Страница:
Если исходить из этой положительной формы отрицательного суждения, то это его отрицание выступает опять-таки лишь как первое отрицание. Но [на самом деле] оно не таково. Отрицательное суждение уже само по себе есть скорее второе отрицание, или отрицание отрицания, и то, что оно есть само по себе, должно быть положено. А именно, оно отрицает определенность предиката положительного суждения, его абстрактную всеобщность, или, если рассматривать его как содержание, отрицает то единичное качество, которое суждение получает от субъекта. А отрицание определенности - это уже второе отрицание, стало быть, бесконечное возвращение единичности в самое себя. Тем самым восстановлена конкретная тотальность субъекта или, вернее сказать, лишь теперь субъект положен как единичное, так как он был опосредствован с самим собой отрицанием и снятием этого отрицания. Со своей стороны предикат тем самым перешел от первой всеобщности к абсолютной определенности и уравнялся с субъектом. Суждение поэтому гласит: "Единичное единично". - С другой стороны, поскольку следовало брать субъект также как всеобщее и поскольку в отрицательном суждении предикат, который в противоположность этому определению субъекта есть единичное, расширился до особенности и так как, далее, отрицание этой определенности есть равным образом очищение содержащейся в нем всеобщности, то это суждение гласит и так:
"Всеобщее есть всеобщее".
В обоих этих суждениях, которые в предшествующем изложении получались благодаря внешней рефлексии, предикат уже выражен в своей положительности. Но сначала само отрицание отрицательного суждения должно выступить в форме отрицательного суждения. Выяснилось, что в нем еще остались положительное соотношение субъекта с предикатом и всеобщая сфера предиката. С этой стороны, стало быть, отрицательное суждение содержало более очищенную от ограниченности всеобщность, чем положительное суждение, а потому оно тем более должно быть отрицаемо относительно субъекта как единичного. Этим путем отрицается весь объем предиката и уже не остается никакого положительного отношения между ним и субъектом. Это - бесконечное суждение.
с) Бесконечное суждение (Das unendliche Urteil)
Отрицательное суждение, точно так же как положительное, не есть истинное суждение. Бесконечное же суждение, долженствующее быть истиной отрицательного суждения, есть в своем отрицательном выражении то, что отрицательно-бесконечно суждение, в котором форма суждения также снята. -Но это - бессмысленное суждение. Оно должно быть суждением, стало быть, содержать соотношение субъекта и предиката; но в то же время в нем не должно быть такого соотношения. - Хотя название бесконечного суждения и приводится, как правило, в обычных сочинениях по логике, но при этом остается неясным, как с ним обстоит дело. - Примеры отрицательно бесконечных суждений легко привести, соединяя отрицательно в качестве субъекта и предиката такие определения, из которых одно не содержит не только определенности другого, но и его всеобщей сферы; так, например, "дух не есть красное, не есть желтое" и т. д., "не есть кислое, щелочное" и т. д., "роза не есть слон", "рассудок не есть стол" и т. п. - Эти суждения правильны, или, как выражаются, истинны, но, несмотря на такую истинность, бессмысленны и пошлы. - Или, вернее, они вовсе не суждения. - Более реальный пример бесконечного суждения - злой поступок. В гражданском правовом процессе нечто отрицается лишь как собственность противной стороны; но при этом признается, что оно должно было бы ей принадлежать, если бы она имела на это право, и оспаривают это нечто лишь на законном основании; следовательно, всеобщая сфера, право, в этом отрицательном суждении признается и сохраняется. Преступление же есть бесконечное суждение, отрицающее не только особенное право, но в то же время и всеобщую сферу, [т. е. отрицающее ] право как право. Оно, правда, правильно в том смысле, что оно есть действительный поступок, но так как этот поступок относится совершенно отрицательно к нравственности, составляющей его всеобщую сферу, то он бессмыслен.
Положительное в бесконечном суждении, в отрицании отрицания, есть рефлексия единичности в самое себя, лишь благодаря чему единичность положена как определенная определенность. "Единичное единично" - таково было его выражение согласно этой рефлексии. Субъект в суждении наличного бытия дан как непосредственное единичное и тем самым как что-то большее, чем лишь нечто вообще. Лишь через опосредствование отрицательного и бесконечного суждения он положен как единичное.
Тем самым единичное положено как непрерывно продолжающееся в своем предикате, который тождествен с ним; ввиду этого и всеобщность равным образом дана уже не как непосредственная всеобщность, а как охват (Zusainmenfassen) различенных [моментов]. Положительно бесконечное суждение также гласит: "Всеобщее всеобще". В этом случае оно положено и как возвращение в само себя.
Этой рефлексией определений суждения в себя суждение теперь сняло себя; в отрицательно бесконечном суждения различие, так сказать, слишком велико, чтобы оно еще оставалось суждением; субъект и предикат [в нем] не соотносятся положительно друг с другом; напротив, в положительно бесконечном суждении имеется лишь тождество, и, полностью лишенное различий, это суждение уже не суждение.
Точнее говоря, сняло себя суждение наличного бытия; тем самым положено то, что содержится в связке суждения, [а именно ] что качественные крайние члены сняты в этом своем тождестве. Но, будучи понятием, это единство непосредственно точно так же вновь расщеплено на свои крайние члены и дано как суждение, определения которого, однако, уже не непосредственные, а рефлектированные в себя. Суждение наличного бытия перешло в суждение рефлексии.
