Страница:
— Или позаботились, чтобы его убили в тюрьме, — пробормотал Гриффин.
Винни улыбнулся, посмотрел на звукозаписывающее устройство и не сказал ни слова.
— Том Песатуро, — снова громко произнес Гриффин, — вы заказали убийство Эдварда Комо, подозреваемого в изнасиловании вашей дочери?
Том имел куда более воинственный вид.
— Н-нет, — медленно проговорил он. — Я размышлял и принял решение отказаться от этого.
— Том! — ахнула его жена.
— Папа! — воскликнула вслед за ней Мег.
Он пожал плечами:
— Послушайте, я ведь отец. После того что этот ублюдок сделал с моей дочерью, мне позволительно думать о таких вещах. Но сделать я ничего не сделал. — Он снова пожал плечами. — Понимаете, все выглядело так, будто полиция провела хорошее расследование. Эта самая ДНК и все такое прочее. И я посчитал... посчитал, что судебный процесс будет для Мег предпочтительнее. Она встретится лицом к лицу со своим насильником и все такое. Я... э... я где-то читал, что иногда это лучше для жертвы, понимаете? Вроде как возвращает ей утраченное ощущение силы, контроля над ситуацией. Такая вот штука.
— Ты читаешь о жертвах изнасилования? — удивленно спросила Мег.
— Ну так, иногда. Я видел ту статью... ну в «Космополитен».
— В «Космополитен»? — воскликнул Винни.
Том Песатуро передернул плечами:
— Послушайте, она же моя дочь. Я хочу ей только самого лучшего. К тому же в магазине самообслуживания в кассу была длинная очередь, а вы же знаете, они держат там все эти женские журналы с полуголыми красотками. Понятно, я начал глазеть. А потом увидел заголовок статьи. Ну и немножко приоткрыл журнал. И понимаете, очередь действительно была очень длинная, и... и... действительно неплохо было скоротать время.
— Ты славный человек, Томми Песатуро. — Мать Мег сжала руку мужа.
— Ну... хм... — откликнулся он. Все теперь смотрели на него, и Том покраснел как рак.
Какое-то постукивание раздалось из задней части комнаты. Головы всех повернулись к Либби, которая выжидающе смотрела на Гриффина.
— Ох да, — запоздало отозвался он. — Э... Оливия Хейз, вы нанимали кого-нибудь, чтобы причинить вред Эдди Комо?
Оливия сделала движение рукой, которое Гриффин истолковал как «нет». Левой рукой она поспешно перекидывала страницы своего альбома. Топпи подошла к ней и, наклонившись, заглянула через плечо. Она увидела, как Либби постучала по одной картинке, пролистала еще несколько страниц, потом постучала еще по двум изображениям.
— Она показывает на Джиллиан, Кэрол и Мег, — доложила Топпи. Потом посмотрела на свою подопечную. — Вы хотите сказать, «Клуб непобежденных»?
Либби стукнула пальцем один раз, пролистала книгу, стукнула еще.
— Номер один, — перевела Топпи. — «Клуб непобежденных» плюс еще один?
Одиночный удар.
— Это означает «да», — интерпретировала Топпи. Она опустилась перед больной на колени. — Не понимаю, что это значит, Либби. Вы имеете в виду еще одну жертву? Сильвию Блэр?
Нет ответа.
— Вы хотите сказать, что в «Клубе» должно быть четверо?
Либби нахмурилась, потом стукнула один раз. Впрочем, этот удар был сделан с явной неохотой. Утверждение по-прежнему оставалось не вполне ясным.
— Почему четверо? — спросила Мег.
— Нельзя так формулировать вопрос, — поправила ее Джиллиан. — Она знает, что хочет сказать, но необходимо помочь ей это выразить с помощью вопросов, имеющих ответы «да»
или «нет».
Теперь Джиллиан тоже внимательно посмотрела на мать. Было нелегко истолковать выражение ее лица. Смесь сочувствия, острой тоски, смирения. Либби тоже взглянула на нее. Выражение ее лица заметно смягчилось. Это был взгляд матери, глядящей на свою дочь. На единственную дочь, которая у нее осталась.
— Вопрос на «да» и «нет», — пробормотал Том Песатуро.
— Четверо людей, четверо, — вторил ему Винни.
— Расширенный «Клуб», — вслух размышляла Мег.
Внезапно глаза Джиллиан расширились.
— Я знаю, что она имеет в виду. О Боже, почему мы не подумали об этом раньше?
Сидящая в инвалидном кресле Либби всем телом подалась вперед, к дочери, выжидая, пока дочь выговорит слова, сложившиеся в голове матери.
— Сержант Гриффин спросил нас всех, не замешаны ли мы в смерти Эдди Комо, потому что все мы — его жертвы. У нас самый очевидный мотив.
Три удара подряд.
— Но что еще говорит статистика в отношении случаев изнасилований, Гриффин? Что изнасилование — это зачастую преступление, о котором умалчивают. На деле примерно один случай из четырех попадает в поле зрения правоохранительных органов.
— О нет! — Гриффин зажмурил глаза. Теперь он тоже понял.
А сидящая в инвалидном кресле Либби все продолжала постукивать.
— Да, да, — мягко возразила Джиллиан. — Мы с Мег и Кэрол заявили в полицию. Но это не означает, что мы были единственными жертвами Насильника из Колледж-Хилла. Вполне возможно, даже весьма вероятно, что существует хотя бы еще одна женщина, ставшая его жертвой. Еще одна женщина, еще одна семья и целое воинство прочих людей, которые могли бы желать смерти Эдди Комо.
Глава 27
Винни улыбнулся, посмотрел на звукозаписывающее устройство и не сказал ни слова.
— Том Песатуро, — снова громко произнес Гриффин, — вы заказали убийство Эдварда Комо, подозреваемого в изнасиловании вашей дочери?
Том имел куда более воинственный вид.
— Н-нет, — медленно проговорил он. — Я размышлял и принял решение отказаться от этого.
— Том! — ахнула его жена.
— Папа! — воскликнула вслед за ней Мег.
Он пожал плечами:
— Послушайте, я ведь отец. После того что этот ублюдок сделал с моей дочерью, мне позволительно думать о таких вещах. Но сделать я ничего не сделал. — Он снова пожал плечами. — Понимаете, все выглядело так, будто полиция провела хорошее расследование. Эта самая ДНК и все такое прочее. И я посчитал... посчитал, что судебный процесс будет для Мег предпочтительнее. Она встретится лицом к лицу со своим насильником и все такое. Я... э... я где-то читал, что иногда это лучше для жертвы, понимаете? Вроде как возвращает ей утраченное ощущение силы, контроля над ситуацией. Такая вот штука.
