Страница:
Ее охватило отчаяние, и вдруг она услышала выстрел.
Кэтлин похолодела. Кобыла навострила уши и рванулась в сторону, и Кэтлин потрепала ее по шее, стараясь успокоить.
— Ну, малышка, не бойся, — прошептала она. После выстрела никаких других звуков не последовало. Кэтлин ждала, сердце колотилось как бешеное. Вдруг раздался крик, а потом еще один сердитый голос, отдавшийся эхом от каменных стен. Но звуки эти, казалось, доносились из-за следующего хребта.
Кэтлин не знала, уехать ли отсюда или подъехать ближе. Возможно, это кто-то из ковбоев с ранчо, и они скажут ей, как добраться до дома.
А возможно, это угонщики. Или еще кто-нибудь из тех, кто вне закона. Или индейцы…
Вероятно, Уэйд Баркли будет доволен, если найдет ее окровавленное тело со снятым скальпом, заживо объеденное койотами и исклеванное грифами, подумала она. Может быть, тогда он пожалеет обо всех злых словах, что сказал ей.
Но что будет с Бекки…
«Нет, ты не умрешь, — мысленно сказала себе Кэтлин, стараясь справиться с волнением. — И трусихой тоже не будешь. Ты собиралась исследовать местность».
Она медленно поехала вперед. Приблизившись к хребту, она заметила, что тропа спускается ниже, и поняла, что оказалась в узкой долине.
Вероятно, выстрел и крики донеслись отсюда. Она осторожно подстегнула лошадь и поехала через тополиную рощу вниз по склону.
И неожиданно она увидела их — четверо мужчин спорили, стоя под старой, наполовину засохшей сосной.
А еще один лежал рядом на земле, неподвижный, в луже крови.
Он мертв! Кэтлин, вздрогнув, почувствовала, как похолодело сердце, но вовремя спохватилась и подавила готовый вырваться крик.
Лиц мужчин она различить не могла — они находились слишком далеко, но одеты они были в простые рубашки и холщовые штаны, на шее каждого красовался пестрый платок. Все были при оружии. Самый высокий, с рыжеватыми волосами, держал в руках ружье, целясь в мужчину пониже его ростом в серой шляпе.
— Ты ведь знал, что он делает? Верно? Ты дал ему надуть меня!
— Нет… клянусь! Я ничего не знал об этом…
— Кто-то помогал ему. Сколько голов вы вдвоем угнали для своего стада?
Поднялся ветер, унося прочь остальные слова. Кэтлин, не шевелясь, в ужасе смотрела на мужчин, и в этот момент высокий выстрелил.
Выстрел раздался, как гром, пуля попала невысокому человеку в грудь. Брызнула кровь, и он медленно опустился на землю.
От грохота Звездочка взвилась на дыбы и испуганно заржала. Невысокий лежал не двигаясь, а остальные трое быстро обернулись и заметили Кэтлин, которая, глядя на них, пыталась успокоить лошадь.
На мгновение у нее замерло сердце, когда она встретилась глазами со злобным взглядом рыжеволосого. Лицо его было видно плохо, но в жестокости его намерений можно было не сомневаться. Он хищно улыбнулся, Кэтлин заметила блеск золотого зуба. Безумный страх сжал ее горло, но кричать было некогда и некогда было раздумывать. Охваченная инстинктивным желанием спастись, она натянула поводья и развернула лошадь, а потом резко пришпорила ее.
— Вперед! — крикнула Кэтлин. — Вперед!
Полынь, сосны и скалы слились в одно сплошное пятно, пока лошадь галопом мчалась по склону долины, обратно по той дороге, по которой они попали сюда. Стук копыт вторил стуку сердца Кэтлин, она пригнулась к шее Звездочки, крепко держась за гриву руками и сжав коленями ее бока.
Услышав звуки погони, она оглянулась и ахнула.
Трое незнакомцев мчались за ней, копыта их лошадей тяжело грохотали у нее за спиной. С каждой минутой расстояние между ними сокращалось. Позади раздался выстрел, и потрясенная Кэтлин поняла, что стреляют в нее. От страха она сильнее пришпорила лошадь, движимая одной-единственной отчаянной мыслью — уцелеть.
Вдруг тропа круто повернула; лошадь, слишком разогнавшись, споткнулась на повороте и упала. Кэтлин вылетела из седла, чудом не попав под копыта, и стукнулась о землю с такой силой, что удар отозвался во всем теле. Лошадь уже поднималась, дрожа, и Кэтлин, все еще задыхаясь после падения, попыталась поскорее встать и добежать до нее.
Ей это удалось как раз в тот момент, когда преследователи достигли поворота.
Кэтлин похолодела от отчаяния. Ничего не получится. Она не успеет сесть и тронуться с места. Единственное, что ей оставалось, — это стоять, онемев от ужаса, с неслушающимися, потными руками, пока трое мужчин приближались к ней. Высокий снова улыбнулся, и она опять увидела блеск золота. И тут он поднял ружье.
Внезапно раздались еще какие-то выстрелы, грохотом отразившиеся от скал, но, похоже, стреляли не те, кто гнался за ней, а кто-то за краем каньона, который она только что обогнула. Резко повернувшись в ту сторону, она увидела двух всадников с ружьями наперевес, целящихся в ее преследователей.
Дальнейшее произошло с такой быстротой, что Кэтлин даже не успела опомниться. Те трое, что почти настигли ее, повернули назад и умчались туда, откуда появились.
Лошадь ее рванулась вперед, в заросли сосен и кустарника, и исчезла.
Дрожа всем телом, Кэтлин с ужасом смотрела на край каньона. Несмотря на расстояние, ей все же удалось узнать Уэйда Баркли верхом на его высоком, статном чалом. За ним ехал Мигель.
Кэтлин охватила слабость, головокружение, она не могла дышать, но, откинув с лица спутанные волосы, постаралась удержаться на ногах. Она не позволит себе упасть в обморок, не станет плакать или жаловаться.
Девушка закрыла глаза, вспомнив убитого, ей стало тошно, и, не выдержав, она села на землю, но спустя мгновение велела себе встать. К сожалению, из этого ничего не получилось — ноги отказывались слушаться ее.
Кэтлин не знала, сколько прошло времени, прежде чем Уэйд и Мигель добрались до нее. Когда она увидела, что они подъезжают к ней, то призвала на помощь всю свою силу воли и все же встала.
Уэйд бросил на нее только один взгляд, и внутри у него все сжалось. Нельзя было узнать в этой бледной, потрясенной девушке своенравную, заносчивую красавицу, еще недавно изводившую его насмешками. Она стояла перед ним дрожа, словно тростинка на ветру.
