Флинн Майкл. В стране слепых

   Потом он повернулся к своим товарищам.
   — Простите, — пробормотал он, чувствуя, что лицо его побагровело, но уже не от гнева, а от стыда. А что, если на самом деле их никто не подслушивает? Он чувствовал себя идиотом.
   Гвинн похлопала его по спине.
   — Ничего, Джереми. Мы все понимаем. — Остальные смотрели в сторону, стараясь не встретиться с ним взглядом. — Ничего, — повторила она.
   Она подвела его к стулу. Он сел и вытер лицо рукавом.
   — Это очень легко, — объяснил он. — Очень легко потерять голову от всех этих интриг и опасностей. Забыть, чего ради я все это затеял. Даже гордиться тем, что забыл. Убедить себя, что тебе совсем не нужен… не нужен… — он понял, что не сможет закончить фразу, и закрыл лицо руками.
   Он ничуть не удивился, когда через несколько секунд телефон зазвонил.

 

 
   — Ну, не знаю, — сказал Ред Мелоун с усмешкой. Он снял форменную фуражку посыльного и швырнул ее в сторону. — Мне показалось, что получится смешно. — Он поставил на стол две пиццы. — Вы ведь заказывали пиццу, верно?
   Он выбрал самое удобное кресло и со вздохом уселся.
   Все остальные тесной кучкой сгрудились вокруг стола. «Черпают силу и утешение в сплоченности, — подумал Мелоун. Четыре мушкетера». Конечно, общая опасность сближает. Кто может знать это лучше его?
   Коллингвуд пристально смотрел на него, стиснув кулаки. Сара рассказывала ему про Коллингвуда, однако этот человек, смело встретивший его взгляд, совсем не похож на того растяпу. А по тому, как стоят остальные, видно — они ждут, что будет делать Коллингвуд.
   Гвиннет Ллуэлин по очереди открыла коробки с пиццей и осмотрела их содержимое.
   — Именно это мы и заказывали. — Она снова закрыла коробки и повернулась к нему. — Вероятно, это должно служить доказательством, что вы нас подслушивали.
   Коллингвуд в это время читал надписи на коробках.
   — Где вы взяли эти пиццы?
   Ред снова усмехнулся.
   — Вы ни за что не поверите. Я их заказал на стороне.
   Коллингвуд скрестил руки на груди.
   — Это что, какая-то шутка? Мне не смешно.
   Вейн засопел и шагнул к телефону.
   — Я думаю, надо сообщить нашим партнерам.
   — На вашем месте я бы не стал это делать.
   Вейн застыл, держа руку на трубке.
   — Почему?
   — Потому что мы отключили ваш телефон.
   Вейн с досадой кашлянул и поднял трубку. Нажав несколько кнопок, он подождал, потом постучал по рычагу.
   — Молчит, — сообщил он.
   Ред недовольно поморщился.
   — Ну конечно, молчит. Я же вам сказал.
   «Впрочем, со стороны Вейна это было вполне разумно, — подумал он. — С какой стати они должны верить мне на слово?»
   Вейн шумно вздохнул, большими шагами подошел к двери и распахнул ее. У лифта, на расстеленном перед открытой дверцей замасленном брезенте, стояли два рослых человека в рабочей одежде. На поясе у них болтались какие-то инструменты, в темной пустой шахте была подвешена переносная лампочка. Один из рабочих повернулся и сказал:
   — Простите, сэр, лифт не работает.
   Вейн закусил губу и взглянул на Реда.
   — Лестница, вероятно, тоже не работает?
   — Как раз сейчас ее чинят, — ответил Ред. — Думаю, скоро приведут в порядок.
   — Успокойтесь, Херкимер, — сказала Ллуэлин. Она прикрыла дверь, взяла Вейна под руку и привела обратно в комнату. — Я уверена, что мистер Кальдеро не собирается причинить нам никакого вреда. — Она взглянула на Реда. — Насколько я понимаю, вы из той, другой группы — из Ассоциации утопических изысканий?