В. СУЖДЕНИЕ РЕФЛЕКСИИ (DAS URTEIL DER REFLEXION)
В возникшем теперь суждении субъект есть нечто единичное, как таковое; равным образом всеобщее уже не абстрактная всеобщность или единичное свойство, а положено как такое всеобщее, которое охватывает себя как единое путем соотнесения различенных [моментов], или (если его рассматривать со стороны содержания разных определений вообще) как такое, в котором сосредоточиваются многообразные свойства и существования. - Если нужно приводить примеры предикатов суждений рефлексии, то они должны быть другого рода, чем для суждений наличного бытия. Собственно говоря, лишь в суждении рефлексии имеется некоторое определенное содержание, т. е. некоторое содержание вообще; ибо это содержание есть рефлектированное в тождество определение формы как отличное от формы, поскольку она различенная определенность, каковой она еще продолжает быть как суждение. В суждении наличного бытия содержание есть лишь непосредственное или абстрактное, неопределенное содержание. - Примерами рефлективных суждений могут поэтому служить следующие суждения: "Человек смертей", "вещи преходящи", "эта вещь полезна", "вредна"; "твердость", "упругость тел", "счастье" и тому подобное суть такие характерные предикаты. Они выражают собой такую существенность, которая, однако, есть определение в отношении [к чему-то ] или охватывающая всеобщность. Эта всеобщность, которая определится далее в движении рефлективного суждения, еще отлична от всеобщности понятия, как таковой; хотя она уже и не абстрактная всеобщность качественного суждения, однако она еще находится в соотношении с тем непосредственным, из которого она происходит, и это непосредственное лежит в основании ее отрицательности. Понятие дает наличному бытию прежде всего определения отношения, определяет его как продолжение их самих в различном многообразии существования, так что истинно всеобщее есть, правда, их внутренняя сущность, но в явлении, и эта релятивная природа, иначе говоря, ил признак еще не есть их в-себе-и-для-себя-сущее.
Естественно, казалось бы, определить рефлективное суждение как суждение количества, подобно тому как суждение наличного бытия было определено и как качественное суждение. Но так же как непосредственность в суждении наличного бытия была не только сущей, но по существу своему также опосредствованной и абстрактной непосредственностью, так и здесь эта снятая непосредственность есть не только снятое качество, стало быть, не только количество; напротив, подобно тому как качество есть самая внешняя непосредственность, так и количество есть таким же образом самое внешнее из принадлежащих опосредствованию определений.
По поводу определения, каким оно в своем движении выступает в рефлективном суждении, следует еще заметить, что в суждении наличного бытия движение этого определения обнаруживалось в предикате, так как это суждение имело определение непосредственности, и поэтому субъект выступал как то, что лежит в основании. По этой причине в рефлективном суждении акт определения совершается в субъекте, так как это суждение имеет своим определением рефлектированное в-себе-бытие. Суть здесь составляет поэтому всеобщее или предикат; предикат составляет [здесь 1 поэтому то лежащее в основании, чем следует мерить субъект и соответственно чему должен быть определен субъект Однако и предикат получает дальнейшее определение через дальнейшее развитие формы субъекта, но получает его косвенно, предыдущее же определение оказывается по указанной выше причине прямым дальнейшим определением.
Что касается объективного значения [рефлективного] суждения то в нем единичное вступает в наличное бытие через свою всеобщность, но как остающееся в существенном определении отношения, в существенности, сохраняющейся через все многообразие явления; субъект должен быть тем, чтб определено в себе и для себя; эту определенность он имеет в своем предикате. С другой стороны, единичное рефлектировано в этот свои предикат который есть его всеобщая сущность; тем самым субъект есть существующее и являющееся. Предикат в этом суждении уже не присущ субъекту; скорее он в-себе-сущее, под которое подведено это единичное как акцидентальное. Если суждения наличного бытия можно определить и как суждения присущности (Urteile der Inbarenz), то суждения рефлексии-это скорее суждения подведения (Urteile der Subsumtion).
а) Сингулярное суждение (Das singulare Urteil)
Итак, непосредственное рефлективное суждение гласит опять-таки: "Единичное всеобще"; но субъект и предикат имеет указанное выше значение; поэтому можно точнее выразить эти суждение так: "Вот это (Dieses) есть нечто по существу своему всеобщее".
Но некоторое "вот это" не есть нечто по существу своему всеобщее. Указанное выше положительное по своей всеобщей форме суждение вообще следует брать отрицательно. Но так как суждение рефлексии есть не просто нечто положительное, то и отрицание прямо не касается предиката, который в этом суждении не присущ [субъекту], а есть в-себе-сущее. Субъект есть скорее то, что изменчиво и подлежит определению. Поэтому отрицательное суждение следует здесь формулировать так: не некоторое это вот (Nicht ein Dieses) есть нечто всеобщее рефлексии; такое "в себе" обладает более общим существованием, чем существование лишь в "вот этом". Сингулярное суждение имеет поэтому свою ближайшую истину в партикулярном суждении.
в) Партикулярное суждение (Das partikulare Urteil)
Неединичность субъекта, которая должна быть положена вместо его сингулярности в первом рефлективном суждении, есть особенность. Но единичность определена в рефлективном суждении как существенная единичность; поэтому особенность не может быть простым, абстрактным определением, в котором единичное было бы снято и существующее исчезло бы в основании, а может быть дана лишь как расширение его во внешней рефлексии; поэтому субъектом служат "некоторые вот эти" или "некоторое особенное множество единичных".
Это суждение: "некоторые единичные суть нечто всеобщее рефлексии" выступает прежде всего как положительное суждение, но оно в такой же мере и отрицательное; ибо "некоторое" содержит всеобщность; со стороны этой всеобщности его можно рассматривать как объемлющее; но поскольку "некоторое" есть особенность, оно и не соответствует всеобщности. Отрицательное определение, полученное субъектом благодаря переходу сингулярного суждения [в партикулярное], есть, как показано выше, также определение соотнесения, связки. - В суждении "некоторые люди счастливы" заключается непосредственный вывод: "некоторые люди не счастливы". Если некоторые вещи полезны, то именно поэтому некоторые вещи не полезны. Положительное и отрицательное суждения уже не оказываются одно вне другого; нет, партикулярное суждение непосредственно содержит оба суждения вместе именно потому, что оно рефлективное суждение. - Но в силу этого партикулярное суждение неопределенно.
