать, но Бару перепрыгнул через кучу тел и быстро расправился с ним.
Через минуту все было тихо, слышалось только, как собака грызла мертвого тролля. Когда путники подошли поближе, собака оставила тролля и вернулась на свой пост над распростертым человеком.
Бару внимательно посмотрел на пса, тихонько присвистнул и прошептал:
— Такого не бывает.
— Чего? — спросил Арута.
— Я про собаку.
— Бывает или нет, — сказал Мартин, — но если этот человек еще жив, он может умереть из-за того, что это чудовище не дает нам подойти поближе.
Бару произнес незнакомые слова, и собака навострила уши, слегка повернув голову, и перестала рычать. Пес медленно двинулся вперед, а через минуту Бару, стоя на коленях, почесывал его за ухом.
Мартин и Арута быстро осмотрели человека, пока Роальд и Лори помогали мальчикам подвести лошадей. Когда все собрались, Мартин сказал:
— Он мертв.
Собака оглянулась на тело, немного повыла, но не сопротивлялась Бару, продолжавшему гладить ее.
— Кто это? — спросил Локлир. — И что привело человека с собакой в такое пустынное место?
— А посмотрите на этих троллей, — добавил Роальд.
Арута кивнул:
— Они вооружены и одеты в доспехи.
— Это горные тролли, — пояснил Бару. — Они гораздо умнее, хитрее и свирепее своих равнинных родичей. Те немногим отличаются от животных, эти же жестокие враги. Мурмандрамас нашел союзников.
— А человек? — показал Арута на лежавшее на дороге тело.
Бару пожал плечами.
— Кто он такой, я сказать не могу. Но откуда, думаю, можно определить. — Он посмотрел на собаку, тихо сидящую перед ним, удовлетворенно закрыв глаза, пока Бару чесал у нее за ухом. — Эта собака похожа на тех, что живут в наших деревнях, только намного крупнее. Наши собаки — потомки тех, что называют бистхаундами. Но их не видели в Вабоне более века. Много веков назад мой народ жил в маленьких деревушках, разбросанных в горах. У нас не было городов, все хадати собирались на сходку дважды в год. Чтобы защищать скот от диких животных, горцы вырастили таких вот бистхаундов. Похоже, его хозяин был охотником. Собака должна быть такого размера, чтобы при встрече с ней не поздоровилось даже пещерному медведю. — Он показал на складки над глазами собаки. — Когда она погружает зубы в горло противника, кровь стекает по складкам, не заливая глаза. И пес не ослабит хватку, пока жертва жива или пока не прикажет хозяин. Такой ошейник с шипами не дает более крупным животным вцепиться собаке в шею.
Локлир был изумлен.
— Более крупным! Да эта собака сама ростом с пони!
Бару улыбнулся такому преувеличению.
— Их брали на охоту на уивернов.
— А кто такие уиверны? — спросил Локлир.
Ему ответил Джимми:
— Это такие маленькие глупые драконы, всего лишь двенадцати футов ростом.
Локлир оглянулся на других посмотреть, не шутит ли Джимми. Бару покачал головой, показывая, что это не шутка.
— Значит тот человек был ее хозяином, — сказал Мартин.
— Скорее всего, — согласился Бару. — Видишь черные кожаные доспехи? В его сумке вы найдете железную маску, кожаную тесьму на голову, которую можно носить поверх шлема. У моего отца были такие — воспоминание о давних временах. Они передавались от отца к сыну. — Он оглянулся и увидел что-то за телами троллей. — Вон, принесите-ка это сюда.
Локлир принес огромный арбалет. Он передал его Мартину, и вабонцы громко присвистнули:
— Вот это да!
— Этот арбалет в два раза больше, чем самый крупный, который я когда-либо видел, — отметил Роальд.
Бару кивнул.
— Он называется Бесси Калека. Почему он назван Бесси, неизвестно, но покалечить им можно запросто. В каждой деревне моего народа были такие охотники. Их нанимали, чтобы защищать скот от львов, пещерных медведей, грифонов и других диких животных. Когда Королевство присоединило Вабон, ваши бароны настроили города и замки, по дорогам стали разъезжать патрули и местность стала более спокойной. Нужда в охотниках отпала. Бистхаунды стали меньше ростом, их растили как домашних питомцев или для охоты на мелкое зверье.