   — Молчание — золото. — «Господи, я, кажется, начинаю вещать точь-в-точь как этот сукин сын Кеннисон — живое воплощение избитых истин». Однако он слишком о многом проговорился в тот раз, когда впервые встретился с Сарой. Он по ошибке считал, что она знает больше, чем на самом деле, и это чуть не стоило им обоим жизни. Второй раз допускать такую же ошибку он не собирался. Чем меньше человек знает, тем для него же лучше.
   — Понятно, — сказала Ллуэлин после паузы. — А та женщина, которая была с вами вчера, — это Сара Бомонт?
   Он прослушал пленку, где были записан их разговор об этом, так что вопрос не застал его врасплох. Он вспомнил, как убеждал Сару не беспокоиться, что ее могут узнать, и непременно усмехнулся бы над юмором ситуации, если бы она не касалась его так близко.
   — Ее зовут Глория Беннет, — отрезал он. Ассоциация потратила немало сил на то, чтобы эта «крыша» была надежной, и он не собирался протыкать в ней дыры только ради того, чтобы удовлетворить их любопытство. Если Сара захочет им сказать… Впрочем, он постарается ей это отсоветовать. Самый крепкий секрет — тот, который никому не известен. — Можете прочитать все про нее в «Кто есть кто».
   — Она чернокожая.
   — Ну и что? Не она одна.
   — У нее на лице шов, как после пластической операции.
   Ред пожал плечами.
   — У меня тоже.
   Ллуэлин внимательно посмотрела на него.
   — Очень может быть, что и у нас тоже они появятся прежде, чем вся эта история кончится. Но я думаю, вы пришли сюда не для того, чтобы не отвечать ни на один вопрос. Для этого вам не стоило выходить из дома.
   Ред подумал, что ему нравится, как она держится. Он напомнил себе, что эти люди ему не враги, хоть и не совсем друзья. Мир не делится лишь на друзей и врагов. Большинство людей нейтральны или вообще ни к чему непричастны. У них собственные желания и цели, собственные кружки друзей и врагов. Иногда эти кружки пересекаются.
   — Я пришел, чтобы немного поторговаться, — сказал он. — Я хочу больше знать про «ДБС».
   — А почему мы должны вам что-то сообщить? — спросил Вейн.
   Ред сдержался. Наверное, естественно, что Вейн стремится держать про себя все, что касается его организации, но принимать такие ритуальные позы — значит попусту терять время. Оба они понимают, что в конце концов придется обменяться информацией. Какой смысл оттягивать? Ред улыбнулся историку, но ответ его предназначался для Коллингвуда.
   — Потому что у нас есть нить, которая ведет к Деннису Френчу.
   В этом тоже была какая-то ирония судьбы: Ред помнил, как Кеннисон воспользовался той же самой приманкой, чтобы заручиться помощью его и Сары.
   Коллингвуд приоткрыл рот от удивления, опустил руки и подался вперед.
   — Где он?
   Ред развел руками.
   — Пока еще точно не знаю.
   — Замечательно!
   Коллингвуд с досадой хлопнул руками по коленям и отвернулся к стене.
   — Но я знаю человека, который знает другого человека, который может знать.
   Коллингвуд пристально посмотрел на него через плечо. От этого взгляда Реду стало не по себе. Он не имел в виду шутить по такому поводу, это у него получилось случайно. Сара постоянно попрекает его тем, что он ничего не принимает всерьез. Может быть, она права. Коллингвуду и без того скверно, не стоит растравлять его раны.
   — Прошу прощения, — буркнул он. — Это не такая уж надежная нить, но ничего лучшего у нас нет.
   — Зачем вы хотите купить нашу помощь? — вдруг спросил Донг.
   До сих пор математик не проронил ни слова, и его неожиданный вопрос удивил Реда. Он повернулся к Донгу.
   — Если мы найдем Денниса Френча, такая цена вас устроит?
   Донг мотнул головой.
   — Если вам нужна наша помощь, попросите нас помочь. Не пытайтесь нас купить.
