Страница:
— Нет, причина, по которой Мурмандрамас движется в эту сторону, существует. Учитывая, сколько он может успеть пройти до наступления зимы, он, должно быть, направляется к Сетанону. Но зачем? Нет никакого очевидного объяснения, ведь оказавшись там, он сможет продержаться лишь до весны. Придет весна, и мы с Лиамом разгромим его там.
Джимми вытащил из кармана яблоко, разрезал на две половинки и отдал одну лошади.
— Если только он не думает, что покончит с этим делом до прихода весны.
Арута посмотрел на Джимми.
— Что ты хочешь этим сказать?
Джимми пожал плечами.
— Ну, точно не знаю, но ведь ты сам сказал. Нужно отгадать, что задумал неприятель. Раз удержать город невозможно, он, видно, рассчитывает на то, что все жители покинут его. Как ты и сказал, с весной придете вы с королем и разгромите его армию. Он наверняка это тоже знает. Так что если бы я шел куда-то, где можно удержаться только до весны, то только потому, что я и не рассчитывал бы остаться там до весны. Или там будет нечто, что даст мне преимущество, либо я стану таким сильным, что беспокоиться о двух армиях не придется, либо что-то задержит эти армии. Что-то вроде этого.
Арута задумчиво оперся подбородком о руку, покоящуюся на крупе лошади.
— Но что именно?
— Что-то связанное с магией? — предположил Локлир.
Джимми засмеялся:
— Этого добра у нас хватало с самого начала!
Арута провел пальцем по цепочке с талисманом, врученным ему ишапианскими монахами в Сарте.
— Связанное с магией, — пробормотал он. — Но что?
Джимми тихо добавил:
— Я думаю, это должно быть что-то очень большое.
Арута боролся с поднимавшимся в нем раздражением. В душе он понимал, что Джимми прав. И чувствовал досаду оттого, что не знал, что именно вело Мурмандрамаса.
Внезапно зазвучали трубы, тут же послышался топот сапог по камням: это солдаты бросились по своим местам. Арута быстро вышел из конюшни, мальчики побежали следом.
— Вон они, — показал Галейн рукой. Гай и Арута посмотрели вниз с самой высокой вышки гарнизона на навесную башню укреплений. Внизу в глубоком ущелье под Пропастью Головореза появились головные отряды армии врага.
— Где барон? — спросил Арута.
— На стене вместе со своими людьми, — ответил Амос. — Он недавно вернулся сюда, сильно потрепанный и в крови. Похоже, темные братья подошли к его позициям со стороны гор и обрушились на них сверху вниз. Ему пришлось отойти. Кажется, он оставил там большую часть отряда.
Гай выругался.
— Идиот. Он мог задержать там Мурмандрамаса на несколько дней. А здесь, на стенах, это будет сплошной кровавый фарс.
— Было глупо недооценивать способности горных моррелов, — заметил эльф. — Это тебе не простые отряды гоблинов.
— Попробую поговорить с ним, — сказал Арута. Принц спустился с вышки и через несколько минут уже стоял рядом с лордом Высокого замка. Барон был запачкан кровью из раны на голове: с него сбили шлем. Он не надел другого, и волосы на ране запеклись. Лорд был бледен и нетвердо стоял на ногах, но продолжал отдавать команды.
— Брайан, теперь вы видите, что я имел в виду, — обратился к нему Арута.
— Мы запрем их в этом проходе, — ответил тот, показывая на место, где ущелье, сужаясь, подходило к самой стене. — Обойти его невозможно, и его люди остановятся перед стеной. Мы срежем их, как коса срезает колосья.
— Брайан, он ведет армию в тридцать тысяч воинов. А у вас сколько? Две? Он не обращает внимания на потери! Он просто сложит солдат на высоту стен и пройдет по их трупам. Они будут атаковать раз за разом, пока не вымотают вас до конца. Вы не сможете продержаться больше одного дня. Самое долгое — два!
Барон посмотрел Аруте в глаза.
— Мой долг — защищать эти укрепления. И я могу оставить их только по приказу короля. Мне приказано удержать позицию любой ценой. А теперь уходите, вы ведь не состоите под моей командой.
Арута на мгновение замер, кровь прилила к лицу. Он сошел со стены и вернулся на вышку. Присоединившись к своим товарищам, он сказал Джимми:
— Идите с Локлиром седлайте лошадей и приготовьте все, что может понадобиться в долгом походе. Возьмите на кухне все, что нужно. Возможно, нам придется уезжать в спешке.
Джимми кивнул и потянул Локлира за рукав, уводя его за собой. Арута, Гай, Галейн и Амос продолжали наблюдать за тем, как наступающая армия придвигалась все ближе, медленным потоком устремляясь в ущелье.
Бой начался, как и предсказывал Арута, с того, что, проходя вдоль низкого ущелья, враги волнами атаковали крепость. Укрепления строились для защиты гарнизона, а не для противостояния массированным атакам хорошо организованной армии, а теперь на них надвигалась именно такая армия.
Арута присоединился к своим товарищам, стоящим на вышке, наблюдая за тем, как лучники замка стреляют по приближающимся отрядам Мурмандрамаса. Затем первые шеренги атакующих расступились, и вперед вышли гоблины с тяжелыми щитами. Они присели, образовав стену. За ними встали моррельские лучники и под прикрытием щитов ответили стрелкам защитников замка. Первый же залп смел со стены около дюжины лучников, и атакующие побежали вперед. Снова и снова противостоящие стороны обменивались стрелами, и защитники крепости стояли твердо. Но атакующие все ближе подходили ко стенам.
Они делали шаг за шагом, переступая через тела погибших. Каждая новая волна наступала и падала, но придвигалась к стенам ближе, чем предыдущая. Падал один лучник, и его место тут же занимал другой. Когда солнце осветило скалы ущелья, атакующие уже наполовину сократили расстояние до стены. Ко времени, когда солнце перешло с одной стороны прохода на другую, это расстояние уменьшилось до пятидесяти ярдов. Вперед ринулась следующая волна.
Вынесли осадные лестницы, и защитники взыскивали тяжелую пошлину с тех, кто подносил их к стене, но на место каждого павшего тролля или гоблина вставал другой. Лестницы отталкивали шестами, но вместо них приносили другие, и гоблины карабкались на стены, где их встречали сталью и огнем. Началась рукопашная схватка.
Оборванные защитники сдерживали натиск врагов. Последняя волна нападавших подошла к стене с юга от навесной башни, но резервный отряд подбежал к пролому и отбросил неприятеля. На закате трубы пропели отступление, и войско Мурмандрамаса отошло в ущелье.
