- Да, миледи, - поклонился он, пристально разглядывая ее тонкую фигурку. Айен пожалел, что она напомнила ему о том, что происходит из длинного рода ведьм-воительниц, но она слегка потупила взгляд, привередливо поковырялась в тарелке, вздохнула и сказала:
   - Потом, я же не собираюсь подходить к ним слишком близко, ведь ребенок, ну, в общем... Но мне хотелось бы на них посмотреть, я слышала, что они очень красивы.
   - И лебедята уже научились п-плавать. Тебе п-понравится, Эльф.
   - Ох, как замечательно! Айен, а почему бы нам не взять с собой ребятишек? Им тоже понравятся лебедята. Устроим для них праздник!
   Все поняли, что Хан'тирелл обдумывает эту идею. Эльфрида проворковала:
   - Я обнаружила, что мне сейчас очень нравится, когда вокруг звенит детский смех.
   Айен метнул на нее предостерегающий взгляд, но рогатый управляющий уже принял решение и кивнул.
   - Хорошо, милорд, я велю приготовить вам лодки и прикажу болотникам грести, а двум месмердам - разведать дорогу.
   - Ой, а нам обязательно брать с собой этих ужасных созданий? - Эльфрида передернулась, причем не очень наигранно.
   Айен сказал небрежно:
   - Х-хан'тирелл, думаю, это необязательно! Я знаю д-дорогу к поляне, где цветет золотая б-богиня. Я был там м-много раз, надо просто п-плыть вверх по реке.
   Хан'тирелл ничего не ответил, а лишь прищелкнул пальцами; велев слугам подлить еще вина, и они поняли, что он не изменил своего решения.
   На следующее утро они отправились в путь на рассвете, раскрасившем небо в жемчужные цвета. Одна из шести больших лодок; была нагружена корзинами с едой и одеялами. Эльфрида, откинувшись на подушках, сидела на носу другой, лицом к Айену, а дети разместились в остальных лодках; на корме каждой сидело по колдуну. Маленького Джока, сына фермера, вместе с корзинами втиснули в лодку к болотникам.
   Сам Хан'тирелл ловко запрыгнул в лодку Айена, и у прионнса екнуло сердце. Он надеялся, что Шрамолицый Воин не сочтет необходимым лично сопровождать их, и накануне даже проговорил маленькое заклинание, ложась спать. Оно не сработало, и теперь их побег обещал стать гораздо более сложным.
   К восьми часам туман рассеялся, и над их головами сияло синее летнее небо. На воде играли солнечные блики, но под нависающими ветвями дубов было прохладно. Болотники неторопливо гребли, и у пассажиров было время, чтобы насладиться природой. Пушистые лебедята плескались на мелководье, а взрослые плавали поблизости. Радужная зеленая змея свернулась кольцом на суку, из камышей доносился птичий гомон, и болотники раздвигали заросли, чтобы взглянуть на них. Время от времени кто-нибудь окликал гребущих болотников с берега, всегда получая в ответ одно и то же пронзительное "Айии!"
   К полудню они свернули, и их глазам предстал низкий холм, увенчанный высокими деревьями, возвышающийся слева от них, а впереди поблескивали воды Муркфэйна. В воздухе плавал густой экзотический аромат. Эльфрида подняла лицо, с наслаждением принюхавшись. Айен наклонился вперед, коснувшись ее колена.
   - Постарайся не вдыхать, Эльф, - это п-приманка золотой б-богини, ты от нее уснешь.
   Хан'тирелл велел болотникам править лодки к берегу. Когда все выбрались на твердую землю, Айен отвел стелющиеся по земле ветви ивы, и все дети закричали от изумления. Перед ними был цветок, выше их ростом, в форме лилии и желтый, точно летнее солнце. Его изогнутые наружу лепестки окружали длинные тычинки, склонявшиеся под весом густой пыльцы. Нижний лепесток усеивали фиолетово-красные крапинки, похожие на тропинку, ведущую к малиновому ложу пестика. Глубоко внутри скрывалась круглая капля золотистого меда, а воздух был напоен дурманящим ароматом.
