Страница:
— Милости прошу.
Когда официантка принесла еще один бокал, Мейер разлил остатки вина.
— Мне нужен корабль для межзвездного перелета, — сказала Алкад.
— Для вас лично или для перевозки груза?
— Для меня лично. А что это сложно?
— Для меня нет. Но путешествие на «Юдате» будет стоить недешево. Да и я что-то не припомню, чтобы мы хоть раз брали на борт пассажира.
— Не брали,— подтвердил «Юдат». Наивная улыбка исчезла с лица Мейера.
— Скажите, куда вы намерены отправиться, и, возможно, я сразу же скажу вам, какова стоимость проезда.
— На Новую Калифорнию.
Не отрывая от него взгляда, она сделала глоток вина.
Краем глаза Мейер увидел, что Черри нахмурилась. Между Транквиллити и Новой Калифорнией существовало регулярное сообщение — три или четыре коммерческих рейса в неделю. Помимо них имелись чартерные рейсы вне расписания. Неожиданное появление Латона пока никак на них не повлияло. Внезапно он почувствовал большой интерес к Алкад Мзу. «Ладно, теперь посмотрим, насколько сильно ей хочется попасть туда».
— Это будет стоить по меньшей мере триста тысяч фьюзеодолларов, — сказал он.
— Примерно такую цифру я и ожидала услышать, — ответила она. — Как только мы прибудем туда, у меня, быть может, возникнет желание забрать кое-какой груз и перевезти его в другое место. Вы не могли бы предоставить мне технические характеристики и рабочие параметры «Юдата»?
— Да, конечно, — он слегка успокоился. Первая перевозка груза вполне могла стать поводом для заключения долгосрочного соглашения о чартерных рейсах с предоставлением исключительных прав. Но почему она не желает отправиться на Новую Калифорнию регулярным гражданским рейсом, а затем нанять звездолет? Единственным объяснением, которое приходило ему в голову, было то, что ей нужен именно черноястреб. Ничего хорошего это не сулило. — Но «Юдат» пригоден лишь для гражданских рейсов, — сказал он, слегка подчеркнув слово «гражданских».
— Естественно, — согласилась она.
— Ну тогда все в порядке, — он открыл канал к памяти ее нейронных процессоров и передал данные о рабочем объеме черноястреба.
— Какого рода груз мы возьмем на борт? — спросила Черри. — Я суперкарго «Юдата» и, быть может, сумею вам что-нибудь подсказать в отношении груза.
— Это будет медицинское оборудование, — сказала Алкад. — У меня есть несколько файлов определения типа, — она передала имевшуюся у нее информацию Мейеру. Перед его мысленным взором возник список, который был похож на трехмерное изображение увеличенной схемы на микрочипах. Каждое соединение имело свою маркировку. Судя по всему, их было ужасно много.
— Хорошо, — сказал Мейер несколько озадаченно, — мы это просмотрим позже. «Надо будет пропустить через программу анализа», — подумал он.
— Благодарю вас, — сказала Алкад. — Полет из Новой Калифорнии займет приблизительно двести световых лет, но вам придется рассчитать стоимость, взяв за основу массу груза и требования к окружающей среде. Я же поспрашиваю других капитанов о возможной стоимости такого рейса.
— Мы будем биться насмерть, — мягко заверил ее Мейер.
— Существует ли причина того, что мы не можем узнать, куда полетим из Новой Калифорнии? — спросила Черри.
— Я и мои коллеги пока что только планируем этот рейс. В данный момент я бы предпочла ничего об этом не говорить. Впрочем, я обязательно сообщу вам о конечном пункте полета еще до того, как мы покинем Транквиллити, — Алкад встала. — Благодарю вас, капитан, за то, что уделили мне время. Надеюсь, что мы еще увидимся. Пожалуйста, в любое удобное для вас время передайте мне полный расчет стоимости рейса.
— Она едва пригубила вино, — сказала Черри, как только доктор удалилась.
— Да, — задумчиво согласился с ней Мейер. Еще пять человек двинулись к выходу из бара. Ни один из них не был похож на работника космопорта. Торговцы? Но они выглядели не особенно шикарно.
— Мы можем считать это официальным предложением?
— Хороший вопрос.
— Я хотел бы посетить Новую Калифорнию, -с надеждой сказал «Юдат».
— Мы там уже были. Просто ты хочешь полетать.
— Да. Мне надоело стоять на приколе, -«Юдат» передал образ хоровода звезд, который он видел, сидя на стыковочном выступе Транквиллити. Они кружились все быстрее и быстрее, но неизменно следовали одним и тем же маршрутом. Край диска космопорта постепенно становился все более серым, а затем рассыпался.
Мейер ухмыльнулся.
— Какое у тебя, однако, воображение. Скоро мы отправимся в чартерный рейс. Обещаю.
— Отлично!
-Думаю, нам надо узнать чуть больше об этой Мзу, — сказал он вслух. — Что-то с ней не так.
— Неужто? — проворковала Черри, чуть склонив голову набок, — ты тоже это заметил?
Иона очнулась. Она снова оказалась в своих апартаментах. Августин, делая добрых пятьдесят сантиметров в минуту, решительно двигался по поверхности стола, стоявшего в гостиной, в направлении остатков салата. Где-то на уровне подсознания Иона почувствовала, что сейчас Алкад Мзу стоит в вестибюле тридцать первого этажа орбитальной башни Сент-Марта, ожидая лифта. Над ней, в фойе уровня парковой зоны, рассредоточились семеро оперативников разведывательной службы. Они сменили своих коллег, осуществлявших наблюдение в баре Харки. Двое из них — женщина-оперативник из Новой Британии и помощник начальника группы, прибывшей с Кулу, — решительно отказывались вступать в визуальный контакт. Это было довольно странно, поскольку последние три недели они провели большую часть внеслужебного времени в постели, доводя друг друга до полного изнеможения.
— Из курса истории я припоминаю один инцидент, который случился в двадцатом столетии. Тогда американское ЦРУ пыталось с помощью взрывающейся сигары устранить президента-коммуниста, который был лидером одного из Карибских островов.
— Правда?— доверчиво спросил Транквиллити.
— Шестьсот лет прогресса ничуть не изменили человеческую натуру.
— Ты хочешь, чтобы я сообщил Мейеру о том, что Алкад Мзу не получит выездную визу?
