Страница:
– Но, если ты сама была в свое время разведчиком, – сказал я, – а теперь ты адмирал, получается, что в каком-то смысле ты адмирал, представляющий разведку?
Она повернулась ко мне и снова улыбнулась – все той же очаровательной улыбкой. Даже в звездном свете я мог видеть пятно на ее лице, но к нему я уже привык. На самом деле в этом не было ничего страшного, особенно когда у нее был столь живой взгляд и столь уверенная, легкая и непринужденная походка. Мне даже нравился ее голос – приятный и доброжелательный, и говорила она со мной на равных, не пытаясь унизить. На мгновение у меня возникла мысль, не пахнут ли ее волосы духами, но я тут же мысленно дал сам себе пощечину за подобную глупость.
Слава небесам, Фестина не могла читать мои мысли – так, как это, похоже, умела Кайшо. Продолжая улыбаться, адмирал села на небольшой камень посреди поляны и похлопала рукой по соседнему валуну, словно предлагая мне тоже сесть. Я понял, что ей просто хочется поговорить с коллегой-разведчиком. Испытывая немалое смущение, я сел, удостоверившись, что между нами достаточное расстояние для того, чтобы случайно ее не коснуться.
– Эдвард, – тихо сказала она. – Я никогда не собиралась становиться адмиралом. Как я уже говорила, это задача председателя Совета – адмирала Винсенса. Винсенс никогда и ни с кем не поделился бы хотя бы малой толикой своей власти и никогда никому не позволил бы взять на себя ответственность за разведчиков, даже если их судьба абсолютно его не волнует.
Она вздохнула и посмотрела в темноту.
– Таков уж Высший совет, Эдвард. Адмиралы, находящиеся в самом низу служебной лестницы, – в основном обычные профессионалы, которые обеспечивают, чтобы корабли долетали до пункта назначения и были снабжены всем необходимым. Но ублюдки, которые пробивают себе дорогу наверх и остаются там в течение десятилетий… иногда мне кажется, будто все они – клоны одной-единственной сволочи, которая захватила власть четыреста лет… Что случилось?
Я едва не вскочил на ноги и не бросился в темноту. Разговор о клонах всегда вызывал у меня непреодолимое чувство вины.
– Извини, – сказал я, стараясь не выглядеть бессовестным лжецом. – Я просто заметил какую-то тень… как будто волк или еще что-то…
– На Целестии до сих пор девонский период, и на ней нет никакой местной жизни, кроме насекомых. – Она встала. – Возможно, стоит немного оглядеться по сторонам, на случай, если вербовщики вдруг вернулись.
– Нет-нет! – воскликнул я. – Ничего такого, просто тень. Или дерево покачнулось на ветру. Извини.
Фестина еще несколько мгновений смотрела во тьму, затем медленно села.
– На чем я остановилась? – спросила она.
– Гм… – Я хорошо помнил, о чем она говорила, но мне не хотелось ей об этом напоминать. – Что-то про адмиралов…
– Ладно. – Она ненадолго задумалась. – Ты спрашивал, откуда у вербовщика могло взяться флотское снаряжение. – Она откинулась назад, опираясь на локти и глядя на звезды. – Адмиралтейство потратило немалые средства на то, чтобы на Целестию двадцать лет назад прибыли миллионы поселенцев, но с тех пор они получают от этого хорошие доходы. Вложение оказалось весьма выгодным. – Она посмотрела на меня. – Тебя это не удивляет?
– В общем… нет.
Когда Сэм рассказывала, как отец тайно отправил на Целестию двадцать миллионов человек, она ничего не говорила о финансовой стороне этой истории; но, естественно, Адмиралтейство наверняка придумало некий способ получать свои проценты со всего, что зарабатывали поселенцы.
– Так вот, – продолжала Фестина, – членам Высшего совета необходимо было обеспечить, чтобы их бизнес на Целестии постоянно приносил прибыль. А в последнее время наиболее выгодно стало…
Брошенный на меня взгляд был более чем красноречив.
– Вербовать мандазаров? – предположил я.
– Именно, – кивнула она. – Дешевые рабочие, умные служащие и фанатики-охранники для поддержки порядка.
– Значит, Высший совет поддерживает вербовщиков? – ужаснулся я.
– Вербовщики приносят доход Высшему совету, но сомневаюсь, что он целиком их поддерживает. Я предполагаю, что вербовщиков спонсирует один-единственный адмирал.
– Кто?
– Не знаю, – ответила Фестина. – Но именно он решил снабдить вербовщиков флотским снаряжением.
– Чудовищно!
– Обычное дело для адмиралов из Высшего совета, – вздохнула она. – Но это еще не самое худшее.
Мне не хотелось слышать о самом худшем. Но я лишь сглотнул и сказал:
– Расскажи.
Несколько мгновений Фестина молчала, глядя на звезды над головой, потом наконец произнесла:
– Видишь вон то созвездие в виде большого креста? Вторая звезда от середины вверху справа – солнце Трояна.
Я быстро посмотрел на небо. Крест легко было различить, но в звезде, на которую она показывала, не было ничего особенного. Почему-то мне казалось, что она должна быть ярче любого другого светила, а не выглядеть обычной точкой, как остальные. Я лег на спину рядом с Фестиной, чтобы лучше было видно.
– Эдвард, – тихо спросила она, – почему кто-то распорядился доставить королеву с Трояна на Целестию?
– Не знаю. – Мой голос глухо отдавался в моих собственных ушах; я смотрел на звезду, пытаясь ощутить с ней некую связь. Троян. Планета, которая долгое время была моим домом. Но мое сердце не начало биться быстрее.
– Вербовщикам становится все труднее находить новые жертвы. – Голос женщины звучал тихо, так что вряд ли кто-то еще мог бы нас услышать. – Сообщества мандазаров, подобные тому, что здесь, сами обеспечивают свою безопасность – ополчение, патрули, охрана и прочее. К тому же мандазарам начинают сочувствовать люди и другие расы на Целестии – те, кто может воздействовать на политиков или поднять шум в прессе.
И потому бандам вербовщиков все сложнее набирать рабочую силу.
Она приподнялась на локте и посмотрела на меня.
– А теперь подумай, Эдвард. Как изменится ситуация, если на стороне вербовщиков окажется королева?
– Ты хочешь сказать, что… «Ива» везла сюда королеву, чтобы помочь вербовщикам?
– «Ива» исполняла приказ, отданный кем-то из Высшего совета, – кто еще осмелился бы послать корабль на планету, где идет война? И кто-то в Высшем совете, судя по всему, снабжал вербовщиков флотским снаряжением. Вполне вероятно, что это одна и та же личность.
