Грассо Патриция. Желание моего сердца (Сокровенное желание)

   – Черт побери, – усмехнулась Дейзи. – Кажется, я поняла: она может приревновать тебя к своим фаворитам.
   – Что-то вроде этого.
   – И откуда в тебе столько мудрости?
   – Это не моя мудрость, – призналась Блайд. – Мама посоветовала мне одеться именно так во время моего первого появления при дворе.
   – А вот твоя бабушка одевается очень ярко и заметно, – возразила Дейзи.
   Бабушке Чесси почти столько же лет, сколько королеве. Но не говори ей, что я рассказала тебе об этом.
   Дейзи хотела что-то ответить, но тут скрипнула дверь и в комнату заглянул Роджер..
   – Ты готова? – спросил он.
   Обе женщины обернулись к нему. Блайд с радостью заметила, каким восторгом загорелись глаза мужа, когда он увидел ее. Кажется, ему особенно понравился низкий вырез ее платья.
   – Черный цвет – это правильный выбор, – одобрил Роджер. – Подчеркивает твою молодость.
   – Благодарю вас, милорд, – улыбнулась Блайд, – но я, напротив, не хотела это подчеркивать.
   – И кто тебе это посоветовал? Надеюсь, не твоя бабушка?
   – Нет, моя мать.
   С каждым шагом звуки музыки, голоса и смех становились все громче и громче. Наконец они оказались в приемном зале королевского дворца, в котором толпились разряженные придворные.
   Лучшие музыканты Англии играли самые модные мелодии. У противоположной от входа стены стоял трон, на котором восседала Елизавета и смотрела на танцующие посреди зала пары.
   Все вокруг сияло золотом и драгоценными камнями; наряды мужчин и женщин поражали своей пышностью и яркостью. Блайд растерянно взглянула на Роджера – в своем черном платье она казалась здесь совершенно лишней. Действительно, они с мужем напоминали двух черных лебедей, непонятно почему оказавшихся среди ярких петухов и попугаев.
   Блайд заметила, что при их появлении Блисс наклонилась к королеве и что-то сказала ей.
   – Ты готова к встрече с королевой, моя маленькая бабочка? – спросил Роджер и сжал Блайд руку, чтобы немного приободрить.
   – Все утро я тренировалась подходить к трону и готова, как никогда, – ответила Блайд.
   Не выпуская се руки из своей, Роджер смело вошел в зал и направился прямо к королеве, изредка отвечая кивком головы на доносившиеся со всех сторон приветствия. Блайд же смотрела только вперед, но она чувствовала на себе любопытные взгляды придворных.
   – Нам следует немного подождать, перед тем как засвидетельствовать почтение се величеству, – прошептал Роджер. – Так требует этикет.
   Блайд понимающе кивнула, – она была слишком взволнована и не могла вымолвить ни слова.
   Стоя рядом с мужем, Блайд подумала, что слова ее сестры в отношении королевы были совершенно справедливы. Несмотря на преклонный возраст, Елизавета смогла сохранить то самое величие, которое сделало се знаменитой. Тридцать шесть лет ее подданные хранили ей верность, и теперь Блайд поняла, в чем была причина такой покорности.
   На королеве было белое платье, расшитое золотом и украшенное бриллиантами. На шее массивное ожерелье из нескольких ниток жемчуга, изумрудов, рубинов и других драгоценных камней. На каждом пальце красовался перстень, а золотисто-рыжие волосы были украшены жемчугом.
   Весь этот блеск едва не ослепил Блайд; ей показалось, что перед ней сидит настоящая богиня.
   Когда королева едва заметно кивнула, Роджер взял жену за руку, подошел к трону и низко поклонился, а Блайд сделала глубокий реверанс.
   – Поднимитесь, – промолвила королева и, посмотрев на Блайд, добавила: – Вы настоящая красавица, леди Дебре.
   Блайд покраснела, не в силах понять, говорит королева с упреком или делает комплимент. Она наклонила голову, а Елизавета тем временем окинула ее внимательным взглядом от завитков волос до мысков черных шелковых туфелек.