   Массивный зеленый стебель, покрытый острой щетиной, рос из того же корня, что и сотня точно таких же. Каждый стебель, толщиной с человеческое тело, увенчивал свисающий желтый цветок, а огромные зеленые листья торчали вверх.
   - Как они прекрасны! - воскликнула Эльфрида.
   - И с-смертельно опасны, - мрачно добавил Айен. - Золотая богиня плотоядна - ее к-красота и аромат приманивают неосторожных. Опаснее всего она днем - к вечеру к-крепость ее аромата уменьшается, поскольку ночью она п-переваривает съеденное.
   Эльфрида отпрянула.
   - Она ест мясо? И нас тоже съела бы?
   - Если бы ей дали, - отозвался Айен. - Мои предки скармливали золотой б-богине всех, кто им п-перечил.
   Он поднял с земли горсть камешков.
   - Смотри! - позвал он. - Она захлопнется, если п-почувствует больше чем д-два или три прикосновения одно за д-другим, как будто что-то идет по ее крапчатой тропинке.
   Айен бросил несколько камешков в пасть цветка, и лепестки мгновенно свернулись внутрь. Остальные цветы вокруг него беспокойно зашевелились и зашуршали, а стебли потянулись к ним, как будто чувствуя их запах.
   - Они чувствуют исходящее от нас тепло, - сказал Айен и велел всем отойти на несколько шагов назад. Наклонив голову, он тихонько прошептал Эльфриде: - Вино, которое мы пили на нашей с-свадьбе, было сделано из меда з-золотой б-богини - говорят, что это сильное любовное зелье.
   Эльфрида, залившись румянцем, подняла на него огромные серые глаза. Она хорошо помнила ту страсть, которая охватила ее после того, как она выпила медового вина. Айен улыбнулся и сжал ее руку.
   - У нее очень ценный мед, - сказал он громко, - Вместе с мурквоудом и райсом это одна из главных статей нашей торговли. Но собирать его очень опасно. У нас есть множество болотников, специально обученных собирать медовые капли, и все равно каждый год довольно много из них погибает.
   Он сделал большой шаг вперед и цветок слегка шевельнулся, раскрыв лепестки и демонстрируя малиновую сердцевину, заполненную блестящими каплями меда. Айен осторожно поставил ногу на одну из темно-красных крапинок и наклонился так, что его голова и плечи исчезли из виду. Эльфрида негромко вскрикнула, но как только лепестки начали закрываться, Айен шагнул назад. Раскрыв кулак, он показал ей каплю меда, лежавшую у него на ладони.
   - У с-сборщика есть всего один шанс, - объяснил он. - Одно прикосновение - и лепестки закроются, поэтому важно следить за временем. Опустив другую руку в карман, он вытащил маленький кувшинчик, осторожно перелив в него густой мед и плотно закрыл крышку. - Мы выпьем это с-сегодня вечером, любовь моя, - сказал он Эльфриде, которая снова залилась краской и улыбнулась.
   Болотники повели лодки вдоль заросшего ивами берега озера, пока не добрались до низкого заливного луга, расстилавшегося на западном берегу. Там они причалили, и болотники принялись проворно выносить из лодок одеяла и корзины. Затем взобрались по пологому склону и, очутившись на твердой земле, направились в рощицу из высоких деревьев.
   На севере начинались леса, отступавшие к фиолетовому мазку Великого Водораздела. Он находился всего лишь в полудне пути от границ с Эслинном и Блессемом. Айен почувствовал, что его сердце забилось быстрее, и взглянул на Дугласа, который усмехнулся ему в ответ.
   Они уселись на одеялах и подушках, разложенных болотниками, и принялись за роскошную еду, которую им подали. К смятению Айена, Хан'тирелл отказался от вина, в которое они добавили сонного зелья, вместо этого он с неутомимой грацией принялся бродить по вершине холма.
   Болотники уже подали фрукты и сладости, когда Дуглас внезапно вскочил на ноги.