Он соскочил с лошади скорее быстро, чем ловко, и оказался рядом с ней раньше, чем Мигель остановился.
— Лучше бы вас назвали Неприятностью, — пробормотал Уэйд, хватая Кэтлин за руку. Почувствовав, что она еле держится на ногах, он обхватил рукой ее стан, опасаясь, что она упадет, если ее не поддержать. — Все в порядке. Я нашел вас.
— Пу… пустите меня. Со мной… ничего не случилось. Мне не нужна ваша помощь.
— Оно и заметно. — Но тем не менее он с неожиданной бережностью подвел ее к поваленному дереву и усадил. Не обращая внимания на Мигеля, шедшего за ними, Уэйд вытащил из кармана флягу, открыл ее и протянул Кэтлин.
— Выпейте.
— Я не хочу…
— Выпейте, принцесса. У вас такой вид, будто вы вот-вот грохнетесь.
— Нет… со мной… ничего… не случилось… я только… несколько… огорчена.
Он стал на колени и сунул ей в руки флягу. Кэтлин, не шевелясь, долго смотрела на нее.
— Кэтлин, вы меня слышите?
Внезапно она подняла на него испуганные глаза цвета нефрита.
— Это, наверное, были угонщики скота. Я не знаю. Я заблудилась. Каньон… — Она покачала го-ловой. — Потом я услышала выстрел. Из долины. Они убили одного. Он был уже мертв, когда я оказалась там, лежал весь в крови…
— Ну, спокойнее. Все обошлось. Рассказать можно и потом. — Уэйд накрыл ее руку ладонью. — Позже, когда мы вернемся на ранчо.
— А потом человек с ружьем, высокий такой, стал спорить с другим и тоже застрелил его. — Она говорила поспешно, словно не поняла того, что сказал Уэйд, глядя на него огромными глазами. Уэйд и Мигель молча слушали. — И тут моя лошадь заржала, и они увидели меня… они… погнались за мной… они…
— Вас не ранили? — Уэйд спросил так спокойно, что смысл его слов дошел до ее сознания, несмотря на потрясение.
Впервые она, кажется, увидела его. Глаза у нее стали не такими безумными, но в них все равно читался пережитый совсем недавно ужас.
— Н-нет. Я… ускакала.
— Ускакали, — спокойно согласился Уэйд. — И правильно сделали.
Она с трудом сглотнула и посмотрела на флягу у него в руке.
— У меня в горле пересохло. Это вода?
— Виски. — Я не…
— Знаю — вы не пьете виски. Но только один раз, поскольку горло у вас пересохло.
Он не стал говорить, что виски ослабит напряжение после пережитого, снимет страх и оцепенение.
Кэтлин посмотрела на флягу, потом на Уэйда.
— Ладно, — прошептала она. Потом поднесла флягу к губам и отпила чуть-чуть.
— Еще немного, — строго сказал Уэйд, когда она, скорчив гримасу, протянула ему флягу.
— Кошмарная вещь!
— Поверьте, это вам поможет.
К его удивлению, вздохнув, она снова подняла флягу и на этот раз выпила побольше.
Уэйда охватило странное, безумное желание крепко обнять ее, прижать к себе, отвести с ее лица массу растрепавшихся золотистых волос, погладить по щеке и снова и снова повторять ей, что она спасена.
Вместо этого он, нахмурившись, посмотрел на девушку. При мысли о том, какой опасности она только что избежала, внутри у него похолодело. Ее чуть было не пристрелили!
Чего ради он оставил ее одну у Кугуара, почему уехал и предоставил ей самой искать дорогу назад? Она безоружна, новичок в их краях, и…
В этом-то все и дело — она разозлилась. Он нарочно вывел ее из равновесия, из-за чего все и произошло.
Уэйд так рассердился на себя, что его обдало жаром. Риз поручил ему эту девушку, а ее чуть было не убили по его, Уэйда, вине.
Он с трудом оторвал от нее взгляд и резко сказал Мигелю:
— Поезжай по их следам до долины. Встретимся на ранчо, Мигель быстро взглянул на него, потом кивнул, не говоря ни слова. В присутствии этой женщины не стоит говорить о том, что он собирается посмотреть на убитого, дабы выяснить, знал ли он его.
Уэйд встал и внимательно посмотрел кругом — нет ли где лошади Кэтлин. Никаких признаков. Если она не найдет дорогу домой, он пошлет кого-нибудь завтра на поиски, а пока нужно увезти отсюда Кэтлин.
— Пошли. — Он протянул ей руку. — Пора возвращаться на ранчо.
Кэтлин глубоко вздохнула и, не обращая внимания на его руку, встала, опершись о ствол.
— Мне не нужна ваша помощь, — спокойно сказала она, и в голосе ее послышалось нечто от прежнего упрямства.
— Да уж вижу.
Она бросила на него настороженный взгляд.
— Вы что, смеетесь надо мной? — Ее подбородок взлетел кверху — он уже стал привыкать к этой ее манере, и, более того, она начинала ему нравиться.
— Смеетесь? — повторила она, прежняя живость отчасти вернулась к ней.
— Сейчас — нет. А потом — может быть.
Молча они подошли к чалому. При взгляде на лошадь Кэтлин круто повернулась к Уэйду.
— Звездочка…
— Не волнуйтесь, мы ее найдем. Или она сама вернется домой.
— Она может найти дорогу домой, даже заблудившись?
— Заблудились вы, а не она. — Он слегка усмехнулся. — И в конце концов любой может отыскать дорогу домой, — сказал он уверенно. — Не сразу, но отыщет. Даже заблудившись.
Лицо Кэтлин немного порозовело. У нее появилась странная мысль, что Уэйд имеет в виду что-то иное, не Звездочку. Кэтлин посмотрела на Уэйда. На лице его не было ни злости, ни насмешки, но на нем появилось какое-то иное выражение, непонятное для нее.
Обычно жесткие черты лица Уэйда смягчились. Глаза смотрели на нее вполне дружелюбно, чего она раньше не замечала, и внезапно ее чувства пришли в смятение.
Ее кинуло в жар, потом в холод. Сердце забилось толчками. Ей захотелось отпрянуть от Уэйда — и, Господи Боже, одновременно прижаться к нему и ощутить, как эти сильные руки обнимают ее…
«Перестань валять дурака», — мысленно приказала себе Кэтлин, но когда Уэйд без малейшего усилия поднял ее и усадил в седло, она вздрогнула. А когда он сел сзади и, обхватив ее руками, взялся за поводья, по всему телу ее разлился жар.
