Страница:
Следовательно, закон тем самым приобрел также недостававший ему момент отрицательной формы своих сторон, момент, который раньше принадлежал еще явлению; существование, стало быть, полностью возвратилось в себя и рефлектировало себя в свое абсолютное в-себе-и-для-себя-сущее инобытие. Поэтому то, что раньше было законом, уже не есть лишь одна из сторон целого, другой стороной которого было явление, как таковое, а само есть целое. Сторона в существе своем есть тотальность явления, так что она содержит теперь и момент несущественности, который раньше принадлежал явлению, но содержит его как рефлектированную, в себе сущую несущественность, т. е. как существенную отрицательность. - Как непосредственное содержание закон определен вообще, отличен от других законов, и их существует не поддающееся определению множество. Но, имея теперь существенную отрицательность в самом себе, он уже не содержит такого лишь безразличного, случайного определения содержания; его содержание есть вообще всякая определенность в существенном соотношении, делающемся тотальностью. Таким образом, рефлектированное в себя явление есть теперь мир, который возвышается (auftut) над являющимся миром как сущий в себе и для себя.
Царство законов содержит лишь простое, неизменное, но разнообразное содержание существующего мира. Будучи, однако, тотальной рефлексией этого мира, оно содержит также момент его многообразия, лишенного сущности. Этот момент изменчивости и изменения как рефлектированный в себя, существенный момент, есть абсолютная отрицательность или форма вообще, как таковая; однако во в-себе-и-для-себя-сущем мире моменты этой формы имеют реальность самостоятельного, но рефлектированного существования, равно как и, наоборот, эта рефлектированная самостоятельность имеет теперь форму в самой себе, и тем самым ее содержание есть не просто многообразное содержание, но по существу своему связанное с собой.
Этот в себе и для себя сущий мир называется также сверхчувственным миром, поскольку существующий мир определяют как чувственный, т. е. как такой, который дан созерцанию и есть для непосредственного отношения сознания к нему. - Сверхчувственный мир равным образом обладает непосредственностью, Существованием, но рефлектированным, существенным существованием. Сущность еще не имеет никакого наличного бытия, но она есть, и в более глубоком смысле, чем бытие; вещь - это начало рефлектированного существования; она непосредственность, еще не положенная как существенная или рефлектированная; однако поистине она не есть сущее непосредственное. Лишь Как вещи другого, сверхчувственного мира вещи положены, во-первых, как истинно существующие и, во-вторых, как истинное RO сравнению с сущим; в них признается, что имеется бытие, отличное от непосредственного бытия, такое, которое и есть истинное существование. С одной стороны, в этом определении преодолено чувственное представление, приписывающее сущестование лишь непосредственному бытию, которое дано чувству созерцанию; но, с другой - в нем преодолена также бессознаельная рефлексия, которая хотя и имеет представление о вещах, и т. д., но не знает, что такие определения - то не чувственные или сущие непосредственности, а рефректированные существования.
2. В себе и для себя сущий мир есть тотальность существования; вне его нет ничего иного. Но так как он в самом себе абсолютная отрицательность или форма, то его рефлексия в себя есть отрицательное соотношение с собой. Он содержит противоположность и отталкивает себя внутрь себя как существенный мир и внутрь себя же как мир инобытия или мир явления. Таким образом, потому, что он тотальность, он дан также лишь как одна сторона тотальности и в этом определении составляет отличающуюся от мира явлений самостоятельность. Являющийся мир имеет в существенном мире свое отрицательное единство, в котором он исчезает и в которое он возвращается как в свое основание. Далее, существенный мир есть также полагающее основание являющегося мира, ибо его тождество с собой, содержащее абсолютную форму в своей существенности, снимает себя, делается положенностью и как эта положенная непосредственность есть являющийся мир.
Существенный мир, далее, есть не только вообще основание являющегося мира, а его определенное основание. Уже как царство законов он многообразное, и притом существенное, содержание являющегося мира, а как содержательное основание он определенное основание другого мира, но лишь в соответствии с этим содержанием, ибо являющийся мир имел еще многообразное содержание, другое, чем царство законов, так как ему был неотъемлемо присущ еще и отрицательный момент. Но, имея теперь в самом себе и этот момент, царство законов есть тотальность содержания являющегося мира и основание всего его многообразия. Однако существенный мир есть в то же время отрицательное являющегося мира и, таким образом, противоположный ему мир. -А именно, в тождестве обоих миров, поскольку один по форме определен как существенный, а другой - как тот же мир, но только положенный и несущественный, восстановилось, правда, соотношение основания (Grundbeziehung), но восстановилось в то же время как соотношение основания явления, а именно не как соотношение тождественного содержания и не как соотношение просто разного содержания, каков закон, а как тотальное соотношение, иными словами, как отрицательное тождество и существенное соотношение содержания как противоположного. - Царство законов состоит не только в том, что положенность одного содержания есть положенность другого, но и в том, что это тождество есть по существу своему, как это выяснилось, также отрицательное единство; в отрицательном единстве каждая из обеих сторон закона есть в самой себе свое другое содержание; иное поэтому не неопределенно иное вообще, а иное первой стороны, другими словами, оно содержит также ее определение содержания; таким образом, обе стороны противоположны друг другу. Так как царство законов имеет теперь в самом себе этот отрицательный момент и противоположность и тем самым отталкивает себя как тотальность от самого себя, распадаясь на в себе и для себя сущий мир и являющийся мир, то тождество их обоих есть существенное соотношение противоположения. - Соотношение основания, как таковое, - это противоположность, исчезнувшая в своем противоречии, а существование есть сливающееся с самим собой основание. Но существование становится явлением; основание снято в существовании; оно восстанавливает себя как возвращение явления в себя, но в то же время как снятое основание, а именно как соотношение основания противоположных определений; однако тождество этих определений есть по существу своему становление и переход, а уже не отношение основания, как таковое.
Итак, сам в себе и для себя сущий мир есть мир, который, различенный внутри себя, образует тотальность многообразного содержания; он тождествен с являющимся, или положенным, миром, поскольку он его основание; но тождественная связь [обоих миров] определена в то же время как противоположение, потому что форма являющегося мира есть рефлексия в его инобытие, и он, следовательно, во в себе и для себя сущем мире поистине в такой же мере возвратился в сам себя, в какой этот мир ему противоположен. Соотношение поэтому так определено: в себе и для себя сущий мир есть являющийся мир наизнанку (die verkehrte Welt).
С. РАЗЛОЖЕНИЕ ЯВЛЕНИЯ (AUFLOSUNG DER ERSCHEINUNG)
В себе и для себя сущий мир есть определенное основание являющегося мира, и таков он лишь постольку, поскольку он в самом себе отрицательный момент и тем самым тотальность определений содержания и их изменений, которая соответствует являющемуся миру, но в то же время составляет его совершенно противоположную сторону. Следовательно, эти два мира относятся друг к другу так, что то, что в являющемся мире положительно, в сущем в себе и для себя мире отрицательно, и, наоборот, то, что в первом мире отрицательно, во втором положительно. Северный полюс в являющемся мире есть в себе и для себя южный полюс и наоборот; положительное электричество есть в себе отрицательное и т. д. То, что в являющемся наличном бытии есть зло, несчастье и т. д., есть в себе и для себя добро и счастье .
На самом же деле именно в этой противоположности обоих миров исчезло их различие, и то, что должно было быть в себе и для себя сущим миром, само есть являющийся мир, а являющийся мир, наоборот, есть в самом себе существенный мир. - Являющийся мир прежде всего определен как рефлексия в инобытие, так что его определения и существования имеют свое основание и устойчивое наличие в чем-то ином; но так как это иное также рефлектировано во что-то иное, то они соотносятся тем самым лишь со снимающим себя иным и, стало быть, с самим собой; являющийся мир тем самым есть в самом себе равный самому себе закон. - Наоборот, сущий в себе и для себя мир - это прежде всего тождественное с собой содержание, избавленное от инобытия и не подверженное изменению; но так как это содержание есть полная рефлексия являющегося мира в себя, иначе говоря, так как его разность есть рефлектированное в себя и абсолютное различие, то оно заключает в себе отрицательный момент и соотношение с собой как с инобытием; ввиду этого оно становится противоположным самому себе содержанием, переворачивающим себя наизнанку, лишенным сущности. Кроме того, это содержание в себе и для себя сущего мира тем самым приобрело также форму непосредственного существования. Ибо в себе и для себя сущий мир - это прежде всего основание являющегося мира; но, имея противоположение в самом себе, он в то же время снятое основание и непосредственное существование.
Являющийся мир и существенный мир суть поэтому каждый в самом себе тотальность тождественной с собой рефлексии и рефлексии-в-иное, другими словами, в-себе-и-для-себя-бытия и явления. Каждый из них - самостоятельное целое существования; один должен был быть лишь рефлектированным существованием, а другой - непосредственным существованием; но каждый непрерывно продолжается (kontinuiert sich) в своем другом и есть поэтому в самом себе тождество обоих этих моментов. Имеется, стало быть, именно эта тотальность, отталкивающая себя от самой себя, распадаясь на две тотальности, одна из которых - рефлектированная тотальность, а другая непосредственная. Оба мира прежде всего самостоятельны, но лишь как тотальности и постольку, поскольку каждый по существу своему имеет в самом себе момент другого. Поэтому различенная самостоятельность каждого из этих миров - того мира, который определен как непосредственный, и того мира, который определен как рефлектированный, - положена теперь так, что каждый есть лишь существенное соотношение с другим и имеет свою самостоятельность в этом единстве обоих.
Исходным пунктом был закон явления; он тождество разного содержания с другим содержанием, так что положенность одного есть положенность другого. Закону присуще еще то отличительное свойство, что тождество его сторон - это еще только внутреннее тождество, и эти стороны в самих себе еще не имеют тождества. Тем самым это тождество, с одной стороны, не реализовано, содержание закона дано не как тождественное, а как безразличное, разное содержание; с другой стороны, оно тем самым лишь в себе определено таким образом, что положенность одного есть положенность другого; этого в нем еще нет налицо. Теперь же закон реализован; его внутреннее тождество есть в то же время налично сущее тождество, и, наоборот, содержание закона возведено в идеальность, ибо оно в самом себе снятое, рефлектированное в себя содержание, так как каждая сторона содержит в самой себе свою другую сторону и тем самым поистине тождественна и с ней, и с собой.
Таким образом, закон - это существенное отношение. Истина несущественного мира - это прежде всего другой для него, сущий в себе и для себя мир; но последний есть тотальность, так как он есть и он сам, и несущественный мир; таким образом, оба мира - непосредственные существования и тем самым рефлексии в свое инобытие и именно потому также поистине рефлектированные в себя. Слово "мир" означает вообще бесформенную тотальность многообразного; этот мир и как существенный, и как являющийся исчез в своем основании, так как многообразие перестало быть просто разным; таким образом, он еще тотальность или универсум, но как существенное отношение. В явлении возникли две тотальности содержания; они определены прежде всего как безразличные друг к другу самостоятельные [тотальности], и хотя каждая из них и имеет в самой себе форму, но не в противоположность друг другу; однако эта форма оказалась также их соотношением, и существенное отношение - это завершение единства их формы.
