Страница:
Сигнальное устройство человека сохранилось. Пульсирующий свет, исходивший из маленького устройства на правом запястье, был бледным и слабым, указывая, что сигнальное устройство какое-то время было активным.
Принцип этих устройств был простым: при любой угрозе или серьезной травме владельца, прибор автоматически начинал посылать сильные сигналы о помощи.
Все, кто работал в новых мирах или в них путешествовал, должны были иметь при себе такие приборы. Несмотря на его МВМ, у Эвана тоже был такой.
Но на Призме ни один не отвечал.
У второго обитателя комнаты устройство тоже светилось. У третьего — нет. Его батарея преждевременно вышла из строя.
— Я вижу, они так и не отправили вестей.
— Нет, сэр, — спокойно ответил комплект. Лазерный указатель зашевелился, привлекая внимание Эвана к задней стороне передатчика. Два прозрачных едва заметных волокна отходили от растения, напоминавшего сосновую шишку, уцепившуюся за заднюю стенку, и сквозь дырочку в металле проникали в корпус. Эван коснулся их, и они слегка задрожали. Без инструментов, рукой, он оторвал заднюю стенку и невольно отдернул руку, когда большой клубок щупальцев вывалился на пол. Они медленно и целенаправленно двигались, словно в поисках новой добычи. Сложное внутреннее устройство передатчика было превращено в кашу. Пузыри волокон поглотили многое из того, что там имелось.
— Пробу, — сказал он.
Вновь высунулся зонд. Отростки были захвачены для анализа и вновь выброшены.
— Иттрий, — объявил комплект, — в небольшом количестве, но важный компонент во многих системах связи. Этим растениям нужен иттрий.
— Значит, оно ест все внутри корпуса, чтобы добыть немного редкого элемента? Настоящее гурманство. Он посмотрел на два отростка и «шишку». -
Но ведь они регулярно проверяли оборудование. Неужели никто этого не заметил?
— Простите, сэр, но вы исходите из неправильного представления.
Отростки не вырастают из этого маленького растения на полу, проходя потом через корпус. Наоборот, они растут изнутри наружу.
Тогда понятно, подумал он. Какая-то спора проникла сквозь фильтры здания и попала в корпус. Может быть, была занесена на чьем-то костюме и как-то уцелела в дезинфекционном отделении за входной дверью. Возможных источников было много. А персонал, видимо, не имел представления о масштабах угрозы, пока не стало слишком поздно.
Отойдя от передатчика, он направился ко второй фигуре. Это была женщина сорока с лишним лет, лежавшая на кушетке. Может быть, она спала, когда был нанесен последний удар. Тело ее было почти не тронуто.
Синие, оливковые, зеленые отростки, выраставшие из клетки, проходили через все части ее тела. Если бы не они, казалось бы, что она спокойно отдыхает.
Эван коснулся рукой одной ноги. Осязательные сенсоры комплекта восприняли ее, как нормальную. Обеими руками он приподнял рабочую одежду от лодыжки до бедра. Кожа была неповрежденной, хотя сухой и сморщенной. Он провел рукой по голому телу. Кожа снялась как кожура. Там, где следовало быть костям и мышцам, было скопление твердого зеленого стекла. Мелкие твари, похожие на микроорганизмы с ножками, шевелились на прозрачной поверхности. Они бежали, вспугнутые неожиданным светом.
Эван отпрянул, почувствовав, что его тошнит. На мгновение ему захотелось сжечь всю эту мерзость. Логика удержала его от этого. Кремация вызовет бесполезную трату энергии.
Ничего столь предательски обманчивого не было в наружности третьего обитателя помещения. Этот молодой человек был аккуратно расчленен, словно кукла, ожидающая ремонта. Руки и ноги лежали в нескольких сантиметрах от туловища, то же было с головой. Тело словно ждало, что его опять сложат.
Это было слишком аккуратно, чтобы умирать.
Эван поймал себя на том, что он оглядывается через плечо. Глупо, подумал он. МВМ предупредит от об опасности и даже справится с ней, прежде, чем он сам поймет, в чем дело. Он заставил себя вновь посмотреть на мертвое тело. Помимо расчленения, других повреждений вроде не было. Все было на месте, несомненно.
— Я не вижу крови.
— Она могла испариться к этому времени, — предположил комплект.
— Может быть, но нет даже пятен, а они должны быть.
Он опустился на колени, чтобы осмотреть пол, стандартный, прорезиненный, прочный. Но пятна на нем должны быть. Может, кровь была удалена, прежде чем достигла пола?
— Железо, сэр, — высказал гипотезу комплект, — железо и снова калий.
Разным формам жизни здесь, очевидно, нужны разные минералы. Ясно, что они не делают различий между станцией и ее обитателями. И то, и другое для них
— лишь источники ценных минералов.
Эван не смог скрыть волнения:
— Только не я. Я им не рудник.
Он вернулся к передатчику и осмотрел несколько явно поврежденных кнопок. Ни одна лампочка не загорелась. Легкое свечение в одном месте говорило о том, что генератор нуль-пространства глубоко в недрах станции был цел, но это и понятно. Он был прикрыт солидным слоем железобетона в тридцати метрах под поверхностью. Это была мощная машина системы СОШ. Так что можно было получить лучевую энергию, если очистить пространство от голодных агрессивных тварей. Трудно было сохранить положительный настрой среди такою страшного опустошения.
— Не вижу оснований для оптимизма, — проворчал он, — но мы обязаны проверить всю станцию.
— Да, сэр.
Странствия по оставшимся строениям заняли остальную часть длинного местного дня. Одни из них были пусты, если не считать множества захватчиков. В других их ждали сюрпризы и более жуткие, чем все, что они видели в здании связи.
В последнем помещении он увидел трех хищников, занимавшихся мертвым телом. Судя по остаткам одежды, это был член исследовательской группы, но это и все, что Эван мог о нем сказать. Каждый из трех хищников (термин более описательный, чем точный, как понимал Эван, так как они не охотились за мясом) — был размером с большую собаку. Они были трехногими, с
«подушечками» на лапах. Органические тела были защищены кремниевыми панцирями с острыми выступами на месте позвоночников. Занятые пожиранием останков несчастного исследователя, они не обратили на Эвана никакого внимания. С их челюстей текла слюна.
Логика оставила Эвана и он в гневе крикнул:
— Спечь их!
— Может быть, сохранить одного для изучения?
