Генон Рене. Символы священной науки

   Перевернутое древо есть не только, как мы сейчас сказали, «макрокосмический» символ; оно также иногда и по тем же причинам является символом «микрокосмическим», т. е. символом человека; так, Платон говорит, что "человек есть небесное растение, а это значит, что он похож на перевернутое дерево, корни которого стремятся к небу, а ветви — вниз, к земле". В нашу эпоху оккультисты много злоупотребляли этой символикой, для них имеющей ценность всего лишь простого сравнения, глубинный смысл которой полностью от них ускользает и которое они истолковывают самым грубым «материализованным» образом, пытаясь обосновать его соображениями анатомическими или, скорее, «морфологическими», на редкость вздорными. Таков пример, среди прочих, искажений, которым они подвергают отрывочные традиционные понятия, пытаясь встроить их, не понимая их сути, в свои собственные концепции. ^[571]
   Из двух санскритских терминов, главным образом используемых для обозначения "Мирового Древа", один, ньягродха, дает повод для любопытного замечания в том же роде, ибо он означает буквально "растущий вниз" — и не только потому, что такой рост и в самом деле олицетворяется воздушными корнями в пространстве дерева, носящего это имя, но также и потому, что когда речь идет о символическом дереве, последнее и само рассматривается как перевернутое. ^[572]Следовательно, именно к этому положению дерева прилагается понятие ньягродха, тогда как другое обозначение, ашваттха, похоже, по крайней мере первоначально, подразумевает нормальное положение дерева, хотя впоследствии различие не проводилось столь же четко. Это слово, ашваттха, истолковывается в значении «коновязь», и этот конь, являясь здесь символом Агни или Солнца, либо же того и другого одновременно, должен рассматриваться как завершивший свой бег, когда достигнута "Ось Мира". ^[573]Напомним в этой связи, что в различных традициях образ солнца также связан с образом дерева, хотя и по-другому, ибо там оно изображается как плод "Мирового Древа". Плод этот отделяется от древа в начале цикла и вновь возвращается к нему в конце, так что и в этом случае дерево также действительно оказывается "стоянкой Солнца". ^[574]
   Что же касается Агни, то здесь есть нечто большее: он сам отождествляется с "Мировым Древом", откуда его имя Ванаспати, или "Повелитель деревьев". И такое отождествление сообщает осевому «Древу» огненную природу, явно родственную "Неопалимой купине", которая, впрочем, как место и основа проявления Божества, должна также мыслиться имеющей «центральное» положение. Ранее мы говорили об "огненном столбе" или о "столбе дыма" Агни как замещающем в иных случаях дерево или столп в качестве «осевого» изображения; и только что сделанное примечание окончательно объясняет эту равнозначность и сообщает ей все ее значение. ^[575]
   А. Кумарасвами приводит в этой связи отрывок из Зогара, где "Древо Жизни", — которое, кстати, описывается как "простирающееся сверху вниз", следовательно, как перевернутое, — изображается как "Древо Света", что полностью согласуется с этой же самой идентификацией. А мы можем добавить к этому еще и другое уподобление, извлеченное из исламской традиции и не менее примечательное. В суре Свет ^[576]говорится о "древе благословенном", т. е. исполненном духовных излучений, ^[577]которое не находится "ни на востоке, ни на западе", что четко обозначает его позицию как «центральную», или "осевую". ^[578]И это древо есть олива, чье масло поддерживает свет в лампаде; этот свет символизирует свет Аллаха, который реально есть сам Аллах, потому что, как говорится в начале того же самого стиха, "Аллах — есть Свет небес и земли". Очевидно, что если древо представляется здесь оливой, то это в силу освещающей способности извлекаемого из ее плодов масла, следовательно, огненной и световой природы, заключенной в ней. Следовательно, и здесь также речь идет о "Древе Света". С другой стороны, по крайней мере в одном из индуистских текстов, которые описывают перевернутое дерево, ^[579]последнее подчеркнуто отождествляется с Брахмой. Если же в других случаях оно отождествляется с Агни, в этом нет никакого противоречия, потому что Агни, в ведической традиции, есть лишь одно из имен и аспектов Брахмы. В текстах Корана это Аллах в образе Света освещает все миры. ^[580]Наверняка было бы затруднительно продвинуть уподобление еще дальше, и мы имеем здесь еще один из самых поразительных примеров единодушного согласия всех традиций.

52. Дерево и ваджра ^[581]

   Выше мы рассмотрели схему дерева с тремя ветвями и тремя корнями, построенную на основе общего символа аналогии и доступную рассмотрению в двух противоположных направлениях; добавим еще несколько дополнительных примечаний в этой связи, которые позволят лучше выявить тесную связь, существующую между внешне различными символами "Оси Мира". В самом деле, как легко понять из приведенного ниже изображения, схема, о которой идет речь, по сути своей идентична изображению двойной ваджры, две противоположных оконечности которой равным образом воспроизводят символику аналогии, о которой мы говорили.
   В одном из наших предыдущих исследований, где речь шла о ваджре, мы уже указывали на это сходство в связи с тройственностью, которая часто встречается в «осевой» символике и имеет целью изобразить одновременно саму ось — естественно, занимающую центральное положение — и два космических потока, слева и справа, являющиеся ее спутниками. Пример такой тройственности являют некоторые изображения "Мирового Древа"; и мы отмечали, что "в этом случае парная тройственность ветвей и корней еще более точно напоминает такую же тройственность оконечностей ваджры", которые, как известно, имеют форму трезубца, или тришулы. ^[582]
 

   Можно было бы, однако, задаться вопросом, способно ли таким образом установленное подобие между древом и символом молнии, которые на первый взгляд представляются вещами столь различными, быть прослежено дальше простого факта этого, очевидно, общего для них «осевого» значения. Ответ на этот вопрос находится в том, что мы сказали относительно огненной природы "Мирового Древа", с которым в ведической символике отождествляется и сам Агни в качестве Ванаспати и точным эквивалентом которого является, стало быть, "огненный столб" как олицетворение оси. Ясно, что молния равным образом имеет огненную или световую природу; впрочем, вспышка молнии является одним из самых распространенных символов «озарения», понимаемого в смысле интеллектуальном или духовном. "Древо Света", о котором мы говорили, пересекает и озаряет все миры; согласно отрывку из Зогара, цитируемому в этой связи А. Кумарасвами, "озарение начинается на вершине и распространяется по прямой линии через весь ствол целиком; такое распространение света может легко ассоциироваться с идеей молнии. Кроме того, "Ось Мира" вообще всегда более или менее явно рассматривается как светящаяся; у нас уже был случай напомнить, что Платон описывает ее именно как "светящуюся алмазную ось", что точно и еще более непосредственно соотносится с одним из аспектов ваджры, потому что последняя имеет значение одновременно и «молнии», и "алмаза". ^[583]
   Есть еще и другое: одним из самых распространенных наименований осевого древа в различных традициях является "Древо Жизни"; но известно, какую непосредственную связь устанавливают традиционные доктрины между «Светом» и «Жизнью». Мы не будем более подробно останавливаться на этом, поскольку уже рассматривали данный вопрос; ^[584]напомним еще только, поскольку он непосредственно относится к нашей теме, тот факт, что еврейская Каббала соединяет оба понятия в символике "росы света", источаемой "Древом Жизни". Сверх того, в некоторых отрывках из Зогара, которые г-н Кумарасвами равным образом цитирует в ходе своего исследования о "перевернутом дереве" и в которых речь идет о двух деревьях, верхнем и нижнем, т. е. в некотором роде наложенных друг на друга, эти два дерева обозначаются, соответственно, как "Древо Жизни" и "Древо Смерти". А это, напоминая к тому же о символической роли двух деревьев в Земном Раю, чрезвычайно значимо как дополнение подобия, которое мы имеем в виду здесь, потому что эти значения «жизни» и «смерти» в действительности связаны также с двойным аспектом молнии, олицетворяемым двумя противоположными направлениями ваджры, как мы уже объясняли это ранее. ^[585]
   Как мы сказали тогда, речь на самом деле идет, в самом общем смысле, о двойственном могуществе — созидания и разрушения, выражением которого в нашем мире являются жизнь и смерть и которое находится в связи с двумя фазами «выдоха» и «вдоха» универсальной проявленности. И соответствие этих двух фаз четко показано в одном из текстов Зогара, на которые мы только что указывали, потому что эти два дерева там изображены как восходящее и нисходящее, так что в некотором роде одно занимает место другого, согласно чередованию дня и ночи. И разве это не делает окончательно очевидной совершенную целостность всей этой символики?

