Теперь обратимся снова к уже упомянутому мной татарскому историческому источнику, составленному на татарском языке в конце XVI – самом начале XVII в. – это сборник с официальным названием «Дафтар-и Чынгыз-наме» (105, 124–125), в народе носит название «Чынгыз-хан Дафтаре» («Книга о Чынгыз-хане»), который несомненно, «сохранил на себе отпечаток предшествующих» источников (там же, 27).
Несомненно, были составленные и много ранее экземпляры «Чынгыз-хан Дафтаре», также были и есть более древние татарские исторические источники, сведения из которых вошли в этот сборник. Например, «сотни рукописей» на старотатарском языке, написанные в период с XII по XVII вв., которые были обнаружены в г. Касимове и его окрестностях только в ходе двух научных экспедиций в 60-х гг. XX в. (105, 54).
Также известно «о существовании еще трех полных списков «Дафтаре Чынгыз наме» в Британском музее в Лондоне, Королевской библиотеке в Берлине и Национальной библиотеке в Париже» (105, 102). Составлен (переписан из более древних предыдущих экземпляров) упомянутый экземпляр «Дафтаре Чынгыз наме» «представителем татарского высшего светского феодально-аристократического общества» (там же, 127).
Рассмотрим некоторые сведения из содержания этой татарской летописи, весьма малоизвестной до недавнего времени,[89] которая повествует о происхождении и жизни Чынгыз-хана. Об отличии всего содержания от китайско-персидской легенды пока говорить не будем – уже можно догадаться, что есть весьма и весьма существенные различия. Хотя есть и некоторые сходства – в сюжетной линии, например. Ведь Чынгыз-хана, как известно, многие вполне обоснованно считали в свое время чуть ли не наместником Бога на Земле, фактически Мессией, причем по доброй воле считали, по убеждению – вспомним сведения Рубрука: «…сын Божий «Звон железа»…» И не только средневековые татары, а многие народы. Рассматриваемая летопись, изложенная тогда в форме предания в общедоступной форме, должна была быть подтверждением этого народного мнения, иначе народ бы не понял автора, со всеми вытекающими отсюда, весьма, надо полагать, неприятными для него последствиями.[90]
Для лучшего восприятия данного произведения народом, достаточно осведомленным о географии Центральной Евразии, в нем должны были быть отражены и достоверные факты – географические и этнографические, а также и хронологические сведения – место и время рождения Героя; имена известных личностей, топонимы, некоторые даты известных событий, условия жизни персонажей и т. п. И красивое предание о Герое обязательно должно было быть «вплетено» в оправу правдивой фабулы, безо всякого фальша привязанной к определенной – и реальной притом, – местности, и к обстановке, соответствующей реальности описываемого времени, и к достаточно точной хронологии. Впоследствии, при переписках и пересказах, в легенду могли вноситься лишь несущественные изменения (автору этих строк еще доводилось слышать сведения из содержания «Чынгыз-би хан Дафтере» в пересказах стариков в 70-х и 80-х гг.).
Посмотрим, откуда именно, по данным татарской летописи, происходят предки Чынгыз-хана и сам он:
«У Белого моря, в городе Мальте жил Алтын-хан, жену которого звали Курлавуч. У них росла дочь – красавица Гуламалик-Куркли, которую родители берегли как зеницу ока и держали за закрытыми дверями и окнами. Но однажды, открыв окно, она увидела солнечный луч и забеременела от него. Родители, чтобы избежать позора, посадили ее на специально снаряженный корабль и пустили по морю».
«…Однако беременная царевна попадает в руки Тумаула, «деда» Чынгыза, который женится на ней и радуется тому, что она беременна и девственница. Вскоре у них родился сын, которому дали имя Дуйын-Баян. От Тумаула царевна-изгнанница рожает еще двух сыновей (Будантай и Белугтай). Их, чтобы они не были соперниками Дуйын-Баяну, отец отправляет в страну калмыков[91] (!), а последнего женит на Алангу, происходившей также из рода Алтын-хана. Алангу родила трех сыновей: Буданджар, Кагынджар, Салджу.
После смерти Дуйын-Баяна вдова Алангу опять забеременела, но также от божественного луча. Претендовавшие на престол старшие сыновья обвинили ее в разврате. Алангу требует выяснения; чтобы убедиться в ее беспорочности специальная «комиссия» должна была нести дежурство у ее дома. Под утро с неба спускается яркий луч, который входит в дом Алангу, а через некоторое время выходит оттуда в образе серого волка, и, крикнув «Чынгыз!», уходит в лес. Народ убеждается в невинности Алангу. Родившемуся сыну дают имя Чынгыз» (105, 107–108).
Как видим, здесь называется предположительное место проживания предков Чынгыз-хана и называются два топонима: «город у Белого моря – Мальта». «Белое море» из татарского эпоса – это однозначно топоним, и сохранился он к настоящему времени, хотя не совсем как название моря. Название города из татарского предания – «Мальта», это название реального географического объекта. Но не южноевропейского, широко известного ныне, а южносибирского, мало кому известного.
