Филлипс Сьюзен Элизабет. Рай – Техас!

   — Для человека, влюбленного в него, ты слишком язвительна.
   — То, что я люблю его, вовсе не означает, что я слепа. — Она вскинула подбородок. — Я должна вернуться к своему столику.
   — Нет. Бридж-кружок Сузи оккупировал его на пару часов. Ты немного передохнешь и хорошо проведешь время. Черт побери, Грейси, встряхнись и покажи ему, из какого теста ты сделана!
   Словно подслушав слова Терри, Рэй Бевинс, обаятельный молодой мужчина, один из актеров студии «Уиндмилл», как по мановению волшебной палочки возник около Грейси:
   — Я весь вечер ждал, когда ты закончишь свою возню, чтобы мы могли потанцевать, Грейси.
   Грейси проигнорировала одобрительную улыбку Терри Джо.
   — Мне очень жаль, Рэй, но я недостаточно хорошо себя чувствую, чтобы веселиться.
   — Да, я слышал, что вы с Бобби Томом расстались. Кажется, он прилагает все усилия, чтобы заставить тебя ревновать.
   — Он просто такой, как есть.
   — Ты не должна позволять ему так обращаться с собой. Всем нашим парням нравится Бобби Том, но я полагаю, не секрет, что многие из нас испытывают к тебе более чем дружеский интерес. Мы кинули жребий, кто первым танцует с тобой, и я выиграл.
   Она ответила ему благодарной улыбкой:
   — Спасибо, Рэй, но, если честно, у меня сейчас просто не лежит к этому сердце.
   Пока Рэй и Терри Джо не начали давить на нее тандемом, она ускользнула от них в толпу. Было приятно узнать, что несколько мужчин находят ее привлекательной, но у нее просто не было сил даже на мимолетный флирт.
   Она тяжело опустилась на стул около небольшого деревянного столика, куда Натали и Энтон свалили вещички Элвиса. Примостившись там, она поняла, что с этой позиции ей хорошо виден Бобби Том.
   Казалось, он прекрасно проводит время, смеясь и заигрывая с великолепными блондинками, очевидно, наслаждаясь тем фактом, что теперь он — свободный мужчина. Одна из девиц с руки кормила его чипсами, в то время как другая терлась щекой о его плечо. Почувствовав взгляд Грейси, Он повернул голову в ее сторону. Их глаза на какое-то мгновение встретились. Потом он улыбнулся красотке, стоящей перед ним. Прекрасно зная, что Грейси видит все это, он наклонил голову и демонстративно поцеловал ее в губы.
   Если бы ему захотелось причинить ей большую боль, вряд ли он смог бы найти лучший способ это сделать. Он сжал ладонями голову веселой подружки точно так же, как сдавливал виски Грейси. Ей хотелось закричать.
   Несколько гигантов, с которыми Грейси познакомилась на вчерашнем банкете, подошли к нему, и он принялся развлекать их, должно быть, очень смешной историей, продолжая обнимать женщин. Она лучше, чем кто-либо, знала, насколько он может быть привлекателен, и очень быстро вокруг него собралась небольшая толпа.
   — Тули Чендлер заверила меня, что, купив десяток лотерейных билетов, я автоматически получаю права на танец с вами, мисс Сноу.
   Грейси вскинула голову и увидела Уэя Сойера, возвышающегося над ней с веером лотерейных билетов в руке. Она улыбнулась:
   — Благодарю за поддержку, мистер Сойер, но я не чувствую себя расположенной к танцам.
   Он протянул руку и помог ей встать.
   — Идемте, Грейси. Вы похожи на побитую собачонку.
   — Я не очень хорошо умею скрывать свои чувства.
   — У вас это написано на лице! — Он притянул Грейси к себе и, к ее ужасу, крепко поцеловал прямо в губы. Она онемела от удивления. — Это, — улыбнулся он, — поставит на место Бобби Тома Дэнтона.
   Легко приняв на себя роль лидера, он вывел ее на танцплощадку. Группа кантри наигрывала мелодичную балладу, и в мужчине, уверенно обнимавшем ее, ощущался хороший танцор. Она почувствовала себя так уютно, что ей захотелось закрыть глаза и положить голову ему на грудь.
