Страница:
Она взяла Мяу на руки и прижала к груди.
— А теперь скажите, почему вы вздумали сделать такую глупость.
— Потому что мне хотелось хоть раз увидеть, как вы улыбаетесь, пока я еще жив.
Она приоткрыла рот от изумления и перестала гладить кота, который высунул голову у нее из-под мышки поглядеть, что случилось.
— Ред, вы…
— А помимо всего прочего, там оставался мой фургон.
На следующий день Сара решила проехаться верхом в горы. Она направлялась по подземному коридору к лифту, спеша на занятие подготовительной группы, как вдруг ей показалось, что кто-то произнес ее имя. Она остановилась и обернулась, но вокруг никого не было. Нахмурившись, она пошла дальше. Но тут из короткого бокового коридора до нее донеслись приглушенные голоса.
Заинтригованная, она свернула туда и увидела справа дверь. Дверь была закрыта, но рядом с ней Сара разглядела застекленную панель, сквозь которую увидела группу мужчин и женщин, сидящих вокруг широкого стола красного дерева. Среди них она узнала Реда (он единственный сидел не за столом, а примостился на стойке, которая тянулась вдоль дальней стены комнаты) и Джейн Хэч — ту пожилую женщину, которая командовала на ранчо. Остальные были ей незнакомы.
Она отступила назад, прежде чем ее заметили. А потом осторожно наклонилась вперед, к самой двери, и услышала:
— …Пока она не перестанет упираться, как ослица!
— Дайте ей время. Это нелегкое решение. — Голос принадлежал Реду. — Мы ведь хотим, чтобы она отказалась от своего «я». Превратилась в другого человека. Я не знаю, как бы повел себя сам на ее месте.
— И это говорит человек, у которого не меньше дюжины своих «я»! Брат Мелоун…
— Это совсем другое дело, брат Бетанкур. Конечно, у меня есть несколько разных масок, но у меня есть и собственное лицо! Я могу скрываться под чужой маской во время какой-то операции. Но когда операция закончена, я имею возможность стать самим собой. Мы же говорим Саре Бомонт, что она никогда больше не станет Сарой Бомонт. Никогда.
Услышав это, Сара закрыла глаза и опустила голову. В груди ее образовалась какая-то пустота. Словно она потеряла что-то жизненно важное. До сих пор Ред не слишком настаивал, чтобы она решилась принять чужое обличье, но вопрос, оказывается, стоял по-прежнему.
Она снова прислушалась.
— …Знаем, что случится, стоит кому-то узнать, кто она такая. Да не только им, даже обычным людям. Вокруг нее заварилась такая кутерьма, что прорва народу считает, ее во всем виноватой. Ей же будет лучше, если она поменяет имя.
— Старый довод, сестра Хэч. Делай, как мы говорим, потому что мы знаем лучше.
— Так мы и знаем лучше!
— Ну и что? Если свобода выбора вообще существует, то это свобода делать любые глупости. Вести себя неразумно и даже опасно. Упрямиться, скандалить, упираться, как осел. И плевать с высокой горы на неумолимый ход истории.
— Как ведет себя кое-кто в этой комнате, — заметил Бетанкур.
Послышались смешки, но Ред продолжал:
— Мы с вами знаем, что если она останется Сарой Бомонт, то будет убита. Может быть, кем-то из них, может, каким-нибудь психом, возмущенным тем, что она якобы сделала или не сделала, а может быть, Тайлером Крейлом, если он узнает, что это она прикончила его братца. Кем именно, не имеет значения, разве что для нее. Самое логичное для нее — сменить внешность и имя. Но кто мы такие, чтобы говорить ей, что она должна это сделать?
— Мы — те, кто ее вытащил. Кто помог ей спасти свою задницу.
— Нет, сестра Хэч, — сказал новый голос. — Брат Мелоун прав. Мы помогли ей спасти свою задницу, но не приобрели ее задницу в собственность.
— Я бы не отказался, — заметил другой голос, мужской.
Вновь послышался смех. Уши у Сары вспыхнули. Хотела бы она знать, кто это сказал.
— Не торопись, Эл. Тебе придется встать в очередь за братом Ме…
— А ты, брат Холлистер, лучше придержи язык.
— Вспомните статью девятнадцатую! — Это вызвало новый приступ смеха.
Кто-то стукнул кулаком по столу.
— Довольно, джентльмены, если вас можно так называть. Брат Мелоун — профессионал. Я уверен, он поможет нашей подопечной принять правильное решение. Не так ли?
Ред долго молчал, прежде чем ответил:
— Да, это так. Я помогу ей принять правильное решение.
— Тогда, если наша повестка исчерпана…
Послышался звук отодвигаемых стульев, и Сара поспешно отпрянула от двери. Вернувшись в главный коридор, она бегом кинулась к лифту. Она нажала на кнопку, пританцовывая от нетерпения, потом нажала еще несколько раз, как будто лифт от этого приедет быстрее.
Подслушанный разговор не выходил у нее из головы на всем протяжении урока. Что же ей делать? До сих пор она думала, что порвала все связи с прошлым много лет назад, когда в последний раз увидела Чикаго позади в зеркале своего автомобиля. Но теперь, когда наступил момент перерезать последние нити, она почувствовала, что ножницы дрожат в ее руках. Стереть с лица земли «Сару Бомонт» и превратиться… в кого? В какую-нибудь Мэри Джонс? Это слишком походило на смерть. Неожиданно она поняла, что сейчас ей надо побыть одной в горах, наедине с небом. Обдумать все в одиночестве. В окно ей были видны снежные вершины Передового хребта, она представила себе альпийские луга, горные цветы, криволесье и…
— Мы ждем, мисс Бомонт.
Вздрогнув, она опомнилась.
— Простите, я задумалась.
Гевирц уперся в нее своими слезящимися белыми глазами.
— Неужели? А я думал, что вы медитируете в астральном пространстве.
— Я сказала «простите». Не могли бы вы повторить вопрос?
— Первое правило, если не возражаете.
Она вздохнула и набрала полную грудь воздуха.
— Первое правило клиологии гласит: оценивай действие, а не действующих лиц. Другими словами, суди по результатам, а не по намерениям.
— Очень хорошо. Кто объяснит суть этого правила? — Он обвел глазами класс, словно мог видеть, и протянул костистый палец.
— Мистер Босуорт.
Умник, пытавшийся сползти по стулу как можно ниже, дернулся и беспомощно огляделся.
— А… суть в том, что… э… прямое действие редко достигает поставленной цели. А иногда результат получается прямо противоположный.