Я немного подумал.
– Если этот адмирал отдал приказ «Иве», разве где-то не должны были сохраниться записи или что-то в этом роде? Я имею в виду, если это официальный приказ…
Женщина покачала головой.
– В наших компьютерных системах столько дополнительных входов, секретных кодов доступа и намеренных дыр в безопасности… – Она вздохнула. – Адмирал из высших кругов может отдать распоряжение, а затем уничтожить любые его следы. Я, конечно, проверю, просто на тот случай, если по чьей-то небрежности хоть что-то осталось, но, вероятнее всего, даже адмиралы в Высшем совете не знают, кто именно из них послал «Иву» на Троян.
– Но ты уверена, – спросил я, – что «Ива» везла ту королеву именно к вербовщикам?
– Я предполагаю, – ответила Фестина. Лицо ее было скрыто в тени. – А теперь скажи: что произошло бы, если бы на стороне вербовщиков оказалась королева?
Я содрогнулся. Мандазары обладают невероятно сильным инстинктом, заставляющим их исполнять все приказы королевы. Даже если королева сказала бы нечто весьма странное, например: «Сдайтесь вербовщикам», немалая их часть подумала бы: «Если королева хочет, чтобы нас завербовали, наверное, так и надо поступить. Возможно, мы просто чего-то не понимаем, и глупо пытаться вести себя так, как прежде».
Хотя более вероятно, что королева не стала бы вести себя столь откровенно. Вербовщики могли с ее помощью постепенно вводить мандазаров в заблуждение, заманивать воинов в ловушки, уменьшая их численность, пока ульи не лишились бы возможности защищаться. Эти ребята были настолько наивны, что одной королевы вполне хватило бы, чтобы обмануть их всех. Достаточно вспомнить, с каким энтузиазмом слушали меня воины, лишь потому, что от меня пахло недельной давности ядом и когда-то я носил цветистый титул.
Да, для вербовщиков королева оказалась бы бесценным даром… если бы у нее имелось желание с ними сотрудничать.
– Но зачем это королеве? – спросил я. – Зачем причинять вред ее собственному народу?
– Может быть, лишь затем, чтобы вырваться с Трояна, – предположила Фестина. – Допустим, королеве не повезло в войне – ее окружили враги, уничтожили ее войска, лишили ее ресурсов. А потом появляется «Ива» с предложением – бесплатная доставка на Целестию и шанс начать все сначала на новой планете. И все, что от нее требуется, – немного помочь вербовщикам. Разве королева не согласилась бы?
– Да, – отозвался я. – А потом обманула бы вербовщиков, как только представился бы шанс.
– Ей не дали бы шанса. Держали бы под прицелом всю ее оставшуюся жизнь – если бы Лига не убила ее и всех остальных на «Иве», прежде чем это случилось.
Фестина снова легла на спину рядом со мной, глядя на троянское солнце.
– Вот почему мне кажется, что это дело рук лишь одного адмирала, а не всего Совета. Да, это сборище жаждущих власти ублюдков, но они не настолько глупы. Перевезти королеву из одной звездной системы в другую, когда королева уже двадцать лет ведет войну? Это безумно рискованно. Лига почти наверняка считала королеву опасным неразумным существом, так что любому идиоту было бы ясно, что они убьют и ее, и экипаж «Ивы». Если бы Совет сообща согласился отдать «Иве» подобный приказ, точно так же сочли бы неразумными и их. А в этом случае Лига могла бы стереть в пыль весь наш флот, включая самих адмиралов. Это вполне реальная угроза, и в высших кругах прекрасно об этом знают. Нет, Эдвард, наши благородные лидеры обладают развитым инстинктом самосохранения и никогда не пойдут на то, чтобы навлечь на себя гнев Лиги. Но кто-то один из адмиралов вполне мог так поступить – если ставка для него или нее была слишком высока.
– Кто? – поинтересовался я.
– Не знаю. Тот, кто никогда больше не сможет покинуть Новую Землю, – он или она определенно причислен к неразумным. Впрочем, никто из высокопоставленных адмиралов не покидает Новую Землю, все они боятся, что против них в их отсутствие могут подстроить какой-нибудь заговор.
– Значит, ты даже не можешь предположить, кто это?
Я приподнялся на локте и склонился над ней. Глаза Фестины широко распахнулись – возможно, ее просто удивило, с чего меня вдруг так заботит, кто бы это мог быть. Несколько мгновений она смотрела на меня…
…И тут до меня дошло, что я лежу рядом с адмиралом, молодой женщиной-адмиралом, весьма привлекательной молодой женщиной-адмиралом, посреди леса, посреди ночи. И я не просто лежал рядом с ней, я лежал почти на ней… ради всего святого…
Как раз в этот момент на поляне появился Зилипулл.
– Ох, эти хуманы! Всегда только секс, секс, секс.
Глава 19
Глава 20
Она повернулась ко мне и снова улыбнулась – все той же очаровательной улыбкой. Даже в звездном свете я мог видеть пятно на ее лице, но к нему я уже привык. На самом деле в этом не было ничего страшного, особенно когда у нее был столь живой взгляд и столь уверенная, легкая и непринужденная походка. Мне даже нравился ее голос – приятный и доброжелательный, и говорила она со мной на равных, не пытаясь унизить. На мгновение у меня возникла мысль, не пахнут ли ее волосы духами, но я тут же мысленно дал сам себе пощечину за подобную глупость.
Слава небесам, Фестина не могла читать мои мысли – так, как это, похоже, умела Кайшо. Продолжая улыбаться, адмирал села на небольшой камень посреди поляны и похлопала рукой по соседнему валуну, словно предлагая мне тоже сесть. Я понял, что ей просто хочется поговорить с коллегой-разведчиком. Испытывая немалое смущение, я сел, удостоверившись, что между нами достаточное расстояние для того, чтобы случайно ее не коснуться.
– Эдвард, – тихо сказала она. – Я никогда не собиралась становиться адмиралом. Как я уже говорила, это задача председателя Совета – адмирала Винсенса. Винсенс никогда и ни с кем не поделился бы хотя бы малой толикой своей власти и никогда никому не позволил бы взять на себя ответственность за разведчиков, даже если их судьба абсолютно его не волнует.
Она вздохнула и посмотрела в темноту.
– Таков уж Высший совет, Эдвард. Адмиралы, находящиеся в самом низу служебной лестницы, – в основном обычные профессионалы, которые обеспечивают, чтобы корабли долетали до пункта назначения и были снабжены всем необходимым. Но ублюдки, которые пробивают себе дорогу наверх и остаются там в течение десятилетий… иногда мне кажется, будто все они – клоны одной-единственной сволочи, которая захватила власть четыреста лет… Что случилось?