   — Вы милый человек, — сказала она. — Я всегда это знала.
   — Даже до того, как я сделал заявление по поводу «Розатек»?
   — Я ни минуты не сомневалась, что вы не станете закрывать фирму. Остальным нужно было только посмотреть на вас повнимательней, и они бы тоже все поняли.
   Его грудь дрогнула от тихого смеха. Некоторое время они двигались молча, потом Грейси почувствовала в нем едва заметное напряжение. Она проследила за направлением его взгляда и увидела Сузи, которую вел мимо них Бадди Бейнз.
   — Бобби Том вовсе не так жесток, мистер Сойер, — сказала она мягко. — Просто ему кажется, что таким способом он защищает ее. Рано или поздно он придет в чувство. — У вас очень оптимистичный взгляд на человеческую природу, мисс Грейси. — Он повел ее в дальний угол площадки, одновременно меняя тему: — Горожане жалеют, что вы уезжаете. За короткое время вы сделали тут больше хорошего, чем большинство из них за всю жизнь.
   Она была искренне изумлена:
   — Я ничего такого не сделала.
   — Разве? Давайте посмотрим, так ли это? Всем известно, что мисс Сноу сформировала добровольческую организацию для улучшения условий жизни обитателей «Зеленых холмов» и разработала программу необходимых мероприятий. Создание Центра пожилых горожан в Теларозе — это тоже ее идея. До меня также доходило, что она много времени проводила в приюте, навещая одиноких людей. Я полагаю, тут есть чем гордиться по сравнению с тем, кто ничего в своей жизни не делал, кроме того, что бегал по футбольным полям за мячом.
   Она попыталась возразить. Бобби Том очень отзывчив. Он всегда щедро раздает деньги нуждающимся и, не жалея ни сил, ни времени, встречается… А с кем, собственно говоря, он встречается? Она бросила косой взгляд на блондинок и примолкла. И потом, кажется, речь тут идет не о нем, а о ней.
   Она ощутила растерянность. Мистер Сойер разбередил душу Грейси, заставив ее впервые в жизни взглянуть на себя не как на заурядную дурнушку, а как на личность, достойную всяческого уважения и любви. Разве оказывать реальную помощь людям, волею обстоятельств попавшим в затруднительное положение, менее важно, чем блистать ослепительной внешностью и покорять сердца обаянием, данным тебе природой? Этот немолодой, уверенный в себе и очень симпатичный мужчина словно распахнул перед ней дверь в широкий, полный безграничных возможностей мир, о существовании которого она не подозревала, и вдохнул в Грейси уверенность, что она — его полноправная часть. Она впервые поняла, что живет и действует, что у нее появились верные и замечательные друзья и что… Бобби Том совсем не парит в недосягаемых для нее высотах, а даже наоборот, она в какой-то степени может посмотреть на него свысока. Это было так неожиданно и ново для Грейси, что у нее закружилась голова. Танец подошел к концу, и она с грустью выскользнула из объятий мистеpa Сойера, чтобы тут же довериться восхищенной и почтительной улыбке нового партнера.
   Бобби Том, пристегнув блондинок к могучим плечам знакомых ребят из операторской группы, подошел к своей матери:
   — Я надеюсь, ма, ты подаришь мне следующий танец?
   — Только в том случае, если ты записан в моей танцевальной карте! — Она улыбнулась, и они рука об руку вышли в круг.
   Мать и сын были неплохими танцорами и очень подходили друг другу. Свободно и совершенно синхронно двигаясь в ритме тустепа, они не раз срывали аплодисменты публики, однако Бобби Том не получал обычного удовольствия от танца. Краем глаза он неотрывно следил за Грейси, которую сейчас приобнимал какой-то долговязый верзила. Интересно, когда это она научилась так свободно и независимо держаться? В движениях ее появилась уверенность, и легкие ножки Грейси, казалось, совсем не сбивались с такта.
   Он с усилием встряхнул головой и обратился к Сузи:
   — Ма, мне надо серьезно поговорить с тобой.