Если мы в примерах такого суждения будем, далее, рассматривать субъект "некоторые люди", "некоторые животные" и т. д., то окажется, что, кроме партикулярного определения формы "некоторые", он содержит еще и определение содержания - "человек" и т. д. Субъект Сингулярного суждения можно было выразить [словами ]: "этот человек", - сингулярность, которая, собственно говоря, принадлежит к сфере внешнего показывания; правильнее поэтому выразить субъект [каким-нибудь словом], например, "Кай". Субъектом же партикулярного суждения уже не могут быть "некоторые Каи"; ведь Кай должен быть единичным, как таковым. К [слову] "некоторые" присоединяется поэтому более всеобщее содержание, например "люди", "животные" и т. д. Это не только эмпирическое содержание, но и определяемое формой суждения, а именно, содержание есть [здесь] нечто всеобщее, ибо [слово] "некоторые" содержит всеобщность, и эта всеобщность должна быть в то же время отделена от единичных, так как в основании лежит рефлектированная единичность. Говоря точнее, эта всеобщность есть также всеобщая природа или род ("человек", "животное"), предвосхищая ту всеобщность, которая есть результат рефлективного суждения, подобно тому как положительное суждение, имея субъектом единичное, предвосхищало то определение, которое есть результат суждения наличного бытия.
Тем, что субъект содержит единичные [моменты], их отношение к особенности и всеобщую природу, он уже положен как тотальность определений понятия. Но это, собственно говоря, внешнее соображение. То, что с самого начала положено в субъекте его формой как взаимное отношение, есть расширение "вот этого" до особенности; однако это обобщение не соответствует ему; "вот это" есть нечто вполне определенное, но "некоторые вот эти" неопределенны. Расширение должно касаться самого "вот этого", должно, стало быть, соответствовать ему, быть вполне определенным; таковым расширением служит тотальность или непосредственно всеобщность вообще.
Эта всеобщность имеет своим основанием "вот это", ибо единичное есть здесь то, что рефлектировано в себя; поэтому его дальнейшие определения движутся в нем внешним образом, и подобно тому как особенность в силу этого определилась как "некоторые", так и всеобщность, которой достиг субъект, есть общность (Allheit30), и партикулярное суждение перешло в универсальное.
с) Универсальное суждение (Das universelle Urteil)
Всеобщность в том виде, в каком она присуща субъекту универсального суждения, есть внешняя всеобщность рефлексии, общность (Allheit), "все" даны как единичные; единичное остается здесь неизменным. Вот почему эта всеобщность есть лишь охват отдельно существующих единичных; она некоторая одинаковость (Gemeinschaftlichkeit), присущая им лишь при сопоставлении. Эта одинаковость обычно возникает прежде всего перед субъективным представлением, когда идет речь о всеобщности. Как на ближайшее основание того, почему то или иное определение следует рассматривать как всеобщее, указывают на то, что оно принадлежит многим. - И при [математическом] анализе перед умом предстает главным образом это понятие всеобщности, когда, например, разложение функции в ряд на многочлен (Polynomiuin) считается более всеобщим, чем разложение этой же функции на двучлен (Binoinium), так как, дескать, в многочлене представлено больше единичностей, чем в двучлене. Требовать, чтобы функция была представлена в своей всеобщности, можно, собственно говоря, только от всечлена, от исчерпавшей себя бесконечности; но здесь сама собой устанавливается граница такого требования, и изображение бесконечного множества должно удовлетвориться его долженствованием и потому также и многочленом. На самом же деле уже двучлен есть всечлен в тех случаях, когда метод или правило касается лишь зависимости одного члена от другого и зависимость многих членов от предшествующих им не партикуляризируется, а имеет своей основой одну и ту же функцию. Метод или правило следует рассматривать как истинно всеобщее; при дальнейшем разложении в ряд или при разложении в ряд многочлена это правило лишь повторяется; от увеличения количества членов оно, стало быть, вовсе не приобретает больше всеобщности. Уже раньше шла речь о дурной бесконечности и связанных с ней заблуждениях; всеобщность понятия - это достигнутая потусторонность; указанная же бесконечность остается отягощенной потусторонним как чем-то недостижимым, поскольку она. остается просто прогрессом в бесконечное. Если, говоря о всеобщности, представляют себе лишь общность (Allheit), [т. е.] такую всеобщность, которая должна быть исчерпана единичными как единичными, то, значит, вновь впадают в дурную бесконечность, или же здесь за общность принимается то, чтб есть лишь множество (Vielheit). Однако множество, как бы оно ни было велико, всецело остается лишь партикулярностью и не есть общность. - Но мерещится при этом в-себе-и-для-себя-сущая всеобщность понятия, которое и прорывается сквозь неподвижную единичность (за которую держится представление) и внешний момент рефлексии представления и подменяет общность тотальностью или, вернее, категорическим в-себе-и-для-себя-бытием.
Это и иначе обнаруживается в общности, которая вообще есть эмпирическая всеобщность. Поскольку единичное предполагается как нечто непосредственное и потому его находят в наличии и принимают извне, постольку рефлексия, связывающая его в общность, столь же внешняя ему. Но так как единичное как "вот это" совершенно безразлично к этой рефлексии, то всеобщность и такого рода единичное не могут объединиться в одно единство. Эмпирическая общность остается поэтому задачей, долженствованием (Sullen), которое, таким образом, не может быть представлено как бытие. Эмпирически всеобщее предложение (ведь и такого рода предложения выставляются) основывается на молчаливом согласии, что если только нельзя привести ни одного примера чего-то противоположного, то множество случаев должно считаться общностью; иначе говоря, что субъективную общность, а именно общность ставших известными случаев можно принять за объективную общность.
При ближайшем же рассмотрении занимающего нас здесь универсального суждения оказывается, что субъект, который, как было отмечено выше, содержит в-себе-и-для-себя-сущую всеобщность как предположенную, теперь имеет ее в самом себе и как положенную. "Все люди" означает, во-первых, род "человек", во-вторых, этот же род в его порозненности, но так, что единичные в то же время расширены до всеобщности рода; наоборот, всеобщность определена этой связью с единичностью столь же полно, как и единичность; тем самым положенная всеобщность стала равной той, которая предположена.
Но, собственно говоря, не следует принимать во внимание предположенное, а раньше всего следует отдельно рассмотреть результат, полученный в определении формы. - Единичность, расширившись до общности, положена как отрицательность, которая есть тождественное соотношение с собой. Тем самым она не осталась той первой единичностью, какова, например, единичность Кая, а есть определение, тождественное со всеобщностью, или абсолютная определенность (Bestimmtsein) всеобщего. - Та первая единичность сингулярного суждения не была непосредственной единичностью положительного суждения, а возникла благодаря диалектическому движению суждения наличного бытия вообще; она была уже определена к тому, чтобы быть отрицательным тождеством определений указанного суждения. Это и есть истинное предполагание в рефлективном суждении; в противоположность совершающемуся в этом суждении полаганию та первая определенность единичности была ее в-себе [-бытием]; то, что единичность тем самым есть в себе, теперь положено движением рефлективного суждения, а именно, единичность положена как тождественное соотношение того, что определено, с самим собой. Благодаря этому та рефлексия, которая расширяет единичность до общности, уже не внешняя этой единичности, а только становится для себя тем, что она есть в себе. - Таким образом, истинный результат - это объективная всеобщность. Тем самым субъект сбросил с себя присущее рефлективному суждению определение формы, переходившее от "вот этого" через "некоторое" к "общности"; вместо "все люди" теперь надо сказать "человек" (der Mensch).
Всеобщность, возникшая благодаря этому, есть род, - такая всеобщность, которая в самой себе конкретна. Род не присущ субъекту, т. е. он не единичное свойство и вообще не свойство субъекта; всякую порозненную определенность род содержит растворенной в своей субстанциальной изначальное (Gediegenheit). - Будучи положен как это отрицательное тождество с собой, род есть по существу своему субъект; но он уже не подведен под свой предикат. Тем самым теперь вообще изменяется природа рефлективного суждения.
Рефлективное суждение было по существу своему суждением подведения. Предикат был определен по отношению к своему субъекту как в-себе-сущее всеобщее; по своему содержанию предикат мог быть принят за существенное определение отношения или же за признак, - определение, по которому субъект есть лишь существенное явление. Но определенный как объективная всеобщность, он уже не подводится под такое определение отношения или охватывающей рефлексии; такой предикат есть по сравнению с этой всеобщностью скорее некоторое особенное. Тем самым отношение субъекта и предиката [здесь] стало обратным, и таким образом суждение прежде всего сняло себя.
Это снятие суждения совпадает с тем, чем становится определение связки, которое мы должны еще рассмотреть; снятие определений суждения и переход их в связку - это одно и то же. А именно, поскольку субъект возвысился до всеобщности, он в этом определении стал равен предикату, который, будучи рефлектированной всеобщностью, объемлет собой и особенность; поэтому субъект и предикат тождественны, т. е. они слились в связку. Это тождество есть род или в-себе-и-для-себя-сущая природа вещи. Следовательно, поскольку это тождество снова расщепляется на суждение, субъект и предикат соотносятся друг с другом благодаря внутренней природе; это - соотношение необходимости, в котором указанные определения суждения суть лишь несущественные различия. - То, что подходит ко всем единичным [вещам ] какого-нибудь рода, подходит, естественно, и к роду - вот непосредственный вывод и выражение того, что получилось раньше, а именно, что субъект, например, все люди, отбрасывает определение своей формы и вместо "все люди" следует сказать человек (der Mensch). - Эта в-себе-и-для-себя-сущая связь составляет основу нового суждения - суждения необходимости.
С. СУЖДЕНИЕ НЕОБХОДИМОСТИ (DAS URTEIL DER NOTWENDIGKEIT)
Определение, до которого дошла в своем развитии всеобщность, есть, как оказалось, в-себе-и-для-себя-сущая или объективная всеобщность, которой в сфере сущности соответствует субстанциальность. Она отличается от субстанциальности тем, что принадлежит к понятию и потому есть не только внутренняя, но и положенная необходимость своих определений;
иначе говоря, тем, что различие ей имманентно, между тем как субстанция имеет свое различие лишь в своих акциденциях, а не как принцип внутри самой себя.
В суждении же эта объективная всеобщность положена; тем самым она дана с этой ее существенной определенностью как, во-первых, имманентной ей и, во-вторых, отличной от нее как от особенности, субстанциальную основу которой составляет указанная всеобщность. Таким образом она определена как род и вид .
а) Категорическое суждение (Das kategorische Urteil)
Род разделяется, т. е. по существу своему распадается (stosst sich ab) на виды; он есть род, лишь поскольку он объемлет собой виды; вид есть вид, лишь поскольку он, с одной стороны, существует в единичных [вещах ], а с другой поскольку он в роде есть некоторая высшая всеобщность. - Такую всеобщность и имеет категорическое суждение своим предикатом, в котором субъект находит свою имманентную природу. Но само оно лишь первое или непосредственное суждение необходимости; поэтому определенности субъекта, благодаря которой он в противоположность роду есть особенное, а в противоположность виду единичное, свойственна непосредственность внешнего существования. - Но и объективная всеобщность имеет здесь еще только свою непосредственную партикуляризацию; с одной стороны, она сама поэтому есть определенная всеобщность, по сравнению с которой имеются высшие роды; с другой же стороны, она не обязательно ближайшая всеобщность, т. е. ее определенность не обязательно есть принцип специфической особенности субъекта. Но что здесь необходимо - это субстанциальное тождество субъекта и предиката, по сравнению с которым то особое, чем субъект отличается от предиката, дано лишь как несущественная положенность или даже лишь как название; субъект в своем предикате рефлектирован в свое в-себе-и-для-себя-бытие. - Такой предикат нельзя смешивать с предикатами рассмотренных выше суждений; например, если объединяют в один класс суждения:
"Всеобщее есть всеобщее".