Я едва не вскочил на ноги и не бросился в темноту. Разговор о клонах всегда вызывал у меня непреодолимое чувство вины.
– Извини, – сказал я, стараясь не выглядеть бессовестным лжецом. – Я просто заметил какую-то тень… как будто волк или еще что-то…
– На Целестии до сих пор девонский период, и на ней нет никакой местной жизни, кроме насекомых. – Она встала. – Возможно, стоит немного оглядеться по сторонам, на случай, если вербовщики вдруг вернулись.
– Нет-нет! – воскликнул я. – Ничего такого, просто тень. Или дерево покачнулось на ветру. Извини.
Фестина еще несколько мгновений смотрела во тьму, затем медленно села.
– На чем я остановилась? – спросила она.
– Гм… – Я хорошо помнил, о чем она говорила, но мне не хотелось ей об этом напоминать. – Что-то про адмиралов…
– Ладно. – Она ненадолго задумалась. – Ты спрашивал, откуда у вербовщика могло взяться флотское снаряжение. – Она откинулась назад, опираясь на локти и глядя на звезды. – Адмиралтейство потратило немалые средства на то, чтобы на Целестию двадцать лет назад прибыли миллионы поселенцев, но с тех пор они получают от этого хорошие доходы. Вложение оказалось весьма выгодным. – Она посмотрела на меня. – Тебя это не удивляет?
– В общем… нет.
Когда Сэм рассказывала, как отец тайно отправил на Целестию двадцать миллионов человек, она ничего не говорила о финансовой стороне этой истории; но, естественно, Адмиралтейство наверняка придумало некий способ получать свои проценты со всего, что зарабатывали поселенцы.
– Так вот, – продолжала Фестина, – членам Высшего совета необходимо было обеспечить, чтобы их бизнес на Целестии постоянно приносил прибыль. А в последнее время наиболее выгодно стало…
Брошенный на меня взгляд был более чем красноречив.
– Вербовать мандазаров? – предположил я.
– Именно, – кивнула она. – Дешевые рабочие, умные служащие и фанатики-охранники для поддержки порядка.
– Значит, Высший совет поддерживает вербовщиков? – ужаснулся я.
– Вербовщики приносят доход Высшему совету, но сомневаюсь, что он целиком их поддерживает. Я предполагаю, что вербовщиков спонсирует один-единственный адмирал.
– Кто?
– Не знаю, – ответила Фестина. – Но именно он решил снабдить вербовщиков флотским снаряжением.
– Чудовищно!
– Обычное дело для адмиралов из Высшего совета, – вздохнула она. – Но это еще не самое худшее.
Мне не хотелось слышать о самом худшем. Но я лишь сглотнул и сказал:
– Расскажи.
Несколько мгновений Фестина молчала, глядя на звезды над головой, потом наконец произнесла:
– Видишь вон то созвездие в виде большого креста? Вторая звезда от середины вверху справа – солнце Трояна.
Я быстро посмотрел на небо. Крест легко было различить, но в звезде, на которую она показывала, не было ничего особенного. Почему-то мне казалось, что она должна быть ярче любого другого светила, а не выглядеть обычной точкой, как остальные. Я лег на спину рядом с Фестиной, чтобы лучше было видно.
– Эдвард, – тихо спросила она, – почему кто-то распорядился доставить королеву с Трояна на Целестию?
– Не знаю. – Мой голос глухо отдавался в моих собственных ушах; я смотрел на звезду, пытаясь ощутить с ней некую связь. Троян. Планета, которая долгое время была моим домом. Но мое сердце не начало биться быстрее.
– Вербовщикам становится все труднее находить новые жертвы. – Голос женщины звучал тихо, так что вряд ли кто-то еще мог бы нас услышать. – Сообщества мандазаров, подобные тому, что здесь, сами обеспечивают свою безопасность – ополчение, патрули, охрана и прочее. К тому же мандазарам начинают сочувствовать люди и другие расы на Целестии – те, кто может воздействовать на политиков или поднять шум в прессе.
И потому бандам вербовщиков все сложнее набирать рабочую силу.
Она приподнялась на локте и посмотрела на меня.
– А теперь подумай, Эдвард. Как изменится ситуация, если на стороне вербовщиков окажется королева?
– Ты хочешь сказать, что… «Ива» везла сюда королеву, чтобы помочь вербовщикам?
– «Ива» исполняла приказ, отданный кем-то из Высшего совета, – кто еще осмелился бы послать корабль на планету, где идет война? И кто-то в Высшем совете, судя по всему, снабжал вербовщиков флотским снаряжением. Вполне вероятно, что это одна и та же личность.
Я немного подумал.
– Если этот адмирал отдал приказ «Иве», разве где-то не должны были сохраниться записи или что-то в этом роде? Я имею в виду, если это официальный приказ…
Женщина покачала головой.
– В наших компьютерных системах столько дополнительных входов, секретных кодов доступа и намеренных дыр в безопасности… – Она вздохнула. – Адмирал из высших кругов может отдать распоряжение, а затем уничтожить любые его следы. Я, конечно, проверю, просто на тот случай, если по чьей-то небрежности хоть что-то осталось, но, вероятнее всего, даже адмиралы в Высшем совете не знают, кто именно из них послал «Иву» на Троян.
– Но ты уверена, – спросил я, – что «Ива» везла ту королеву именно к вербовщикам?
– Я предполагаю, – ответила Фестина. Лицо ее было скрыто в тени. – А теперь скажи: что произошло бы, если бы на стороне вербовщиков оказалась королева?
Я содрогнулся. Мандазары обладают невероятно сильным инстинктом, заставляющим их исполнять все приказы королевы. Даже если королева сказала бы нечто весьма странное, например: «Сдайтесь вербовщикам», немалая их часть подумала бы: «Если королева хочет, чтобы нас завербовали, наверное, так и надо поступить. Возможно, мы просто чего-то не понимаем, и глупо пытаться вести себя так, как прежде».
Хотя более вероятно, что королева не стала бы вести себя столь откровенно. Вербовщики могли с ее помощью постепенно вводить мандазаров в заблуждение, заманивать воинов в ловушки, уменьшая их численность, пока ульи не лишились бы возможности защищаться. Эти ребята были настолько наивны, что одной королевы вполне хватило бы, чтобы обмануть их всех. Достаточно вспомнить, с каким энтузиазмом слушали меня воины, лишь потому, что от меня пахло недельной давности ядом и когда-то я носил цветистый титул.