   Он почувствовал, как она напряглась.
   — О чем можно говорить в такой обстановке?
   — Ты знаешь, в последнее время я часто вспоминаю отца.
   — Я знаю. Он очень любил тебя.
   — Мне иногда очень его не хватает. Она вскинула одну бровь и посмотрела на него долгим внимательным взглядом.
   — Ты когда-нибудь задумывался о том, что в твоем возрасте он уже имел четырнадцатилетнего сына?
   — Уу-мм.
   Она нахмурилась:
   — Что произошло у вас с Грейси? И зачем ты притащил сюда этих отвратительных женщин?
   — Все в порядке, ма. Ты великолепно знаешь, что наша помолвка была фиктивной. Так что не делай вид, что наша ссора такая уж большая трагедия.
   — Я привыкла думать о вас как о паре и начала верить, что вы и вправду поженитесь.
   Он фыркнул, чтобы скрыть смущение:
   — Ма, неужели ты действительно представляла нас мужем и женой?
   — Это было не трудно. Я видела, как ты счастлив с ней.
   — О каком счастье туг можно говорить? Грейси очень мила и забавна. Какое-то время она развлекала меня, но все это уже в прошлом.
   Она покачала головой и на какой-то миг прижалась щекой к его груди.
   — Я беспокоюсь за тебя, дорогой. Я очень за тебя беспокоюсь.
   — Я тоже очень беспокоюсь о тебе, ма, так что мы квиты.
   Он заметил, что Грейси перешла в руки Дэна Кэйлбоу. Его бывший тренер, кажется, чудно проводит время. Куда смотрит Фэб? А, вот и она. По-прежнему весела и ослепительна, и майор Бейнз закатывает к небу глаза, уворачиваясь от атакующих наскоков ее бюста. Он коротко вздохнул и решился на прямой вопрос:
   — Ма, что происходит у тебя с Сойером?
   — Его зовут мистер Уэйленд Сойер, и, если ты именно его имеешь в виду, я отвечу, что между нами нет ничего такого, о чем стоило бы сейчас говорить.
   — Ма, я говорил с ним. Ее глаза засверкали.
   — Он что-нибудь рассказал тебе? Ему не следовало этого делать без моего ведома.
   — Он хотел, чтобы я помог вам сойтись. Фактически просил у меня благословения.
   — Я не могу в это поверить! — Ему показалось, что в глазах матери промелькнул затаенный вопрос, который она побоялась высказать.
   — Он говорил так, будто имеет на тебя какие-то права.
   Бобби Том выжидательно посмотрел на мать. Он ожидал возмущений или оправданий, но Сузи лишь поморщилась и отвела взгляд в сторону.
   — Уэй не имел права тебя в это впутывать.
   Боже правый, его мать, кажется, действительно неравнодушна к этому человеку! Вместо ожидаемой вспышки гнева почему-то пришла печаль. Он заговорил медленно и осторожно, тщательно подбирая слова:
   — Представь себе, что ты умерла, ма. И что через четыре года после твоей смерти отец встретил женщину, которая могла бы скрасить ему остаток жизни. И эта женщина пришла бы ко мне с просьбой благословить их союз. Что бы ты посоветовала мне ей ответить?
   — Это не одно и то же, Бобби Том. Мужчина и женщина в сходных ситуациях ощущают и ведут себя по-разному.
   И все же нотка сомнения проскользнула в ее словах. Он не знал, что ему делать. Увеличивать эту брешь? Или помочь ей закрыться?
   — Но в данном вопросе не существует нюансов. Только «да» или «нет».
   — Ты еще молод, Бобби Том. У тебя нет опыта совместной жизни с кем-либо. Все, что мужчина ищет в женщине, помимо любовных утех, ты получал от меня.
   — И все же мне бы хотелось, чтобы ты ответила на мой вопрос.
   — Я не понимаю, зачем ты так давишь на меня? Тебе ведь не нравится Уэйленд? Значит, проблема решена.
   — Да, черт побери, мне он не нравится, но, с другой стороны, могу сказать одно: кое-какие черты в нем заставляют меня уважать этого сукина сына.