В обоих этих суждениях, которые в предшествующем изложении получались благодаря внешней рефлексии, предикат уже выражен в своей положительности. Но сначала само отрицание отрицательного суждения должно выступить в форме отрицательного суждения. Выяснилось, что в нем еще остались положительное соотношение субъекта с предикатом и всеобщая сфера предиката. С этой стороны, стало быть, отрицательное суждение содержало более очищенную от ограниченности всеобщность, чем положительное суждение, а потому оно тем более должно быть отрицаемо относительно субъекта как единичного. Этим путем отрицается весь объем предиката и уже не остается никакого положительного отношения между ним и субъектом. Это - бесконечное суждение.
с) Бесконечное суждение (Das unendliche Urteil)
Отрицательное суждение, точно так же как положительное, не есть истинное суждение. Бесконечное же суждение, долженствующее быть истиной отрицательного суждения, есть в своем отрицательном выражении то, что отрицательно-бесконечно суждение, в котором форма суждения также снята. -Но это - бессмысленное суждение. Оно должно быть суждением, стало быть, содержать соотношение субъекта и предиката; но в то же время в нем не должно быть такого соотношения. - Хотя название бесконечного суждения и приводится, как правило, в обычных сочинениях по логике, но при этом остается неясным, как с ним обстоит дело. - Примеры отрицательно бесконечных суждений легко привести, соединяя отрицательно в качестве субъекта и предиката такие определения, из которых одно не содержит не только определенности другого, но и его всеобщей сферы; так, например, "дух не есть красное, не есть желтое" и т. д., "не есть кислое, щелочное" и т. д., "роза не есть слон", "рассудок не есть стол" и т. п. - Эти суждения правильны, или, как выражаются, истинны, но, несмотря на такую истинность, бессмысленны и пошлы. - Или, вернее, они вовсе не суждения. - Более реальный пример бесконечного суждения - злой поступок. В гражданском правовом процессе нечто отрицается лишь как собственность противной стороны; но при этом признается, что оно должно было бы ей принадлежать, если бы она имела на это право, и оспаривают это нечто лишь на законном основании; следовательно, всеобщая сфера, право, в этом отрицательном суждении признается и сохраняется. Преступление же есть бесконечное суждение, отрицающее не только особенное право, но в то же время и всеобщую сферу, [т. е. отрицающее ] право как право. Оно, правда, правильно в том смысле, что оно есть действительный поступок, но так как этот поступок относится совершенно отрицательно к нравственности, составляющей его всеобщую сферу, то он бессмыслен.
Положительное в бесконечном суждении, в отрицании отрицания, есть рефлексия единичности в самое себя, лишь благодаря чему единичность положена как определенная определенность. "Единичное единично" - таково было его выражение согласно этой рефлексии. Субъект в суждении наличного бытия дан как непосредственное единичное и тем самым как что-то большее, чем лишь нечто вообще. Лишь через опосредствование отрицательного и бесконечного суждения он положен как единичное.
Тем самым единичное положено как непрерывно продолжающееся в своем предикате, который тождествен с ним; ввиду этого и всеобщность равным образом дана уже не как непосредственная всеобщность, а как охват (Zusainmenfassen) различенных [моментов]. Положительно бесконечное суждение также гласит: "Всеобщее всеобще". В этом случае оно положено и как возвращение в само себя.
Этой рефлексией определений суждения в себя суждение теперь сняло себя; в отрицательно бесконечном суждения различие, так сказать, слишком велико, чтобы оно еще оставалось суждением; субъект и предикат [в нем] не соотносятся положительно друг с другом; напротив, в положительно бесконечном суждении имеется лишь тождество, и, полностью лишенное различий, это суждение уже не суждение.
Точнее говоря, сняло себя суждение наличного бытия; тем самым положено то, что содержится в связке суждения, [а именно ] что качественные крайние члены сняты в этом своем тождестве. Но, будучи понятием, это единство непосредственно точно так же вновь расщеплено на свои крайние члены и дано как суждение, определения которого, однако, уже не непосредственные, а рефлектированные в себя. Суждение наличного бытия перешло в суждение рефлексии.
В. СУЖДЕНИЕ РЕФЛЕКСИИ (DAS URTEIL DER REFLEXION)
В возникшем теперь суждении субъект есть нечто единичное, как таковое; равным образом всеобщее уже не абстрактная всеобщность или единичное свойство, а положено как такое всеобщее, которое охватывает себя как единое путем соотнесения различенных [моментов], или (если его рассматривать со стороны содержания разных определений вообще) как такое, в котором сосредоточиваются многообразные свойства и существования. - Если нужно приводить примеры предикатов суждений рефлексии, то они должны быть другого рода, чем для суждений наличного бытия. Собственно говоря, лишь в суждении рефлексии имеется некоторое определенное содержание, т. е. некоторое содержание вообще; ибо это содержание есть рефлектированное в тождество определение формы как отличное от формы, поскольку она различенная определенность, каковой она еще продолжает быть как суждение. В суждении наличного бытия содержание есть лишь непосредственное или абстрактное, неопределенное содержание. - Примерами рефлективных суждений могут поэтому служить следующие суждения: "Человек смертей", "вещи преходящи", "эта вещь полезна", "вредна"; "твердость", "упругость тел", "счастье" и тому подобное суть такие характерные предикаты. Они выражают собой такую существенность, которая, однако, есть определение в отношении [к чему-то ] или охватывающая всеобщность. Эта всеобщность, которая определится далее в движении рефлективного суждения, еще отлична от всеобщности понятия, как таковой; хотя она уже и не абстрактная всеобщность качественного суждения, однако она еще находится в соотношении с тем непосредственным, из которого она происходит, и это непосредственное лежит в основании ее отрицательности. Понятие дает наличному бытию прежде всего определения отношения, определяет его как продолжение их самих в различном многообразии существования, так что истинно всеобщее есть, правда, их внутренняя сущность, но в явлении, и эта релятивная природа, иначе говоря, ил признак еще не есть их в-себе-и-для-себя-сущее.