   - Я хотел бы предложить тост! Дамы и господа, наполните свои бокалы. Болотники принялись проворно наполнять опустевшие бокалы вином. Дуглас подождал, пока все бокалы не были полны до краев, затем возвестил:
   - Да здравствует дитя! Наследник Башни Туманов и всего Эррана!
   Все присоединились к этому тосту и осушили свои бокалы до дна. Айен весело сказал:
   - Х-хан'тирелл, вы не хотите в-выпить за наше дитя?
   Хан'кобан сердито сверкнул глазами, но все-таки вышел вперед, на угловатом лице было написано подозрение. Он взял бокал, который улыбающаяся Эльфрида передала ему, и сделал глоток. Его губы чуть скривились, и он наклонился, собираясь поставить его обратно.
   - И еще один тост за гордых родителей, да будут они через сорок лет счастливы так же, как сейчас!
   Хан'тирелл снова выпил и развернулся, собираясь уйти, когда Дуглас с дьявольским огоньком в сине-зеленых глазах воскликнул:
   - И, разумеется, тост за нашу щедрую благодетельницу, Маргрит Ник-Фоган Эрранскую!
   Все разразились приветственными криками, снова осушили свои бокалы, которые проворные болотники успели вновь наполнить, и Хан'тирелл был вынужден последовать их примеру. Поляна огласилась веселыми возгласами и смехом, и управляющий поставил, наконец, собираясь уйти. Эльфрида с Айеном в ужасе переглянулись. В этом вине было такое количество макового сока и валерианы, которое свалило бы с ног оленя, но оно, казалось, не возымело на него никакого воздействия. Один из колдунов уже клевал носом на своих подушках, а другие зевали, прикрывая рты ладонями. Но походка Хан'тирелла, бродящего среди деревьев, была столь же грациозной, как и всегда. Айен пожал плечами. Он был готов и к такой неожиданности. Ребятишки затеяли игру в пятнашки. Дуглас, Гиллиан, Айен и Эльфрида улеглись на подушках и завели беседу, тогда как колдуны один за другим начали похрапывать.
   - А как же месмерды? - встревоженно спросила Эльфрида. - Как мы преодолеем их?
   - М-месмерды знают, что мы затеяли; не забывай, они могут читать наше эмоционально с-состояние с такой же легкостью, как мы читаем с-слова в книге.
   С лица Эльфриды сбежала краска.
   - Они знают? - Ее голос был не громче мышиного писка.
   Айен кивнул.
   - Конечно. Это было п-первое испытание. Если бы они х-хотели остановить нас, то сообщили бы о своей т-тревоге Х-хан'тиреллу. Я наблюдал за ними, когда г-говорил; они были заинтересованы, но предпринимать ничего не с-стали.
   - Почему? - Гиллиан была заинтригована. - Они же служат твоей матери?
   - Месмерды не служат никому, кроме себя, - поправил Айен. - Вы д-должны понимать это - они никогда не были нашими слугами. Они вступили в союз с моей с-семьей, потому что мы любим болота точно так же, как и они. Нет никакой опасности, что кто-нибудь из Мак-Фоганов к-когда-нибудь осушит б-болота.
   - Но они делают то, что твоя мать говорит им.
   Айен рассмеялся.
   - Иногда. С-сейчас они отказались помогать нам, потому что у них т-траур. За неделю или д-две до Купальской Ночи целая ветвь яйцебратьев п-погибла от руки врага моей м-матери, Архиколдуньи. Не только взрослые этой ветви, а вообще все взрослые м-месмерды с-скорбят. Пройдет несколько м-месяцев, прежде чем они снова предложат нам свою п-помощь.
   Айен бросил быстрый взгляд на Хан'кобана и с радостью увидел, что тот недоуменно трясет рогами. Его шаги замедлились, он то и дело спотыкался. Но тени уже начали удлиняться, а они договорились встретиться со своими товарищами на закате. Нужно было срочно принимать меры, чтобы отделаться от него. Айен встал, потянулся и направился к Шрамолицему Воину.
   - Милорд, уже поздно, думаю, нам стоит отправиться обратно в Башню, гортанным голосом сказал Хан'кобан.