   Блайд почувствовала, что королеве понравился выбранный ею наряд, и мысленно поблагодарила свою мать за добрый совет.
   – Роджер, добро пожаловать обратно во дворец, – сказала королева и снова посмотрела на Блайд. – Ты похожа на свою мать.
   – Благодарю вас, ваше величество.
   – Почему ты решила, что это комплимент? – спросила Елизавета.
   Вопрос немного смутил Блайд.
   – Потому что я также похожа на моего дедушку, который стоит рядом с вами, – быстро нашлась она. – Уверена, вы не стали бы оскорблять вашего фаворита перед всем двором.
   Елизавета наклонила голову, давая понять, что такой несколько дерзкий ответ пришелся ей по вкусу, но она не собиралась отпускать Блайд.
   – А почему ты думаешь, что Ладлоу мой фаворит?
   – Так говорил мне сам дедушка, – тут же ответила Блайд. – Он сказал правду, когда рассказывал о вашем величии, поэтому я уверена, что он не солгал, говоря о том, что является вашим фаворитом.
   Королева наградила Блайд благосклонной улыбкой и неожиданно спросила:
   – Скажи мне, леди Дебре, как тебе живется замужем?
   Блайд почувствовала, что попала в ловушку: при любом ответе она рисковала обидеть либо королеву, либо собственного мужа.
   – Со всем уважением к вам, – сказала Блайд, – я бы не хотела отвечать на этот вопрос при посторонних.
   Блайд почувствовала, что Роджер сильнее сжал ее руку, и увидела, как все вокруг подались вперед, предчувствуя скандал.
   – Вопрос задан, и я жду ответа.
   Теперь это был королевский приказ и его нельзя было ослушаться.
   – Хотя я довольна своим замужеством, мне очень жаль, что я не смогла выполнить мой долг, став вашей фрейлиной. Надеюсь, моя сестра завоевала достойное место в вашем окружении.
   Седые брови королевы поползли вверх.
   – Внешне ты похожа на мать, а говоришь совсем как твой отец.
   – Разрешите мне принять это как комплимент, – улыбнулась Блайд.
   – Скажи, дитя, какими еще достоинствами, кроме резвости ума, ты обладаешь? – вновь спросила королева.
   – Достоинствами?
   – В твоем возрасте я свободно говорила на пяти языках, – пояснила Елизавета.
   – Я немного знаю греческий, – начала Блайд, но Роджер снова сжал ее руку, – а еще я очень люблю цифры.
   – Ты любишь цифры? – удивленно повторила Елизавета, наклоняясь вперед. – Что это значит?
   – Я люблю цифры, которые показывают, что моя торговля приносит доход, – ответила Блайд.
   – Торговля?
   Блайд кивнула:
   – У меня пять кораблей и своя торговая компания.
   – Поразительно. А у твоей дорогой Блисс нет своего доходного дела?
   – У моей сестры другие таланты и достоинства, – ответила Блайд. – Однако она также является акционером как моей компании, так и компании нашего отца.
   – Вижу, мой мудрый Мидас сумел воспитать достойных дочерей. – Елизавета громко рассмеялась и окинула взглядом зал. – Большинство придворных дам имеют высокое происхождение и низкое образование. Меня удручает это.
   Блайд не знала, как ответить на это замечание, и решила промолчать.
   – Завтра утром ты должна прийти вместе с Блисс в мой салон, – приказала королева. – Там мы сможем закончить наш разговор с глазу на глаз.
   – Ваше величество оказывает мне высокую честь, – поклонилась Блайд.
   – Да, я знаю. – Елизавета перевела взгляд на Роджера и сказала: – Мой парящий орел, с такой женой ты должен быть самым счастливым мужчиной на свете. – И добавила более громким голосом: – Я была бы рада, если бы мои подданные дарили мне таких же славных детей во имя величия Англии. – Королева повернулась к Блайд: – Танцуй, веселись.
   Блайд сделала еще один реверанс, Роджер поклонился, и они отошли в сторону.
