Культ огня прослеживается у казахов до самого Средневековья. Во многих домах казахских семей имелись специальные очаги-алтари для возжигания огня. Археологические раскопки на территории Казахстана указывают и на существование храмов огня. Например, Шакпак-Ата (Мангышлак) – пещерный храм крестово-купольного типа, целиком вырубленный в массиве скалы. Хотя его и называют мечетью, но памятник этот, по хронологии ученых-археологов, явно домусульманского типа, перестроенный в более поздние времена. Центральный зал Шакпак-Аты увенчан купольным сводом с круглым отверстием в зените, имитирующим свод юрты вплоть до верхнего обруча для выхода дыма и поступления света. В центральной части его главного зала разжигали костер – символ огнепоклонников. На такое предназначение храма указывает и само название: «шакпак» означает «кремень», «огонь», а слово «ата» переводится как «святой», «святое место».
На рубеже новой эры наряду с устным народным творчеством степняков произошло зарождение их письменной культуры, хотя сведения о ней весьма обрывочны и в силу исторических обстоятельств дошли до наших дней недостаточно полно. Волны завоеваний, периодически прокатывавшиеся по евразийскому поясу, опустошали землю. Захватчики уничтожали культурные ценности, и в первую очередь, книги, обрекая людей на историческое беспамятство. Уцелевшие рукописи были утеряны временем, и теперь о существовавшей в прошлом письменности мы можем судить лишь по «каменным книгам-плитам». О том, что у усуней, кангюй-кангаров и других племен была своя письменность, свидетельствует китайский путешественник Чжан Цянь, проживший среди них 13 лет (140–127 гг. до н. э.). В районе, который он указал в своих записях, впоследствии выявлено 15 памятников, известных науке под названием «таласские руны».
Таким образом, древнейшая история Великой степи и ее прославленных обитателей, а точнее «европеоидная» часть истории казахского народа, благодаря огромной работе историков-археологов, не только доказала самостоятельность и самобытность развития культуры оседлых племен Центральной и Средней Азии, но и разрушила теорию о деспотичном и бескультурном степном народе. С началом новой эры на этих землях начинается новая история, связанная с нашествием кочевых племен гуннов, тюрков и монголов, несущих другую культуру и совершенно иные традиции.
В процессе развития классовых отношений в VI веке нашей эры на территории Казахстана зародилось раннее феодальное государство – Тюркский каганат, распавшийся впоследствии в результате междоусобных войн на Западный и Восточный каганаты, которые просуществовали до VIII века. В дальнейшем, в течение VIII–X веков, сформировался ряд крупных политических объединений: карлуки, чигили, ягма, кимаки, кыпчаки. Широкие и узкие нити караванных дорог, протянувшиеся через степи, связывали Казахстан со Средней Азией, Ираном, Византией, Китаем и Русью. Развивающиеся города становились центрами ремесел, торговли и культуры. Работы археологов последних лет дают возможность нарисовать картину средневекового города, который все еще сохранял некоторые черты древних городов эпохи бронзы. Он был окружен такими же мощными глинобитными стенами высотой до шести метров, вдоль которых нередко прорывался ров, заполненный водой. Среди населения Казахстана тех времен существовали различные системы религиозных верований: зороастризм, буддизм, христианство несторианского толка и др. Но, главным образом, народ придерживался язычества, провозглашая культы Огня и Солнца.
Позднее, во времена Средневековья, на огромной территории от Памира до берегов Атлантического океана, возник Арабский халифат. Он просуществовал сравнительно недолго и, как всякая феодальная империя, быстро распался на мелкие государства. Провозгласив ислам единственно истинной религией, превратив его в свое идейное оружие и насаждая его среди народов завоеванных территорий, халифат оставил большой след в духовной жизни народов Ближнего и Среднего Востока, в том числе и Средней Азии. Ислам стал государственной религией ряда стран Средневекового Востока и способствовал укреплению феодальных отношений. Но не стоит забывать, что ислам возник как новое вероисповедание, в котором были широко использованы элементы более древних, доисламских религий: зороастризма, маздакизма, христианства и др. Вместе с ним широкое распространение получил и арабский язык. Тогда же начала формироваться и так называемая арабская культура (философия, наука, литература), в развитии которой большая роль принадлежала не арабам, а древним научно-философским традициям народов, входивших в Арабский халифат, например, персидской и индийской математической и медицинской школе, древнеперсидским астрономическим знаниям и астрологическим учениям, индийской философии, дуалистической идее зороастризма о борьбе двух начал (добра и зла) и т. д.
Поэтому вполне правомочен вопрос: а является ли все это арабским? Ведь сами арабы на завоеванных ими территориях ничего не создавали. Да, в IX веке при халифе аль-Мамуне в Багдаде действительно была создана своего рода академия наук – «Дом Мудрости», который возглавил крупнейший математик и астроном Хорезми. Здесь работали многие видные ученые разных национальностей и вероисповеданий, и на рубеже VIII–IX вв. Багдад стал интеллектуальным центром «арабской» империи. Но сами ученые (а это – Хорезми, Фергани, Фараби, Ибн Сина, Бируни, Мукаффа, Раванди, Закарийя ар-Рази, Кинди и др.), имена и труды которых арабы себе присвоили, назвав «арабскими», не были арабами, а были персами, таджиками, казахами, узбеками, азербайджанцами, индийцами, сирийцами и др. Каким же образом тогда все это стало арабским? Дело в том, что важнейшее место в деятельности среднеазиатских ученых того времени (точнее сказать, второе место после научных исследований) занимали переводы древнейших философских текстов и новых научных трудов на арабский язык с единственной, как оказалось впоследствии, целью – присвоения многих из них арабами. Определение культуры всего средневекового Ближнего и Среднего Востока как «арабской» или «мусульманской» приводит к игнорированию богатой духовной истории покоренных арабами народов, их вклада в мировую цивилизацию.