— Передай, что я сотру в порошок и его, и «Юдата», если он только попробует улететь с ней — так будет точнее. Хотя не надо. Пока что мы ничего не будем делать. Сколько капитанов удостоились ее внимания?
— Шестьдесят три за последние двадцать месяцев.
— И каждый раз она действовала по одной и той же схеме, -задумчиво добавила Иона, — Просьба назвать стоимость проезда до какой-нибудь звездной системы. Затем предложение взять там груз и доставить его еще в какое-нибудь место. Менялись лишь названия звездных систем. Именно Джошуа она попросила назвать стоимость проезда до Гариссы,— Иона попыталась понять, в чем же здесь смысл. Это должно быть совпадением.
— Думаю, что так оно и есть, -сказал Транквиллити.
— Извини, я отвлеклась.
— Ее встреча с Джошуа не имела никаких продолжений.
— Да, не имела. Но что она здесь делает, хотела бы я знать.
— У меня есть два возможных объяснения. Первое — она знает о том, что за ней следит служба разведки. Впрочем, трудно поверить, что она об этом не знает. Таким образом она просто развлекается за их счет.
— Развлекается? Угрозу восстановить Алхимика ты называешь развлечением?
— Ее родная планета была аннигилирована. Так что хоть юмор и немного грубоват, но именно этого и следовало от нее ожидать.
— Да, конечно. Продолжай.
— Второе — она пытается реализовать такие возможности побега, при которых наблюдатели просто не смогут выйти на ее след. Но шестьдесят три капитана, с которыми она вступила в контакт, — это слишком много даже для такой изощренной игры.
— Но ведь она не может не знать, что тебя нельзя застать врасплох.
— Да, конечно.
— Странная женщина.
— Очень умная женщина.
Подойдя к тарелке, Иона стала кромсать лист салата. Когда на столе выросла горка ломтиков, Августин с радостным мурлыканьем набросился на еду.
— Может ли она каким-то образом избавиться от твоего наблюдения? Ведь эденисты могут создать ряд отдельных мертвых зон в чувственном восприятии своего обиталища.
— Я бы сказал, что это крайне маловероятно. Ни одному эденисту до сих пор не удалось провести меня, хотя во времена твоего дедушки было предпринято довольно много таких попыток.
— Правда?— удивилась она.
— Да, это пытались сделать оперативники разведывательного агентства. Но все их усилия оказались напрасными. Что касается меня, то я приобрел ценную информацию о природе моделей локализованного обхода чувственного восприятия, которыми они пользовались. К счастью, я использую не те магистрали мыслепередач, которые в ходу у обиталищ эденистов. Так что я нахожусь в относительной безопасности. К тому же Алкад Мзу не обладает даром ментального общения.
— Ты в этом уверен? Ведь в течение нескольких лет после гибели Гариссы за ней никто не наблюдал. Она могла имплантировать себе нейронные симбиоты.
— Она этого не сделала. Все сотрудники проекта Леймил, перед тем как приступить к работе, подвергаются полному сканированию тела. Это необходимо для их медицинского страхования. У нее есть нейронные процессоры, но нет симбиотов ментальной связи. Как нет и никаких других имплантов.
— Но меня все же весьма тревожат эти ее постоянные контакты с капитанами звездолетов. Возможно, в личной беседе с ней… я объяснила бы, насколько все это пагубно.
— Это может сработать.
— Отец с ней когда-нибудь встречался?
— Нет.
— Тогда я подумаю, что ей сказать, я не хочу на нее давить. Наверное, ее лучше пригласить на обед, но сделать это надо неофициально.
— Конечно. Она всегда старалась не выходить за рамки своего социального статуса.
— Хорошо. Кроме того, я хотела бы, чтобы ты удвоил количество сержантов, которые находятся в непосредственной близости от нее. Сейчас, когда Латон вырвался на свободу и гуляет по Конфедерации, мы не должны создавать дополнительных проблем адмиралу Александровичу.
Лифт доставил Мейера и Черри Варне в фойе орбитальной башни Сент-Марта. Спустившись по лестнице, они оказались на станции метро и вызвали вагон.
— Мы вернемся в отель или на «Юдат»? — спросила Черри.
— В моем номере двуспальная кровать.
Улыбнувшись, она взяла его за руку.
— В моем тоже.
Прибыл вагон. Мейер приказал процессору управления доставить их в отель. Когда поезд тронулся, они почувствовали едва заметное ускорение. Мейер полулежал в своем кресле. Черри так и не выпустила его руку из своей. Нейронные процессоры сообщили ему, что файл, который хранился в одной их ячеек памяти, изменяется. Антивирусные программы автоматически изолировали ячейку. Согласно меню, этот файл был списком грузов, который ему передала Алкад Мзу.
Антивирусные программы сообщили, что изменение файла завершено. Программы поиска неисправностей попытались запустить файл в новом формате. Ничего опасного в нем не оказалось. Файл содержал код отсрочки, который просто полностью изменил порядок подачи информации. Это было скрытое послание.
Мейер открыл доступ к содержимому файла.
— Боже мой! — пробормотал он спустя пятнадцать секунд.
— Сейчас это было бы настоящим вызовом, -сказал ошеломленный «Юдат».
Омбей было самым молодым из восьми княжеств звездной системы Кулу. В 2457 году корабль-разведчик королевского флота Кулу открыл планету земного типа, орбита которой проходила в ста сорока двух миллионах километров от звезды G2. После того как комиссия по экологической сертификации выяснила, что ее биосфера не является опасной, планета была провозглашена протекторатом Кулу и в 2470 году была открыта для иммиграции указом короля Лукаса. В отличие от дальних миров, таких как, например, Лалонд, который создавал компании по развитию и делал все для того, чтобы привлечь инвестиции, Омбей целиком финансировалась Королевским Казначейством Кулу и принадлежащей короне Корпорацией Кулу. Даже в самом начале освоения эту планету нельзя было назвать колонией начального этапа развития. Она даже не прошла фазы аграрного освоения. Железисто-каменный астероид Гайана был доставлен на ее орбиту еще до того, как на поверхность планеты ступила нога первого поселенца. Инженеры флота немедленно приступили к превращению астероида в военную базу. Крупные астроинженерные компании Кулу создали в системе промышленные станции, которые должны были получить военные заказы и воспользоваться преимуществами, связанными с огромными налоговыми послаблениями. Корпорация Кулу основала поселение на астероиде, который вращался вокруг газового гиганта Ноноют. Здесь началась крупномасштабная добыча гелия. Как и во всем королевстве, здесь эденистам было запрещено выращивать обиталища и добывать гелий. Этот запрет объяснялся религиозными убеждениями династии Салдана.