— Гм-м. Разве результат бывает «криво» противоположный, мистер Босуорт? Впрочем, неважно. Кто приведет пример того, как результат действий или политики оказался «прямо» противоположным ожидаемому? Мисс Бомонт?
— Попытки Общества Бэббиджа сохранить свою тайну непосредственно привели к ее раскрытию.
На мгновение в комнате воцарилось неловкое молчание. Умник сидел с удивленным и обеспокоенным видом. Мать-Земля не скрывала негодования. Остальные сердито смотрели на Сару.
По лицу Аарона Гевирца медленно разлилась улыбка. Он кивнул.
— Поистине творческий ответ, мисс Бомонт. Правда, слегка вызывающий, если учесть ситуацию. Он, так сказать, затрагивает всех нас. Увлекшись поиском соломинок в чужих глазах, мы и в самом деле проглядели бревно в своем собственном. Увы, чтобы достичь цели, одних благих намерений недостаточно. У кого есть еще примеры?
Мать-Земля заговорила:
— Поддержка американским правительством антикоммунистических диктаторов в восьмидесяти процентах случаев привела к установлению коммунистических или по меньшей мере антиамериканских режимов. Примеры: Куба, Иран, Никарагуа, Чили, Южная Африка, Гаити, Филиппины. Только один из этих послереволюционных режимов можно считать дружественным Америке.
— Благодарю вас, мисс Говард. А как по-вашему, почему это произошло? Из-за обычных просчетов? Или, быть может, в госдепартаменте кто-то питает тайные симпатии к коммунистам?
— Все зависело от величины и степени влияния среднего класса в этих странах.
— Правильно, мисс Говард. — Гевирц отъехал от нее в своем кресле и сказал, обращаясь ко всей группе:
— У прямого действия есть один недостаток: нередко оно приводит к противоположному результату. Для примера я отсылаю вас к Эзоповой басне о собаке и кости. Любой инженер расскажет вам сколько угодно печальных историй о многообещающих изобретениях, которые так и не были реализованы. Социальная инженерия, сознательная или нет, как минимум гораздо сложнее, чем конструирование механических и электрических устройств. Я мог бы назвать вам прогрессивные педагогические методы, благодаря которым ученики почему-то становились менее образованными. Или возьмите пример, приведенный мисс Говард, когда гладили каждую шавку, лишь бы она лаяла на коммунистов. Как правило, такой злосчастный противоположный эффект получают ненамеренно. Это результат слепого взаимодействия противоречивых желаний миллионов людей, каждый из которых стремится к лучшему для себя и устремления которых, сшибаясь и отталкиваясь друг от друга, сплетаются в замысловатом статистическом танце. Однако иногда это происходит преднамеренно — благодаря тонким махинациям наших друзей по ту сторону забора. Что у вас, мистер Рейнолдс?
Рейнолдс был одним из двух других мужчин в группе. До сих пор Сара его практически не замечала, таким сереньким и невзрачным он был.
— Я не понимаю, какое отношение имеет средний класс к тому, придет страна к коммунизму или нет.
Аарон поджал губы.
— Знаете ли вы, что такое средний класс, мистер Рейнолдс?
— Конечно. Это обычные люди, как мы с вами. Ну, не богачи, но и не бедные.
— Неточное определение, мистер Рейнолдс! Типичный случай скрытых допущений. Я лично вовсе не уверен, что мы с вами относимся к одному и тому же классу. А богатство почти не влияет на принадлежность человека к среднему классу. Некоторые представители этого класса весьма состоятельны, другие бедны. Мистер Босуорт?
— Э… Средний класс — это коммерсанты, банкиры, юристы…
Гевирц скривился, как от боли.
— Вы намерены дать нам развернутое определение среднего класса путем перечисления бесконечного Списка профессий? Я немного вам подскажу. В аграрном обществе существуют только два класса. Какие?
— Э… Землевладельцы и землепашцы. Помещики и крепостные.
— Вы очень проницательны, мистер Босуорт. Вы подготовите нам доклад с использованием диффузионного исчисления, где будет показано, как возникают эти классы. Подсказка: нужные вам уравнения близки к уравнениям, описывающим расселение популяции по территории. Начальное условие — поселения равноправных земледельцев; граничное условие — средние показатели плодородия почв и климата, а также минимальный уровень калорий, необходимый для поддержания жизни. Покажите, как развитие классов определяется случайными вариациями урожайности и естественной сортировкой населения при наличии социобиологической тенденции к альтруизму. — Гевирц развернулся вместе с креслом к Рейнолдсу.
— Я не забыл и про вас, мистер Рейнолдс. Вам дается такое задание: проанализировать возникновение средних классов — обратите внимание, что я использовал множественное число! — и показать его неизбежность в ходе развития индустриального общества. С помощью алгебры аналогий сравните средние классы индустриального общества с их предшественниками в земледельческом обществе. Проанализируйте ход современных революций в следующих группах стран. Первая группа: Англия, Франция и Соединенные Штаты. Вторая группа: Германия и Италия. Третья группа: Россия и Китай. Внутри каждой группы сравните последствия революций с относительной численностью и степенью влияния средних классов, а также аристократии.
— Подождите минуту! В нашей стране никогда не было ни аристократов, ни крепостных.
— Да ну? Я уверен, что предкам мисс Бомонт это было бы приятно и утешительно услышать. Однако, смею обратить ваше внимание, что кульминацией революции в нашей стране был Аппоматокс, а не Йорктаун[29]. Все верно, плантаторы с Юга не носили громких титулов. Их не величали «герцогами Роанокскими» или «баронами Сельмскими». К ним обращались просто «масса». Но они и не нуждались в других титулах. Составляя менее четырех процентов белого населения Юга, они контролировали практически все его богатство. Они ничем не отличались от европейских лендлордов или помещиков.
Сара почти не слушала. Ответы следовали прямо из текста учебника. Средний класс в странах первой группы был достаточно силен, чтобы силой оружия победить высшие классы, создав предпринимательский капитализм и парламентскую, демократию. Там, где средний класс был не так силен, аристократия позволяла ему влиться в свои ряды и проводила революции сверху, создав ублюдочные парламенты и в конечном итоге фашистские государства. В третьей группе стран средний класс был очень слаб или вообще не существовал. Стремясь провести прогрессивные реформы, аристократия создала суррогат буржуазии, которому царь Петр дал название «интеллигенция». Однако такая искусственная буржуазия никогда не могла сравниться с настоящей. В конечном итоге стремление к обновлению прорвалось из низших классов, оно исходило от рабочих и крестьян и привело к коммунистическим диктатурам. Вот почему поддержка феодальной аристократии в банановых республиках всегда приводила к обратным результатам.