В то же время следует отметить, что многие ученые по своему вероисповеданию не были мусульманами, даже если официально признавали себя таковыми, а точнее вынуждены были (под угрозой смерти) с этим соглашаться. Так, например, в 922 году (при халифе Мутаваккиле) на центральной площади Багдада был казнен Ибн Халладж. Другой пример – смерть Ибн Мукаффы, крупнейшего ученого, талантливого писателя, незаурядного политического деятеля, написавшего ряд сочинений по социально-политическим вопросам («Наставление для великих дел», «Наставление для малых дел» и др.). Формально признавая ислам, Мукаффа оставался зороастрийцем и был казнен при халифе Мансуре. Смертью карали и других отошедших от исламской ортодоксии. А труды тех, кого духовенство объявляло еретиками и вероотступниками – Мукаффы, Наззама, Раванди, Рази, Кинди – открыто сжигались на площадях.
Как отмечает исследователь персидско-таджикской литературы Е.Э. Бертельс, если при дворе Мамуны еще позволялось некоторое свободомыслие (на устраиваемых диспутах выступали представители разных религий, среди которых были и ученые-зороастрийцы, сурово критиковавшие иудаизм, христианство и манихейство), то с приходом к власти халифа Муктадира был взят твердый курс на укрепление ортодоксального суннитского ислама. В X веке представители не только других вероучений, но и вообще все свободомыслящие люди стали подвергаться преследованию. Сохранился любопытный памятник – книга «Рассеивающий сомнения трактат», написанная около середины IX века неким Мардан Фаррухом, сыном Ормазддада, который не только критикует упомянутые выше религии, но и решается нападать даже на ислам, хотя делает это осторожно, не называя прямо объекта своей критики.
Не всегда мирное, а зачастую насильное распространение ислама коснулось и жителей казахстанских степей. Но, как свидетельствуют исторические источники тех времен, свободолюбивые тюрки-кочевники очень плохо принимали ислам и были грозной военной силой на границе халифата в IX–X веках. Так, например, известно такое изречение, приписываемое Мухаммеду: «Оставьте (в покое) тюрок, пока они вас оставляют». Не менее любопытны и другие слова, тоже приписываемые Мухаммеду и буквально «вложенные» в его уста после того, как в 1055 году тюрки-сельджуки захватили Халифат (низовье Сырдарьи и Туркменские степи): «У меня на востоке есть войско, которое называется тюрками. Когда я разгневаюсь на кого-нибудь, я посылаю на него это войско». В это же время, с X века, во многих письменных источниках впервые встречается слово «казах», которое широко употребляется особенно в той части евразийского пояса, где жили кыпчаки и другие родственные им племена. С принятием ислама внутри многих казахских общин сразу же произошли огромные изменения. Раньше люди объединялись по признаку родства, теперь – по признаку религии. Это значительно ослабило общины, которые при нападении врага уже не вставали на единую защиту своих земель или своего имущества, разделенные догмами насажденной религии. С целью искоренения многих местных культовых традиций исламистами создается целая серия своих святых, состоящих из ревнительных проповедников ислама.
Все это обозначило еще один этап в истории и культуре казахского народа, на этот раз этап, связанный с вопросом выбора религии, а правильнее сказать, ее насаждения. Религии, которая была совершенно чужда вольному степному казаку и не имела ничего общего ни с его предками, ни с его миропониманием, ни с его восприятием жизни.
Начиная с X века история казахов снова претерпевает изменения, которые связаны с активизацией их южных соседей. В это время (в X–XII вв.) на юге Казахстана и в Семиречье происходит становление феодального государства Караханидов, которое отличается большим подъемом экономики и новым расцветом городов. Первой столицей и главным центром караханцев был город Баласагун, возникший еще в VI–VIII веках, получивший наибольший расцвет при караханидах и разрушенный в XIII веке. Этот древний казахский город прославил Юсуф Баласагуни (ок. 1021—?) – поэт, ученый, мыслитель, который обладал обширными познаниями в области гуманитарных и естественных наук. Баласагуни известен как автор одного из древнейших произведений светской литературы тюркоязычных народов – поэмы «Наука быть счастливым» (тюркское название «Кутадгу билиг» – «Знания, приносящие счастье»), которая одновременно есть и художественное произведение, и этико-дидактический, политический трактат. В нем поэт высказывает свои взгляды по различным вопросам политики, государственного управления и военной организации страны. Большое влияние на творчество поэта оказала поэма «Шахнаме» Фирдоуси и учение Ибн Сины (Авиценны). Книга полностью построена на основе четкого разделения добра и зла, противопоставления добродетелей и грехов, целая глава посвящена астрологии. Все это еще раз подтверждает следование как отдельных людей, так и (вполне возможно) целых племен казахского населения традициям маздаяснийской веры и зороастрийской религии.
Но вернемся к истории казахов, последнее тысячелетие которой было отмечено последовавшими вскоре междоусобными войнами, завоеванием края монголами (XIII в.), опустошительными походами Тимура (XIV в.), нашествием джунгар (XVI–XVIII вв.) и другими историческими событиями, приводившими казахское население к разорению, а многие древнейшие города – к полному исчезновению. В это же время, в XV веке, образуется самостоятельное Казахское ханство. Происхождение казахских ханов, родственные отношения между ними и их становление тесным образом связаны с историей Золотой Орды и государственных образований, возникших на ее развалинах. Основная борьба за власть развернулась между Джучидами, но непосредственно за верховную власть боролись между собой лишь потомки Шайбана и Тука-Тимура, а потомки Орды-Эджена к этому времени уже полностью сошли с исторической сцены.