   — Не выражайся, — автоматически заметила она, и тут же глаза ее наполнились слезами. — Бобби Том, мне так трудно сейчас. Твой отец и я…
   — Я знаю, как вы относились друг к другу. Я видел вас каждый день на протяжении многих лет. Может быть, потому я и не могу так долго найти себе пару. Мне хочется того же, что было у вас.
   Боковым зрением он вновь увидел Грейси, и вдруг неожиданное прозрение озарило его мозг. Боже, до чего же он был непробиваемо туп! Его счастье кружилось в четырех шагах от него, а он все привставал на цыпочки, поглядывая, нет ли его где-нибудь там — за горизонтом! Грейси и только Грейси давно уже стала частью его существа, с ее угловатой фигуркой и взбалмошным поведением, и он всегда тосковал, когда ее почему-то не оказывалось рядом. Ему не хватало ее умненьких серых глаз, ее голоса, ее ночных гортанных всхлипов. С ней единственной он мог свободно говорить на любые темы, не опасаясь быть неправильно понятым. Она словно была огромным зеркалом, в котором отражался он весь, и это зеркало никогда ему не лгало. Он вспомнил, что Грейси гладила его против шерстки только тогда, когда он оказывался не прав, хотя его самолюбие не всегда позволяло ему осознать это. Она всегда подставляла ему плечо, поддерживала его во всех его добрых начинаниях и хваталась с охотой за ту работу, от которой он почему-либо вдруг начинал отлынивать. Она отдавала ему всю себя и никогда ничего не требовала взамен, а он, как последний болван, все пытался перевести ее на тройную ставку.
   Он потряс головой. Во всем виноват тот самый футбол, который поглотил его целиком и задержал его духовное взросление. Он нырнул в эту пучину еще мальчиком и вынырнул все тем же подростком, с неврастеническими взглядами на жизнь и куцей шкалой ценностей. Откуда он взял, что его тип женщины — это высокие, плотные блондинки с пышными бюстами? Теперь он знал откуда. Со страниц иллюстрированных журналов, которые он перелистывал в детстве. Футбол отнимал у него все время, и ему просто некогда было оглядеться, что там еще имеется под рукой.
   Он вновь кинул взгляд на Грейси и задохнулся от радости. Ему почудилось, что сам Хойт Дэнтон встал рядом с ним и одобрительно кивнул, вынув изо рта неизменную трубку. Но Хойт, казалось, хотел от него чего-то еще.
   Бобби Том посмотрел на мать и, увидев в ее глазах затаенную мольбу, содрогнулся от жалости и любви к ней. Он кашлянул.
   — Послушай, ма. Все, что я вытворял до недавнего времени, было порождено моей личной неприязнью к Уэю, вызванной скорее всего ревностью. Я, как и ты, очень любил отца и чту его память. Но теперь я понял, что все мои переживания не должны влиять на твой выбор…
   — О, мой мальчик…
   Он настойчиво сжал ее плечо.
   — Не перебивай, ма. Теперь я знаю так же хорошо, как помню свое имя, что мой отец и твой муж не хотел бы, чтобы ты страдала. Он всю жизнь любил только тебя и потому сейчас ни за что не позволил бы тебе мучиться. Это тебе говорю я — сын Хойта Дэнтона, в котором живет частица его души. Ваша любовь была огромной и благородной, но, отказываясь сейчас от своего будущего, ты невольно принизишь ее значение.
   Он услышал, как она судорожно вздохнула:
   — Ты думаешь дело обстоит именно так?
   — Да.
   — Я ведь не хотела ничего такого, — чуть слышно сказала она.
   — Я знаю. Скажи, твои чувства к мистеру Сойеру изменяют твое отношение к памяти отца?
   — О нет, никогда.
   — Так не думаешь ли ты, что сейчас самое время решить, как ты будешь строить жизнь Дальше?
   Он почувствовал, как она потянулась к нему, словно напившийся живительной влаги цветок.
   — Да, Бобби Том! О Господи, да! — Она сбилась с ритма и прижалась к нему всем телом.