   Ред молча вытянулся и положил ногу на ногу. Люди, выставляющие напоказ свой альтруизм, всегда его раздражали. В трудную минуту лучше положиться на того, кто в тебе заинтересован, а не просто оказывает любезность. Правило, не имеющее исключений. Однажды — только однажды за всю свою жизнь — он им пренебрег.
   — Ну, мою помощь за эту цену вы получите, — сказала Ллуэлин, вызывающе выпятив челюсть и обведя всех взглядом. — Мы с Джереми вместе заварили всю эту кашу, нам вместе ее и расхлебывать.
   Она на мгновение встретилась взглядом с Коллингвудом. Тот улыбнулся ей, она покраснела и опустила глаза.
   — Мою тоже, — признался Донг. — Мы с Джереми дрались плечом к плечу. И как иначе могу я вернуться к семье? — Он отошел от стола и встал перед окном. Вдали мерцали огни Бостона. Над рекой полз из аэропорта Логан вертолет, похожий на светлячка. — У меня нет никакого желания исчезнуть, — продолжал он. — Я не хочу, чтобы вся моя жизнь перевернулась вверх тормашками. Я хочу снова увидеть своих братьев и сестер. — Он повернулся к остальным. — Я не желаю прятаться и скрывать свое имя или свое лицо.
   При этих словах он взглянул на Реда.
   Вейн вздохнул.
   — А если я скажу, что отказываюсь помогать, получится, что я трус и лицемер. — Он скрестил руки на груди. — Я помогу Джереми, чем смогу; но только если это не будет означать, что мне придется идти против своих товарищей.
   Ред облокотился на ручку кресла и подпер подбородок рукой.
   — Вот это другое дело, — сказал он. — Вы хотите знать, что вы с этого будете иметь. Скажем, вот что: мы не прочь выяснить, кто это поднял на воздух ваших друзей и коллег. Вас это интересует?
   Вейн резко поднял голову.
   — Кто? Мы и так знаем, кто. Общество Бэббиджа. Эти проклятые убийцы.
   Ред напряженно улыбнулся.
   — Не буду спорить, проклятые они или не проклятые и почему. Только именно это убийство — не их рук дело. В данный момент Общество Бэббиджа практически парализовано. В Совете у них разброд. Треть членов Совета боится, что другая треть намерена их прикончить.
   — А третья треть? — спросила Ллуэлин.
   — А этих уже прикончили, — буркнул Ред. — Нет, они не те люди, кого вам нужно бояться. — Ему показалось странным, что его давние враги теперь абсолютно бессильны, Если и не безобидны, то по крайней мере заняты тем, что причиняют вред друг другу. — Кроме того, в вашей группе был их агент. Некто по фамилии Бэндмейстер.
   Эти слова потрясли всех.
   — Генри?
   — Я не могу поверить…
   — Вы хотите сказать…
   Ред поднял руку, и все замолчали.
   — Да. Он был один из них. И он представлял для них слишком большую ценность, чтобы им пожертвовать.
   — Ценность, — повторила Ллуэлин. — Ненавижу, когда одни люди назначают цену другим. — Она тяжело вздохнула. — Господи, как мне не хватает моей трубки!
   — Между прочим, — осторожно заметил Джереми, — им приходилось и раньше жертвовать кое-какими… ценностями.
   Ред мотнул головой.
   — Это были жертвы пешек. Не слонов.
   — Я не могу поверить, чтобы такой человек, как Генри Бэндмейстер, был шпионом тайного общества, — возмущенно произнес Вейн.
   Джереми посмотрел на него с насмешливой улыбкой.
   — Уж кто бы говорил, но только не вы.
   У Вейна хватило совести покраснеть.
   — Но если это сделало не Общество Бэббиджа, — перебила их Ллуэлин, — то кто?
   Ред одобрительно посмотрел на нее.
   — Вы всегда стараетесь сразу взять быка за рога, да?
   — Это экономит время, — ответила она.
   — Хорошо, — сказал он. — Я рискну. Вот кое-какая дармовая информация. Существуют и другие общества, помимо тех, о которых вы знаете из бомонтовской распечатки. Мы подозреваем, что одно из них и уничтожило вашу группу.