Мартин опустил арбалет. Он заглянул в колчан охотника: стрелы с металлическими наконечниками были раза в два больше обычных.
— Такой стрелой можно пробить дыру в стене замка.
Бару улыбнулся.
— Не совсем, но она сделает вмятину размером с кулак в чешуе уиверна. Конечно, такой стрелой его не убить, но зато он дважды подумает, прежде чем еще раз Нападет на скот.
— Но ты же говорил, что бистхаундов больше не осталось, — заметил Арута.
Бару потрепал собаку по голове и встал:
— Так все мы думали. Но вот лежит один. — Он помолчал. — Когда Королевство присоединило Вабон, наш город представлял собой союз разрозненных кланов, и их мнения разделились. Некоторые приветствовали приход наших предков, другие же наоборот. Хадати в основном остались верны старым традициям и продолжали жить в горах, выращивая овец и рогатый скот.: Но в городах люди быстро смешались, разница между коренными жителями Вабона и народами равнин исчезла. Среди таких людей и появились на свет Лори и Роальд. Так Вабон стал частью Королевства. Но некоторые не желали покоряться, и сопротивление переросло в открытую войну. Однако восстание било быстро подавлено. Но говорят, и многие в это верят, что были и такие, что не покорялись королю, но и не участвовали в восстании. Они решили переселиться дальше на север и построить новые деревни за пределами Королевства.
Мартин посмотрел на собаку.
— Тогда, должно быть, эти слухи верны.
— Похоже на то, — сказал Бару. — Думаю, что где-то здесь живут мои дальние родственники.
Арута пристально разглядывал собаку.
— А мы, возможно, найдем союзников. Эти тролли, без сомнения, были слугами Мурмандрамаса, а этот человек — их противником.
— А враг нашего врага нам союзник, — добавил Роальд.
Бару покачал головой.
— Помните, эти люди бежали из Королевства. Возможно, что они испытывают не самые добрые чувства к вам, принц. Мы можем попасть из огня да в полымя.
— Последние слова он произнес с усмешкой.
— У нас нет выбора, — задумчиво сказал Арута. — Пока мы не знаем, что находится за этими горами, нам нужно искать помощи у всех, с кем столкнет нас судьба.
Они молчали, сооружая над телом павшего охотника грубую пирамиду из камней. Собака стоически молчала, пока работа не была завершена. Когда все было сделано, она отказалась идти и легла на могилу хозяина.
— Мы что, оставим ее? — спросил Роальд.
— Нет, — ответил Бару. Он опять заговорил на незнакомом языке, и собака неохотно подошла к нему.
— Наверное, слова, которые мы используем как команды нашим собакам, сохранились, раз она слушается.
— А теперь мы можем ехать дальше? — спросил Арута.
— Только осторожно, хотя я думаю, что лучше, если она сама нас поведет, — ответил горец, указывая на собаку. Он сказал одно слово, собака приподняла уши и побежала по тропе, останавливаясь в пределах видимости, чтобы подождать всадников.
Они быстро сели на лошадей, и Арута спросил:
— Что ты сказал ей?
— Я сказал «домой», — ответил Бару. — Она приведет нас к своему народу.
Глава 9. ПЛЕННИКИ
Ветер выл, не умолкая ни на минуту. Всадники потуже завернулись в плащи. Уже больше недели они следовали за бистхаундом. Через два дня после встречи с собакой они перешли через гребень Великих Северных гор. Теперь отряд двигался вдоль узкой тропы, ведущей на северо-восток чуть пониже высокого хребта.
Собака признала хозяином Бару и слушалась его команд, но не обращала внимания на команды других членов отряда. Бару назвал собаку Блутарком, что, как он сказал, на древнем наречии хадати означает вновь обретенного или вернувшегося из долгого путешествия друга. Арута надеялся, что это хорошее предзнаменование и что те, кто вырастил собаку, так же отнесутся к нему и его спутникам.