«Это виски, — сказала она себе в отчаянии. — Я была голодна, оно очень сильно на меня подействовало, вот и все».
Да, конечно же, это так. Она никогда больше не станет испытывать романтические чувства ни к одному мужчине. Впрочем, то, что Кэтлин чувствовала к Алеку Бэллентри, совсем не походило на то, что она испытывает сейчас.
Нет никакого сравнения между приятной грустью и нежностью, которые вызывал у нее Алек, и чувственным томлением, очень похожим на действие спиртного, которое охватывало ее, когда Уэйд был рядом.
А сейчас он был очень близко, ближе не бывает. Его тело прикасалось к ней, Кэтлин опиралась головой о его твердую, как скала, грудь, его мускулистый торс прижимался к ее спине, его бедра обхватили ее.
Казалось невероятным, как реагировало на это ее тело. Кэтлин почувствовала непонятную слабость, но, как ни странно, одновременно она испытывала удивительный душевный подъем.
Она не помнила, когда была так оживлена.
Кэтлин намеревалась внимательно смотреть на тропу, по которой они возвращались, чтобы запомнить дорогу, но так устала, так была выведена из равновесия ужасным зрелищем убитых людей, бешеной скачкой от преследователей и чудесным спасением, что оказалась не в состоянии сделать это.
Сама того не замечая, она прильнула к груди Уэйда, черпая покой в его силе. Это было отнюдь не неприятно, более того — от этого растерянность ее уменьшилась, и она чувствовала себя в полной безопасности.
Прежде чем Кэтлин поняла это, они уже подъехали к ранчо «Синяя даль», и Маркиз приветствовал их громким лаем.
Ковбоев видно не было.
Разве они не должны быть здесь и клеймить телят?
Повернувшись к Уэйду, она хотела было спросить его об этом, но он опередил ее.
— Они поехали вас искать. Когда вы не вернулись из Кугуара, я послал их на поиски. Как только вы окажетесь дома, я съезжу за ними.
Уэйд помог Кэтлин спешиться; она молчала. К удивлению девушки, руки его остались на ее талии, когда он ссадил ее на землю, и держали так крепко, словно ему не хотелось ее отпускать. Смешно, подумала она. И вдруг ей тоже не захотелось, чтобы он ее отпускал. Кэтлин подняла голову и посмотрела в его слегка прищуренные глаза.
— Сегодня я причинила вам много беспокойства.
— Это верно. Как и собирались.
Кэтлин прикусила губу. Она вспомнила пикник с Джейком, как старалась бороться с Уэйдом — весь план в деталях. Но в ее намерения не входило заблудиться и наткнуться на убийц, равно как и вынудить Уэйда и остальных бросить работу и отправиться на поиски.
Конечно, все закончилось на редкость удачно. Никакого вреда ей не причинили, и работу на ранчо она прекратила так надолго, как ей и не мечталось. Так почему же она не чувствует себя удовлетворенной?
Кэтлин сглотнула комок, неожиданно застрявший в горле.
— Я должна поблагодарить вас за то, что вы нашли меня вовремя.
— Вам просто повезло. — Он пожал плечами. — И благодарности никакой не нужно.
— Но если бы вы не появились именно в тот момент… Кэтлин передернула плечами, представив себе, что с ней могло произойти, если бы не Уэйд.
— Не стоит об этом думать.
Уэйд ощутил, что она слегка дрожит, и, прежде чем успел понять, что делает, одной рукой обвил ее стан. Это было его первой ошибкой. Она казалась такой хрупкой, такой беззащитной в его объятиях. И глаза ее раскрылись так широко! Проклятие, никогда в жизни он не видел таких красивых глаз! На пыльном дворе, рядом с Маркизом, который носился вокруг них, она казалась похожей на ангела, немного испуганного, но храброго и красивого.
Отпусти ее. Сию же минуту!
Но чудесные зеленые глаза словно заворожили его. Он не мог убрать руку, не мог устоять перед их притяжением.
Кэтлин понимала, что ей следует отстраниться, но никак не могла заставить себя разрушить чары, которые их обоих унесли прочь от реальности. Она совершенно не сознавала, что сейчас душный безветренный вечер, что иссиня-черные волосы Уэйда падают на воротник его рубашки, на его красивом подбородке отросла щетина, только чувствовала, что мужское напряжение в нем достигло предела, а ее собственная кровь мчалась по жилам с бешеной скоростью. Губы Кэтлин раскрылись.
— Черт побери, принцесса, — пробормотал Уэйд, а потом его руки обвились вокруг, притянули ее ближе, и, влекомый непреодолимой силой, он наклонился и поцеловал ее.
Ах, как она жаждала этого поцелуя!
То была первая мысль, сверкнувшая у нее в голове, — и последняя. После этого места для мыслей не осталось. Едва его губы прикоснулись к ней, как она вообще разучилась думать.
Это был пламенный, удивительный, пугающий поцелуй. Пугающий потому, что он оказался таким восхитительным. Слишком восхитительным! Губы его были жесткими и сладкими, требующими и одаряющими. Казалось, он наслаждается ею как самым соблазнительным яством в мире, ошеломляя ее пылом и силой своей страсти и головокружительной нежностью, которая была жарче, чем ослепительное солнце.
Уэйд прервал поцелуй слишком скоро и отпрянул от Кэтлин. Он хмурится, огорченно заметила Кэтлин. Сердце у нее сильно билось, и она колебалась — нужно ли ей тоже нахмуриться или попробовать самой поцеловать его.
Она смущенно покачала головой.
— Этого, — сказал он твердым голосом, странно низким и хриплым, — делать никак не нужно было.
И, не говоря больше ни слова, повернулся, вскочил на чалого и ускакал, ни разу не обернувшись.
Глава 11
Кэтлин похолодела. Кобыла навострила уши и рванулась в сторону, и Кэтлин потрепала ее по шее, стараясь успокоить.
— Ну, малышка, не бойся, — прошептала она. После выстрела никаких других звуков не последовало. Кэтлин ждала, сердце колотилось как бешеное. Вдруг раздался крик, а потом еще один сердитый голос, отдавшийся эхом от каменных стен. Но звуки эти, казалось, доносились из-за следующего хребта.
Кэтлин не знала, уехать ли отсюда или подъехать ближе. Возможно, это кто-то из ковбоев с ранчо, и они скажут ей, как добраться до дома.