53. Древо Жизни и напиток бессмертия ^[586]

   Говоря о "Мировом Древе", мы упомянули, среди различных его олицетворений, дерево Хаома авестийской традиции; последнее (а точнее, белое Хаома, райское древо, потому что другое, желтое Хаома, есть всего лишь его позднейшее "замещение") находится в особой связи с его аспектом "Древа Жизни", ибо напиток, который приготовляют из него и который также зовется хаома, есть то же самое, что и ведическая сома, которая, как известно, отождествляется с амритой, или "напитком бессмертия". А то, что сома предстает как вытяжка скорее из простого растения, нежели из дерева, не является серьезным аргументом против этого сближения с символикой "Мирового Древа". В самом деле, последнее обозначается множеством имен, и наряду с теми, что соотносятся с деревьями в собственном смысле слова, встречаются также названия «растения» (ошадхи) и даже «тростника» (ветаса). ^[587]
   Если же обратиться к библейской символике Земного Рая, то единственная заметная разница состоит здесь лишь в том, что бессмертие дается не напитком, приготовленным из "Древа Жизни", но самим его плодом; речь здесь, стало быть, идет скорее о "пище бессмертия", а не о напитке. ^[588]Но во всех случаях и всегда это продукт дерева или растения, и продукт, в котором оказывается сконцентрирован сок, в некотором роде являющийся самой «эссенцией» растения. ^[589]Следует заметить также, с другой стороны, что из всей растительной символики Земного Рая одно лишь "Древо Жизни" сохраняется в Небесном Иерусалиме, тогда как вся остальная символика соотносится здесь с минералами; и это дерево приносит тогда двенадцать плодов, которые суть двенадцать «Солнц», что равнозначно двенадцати Адитья индуистской традиции; само же дерево являет их общую природу, единство, к которому они в конце концов возвращаются. ^[590]Можно вспомнить здесь то, что мы говорили о дереве, рассматриваемом как "стоянка Солнца", и о символах, где солнце изображается спускающимся в конце цикла и для отдыха на дерево. Адитья являются сыновьями Адити, и идея «неделимости», которую выражает это имя, очевидно, предполагает «неразложимость», стало быть, «бессмертие»; впрочем, Адити не лишена, в некотором роде, связей с "растительной сущностью", хотя бы потому, что она рассматривается как "богиня земли", ^[591]и в то же время она есть "матерь Дэвов". А оппозиция Адити и Дити, из которой проистекает противопоставление Дэвов и Асуров, может быть соотнесена в этой связи с оппозицией "Древа Жизни" и "Древа Смерти", о которой мы говорили в предыдущем исследовании. Впрочем, эта оппозиция обнаруживается в самой символике солнца, поскольку последнее также отождествляется со «Смертью» (Мритью) в своем аспекте обращенности к "нижнему миру", ^[592]а в то же время оно есть "врата бессмертия", так что можно было бы сказать, что его другой лик, обращенный к области «вне-космической», отождествляется с самим бессмертием. Эта последняя ремарка возвращает нас к тому, что мы говорили ранее по поводу Земного Рая, который реально есть еще часть «космоса», но положение которого виртуально «надкосмично». Именно этим объясняется, что отсюда можно дотянуться до плода "Древа Жизни", что равнозначно тому, как если бы существо, достигшее центра нашего мира (или всякого другого состояния существования), тем самым уже завоевало бессмертие. А то, что верно для Земного Рая, естественно, верно и для Небесного Иерусалима, ибо и тот, и другой суть, в конечном счете, всего лишь два взаимодополняющих аспекта одной и той же реальности, попеременно преобладающие в зависимости от того, рассматривается ли она по отношению к началу или концу космического цикла.
   Само собой разумеется, что все эти соображения должны быть соотнесены с тем фактом, что в различных традициях растительные символы выступают как "залог воскресения и бессмертия": "золотая ветвь" античных мистерий, акация, которая заменяет ее в масонской инициации так же, как вербы или пальмы — в традиции христианской. А также — с ролью, которую вообще играют в символике вечнозеленые деревья и те, что дают не подверженные тлению смолу или камедь. ^[593]С другой стороны, тот факт, что растительность в индуистской традиции иногда рассматривается как имеющая «асурическую» природу, не может служить возражением. В самом деле, созревание растения совершается отчасти в воздухе, отчасти под землей, что в некотором роде означает двойственную природу, в каком-то смысле соотносящуюся, кроме того, с "Древом Жизни" и "Древом Смерти". Кстати сказать, это именно корень, т. е. подземная часть, является исходной «опорой» воздушного роста, что соответствует «приоритетности» природы Асуров по отношению к Дэвам. Сверх того, не без оснований конечно, борьба между Дэвами и Асурами изображается как разворачивающаяся, главным образом, вокруг обладания "напитком бессмертия".