К моменту прибытия первой волны фермеров достаточно активная деятельность планетарного правительства обеспечила наличие довольно крупного потребительского рынка, готового покупать их будущие урожаи. С первого дня здесь существовали системы здравоохранения, коммуникаций, поддержания правопорядка и образования, хотя они и не дотягивали до уровня более развитых планет королевства. Каждая семья получала сорок гектаров земли, а также щедрые малопроцентные ссуды для постройки жилья и приобретения сельскохозяйственных машин. Всем обещали, что их дети получат еще более обширные земельные участки. Развитию промышленности здесь уделялось особое внимание. Сюда целиком ввозили предприятия, которые обеспечивали всем необходимым техническое производство и строительную промышленность. И вновь государственные заказы были источниками начальных субсидий. Количество промышленных рабочих, которые прибыли в течение следующих десяти лет, было сравнимо с количеством фермеров.
В 2500 году численность населения перевалила за десять миллионов. Официально утратив статус протектората, планета стала княжеством, которым правил один из братьев короля.
Освоение Омбей планировалось самым тщательным образом, что было по силам лишь такой высокоразвитой культуре, как Королевство Кулу. Семейство Салдана уделяло особое внимание инвестициям. Хотя в течение девяноста лет княжество неуклонно шло по пути прогресса, оно позволило им расширить и свою династию, и свое влияние, причем как в экономике и военной области, так и во внешней политике. Это еще больше укрепило их положение, хотя к этому времени возможность республиканского переворота фактически была сведена к нулю. И все это было сделано без каких-либо конфликтов или противоборства с соседними звездными системами.
К 2611 было создано двенадцать астероидных поселений и еще два находились в стадии постройки. Численность населения планеты приближалась к отметке двести миллионов. Двенадцать астероидных поселений, расположенных в плотном внутреннем поясе системы, стали домом для еще двух миллионов человек. К 2545 году были выплачены все задолженности по субсидиям и кредитам, предоставленным Кулу, и планета достигла состояния промышленной и экономической самодостаточности. Стремительно возрастала доля экспорта. Омбей стала процветающей планетой. Ее население достигло весьма высокого уровня жизни и с вполне оправданным оптимизмом смотрело в будущее.
Капитан Фарра Монтгомери надеялась, что полет с Лалонда продлится не более четырех дней. Однако лишь на восьмой день «Экван» наконец вошел в систему Омбей, вынырнув в двухстах тысячах километров от поверхности планеты. Фактически еще с момента старта стали выходить из строя многочисленные рабочие системы этого большого транспорта колонистов. Досадные поломки продолжались в течение всего полета. Механические компоненты ломались, электрические цепи, испытывая немыслимые перегрузки, отказывались нормально функционировать. Постоянно занимаясь ремонтом на скорую руку, члены экипажа совсем выбились из сил. Но хуже всего было то, что трубы плавления работали с перебоями. Это затрудняло выход в расчетную точку пространственного прыжка и намного увеличивало продолжительность полета.
Запасы топлива хотя еще и не были исчерпаны, но уже подходили к концу.
Сенсоры выползли из своих углублений, и капитан Монтгомери приступила к выполнению предварительной визуальной ориентировки.
Джетро — единственная луна Омбея, поднималась над горизонтом. Это был большой желто-зеленый шар, усеянный оспинами глубоких кратеров небольшого диаметра. По его поверхности проносились длинные полосы белых лучей. «Экван» находился над ночной стороной планеты. Континент Черной пустыни, расположенный на экваторе, выглядел угольно-черным пятном на фоне окружавших его океанов. Поверхность континента отражала желтый лунный свет. На восточной стороне планеты выделялась береговая линия континента Эспартан, вдоль которой были разбросаны красноватые огоньки поселков и городов. Во внутренних областях континента городов было меньше, а в районе центральной горной цепи они вообще отсутствовали.
После того как капитан Монтгомери доложила о своем прибытии службе контроля за гражданскими полетами, Ральф Хилтч, выйдя на связь с базой флота, расположенной на Гайане, запросил разрешение на стыковку и обратился с просьбой принять меры предосторожности, соответствующие четвертой степени боеготовности. Снизив скорость до одного с четвертью g, «Экван» довольно плавно приблизился к астероиду. Получив запрос Ральфа, начальник базы, адмирал Фарквар с одобрения сэра Асквита объявил боеготовность четвертой степени. Весь лишний персонал был эвакуирован из жилой полости, которую использовал флот. Все коммерческие рейсы были приостановлены. Специалисты по ксенобиологии, нейронным процессорам и вооружению стали готовить место будущего заключения Джеральда Скиббоу.
Тем временем «Экван», совершив стыковку в космопорту Гайаны, оказался в плотном кольце сил безопасности. Королевским морским пехотинцам и сотрудникам порта пришлось в течение пяти часов вытаскивать три тысячи ворчащих и изумленных колонистов из капсул ноль-тау и размещать их во флотских казармах. Ральф Хилтч и сэр Асквит провели большую часть этого времени на совещании с адмиралом Фаркваром и его штабом. Ознакомившись с информацией Дина Фолана, сделанной во время его пребывания в джунглях, а также с подборкой сообщений Дарси и Лори, заявлявших, что Латон находится на Лалонде, адмирал решил повысить боеготовность до третьей степени.
Ральф Хилтч наблюдал за тем, как последний из пятидесяти одетых в броню морских пехотинцев вплыл в отсек с капсулами ноль-тау. Все они обладали усиленной мышечной системой и были подготовлены к боевым действиям в условиях невесомости. Восемь солдат держали в руках автоматические карабины среднего калибра для стрельбы зарядами, которые не давали отдачи. Сержанты, следуя указаниям Каталя Фицджеральда, сформировали три концентрических кольца вокруг капсулы ноль-тау, в которой находился Джеральд Скиббоу. На случай, если бы ему удалось прорваться сквозь металлические сети, с обеих сторон на палубах рассредоточились пять человек. К близлежащим несущим балкам были прикреплены дополнительные фонари. Лучи уперлись в единственную капсулу, которая лежала в отсеке, все еще погруженном в непроницаемую черноту. Яркий свет отбрасывал множество теней, которые, беспорядочно переплетаясь, образовали на стенах причудливый рисунок.
