Страница:
– Тебе следует оставить меня, – снова сказала Каэдэ.
– Сейчас нельзя. Я нужна тебе, как никогда. Каэдэ замерла:
– Почему?
– Ты должна догадаться. Задержка месячных, необъяснимая слабость, тошнота, несмотря на голод… – Нежный голос Шизуки наполнился жалостью.
У Каэдэ забилось сердце. Она начала понимать, но не смела поверить.
– Что же мне делать?
– Чей это ребенок? Надеюсь, не Йоды?
– Я убила Йоду, когда он лишь попытался меня изнасиловать. Отец будущего ребенка – Такео.
– Когда? – прошептала Шизука.
– В ночь, когда умер Йода. Такео пришел ко мне в комнату. Мы оба думали, что нас ждет смерть.
Шизука тяжело вздохнула:
– Мне иногда кажется, что он сумасшедший.
– Скорее, завороженный, – сказала Каэдэ. – С момента встречи в Цувано мы оба словно находились под воздействием колдовских чар.
– Мы с дядей отчасти виноваты в этом. Вам нельзя было встречаться.
– Ни вы, ни кто-то иной не смог бы помешать нам, – проговорила Каэдэ.
Девушку невольно охватила радость.
– Я бы знала, что делать, будь это отпрыск Йоды, – ответила Шизука. – Моя рука бы не дрогнула. Есть травы, которые вмиг избавляют мать от нежеланного ребенка. Однако дитя Такео мне родня, в нем течет и моя кровь.
Каэдэ промолчала. Малыш может унаследовать способности Такео, думала она. Дарования, которые делают его незаменимым человеком. Все хотят использовать Такео в своих корыстных целях. Но я люблю его вовсе не за его способности. Я ни при каких обстоятельствах не расстанусь с ребенком и не позволю Племени забрать дитя. Как поведет себя Шизука? Стоит ли опасаться предательства?
Каэдэ так долго молчала, что Шизука привстала посмотреть, не заснула ли она. Но глаза девушки были открыты, в них отражался зеленоватый свет, проникающий из-за приоткрытой двери.
– Как долго меня будет тошнить? – спросила Каэдэ.
– Три-четыре месяца. Тебе придется никому не показываться на глаза.
– Ты все знаешь. У тебя, кажется, два сына?
– Да. Дети Араи.
– Где они?
– С дедушкой и бабушкой. Араи не знает, где находятся дети.
– Разве он не признал их?
– Мальчики интересовали Араи, пока он не женился и не родился сын от законной супруги, – поведала Шизука. – Мои сыновья старше, и он видит в них угрозу своему наследнику. Я поняла, что он задумал, и увезла детей в заброшенную деревеньку семьи Муто.
Каэдэ задрожала, несмотря на жару:
– Ты думаешь, он способен на преступление?
– Знатному воину к тому не привыкать, – с горечью отметила Шизука.
– Я боюсь гнева отца, – сказала Каэдэ. – Что подумает он?
– Скажем, что господин Шигеру боялся вероломства Йоды и настоял на тайном бракосочетании в Тераяме, в тот день, когда вы посещали храм. Твоя родственница, госпожа Маруяма, и сопровождающая ее Саши были свидетелями, но погибли, – прошептала Шизука.
– Я не могу лгать всем, – начала Каэдэ, но Шизука остановила ее.
– Тебе и не нужно никого обманывать. Все произошло тайно. Ты выполняешь желание покойного мужа. Я как-нибудь проговорюсь об этом, словно случайно. Посмотрим, удастся ли мужчинам сохранить секрет.
– А как же документы, доказательства?
– После падения Инуямы они пропали вместе со всем остальным имуществом. Ребенок будет от Шигеру. Если родится мальчик, то станет наследником клана Отори.
– Молчи, – быстро отозвалась Каэдэ. – Не искушай судьбу.
Девушка вспомнила о настоящем ребенке Шигеру, который так и не появился на свет. Несчастная мать наследника утонула в водах Инуямы. Каэдэ помолилась, чтобы его душа не наполнилась завистью, а ее собственное чадо выжило.
К концу недели тошнота отступила. Груди Каэдэ набухли, соски увеличились, неожиданно подступал голод, но в остальном она прекрасно себя чувствовала, лучше, чем когда-либо. Восприятие обострилось, словно ребенок делился с ней своими талантами. Она с изумлением замечала, как быстро тайные сведения Шизуки разошлись среди мужчин. Один за другим охранники начали обращаться к ней «госпожа Отори», произнося слова приглушенным голосом и отводя в сторону взгляд. Притворство давалось нелегко, но она ничем не выдала себя.
Каэдэ внимательно изучала спутников, пытаясь определить, кто из них принадлежит к Племени и призван защитить Шизуку в нужный момент. К женщине вернулась бодрость духа, она смеялась и шутила со всеми в равной степени. Окружающие реагировали по-разному: от признательности до вожделения, но никто не выглядел чрезмерно настороженным.
Воины Араи редко присматривались к Каэдэ и удивились бы тому, насколько хорошо она их изучила. Она могла узнать любого в темноте по походке или голосу, некоторых – даже по запаху. Она придумала им прозвища: Рубец, Косоглаз, Молчун, Длиннорукий.
От Длиннорукого пахло острым соусом, которым мужчины приправляют рис. Низкий голос и заметный акцент выделяли его среди остальных. Держался Длиннорукий вызывающе и насмешливо, что немного раздражало Каэдэ. Он был среднего телосложения, с высоким лбом и необычайно темными глазами навыкате. Руки казались непропорционально длинными, а ладони чересчур большими. Такой человек как никто другой подходил на роль убийцы.
На второй неделе пути неожиданно разразившаяся гроза задержала их в маленькой деревне. В узкой неуютной комнате Каэдэ не находила себе места. Девушку мучили мысли о матери. Она пыталась вспомнить родное лицо, но не могла – в памяти всплывала лишь темнота. Интересно, как выглядят сестры? Младшей скоро исполнится девять лет. Неужели горькие опасения подтвердятся, и она не застанет мать в живых? Тогда Каэдэ придется занять место хозяйки, опекать сестер, вести дом. Госпожа должна следить за тем, что происходит на кухне, присматривать за служанками, которые круглый год занимаются уборкой, ткачеством и шитьем, уделять время воспитанию детей. Однако за годы, проведенные в доме Ногучи, Каэдэ не научилась заниматься хозяйством. Девушке приходилось в буквальном смысле выживать в замке, постоянно опасаясь вооруженных людей. Что ж, придется многому учиться, привыкать заботиться о людях.
Ребенок будил в ней ощущения и инстинкты, о которых она раньше не имела понятия. Каэдэ думала о вассалах клана Ширакава, Амано Тензо и Шойи Киеси, однажды они приезжали с отцом в замок Ногучи. Вспомнила служанку Аямэ, с которой девочку разлучили в возрасте семи лет. Каэдэ скучала о ней почти как о матери. Жива ли Аямэ? Вспомнит ли она девочку, которую нянчила? Каэдэ возвращалась, якобы успев выйти замуж и овдоветь, на ее совести гибель человека, а сама она беременна. Как встретит ее родительский дом?
Задержка в пути раздражала воинов охраны. Каэдэ знала, что мужчинам не терпится поскорее выполнить обременительное поручение и вернуться на поля сражений, где течет настоящая жизнь. Они хотели стать участниками побед Араи над кланом Тогана в Восточном Крае, находиться в гуще событий, веселиться, волочиться за женщинами.
Каэдэ думала о том, что Араи лишь один из простых ратников. Как удалось ему достичь могущества? Он ведет за собой и держит в подчинении тысячи сильных, мужественных людей. Каэдэ вспомнила, с какой холодной жестокостью Араи перерезал горло напавшему на нее стражнику в замке Ногучи. Араи без колебаний убьет любого. Однако воины шли за ним не из чувства страха. Наверное, они верят в беспощадность военачальника, в его способность действовать немедля, не разбираясь, кто прав, кто виноват. А если женщина поведет себя точно так же? Сумеет ли она подчинить себе таких воинов, как Шойи и Амано?
Как только дождь прекратился, путники двинулись дальше. Ветер разогнал тучи, и наступили солнечные дни. Над вершинами холмов, заросших красными кленами, сияло голубое небо. Ночами стало прохладней, чувствовалось приближение осенней стужи.
Дорога вилась бесконечно, дни тянулись долго и утомительно. Наконец однажды утром Шизука сказала:
– Впереди последний перевал. Завтра мы будем в Ширакаве.
Путники спускались по крутой тропе, так густо усыпанной сосновыми иглами, что кони ступали неслышно. Шизука шла рядом с Раку, а Каэдэ ехала верхом. Под соснами и кедрами было темно, но впереди сквозь бамбуковую рощу пробивалось солнце, заливая землю пятнистым зеленоватым светом.
– Ты уже путешествовала по этой дороге? – спросила Каэдэ.
– Много раз. Даже не припомню, когда я побывала здесь впервые. Меня, совсем молоденькую, отправили в Кумамото служить семье Араи. Старый господин тогда был еще жив. Он держал сыновей в ежовых рукавицах, но старший, нареченный именем Даичи, все же находил способы уложить служанок в постель. Я долго сопротивлялась ему. Девушке, живущей в замке, это не просто, сама знаешь. Я решила, что он не должен забыть меня так же легко, как остальных. И, естественно, я получила задание от нашей семьи – Муто.
– Значит, ты с тех самых пор шпионила за ним? – пробормотала Каэдэ.
– Некоторые люди интересовались союзниками рода Араи. В частности, с кем общался Даичи перед отправлением к Ногучи.
– Некоторые люди – это Йода?
– Конечно. По договору с кланом Сейшу, который заключили после Егахары, Араи поступил на службу к Ногучи. Йода ему не нравился, он подозревал предательство, но был вынужден подчиняться.
– Йода отдавал тебе приказания?
– Ты знаешь, на кого я работаю, – тихо произнесла Шизука. – Прежде всего на семью Муто, на Племя. В то время Йода нанимал на службу людей Муто.
– Мне этого не понять, – сказала Каэдэ.
Союзы власть имущих представляли собой довольно сложную конструкцию: посредством браков налаживались новые связи, старые поддерживались с помощью заложников, нередко союзы рушились из-за нанесенных оскорблений, кровной вражды или предательства. Все это казалось слишком примитивным по сравнению с интригами Племени. Каэдэ вновь кольнула неприятная мысль, что Шизука находится рядом, повинуясь приказу семьи Муто.
– Ты шпионишь и за мной?
Шизука жестом заставила ее замолчать. Каэдэ заметила, что впереди и позади едут мужчины, но они находились довольно далеко.
– И все же?
Шизука положила руку на гриву коня. Каэдэ задержала взгляд на ее бледном лице, обрамленном черными волосами. Шизука отвернулась и продолжала шагать рядом с конем. Раку осторожно спускался по склону, покачивая крупом, чтобы сохранять равновесие. Каэдэ наклонилась и тихо произнесла:
– Скажи мне правду.
Внезапно конь вздрогнул и бросился вперед. От резкого движения Каэдэ скользнула вниз.
– Я падаю, – изумленно подумала она и рухнула на землю вместе с Шизукой.
Испуганный конь едва успел отскочить в сторону. Поднялась суматоха, и Каэдэ почувствовала приближение опасности.
– Шизука! – крикнула она.
– Не вставай, – ответила женщина и прижала ее к земле, но Каэдэ хотела рассмотреть, что происходит.
Дорогу преградили вооруженные люди, двое из них обнажили мечи. Каэдэ услышала, как вибрирует тетива. Рядом с ухом коня пролетела стрела, и он снова встал на дыбы. Девушка пыталась нащупать нож, найти хотя бы палку, но безрезультатно.
Кто-то вскрикнул, и рядом упал один из бандитов. Стрела пронзила его шею, из раны хлестала кровь.
Второй всадник медлил. Конь отпрянул, разбойник чуть не потерял равновесие. Он взмахнул мечом, отчаянно стараясь дотянуться до Шизуки, однако удар перехватили. Длиннорукий действовал с немыслимой скоростью, казалось, его меч сам нашел путь к горлу бандита.
Остальные разбойники в панике бросились наутек, обгоняя друг друга. Шизука поймала коня за узду и попыталась его успокоить.
Длиннорукий помог Каэдэ подняться на ноги.
– Не беспокойтесь, госпожа Отори, – выговорил он с грубым акцентом и обдал девушку запахом перечного масла. – Это всего лишь разбойники.
– Вот как? – подумала Каэдэ. Они погибли слишком быстро и кроваво. Может быть, и разбойники, но кто их нанял?
Оружие убитых собрали и поделили, а тела оттащили в подлесок. Каэдэ с любопытством наблюдала за поведением людей Араи. Было ли это нападение неожиданным, и что чувствуют охранники теперь, после окончания схватки? Воины с почтением поглядывали на Длиннорукого. Видимо, их тоже впечатлила его мгновенная реакция. В остальном охранники вели себя так, будто не произошло ничего необычного – просто возникла на пути рядовая опасность. Некоторые подшучивали над Шизукой, намекая на то, что бандиты собирались взять ее в жены, а она в том же шутливом тоне отвечала, что в лесу полно отчаянных мужчин и у них больше шансов добиться взаимности, чем у любого из эскорта.
– Я никогда бы не догадалась, кто придет нам на помощь, – сказала Каэдэ Шизуке. – Напротив, я боялась, что именно он задушит тебя своими ручищами.
– Он умный человек и безжалостный боец, – рассмеялась Шизука. – Хорошего воина часто недооценивают или неверно о нем судят. Ты не единственная, кого он удивил. Испугалась?
Каэдэ задумалась:
– Нет, не успела. Жаль, не оказалось под рукой меча.
– Тебе мужества не занимать, – отметила Шизука.
– Неправда. Я многого боюсь.
– Верится с трудом, – пробормотала Шизука. Женщины остановились в городской гостинице на границе с владениями семейства Ширакава. Каэдэ искупалась в горячем источнике и в ожидании ужина облачилась в ночное платье. В гостинице принимали плохо, да и сам городок не приглянулся Каэдэ. Местные жители казались хмурыми и неприветливыми.
Каэдэ ушиблась при падении с коня и боялась за ребенка. Кроме того, ее беспокоила предстоящая встреча с отцом. Поверит ли он, что дочь вышла замуж за господина Отори? Отец придет в ярость, если узнает правду.
– Неважно себя чувствую, – призналась она.
– Давай помассируем виски, – предложила Шизука. – Ты выглядишь усталой.
Каэдэ ощутила приятное прикосновение пальцев и немного расслабилась, однако дурное предчувствие не отступало. Она вспомнила о неожиданно прерванном разговоре.
– Завтра ты будешь дома, – сказала Шизука, заметив ее напряженность. – Путешествие подходит к концу.
– Шизука, скажи честно. По какой причине ты осталась со мной? Ты выполняешь задание? Кому теперь служит семья Муто?
– Сейчас нам никто не платит. Падение Йоды привело к смуте. Араи грозит уничтожить Племя. Мы не знаем, насколько продуманно это решение. Возможно, он образумится и начнет с нами сотрудничать. В столь сложное время мой дядя Кенжи, который глубоко почитает госпожу Ширакаву, должен располагать сведениями относительно ее действий и намерений.
И моего ребенка, подумала Каэдэ, но ничего не сказала.
– Моих намерений? – переспросила она.
– Ты наследница одного из самых богатых и могущественных доменов в Западном Крае – Маруямы, не говоря уже о собственных владениях. За кого бы ты ни вышла замуж, твой избранник будет играть заметную роль в судьбе Трех Стран. Все полагают, что ты сохранишь союз с Араи, тем самым укрепив его положение на Западе, и поможешь решить вопрос с Отори. Между тем твоя судьба тесным образом переплетена с кланом Отори и со Срединным Краем.
– А что если я вообще не выйду замуж? – прошептала Каэдэ.
И в этом случае, подумала она, сама стану основной фигурой?
3
– Сейчас нельзя. Я нужна тебе, как никогда. Каэдэ замерла:
– Почему?
– Ты должна догадаться. Задержка месячных, необъяснимая слабость, тошнота, несмотря на голод… – Нежный голос Шизуки наполнился жалостью.
У Каэдэ забилось сердце. Она начала понимать, но не смела поверить.
– Что же мне делать?
– Чей это ребенок? Надеюсь, не Йоды?
– Я убила Йоду, когда он лишь попытался меня изнасиловать. Отец будущего ребенка – Такео.
– Когда? – прошептала Шизука.
– В ночь, когда умер Йода. Такео пришел ко мне в комнату. Мы оба думали, что нас ждет смерть.
Шизука тяжело вздохнула:
– Мне иногда кажется, что он сумасшедший.
– Скорее, завороженный, – сказала Каэдэ. – С момента встречи в Цувано мы оба словно находились под воздействием колдовских чар.
– Мы с дядей отчасти виноваты в этом. Вам нельзя было встречаться.
– Ни вы, ни кто-то иной не смог бы помешать нам, – проговорила Каэдэ.
Девушку невольно охватила радость.
– Я бы знала, что делать, будь это отпрыск Йоды, – ответила Шизука. – Моя рука бы не дрогнула. Есть травы, которые вмиг избавляют мать от нежеланного ребенка. Однако дитя Такео мне родня, в нем течет и моя кровь.
Каэдэ промолчала. Малыш может унаследовать способности Такео, думала она. Дарования, которые делают его незаменимым человеком. Все хотят использовать Такео в своих корыстных целях. Но я люблю его вовсе не за его способности. Я ни при каких обстоятельствах не расстанусь с ребенком и не позволю Племени забрать дитя. Как поведет себя Шизука? Стоит ли опасаться предательства?
Каэдэ так долго молчала, что Шизука привстала посмотреть, не заснула ли она. Но глаза девушки были открыты, в них отражался зеленоватый свет, проникающий из-за приоткрытой двери.
– Как долго меня будет тошнить? – спросила Каэдэ.
– Три-четыре месяца. Тебе придется никому не показываться на глаза.
– Ты все знаешь. У тебя, кажется, два сына?
– Да. Дети Араи.
– Где они?
– С дедушкой и бабушкой. Араи не знает, где находятся дети.
– Разве он не признал их?
– Мальчики интересовали Араи, пока он не женился и не родился сын от законной супруги, – поведала Шизука. – Мои сыновья старше, и он видит в них угрозу своему наследнику. Я поняла, что он задумал, и увезла детей в заброшенную деревеньку семьи Муто.
Каэдэ задрожала, несмотря на жару:
– Ты думаешь, он способен на преступление?
– Знатному воину к тому не привыкать, – с горечью отметила Шизука.
– Я боюсь гнева отца, – сказала Каэдэ. – Что подумает он?
– Скажем, что господин Шигеру боялся вероломства Йоды и настоял на тайном бракосочетании в Тераяме, в тот день, когда вы посещали храм. Твоя родственница, госпожа Маруяма, и сопровождающая ее Саши были свидетелями, но погибли, – прошептала Шизука.
– Я не могу лгать всем, – начала Каэдэ, но Шизука остановила ее.
– Тебе и не нужно никого обманывать. Все произошло тайно. Ты выполняешь желание покойного мужа. Я как-нибудь проговорюсь об этом, словно случайно. Посмотрим, удастся ли мужчинам сохранить секрет.
– А как же документы, доказательства?
– После падения Инуямы они пропали вместе со всем остальным имуществом. Ребенок будет от Шигеру. Если родится мальчик, то станет наследником клана Отори.
– Молчи, – быстро отозвалась Каэдэ. – Не искушай судьбу.
Девушка вспомнила о настоящем ребенке Шигеру, который так и не появился на свет. Несчастная мать наследника утонула в водах Инуямы. Каэдэ помолилась, чтобы его душа не наполнилась завистью, а ее собственное чадо выжило.
К концу недели тошнота отступила. Груди Каэдэ набухли, соски увеличились, неожиданно подступал голод, но в остальном она прекрасно себя чувствовала, лучше, чем когда-либо. Восприятие обострилось, словно ребенок делился с ней своими талантами. Она с изумлением замечала, как быстро тайные сведения Шизуки разошлись среди мужчин. Один за другим охранники начали обращаться к ней «госпожа Отори», произнося слова приглушенным голосом и отводя в сторону взгляд. Притворство давалось нелегко, но она ничем не выдала себя.
Каэдэ внимательно изучала спутников, пытаясь определить, кто из них принадлежит к Племени и призван защитить Шизуку в нужный момент. К женщине вернулась бодрость духа, она смеялась и шутила со всеми в равной степени. Окружающие реагировали по-разному: от признательности до вожделения, но никто не выглядел чрезмерно настороженным.
Воины Араи редко присматривались к Каэдэ и удивились бы тому, насколько хорошо она их изучила. Она могла узнать любого в темноте по походке или голосу, некоторых – даже по запаху. Она придумала им прозвища: Рубец, Косоглаз, Молчун, Длиннорукий.
От Длиннорукого пахло острым соусом, которым мужчины приправляют рис. Низкий голос и заметный акцент выделяли его среди остальных. Держался Длиннорукий вызывающе и насмешливо, что немного раздражало Каэдэ. Он был среднего телосложения, с высоким лбом и необычайно темными глазами навыкате. Руки казались непропорционально длинными, а ладони чересчур большими. Такой человек как никто другой подходил на роль убийцы.
На второй неделе пути неожиданно разразившаяся гроза задержала их в маленькой деревне. В узкой неуютной комнате Каэдэ не находила себе места. Девушку мучили мысли о матери. Она пыталась вспомнить родное лицо, но не могла – в памяти всплывала лишь темнота. Интересно, как выглядят сестры? Младшей скоро исполнится девять лет. Неужели горькие опасения подтвердятся, и она не застанет мать в живых? Тогда Каэдэ придется занять место хозяйки, опекать сестер, вести дом. Госпожа должна следить за тем, что происходит на кухне, присматривать за служанками, которые круглый год занимаются уборкой, ткачеством и шитьем, уделять время воспитанию детей. Однако за годы, проведенные в доме Ногучи, Каэдэ не научилась заниматься хозяйством. Девушке приходилось в буквальном смысле выживать в замке, постоянно опасаясь вооруженных людей. Что ж, придется многому учиться, привыкать заботиться о людях.
Ребенок будил в ней ощущения и инстинкты, о которых она раньше не имела понятия. Каэдэ думала о вассалах клана Ширакава, Амано Тензо и Шойи Киеси, однажды они приезжали с отцом в замок Ногучи. Вспомнила служанку Аямэ, с которой девочку разлучили в возрасте семи лет. Каэдэ скучала о ней почти как о матери. Жива ли Аямэ? Вспомнит ли она девочку, которую нянчила? Каэдэ возвращалась, якобы успев выйти замуж и овдоветь, на ее совести гибель человека, а сама она беременна. Как встретит ее родительский дом?
Задержка в пути раздражала воинов охраны. Каэдэ знала, что мужчинам не терпится поскорее выполнить обременительное поручение и вернуться на поля сражений, где течет настоящая жизнь. Они хотели стать участниками побед Араи над кланом Тогана в Восточном Крае, находиться в гуще событий, веселиться, волочиться за женщинами.
Каэдэ думала о том, что Араи лишь один из простых ратников. Как удалось ему достичь могущества? Он ведет за собой и держит в подчинении тысячи сильных, мужественных людей. Каэдэ вспомнила, с какой холодной жестокостью Араи перерезал горло напавшему на нее стражнику в замке Ногучи. Араи без колебаний убьет любого. Однако воины шли за ним не из чувства страха. Наверное, они верят в беспощадность военачальника, в его способность действовать немедля, не разбираясь, кто прав, кто виноват. А если женщина поведет себя точно так же? Сумеет ли она подчинить себе таких воинов, как Шойи и Амано?
Как только дождь прекратился, путники двинулись дальше. Ветер разогнал тучи, и наступили солнечные дни. Над вершинами холмов, заросших красными кленами, сияло голубое небо. Ночами стало прохладней, чувствовалось приближение осенней стужи.
Дорога вилась бесконечно, дни тянулись долго и утомительно. Наконец однажды утром Шизука сказала:
– Впереди последний перевал. Завтра мы будем в Ширакаве.
Путники спускались по крутой тропе, так густо усыпанной сосновыми иглами, что кони ступали неслышно. Шизука шла рядом с Раку, а Каэдэ ехала верхом. Под соснами и кедрами было темно, но впереди сквозь бамбуковую рощу пробивалось солнце, заливая землю пятнистым зеленоватым светом.
– Ты уже путешествовала по этой дороге? – спросила Каэдэ.
– Много раз. Даже не припомню, когда я побывала здесь впервые. Меня, совсем молоденькую, отправили в Кумамото служить семье Араи. Старый господин тогда был еще жив. Он держал сыновей в ежовых рукавицах, но старший, нареченный именем Даичи, все же находил способы уложить служанок в постель. Я долго сопротивлялась ему. Девушке, живущей в замке, это не просто, сама знаешь. Я решила, что он не должен забыть меня так же легко, как остальных. И, естественно, я получила задание от нашей семьи – Муто.
– Значит, ты с тех самых пор шпионила за ним? – пробормотала Каэдэ.
– Некоторые люди интересовались союзниками рода Араи. В частности, с кем общался Даичи перед отправлением к Ногучи.
– Некоторые люди – это Йода?
– Конечно. По договору с кланом Сейшу, который заключили после Егахары, Араи поступил на службу к Ногучи. Йода ему не нравился, он подозревал предательство, но был вынужден подчиняться.
– Йода отдавал тебе приказания?
– Ты знаешь, на кого я работаю, – тихо произнесла Шизука. – Прежде всего на семью Муто, на Племя. В то время Йода нанимал на службу людей Муто.
– Мне этого не понять, – сказала Каэдэ.
Союзы власть имущих представляли собой довольно сложную конструкцию: посредством браков налаживались новые связи, старые поддерживались с помощью заложников, нередко союзы рушились из-за нанесенных оскорблений, кровной вражды или предательства. Все это казалось слишком примитивным по сравнению с интригами Племени. Каэдэ вновь кольнула неприятная мысль, что Шизука находится рядом, повинуясь приказу семьи Муто.
– Ты шпионишь и за мной?
Шизука жестом заставила ее замолчать. Каэдэ заметила, что впереди и позади едут мужчины, но они находились довольно далеко.
– И все же?
Шизука положила руку на гриву коня. Каэдэ задержала взгляд на ее бледном лице, обрамленном черными волосами. Шизука отвернулась и продолжала шагать рядом с конем. Раку осторожно спускался по склону, покачивая крупом, чтобы сохранять равновесие. Каэдэ наклонилась и тихо произнесла:
– Скажи мне правду.