Да, для вербовщиков королева оказалась бы бесценным даром… если бы у нее имелось желание с ними сотрудничать.
– Но зачем это королеве? – спросил я. – Зачем причинять вред ее собственному народу?
– Может быть, лишь затем, чтобы вырваться с Трояна, – предположила Фестина. – Допустим, королеве не повезло в войне – ее окружили враги, уничтожили ее войска, лишили ее ресурсов. А потом появляется «Ива» с предложением – бесплатная доставка на Целестию и шанс начать все сначала на новой планете. И все, что от нее требуется, – немного помочь вербовщикам. Разве королева не согласилась бы?
– Да, – отозвался я. – А потом обманула бы вербовщиков, как только представился бы шанс.
– Ей не дали бы шанса. Держали бы под прицелом всю ее оставшуюся жизнь – если бы Лига не убила ее и всех остальных на «Иве», прежде чем это случилось.
Фестина снова легла на спину рядом со мной, глядя на троянское солнце.
– Вот почему мне кажется, что это дело рук лишь одного адмирала, а не всего Совета. Да, это сборище жаждущих власти ублюдков, но они не настолько глупы. Перевезти королеву из одной звездной системы в другую, когда королева уже двадцать лет ведет войну? Это безумно рискованно. Лига почти наверняка считала королеву опасным неразумным существом, так что любому идиоту было бы ясно, что они убьют и ее, и экипаж «Ивы». Если бы Совет сообща согласился отдать «Иве» подобный приказ, точно так же сочли бы неразумными и их. А в этом случае Лига могла бы стереть в пыль весь наш флот, включая самих адмиралов. Это вполне реальная угроза, и в высших кругах прекрасно об этом знают. Нет, Эдвард, наши благородные лидеры обладают развитым инстинктом самосохранения и никогда не пойдут на то, чтобы навлечь на себя гнев Лиги. Но кто-то один из адмиралов вполне мог так поступить – если ставка для него или нее была слишком высока.
– Кто? – поинтересовался я.
– Не знаю. Тот, кто никогда больше не сможет покинуть Новую Землю, – он или она определенно причислен к неразумным. Впрочем, никто из высокопоставленных адмиралов не покидает Новую Землю, все они боятся, что против них в их отсутствие могут подстроить какой-нибудь заговор.
– Значит, ты даже не можешь предположить, кто это?
Я приподнялся на локте и склонился над ней. Глаза Фестины широко распахнулись – возможно, ее просто удивило, с чего меня вдруг так заботит, кто бы это мог быть. Несколько мгновений она смотрела на меня…
…И тут до меня дошло, что я лежу рядом с адмиралом, молодой женщиной-адмиралом, весьма привлекательной молодой женщиной-адмиралом, посреди леса, посреди ночи. И я не просто лежал рядом с ней, я лежал почти на ней… ради всего святого…
Как раз в этот момент на поляне появился Зилипулл.
– Ох, эти хуманы! Всегда только секс, секс, секс.
Глава 19
ВЫЯСНЯЕМ, КТО И КАК ПОСТУПИЛ
Я вскочил на ноги, чувствуя, что мое лицо пылает столь же ярко, как и ноги Кайшо. Фестина же лишь шаловливо улыбнулась и протянула мне руку, чтобы я помог ей подняться.
На самом деле в помощи она вовсе не нуждалась, так как наверняка могла перекувырнуться назад из положения лежа и оказаться в итоге на ногах. Но тем не менее она протянула мне руку, и у меня не оставалось выбора. Прикосновение было таким теплым… Мне пришлось приложить все усилия к тому, чтобы… Однако все обошлось – я легко поднял женщину, а затем быстро отпустил ее руку. Она снова улыбнулась – мое смущение явно ее забавляло.
– Спасибо, – поблагодарила она, а затем повернулась к Зилипуллу. – Да?
Уши Зилипулла дернулись, что у мандазаров означало нечто вроде усмешки. Но он лишь сказал:
– Проверила Кайшо серийные номера. Идем. Идем.
Фестина бросила на меня озорной взгляд, и на мгновение мне показалось, будто она снова хочет вогнать меня в краску, взяв за руку или как-нибудь еще. Но, видимо, она решила, что поддразнивать меня больше не стоит.
– Ладно, – кивнула она Зилипуллу. – Пойдем посмотрим, что там у Кайшо.
Пока нас не было, Кайшо по-другому причесала волосы, и теперь они полностью закрывали ее лицо, подбородок и горло до самой груди. Я не мог понять, как она вообще хоть что-то видит, но когда мы подошли к ней, она сказала:
– Дорогая, у тебя довольный вид.
– Наслаждаюсь свежим ночным воздухом, – ответила Фестина. – Что тебе удалось найти?
Кайшо подняла руку и начала загибать пальцы.
– Коммуникатор: якобы в наличии, приписан к складу на Новой Земле. Универсальная карта: в наличии, приписана к Моглину. Тугодум: в наличии, приписан к Хи-Барру.
Адмирал нахмурилась.
– Три разных склада, в десятках световых лет друг от друга. И к тому же в десятках световых лет от Целестин.
Обе женщины кивнули, словно для них все было вполне очевидно. Я задумался. Если в компьютерных файлах утверждалось, что тугодум все еще на Хи-Барре, но на самом деле он находился здесь, втоптанный в грязь… значит, кто-то похитил прибор и сделал так, что недостача никак не отразилась в базах данных. Это могло означать, что вор – кто-то из местной интендантской службы, но трудно было представить, чтобы трое воров из трех разных мест снабжали украденным снаряжением одного вербовщика. Проще было предположить, что вор один – кто-то из высокопоставленных чинов флота, имеющий доступ к любым складам, а также владеющий соответствующими кодами, чтобы скрыть кражи.
Другими словами – кто-то из адмиралов.
– Так кто же это? – Кайшо почему-то уставилась на меня.
– Что кто? – требовательно произнес Зилипулл, бросая яростные взгляды на остальных, словно мы преднамеренно скрывали от него некую тайну.
– Кто снабжал вербовщиков флотским снаряжением, – пояснила Фестина. – И кто приказал «Иве» доставить с Трояна королеву. Это мог быть только адмирал из Высшего совета, оказывающий поддержку вербовщикам – ради денег, или ради власти, или ради реализации неких пока неизвестных нам планов.
– Адмирал? – прорычал Зилипулл. – Хуманам верить нельзя никогда. – Он злобно посмотрел на Фестину, затем на меня. – Тилу исключение, – пробормотал он. – Не совсем хуман.
Кайшо хихикнула. Я даже не думал, что результат симбиоза человека и балрога способен хихикать. Фестина удивленно взглянула на нее, а затем строго сказала:
– Давай разберемся. Некий адмирал помогает вербовщикам?