— Ты читаешь о жертвах изнасилования? — удивленно спросила Мег.
— Ну так, иногда. Я видел ту статью... ну в «Космополитен».
— В «Космополитен»? — воскликнул Винни.
Том Песатуро передернул плечами:
— Послушайте, она же моя дочь. Я хочу ей только самого лучшего. К тому же в магазине самообслуживания в кассу была длинная очередь, а вы же знаете, они держат там все эти женские журналы с полуголыми красотками. Понятно, я начал глазеть. А потом увидел заголовок статьи. Ну и немножко приоткрыл журнал. И понимаете, очередь действительно была очень длинная, и... и... действительно неплохо было скоротать время.
— Ты славный человек, Томми Песатуро. — Мать Мег сжала руку мужа.
— Ну... хм... — откликнулся он. Все теперь смотрели на него, и Том покраснел как рак.
Какое-то постукивание раздалось из задней части комнаты. Головы всех повернулись к Либби, которая выжидающе смотрела на Гриффина.
— Ох да, — запоздало отозвался он. — Э... Оливия Хейз, вы нанимали кого-нибудь, чтобы причинить вред Эдди Комо?
Оливия сделала движение рукой, которое Гриффин истолковал как «нет». Левой рукой она поспешно перекидывала страницы своего альбома. Топпи подошла к ней и, наклонившись, заглянула через плечо. Она увидела, как Либби постучала по одной картинке, пролистала еще несколько страниц, потом постучала еще по двум изображениям.
— Она показывает на Джиллиан, Кэрол и Мег, — доложила Топпи. Потом посмотрела на свою подопечную. — Вы хотите сказать, «Клуб непобежденных»?
Либби стукнула пальцем один раз, пролистала книгу, стукнула еще.
— Номер один, — перевела Топпи. — «Клуб непобежденных» плюс еще один?
Одиночный удар.
— Это означает «да», — интерпретировала Топпи. Она опустилась перед больной на колени. — Не понимаю, что это значит, Либби. Вы имеете в виду еще одну жертву? Сильвию Блэр?
Нет ответа.
— Вы хотите сказать, что в «Клубе» должно быть четверо?
Либби нахмурилась, потом стукнула один раз. Впрочем, этот удар был сделан с явной неохотой. Утверждение по-прежнему оставалось не вполне ясным.
— Почему четверо? — спросила Мег.
— Нельзя так формулировать вопрос, — поправила ее Джиллиан. — Она знает, что хочет сказать, но необходимо помочь ей это выразить с помощью вопросов, имеющих ответы «да»
или «нет».
Теперь Джиллиан тоже внимательно посмотрела на мать. Было нелегко истолковать выражение ее лица. Смесь сочувствия, острой тоски, смирения. Либби тоже взглянула на нее. Выражение ее лица заметно смягчилось. Это был взгляд матери, глядящей на свою дочь. На единственную дочь, которая у нее осталась.
— Вопрос на «да» и «нет», — пробормотал Том Песатуро.
— Четверо людей, четверо, — вторил ему Винни.
— Расширенный «Клуб», — вслух размышляла Мег.
Внезапно глаза Джиллиан расширились.
— Я знаю, что она имеет в виду. О Боже, почему мы не подумали об этом раньше?
Сидящая в инвалидном кресле Либби всем телом подалась вперед, к дочери, выжидая, пока дочь выговорит слова, сложившиеся в голове матери.
— Сержант Гриффин спросил нас всех, не замешаны ли мы в смерти Эдди Комо, потому что все мы — его жертвы. У нас самый очевидный мотив.
Три удара подряд.
— Но что еще говорит статистика в отношении случаев изнасилований, Гриффин? Что изнасилование — это зачастую преступление, о котором умалчивают. На деле примерно один случай из четырех попадает в поле зрения правоохранительных органов.
— О нет! — Гриффин зажмурил глаза. Теперь он тоже понял.
А сидящая в инвалидном кресле Либби все продолжала постукивать.
— Да, да, — мягко возразила Джиллиан. — Мы с Мег и Кэрол заявили в полицию. Но это не означает, что мы были единственными жертвами Насильника из Колледж-Хилла. Вполне возможно, даже весьма вероятно, что существует хотя бы еще одна женщина, ставшая его жертвой. Еще одна женщина, еще одна семья и целое воинство прочих людей, которые могли бы желать смерти Эдди Комо.
Глава 27
Гриффин
К половине седьмого вечера по-прежнему не поступило никаких известий о Кэрол, но Гриффину пора было уходить. Его ждал Уотерс, кроме того, работа. Он покинул подавленную горестными событиями группу людей, сгрудившихся в углу приемной, — подобие некоей причудливой семьи. Дэн держался чуть особняком, но потом от группы отделилась Джиллиан и села рядом с ним. Возможно, Дэн был признателен ей. Впрочем, трудно сказать. «Вероятно, он все же испытывает признательность», — подумал Гриффин. Бросив на Джиллиан последний взгляд, он двинулся к двери.
На автостоянке его сразу атаковала толпа представителей прессы.
— Что вы можете сказать о состоянии Кэрол Розен?
— Вы уже готовы кого-нибудь арестовать?
— Связана ли совершенная Кэрол Розен попытка самоубийства с убийством Эдди Комо?
Гриффин оставил их выкрики без внимания, прошел мимо и сел в машину. Вообще-то репортеров оказалось меньше, чем можно было ожидать. А потом сержант включил радио и понял, в чем дело.
Таня Клемент проводила пресс-конференцию в старой части города. Точнее, в адвокатской конторе. Там ее новый адвокат объявлял о своем намерении предъявить иск от имени семьи Комо городу Провиденсу и его управлению полиции на сумму пятьдесят миллионов долларов за смерть Эдди, последовавшую в результате противоправных действий властей.
— Как показывают последние события, — басом гудел юрист, — полицейские власти Провиденса ни в коем случае не должны были подвергать Эдварда Комо аресту. В самом деле, преждевременно и безответственно вынесенное обвинение Эдварду Комо как серийному насильнику привело к трагическому концу. Молодого человека застрелил снайпер перед самым зданием суда, где в самом скором времени его должны были признать невиновным. Вчерашний день был черным, черным днем в истории правосудия. Город Провиденс обрушился на одного из своих ни в чем не повинных сынов. Теперь город должен восстановить Эдварда Комо в правах и возместить убытки. Город должен исправить свою ошибку.