Естественно, казалось бы, определить рефлективное суждение как суждение количества, подобно тому как суждение наличного бытия было определено и как качественное суждение. Но так же как непосредственность в суждении наличного бытия была не только сущей, но по существу своему также опосредствованной и абстрактной непосредственностью, так и здесь эта снятая непосредственность есть не только снятое качество, стало быть, не только количество; напротив, подобно тому как качество есть самая внешняя непосредственность, так и количество есть таким же образом самое внешнее из принадлежащих опосредствованию определений.
По поводу определения, каким оно в своем движении выступает в рефлективном суждении, следует еще заметить, что в суждении наличного бытия движение этого определения обнаруживалось в предикате, так как это суждение имело определение непосредственности, и поэтому субъект выступал как то, что лежит в основании. По этой причине в рефлективном суждении акт определения совершается в субъекте, так как это суждение имеет своим определением рефлектированное в-себе-бытие. Суть здесь составляет поэтому всеобщее или предикат; предикат составляет [здесь 1 поэтому то лежащее в основании, чем следует мерить субъект и соответственно чему должен быть определен субъект Однако и предикат получает дальнейшее определение через дальнейшее развитие формы субъекта, но получает его косвенно, предыдущее же определение оказывается по указанной выше причине прямым дальнейшим определением.
Что касается объективного значения [рефлективного] суждения то в нем единичное вступает в наличное бытие через свою всеобщность, но как остающееся в существенном определении отношения, в существенности, сохраняющейся через все многообразие явления; субъект должен быть тем, чтб определено в себе и для себя; эту определенность он имеет в своем предикате. С другой стороны, единичное рефлектировано в этот свои предикат который есть его всеобщая сущность; тем самым субъект есть существующее и являющееся. Предикат в этом суждении уже не присущ субъекту; скорее он в-себе-сущее, под которое подведено это единичное как акцидентальное. Если суждения наличного бытия можно определить и как суждения присущности (Urteile der Inbarenz), то суждения рефлексии-это скорее суждения подведения (Urteile der Subsumtion).
а) Сингулярное суждение (Das singulare Urteil)
Итак, непосредственное рефлективное суждение гласит опять-таки: "Единичное всеобще"; но субъект и предикат имеет указанное выше значение; поэтому можно точнее выразить эти суждение так: "Вот это (Dieses) есть нечто по существу своему всеобщее".
Но некоторое "вот это" не есть нечто по существу своему всеобщее. Указанное выше положительное по своей всеобщей форме суждение вообще следует брать отрицательно. Но так как суждение рефлексии есть не просто нечто положительное, то и отрицание прямо не касается предиката, который в этом суждении не присущ [субъекту], а есть в-себе-сущее. Субъект есть скорее то, что изменчиво и подлежит определению. Поэтому отрицательное суждение следует здесь формулировать так: не некоторое это вот (Nicht ein Dieses) есть нечто всеобщее рефлексии; такое "в себе" обладает более общим существованием, чем существование лишь в "вот этом". Сингулярное суждение имеет поэтому свою ближайшую истину в партикулярном суждении.
в) Партикулярное суждение (Das partikulare Urteil)
Неединичность субъекта, которая должна быть положена вместо его сингулярности в первом рефлективном суждении, есть особенность. Но единичность определена в рефлективном суждении как существенная единичность; поэтому особенность не может быть простым, абстрактным определением, в котором единичное было бы снято и существующее исчезло бы в основании, а может быть дана лишь как расширение его во внешней рефлексии; поэтому субъектом служат "некоторые вот эти" или "некоторое особенное множество единичных".
Это суждение: "некоторые единичные суть нечто всеобщее рефлексии" выступает прежде всего как положительное суждение, но оно в такой же мере и отрицательное; ибо "некоторое" содержит всеобщность; со стороны этой всеобщности его можно рассматривать как объемлющее; но поскольку "некоторое" есть особенность, оно и не соответствует всеобщности. Отрицательное определение, полученное субъектом благодаря переходу сингулярного суждения [в партикулярное], есть, как показано выше, также определение соотнесения, связки. - В суждении "некоторые люди счастливы" заключается непосредственный вывод: "некоторые люди не счастливы". Если некоторые вещи полезны, то именно поэтому некоторые вещи не полезны. Положительное и отрицательное суждения уже не оказываются одно вне другого; нет, партикулярное суждение непосредственно содержит оба суждения вместе именно потому, что оно рефлективное суждение. - Но в силу этого партикулярное суждение неопределенно.