– Ах, дорогая моя Фестина, – вздохнула Кайшо, – ты всегда готова говорить только о деле, и ни о чем другом. – Неожиданно она наклонила голову, и, когда заговорила снова, в голосе ее зазвучали самодовольные нотки, словно она поняла нечто такое, чего не поняли другие. – Жаль, что никого с «Ивы» не осталось в живых, – сказала она. – Возможно, они знали, кто из адмиралов приказал им лететь на Троян.
– У тебя есть какие-нибудь мысли? – спросила Фестина. – А может быть, это балрога вдруг осенило?
Мох на ногах Кайшо на мгновение вспыхнул ярче, словно принимая комплимент.
– Кто из разведчиков был на «Иве»? – спросила Кайшо.
– Флебон и Олимпия Мелл, – ответила адмирал.
– Ты была с ними знакома?
– Я знала Флебона. Он был другом моего бывшего партнера Яруна; они считали себя родственными душами, поскольку у них обоих…
Адмирал замолчала, потупив взгляд, словно внезапно смутившись, и медленно провела рукой под подбородком. Я понятия не имел, что она имела в виду, но Кайшо поняла. Повернувшись ко мне, она спросила:
– Среди трупов на «Иве» тебе не попадался мужчина с изуродованной челюстью?
Я тупо уставился на нее, пытаясь сообразить, о чем она спрашивает. Стоявшая впереди меня Фестина вытаращила глаза на Кайшо, затем резко развернулась и схватила меня за руку.
– Эдвард, прошу тебя… подумай. Не было ли там очень высокого и темнокожего мужчины без нижней половины лица? Если ты его видел, ты не смог бы его забыть. У него почти отсутствовала челюсть.
Все еще не до конца понимая, чего от меня хотят, я попытался вспомнить мертвые тела в кают-компании.
– Нет, – сказал я, – человека со странной челюстью на корабле нигде не было. – Ни в кают-компании, ни на мостике, ни в любом возможном укрытии. – Я уверен.
Фестина облегченно вздохнула. Кайшо развела руками, словно говоря: «Чего еще можно было ожидать?»
– Служба разведки вновь оказалась на высоте, – с гордостью заявила она.
– Таинственные, непонятные, надоедливые хуманы, – проворчал Зилипулл. – Что, что, что это значит?
– На «Иве» были двое разведчиков, – ответила Фестина, – и по крайней мере один из них отсутствовал на борту, когда корабль возвращался на Целестию.
– Вероятно, оба, – вмешалась Кайшо. – Если Флебон остался на Трояне, его партнерша наверняка поступила так же.
– Зачем им было оставаться на Трояне? – спросил я.
– Потому что разведчикам хватает ума, – сказала Кайшо. – Потому что они считали королеву неразумной и понимали, что Лига убьет королеву и всех, кто помогал ее перевозить. Флебон и Олимпия не желали иметь к этому никакого отношения.
Зилипулл неодобрительно фыркнул.
– Бегство это. Если приказ есть, нет страха.
– Неправда, – ответила Фестина. – Адмиралтейство может отдавать приказы на грани неразумности, но если они ее переступают – ты не обязан подчиняться. Собственно, в официальном уставе говорится, что ты не должен подчиняться. Конечно, Высшему совету хочется, чтобы их подчиненные молчали и делали то, что им говорят, но Совет вынужден поддерживать хорошие отношения с Лигой, а это означает, что приходится разрешать людям руководствоваться совестью. «Персонал флота во всех случаях обязан поступать в соответствии со стандартами поведения разумного существа, даже когда это влечет отказ от выполнения непосредственного приказа». Это цитата из устава внеземного флота – с меньшим Лига просто бы не согласилась. Так что, если Флебон и Олимпия считали, что королева виновна в военных преступлениях, у них имелось полное право заявить: «На нас не рассчитывайте». – Фестина на секунду замолчала. – Интересно, поступил ли так кто-то еще из экипажа «Ивы»?
– Теперь уже не выяснить, – сказала Кайшо. – Корабля нет, все записи на нем стерты…
Я посмотрел на нее. Откуда Кайшо об этом знала? Она появилась лишь после того, как я все рассказал Фестине. Но прежде чем я успел открыть рот, заговорила Фестина – возбужденно и весело:
– Флебон и Олимпия должны знать, кто из адмиралов руководил миссией «Ивы». Любой уважающий себя разведчик потребовал бы объяснений, кто именно отдал столь безумный приказ. Черт побери, если надо, то они вломились бы в капитанскую каюту лишь для того, чтобы взглянуть на подпись на официальных документах.
– Значит, – пробормотала Кайшо, – если мы найдем Флебона и Олимпию, мы узнаем, кто из адмиралов поддерживает вербовщиков.
– И в итоге поднимем шум в Высшем совете, – сказала Фестина, – обвинив этого ублюдка в хищении собственности флота. И за передачу этой собственности тем, кто убил несчастного Вифтима и пытался убить меня. Совету это не понравится. Собственно говоря, Совет потребует крови лишь из-за того, что кто-то из них обделывал свои делишки у них за спиной. Мы оглянуться не успеем, как они схватят виновного и выпустят ему кишки, требуя имя, звание и личный номер каждого вербовщика на Целестин. Поступить по-другому будет означать укрывательство убийцы, а даже в Адмиралтействе сидят не полные идиоты.
Кайшо тихо рассмеялась.
– Зная Высший совет, можно сказать, что они устроят целое шоу, арестовывая каждого из вербовщиков поодиночке. Они продемонстрируют свои добрые намерения, послав Силы безопасности прямо на базу вербовщиков. Стоит загнать Совет в угол, как они разворачиваются на сто восемьдесят градусов, становясь центром всеобщего внимания и выступая в роли защитников слабых.
– Это в их стиле. – Кивнув, Фестина поморщилась, словно уже видела подобное много раз. – Но наша задача – остановить вербовщиков.
– Нужно выяснить имя этого адмирала, верно? – вставил я свое слово. – А единственные из тех, кто его знает, сейчас на Трояне.
– Верно, – согласилась Фестина. – Ты превосходно понимаешь ситуацию.
Глаза ее блеснули в сиянии ног Кайшо. Обе женщины смотрели на меня. Даже не видя лица Кайшо, я понимал, что она улыбается.
– Гм, – сказал я. – Значит, ты полетишь на Троян?
– Не только я, – ответила Фестина и положила руку мне на плечо. – Мне ведь понадобится проводник из местных, не так ли?
Кайшо рассмеялась. От ее смеха мне стало не по себе.