   Айен запустил руку в карман и вытащил густо усыпанную пыльцой тычинку цветка золотой богини, которую сорвал, когда доставал мед, а потом спрятал. Он поднял тычинку и подул на нее так, что рогатого Хан'кобана окутало облако золотистой пыльцы. Он закашлялся и пошатнулся. Несколько мгновений он сопротивлялся, пытаясь остаться в сознании, но потом рухнул как подкошенный.
   - Быстро! Пора! - закричал Айен, и его спутники вскочили на ноги и начали лихорадочно собирать остатки еды и вытряхивать одеяла. Лишь самые старшие из ребят были посвящены в план, поскольку младшим ни за что не удалось бы сохранить его в тайне. Пока Дуглас подготавливал лодки, Гиллиан быстро раздала им распоряжения и рассказала о том, что они собирались делать.
   Некоторые из них испугались или растерялись. Тирсолерцы сердито закричали, называя остальных болванами.
   - Миледи всего лишь снова поймает вас, вот и все, - кричали одни.
   - Но Башня Туманов - единственная Теургия в стране, - кричали другие. Это единственное место, где мы можем научиться магии.
   Мальчик-корриган был перепуган.
   - В Эйлианане убивают ули-бистов! - заплакал он. - Если я пойду с вами, как я могу быть уверенным, что вы не выдадите меня Красным Стражам? Древяница прижалась к нему, в ее огромных зеленых глазах застыл страх.
   - Мы с-сделаем все возможное, чтобы уберечь вас, - пообещал Айен. - Мои друзья борются на стороне повстанцев - они не считают волшебных существ ули-бистами. Они хотят отменить Указы о Волшебных Существах и о Ведьмах.
   Разгорелся спор, и Айен в сердцах сказал:
   - У нас нет времени. Или вы возвращаетесь в Башню Туманов с к-колдунами, или идете с нами. Что вы выбираете?
   В конце концов все ребятишки решили сопровождать Айена и Эльфриду. Они набили свои сумки остатками еды, вооружились острыми столовыми ножами и свернули одеяла. Мягкосердечная Эльфрида прикрыла колдунов и управляющего оставшимися одеялами, чтобы они не замерзли во сне, и оставила им немного еды.
   Беглецы разместились в трех лодках, а днища остальных Айен пробил. Теперь, когда они по-настоящему бежали, он был бледным и напряженным. Никто лучше него не понимал, какими будут последствия, если их попытка провалится.
   Болотники смотрели на них широко раскрытыми перепуганными глазами, и Айен, наклонившись к ним, строго-настрого велел им не будить колдунов и не пытаться связаться с Башней. Они привыкли: беспрекословно подчиняться ему, поэтому, несмотря на неуверенность и испуг, согласно закивали темными, точно морской виноград, головами.
   Лодки плавно отчалили от берега, прорезая неподвижную водную гладь. Дети возбужденно загомонили, а Эльфрида со страхом взглянула на Айена.
   - Я не знала, что ты это умеешь, - сказала она.
   Он усмехнулся.
   - Управлять лодкой без шеста и весел было первым, чему я научился! Правда, это несложно.
   - Научишь меня?
   - Попробую, - ответил он. - Не знаю, есть ли у тебя Талант в стихии воздуха и воды, а без них этому научиться нельзя.
   Небо над ними полыхало яркими цветами заката: розовым, фиолетовым и абрикосово-желтым. Поднялся легкий бриз, и вода покрылась рябью, размывшей цвета отраженного неба под носами лодок. Они подплыли к устью реки, и лодки замедлили ход - Айен беспокойно оглядывал берег. Увидев приземистого мужчину в сером, вышедшего из тени, плакучей ивы с приветственно поднятой рукой, он радостно закричал.
   Лодки повернули к берегу, и мужчина со своими спутниками забрался на борт. Лодки снова выплыли на середину реки, легко скользя против течения.
   - Гвилим, старый пройдоха! Это действительно ты! Такой же уродливый, как и обычно.