Сквозь монотонное жужжание класса Саре почудился какой-то новый звук. Едва слышный, тоненький, он доносился из вентиляционного отверстия. Сара нахмурилась, пытаясь понять, что это такое. Звук что-то ей напоминал, но очень смутно. Он становился то выше, то ниже, потом вдруг оборвался, а после паузы послышался снова. Так повторилось несколько раз.
И вдруг ее осенило. Это было соло на кларнете из «Хай Сосайети». Кто-то снова и снова упражнялся, проигрывая один и тот же пассаж и каждый раз спотыкаясь на синкопированных верхних нотах. Кто бы то ни был, он отличался терпением и настойчивостью. Только сейчас Сара сообразила, что слышит эти звуки уже довольно давно, но до сих пор не обращала на них внимания.
— Мисс Бомонт!
Сара вздрогнула, как ребенок, который залез рукой в банку с вареньем и застигнут на месте преступления. Аарон Гевирц развернул свое кресло к ней.
— Я еще раз задал вам вопрос, на который вы не изволили ответить. Если не знаете, так и скажите, чтобы я мог доставить удовольствие ответить на него кому-нибудь другому.
— О, простите, пожалуйста, доктор. Не могли бы вы повторить вопрос?
— Конечно, мог бы, но не стану. Вместо этого вы подготовите и представите нам всем реферат, в котором покажете, что мелкобуржуазное происхождение вождей и теоретиков революции есть результат непрерывного роста численности населения. В качестве иллюстрации можете использовать любые примеры, только не отметайте те, которые могут показаться вам противоречащими вашим выводам.
Она подтянула подпругу. Ред стоял рядом, наблюдая за ней с расстроенным видом.
— Вы ведь вернетесь, да?
— Конечно, вернусь. Просто мне необходимо побыть одной. В таком месте, где можно спокойно подумать. Ведь теперь вся моя жизнь будет совершенно другой. Вот я и должна понять, насколько другой и что именно изменится.
Ред подал ей свернутый спальный мешок и седельные сумки.
— Имейте в виду, у меня из-за этого могут быть крупные неприятности.
Она привязала поклажу к седлу.
— Едва ли. Конечно, вашим новобранцам запрещено общаться с внешним миром, но все мы время от времени устраиваем прогулки в горы.
— Но ведь вы задумали не просто прогулку.
— Не просто. Но я не желаю принимать решение под давлением — вашим или чьим-нибудь еще. И спешить с решением тоже не хочу.
Ред поковырял носком ботинка усыпанный сеном земляной пол конюшни.
— С вами там все будет в порядке? Я хочу сказать, у вас есть все, что нужно?
Сара похлопала лошадь по шее, и та коротко заржала в ответ. Это была голенастая лошадка мышиной масти, на которую можно положиться в горах. Сара влюбилась в нее с первого взгляда, как только заглянула в конюшню.
— Не беспокойтесь обо мне. Все, что мне надо, у меня здесь. — Она постучала себя по голове. — А то барахло, что мы забрали с собой, когда вернулись за моей машиной, — это уже роскошь.
— Разве вам не нужна еда?
— Нет. Там вокруг еды достаточно. Просто надо знать, как ее достать. Я взяла в собой только немного вяленого мяса и кофе.
— Джейни сказала — вы можете взять, что захотите, с кухни.
Сара отрицательно покачала головой. Сейчас Ред напоминал заботливую несушку.
— Что говорит Джейни о моей экскурсии в горы?
— Говорит, что вы спятили. Что для вас есть только один разумный выход.
— Ей легко говорить. Ведь не ее же личность вы собираетесь уничтожить.
Ред что-то буркнул в ответ. Сара вывела лошадь из конюшни в загон. День был прохладный. Солнце спряталось за облака, с запада дул свежий ветер. Сара постояла, перебирая поводья в руке и глядя на Реда.
— Ладно, — наконец сказала она. — Пожелайте мне удачи.
Ред протянул ей руку.
— Желаю удачи, — повторил он.
Сара немного поколебалась, потом пожала его руку. — Спасибо.
Она вдела носок в стремя и села в седло. У сапог, какие носят на Западе, острые носки, чтобы легко было попасть в стремя, а высокие каблуки не дают ноге проскочить. В такой обуви можно удержаться в седле даже в самые опасные моменты.
— Знаете, сам Куинн однажды это сделал?
Она посмотрела на-него сверху вниз.
— Что?
— Уехал в горы, чтобы побыть одному. Сразу после того, как переехал на Запад. Ему тоже понадобилось покопаться в собственной душе. Он бродил по горам несколько месяцев. От Сентрал-Сити до хребта Сан-Хуан. Говорят, что где-то здесь он своими руками построил бревенчатую хижину и жил в ней. — Он пристально посмотрел на Сару. — Вы ведь не собираетесь пробыть в горах так долго?
Она коротко засмеялась.
— Нет, сейчас на дворе двадцатый век, а не девятнадцатый. Теперь все совершается скорее. Даже копание в собственной душе.
Она пришпорила лошадь и подобрала поводья. Лошадка пошла вперед крупной рысью. В воротах загона Сара повернулась в седле и взглянула на Реда. Он помахал рукой, она в ответ тоже подняла руку.
Когда она исчезла из виду, Джейн Адамс Хэч вышла из кухни и остановилась на заднем крыльце, глядя на Реда. Волосы у нее были совсем седые, лицо — морщинистое и дочерна загорелое. Ред обернулся, увидел ее, подошел и остановился рядом.
— Уехала, — сказал он.
— Вижу, — ответила маленькая пожилая женщина. — Додумается она до чего-нибудь дельного?
— Думаю, что да.
Джейни что-то проворчала про себя.
— А ты?
Ред посмотрел ей прямо в глаза.
— Что я?
Она фыркнула.
— Ты пожал ей руку, Ред. Будь я на ее месте, я бы за это влепила тебе как следует. Почему ты ее не поцеловал?
Ред повернулся и посмотрел туда, где за деревьями исчезла девушка на лошади.
— Она ничего такого не сказала.
— Ред Мелоун, ты круглый дурак! Она никогда ничего не скажет. Она не из таких. Она, может, и сама не знает, чего хочет.
— Погоди, Джейн Хэч. Не собираешься ли ты вмешаться в естественный ход истории?
Маленькая пожилая женщина презрительно хмыкнула.