Глава третья
СУЩЕСТВЕННОЕ ОТНОШЕНИЕ (DAS WESENTLICHE VERHALTNIS)
Истина явления - это существенное отношение. Содержанию этого отношения присуща непосредственная самостоятельность, и притом сущая непосредственность и рефлектированная непосредственность или тождественная с собой рефлексия. В то же время оно в этой самостоятельности есть относительное содержание, просто лишь как рефлексия в свое иное или как единство соотношения со своим иным. В этом единстве самостоятельное содержание есть нечто положенное, снятое; но как раз единство и составляет его существенность и самостоятельность; эта рефлексия в иное есть рефлексия в само себя. Отношение имеет стороны, так как оно рефлексия в иное; таким образом, оно имеет свое собственное различие в самом себе; и стороны его это самостоятельное устойчивое наличие, так как они в своей безразличной разности друг относительно друга надломлены в самих себе, так что устойчивое наличие каждой из них точно так же имеет свое значение лишь в соотношении с другой или в их отрицательном единстве.
Поэтому, хотя существенное отношение еще не есть истинное третье к сущности и существованию, но оно уже содержит определенное соединение обоих. Сущность реализована в нем таким образом, что она имеет своим устойчивым наличием самостоятельные существования, возвратившиеся из своего безразличия в свое существенное единство, так что они имеют своим устойчивым наличием лишь это единство. Рефлективные определения положительного и отрицательного равным образом рефлектированы в себя лишь как рефлектированные в свою противоположность; но у них нет другого определения, кроме этого их отрицательного единства; существенное же отношение имеет своими сторонами такие, которые положены как самостоятельные тотальности. Оно то же противоположение, что и противоположение положительного и отрицательного, но вместе с тем как некий мир наизнанку. Сторона существенного отношения есть тотальность, которая, однако, как существенная имеет нечто противоположное, нечто потустороннее; это есть лишь явление; его существование - это скорее существование не его, а его иного. Оно поэтому нечто надломленное в самом себе; но эта его снятость состоит в том, что оно единство себя самого и своего иного, следовательно, оно целое и именно поэтому имеет самостоятельное существование и есть существенная рефлексия в себя.
Таково понятие отношения. Но тождество, вначале содержащееся в нем, еще не полное; тотальность, свойственная каждому относительному, есть лишь нечто внутреннее; сторона отношения прежде всего положена в одном из определений отрицательного единства; собственная самостоятельность каждой из обеих сторон составляет форму отношения. Его тождество есть поэтому лишь соотношение, и самостоятельность этого тождества имеет место вне этого соотношения, а именно, она присуща сторонам; нет еще в наличии рефлектированного единства этого тождества и самостоятельных существовании, нет еще субстанции. - Поэтому хотя и выяснилось, что понятие отношения быть единством рефлектированной и непосредственной самостоятельности, однако, во-первых, это понятие само еще непосредственно, его моменты поэтому непосредственны друг относительно друга, а единство есть их существенное соотношение, которое лишь тогда есть истинное, соответствующее понятию единство, когда оно реализовало себя, а именно положило себя своми движением как указанное единство.
Существенное отношение есть поэтому непосредственно отношение между целым и частями - соотношение рефлектированной и непосредственной самостоятельности, так что обе они в то же время даны лишь как взаимно обусловливающие и предполагающие друг друга.
В этом отношении ни одна из сторон еще не положена как момент другой, их тождество поэтому само есть некоторая сторона, иначе говоря, оно не есть их отрицательное единство. Вот почему это отношение, во-вторых, переходит в такое отношение, где одна сторона есть момент другой и дана в ней как в своем основании - в истинно самостоятельном их обеих; это - отношение между силой и ее проявлением.
В-третьих, еще имеющееся неравенство этого соотношения снимает себя, и последнее отношение есть отношение между внутренним и внешним. - В этом различии, ставшем совершенно формальным, само отношение исчезает в основании и выступает субстанция или действительное как абсолютное единство непосредственного и рефлектированного существования.
А. ОТНОШЕНИЕ МЕЖДУ ЦЕЛЫМ И ЧАСТЯМИ (DAS VERHALTNIS DES GANZEN UND DER TEILE)
Существенное отношение содержит, во-первых, рефлектированную в себя самостоятельность существования; как такое отношение оно простая форма, определения которой хотя они также существования, но в то же время положенные существования, моменты, удерживаемые в единстве. Это рефлектированная в себя самостоятельность есть в то же время рефлексия в свое противоположное, а именно в непосредственную самостоятельность; и ее устойчивость есть по существу своему в такой же мере это тождество со своим противоположным, в какой оно своя собственная самостоятельность. - Именно тем самым непосредственно положена, во-вторых, и другая сторона непосредственная самостоятельность, которая, определенная как иное, есть сложное многообразие внутри себя, но так, что это многообразие по существу своему имеет в самом себе также отношение другой стороны, единство рефлектированной самостоятельности. Первая сторона, целое, - это самостоятельность, составлявшая в себе и для себя сущий мир; другая сторона, части, это - непосредственное существование, которое было являющимся миром. В отношении между целым и частями обе стороны суть эти самостоятельности, но так, что каждая отсвечивает в другой и в то же время дана только как это тождество обеих. Так как существенное отношение - это еще только первое, непосредственное отношение, то отрицательное единство и положительная самостоятельность соединены между собой посредством "также"; обе стороны хотя и положены как моменты, но точно так же положены и как существующие самостоятельности. - Поэтому то, что обе стороны положены как моменты, распределено между ними так, что, во-первых, целое, рефлектированная самостоятельность дана как существующее, а в ней другая, непосредственная самостоятельность дана как момент; здесь целое составляет единство обеих сторон, основу, а непосредственное существование дано как положенность. Наоборот, на другой стороне, т. е. на стороне частей, самостоятельной основой служит непосредственное, внутри себя многообразное существование, тогда как рефлектированное единство, целое, есть лишь внешнее соотношение.