Нейронные процессоры Ральфа передавали всю эту картину адмиралу и замершим в ожидании специалистам. Забравшись на балку, чтобы выступить с обращением к морским пехотинцам, он почувствовал себя несколько неловко.
— Может показаться, что это слишком много для одного человека, — сказал он, — но не теряйте своей бдительности ни на минуту. Мы не вполне уверены, что это человек, но знаем наверняка, что он обладает некоторыми смертельно опасными способностями управления энергией, о которых мы раньше и не подозревали. К счастью, невесомость, похоже, слегка ему не по нутру. Ваша задача состоит в том, чтобы отконвоировать его в изолированное помещение, которое уже приготовлено. Как только он в нем окажется, им займутся специалисты. Они считают, что камера, которую они приготовили, ограничит его возможности. Однако не исключено, что доставить его туда будет совсем непросто.
Отходя от капсулы, он заметил несколько встревоженные лица морских пехотинцев, стоявших в первом ряду.
«Господи, похоже они еще совсем молодые. Очень хотелось бы надеяться на то, что они восприняли мое предостережение всерьез».
Проверив защитный шлем, он глубоко вздохнул.
— Все в порядке, Каталь, выключайте капсулу.
Чернота исчезла, открыв гладкий композит саркофага цилиндрической формы. Ральф замер, ожидая снова услышать стук ударов, которые Скиббоу наносил с маниакальным упорством, пока эффект ноль-тау не заглушил все звуки. Но в отсеке было тихо, если не считать шороха, издаваемого пехотинцами, которые вставали на цыпочки, чтобы рассмотреть освещенную ярким светом капсулу.
— Откройте крышку.
Она стала плавно отходить назад. Ральф напрягся, ожидая, что Скиббоу, подобно боевой осе, с ускорением сорок g, выскочит из саркофага. Но вместо этого он услышал лишь какое-то жалкое всхлипывание. Каталь озадаченно посмотрел на него.
«Господи, неужели это не та капсула!».
— Все нормально, отойдите назад, — сказал Ральф. — Вы двое, — обратился он к пехотинцам, вооруженным карабинами, — прикройте меня, — все еще ожидая, что Скиббоу вот-вот выпрыгнет, он заставил себя осторожно двинуться по металлической сетке в направлении саркофага. Всхлипывание становилось все громче и время от времени переходило в тихие стоны.
«Надо действовать очень, очень осторожно», — убеждал себя Ральф, подобравшись к саркофагу и заглядывая внутрь. Он был готов в любую минуту увернуться от удара.
На фоне молочно-белого композита внутренней поверхности капсулы, которая напоминала гроб, он увидел бессильно распластавшегося Джеральда Скиббоу. Все его тело дрожало. Он крепко прижимал к груди свою разбитую руку. Оба глаза были подбиты, а из расквашенного носа все еще сочилась кровь. Ральф почувствовал резкий запах лесной грязи и мочи.
Джеральд продолжал всхлипывать. В углу его рта лопались пузыри слюны. Когда Ральф оказался прямо над капсулой, в бессмысленных глазах Скиббоу не появилось и намека на какую-либо реакцию.
— Дерьмо.
— Что случилось? — возник в сознании Ральфа вопрос, который задал адмирал Фарквар.
— Не знаю, сэр. Это Скиббоу. Но он выглядит так, как будто находится в состоянии какого-то шока, — он махнул рукой перед грязным, окровавленным лицом колониста. — Он явно находится в состоянии нервно-психического расстройства.
— Как вы думаете, он все еще опасен?
— Мне кажется, что нет, во всяком случае до тех пор, пока не поправится.
— Хорошо, Хилтч. Пусть морские пехотинцы как можно быстрее доставят его в изолированное помещение. К вашему приходу туда прибудет бригада экстренной медицинской помощи.
— Слушаюсь, сэр, — Ральф отошел назад, пропуская трех морских пехотинцев, которые должны были вытащить из капсулы по-прежнему бессильного Скиббоу. Нейронные процессоры сообщили ему, что астероид переведен в состояние боеготовности шестой степени.
«Ничего не понимаю, — подумал Ральф, — мы везли сюда ходячую атомную бомбу, а теперь она превратилась в какую-то обмочившую штаны амебу. Что-то стерло все следы зомбирования. Но что именно?»
Отряд морских пехотинцев с шутками и улюлюканьем покинул отсек. К счастью, они не понадобились. Держась одной рукой за балку, Ральф, уставившись на пустую капсулу ноль-тау, еще довольно долго висел между двумя металлическими сетками, пока их наконец не убрали.
Через три часа, после того как боеготовность Гайаны была снижена до шестой степени, жизнь внутри астероида почти вернулась в свое нормальное русло. Гражданским лицам, которые работали в полости, принадлежащей военным, было разрешено вернуться к своим обязанностям. С двух других полостей были сняты ограничения на свободное передвижение и связь. Космическим кораблям была разрешена стыковка и убытие, хотя та часть космопорта, где находился «Экван» все еще была открыта только для военных кораблей.
Через три с половиной часа, после того как морские пехотинцы доставили в камеру фактически находившегося в коме Джеральда Скиббоу, капитан Фарра Монтгомери вошла в маленький офис отделения «Тайм-Юниверс» на Гайане и отдала диск Грэма Николсона.
Уже прошел час с того момента, как горничные Криклейда накрыли стол для завтрака. Герцог уже поднимался в небо, покрытое узкими полосками призрачных облаков. Ночь, освещенная сиянием Герцогини, принесла первый со времени летнего соединения дождь. Поля и леса сверкали еще не испарившейся влагой. Местные цветы, разбросав свои семена, завяли и, превратившись в бесформенные мясистые образования, уже начинали гнить. Радовало то, что воздух совершенно очистился от пыли. Все это было причиной того, что в это утро работники поместья Криклейд пребывали в бодром настроении. Дождь в такое раннее время означал, что будет второй, и к тому же очень хороший урожай зерновых.