   – Ты вела себя великолепно, моя маленькая бабочка, – прошептал он.
   Блайд просияла в ответ и подумала, что все се старания и переживания не прошли даром. Может быть, в конце концов в их отношениях что-то изменится к лучшему.
   Герцог и герцогиня Ладлоу подошли к ним, и Блайд, обняв сначала дедушку, а потом бабушку, произнесла:
   – Бабушка, сегодня ты прекрасно выглядишь. Ой, прости, я забыла, что мне следует называть тебя тетей.
   – Ничего. Все и так знают, что Ладлоу твой дед, а я его жена. Дорогая, а почему ты надела такое мрачное платье?
   – Моя мать посоветовала мне одеться именно таким образом для первой аудиенции у королевы, – ответила Блайд.
   – Дорогая, ты слишком послушна, – поморщилась бабушка.
   Музыканты заиграли новую мелодию, и Роджер предложил жене:
   – Ты не хочешь потанцевать?
   – Мне кажется, будет более вежливо, если ты сначала пригласишь королеву, – ответила Блайд.
   Роджер слегка поклонился и направился к трону, а Блайд взяла дедушку под руку и зашептала ему на ухо:
   – Я хочу задать тебе один вопрос, но он весьма деликатный.
   – Если ты хочешь поговорить со мной наедине, то придется подождать до завтрашнего утра, – ответил герцог Роберт.
   Блайд отрицательно покачала головой и продолжила:
   – Однажды вечером в замок Дебре приехала леди Сара Ситуэлл и…
   – Сара Ситуэлл не леди, – перебила ее бабушка.
   – Чесси, дай девочке договорить, а уж потом будешь оскорблять людей.
   – Я? Как я могу кого-то оскорбить? – возмутилась герцогиня. – Я никогда не занимаюсь подобными вещами.
   – Сара сказала мне, что мама – незаконнорожденная и что она вынудила отца жениться на ней, – едва слышно закончила Блайд.
   Леди Чесси рассмеялась:
   – Дорогая, Сара Ситуэлл сама хотела заполучить твоего отца. То, что она там наплела, не имеет ничего общего с правдой.
   – А в чем правда? – спросила Блайд.
   – Правда в том, что твой отец хотел жениться на твоей матери, а она сопротивлялась, – ответила герцогиня. – Это я придумала сделать так, чтобы она оказалась в двусмысленной ситуации и согласилась на этот брак. Вот и все.
   – Я не знал об этом, – удивился герцог Роберт. – Ты здорово все устроила, моя милая Чесси.
   – Спасибо, Талли.
   – А как же незаконное рождение?
   Герцог нежно обнял внучку за талию:
   – Поверь мне, девочка, твоя мать имеет законное происхождение.
   – Я верю тебе, дедушка, – с нежностью произнесла Блайд. – Спасибо, что был откровенен со мной.
   Блайд посмотрела в центр зала и увидела, как Роджер танцует с королевой.
   – Миледи, разрешите пригласить вас на танец, – услышала она голос герцога Оксфордского.
   – Милорд, прошу меня извинить, но я уже обещала танец моему деверю.
   Блайд не собиралась танцевать с этим наглецом.
   – Тогда я приглашу вас позднее, – сказал Оксфорд и откланялся.
   Мне он не нравится, – шепотом сказала Блайд герцогу и герцогине Ладлоу. – Дедушка, позови, пожалуйста, Седрика, а то получится, что я солгала.
   Заметив жест герцога, Седрик тут же подошел и поклонился Блайд:
   – Как дела у моей дорогой невестки?
   – Все в порядке, благодарю, – ответила Блайд. – Ты потанцуешь со мной?
   – С удовольствием, миледи, – ответил Седрик, и его темные глаза странно заблестели.
   – А где леди Сибилла?
   – Неужели тебя это действительно интересует?
   Этот вопрос удивил Блайд.
   – Конечно, меня интересует Сибилла, – сказала она. – Ведь она моя невестка.