Тут у Гриффина зазвонил сотовый телефон.
— Вы это слышали? — завизжал ему в ухо Фитц. — Святая Матерь Божья, у меня сердечный приступ! Мое сердце сейчас взорвется ко всем чертям. Я сейчас помру от этой неблагодарной, поганой, безумной чертовщины, а потом пусть моя жена предъявляет городу иск на сумму семьдесят пять миллионов — чтобы обскакать семейку Комо. Иисусе Христе! Мне надо было упечь и Таню, пока была такая возможность.
— У вас разве есть жена? — спросил Гриффин.
— Поцелуйте меня в зад, сержант! — огрызнулся Фитц.
— Как я понимаю, вы провели еще один приятный денек.
— "Блокбастер"! — простонал Фитц. — Чертов парень из видеопроката оказался самым настоящим. Показал нам компьютерные записи операций Эдди, а потом почти расплакался, рассказывая, как он боялся прийти к нам со своими показаниями раньше. Его сестра учится в здешнем колледже, и он был так уверен в виновности Эдди, что не хотел делать ничего, что могло бы выпустить на свободу Насильника из Колледж-Хилла.
— Значит, с одной стороны, парень из «Блокбастера» действительно видел Эдди в тот вечер, а с другой — даже он убежден, что Эдди виновен?
— ДНК, куда денешься? Некоторые люди свято верят в эту штуку. Почему, черт возьми, никто из них никогда не входит в жюри присяжных?
Гриффин свернул на шоссе. Недосып прошлой ночи начинал сказываться. Такое обилие информации мозг его был сейчас не в состоянии переварить.
— И этот парень — стержневой пункт претензий Тани?
— Возможно. Впрочем, я догадываюсь, что ее адвокат главным образом отталкивается от изнасилования и убийства Сильвии Блэр, случившегося прошлой ночью. Сопутствующие обстоятельства этого преступления соответствуют обстоятельствам нападений Насильника из Колледж-Хилла. Но поскольку оно произошло уже после смерти Эдди, это означает, что он не мог совершить и ни одно из них вообще.
— А это, в свою очередь, означает, что самая животрепещущая задача полиции — выяснить, что случилось с Сильвией Блэр.
— Поверите ли, мэр только что дал нам карт-бланш на ведение дела Сильвии Блэр.
— О, вы теперь большой человек!
— Да, видимо, гораздо дешевле грохнуть небольшое состояньице на мобилизацию всех людских ресурсов и срочные судебно-медицинские анализы, чем удовлетворить иск в пятьдесят миллионов долларов.
— Значит, вы ускоренным порядком проводите анализы проб спермы на ДНК?
— О да! Мы делаем все возможное, чтобы уже завтра с утра получить результаты. Господи, пусть убийцей окажется какой-нибудь ее бывший дружок. Единственное, что способно сейчас спасти наши задницы, — это чтобы им оказался ее бывший бойфренд. Ну а когда мы схватим его за жабры, то уж ему ничего не останется, как признать, что это было подражательное преступление, все детали которого он разузнал, читая какой-нибудь интернет-сайт вроде «Ошибка! Закладка не определена» или еще что-нибудь в этом духе. Да, бывший дружок и чистосердечное признание — только это и может спасти сейчас мою карьеру.
— Думаю, вы выстояли перед куда более удобной возможностью заработать сердечный приступ, — сказал Гриффин.
— Вероятно. — Фитц снова вздохнул. Ему так и не удалось соснуть, и это чувствовалось по голосу. — Эй, Гриффин, что, Кэрол Розен правда пыталась свести счеты с жизнью?
— Мы нашли ее без сознания, с пустым пузырьком из-под снотворного. Насколько я понимаю, она еще изрядно выпила вдобавок.
— Ах черт!
— Мне жаль, Фитц.
— Это ведь все из-за дела Блэр, не правда ли? Оно всех поставило на уши. Пресса совсем с катушек съехала, а люди звонят в Службу спасения, едва возле дома зашевелится куст... Это точно подражатель. Интересно, трудно ли людям примириться с этим, а? Иногда действительно сталкиваешься с подражателями. — В голосе Фитца звучала безнадежность. Он и сам это понимал. Детектив опять вздохнул, потом мрачно проворчал: — Тут ведь нет ее вины, знаете ли. Что бы ни происходило, каких бы ошибок мы, возможно, ни наделали... Ей не в чем себя винить. Ни ей, ни Джиллиан, ни Мег. Мы тут в полиции все взрослые люди. Мы провели дело так, как смогли провести.
— Фитц, а вы там у себя никогда не пытались разыскивать каких-нибудь еще жертв изнасилования?
— Что вы хотите сказать?
— Джиллиан и ее мать выдвинули любопытную версию. Изнасилование — это такое преступление, о котором, как правило, не спешат заявлять. Конечно, нам известны три жертвы Насильника из Колледж-Хилла. Но это не значит, что они были единственными.
Фитц помолчал.
— Ну, вообще-то мы прогоняли характерные детали преступления через базу данных VICAP[31], чтобы выяснить, нет ли сведений о каких-то аналогичных случаях. Преступлений, соответствующих описанию, не зафиксировано больше ни в одном штате. Конечно, такое доказательство не является стопроцентным. Какая-то еще жертва могла и не обратиться в полицию и, стало быть, не попасть в полицейский отчет. Или, может, она обращалась, а соответствующее полицейское управление до сих пор не удосужилось внести дело в базу данных. Д'Амато ждал полгода, прежде чем выйти на большое жюри присяжных, просто на тот случай, если мы найдем еще какую-то женщину, желающую откликнуться и внести свой вклад в пакет обвинений. Отчасти поэтому он не возражал против того, чтобы Джиллиан со своей командой все время светились на телеэкране. Он посчитал, что если что и подвигнет какую-то женщину проявиться, то это пример Джиллиан, Мег и Кэрол, гордо стоящих во весь рост.
— Но никто не проявился?
— Во всяком случае, нам об этом ничего не известно.
— Но эго не исключает такой возможности...
— Гриффин, о полном исключении возможности нет и речи. Вы можете допросить каждую женщину в нашем штате — напрямик задать ей вопрос, была ли она когда-либо изнасилована, — и даже при отрицательном ответе вам не удастся исключить такую возможность, поскольку хотя бы одна из них могла солгать. Нам остается только сосредоточиться на вероятном выборе.
— Кстати, я готов дать полный отчет по финансовым делам всех заинтересованных лиц, — внезапно сообщил Гриффин.
— Что, серьезно? — удивился Фитц.
— Да. Я даже спросил Винни Песатуро, не он ли подстроил убийство. Он ответил отрицательно. И можете называть меня сумасшедшим, но все равно я верю ему.
— Другими словами, у вас кончились подозреваемые.
— У меня кончились подозреваемые в соответствии с этой версией, — ответил Гриффин.
— В смысле?
— В смысле того, что эта версия подразумевает убийство из мести. Возможно, дело тут совсем в другом. А вот в чем — это уже вы мне скажите, Фитц. Кому еще и зачем могла понадобиться смерть Комо?
— Сержант Гриффин, — ответил он.
— Где вас черти носят?
— Лейтенант Морелли! Мой любимый лейтенант. Я вам говорил, как чудесно вы сегодня выглядите?
— Откуда вам знать, как я выгляжу. Вы даже не удосужились сегодня повидаться со мной. Знаете, как ни странно, но, по моим представлениям, работа ведущего следователя по делу предполагает информирование вышестоящего начальства. Она предполагает также пребывание в штаб-квартире, сбор и анализ информации, выработку версий для расследования и вообще поддержание мяча в игре. А каково ваше представление о своих задачах, сержант?
— Хорошие новости, — поспешил объявить Гриффин. — Мы добились больших успехов.
— О, неужели? Потому что я тоже слушаю новости, сержант, и у меня совсем другое впечатление. Мне-то как раз сдается, что дело катится ко всем чертям.
— Вы имеете в виду этот иск на пятьдесят миллионов долларов, да?
— Это одна из проблем.
— А общественность убеждена, что на воле гуляет серийный маньяк и всех женщин скоро изнасилуют и убьют в собственных постелях?
— Это вторая проблема.
— Люди без конца названивают мэру, оттуда звонят полковнику, а у СМИ настоящий праздник за наш счет, так?
— Отлично, сержант. Для человека, которого никогда нет на месте, вы, во всяком случае, неплохо информированы. Что, детектив Уотерс сжалился над вами?
— Да, мэм, — признался Гриффин.
— Что ж, это говорит в пользу детектива Уотерса. Которого, как я понимаю, вы заставили бегать по всему Крэнстону, выискивая знакомых Эдди Комо. Дело об изнасиловании ведет городская полиция. Своим незаконным вторжением в их сферу юрисдикции вы создаете нам чудовищные проблемы. Вы что, действительно охотитесь на чужой территории?
— Я стараюсь охватить проблему со всех сторон, провести расследование как можно тщательнее, — осторожно ответил Гриффин.
— Сержант, вы хотите, чтобы я вас убила?
Сыщик улыбнулся. Он всегда с симпатией относился к лейтенанту Морелли. Гриффин набрал в грудь побольше воздуху.
— Картина такова. Помните, мы начали с базовой версии, состоявшей в том, что Эдди Комо и есть общепризнанный насильник. А стало быть, наиболее вероятные подозреваемые по делу о его убийстве — жертвы насилия.
— Я помню тот разговор.
— В соответствии с этой версией эксперты по финансовым делам скрупулезно собрали все данные, касающиеся трех пострадавших женщин и членов их семей. В конце концов было выявлено следующее. Джиллиан Хейз пожертвовала снятые со счета деньги церковному приходу в Крэнстоне, что подтверждено приходским священником. Дэн Розен промотал свои деньги в казино «Фоксвуд», и его признание подкреплено свидетельством Винсента Песатуро. Похоже, что у Дэна Розена серьезная проблема — страсть к азартным играм, он по уши втянулся.
— Все это означает, что теперь проблема у вас.
— Да. На данный момент по крайней мере ни одна из известных нам жертв и ни один из членов их семей не представляются вероятными подозреваемыми, даже Винни Песатуро.
— Ну и куда это вас выводит, сержант?
Гриффин рассмеялся. То был глухой, вымученный «смех висельника» — смех сыщика, видящего, как все его расследование катится в тартарары.
— Что ж, у нас осталось еще два аспекта, позволяющих рассматривать это дело. Первый: мы придерживаемся версии сведения счетов и выясняем, нет ли и других жертв Насильника из Колледж-Хилла. Таких, которые никогда не заявляли в полицию.
Лейтенант некоторое время молчала.
— Любопытная версия.
— Вы тоже согласны? Ее предложили Джиллиан Хейз и ее мать. Вспомните, изнасилование — это преступление, о котором крайне не любят докладывать, и по нему у полиции далеко не всегда есть данные. Я справлялся у Фитца и узнал, что они провели кое-какую первоначальную проработку. Просмотрели анналы VICAP на предмет сообщений об изнасилованиях. Никаких подобных случаев они не обнаружили, но это еще ничего не значит. Если существуют другие жертвы, они могли вообще не обращаться в полицию.
— А они не пробовали обращаться в «горячую линию» по изнасилованиям или в кризисный центр, где оказывают помощь таким пострадавшим?
— Что ж, сержант, возможно, вам стоит направить по этому следу нескольких детективов. В кризисном центре вам, конечно, не сообщат имен, но скажут, обращались ли к ним пострадавшие от подобных нападений. Тогда вы по крайней мере будете знать, что находитесь на верном пути.
— Хм, хорошая мысль.
— Вот почему перед моим именем стоит «лт»[32]. Ну а что с вашей второй версией?
— Она вытекает из расследования по делу Сильвии Блэр. Фитц надеется, что там орудовал подражатель. В сущности, он буквально молится, чтобы это оказалось так, но в этой версии есть некоторые изъяны.
— Спринцевание.
Гриффин поморщился:
— Для оставленного без связи лейтенанта вы чертовски хорошо информированы.
— Хочу вам сообщить: я действительно сегодня хорошо выгляжу. Кроме того, так случилось, что лейтенант Кеннеди из полиции Провиденса имеет виды на мою сестру. Вот, между прочим, единственная причина, по которой детектив Фитцпатрик еще не свернул вам шею. Ну и еще то, что у детектива Фитцпатрика в данный момент хватает своих проблем.
— Я вам очень признателен, — серьезно ответил Гриффин. — Что ж, хорошо. Так вот, у нас с Фитцем была сегодня утром интересная дискуссия по поводу Сильвии Блэр. Одна версия состоит в том, что Эдди Комо вел двойную жизнь: одну — как любящий жених, а другую — как сексуальный маньяк. И возможно, у сексуального маньяка Эдди были кое-какие друзья, перед которыми он похвалялся своими подвигами.
— Собутыльники?
— Не исключено.
— Которым были известны все детали того, чем он занимался, включая спринцевание?
— Именно об этом мы и подумали.
— Да, еще одна интересная мысль, — согласилась Морелли. — Но почему просто собутыльник? Почему не сообщник? Мы и прежде сталкивались с насильниками, которые действовали в тандеме.
Гриффин пожал плечами:
— На телах всех жертв обнаружен только один тип спермы. К тому же Кэрол и Джиллиан сообщали только об одном насильнике.
С минуту Морелли молчала.
— Что, если второй человек был пассивным партнером? Например, стоял на стреме?
Гриффин с миной дегустатора задумчиво поджал губы.
— О! — сказал он. — О-о-о-о!
— Я ведь тоже неплохо соображаю, верно? — промолвила она.
— Еще как, — согласился он. — Время совершения преступления! Это объясняет неувязки со временем. Смотрите, похоже, с первой жертвой, с Мег Песатуро, все было проделано наспех — что называется, туда и обратно. Словно насильник опасался, как бы его не засекли. Но зато он очень долго возился с Кэрол, которая, по мнению полиции, просто попала под горячую руку. Почему же он не беспокоился о том, что кто-то из обитателей особняка вернется домой? И точно так же в квартире Триш Хейз насильник пробыл немалое время. К приходу Джиллиан он уже закончил свое дело, однако еще не ушел. И хотя принято считать, что Джиллиан застала его врасплох, на самом деле, похоже, он был готов к ее приходу. Он спрятался и набросился на нее сзади. Так вот, с одной стороны, его длительная задержка на месте преступления в квартирах Розен и Хейз, вероятно, связана с его возрастающим аппетитом к насилию. Ему требовалось все больше и больше для того, чтобы получить ту же степень удовлетворения. Но также можно предположить, что он имел своего дозорного или обзавелся таковым по мере развития событий. Задача этого человека состояла в том, чтобы обеспечивать Эдди безопасность, давая возможность оставаться в доме столько, сколько ему хочется. В случае с Триш Хейз, помимо того, что Джиллиан действительно появилась неожиданно, дело происходило в полуподвальном помещении с единственным выходом — он же вход. Поэтому он не мог дать деру незамеченным. Лучшее, что ему удалось придумать, это устроить ей засаду. Что он и сделал.
— И теперь этот сообщник уже не довольствуется ролью дозорного, — добавила Морелли.
— Вполне возможно. Хм, тогда это объяснило бы сегодняшний ночной инцидент возле домовладения Хейз. Кто-то краской написал через все окно «Эдди Комо жив». Может, этот тип именно так понимает свою миссию — поддерживать традиции Эдди Комо.
— Но этот же человек должен иметь вескую причину уничтожить Комо, не так ли? Для того чтобы оградить от разоблачения то, что он делал в прошлом, и то, что замышляет в будущем.
— Да, может быть. Когда Фитц выступил сегодня утром с этой идеей, я сначала подумал, что он хватил через край. Однако потом...
— Это предполагает смену модели поведения, — вслух рассуждала Морелли. — Преступник номер два прежде довольствовался ролью часового, а потом его преступные наклонности прогрессировали, и он сам превратился в насильника и убийцу.
— Хотя повышение степени участия не так уж необычно в преступлениях на сексуальной почве, — заметил Гриффин. — Большинство насильников начинают с садомазохистских фантазий, затем совершают в отношении женщин противоправные действия более низкого уровня — например избиения, — пока не дойдут до сексуального насилия. В данном деле мы имеем преступника, определенно заинтересованного в том, чтобы насиловать. Сначала он околачивается рядом с настоящим насильником, соучаствуя в его злодеяниях... Что же касается его первого самостоятельного преступления, мы сразу же имеем высокий уровень насилия, затем убийство... — Гриффин поморщился. — Строго говоря, это тоже не очень-то укладывается в схему, но могли быть способствующие обстоятельства. Если на Сильвию Блэр напал именно подельник Эдди, то парень провел целый год, так сказать, на голодном пайке. Может, сдерживаемое напряжение перехлестнуло через край. Увидел потенциальную жертву — и сорвало крышу.
Лейтенант Морелли молчала. Гриффин чувствовал, что ей тоже нужно все это обдумать.
— Эта версия заслуживает того, чтобы ею заняться, — проговорила она наконец. — Так я могу сказать лейтенанту Джонсону, что вы разыскиваете знакомых Эдди Комо, потому что рассматриваете их как потенциальных подозреваемых в нашем деле об убийстве?
— Можете так и сказать.
— Вероятно, я так и сделаю. У городской полиции хватает проблем и без того, чтобы затевать с нами войну.
— Да, у провиденских копов проблем хватает, — согласился Гриффин.
— И в связи с этим...
Детектив знал, что последует дальше. Он непроизвольно крепче стиснул телефон, но зато удержал дыхание в норме.
— Сержант, вы говорили с капралом полиции Шарпантье, который служит в тюремном ведомстве?
— Еще нет. Но я слышал об этом деле.
— Никто здесь не принимает эту чепуху всерьез, — негромко сказала Морелли.
— Я признателен вам.
— Однако с другой стороны...
Гриффин молчал.
— Дело становится все горячее, — продолжала Морелли. — Оно начинает жить своей собственной жизнью. А вы знаете, что происходит, когда дело начинает развиваться само по себе?
— Я в курсе.
— Фактор времени, сержант. Нам необходимо как можно скорее завершить это дело. Быстро и оперативно. Пока публика не запаниковала еще больше. Пока адвокат Тани Клемент не мобилизует весь свой арсенал. И прежде чем пресса пронюхает, что в тюрьме есть заключенный, который утверждает, что владеет информацией, непосредственно относящейся к данному делу. Понимаете?
Гриффин на миг прикрыл глаза. Он прекрасно все понимал.
На автостоянке его сразу атаковала толпа представителей прессы.
— Что вы можете сказать о состоянии Кэрол Розен?
— Вы уже готовы кого-нибудь арестовать?
— Связана ли совершенная Кэрол Розен попытка самоубийства с убийством Эдди Комо?
Гриффин оставил их выкрики без внимания, прошел мимо и сел в машину. Вообще-то репортеров оказалось меньше, чем можно было ожидать. А потом сержант включил радио и понял, в чем дело.
Таня Клемент проводила пресс-конференцию в старой части города. Точнее, в адвокатской конторе. Там ее новый адвокат объявлял о своем намерении предъявить иск от имени семьи Комо городу Провиденсу и его управлению полиции на сумму пятьдесят миллионов долларов за смерть Эдди, последовавшую в результате противоправных действий властей.
— Как показывают последние события, — басом гудел юрист, — полицейские власти Провиденса ни в коем случае не должны были подвергать Эдварда Комо аресту. В самом деле, преждевременно и безответственно вынесенное обвинение Эдварду Комо как серийному насильнику привело к трагическому концу. Молодого человека застрелил снайпер перед самым зданием суда, где в самом скором времени его должны были признать невиновным. Вчерашний день был черным, черным днем в истории правосудия. Город Провиденс обрушился на одного из своих ни в чем не повинных сынов. Теперь город должен восстановить Эдварда Комо в правах и возместить убытки. Город должен исправить свою ошибку.
Тут у Гриффина зазвонил сотовый телефон.
— Вы это слышали? — завизжал ему в ухо Фитц. — Святая Матерь Божья, у меня сердечный приступ! Мое сердце сейчас взорвется ко всем чертям. Я сейчас помру от этой неблагодарной, поганой, безумной чертовщины, а потом пусть моя жена предъявляет городу иск на сумму семьдесят пять миллионов — чтобы обскакать семейку Комо. Иисусе Христе! Мне надо было упечь и Таню, пока была такая возможность.
— У вас разве есть жена? — спросил Гриффин.
— Поцелуйте меня в зад, сержант! — огрызнулся Фитц.
— Как я понимаю, вы провели еще один приятный денек.
— "Блокбастер"! — простонал Фитц. — Чертов парень из видеопроката оказался самым настоящим. Показал нам компьютерные записи операций Эдди, а потом почти расплакался, рассказывая, как он боялся прийти к нам со своими показаниями раньше. Его сестра учится в здешнем колледже, и он был так уверен в виновности Эдди, что не хотел делать ничего, что могло бы выпустить на свободу Насильника из Колледж-Хилла.
— Значит, с одной стороны, парень из «Блокбастера» действительно видел Эдди в тот вечер, а с другой — даже он убежден, что Эдди виновен?
— ДНК, куда денешься? Некоторые люди свято верят в эту штуку. Почему, черт возьми, никто из них никогда не входит в жюри присяжных?
Гриффин свернул на шоссе. Недосып прошлой ночи начинал сказываться. Такое обилие информации мозг его был сейчас не в состоянии переварить.
— И этот парень — стержневой пункт претензий Тани?
— Возможно. Впрочем, я догадываюсь, что ее адвокат главным образом отталкивается от изнасилования и убийства Сильвии Блэр, случившегося прошлой ночью. Сопутствующие обстоятельства этого преступления соответствуют обстоятельствам нападений Насильника из Колледж-Хилла. Но поскольку оно произошло уже после смерти Эдди, это означает, что он не мог совершить и ни одно из них вообще.
— А это, в свою очередь, означает, что самая животрепещущая задача полиции — выяснить, что случилось с Сильвией Блэр.
— Поверите ли, мэр только что дал нам карт-бланш на ведение дела Сильвии Блэр.
— О, вы теперь большой человек!
— Да, видимо, гораздо дешевле грохнуть небольшое состояньице на мобилизацию всех людских ресурсов и срочные судебно-медицинские анализы, чем удовлетворить иск в пятьдесят миллионов долларов.
— Значит, вы ускоренным порядком проводите анализы проб спермы на ДНК?
— О да! Мы делаем все возможное, чтобы уже завтра с утра получить результаты. Господи, пусть убийцей окажется какой-нибудь ее бывший дружок. Единственное, что способно сейчас спасти наши задницы, — это чтобы им оказался ее бывший бойфренд. Ну а когда мы схватим его за жабры, то уж ему ничего не останется, как признать, что это было подражательное преступление, все детали которого он разузнал, читая какой-нибудь интернет-сайт вроде «Ошибка! Закладка не определена» или еще что-нибудь в этом духе. Да, бывший дружок и чистосердечное признание — только это и может спасти сейчас мою карьеру.
— Думаю, вы выстояли перед куда более удобной возможностью заработать сердечный приступ, — сказал Гриффин.
— Вероятно. — Фитц снова вздохнул. Ему так и не удалось соснуть, и это чувствовалось по голосу. — Эй, Гриффин, что, Кэрол Розен правда пыталась свести счеты с жизнью?
— Мы нашли ее без сознания, с пустым пузырьком из-под снотворного. Насколько я понимаю, она еще изрядно выпила вдобавок.
— Ах черт!
— Мне жаль, Фитц.
— Это ведь все из-за дела Блэр, не правда ли? Оно всех поставило на уши. Пресса совсем с катушек съехала, а люди звонят в Службу спасения, едва возле дома зашевелится куст... Это точно подражатель. Интересно, трудно ли людям примириться с этим, а? Иногда действительно сталкиваешься с подражателями. — В голосе Фитца звучала безнадежность. Он и сам это понимал. Детектив опять вздохнул, потом мрачно проворчал: — Тут ведь нет ее вины, знаете ли. Что бы ни происходило, каких бы ошибок мы, возможно, ни наделали... Ей не в чем себя винить. Ни ей, ни Джиллиан, ни Мег. Мы тут в полиции все взрослые люди. Мы провели дело так, как смогли провести.
— Фитц, а вы там у себя никогда не пытались разыскивать каких-нибудь еще жертв изнасилования?
— Что вы хотите сказать?
— Джиллиан и ее мать выдвинули любопытную версию. Изнасилование — это такое преступление, о котором, как правило, не спешат заявлять. Конечно, нам известны три жертвы Насильника из Колледж-Хилла. Но это не значит, что они были единственными.
Фитц помолчал.
— Ну, вообще-то мы прогоняли характерные детали преступления через базу данных VICAP[31], чтобы выяснить, нет ли сведений о каких-то аналогичных случаях. Преступлений, соответствующих описанию, не зафиксировано больше ни в одном штате. Конечно, такое доказательство не является стопроцентным. Какая-то еще жертва могла и не обратиться в полицию и, стало быть, не попасть в полицейский отчет. Или, может, она обращалась, а соответствующее полицейское управление до сих пор не удосужилось внести дело в базу данных. Д'Амато ждал полгода, прежде чем выйти на большое жюри присяжных, просто на тот случай, если мы найдем еще какую-то женщину, желающую откликнуться и внести свой вклад в пакет обвинений. Отчасти поэтому он не возражал против того, чтобы Джиллиан со своей командой все время светились на телеэкране. Он посчитал, что если что и подвигнет какую-то женщину проявиться, то это пример Джиллиан, Мег и Кэрол, гордо стоящих во весь рост.
— Но никто не проявился?
— Во всяком случае, нам об этом ничего не известно.
— Но эго не исключает такой возможности...
— Гриффин, о полном исключении возможности нет и речи. Вы можете допросить каждую женщину в нашем штате — напрямик задать ей вопрос, была ли она когда-либо изнасилована, — и даже при отрицательном ответе вам не удастся исключить такую возможность, поскольку хотя бы одна из них могла солгать. Нам остается только сосредоточиться на вероятном выборе.
— Кстати, я готов дать полный отчет по финансовым делам всех заинтересованных лиц, — внезапно сообщил Гриффин.
— Что, серьезно? — удивился Фитц.
— Да. Я даже спросил Винни Песатуро, не он ли подстроил убийство. Он ответил отрицательно. И можете называть меня сумасшедшим, но все равно я верю ему.
— Другими словами, у вас кончились подозреваемые.
— У меня кончились подозреваемые в соответствии с этой версией, — ответил Гриффин.
— В смысле?
— В смысле того, что эта версия подразумевает убийство из мести. Возможно, дело тут совсем в другом. А вот в чем — это уже вы мне скажите, Фитц. Кому еще и зачем могла понадобиться смерть Комо?
* * *
Не успел Гриффин дать отбой, как его мобильник зазвонил вновь.— Сержант Гриффин, — ответил он.
— Где вас черти носят?
— Лейтенант Морелли! Мой любимый лейтенант. Я вам говорил, как чудесно вы сегодня выглядите?
— Откуда вам знать, как я выгляжу. Вы даже не удосужились сегодня повидаться со мной. Знаете, как ни странно, но, по моим представлениям, работа ведущего следователя по делу предполагает информирование вышестоящего начальства. Она предполагает также пребывание в штаб-квартире, сбор и анализ информации, выработку версий для расследования и вообще поддержание мяча в игре. А каково ваше представление о своих задачах, сержант?
— Хорошие новости, — поспешил объявить Гриффин. — Мы добились больших успехов.
— О, неужели? Потому что я тоже слушаю новости, сержант, и у меня совсем другое впечатление. Мне-то как раз сдается, что дело катится ко всем чертям.
— Вы имеете в виду этот иск на пятьдесят миллионов долларов, да?
— Это одна из проблем.
— А общественность убеждена, что на воле гуляет серийный маньяк и всех женщин скоро изнасилуют и убьют в собственных постелях?
— Это вторая проблема.
— Люди без конца названивают мэру, оттуда звонят полковнику, а у СМИ настоящий праздник за наш счет, так?
— Отлично, сержант. Для человека, которого никогда нет на месте, вы, во всяком случае, неплохо информированы. Что, детектив Уотерс сжалился над вами?
— Да, мэм, — признался Гриффин.
— Что ж, это говорит в пользу детектива Уотерса. Которого, как я понимаю, вы заставили бегать по всему Крэнстону, выискивая знакомых Эдди Комо. Дело об изнасиловании ведет городская полиция. Своим незаконным вторжением в их сферу юрисдикции вы создаете нам чудовищные проблемы. Вы что, действительно охотитесь на чужой территории?
— Я стараюсь охватить проблему со всех сторон, провести расследование как можно тщательнее, — осторожно ответил Гриффин.
— Сержант, вы хотите, чтобы я вас убила?
Сыщик улыбнулся. Он всегда с симпатией относился к лейтенанту Морелли. Гриффин набрал в грудь побольше воздуху.
— Картина такова. Помните, мы начали с базовой версии, состоявшей в том, что Эдди Комо и есть общепризнанный насильник. А стало быть, наиболее вероятные подозреваемые по делу о его убийстве — жертвы насилия.
— Я помню тот разговор.
— В соответствии с этой версией эксперты по финансовым делам скрупулезно собрали все данные, касающиеся трех пострадавших женщин и членов их семей. В конце концов было выявлено следующее. Джиллиан Хейз пожертвовала снятые со счета деньги церковному приходу в Крэнстоне, что подтверждено приходским священником. Дэн Розен промотал свои деньги в казино «Фоксвуд», и его признание подкреплено свидетельством Винсента Песатуро. Похоже, что у Дэна Розена серьезная проблема — страсть к азартным играм, он по уши втянулся.
— Все это означает, что теперь проблема у вас.
— Да. На данный момент по крайней мере ни одна из известных нам жертв и ни один из членов их семей не представляются вероятными подозреваемыми, даже Винни Песатуро.
— Ну и куда это вас выводит, сержант?
Гриффин рассмеялся. То был глухой, вымученный «смех висельника» — смех сыщика, видящего, как все его расследование катится в тартарары.
— Что ж, у нас осталось еще два аспекта, позволяющих рассматривать это дело. Первый: мы придерживаемся версии сведения счетов и выясняем, нет ли и других жертв Насильника из Колледж-Хилла. Таких, которые никогда не заявляли в полицию.
Лейтенант некоторое время молчала.
— Любопытная версия.
— Вы тоже согласны? Ее предложили Джиллиан Хейз и ее мать. Вспомните, изнасилование — это преступление, о котором крайне не любят докладывать, и по нему у полиции далеко не всегда есть данные. Я справлялся у Фитца и узнал, что они провели кое-какую первоначальную проработку. Просмотрели анналы VICAP на предмет сообщений об изнасилованиях. Никаких подобных случаев они не обнаружили, но это еще ничего не значит. Если существуют другие жертвы, они могли вообще не обращаться в полицию.
— А они не пробовали обращаться в «горячую линию» по изнасилованиям или в кризисный центр, где оказывают помощь таким пострадавшим?
— Что ж, сержант, возможно, вам стоит направить по этому следу нескольких детективов. В кризисном центре вам, конечно, не сообщат имен, но скажут, обращались ли к ним пострадавшие от подобных нападений. Тогда вы по крайней мере будете знать, что находитесь на верном пути.
— Хм, хорошая мысль.
— Вот почему перед моим именем стоит «лт»[32]. Ну а что с вашей второй версией?
— Она вытекает из расследования по делу Сильвии Блэр. Фитц надеется, что там орудовал подражатель. В сущности, он буквально молится, чтобы это оказалось так, но в этой версии есть некоторые изъяны.
— Спринцевание.
Гриффин поморщился:
— Для оставленного без связи лейтенанта вы чертовски хорошо информированы.
— Хочу вам сообщить: я действительно сегодня хорошо выгляжу. Кроме того, так случилось, что лейтенант Кеннеди из полиции Провиденса имеет виды на мою сестру. Вот, между прочим, единственная причина, по которой детектив Фитцпатрик еще не свернул вам шею. Ну и еще то, что у детектива Фитцпатрика в данный момент хватает своих проблем.
— Я вам очень признателен, — серьезно ответил Гриффин. — Что ж, хорошо. Так вот, у нас с Фитцем была сегодня утром интересная дискуссия по поводу Сильвии Блэр. Одна версия состоит в том, что Эдди Комо вел двойную жизнь: одну — как любящий жених, а другую — как сексуальный маньяк. И возможно, у сексуального маньяка Эдди были кое-какие друзья, перед которыми он похвалялся своими подвигами.
— Собутыльники?
— Не исключено.
— Которым были известны все детали того, чем он занимался, включая спринцевание?
— Именно об этом мы и подумали.
— Да, еще одна интересная мысль, — согласилась Морелли. — Но почему просто собутыльник? Почему не сообщник? Мы и прежде сталкивались с насильниками, которые действовали в тандеме.
Гриффин пожал плечами:
— На телах всех жертв обнаружен только один тип спермы. К тому же Кэрол и Джиллиан сообщали только об одном насильнике.
С минуту Морелли молчала.
— Что, если второй человек был пассивным партнером? Например, стоял на стреме?
Гриффин с миной дегустатора задумчиво поджал губы.
— О! — сказал он. — О-о-о-о!
— Я ведь тоже неплохо соображаю, верно? — промолвила она.
— Еще как, — согласился он. — Время совершения преступления! Это объясняет неувязки со временем. Смотрите, похоже, с первой жертвой, с Мег Песатуро, все было проделано наспех — что называется, туда и обратно. Словно насильник опасался, как бы его не засекли. Но зато он очень долго возился с Кэрол, которая, по мнению полиции, просто попала под горячую руку. Почему же он не беспокоился о том, что кто-то из обитателей особняка вернется домой? И точно так же в квартире Триш Хейз насильник пробыл немалое время. К приходу Джиллиан он уже закончил свое дело, однако еще не ушел. И хотя принято считать, что Джиллиан застала его врасплох, на самом деле, похоже, он был готов к ее приходу. Он спрятался и набросился на нее сзади. Так вот, с одной стороны, его длительная задержка на месте преступления в квартирах Розен и Хейз, вероятно, связана с его возрастающим аппетитом к насилию. Ему требовалось все больше и больше для того, чтобы получить ту же степень удовлетворения. Но также можно предположить, что он имел своего дозорного или обзавелся таковым по мере развития событий. Задача этого человека состояла в том, чтобы обеспечивать Эдди безопасность, давая возможность оставаться в доме столько, сколько ему хочется. В случае с Триш Хейз, помимо того, что Джиллиан действительно появилась неожиданно, дело происходило в полуподвальном помещении с единственным выходом — он же вход. Поэтому он не мог дать деру незамеченным. Лучшее, что ему удалось придумать, это устроить ей засаду. Что он и сделал.
— И теперь этот сообщник уже не довольствуется ролью дозорного, — добавила Морелли.
— Вполне возможно. Хм, тогда это объяснило бы сегодняшний ночной инцидент возле домовладения Хейз. Кто-то краской написал через все окно «Эдди Комо жив». Может, этот тип именно так понимает свою миссию — поддерживать традиции Эдди Комо.
— Но этот же человек должен иметь вескую причину уничтожить Комо, не так ли? Для того чтобы оградить от разоблачения то, что он делал в прошлом, и то, что замышляет в будущем.
— Да, может быть. Когда Фитц выступил сегодня утром с этой идеей, я сначала подумал, что он хватил через край. Однако потом...
— Это предполагает смену модели поведения, — вслух рассуждала Морелли. — Преступник номер два прежде довольствовался ролью часового, а потом его преступные наклонности прогрессировали, и он сам превратился в насильника и убийцу.
— Хотя повышение степени участия не так уж необычно в преступлениях на сексуальной почве, — заметил Гриффин. — Большинство насильников начинают с садомазохистских фантазий, затем совершают в отношении женщин противоправные действия более низкого уровня — например избиения, — пока не дойдут до сексуального насилия. В данном деле мы имеем преступника, определенно заинтересованного в том, чтобы насиловать. Сначала он околачивается рядом с настоящим насильником, соучаствуя в его злодеяниях... Что же касается его первого самостоятельного преступления, мы сразу же имеем высокий уровень насилия, затем убийство... — Гриффин поморщился. — Строго говоря, это тоже не очень-то укладывается в схему, но могли быть способствующие обстоятельства. Если на Сильвию Блэр напал именно подельник Эдди, то парень провел целый год, так сказать, на голодном пайке. Может, сдерживаемое напряжение перехлестнуло через край. Увидел потенциальную жертву — и сорвало крышу.
Лейтенант Морелли молчала. Гриффин чувствовал, что ей тоже нужно все это обдумать.
— Эта версия заслуживает того, чтобы ею заняться, — проговорила она наконец. — Так я могу сказать лейтенанту Джонсону, что вы разыскиваете знакомых Эдди Комо, потому что рассматриваете их как потенциальных подозреваемых в нашем деле об убийстве?
— Можете так и сказать.
— Вероятно, я так и сделаю. У городской полиции хватает проблем и без того, чтобы затевать с нами войну.
— Да, у провиденских копов проблем хватает, — согласился Гриффин.
— И в связи с этим...
Детектив знал, что последует дальше. Он непроизвольно крепче стиснул телефон, но зато удержал дыхание в норме.
— Сержант, вы говорили с капралом полиции Шарпантье, который служит в тюремном ведомстве?
— Еще нет. Но я слышал об этом деле.
— Никто здесь не принимает эту чепуху всерьез, — негромко сказала Морелли.
— Я признателен вам.
— Однако с другой стороны...
Гриффин молчал.
— Дело становится все горячее, — продолжала Морелли. — Оно начинает жить своей собственной жизнью. А вы знаете, что происходит, когда дело начинает развиваться само по себе?
— Я в курсе.
— Фактор времени, сержант. Нам необходимо как можно скорее завершить это дело. Быстро и оперативно. Пока публика не запаниковала еще больше. Пока адвокат Тани Клемент не мобилизует весь свой арсенал. И прежде чем пресса пронюхает, что в тюрьме есть заключенный, который утверждает, что владеет информацией, непосредственно относящейся к данному делу. Понимаете?
Гриффин на миг прикрыл глаза. Он прекрасно все понимал.