Когда комплект сделал это предложение, троица повернулась к ним и атаковала. Их мощные челюсти не могли принести вреда поверхности МВМ, как и слюна, выделяемая ими.
— Я сказал сжечь! — закричал Эван. На этот раз ответ комплекта был невербальным. Возник лазерный излучатель и методично превратил каждого из троих агрессоров в груду шлака и углей.
Они не издали ни звука, до конца борясь за жизнь, и их выносливость была так же страшна, как их вид.
— Давайте скорее отсюда, — Эван повернулся. — Мы все еще не проверили спальни.
Он нетерпеливо пробивался через заросли розовых отростков, преграждавших путь. Краткий электронный звук сопровождал каждый разрушающий взмах его руки в панцире.
Первый спальный корпус был пустым, но второй содержал сюрприз: два тела, не тронутые паразитами, в кроватях на втором этаже. У каждого было аккуратное отверстие над ухом. Один сжимал в руке игломет, другой лежал поперек кровати, под неестественным углом.
— Этот застрелил того, потом лег и совершил самоубийство.
— Почему? — спросил комплект. При всей его сообразительности, дедуктивный метод не был его сильной стороной.
— Не скажешь наверняка, потому что они уже ничего не расскажут.
Отчаяние, наверное. Воображаю, что они пережили в последние минуты.
Но особенно заинтересовали его не эти два мертвых тела, а аккуратный ряд спасательных костюмов, всего двенадцать, развешанных на вешалках вдоль стены. Все выглядели нормально. Он тщательно осмотрел один: все в порядке, годен. Обычно они создавались для каждого индивидуально, точность соответствия имела особое значение. Ни один не был таким массивным, как его комплект, но все казались достаточно прочными, чтобы противостоять нападениям черноспинных убийц и коварных растений.
Но ни один из них не был использован владельцами. Они погибли прежде.
Он снова посмотрел на двоих погибших, лежавших на кроватях совсем рядом с защитными костюмами, которые могли бы их спасти. Что за нападение было столь быстрым? Или они пали жертвой беспечности? Снова он нервозно оглядывался на темные углы. Это ведь были очень тренированные люди, прекрасно обеспеченные. Ничто, даже такой чуждый мир, как Призма, не должно бы так быстро застать их врасплох. А ведь все они были убиты, прежде чем смогли даже одеть спасательные костюмы.
Неожиданно ему стало все равно, захотелось только поскорее починить коммуникатор дальней связи и убраться отсюда к черту. Это было совершено новое ощущение, и неприятное.
— Успокойтесь, сэр. Расслабьтесь. Опасности нет. Я — не стандартный спасательный костюм, а МВМ, и все держу под контролем.
Эван замедлил дыхание и попил фруктового сока из диспенсера в шлеме.
— Сожалею. Меня не так легко вывести из равновесия. — Он отпил еще сока и в последний раз оглядел комнату. — Пойдемте в административный корпус и в архив. У нас еще есть работа.
Остаток этого дня и часть следующего он провел, изучая пленки с записями, касавшимися местной жизни, что, однако, не приблизило его к пониманию, почему двадцать четыре тренированных разведчика были взяты врасплох и погибли, даже не одев спасательных костюмов. Они не были разорваны на куски какими-то мощными хищниками, не были уничтожены изнутри паразитами или эпидемией. Кроме двоих, застреленных иглами, причины их смерти были еще не вполне ясны.
Он работал не в тишине. Лес вокруг станции, да и она сама, были наполнены голосами и криками каких-то существ, большей частью невидимых.
Иногда среди силикатных раздавался и чей-то рев, но ничто не появлялось, чтобы напасть на него. Впрочем, он не испытывал судьбу и спал в МВМ.
Записи содержали много информации, бесценной для компании. Они компактно разместились в хранилище внутри МВМ, ожидая демонстрации в компании. Ирония была в том, что эту информацию нельзя использовать, пока он не найдет объяснение катастрофе, опустошившей станцию. Но здесь, в длинных отчетах и диссертациях, написанных сотрудниками, он не находил ничего, намекавшего на грозившую им катастрофу. Ведь должно же было существовать что-то, способное на такой быстрый и сокрушительный удар.
Оставалась какая-то тайна.
Он обнаружил двадцать четыре спальных места, но только двадцать спасательных костюмов. Судя по пленкам, на станции было двадцать четыре члена персонала. Он похоронил останки двадцати человек. Теперь надо обнаружить остальных четырех. Конечно, сначала можно поработать со связью, но даже в такой тревоге, как сейчас, он, кажется, скорее умрет, чем не закончит работу.
— Они должны быть где-то в окрестностях, — сказал он МВМ. — Беда в том, что у некоторых погибших вышли из строя сигнальные приборы.
— Я включу сенситив.
Эван немного подождал, пока комплект подключит высокоинтенсивный сканер. В известном диапазоне он зафиксирует даже самые слабые эманации.
— Наблюдательная башня.
Это было единственное место, которое Эван еще не осмотрел, не надеясь там кого-то найти. Лифт там был сломан, приборы управления съедены какими-то мелкими не то растениями, не то животными. Но четыре металлические конструкции, поддерживавшие этажи сооружения, были целы, хотя по краям появились белые пузырьки, как он уже знал — прелюдия к потреблению.
Он подошел с левой стороны и начал взбираться. Благодаря комплекту, почти вертикальный подъем проходил без напряжения. Добравшись до верха, он пробил окно и влез внутрь.
Двое из четырех недостающих сотрудников лежали на полу, мертвые, в спасательных костюмах. Приборы и техника вокруг них не были затронуты, видимо так высоко деструктивные существа еще не поднялись.
Что случилось с этими? Было ли у них время надеть костюмы до свершившейся катастрофы, пришли ли они сюда в них, когда лагерь был уже опустошен? Он нагнулся над одним из них. Под защитным визором он увидел лицо старика. Седая борода и усы, энергичные черты лица. Даже после смерти он выглядел хорошо. Глаза были закрыты. Выражение лица спокойное. Тут Эван заметил небольшую трещинку в костюме на уровне ребер. Он потянулся к ней.
— Не прикасайтесь, — предупредил комплект.
Эван отдернул руку, словно обжегся.
— Что это? Опять местные формы жизни?
— Некоторые из них. Смерть здесь несомненна, не надо касаться тела.