   Он смущенно огляделся и повел ее дальше по танцевальной площадке. Она сжала его плечи и заглянула в лицо. Глаза ее полыхали от счастья.
   — Ты самый чудесный сын на свете!
   — Посмотрим, что ты скажешь к концу вечеринки. Я собираюсь кое-что отмочить. Но сейчас займемся более неотложными делами.
   Высвободившись из рук Сузи, он подошел к одной из танцующих пар. Фамильярный хлопок по плечу заставил Уэя Сойера повернуться. На лице его отразилось искреннее недоумение, когда он сообразил, кто стоит перед ним.
   — Вы что, абонировали миссис Бейнз на всю ночь, Уэй? Не пора ли нам обменяться партнершами?
   Никогда прежде Бобби Тому не доводилось видеть столько растерянности в глазах другого мужчины. Уэй Сойер, утратив всю свою респектабельность, застыл на месте, полуоткрыв рот, словно ребенок перед Санта-Клаусом, которому преподнесли именно тот подарок, какой ему снился весь год. Миссис Бейнз, вежливо улыбаясь, сняла отяжелевшую руку партнера со своего плеча. Бобби Том усмехнулся и вытолкнул Сузи вперед.
   — Моя мать — настоящая леди, Уэй! У нее отличная репутация, которую необходимо поддерживать! Я полагаю, что вы правильно поведете себя. И не слишком тяните волынку, иначе мне придется залезть на чердак и поглядеть, там ля еще валяется дедушкино ружье.
   Сойер закинул назад голову и рассмеялся беззаботно и весело, как мальчишка. В следующее мгновение он, обнимая Сузи за плечи, уводил ее с танцплощадки.
   Миссис Бейнз проводила парочку изумленным взглядом и обернулась к Бобби Тому. Ее глаза округлились.
   — Он, кажется, потащил ее за коровник, Бобби Том?
   — Вы думаете, он опять возьмется за старое?
   — Ну, не знаю… но, Бобби Том, могут пойти разговоры…
   Он прижал палец к губам:
   — Тшшш, миссис Бейнз! Я задумал выгодно выдать мать замуж. Будем надеяться, что ничего страшного не произойдет.
 
   Уэй и Сузи целовались как сумасшедшие. Он прижимал ее к дощатой стене коровника. Полочки ее аккуратной белой блузки разошлись и вылезли из-за пояса строгой темной юбки. Она уже не походила на чопорную школьную учительницу, но Уэй Сойер ничуть не выпадал из образа молодца-ковбоя, который очень ему шел.
   — Я люблю тебя, Сузи! Я ждал тебя всю жизнь!
   — О Уэй!..
   — Скажи мне это. Пожалуйста, Сузи, скажи. Я хочу слышать твой голос.
   — Я люблю тебя, Уэй. Ты сам знаешь это. С некоторых пор ты стал мне просто необходим.
   Он еще раз крепко поцеловал ее и, запнувшись, спросил:
   — А как же Хойт? Я знаю, как много он значил в твоей жизни.
   Она сняла руку с его шеи.
   — Я всегда буду помнить его и чтить его память, Уэй, но, знаешь, Бобби Том заставил меня понять одну вещь, которую мне следовало понять давно. Хойт одобрил бы этот шаг. Его дух не противится тому, чтобы мы были вместе. Я всегда буду верить, что сегодня вечером он послал нам благословение через нашего сына.
   Уэй погладил ее по щеке.
   — Это решение далось ему нелегко. Я знаю, как он любил Хойта. И потом, это ведь не секрет для тебя, Сузи, что он испытывает ко мне сильную неприязнь. Но я приложу все усилия, чтобы выправить положение.
   Она улыбнулась:
   — Ты ему очень нравишься, только он еще этого не понял. Вы скоро найдете общий язык. Бобби Том ничего не делает, не обдумав.
   Он начал легонько покусывать ее нижнюю губу.
   — Дорогая, мне нужно от тебя еще кое-что.
   Она ускользнула из его рук.
   — Бобби Том велел тебе относиться ко мне уважительно.