— Я просто убираю камни, что мешают течению. Вот и все. В этом нет ничего плохого.
— А теперь скажите, почему вы вздумали сделать такую глупость.
— Потому что мне хотелось хоть раз увидеть, как вы улыбаетесь, пока я еще жив.
Она приоткрыла рот от изумления и перестала гладить кота, который высунул голову у нее из-под мышки поглядеть, что случилось.
— Ред, вы…
— А помимо всего прочего, там оставался мой фургон.
На следующий день Сара решила проехаться верхом в горы. Она направлялась по подземному коридору к лифту, спеша на занятие подготовительной группы, как вдруг ей показалось, что кто-то произнес ее имя. Она остановилась и обернулась, но вокруг никого не было. Нахмурившись, она пошла дальше. Но тут из короткого бокового коридора до нее донеслись приглушенные голоса.
Заинтригованная, она свернула туда и увидела справа дверь. Дверь была закрыта, но рядом с ней Сара разглядела застекленную панель, сквозь которую увидела группу мужчин и женщин, сидящих вокруг широкого стола красного дерева. Среди них она узнала Реда (он единственный сидел не за столом, а примостился на стойке, которая тянулась вдоль дальней стены комнаты) и Джейн Хэч — ту пожилую женщину, которая командовала на ранчо. Остальные были ей незнакомы.
Она отступила назад, прежде чем ее заметили. А потом осторожно наклонилась вперед, к самой двери, и услышала:
— …Пока она не перестанет упираться, как ослица!
— Дайте ей время. Это нелегкое решение. — Голос принадлежал Реду. — Мы ведь хотим, чтобы она отказалась от своего «я». Превратилась в другого человека. Я не знаю, как бы повел себя сам на ее месте.
— И это говорит человек, у которого не меньше дюжины своих «я»! Брат Мелоун…
— Это совсем другое дело, брат Бетанкур. Конечно, у меня есть несколько разных масок, но у меня есть и собственное лицо! Я могу скрываться под чужой маской во время какой-то операции. Но когда операция закончена, я имею возможность стать самим собой. Мы же говорим Саре Бомонт, что она никогда больше не станет Сарой Бомонт. Никогда.
Услышав это, Сара закрыла глаза и опустила голову. В груди ее образовалась какая-то пустота. Словно она потеряла что-то жизненно важное. До сих пор Ред не слишком настаивал, чтобы она решилась принять чужое обличье, но вопрос, оказывается, стоял по-прежнему.
Она снова прислушалась.
— …Знаем, что случится, стоит кому-то узнать, кто она такая. Да не только им, даже обычным людям. Вокруг нее заварилась такая кутерьма, что прорва народу считает, ее во всем виноватой. Ей же будет лучше, если она поменяет имя.
— Старый довод, сестра Хэч. Делай, как мы говорим, потому что мы знаем лучше.
— Так мы и знаем лучше!
— Ну и что? Если свобода выбора вообще существует, то это свобода делать любые глупости. Вести себя неразумно и даже опасно. Упрямиться, скандалить, упираться, как осел. И плевать с высокой горы на неумолимый ход истории.
— Как ведет себя кое-кто в этой комнате, — заметил Бетанкур.
Послышались смешки, но Ред продолжал:
— Мы с вами знаем, что если она останется Сарой Бомонт, то будет убита. Может быть, кем-то из них, может, каким-нибудь психом, возмущенным тем, что она якобы сделала или не сделала, а может быть, Тайлером Крейлом, если он узнает, что это она прикончила его братца. Кем именно, не имеет значения, разве что для нее. Самое логичное для нее — сменить внешность и имя. Но кто мы такие, чтобы говорить ей, что она должна это сделать?
— Мы — те, кто ее вытащил. Кто помог ей спасти свою задницу.
— Нет, сестра Хэч, — сказал новый голос. — Брат Мелоун прав. Мы помогли ей спасти свою задницу, но не приобрели ее задницу в собственность.
— Я бы не отказался, — заметил другой голос, мужской.
Вновь послышался смех. Уши у Сары вспыхнули. Хотела бы она знать, кто это сказал.
— Не торопись, Эл. Тебе придется встать в очередь за братом Ме…
— А ты, брат Холлистер, лучше придержи язык.
— Вспомните статью девятнадцатую! — Это вызвало новый приступ смеха.
Кто-то стукнул кулаком по столу.
— Довольно, джентльмены, если вас можно так называть. Брат Мелоун — профессионал. Я уверен, он поможет нашей подопечной принять правильное решение. Не так ли?
Ред долго молчал, прежде чем ответил:
— Да, это так. Я помогу ей принять правильное решение.
— Тогда, если наша повестка исчерпана…
Послышался звук отодвигаемых стульев, и Сара поспешно отпрянула от двери. Вернувшись в главный коридор, она бегом кинулась к лифту. Она нажала на кнопку, пританцовывая от нетерпения, потом нажала еще несколько раз, как будто лифт от этого приедет быстрее.
Подслушанный разговор не выходил у нее из головы на всем протяжении урока. Что же ей делать? До сих пор она думала, что порвала все связи с прошлым много лет назад, когда в последний раз увидела Чикаго позади в зеркале своего автомобиля. Но теперь, когда наступил момент перерезать последние нити, она почувствовала, что ножницы дрожат в ее руках. Стереть с лица земли «Сару Бомонт» и превратиться… в кого? В какую-нибудь Мэри Джонс? Это слишком походило на смерть. Неожиданно она поняла, что сейчас ей надо побыть одной в горах, наедине с небом. Обдумать все в одиночестве. В окно ей были видны снежные вершины Передового хребта, она представила себе альпийские луга, горные цветы, криволесье и…
— Мы ждем, мисс Бомонт.
Вздрогнув, она опомнилась.
— Простите, я задумалась.
Гевирц уперся в нее своими слезящимися белыми глазами.
— Неужели? А я думал, что вы медитируете в астральном пространстве.
— Я сказала «простите». Не могли бы вы повторить вопрос?
— Первое правило, если не возражаете.
Она вздохнула и набрала полную грудь воздуха.
— Первое правило клиологии гласит: оценивай действие, а не действующих лиц. Другими словами, суди по результатам, а не по намерениям.
— Очень хорошо. Кто объяснит суть этого правила? — Он обвел глазами класс, словно мог видеть, и протянул костистый палец.
— Мистер Босуорт.
Умник, пытавшийся сползти по стулу как можно ниже, дернулся и беспомощно огляделся.
— А… суть в том, что… э… прямое действие редко достигает поставленной цели. А иногда результат получается прямо противоположный.