А возможно, это угонщики. Или еще кто-нибудь из тех, кто вне закона. Или индейцы…
Вероятно, Уэйд Баркли будет доволен, если найдет ее окровавленное тело со снятым скальпом, заживо объеденное койотами и исклеванное грифами, подумала она. Может быть, тогда он пожалеет обо всех злых словах, что сказал ей.
Но что будет с Бекки…
«Нет, ты не умрешь, — мысленно сказала себе Кэтлин, стараясь справиться с волнением. — И трусихой тоже не будешь. Ты собиралась исследовать местность».
Она медленно поехала вперед. Приблизившись к хребту, она заметила, что тропа спускается ниже, и поняла, что оказалась в узкой долине.
Вероятно, выстрел и крики донеслись отсюда. Она осторожно подстегнула лошадь и поехала через тополиную рощу вниз по склону.
И неожиданно она увидела их — четверо мужчин спорили, стоя под старой, наполовину засохшей сосной.
А еще один лежал рядом на земле, неподвижный, в луже крови.
Он мертв! Кэтлин, вздрогнув, почувствовала, как похолодело сердце, но вовремя спохватилась и подавила готовый вырваться крик.
Лиц мужчин она различить не могла — они находились слишком далеко, но одеты они были в простые рубашки и холщовые штаны, на шее каждого красовался пестрый платок. Все были при оружии. Самый высокий, с рыжеватыми волосами, держал в руках ружье, целясь в мужчину пониже его ростом в серой шляпе.
— Ты ведь знал, что он делает? Верно? Ты дал ему надуть меня!
— Нет… клянусь! Я ничего не знал об этом…
— Кто-то помогал ему. Сколько голов вы вдвоем угнали для своего стада?
Поднялся ветер, унося прочь остальные слова. Кэтлин, не шевелясь, в ужасе смотрела на мужчин, и в этот момент высокий выстрелил.
Выстрел раздался, как гром, пуля попала невысокому человеку в грудь. Брызнула кровь, и он медленно опустился на землю.
От грохота Звездочка взвилась на дыбы и испуганно заржала. Невысокий лежал не двигаясь, а остальные трое быстро обернулись и заметили Кэтлин, которая, глядя на них, пыталась успокоить лошадь.
На мгновение у нее замерло сердце, когда она встретилась глазами со злобным взглядом рыжеволосого. Лицо его было видно плохо, но в жестокости его намерений можно было не сомневаться. Он хищно улыбнулся, Кэтлин заметила блеск золотого зуба. Безумный страх сжал ее горло, но кричать было некогда и некогда было раздумывать. Охваченная инстинктивным желанием спастись, она натянула поводья и развернула лошадь, а потом резко пришпорила ее.
— Вперед! — крикнула Кэтлин. — Вперед!
Полынь, сосны и скалы слились в одно сплошное пятно, пока лошадь галопом мчалась по склону долины, обратно по той дороге, по которой они попали сюда. Стук копыт вторил стуку сердца Кэтлин, она пригнулась к шее Звездочки, крепко держась за гриву руками и сжав коленями ее бока.
Услышав звуки погони, она оглянулась и ахнула.
Трое незнакомцев мчались за ней, копыта их лошадей тяжело грохотали у нее за спиной. С каждой минутой расстояние между ними сокращалось. Позади раздался выстрел, и потрясенная Кэтлин поняла, что стреляют в нее. От страха она сильнее пришпорила лошадь, движимая одной-единственной отчаянной мыслью — уцелеть.
Вдруг тропа круто повернула; лошадь, слишком разогнавшись, споткнулась на повороте и упала. Кэтлин вылетела из седла, чудом не попав под копыта, и стукнулась о землю с такой силой, что удар отозвался во всем теле. Лошадь уже поднималась, дрожа, и Кэтлин, все еще задыхаясь после падения, попыталась поскорее встать и добежать до нее.
Ей это удалось как раз в тот момент, когда преследователи достигли поворота.
Кэтлин похолодела от отчаяния. Ничего не получится. Она не успеет сесть и тронуться с места. Единственное, что ей оставалось, — это стоять, онемев от ужаса, с неслушающимися, потными руками, пока трое мужчин приближались к ней. Высокий снова улыбнулся, и она опять увидела блеск золота. И тут он поднял ружье.
Внезапно раздались еще какие-то выстрелы, грохотом отразившиеся от скал, но, похоже, стреляли не те, кто гнался за ней, а кто-то за краем каньона, который она только что обогнула. Резко повернувшись в ту сторону, она увидела двух всадников с ружьями наперевес, целящихся в ее преследователей.
Дальнейшее произошло с такой быстротой, что Кэтлин даже не успела опомниться. Те трое, что почти настигли ее, повернули назад и умчались туда, откуда появились.
Лошадь ее рванулась вперед, в заросли сосен и кустарника, и исчезла.
Дрожа всем телом, Кэтлин с ужасом смотрела на край каньона. Несмотря на расстояние, ей все же удалось узнать Уэйда Баркли верхом на его высоком, статном чалом. За ним ехал Мигель.
Кэтлин охватила слабость, головокружение, она не могла дышать, но, откинув с лица спутанные волосы, постаралась удержаться на ногах. Она не позволит себе упасть в обморок, не станет плакать или жаловаться.
Девушка закрыла глаза, вспомнив убитого, ей стало тошно, и, не выдержав, она села на землю, но спустя мгновение велела себе встать. К сожалению, из этого ничего не получилось — ноги отказывались слушаться ее.
Кэтлин не знала, сколько прошло времени, прежде чем Уэйд и Мигель добрались до нее. Когда она увидела, что они подъезжают к ней, то призвала на помощь всю свою силу воли и все же встала.
Уэйд бросил на нее только один взгляд, и внутри у него все сжалось. Нельзя было узнать в этой бледной, потрясенной девушке своенравную, заносчивую красавицу, еще недавно изводившую его насмешками. Она стояла перед ним дрожа, словно тростинка на ветру.
Он соскочил с лошади скорее быстро, чем ловко, и оказался рядом с ней раньше, чем Мигель остановился.
— Лучше бы вас назвали Неприятностью, — пробормотал Уэйд, хватая Кэтлин за руку. Почувствовав, что она еле держится на ногах, он обхватил рукой ее стан, опасаясь, что она упадет, если ее не поддержать. — Все в порядке. Я нашел вас.
— Пу… пустите меня. Со мной… ничего не случилось. Мне не нужна ваша помощь.
— Оно и заметно. — Но тем не менее он с неожиданной бережностью подвел ее к поваленному дереву и усадил. Не обращая внимания на Мигеля, шедшего за ними, Уэйд вытащил из кармана флягу, открыл ее и протянул Кэтлин.
— Выпейте.