Выше было выяснено, что сведения из нескольких независимых источников указывают на проживание группы татар в районе Орхона и Байкала. Точнее, из этих сведений напрашивается вывод о прибытии древних татар на Байкал с южной стороны по рекам Орхону и Селенге. Обратим теперь внимание на то, что на Байкале есть и поныне топонимы, которые упоминаются в татарском эпосе о происхождении Чынгыз-хана: это, во-первых, село Мальта, ударение на последнем слоге, как и в большинстве татарских слов: «Мальта, позднепалеолитическая стоянка на р. Белая, у с. Мальта, в 85 км …к западу от Иркутска. Полуземлянки и наземные жилища, кам. и костяные орудия, статуэтки, погребение мальчика с костяными украшениями» (94,764).
Второй топоним – это река Белая.[92] В легенде это название моря, но – река Белая фактически впадает в море Байкал, как бы в продолжение (залив) моря, учитывая что Ангара, притоком которой и является Белая, вытекает из Байкала.[93]
От устья реки Белой, на которой и находится современное село Мальта, до Байкала по Ангаре расстояние около ста километров. Как видим, местом обитания предков Чынгыз-хана и возможно, и его родиной татарская летопись указывает юго-западное побережье Байкала, и эти сведения совпадают с современными топонимами, и город Мальта мог, соответственно, существовать на берегу Байкала или неподалеку на реке в X–XI вв., на протяжении жизни нескольких поколений до рождения Чынгыз-хана. И наименование этого города могло перейти впоследствии к современному селу Мальта.
Чынгыз-хан мог, несомненно, родиться и в другом месте. Стоит упомянуть, что татарские источники содержат также сведения, что «юртом рождения, жизни и правления Чынгыз-хана являлся Кытай» (105, 111). Но заметим, что географическое понятие «Кытай» означало в рассматриваемое время весьма обширные территории – по выражению Л. Н. Гумилева, «от Китайской стены до сибирской тайги»,[94] а вовсе не означало страну народа, известного ныне под схожим названием – «китайцы» (самоназвание «хань»).
Как видим, сведения о проживании части средневековых татар – представителей «народа, в котором родился Чынгыз-хан, и единоплеменных с ним поколений» на Байкале, о строительстве и использовании ими судов, о проживании их в городах, приведенные выше, полностью согласуются со сведениями татарской летописи. И главное – все эти сведения противоречат официальной версии происхождения Чынгыз-хана из племени кочевников-халха, использующих в качестве основного жилища примитивные передвижные юрты-палатки и не имевших других навыков создания материальных благ, кроме «малопродуктивного кочевого скотоводства».
Но как видим, и город, и корабль, и море в татарском предании, и даже локализация и этническая принадлежность соплеменников героев – все эти факты подтверждаются также данными из других, независимых друг от друга источников.
Несомненно, были составленные и много ранее экземпляры «Чынгыз-хан Дафтаре», также были и есть более древние татарские исторические источники, сведения из которых вошли в этот сборник. Например, «сотни рукописей» на старотатарском языке, написанные в период с XII по XVII вв., которые были обнаружены в г. Касимове и его окрестностях только в ходе двух научных экспедиций в 60-х гг. XX в. (105, 54).
Также известно «о существовании еще трех полных списков «Дафтаре Чынгыз наме» в Британском музее в Лондоне, Королевской библиотеке в Берлине и Национальной библиотеке в Париже» (105, 102). Составлен (переписан из более древних предыдущих экземпляров) упомянутый экземпляр «Дафтаре Чынгыз наме» «представителем татарского высшего светского феодально-аристократического общества» (там же, 127).
Рассмотрим некоторые сведения из содержания этой татарской летописи, весьма малоизвестной до недавнего времени,[89] которая повествует о происхождении и жизни Чынгыз-хана. Об отличии всего содержания от китайско-персидской легенды пока говорить не будем – уже можно догадаться, что есть весьма и весьма существенные различия. Хотя есть и некоторые сходства – в сюжетной линии, например. Ведь Чынгыз-хана, как известно, многие вполне обоснованно считали в свое время чуть ли не наместником Бога на Земле, фактически Мессией, причем по доброй воле считали, по убеждению – вспомним сведения Рубрука: «…сын Божий «Звон железа»…» И не только средневековые татары, а многие народы. Рассматриваемая летопись, изложенная тогда в форме предания в общедоступной форме, должна была быть подтверждением этого народного мнения, иначе народ бы не понял автора, со всеми вытекающими отсюда, весьма, надо полагать, неприятными для него последствиями.[90]
Для лучшего восприятия данного произведения народом, достаточно осведомленным о географии Центральной Евразии, в нем должны были быть отражены и достоверные факты – географические и этнографические, а также и хронологические сведения – место и время рождения Героя; имена известных личностей, топонимы, некоторые даты известных событий, условия жизни персонажей и т. п. И красивое предание о Герое обязательно должно было быть «вплетено» в оправу правдивой фабулы, безо всякого фальша привязанной к определенной – и реальной притом, – местности, и к обстановке, соответствующей реальности описываемого времени, и к достаточно точной хронологии. Впоследствии, при переписках и пересказах, в легенду могли вноситься лишь несущественные изменения (автору этих строк еще доводилось слышать сведения из содержания «Чынгыз-би хан Дафтере» в пересказах стариков в 70-х и 80-х гг.).