На самом деле в помощи она вовсе не нуждалась, так как наверняка могла перекувырнуться назад из положения лежа и оказаться в итоге на ногах. Но тем не менее она протянула мне руку, и у меня не оставалось выбора. Прикосновение было таким теплым… Мне пришлось приложить все усилия к тому, чтобы… Однако все обошлось – я легко поднял женщину, а затем быстро отпустил ее руку. Она снова улыбнулась – мое смущение явно ее забавляло.
– Спасибо, – поблагодарила она, а затем повернулась к Зилипуллу. – Да?
Уши Зилипулла дернулись, что у мандазаров означало нечто вроде усмешки. Но он лишь сказал:
– Проверила Кайшо серийные номера. Идем. Идем.
Фестина бросила на меня озорной взгляд, и на мгновение мне показалось, будто она снова хочет вогнать меня в краску, взяв за руку или как-нибудь еще. Но, видимо, она решила, что поддразнивать меня больше не стоит.
– Ладно, – кивнула она Зилипуллу. – Пойдем посмотрим, что там у Кайшо.
***
Пока нас не было, Кайшо по-другому причесала волосы, и теперь они полностью закрывали ее лицо, подбородок и горло до самой груди. Я не мог понять, как она вообще хоть что-то видит, но когда мы подошли к ней, она сказала:
– Дорогая, у тебя довольный вид.
– Наслаждаюсь свежим ночным воздухом, – ответила Фестина. – Что тебе удалось найти?
Кайшо подняла руку и начала загибать пальцы.
– Коммуникатор: якобы в наличии, приписан к складу на Новой Земле. Универсальная карта: в наличии, приписана к Моглину. Тугодум: в наличии, приписан к Хи-Барру.
Адмирал нахмурилась.
– Три разных склада, в десятках световых лет друг от друга. И к тому же в десятках световых лет от Целестин.
Обе женщины кивнули, словно для них все было вполне очевидно. Я задумался. Если в компьютерных файлах утверждалось, что тугодум все еще на Хи-Барре, но на самом деле он находился здесь, втоптанный в грязь… значит, кто-то похитил прибор и сделал так, что недостача никак не отразилась в базах данных. Это могло означать, что вор – кто-то из местной интендантской службы, но трудно было представить, чтобы трое воров из трех разных мест снабжали украденным снаряжением одного вербовщика. Проще было предположить, что вор один – кто-то из высокопоставленных чинов флота, имеющий доступ к любым складам, а также владеющий соответствующими кодами, чтобы скрыть кражи.
Другими словами – кто-то из адмиралов.
– Так кто же это? – Кайшо почему-то уставилась на меня.
– Что кто? – требовательно произнес Зилипулл, бросая яростные взгляды на остальных, словно мы преднамеренно скрывали от него некую тайну.
– Кто снабжал вербовщиков флотским снаряжением, – пояснила Фестина. – И кто приказал «Иве» доставить с Трояна королеву. Это мог быть только адмирал из Высшего совета, оказывающий поддержку вербовщикам – ради денег, или ради власти, или ради реализации неких пока неизвестных нам планов.
– Адмирал? – прорычал Зилипулл. – Хуманам верить нельзя никогда. – Он злобно посмотрел на Фестину, затем на меня. – Тилу исключение, – пробормотал он. – Не совсем хуман.
Кайшо хихикнула. Я даже не думал, что результат симбиоза человека и балрога способен хихикать. Фестина удивленно взглянула на нее, а затем строго сказала:
– Давай разберемся. Некий адмирал помогает вербовщикам?
– Ах, дорогая моя Фестина, – вздохнула Кайшо, – ты всегда готова говорить только о деле, и ни о чем другом. – Неожиданно она наклонила голову, и, когда заговорила снова, в голосе ее зазвучали самодовольные нотки, словно она поняла нечто такое, чего не поняли другие. – Жаль, что никого с «Ивы» не осталось в живых, – сказала она. – Возможно, они знали, кто из адмиралов приказал им лететь на Троян.
– У тебя есть какие-нибудь мысли? – спросила Фестина. – А может быть, это балрога вдруг осенило?
Мох на ногах Кайшо на мгновение вспыхнул ярче, словно принимая комплимент.
– Кто из разведчиков был на «Иве»? – спросила Кайшо.
– Флебон и Олимпия Мелл, – ответила адмирал.
– Ты была с ними знакома?
– Я знала Флебона. Он был другом моего бывшего партнера Яруна; они считали себя родственными душами, поскольку у них обоих…
Адмирал замолчала, потупив взгляд, словно внезапно смутившись, и медленно провела рукой под подбородком. Я понятия не имел, что она имела в виду, но Кайшо поняла. Повернувшись ко мне, она спросила:
– Среди трупов на «Иве» тебе не попадался мужчина с изуродованной челюстью?
Я тупо уставился на нее, пытаясь сообразить, о чем она спрашивает. Стоявшая впереди меня Фестина вытаращила глаза на Кайшо, затем резко развернулась и схватила меня за руку.
– Эдвард, прошу тебя… подумай. Не было ли там очень высокого и темнокожего мужчины без нижней половины лица? Если ты его видел, ты не смог бы его забыть. У него почти отсутствовала челюсть.
Все еще не до конца понимая, чего от меня хотят, я попытался вспомнить мертвые тела в кают-компании.
– Нет, – сказал я, – человека со странной челюстью на корабле нигде не было. – Ни в кают-компании, ни на мостике, ни в любом возможном укрытии. – Я уверен.
Фестина облегченно вздохнула. Кайшо развела руками, словно говоря: «Чего еще можно было ожидать?»
– Служба разведки вновь оказалась на высоте, – с гордостью заявила она.
– Таинственные, непонятные, надоедливые хуманы, – проворчал Зилипулл. – Что, что, что это значит?
– На «Иве» были двое разведчиков, – ответила Фестина, – и по крайней мере один из них отсутствовал на борту, когда корабль возвращался на Целестию.
– Вероятно, оба, – вмешалась Кайшо. – Если Флебон остался на Трояне, его партнерша наверняка поступила так же.
– Зачем им было оставаться на Трояне? – спросил я.
– Потому что разведчикам хватает ума, – сказала Кайшо. – Потому что они считали королеву неразумной и понимали, что Лига убьет королеву и всех, кто помогал ее перевозить. Флебон и Олимпия не желали иметь к этому никакого отношения.
Зилипулл неодобрительно фыркнул.
– Бегство это. Если приказ есть, нет страха.