Когда официантка принесла еще один бокал, Мейер разлил остатки вина.
— Мне нужен корабль для межзвездного перелета, — сказала Алкад.
— Для вас лично или для перевозки груза?
— Для меня лично. А что это сложно?
— Для меня нет. Но путешествие на «Юдате» будет стоить недешево. Да и я что-то не припомню, чтобы мы хоть раз брали на борт пассажира.
— Не брали,— подтвердил «Юдат». Наивная улыбка исчезла с лица Мейера.
— Скажите, куда вы намерены отправиться, и, возможно, я сразу же скажу вам, какова стоимость проезда.
— На Новую Калифорнию.
Не отрывая от него взгляда, она сделала глоток вина.
Краем глаза Мейер увидел, что Черри нахмурилась. Между Транквиллити и Новой Калифорнией существовало регулярное сообщение — три или четыре коммерческих рейса в неделю. Помимо них имелись чартерные рейсы вне расписания. Неожиданное появление Латона пока никак на них не повлияло. Внезапно он почувствовал большой интерес к Алкад Мзу. «Ладно, теперь посмотрим, насколько сильно ей хочется попасть туда».
— Это будет стоить по меньшей мере триста тысяч фьюзеодолларов, — сказал он.
— Примерно такую цифру я и ожидала услышать, — ответила она. — Как только мы прибудем туда, у меня, быть может, возникнет желание забрать кое-какой груз и перевезти его в другое место. Вы не могли бы предоставить мне технические характеристики и рабочие параметры «Юдата»?
— Да, конечно, — он слегка успокоился. Первая перевозка груза вполне могла стать поводом для заключения долгосрочного соглашения о чартерных рейсах с предоставлением исключительных прав. Но почему она не желает отправиться на Новую Калифорнию регулярным гражданским рейсом, а затем нанять звездолет? Единственным объяснением, которое приходило ему в голову, было то, что ей нужен именно черноястреб. Ничего хорошего это не сулило. — Но «Юдат» пригоден лишь для гражданских рейсов, — сказал он, слегка подчеркнув слово «гражданских».
— Естественно, — согласилась она.
— Ну тогда все в порядке, — он открыл канал к памяти ее нейронных процессоров и передал данные о рабочем объеме черноястреба.
— Какого рода груз мы возьмем на борт? — спросила Черри. — Я суперкарго «Юдата» и, быть может, сумею вам что-нибудь подсказать в отношении груза.
— Это будет медицинское оборудование, — сказала Алкад. — У меня есть несколько файлов определения типа, — она передала имевшуюся у нее информацию Мейеру. Перед его мысленным взором возник список, который был похож на трехмерное изображение увеличенной схемы на микрочипах. Каждое соединение имело свою маркировку. Судя по всему, их было ужасно много.
— Хорошо, — сказал Мейер несколько озадаченно, — мы это просмотрим позже. «Надо будет пропустить через программу анализа», — подумал он.
— Благодарю вас, — сказала Алкад. — Полет из Новой Калифорнии займет приблизительно двести световых лет, но вам придется рассчитать стоимость, взяв за основу массу груза и требования к окружающей среде. Я же поспрашиваю других капитанов о возможной стоимости такого рейса.
— Мы будем биться насмерть, — мягко заверил ее Мейер.
— Существует ли причина того, что мы не можем узнать, куда полетим из Новой Калифорнии? — спросила Черри.
— Я и мои коллеги пока что только планируем этот рейс. В данный момент я бы предпочла ничего об этом не говорить. Впрочем, я обязательно сообщу вам о конечном пункте полета еще до того, как мы покинем Транквиллити, — Алкад встала. — Благодарю вас, капитан, за то, что уделили мне время. Надеюсь, что мы еще увидимся. Пожалуйста, в любое удобное для вас время передайте мне полный расчет стоимости рейса.
— Она едва пригубила вино, — сказала Черри, как только доктор удалилась.
— Да, — задумчиво согласился с ней Мейер. Еще пять человек двинулись к выходу из бара. Ни один из них не был похож на работника космопорта. Торговцы? Но они выглядели не особенно шикарно.
— Мы можем считать это официальным предложением?
— Хороший вопрос.
— Я хотел бы посетить Новую Калифорнию, -с надеждой сказал «Юдат».
— Мы там уже были. Просто ты хочешь полетать.
— Да. Мне надоело стоять на приколе, -«Юдат» передал образ хоровода звезд, который он видел, сидя на стыковочном выступе Транквиллити. Они кружились все быстрее и быстрее, но неизменно следовали одним и тем же маршрутом. Край диска космопорта постепенно становился все более серым, а затем рассыпался.
Мейер ухмыльнулся.
— Какое у тебя, однако, воображение. Скоро мы отправимся в чартерный рейс. Обещаю.
— Отлично!
-Думаю, нам надо узнать чуть больше об этой Мзу, — сказал он вслух. — Что-то с ней не так.
— Неужто? — проворковала Черри, чуть склонив голову набок, — ты тоже это заметил?
Иона очнулась. Она снова оказалась в своих апартаментах. Августин, делая добрых пятьдесят сантиметров в минуту, решительно двигался по поверхности стола, стоявшего в гостиной, в направлении остатков салата. Где-то на уровне подсознания Иона почувствовала, что сейчас Алкад Мзу стоит в вестибюле тридцать первого этажа орбитальной башни Сент-Марта, ожидая лифта. Над ней, в фойе уровня парковой зоны, рассредоточились семеро оперативников разведывательной службы. Они сменили своих коллег, осуществлявших наблюдение в баре Харки. Двое из них — женщина-оперативник из Новой Британии и помощник начальника группы, прибывшей с Кулу, — решительно отказывались вступать в визуальный контакт. Это было довольно странно, поскольку последние три недели они провели большую часть внеслужебного времени в постели, доводя друг друга до полного изнеможения.
— Из курса истории я припоминаю один инцидент, который случился в двадцатом столетии. Тогда американское ЦРУ пыталось с помощью взрывающейся сигары устранить президента-коммуниста, который был лидером одного из Карибских островов.
— Правда?— доверчиво спросил Транквиллити.
— Шестьсот лет прогресса ничуть не изменили человеческую натуру.
— Ты хочешь, чтобы я сообщил Мейеру о том, что Алкад Мзу не получит выездную визу?
— Передай, что я сотру в порошок и его, и «Юдата», если он только попробует улететь с ней — так будет точнее. Хотя не надо. Пока что мы ничего не будем делать. Сколько капитанов удостоились ее внимания?
— Шестьдесят три за последние двадцать месяцев.
— И каждый раз она действовала по одной и той же схеме, -задумчиво добавила Иона, — Просьба назвать стоимость проезда до какой-нибудь звездной системы. Затем предложение взять там груз и доставить его еще в какое-нибудь место. Менялись лишь названия звездных систем. Именно Джошуа она попросила назвать стоимость проезда до Гариссы,— Иона попыталась понять, в чем же здесь смысл. Это должно быть совпадением.
— Думаю, что так оно и есть, -сказал Транквиллити.
— Извини, я отвлеклась.
— Ее встреча с Джошуа не имела никаких продолжений.
— Да, не имела. Но что она здесь делает, хотела бы я знать.
— У меня есть два возможных объяснения. Первое — она знает о том, что за ней следит служба разведки. Впрочем, трудно поверить, что она об этом не знает. Таким образом она просто развлекается за их счет.
— Развлекается? Угрозу восстановить Алхимика ты называешь развлечением?
— Ее родная планета была аннигилирована. Так что хоть юмор и немного грубоват, но именно этого и следовало от нее ожидать.
— Да, конечно. Продолжай.
— Второе — она пытается реализовать такие возможности побега, при которых наблюдатели просто не смогут выйти на ее след. Но шестьдесят три капитана, с которыми она вступила в контакт, — это слишком много даже для такой изощренной игры.
— Но ведь она не может не знать, что тебя нельзя застать врасплох.
— Да, конечно.
— Странная женщина.
— Очень умная женщина.
Подойдя к тарелке, Иона стала кромсать лист салата. Когда на столе выросла горка ломтиков, Августин с радостным мурлыканьем набросился на еду.
— Может ли она каким-то образом избавиться от твоего наблюдения? Ведь эденисты могут создать ряд отдельных мертвых зон в чувственном восприятии своего обиталища.
— Я бы сказал, что это крайне маловероятно. Ни одному эденисту до сих пор не удалось провести меня, хотя во времена твоего дедушки было предпринято довольно много таких попыток.
— Правда?— удивилась она.
— Да, это пытались сделать оперативники разведывательного агентства. Но все их усилия оказались напрасными. Что касается меня, то я приобрел ценную информацию о природе моделей локализованного обхода чувственного восприятия, которыми они пользовались. К счастью, я использую не те магистрали мыслепередач, которые в ходу у обиталищ эденистов. Так что я нахожусь в относительной безопасности. К тому же Алкад Мзу не обладает даром ментального общения.
— Ты в этом уверен? Ведь в течение нескольких лет после гибели Гариссы за ней никто не наблюдал. Она могла имплантировать себе нейронные симбиоты.
— Она этого не сделала. Все сотрудники проекта Леймил, перед тем как приступить к работе, подвергаются полному сканированию тела. Это необходимо для их медицинского страхования. У нее есть нейронные процессоры, но нет симбиотов ментальной связи. Как нет и никаких других имплантов.
— Но меня все же весьма тревожат эти ее постоянные контакты с капитанами звездолетов. Возможно, в личной беседе с ней… я объяснила бы, насколько все это пагубно.
— Это может сработать.
— Отец с ней когда-нибудь встречался?
— Нет.
— Тогда я подумаю, что ей сказать, я не хочу на нее давить. Наверное, ее лучше пригласить на обед, но сделать это надо неофициально.
— Конечно. Она всегда старалась не выходить за рамки своего социального статуса.
— Хорошо. Кроме того, я хотела бы, чтобы ты удвоил количество сержантов, которые находятся в непосредственной близости от нее. Сейчас, когда Латон вырвался на свободу и гуляет по Конфедерации, мы не должны создавать дополнительных проблем адмиралу Александровичу.
Лифт доставил Мейера и Черри Варне в фойе орбитальной башни Сент-Марта. Спустившись по лестнице, они оказались на станции метро и вызвали вагон.
— Мы вернемся в отель или на «Юдат»? — спросила Черри.
— В моем номере двуспальная кровать.
Улыбнувшись, она взяла его за руку.
— В моем тоже.
Прибыл вагон. Мейер приказал процессору управления доставить их в отель. Когда поезд тронулся, они почувствовали едва заметное ускорение. Мейер полулежал в своем кресле. Черри так и не выпустила его руку из своей. Нейронные процессоры сообщили ему, что файл, который хранился в одной их ячеек памяти, изменяется. Антивирусные программы автоматически изолировали ячейку. Согласно меню, этот файл был списком грузов, который ему передала Алкад Мзу.
Антивирусные программы сообщили, что изменение файла завершено. Программы поиска неисправностей попытались запустить файл в новом формате. Ничего опасного в нем не оказалось. Файл содержал код отсрочки, который просто полностью изменил порядок подачи информации. Это было скрытое послание.
Мейер открыл доступ к содержимому файла.
— Боже мой! — пробормотал он спустя пятнадцать секунд.
— Сейчас это было бы настоящим вызовом, -сказал ошеломленный «Юдат».
Омбей было самым молодым из восьми княжеств звездной системы Кулу. В 2457 году корабль-разведчик королевского флота Кулу открыл планету земного типа, орбита которой проходила в ста сорока двух миллионах километров от звезды G2. После того как комиссия по экологической сертификации выяснила, что ее биосфера не является опасной, планета была провозглашена протекторатом Кулу и в 2470 году была открыта для иммиграции указом короля Лукаса. В отличие от дальних миров, таких как, например, Лалонд, который создавал компании по развитию и делал все для того, чтобы привлечь инвестиции, Омбей целиком финансировалась Королевским Казначейством Кулу и принадлежащей короне Корпорацией Кулу. Даже в самом начале освоения эту планету нельзя было назвать колонией начального этапа развития. Она даже не прошла фазы аграрного освоения. Железисто-каменный астероид Гайана был доставлен на ее орбиту еще до того, как на поверхность планеты ступила нога первого поселенца. Инженеры флота немедленно приступили к превращению астероида в военную базу. Крупные астроинженерные компании Кулу создали в системе промышленные станции, которые должны были получить военные заказы и воспользоваться преимуществами, связанными с огромными налоговыми послаблениями. Корпорация Кулу основала поселение на астероиде, который вращался вокруг газового гиганта Ноноют. Здесь началась крупномасштабная добыча гелия. Как и во всем королевстве, здесь эденистам было запрещено выращивать обиталища и добывать гелий. Этот запрет объяснялся религиозными убеждениями династии Салдана.
К моменту прибытия первой волны фермеров достаточно активная деятельность планетарного правительства обеспечила наличие довольно крупного потребительского рынка, готового покупать их будущие урожаи. С первого дня здесь существовали системы здравоохранения, коммуникаций, поддержания правопорядка и образования, хотя они и не дотягивали до уровня более развитых планет королевства. Каждая семья получала сорок гектаров земли, а также щедрые малопроцентные ссуды для постройки жилья и приобретения сельскохозяйственных машин. Всем обещали, что их дети получат еще более обширные земельные участки. Развитию промышленности здесь уделялось особое внимание. Сюда целиком ввозили предприятия, которые обеспечивали всем необходимым техническое производство и строительную промышленность. И вновь государственные заказы были источниками начальных субсидий. Количество промышленных рабочих, которые прибыли в течение следующих десяти лет, было сравнимо с количеством фермеров.
В 2500 году численность населения перевалила за десять миллионов. Официально утратив статус протектората, планета стала княжеством, которым правил один из братьев короля.
Освоение Омбей планировалось самым тщательным образом, что было по силам лишь такой высокоразвитой культуре, как Королевство Кулу. Семейство Салдана уделяло особое внимание инвестициям. Хотя в течение девяноста лет княжество неуклонно шло по пути прогресса, оно позволило им расширить и свою династию, и свое влияние, причем как в экономике и военной области, так и во внешней политике. Это еще больше укрепило их положение, хотя к этому времени возможность республиканского переворота фактически была сведена к нулю. И все это было сделано без каких-либо конфликтов или противоборства с соседними звездными системами.
К 2611 было создано двенадцать астероидных поселений и еще два находились в стадии постройки. Численность населения планеты приближалась к отметке двести миллионов. Двенадцать астероидных поселений, расположенных в плотном внутреннем поясе системы, стали домом для еще двух миллионов человек. К 2545 году были выплачены все задолженности по субсидиям и кредитам, предоставленным Кулу, и планета достигла состояния промышленной и экономической самодостаточности. Стремительно возрастала доля экспорта. Омбей стала процветающей планетой. Ее население достигло весьма высокого уровня жизни и с вполне оправданным оптимизмом смотрело в будущее.
Капитан Фарра Монтгомери надеялась, что полет с Лалонда продлится не более четырех дней. Однако лишь на восьмой день «Экван» наконец вошел в систему Омбей, вынырнув в двухстах тысячах километров от поверхности планеты. Фактически еще с момента старта стали выходить из строя многочисленные рабочие системы этого большого транспорта колонистов. Досадные поломки продолжались в течение всего полета. Механические компоненты ломались, электрические цепи, испытывая немыслимые перегрузки, отказывались нормально функционировать. Постоянно занимаясь ремонтом на скорую руку, члены экипажа совсем выбились из сил. Но хуже всего было то, что трубы плавления работали с перебоями. Это затрудняло выход в расчетную точку пространственного прыжка и намного увеличивало продолжительность полета.
Запасы топлива хотя еще и не были исчерпаны, но уже подходили к концу.
Сенсоры выползли из своих углублений, и капитан Монтгомери приступила к выполнению предварительной визуальной ориентировки.
Джетро — единственная луна Омбея, поднималась над горизонтом. Это был большой желто-зеленый шар, усеянный оспинами глубоких кратеров небольшого диаметра. По его поверхности проносились длинные полосы белых лучей. «Экван» находился над ночной стороной планеты. Континент Черной пустыни, расположенный на экваторе, выглядел угольно-черным пятном на фоне окружавших его океанов. Поверхность континента отражала желтый лунный свет. На восточной стороне планеты выделялась береговая линия континента Эспартан, вдоль которой были разбросаны красноватые огоньки поселков и городов. Во внутренних областях континента городов было меньше, а в районе центральной горной цепи они вообще отсутствовали.
После того как капитан Монтгомери доложила о своем прибытии службе контроля за гражданскими полетами, Ральф Хилтч, выйдя на связь с базой флота, расположенной на Гайане, запросил разрешение на стыковку и обратился с просьбой принять меры предосторожности, соответствующие четвертой степени боеготовности. Снизив скорость до одного с четвертью g, «Экван» довольно плавно приблизился к астероиду. Получив запрос Ральфа, начальник базы, адмирал Фарквар с одобрения сэра Асквита объявил боеготовность четвертой степени. Весь лишний персонал был эвакуирован из жилой полости, которую использовал флот. Все коммерческие рейсы были приостановлены. Специалисты по ксенобиологии, нейронным процессорам и вооружению стали готовить место будущего заключения Джеральда Скиббоу.
Тем временем «Экван», совершив стыковку в космопорту Гайаны, оказался в плотном кольце сил безопасности. Королевским морским пехотинцам и сотрудникам порта пришлось в течение пяти часов вытаскивать три тысячи ворчащих и изумленных колонистов из капсул ноль-тау и размещать их во флотских казармах. Ральф Хилтч и сэр Асквит провели большую часть этого времени на совещании с адмиралом Фаркваром и его штабом. Ознакомившись с информацией Дина Фолана, сделанной во время его пребывания в джунглях, а также с подборкой сообщений Дарси и Лори, заявлявших, что Латон находится на Лалонде, адмирал решил повысить боеготовность до третьей степени.
Ральф Хилтч наблюдал за тем, как последний из пятидесяти одетых в броню морских пехотинцев вплыл в отсек с капсулами ноль-тау. Все они обладали усиленной мышечной системой и были подготовлены к боевым действиям в условиях невесомости. Восемь солдат держали в руках автоматические карабины среднего калибра для стрельбы зарядами, которые не давали отдачи. Сержанты, следуя указаниям Каталя Фицджеральда, сформировали три концентрических кольца вокруг капсулы ноль-тау, в которой находился Джеральд Скиббоу. На случай, если бы ему удалось прорваться сквозь металлические сети, с обеих сторон на палубах рассредоточились пять человек. К близлежащим несущим балкам были прикреплены дополнительные фонари. Лучи уперлись в единственную капсулу, которая лежала в отсеке, все еще погруженном в непроницаемую черноту. Яркий свет отбрасывал множество теней, которые, беспорядочно переплетаясь, образовали на стенах причудливый рисунок.
Нейронные процессоры Ральфа передавали всю эту картину адмиралу и замершим в ожидании специалистам. Забравшись на балку, чтобы выступить с обращением к морским пехотинцам, он почувствовал себя несколько неловко.
— Может показаться, что это слишком много для одного человека, — сказал он, — но не теряйте своей бдительности ни на минуту. Мы не вполне уверены, что это человек, но знаем наверняка, что он обладает некоторыми смертельно опасными способностями управления энергией, о которых мы раньше и не подозревали. К счастью, невесомость, похоже, слегка ему не по нутру. Ваша задача состоит в том, чтобы отконвоировать его в изолированное помещение, которое уже приготовлено. Как только он в нем окажется, им займутся специалисты. Они считают, что камера, которую они приготовили, ограничит его возможности. Однако не исключено, что доставить его туда будет совсем непросто.
Отходя от капсулы, он заметил несколько встревоженные лица морских пехотинцев, стоявших в первом ряду.
«Господи, похоже они еще совсем молодые. Очень хотелось бы надеяться на то, что они восприняли мое предостережение всерьез».
Проверив защитный шлем, он глубоко вздохнул.
— Все в порядке, Каталь, выключайте капсулу.
Чернота исчезла, открыв гладкий композит саркофага цилиндрической формы. Ральф замер, ожидая снова услышать стук ударов, которые Скиббоу наносил с маниакальным упорством, пока эффект ноль-тау не заглушил все звуки. Но в отсеке было тихо, если не считать шороха, издаваемого пехотинцами, которые вставали на цыпочки, чтобы рассмотреть освещенную ярким светом капсулу.
— Откройте крышку.
Она стала плавно отходить назад. Ральф напрягся, ожидая, что Скиббоу, подобно боевой осе, с ускорением сорок g, выскочит из саркофага. Но вместо этого он услышал лишь какое-то жалкое всхлипывание. Каталь озадаченно посмотрел на него.
«Господи, неужели это не та капсула!».
— Все нормально, отойдите назад, — сказал Ральф. — Вы двое, — обратился он к пехотинцам, вооруженным карабинами, — прикройте меня, — все еще ожидая, что Скиббоу вот-вот выпрыгнет, он заставил себя осторожно двинуться по металлической сетке в направлении саркофага. Всхлипывание становилось все громче и время от времени переходило в тихие стоны.
«Надо действовать очень, очень осторожно», — убеждал себя Ральф, подобравшись к саркофагу и заглядывая внутрь. Он был готов в любую минуту увернуться от удара.
На фоне молочно-белого композита внутренней поверхности капсулы, которая напоминала гроб, он увидел бессильно распластавшегося Джеральда Скиббоу. Все его тело дрожало. Он крепко прижимал к груди свою разбитую руку. Оба глаза были подбиты, а из расквашенного носа все еще сочилась кровь. Ральф почувствовал резкий запах лесной грязи и мочи.
Джеральд продолжал всхлипывать. В углу его рта лопались пузыри слюны. Когда Ральф оказался прямо над капсулой, в бессмысленных глазах Скиббоу не появилось и намека на какую-либо реакцию.
— Дерьмо.
— Что случилось? — возник в сознании Ральфа вопрос, который задал адмирал Фарквар.
— Не знаю, сэр. Это Скиббоу. Но он выглядит так, как будто находится в состоянии какого-то шока, — он махнул рукой перед грязным, окровавленным лицом колониста. — Он явно находится в состоянии нервно-психического расстройства.
— Как вы думаете, он все еще опасен?
— Мне кажется, что нет, во всяком случае до тех пор, пока не поправится.
— Хорошо, Хилтч. Пусть морские пехотинцы как можно быстрее доставят его в изолированное помещение. К вашему приходу туда прибудет бригада экстренной медицинской помощи.
— Слушаюсь, сэр, — Ральф отошел назад, пропуская трех морских пехотинцев, которые должны были вытащить из капсулы по-прежнему бессильного Скиббоу. Нейронные процессоры сообщили ему, что астероид переведен в состояние боеготовности шестой степени.
«Ничего не понимаю, — подумал Ральф, — мы везли сюда ходячую атомную бомбу, а теперь она превратилась в какую-то обмочившую штаны амебу. Что-то стерло все следы зомбирования. Но что именно?»
Отряд морских пехотинцев с шутками и улюлюканьем покинул отсек. К счастью, они не понадобились. Держась одной рукой за балку, Ральф, уставившись на пустую капсулу ноль-тау, еще довольно долго висел между двумя металлическими сетками, пока их наконец не убрали.
Через три часа, после того как боеготовность Гайаны была снижена до шестой степени, жизнь внутри астероида почти вернулась в свое нормальное русло. Гражданским лицам, которые работали в полости, принадлежащей военным, было разрешено вернуться к своим обязанностям. С двух других полостей были сняты ограничения на свободное передвижение и связь. Космическим кораблям была разрешена стыковка и убытие, хотя та часть космопорта, где находился «Экван» все еще была открыта только для военных кораблей.
Через три с половиной часа, после того как морские пехотинцы доставили в камеру фактически находившегося в коме Джеральда Скиббоу, капитан Фарра Монтгомери вошла в маленький офис отделения «Тайм-Юниверс» на Гайане и отдала диск Грэма Николсона.
Уже прошел час с того момента, как горничные Криклейда накрыли стол для завтрака. Герцог уже поднимался в небо, покрытое узкими полосками призрачных облаков. Ночь, освещенная сиянием Герцогини, принесла первый со времени летнего соединения дождь. Поля и леса сверкали еще не испарившейся влагой. Местные цветы, разбросав свои семена, завяли и, превратившись в бесформенные мясистые образования, уже начинали гнить. Радовало то, что воздух совершенно очистился от пыли. Все это было причиной того, что в это утро работники поместья Криклейд пребывали в бодром настроении. Дождь в такое раннее время означал, что будет второй, и к тому же очень хороший урожай зерновых.