Собака дважды помогла им избежать опасных встреч на дороге. Она чуяла даже то, что ускользало от глаз Бару и Мартина, опытных охотников. Оба раза благодаря собаке они успешно расправлялись с гоблинами, устроившими стоянки вдоль тропы. Было совершенно очевидно, что эту тропу на север контролирует Мурмандрамас: оба раза гоблины охраняли перекрестки с тропами, ведущими вниз.
Тропа бежала на юго-восток, затем повернула на восток, огибая северные вершины. Вдалеке путники видели обширные пространства Северных земель и удивлялись. Для большинства жителей Королевства слова «Северные земли» служили удобным обозначением неизвестных пространств по ту сторону гор, о природе которых можно было лишь догадываться. Но теперь, когда Северные земли лежали прямо перед ними, реальность превзошла все ожидания. На северо-востоке, исчезая в далекой дымке, простиралась огромная долина Тандерхелл. Мало кто из жителей Королевства бывал в этих местах, и любой пришелец должен был получить разрешение живущих здесь кочевых племен. На востоке Тандерхелла поднималась горная гряда, а за ней были земли, куда не ступала нога людей Королевства. При каждом повороте дороги, каждом изломе тропы перед путниками открывался новый вид.
Отряд немало поволновался из-за того, что собака отказалась спускаться вниз, так как Мартин считал, что пониже в горах у них было бы больше возможностей укрыться, чем на открытой тропе. Они продвигались вдоль северной гряды гор и лишь время от времени спускались до линии леса. Несколько раз они замечали, что не вся тропа образовалась естественным путем, было видно, что кто-то когда-то давным-давно взял на себя труд соединить ее отдельные отрезки.
Не в первый раз за время пути Роальд отметил:
— А этот охотник ушел довольно далеко от дома. Они уже были не меньше чем в сотне миль на восток от того места, где обнаружили тело.
— Да, и это странно, так как охотникам обычно поручалась определенная территория, — согласился Бару. — Может быть, его долго преследовали те тролли?
Но он понимал, как понимали и другие, что на такое преследование ушли бы мили, а не десятки миль. Нет, причина далекого путешествия охотника была иной.
Чтобы занять время, Арута, Мартин и мальчики решили выучить диалект хадати, на котором говорил Бару, на случай, если им придется встретиться с родичами бывшего хозяина Блутарка. Лори и Роальд хорошо говорили по-вабонски и знали кое-какие слова на языке хадати, так что выучить его им было легко.
Труднее всех пришлось Джимми, но и он мог составлять простые фразы.
Затем по тропе, яростно виляя коротким хвостом, прибежал Блутарк. Он громко лаял, что было необычно для него, и крутился на месте. Бару произнес:
— Странно…
Обычно, почуяв опасность, пес становился в стойку и ждал команды Бару. Бару и Мартин выехали вперед, пропустив собаку перед собой. Блутарк ринулся за поворот между двумя скалами и вниз по тропе.
Всадники повернули вслед за ним и осадили лошадей, так как на тропе напротив Блутарка стоял еще один бистхаунд. Собаки обнюхали друг друга и завиляли хвостами. Но за второй собакой стоял человек в черных кожаных доспехах с железной маской на лице. Он направил на них Бесси Калеку, который подпирался только длинной жердью. Он заговорил, но слова были неразборчивы из-за ветра.
Бару поднял руки и что-то закричал. Большинство его слов унес ветер, но дружеские намерения его были очевидны. Вдруг сверху опустилась сеть, и все семеро всадников оказались в ловушке. На них тут же прыгнули солдаты в кожаных одеяниях и быстро свалили спутников Аруты на землю. Через короткое время все семеро были связаны по рукам и ногам. Человек в черных доспехах сложил шест и забросил его вместе с арбалетом за спину. Подойдя поближе, он дружески потрепал Блутарка и свою собаку.