– Неправда, – ответила Фестина. – Адмиралтейство может отдавать приказы на грани неразумности, но если они ее переступают – ты не обязан подчиняться. Собственно, в официальном уставе говорится, что ты не должен подчиняться. Конечно, Высшему совету хочется, чтобы их подчиненные молчали и делали то, что им говорят, но Совет вынужден поддерживать хорошие отношения с Лигой, а это означает, что приходится разрешать людям руководствоваться совестью. «Персонал флота во всех случаях обязан поступать в соответствии со стандартами поведения разумного существа, даже когда это влечет отказ от выполнения непосредственного приказа». Это цитата из устава внеземного флота – с меньшим Лига просто бы не согласилась. Так что, если Флебон и Олимпия считали, что королева виновна в военных преступлениях, у них имелось полное право заявить: «На нас не рассчитывайте». – Фестина на секунду замолчала. – Интересно, поступил ли так кто-то еще из экипажа «Ивы»?
– Теперь уже не выяснить, – сказала Кайшо. – Корабля нет, все записи на нем стерты…
Я посмотрел на нее. Откуда Кайшо об этом знала? Она появилась лишь после того, как я все рассказал Фестине. Но прежде чем я успел открыть рот, заговорила Фестина – возбужденно и весело:
– Флебон и Олимпия должны знать, кто из адмиралов руководил миссией «Ивы». Любой уважающий себя разведчик потребовал бы объяснений, кто именно отдал столь безумный приказ. Черт побери, если надо, то они вломились бы в капитанскую каюту лишь для того, чтобы взглянуть на подпись на официальных документах.
– Значит, – пробормотала Кайшо, – если мы найдем Флебона и Олимпию, мы узнаем, кто из адмиралов поддерживает вербовщиков.
– И в итоге поднимем шум в Высшем совете, – сказала Фестина, – обвинив этого ублюдка в хищении собственности флота. И за передачу этой собственности тем, кто убил несчастного Вифтима и пытался убить меня. Совету это не понравится. Собственно говоря, Совет потребует крови лишь из-за того, что кто-то из них обделывал свои делишки у них за спиной. Мы оглянуться не успеем, как они схватят виновного и выпустят ему кишки, требуя имя, звание и личный номер каждого вербовщика на Целестин. Поступить по-другому будет означать укрывательство убийцы, а даже в Адмиралтействе сидят не полные идиоты.
Кайшо тихо рассмеялась.
– Зная Высший совет, можно сказать, что они устроят целое шоу, арестовывая каждого из вербовщиков поодиночке. Они продемонстрируют свои добрые намерения, послав Силы безопасности прямо на базу вербовщиков. Стоит загнать Совет в угол, как они разворачиваются на сто восемьдесят градусов, становясь центром всеобщего внимания и выступая в роли защитников слабых.
– Это в их стиле. – Кивнув, Фестина поморщилась, словно уже видела подобное много раз. – Но наша задача – остановить вербовщиков.
– Нужно выяснить имя этого адмирала, верно? – вставил я свое слово. – А единственные из тех, кто его знает, сейчас на Трояне.
– Верно, – согласилась Фестина. – Ты превосходно понимаешь ситуацию.
Глаза ее блеснули в сиянии ног Кайшо. Обе женщины смотрели на меня. Даже не видя лица Кайшо, я понимал, что она улыбается.
– Гм, – сказал я. – Значит, ты полетишь на Троян?
– Не только я, – ответила Фестина и положила руку мне на плечо. – Мне ведь понадобится проводник из местных, не так ли?
Кайшо рассмеялась. От ее смеха мне стало не по себе.
Глава 20
ЛЕЖУ РЯДОМ С СОВЕТНИЦЕЙ
Из того, что было дальше, я помню не многое – неожиданно я почувствовал себя настолько уставшим, что не в состоянии был даже думать. Смех Кайшо звучал подобно хохоту Ларри, становясь все громче и громче, пока не вытеснил из моего разума все остальное.
«Это опять яд», – успел подумать я, и все вокруг закружилось в лихорадочном вихре, а само время будто сошло с ума.
Сначала я лежал лицом вниз на земле, ощущая, как под носом у меня сновали мелкие насекомые; потом я вдруг оказался по шею в воде, а Зилипулл и адмирал тащили меня через канал. Затем я снова лежал на циновке рядом со столом королевы Мудрости и, кажется, заснул или просто лишился чувств на час или два…
Когда я очнулся, уже с несколько более ясной головой, было все еще темно, а рядом со мной уютно расположилась Советница.
Несколько ее ног нежно обнимали мое тело. Одна из ее верхних лапок поглаживала меня по щеке; шесть тонких пальцев были покрыты мягкой коричневой кожей. Пальцы были слишком длинными и лишены ногтей, но их прикосновения не казались мне необычными, скорее наоборот: каждую ночь королева назначала служанку, которая оставалась рядом со мной, пока я спал, на случай, если мне что-нибудь потребуется.
– Ты хорошо себя чувствуешь, Тилу? – прошептала Советница.
Комната, где мы лежали, была не освещена, но из-за соседней двери сочился тусклый свет – вполне достаточно для того, чтобы Советница могла наблюдать за мной, пока я спал. Мандазары это обожают – вероятно, потому, что сами практически не спят. Им кажется весьма любопытным тот факт, что люди полностью лишаются чувств на время сна, и они воспринимают это как нечто странное и даже магическое. Некоторые из служанок на Трояне принимали анестетики, прежде чем улечься в постель рядом со мной: им хотелось лишиться сознания, чтобы почувствовать, каково это – «спать вместе».
Конечно, они не понимали, что эти слова означают для людей, – не в большей степени, чем Советница понимала, что ощущает мужчина, когда он просыпается и чувствует, как кто-то поглаживает его по лицу. Мандазары вообще никогда не думают о сексе, за исключением брачного периода. Они знают, что у людей с этим по-другому, но не слишком хорошо представляют, насколько… гм… насколько часто… насколько постоянно некоторые мысли возникают в воображении представителей вида «хомо сапиенс».
Стоит закрыть глаза, и голос самки будет звучать почти так же, как и голос обычной женщины. Таким же кажется и прикосновение ее лапки. Такое нежное…
Глядя на Советницу и ощущая, как ее пальцы касаются моей щеки, я вдруг обнаружил, что вспоминаю тот поцелуй на «Иве», запах духов, женщину, обнимавшую меня… Женщину, которая выглядела так же, как и адмирал Рамос, хотя и не была ею… И саму Фестину, которая лежала рядом со мной в темном лесу, глядя на звезды…
«Кажется, у меня до сих пор не в порядке с головой».