   — Зачем? — спросила Ллуэлин.
   Он пожал плечами.
   — Если бы мы знали, зачем, мы бы знали, кто.
   — Мы полагали, — начал Донг неуверенно, — что из-за того, что я провел математический анализ…
   Ред рассмеялся.
   — А вы думаете, больше никто этого не делал? Вы думаете, все остальные математики и социометристы, сколько их только есть в этой стране, не корпели над этой распечаткой, как правоверный еврей над Талмудом? — Он ткнул пальцем в сторону коробок, лежавших на столе. — Между прочим, пицца остывает. Вы как хотите, а я бы немного поел.
   Коллингвуд молча достал из буфета несколько картонных тарелочек, положил на одну из них ломоть пиццы и протянул Реду. Больше никто не шевельнулся.
   — Спасибо. Нет, — продолжал Ред, обращаясь к Донгу, — ценность математических фрагментов распечатки ни для кого не секрет. Нужно быть дураком, чтобы не обратить на них внимание, а теперь, когда Вейл нет в живых, дураков среди них не осталось. — Он откусил кусок пиццы, и ему тут же вспомнилось, как они с Сарой беседовали с Кеннисоном в пиццерии Тони. Запах сыра и томатного соуса; голоса людей за стойкой; острое крысиное лицо Кеннисона напротив; Сара, сидящая рядом, не совсем вплотную, но достаточно близко, чтобы ощущать ее присутствие. «Как она сейчас там, на западном побережье?» — подумал он и почувствовал непонятную тревогу. — Нет, должна быть какая-то другая причина, почему вас решили убрать с дороги, — продолжал он, размахивая в воздухе ломтем пиццы. — Насколько я знаю, — он кивнул на телефон, — мы с вами можем работать вместе. Что вы на это скажете? Согласны обменяться информацией?
   Коллингвуд взглянул на Вейна.
   — Я предлагаю отвезти Кальдеро в поместье Детвейлера.
   Вейн сморщился, как будто попробовал лимон.
   — Вы думаете, от этого может быть толк?
   Ллуэлин пожала плечами.
   — Хуже не будет.
   — О чем вы говорите? — раздраженно спросил Ред. Отвезти его в поместье Детвейлера? Не собираются ли они захватить его в плен, несмотря на то что его люди стерегут в коридоре?
   Вейн чуть улыбнулся.
   — Об обмене информацией. Мистер Кальдеро, вы играете в покер?
   — Немного. А что?
   — Так вот, у нашего мистера Детвейлера есть на руках пара, которую мы хотели бы перебить.

 

 
   — Ну-ну, — сказал Ред Мелоун, глядя сквозь полупрозрачное зеркало на двух человек, сидящих в библиотеке Детвейлера. — Ну-ну.
   Один из них, с гипсовой повязкой на правом запястье, расхаживал по комнате, доставая с полок то одну, то другую книгу и рассеянно их перелистывая. Другой сидел в мягком кресле в стиле королевы Анны и раскладывал на карточном столе пасьянс.
   — Похоже, им тут не очень нравится, — заметил он.
   Адриан Детвейлер V усмехнулся.
   — Бывает, что самая страшная пытка — пытка скукой. Они даже не разговаривают между собой — боятся, что мы их подслушаем.
   Ред хотел заметить, что именно этим они в данный момент и занимаются, но промолчал. Впрочем, пленники ведут себя правильно. Профессионалы. Но чьи они?
   — Как можно скучать, когда под рукой столько книг?
   — Мне кажется, я их раскусил. Они не из книголюбов.
   У старика был неразборчивый, гнусавый новоанглийский выговор, напоминавший конское ржание. «Теледиктор из него никакой, — подумал Ред. — Интересно, он специально так выучился?»
   — Ну, насмотрелись? — Детвейлер протянул руку, чтобы задернуть зеркало шторой, но Ред удержал его.
   — Еще минуту.
   Он пристально вгляделся в обоих пленников. Через некоторое время тот, кто раскладывал пасьянс, заерзал в кресле, выровнял карты, которые держал в руках, постучав их боком по столу, и медленно оглядел комнату. Когда его взгляд упал на зеркало, он нахмурился и снова принялся нервно постукивать колодой по столу. Ред усмехнулся.