С конца 50-х годов XVI века Казахское ханство представляло собой серьезную угрозу для ногаев, сибирского ханства Кучума и среднеазиатских ханств. Но несмотря на мощь Казахского ханства, политическая обстановка в Средней Азии вынуждала казахов искать сильного и верного союзника. Они все больше убеждались, что именно Россия может стать таким союзником. В свою очередь, и России был нужен соратник для борьбы с Кучумом, и им для России стало Казахское ханство. В это же время после присоединения Казани (1552 г.) и Астрахани (1556 г.), стали налаживаться связи России со среднеазиатскими ханствами, в частности, укрепились и расширились казахско-русские отношения. Особенно сильно возросла активность казахов с приходом к власти хана Хакк-Назара, при котором были установлены торговые связи и политические договоренности Казахского ханства с Москвой.
Следует отметить, что сплочению и консолидации казахских племен благоприятствовала сложившаяся в этот период определенная расстановка сил в степях евразийского пояса. К 1456 году, окончательно отмежевываясь от хана Абулхаира (правителя кочевых узбеков), откочевали на восток со своими подданными султан Джанибек и Керей, положив начало объединению казахских племен в единое целое путем образования на реке Чу самостоятельного ханства. Чуть позднее, в 1468 году, в самый разгар подготовки к походу против мятежных султанов в городе Сыгнаке умирает хан Абулхаир, после смерти которого подвластное ему огромное государство от Сибири до Каспия сразу же распалось. Казахи окончательно локализовались в степях Сары-Арки (казахский мелкосопочник и примыкающие к нему степи), бассейнах Урала, Сырдарьи, Таласа, Чу, Или и Иртыша. Их прямые сородичи узбеки ушли в Среднюю Азию, а ногайцы отправились через Волгу на Северный Кавказ. В дальнейшем к Казахскому ханству, созданному Джанибеком и Кереем, присоединяются еще несколько десятков тысяч семей, вследствие чего к началу XVI века объединение казахских племен в один народ стало уже фактом. Упоминание о казахах, как уже сформировавшейся народности, сохранилось в записях Даниила Губина, русского посла, ездившего в 1534 году в ногайские степи. В своем донесении на имя Ивана Грозного он писал: «Казахи, государь, добре, сильны и, сказывают, государь, Ташкент воевали, и ташкентские царевичи, сказывают, с ними дважды бились, а казахи их побивали».
Становление казахской государственности, как и этническое самосознание казахского народа, укрепилось в XVII веке при хане Есиме, и особенно, при его внуке – хане Тауке. В XVIII веке неустанную борьбу за объединение казахских племен вел хан Аблай, поводом чему служило нашествие джунгар. Аблай, отличавшийся особой суровостью и беспощадностью к противникам, завоевал славу и популярность среди своего народа, организовывая смелые вылазки народных ополченцев и проявляя личную отвагу. К сожалению, история не сохранила имен всех героев этого времени, которые не только сломили джунгаров, но и поставили вопрос о самом существовании джунгарского государства. В этих жестоких схватках с врагами, стремившимися завоевать и поработить казахские земли, выросло единение народа.
Однако угроза нового порабощения и даже физического истребления со стороны могучего восточного соседа – Китайской империи, с юга – правителей Коканда, с запада – Бухары и Хивы, каждый из которых был не прочь овладеть богатствами степей, вынудила казахский народ осознать необходимость сближения с Россией, искать в ее лице защитника. К этому времени на территории казахских земель уже образовались три однотипных территориальных объединения казахских племен – жузы, возникшие с укреплением в Средние века этнокультурных, этнополитических, хозяйственно-экономических и прочих связей в рамках трех основных регионов их расселения. В 30-х годах XVIII века в состав Российской империи вошли казахи Младшего жуза, чуть позже – Среднего жуза, а в середине XIX века российское подданство принял Старший жуз. Но фактическую независимость от России все они сохраняли еще очень долго, оставаясь под властью своих ханов, султанов и баев.
XX век в истории Великой степи был ознаменован еще большим сближением с Россией, а вместе с тем и со всеми другими республиками, входившими в единый Союз. 26 августа 1920 года был подписан декрет о вхождении Казахстана в состав СССР как автономной республики, которая в 1936 году была преобразована в союзную. С приходом советской власти в казахскую степь пришли тяжелые времена, связанные с переходом страны от феодализма прямо в коммунизм. Резкое установление новых форм правления с внедрением глубокого администрирования вызывало классовую борьбу. Форсированное проведение коллективизации отбирало у кочевников-скотоводов их единственное средство пропитания – скот. Животные в колхозах гибли без кормов и ухода, а люди умирали с голода. Раскулачивание местного населения и отправление людей в другие области лишало их не только хоть какого бы то ни было материального состояния, но и родины. В свою очередь, Казахстан заполонили новые переселенцы – «кулаки» из других местностей. Прошедшие сталинские репрессии уничтожили коренную интеллигенцию.
Война и послевоенное время вызвали необходимость приютить на казахских землях тысячи потерявших кров людей. Освоение целинных и залежных земель лишило казахов-скотоводов сменных пастбищ, а страну – мощнейшей базы для животноводства. Заселение Казахстана целинниками вызвало активную экспансию русского языка, натиск которого вытеснял язык и культуру коренных народов, а любые попытки проявления самобытности расценивались как национализм. Конечно же, во всех этих бедах ни в коем случае нельзя винить ни Россию в целом, ни русский народ в частности, ибо этот бесчеловечный режим был установлен не народом, а командно-административной системой, во главе которой стояли отдельные люди, преследовавшие определенные цели.