Эван нахмурился, обнаружив, что он немного вспотел, несмотря на охладители внутри комплекта.
— Что здесь случилось? Не видно ничего, что могло бы принести вред.
— Предварительное исследование предполагает скорее осторожность, чем браваду. Спасательные костюмы сотканы из активара, их не так легко прорвать. Я расширю отверстие, чтобы увеличить обзор.
Вновь возник лазер, на этот раз для разрезания, а не для убийства.
Через секунду разрыв был уже полметра длиной.
— Теперь раскройте, только осторожно, и сохраняйте присутствие духа.
— Я всегда его сохраняю, — раздраженно ответил Эван. Несмотря на это заявление, он почувствовал, что его выворачивает. Он думал, что видел уже все, что местные твари могут учинить над человеком. Он ошибся.
Вместо живота он увидел впадину, полную темно-зеленой жидкости. В центре ее находились какие-то круглые твари, с усиками, отходящими в разные стороны, какая-то смесь морских звезд и печеных яиц. Пока он смотрел, раскрыв рот, один из усиков дернулся и прыснул в него чем-то. Оно ударилось о визор как раз напротив правого глаза. Он отскочил как ужаленный, стукнувшись шлемом о потолок. Он был защищен от последствий компенсаторами МВМ, но он все еще чувствовал возбуждение.
Второй удар пришелся против второго глаза. Жидкость ничем не повредила комплекту. А за этим вторым выпадом две оставшиеся «морские звезды» ухватились своими усиками за раскрытые Эваном полы защитного жилета и снова стали их прикрывать.
Эван заметил, что он дрожит.
— Что это еще за черт?
— Защитная реакция с использованием желудочного сока.
— Ну, если он желал вызвать шок у потенциальном противника, то это удачно придумано.
— Цель гораздо летальнее. Посмотрите вниз.
Эван посмотрел. Несколько капель с его визора стекло на пол. В этих местах жидкость въедалась в металл и поднимался дымок.
— И это — желудочный сок? — Эвану с трудом удалось говорить спокойно.
— Немногие вещества могут повредить прочным силикатным формам. Это — азотная кислота. То же — во впадине у этого несчастного. Я подозреваю, что его товарищ здесь претерпел то же самое.
— Но если у него там — кислота, то едва ли сохранилось его тело.
— Я предполагаю, что эти твари ограничили полость живота какими-то секретами, непроницаемыми для их собственного сока, чтобы оградить себя от постороннего вмешательства и иметь возможность растворять кости и плоть.
— Черт, — проворчал Эван, — я только надеюсь, что эти несчастные умерли прежде появления этих тварей. Насчет другого — это точно? — Он кивнул в сторону второго мертвого тела.
— Я устанавливаю наличие тех же кислотных компонентов.
— Ладно, но как удалось прорвать их защитные костюмы? Кажется, это не так-то легко?
— Пожалуй. Я думаю, активар резистентен к азотной кислоте, но, очевидно, костюмы были чем-то отчасти подорваны, прежде, чем на людей здесь напали. Снова, сэр, много вопросов, но мало ответов. Если же целостность костюмов была нарушена, то для местных форм жизни имелось много форм проникновения. Существует и много способов вызвать смерть.
Например, постепенное впрыскивание кислоты в кровь.
— Избавьте меня от деталей, — Эван бросил взгляд на обсервационный стол, решив проверить ящики и оборудование. Несколько больших ящиков было в порядке. Используя силу рук комплекта, он вскрыл замки. Здесь были приборы, запасы для компьютеров, личные вещи. Нигде не было видно еще двух недостающих спасательных костюмов. Не имея других собеседников, он сел и обратился к МВМ:
— Это — последнее убежище. Мы прошли всю станцию. Где же остальные?
— Думаю, правильно предположить, что костюмы там же, где их владельцы, хотя не представляю себе, в каком они состоянии. Костюмы явно не спасли этих двоих несчастных. Мы можем, по крайней мере, исходить из предположения, что и костюмы и их носители полностью уничтожены.
— Даже в этом случае, — заметил Эван, — их сигнальные приборы, должно быть, целы.
— Нет ничего надежного в этом мире. Если их кто-то сожрал, то их приборы могут быть в желудке какого-нибудь поедателя трупов далеко от станции.
Эван вздохнул:
— Я не хотел бы, чтобы подтвердилась не моя, а эта гипотеза. Во всяком случае надо посмотреть, кого не хватает.
Зажегся экран на визоре. «Техник по обеспечению Арам Хьюмула и ксенобиолог Мартина Офемерт.»
Эван подумал.
— Есть еще одна возможность. Если в момент катастрофы они были вне стен станции, занимаясь, например, полевой работой, то могли выжить.
— Почему же они тогда не вернулись?
— Могло быть несколько причин. Например, из страха. Может быть, они травмированы и где-то ожидают помощи. Или боятся, что те, кто разрушил станцию — все еще где-то поблизости. Здесь большая часть приборов в хорошем состоянии. Речь не идет об энергии. С приверженностью местных форм жизни к редким металлам и минеральным солям, представляю себе, что они сделали с генератором. Может быть, поэтому так вышло и с защитными стенами. Может быть, не было возможности остановить вторжение, потому что энергия уже была отключена, включая дублирование.
— Возможно. Специально на этот случай внутри у меня встроен локатор сигнальных устройств, но его радиус…
— Я знаю. Я знаком с характеристиками. — Он посмотрел вокруг на кристаллический «лес», думая, как здесь много всего этого, в том числе — вне поля его зрения, несмотря на хаусдорфовы линзы. — Лучшего места для поиска сигнальников, чем башня обозрения, не найти. Можно подключить сканирование на триста шестьдесят. Используйте все время, необходимое для этой работы.
— Исключительное сканирование не рекомендуется.
— Времени на подзарядку достаточно, дни длинные, а больше солнца и желать нельзя. Кроме того, у нас там много резервной энергии.
— Знаю, но я запрограммирован на осторожное экстра-расходование.
— Ну, только один раз.
Эван заметил какое-то движение. Несколько десятков мелких летающих тварей вились у его левой ноги. Они были желтые, с малюсенькими зелеными глазками и спиральными крылышками. Длина их челюстей была вдвое больше длины их туловища. Они тщетно бились о дюраллой комплекта.
Эван смахнул их, поймав одну, и посмотрел на нее на свету. Она пыталась вырваться с громким писком. Он придавил ее. Она как бы раскололась в руке. Звук затих. Между тем комплект выдвинул светящийся металлический прут. Он сложился в прямоугольную антенну.
— Сканирование началось, — сообщил комплект, хотя это было ясно.
Эван ждал и думал пока техника работала. Значит, «морские звезды» с соляной кислотой в животе… Стеклянные волокна, разбивающие кости… Все необъятные возможности продвижения по службе, связанные с визитом на
Призму, померкли перед безопасностью родного дома. Скорей бы покинуть этот проклятый мир!
Он думал удивить друзей и коллег выдуманными рассказами о своих приключениях в чужом мире, если ничего о нем толком не разузнает. Сейчас не до этого. Он не настолько понял Призму, чтобы оживлять компании своими рассказами.
— Один сигнальник засечен недалеко, — перебил его размышление комплект.
Эван кивнул, подумав, сможет ли комплект правильно истолковать это движение. Он направился к разбитому окну, в последний раз поглядел на мертвых и начал спускаться тем же путем.
Огромные шаги быстро донесли его до границ станции. На небольшой полянке с голубыми «роторами» он нашел костюм двадцать три, вместе с хозяином.
МВМ направил свет на ленты, скрещенные на его груди, анализируя частоты слабо пульсирующего сигнальника:
— Арам Гумула.
Эван кивнул и нагнулся над телом. Хорошо, что сигнальник был на запястье, потому что все остальное было расплющено.
Глава 5
Принцип этих устройств был простым: при любой угрозе или серьезной травме владельца, прибор автоматически начинал посылать сильные сигналы о помощи.
Все, кто работал в новых мирах или в них путешествовал, должны были иметь при себе такие приборы. Несмотря на его МВМ, у Эвана тоже был такой.
Но на Призме ни один не отвечал.
У второго обитателя комнаты устройство тоже светилось. У третьего — нет. Его батарея преждевременно вышла из строя.
— Я вижу, они так и не отправили вестей.
— Нет, сэр, — спокойно ответил комплект. Лазерный указатель зашевелился, привлекая внимание Эвана к задней стороне передатчика. Два прозрачных едва заметных волокна отходили от растения, напоминавшего сосновую шишку, уцепившуюся за заднюю стенку, и сквозь дырочку в металле проникали в корпус. Эван коснулся их, и они слегка задрожали. Без инструментов, рукой, он оторвал заднюю стенку и невольно отдернул руку, когда большой клубок щупальцев вывалился на пол. Они медленно и целенаправленно двигались, словно в поисках новой добычи. Сложное внутреннее устройство передатчика было превращено в кашу. Пузыри волокон поглотили многое из того, что там имелось.
— Пробу, — сказал он.
Вновь высунулся зонд. Отростки были захвачены для анализа и вновь выброшены.
— Иттрий, — объявил комплект, — в небольшом количестве, но важный компонент во многих системах связи. Этим растениям нужен иттрий.
— Значит, оно ест все внутри корпуса, чтобы добыть немного редкого элемента? Настоящее гурманство. Он посмотрел на два отростка и «шишку». -
Но ведь они регулярно проверяли оборудование. Неужели никто этого не заметил?
— Простите, сэр, но вы исходите из неправильного представления.
Отростки не вырастают из этого маленького растения на полу, проходя потом через корпус. Наоборот, они растут изнутри наружу.
Тогда понятно, подумал он. Какая-то спора проникла сквозь фильтры здания и попала в корпус. Может быть, была занесена на чьем-то костюме и как-то уцелела в дезинфекционном отделении за входной дверью. Возможных источников было много. А персонал, видимо, не имел представления о масштабах угрозы, пока не стало слишком поздно.
Отойдя от передатчика, он направился ко второй фигуре. Это была женщина сорока с лишним лет, лежавшая на кушетке. Может быть, она спала, когда был нанесен последний удар. Тело ее было почти не тронуто.
Синие, оливковые, зеленые отростки, выраставшие из клетки, проходили через все части ее тела. Если бы не они, казалось бы, что она спокойно отдыхает.
Эван коснулся рукой одной ноги. Осязательные сенсоры комплекта восприняли ее, как нормальную. Обеими руками он приподнял рабочую одежду от лодыжки до бедра. Кожа была неповрежденной, хотя сухой и сморщенной. Он провел рукой по голому телу. Кожа снялась как кожура. Там, где следовало быть костям и мышцам, было скопление твердого зеленого стекла. Мелкие твари, похожие на микроорганизмы с ножками, шевелились на прозрачной поверхности. Они бежали, вспугнутые неожиданным светом.
Эван отпрянул, почувствовав, что его тошнит. На мгновение ему захотелось сжечь всю эту мерзость. Логика удержала его от этого. Кремация вызовет бесполезную трату энергии.
Ничего столь предательски обманчивого не было в наружности третьего обитателя помещения. Этот молодой человек был аккуратно расчленен, словно кукла, ожидающая ремонта. Руки и ноги лежали в нескольких сантиметрах от туловища, то же было с головой. Тело словно ждало, что его опять сложат.
Это было слишком аккуратно, чтобы умирать.
Эван поймал себя на том, что он оглядывается через плечо. Глупо, подумал он. МВМ предупредит от об опасности и даже справится с ней, прежде, чем он сам поймет, в чем дело. Он заставил себя вновь посмотреть на мертвое тело. Помимо расчленения, других повреждений вроде не было. Все было на месте, несомненно.
— Я не вижу крови.
— Она могла испариться к этому времени, — предположил комплект.
— Может быть, но нет даже пятен, а они должны быть.
Он опустился на колени, чтобы осмотреть пол, стандартный, прорезиненный, прочный. Но пятна на нем должны быть. Может, кровь была удалена, прежде чем достигла пола?
— Железо, сэр, — высказал гипотезу комплект, — железо и снова калий.
Разным формам жизни здесь, очевидно, нужны разные минералы. Ясно, что они не делают различий между станцией и ее обитателями. И то, и другое для них
— лишь источники ценных минералов.
Эван не смог скрыть волнения:
— Только не я. Я им не рудник.
Он вернулся к передатчику и осмотрел несколько явно поврежденных кнопок. Ни одна лампочка не загорелась. Легкое свечение в одном месте говорило о том, что генератор нуль-пространства глубоко в недрах станции был цел, но это и понятно. Он был прикрыт солидным слоем железобетона в тридцати метрах под поверхностью. Это была мощная машина системы СОШ. Так что можно было получить лучевую энергию, если очистить пространство от голодных агрессивных тварей. Трудно было сохранить положительный настрой среди такою страшного опустошения.