   — Дайте мне поговорить несколько минут с этим вот картежником, — сказал он.

 

 
   Человек с картами подозрительно взглянул на вошедшего Реда. Тот улыбнулся ему и подошел, протягивая руку.
   — Я вижу, вас тоже взяли? А кто вообще эти чудаки?
   Человек вытянул из колоды три карты и открыл верхнюю. Это была восьмерка треф.
   — Тебе не кажется, что этот трюк уж очень очевиден? — спросил он.
   — Ну, я думал, попытка не пытка. — Ред подставил стул и сел напротив человека с картами. — Попробуй положить ее на девятку. — Он показал на стол.
   — Пошел ты… — сказал человек, но положил восьмерку на девятку. — Что вы сделали с моим приятелем?
   — Это с тем парнем, которому руку малость ушибли? А как его зовут?
   Человек пристально посмотрел на него.
   — Никак. Где он?
   — В сортир пошел. А даму клади сюда.
   — Кто раскладывает, ты или я? — Человек швырнул карты на стол, смешал их в кучу и подвинул к Реду. — Вот, можешь попробовать сам.
   Он еще раз посмотрел на Реда и вдруг прищурил глаза.
   — Я тебя где-то видел.
   Ред собрал карты.
   — Возможно. Мир не так уж велик. — Он аккуратно сложил карты и перетасовал их. — Мне как раз то же самое пришло в голову. — Он снял карты, соединил обе половинки колоды и начал сдавать. — Ну как, Чарли, сыграем партию в рамми?
   Чарли вздрогнул и уставился на Реда. Лицо его исказилось.
   — О господи! — сказал он. — О господи!

11

   Детвейлер, конечно, сразу же созвал совещание в верхах.
   Ред смотрел, как Чарли, взяв в руку стопку бренди, покосился на нее, потом обвел глазами стол и, встретившись взглядом с Детвейлером, сказал:
   — Послушайте, а пива у вас нет?
   Стоун поднял глаза к потолку, но Детвейлер, улыбнувшись, поманил к себе пальцем слугу:
   — Пиво для Чарлза, — сказал он. — И для Бада тоже? Хорошо. Два пива. «Сэм Адамс Лагер» годится?
   — Давайте уж три, — сказал Ред.
   — Ты знаешь, они явились и начали про тебя расспрашивать, — сказал Чарли Реду. — Эти козлы из Департамента внутренних дел. Спасибо. — Слуга поставил перед ними три высоких бокала с пивом. Оно было приятного золотистого цвета, с белоснежной шапкой пены. Чарли поднял свой бокал. — Они хотели знать все, что мне про тебя известно.
   Ред посмотрел на свой бокал. По стенкам бежали вверх вереницы пузырьков, становившихся по мере подъема все крупнее и крупнее. Он отхлебнул пива. Пузырьки возникают на крохотных, незаметных трещинках и дефектах стекла. Мы даже не знали бы о существовании этих трещинок, если бы на них не появлялись пузырьки. Реду пришло в голову, что эти скрытые дефекты похожи на тайные клиологические общества. Подходящее сравнение. Он отхлебнул еще пива.
   — И что ты им сказал? — спросил он.
   — Какая разница? Все равно тебе нельзя возвращаться. — Чарли сделал большой глоток и поставил бокал на стол. — Я сказал им, что ничего про тебя не знаю, кроме одного: ты никогда не передергивал, когда играл в рамми.
   — Да нет, передергивал, конечно, — сказал Ред. — Просто ты не успевал заметить.
   Чарли засопел.
   — Ну и ну, — он повернулся к своему приятелю. — Пять лет мы с ним сидели в одной комнате, напротив друг друга, так что могли бы целоваться через стол — будь он немного смазливее, а я неразборчивее, и я так ни о чем и не догадался.
   — Ты думай, что говоришь, — сказал Бад. — Мы тут не со своими сидим. — Он мрачно взглянул в сторону Коллингвуда и потер запястье.