Если мы в примерах такого суждения будем, далее, рассматривать субъект "некоторые люди", "некоторые животные" и т. д., то окажется, что, кроме партикулярного определения формы "некоторые", он содержит еще и определение содержания - "человек" и т. д. Субъект Сингулярного суждения можно было выразить [словами ]: "этот человек", - сингулярность, которая, собственно говоря, принадлежит к сфере внешнего показывания; правильнее поэтому выразить субъект [каким-нибудь словом], например, "Кай". Субъектом же партикулярного суждения уже не могут быть "некоторые Каи"; ведь Кай должен быть единичным, как таковым. К [слову] "некоторые" присоединяется поэтому более всеобщее содержание, например "люди", "животные" и т. д. Это не только эмпирическое содержание, но и определяемое формой суждения, а именно, содержание есть [здесь] нечто всеобщее, ибо [слово] "некоторые" содержит всеобщность, и эта всеобщность должна быть в то же время отделена от единичных, так как в основании лежит рефлектированная единичность. Говоря точнее, эта всеобщность есть также всеобщая природа или род ("человек", "животное"), предвосхищая ту всеобщность, которая есть результат рефлективного суждения, подобно тому как положительное суждение, имея субъектом единичное, предвосхищало то определение, которое есть результат суждения наличного бытия.
Тем, что субъект содержит единичные [моменты], их отношение к особенности и всеобщую природу, он уже положен как тотальность определений понятия. Но это, собственно говоря, внешнее соображение. То, что с самого начала положено в субъекте его формой как взаимное отношение, есть расширение "вот этого" до особенности; однако это обобщение не соответствует ему; "вот это" есть нечто вполне определенное, но "некоторые вот эти" неопределенны. Расширение должно касаться самого "вот этого", должно, стало быть, соответствовать ему, быть вполне определенным; таковым расширением служит тотальность или непосредственно всеобщность вообще.
Эта всеобщность имеет своим основанием "вот это", ибо единичное есть здесь то, что рефлектировано в себя; поэтому его дальнейшие определения движутся в нем внешним образом, и подобно тому как особенность в силу этого определилась как "некоторые", так и всеобщность, которой достиг субъект, есть общность (Allheit30), и партикулярное суждение перешло в универсальное.
с) Универсальное суждение (Das universelle Urteil)
Всеобщность в том виде, в каком она присуща субъекту универсального суждения, есть внешняя всеобщность рефлексии, общность (Allheit), "все" даны как единичные; единичное остается здесь неизменным. Вот почему эта всеобщность есть лишь охват отдельно существующих единичных; она некоторая одинаковость (Gemeinschaftlichkeit), присущая им лишь при сопоставлении. Эта одинаковость обычно возникает прежде всего перед субъективным представлением, когда идет речь о всеобщности. Как на ближайшее основание того, почему то или иное определение следует рассматривать как всеобщее, указывают на то, что оно принадлежит многим. - И при [математическом] анализе перед умом предстает главным образом это понятие всеобщности, когда, например, разложение функции в ряд на многочлен (Polynomiuin) считается более всеобщим, чем разложение этой же функции на двучлен (Binoinium), так как, дескать, в многочлене представлено больше единичностей, чем в двучлене. Требовать, чтобы функция была представлена в своей всеобщности, можно, собственно говоря, только от всечлена, от исчерпавшей себя бесконечности; но здесь сама собой устанавливается граница такого требования, и изображение бесконечного множества должно удовлетвориться его долженствованием и потому также и многочленом. На самом же деле уже двучлен есть всечлен в тех случаях, когда метод или правило касается лишь зависимости одного члена от другого и зависимость многих членов от предшествующих им не партикуляризируется, а имеет своей основой одну и ту же функцию. Метод или правило следует рассматривать как истинно всеобщее; при дальнейшем разложении в ряд или при разложении в ряд многочлена это правило лишь повторяется; от увеличения количества членов оно, стало быть, вовсе не приобретает больше всеобщности. Уже раньше шла речь о дурной бесконечности и связанных с ней заблуждениях; всеобщность понятия - это достигнутая потусторонность; указанная же бесконечность остается отягощенной потусторонним как чем-то недостижимым, поскольку она. остается просто прогрессом в бесконечное. Если, говоря о всеобщности, представляют себе лишь общность (Allheit), [т. е.] такую всеобщность, которая должна быть исчерпана единичными как единичными, то, значит, вновь впадают в дурную бесконечность, или же здесь за общность принимается то, чтб есть лишь множество (Vielheit). Однако множество, как бы оно ни было велико, всецело остается лишь партикулярностью и не есть общность. - Но мерещится при этом в-себе-и-для-себя-сущая всеобщность понятия, которое и прорывается сквозь неподвижную единичность (за которую держится представление) и внешний момент рефлексии представления и подменяет общность тотальностью или, вернее, категорическим в-себе-и-для-себя-бытием.
Это и иначе обнаруживается в общности, которая вообще есть эмпирическая всеобщность. Поскольку единичное предполагается как нечто непосредственное и потому его находят в наличии и принимают извне, постольку рефлексия, связывающая его в общность, столь же внешняя ему. Но так как единичное как "вот это" совершенно безразлично к этой рефлексии, то всеобщность и такого рода единичное не могут объединиться в одно единство. Эмпирическая общность остается поэтому задачей, долженствованием (Sullen), которое, таким образом, не может быть представлено как бытие. Эмпирически всеобщее предложение (ведь и такого рода предложения выставляются) основывается на молчаливом согласии, что если только нельзя привести ни одного примера чего-то противоположного, то множество случаев должно считаться общностью; иначе говоря, что субъективную общность, а именно общность ставших известными случаев можно принять за объективную общность.
При ближайшем же рассмотрении занимающего нас здесь универсального суждения оказывается, что субъект, который, как было отмечено выше, содержит в-себе-и-для-себя-сущую всеобщность как предположенную, теперь имеет ее в самом себе и как положенную. "Все люди" означает, во-первых, род "человек", во-вторых, этот же род в его порозненности, но так, что единичные в то же время расширены до всеобщности рода; наоборот, всеобщность определена этой связью с единичностью столь же полно, как и единичность; тем самым положенная всеобщность стала равной той, которая предположена.