   - Еще уродливей, - угрюмо ухмыльнулся мужчина, кивнув на свою деревяшку.
   - Ты потерял ногу? Что случилось?
   Пока Гвилим объяснял, как ему удалось избежать сожжения в Купальском костре, остальные изучали друг друга, нерешительно знакомясь. Лиланте с удивлением заметила в соседней лодке девушку с такой же спутанной гривой зеленых волос и угловатым личиком, как у нее. Она уставилась на нее и встретилась взглядом с ее глазами, зелеными, точно весенняя листва. Древяница? робко подумала она и с радостью услышала ответное: Нет, я не могу так себя называть, я древяница лишь наполовину!
   И я! Я зову себя полудревяница!
   Полудревяница?
   Моя мать была древяницей, а отец, человеком.
   А у меня все наоборот.
   Правда? Твой отец был древяником? Значит, ты тоже полукровка, такая же, как и я.
   Я думала, что одна такая.
   И я тоже!
   Они улыбнулись друг другу, и Лиланте почувствовала, что ее переполняет радость. Она так долго была одинока - ули-бист, не похожий на остальных ули-бистов. Теперь она знала, что на свете жила еще одна полудревяница, и внезапно почувствовала себя не такой одинокой.
   Еще полчаса лодки легко пыли вверх по реке, и с каждой пройденной милей лес на ее берегах становился все более густым и разнообразным. Уже почти стемнело, когда вдруг сзади до них донесся протяжный крик.
   - Что это было? - воскликнул Дуглас.
   Айен напрягся и взглянул на небо. Звук повторился снова, и они увидели стаю лебедей далеко на востоке, малиновые кончики их крыльев отсвечивали последними лучами заходящего солнца. Лебеди везли изящную лодочку, которая, казалось, оставляет за собой в облаках длинный след.
   Прионнса выругался и грохнул кулаком по борту лодки.
   - Должно быть, Х-хан'тирелл очнулся, покарай его Эйя! Он вызвал лебедей моей м-матери. Мы должны бросить лодки!
   - Почему?
   - На реке они сразу же нас заметят - видите, управляющий приказал им доставить лодочку моей м-матери, чтобы он мог отправиться за нами в п-погоню. Они скоро нас нагонят. - Он снова выругался и сказал безнадежно: Я должен был знать, что с-сон-ное зелье ненадолго его з-задержит!
   - Лебеди везут лодочку? - спросила Эльфрида, расстроившись, что ей так и не представилось возможности покататься на ней. Лодочка, скользящая по воздуху на крыльях лебедей, - это звучало восхитительно и романтично.
   Айен кивнул.
   - Мы п-поспешим и попробуем добраться до более твердой земли, - сказал он, скорее себе, чем кому-то другому. - Оттуда всего четыре часа пути, и Х-хан'тирелл не узнает, где мы выбрались на сушу.
   Лодки набрали скорость, и за каждой кормой появился бурлящий след. Ребятишки завизжали и прижались друг к другу. За ними снова раздался лебединый крик, и Айен сказал:
   - Они подобрали его. Он идет по нашему следу! У него необыкновенно острое зрение, даже в темноте. Нужно немедленно бросить лодки.
   Лодки с плеском устремились к берегу. Скрываясь под нависающими ветвями, беглецы выбрались на берег, и Айен направил пустые лодки вверх по реке.
   - Мы не сможем противостоять Хан'тиреллу, - пояснил он Дайду. - Он Шрамолицый Воин, обученный всем воинским искусствам. На лебедях он очень быстро нагонит нас. Наша единственная надежда - укрыться в болотах и попытаться дойти до границы пешком. - Он вздохнул: - Я надеялся, что нам не придется бродить по болотам. Куда проще было бы просто доплыть по реке до Эслинна!
   С наступлением ночи поднялся туман, скрывший тропинку и обвивший их своими холодными руками. Айен и Эльфрида шли впереди, а за ними шагали самые младшие из ребятишек. Гвилим с Дайдом замыкали процессию, настороженно оглядываясь по сторонам в поисках Хан'кобана. Остальные растянулись между ними. Лиланте шагала рядом с Кориссой, второй полудревяницей, весело болтая. Клюрикон жался к Лиланте, в кои-то веки забыв про свои шуточки и кувырки.