   — А, не беспокойся, — ответил Чарли. — Ред, так что по этой части все в порядке. Наверное, я должен теперь звать тебя Джимми?
   Ред пожал плечами.
   — Что в имени тебе моем? Ты же знаешь.
   Пять лет-они работали вместе, и ему тоже в голову не пришло, что Чарли не просто правительственный агент. Дурацкое положение. Интересно, как чувствует себя Чарли. Если посмотреть со стороны — чистая комедия.
   Стоун постучал по столу костяшками пальцев.
   — Может быть, займемся делом? — спросил он. — Мы хотим услышать от каждого из вас полный отчет. Кто вы, черт возьми, такие и кого представляете?
   Чарли поднял одну бровь, взял в руки бокал и взглянул на Реда.
   — Сегодня у нас бенефис дилетантов, а?
   Бад усмехнулся, а Стоун покраснел. Ред улыбнулся Чарли и поднял свой бокал, показывая, что пьет за его здоровье. До чего приятно снова иметь дело с профессионалами! Он откинулся на спинку стула.
   — Я думаю, настало время наконец разобраться, что к чему. — Он обвел взглядом стол. Детвейлер с дочкой. Стоун. Четыре мушкетера. Чарли с Бадом. — Меня зовут Джимми Кальдеро, я представляю Ассоциацию утопических изысканий — истинную наследницу первоначального Общества Бэббиджа. — Стоун засопел, и Ред подался вперед. — У нас позади история, которая насчитывает больше 150 лет, Стоун, только сейчас нет времени о ней говорить, да вам и нет нужды все это знать. Если вы не читали бомонтовскую распечатку, лучше уж молчите.
   Ред произнес это, почти не повысив голоса, но Стоун смущенно заерзал в своем кресле. Дженни Бэррон посмотрела на него, презрительно скривив губы. На Реда она не смотрела, но он время от времени чувствовал на себе ее быстрый, холодный, оценивающий взгляд. «Крутая сучка», — подумал он. Стариковское добродушие Детвейлера выглядело резким контрастом по сравнению с жесткой бесцеремонностью обоих младших его партнеров. «Даже здесь, — подумал он. — Даже сюда проникла гниль». Сара права — есть в клиологии что-то такое, что лишает человеческого облика тех, кто ею занимается. Должно быть, все дело в отстраненности. Когда человек из субъекта превращается в объект. А от отстраненности до господства всего один маленький шаг. Когда не терпится заставить людей вести себя так, как они должны бы себя вести согласно твоей науке. Разве редко случается, что психиатр злоупотребляет состоянием своего больного, а работники социальных служб обижают тех самых людей, которым обязаны помогать? За спиной у «ДБС» было полтораста лет весьма прибыльной пассивности; тем не менее он чувствовал, как чешутся руки у Стоуна, а может быть, и у Бэррон. Как им не терпится потянуть за ниточки, приводящие в движение марионеток. Что это — опьянение властью? И чем это отличается от его намерений воспользоваться Ассоциацией? Тем, что у него-то цели благородные?
   Он вспомнил, как тоща, во время панического бегства в горах к дому Уокера, Сара сказала: «Все та же старая история». Та же старая история. Цель оправдывает средства. Но у него по крайней мере есть смягчающее обстоятельство — он взялся за эти ниточки против своей воли.
   — А это мой старый боевой товарищ, — Ред показал на Чарли, который допивал свое пиво. — Он представляет Тайную Шестерку.
   Это была, конечно, всего лишь догадка. Может быть, Тайную Шестерку, а может быть, группу «К». Или еще какую-то группу, о которой он никогда и не слыхал. И если так, то вполне можно собирать вещички и отправляться домой.
   Бад со стуком поставил бокал на стол.
   — Откуда ты знаешь?
   Чарли удовлетворенно вздохнул, осторожно поставил свой бокал и вытер губы салфеткой.
   — Замечательное пиво, — сказал он Детвейлеру, скрестил руки на груди и улыбнулся Реду. — Он не знал. Он угадал. Это ваши люди забрались в файлы Лайсэндера Спунера, да?