   – Ты невероятная лгунья. – Седрик шутливо погрозил Блайд пальцем.
   Она рассмеялась.
   – А где твоя шпага? Без нее я с трудом узнала тебя.
   – Помимо фехтования, я занимаюсь и другими делами.
   – Конечно, ведь человек также должен есть и спать.
   В ответ Седрик рассмеялся.
   – Теперь моя очередь танцевать с этой очаровательной женщиной, – раздался голос сзади.
   Блайд обернулась и увидела Джеффри. Она не смогла сдержать улыбку, когда Седрик вложил ее руку в руку брата.
   – Как поживает моя любимая невестка? – спросил Джеффри.
   – Очень хорошо, – ответила Блайд. Она посмотрела направо и, увидев, что муж неодобрительно смотрит на нее, едва не оступилась. Почему его так рассердило то, что она танцевала с Джеффри?
   Роджер отвернулся и решительно направился в ту сторону, где танцевала леди Рода. Блайд почувствовала, что при виде этой рыжеволосой красотки в объятиях мужа ее сердце начинает сжиматься.
   – Пожалуйста, отведи меня к моей сестре, – попросила Джеффри Блайд и остановилась.
   – Ты плохо себя чувствуешь? – забеспокоился тот.
   – Сегодня был трудный день, и я устала, – вымученно улыбнулась Блайд.
   – Хочешь, я позову Роджера?
   – Нет, я хочу побыть с сестрой.
   Добравшись до Блисс, Блайд схватила ее за руку. Впервые прикосновение сестры не принесло ей облегчения.
   Ты можешь отвести меня.в мою комнату? – в отчаянии попросила она., .
   – Не нужно так нервничать из-за этого. – Блисс кивнула в сторону танцующих Роджера и Роды. – Кроме того, никто не может покинуть зал без разрешения королевы.
   – Беременность сделала меня очень нервной, – сказала Блайд.
   Блисс на минуту задумалась, а потом сказала:
   – Я попробую поговорить с королевой. Выражу ей твое сожаление. Вряд ли она станет удерживать тебя, зная, что ты себя плохо чувствуешь.
   Блисс подошла к королеве, наклонилась и стала что-то шептать ей на ухо. Елизавета взглянула на Блайд и принялась искать взглядом Роджера. Что ей сказала Блисс? Блайд надеялась, что королева не станет устраивать скандал, хотя, судя по слухам, эта слабость была не чужда царственной особе.
   Музыканты прекратили играть, а все придворные в напряжении стали смотреть в сторону трона. Блайд оцепенела от ужаса. Неужели Блисс рассказала Елизавете о том, что она ждет ребенка? В этот момент сестра подмигнула ей.
   – Идея, подойди ко мне вместе с женой, – приказала Елизавета.
   Роджер подошел к Блайд и подвел ее к трону.
   – Поздравляю, мой парящий орел, – сказала Елизавета. Роджер был совершенно сбит с толку и хотел что-то сказать, но королева не дала ему такой возможности.
   – Поздравляю также и молодую герцогиню Иденскую, – продолжала Елизавета. – Она носит наследника.
   Все придворные вежливо зааплодировали. Блайд с опаской посмотрела на мужа, но тот уже сумел придать своему лицу выражение невозмутимости.
   – Ты не должен был скрывать от меня эту приятную новость, – сказала королева.
   Роджер поднял руку Блайд, дотронулся до нее губами и ответил:
   – Я никогда не скрываю от вас никаких новостей, ваше величество, – солгал он. – Срок еще небольшой, и мы хотели быть более уверенными, прежде чем делать объявление.
   – О, моя дорогая. – К ним быстро приближалась бабушка Чесси. Она обняла по очереди Блайд и Роджера и повернулась к мужу: – О, Талли, я еще слишком молода, чтобы становиться чьей-то прабабушкой!
   Все, включая королеву, засмеялись, услышав слова герцогини Ладлоу. Только Блайд и Роджер даже не улыбнулись.