Посмотрим, откуда именно, по данным татарской летописи, происходят предки Чынгыз-хана и сам он:
«У Белого моря, в городе Мальте жил Алтын-хан, жену которого звали Курлавуч. У них росла дочь – красавица Гуламалик-Куркли, которую родители берегли как зеницу ока и держали за закрытыми дверями и окнами. Но однажды, открыв окно, она увидела солнечный луч и забеременела от него. Родители, чтобы избежать позора, посадили ее на специально снаряженный корабль и пустили по морю».
«…Однако беременная царевна попадает в руки Тумаула, «деда» Чынгыза, который женится на ней и радуется тому, что она беременна и девственница. Вскоре у них родился сын, которому дали имя Дуйын-Баян. От Тумаула царевна-изгнанница рожает еще двух сыновей (Будантай и Белугтай). Их, чтобы они не были соперниками Дуйын-Баяну, отец отправляет в страну калмыков[91] (!), а последнего женит на Алангу, происходившей также из рода Алтын-хана. Алангу родила трех сыновей: Буданджар, Кагынджар, Салджу.
После смерти Дуйын-Баяна вдова Алангу опять забеременела, но также от божественного луча. Претендовавшие на престол старшие сыновья обвинили ее в разврате. Алангу требует выяснения; чтобы убедиться в ее беспорочности специальная «комиссия» должна была нести дежурство у ее дома. Под утро с неба спускается яркий луч, который входит в дом Алангу, а через некоторое время выходит оттуда в образе серого волка, и, крикнув «Чынгыз!», уходит в лес. Народ убеждается в невинности Алангу. Родившемуся сыну дают имя Чынгыз» (105, 107–108).
Как видим, здесь называется предположительное место проживания предков Чынгыз-хана и называются два топонима: «город у Белого моря – Мальта». «Белое море» из татарского эпоса – это однозначно топоним, и сохранился он к настоящему времени, хотя не совсем как название моря. Название города из татарского предания – «Мальта», это название реального географического объекта. Но не южноевропейского, широко известного ныне, а южносибирского, мало кому известного.
Выше было выяснено, что сведения из нескольких независимых источников указывают на проживание группы татар в районе Орхона и Байкала. Точнее, из этих сведений напрашивается вывод о прибытии древних татар на Байкал с южной стороны по рекам Орхону и Селенге. Обратим теперь внимание на то, что на Байкале есть и поныне топонимы, которые упоминаются в татарском эпосе о происхождении Чынгыз-хана: это, во-первых, село Мальта, ударение на последнем слоге, как и в большинстве татарских слов: «Мальта, позднепалеолитическая стоянка на р. Белая, у с. Мальта, в 85 км …к западу от Иркутска. Полуземлянки и наземные жилища, кам. и костяные орудия, статуэтки, погребение мальчика с костяными украшениями» (94,764).
Второй топоним – это река Белая.[92] В легенде это название моря, но – река Белая фактически впадает в море Байкал, как бы в продолжение (залив) моря, учитывая что Ангара, притоком которой и является Белая, вытекает из Байкала.[93]
От устья реки Белой, на которой и находится современное село Мальта, до Байкала по Ангаре расстояние около ста километров. Как видим, местом обитания предков Чынгыз-хана и возможно, и его родиной татарская летопись указывает юго-западное побережье Байкала, и эти сведения совпадают с современными топонимами, и город Мальта мог, соответственно, существовать на берегу Байкала или неподалеку на реке в X–XI вв., на протяжении жизни нескольких поколений до рождения Чынгыз-хана. И наименование этого города могло перейти впоследствии к современному селу Мальта.
Чынгыз-хан мог, несомненно, родиться и в другом месте. Стоит упомянуть, что татарские источники содержат также сведения, что «юртом рождения, жизни и правления Чынгыз-хана являлся Кытай» (105, 111). Но заметим, что географическое понятие «Кытай» означало в рассматриваемое время весьма обширные территории – по выражению Л. Н. Гумилева, «от Китайской стены до сибирской тайги»,[94] а вовсе не означало страну народа, известного ныне под схожим названием – «китайцы» (самоназвание «хань»).
Как видим, сведения о проживании части средневековых татар – представителей «народа, в котором родился Чынгыз-хан, и единоплеменных с ним поколений» на Байкале, о строительстве и использовании ими судов, о проживании их в городах, приведенные выше, полностью согласуются со сведениями татарской летописи. И главное – все эти сведения противоречат официальной версии происхождения Чынгыз-хана из племени кочевников-халха, использующих в качестве основного жилища примитивные передвижные юрты-палатки и не имевших других навыков создания материальных благ, кроме «малопродуктивного кочевого скотоводства».
Но как видим, и город, и корабль, и море в татарском предании, и даже локализация и этническая принадлежность соплеменников героев – все эти факты подтверждаются также данными из других, независимых друг от друга источников.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента