Гарвуд Джулия. Замки

   Колин просил, а не приказывал. Это было совсем другое дело. Теперь Алесандра не стала медлить с ответом:
   – Я посылала его в особняк виконта Тальбота. И прежде чем ты рассердишься, Колин, вспомни, что ты не разрешил мне самой переговорить с виконтом. Я не нарушила твоего запрета.
   Колин был сильно смущен.
   – И все-таки я ничего не понимаю, – растерянно сознался он.
   – Я послала повара переговорить с прислугой леди Роберты. Хотела узнать, получала ли она через посыльных подарки перед своим исчезновением. Мы все знаем, что она не сбежала от мужа. Это было бы немыслимо.
   – Она и в самом деле получала подарки, – выпалил Фланнеган, распираемый новостями. – Виконт очень рассержен. Слуги полагают, что леди Роберта сбежала со своим поклонником. Виконт молчит, но его прислуга считает, что он тоже в этом убежден. Горничная из верхних комнат говорит, что виконт пристрастился к бренди, чтобы облегчить страдания, и день и ночь сидит сиднем, запершись в библиотеке.
   – Черт возьми, что происходит? – спросил Кейн.
   Какая связь между двумя этими дамами?
   – Они обе исчезли, – напомнила Джейд мужу. – разве этого недостаточно?
   – Я не это хотел сказать, дорогая.
   – Может быть, его выбор случаен, – в раздумье – предположил Натан.
   – Должна быть причина, – возразил Колин.
   – Возможно, лишь в первый раз, – согласился Натан.
   Эти замечание привело Алесандру в недоумение.
   – Почему для первой жертвы была причина, а для второй – нет?
   Прежде чем ответить, Натан посмотрел на Колина. Колин кивнул.
   – Скорее всего, для первого преступления была причина, – объяснил Натан. – А потом он, что называется, вошел во вкус.
   – Вполне возможно, – согласился Кейн.
   – Боже правый, – прошептала Джейд.
   Ее трясло. Кейн немедленно встал и подошел к жене. Приподняв ее с кресла, он усадил ее себе на колени. Она в волнении прижалась к нему, ища защиты.
   – Вы хотите сказать, что ему понравилось убивать? – спросила Алесандра.
   – Возможно, – ответил Натан.
   Алесандра снова почувствовала удушающий приступ тошноты. Она теснее прижалась к своему мужу сбоку, стараясь вобрать в себя знакомое тепло. Рядом с ним она чувствовала себя в безопасности, да и просто ей было приятно. «Наверное, это и есть любовь», – мелькнуло у нее в голове.
   – Нам явно не хватает сведений, – заявил Кейн.
   – Я пыталась поговорить с братом Виктории, но толку из этого не вышло, – сказала Алесандра.
   – Толк будет, когда я с ним поговорю, – бросил Колин.
   – И представить не могу, что он будет нам помогать, – продолжила Алесандра. – Ведь последний разговор кончился тем, что ты вышвырнул его вон.
   – А как насчет того, чтобы попросить сэра Ричардса нам помочь? – вмешался Натан.
   Алесандра закрыла глаза и слушала разговор. Колин рассеянно гладил ее по руке. Его прикосновения оказались на удивление успокаивающими. Мужчины вполголоса строили планы дальнейших действий. Алесандра порадовалась тому, что муж наконец стал ей помогать. Она была уверена, он раскроет все обстоятельства исчезновения Виктории… У нее не было сомнений в том, что Колин отыщет преступника, так как она считала своего мужа самым умным мужчиной во всей Англии. К тому же он был еще и самым упрямым, но в данный момент это было скорее достоинство, чем порок. Колин не остановится, пока не выяснит все до конца.
   – Черт побери, что еще мы можем сделать? – спросил Кейн.
   Алесандра посмотрела на свой список, прежде чем ему ответить.
   – Вы должны узнать, кому нужна смерть Виктории. Колин, ты мог бы разузнать, не замешаны ли тут какие-либо страховки? Дрейсон будет счастлив оказать тебе помощь.
   Все мужчины заулыбались одновременно.
   – Я думал, что ты спишь, – заметил Колин. Алесандра сделала вид, что не услышала последних слов мужа.
   – Тебе также нужно не упускать из виду все другие возможные причины, – объяснила она. – Ревность или отказ – вот две из них. Нейл упомянул, что его сестра отклонила несколько предложений руки и сердца. Возможно, одному из претендентов не понравилось услышать отказ.
   Джейд пришло в голову, что Алесандра и в самом деле обладает острым умом. Колин широко улыбнулся, поймав восхищенный взгляд невестки, он буквально расцвел от гордости за свою умницу жену. Однако Кейн и Натан ничего не замечали.
   – Да, разумеется, мы не упустим ни одной возможной причины, – сказал Кейн. – Просто хотелось бы иметь какой-то ключик.
   – Но ведь он у вас есть, – возразила Алесандра. – Тот факт, что три женщины из вашей семьи получили подарки, разве это не ключик, Кейн? Мне кажется, что кто-то из вас, мужчин, или из нас, женщин, обидел этого человека.
   Колин кивнул.
   – Я об этом тоже думал, – сказал он. – Похоже, преступник теряет осторожность.
   – Или все больше смелеет, – добавил Натан.
   – Неужели все забыли об одном важном факте? – спросила Джейд.
   – Каком? – спросил Кейн жену.
   – Тела не были обнаружены. А что, если мы заблуждаемся?
   – И ты так считаешь? – спросила Алесандра. Джейд надолго задумалась, а потом прошептала:
   – Нет.
   Тут Колин взял бразды правления в свои руки. Всем, Кроме Алесандры, он дал поручения. Он велел Джейд побеседовать со светскими дамами (чем больше их будет, тем лучше) и осторожно выведать, не получал ли еще кто-нибудь подобных подарков. При этом он попросил невестку не распространяться о получении презентов членами их семьи, дабы не навлечь на себя чьей-либо зависти.
   Натану было поручено взять на себя официальные службы, а Колин сосредоточился на поисках ответов на все остальные вопросы.
   – Кейн, Алесандра права. Нейл не станет говорить со мной. Придется тебе иметь с ним дело.
   – Хорошо, – согласился Кейн. – Я также побеседую с Тальботом. Мы вместе учились в Оксфорде; возможно, он будет более откровенен со мной.
   – Разговор с отцом я беру на себя, – продолжал Колин. – Ему нужно беречь Кэтрин как зеницу ока, пока этот негодяй не окажется за решеткой.
   Алесандра ждала, какое задание Колин поручит ей. Прошло несколько минут, и ее терпение стало истощаться. Не выдержав, она подтолкнула мужа в бок:
   – Ты забыл обо мне?
   – Нет.
   – Что ты мне поручишь, Колин? Чем мне заняться?
   – Отдыхать, сердце мое.
   – Отдыхать?
   Алесандра пришла в ярость. Колин не позволит ей возражать. Кейн собрался уходить. Он поднялся вместе с женой. Натан также направился к дверям.
   – Ну же, Алесандра. Тебе пора отдохнуть, – заявил Колин,
   «Мне вовсе и не нужно спать», – подумала она. И если бы она не была так утомлена, то непременно подыскала ему возражения. Однако споры с ее мужем требовали некоторой выносливости, а у Алесандры сил не осталось. Вся энергия у нее ушла на этот неприятный разговор.
   Кейн улыбнулся ей. Алесандре не хотелось, чтобы он стал свидетелем ее слабости. Алесандра теребила в руках список.
   – Я тут написала еще некоторые причины, которые, возможно, вы захотите принять во внимание, – сказала она. Прежде чем Кейн успел поблагодарить ее, она выпалила:
   – Я немного устала, но только потому, что нам с Колином приходится каждый вечер выезжать в свет. Он тоже утомлен.
   Кейн ей подмигнул. Алесандра не знала, как это расценивать.
   Ее отвлек Колин, потянув к лестнице. Фланнеган проводил гостей до дверей.
   – Почему ты обращаешься со мной как с больной? Алесандра задала ему этот вопрос уже в спальне.
   Колин расстегивал ее платье.
   – Ты выглядишь утомленной, – сказал он. – И мне правится тебя раздевать.
   Он был ласков как никогда. Оставив Алесандру в одной шелковой сорочке, Колин наклонился, поднял ее волосы и поцеловал в лилейную шейку.
   После этого он откинул одеяло и уложил супругу в постель.
   – Отдохну несколько минут, – сказала Алесандра. – Я не стану засыпать.
   Колин склонился над постелью и поцеловал ее в лоб.
   – Почему же?
   – Если я сейчас посплю, то не смогу спать ночью.
   Колин пошел к двери.
   – Хорошо, сердце мое. Просто отдохни.
   – А ты не хочешь тоже отдохнуть?
   Колин рассмеялся:
   – Нет, у меня есть дела.
   – Мне очень жаль, Колин.
   Он уже распахивал дверь.
   – О чем это ты жалеешь?
   – Похоже, я все время вмешиваюсь в твои дела. Мне очень жаль.
   Колин кивнул, почти выйдя из спальни, но неожиданно передумал. Он вернулся к постели. Смешно извиняться за то, что она вмешивается в его дела, и он хотел ей сказать об этом. В конце концов она его жена, а не какой-то дальний назойливый родственник.
   Но он не сказал ни слова. Ему придется подождать некоторое время, он переговорит с женой, когда та будет в состоянии слушать его. Сейчас она крепко спала. Колин немного удивился тому, как быстро Алесандра заснула, и почувствовал себя виноватым в том, что вывозил ее в свет каждый вечер. Черт возьми, она выглядела такой хрупкой и беззащитной!
   Колин долго стоял так, не сводя глаз с Алесандры. Он должен оберегать ее, это самое главное в его жизни. У него никогда не возникало еще такого чувства собственности… или счастья, неожиданно понял он. Алесандра любит его.
   О Господи, он тоже ее любит! Это признание не вырвалось у него и не стукнуло обухом по голове, хотя эта картина была бы достаточно привлекательной, чтобы вызвать улыбку. Он давно знал, что полюбил ее, несмотря на то что упрямо отказывался открыто признать это. Одному Богу известно, у него были все признаки влюбленного. С того мгновения, как он встретился с Алесандрой, он вел себя как самый настоящий ее собственник и защитник.
   Он не мог на долгое время расставаться с ней, хотя считал это просто физиологическим влечением. Через некоторое время он понял: это вовсе не было похотью,
   Да, он любит ее уже давно. Он и представить не мог, почему Алесандра полюбила его. Если бы она не спала, Колин, возможно, задал бы ей этот вопрос. Несомненно, она могла бы сделать лучшую партию с кем-то другим. С тем, у кого есть титул… земля и наследство… с тем, у кого здоровое, непокалеченное тело.
   Колин не считал себя романтиком. Он был трезвым, рассудительным человеком, знающим, что добиться успеха может только неустанным трудом. В темном уголке своего сознания он затаил мысль, что Бог отвернулся от него. Это было неподвластное ему чувство, которое укоренилось сразу после того, как он чуть было не лишился ноги.
   Колин помнил, как врач шептал, что нужно ампутировать ему конечность, помнил также решительный отказ своего друга. Натан не позволил сэру Уинтерсу прикоснуться к его ноге, но Колин до сих пор непостижимым образом боялся засыпать из страха, что, когда проснется, окажется без ноги.
   Ногу сохранили, но постоянная боль, которая сжилась с ним, не давала забывать ему о ране.
   Колин всегда считал, что чудеса предназначались для других. Но вот в один прекрасный день Алесандра вошла в его жизнь. Его принцесса действительно любит его. Сердцем он понимал, что ее любовь неподвластна никаким условностям или ограничениям. И если бы она встретила его одноногого, то полюбила бы так же сильно. Ему удалось бы вызвать ее сострадание, но не жалость. Все ее поступки указывали на самоотверженную решимость заботиться о нем.
   Алесандра предназначена только для него – иногда ворчливая, непокорная, – но все равно любящая только его.
   И это, решил Колин, настоящее чудо.
   В конце концов Бог его не забыл.

* * *

   Она хотела оставить его. Алесандра понимала, что поступает неразумно, но была в таком отчаянии, что не находила себе места. Небрежное замечание Натана о том, что они с Колином рассчитывали на наследство Сары, которое могло помочь им в делах корабельной компании, так сильно ее уязвило, что она была готова расплакаться.
   Колин, решила Алесандра, отказывается от нее при любой возможности. Он не хочет, чтобы она помогала ему с бухгалтерскими книгами компании, не хочет принять ее наследства, а самое главное, не хочет и не нуждается в ее любви. Сердце его, казалось, было заковано в броню, и Алесандра уже не верила, что сможет когда-нибудь заставить Колина полюбить ее.
   Алесандра понимала, что она жалка. Ей было все равно. Этим утром пришло письмо от матери-настоятельницы, и Алесандра прочла его по крайней мере десяток раз.
   Ей хотелось домой. Она так истосковалась по монастырю и монахиням, что расплакалась.
   Все верно, решила она. В конце концов, она была в полном одиночестве – Колин работал в своем кабинете за закрытой дверью. Он ее не услышит.
   Боже правый, как бы ей хотелось не поддаваться тоске в эти дни! Кажется, она полностью потеряла способность рассуждать. Алесандра стояла у окна в сорочке и халате, глядя на улицу, и так была погружена в свои безрадостные мысли, что даже не заметила, как отворилась дверь.
   – В чем дело, сердце мое? Ты себя плохо чувствуешь?
   Голос Колина был полон беспокойства. Алесандра глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и посмотрела на мужа:
   – Мне хочется домой.
   Колин не ожидал этого услышать. У него был чрезвычайно растерянный вид. Но он быстро взял себя в руки. Притворив дверь, Колин подошел к жкене.
   – Ты и так дома.
   Алесандра хотела возразить ему, но удержалась.
   – Да, конечно, – согласилась она. – Но мне бы хотелось получить твое разрешение поехать в гости в Святой крест, От монастыря рукой подать до «Каменного рая», а мне хотелось бы снова увидеть мой отчий дом.
   Колин подошел к ее письменному столу.
   – И какая тому причина? – спросил он, опершись о край стола в ожидании ответа.
   – Сегодня я получила письмо от матери Марии и неожиданно почувствовала такую тоску по дому!
   Ни один мускул не дрогнул на лице Колика.
   – У меня сейчас нет времени, чтобы…
   – Со мной могут поехать Реймонд и Стивен, – перебила Алесандра. – Я не хочу, чтобы ты со мной ехал. У тебя и без меня дел по горло.
   Колин почувствовал, что начинает терять терпение. Мысль о том, что его жена отправится в путешествие без него, казалась ему просто дикой. Однако он не хотел отвечать прямым отказом на ее просьбу, потому что никогда прежде не видел ее такой расстроенной. Добавив к этому ее интересное положение, он совсем разволновался.
   Алесандра, должно быть, не в своем уме, если намерена выудить у него разрешение. Но и об этом он умолчал.
   Колин попытался прибегнуть к здравому смыслу, чтобы заставить Алесандру его понять.
   – Дорогая…
   – Колин, ты во мне не нуждаешься!
   Это немыслимое заявление застало его врасплох.
   – Черт возьми, как это не нуждаюсь? – почти заорал он.
   Алесандра покачала головой и отвернулась от него.
   – Я тебе никогда не была нужна, – прошептала она.
   – Алесандра, сядь.
   – Не хочу.
   – Я хочу поговорить с тобой об этом… – Он чуть было не сказал «об этом смехотворном представлении», но вовремя остановился.
   Алесандра как будто не слышала его и продолжала смотреть в окно. Колин заметил стопку листков на ее столе и неожиданно понял, что ему нужно сделать. Он быстро пролистал списки, пока не нашел тот, где сверху было написано его имя.
   Алесандра не обращала на него внимания. Колин свернул листок пополам и засунул его в карман. Затем снова попросил ее сесть. На этот раз резче, настойчивее.
   Алесандра все медлила. Наконец она вытерла слезы и подошла к краю постели. Потупившись, низко нагнув голову, она молча села.
   – Неужели ты вдруг перестала меня любить?
   Колин не мог скрыть беспокойства в голосе.
   Алесандра удивленно подняла глаза на мужа:
   – Нет, конечно, я не перестала тебя любить!
   Он облегченно вздохнул, довольный таким ответом. Подойдя к ней, он остановился.
   – Нет никакого дядюшки Альберта, верно? Вопрос, заданный в лоб, смутил ее.
   – Какое отношение имеет дядя Альберт к моей просьбе поехать домой?
   – Черт побери, твой дом здесь!
   Алесандра снова наклонила голову.
   Колин тут же пожалел о своих словах и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
   – Удели мне еще минутку, Алесандра, и ответь на мой вопрос.
   Она долго колебалась, сказать ему правду или нет:
   – Ты прав, нет никакого дядюшки Альберта.
   – Я так и думал.
   – Почему ты так и думал?
   – От него никогда не приходило никаких писем, тем не менее я слышал, как ты говорила Кейну, что получила от него весточку. Ты его выдумала, и мне кажется, я знаю зачем.
   – Я в самом деле не хочу об этом говорить. Я сегодня так устала. Теперь уже поздно, почти десять часов.
   Колин не собирался оставлять ее в покое.
   – Ты днем проспала четыре часа, – напомнил он.
   – Я просто избавлялась от недосыпания, – объявила Алесандра.
   – Дрейсон не стал бы выполнять приказы женщины относительно вложения капитала, не так ли? Поэтому ты и выдумала дядюшку Альберта, удобного отшельника, у которого совершенно случайно оказались такие же инициалы, как и у тебя.
   Алесандра не собиралась спорить с ним:
   – Да.
   Колин снова кивнул головой, заложил руки за спину и хмуро посмотрел на нее.
   – Ты прячешь свой ум, Алесандра, верно? У тебя явные способности к ведению дел с ценными бумагами, но вместо того чтобы гордиться своими мудрыми инвестициями, ты придумала мужчину, чтобы это приписывалось ему.
   Алесандра подняла глаза и хмуро уставилась на мужа.
   – Мужчины прислушиваются только к мнению мужчин, – объявила она. – Женщине не пристало иметь подобные интересы. Это считается недостойным леди. И нет у меня никаких способностей, Колин. Я читаю журналы и прислушиваюсь к предложениям Дрейсона. Никаких выдающихся способностей не требуется для того, чтобы следовать его советам.
   – Ты согласишься по крайней мере с тем, что ты удивительно умна и обладаешь логическим мышлением?
   «Интересно, куда этот разговор нас заведет», – подумала Алесандра. Поступки ее мужа были явно непредсказуемы. Она не могла понять, зачем ему понадобился этот разговор.
   – Да, – отвечала она. – Согласна, я удивительно умна.
   – Тогда почему же, Бога ради, ты не способна была сопоставить все очевидные факты и понять, что я люблю тебя?
   Глаза у нее расширились, и Алесандра выпрямилась. Она открыла рот, чтобы сказать ему что-то, но не могла вспомнить что.
   – Я люблю тебя, Алесандра.
   Нелегко было высказать ей, что у него на сердце, но когда эти слова были произнесены, Колин почувствовал невероятное облегчение. Он улыбнулся своей жене и снова повторил заветные три слова.
   Алесандра встала и подняла на него свои печальные глаза.
   – Ты меня не любишь, заявила она.
   – Я в этом совершенно уверен, – возразил он. – Если бы ты немножко подумала…
   – Я подумала, – перебила она его. – И пришла к совершенно противоположному выводу.
   – Сердце мое…
   – Не смей меня так называть! – закричала она.
   Колин протянул к ней руку, но Алесандра отпрянула от него и снова опустилась на кровать.
   – О, я об этом размышляла снова и снова. Сказать тебе, к какому заключению я пришла? – Она не дала ему рта раскрыть. – Ты отворачиваешься от всего, что я могу тебе дать. Было бы крайне неразумно считать, что ты меня любишь.
   – Разве я… – начал Колин, ошеломленный таким напором.
   – Ты отказываешься от всего, – прошептала она.
   – И от чего именно?
   – От моего титула, моего положения в обществе, моего замка, моего наследства – даже от моей помощи в делах твоей компании.
   Наконец до него дошло. Колин поднял ее с кровати и обнял. Алесандра отталкивала его, пытаясь вырваться. Они упали на постель. Колин расположился сверху, стараясь не давить своим весом. Он прижал ее тело своими бедрами и перенес вес на локти так, чтобы видеть ее.
   Ее волосы рассыпались по подушке, а глаза со стоявшими в них слезами придавали ей еще более трогательный вид. Видит Бог, она красавица и всегда будет ею.
   – Я люблю тебя, Алесандра, – прошептал Колин. – И я приму все, что ты захочешь мне дать.
   У нее с языка снова готовы были сорваться возражения. Он не позволил этого – зажал ей рот рукой так, чтобы она не смогла больше перебивать его.
   – Я отказывался от того, что не представляет для меня ценности. Ты предлагаешь мне все, что только можно пожелать. Ты отдала мне свою любовь, доверие, преданность, ум, сердце, тело, наконец. Ни один из этих даров не обладает материальной ценностью, сердце мое, и если ты лишилась бы всей финансовой мишуры, которая тянется за тобой, для меня это ровно ничего бы не значило. Ты сама – вот все, что мне нужно. Теперь ты понимаешь?
   Алесандра была ошеломлена таким признанием. Его глаза подернулись влагой, и она поняла, как трудно было Колину высказать все свои чувства. Колин действительно любит ее. Она была так переполнена счастьем, что разразилась рыданиями.
   – Любовь моя, не плачь, – умолял он. – Мне мучительно видеть тебя такой расстроенной.
   Алесандра попыталась улыбнуться сквозь слезы и объяснить, что она вовсе не расстроена. Колин с нежностью вытер ее слезы.
   – Я ничего не мог тебе дать, когда женился на тебе, – сказал он ей. – И все-таки… в нашу первую брачную ночь понял, что ты любишь меня. Сначала мне нелегко было это принять. Мне казалось, это несправедливо по отношению к тебе. Мне следовало бы помнить то замечание, которое ты сделала о принце-регенте. Это напоминание избавило бы нас обоих от большого беспокойства.
   – И какое же замечание я сделала?
   – Я сказал, что принц-регент положил на тебя глаз, – произнес он. – Ты помнишь свой тогдашний ответ?
   Алесандра помнила.
   – Я сказала тебе, что понравилась ему сама по себе, а вовсе не потому, что я принцесса.
   – Ну? – требовательно спросил Колин хриплым шепотом.
   – Что ну?
   Ее улыбка была ослепительна. Она, наконец, поняла.
   – Я считал тебя более сообразительной, – протянул Колин.
   – Ты меня любишь?
   – Да.
   Колин наклонился и поцеловал ее, Алесандра чуть не задохнулась от его нежности. Теперь она была полностью убеждена в его чувстве.
   – Ты ведь тоже сообразил? – спросила она.
   Колин не понял, что она хотела этим сказать. Он был занят тем, что расстегивал пуговки на лифе ее сорочки.
   – Что сообразил?
   – Что я полюбила тебя, а не твое положение, – ответила она. – Твоя сила и храбрость привлекли меня, Колин. Они влекли меня безудержно.
   Ее слова настолько окрылили Колина, что он снова поцеловал жену.
   – Ты мне нужна как воздух, – признался он. Ему хотелось целовать и целовать ее. Но она еще не все сказала.
   – Колин, ты представлял себя свету как человек, стремящийся создать свою империю.
   – Я действительно человек, стремящийся создать свою империю.
   Колин спешил побыстрее снять с нее халат и сорочку.
   – Ты не нищий, – объявила Алесандра.
   Она села на кровати и сама стала стягивать халат с плеч. Колин помогал ей.
   – Я заглянула в твои бухгалтерские книги, помнишь? Ты получил замечательную прибыль, но всю ее вложил обратно в дело, и результаты очень впечатляющие. Ты стараешься построить империю, но стоит тебе только остановиться на минуту и хорошенько присмотреться, ты поймешь, что уже достиг своей цели. Ведь теперь у тебя почти двадцать кораблей и заказы на перевозку грузов на весь следующий год, и это воочию должно убедить тебя в том, что твоя компания победила конкурентов.
   Колин едва слышал ее слова. Она сняла халат, а теперь стягивала сорочку через голову. У него перехватило дыхание. Алесандра наконец-то сняла всю одежду. Колин тут же потянулся к ней. Она легонько отстранилась.
   – Ты еще не на все мои вопросы ответил.
   Возможно, он кивнул головой, но сделал это машинально. Внутри у него разгорался пожар, и все, что ему хотелось, это ощутить ее близость. Он так жаждал к ней прикоснуться и так торопился сорвать с себя рубашку, что просто разорвал ее.
   – Колин, когда будет достаточно?
   Ее вопрос требовал внимания. А он не мог отвлекаться.
   – Мне никогда не будет достаточно тебя.
   – Мне тоже, – прошептала она. – Но я спрашиваю не о том…
   Колин поцелуем заставил ее замолчать.
   Алесандра больше не могла противиться ему. Она обвила его руками и уступила его чудесной страсти… и его любви.
   Он был требовательным, но необычайно нежным с ней. Его прикосновения были волшебными, и пока все в ней пульсировало от собственной страсти, Колин снова и снова повторял ей, как сильно он ее любит.
   Ей следовало бы тоже сказать ему, что она его любит, но Колин испил ее до дна, и у нее не осталось сил, чтобы говорить. Алесандра легла навзничь, закрыла глаза и: прислушивалась к тяжелому глухому биению его сердца, пока воздух охлаждал ее пылающую кожу.
   Колин повернулся на бок, приподнявшись на локте, и широко улыбнулся. Он был безмерно счастлив.
   Он провел пальцем от ее подбородка до талии и нежно погладил ее плоский гладкий живот.
   – Сердце мое, ты ничего не хочешь мне сказать? Алесандра не ответила, все еще пребывая в райском блаженстве.
   Колин не собирался оставлять ее в покое, пока она не скажет ему о ребенке, но его намерению не суждено было сбыться, потому что Фланнеган постучал в дверь спальни.
   – Милорд, пришел ваш брат. Я провел его в кабинет, – доложил дворецкий через дверь.
   – Я сейчас приду! – крикнул Колин.
   Он пробормотал что-то насчет того, что его братец выбрал не слитком подходящее время. Алесандра рассмеялась. Она даже не удосужилась открыть глаза, говоря:
   – Неподходящее время было десять минут назад. Я бы сказала, что он очень тактичен.
   Колин согласился с этим утверждением. Он почти встал с постели, а потом повернулся к ней. Алесандра открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, что он наклонился к ней и целует ее в пупок. Она погладила его рукой по плечу, под пальцами чувствуя кудри, которые закрывали его шею.