   – Чесси, когда человек живет очень долго, возможны самые разные вещи, – сказала Елизавета и повернулась к Роджеру: – Из-за ребенка твоя жена плохо себя чувствует. Проводи ее в спальню и возвращайся обратно.
   – Благодарю вас, ваше величество.
   Роджер нежно обнял Блайд за талию и повел к выходу из зала. Придворные расступились перед ними, некоторые стали высказывать свои наилучшие пожелания.
   Хотя Блайд старалась ничем не выдать своего волнения, внутренне она умирала от страха, предвидя реакцию Роджера на неожиданное известие о ее беременности. Она не верила, что муж останется таким же спокойным, когда они окажутся наедине. Об этом свидетельствовали его железные объятия.
   Выйдя из зала, Роджер тут же отпустил Блайд и устремился вперед широкими и быстрыми шагами, вынуждая ее поспешно семенить следом. Когда они дошли до их комнаты, Блайд задыхалась и у нее кружилась голова.
   Роджер открыл дверь и пропустил жену вперед. Блайд услышала, как захлопнулась дверь, но муж не произнес ни слова. Это было самое худшее из того, что могло произойти. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем Блайд обернулась.
   – Черт бы побрал Берли и твоего отца вместе с ним! – зло выругался Роджер. – Лучше бы меня повесили. Это было бы настоящим спасением.

Глава 13

   -Аминь, – ответила Блайд, чувствуя, что не может сдержать гнев. – Если бы тебя повесили, я тоже была бы спасена.
   Удивленный такой реакцией, Роджер внимательно посмотрел на жену.
   – Ты сделала это нарочно, – сказал он, указывая пальцем на ее живот, – заманила меня в ловушку.
   – Дай-ка подумать, как я ее подстроила, – насмешливо ответила Блайд. – Я спряталась под твоим окном, а когда появился ты, подхватила тебя на руки, отнесла в свою спальню и там лишила невинности.
   – Твой сарказм неуместен, – бросил Роджер, направляясь к двери, но едва коснулся дверной ручки, как услышал дрожащий от боли голос Блайд:
   – Мой сарказм не идет ни в какое сравнение с твоей жестокостью.
   – Прошу прощения. Ты права, я сам загнал себя в ловушку. И совершил ошибку, не устояв перед твоей красотой.
   Только слепой мог не заметить то, какой мукой исказилось его лицо при этих словах.
   – Роджер… – Блайд сделала шаг вперед.
   – Королева ждет моего возвращения, – сказал он, жестом приказывая ей остановиться. – Закрой за мной дверь и не впускай никого, кроме твоей сестры, дедушки и бабушки.
   – Почему?
   – По дворцу ходит убийца, – напомнил он.
   – Да, я совсем забыла об этом.
   – Забывчивость иногда сильно вредит здоровью.
   – А ты будешь осторожен? – побеспокоилась Блайд, Тот, кто убил Дарнел, уже пытался покончить с Роджером. На этот раз злодей мог избрать более действенный способ, чем тогда, на конной ярмарке.
   – Не беспокойся за меня, – ответил Роджер, немного смягчившись.
   – Помни, умный человек не доверяет никому, кроме себя самого.
   – Я запомню твой совет. А теперь запри дверь.
   Блайд сделала так, как сказал Роджер, и снова осталась одна. Слезы сами собой катились у нее из глаз. Она сняла платье, надела ночную рубашку, но не стала ложиться, а села в кресло перед камином.
   В комнате было тепло и удивительно спокойно, однако в душе Блайд не утихала тревога за Роджера. Чем ближе он был к установлению личности убийцы, тем больше становилась опасность, угрожавшая его жизни. Блайд стало по-настоящему страшно.
   Она подумала о том, что если они с сестрой объединят свои усилия, то смогут выяснить, что это за темное солнце, таящее в себе опасность. Мысль о том, что маленький Аристотель, растущий в ее чреве, никогда не увидит своего отца, была непереносимой.
   Пляшущие языки пламени в камине притягивали к себе взгляд и наполняли душу теплом. Если Мать-Богиня объединила орла и бабочку, чтобы они вечно парили над горизонтом, думала Блайд, то в конце концов все должно закончиться благополучно.