— Не вижу оснований для оптимизма, — проворчал он, — но мы обязаны проверить всю станцию.
— Да, сэр.
Странствия по оставшимся строениям заняли остальную часть длинного местного дня. Одни из них были пусты, если не считать множества захватчиков. В других их ждали сюрпризы и более жуткие, чем все, что они видели в здании связи.
В последнем помещении он увидел трех хищников, занимавшихся мертвым телом. Судя по остаткам одежды, это был член исследовательской группы, но это и все, что Эван мог о нем сказать. Каждый из трех хищников (термин более описательный, чем точный, как понимал Эван, так как они не охотились за мясом) — был размером с большую собаку. Они были трехногими, с
«подушечками» на лапах. Органические тела были защищены кремниевыми панцирями с острыми выступами на месте позвоночников. Занятые пожиранием останков несчастного исследователя, они не обратили на Эвана никакого внимания. С их челюстей текла слюна.
Логика оставила Эвана и он в гневе крикнул:
— Спечь их!
— Может быть, сохранить одного для изучения?
Когда комплект сделал это предложение, троица повернулась к ним и атаковала. Их мощные челюсти не могли принести вреда поверхности МВМ, как и слюна, выделяемая ими.
— Я сказал сжечь! — закричал Эван. На этот раз ответ комплекта был невербальным. Возник лазерный излучатель и методично превратил каждого из троих агрессоров в груду шлака и углей.
Они не издали ни звука, до конца борясь за жизнь, и их выносливость была так же страшна, как их вид.
— Давайте скорее отсюда, — Эван повернулся. — Мы все еще не проверили спальни.
Он нетерпеливо пробивался через заросли розовых отростков, преграждавших путь. Краткий электронный звук сопровождал каждый разрушающий взмах его руки в панцире.
Первый спальный корпус был пустым, но второй содержал сюрприз: два тела, не тронутые паразитами, в кроватях на втором этаже. У каждого было аккуратное отверстие над ухом. Один сжимал в руке игломет, другой лежал поперек кровати, под неестественным углом.
— Этот застрелил того, потом лег и совершил самоубийство.
— Почему? — спросил комплект. При всей его сообразительности, дедуктивный метод не был его сильной стороной.
— Не скажешь наверняка, потому что они уже ничего не расскажут.
Отчаяние, наверное. Воображаю, что они пережили в последние минуты.
Но особенно заинтересовали его не эти два мертвых тела, а аккуратный ряд спасательных костюмов, всего двенадцать, развешанных на вешалках вдоль стены. Все выглядели нормально. Он тщательно осмотрел один: все в порядке, годен. Обычно они создавались для каждого индивидуально, точность соответствия имела особое значение. Ни один не был таким массивным, как его комплект, но все казались достаточно прочными, чтобы противостоять нападениям черноспинных убийц и коварных растений.
Но ни один из них не был использован владельцами. Они погибли прежде.
Он снова посмотрел на двоих погибших, лежавших на кроватях совсем рядом с защитными костюмами, которые могли бы их спасти. Что за нападение было столь быстрым? Или они пали жертвой беспечности? Снова он нервозно оглядывался на темные углы. Это ведь были очень тренированные люди, прекрасно обеспеченные. Ничто, даже такой чуждый мир, как Призма, не должно бы так быстро застать их врасплох. А ведь все они были убиты, прежде чем смогли даже одеть спасательные костюмы.
Неожиданно ему стало все равно, захотелось только поскорее починить коммуникатор дальней связи и убраться отсюда к черту. Это было совершено новое ощущение, и неприятное.
— Успокойтесь, сэр. Расслабьтесь. Опасности нет. Я — не стандартный спасательный костюм, а МВМ, и все держу под контролем.
Эван замедлил дыхание и попил фруктового сока из диспенсера в шлеме.
— Сожалею. Меня не так легко вывести из равновесия. — Он отпил еще сока и в последний раз оглядел комнату. — Пойдемте в административный корпус и в архив. У нас еще есть работа.
Остаток этого дня и часть следующего он провел, изучая пленки с записями, касавшимися местной жизни, что, однако, не приблизило его к пониманию, почему двадцать четыре тренированных разведчика были взяты врасплох и погибли, даже не одев спасательных костюмов. Они не были разорваны на куски какими-то мощными хищниками, не были уничтожены изнутри паразитами или эпидемией. Кроме двоих, застреленных иглами, причины их смерти были еще не вполне ясны.
Он работал не в тишине. Лес вокруг станции, да и она сама, были наполнены голосами и криками каких-то существ, большей частью невидимых.
Иногда среди силикатных раздавался и чей-то рев, но ничто не появлялось, чтобы напасть на него. Впрочем, он не испытывал судьбу и спал в МВМ.
Записи содержали много информации, бесценной для компании. Они компактно разместились в хранилище внутри МВМ, ожидая демонстрации в компании. Ирония была в том, что эту информацию нельзя использовать, пока он не найдет объяснение катастрофе, опустошившей станцию. Но здесь, в длинных отчетах и диссертациях, написанных сотрудниками, он не находил ничего, намекавшего на грозившую им катастрофу. Ведь должно же было существовать что-то, способное на такой быстрый и сокрушительный удар.
Оставалась какая-то тайна.
Он обнаружил двадцать четыре спальных места, но только двадцать спасательных костюмов. Судя по пленкам, на станции было двадцать четыре члена персонала. Он похоронил останки двадцати человек. Теперь надо обнаружить остальных четырех. Конечно, сначала можно поработать со связью, но даже в такой тревоге, как сейчас, он, кажется, скорее умрет, чем не закончит работу.
— Они должны быть где-то в окрестностях, — сказал он МВМ. — Беда в том, что у некоторых погибших вышли из строя сигнальные приборы.
— Я включу сенситив.
Эван немного подождал, пока комплект подключит высокоинтенсивный сканер. В известном диапазоне он зафиксирует даже самые слабые эманации.
— Наблюдательная башня.
Это было единственное место, которое Эван еще не осмотрел, не надеясь там кого-то найти. Лифт там был сломан, приборы управления съедены какими-то мелкими не то растениями, не то животными. Но четыре металлические конструкции, поддерживавшие этажи сооружения, были целы, хотя по краям появились белые пузырьки, как он уже знал — прелюдия к потреблению.