Внезапно конь вздрогнул и бросился вперед. От резкого движения Каэдэ скользнула вниз.
– Я падаю, – изумленно подумала она и рухнула на землю вместе с Шизукой.
Испуганный конь едва успел отскочить в сторону. Поднялась суматоха, и Каэдэ почувствовала приближение опасности.
– Шизука! – крикнула она.
– Не вставай, – ответила женщина и прижала ее к земле, но Каэдэ хотела рассмотреть, что происходит.
Дорогу преградили вооруженные люди, двое из них обнажили мечи. Каэдэ услышала, как вибрирует тетива. Рядом с ухом коня пролетела стрела, и он снова встал на дыбы. Девушка пыталась нащупать нож, найти хотя бы палку, но безрезультатно.
Кто-то вскрикнул, и рядом упал один из бандитов. Стрела пронзила его шею, из раны хлестала кровь.
Второй всадник медлил. Конь отпрянул, разбойник чуть не потерял равновесие. Он взмахнул мечом, отчаянно стараясь дотянуться до Шизуки, однако удар перехватили. Длиннорукий действовал с немыслимой скоростью, казалось, его меч сам нашел путь к горлу бандита.
Остальные разбойники в панике бросились наутек, обгоняя друг друга. Шизука поймала коня за узду и попыталась его успокоить.
Длиннорукий помог Каэдэ подняться на ноги.
– Не беспокойтесь, госпожа Отори, – выговорил он с грубым акцентом и обдал девушку запахом перечного масла. – Это всего лишь разбойники.
– Вот как? – подумала Каэдэ. Они погибли слишком быстро и кроваво. Может быть, и разбойники, но кто их нанял?
Оружие убитых собрали и поделили, а тела оттащили в подлесок. Каэдэ с любопытством наблюдала за поведением людей Араи. Было ли это нападение неожиданным, и что чувствуют охранники теперь, после окончания схватки? Воины с почтением поглядывали на Длиннорукого. Видимо, их тоже впечатлила его мгновенная реакция. В остальном охранники вели себя так, будто не произошло ничего необычного – просто возникла на пути рядовая опасность. Некоторые подшучивали над Шизукой, намекая на то, что бандиты собирались взять ее в жены, а она в том же шутливом тоне отвечала, что в лесу полно отчаянных мужчин и у них больше шансов добиться взаимности, чем у любого из эскорта.
– Я никогда бы не догадалась, кто придет нам на помощь, – сказала Каэдэ Шизуке. – Напротив, я боялась, что именно он задушит тебя своими ручищами.
– Он умный человек и безжалостный боец, – рассмеялась Шизука. – Хорошего воина часто недооценивают или неверно о нем судят. Ты не единственная, кого он удивил. Испугалась?
Каэдэ задумалась:
– Нет, не успела. Жаль, не оказалось под рукой меча.
– Тебе мужества не занимать, – отметила Шизука.
– Неправда. Я многого боюсь.
– Верится с трудом, – пробормотала Шизука. Женщины остановились в городской гостинице на границе с владениями семейства Ширакава. Каэдэ искупалась в горячем источнике и в ожидании ужина облачилась в ночное платье. В гостинице принимали плохо, да и сам городок не приглянулся Каэдэ. Местные жители казались хмурыми и неприветливыми.
Каэдэ ушиблась при падении с коня и боялась за ребенка. Кроме того, ее беспокоила предстоящая встреча с отцом. Поверит ли он, что дочь вышла замуж за господина Отори? Отец придет в ярость, если узнает правду.
– Неважно себя чувствую, – призналась она.
– Давай помассируем виски, – предложила Шизука. – Ты выглядишь усталой.
Каэдэ ощутила приятное прикосновение пальцев и немного расслабилась, однако дурное предчувствие не отступало. Она вспомнила о неожиданно прерванном разговоре.
– Завтра ты будешь дома, – сказала Шизука, заметив ее напряженность. – Путешествие подходит к концу.
– Шизука, скажи честно. По какой причине ты осталась со мной? Ты выполняешь задание? Кому теперь служит семья Муто?
– Сейчас нам никто не платит. Падение Йоды привело к смуте. Араи грозит уничтожить Племя. Мы не знаем, насколько продуманно это решение. Возможно, он образумится и начнет с нами сотрудничать. В столь сложное время мой дядя Кенжи, который глубоко почитает госпожу Ширакаву, должен располагать сведениями относительно ее действий и намерений.
И моего ребенка, подумала Каэдэ, но ничего не сказала.
– Моих намерений? – переспросила она.
– Ты наследница одного из самых богатых и могущественных доменов в Западном Крае – Маруямы, не говоря уже о собственных владениях. За кого бы ты ни вышла замуж, твой избранник будет играть заметную роль в судьбе Трех Стран. Все полагают, что ты сохранишь союз с Араи, тем самым укрепив его положение на Западе, и поможешь решить вопрос с Отори. Между тем твоя судьба тесным образом переплетена с кланом Отори и со Срединным Краем.
– А что если я вообще не выйду замуж? – прошептала Каэдэ.
И в этом случае, подумала она, сама стану основной фигурой?
3
Постепенно стихли песнопения монахов в храме Тераямы, умолк возвещавший полночь колокол. Я удалялся прочь, следуя за новыми хозяевами – Кикутой Котаро и Муто Кенжи – вниз по крутой и заросшей тропинке, вьющейся вдоль ручья. Мы шли быстро, шум воды заглушал наши шаги. По пути не встретилось ни души.
Когда мы добрались до Ямагаты, уже светало, кричали первые петухи. Улицы города были пустынны, хотя комендантский час отменили, и люди из клана Тогана больше не патрулировали кварталы. В центре, недалеко от гостиницы, стоял дом торговца, где мы уже останавливались в день праздника поминовения предков. Когда-то мне довелось исследовать город по ночам, и я хорошо запомнил улицу. Казалось, с тех пор прошло полвека.
Дочь Кенжи, Юки, открыла ворота, словно ждала нас всю ночь, а мы ведь подкрались так бесшумно, что даже собака не залаяла. Она ничего не сказала, но я заметил в ее взгляде тревогу. Лицо, оживленные глаза, изящная стройная фигура напомнили мне об ужасных событиях той ночи в Инуяме, когда умер Шигеру. Я не удивился, увидев Юки в Тераяме, поскольку именно она ехала день и ночь, чтобы привезти голову Шигеру в храм и возвестить о его смерти. Мне хотелось узнать обо всем: о поездке в Тераяму, о восстании в Ямагате, о падении клана Тогана. Когда отец Юки и мастер Кикута прошли в дом, я задержался с девушкой на веранде. У двери горел тусклый свет.
– Не ожидала увидеть тебя живым, – сказала она.
– Чудом удалось уцелеть. – Вспомнив ловкость и отвагу Юки, я добавил: – Я в огромном долгу перед тобой. Мне никогда не расплатиться.
Она улыбнулась:
– Ты мне ничем не обязан. Я выполняла свой долг. Надеюсь, мы будем друзьями.
Юки принесла мне меч Шигеру – Ято и помогла отомстить. Это был самый важный и отчаянный поступок в моей жизни. Я проникся к ней благодарностью и восхищением.
Юки ненадолго вышла и вернулась с водой. Я умылся, прислушиваясь к разговору в доме. Котаро и Кенжи собирались отдохнуть несколько часов, затем мне предстояло ехать дальше вместе с Котаро. Я устало встряхнул головой: утомился вслушиваться.
– Идем, – сказала Юки и проводила меня в дом. Как и в Инуяме, там оказалась тесная, наподобие норы, потайная комната.
– Я снова пленник? – спросил я, оглядываясь на стены без окон.
– Нет, это для твоей же безопасности. Отдохнешь несколько часов, а потом отправишься в путь.
– Знаю, слышал.
– Ах, да, – произнесла она. – Забыла, ты же слышишь все.
– Слишком много, – отметил я, опускаясь на тюфяк, который уже постелили на полу.
– Таланты утомляют. Но лучше уж с ними, чем без них. Я принесу тебе поесть, чай готов.
Юки скоро вернулась. Я выпил чай, но не мог смотреть на еду.
– На сей раз горячей воды для ванны нет, – сказала она. – Извини.
– Ничего страшного.
Юки мыла меня уже дважды. Первый раз в Ямагате растирала мне спину и массировала виски, а второй раз – в Инуяме, когда я едва передвигался. Нахлынули воспоминания. Наши взгляды встретились, и я понял, что мы думаем об одном и том же. Она отвела глаза.
– Мне пора идти. Отдыхай.
Я положил нож около циновки и, не раздеваясь, скользнул под одеяло. Юки упомянула о талантах. Мне казалось, что я никогда не буду так счастлив, как в родной деревне Мино. Однако Мино я покинул ребенком, селение ныне разрушено, моя семья погибла. Я знал, что бессмысленно ворошить прошлое, и согласился стать членом Племени. Конечно, прежде всего этих людей интересуют мои необычные способности, но только Племя поможет мне научиться управлять ими.
Я подумал о девушке, которую оставил в Тераяме. Безнадежность сменилась щемящей грустью. Я никогда не увижу Каэдэ. Мне придется забыть ее.
Город постепенно просыпался. Наконец, когда за дверью забрезжил солнечный свет, я заснул.
Разбудили меня громкие голоса и топот конских копыт во дворе. В комнате стало светлее, наверное, солнце поднялось над крышей, но я понятия не имел, который теперь час. Кричал какой-то человек, ему сердито отвечала женщина. Я уловил суть слов. Это были люди Араи, они ходили из дома в дом и искать могли только меня.
Я отбросил одеяло и нащупал нож. Дверь отодвинулась, в комнату тихо вошел Кенжи. Потайная стена закрылась за ним. Он взглянул на меня, покачал головой и сел в позу лотоса на пол в узком закоулке между тюфяком и дверью.
Голоса показались мне знакомыми – воины появлялись в Тераяме вместе с Араи. Юки принялась успокаивать рассерженную женщину, предложила мужчинам чай.
– Теперь мы с вами заодно, – сказала она и рассмеялась. – Неужели вы думаете, что если бы Отори Такео находился здесь, мы стали бы прятать его?
Воины выпили чай и ушли. Когда шаги стихли, Кенжи фыркнул и одарил меня характерным для него уничижительным взглядом.
– В Ямагате не принято притворяться, будто ничего не слышали о Такео, – сказал он. – После смерти Шигеру стал божеством, а гибель Йоды сделала тебя всенародным героем. Люди без умолку говорят об этом.
Кенжи опять фыркнул и добавил:
– Не задирай нос. Положение крайне серьезное. Араи объявил всеобщий розыск. Он воспринял твое исчезновение как личное оскорбление. К счастью, ты никому здесь незнаком, и все же придется изменить твой облик. – Он хмуро осмотрел мое лицо. – Взгляд, как у Отори… надо будет поработать.
Послышался шум отодвигаемой двери. Вошел Кикута Котаро, а за ним молодой человек по имени Акио, один из тех, что захватили меня в плен в Инуяме. Следом появилась Юки с чаем.
Я поклонился мастеру Кикуте, тот ответил мне кивком.
– У Акио свежие новости из города.
Акио опустился на колени перед Кенжи и едва наклонил голову, приветствуя меня. Я ответил тем же. Во время похищения в Инуяме люди Племени старались усмирить меня, не причинив вреда. Я же дрался со всем неистовством, хотел убить Акио, но только ранил. На левой руке до сих пор остался не затянувшийся шрам, красный и воспаленный. Тогда мы успели перекинуться парой слов, Кенжи упрекал меня в отсутствии манер и обвинял в нарушении законов Племени. Симпатии он ко мне явно не питал. Я встретил его взгляд и прочел в нем открытую враждебность.
– Господин Араи вне себя от гнева. Некий человек покинул его без позволения и отказался вступить в желаемый брак. Господин Араи издал указ о его аресте и намеревается расследовать дела организации, известной как Племя, которую он считает незаконной и недостойной существования. – Акио снова поклонился Котаро и быстро добавил: – К сожалению, имя исчезнувшего человека мне неизвестно.
Мастер кивнул, поглаживая подбородок, однако ничего не сказал. Он как-то заводил разговор об именах и велел мне и далее зваться «Такео», хотя в Племени так детей не называют. Должен ли я теперь взять семейную фамилию Кикута? Я не хотел отказываться от имени «Такео», которое дал мне Шигеру, но если я больше не Отори, то какое имею на него право?
– Араи предложил награду за любые сведения, – сказала Юки, поставив чашки чая на циновку перед каждым из нас.
– Никто в Ямагате не посмеет выдать нас, – сказал Акио. – В противном случае мы быстро разделаемся с доносчиками!
– Мне не нравится, – обратился Котаро к Кенжи, – что Араи не хочет иметь с Племенем никаких дел. Похоже, его пугает наше могущество.
– Уничтожить Араи? – с готовностью предложил Акио. – Мы…
Котаро поднял руку. Юноша замолчал и снова поклонился.
– С уходом Йоды утрачена стабильность. Гибель Араи повлечет за собой полную анархию.
– Не думаю, что Араи представляет собой большую опасность, – сказал Кенжи. – Одни угрозы, но ничего конкретного. Так получилось, что с ним связаны надежды на установление мира. – Кенжи взглянул на меня. – Именно мира мы добиваемся прежде всего. Для успеха начатого дела необходима определенная степень порядка.
– Араи вернется в Инуяму и сделает город своей столицей, – отметила Юки. – Замок в Инуяме легче оборонять, и он расположен ближе к центру, чем Кумамото. Араи заявил права на земли Йоды как победитель.
– Ох, – проворчал Котаро и повернулся ко мне: – Я планировал, что ты вернешься со мной в Инуяму. У меня там дела на несколько недель, а ты начал бы тренировки. Однако тебе на некоторое время лучше остаться здесь. Затем мы отвезем тебя на север, за пределы Срединного Края, в один из домов семьи Кикута, где никто не слышал об Отори Такео. Там ты начнешь новую жизнь. Умеешь жонглировать? Я покачал головой.
– Даю тебе неделю на учебу. Акио тебе поможет. Юки и другие актеры будут сопровождать тебя. Встретимся в Мацуэ.
Я молча поклонился и украдкой посмотрел на Акио. Тот хмуро уставился в пол, на лбу наметилась вертикальная складка. Акио всего на три-четыре года старше меня, но уже можно представить, каким он будет в старости. Так значит, он жонглер. Сожалею, что повредил проворную руку жонглера, но у меня есть оправдания. Все же между нами возникло напряжение. Взаимные претензии до поры остались невысказанными.
Котаро сказал:
– Кенжи, вы впутали нас в историю с господином Шигеру. Слишком многие знают, где вас можно найти. Араи, несомненно, не откажется от поисков, если вы останетесь здесь.
– Уйду на некоторое время в горы, – ответил Кенжи. – Навещу стариков, поиграю с детьми.
Он улыбнулся, и его лицо снова стало безобидным, как у старого учителя.
– Извините, но как называть новичка? – спросил Акио.
– Пока ему можно дать любое актерское имя, – ответил Котаро. – А то, как юношу будут называть в Племени, зависит…
В его словах скрывалось нечто мне непонятное, зато Акио сразу догадался.
– Отец этого человека отрекся от Племени! – выпалил он.
– А сын вернулся со всеми талантами Кикуты, – отметил мастер. – Однако ныне поручаю его тебе. Такео будет подчиняться Акио и учиться мастерству.
На губах Котаро заиграла улыбка. Видимо, он догадывался, какие трудности меня ожидают. Лицо Кенжи помрачнело, словно он предвидел неприятности.
– Акио одаренный юноша, – продолжил Котаро. – Но ты должен развивать свои способности.
Мастер дождался моего согласия, а затем отослал Акио и Юки.
Юки перед уходом наполнила чашки, и старшие мужи стали шумно прихлебывать напиток. Только теперь я понял, что уже несколько дней не ел. Напрасно я отказался от ужина прошлым вечером – так недолго и потерять сознание от голода.
Когда мы добрались до Ямагаты, уже светало, кричали первые петухи. Улицы города были пустынны, хотя комендантский час отменили, и люди из клана Тогана больше не патрулировали кварталы. В центре, недалеко от гостиницы, стоял дом торговца, где мы уже останавливались в день праздника поминовения предков. Когда-то мне довелось исследовать город по ночам, и я хорошо запомнил улицу. Казалось, с тех пор прошло полвека.
Дочь Кенжи, Юки, открыла ворота, словно ждала нас всю ночь, а мы ведь подкрались так бесшумно, что даже собака не залаяла. Она ничего не сказала, но я заметил в ее взгляде тревогу. Лицо, оживленные глаза, изящная стройная фигура напомнили мне об ужасных событиях той ночи в Инуяме, когда умер Шигеру. Я не удивился, увидев Юки в Тераяме, поскольку именно она ехала день и ночь, чтобы привезти голову Шигеру в храм и возвестить о его смерти. Мне хотелось узнать обо всем: о поездке в Тераяму, о восстании в Ямагате, о падении клана Тогана. Когда отец Юки и мастер Кикута прошли в дом, я задержался с девушкой на веранде. У двери горел тусклый свет.
– Не ожидала увидеть тебя живым, – сказала она.
– Чудом удалось уцелеть. – Вспомнив ловкость и отвагу Юки, я добавил: – Я в огромном долгу перед тобой. Мне никогда не расплатиться.
Она улыбнулась:
– Ты мне ничем не обязан. Я выполняла свой долг. Надеюсь, мы будем друзьями.
Юки принесла мне меч Шигеру – Ято и помогла отомстить. Это был самый важный и отчаянный поступок в моей жизни. Я проникся к ней благодарностью и восхищением.
Юки ненадолго вышла и вернулась с водой. Я умылся, прислушиваясь к разговору в доме. Котаро и Кенжи собирались отдохнуть несколько часов, затем мне предстояло ехать дальше вместе с Котаро. Я устало встряхнул головой: утомился вслушиваться.
– Идем, – сказала Юки и проводила меня в дом. Как и в Инуяме, там оказалась тесная, наподобие норы, потайная комната.
– Я снова пленник? – спросил я, оглядываясь на стены без окон.
– Нет, это для твоей же безопасности. Отдохнешь несколько часов, а потом отправишься в путь.
– Знаю, слышал.
– Ах, да, – произнесла она. – Забыла, ты же слышишь все.
– Слишком много, – отметил я, опускаясь на тюфяк, который уже постелили на полу.
– Таланты утомляют. Но лучше уж с ними, чем без них. Я принесу тебе поесть, чай готов.
Юки скоро вернулась. Я выпил чай, но не мог смотреть на еду.
– На сей раз горячей воды для ванны нет, – сказала она. – Извини.
– Ничего страшного.
Юки мыла меня уже дважды. Первый раз в Ямагате растирала мне спину и массировала виски, а второй раз – в Инуяме, когда я едва передвигался. Нахлынули воспоминания. Наши взгляды встретились, и я понял, что мы думаем об одном и том же. Она отвела глаза.
– Мне пора идти. Отдыхай.
Я положил нож около циновки и, не раздеваясь, скользнул под одеяло. Юки упомянула о талантах. Мне казалось, что я никогда не буду так счастлив, как в родной деревне Мино. Однако Мино я покинул ребенком, селение ныне разрушено, моя семья погибла. Я знал, что бессмысленно ворошить прошлое, и согласился стать членом Племени. Конечно, прежде всего этих людей интересуют мои необычные способности, но только Племя поможет мне научиться управлять ими.
Я подумал о девушке, которую оставил в Тераяме. Безнадежность сменилась щемящей грустью. Я никогда не увижу Каэдэ. Мне придется забыть ее.
Город постепенно просыпался. Наконец, когда за дверью забрезжил солнечный свет, я заснул.
Разбудили меня громкие голоса и топот конских копыт во дворе. В комнате стало светлее, наверное, солнце поднялось над крышей, но я понятия не имел, который теперь час. Кричал какой-то человек, ему сердито отвечала женщина. Я уловил суть слов. Это были люди Араи, они ходили из дома в дом и искать могли только меня.
Я отбросил одеяло и нащупал нож. Дверь отодвинулась, в комнату тихо вошел Кенжи. Потайная стена закрылась за ним. Он взглянул на меня, покачал головой и сел в позу лотоса на пол в узком закоулке между тюфяком и дверью.
Голоса показались мне знакомыми – воины появлялись в Тераяме вместе с Араи. Юки принялась успокаивать рассерженную женщину, предложила мужчинам чай.
– Теперь мы с вами заодно, – сказала она и рассмеялась. – Неужели вы думаете, что если бы Отори Такео находился здесь, мы стали бы прятать его?
Воины выпили чай и ушли. Когда шаги стихли, Кенжи фыркнул и одарил меня характерным для него уничижительным взглядом.
– В Ямагате не принято притворяться, будто ничего не слышали о Такео, – сказал он. – После смерти Шигеру стал божеством, а гибель Йоды сделала тебя всенародным героем. Люди без умолку говорят об этом.
Кенжи опять фыркнул и добавил:
– Не задирай нос. Положение крайне серьезное. Араи объявил всеобщий розыск. Он воспринял твое исчезновение как личное оскорбление. К счастью, ты никому здесь незнаком, и все же придется изменить твой облик. – Он хмуро осмотрел мое лицо. – Взгляд, как у Отори… надо будет поработать.
Послышался шум отодвигаемой двери. Вошел Кикута Котаро, а за ним молодой человек по имени Акио, один из тех, что захватили меня в плен в Инуяме. Следом появилась Юки с чаем.
Я поклонился мастеру Кикуте, тот ответил мне кивком.
– У Акио свежие новости из города.
Акио опустился на колени перед Кенжи и едва наклонил голову, приветствуя меня. Я ответил тем же. Во время похищения в Инуяме люди Племени старались усмирить меня, не причинив вреда. Я же дрался со всем неистовством, хотел убить Акио, но только ранил. На левой руке до сих пор остался не затянувшийся шрам, красный и воспаленный. Тогда мы успели перекинуться парой слов, Кенжи упрекал меня в отсутствии манер и обвинял в нарушении законов Племени. Симпатии он ко мне явно не питал. Я встретил его взгляд и прочел в нем открытую враждебность.
– Господин Араи вне себя от гнева. Некий человек покинул его без позволения и отказался вступить в желаемый брак. Господин Араи издал указ о его аресте и намеревается расследовать дела организации, известной как Племя, которую он считает незаконной и недостойной существования. – Акио снова поклонился Котаро и быстро добавил: – К сожалению, имя исчезнувшего человека мне неизвестно.
Мастер кивнул, поглаживая подбородок, однако ничего не сказал. Он как-то заводил разговор об именах и велел мне и далее зваться «Такео», хотя в Племени так детей не называют. Должен ли я теперь взять семейную фамилию Кикута? Я не хотел отказываться от имени «Такео», которое дал мне Шигеру, но если я больше не Отори, то какое имею на него право?
– Араи предложил награду за любые сведения, – сказала Юки, поставив чашки чая на циновку перед каждым из нас.
– Никто в Ямагате не посмеет выдать нас, – сказал Акио. – В противном случае мы быстро разделаемся с доносчиками!
– Мне не нравится, – обратился Котаро к Кенжи, – что Араи не хочет иметь с Племенем никаких дел. Похоже, его пугает наше могущество.
– Уничтожить Араи? – с готовностью предложил Акио. – Мы…
Котаро поднял руку. Юноша замолчал и снова поклонился.
– С уходом Йоды утрачена стабильность. Гибель Араи повлечет за собой полную анархию.
– Не думаю, что Араи представляет собой большую опасность, – сказал Кенжи. – Одни угрозы, но ничего конкретного. Так получилось, что с ним связаны надежды на установление мира. – Кенжи взглянул на меня. – Именно мира мы добиваемся прежде всего. Для успеха начатого дела необходима определенная степень порядка.
– Араи вернется в Инуяму и сделает город своей столицей, – отметила Юки. – Замок в Инуяме легче оборонять, и он расположен ближе к центру, чем Кумамото. Араи заявил права на земли Йоды как победитель.
– Ох, – проворчал Котаро и повернулся ко мне: – Я планировал, что ты вернешься со мной в Инуяму. У меня там дела на несколько недель, а ты начал бы тренировки. Однако тебе на некоторое время лучше остаться здесь. Затем мы отвезем тебя на север, за пределы Срединного Края, в один из домов семьи Кикута, где никто не слышал об Отори Такео. Там ты начнешь новую жизнь. Умеешь жонглировать? Я покачал головой.
– Даю тебе неделю на учебу. Акио тебе поможет. Юки и другие актеры будут сопровождать тебя. Встретимся в Мацуэ.
Я молча поклонился и украдкой посмотрел на Акио. Тот хмуро уставился в пол, на лбу наметилась вертикальная складка. Акио всего на три-четыре года старше меня, но уже можно представить, каким он будет в старости. Так значит, он жонглер. Сожалею, что повредил проворную руку жонглера, но у меня есть оправдания. Все же между нами возникло напряжение. Взаимные претензии до поры остались невысказанными.
Котаро сказал:
– Кенжи, вы впутали нас в историю с господином Шигеру. Слишком многие знают, где вас можно найти. Араи, несомненно, не откажется от поисков, если вы останетесь здесь.
– Уйду на некоторое время в горы, – ответил Кенжи. – Навещу стариков, поиграю с детьми.
Он улыбнулся, и его лицо снова стало безобидным, как у старого учителя.
– Извините, но как называть новичка? – спросил Акио.
– Пока ему можно дать любое актерское имя, – ответил Котаро. – А то, как юношу будут называть в Племени, зависит…
В его словах скрывалось нечто мне непонятное, зато Акио сразу догадался.
– Отец этого человека отрекся от Племени! – выпалил он.
– А сын вернулся со всеми талантами Кикуты, – отметил мастер. – Однако ныне поручаю его тебе. Такео будет подчиняться Акио и учиться мастерству.
На губах Котаро заиграла улыбка. Видимо, он догадывался, какие трудности меня ожидают. Лицо Кенжи помрачнело, словно он предвидел неприятности.
– Акио одаренный юноша, – продолжил Котаро. – Но ты должен развивать свои способности.
Мастер дождался моего согласия, а затем отослал Акио и Юки.
Юки перед уходом наполнила чашки, и старшие мужи стали шумно прихлебывать напиток. Только теперь я понял, что уже несколько дней не ел. Напрасно я отказался от ужина прошлым вечером – так недолго и потерять сознание от голода.