— Я не хочу…
— Выпейте, принцесса. У вас такой вид, будто вы вот-вот грохнетесь.
— Нет… со мной… ничего… не случилось… я только… несколько… огорчена.
Он стал на колени и сунул ей в руки флягу. Кэтлин, не шевелясь, долго смотрела на нее.
— Кэтлин, вы меня слышите?
Внезапно она подняла на него испуганные глаза цвета нефрита.
— Это, наверное, были угонщики скота. Я не знаю. Я заблудилась. Каньон… — Она покачала го-ловой. — Потом я услышала выстрел. Из долины. Они убили одного. Он был уже мертв, когда я оказалась там, лежал весь в крови…
— Ну, спокойнее. Все обошлось. Рассказать можно и потом. — Уэйд накрыл ее руку ладонью. — Позже, когда мы вернемся на ранчо.
— А потом человек с ружьем, высокий такой, стал спорить с другим и тоже застрелил его. — Она говорила поспешно, словно не поняла того, что сказал Уэйд, глядя на него огромными глазами. Уэйд и Мигель молча слушали. — И тут моя лошадь заржала, и они увидели меня… они… погнались за мной… они…
— Вас не ранили? — Уэйд спросил так спокойно, что смысл его слов дошел до ее сознания, несмотря на потрясение.
Впервые она, кажется, увидела его. Глаза у нее стали не такими безумными, но в них все равно читался пережитый совсем недавно ужас.
— Н-нет. Я… ускакала.
— Ускакали, — спокойно согласился Уэйд. — И правильно сделали.
Она с трудом сглотнула и посмотрела на флягу у него в руке.
— У меня в горле пересохло. Это вода?
— Виски. — Я не…
— Знаю — вы не пьете виски. Но только один раз, поскольку горло у вас пересохло.
Он не стал говорить, что виски ослабит напряжение после пережитого, снимет страх и оцепенение.
Кэтлин посмотрела на флягу, потом на Уэйда.
— Ладно, — прошептала она. Потом поднесла флягу к губам и отпила чуть-чуть.
— Еще немного, — строго сказал Уэйд, когда она, скорчив гримасу, протянула ему флягу.
— Кошмарная вещь!
— Поверьте, это вам поможет.
К его удивлению, вздохнув, она снова подняла флягу и на этот раз выпила побольше.
Уэйда охватило странное, безумное желание крепко обнять ее, прижать к себе, отвести с ее лица массу растрепавшихся золотистых волос, погладить по щеке и снова и снова повторять ей, что она спасена.
Вместо этого он, нахмурившись, посмотрел на девушку. При мысли о том, какой опасности она только что избежала, внутри у него похолодело. Ее чуть было не пристрелили!
Чего ради он оставил ее одну у Кугуара, почему уехал и предоставил ей самой искать дорогу назад? Она безоружна, новичок в их краях, и…
В этом-то все и дело — она разозлилась. Он нарочно вывел ее из равновесия, из-за чего все и произошло.
Уэйд так рассердился на себя, что его обдало жаром. Риз поручил ему эту девушку, а ее чуть было не убили по его, Уэйда, вине.
Он с трудом оторвал от нее взгляд и резко сказал Мигелю:
— Поезжай по их следам до долины. Встретимся на ранчо, Мигель быстро взглянул на него, потом кивнул, не говоря ни слова. В присутствии этой женщины не стоит говорить о том, что он собирается посмотреть на убитого, дабы выяснить, знал ли он его.
Уэйд встал и внимательно посмотрел кругом — нет ли где лошади Кэтлин. Никаких признаков. Если она не найдет дорогу домой, он пошлет кого-нибудь завтра на поиски, а пока нужно увезти отсюда Кэтлин.
— Пошли. — Он протянул ей руку. — Пора возвращаться на ранчо.
Кэтлин глубоко вздохнула и, не обращая внимания на его руку, встала, опершись о ствол.
— Мне не нужна ваша помощь, — спокойно сказала она, и в голосе ее послышалось нечто от прежнего упрямства.
— Да уж вижу.
Она бросила на него настороженный взгляд.
— Вы что, смеетесь надо мной? — Ее подбородок взлетел кверху — он уже стал привыкать к этой ее манере, и, более того, она начинала ему нравиться.
— Смеетесь? — повторила она, прежняя живость отчасти вернулась к ней.
— Сейчас — нет. А потом — может быть.
Молча они подошли к чалому. При взгляде на лошадь Кэтлин круто повернулась к Уэйду.
— Звездочка…
— Не волнуйтесь, мы ее найдем. Или она сама вернется домой.
— Она может найти дорогу домой, даже заблудившись?
— Заблудились вы, а не она. — Он слегка усмехнулся. — И в конце концов любой может отыскать дорогу домой, — сказал он уверенно. — Не сразу, но отыщет. Даже заблудившись.
Лицо Кэтлин немного порозовело. У нее появилась странная мысль, что Уэйд имеет в виду что-то иное, не Звездочку. Кэтлин посмотрела на Уэйда. На лице его не было ни злости, ни насмешки, но на нем появилось какое-то иное выражение, непонятное для нее.
Обычно жесткие черты лица Уэйда смягчились. Глаза смотрели на нее вполне дружелюбно, чего она раньше не замечала, и внезапно ее чувства пришли в смятение.
Ее кинуло в жар, потом в холод. Сердце забилось толчками. Ей захотелось отпрянуть от Уэйда — и, Господи Боже, одновременно прижаться к нему и ощутить, как эти сильные руки обнимают ее…
«Перестань валять дурака», — мысленно приказала себе Кэтлин, но когда Уэйд без малейшего усилия поднял ее и усадил в седло, она вздрогнула. А когда он сел сзади и, обхватив ее руками, взялся за поводья, по всему телу ее разлился жар.
«Это виски, — сказала она себе в отчаянии. — Я была голодна, оно очень сильно на меня подействовало, вот и все».
Да, конечно же, это так. Она никогда больше не станет испытывать романтические чувства ни к одному мужчине. Впрочем, то, что Кэтлин чувствовала к Алеку Бэллентри, совсем не походило на то, что она испытывает сейчас.
Нет никакого сравнения между приятной грустью и нежностью, которые вызывал у нее Алек, и чувственным томлением, очень похожим на действие спиртного, которое охватывало ее, когда Уэйд был рядом.
А сейчас он был очень близко, ближе не бывает. Его тело прикасалось к ней, Кэтлин опиралась головой о его твердую, как скала, грудь, его мускулистый торс прижимался к ее спине, его бедра обхватили ее.
Казалось невероятным, как реагировало на это ее тело. Кэтлин почувствовала непонятную слабость, но, как ни странно, одновременно она испытывала удивительный душевный подъем.
Она не помнила, когда была так оживлена.
Кэтлин намеревалась внимательно смотреть на тропу, по которой они возвращались, чтобы запомнить дорогу, но так устала, так была выведена из равновесия ужасным зрелищем убитых людей, бешеной скачкой от преследователей и чудесным спасением, что оказалась не в состоянии сделать это.
Сама того не замечая, она прильнула к груди Уэйда, черпая покой в его силе. Это было отнюдь не неприятно, более того — от этого растерянность ее уменьшилась, и она чувствовала себя в полной безопасности.
Прежде чем Кэтлин поняла это, они уже подъехали к ранчо «Синяя даль», и Маркиз приветствовал их громким лаем.
Ковбоев видно не было.
Разве они не должны быть здесь и клеймить телят?
Повернувшись к Уэйду, она хотела было спросить его об этом, но он опередил ее.
— Они поехали вас искать. Когда вы не вернулись из Кугуара, я послал их на поиски. Как только вы окажетесь дома, я съезжу за ними.
Уэйд помог Кэтлин спешиться; она молчала. К удивлению девушки, руки его остались на ее талии, когда он ссадил ее на землю, и держали так крепко, словно ему не хотелось ее отпускать. Смешно, подумала она. И вдруг ей тоже не захотелось, чтобы он ее отпускал. Кэтлин подняла голову и посмотрела в его слегка прищуренные глаза.
— Сегодня я причинила вам много беспокойства.
— Это верно. Как и собирались.
Кэтлин прикусила губу. Она вспомнила пикник с Джейком, как старалась бороться с Уэйдом — весь план в деталях. Но в ее намерения не входило заблудиться и наткнуться на убийц, равно как и вынудить Уэйда и остальных бросить работу и отправиться на поиски.
Конечно, все закончилось на редкость удачно. Никакого вреда ей не причинили, и работу на ранчо она прекратила так надолго, как ей и не мечталось. Так почему же она не чувствует себя удовлетворенной?
Кэтлин сглотнула комок, неожиданно застрявший в горле.
— Я должна поблагодарить вас за то, что вы нашли меня вовремя.
— Вам просто повезло. — Он пожал плечами. — И благодарности никакой не нужно.
— Но если бы вы не появились именно в тот момент… Кэтлин передернула плечами, представив себе, что с ней могло произойти, если бы не Уэйд.
— Не стоит об этом думать.
Уэйд ощутил, что она слегка дрожит, и, прежде чем успел понять, что делает, одной рукой обвил ее стан. Это было его первой ошибкой. Она казалась такой хрупкой, такой беззащитной в его объятиях. И глаза ее раскрылись так широко! Проклятие, никогда в жизни он не видел таких красивых глаз! На пыльном дворе, рядом с Маркизом, который носился вокруг них, она казалась похожей на ангела, немного испуганного, но храброго и красивого.
Отпусти ее. Сию же минуту!
Но чудесные зеленые глаза словно заворожили его. Он не мог убрать руку, не мог устоять перед их притяжением.
Кэтлин понимала, что ей следует отстраниться, но никак не могла заставить себя разрушить чары, которые их обоих унесли прочь от реальности. Она совершенно не сознавала, что сейчас душный безветренный вечер, что иссиня-черные волосы Уэйда падают на воротник его рубашки, на его красивом подбородке отросла щетина, только чувствовала, что мужское напряжение в нем достигло предела, а ее собственная кровь мчалась по жилам с бешеной скоростью. Губы Кэтлин раскрылись.
— Черт побери, принцесса, — пробормотал Уэйд, а потом его руки обвились вокруг, притянули ее ближе, и, влекомый непреодолимой силой, он наклонился и поцеловал ее.
Ах, как она жаждала этого поцелуя!
То была первая мысль, сверкнувшая у нее в голове, — и последняя. После этого места для мыслей не осталось. Едва его губы прикоснулись к ней, как она вообще разучилась думать.
Это был пламенный, удивительный, пугающий поцелуй. Пугающий потому, что он оказался таким восхитительным. Слишком восхитительным! Губы его были жесткими и сладкими, требующими и одаряющими. Казалось, он наслаждается ею как самым соблазнительным яством в мире, ошеломляя ее пылом и силой своей страсти и головокружительной нежностью, которая была жарче, чем ослепительное солнце.
Уэйд прервал поцелуй слишком скоро и отпрянул от Кэтлин. Он хмурится, огорченно заметила Кэтлин. Сердце у нее сильно билось, и она колебалась — нужно ли ей тоже нахмуриться или попробовать самой поцеловать его.
Она смущенно покачала головой.
— Этого, — сказал он твердым голосом, странно низким и хриплым, — делать никак не нужно было.
И, не говоря больше ни слова, повернулся, вскочил на чалого и ускакал, ни разу не обернувшись.
Глава 11
— Сеньорита, час поздний.
Из-за двери донесся голос Франчески, напомнив Кэтлин о неизбежности судьбы.
— Сеньор Уэйд хотел, чтобы я узнала у вас, пойдете ли вы на ужин к сеньорите Портер или нет.
— Конечно, пойду. — Кэтлин распахнула дверь. Никто не должен был знать, что она просидела на кровати, готовая и одетая, более получаса, пытаясь обрести самообладание перед встречей с Уэйдом, и поэтому невозмутимо проплыла мимо экономки, словно облако светло-зеленой шелковой тафты и французских цветочных духов.
Кэтлин уповала на то, что ни один человек на этой проклятой вечеринке не заметит, какой неуверенностью и смущением она охвачена.
— Уже пора… — начал было Уэйд, но когда Кэтлин вошла в кабинет, где он ждал ее, осекся, и взгляд его стал острее. Он осмотрел ее с ног до головы, и по выражению его глаз она поняла, что вид у нее более чем презентабельный. Он судорожно сглотнул, расслабил узел галстука, и Кэтлин ощутила прилив чисто женского торжества.
Но это длилось недолго, слова, которые он произнес следом, разрушили очарование момента:
— Еще пять минут, и я бы уехал без вас.
Франческа усмехнулась у нее за спиной, а потом исчезла в кухне. Изящные брови Кэтлин приподнялись с обычной надменностью.
— Напрасно вы этого не сделали. На самом деле мне совершенно незачем туда ехать. Я не останусь здесь так надолго, чтобы стоило завязывать крепкую дружбу с Луанн Портер или еще с кем-нибудь.
— Я не говорил бы столь уверенно.