2" Это отношение содержит, стало быть, самостоятельность сторон и точно так же их снятость, содержит и то и другое всецело в одном соотношении. Целое - это самостоятельное, части - это лишь моменты такого единства; но в той же мере они и самостоятельное, а их рефлектированное единство - лишь момент; и каждая из сторон есть в своей самостоятельности совершенно относительное своего иного 17. Вот почему это отношение есть в самом себе непосредственное противоречие и снимает себя.
При ближайшем рассмотрении оказывается, что целое - это рефлектированное единство, которое само по себе обладает самостоятельным устойчивым наличием; но это его устойчивое наличие точно так же и оттолкнуто от него; как отрицательное единство целое есть отрицательное соотношение с самим собой; как такое оно стало внешним себе: оно имеет свое устойчивое наличие в противоположном себе, в многообразной непосредственности, в частях. Целое состоит (besteht) поэтому из частей, так что без них оно не есть нечто. Следовательно, целое - это все отношение и самостоятельная тотальность; но как раз по этой причине оно лишь нечто относительное, ибо то, что делает его тотальностью есть, наоборот, его иное - части, и свое устойчивое наличие целое имеет не в самом себе, а в своем ином.
Части также составляют все отношение. Они непосредственная самостоятельность в противоположность рефлектированной и не пребывают (bestehen) в целом, а суть сами по себе. Они, далее, имеют в самих себе это целое как свой момент; оно составляет их соотношение; без целого нет частей. Но так как они суть то, что самостоятельно, то это соотношение лишь внешний момент, к которому они в себе и для себя безразличны. Однако в то же время части как многообразное существование совпадают друг с другом, ибо это многообразное существование есть бытие, лишенное рефлексии; они имеют свою самостоятельность лишь в рефлектированном единстве, которое есть и это единство, и существующее многообразие; это означает, что они имеют самостоятельность лишь в целом, которое, однако, есть в то же время другая для частей самостоятельность.
Поэтому целое и части обусловливают друг друга; но рассматриваемое здесь отношение в то же время выше соотношения обусловленного и условия, как оно определилось раньше. - Это соотношение здесь реализовано; а именно положено, что условие есть существенная самостоятельность обусловленного в том смысле, что оно предполагается (vorausgesetzt) обусловленным. Условие, как таковое, - это лишь непосредственное и предположено лишь в себе. Целое же есть, правда, условие частей, но в то же время оно само непосредственно подразумевает, что и оно есть лишь постольку, поскольку имеет своей предпосылкой (Voraussetzung) части. Таким образом, обе стороны отношения положены как обусловливающие друг друга, поэтому каждая из них есть непосредственная самостоятельность в самой себе, но ее самостоятельность также и опосредствована другой или положена ею. Благодаря этой взаимности все отношение есть возвращение обусловливания в само себя, есть то, что не относительно, то, что не обусловлено.
Поскольку же каждая из сторон отношения имеет свою самостоятельность не в самой себе, а в своей другой, налицо лишь одно тождество обеих, в котором обе суть лишь моменты; поскольку же каждая из них самостоятельна в самой себе, они два самостоятельных существования, безразличных друг к другу.
С первой точки зрения - с точки зрения существенного тождества этих сторон - целое равно частям и части равны, целому. Нет ничего в целом, чего нет в частях, и нет ничего в частях, чего нет в целом. Целое - это не абстрактное единство, а единство разного многообразия; но как то, в чем [моменты] многообразного соотносятся друг с другом, это единство есть определенность этого многообразия, благодаря которой оно часть. Следовательно, отношение имеет одно нераздельное тождество и лишь одну самостоятельность.
Но кроме того, целое равно частям; однако равно оно им не как частям; целое - это рефлектированное единство, части же составляют определенный момент или инобытие единства и суть разное многообразное. Целое равно им не как этому самостоятельному разному, а как им всем вместе. Это их "вместе" есть, однако, не что иное, как их единство, целое, как таковое. Следовательно, целое равно в частях лишь самому себе, и равенство его и частей выражает лишь тавтологию: целое как целое равно не частям, а целому.
И наоборот, части равны целому; но так как они суть момент инобытия в самих себе, то они равны целому не как единству, а так, что одно из его многообразных определений приходится на часть, иначе говоря, они равны ему как многообразному; это означает, что они равны ему как разделенному целому, т. е. как частям. Здесь, стало быть, имеется та же тавтология: части как части равны не целому, как таковому, а самим себе в этом целом, частям.
Целое и части, таким образом, безразлично отделяются друг от друга (fallen auseinander); каждая из этих сторон соотносится лишь с собой. Но удерживаемые таким образом вне друг друга, они разрушают сами себя. Целое, безразличное к частям, это - абстрактное, неразличенное внутри себя тождество; такое тождество есть целое лишь как различенное внутри самого себя, и притом различенное внутри себя так, что эти многообразные определения рефлектированы в себя и непосредственно самостоятельны. А тождество рефлексии обнаружило себя через свое движение как такое тождество, которое имеет своей истиной эту рефлексию в свое иное. - Равным образом и части как безразличные к единству целого - это лишь несоотнесенное многообразное, иное внутри себя, которое, как таковое, есть иное самого себя и лишь то, что снимает себя. - Это соотношение-с-собой каждой из обеих сторон есть ее самостоятельность; но эта ее самостоятельность, которую каждая имеет порознь, есть скорее отрицание ее самой. Поэтому каждая сторона самостоятельна не в самой себе, а в другой; эта другая сторона, составляющая устойчивость, есть ее предположенная непосредственность, которая должна быть первым и ее началом; но это первое каждой из сторон само есть лишь нечто такое, что не есть первое, а имеет свое начало в ином.