Собака признала хозяином Бару и слушалась его команд, но не обращала внимания на команды других членов отряда. Бару назвал собаку Блутарком, что, как он сказал, на древнем наречии хадати означает вновь обретенного или вернувшегося из долгого путешествия друга. Арута надеялся, что это хорошее предзнаменование и что те, кто вырастил собаку, так же отнесутся к нему и его спутникам.
Собака дважды помогла им избежать опасных встреч на дороге. Она чуяла даже то, что ускользало от глаз Бару и Мартина, опытных охотников. Оба раза благодаря собаке они успешно расправлялись с гоблинами, устроившими стоянки вдоль тропы. Было совершенно очевидно, что эту тропу на север контролирует Мурмандрамас: оба раза гоблины охраняли перекрестки с тропами, ведущими вниз.
Тропа бежала на юго-восток, затем повернула на восток, огибая северные вершины. Вдалеке путники видели обширные пространства Северных земель и удивлялись. Для большинства жителей Королевства слова «Северные земли» служили удобным обозначением неизвестных пространств по ту сторону гор, о природе которых можно было лишь догадываться. Но теперь, когда Северные земли лежали прямо перед ними, реальность превзошла все ожидания. На северо-востоке, исчезая в далекой дымке, простиралась огромная долина Тандерхелл. Мало кто из жителей Королевства бывал в этих местах, и любой пришелец должен был получить разрешение живущих здесь кочевых племен. На востоке Тандерхелла поднималась горная гряда, а за ней были земли, куда не ступала нога людей Королевства. При каждом повороте дороги, каждом изломе тропы перед путниками открывался новый вид.
Отряд немало поволновался из-за того, что собака отказалась спускаться вниз, так как Мартин считал, что пониже в горах у них было бы больше возможностей укрыться, чем на открытой тропе. Они продвигались вдоль северной гряды гор и лишь время от времени спускались до линии леса. Несколько раз они замечали, что не вся тропа образовалась естественным путем, было видно, что кто-то когда-то давным-давно взял на себя труд соединить ее отдельные отрезки.
Не в первый раз за время пути Роальд отметил:
— А этот охотник ушел довольно далеко от дома. Они уже были не меньше чем в сотне миль на восток от того места, где обнаружили тело.
— Да, и это странно, так как охотникам обычно поручалась определенная территория, — согласился Бару. — Может быть, его долго преследовали те тролли?
Но он понимал, как понимали и другие, что на такое преследование ушли бы мили, а не десятки миль. Нет, причина далекого путешествия охотника была иной.
Чтобы занять время, Арута, Мартин и мальчики решили выучить диалект хадати, на котором говорил Бару, на случай, если им придется встретиться с родичами бывшего хозяина Блутарка. Лори и Роальд хорошо говорили по-вабонски и знали кое-какие слова на языке хадати, так что выучить его им было легко.
Труднее всех пришлось Джимми, но и он мог составлять простые фразы.
Затем по тропе, яростно виляя коротким хвостом, прибежал Блутарк. Он громко лаял, что было необычно для него, и крутился на месте. Бару произнес:
— Странно…
Обычно, почуяв опасность, пес становился в стойку и ждал команды Бару. Бару и Мартин выехали вперед, пропустив собаку перед собой. Блутарк ринулся за поворот между двумя скалами и вниз по тропе.
Всадники повернули вслед за ним и осадили лошадей, так как на тропе напротив Блутарка стоял еще один бистхаунд. Собаки обнюхали друг друга и завиляли хвостами. Но за второй собакой стоял человек в черных кожаных доспехах с железной маской на лице. Он направил на них Бесси Калеку, который подпирался только длинной жердью. Он заговорил, но слова были неразборчивы из-за ветра.
Бару поднял руки и что-то закричал. Большинство его слов унес ветер, но дружеские намерения его были очевидны. Вдруг сверху опустилась сеть, и все семеро всадников оказались в ловушке. На них тут же прыгнули солдаты в кожаных одеяниях и быстро свалили спутников Аруты на землю. Через короткое время все семеро были связаны по рукам и ногам. Человек в черных доспехах сложил шест и забросил его вместе с арбалетом за спину. Подойдя поближе, он дружески потрепал Блутарка и свою собаку.