   Из тесной связи "напитка бессмертия" с "Древом Жизни" вытекает следствие, очень важное с более специальной точки зрения традиционных наук, а именно то, что "эликсир жизни" находится в особом соотношении с тем, что можно назвать «растительным» аспектом алхимии, ^[594]где он соответствует тому, чем является "философский камень" для ее «минерального» аспекта; в конечном счете, можно было бы сказать, что «эликсир» есть "растительная сущность" по преимуществу. Здесь не следует в порядке возражения ссылаться на расхожесть таких выражений, как "золотой напиток" и "золотая ветвь", которую мы только что упоминали: они в действительности указывают на «солярный» характер того, о чем идет речь. Очевидно, что этот характер должен проявляться на уровне растительном так же, как и минеральном; и в этой связи мы напомним еще изображение солнца как "плода Древа Жизни", плода, который, кстати, обозначается именно как "золотое яблоко". Само собой разумеется, что коль скоро мы рассматриваем эти вещи в их принципе, то именно символически следует понимать здесь растительное и минеральное, т. е. речь идет прежде всего об их «соответствиях» или о том, что они соответственно олицетворяют на уровне космическом. Впрочем, это нисколько не помеха тому, чтобы понимать их также и буквально, когда речь идет о некоторых частных применениях. В этом случае также без труда можно обнаружить оппозицию, о которой мы говорили, связанную с двойственной природой растительного: именно таким образом растительная алхимия в медицинском применении, для которого она пригодна, своей «изнанкой», если можно так выразиться, имеет "науку о ядах". Впрочем, именно в силу этой оппозиции все, что является «лекарством» в одном аспекте, в то же время является «ядом» в аспекте противоположном. ^[595]Естественно, мы и не помышляем о том, чтобы развернуть здесь все, что можно извлечь из этого последнего примечания; но оно, по крайней мере, позволит разглядеть точные применения, которым может, в такой области, как традиционная медицина, дать место символике, столь же «изначальной» в самой себе, что и символика "Древа Жизни" и "Древа Смерти".

54. Символика лестницы ^[596]

   Ранее мы упомянули о символике, сохранившейся у индейцев Северной Америки, согласно которой люди переходят из одного мира в другой, карабкаясь вверх по центральному дереву, потому что различные миры представляются как ряд наложенных друг на друга пещер. Сходная же символика обнаруживается в ряде случаев в ритуалах, где самый факт взбирания на дерево олицетворяет восхождение существа по оси. Такие ритуалы являются «ведическими» точно так же, как и «шаманскими», и даже сама их распространенность указывает на их подлинно «изначальный» характер.
   Дерево может быть заменено здесь каким-либо другим равнозначным «осевым» символом, например, мачтой корабля; в связи с этим следует заметить, что с традиционной точки зрения, строительство корабля является — точно так же, как и строительство дома или колесницы, — осуществлением "космической модели". Интересно отметить также, что «марс», помещаемый на верхней части мачты и вкруговую охватывающий ее, совершенно четко занимает здесь место «глаза» купола, который ось условно пересекает в самом центре, когда она не изображена материально. С другой стороны, любители «фольклора» могли бы равным образом заметить, что простонародный "столб с призом" ярмарочных праздников и сам по себе есть не что иное, как непонятый остаток ритуала, сходного с теми, о которых мы только что говорили; в этом случае столь же примечательную деталь составляет кольцо, подвешенное наверху мачты, которого нужно достичь, карабкаясь по ней (кольцо, которое мачта пересекает и за пределы которого выходит, как мачта корабля выходит из марса, а мачта ступы — из купола). Это кольцо также является еще одним совершенно очевидным олицетворением "солнечного глаза", и согласитесь, конечно, не так называемая "народная душа" могла выдумать подобную символику!