Уэйд подошел к ней, медленно и легко, и Кэтлин украдкой вздохнула — такое сокрушительно красивое зрелище являл он собой в белой рубашке и черном галстуке-шнурке, с чисто выбритым загорелым лицом и темными шелковистыми волосами, падающими на лоб. Мужчина не имеет права быть таким красивым, подумала она. Он остановился прямо перед Кэтлин — почти так же близко, как они стояли вчера, когда он поцеловал ее. Воспоминания об этом нахлынули на нее, и она была уверена, что он тоже все вспомнил, потому что уголок его рта дернулся в безрадостной улыбке.
— Кажется, у вас не хватает сноровки раздражать меня так, как вам хочется, принцесса.
Она не знала, как на это реагировать, и повела хрупким плечиком.
— Тогда, наверное, мне нужно очень постараться, да?
— Делайте, как вам удобно.
— То есть как всегда поступаете вы?
Это был намек на поцелуй, и Кэтлин не сомневалась, что Уэйд это понял. Он взял ее за руку, и глаза его холодно блеснули.
— Поехали. Нехорошо заставлять Луанн ждать.
Почти всю дорогу до ранчо «Висячий круг» они молчали. Была прекрасная звездная ночь, теплая, ясная, с огромной полной луной, низко висящей у горизонта. Она сверкала, точно исполинская жемчужина на бархатно-черном небе. Повсюду среди деревьев летали светлячки, добавляя к общей чарующей картине свое волшебное мерцание.
Но красота вечера не помогла улечься беспокойству в сердце Кэтлин. Она сидела рядом с Уэйдом и не могла не думать о том, как он поцеловал ее.
Почему же он это сделал? Она ведь ему даже не симпатична! И он ей не симпатичен — ни капельки. Так почему же ей захотелось ответить на его поцелуй?
— Мигель отвез тела в город и послал телеграмму начальнику полиции в Ларами. Сегодня он приехал сюда. Считает, это были угонщики скота. По крайней мере часть банды. Оба в розыске в Монтане и Северной Дакоте.
Вот так! Она думала о лунном свете и поцелуях, а он — о телах и бандитах. Кэтлин как будто окатили ушатом холодной воды. Она слегка покачала головой и напомнила себе, что не нужно терять благоразумия. Этот поцелуй ничего не значит для Уэйда. Очевидно, для него это такое же обычное дело, как… убийцы и мертвецы.
И Кэтлин, стараясь не обращать внимания на холодок в груди, тщательно расправила юбку.
— Значит ли это, что в банде остались только эти трое — те, что гнались за мной?
— Может быть, хотя и непохоже. Судя по всему, все гораздо серьезнее, чем мы поначалу думали.
— Что вы имеете в виду?
— Начальник полиции опознал личности обоих по фотографиям на объявлениях, расклеенных в Северной Дакоте. Первый застреленный, которого вы видели, — это Скитер Биггз, родственник Херли Биггза.
— А кто это такой?
— Знаменитый угонщик скота. Его даже называют королем. Он возглавляет банду угонщиков, которая перемещается из одной местности в другую, по разным штатам. Биггз ни разу не попадался, никто даже близко его не видел. Кроме вас. — Уэйд направил лошадей по боковой тропе, поднимающейся по пологому склону. — Может статься, что Скитер входил в эту банду, но решил перейти дорожку Херли и часть скота отгонять для себя, чтобы обзавестись собственным стадом. Рыжеволосый, который стрелял, — это вы видели — мог быть даже самим Херли Биггзом. А хотите знать, кто был второй убитый? — Губы Уэйда сжались. Он придержал лошадей, потому что через дорогу промчалась белка в опасной близости от конских копыт, едва успев добежать до густой травы на обочине. — Оттер Джонс.
— Что?! — Кэтлин резко повернулась к Уэйду.
— Что слышали. Похоже, Джонс не каждую ночь пьянствовал. Когда он был достаточно трезв, то работал с бандой Биггза и угонял скот, за выпас которого намеревался получать по тридцать долларов в день.
Кэтлин вспыхнула.
— Никогда бы не подумала, — пробормотала она. Уэйд бегло взглянул на нее.
— Я тоже. Если бы мы знали всех, кто участвует в угоне скота, было бы очень просто переловить их и засадить за решетку. Дело в том, что все в долине считали, будто это маленькая местная банда, которую рано или поздно поймают. Но если это часть шайки Биггза, которая действует по всему западу, тогда они гораздо умнее и организованнее, чем мы думали. Теперь перед нами стоит совсем другая задача.
— И какая же?
— Я соберу городское собрание и предложу нанять охотника, чтобы он выследил Биггза и схватил его, живого или мертвого. Если это произойдет, банда распадется на части — начальник полиции считает, что только хитрость Биггза и его руководство позволили бандитам действовать на такой обширной территории. И с таким успехом.
— Вы собираетесь нанять охотника? — Кэтлин устремила взгляд на мерцающий след, оставленный в воздухе светлячком. Как могло ей в прийти в голову привезти Бекки в Серебряную долину, пусть даже эта мысль посетила ее лишь на мгновение? Конечно, здесь красивые горы, великолепное синее небо, открытые просторы и хорошенькие светлячки — но также охотники, убийцы и прочие опасные люди.
В том числе и этот человек, что сидит рядом с ней.
— Дело в том, — продолжал Уэйд спокойным, ровным голосом, — что неподалеку от нас живет очень известный охотник — Куинн Лесситер, на ранчо «Шалфейный луг». — Уэйд ухмыльнулся. — Но он удалился от дел. Счастливый семейный человек, так что, полагаю, нам придется искать кого-то другого.
— Вы говорите так, словно у вас кто-то есть на примете, Он искоса взглянул на нее.
— Угадали. Мой брат.
— Клинт?
— Нет, Клинт — шериф в Колорадо. Ник, мой младший. Он у нас в семье охотник. Я уже дал ему телеграмму — он должен получить ее на следующей неделе, и как только закончит свои дела, думаю, будет здесь.
— Прекрасно, — пробормотала Кэтлин. Еще один! Двое братьев Баркли, «сыновей» Риза.
Уэйд словно прочел ее мысли.
— Когда вы узнаете нас, то поймете, что мы не так уж плохи, — сказал он, пытаясь сдержать улыбку.
— Я уже узнала вас, и поверьте… — Она осеклась.
— Не говорите, что в моем характере вам чего-то не хватает, мисс Саммерз.
— Более дюжины различных достоинств, — мрачно сообщила она.