Он подошел с левой стороны и начал взбираться. Благодаря комплекту, почти вертикальный подъем проходил без напряжения. Добравшись до верха, он пробил окно и влез внутрь.
Двое из четырех недостающих сотрудников лежали на полу, мертвые, в спасательных костюмах. Приборы и техника вокруг них не были затронуты, видимо так высоко деструктивные существа еще не поднялись.
Что случилось с этими? Было ли у них время надеть костюмы до свершившейся катастрофы, пришли ли они сюда в них, когда лагерь был уже опустошен? Он нагнулся над одним из них. Под защитным визором он увидел лицо старика. Седая борода и усы, энергичные черты лица. Даже после смерти он выглядел хорошо. Глаза были закрыты. Выражение лица спокойное. Тут Эван заметил небольшую трещинку в костюме на уровне ребер. Он потянулся к ней.
— Не прикасайтесь, — предупредил комплект.
Эван отдернул руку, словно обжегся.
— Что это? Опять местные формы жизни?
— Некоторые из них. Смерть здесь несомненна, не надо касаться тела.
Эван нахмурился, обнаружив, что он немного вспотел, несмотря на охладители внутри комплекта.
— Что здесь случилось? Не видно ничего, что могло бы принести вред.
— Предварительное исследование предполагает скорее осторожность, чем браваду. Спасательные костюмы сотканы из активара, их не так легко прорвать. Я расширю отверстие, чтобы увеличить обзор.
Вновь возник лазер, на этот раз для разрезания, а не для убийства.
Через секунду разрыв был уже полметра длиной.
— Теперь раскройте, только осторожно, и сохраняйте присутствие духа.
— Я всегда его сохраняю, — раздраженно ответил Эван. Несмотря на это заявление, он почувствовал, что его выворачивает. Он думал, что видел уже все, что местные твари могут учинить над человеком. Он ошибся.
Вместо живота он увидел впадину, полную темно-зеленой жидкости. В центре ее находились какие-то круглые твари, с усиками, отходящими в разные стороны, какая-то смесь морских звезд и печеных яиц. Пока он смотрел, раскрыв рот, один из усиков дернулся и прыснул в него чем-то. Оно ударилось о визор как раз напротив правого глаза. Он отскочил как ужаленный, стукнувшись шлемом о потолок. Он был защищен от последствий компенсаторами МВМ, но он все еще чувствовал возбуждение.
Второй удар пришелся против второго глаза. Жидкость ничем не повредила комплекту. А за этим вторым выпадом две оставшиеся «морские звезды» ухватились своими усиками за раскрытые Эваном полы защитного жилета и снова стали их прикрывать.
Эван заметил, что он дрожит.
— Что это еще за черт?
— Защитная реакция с использованием желудочного сока.
— Ну, если он желал вызвать шок у потенциальном противника, то это удачно придумано.
— Цель гораздо летальнее. Посмотрите вниз.
Эван посмотрел. Несколько капель с его визора стекло на пол. В этих местах жидкость въедалась в металл и поднимался дымок.
— И это — желудочный сок? — Эвану с трудом удалось говорить спокойно.
— Немногие вещества могут повредить прочным силикатным формам. Это — азотная кислота. То же — во впадине у этого несчастного. Я подозреваю, что его товарищ здесь претерпел то же самое.
— Но если у него там — кислота, то едва ли сохранилось его тело.
— Я предполагаю, что эти твари ограничили полость живота какими-то секретами, непроницаемыми для их собственного сока, чтобы оградить себя от постороннего вмешательства и иметь возможность растворять кости и плоть.
— Черт, — проворчал Эван, — я только надеюсь, что эти несчастные умерли прежде появления этих тварей. Насчет другого — это точно? — Он кивнул в сторону второго мертвого тела.
— Я устанавливаю наличие тех же кислотных компонентов.
— Ладно, но как удалось прорвать их защитные костюмы? Кажется, это не так-то легко?
— Пожалуй. Я думаю, активар резистентен к азотной кислоте, но, очевидно, костюмы были чем-то отчасти подорваны, прежде, чем на людей здесь напали. Снова, сэр, много вопросов, но мало ответов. Если же целостность костюмов была нарушена, то для местных форм жизни имелось много форм проникновения. Существует и много способов вызвать смерть.
Например, постепенное впрыскивание кислоты в кровь.
— Избавьте меня от деталей, — Эван бросил взгляд на обсервационный стол, решив проверить ящики и оборудование. Несколько больших ящиков было в порядке. Используя силу рук комплекта, он вскрыл замки. Здесь были приборы, запасы для компьютеров, личные вещи. Нигде не было видно еще двух недостающих спасательных костюмов. Не имея других собеседников, он сел и обратился к МВМ:
— Это — последнее убежище. Мы прошли всю станцию. Где же остальные?
— Думаю, правильно предположить, что костюмы там же, где их владельцы, хотя не представляю себе, в каком они состоянии. Костюмы явно не спасли этих двоих несчастных. Мы можем, по крайней мере, исходить из предположения, что и костюмы и их носители полностью уничтожены.
— Даже в этом случае, — заметил Эван, — их сигнальные приборы, должно быть, целы.
— Нет ничего надежного в этом мире. Если их кто-то сожрал, то их приборы могут быть в желудке какого-нибудь поедателя трупов далеко от станции.
Эван вздохнул:
— Я не хотел бы, чтобы подтвердилась не моя, а эта гипотеза. Во всяком случае надо посмотреть, кого не хватает.
Зажегся экран на визоре. «Техник по обеспечению Арам Хьюмула и ксенобиолог Мартина Офемерт.»
Эван подумал.
— Есть еще одна возможность. Если в момент катастрофы они были вне стен станции, занимаясь, например, полевой работой, то могли выжить.
— Почему же они тогда не вернулись?
— Могло быть несколько причин. Например, из страха. Может быть, они травмированы и где-то ожидают помощи. Или боятся, что те, кто разрушил станцию — все еще где-то поблизости. Здесь большая часть приборов в хорошем состоянии. Речь не идет об энергии. С приверженностью местных форм жизни к редким металлам и минеральным солям, представляю себе, что они сделали с генератором. Может быть, поэтому так вышло и с защитными стенами. Может быть, не было возможности остановить вторжение, потому что энергия уже была отключена, включая дублирование.
— Возможно. Специально на этот случай внутри у меня встроен локатор сигнальных устройств, но его радиус…
— Я знаю. Я знаком с характеристиками. — Он посмотрел вокруг на кристаллический «лес», думая, как здесь много всего этого, в том числе — вне поля его зрения, несмотря на хаусдорфовы линзы. — Лучшего места для поиска сигнальников, чем башня обозрения, не найти. Можно подключить сканирование на триста шестьдесят. Используйте все время, необходимое для этой работы.
— Исключительное сканирование не рекомендуется.
— Времени на подзарядку достаточно, дни длинные, а больше солнца и желать нельзя. Кроме того, у нас там много резервной энергии.
— Знаю, но я запрограммирован на осторожное экстра-расходование.
— Ну, только один раз.
Эван заметил какое-то движение. Несколько десятков мелких летающих тварей вились у его левой ноги. Они были желтые, с малюсенькими зелеными глазками и спиральными крылышками. Длина их челюстей была вдвое больше длины их туловища. Они тщетно бились о дюраллой комплекта.
Эван смахнул их, поймав одну, и посмотрел на нее на свету. Она пыталась вырваться с громким писком. Он придавил ее. Она как бы раскололась в руке. Звук затих. Между тем комплект выдвинул светящийся металлический прут. Он сложился в прямоугольную антенну.
— Сканирование началось, — сообщил комплект, хотя это было ясно.
Эван ждал и думал пока техника работала. Значит, «морские звезды» с соляной кислотой в животе… Стеклянные волокна, разбивающие кости… Все необъятные возможности продвижения по службе, связанные с визитом на
Призму, померкли перед безопасностью родного дома. Скорей бы покинуть этот проклятый мир!
Он думал удивить друзей и коллег выдуманными рассказами о своих приключениях в чужом мире, если ничего о нем толком не разузнает. Сейчас не до этого. Он не настолько понял Призму, чтобы оживлять компании своими рассказами.
— Один сигнальник засечен недалеко, — перебил его размышление комплект.
Эван кивнул, подумав, сможет ли комплект правильно истолковать это движение. Он направился к разбитому окну, в последний раз поглядел на мертвых и начал спускаться тем же путем.
Огромные шаги быстро донесли его до границ станции. На небольшой полянке с голубыми «роторами» он нашел костюм двадцать три, вместе с хозяином.
МВМ направил свет на ленты, скрещенные на его груди, анализируя частоты слабо пульсирующего сигнальника:
— Арам Гумула.
Эван кивнул и нагнулся над телом. Хорошо, что сигнальник был на запястье, потому что все остальное было расплющено.
Глава 5
«Под вопросом судьба только одного человека», — подумал он, заполнив все графы своего доклада, кроме последней. Несколько мелких существ, копающихся в почве, стремительно разбежались в поисках укрытия, когда на них упала тень от шлема Эвана. Ноги у них были длиной в четыре сантиметра, тела винтообразные, стеклянные, коричневого цвета.
— Грубая работа, — пробормотал он, обращаясь к скафандру. — По нему как будто проехался десятитонный грузовик. — Пальцем нельзя было отодвинуть в сторону то, что осталось от шлема Хьюмулы. — Иллюминатор из плексаллоя. Такой же прочный, как и стандартный скафандр выживания. А что-то превратило его в кучу мусора.
— Да, сэр. Простите, что перебиваю вас, но мне кажется, вам следует знать, что по вашей правой ноге что-то ползет.
Эван нехотя посмотрел вниз. По нему ползло изогнутое создание с гладкой спиной. Оно передвигалось не с помощью ног, а с помощью клейкого вещества, которое откладывало перед собой. Четыре длинные изящные антенны прощупывали, что творится впереди, и сообщали информацию неторопливому путешественнику. Эван не видел, есть ли у него глаза. Его заинтересовал состав клейкого вещества. Ему показалось, что в этот состав может входить кислота. — Проверить герметичность, — приказал он, повысив голос.
— Я бы немедленно предупредил вас, сэр, если бы возникла какая-либо проблема с…
— Проверить.
Проверка заняла не более десяти секунд.
— Герметичность не нарушена, сэр.
Или ему показалось, или скафандр и в самом деле немного обиделся.
— Благодарю, — ответил он язвительно. Существо прекратило движение. -
Чем оно сейчас занимается?
— Пытается проникнуть внутрь, сэр. Просто еще одна прожорливая местная форма. Я бы предположил, что своим красным цветом существо обязано наличию большого процента алюминия в его силикатном экзо-скелете. Оно — не пожиратель света.
— Я и сам это вижу. Избавься от него. — Он протянул к существу руку.
Рука замерла на полдороге.
— Вам не следует этого делать, сэр. Зачем подвергать излишним испытаниям мою внешнюю оболочку?
Внутри скафандра Эван нахмурился.
— Что ты болтаешь? Оно не в состоянии прорвать дюраллой.
— Это верно, но я сам могу причинить себе вред. Видите ли, липкое вещество, выделяемое этой тварью, обладает огромной мощностью. Даже если вы сотрете ее в порошок, слизь все равно останется на наружной ткани. Не лучше ли полностью избавиться от чужеродных веществ?
— Согласен.
— Тогда снимите контроль с левой руки, сэр.
Эван так и сделал. Он с интересом наблюдал, как вновь оживает маленький лазер. Существо погибло в ту же секунду, как его пронзил луч, но для того, чтобы уничтожить остатки удивительной слизи, потребовалось почти пять минут. К тому времени, когда с этой грязной работой было покончено,
Эван увидел, что к нему двигается еще несколько таких же клеепроизводителей. Легко сделав два гигантских шага, Эван оказался вне пределов их досягаемости.
— Еще один раз проверь герметичность, — буркнул он. Скафандр выполнил задание без комментариев.
Эван старался отогнать от себя тревожные мысли. Несмотря на то, что, по общему мнению, костюмы для выживания персонала станции никак не могли сравниться с его МВМ, все же ему было не по себе при виде того, какую неважную службу сослужили они своим обитателям. Так что он не был в настроении рисковать, да и проверка занимала всего несколько секунд.
Судьба двадцати трех из двадцати четырех обитателей станции была ему известна. Оставалось найти двадцать четвертого и можно готовиться к возвращению домой. Пока корабль компании будет лететь за ним на Призму, он сумеет выяснить, что произошло. Но желания заниматься этим у него оставалось все меньше и меньше.
— Что насчет последнего маяка?
— Стараюсь определить его местонахождение. Сигнал чрезвычайно слабый, но причина, видимо, не только в том, что сели батареи.
Это замечание пробудило интерес Эвана. Он даже забыл о трупе, лежащем в десяти метрах за его спиной.
— К чему это ты клонишь?
МВМ повернулся на северо-запад.
— Характер колебаний непостоянен.
— Ты хочешь сказать, он передвигается?
— Внутри ограниченного пространства, сэр. Это наиболее разумное объяснение.
— Это оставшийся в живых! — Оставшийся в живых мог бы подробно рассказать ему, что произошло со станцией и се персоналом, избавить его от утомительной работы и обеспечить ему триумф.
Конечно, не исключались и другие причины ограничения радиуса движения маяка. И маяк, и запястье, в которое он был вживлен, могли пребывать в брюхе какого-нибудь хищника. Или же разлагающийся труп Мартины Офемерт мог крутиться в водовороте какой-нибудь реки.
Он заставил себя сдержать волнение, когда приказал скафандру начать движение. Вряд ли кто-то мог здесь выжить. Невозможно протянуть так долго без поддержки жизнеобеспечивающих систем станции. Воды здесь было много, но пищу найти трудно, кроме того потенциальная добыча владела уникальными способами защиты. И все же, если эта Офемерт была по настоящему изобретательна и ее костюм выживания не поврежден, у нее был шанс остаться в живых.
— Грубая работа, — пробормотал он, обращаясь к скафандру. — По нему как будто проехался десятитонный грузовик. — Пальцем нельзя было отодвинуть в сторону то, что осталось от шлема Хьюмулы. — Иллюминатор из плексаллоя. Такой же прочный, как и стандартный скафандр выживания. А что-то превратило его в кучу мусора.
— Да, сэр. Простите, что перебиваю вас, но мне кажется, вам следует знать, что по вашей правой ноге что-то ползет.
Эван нехотя посмотрел вниз. По нему ползло изогнутое создание с гладкой спиной. Оно передвигалось не с помощью ног, а с помощью клейкого вещества, которое откладывало перед собой. Четыре длинные изящные антенны прощупывали, что творится впереди, и сообщали информацию неторопливому путешественнику. Эван не видел, есть ли у него глаза. Его заинтересовал состав клейкого вещества. Ему показалось, что в этот состав может входить кислота. — Проверить герметичность, — приказал он, повысив голос.
— Я бы немедленно предупредил вас, сэр, если бы возникла какая-либо проблема с…
— Проверить.
Проверка заняла не более десяти секунд.
— Герметичность не нарушена, сэр.
Или ему показалось, или скафандр и в самом деле немного обиделся.
— Благодарю, — ответил он язвительно. Существо прекратило движение. -
Чем оно сейчас занимается?
— Пытается проникнуть внутрь, сэр. Просто еще одна прожорливая местная форма. Я бы предположил, что своим красным цветом существо обязано наличию большого процента алюминия в его силикатном экзо-скелете. Оно — не пожиратель света.
— Я и сам это вижу. Избавься от него. — Он протянул к существу руку.
Рука замерла на полдороге.
— Вам не следует этого делать, сэр. Зачем подвергать излишним испытаниям мою внешнюю оболочку?
Внутри скафандра Эван нахмурился.
— Что ты болтаешь? Оно не в состоянии прорвать дюраллой.
— Это верно, но я сам могу причинить себе вред. Видите ли, липкое вещество, выделяемое этой тварью, обладает огромной мощностью. Даже если вы сотрете ее в порошок, слизь все равно останется на наружной ткани. Не лучше ли полностью избавиться от чужеродных веществ?
— Согласен.
— Тогда снимите контроль с левой руки, сэр.
Эван так и сделал. Он с интересом наблюдал, как вновь оживает маленький лазер. Существо погибло в ту же секунду, как его пронзил луч, но для того, чтобы уничтожить остатки удивительной слизи, потребовалось почти пять минут. К тому времени, когда с этой грязной работой было покончено,
Эван увидел, что к нему двигается еще несколько таких же клеепроизводителей. Легко сделав два гигантских шага, Эван оказался вне пределов их досягаемости.
— Еще один раз проверь герметичность, — буркнул он. Скафандр выполнил задание без комментариев.
Эван старался отогнать от себя тревожные мысли. Несмотря на то, что, по общему мнению, костюмы для выживания персонала станции никак не могли сравниться с его МВМ, все же ему было не по себе при виде того, какую неважную службу сослужили они своим обитателям. Так что он не был в настроении рисковать, да и проверка занимала всего несколько секунд.
Судьба двадцати трех из двадцати четырех обитателей станции была ему известна. Оставалось найти двадцать четвертого и можно готовиться к возвращению домой. Пока корабль компании будет лететь за ним на Призму, он сумеет выяснить, что произошло. Но желания заниматься этим у него оставалось все меньше и меньше.
— Что насчет последнего маяка?
— Стараюсь определить его местонахождение. Сигнал чрезвычайно слабый, но причина, видимо, не только в том, что сели батареи.
Это замечание пробудило интерес Эвана. Он даже забыл о трупе, лежащем в десяти метрах за его спиной.
— К чему это ты клонишь?
МВМ повернулся на северо-запад.
— Характер колебаний непостоянен.
— Ты хочешь сказать, он передвигается?
— Внутри ограниченного пространства, сэр. Это наиболее разумное объяснение.
— Это оставшийся в живых! — Оставшийся в живых мог бы подробно рассказать ему, что произошло со станцией и се персоналом, избавить его от утомительной работы и обеспечить ему триумф.
Конечно, не исключались и другие причины ограничения радиуса движения маяка. И маяк, и запястье, в которое он был вживлен, могли пребывать в брюхе какого-нибудь хищника. Или же разлагающийся труп Мартины Офемерт мог крутиться в водовороте какой-нибудь реки.
Он заставил себя сдержать волнение, когда приказал скафандру начать движение. Вряд ли кто-то мог здесь выжить. Невозможно протянуть так долго без поддержки жизнеобеспечивающих систем станции. Воды здесь было много, но пищу найти трудно, кроме того потенциальная добыча владела уникальными способами защиты. И все же, если эта Офемерт была по настоящему изобретательна и ее костюм выживания не поврежден, у нее был шанс остаться в живых.