Царство законов содержит лишь простое, неизменное, но разнообразное содержание существующего мира. Будучи, однако, тотальной рефлексией этого мира, оно содержит также момент его многообразия, лишенного сущности. Этот момент изменчивости и изменения как рефлектированный в себя, существенный момент, есть абсолютная отрицательность или форма вообще, как таковая; однако во в-себе-и-для-себя-сущем мире моменты этой формы имеют реальность самостоятельного, но рефлектированного существования, равно как и, наоборот, эта рефлектированная самостоятельность имеет теперь форму в самой себе, и тем самым ее содержание есть не просто многообразное содержание, но по существу своему связанное с собой.
Этот в себе и для себя сущий мир называется также сверхчувственным миром, поскольку существующий мир определяют как чувственный, т. е. как такой, который дан созерцанию и есть для непосредственного отношения сознания к нему. - Сверхчувственный мир равным образом обладает непосредственностью, Существованием, но рефлектированным, существенным существованием. Сущность еще не имеет никакого наличного бытия, но она есть, и в более глубоком смысле, чем бытие; вещь - это начало рефлектированного существования; она непосредственность, еще не положенная как существенная или рефлектированная; однако поистине она не есть сущее непосредственное. Лишь Как вещи другого, сверхчувственного мира вещи положены, во-первых, как истинно существующие и, во-вторых, как истинное RO сравнению с сущим; в них признается, что имеется бытие, отличное от непосредственного бытия, такое, которое и есть истинное существование. С одной стороны, в этом определении преодолено чувственное представление, приписывающее сущестование лишь непосредственному бытию, которое дано чувству созерцанию; но, с другой - в нем преодолена также бессознаельная рефлексия, которая хотя и имеет представление о вещах, и т. д., но не знает, что такие определения - то не чувственные или сущие непосредственности, а рефректированные существования.
2. В себе и для себя сущий мир есть тотальность существования; вне его нет ничего иного. Но так как он в самом себе абсолютная отрицательность или форма, то его рефлексия в себя есть отрицательное соотношение с собой. Он содержит противоположность и отталкивает себя внутрь себя как существенный мир и внутрь себя же как мир инобытия или мир явления. Таким образом, потому, что он тотальность, он дан также лишь как одна сторона тотальности и в этом определении составляет отличающуюся от мира явлений самостоятельность. Являющийся мир имеет в существенном мире свое отрицательное единство, в котором он исчезает и в которое он возвращается как в свое основание. Далее, существенный мир есть также полагающее основание являющегося мира, ибо его тождество с собой, содержащее абсолютную форму в своей существенности, снимает себя, делается положенностью и как эта положенная непосредственность есть являющийся мир.
Существенный мир, далее, есть не только вообще основание являющегося мира, а его определенное основание. Уже как царство законов он многообразное, и притом существенное, содержание являющегося мира, а как содержательное основание он определенное основание другого мира, но лишь в соответствии с этим содержанием, ибо являющийся мир имел еще многообразное содержание, другое, чем царство законов, так как ему был неотъемлемо присущ еще и отрицательный момент. Но, имея теперь в самом себе и этот момент, царство законов есть тотальность содержания являющегося мира и основание всего его многообразия. Однако существенный мир есть в то же время отрицательное являющегося мира и, таким образом, противоположный ему мир. -А именно, в тождестве обоих миров, поскольку один по форме определен как существенный, а другой - как тот же мир, но только положенный и несущественный, восстановилось, правда, соотношение основания (Grundbeziehung), но восстановилось в то же время как соотношение основания явления, а именно не как соотношение тождественного содержания и не как соотношение просто разного содержания, каков закон, а как тотальное соотношение, иными словами, как отрицательное тождество и существенное соотношение содержания как противоположного. - Царство законов состоит не только в том, что положенность одного содержания есть положенность другого, но и в том, что это тождество есть по существу своему, как это выяснилось, также отрицательное единство; в отрицательном единстве каждая из обеих сторон закона есть в самой себе свое другое содержание; иное поэтому не неопределенно иное вообще, а иное первой стороны, другими словами, оно содержит также ее определение содержания; таким образом, обе стороны противоположны друг другу. Так как царство законов имеет теперь в самом себе этот отрицательный момент и противоположность и тем самым отталкивает себя как тотальность от самого себя, распадаясь на в себе и для себя сущий мир и являющийся мир, то тождество их обоих есть существенное соотношение противоположения. - Соотношение основания, как таковое, - это противоположность, исчезнувшая в своем противоречии, а существование есть сливающееся с самим собой основание. Но существование становится явлением; основание снято в существовании; оно восстанавливает себя как возвращение явления в себя, но в то же время как снятое основание, а именно как соотношение основания противоположных определений; однако тождество этих определений есть по существу своему становление и переход, а уже не отношение основания, как таковое.
Итак, сам в себе и для себя сущий мир есть мир, который, различенный внутри себя, образует тотальность многообразного содержания; он тождествен с являющимся, или положенным, миром, поскольку он его основание; но тождественная связь [обоих миров] определена в то же время как противоположение, потому что форма являющегося мира есть рефлексия в его инобытие, и он, следовательно, во в себе и для себя сущем мире поистине в такой же мере возвратился в сам себя, в какой этот мир ему противоположен. Соотношение поэтому так определено: в себе и для себя сущий мир есть являющийся мир наизнанку (die verkehrte Welt).
С. РАЗЛОЖЕНИЕ ЯВЛЕНИЯ (AUFLOSUNG DER ERSCHEINUNG)
В себе и для себя сущий мир есть определенное основание являющегося мира, и таков он лишь постольку, поскольку он в самом себе отрицательный момент и тем самым тотальность определений содержания и их изменений, которая соответствует являющемуся миру, но в то же время составляет его совершенно противоположную сторону. Следовательно, эти два мира относятся друг к другу так, что то, что в являющемся мире положительно, в сущем в себе и для себя мире отрицательно, и, наоборот, то, что в первом мире отрицательно, во втором положительно. Северный полюс в являющемся мире есть в себе и для себя южный полюс и наоборот; положительное электричество есть в себе отрицательное и т. д. То, что в являющемся наличном бытии есть зло, несчастье и т. д., есть в себе и для себя добро и счастье .
На самом же деле именно в этой противоположности обоих миров исчезло их различие, и то, что должно было быть в себе и для себя сущим миром, само есть являющийся мир, а являющийся мир, наоборот, есть в самом себе существенный мир. - Являющийся мир прежде всего определен как рефлексия в инобытие, так что его определения и существования имеют свое основание и устойчивое наличие в чем-то ином; но так как это иное также рефлектировано во что-то иное, то они соотносятся тем самым лишь со снимающим себя иным и, стало быть, с самим собой; являющийся мир тем самым есть в самом себе равный самому себе закон. - Наоборот, сущий в себе и для себя мир - это прежде всего тождественное с собой содержание, избавленное от инобытия и не подверженное изменению; но так как это содержание есть полная рефлексия являющегося мира в себя, иначе говоря, так как его разность есть рефлектированное в себя и абсолютное различие, то оно заключает в себе отрицательный момент и соотношение с собой как с инобытием; ввиду этого оно становится противоположным самому себе содержанием, переворачивающим себя наизнанку, лишенным сущности. Кроме того, это содержание в себе и для себя сущего мира тем самым приобрело также форму непосредственного существования. Ибо в себе и для себя сущий мир - это прежде всего основание являющегося мира; но, имея противоположение в самом себе, он в то же время снятое основание и непосредственное существование.
Являющийся мир и существенный мир суть поэтому каждый в самом себе тотальность тождественной с собой рефлексии и рефлексии-в-иное, другими словами, в-себе-и-для-себя-бытия и явления. Каждый из них - самостоятельное целое существования; один должен был быть лишь рефлектированным существованием, а другой - непосредственным существованием; но каждый непрерывно продолжается (kontinuiert sich) в своем другом и есть поэтому в самом себе тождество обоих этих моментов. Имеется, стало быть, именно эта тотальность, отталкивающая себя от самой себя, распадаясь на две тотальности, одна из которых - рефлектированная тотальность, а другая непосредственная. Оба мира прежде всего самостоятельны, но лишь как тотальности и постольку, поскольку каждый по существу своему имеет в самом себе момент другого. Поэтому различенная самостоятельность каждого из этих миров - того мира, который определен как непосредственный, и того мира, который определен как рефлектированный, - положена теперь так, что каждый есть лишь существенное соотношение с другим и имеет свою самостоятельность в этом единстве обоих.
Исходным пунктом был закон явления; он тождество разного содержания с другим содержанием, так что положенность одного есть положенность другого. Закону присуще еще то отличительное свойство, что тождество его сторон - это еще только внутреннее тождество, и эти стороны в самих себе еще не имеют тождества. Тем самым это тождество, с одной стороны, не реализовано, содержание закона дано не как тождественное, а как безразличное, разное содержание; с другой стороны, оно тем самым лишь в себе определено таким образом, что положенность одного есть положенность другого; этого в нем еще нет налицо. Теперь же закон реализован; его внутреннее тождество есть в то же время налично сущее тождество, и, наоборот, содержание закона возведено в идеальность, ибо оно в самом себе снятое, рефлектированное в себя содержание, так как каждая сторона содержит в самой себе свою другую сторону и тем самым поистине тождественна и с ней, и с собой.
Таким образом, закон - это существенное отношение. Истина несущественного мира - это прежде всего другой для него, сущий в себе и для себя мир; но последний есть тотальность, так как он есть и он сам, и несущественный мир; таким образом, оба мира - непосредственные существования и тем самым рефлексии в свое инобытие и именно потому также поистине рефлектированные в себя. Слово "мир" означает вообще бесформенную тотальность многообразного; этот мир и как существенный, и как являющийся исчез в своем основании, так как многообразие перестало быть просто разным; таким образом, он еще тотальность или универсум, но как существенное отношение. В явлении возникли две тотальности содержания; они определены прежде всего как безразличные друг к другу самостоятельные [тотальности], и хотя каждая из них и имеет в самой себе форму, но не в противоположность друг другу; однако эта форма оказалась также их соотношением, и существенное отношение - это завершение единства их формы.