   Другим очень распространенным символом, непосредственно связанным с тем же порядком идей, является лестница, и это еще один «осевой» символ; как говорит А. Кумарасвами, "Ось Вселенной является как бы лестницей, по которой совершается постоянное движение восхождения и нисхождения". ^[597]Сделать возможным такое движение — есть основное назначение лестницы; а поскольку, как мы только что видели, дерево и мачта играют одну и ту же роль; вполне можно сказать, что в этом отношении лестница является их эквивалентом. С другой стороны, конкретная форма лестницы требует некоторых примечаний: два ее вертикальных стояка соответствуют дуальности "Древа Познания", или, в еврейской Каббале, двум «колоннам», правой и левой, Древа Сефирот. Ни та, ни другая не является «осевой» в собственном смысле слова, а "центральная колонна", которая действительно является самой осью, не изображена чувственно осязаемым образом (как и в тех случаях, когда не имеет видимого воплощения центральный столп здания). Но, впрочем, вся лестница в своей совокупности в некотором роде "связуется в единое целое" ступенями, которые соединяют стояки между собой и которые, будучи помещены горизонтально между последними, обязательно имеют свою середину размещенной на самой оси. ^[598]Мы видим, таким образом, что лестница являет очень сложную символику: она, можно было бы сказать, — это как бы «вертикальный» мост, поднимающийся через все миры и позволяющий пройти всю их иерархию, ступая со ступени на ступень; и в то же время ступени суть сами эти миры, т. е. различные уровни или степени универсального Существования. ^[599]
   Это значение очевидно в библейской символике лестницы Иакова, по которой поднимаются и спускаются ангелы; известно также, что на месте, где он имел видение этой лестницы, Иаков поставил камень, который он "воздвиг как столб" ^[600]и который тоже является образом "Оси Мира", заменяющим некоторым образом саму лестницу. ^[601]Ангелы олицетворяют высшие состояния бытия; следовательно, именно ему соответствуют более конкретно ступени; это объясняется тем фактом, что лестница должна стоять своим подножием на земле, т. е. для нас сам наш мир неизбежно является «опорой», от которой должно начаться восхождение. И если бы, дабы понять всю совокупность миров такой, какой она должна быть в реальности, предположить, что лестница продолжается под землей, то ее нижняя часть, во всяком случае, оставалась бы невидимой, как для существ, ушедших в «пещеру», расположенную на определенном уровне, невидимой остается вся простирающаяся над ней центральная часть дерева. Иными словами, когда нижние ступени уже пройдены, более нет необходимости в реальном их рассмотрении для последующей реализации человеческого существа, в которой теперь может иметь место лишь прохождение верхних ступеней.
   Вот почему, особенно когда лестница используется как элемент некоторых инициатических ритуалов, ее ступени подчеркнуто рассматриваются как олицетворение различных небес, т. е. высших состояний бытия; и вот почему, в частности в митраистских мистериях, лестница имела семь ступеней, которые находились в связи с семью планетами и которые, говорят, были сделаны из металлов, соотносящихся с последними. Преодоление этих ступеней символизировало прохождение такого же количества последовательных степеней посвящения. Эта лестница из семи ступеней встречается в некоторых инициатических организациях средневековья, откуда она, вне всяких сомнений, более или менее непосредственно перешла в высокие степени шотландского масонства, как мы говорили в другом месте в связи с Данте. ^[602]Здесь ступени соотносятся с аналогичным числом «наук», но по сути здесь нет никакой разницы, потому что, согласно самому Данте, эти «науки» отождествляются с "небесами". ^[603]Само собой разумеется, что для того, чтобы таким образом соответствовать высшим состояниям и ступеням посвящения, эти науки могли быть лишь науками традиционными, понимаемыми в их самом глубоком и самом, собственно, эзотерическом смысле; и это так даже для тех из них, названия которых для современных людей, в силу дегенерации, на которую мы часто указывали, обозначают лишь профанические науки или искусства, т. е. нечто, относящееся к подлинным наукам как пустая оболочка и лишенный жизни "остаток".
   В некоторых случаях обнаруживается также символ двойной лестницы, а это подразумевает, что за восхождением должен следовать новый спуск. Тогда поднимаются с одной стороны по ступеням, которые являются «науками», т. е. степенями познания, соответствующими реализации такого же числа состояний, а вновь спускаются с другой стороны по ступеням, которые являются «добродетелями», т. е. плодами этих же степеней познания, примененного на соответствующих уровнях. ^[604]Впрочем, можно заметить, что даже в случае простой лестницы один из поднимающихся некоторым образом может рассматриваться как «восходящий», а другой — как «нисходящий», согласно общему значению двух, правого и левого, космических потоков, с которыми равным образом соотносятся эти двое поднимающихся уже в силу их «бокового» положения по отношению к вертикальной оси. Последняя же, будучи невидимой, тем не менее является основным элементом символа — тем, которому всегда должны соответствовать все его части, если мы хотим полностью понять значение символа.
   К этим разнообразным сведениям мы в заключение добавим еще несколько необычный пример символики, который также встречается в некоторых инициатических ритуалах и суть которого составляет восхождение по винтовой лестнице. В этом случае речь идет, можно сказать, о менее прямом восхождении, потому что вместо того, чтобы совершаться вертикально, согласно направлению самой оси, оно происходит согласно оборотам спирали вокруг этой оси, так что процесс такого восхождения предстает скорее как «периферический», нежели как «центральный». Но в принципе конечный результат должен быть одним и тем же, т. к. речь всегда идет о восхождении через иерархию состояний существа, а последовательные витки спирали являются, как мы уже подробно объясняли в другом месте,