— Гм-м. Разве результат бывает «криво» противоположный, мистер Босуорт? Впрочем, неважно. Кто приведет пример того, как результат действий или политики оказался «прямо» противоположным ожидаемому? Мисс Бомонт?
— Попытки Общества Бэббиджа сохранить свою тайну непосредственно привели к ее раскрытию.
На мгновение в комнате воцарилось неловкое молчание. Умник сидел с удивленным и обеспокоенным видом. Мать-Земля не скрывала негодования. Остальные сердито смотрели на Сару.
По лицу Аарона Гевирца медленно разлилась улыбка. Он кивнул.
— Поистине творческий ответ, мисс Бомонт. Правда, слегка вызывающий, если учесть ситуацию. Он, так сказать, затрагивает всех нас. Увлекшись поиском соломинок в чужих глазах, мы и в самом деле проглядели бревно в своем собственном. Увы, чтобы достичь цели, одних благих намерений недостаточно. У кого есть еще примеры?
Мать-Земля заговорила:
— Поддержка американским правительством антикоммунистических диктаторов в восьмидесяти процентах случаев привела к установлению коммунистических или по меньшей мере антиамериканских режимов. Примеры: Куба, Иран, Никарагуа, Чили, Южная Африка, Гаити, Филиппины. Только один из этих послереволюционных режимов можно считать дружественным Америке.
— Благодарю вас, мисс Говард. А как по-вашему, почему это произошло? Из-за обычных просчетов? Или, быть может, в госдепартаменте кто-то питает тайные симпатии к коммунистам?
— Все зависело от величины и степени влияния среднего класса в этих странах.
— Правильно, мисс Говард. — Гевирц отъехал от нее в своем кресле и сказал, обращаясь ко всей группе:
— У прямого действия есть один недостаток: нередко оно приводит к противоположному результату. Для примера я отсылаю вас к Эзоповой басне о собаке и кости. Любой инженер расскажет вам сколько угодно печальных историй о многообещающих изобретениях, которые так и не были реализованы. Социальная инженерия, сознательная или нет, как минимум гораздо сложнее, чем конструирование механических и электрических устройств. Я мог бы назвать вам прогрессивные педагогические методы, благодаря которым ученики почему-то становились менее образованными. Или возьмите пример, приведенный мисс Говард, когда гладили каждую шавку, лишь бы она лаяла на коммунистов. Как правило, такой злосчастный противоположный эффект получают ненамеренно. Это результат слепого взаимодействия противоречивых желаний миллионов людей, каждый из которых стремится к лучшему для себя и устремления которых, сшибаясь и отталкиваясь друг от друга, сплетаются в замысловатом статистическом танце. Однако иногда это происходит преднамеренно — благодаря тонким махинациям наших друзей по ту сторону забора. Что у вас, мистер Рейнолдс?
Рейнолдс был одним из двух других мужчин в группе. До сих пор Сара его практически не замечала, таким сереньким и невзрачным он был.
— Я не понимаю, какое отношение имеет средний класс к тому, придет страна к коммунизму или нет.
Аарон поджал губы.
— Знаете ли вы, что такое средний класс, мистер Рейнолдс?
— Конечно. Это обычные люди, как мы с вами. Ну, не богачи, но и не бедные.
— Неточное определение, мистер Рейнолдс! Типичный случай скрытых допущений. Я лично вовсе не уверен, что мы с вами относимся к одному и тому же классу. А богатство почти не влияет на принадлежность человека к среднему классу. Некоторые представители этого класса весьма состоятельны, другие бедны. Мистер Босуорт?
— Э… Средний класс — это коммерсанты, банкиры, юристы…
Гевирц скривился, как от боли.
— Вы намерены дать нам развернутое определение среднего класса путем перечисления бесконечного Списка профессий? Я немного вам подскажу. В аграрном обществе существуют только два класса. Какие?
— Э… Землевладельцы и землепашцы. Помещики и крепостные.
— Вы очень проницательны, мистер Босуорт. Вы подготовите нам доклад с использованием диффузионного исчисления, где будет показано, как возникают эти классы. Подсказка: нужные вам уравнения близки к уравнениям, описывающим расселение популяции по территории. Начальное условие — поселения равноправных земледельцев; граничное условие — средние показатели плодородия почв и климата, а также минимальный уровень калорий, необходимый для поддержания жизни. Покажите, как развитие классов определяется случайными вариациями урожайности и естественной сортировкой населения при наличии социобиологической тенденции к альтруизму. — Гевирц развернулся вместе с креслом к Рейнолдсу.
— Я не забыл и про вас, мистер Рейнолдс. Вам дается такое задание: проанализировать возникновение средних классов — обратите внимание, что я использовал множественное число! — и показать его неизбежность в ходе развития индустриального общества. С помощью алгебры аналогий сравните средние классы индустриального общества с их предшественниками в земледельческом обществе. Проанализируйте ход современных революций в следующих группах стран. Первая группа: Англия, Франция и Соединенные Штаты. Вторая группа: Германия и Италия. Третья группа: Россия и Китай. Внутри каждой группы сравните последствия революций с относительной численностью и степенью влияния средних классов, а также аристократии.
— Подождите минуту! В нашей стране никогда не было ни аристократов, ни крепостных.
— Да ну? Я уверен, что предкам мисс Бомонт это было бы приятно и утешительно услышать. Однако, смею обратить ваше внимание, что кульминацией революции в нашей стране был Аппоматокс, а не Йорктаун[29]. Все верно, плантаторы с Юга не носили громких титулов. Их не величали «герцогами Роанокскими» или «баронами Сельмскими». К ним обращались просто «масса». Но они и не нуждались в других титулах. Составляя менее четырех процентов белого населения Юга, они контролировали практически все его богатство. Они ничем не отличались от европейских лендлордов или помещиков.
Сара почти не слушала. Ответы следовали прямо из текста учебника. Средний класс в странах первой группы был достаточно силен, чтобы силой оружия победить высшие классы, создав предпринимательский капитализм и парламентскую, демократию. Там, где средний класс был не так силен, аристократия позволяла ему влиться в свои ряды и проводила революции сверху, создав ублюдочные парламенты и в конечном итоге фашистские государства. В третьей группе стран средний класс был очень слаб или вообще не существовал. Стремясь провести прогрессивные реформы, аристократия создала суррогат буржуазии, которому царь Петр дал название «интеллигенция». Однако такая искусственная буржуазия никогда не могла сравниться с настоящей. В конечном итоге стремление к обновлению прорвалось из низших классов, оно исходило от рабочих и крестьян и привело к коммунистическим диктатурам. Вот почему поддержка феодальной аристократии в банановых республиках всегда приводила к обратным результатам.