В то же время именно за эти годы Казахстан превратился в сильное индустриальное государство, с большим отрядом местной технической интеллигенции и квалифицированных рабочих. Богатейшие недра республики предопределили развитие горнодобывающей, металлургической, топливной, нефтяной и химической промышленности. Открытие месторождения полиметаллов в центре и на востоке Казахстана дало возможность создания в рамках союза предприятий по переработке меди, цинка, свинца, титана и магния. Были открыты месторождения фосфоритов в Южном Казахстане, хромитовые залежи в Актюбинской области, Карагандинский и Экибастузский угольные бассейны. В 80-х годах в Западном Казахстане началась разработка крупных газовых и нефтяных месторождений.
С запуском первой доменной печи 3 июля 1960 года начала свою историю современная металлургическая промышленность Казахстана – Казахстанская Магнитка, а точнее Карагандинский металлургический комбинат. Хотя, следует заметить, что развитие основ металлургии в Казахстане произошло еще задолго до этого момента и было предопределено самой историей. Издревле казах вооружался копьем, мечом и луком (сунги, кылыш и садак), а если была возможность, надевал на себя панцирь и шлем. Кузнецы, ковавшие оружие, всегда пользовались большим уважением у населения. В древности у казахов даже существовал культ кузницы, считавшейся одной из святынь. И это объяснялось не суеверием, а почтительным отношением к кузнецам, восхищавшим таинственностью своего ремесла, общением с огнем, знанием секретов такого жизненно важного материала, как железо.
Конец XX века заложил совершенно новые направления развития всего советского региона. На смену «перестройке» пришло разделение союзных республик и образование самостоятельных государств и их правительств. 24 марта 1990 года на сессии Верховного Совета Казахстана тайным голосованием был избран первый президент республики. Это событие стало первым шагом на пути к развитию самостоятельного государства. Представляет интерес сама дата выборов – 24 марта, которая, согласно древнейшему зороастрийскому календарю, связана с четвертым днем празднования Ноуруза, днем воспоминания об эпохе древних царей Кави, обладавших царской хварной и правивших Землей, преображая ее и делая процветающей. В «Авесте» Кави изображены борцами против сил зла и хаоса, а царь всегда выступает, как пророк, провидец, арбитр и защитник справедливости в масштабах своего царства.
Ноуруз является важнейшим событием древнеарийского календаря, по канонам которого долгие годы жили многие индоевропейские страны Его празднование после некоторого забвения вновь возобновлено во всех центральноазиатских республиках (в 1988 году по инициативе общественности впервые после долгого перерыва с 1926 года в Казахстане был проведен праздник «Наурыз мейрамы). Ноуруз – древнеперсидское слово, означающее буквально «новый день» – по-казахски звучит как «Наурыз». Так же называется у казахов и первый весенний месяц март. Праздник Наурыз отмечается 21 марта – в день весеннего равноденствия, когда Солнце, совершив очередной годовой круг, возвращается в свою первичную точку и начинает новый цикл. В старые времена в этот день у казахов существовали свои обычаи, во многом схожие с персидскими. До наступления праздника люди приводили в порядок свои дома и хозяйственные постройки, расплачивались с долгами, мирились, прощали обиды, ибо, как утверждают старики, когда Наурыз входит в дом, все болезни, жизненные невзгоды и неудачи должны обходить их стороной. В ночь перед торжеством в знак пожелания обилия молока, урожая и дождя, все емкости в доме заполнялись молоком, зерном и ключевой водой. Наутро все вместе встречали рассвет, после чего мужчины очищали арыки, колодцы и истоки родников, старики высаживали деревья, а женщины кропили молоком посаженные деревья и очищенные родники, что символизировало пожелание благополучия земле. В сам день Наурыза все старались быть в добром расположении духа, при встрече заключали друг друга в объятия, высказывали самые благие пожелания, в каждой семье накрывали дастархан – скатерть с различными яствами, которыми угощали гостей. Сам день проходил в веселье, сопровождаясь шутками и играми. На закате Солнца проводилось театрализованное представление, где два акына в стихотворной форме состязались в песнях, символизируя добро и зло, уходящий старый и наступающий новый год. Затем, как правило, у алтыбакана (переносных качелей) разжигался костер, и с зажженными факелами люди обходили все дома и окрестности селения, после чего все снова собирались у качелей, пели и плясали, завершая праздник. Сегодня «Наурыз мейрамы» для жителей степей стал подлинным праздником весны и обновления, подобно тому, как и сами степи в эту пору благоухают под весенними лучами Солнца. Современные казахи присовокупили к древним традициям празднования Ноуруза некоторые детали из быта тюркских племен, и всегда отмечают его широко и торжественно. Отношение казахского народа к Наурызу характеризуется еще и тем, что мальчиков, родившихся в день весеннего равноденствия, часто нарекали Наурызбаем или Наурызбеком, а девочек – Наурыз или Наурызгуль. Ныне Наурызу снова придается огромное значение, в его праздновании принимают участие даже президенты республик. В Казахстане день Наурыза по решению правительства объявлен выходным днем.
Праздник Ноуруза, столь почитаемый жителями центральноазиатских степей, во многом роднит их культуру с традициями персидскими, а через них – с древнеарийскими, что, конечно же, не случайно, поскольку степняки столетиями жили рядом с персами. Прослеживаются и лингвистические аналогии. Например, в казахском языке, который относится к тюркским языкам, немало персидских заимствований: хлеб – «нан», дом – «хона», гость – «мехман», бог – «хода», ангел – «фариште», название нового года – Ноуруз-Наурыз, а также названия всех дней недели и многое другое.
Еще один весьма знаменательный символ языкового родства казахов с персами связан с выбором новой столицы Казахстана, когда в столицу республики несколько лет назад превратился небольшой городок Акмола, расположенный посреди степей и получивший новое имя – Астана. Слово «Акмола» в переводе с казахского означает «Белая могила» (предположительно, город получил свое название по причине его возникновения около могилы какого-то весьма почитаемого лица), в свою очередь, «Астана» – чисто персидское слово, означающее «Порог», «Преддверие», которое у казахов понимается как столица. Да и само название страны, Казахстан, образовано в соответствии с правилами именно персидского языка: на фарси названия многих стран образуются путем добавления окончания «стан» («стан» определяет «место, где кого-то много») к главному слову, например, Казахстан – место, где много казахов, Узбекистан – место узбеков, аналогично образованы Таджикистан, Индостан, Афганистан и т. д.
На рубеже новой эры наряду с устным народным творчеством степняков произошло зарождение их письменной культуры, хотя сведения о ней весьма обрывочны и в силу исторических обстоятельств дошли до наших дней недостаточно полно. Волны завоеваний, периодически прокатывавшиеся по евразийскому поясу, опустошали землю. Захватчики уничтожали культурные ценности, и в первую очередь, книги, обрекая людей на историческое беспамятство. Уцелевшие рукописи были утеряны временем, и теперь о существовавшей в прошлом письменности мы можем судить лишь по «каменным книгам-плитам». О том, что у усуней, кангюй-кангаров и других племен была своя письменность, свидетельствует китайский путешественник Чжан Цянь, проживший среди них 13 лет (140–127 гг. до н. э.). В районе, который он указал в своих записях, впоследствии выявлено 15 памятников, известных науке под названием «таласские руны».
Таким образом, древнейшая история Великой степи и ее прославленных обитателей, а точнее «европеоидная» часть истории казахского народа, благодаря огромной работе историков-археологов, не только доказала самостоятельность и самобытность развития культуры оседлых племен Центральной и Средней Азии, но и разрушила теорию о деспотичном и бескультурном степном народе. С началом новой эры на этих землях начинается новая история, связанная с нашествием кочевых племен гуннов, тюрков и монголов, несущих другую культуру и совершенно иные традиции.
В процессе развития классовых отношений в VI веке нашей эры на территории Казахстана зародилось раннее феодальное государство – Тюркский каганат, распавшийся впоследствии в результате междоусобных войн на Западный и Восточный каганаты, которые просуществовали до VIII века. В дальнейшем, в течение VIII–X веков, сформировался ряд крупных политических объединений: карлуки, чигили, ягма, кимаки, кыпчаки. Широкие и узкие нити караванных дорог, протянувшиеся через степи, связывали Казахстан со Средней Азией, Ираном, Византией, Китаем и Русью. Развивающиеся города становились центрами ремесел, торговли и культуры. Работы археологов последних лет дают возможность нарисовать картину средневекового города, который все еще сохранял некоторые черты древних городов эпохи бронзы. Он был окружен такими же мощными глинобитными стенами высотой до шести метров, вдоль которых нередко прорывался ров, заполненный водой. Среди населения Казахстана тех времен существовали различные системы религиозных верований: зороастризм, буддизм, христианство несторианского толка и др. Но, главным образом, народ придерживался язычества, провозглашая культы Огня и Солнца.
Позднее, во времена Средневековья, на огромной территории от Памира до берегов Атлантического океана, возник Арабский халифат. Он просуществовал сравнительно недолго и, как всякая феодальная империя, быстро распался на мелкие государства. Провозгласив ислам единственно истинной религией, превратив его в свое идейное оружие и насаждая его среди народов завоеванных территорий, халифат оставил большой след в духовной жизни народов Ближнего и Среднего Востока, в том числе и Средней Азии. Ислам стал государственной религией ряда стран Средневекового Востока и способствовал укреплению феодальных отношений. Но не стоит забывать, что ислам возник как новое вероисповедание, в котором были широко использованы элементы более древних, доисламских религий: зороастризма, маздакизма, христианства и др. Вместе с ним широкое распространение получил и арабский язык. Тогда же начала формироваться и так называемая арабская культура (философия, наука, литература), в развитии которой большая роль принадлежала не арабам, а древним научно-философским традициям народов, входивших в Арабский халифат, например, персидской и индийской математической и медицинской школе, древнеперсидским астрономическим знаниям и астрологическим учениям, индийской философии, дуалистической идее зороастризма о борьбе двух начал (добра и зла) и т. д.
Поэтому вполне правомочен вопрос: а является ли все это арабским? Ведь сами арабы на завоеванных ими территориях ничего не создавали. Да, в IX веке при халифе аль-Мамуне в Багдаде действительно была создана своего рода академия наук – «Дом Мудрости», который возглавил крупнейший математик и астроном Хорезми. Здесь работали многие видные ученые разных национальностей и вероисповеданий, и на рубеже VIII–IX вв. Багдад стал интеллектуальным центром «арабской» империи. Но сами ученые (а это – Хорезми, Фергани, Фараби, Ибн Сина, Бируни, Мукаффа, Раванди, Закарийя ар-Рази, Кинди и др.), имена и труды которых арабы себе присвоили, назвав «арабскими», не были арабами, а были персами, таджиками, казахами, узбеками, азербайджанцами, индийцами, сирийцами и др. Каким же образом тогда все это стало арабским? Дело в том, что важнейшее место в деятельности среднеазиатских ученых того времени (точнее сказать, второе место после научных исследований) занимали переводы древнейших философских текстов и новых научных трудов на арабский язык с единственной, как оказалось впоследствии, целью – присвоения многих из них арабами. Определение культуры всего средневекового Ближнего и Среднего Востока как «арабской» или «мусульманской» приводит к игнорированию богатой духовной истории покоренных арабами народов, их вклада в мировую цивилизацию.
В то же время следует отметить, что многие ученые по своему вероисповеданию не были мусульманами, даже если официально признавали себя таковыми, а точнее вынуждены были (под угрозой смерти) с этим соглашаться. Так, например, в 922 году (при халифе Мутаваккиле) на центральной площади Багдада был казнен Ибн Халладж. Другой пример – смерть Ибн Мукаффы, крупнейшего ученого, талантливого писателя, незаурядного политического деятеля, написавшего ряд сочинений по социально-политическим вопросам («Наставление для великих дел», «Наставление для малых дел» и др.). Формально признавая ислам, Мукаффа оставался зороастрийцем и был казнен при халифе Мансуре. Смертью карали и других отошедших от исламской ортодоксии. А труды тех, кого духовенство объявляло еретиками и вероотступниками – Мукаффы, Наззама, Раванди, Рази, Кинди – открыто сжигались на площадях.
Как отмечает исследователь персидско-таджикской литературы Е.Э. Бертельс, если при дворе Мамуны еще позволялось некоторое свободомыслие (на устраиваемых диспутах выступали представители разных религий, среди которых были и ученые-зороастрийцы, сурово критиковавшие иудаизм, христианство и манихейство), то с приходом к власти халифа Муктадира был взят твердый курс на укрепление ортодоксального суннитского ислама. В X веке представители не только других вероучений, но и вообще все свободомыслящие люди стали подвергаться преследованию. Сохранился любопытный памятник – книга «Рассеивающий сомнения трактат», написанная около середины IX века неким Мардан Фаррухом, сыном Ормазддада, который не только критикует упомянутые выше религии, но и решается нападать даже на ислам, хотя делает это осторожно, не называя прямо объекта своей критики.
Не всегда мирное, а зачастую насильное распространение ислама коснулось и жителей казахстанских степей. Но, как свидетельствуют исторические источники тех времен, свободолюбивые тюрки-кочевники очень плохо принимали ислам и были грозной военной силой на границе халифата в IX–X веках. Так, например, известно такое изречение, приписываемое Мухаммеду: «Оставьте (в покое) тюрок, пока они вас оставляют». Не менее любопытны и другие слова, тоже приписываемые Мухаммеду и буквально «вложенные» в его уста после того, как в 1055 году тюрки-сельджуки захватили Халифат (низовье Сырдарьи и Туркменские степи): «У меня на востоке есть войско, которое называется тюрками. Когда я разгневаюсь на кого-нибудь, я посылаю на него это войско». В это же время, с X века, во многих письменных источниках впервые встречается слово «казах», которое широко употребляется особенно в той части евразийского пояса, где жили кыпчаки и другие родственные им племена. С принятием ислама внутри многих казахских общин сразу же произошли огромные изменения. Раньше люди объединялись по признаку родства, теперь – по признаку религии. Это значительно ослабило общины, которые при нападении врага уже не вставали на единую защиту своих земель или своего имущества, разделенные догмами насажденной религии. С целью искоренения многих местных культовых традиций исламистами создается целая серия своих святых, состоящих из ревнительных проповедников ислама.
Все это обозначило еще один этап в истории и культуре казахского народа, на этот раз этап, связанный с вопросом выбора религии, а правильнее сказать, ее насаждения. Религии, которая была совершенно чужда вольному степному казаку и не имела ничего общего ни с его предками, ни с его миропониманием, ни с его восприятием жизни.
Начиная с X века история казахов снова претерпевает изменения, которые связаны с активизацией их южных соседей. В это время (в X–XII вв.) на юге Казахстана и в Семиречье происходит становление феодального государства Караханидов, которое отличается большим подъемом экономики и новым расцветом городов. Первой столицей и главным центром караханцев был город Баласагун, возникший еще в VI–VIII веках, получивший наибольший расцвет при караханидах и разрушенный в XIII веке. Этот древний казахский город прославил Юсуф Баласагуни (ок. 1021—?) – поэт, ученый, мыслитель, который обладал обширными познаниями в области гуманитарных и естественных наук. Баласагуни известен как автор одного из древнейших произведений светской литературы тюркоязычных народов – поэмы «Наука быть счастливым» (тюркское название «Кутадгу билиг» – «Знания, приносящие счастье»), которая одновременно есть и художественное произведение, и этико-дидактический, политический трактат. В нем поэт высказывает свои взгляды по различным вопросам политики, государственного управления и военной организации страны. Большое влияние на творчество поэта оказала поэма «Шахнаме» Фирдоуси и учение Ибн Сины (Авиценны). Книга полностью построена на основе четкого разделения добра и зла, противопоставления добродетелей и грехов, целая глава посвящена астрологии. Все это еще раз подтверждает следование как отдельных людей, так и (вполне возможно) целых племен казахского населения традициям маздаяснийской веры и зороастрийской религии.
Но вернемся к истории казахов, последнее тысячелетие которой было отмечено последовавшими вскоре междоусобными войнами, завоеванием края монголами (XIII в.), опустошительными походами Тимура (XIV в.), нашествием джунгар (XVI–XVIII вв.) и другими историческими событиями, приводившими казахское население к разорению, а многие древнейшие города – к полному исчезновению. В это же время, в XV веке, образуется самостоятельное Казахское ханство. Происхождение казахских ханов, родственные отношения между ними и их становление тесным образом связаны с историей Золотой Орды и государственных образований, возникших на ее развалинах. Основная борьба за власть развернулась между Джучидами, но непосредственно за верховную власть боролись между собой лишь потомки Шайбана и Тука-Тимура, а потомки Орды-Эджена к этому времени уже полностью сошли с исторической сцены.
С конца 50-х годов XVI века Казахское ханство представляло собой серьезную угрозу для ногаев, сибирского ханства Кучума и среднеазиатских ханств. Но несмотря на мощь Казахского ханства, политическая обстановка в Средней Азии вынуждала казахов искать сильного и верного союзника. Они все больше убеждались, что именно Россия может стать таким союзником. В свою очередь, и России был нужен соратник для борьбы с Кучумом, и им для России стало Казахское ханство. В это же время после присоединения Казани (1552 г.) и Астрахани (1556 г.), стали налаживаться связи России со среднеазиатскими ханствами, в частности, укрепились и расширились казахско-русские отношения. Особенно сильно возросла активность казахов с приходом к власти хана Хакк-Назара, при котором были установлены торговые связи и политические договоренности Казахского ханства с Москвой.
Следует отметить, что сплочению и консолидации казахских племен благоприятствовала сложившаяся в этот период определенная расстановка сил в степях евразийского пояса. К 1456 году, окончательно отмежевываясь от хана Абулхаира (правителя кочевых узбеков), откочевали на восток со своими подданными султан Джанибек и Керей, положив начало объединению казахских племен в единое целое путем образования на реке Чу самостоятельного ханства. Чуть позднее, в 1468 году, в самый разгар подготовки к походу против мятежных султанов в городе Сыгнаке умирает хан Абулхаир, после смерти которого подвластное ему огромное государство от Сибири до Каспия сразу же распалось. Казахи окончательно локализовались в степях Сары-Арки (казахский мелкосопочник и примыкающие к нему степи), бассейнах Урала, Сырдарьи, Таласа, Чу, Или и Иртыша. Их прямые сородичи узбеки ушли в Среднюю Азию, а ногайцы отправились через Волгу на Северный Кавказ. В дальнейшем к Казахскому ханству, созданному Джанибеком и Кереем, присоединяются еще несколько десятков тысяч семей, вследствие чего к началу XVI века объединение казахских племен в один народ стало уже фактом. Упоминание о казахах, как уже сформировавшейся народности, сохранилось в записях Даниила Губина, русского посла, ездившего в 1534 году в ногайские степи. В своем донесении на имя Ивана Грозного он писал: «Казахи, государь, добре, сильны и, сказывают, государь, Ташкент воевали, и ташкентские царевичи, сказывают, с ними дважды бились, а казахи их побивали».
Становление казахской государственности, как и этническое самосознание казахского народа, укрепилось в XVII веке при хане Есиме, и особенно, при его внуке – хане Тауке. В XVIII веке неустанную борьбу за объединение казахских племен вел хан Аблай, поводом чему служило нашествие джунгар. Аблай, отличавшийся особой суровостью и беспощадностью к противникам, завоевал славу и популярность среди своего народа, организовывая смелые вылазки народных ополченцев и проявляя личную отвагу. К сожалению, история не сохранила имен всех героев этого времени, которые не только сломили джунгаров, но и поставили вопрос о самом существовании джунгарского государства. В этих жестоких схватках с врагами, стремившимися завоевать и поработить казахские земли, выросло единение народа.
Однако угроза нового порабощения и даже физического истребления со стороны могучего восточного соседа – Китайской империи, с юга – правителей Коканда, с запада – Бухары и Хивы, каждый из которых был не прочь овладеть богатствами степей, вынудила казахский народ осознать необходимость сближения с Россией, искать в ее лице защитника. К этому времени на территории казахских земель уже образовались три однотипных территориальных объединения казахских племен – жузы, возникшие с укреплением в Средние века этнокультурных, этнополитических, хозяйственно-экономических и прочих связей в рамках трех основных регионов их расселения. В 30-х годах XVIII века в состав Российской империи вошли казахи Младшего жуза, чуть позже – Среднего жуза, а в середине XIX века российское подданство принял Старший жуз. Но фактическую независимость от России все они сохраняли еще очень долго, оставаясь под властью своих ханов, султанов и баев.
XX век в истории Великой степи был ознаменован еще большим сближением с Россией, а вместе с тем и со всеми другими республиками, входившими в единый Союз. 26 августа 1920 года был подписан декрет о вхождении Казахстана в состав СССР как автономной республики, которая в 1936 году была преобразована в союзную. С приходом советской власти в казахскую степь пришли тяжелые времена, связанные с переходом страны от феодализма прямо в коммунизм. Резкое установление новых форм правления с внедрением глубокого администрирования вызывало классовую борьбу. Форсированное проведение коллективизации отбирало у кочевников-скотоводов их единственное средство пропитания – скот. Животные в колхозах гибли без кормов и ухода, а люди умирали с голода. Раскулачивание местного населения и отправление людей в другие области лишало их не только хоть какого бы то ни было материального состояния, но и родины. В свою очередь, Казахстан заполонили новые переселенцы – «кулаки» из других местностей. Прошедшие сталинские репрессии уничтожили коренную интеллигенцию.
Война и послевоенное время вызвали необходимость приютить на казахских землях тысячи потерявших кров людей. Освоение целинных и залежных земель лишило казахов-скотоводов сменных пастбищ, а страну – мощнейшей базы для животноводства. Заселение Казахстана целинниками вызвало активную экспансию русского языка, натиск которого вытеснял язык и культуру коренных народов, а любые попытки проявления самобытности расценивались как национализм. Конечно же, во всех этих бедах ни в коем случае нельзя винить ни Россию в целом, ни русский народ в частности, ибо этот бесчеловечный режим был установлен не народом, а командно-административной системой, во главе которой стояли отдельные люди, преследовавшие определенные цели.
В то же время именно за эти годы Казахстан превратился в сильное индустриальное государство, с большим отрядом местной технической интеллигенции и квалифицированных рабочих. Богатейшие недра республики предопределили развитие горнодобывающей, металлургической, топливной, нефтяной и химической промышленности. Открытие месторождения полиметаллов в центре и на востоке Казахстана дало возможность создания в рамках союза предприятий по переработке меди, цинка, свинца, титана и магния. Были открыты месторождения фосфоритов в Южном Казахстане, хромитовые залежи в Актюбинской области, Карагандинский и Экибастузский угольные бассейны. В 80-х годах в Западном Казахстане началась разработка крупных газовых и нефтяных месторождений.
С запуском первой доменной печи 3 июля 1960 года начала свою историю современная металлургическая промышленность Казахстана – Казахстанская Магнитка, а точнее Карагандинский металлургический комбинат. Хотя, следует заметить, что развитие основ металлургии в Казахстане произошло еще задолго до этого момента и было предопределено самой историей. Издревле казах вооружался копьем, мечом и луком (сунги, кылыш и садак), а если была возможность, надевал на себя панцирь и шлем. Кузнецы, ковавшие оружие, всегда пользовались большим уважением у населения. В древности у казахов даже существовал культ кузницы, считавшейся одной из святынь. И это объяснялось не суеверием, а почтительным отношением к кузнецам, восхищавшим таинственностью своего ремесла, общением с огнем, знанием секретов такого жизненно важного материала, как железо.
Конец XX века заложил совершенно новые направления развития всего советского региона. На смену «перестройке» пришло разделение союзных республик и образование самостоятельных государств и их правительств. 24 марта 1990 года на сессии Верховного Совета Казахстана тайным голосованием был избран первый президент республики. Это событие стало первым шагом на пути к развитию самостоятельного государства. Представляет интерес сама дата выборов – 24 марта, которая, согласно древнейшему зороастрийскому календарю, связана с четвертым днем празднования Ноуруза, днем воспоминания об эпохе древних царей Кави, обладавших царской хварной и правивших Землей, преображая ее и делая процветающей. В «Авесте» Кави изображены борцами против сил зла и хаоса, а царь всегда выступает, как пророк, провидец, арбитр и защитник справедливости в масштабах своего царства.
Ноуруз является важнейшим событием древнеарийского календаря, по канонам которого долгие годы жили многие индоевропейские страны Его празднование после некоторого забвения вновь возобновлено во всех центральноазиатских республиках (в 1988 году по инициативе общественности впервые после долгого перерыва с 1926 года в Казахстане был проведен праздник «Наурыз мейрамы). Ноуруз – древнеперсидское слово, означающее буквально «новый день» – по-казахски звучит как «Наурыз». Так же называется у казахов и первый весенний месяц март. Праздник Наурыз отмечается 21 марта – в день весеннего равноденствия, когда Солнце, совершив очередной годовой круг, возвращается в свою первичную точку и начинает новый цикл. В старые времена в этот день у казахов существовали свои обычаи, во многом схожие с персидскими. До наступления праздника люди приводили в порядок свои дома и хозяйственные постройки, расплачивались с долгами, мирились, прощали обиды, ибо, как утверждают старики, когда Наурыз входит в дом, все болезни, жизненные невзгоды и неудачи должны обходить их стороной. В ночь перед торжеством в знак пожелания обилия молока, урожая и дождя, все емкости в доме заполнялись молоком, зерном и ключевой водой. Наутро все вместе встречали рассвет, после чего мужчины очищали арыки, колодцы и истоки родников, старики высаживали деревья, а женщины кропили молоком посаженные деревья и очищенные родники, что символизировало пожелание благополучия земле. В сам день Наурыза все старались быть в добром расположении духа, при встрече заключали друг друга в объятия, высказывали самые благие пожелания, в каждой семье накрывали дастархан – скатерть с различными яствами, которыми угощали гостей. Сам день проходил в веселье, сопровождаясь шутками и играми. На закате Солнца проводилось театрализованное представление, где два акына в стихотворной форме состязались в песнях, символизируя добро и зло, уходящий старый и наступающий новый год. Затем, как правило, у алтыбакана (переносных качелей) разжигался костер, и с зажженными факелами люди обходили все дома и окрестности селения, после чего все снова собирались у качелей, пели и плясали, завершая праздник. Сегодня «Наурыз мейрамы» для жителей степей стал подлинным праздником весны и обновления, подобно тому, как и сами степи в эту пору благоухают под весенними лучами Солнца. Современные казахи присовокупили к древним традициям празднования Ноуруза некоторые детали из быта тюркских племен, и всегда отмечают его широко и торжественно. Отношение казахского народа к Наурызу характеризуется еще и тем, что мальчиков, родившихся в день весеннего равноденствия, часто нарекали Наурызбаем или Наурызбеком, а девочек – Наурыз или Наурызгуль. Ныне Наурызу снова придается огромное значение, в его праздновании принимают участие даже президенты республик. В Казахстане день Наурыза по решению правительства объявлен выходным днем.
Праздник Ноуруза, столь почитаемый жителями центральноазиатских степей, во многом роднит их культуру с традициями персидскими, а через них – с древнеарийскими, что, конечно же, не случайно, поскольку степняки столетиями жили рядом с персами. Прослеживаются и лингвистические аналогии. Например, в казахском языке, который относится к тюркским языкам, немало персидских заимствований: хлеб – «нан», дом – «хона», гость – «мехман», бог – «хода», ангел – «фариште», название нового года – Ноуруз-Наурыз, а также названия всех дней недели и многое другое.
Еще один весьма знаменательный символ языкового родства казахов с персами связан с выбором новой столицы Казахстана, когда в столицу республики несколько лет назад превратился небольшой городок Акмола, расположенный посреди степей и получивший новое имя – Астана. Слово «Акмола» в переводе с казахского означает «Белая могила» (предположительно, город получил свое название по причине его возникновения около могилы какого-то весьма почитаемого лица), в свою очередь, «Астана» – чисто персидское слово, означающее «Порог», «Преддверие», которое у казахов понимается как столица. Да и само название страны, Казахстан, образовано в соответствии с правилами именно персидского языка: на фарси названия многих стран образуются путем добавления окончания «стан» («стан» определяет «место, где кого-то много») к главному слову, например, Казахстан – место, где много казахов, Узбекистан – место узбеков, аналогично образованы Таджикистан, Индостан, Афганистан и т. д.