   Ее разбудил громкий мужской голос, распевавший веселую песню. Блайд прислушалась и узнала голос Роджера. Как странно, он никогда не пел!
   Увидел я красотку, Задрал у ней подол. Потом, дурак, женился и смерть чуть не нашел.
   Оглушительный стук заставил Блайд окончательно проснуться.
   – Впусти меня, дорогая женушка! – кричал Роджер и молотил кулаком в дверь.
   Блайд отодвинула задвижку и распахнула дверь. Роджер ввалился в комнату, плюхнулся на кровать и завозился, пытаясь снять сапоги. От него сильно пахло вином, и Блайд недовольно поморщилась.
   – Эти сапоги словно впились в мои ноги, – пробубнил Роджер и умоляюще взглянул на Блайд. – Ты не поможешь мне снять их?
   Она заперла дверь и направилась к нему.
   – Какая ты у меня умница! – Лицо Роджера расплылось в довольной улыбке. – Вот послушай: ирландец, шотландец и испанец чинили крышу собора Святого Павла. Тут налетел ветер и сбросил их вниз. Как ты думаешь, что с ними случилось?
   Блайд ничего не ответила. Не желая разговаривать с пьяным, она лишь молча взглянула на мужа.
   – А кому какое дело? – со смехом закончил анекдот Роджер.
   – Жестоко рассказывать такие истории, – нахмурилась Блайд. – Ты знаешь, что в моей родне есть и ирландцы, и шотландцы.
   – О, прошу прощения, – пожал плечами Роджер. – Тогда так: испанец, итальянец и француз чинили крышу…
   – Я не хочу это слушать, – перебила она Блайд.
   – А-а-а, ты уже слышала эту историю, – разочарованно протянул Роджер. – Почему ты мне не рассказывала?
   Блайд закатила глаза: у нее не было опыта общения с пьяными. Роджер же продолжал дурачиться.
   – Иди сюда, – сказал он и похлопал по кровати. – Садись рядом и поцелуй меня.
   – Скоро рассвет, – ответила Блайд. – Тебе нужно поспать.
 
   – Я хочу, чтобы ты меня поцеловала. – Роджер подмигнул жене и снова поманил к себе. – Вернее, я хочу кое-чего еще, но начну с поцелуя.
   Блайд хотела было сказать какую-нибудь грубость, но сдержалась и лишь отрицательно покачала головой.
   – Иди, любовь моя, – не унимался Роджер. – Раз уж ты носишь моего ребенка, я могу позволить себе насладиться твоим телом. – Он упал на кровать и, указывая пальцем на низ живота, добавил: – Давай, моя маленькая бабочка, присядь на эту ветку.
   – Ты считаешь, что я в любой момент с готовностью доставлю тебе удовольствие? – начинала раздражаться Блайд.
   – Конечно!
   – Ты сильно заблуждаешься.
   – Это означает «нет»? – На лице Роджера появилось выражение досады. – Тогда с кем же мне заниматься любовью?
   – Хоть с самим дьяволом!
   – Женщина, твой муж и господин хочет твоего тела, – грозно пробормотал Роджер и, приподнявшись на локте, схватил Блайд за руку.
   Она вырвалась и оттолкнула его. Роджер потерял равновесие, грузно упал на спину и тут же захрапел.
   Мужчины иногда ведут себя как дети, со вздохом подумала Блайд. Ни бабушка Чесси, ни ее мать никогда не говорили ей об этом. Наверное, они боялись, что, узнав об этой стороне жизни, Блайд откажется выходить замуж.
   Накрыв спящего Роджера одеялом, Блайд подкинула дров в камин и, завернувшись в шерстяной плащ, опять села в кресло.
   Ее разбудил яркий дневной свет. Судя по всему, она проспала несколько часов. И тут Блайд услышала громкий храп. Стараясь не разбудить Роджера, она осторожно поднялась с кресла, помешала догоравшие в камине угли и начала переодеваться: скоро должна была прийти Блисс, чтобы показать тот самый сюрприз, о котором она говорила вчера.