Сквозь монотонное жужжание класса Саре почудился какой-то новый звук. Едва слышный, тоненький, он доносился из вентиляционного отверстия. Сара нахмурилась, пытаясь понять, что это такое. Звук что-то ей напоминал, но очень смутно. Он становился то выше, то ниже, потом вдруг оборвался, а после паузы послышался снова. Так повторилось несколько раз.
И вдруг ее осенило. Это было соло на кларнете из «Хай Сосайети». Кто-то снова и снова упражнялся, проигрывая один и тот же пассаж и каждый раз спотыкаясь на синкопированных верхних нотах. Кто бы то ни был, он отличался терпением и настойчивостью. Только сейчас Сара сообразила, что слышит эти звуки уже довольно давно, но до сих пор не обращала на них внимания.
— Мисс Бомонт!
Сара вздрогнула, как ребенок, который залез рукой в банку с вареньем и застигнут на месте преступления. Аарон Гевирц развернул свое кресло к ней.
— Я еще раз задал вам вопрос, на который вы не изволили ответить. Если не знаете, так и скажите, чтобы я мог доставить удовольствие ответить на него кому-нибудь другому.
— О, простите, пожалуйста, доктор. Не могли бы вы повторить вопрос?
— Конечно, мог бы, но не стану. Вместо этого вы подготовите и представите нам всем реферат, в котором покажете, что мелкобуржуазное происхождение вождей и теоретиков революции есть результат непрерывного роста численности населения. В качестве иллюстрации можете использовать любые примеры, только не отметайте те, которые могут показаться вам противоречащими вашим выводам.
Она подтянула подпругу. Ред стоял рядом, наблюдая за ней с расстроенным видом.
— Вы ведь вернетесь, да?
— Конечно, вернусь. Просто мне необходимо побыть одной. В таком месте, где можно спокойно подумать. Ведь теперь вся моя жизнь будет совершенно другой. Вот я и должна понять, насколько другой и что именно изменится.
Ред подал ей свернутый спальный мешок и седельные сумки.
— Имейте в виду, у меня из-за этого могут быть крупные неприятности.
Она привязала поклажу к седлу.
— Едва ли. Конечно, вашим новобранцам запрещено общаться с внешним миром, но все мы время от времени устраиваем прогулки в горы.
— Но ведь вы задумали не просто прогулку.
— Не просто. Но я не желаю принимать решение под давлением — вашим или чьим-нибудь еще. И спешить с решением тоже не хочу.
Ред поковырял носком ботинка усыпанный сеном земляной пол конюшни.
— С вами там все будет в порядке? Я хочу сказать, у вас есть все, что нужно?
Сара похлопала лошадь по шее, и та коротко заржала в ответ. Это была голенастая лошадка мышиной масти, на которую можно положиться в горах. Сара влюбилась в нее с первого взгляда, как только заглянула в конюшню.
— Не беспокойтесь обо мне. Все, что мне надо, у меня здесь. — Она постучала себя по голове. — А то барахло, что мы забрали с собой, когда вернулись за моей машиной, — это уже роскошь.
— Разве вам не нужна еда?
— Нет. Там вокруг еды достаточно. Просто надо знать, как ее достать. Я взяла в собой только немного вяленого мяса и кофе.
— Джейни сказала — вы можете взять, что захотите, с кухни.
Сара отрицательно покачала головой. Сейчас Ред напоминал заботливую несушку.
— Что говорит Джейни о моей экскурсии в горы?
— Говорит, что вы спятили. Что для вас есть только один разумный выход.
— Ей легко говорить. Ведь не ее же личность вы собираетесь уничтожить.
Ред что-то буркнул в ответ. Сара вывела лошадь из конюшни в загон. День был прохладный. Солнце спряталось за облака, с запада дул свежий ветер. Сара постояла, перебирая поводья в руке и глядя на Реда.
— Ладно, — наконец сказала она. — Пожелайте мне удачи.
Ред протянул ей руку.
— Желаю удачи, — повторил он.
Сара немного поколебалась, потом пожала его руку. — Спасибо.
Она вдела носок в стремя и села в седло. У сапог, какие носят на Западе, острые носки, чтобы легко было попасть в стремя, а высокие каблуки не дают ноге проскочить. В такой обуви можно удержаться в седле даже в самые опасные моменты.
— Знаете, сам Куинн однажды это сделал?
Она посмотрела на-него сверху вниз.
— Что?
— Уехал в горы, чтобы побыть одному. Сразу после того, как переехал на Запад. Ему тоже понадобилось покопаться в собственной душе. Он бродил по горам несколько месяцев. От Сентрал-Сити до хребта Сан-Хуан. Говорят, что где-то здесь он своими руками построил бревенчатую хижину и жил в ней. — Он пристально посмотрел на Сару. — Вы ведь не собираетесь пробыть в горах так долго?
Она коротко засмеялась.
— Нет, сейчас на дворе двадцатый век, а не девятнадцатый. Теперь все совершается скорее. Даже копание в собственной душе.
Она пришпорила лошадь и подобрала поводья. Лошадка пошла вперед крупной рысью. В воротах загона Сара повернулась в седле и взглянула на Реда. Он помахал рукой, она в ответ тоже подняла руку.
Когда она исчезла из виду, Джейн Адамс Хэч вышла из кухни и остановилась на заднем крыльце, глядя на Реда. Волосы у нее были совсем седые, лицо — морщинистое и дочерна загорелое. Ред обернулся, увидел ее, подошел и остановился рядом.
— Уехала, — сказал он.
— Вижу, — ответила маленькая пожилая женщина. — Додумается она до чего-нибудь дельного?
— Думаю, что да.
Джейни что-то проворчала про себя.
— А ты?
Ред посмотрел ей прямо в глаза.
— Что я?
Она фыркнула.
— Ты пожал ей руку, Ред. Будь я на ее месте, я бы за это влепила тебе как следует. Почему ты ее не поцеловал?
Ред повернулся и посмотрел туда, где за деревьями исчезла девушка на лошади.
— Она ничего такого не сказала.
— Ред Мелоун, ты круглый дурак! Она никогда ничего не скажет. Она не из таких. Она, может, и сама не знает, чего хочет.
— Погоди, Джейн Хэч. Не собираешься ли ты вмешаться в естественный ход истории?
Маленькая пожилая женщина презрительно хмыкнула.