   Ред увидел, что глаза Чарли зловеще сощурились. Чарли насторожился. Не знает, насколько можно доверять мне, да и вообще Ассоциации. Если уж на то пошло, что я на самом деле знаю про Шестерку? Что Чарли ее член? А кто такой Чарли? «Как обманчив внешний вид, не все золото, что блестит», — мелькнули у него в голове строчки из Гильберта и Салливана.
   — Наши подлинные враги, — сказал он всем остальным, — не люди Чарли. («Во всяком случае, я на это надеюсь».) Это банда из Европы, которую мы называем «группой К».
   Он рассказал им про чужой файл, про Говард, про то, как опоили чем-то Глорию Беннет.
   Чарли поджал губы.
   — Значит, вы о них знаете.
   — Слишком длинный у тебя язык, — сказал ему Бад.
   Чарли ткнул большим пальцем в Реда.
   — Да он уже о них знал.
   — Верно, но остальные не знали.
   Чарли опять поджал губы.
   — Нет, Джимми прав. Эта его «группа К» — действии тельно наш враг. Смотри, что они сделали с нашим отделением в Оберлине. Не беспокойся, Бад, с Кругом я потом все улажу, но я думаю, они меня в этом поддержат. — Он повернулся к остальным и положил руки плашмя на стол. — Дайте я начну с самого начала. Распечатка перепугала нас до полусмерти. Мы всегда считали… Да нет, что я вам буду говорить, сами понимаете. Мы решили выяснить, в чем дело. — Он взглянул на Реда. — Одна из утечек, которые обнаружил твой приятель Кеннисон, была наша. И телефонный звонок тоже. — Он стиснул кулаки и принялся их разглядывать. — Ну, звонок — это было сверх утвержденной программы, но Ора… В общем, люди из Общества Бэббиджа прикончили одного ее приятеля, репортера из «Таймс».
   Ред поднял бровь.
   — Гуваниса?
   Чарли удивленно взглянул на него.
   — Ты что, все списки в голове держишь? — Он повернулся в кресле и поманил к себе слугу. — Будьте добры, повторите, пожалуйста. — Он описал пальцем в воздухе несколько кругов, потом обратился к Детвейлеру: — Я полагаю, этот ваш человек в курсе всего?
   Детвейлер улыбнулся и развел руками, но ничего не сказал.
   — Давайте дальше! — сердито сказала Бэррон. Чарли усмехнулся.
   — Спокойнее, спокойнее. Так вот, как я и говорил, мы пошарили в базах данных Кеннисона, и как вы думаете, что мы там нашли? Еще три утечки. Ничего себе, а? Помните ту сцену из «Хватай деньги и беги», где Вуди Аллен хочет ограбить банк, а тут появляется другая банда, которая тоже хочет ограбить тот же банк?
   Он покачал головой. Слуга поставил перед ним бокал пива.
   — Кеннисон обнаружил всего три утечки, — заметил Ред.
   — Да? Так мы оказались умнее его. — Чарли сделал большой глоток, и Ред почувствовал раздражение: слишком уж он тянет. Он видел, что и остальные сидящие за столом нетерпеливо ждут. Коллингвуд заметил его взгляд и криво ему улыбнулся, как будто хотел сказать: «Теперь вы понимаете, каково это?» Ред почувствовал, что слегка краснеет, и вспомнил, как морочил головы Четырем мушкетерам, а еще раньше — Саре. Но от этого он, конечно, только проникся к Чарли еще большей симпатией: он понимал, что тот отчаянно старается собраться с мыслями и сообразить, что можно сказать, а что нельзя.
   — Один из вирусов мы проследили до инвестиционной фирмы в Сент-Луисе, — продолжал Чарли.
   — «Глобал Инвестмент Стратеджиз», — вставил Ред.
   — Ты их знаешь?
   — Это «крыша» Фредерика Ульмана.
   — Я их знаю, — сказал Стоун и самодовольно усмехнулся. — Если они на самом деле те, кем вы их считаете, то они должны бы добиться куда больших успехов.