   Он тяжело вздохнул:
   — Я только раздену тебя, а потом буду очень уважительно обращаться с тобой.
   Она сделала вид, что раздумывает:
   — Не знаю, можем ли мы себе это позволить? Бобби Том очень строг. Я даже представить боюсь, что он с нами сделает, если что-нибудь заподозрит.
   Он вздохнул еще тяжелее:
   — На подготовку свадебной церемонии уйдет не меньше двух недель. Я не могу ждать так долго. Твоему сыну придется пересмотреть свой взгляд на проблемы старшего поколения.
   — Пожалуй, ты убедил меня. Но все же, Уэй, прошу тебя, ни ребячься и будь осмотрительней.
   Уэй Сойер поцеловал ее в полураскрытые губы и рассмеялся. Самому крутому хулигану Теларозы все-таки удалось завоевать сердце самой хорошенькой девочки со второго курса!
 
   Взлетая на специально построенную для чествования победителей гольф-турнира площадку, Бобби Том не чувствовал под собой ног. Совершив небольшой набег на коктейль-бар, он ощущал очаровательную легкость во всем теле и словно бы раздался вширь от сознания, что жизнь наконец-то подкинула ему нечто из рук вон выходящее, способное вытолкнуть из его души ностальгию по футбольным полям. Он уже приблизительно знал, каким образом преподнести Грейси радостное известие о внезапно постучавшейся в его сердце любви к ней. Он всегда был склонен к эффектным жестам и намеревался сделать предложение своей будущей жене так, чтобы она запомнила на всю жизнь.
   Грейси же в это время считала минуты до конца празднества. Несмотря на обилие галантных кавалеров, которые наперебой приглашали ее танцевать, на душе у нее было очень тяжело.
   Но Терри Джо, по каким-то вздорным причинам, отказалась проводить розыгрыш лотереи, и на подиум вместо нее пришлось подняться Грейси. Пока мэр Теларозы благодарил приехавших знаменитостей за участие в Хэвенфесте, она от нечего делать рассматривала веселящуюся публику. На фоне общей людской массы, как всегда, выделялась Уиллоу — непроницаемым выражением лица и надменной усмешкой на губах, потом ей бросился в глаза Элвис, мирно посапывающий на руках Натали, затем взгляд ее выхватил из толпы группу футболистов из «Чикагских звезд», возглавляемую четой Кэйлбоу.
   Некоторые из этих парней танцевали с ней в этот вечер и от души забавлялись ее абсолютным равнодушием к их именам и регалиям. Из их шуточек Грейси поняла, что они каким-то образом разнюхали, кто из них двоих является инициатором разрыва. Женщины, думала Грейси, только посочувствовали бы брошенной подружке, но эти парни от души хохотали над горькой долей их товарища, и она была уверена, что дело этим не кончится, что они еще доставят Бобби Тому немало досадных минут. Зная о его непомерной гордости и щепетильности, особенно в «женском» вопросе, Грейси пожалела его, и в душе ее рядом с болью поселилось сочувствие к этому эгоцентричному и не очень далекому властелину земного шара.
   Майор Лютер Бейнз ссыпал стеклянные шары, содержащие корешки лотерейных билетов, в прозрачный барабан и жестом пригласил Грейси подойти к нему.
   — Перед тем как всеми нами уважаемый Бобби Том проведет профессиональный разбор гольф-турнира и представит нам участвовавших в нем спортсменов, мы с вами разыграем сейчас это замечательное одеяло, которое преподнесли нам мастера из муниципальной лечебницы «Зеленые холмы». Розыгрыш проведет хорошо знакомая большинству из собравшихся здесь мисс Грейси Сноу. Она собирается вскоре покинуть наш несравненный город, и мы все, конечно, будем очень скучать по ней. Так давайте по этому поводу наградим ее дружными аплодисментами!
   Восторженные рукоплескания, сопровождаемые свистом, взмыли к небесам и стихли. Грейси потянулась к барабану и нашарила в его прозрачном объеме призовой шар.
   — Номер один-три-семь, — объявила она. Этот билет, как оказалось, Один из актеров студии «Уиндмилл» купил для Элвиса, и счастливая мать вынесла проснувшегося малыша на сцену. Грейси поцеловала Натали и завернула пускающего пузыри победителя в огромное одеяло, подумав при этом, что, наверное, будет скучать по этому ласковому ребенку. Потом она хотела незаметно сойти со сцены, но майор Бейнз удержал ее за руку.
   Бобби Том подошел к микрофону, и, прослушав несколько его фраз, Грейси с удивлением обнаружила, что никогда еще не видела его таким забавным и остроумным. Он говорил и жестикулировал как настоящий актер-комик, он вышучивал слабые стороны своих партнеров по гольфу и откровенно хохотал над своей никудышной игрой. Его гипертрофированное самолюбие, похоже, было спрятано далеко в карман. Глаза Бобби Тома возбужденно светились, а его улыбка, по всем законам справедливости, должна была бы принадлежать фотомодели, рекламирующей зубную пасту, а вовсе не профессиональному экс-футболисту высшей лиги. По всему было видно, что если кто-то где-то здесь и страдает, то это явно не он.
   Закончив церемонию награждения чемпионов под одобрительный гул зрителей, он не отошел от микрофона, как предполагала Грейси, а совершенно неожиданно посмотрел прямо на нее:
   — Перед тем как мы опять ринемся на танцульки, мои добрые друзья, я должен сделать еще одно заявление…
   Струйка холодного пота скатилась по ее спине.
   — Некоторые из вас, а возможно, и все присутствующие, без сомнения, слышали, что мы с Грейси расторгли нашу помолвку, и все вы, конечно, видите, что она очень рассержена на меня.
   Он вновь подарил собравшимся одну из своих ослепительных улыбок, которая явственно показывала, что сердиться на него может только идиот.
   Замолчи, Бобби Том, мысленно умоляла она. Замолчи сию же минуту. Неужели ты не понимаешь, что делаешь? Разве можно во всеуслышание говорить о таких вещах?
   — Послушать одних — мы с Грейси вообще никогда не были помолвлены; послушать других — мы никогда не были знакомы и в связи с этим разошлись навсегда. Но так это или не так, дорогие друзья, нам не стоит сейчас в этом разбираться. Теперь подошел тот самый момент, когда нужно проделать все принародно и правильно. — Он повернулся к мэру Теларозы: — Поднеси-ка, Лютер, эту леди сюда, потому что она все еще злится и вряд ли сама соизволит подойти ко мне.
   Что ты наделал, Бобби Том? Я никогда, слышишь, никогда не прощу тебе этого.
   Лютер Бейнз весело рассмеялся и вытолкнул Грейси вперед. Она растерянно посмотрела вниз, в толпу — на Терри Джо, на Натали, на Сузи, ожидая, что кто-нибудь из них придет ей на помощь, но они только широко улыбались и, казалось, совсем не замечали, в каком состоянии она находится. Друзья Бобби Тома откровенно посмеивались и обменивались между собой негромкими репликами.
   Бобби Том крепко обхватил рукой талию Грейси и с очаровательной улыбкой поглядел на ее бледное лицо,
   — Милая Грейси, прямо здесь, перед Богом, перед своими земляками и прочими акулами спортивного мира, которые приходятся мне друзьями, я прошу тебя оказать мне честь и стать моей женой. — Он положил ладонь на микрофон и наклонился к ее уху. — Я люблю тебя, малыш, и будь уверена, это все по-настоящему и бесповоротно.
   Сильная судорога прошла по ее телу. Она никогда не представляла себе, что что-нибудь в этой жизни сможет ранить ее так сильно. Толпа смеялась и хлопала. Тут собрались люди, на глазах которых он рос, и друзья, плечом к плечу с которыми он одерживал на футбольных полях дорогие ему победы, и, конечно же, он не мог допустить, чтобы кто-либо из них мог когда-нибудь где-нибудь сказать, что видел его проигравшим. Ложь легко давалась ему, он пускал слова на ветер, абсолютно не задумываясь о последствиях, и сейчас лжет, чтобы поддержать свой пошатнувшийся авторитет несокрушимого космического ковбоя.