— Я просто убираю камни, что мешают течению. Вот и все. В этом нет ничего плохого.
6
— Поймите, прошу вас, — говорил Джереми сестре приемного отделения. — Мистер Френч — мой очень близкий друг. Я точно знаю, что в ту же ночь, после несчастного случая, его привезли сюда, в вашу больницу.
Он переступил с ноги на ногу и огляделся. Мимо шли мужчины и женщины в белых халатах, занятые либо собственными мыслями, либо разговором. Некоторые, проходя, с любопытством посматривали в сторону дежурной сестры — о чем это она спорит с посетителем? В воздухе стоял едва ощутимый запах лекарств и антисептиков. Позади Джереми, в комнате ожидания, спокойно сидела Гвиннет Ллуэлин, делая вид, что читает старый номер журнала «Нэшнл Джиогрэфик», а на самом деле внимательно прислушиваясь к их разговору. Время от времени она даже переворачивала страницы.
Сестра поджала губы.
— Возможно, полиция ошиблась. Вы уверены, что его повезли не в Шведскую больницу, или в Денверскую городскую, или в больницу Святого Иосифа? А может быть, даже в больницу Генерала Роуза или в больницу штата Колорадо, в Ист-Сайде?
— Нет, как вы не понимаете? — Он вцепился в край ее стола. — Я сам приехал сюда на «скорой помощи». Я видел, как он здесь лежал! А сейчас на его кровати лежит кто-то другой, а у вас он вообще не зарегистрирован!
— Я уверена, что это какая-то ошибка.
«Еще бы, конечно, ошибка, поганка ты этакая!» — пронеслось у него в голове, но он отогнал эту мысль раньше, чем успел ее высказать. Кроме того, он вообще уже не был уверен, что это ошибка. Видимо, исчезновение Денниса не случайно. Как и обыск в его квартире. Как и сам несчастный случай. Как и подслушивающее устройство, которое он обнаружил в своем телефонном аппарате после того, как побывал у профессора Ллуэлин.
— Мне только на прошлой неделе звонили из вашей больницы и сообщили, что состояние Денниса стабилизировалось. Но что посещать его нельзя. Тот, кто звонил, так и сказал, что мистер Френч пока еще не может принимать посетителей.
Сестра покачала головой.
— Нет, отсюда никто не звонил.
Джереми вдруг пришло в голову, что он, возможно, видел своего друга в последний раз. Что больше его никогда не увидит. Деннис бесследно исчез, оставив после себя в жизни Джереми невосполнимую пустоту, как исчезают диссиденты в тоталитарных странах.
Но эту пустоту Джереми воспринимал только рассудком, а не сердцем. Как будто ему вырвали зуб или ампутировали конечность — у него все еще было такое чувство, словно Деннис где-то рядом. Словно он куда-то вышел по делу и вот-вот вернется.
Теперь Джереми окончательно убедился, что Деннис — вместе с Сарой Бомонт — впутался в какую-то опасную историю. Что кто-то взял и выхватил их из жизни. И все из-за того клочка бумаги.
Он обшарил всю квартиру в поисках этого листка, но и следов его не нашел. Одно из двух: либо его выкрали (не за ним ли приходил первый грабитель?), либо он тщательно спрятан. Но если Деннис так тщательно его спрятал, значит, он тоже понимал, какое значение имеет эта бумажка.
Джереми с Ллуэлин и в больницу отправились только для того, чтобы выяснить — выкраден листок или спрятан. Они надеялись, что им удастся уговорить сестер и проникнуть к Деннису. Деннис должен помнить, куда положил этот листок.
Видимо, сестра что-то прочла на его лице: она в нерешительности закусила губу, потом кивнула.
— Погодите. Что-нибудь может знать врач, который дежурил в ту ночь. Когда это было, говорите? Девятнадцатого июня?
Она нажала несколько клавиш своего терминала: Ожидая ответа, Джереми оглянулся.
Ллуэлин куда-то исчезла!
Его охватил панический страх. Он попытался взять себя в руки, но почувствовал, что весь дрожит. Неужели ее похитили, пока он стоял к ней спиной? И теперь ждут только подходящего момента, чтобы похитить и его? Он оглядел зал — нет ли поблизости подозрительных лиц. Что делать?
Тут он увидел, что она возвращается из вестибюля, и на мгновение облегченно прикрыл глаза. Ллуэлин, не говоря ни слова, взглянула на него и снова углубилась в журнал. Джереми вздохнул про себя. Ну вот, уже начинают мерещиться всякие ужасы.
— Нашла, — сказала сестра, запнулась и добавила: — Ах, вот оно что!
— А что такое?
Джереми повернулся к ней и подался вперед.
— В ту ночь дежурил доктор Венн. И сестра Килбрайт.
Она хмыкнула.
— Как я могу с ними поговорить?
— Никак. Они оба сбежали в следующий понедельник. Сейчас они где-то на Багамах. — На ее лице выразилось неодобрение. — Доктор Венн вечно приставал к сестрам, но никто не подозревал, что у него что-то с Джейн Килбрайт. Она была замужем. Мы, и подумать не могли, что она на такое способна. Хотя, надо сказать, муж перенес это довольно спокойно…
Она сообразила, что говорит лишнее, и снова поджала губы.
— Боюсь, больше ничем вам помочь не могу.
Джереми кивнул, поблагодарил ее, вышел на улицу и остановился на автомобильной стоянке. День клонился к вечеру, но на солнце было еще жарко. Волны горячего воздуха поднимались над капотами машин зыбкой, переливающейся завесой. Над асфальтом стояли зеркальные пятна миражей. Джереми вынул платок и вытер пот со лба. Ну, и что дальше?
Он подумал, что в машине, наверное, жарко, как в печке, достал ключи и открыл настежь все четыре дверцы. Из машины пахнуло жаром. Он протянул руку, запустил мотор и включил на полную мощность кондиционер.
Ллуэлин подошла в тот момент, когда Джереми заносил в записную книжку суть своего разговора с сестрой. Он начал было рассказывать, что произошло, но она остановила его.
— Я все слышала, — сказала она. — Во всяком случае, все самое существенное. Пока вы там болтали, я попросила кое-кого просмотреть регистрационные записи в компьютере.
— Что? Как? И зачем? Там нет никаких следов Денниса. По крайней мере… — Ему пришла в голову новая мысль. — По крайней мере, так мне сказали.
— Это правда. Деннис Френч там не зарегистрирован. Тогда я проверила, кого в тот день привозила сюда «скорая». А потом посмотрела еще на несколько дней вперед и назад. — Она умолкла и взглянула на него. — Одного неопознанного мужчину, сбитого машиной, положили сюда восемнадцатого — днем раньше, чем вашего друга.