   Они продвигались вперед медленно и с трудом. Несмотря на то что Айен с Гвилимом зажгли на концах камышей ведьмины огни и раздали их по всей процессии, туман плотно окутывал их, скрывая друг от друга. Дети очень устали и стали капризничать, так что Айену пришлось нести сонного Джока на спине. Кто-нибудь из них постоянно соскальзывал с тропы, и его приходилось выуживать из ила. И, что хуже всего, они чувствовали, что из болота на них отовсюду смотрят чьи-то глаза. Время от времени мелькал призрачный силуэт месмерда, не отстававшего от них и реявшего над предательской трясиной.
   - Не б-бойтесь, - прошептал Айен. - Слышите, как они гудят? Им п-просто любопытно. Они не сделают нам ничего п-плохо-го, если мы не попытаемся напасть.
   Несколько раз они различали еле видные огоньки, мерцавшие сбоку. Иногда они мелькали так близко, что казались частью их процессии, временами блестели где-то на болотах, уводя их с тропы.
   - Не сводите с меня глаз! - закричал Айен. - Сбиться с пути очень легко, держитесь ко мне поближе.
   Маленький клюрикон ухватил Лиланте за руку и убежденно сказал:
   Поймай ее - она сбежит, оставив тень в твоих руках,
   Иди за ней - и кончишь жизнь в зыбучих медленных песках.
   Беги за ней - она тебя в трясину прямо заведет,
   Туда, где лишь тростник один шуршит, качаясь, круглый год.
   Но ты на гибельный огонь глаза закрой, и вот тогда
   На берег твердый и сухой сумеешь выйти без труда.
   - Что он такое говорит? - спросила Корисса, и Лиланте пояснила:
   - Это загадка. Он все время их задает. Что это такое, Бран?
   Клюрикон повторил загадку, и Айен удивленно поднял голову.
   - Он говорит о виловисп. Это очень старая загадка про висп.
   - Висп, - сказал Бран, шагая рядышком с Лиланте. - Виловисп.
   - Верно, - подтвердил Айен с удивлением в голосе. - Я думал, что эту загадку знают только в Эрране. Эти обманчивые огни - виловиспы, и они д-действительно уведут с п-пути, если п-пойти за ними. Смотрите, чтобы они не ввели вас в заблуждение.
   Виловиспы вились вокруг них примерно с час, но наконец тропинка стала более твердой и широкой, а деревья, выступающие из тумана, были уже лесными, а не болотными.
   - Мы почти на границе, - устало сказал Айен, не скрывая облегчения. Если все пошло, как было запланировано, друзья Гвилима должны поджидать нас. - Он повернулся и оглядел длинную беспорядочную цепочку изнуренных ребятишек, но не смог разглядеть одноногого колдуна. Тогда Айен поспешил вперед, но часто оборачивался, оглядывая стелющийся туман в надежде, что из него появится коренастая фигура его друга. За спиной вздыхало болото, вокруг возвышались черные стволы деревьев. Вдруг впереди блеснул огонек, и беглецы поспешили вперед. Грязные, оборванные, они пробрались между темными силуэтами фургонов и упали на колени перед костром.
   У костра сидела старая женщина, она склонилась вперед, и на ее груди отблесками огня сверкали янтарные бусы.
   - Добро пожаловать! Должно быть, вы все страшно устали! Мы очень рады видеть вас здесь!
   Маленькая девочка возбужденно сновала между ребятишками, приветствуя их и раздавая горячий суп и хлеб. Вдруг она застыла на месте и спросила:
   - А где Дайд?
   Ребятишки с криками благодарности повалились на землю, растирая свои ноющие ноги и закутываясь в пледы. Эльфрида ходила между ними, помогая раздавать еду и шепча слова ободрения. Услышав слова девочки, она остановилась и подняла голову.
   - Да, где он? - спросил смуглый мужчина с блестящей серьгой в ухе.