   Услышав скрип кровати и глухой стон, Блайд подошла к мужу и сказала:
   – Лежи спокойно и не открывай глаза.
   – Это еще почему? – спросил Роджер и открыл глаза. Он сел на кровати, но тут же застонал. Яркое солнце ударило ему в лицо, он упал и натянул одеяло на голову.
   – Я же предупреждала, чтобы ты не открывал глаза, – проговорила Блайд, едва сдерживая смех.
   – Что это так тебя развеселило? – простонал из-под одеяла Роджер. – Сделай же что-нибудь!
   Блайд пришлось зажать руками рот, чтобы не рассмеяться. Тут она с удивлением увидела, как вздыбилась ширинка на штанах Роджера. Неужели мужчина, страдающий от головной боли и других похмельных неприятностей, способен еще при этом заниматься любовью?
   – Помоги мне, – взмолился Роджер.
   – Я буду молиться за тебя, – шутя ответила Блайд.
   – К черту! Сделай что-нибудь более конкретное.
   Блайд хотела сказать, что не знает, как ему помочь, но тут раздался стук в дверь.
   – Это, наверное, Блисс, – сказала Блайд. – Мне пора идти.
   – Ты не можешь бросить меня!
   – Я скоро вернусь.
   Блайд вышла из комнаты и услышала, как муж снова застонал.
   – Роджер заболел? – спросила встревоженно Блисс.
   – Вчера он слишком много выпил.
   – Хочешь, я помогу ему?
   – Скажи, вчера вечером он танцевал с Родой или Сарой после того, как я ушла?
   – Нет.
   – А с другими женщинами?
   – Нет.
   – Тогда можешь помочь ему, когда мы вернемся. Как говорится, страдания добавляют мудрости, – ответила Блайд. – Он должен понять, что нельзя столько пить.
   – Сестра, у тебя недостаточно сострадания, чтобы стать целительницей, – заметила Блисс. – Кстати, ты не сердишься на меня за вчерашнее?
   – Я вообще не могу на тебя сердиться, – ответила Блайд. – В любом случае мое состояние совсем скоро станет очевидным. Ты помогла мне преодолеть мой глупый страх.
   Блисс повела сестру по слабо освещенным запутанным коридорам. Изредка встречались слуги, но их хозяева еще спали после бурной ночи.
   – Куда ты меня ведешь? – спросила Блайд.
   – В большую королевскую галерею. Оттуда можно попасть в королевские покои и королевскую часовню.
   Сестры шли по дворцу примерно десять минут, прежде чем добрались до места.
   – Что ты хотела мне показать? – спросила Блайд, когда они вошли в галерею.
   – Иди за мной в дальний конец, – шепотом ответила Блисс.
   Блайд удивленно взглянула на сестру, но послушно двинулась за ней. Уже через пять шагов она начала испытывать странное ощущение, как будто что-то покапывало в шею.
   – Здесь что-то странное, – сказала она, но Блисс не ответила, продолжая двигаться дальше.
   Блайд оглянулась по сторонам: на стенах висели канделябры с зажженными свечами. Пламя было ровным, в воздухе не ощущалось ни малейшего движения. Галерея казалась бесконечной, и Блайд испуганно посмотрела на сестру. Вдруг ее охватила паника, дыхание участилось и, не сказав ни слова, Блайд выпустила руку Блисс и почти бегом бросилась назад. Она слышала, как сестра звала ее, но не могла остановиться. Выбежав за дверь, Блайд закрыла глаза и в изнеможении прислонилась к стене; все ее тело дрожало от необъяснимого страха.
   – Ты что-то почувствовала?
   – Совершенно определенно да, – ответила Блайд, переведя дыхание. – Почему мне стало там так страшно?
   – Екатерина Говард (Екатерина Говард – пятая жена Генриха VIII, казнена 13 февраля 1542 года по обвинению в супружеской измене.), – спокойно ответила Блисс.