Но, собственно говоря, не следует принимать во внимание предположенное, а раньше всего следует отдельно рассмотреть результат, полученный в определении формы. - Единичность, расширившись до общности, положена как отрицательность, которая есть тождественное соотношение с собой. Тем самым она не осталась той первой единичностью, какова, например, единичность Кая, а есть определение, тождественное со всеобщностью, или абсолютная определенность (Bestimmtsein) всеобщего. - Та первая единичность сингулярного суждения не была непосредственной единичностью положительного суждения, а возникла благодаря диалектическому движению суждения наличного бытия вообще; она была уже определена к тому, чтобы быть отрицательным тождеством определений указанного суждения. Это и есть истинное предполагание в рефлективном суждении; в противоположность совершающемуся в этом суждении полаганию та первая определенность единичности была ее в-себе [-бытием]; то, что единичность тем самым есть в себе, теперь положено движением рефлективного суждения, а именно, единичность положена как тождественное соотношение того, что определено, с самим собой. Благодаря этому та рефлексия, которая расширяет единичность до общности, уже не внешняя этой единичности, а только становится для себя тем, что она есть в себе. - Таким образом, истинный результат - это объективная всеобщность. Тем самым субъект сбросил с себя присущее рефлективному суждению определение формы, переходившее от "вот этого" через "некоторое" к "общности"; вместо "все люди" теперь надо сказать "человек" (der Mensch).
Всеобщность, возникшая благодаря этому, есть род, - такая всеобщность, которая в самой себе конкретна. Род не присущ субъекту, т. е. он не единичное свойство и вообще не свойство субъекта; всякую порозненную определенность род содержит растворенной в своей субстанциальной изначальное (Gediegenheit). - Будучи положен как это отрицательное тождество с собой, род есть по существу своему субъект; но он уже не подведен под свой предикат. Тем самым теперь вообще изменяется природа рефлективного суждения.
Рефлективное суждение было по существу своему суждением подведения. Предикат был определен по отношению к своему субъекту как в-себе-сущее всеобщее; по своему содержанию предикат мог быть принят за существенное определение отношения или же за признак, - определение, по которому субъект есть лишь существенное явление. Но определенный как объективная всеобщность, он уже не подводится под такое определение отношения или охватывающей рефлексии; такой предикат есть по сравнению с этой всеобщностью скорее некоторое особенное. Тем самым отношение субъекта и предиката [здесь] стало обратным, и таким образом суждение прежде всего сняло себя.
Это снятие суждения совпадает с тем, чем становится определение связки, которое мы должны еще рассмотреть; снятие определений суждения и переход их в связку - это одно и то же. А именно, поскольку субъект возвысился до всеобщности, он в этом определении стал равен предикату, который, будучи рефлектированной всеобщностью, объемлет собой и особенность; поэтому субъект и предикат тождественны, т. е. они слились в связку. Это тождество есть род или в-себе-и-для-себя-сущая природа вещи. Следовательно, поскольку это тождество снова расщепляется на суждение, субъект и предикат соотносятся друг с другом благодаря внутренней природе; это - соотношение необходимости, в котором указанные определения суждения суть лишь несущественные различия. - То, что подходит ко всем единичным [вещам ] какого-нибудь рода, подходит, естественно, и к роду - вот непосредственный вывод и выражение того, что получилось раньше, а именно, что субъект, например, все люди, отбрасывает определение своей формы и вместо "все люди" следует сказать человек (der Mensch). - Эта в-себе-и-для-себя-сущая связь составляет основу нового суждения - суждения необходимости.
С. СУЖДЕНИЕ НЕОБХОДИМОСТИ (DAS URTEIL DER NOTWENDIGKEIT)
Определение, до которого дошла в своем развитии всеобщность, есть, как оказалось, в-себе-и-для-себя-сущая или объективная всеобщность, которой в сфере сущности соответствует субстанциальность. Она отличается от субстанциальности тем, что принадлежит к понятию и потому есть не только внутренняя, но и положенная необходимость своих определений;
иначе говоря, тем, что различие ей имманентно, между тем как субстанция имеет свое различие лишь в своих акциденциях, а не как принцип внутри самой себя.
В суждении же эта объективная всеобщность положена; тем самым она дана с этой ее существенной определенностью как, во-первых, имманентной ей и, во-вторых, отличной от нее как от особенности, субстанциальную основу которой составляет указанная всеобщность. Таким образом она определена как род и вид .
а) Категорическое суждение (Das kategorische Urteil)
Род разделяется, т. е. по существу своему распадается (stosst sich ab) на виды; он есть род, лишь поскольку он объемлет собой виды; вид есть вид, лишь поскольку он, с одной стороны, существует в единичных [вещах ], а с другой поскольку он в роде есть некоторая высшая всеобщность. - Такую всеобщность и имеет категорическое суждение своим предикатом, в котором субъект находит свою имманентную природу. Но само оно лишь первое или непосредственное суждение необходимости; поэтому определенности субъекта, благодаря которой он в противоположность роду есть особенное, а в противоположность виду единичное, свойственна непосредственность внешнего существования. - Но и объективная всеобщность имеет здесь еще только свою непосредственную партикуляризацию; с одной стороны, она сама поэтому есть определенная всеобщность, по сравнению с которой имеются высшие роды; с другой же стороны, она не обязательно ближайшая всеобщность, т. е. ее определенность не обязательно есть принцип специфической особенности субъекта. Но что здесь необходимо - это субстанциальное тождество субъекта и предиката, по сравнению с которым то особое, чем субъект отличается от предиката, дано лишь как несущественная положенность или даже лишь как название; субъект в своем предикате рефлектирован в свое в-себе-и-для-себя-бытие. - Такой предикат нельзя смешивать с предикатами рассмотренных выше суждений; например, если объединяют в один класс суждения: