Гинзберг Аллен. Факел чести

население вне Земли впервые превысило миллион человек. Десять лет спустя
эта цифра возросла вдвое и продолжала расти. К 2050 году благодаря
ускоренной эмиграции и возросшему уровню рождаемости за пределами Земли
стали насчитывать десять миллионов человек, и по всем признакам этой
группе населения не грозило замедление роста.
Одной из задач разведывательной службы было находить потерянные колонии
- или их уцелевшие остатки, - чтобы составить подробный каталог пригодных
для жизни планет и в конечном итоге обеспечить следующему поколению
кораблей колонистов больше шансов выжить.
Второй нашей задачей было составление каталога щедрот звездных долин,
невероятных богатств, буквально висящих в небе. Какие новые минералы,
родившиеся в экзотических температурах и сменах давления, ждут, когда их
обнаружат и найдут им применение? Где в темноте летят астероиды размером с
гору и состоящие из чистого никеля и железа, ожидая, когда ими завладеют
грузовые корабли? Где ждут чудесные, заросшие зеленью планеты, пригодные
для жизни людей? Сколько во вселенной существует новых растений и
животных, достойных поиска?
Необходимость в исследованиях была очевидна для всех, и столь же
очевиден был тот факт, что правительства обязаны взять эту работу на себя
- впрочем, это понимали все, кроме членов самих правительств.
Правительства предназначены, чтобы вести за собой людей, но с тех пор, как
человечество вышло в большой космос, правительства заняли позицию в
арьергарде.
Первый сдвиг произошел в 2030 году. К тому времени человечество
обладало доброй полудюжиной колонизированных планет - причем не самых
хороших. Державы и консорциумы определенно не могли финансировать создание
колоний повсюду Поиск новых мест представлял выгоду только для народов,
которые могли позволить себе огромные вложения капитала. Но для бедных
народов это означало банкротство - задолго до того, как колонии начнут
окупаться. Подобный сценарий повторялся множество раз. Нация, или колония,
или обе вместе, приходили в упадок, люди начинали гибнуть. Богатства
космоса неизбежно приносили с собой войны, мятежи, эпидемии и голод. Этим
заканчивалась колонизация на десятках планет по множеству разных причин.
Крупные народы и крепкие поселения вскоре изнемогли от проблем.
Соединенные Штаты, азиатские и европейские державы, могущественные колонии
- Кеннеди, Британника, Европа, Новая Альберта, Новейший Джерси и остальные
- собрались за столом переговоров. Всеми мыслимыми способами они принудили
малочисленные и слабые народы присоединиться к ним - Эстонскую Республику,
Народный Федеральный Протекторат Чада, Уругвай, колонии вроде Новой
Антарктики и Верхней Албании - и внешне вполне благополучные, но уже
прошедшие полпути к разорению колонии, расположенные вокруг Земли.
Отчасти виновниками проблем становились большие страны - например,
Китай только выигрывал от неудач в космосе. Самыми ответственными
участниками переговоров неожиданно оказались менее крупные страны и новые
образования: Швеция, Сингапур и его колония, Верхний Сингапур, Португалия,
Финляндия, Новая Финляндия - все они активно поддерживали идею колонизации
космоса.
Между делегатами то и дело вспыхивали ссоры, они пытались угрожать друг
другу. В кулуарах вступали в сделки, из-за которых разгорались нешуточные
скандалы. И тем не менее им удалось прийти к соглашению.
Итак, 1 января 2038 года в 00 часов 00 минут по среднему времени
Гринвичского меридиана и в 00 часов общего звездного времени (ОЗВ)
родилась и была подкреплена соответствующими документами Лига Планет.
Межпланетный договор вступил в действие.
К 00 часов 00 минут по среднему времени Гринвичского меридиана 2
января, или в 24 часа ОЗВ, Лига начала эвакуацию беспомощных жителей Новой
Антарктики и лечение их от обморожения.
Делегатам удалось создать действенную систему. Основным ее принципом
было превосходство права любого человеческого существа на жизнь над
идиотским обычаем вести правительственные дела, словно семейные.
Как только Лига начала свое существование, были установлены основные
правила создания колоний. Разумеется, корабли колонистов могли по-прежнему
сбиваться с курса и исчезать, но подобные случайности стали происходить
все реже. Меньше людей страдало от голода. Когда на Кеннеди начался
Молниеносный Мор, вмешалась Межпланетная организация здравоохранения, и ее
помощь спасла нас. Оспаривать этот факт было бессмысленно. Вот почему
Республика Кеннеди всеми силами поддерживала Лигу.
Создание Лиги принесло пользу во многих отношениях. Все меньше
диктаторов-самодуров завладевали властью в колониях при молчаливом
согласии слабых правительств. Торговля стала надежным ремеслом, а не
азартной и непредсказуемой игрой.
Стоя у окна, я вглядывался в ночной мрак. Внезапно я понял, что, должно
быть, был наивен до идиотизма, если считал, что политики не попытаются
разделаться с разведывательной службой - особенно если вспомнить историю
Лиги.
Наверное, я простоял на своем месте не меньше часа, зажав в ладони
стакан, прежде чем ко мне подошел вестовой.
- Лейтенант Ларсон?
- Да?
- Прошу прощения, сэр, но капитан Дрисколл передает вам поздравление и
спрашивает, не могли бы вы сейчас зайти к ней.
- Разумеется, - кивнул я и последовал за вестовым по хорошо известному
пути до кабинета капитана Дрисколл.
Вестовой довел меня до двери и исчез. В кабинете уже ждала Джослин и
вместе с ней - Пит Гессети. Когда я вошел, Дрисколл как раз возвращала ему
пачку бумаг. Пит сунул ее в папку с пометкой: "Государственный департамент
Республики Кеннеди. Допуск класса А. Совершенно секретно".
Мы с Джослин обменялись взглядами, но она только покачала головой - ей
еще ничего не было известно. Пит сохранял на лице смущенное выражение -
неудачный вариант хорошей мины при плохой игре.
Минуту Дрисколл не замечала меня, уставясь через окно на небо, и это
показалось мне странным: Джиллиан Дрисколл не принадлежала к числу людей,
часто предающихся созерцанию звезд. Гораздо более привычными у нее были
команды, отдаваемые звучным, повелительным голосом.
Капитан Дрисколл была невысокой, подтянутой женщиной, из тех, что
способны в раздражении пробиться сквозь любые стены. Ее круглое лицо
выглядело простоватым, кожа на нем загрубела от ветра. Капитан носила
очень короткую, почти мужскую стрижку - явно по соображениям удобства.
Впрочем, она умела искусно пользоваться косметикой и выглядела более чем
презентабельно в парадном мундире, но теперь уже успела переодеться в свою
привычную одежду и обувь. Вынужденная по многу часов подряд проводить за
столом, она вела решительную борьбу с подкрадывающейся полнотой. И эта
проблема была у нее не единственной: капитан Дрисколл вела занятия по
рукопашному бою и выживанию. Среди ее предков явно значились ирландцы, и
голубые глаза, рыжие волосы и нос-пуговица были тому доказательством.
Наконец капитан Дрисколл пришла в себя и заметила мое появление.
- Мак! Садись. Нам надо поговорить.
Я сел.
Капитан Дрисколл забарабанила пальцами по столу и что-то забормотала
себе под нос, а затем проговорила громче:
- Пит, расскажи сам. Я хочу снова послушать и кое-что обдумать.
- Хорошо, - согласился Пит и повернулся к нам с Джослин. - Прежде
всего, известно ли вам, как разведывательная служба получила корабли,
предназначенные для ваших полетов?
- Кажется, их предоставили британцы, - отозвался я.
- Не совсем так. Вы получили десять кораблей, лишь частично пригодных
для разведки. Предусматривалось, что эти корабли будут нести длительную
патрульную службу, и по плану их должно было хватать, чтобы посылать
один-два корабля в горячие точки и наводить там порядок, пока политики не
уладят все разногласия. Правительство его величества заказало сотню таких
кораблей на имперской верфи и в приложение к контракту включило условие об
изготовлении еще десятка.
Правительство считало, что это дополнительное условие должно быть
задействовано по требованию, а на верфи были уверены, что по требованию
его можно только отменить. Изготовитель находился на расстоянии десятка
световых лет от покупателя. В результате британцы получили на десять
кораблей больше, чем заказывали, и за ту же цену. Получилось так, что им
не понадобилась даже первая сотня кораблей, а бюджета на содержание
бесполезной техники у британцев не хватало. Потому корабли были
предоставлены в аренду Лиге на определенный срок. Будем считать, что таким
образом британцы избавились от уплаты налогов. Через пять лет после сдачи
кораблей в аренду британцы потеряли в авариях часть патрульного флота, и
более того - зона их действия расширилась. Теперь они могут найти
применение даже десяти лишним кораблям. Срок аренды истекает через сорок
пять суток - земных суток, черт знает сколько это в часах.
- В заключение скажу, что ваш друг мистер Гессети только что нарушил
ряд законов, постановлений и соглашений, чтобы показать мне перехваченное
дипломатическое сообщение, - вставила капитан Дрисколл. - Оно было
отправлено из Лондона в британское посольство на Кеннеди.
- Наши ребята недавно разгадали дипломатический шифр, - объяснил Пит. -
Мы перехватили сообщение по спутниковой связи, записали его и прочли
прежде, чем это успели сделать британцы - к счастью для нас, - добавил он,
ничуть не смущаясь. - Из Лондона посольству было приказано выразить
недовольство разведывательной службой. Вскоре они отзовут своего
советника, а пока ищут политически приемлемый повод забрать корабли.
- Было перехвачено и сообщение об исчезновении "Венеры", - заметила
Дрисколл. - Благодаря поддержке британцев в Лиге мы могли бы пережить
потерю половины курсантов. Если бы наши отношения не пострадали, британцы
не стали бы искать "политически приемлемый" повод забрать корабли перед
самым завершением учебы первого выпуска.
- Да, но в нынешнем положении вам не позавидуешь, - мрачно закончил
Пит.
- Что же нам делать? - спросила Джослин.
- Да, что делать? - Дрисколл выдвинула ящик стола, вытащила бутылку со
стаканом и наполнила его. - Мы соберем тридцать четыре оставшихся
курсанта, рассадим их по десяти кораблям, на каждом из которых требуется
девять человек экипажа, и отошлем подальше - прежде чем чиновники из Лиги
успеют оттяпать нам головы.
Прошла минута, прежде чем я сумел опомниться.
- Капитан, при всем уважении к вам должен заявить, что это не поможет,
- произнес я.
- Может, ты и прав, Мак. Но если корабли не отправятся на разведку
немедленно, другого случая не представится. Нам надо вывести их с орбиты
Колумбии, начать работу, для которой предназначены корабли.
- Но разве нельзя ускорить подготовку следующего класса? Или
воспользоваться помощью инструкторов? - спросила Джослин.
- Об этом я подумала в первую очередь. Малыши из второго выпуска еще
никогда не бывали на разведывательных кораблях. Они не знают даже азов
пилотажа. Большинство из них еще не прошли курс выживания, никто из них не
знаком с астронавигацией - хотя бы в той мере, чтобы доверять им полеты
между Кеннеди и Британникой, не говоря уже о разведке в районах, для
которых нет точных звездных карт. Стыдно признаться, но инструкторы
подготовлены еще хуже своих подопечных. Сканлан - лучший специалист по
реакторам и двигателям на тридцать световых лет во все стороны, но она ни
разу в жизни не надевала скафандр. Джеми Шеппард научил вас в совершенстве
пользоваться скафандрами, но он ни черта не смыслит в пилотировании. Нет,
остаетесь только вы. Ваш класс" Иначе нам вообще ничего не светит.
Дрисколл залпом выпила содержимое стакана и вздохнула.
- Есть еще одна проблема: тридцать четыре не делится на десять. И
потом, некоторые из курсантов слишком неопытны, чтобы отправляться в полет
втроем. Но вы двое, - она помедлила, - способны составить лучший экипаж.
Наш самый классный пилот и курсант, который был главой каждого класса и
команды, в какой только оказывался, - то, что называется "прирожденный
лидер". Вы двое - гордость выпуска, и потом, вы женаты - значит,
психологически совместимы. Итак, я составила два экипажа из четырех
человек, три экипажа по три человека. И один - из двух. Это вы. Прежде чем
вы пришли, я бросала жребий. Джослин, теперь ты первый лейтенант. Мак,
тебе присваивается звание командира, и, как только я подпишу этот
документ, ты примешь командование сорок первым разведывательным кораблем
Лиги Планет - РКЛП-41. Запуск состоится через двести часов - прежде, чем
эти идиоты политики отреагируют на исчезновение "Венеры".
Я был не просто потрясен. Я - командир корабля? Запуск через двести
часов? Британцы хотят выбить почву у нас из-под ног? Все произошло слишком
стремительно. Я в замешательстве огляделся и встретился взглядом с Питом.
Он только усмехнулся:
- Поздравляю еще раз.
- Пит, это подстроили вы, - упрекнула Джослин.
- На этот раз ты ошиблась, Джослин, - возразила Дрисколл. - Идея
принадлежала мне. Впрочем, именно сообщение Пита привело меня к
неизбежному выводу - На мгновение ее лицо озарила улыбка, но тут же
капитан Дрисколл словно уменьшилась в размерах и стала выглядеть более
усталой, чем когда-либо прежде.
- Вы даже не предложили нам вызваться на это дело добровольно! -
заметила Джослин.
- А вы согласились бы?
Мы с Джослин переглянулись. Выражение на ее лице выдавало попытку
действовать разумно и осмотрительно, прислушиваться к голосу рассудка, а
не сердца. Я увидел, к какому решению пришла Джослин, и согласно кивнул -
так, чтобы кивок заметила только она.
- Да, - просто ответила Джослин.
Капитан Дрисколл поднялась.
- Так и запишем. Лейтенант Ларсон, командир Ларсон, я предлагаю вам
добровольно взять на себя эту рискованную задачу Отвечайте честно. - Ее
тон стал сухим и официальным.
Невольно я застыл по стойке смирно.
- Я согласен, - хрипло произнес я.
Джослин не встала и окинула внимательным взглядом каждого из нас.
- Я тоже согласна.
Последовала долгая пауза. Я уже в который раз задумался о том, как
стремительно совершаются события. Теперь наша жизнь была неразрывно
связана с разведывательной службой. РКЛП-41 мог пилотировать экипаж из
двух человек, но это слишком напоминало... Молчание затянулось надолго.
- Ну и слава Богу, - нарушил напряженную тишину Пит. - Пожалуй, теперь
мы все могли бы выпить, капитан.
- Отличное предложение, мистер Гессети. - Дрисколл достала еще три
стакана и наполнила их.
Пит взял свой стакан и поднялся, предлагая тост. На его веке заметно
пульсировала жилка.
- За секреты! За то, чтобы знать, когда следует иметь их и зачем их
хранить!
- За секреты! - хором повторили все мы и опустошили стаканы. Теперь мы
стали заговорщиками: какими бы ни были причины подобного поступка, мы
только что сговорились угнать собственный флот.
- Еще одно, - остановил нас Пит. - Мак, я не хочу, чтобы ты вел в
космосе безымянный корабль. Ты должен дать ему имя.
- Ей! - в унисон поправили Джослин и Дрисколл.
- Так и сделаю, - подтвердил я. - Друзья, предлагаю вам выпить за
разведывательный корабль Лиги Планет "Джослин-Мари".
- Мак! - ошеломленно воскликнула Джослин. - Не смей!
- Тише, лейтенант, - осадила ее Дрисколл. - Не спорьте с мужчиной, если
он решил покрыть ваше имя славой.
С таким напутствием мы выпили за только что окрещенный корабль.


Конечно, Джослин не упустила случая отомстить мне. Я уже упоминал, что
жители планеты Кеннеди терпеть не могут, когда их называют "американцами".
Откровенно говоря, даже если мы не были американцами, то представляли их
чертовски точную копию. Во всяком случае, спустя полторы недели я
обнаружил, что "некто" окрестил три вспомогательные шлюпки "Джослин-Мари"
как "Звезды", "Полосы" и "Дядя Сэм". Хуже того, по всей шлюпке "Звезды"
были намалеваны огромные белые звезды на синем фоне, "Полосы" покрывали
красно-белые полосы, а на шлюпке "Дядя Сэм" красовалось и то и другое.
Когда я впервые повел заново разукрашенную шлюпку "Звезды" на Колумбию,
диспетчер с Земли встретил меня потрясенным молчанием. Я сделал вид, что
ничего не замечаю, и отправился искать свою напарницу, размышляя, сумею ли
как следует наказать ее за столь утонченное нарушение субординации.
Полет обещал быть захватывающим.

2

На следующее утро приказ был вывешен и озаглавлен: "Предварительные
списки экипажей".
В первых строках его значилось:

"РКЛП-41 "Джослин-Мари":
Командир - ТМ.Ларсон,
Первый помощник - Дж.-М.Ларсон.
Набор добровольцев прекращен".

Далее шел список остальных кораблей - без экипажа, только с указанием
командиров. Через двенадцать часов экипажи разведывательных кораблей под
номерами 42, 43, 44, 45, 46 и 48 были укомплектованы. Насколько я понимал,
от каждого курсанта требовалось добровольное согласие - но все они
согласились войти в экипажи именно тех кораблей, которые выбрала для них
капитан Дрисколл. Разумеется, экипажи из четырех человек включали по
одному из наиболее слабых курсантов и троих более сильных для поддержки. В
трехместных кораблях экипаж составляли курсанты-середнячки. Прислушиваясь
к сплетням, я понял, что капитану никого не приходилось принуждать к
согласию - очевидно, она хорошо знала курсантов.
Вскоре базу наполнил рев вспомогательных шлюпок, нагруженных припасами,
инструментом, багажом и прочим грузом для кораблей, находящихся на орбите.
Склад был обобран дочиста за пятьдесят часов, прежде чем с базы
распорядились вернуть все излишки на склад для надлежащего распределения.
В то время как исполнительный экипаж "Джослин-Мари" вернул почти все, чему
не успел найти применение, за другие корабли я не смог бы поручиться.
Несколько шлюпок отправились на Кеннеди за запасами еды, предназначенной
для длительного хранения и вкусом мало отличающейся от картона. Во мнении
о провизии, хранящейся на базе, все курсанты были единодушны.
Все каналы связи были забиты тщательно проверенными цензурой
сообщениями для почти каждой планеты Лиги. Ни в одном из сообщений не
объяснялись причины столь срочного вылета.
Капитан Дрисколл попыталась избежать огласки дела об исчезновении
"Венеры" - хотя, разумеется, долго хранить такую тайну не представлялось
возможным. Капитан отлично знала, что рано или поздно весть о случившемся
распространится. Конечно, ближайшим родственникам погибших уже были
направлены соболезнования - в них упоминалось только, что чей-либо сын,
дочь, племянник, внук или супруг с честью погиб, исполняя свой долг. В
сообщениях не было ни намека о том, как, когда или где это случилось, и
они заканчивались только фразами, что ввиду некоторых обстоятельств тела
погибших не будут возвращены родственникам для погребения.
Если бы разнеслись слухи и кто-нибудь из важных персон удосужился
узнать, что происходит на учебной базе разведывательной службы, ручаюсь,
запуск кораблей был бы отложен - на весьма длительный срок. Но космос
велик, а связь работает медленно - и потому мы могли надеяться, что
пройдет еще немало времени, прежде чем опомнятся представители власти.
Кроме того, существовала надежда и весьма значительный шанс, что риск
капитана Дрисколл оправдан. Теоретически разведывательными кораблями мог
управлять всего один человек - разумеется, при условии исправности всех
систем, - а двое или трое могли справиться с этой работой даже при
затруднительных обстоятельствах. Экипажи из девяти человек были чрезмерно
велики, являлись мерой и гарантией безопасности. Правила для экипажа из
девяти человек требовали, чтобы по крайней мере трое оставались на борту
корабля и имели шлюпку, пока остальные проводят обследование планеты.
Теперь о соблюдении такого правила не могло быть и речи - оставлять на
корабле было бы попросту некого. Впрочем, невыполнимым оказывалось не
только одно правило, но и множество ему подобных. Теперь экипажам
предстояло подчиняться решениям командиров.
Чтобы разъяснить это, Дрисколл вызвала на совещание командиров
кораблей. Основные ее наставления были просты: собрать и доставить на базу
как можно больше информации, не подвергая людей риску. Привести корабль
обратно целым и невредимым. Найти какую-нибудь уютную планетку, полетать
вокруг немного, выяснить все, что удастся, - но непременно вернуть
корабль!
Первые исследования разведывательной службы Лиги Планет должны стать
хорошей рекламой - таков был недвусмысленный приказ капитана.
Затем последовали проверки состояния кораблей - в это время я целые
ночи проводил без сна. Неужели я неправильно считал показания давления в
топливном насосе у третьего резервуара с кислородом? Значит ли что-нибудь
повышенное напряжение? Как насчет агрегатов очищения воздуха? Единственным
утешением было то, что нам пришлось большинство ночей проводить на
"Джослин-Мари", а значит, работать и спать в условиях невесомости. Это во
многом помогало нам.
Вскоре корабль был приведен в полный порядок, но мог ли он выдержать
весь путь туда и обратно? Команда астронавигаторов передала нам курс, по
которому предстояло лететь последующие тринадцать тысяч часов, чтобы
увести "Джослин-Мари" на расстояние десятков световых лет от ближайшей
верфи - по земным меркам, на полтора года. Мы с Джоз проверили все первые,
вторые и третьи резервные и аварийные системы шаг за шагом, затем так же
внимательно просмотрели компьютерные программы и, наконец, с помощью
компьютерной диагностики проверили все, что было сделано вручную.
Мало-помалу мы устранили все недочеты в своей работе.
К тому времени, как Джослин закрыла последнюю из программ диагностики и
вытерла пот с носа еще более потной рукой, в нашем распоряжении был
безукоризненный корабль. Мы загордились им.
- Мак, пожалуй, я прощу тебе то, что ты назвал старушку в честь меня.
Она прелесть.
- Согласен, но, по-моему, ты еще лучше. - Я был счастлив в обществе
обеих Джослин-Мари. Та из них, что сидела рядом, улыбнулась, бросилась ко
мне и поцеловала, а затем устроилась над моими коленями. Правильнее было
бы сказать "у меня на коленях", но в это время мы были в невесомости.
Хорошая штука эта невесомость: колени совсем не устают. Я вытянулся в
кресле и привлек к себе Джослин, глядя поверх ее плеча на пульт. С такой
наблюдательной точки пульт казался восхитительным.
"Джослин-Мари" достигала девяноста метров в длину, от носа до кормы. На
корме располагались три огромных реактивных двигателя и поддерживающая их
аппаратура. Прямо за двигателями находился центральный резервуар с
водородом, окруженный шестью топливными баками. Эти баки не следовало
сбрасывать; "Джослин-Мари" могла - по крайней мере теоретически -
состыковываться с парящими в космосе ледяными глыбами или кометами и
заправляться, набирая с них водород. Впрочем, я не раз подумал бы, прежде
чем решиться на такой подвиг. За топливным отсеком находилось машинное
отделение. Подобно остальным помещениям корабля, оно представляло собой
цилиндр диаметром пятнадцать метров. Его люки шли по осевой линии, по
которой вращался корабль, обеспечивая гравитацию. Над машинным отделением
располагались два яруса отдельных кают, уборные, камбуз, библиотека,
помещение для отдыха и так далее. Верхний отсек был отведен под кабину
управления - здесь и находились сейчас мы с Джоз. Рядом размещались пульты
всех девяти предполагаемых членов экипажа, на том или ином удалении от
кресла командира, где сейчас сидел я. В полете Джоз следовало занимать
кресло первого пилота.
Над нашими головами находился стыковочный отсек и шлюзы для шлюпок.
Состыкованное нос к носу с "Джослин-Мари" и таким образом движущееся при
расстыковке кормой вперед, зависло большое тупоконечное и конусообразное
тело баллистической шлюпки "Дядя Сэм". Туннели вели от него в сторону
кормы, вдоль тела корабля, к местам для шлюпок "Звезды" и "Полосы",
находящихся как раз на уровне первого и четвертого бортовых топливных
резервуаров. В отличие от "Дяди Сэма", обе шлюпки следовало подводить к
"Джослин-Мари" боком и заводить в дополнительные зажимы.
"Джослин-Мари", "Дядя Сэм", "Звезды" и "Полосы" были оснащены торпедами
и мощными лазерными орудиями. Мы везли с собой телескопы, рацию и
детекторы всех сортов. По всему кораблю были расставлены десятки
внутренних и внешних камер наблюдения, соединенных с экранами на пульте
наблюдения. Скафандры, маневренные аппараты, моющие машины, сушилки,
веревки, биологическая аппаратура, спутник наблюдения, напоминающий сам
корабль в миниатюре, и еще многое другое было до сих пор разбросано там и
сям.
"Джослин-Мари" была отличным кораблем.
Мы долго сидели, восхищаясь им. По крайней мере для меня в этот момент
он перестал быть грудой металла, выдерживающей наружный вакуум, и стал
моим домом. "Джослин-Мари" была готова к вылету.


Дрисколл вызвала нас к себе для краткого напутствия перед самым
запуском. Она выглядела изможденной, едва держалась на ногах и, очевидно,
опасалась гораздо сильнее, чем мы. Все произошло стремительно. Капитан
Дрисколл пригласила нас в кабинет, попросила сесть, вежливо предложила
выпить, и мы вежливо отказались. Казалось, долгое время она не знала, с
чего начать, издавала неразборчивые восклицания, упоминала какие-то
несущественные детали и все время перебирала ручки и бумаги, лежащие на