Гай выругался.
— Никогда в жизни не видел такой бездарной резни, да еще проводимой во имя долга.
Арута был вынужден согласиться. Амос воскликнул:
— Черт возьми! Эти ребята на границе, может, и сплошные отбросы твоей армии, Арута, но они крепкие и закаленные бойцы. Никогда не видел, чтобы солдаты бились так самоотверженно.
Арута согласился:
— Если долго служишь на границе, то не можешь не закалиться. Мало больших сражений, но стычки каждый день. И все же, если Брайан продолжит это безумие, они все обречены.
— Если мы хотим выбраться отсюда, нам нужно выехать еще до рассвета, Арута, — сказал Галейн.
Принц кивнул.
— Я хочу еще раз поговорить с Брайаном. Если он откажется прислушаться к голосу разума, я спрошу разрешения покинуть гарнизон.
— А если он не разрешит? — поинтересовался Амос.
— Джимми уже приготовил провизию и собрал вещи, — объяснил Арута. — Если придется, мы уйдем пешком.
Принц сошел с вышки и поспешил туда, где он в последний раз видел барона, но не мог его найти. Он обратился к стражнику.
— Последний раз я видел барона час назад. Должно быть, он внизу во дворе с убитыми и ранеными, ваше высочество.
Слова стражника оказались пророческими: Арута действительно обнаружил Брайана, лорда Высокого замка, среди убитых и раненых. Над ним склонился лекарь, который при приближении принца поднял глаза и покачал головой.
— Он мертв.
Арута спросил офицера, стоящего у тела:
— Кто замещает его?
— Уолтер Гайлденхольт, — ответил тот, — но думаю, что он пал, когда захватили передовые позиции.
— А кто замещает Уолтера?
— Болдуин де ла Тровилль и я, ваше высочество. Мы оба следующие по званию после Уолтера. Мы прибыли в один и тот же день, так что кто из нас старше, не знаю.
— Как вас зовут?
— Энтони дю Масиньи, бывший барон Калри, ваше высочество.
Услышав имя, Арута узнал этого человека. Он видел его на коронации Лиама. Это был один из сподвижников Гая. Он все еще сохранял элегантный внешний вид, но два года на границе избавили его от многих щегольских привычек, которые он демонстрировал при дворе в Рилланоне.
— Если вы не возражаете, пошлите за де ла Тровиллем и Гаем де Бас-Тайрой. Пусть подойдут в комнату барона.
— Никаких возражений, — ответил дю Масиньи. Он оглянулся на свидетельства недавней бойни на стенах и во дворе. — Я могу только приветствовать, если появится хоть какой-то порядок и здравомыслие.
Как бы в противоположность аккуратной и мягкой внешности дю Масиньи, Болдуин де ла Тровилль оказался стройным, суровым на вид человеком. Как только оба офицера появились в комнатах Брайана, Арута сказал:
— Если кто-либо из вас придерживается тех же глупых убеждений относительно подчинения исключительно королю и удержания крепости любой ценой, то скажите об этом сразу.
Офицеры переглянулись, а дю Масиньи рассмеялся:
— Ваше высочество, мы попали на границу благодаря приказу вашего брата за… — он бросил взгляд на Гая, — некоторые прошлые политически неосторожные шаги. Мы не торопимся отдать жизнь только ради красивого, но бессмысленного поступка.
Де ла Тровилль добавил:
— Наш командующий был глупцом. Храбрым, можно сказать героическим человеком, но все равно глупцом.
— Вы готовы поступить в мое распоряжение?
— С радостью, — ответили оба.
— Тогда я назначаю своим заместителем Бас-Тайру. Вы должны считать его командиром.
Дю Масиньи усмехнулся:
— Это для нас не ново, ваше высочество. Гай кивнул и тоже улыбнулся.
— Они оба хорошие солдаты, Арута. Он сделают все, что нужно.
Арута сорвал со стены карту и положил ее на стол.
— Нужно, чтобы уже через час половина гарнизона сидела в седле, но все приказы должны передаваться шепотом, без труб, барабанов и криков. Группы по десятку человек будут выходить через задние ворота с интервалом в одну минуту. Начать надо как можно быстрее, и ехать все должны в Сетанон. Думаю, Мурмандрамас уже послал своих солдат на ту сторону прохода через горы, чтобы отрезать нам отступление. У нас в запасе не более нескольких часов, и уж совершенно точно нельзя дожидаться рассвета.
— Если мы пошлем небольшой дозор сюда и сюда, — показал Гай на карте, — только чтобы убедить врага, что мы не спим, то сможем замедлить их проникновение в тыл и скрыть шум отступления.
Арута кивнул.
— Де ла Тровилль, вы поведете этот отряд. Ввязываться в бой не стоит. Если надо, убегайте, но за два часа до рассвета будьте здесь. К рассвету весь гарнизон должен быть эвакуирован, и чтобы позади не осталось ни одного человека. Теперь дальше. В первых отступающих отрядах должно быть по шесть здоровых солдат и шесть раненых. Если надо, привяжите раненых к седлам. После сегодняшней бойни должно быть достаточно лошадей, чтобы каждая группа взяла с собой по две или три запасных, и на каждую загрузите как можно больше зерна. До Сетанона дойдут не все лошади, но, время от времени сменяясь, большинство доберется.
— Ваше высочество, многие раненые не вынесут такого пути, — заметил дю Масиньи.
— Поход будет тяжелым, но мы должны забрать всех, даже тяжело раненых, этим мясникам мы не оставим никого. Дю Масиньи, нужно поставить на стены мертвых, и так, чтобы их было видно через амбразуры. — Он повернулся к Гаю.
— Может, это ненамного задержит его. Еще приготовьте сообщения в Северный форт с рассказом о том, что здесь произошло. Если память мне не изменяет, Майкл, лорд Северного форта, не в пример умнее покойного барона Брайана. Может, он согласиться прислать солдат, чтобы побеспокоить отряды Мурмандрамаса на флангах. И приготовьте сообщения в Сетанон…
— У нас нет птиц на Сетанон, ваше высочество, — перебил его де ла Тровилль. — Мы ожидали, что в течение месяца караван подвезет хотя бы нескольких. — Он смущенно оглянулся на своего бывшего командира. — Упущение с нашей стороны.
— Сколько всего птиц осталось в голубятне?
— Дюжина. Три на Северный форт. По две на Тайр-Сог и Лориэл, и еще пять на Ромней.
— По крайней мере, мы сможем оповестить всех вокруг, — сказал Арута. — Передайте герцогу Талвину Ромнейскому, чтобы переслал сообщение Лиаму в Рилланон. Мартин уже будет в пути с армией Вандроса. Как только он повстречает уцелевших арменгарцев и узнает о маршруте Мурмандрамаса, он повернет и пошлет армию из Вабона к Ястребиному оврагу. Там он сможет перейти через горы и присоединиться к нам. Пошлем сообщение в Тайр-Сог, чтобы те отослали гонцов и сообщили ему наше точное местоположение. Как только Гардан получит весть от Мартина, в путь выступит гарнизон Крондора. По пути к Сумрачному лесу он сможет присоединить еще другие войска. — В голосе Арута послышалась смутная надежда. — Может, нам и удастся уцелеть в Сетаноне.
— Где Джимми?
— Он сказал, что ему нужно что-то сделать и что он сейчас будет, — ответил Локлир.
Арута посмотрел по сторонам.
— Что он еще задумал?
Уже близился рассвет, и последняя группа солдат готовилась покинуть гарнизон. Отряд Аруты — последние пятьдесят человек и две дюжины запасных лошадей — стояли у ворот, а Джимми куда-то исчез.
Вдруг он появился и замахал, что можно двигаться. Джимми прыгнул в седло, и Арута просигналил, чтобы открыли задние ворота. Ворота распахнулись, и отряд колоннами выехал из крепости. Когда Джимми догнал остальных, Арута спросил:
— Почему ты задержался?
— Я приготовил Мурмандрамасу сюрприз.
— Что?
— Я поставил свечу на маленькую бочку с маслом. Она стоит на подстилке на соломы и всякого тряпья. Должна взорваться где-то через полчаса. Конечно, больших разрушений не будет, но повалит дым и гореть будет несколько часов.
Амос захохотал:
— А после Арменгара они не станут торопиться лезть в огонь.
— А он смышленый парнишка, Арута, — одобрил Гай.
Джимми от удовольствия расплылся в улыбке.
— Иногда даже слишком, — сухо сказал Арута.
Джимми помрачнел, а Локлир усмехнулся.
Они выиграли один день. Со времени отъезда утром первого дня и до заката не было никаких признаков погони. Арута решил, что Мурмандрамас, должно быть, приказал тщательно обыскать крепость, а затем перестроил армию для перехода через высокогорье. Нет, они определенно оторвались от преследователей, и вряд ли противник сможет догнать их теперь, разве что его легкая кавалерия.
Они будут гнать лошадей, сменяя запасных, и делать по тридцать пять — сорок миль в день. Некоторые лошади, несомненно, покалечатся, но при удаче отряды пересекут плоскогорье за неделю. Придется сбавить ход в Сумрачном лесу, но там будет меньше шансов быть застигнутыми врасплох, так как преследователям придется быть осторожными, опасаясь засады за густыми деревьями.
На второй день им стали попадаться тела тех, кто был ранен в битве и не выдержал тяжелого пути. Их товарищи следовали строгому приказу и снимали мертвых с седел, не тратя времени на то, чтобы похоронить их или хотя бы снять доспехи и оружие.
На третий день они заметили первые признаки погони: смутные тени появились на горизонте перед самым закатом. Арута приказал продолжать путь в течение еще одного часа, и на рассвете позади никого не было видно.
На четвертый день они увидели первую деревню. Проезжавшие солдаты предупредили жителей об опасности, так что теперь она была пуста. Из одного камина шел дым, и Арута послал солдата выяснить, в чем дело. Огонь в печи еще теплился, но в доме никого не осталось. Удалось обнаружить только небольшой запас семенного зерна, остальную провизию унесли с собой жители. В деревне не осталось ничего, что бы могло достаться врагу, поэтому Арута приказал не трогать ее. Если бы селяне не вынесли все до последнего, он велел бы сжечь деревню. Скорее всего, это сделают солдаты Мурмандрамаса, но Аруте было спокойнее оттого, что он оставил деревню в том же виде, в каком нашел ее.
Ближе к концу пятого дня они заметили приближающихся к ним сзади всадников, и Арута приказал отряду остановиться и приготовиться к сражению. Всадники подъехали достаточно близко, чтобы можно было различить, что это были разведчики-моррелы, но те изменили курс и скрылись, отказавшись вступать в бой с превосходящим их противником.
На шестой день они догнали караван, направляющийся на юг. Люди в нем уже были предупреждены об опасности первыми проезжавшими отрядами. Караван шел очень медленно, и было ясно, что головные подразделения Мурмандрамаса настигнут его через день-другой. Арута подъехал к владельцу каравана.
— Выпрягай лошадей и скачи верхом. Иначе вам не спастись от темных братьев!
— А как же мое зерно! — пожаловался торговец. — Я же все потеряю!
Арута приказал отряду остановиться. Когда караван встал, он приказал:
— Каждый берет по мешку зерна. Оно нам понадобится в Сумрачном лесу. Остальное сжечь!
Протестующий торговец приказал своим охранникам защищать добро, но наемные воины только посмотрели на солдат из Высокого замка и отошли.
— Выпрягайте лошадей! — приказал Гай.
Солдаты обрезали постромки и отвели лошадей в сторону. В считанные минуты мешки с зерном с первой повозки оказались разобранными, и солдаты уже передавали их друг другу, не забыв взять по одному мешку на каждую лошадь торговца. Остальные повозки и мешки подожгли.
Арута сказал торговцу:
— Сюда движется тридцать тысяч гоблинов, темных братьев и троллей, господин купец. Если думаешь, что я поступил с тобой несправедливо, то лучше представь, как бы ты провез свое добро по тропам в Сумрачном лесу, да еще с такой компанией. А теперь забирай зерно на своих лошадей и скачи на юг. Мы остановимся в Сетаноне, но если тебе дорога жизнь, поезжай дальше, к Малак-Кроссу. Если хочешь, чтобы тебе заплатили за зерно, оставайся в Сетаноне. Сумеем выстоять — значит, тебе все компенсирую. Решай сам. У меня больше нет времени.
Арута приказал отряду двигаться вперед и через минуту обнаружил, что торговец и его охранники едут за ним, стараясь держаться как можно ближе к солдатам. Через некоторое время Арута крикнул Амосу:
— На следующем привале дай им свежих лошадей. Их нельзя оставлять.
Амос усмехнулся.
— Они напуганы, но не настолько, чтобы слушаться нас. Пусть немного отстанут, зато потом, когда догонят нас вечером, станут любезными и услужливыми.
Арута покачал головой. Амос был способен позабавиться над ситуацией даже после этой изнурительной скачки.
На седьмой день они въехали в Сумрачный лес.
Услышав звуки сражения, Арута отдал приказ остановиться. Он знаком показал, чтобы Галейн и еще один солдат поехали в ту сторону посмотреть. Через несколько минут разведчики вернулись, и эльф доложил:
— Все закончилось.
Они проехали еще немного, и на большой поляне обнаружили несколько солдат из Высокого замка, а на земле несколько трупов моррелов. Старший сержант отсалютовал приближающемуся Аруте.
— Мы дали отдых лошадям, и тут они напали на нас, ваше высочество. К счастью, недалеко остановился еще один отряд, и они быстро примчались на помощь.
Арута посмотрел на Гая и Галейна:
— Как же они ухитрились пробраться вперед?
— А они и не пробирались, — ответил Галейн. — Они тут ждали все лето. — Он осмотрелся. — Думаю, вот здесь.
Эльф подвел Аруту к куче поваленных деревьев, скрывающей вход в низкую хижину, умело замаскированную кустарником. В хижине хранились запасы зерна, оружия, сушеного мяса, седел и других припасов.
Арута все быстро осмотрел:
— Он долго планировал эту кампанию. Теперь можно быть уверенными, что Мурмандрамас с самого начала собирался идти в Сетанон.
— Хотя нам все равно не ясно, почему, — заметил Гай.
— Придется продолжать путь, не зная ответ на этот вопрос. Заберите все, что можно унести с собой. Остальное уничтожьте.
Принц повернулся к сержанту:
— Вы видели другие отряды?
— Да, ваше высочество. Прошлой ночью де ла Тровилль становился лагерем всего в миле на северо-восток от нас. Мы наткнулись на один из его пикетов и получили приказ продолжать путь, чтобы не собирать слишком много людей в одном месте.
— А темных братьев? — поинтересовался Гай.
Сержант кивнул.
— Их полно в лесу, ваша светлость. Если мы проезжаем мимо, они не нападают. К счастью, обычно они не собираются большими отрядами, как вот этот. Но все же мы предпочитаем не трогать их и проезжать мимо.
— Возьмите пять человек из моего отряда и начинайте двигаться на восток,
— сказал Арута. — Передайте всем, что я приказываю смотреть в оба и искать спрятанные запасы Мурмандрамаса. Думаю, они охраняются, так что ищите места, где темные братья оказывают сопротивление. Все, что может оказаться ему полезным, должно быть уничтожено. А теперь в путь.
Затем Арута приказал еще одному отряду ехать полдня на запад и затем повернуть на юг, чтобы передать сообщение о тайных складах оружия.
— Нужно двигаться, — сказал он Гаю. — Я почти чувствую, как его авангард наступает нам на пятки. Бас-Тайра кивнул:
— Может, нам удастся задержать его в пути.
Арута огляделся.
— Я уже давно присматриваю место для засады. Или мост, который можно было бы спалить. Или узкое место на тропе, где можно было бы свалить дерево. Но так и не нашел ничего подходящего.
Амос согласился с ним.
— Этот лес — самый удобный для марша из всех, что я когда-либо видел. Можно как на параде провести двадцать человек в ряд, и ни один не. собьется с ноги, чтобы обогнуть дерево.
— Что ж, приходится принимать все, как есть, — сказал Гай. — Надо двигаться.
Сумрачный лес состоял скорее из нескольких перемежающихся лесочков и рощ, а не был огромным массивом, как. Эддерский лес или Зеленое Сердце. Через три дня отряд прошел через полосу обширных лугов, а затем вошел в действительно темные, даже мрачные заросли. Несколько раз им пришлось ждать, пока Галейн изменит зарубки моррелов. Эльф считал, что вражеские разведчики могут немного поплутать, прежде чем обнаружат, что пошли не тем путем. Трижды они наталкивались на тайные склады Мурмандрамаса. На их расположение указывали тела моррелов и солдат. Стрелы и пики сжигались, мечи приходилось бросать в огонь, чтобы лишить их закалки, седла и узды резали на куски, зерно рассыпали по земле и тоже сжигали. Одеяла, одежда, запасы пищи — уничтожалось абсолютно все.
К концу второй недели, проведенной в лесу, они почувствовали запах дыма, и отряду пришлось спасаться от лесного пожара. Кто-то переусердствовал, сжигая тайник Мурмандрамаса, и в сухом после жаркого лета лесу начался пожар. Оставляя разгорающееся пламя позади, Амос прокричал:
— Вот что нам нужно сделать! Подождать, пока его ублюдочное превосходительство войдет в лес и поджечь его со всех сторон. Ха!
Ко времени, когда они покинули Сумрачный лес и выехали к возделываемым полям, Арута потерял шесть лошадей, но ни одного человека, не исключая торговца н его охранников. Пройдя двадцать миль по пашне, отряд остановился на ночлег. После захода солнца на южном горизонте появилось слабое сияние. Арута показал его мальчикам:
— Сетанон.
Они подъехали к городу и были остановлены у ворот солдатами местного гарнизона.
— Мы ищем того, кто командует всем этим войском, — кричал сержант, возглавляющий отряд. На фоне красивого зелено-белого плаща Сетанона ярко выделялись его золотые нашивки.
Арута вышел вперед, и сержант объяснил:
— Вот уже полдня к нам прибывают солдаты из Высокого замка. Их разместили в бараках на заднем дворе. Барон хочет видеть их командира.
— Передай ему, что я приду, как только размещу своих солдат.
— И о ком ему доложить?
— Арута Крондорский.
Сержант от удивления открыл рот.
— Но…
— Знаю, я умер. Но все равно скажи барону Хамфри, что я через час буду у него в башне. И передай, что со мной будет Гай де Бас-Тайра. Потом пошли гонца на задний двор и узнай, прибыли ли Болдуин де ла Тровилль и Энтони дю Масиньи. Если да, то пусть присоединятся к нам.
Сержант минуту стоял без движения, а потом отдал честь.
— Есть, ваше высочество.
Арута приказал своему отряду войти в город и в первый раз за многие месяцы перед ним предстал обычный для Королевства вид торгового города с жителями, которые считали, что великодушный монарх защитит их ото всякого зла. На улицах толпились люди, занятые проблемами рынка, урожая и наступающего праздника. Повсюду Арута видел только самое обычное, мирское, земное. Как скоро все это должно измениться!
Арута приказал закрыть ворота. В течение последней недели те, кто решил бежать на юг, покинули город. Голубиная почта и гонцы отправились разносить новые сообщения в гарнизоны Малак-Кросса, Силдена и Сумрачного леса на случай, если предыдущие письма не дошли до адресатов. Все, что можно было сделать, было сделано, и теперь им оставалось только ждать.
Джимми вытащил из кармана яблоко, разрезал на две половинки и отдал одну лошади.
— Если только он не думает, что покончит с этим делом до прихода весны.
Арута посмотрел на Джимми.
— Что ты хочешь этим сказать?
Джимми пожал плечами.
— Ну, точно не знаю, но ведь ты сам сказал. Нужно отгадать, что задумал неприятель. Раз удержать город невозможно, он, видно, рассчитывает на то, что все жители покинут его. Как ты и сказал, с весной придете вы с королем и разгромите его армию. Он наверняка это тоже знает. Так что если бы я шел куда-то, где можно удержаться только до весны, то только потому, что я и не рассчитывал бы остаться там до весны. Или там будет нечто, что даст мне преимущество, либо я стану таким сильным, что беспокоиться о двух армиях не придется, либо что-то задержит эти армии. Что-то вроде этого.
Арута задумчиво оперся подбородком о руку, покоящуюся на крупе лошади.
— Но что именно?
— Что-то связанное с магией? — предположил Локлир.
Джимми засмеялся:
— Этого добра у нас хватало с самого начала!
Арута провел пальцем по цепочке с талисманом, врученным ему ишапианскими монахами в Сарте.
— Связанное с магией, — пробормотал он. — Но что?
Джимми тихо добавил:
— Я думаю, это должно быть что-то очень большое.
Арута боролся с поднимавшимся в нем раздражением. В душе он понимал, что Джимми прав. И чувствовал досаду оттого, что не знал, что именно вело Мурмандрамаса.
Внезапно зазвучали трубы, тут же послышался топот сапог по камням: это солдаты бросились по своим местам. Арута быстро вышел из конюшни, мальчики побежали следом.
— Вон они, — показал Галейн рукой. Гай и Арута посмотрели вниз с самой высокой вышки гарнизона на навесную башню укреплений. Внизу в глубоком ущелье под Пропастью Головореза появились головные отряды армии врага.
— Где барон? — спросил Арута.
— На стене вместе со своими людьми, — ответил Амос. — Он недавно вернулся сюда, сильно потрепанный и в крови. Похоже, темные братья подошли к его позициям со стороны гор и обрушились на них сверху вниз. Ему пришлось отойти. Кажется, он оставил там большую часть отряда.
Гай выругался.
— Идиот. Он мог задержать там Мурмандрамаса на несколько дней. А здесь, на стенах, это будет сплошной кровавый фарс.
— Было глупо недооценивать способности горных моррелов, — заметил эльф. — Это тебе не простые отряды гоблинов.
— Попробую поговорить с ним, — сказал Арута. Принц спустился с вышки и через несколько минут уже стоял рядом с лордом Высокого замка. Барон был запачкан кровью из раны на голове: с него сбили шлем. Он не надел другого, и волосы на ране запеклись. Лорд был бледен и нетвердо стоял на ногах, но продолжал отдавать команды.
— Брайан, теперь вы видите, что я имел в виду, — обратился к нему Арута.
— Мы запрем их в этом проходе, — ответил тот, показывая на место, где ущелье, сужаясь, подходило к самой стене. — Обойти его невозможно, и его люди остановятся перед стеной. Мы срежем их, как коса срезает колосья.
— Брайан, он ведет армию в тридцать тысяч воинов. А у вас сколько? Две? Он не обращает внимания на потери! Он просто сложит солдат на высоту стен и пройдет по их трупам. Они будут атаковать раз за разом, пока не вымотают вас до конца. Вы не сможете продержаться больше одного дня. Самое долгое — два!
Барон посмотрел Аруте в глаза.
— Мой долг — защищать эти укрепления. И я могу оставить их только по приказу короля. Мне приказано удержать позицию любой ценой. А теперь уходите, вы ведь не состоите под моей командой.
Арута на мгновение замер, кровь прилила к лицу. Он сошел со стены и вернулся на вышку. Присоединившись к своим товарищам, он сказал Джимми:
— Идите с Локлиром седлайте лошадей и приготовьте все, что может понадобиться в долгом походе. Возьмите на кухне все, что нужно. Возможно, нам придется уезжать в спешке.
Джимми кивнул и потянул Локлира за рукав, уводя его за собой. Арута, Гай, Галейн и Амос продолжали наблюдать за тем, как наступающая армия придвигалась все ближе, медленным потоком устремляясь в ущелье.
Бой начался, как и предсказывал Арута, с того, что, проходя вдоль низкого ущелья, враги волнами атаковали крепость. Укрепления строились для защиты гарнизона, а не для противостояния массированным атакам хорошо организованной армии, а теперь на них надвигалась именно такая армия.
Арута присоединился к своим товарищам, стоящим на вышке, наблюдая за тем, как лучники замка стреляют по приближающимся отрядам Мурмандрамаса. Затем первые шеренги атакующих расступились, и вперед вышли гоблины с тяжелыми щитами. Они присели, образовав стену. За ними встали моррельские лучники и под прикрытием щитов ответили стрелкам защитников замка. Первый же залп смел со стены около дюжины лучников, и атакующие побежали вперед. Снова и снова противостоящие стороны обменивались стрелами, и защитники крепости стояли твердо. Но атакующие все ближе подходили ко стенам.
Они делали шаг за шагом, переступая через тела погибших. Каждая новая волна наступала и падала, но придвигалась к стенам ближе, чем предыдущая. Падал один лучник, и его место тут же занимал другой. Когда солнце осветило скалы ущелья, атакующие уже наполовину сократили расстояние до стены. Ко времени, когда солнце перешло с одной стороны прохода на другую, это расстояние уменьшилось до пятидесяти ярдов. Вперед ринулась следующая волна.
Вынесли осадные лестницы, и защитники взыскивали тяжелую пошлину с тех, кто подносил их к стене, но на место каждого павшего тролля или гоблина вставал другой. Лестницы отталкивали шестами, но вместо них приносили другие, и гоблины карабкались на стены, где их встречали сталью и огнем. Началась рукопашная схватка.
Оборванные защитники сдерживали натиск врагов. Последняя волна нападавших подошла к стене с юга от навесной башни, но резервный отряд подбежал к пролому и отбросил неприятеля. На закате трубы пропели отступление, и войско Мурмандрамаса отошло в ущелье.
Гай выругался.
— Никогда в жизни не видел такой бездарной резни, да еще проводимой во имя долга.
Арута был вынужден согласиться. Амос воскликнул:
— Черт возьми! Эти ребята на границе, может, и сплошные отбросы твоей армии, Арута, но они крепкие и закаленные бойцы. Никогда не видел, чтобы солдаты бились так самоотверженно.
Арута согласился:
— Если долго служишь на границе, то не можешь не закалиться. Мало больших сражений, но стычки каждый день. И все же, если Брайан продолжит это безумие, они все обречены.
— Если мы хотим выбраться отсюда, нам нужно выехать еще до рассвета, Арута, — сказал Галейн.
Принц кивнул.
— Я хочу еще раз поговорить с Брайаном. Если он откажется прислушаться к голосу разума, я спрошу разрешения покинуть гарнизон.
— А если он не разрешит? — поинтересовался Амос.
— Джимми уже приготовил провизию и собрал вещи, — объяснил Арута. — Если придется, мы уйдем пешком.
Принц сошел с вышки и поспешил туда, где он в последний раз видел барона, но не мог его найти. Он обратился к стражнику.
— Последний раз я видел барона час назад. Должно быть, он внизу во дворе с убитыми и ранеными, ваше высочество.
Слова стражника оказались пророческими: Арута действительно обнаружил Брайана, лорда Высокого замка, среди убитых и раненых. Над ним склонился лекарь, который при приближении принца поднял глаза и покачал головой.
— Он мертв.
Арута спросил офицера, стоящего у тела:
— Кто замещает его?
— Уолтер Гайлденхольт, — ответил тот, — но думаю, что он пал, когда захватили передовые позиции.
— А кто замещает Уолтера?
— Болдуин де ла Тровилль и я, ваше высочество. Мы оба следующие по званию после Уолтера. Мы прибыли в один и тот же день, так что кто из нас старше, не знаю.
— Как вас зовут?
— Энтони дю Масиньи, бывший барон Калри, ваше высочество.
Услышав имя, Арута узнал этого человека. Он видел его на коронации Лиама. Это был один из сподвижников Гая. Он все еще сохранял элегантный внешний вид, но два года на границе избавили его от многих щегольских привычек, которые он демонстрировал при дворе в Рилланоне.
— Если вы не возражаете, пошлите за де ла Тровиллем и Гаем де Бас-Тайрой. Пусть подойдут в комнату барона.
— Никаких возражений, — ответил дю Масиньи. Он оглянулся на свидетельства недавней бойни на стенах и во дворе. — Я могу только приветствовать, если появится хоть какой-то порядок и здравомыслие.
Как бы в противоположность аккуратной и мягкой внешности дю Масиньи, Болдуин де ла Тровилль оказался стройным, суровым на вид человеком. Как только оба офицера появились в комнатах Брайана, Арута сказал:
— Если кто-либо из вас придерживается тех же глупых убеждений относительно подчинения исключительно королю и удержания крепости любой ценой, то скажите об этом сразу.
Офицеры переглянулись, а дю Масиньи рассмеялся:
— Ваше высочество, мы попали на границу благодаря приказу вашего брата за… — он бросил взгляд на Гая, — некоторые прошлые политически неосторожные шаги. Мы не торопимся отдать жизнь только ради красивого, но бессмысленного поступка.
Де ла Тровилль добавил:
— Наш командующий был глупцом. Храбрым, можно сказать героическим человеком, но все равно глупцом.
— Вы готовы поступить в мое распоряжение?
— С радостью, — ответили оба.
— Тогда я назначаю своим заместителем Бас-Тайру. Вы должны считать его командиром.
Дю Масиньи усмехнулся:
— Это для нас не ново, ваше высочество. Гай кивнул и тоже улыбнулся.
— Они оба хорошие солдаты, Арута. Он сделают все, что нужно.
Арута сорвал со стены карту и положил ее на стол.
— Нужно, чтобы уже через час половина гарнизона сидела в седле, но все приказы должны передаваться шепотом, без труб, барабанов и криков. Группы по десятку человек будут выходить через задние ворота с интервалом в одну минуту. Начать надо как можно быстрее, и ехать все должны в Сетанон. Думаю, Мурмандрамас уже послал своих солдат на ту сторону прохода через горы, чтобы отрезать нам отступление. У нас в запасе не более нескольких часов, и уж совершенно точно нельзя дожидаться рассвета.
— Если мы пошлем небольшой дозор сюда и сюда, — показал Гай на карте, — только чтобы убедить врага, что мы не спим, то сможем замедлить их проникновение в тыл и скрыть шум отступления.
Арута кивнул.
— Де ла Тровилль, вы поведете этот отряд. Ввязываться в бой не стоит. Если надо, убегайте, но за два часа до рассвета будьте здесь. К рассвету весь гарнизон должен быть эвакуирован, и чтобы позади не осталось ни одного человека. Теперь дальше. В первых отступающих отрядах должно быть по шесть здоровых солдат и шесть раненых. Если надо, привяжите раненых к седлам. После сегодняшней бойни должно быть достаточно лошадей, чтобы каждая группа взяла с собой по две или три запасных, и на каждую загрузите как можно больше зерна. До Сетанона дойдут не все лошади, но, время от времени сменяясь, большинство доберется.
— Ваше высочество, многие раненые не вынесут такого пути, — заметил дю Масиньи.
— Поход будет тяжелым, но мы должны забрать всех, даже тяжело раненых, этим мясникам мы не оставим никого. Дю Масиньи, нужно поставить на стены мертвых, и так, чтобы их было видно через амбразуры. — Он повернулся к Гаю.
— Может, это ненамного задержит его. Еще приготовьте сообщения в Северный форт с рассказом о том, что здесь произошло. Если память мне не изменяет, Майкл, лорд Северного форта, не в пример умнее покойного барона Брайана. Может, он согласиться прислать солдат, чтобы побеспокоить отряды Мурмандрамаса на флангах. И приготовьте сообщения в Сетанон…
— У нас нет птиц на Сетанон, ваше высочество, — перебил его де ла Тровилль. — Мы ожидали, что в течение месяца караван подвезет хотя бы нескольких. — Он смущенно оглянулся на своего бывшего командира. — Упущение с нашей стороны.
— Сколько всего птиц осталось в голубятне?
— Дюжина. Три на Северный форт. По две на Тайр-Сог и Лориэл, и еще пять на Ромней.