Он переступил с ноги на ногу и огляделся. Мимо шли мужчины и женщины в белых халатах, занятые либо собственными мыслями, либо разговором. Некоторые, проходя, с любопытством посматривали в сторону дежурной сестры — о чем это она спорит с посетителем? В воздухе стоял едва ощутимый запах лекарств и антисептиков. Позади Джереми, в комнате ожидания, спокойно сидела Гвиннет Ллуэлин, делая вид, что читает старый номер журнала «Нэшнл Джиогрэфик», а на самом деле внимательно прислушиваясь к их разговору. Время от времени она даже переворачивала страницы.
Сестра поджала губы.
— Возможно, полиция ошиблась. Вы уверены, что его повезли не в Шведскую больницу, или в Денверскую городскую, или в больницу Святого Иосифа? А может быть, даже в больницу Генерала Роуза или в больницу штата Колорадо, в Ист-Сайде?
— Нет, как вы не понимаете? — Он вцепился в край ее стола. — Я сам приехал сюда на «скорой помощи». Я видел, как он здесь лежал! А сейчас на его кровати лежит кто-то другой, а у вас он вообще не зарегистрирован!
— Я уверена, что это какая-то ошибка.
«Еще бы, конечно, ошибка, поганка ты этакая!» — пронеслось у него в голове, но он отогнал эту мысль раньше, чем успел ее высказать. Кроме того, он вообще уже не был уверен, что это ошибка. Видимо, исчезновение Денниса не случайно. Как и обыск в его квартире. Как и сам несчастный случай. Как и подслушивающее устройство, которое он обнаружил в своем телефонном аппарате после того, как побывал у профессора Ллуэлин.
— Мне только на прошлой неделе звонили из вашей больницы и сообщили, что состояние Денниса стабилизировалось. Но что посещать его нельзя. Тот, кто звонил, так и сказал, что мистер Френч пока еще не может принимать посетителей.
Сестра покачала головой.
— Нет, отсюда никто не звонил.
Джереми вдруг пришло в голову, что он, возможно, видел своего друга в последний раз. Что больше его никогда не увидит. Деннис бесследно исчез, оставив после себя в жизни Джереми невосполнимую пустоту, как исчезают диссиденты в тоталитарных странах.
Но эту пустоту Джереми воспринимал только рассудком, а не сердцем. Как будто ему вырвали зуб или ампутировали конечность — у него все еще было такое чувство, словно Деннис где-то рядом. Словно он куда-то вышел по делу и вот-вот вернется.
Теперь Джереми окончательно убедился, что Деннис — вместе с Сарой Бомонт — впутался в какую-то опасную историю. Что кто-то взял и выхватил их из жизни. И все из-за того клочка бумаги.
Он обшарил всю квартиру в поисках этого листка, но и следов его не нашел. Одно из двух: либо его выкрали (не за ним ли приходил первый грабитель?), либо он тщательно спрятан. Но если Деннис так тщательно его спрятал, значит, он тоже понимал, какое значение имеет эта бумажка.
Джереми с Ллуэлин и в больницу отправились только для того, чтобы выяснить — выкраден листок или спрятан. Они надеялись, что им удастся уговорить сестер и проникнуть к Деннису. Деннис должен помнить, куда положил этот листок.
Видимо, сестра что-то прочла на его лице: она в нерешительности закусила губу, потом кивнула.
— Погодите. Что-нибудь может знать врач, который дежурил в ту ночь. Когда это было, говорите? Девятнадцатого июня?
Она нажала несколько клавиш своего терминала: Ожидая ответа, Джереми оглянулся.
Ллуэлин куда-то исчезла!
Его охватил панический страх. Он попытался взять себя в руки, но почувствовал, что весь дрожит. Неужели ее похитили, пока он стоял к ней спиной? И теперь ждут только подходящего момента, чтобы похитить и его? Он оглядел зал — нет ли поблизости подозрительных лиц. Что делать?
Тут он увидел, что она возвращается из вестибюля, и на мгновение облегченно прикрыл глаза. Ллуэлин, не говоря ни слова, взглянула на него и снова углубилась в журнал. Джереми вздохнул про себя. Ну вот, уже начинают мерещиться всякие ужасы.
— Нашла, — сказала сестра, запнулась и добавила: — Ах, вот оно что!
— А что такое?
Джереми повернулся к ней и подался вперед.
— В ту ночь дежурил доктор Венн. И сестра Килбрайт.
Она хмыкнула.
— Как я могу с ними поговорить?
— Никак. Они оба сбежали в следующий понедельник. Сейчас они где-то на Багамах. — На ее лице выразилось неодобрение. — Доктор Венн вечно приставал к сестрам, но никто не подозревал, что у него что-то с Джейн Килбрайт. Она была замужем. Мы, и подумать не могли, что она на такое способна. Хотя, надо сказать, муж перенес это довольно спокойно…
Она сообразила, что говорит лишнее, и снова поджала губы.
— Боюсь, больше ничем вам помочь не могу.
Джереми кивнул, поблагодарил ее, вышел на улицу и остановился на автомобильной стоянке. День клонился к вечеру, но на солнце было еще жарко. Волны горячего воздуха поднимались над капотами машин зыбкой, переливающейся завесой. Над асфальтом стояли зеркальные пятна миражей. Джереми вынул платок и вытер пот со лба. Ну, и что дальше?
Он подумал, что в машине, наверное, жарко, как в печке, достал ключи и открыл настежь все четыре дверцы. Из машины пахнуло жаром. Он протянул руку, запустил мотор и включил на полную мощность кондиционер.
Ллуэлин подошла в тот момент, когда Джереми заносил в записную книжку суть своего разговора с сестрой. Он начал было рассказывать, что произошло, но она остановила его.
— Я все слышала, — сказала она. — Во всяком случае, все самое существенное. Пока вы там болтали, я попросила кое-кого просмотреть регистрационные записи в компьютере.
— Что? Как? И зачем? Там нет никаких следов Денниса. По крайней мере… — Ему пришла в голову новая мысль. — По крайней мере, так мне сказали.
— Это правда. Деннис Френч там не зарегистрирован. Тогда я проверила, кого в тот день привозила сюда «скорая». А потом посмотрела еще на несколько дней вперед и назад. — Она умолкла и взглянула на него. — Одного неопознанного мужчину, сбитого машиной, положили сюда восемнадцатого — днем раньше, чем вашего друга.