   - А Гвилим? Где Уродливый? - спросила Нина уже сквозь слезы.
   Лиланте и Бран, внезапно поняв, что Дайда с ними нет, обернулись и принялись вглядываться в ночную тьму. Айен, побелев, поднялся на ноги.
   - Где Дуглас?
   Эльфрида расстроенно пожала плечами.
   - Я думала, он у нас за спиной.
   - Значит, они не вышли? Они заблудились в болотах? - в голосе Лиланте зазвенел страх.
   - Надеюсь, что нет, - хмуро ответил Айен. - Если они сбились с п-пути, я едва ли смогу найти их.
   - Может быть, они отыщут дорогу... - попыталась успокоить его Эльфрида.
   Айен покачал головой.
   - Болота таят в себе множество опасностей, - сказал он. - Даже Гвилим не знает их все. Если мы не найдем их в самое ближайшее время, то не найдем никогда.
   Дайд остановился и подождал Гвилима Уродливого, который опять поскользнулся в грязи и упал. Он не стал предлагать ему руку, дождался, когда одноногий колдун с трудом поднялся на ноги, и лишь потом подошел к нему.
   - Снова пробуешь грязцу, Уродливый?
   - Ммм, я так рад вернуться, что не могу удержаться от того, чтобы при любом удобном случае не поцеловать сладкую землю Эррана, - сардонически заметил Гвилим. Кое-как стряхнув грязь с перепачканной туники, он уныло добавил: - Я прямо как трясинник.
   - Что еще за трясинник?
   - Это один из самых милых обитателей трясин, - ответил Гвилим. Трясинники лежат под илом и затягивают неосторожных путников на дно.
   - Очаровательно.
   - Угу, как и множество всего другого в Эрране. Это воистину очаровательное местечко.
   - Думаешь? - раздался из темноты голос Дугласа, предваряя его появление. - Я лично считаю его ужасным и буду счастлив, если никогда больше сюда не вернусь.
   - Да ты сначала выберись отсюда, а потом уже будешь задумываться о возвращении, - усмехнулся Гвилим, не потрудившись объяснить, что шутит.
   Оглядевшись, они обнаружили, что вереница беглецов уже исчезла из виду.
   - Давайте поторапливаться, - сказал Дуглас, слегка поежившись.
   Впереди виднелось тусклое размытое пятно ведьминого огня Айена, и они пустились догонять его. Гвилим высоко поднял свой посох, освещая путь.
   - Я не слышу остальных, - сказал Дуглас. - Может быть, покричать и попросить их подождать?
   - Огни сами по себе достаточный риск, - сказал Гвилим. - Если Хан'кобан услышит крики, он тут же нападет на наш след.
   Они углубились в туманную темноту, теперь уже поспешно. Гвилим снова оступился и упал, выругавшись; Дуглас попытался помочь ему, но Уродливый злобно отпихнул его руку.
   - - Я справлюсь, спасибо, - сказал он грубо. - Не ждите меня, я нагоню вас.
   Дуглас открыл было рот, чтобы возразить, но поймав предостерегающий взгляд Дайда, закрыл его и пошел во главе маленькой процессии, пробуя тропку под ногами своей палкой. Как-то раз он завопил и трясущейся рукой показал на два огромных глаза, глядящих на него из темноты. Гвилим высоко поднял мерцающий ведьмин огонь, и они увидели гигантскую лягушку, мирно сидящую на бревне. Она была приземистой и широкой, высотой по пояс Дайду, с выпученными глазами, сверкавшими оранжевым светом.
   - Эта тварь ведь не ест людей, да? - дрожащим голосом спросил Дуглас.
   Гвилим покачал головой.
   - Нет, только насекомых и месмердов.
   - Она ест месмердов?
   - Это их единственный естественный враг.
   - Рад слышать, что хоть у кого-то есть управа на этих мерзких тварей, пробурчал Дуглас. - Давайте поспешим, я чувствую, как они смотрят на нас.
   - Зато месмерды не смотрят - в такой-то близости от лягушек.