Глава третья
СУЩЕСТВЕННОЕ ОТНОШЕНИЕ (DAS WESENTLICHE VERHALTNIS)
Истина явления - это существенное отношение. Содержанию этого отношения присуща непосредственная самостоятельность, и притом сущая непосредственность и рефлектированная непосредственность или тождественная с собой рефлексия. В то же время оно в этой самостоятельности есть относительное содержание, просто лишь как рефлексия в свое иное или как единство соотношения со своим иным. В этом единстве самостоятельное содержание есть нечто положенное, снятое; но как раз единство и составляет его существенность и самостоятельность; эта рефлексия в иное есть рефлексия в само себя. Отношение имеет стороны, так как оно рефлексия в иное; таким образом, оно имеет свое собственное различие в самом себе; и стороны его это самостоятельное устойчивое наличие, так как они в своей безразличной разности друг относительно друга надломлены в самих себе, так что устойчивое наличие каждой из них точно так же имеет свое значение лишь в соотношении с другой или в их отрицательном единстве.
Поэтому, хотя существенное отношение еще не есть истинное третье к сущности и существованию, но оно уже содержит определенное соединение обоих. Сущность реализована в нем таким образом, что она имеет своим устойчивым наличием самостоятельные существования, возвратившиеся из своего безразличия в свое существенное единство, так что они имеют своим устойчивым наличием лишь это единство. Рефлективные определения положительного и отрицательного равным образом рефлектированы в себя лишь как рефлектированные в свою противоположность; но у них нет другого определения, кроме этого их отрицательного единства; существенное же отношение имеет своими сторонами такие, которые положены как самостоятельные тотальности. Оно то же противоположение, что и противоположение положительного и отрицательного, но вместе с тем как некий мир наизнанку. Сторона существенного отношения есть тотальность, которая, однако, как существенная имеет нечто противоположное, нечто потустороннее; это есть лишь явление; его существование - это скорее существование не его, а его иного. Оно поэтому нечто надломленное в самом себе; но эта его снятость состоит в том, что оно единство себя самого и своего иного, следовательно, оно целое и именно поэтому имеет самостоятельное существование и есть существенная рефлексия в себя.
Таково понятие отношения. Но тождество, вначале содержащееся в нем, еще не полное; тотальность, свойственная каждому относительному, есть лишь нечто внутреннее; сторона отношения прежде всего положена в одном из определений отрицательного единства; собственная самостоятельность каждой из обеих сторон составляет форму отношения. Его тождество есть поэтому лишь соотношение, и самостоятельность этого тождества имеет место вне этого соотношения, а именно, она присуща сторонам; нет еще в наличии рефлектированного единства этого тождества и самостоятельных существовании, нет еще субстанции. - Поэтому хотя и выяснилось, что понятие отношения быть единством рефлектированной и непосредственной самостоятельности, однако, во-первых, это понятие само еще непосредственно, его моменты поэтому непосредственны друг относительно друга, а единство есть их существенное соотношение, которое лишь тогда есть истинное, соответствующее понятию единство, когда оно реализовало себя, а именно положило себя своми движением как указанное единство.
Существенное отношение есть поэтому непосредственно отношение между целым и частями - соотношение рефлектированной и непосредственной самостоятельности, так что обе они в то же время даны лишь как взаимно обусловливающие и предполагающие друг друга.
В этом отношении ни одна из сторон еще не положена как момент другой, их тождество поэтому само есть некоторая сторона, иначе говоря, оно не есть их отрицательное единство. Вот почему это отношение, во-вторых, переходит в такое отношение, где одна сторона есть момент другой и дана в ней как в своем основании - в истинно самостоятельном их обеих; это - отношение между силой и ее проявлением.
В-третьих, еще имеющееся неравенство этого соотношения снимает себя, и последнее отношение есть отношение между внутренним и внешним. - В этом различии, ставшем совершенно формальным, само отношение исчезает в основании и выступает субстанция или действительное как абсолютное единство непосредственного и рефлектированного существования.
А. ОТНОШЕНИЕ МЕЖДУ ЦЕЛЫМ И ЧАСТЯМИ (DAS VERHALTNIS DES GANZEN UND DER TEILE)
Существенное отношение содержит, во-первых, рефлектированную в себя самостоятельность существования; как такое отношение оно простая форма, определения которой хотя они также существования, но в то же время положенные существования, моменты, удерживаемые в единстве. Это рефлектированная в себя самостоятельность есть в то же время рефлексия в свое противоположное, а именно в непосредственную самостоятельность; и ее устойчивость есть по существу своему в такой же мере это тождество со своим противоположным, в какой оно своя собственная самостоятельность. - Именно тем самым непосредственно положена, во-вторых, и другая сторона непосредственная самостоятельность, которая, определенная как иное, есть сложное многообразие внутри себя, но так, что это многообразие по существу своему имеет в самом себе также отношение другой стороны, единство рефлектированной самостоятельности. Первая сторона, целое, - это самостоятельность, составлявшая в себе и для себя сущий мир; другая сторона, части, это - непосредственное существование, которое было являющимся миром. В отношении между целым и частями обе стороны суть эти самостоятельности, но так, что каждая отсвечивает в другой и в то же время дана только как это тождество обеих. Так как существенное отношение - это еще только первое, непосредственное отношение, то отрицательное единство и положительная самостоятельность соединены между собой посредством "также"; обе стороны хотя и положены как моменты, но точно так же положены и как существующие самостоятельности. - Поэтому то, что обе стороны положены как моменты, распределено между ними так, что, во-первых, целое, рефлектированная самостоятельность дана как существующее, а в ней другая, непосредственная самостоятельность дана как момент; здесь целое составляет единство обеих сторон, основу, а непосредственное существование дано как положенность. Наоборот, на другой стороне, т. е. на стороне частей, самостоятельной основой служит непосредственное, внутри себя многообразное существование, тогда как рефлектированное единство, целое, есть лишь внешнее соотношение.