— По крайней мере, мы сможем оповестить всех вокруг, — сказал Арута. — Передайте герцогу Талвину Ромнейскому, чтобы переслал сообщение Лиаму в Рилланон. Мартин уже будет в пути с армией Вандроса. Как только он повстречает уцелевших арменгарцев и узнает о маршруте Мурмандрамаса, он повернет и пошлет армию из Вабона к Ястребиному оврагу. Там он сможет перейти через горы и присоединиться к нам. Пошлем сообщение в Тайр-Сог, чтобы те отослали гонцов и сообщили ему наше точное местоположение. Как только Гардан получит весть от Мартина, в путь выступит гарнизон Крондора. По пути к Сумрачному лесу он сможет присоединить еще другие войска. — В голосе Арута послышалась смутная надежда. — Может, нам и удастся уцелеть в Сетаноне.
— Где Джимми?
— Он сказал, что ему нужно что-то сделать и что он сейчас будет, — ответил Локлир.
Арута посмотрел по сторонам.
— Что он еще задумал?
Уже близился рассвет, и последняя группа солдат готовилась покинуть гарнизон. Отряд Аруты — последние пятьдесят человек и две дюжины запасных лошадей — стояли у ворот, а Джимми куда-то исчез.
Вдруг он появился и замахал, что можно двигаться. Джимми прыгнул в седло, и Арута просигналил, чтобы открыли задние ворота. Ворота распахнулись, и отряд колоннами выехал из крепости. Когда Джимми догнал остальных, Арута спросил:
— Почему ты задержался?
— Я приготовил Мурмандрамасу сюрприз.
— Что?
— Я поставил свечу на маленькую бочку с маслом. Она стоит на подстилке на соломы и всякого тряпья. Должна взорваться где-то через полчаса. Конечно, больших разрушений не будет, но повалит дым и гореть будет несколько часов.
Амос захохотал:
— А после Арменгара они не станут торопиться лезть в огонь.
— А он смышленый парнишка, Арута, — одобрил Гай.
Джимми от удовольствия расплылся в улыбке.
— Иногда даже слишком, — сухо сказал Арута.
Джимми помрачнел, а Локлир усмехнулся.
Они выиграли один день. Со времени отъезда утром первого дня и до заката не было никаких признаков погони. Арута решил, что Мурмандрамас, должно быть, приказал тщательно обыскать крепость, а затем перестроил армию для перехода через высокогорье. Нет, они определенно оторвались от преследователей, и вряд ли противник сможет догнать их теперь, разве что его легкая кавалерия.
Они будут гнать лошадей, сменяя запасных, и делать по тридцать пять — сорок миль в день. Некоторые лошади, несомненно, покалечатся, но при удаче отряды пересекут плоскогорье за неделю. Придется сбавить ход в Сумрачном лесу, но там будет меньше шансов быть застигнутыми врасплох, так как преследователям придется быть осторожными, опасаясь засады за густыми деревьями.
На второй день им стали попадаться тела тех, кто был ранен в битве и не выдержал тяжелого пути. Их товарищи следовали строгому приказу и снимали мертвых с седел, не тратя времени на то, чтобы похоронить их или хотя бы снять доспехи и оружие.
На третий день они заметили первые признаки погони: смутные тени появились на горизонте перед самым закатом. Арута приказал продолжать путь в течение еще одного часа, и на рассвете позади никого не было видно.
На четвертый день они увидели первую деревню. Проезжавшие солдаты предупредили жителей об опасности, так что теперь она была пуста. Из одного камина шел дым, и Арута послал солдата выяснить, в чем дело. Огонь в печи еще теплился, но в доме никого не осталось. Удалось обнаружить только небольшой запас семенного зерна, остальную провизию унесли с собой жители. В деревне не осталось ничего, что бы могло достаться врагу, поэтому Арута приказал не трогать ее. Если бы селяне не вынесли все до последнего, он велел бы сжечь деревню. Скорее всего, это сделают солдаты Мурмандрамаса, но Аруте было спокойнее оттого, что он оставил деревню в том же виде, в каком нашел ее.
Ближе к концу пятого дня они заметили приближающихся к ним сзади всадников, и Арута приказал отряду остановиться и приготовиться к сражению. Всадники подъехали достаточно близко, чтобы можно было различить, что это были разведчики-моррелы, но те изменили курс и скрылись, отказавшись вступать в бой с превосходящим их противником.
На шестой день они догнали караван, направляющийся на юг. Люди в нем уже были предупреждены об опасности первыми проезжавшими отрядами. Караван шел очень медленно, и было ясно, что головные подразделения Мурмандрамаса настигнут его через день-другой. Арута подъехал к владельцу каравана.
— Выпрягай лошадей и скачи верхом. Иначе вам не спастись от темных братьев!
— А как же мое зерно! — пожаловался торговец. — Я же все потеряю!
Арута приказал отряду остановиться. Когда караван встал, он приказал:
— Каждый берет по мешку зерна. Оно нам понадобится в Сумрачном лесу. Остальное сжечь!
Протестующий торговец приказал своим охранникам защищать добро, но наемные воины только посмотрели на солдат из Высокого замка и отошли.
— Выпрягайте лошадей! — приказал Гай.
Солдаты обрезали постромки и отвели лошадей в сторону. В считанные минуты мешки с зерном с первой повозки оказались разобранными, и солдаты уже передавали их друг другу, не забыв взять по одному мешку на каждую лошадь торговца. Остальные повозки и мешки подожгли.
Арута сказал торговцу:
— Сюда движется тридцать тысяч гоблинов, темных братьев и троллей, господин купец. Если думаешь, что я поступил с тобой несправедливо, то лучше представь, как бы ты провез свое добро по тропам в Сумрачном лесу, да еще с такой компанией. А теперь забирай зерно на своих лошадей и скачи на юг. Мы остановимся в Сетаноне, но если тебе дорога жизнь, поезжай дальше, к Малак-Кроссу. Если хочешь, чтобы тебе заплатили за зерно, оставайся в Сетаноне. Сумеем выстоять — значит, тебе все компенсирую. Решай сам. У меня больше нет времени.
Арута приказал отряду двигаться вперед и через минуту обнаружил, что торговец и его охранники едут за ним, стараясь держаться как можно ближе к солдатам. Через некоторое время Арута крикнул Амосу:
— На следующем привале дай им свежих лошадей. Их нельзя оставлять.
Амос усмехнулся.
— Они напуганы, но не настолько, чтобы слушаться нас. Пусть немного отстанут, зато потом, когда догонят нас вечером, станут любезными и услужливыми.
Арута покачал головой. Амос был способен позабавиться над ситуацией даже после этой изнурительной скачки.
На седьмой день они въехали в Сумрачный лес.