Фестина, конечно, была женщиной симпатичной, даже очаровательной, но она адмирал; что касается Советницы, то она лежала со мной в одной постели лишь потому, что я был болен. Откуда эти идиотские размышления по поводу каждого существа женского пола рядом со мной? А ведь у меня возникали мысли даже о Кайшо, в облегающей одежде и с опасно светящимися бедрами…
– Тилу, – прошептала Советница. – Ты о чем-то беспокоишься?
Я приподнялся и, взяв ее за лапку, осторожно отвел ее от моего лица.
– Может, все же не будешь называть меня Тилу, хорошо? Звучит как-то… – Я хотел сказать «кощунственно», но это бы ее расстроило. – Не стоит злоупотреблять этим словом.
– Прекрасно. Есть еще что-нибудь, что я должна или чего не должна делать? – спросила она шепотом, продолжая держать меня за руку с совершенно невинным видом.
Когда ты устал и одинок, то… вдруг она на самом деле имела в виду…
Нет. Этого не может быть.
«Не будь идиотом, – сказал я себе, – она всего лишь большое коричневое ракообразное».
Не помогло. Когда я жил среди мандазаров, они относились ко мне намного лучше, чем люди. Снова лежа рядом с одной из них, я вспоминал золотые дни, когда еще не началась война, и Сэм была жива, и все мы были на двадцать лет моложе…
Я высвободил руку из лапки Советницы и перевернулся на спину, чувствуя себя крайне неловко.
– Где адмирал Рамос? – спросил я.
– Она ушла с другим человеком – с той, со страшными ногами.
– Они вернутся?
– Утром. Но адмирал собирается улетать. На Троян.
Советница наклонилась к моему лицу, подрагивая вибриссами. Ее мордочка слегка коснулась моей щеки, мягкая и прохладная. У самок нет шипа на носу, лишь мягкая кожа, слегка пахнущая имбирем.
– Ты действительно улетаешь с ней?
– Адмирал Рамос хочет взять меня с собой. Она думает, будто я все там знаю.
«Это опять яд», – успел подумать я, и все вокруг закружилось в лихорадочном вихре, а само время будто сошло с ума.
Сначала я лежал лицом вниз на земле, ощущая, как под носом у меня сновали мелкие насекомые; потом я вдруг оказался по шею в воде, а Зилипулл и адмирал тащили меня через канал. Затем я снова лежал на циновке рядом со столом королевы Мудрости и, кажется, заснул или просто лишился чувств на час или два…
Когда я очнулся, уже с несколько более ясной головой, было все еще темно, а рядом со мной уютно расположилась Советница.
Несколько ее ног нежно обнимали мое тело. Одна из ее верхних лапок поглаживала меня по щеке; шесть тонких пальцев были покрыты мягкой коричневой кожей. Пальцы были слишком длинными и лишены ногтей, но их прикосновения не казались мне необычными, скорее наоборот: каждую ночь королева назначала служанку, которая оставалась рядом со мной, пока я спал, на случай, если мне что-нибудь потребуется.
– Ты хорошо себя чувствуешь, Тилу? – прошептала Советница.
Комната, где мы лежали, была не освещена, но из-за соседней двери сочился тусклый свет – вполне достаточно для того, чтобы Советница могла наблюдать за мной, пока я спал. Мандазары это обожают – вероятно, потому, что сами практически не спят. Им кажется весьма любопытным тот факт, что люди полностью лишаются чувств на время сна, и они воспринимают это как нечто странное и даже магическое. Некоторые из служанок на Трояне принимали анестетики, прежде чем улечься в постель рядом со мной: им хотелось лишиться сознания, чтобы почувствовать, каково это – «спать вместе».
Конечно, они не понимали, что эти слова означают для людей, – не в большей степени, чем Советница понимала, что ощущает мужчина, когда он просыпается и чувствует, как кто-то поглаживает его по лицу. Мандазары вообще никогда не думают о сексе, за исключением брачного периода. Они знают, что у людей с этим по-другому, но не слишком хорошо представляют, насколько… гм… насколько часто… насколько постоянно некоторые мысли возникают в воображении представителей вида «хомо сапиенс».
Стоит закрыть глаза, и голос самки будет звучать почти так же, как и голос обычной женщины. Таким же кажется и прикосновение ее лапки. Такое нежное…
Глядя на Советницу и ощущая, как ее пальцы касаются моей щеки, я вдруг обнаружил, что вспоминаю тот поцелуй на «Иве», запах духов, женщину, обнимавшую меня… Женщину, которая выглядела так же, как и адмирал Рамос, хотя и не была ею… И саму Фестину, которая лежала рядом со мной в темном лесу, глядя на звезды…
«Кажется, у меня до сих пор не в порядке с головой».
Фестина, конечно, была женщиной симпатичной, даже очаровательной, но она адмирал; что касается Советницы, то она лежала со мной в одной постели лишь потому, что я был болен. Откуда эти идиотские размышления по поводу каждого существа женского пола рядом со мной? А ведь у меня возникали мысли даже о Кайшо, в облегающей одежде и с опасно светящимися бедрами…
– Тилу, – прошептала Советница. – Ты о чем-то беспокоишься?
Я приподнялся и, взяв ее за лапку, осторожно отвел ее от моего лица.
– Может, все же не будешь называть меня Тилу, хорошо? Звучит как-то… – Я хотел сказать «кощунственно», но это бы ее расстроило. – Не стоит злоупотреблять этим словом.
– Прекрасно. Есть еще что-нибудь, что я должна или чего не должна делать? – спросила она шепотом, продолжая держать меня за руку с совершенно невинным видом.
Когда ты устал и одинок, то… вдруг она на самом деле имела в виду…
Нет. Этого не может быть.
«Не будь идиотом, – сказал я себе, – она всего лишь большое коричневое ракообразное».
Не помогло. Когда я жил среди мандазаров, они относились ко мне намного лучше, чем люди. Снова лежа рядом с одной из них, я вспоминал золотые дни, когда еще не началась война, и Сэм была жива, и все мы были на двадцать лет моложе…
Я высвободил руку из лапки Советницы и перевернулся на спину, чувствуя себя крайне неловко.
– Где адмирал Рамос? – спросил я.
– Она ушла с другим человеком – с той, со страшными ногами.
– Они вернутся?
– Утром. Но адмирал собирается улетать. На Троян.
Советница наклонилась к моему лицу, подрагивая вибриссами. Ее мордочка слегка коснулась моей щеки, мягкая и прохладная. У самок нет шипа на носу, лишь мягкая кожа, слегка пахнущая имбирем.
– Ты действительно улетаешь с ней?
– Адмирал Рамос хочет взять меня с собой. Она думает, будто я все там знаю.