2" Это отношение содержит, стало быть, самостоятельность сторон и точно так же их снятость, содержит и то и другое всецело в одном соотношении. Целое - это самостоятельное, части - это лишь моменты такого единства; но в той же мере они и самостоятельное, а их рефлектированное единство - лишь момент; и каждая из сторон есть в своей самостоятельности совершенно относительное своего иного 17. Вот почему это отношение есть в самом себе непосредственное противоречие и снимает себя.
При ближайшем рассмотрении оказывается, что целое - это рефлектированное единство, которое само по себе обладает самостоятельным устойчивым наличием; но это его устойчивое наличие точно так же и оттолкнуто от него; как отрицательное единство целое есть отрицательное соотношение с самим собой; как такое оно стало внешним себе: оно имеет свое устойчивое наличие в противоположном себе, в многообразной непосредственности, в частях. Целое состоит (besteht) поэтому из частей, так что без них оно не есть нечто. Следовательно, целое - это все отношение и самостоятельная тотальность; но как раз по этой причине оно лишь нечто относительное, ибо то, что делает его тотальностью есть, наоборот, его иное - части, и свое устойчивое наличие целое имеет не в самом себе, а в своем ином.
Части также составляют все отношение. Они непосредственная самостоятельность в противоположность рефлектированной и не пребывают (bestehen) в целом, а суть сами по себе. Они, далее, имеют в самих себе это целое как свой момент; оно составляет их соотношение; без целого нет частей. Но так как они суть то, что самостоятельно, то это соотношение лишь внешний момент, к которому они в себе и для себя безразличны. Однако в то же время части как многообразное существование совпадают друг с другом, ибо это многообразное существование есть бытие, лишенное рефлексии; они имеют свою самостоятельность лишь в рефлектированном единстве, которое есть и это единство, и существующее многообразие; это означает, что они имеют самостоятельность лишь в целом, которое, однако, есть в то же время другая для частей самостоятельность.
Поэтому целое и части обусловливают друг друга; но рассматриваемое здесь отношение в то же время выше соотношения обусловленного и условия, как оно определилось раньше. - Это соотношение здесь реализовано; а именно положено, что условие есть существенная самостоятельность обусловленного в том смысле, что оно предполагается (vorausgesetzt) обусловленным. Условие, как таковое, - это лишь непосредственное и предположено лишь в себе. Целое же есть, правда, условие частей, но в то же время оно само непосредственно подразумевает, что и оно есть лишь постольку, поскольку имеет своей предпосылкой (Voraussetzung) части. Таким образом, обе стороны отношения положены как обусловливающие друг друга, поэтому каждая из них есть непосредственная самостоятельность в самой себе, но ее самостоятельность также и опосредствована другой или положена ею. Благодаря этой взаимности все отношение есть возвращение обусловливания в само себя, есть то, что не относительно, то, что не обусловлено.
Поскольку же каждая из сторон отношения имеет свою самостоятельность не в самой себе, а в своей другой, налицо лишь одно тождество обеих, в котором обе суть лишь моменты; поскольку же каждая из них самостоятельна в самой себе, они два самостоятельных существования, безразличных друг к другу.
С первой точки зрения - с точки зрения существенного тождества этих сторон - целое равно частям и части равны, целому. Нет ничего в целом, чего нет в частях, и нет ничего в частях, чего нет в целом. Целое - это не абстрактное единство, а единство разного многообразия; но как то, в чем [моменты] многообразного соотносятся друг с другом, это единство есть определенность этого многообразия, благодаря которой оно часть. Следовательно, отношение имеет одно нераздельное тождество и лишь одну самостоятельность.
Но кроме того, целое равно частям; однако равно оно им не как частям; целое - это рефлектированное единство, части же составляют определенный момент или инобытие единства и суть разное многообразное. Целое равно им не как этому самостоятельному разному, а как им всем вместе. Это их "вместе" есть, однако, не что иное, как их единство, целое, как таковое. Следовательно, целое равно в частях лишь самому себе, и равенство его и частей выражает лишь тавтологию: целое как целое равно не частям, а целому.
И наоборот, части равны целому; но так как они суть момент инобытия в самих себе, то они равны целому не как единству, а так, что одно из его многообразных определений приходится на часть, иначе говоря, они равны ему как многообразному; это означает, что они равны ему как разделенному целому, т. е. как частям. Здесь, стало быть, имеется та же тавтология: части как части равны не целому, как таковому, а самим себе в этом целом, частям.
Целое и части, таким образом, безразлично отделяются друг от друга (fallen auseinander); каждая из этих сторон соотносится лишь с собой. Но удерживаемые таким образом вне друг друга, они разрушают сами себя. Целое, безразличное к частям, это - абстрактное, неразличенное внутри себя тождество; такое тождество есть целое лишь как различенное внутри самого себя, и притом различенное внутри себя так, что эти многообразные определения рефлектированы в себя и непосредственно самостоятельны. А тождество рефлексии обнаружило себя через свое движение как такое тождество, которое имеет своей истиной эту рефлексию в свое иное. - Равным образом и части как безразличные к единству целого - это лишь несоотнесенное многообразное, иное внутри себя, которое, как таковое, есть иное самого себя и лишь то, что снимает себя. - Это соотношение-с-собой каждой из обеих сторон есть ее самостоятельность; но эта ее самостоятельность, которую каждая имеет порознь, есть скорее отрицание ее самой. Поэтому каждая сторона самостоятельна не в самой себе, а в другой; эта другая сторона, составляющая устойчивость, есть ее предположенная непосредственность, которая должна быть первым и ее началом; но это первое каждой из сторон само есть лишь нечто такое, что не есть первое, а имеет свое начало в ином.