Услышав звуки сражения, Арута отдал приказ остановиться. Он знаком показал, чтобы Галейн и еще один солдат поехали в ту сторону посмотреть. Через несколько минут разведчики вернулись, и эльф доложил:
— Все закончилось.
Они проехали еще немного, и на большой поляне обнаружили несколько солдат из Высокого замка, а на земле несколько трупов моррелов. Старший сержант отсалютовал приближающемуся Аруте.
— Мы дали отдых лошадям, и тут они напали на нас, ваше высочество. К счастью, недалеко остановился еще один отряд, и они быстро примчались на помощь.
Арута посмотрел на Гая и Галейна:
— Как же они ухитрились пробраться вперед?
— А они и не пробирались, — ответил Галейн. — Они тут ждали все лето. — Он осмотрелся. — Думаю, вот здесь.
Эльф подвел Аруту к куче поваленных деревьев, скрывающей вход в низкую хижину, умело замаскированную кустарником. В хижине хранились запасы зерна, оружия, сушеного мяса, седел и других припасов.
Арута все быстро осмотрел:
— Он долго планировал эту кампанию. Теперь можно быть уверенными, что Мурмандрамас с самого начала собирался идти в Сетанон.
— Хотя нам все равно не ясно, почему, — заметил Гай.
— Придется продолжать путь, не зная ответ на этот вопрос. Заберите все, что можно унести с собой. Остальное уничтожьте.
Принц повернулся к сержанту:
— Вы видели другие отряды?
— Да, ваше высочество. Прошлой ночью де ла Тровилль становился лагерем всего в миле на северо-восток от нас. Мы наткнулись на один из его пикетов и получили приказ продолжать путь, чтобы не собирать слишком много людей в одном месте.
— А темных братьев? — поинтересовался Гай.
Сержант кивнул.
— Их полно в лесу, ваша светлость. Если мы проезжаем мимо, они не нападают. К счастью, обычно они не собираются большими отрядами, как вот этот. Но все же мы предпочитаем не трогать их и проезжать мимо.
— Возьмите пять человек из моего отряда и начинайте двигаться на восток,
— сказал Арута. — Передайте всем, что я приказываю смотреть в оба и искать спрятанные запасы Мурмандрамаса. Думаю, они охраняются, так что ищите места, где темные братья оказывают сопротивление. Все, что может оказаться ему полезным, должно быть уничтожено. А теперь в путь.
Затем Арута приказал еще одному отряду ехать полдня на запад и затем повернуть на юг, чтобы передать сообщение о тайных складах оружия.
— Нужно двигаться, — сказал он Гаю. — Я почти чувствую, как его авангард наступает нам на пятки. Бас-Тайра кивнул:
— Может, нам удастся задержать его в пути.
Арута огляделся.
— Я уже давно присматриваю место для засады. Или мост, который можно было бы спалить. Или узкое место на тропе, где можно было бы свалить дерево. Но так и не нашел ничего подходящего.
Амос согласился с ним.
— Этот лес — самый удобный для марша из всех, что я когда-либо видел. Можно как на параде провести двадцать человек в ряд, и ни один не. собьется с ноги, чтобы обогнуть дерево.
— Что ж, приходится принимать все, как есть, — сказал Гай. — Надо двигаться.
Сумрачный лес состоял скорее из нескольких перемежающихся лесочков и рощ, а не был огромным массивом, как. Эддерский лес или Зеленое Сердце. Через три дня отряд прошел через полосу обширных лугов, а затем вошел в действительно темные, даже мрачные заросли. Несколько раз им пришлось ждать, пока Галейн изменит зарубки моррелов. Эльф считал, что вражеские разведчики могут немного поплутать, прежде чем обнаружат, что пошли не тем путем. Трижды они наталкивались на тайные склады Мурмандрамаса. На их расположение указывали тела моррелов и солдат. Стрелы и пики сжигались, мечи приходилось бросать в огонь, чтобы лишить их закалки, седла и узды резали на куски, зерно рассыпали по земле и тоже сжигали. Одеяла, одежда, запасы пищи — уничтожалось абсолютно все.
К концу второй недели, проведенной в лесу, они почувствовали запах дыма, и отряду пришлось спасаться от лесного пожара. Кто-то переусердствовал, сжигая тайник Мурмандрамаса, и в сухом после жаркого лета лесу начался пожар. Оставляя разгорающееся пламя позади, Амос прокричал:
— Вот что нам нужно сделать! Подождать, пока его ублюдочное превосходительство войдет в лес и поджечь его со всех сторон. Ха!
Ко времени, когда они покинули Сумрачный лес и выехали к возделываемым полям, Арута потерял шесть лошадей, но ни одного человека, не исключая торговца н его охранников. Пройдя двадцать миль по пашне, отряд остановился на ночлег. После захода солнца на южном горизонте появилось слабое сияние. Арута показал его мальчикам:
— Сетанон.
Они подъехали к городу и были остановлены у ворот солдатами местного гарнизона.
— Мы ищем того, кто командует всем этим войском, — кричал сержант, возглавляющий отряд. На фоне красивого зелено-белого плаща Сетанона ярко выделялись его золотые нашивки.
Арута вышел вперед, и сержант объяснил:
— Вот уже полдня к нам прибывают солдаты из Высокого замка. Их разместили в бараках на заднем дворе. Барон хочет видеть их командира.
— Передай ему, что я приду, как только размещу своих солдат.
— И о ком ему доложить?
— Арута Крондорский.
Сержант от удивления открыл рот.
— Но…
— Знаю, я умер. Но все равно скажи барону Хамфри, что я через час буду у него в башне. И передай, что со мной будет Гай де Бас-Тайра. Потом пошли гонца на задний двор и узнай, прибыли ли Болдуин де ла Тровилль и Энтони дю Масиньи. Если да, то пусть присоединятся к нам.
Сержант минуту стоял без движения, а потом отдал честь.
— Есть, ваше высочество.
Арута приказал своему отряду войти в город и в первый раз за многие месяцы перед ним предстал обычный для Королевства вид торгового города с жителями, которые считали, что великодушный монарх защитит их ото всякого зла. На улицах толпились люди, занятые проблемами рынка, урожая и наступающего праздника. Повсюду Арута видел только самое обычное, мирское, земное. Как скоро все это должно измениться!
Арута приказал закрыть ворота. В течение последней недели те, кто решил бежать на юг, покинули город. Голубиная почта и гонцы отправились разносить новые сообщения в гарнизоны Малак-Кросса, Силдена и Сумрачного леса на случай, если предыдущие письма не дошли до адресатов. Все, что можно было сделать, было сделано, и теперь им оставалось только ждать.