— Ах, как неприятно. И это после того, как я спас вам жизнь…
— Что совершенно к делу не относится. Был у вас один хороший поступок — видно, звезды к тому располагали. Кроме того, что…
— Продолжайте. — Она видела его ухмылку даже в темноте. — Скажите все, что вы думаете, я пойму.
— Я не так воспитана, чтобы сказать вам, что я о вас думаю.
— Или совсем еще цыпленок, — протянул он. У Кэтлин опустились уголки рта.
— Цыпленок?!
— Именно.
Из-за двери донесся голос Франчески, напомнив Кэтлин о неизбежности судьбы.
— Сеньор Уэйд хотел, чтобы я узнала у вас, пойдете ли вы на ужин к сеньорите Портер или нет.
— Конечно, пойду. — Кэтлин распахнула дверь. Никто не должен был знать, что она просидела на кровати, готовая и одетая, более получаса, пытаясь обрести самообладание перед встречей с Уэйдом, и поэтому невозмутимо проплыла мимо экономки, словно облако светло-зеленой шелковой тафты и французских цветочных духов.
Кэтлин уповала на то, что ни один человек на этой проклятой вечеринке не заметит, какой неуверенностью и смущением она охвачена.
— Уже пора… — начал было Уэйд, но когда Кэтлин вошла в кабинет, где он ждал ее, осекся, и взгляд его стал острее. Он осмотрел ее с ног до головы, и по выражению его глаз она поняла, что вид у нее более чем презентабельный. Он судорожно сглотнул, расслабил узел галстука, и Кэтлин ощутила прилив чисто женского торжества.
Но это длилось недолго, слова, которые он произнес следом, разрушили очарование момента:
— Еще пять минут, и я бы уехал без вас.
Франческа усмехнулась у нее за спиной, а потом исчезла в кухне. Изящные брови Кэтлин приподнялись с обычной надменностью.
— Напрасно вы этого не сделали. На самом деле мне совершенно незачем туда ехать. Я не останусь здесь так надолго, чтобы стоило завязывать крепкую дружбу с Луанн Портер или еще с кем-нибудь.
— Я не говорил бы столь уверенно.
Уэйд подошел к ней, медленно и легко, и Кэтлин украдкой вздохнула — такое сокрушительно красивое зрелище являл он собой в белой рубашке и черном галстуке-шнурке, с чисто выбритым загорелым лицом и темными шелковистыми волосами, падающими на лоб. Мужчина не имеет права быть таким красивым, подумала она. Он остановился прямо перед Кэтлин — почти так же близко, как они стояли вчера, когда он поцеловал ее. Воспоминания об этом нахлынули на нее, и она была уверена, что он тоже все вспомнил, потому что уголок его рта дернулся в безрадостной улыбке.
— Кажется, у вас не хватает сноровки раздражать меня так, как вам хочется, принцесса.
Она не знала, как на это реагировать, и повела хрупким плечиком.
— Тогда, наверное, мне нужно очень постараться, да?
— Делайте, как вам удобно.
— То есть как всегда поступаете вы?
Это был намек на поцелуй, и Кэтлин не сомневалась, что Уэйд это понял. Он взял ее за руку, и глаза его холодно блеснули.
— Поехали. Нехорошо заставлять Луанн ждать.
Почти всю дорогу до ранчо «Висячий круг» они молчали. Была прекрасная звездная ночь, теплая, ясная, с огромной полной луной, низко висящей у горизонта. Она сверкала, точно исполинская жемчужина на бархатно-черном небе. Повсюду среди деревьев летали светлячки, добавляя к общей чарующей картине свое волшебное мерцание.
Но красота вечера не помогла улечься беспокойству в сердце Кэтлин. Она сидела рядом с Уэйдом и не могла не думать о том, как он поцеловал ее.
Почему же он это сделал? Она ведь ему даже не симпатична! И он ей не симпатичен — ни капельки. Так почему же ей захотелось ответить на его поцелуй?
— Мигель отвез тела в город и послал телеграмму начальнику полиции в Ларами. Сегодня он приехал сюда. Считает, это были угонщики скота. По крайней мере часть банды. Оба в розыске в Монтане и Северной Дакоте.
Вот так! Она думала о лунном свете и поцелуях, а он — о телах и бандитах. Кэтлин как будто окатили ушатом холодной воды. Она слегка покачала головой и напомнила себе, что не нужно терять благоразумия. Этот поцелуй ничего не значит для Уэйда. Очевидно, для него это такое же обычное дело, как… убийцы и мертвецы.
И Кэтлин, стараясь не обращать внимания на холодок в груди, тщательно расправила юбку.
— Значит ли это, что в банде остались только эти трое — те, что гнались за мной?
— Может быть, хотя и непохоже. Судя по всему, все гораздо серьезнее, чем мы поначалу думали.
— Что вы имеете в виду?
— Начальник полиции опознал личности обоих по фотографиям на объявлениях, расклеенных в Северной Дакоте. Первый застреленный, которого вы видели, — это Скитер Биггз, родственник Херли Биггза.
— А кто это такой?
— Знаменитый угонщик скота. Его даже называют королем. Он возглавляет банду угонщиков, которая перемещается из одной местности в другую, по разным штатам. Биггз ни разу не попадался, никто даже близко его не видел. Кроме вас. — Уэйд направил лошадей по боковой тропе, поднимающейся по пологому склону. — Может статься, что Скитер входил в эту банду, но решил перейти дорожку Херли и часть скота отгонять для себя, чтобы обзавестись собственным стадом. Рыжеволосый, который стрелял, — это вы видели — мог быть даже самим Херли Биггзом. А хотите знать, кто был второй убитый? — Губы Уэйда сжались. Он придержал лошадей, потому что через дорогу промчалась белка в опасной близости от конских копыт, едва успев добежать до густой травы на обочине. — Оттер Джонс.
— Что?! — Кэтлин резко повернулась к Уэйду.
— Что слышали. Похоже, Джонс не каждую ночь пьянствовал. Когда он был достаточно трезв, то работал с бандой Биггза и угонял скот, за выпас которого намеревался получать по тридцать долларов в день.
Кэтлин вспыхнула.
— Никогда бы не подумала, — пробормотала она. Уэйд бегло взглянул на нее.
— Я тоже. Если бы мы знали всех, кто участвует в угоне скота, было бы очень просто переловить их и засадить за решетку. Дело в том, что все в долине считали, будто это маленькая местная банда, которую рано или поздно поймают. Но если это часть шайки Биггза, которая действует по всему западу, тогда они гораздо умнее и организованнее, чем мы думали. Теперь перед нами стоит совсем другая задача.
— И какая же?
— Я соберу городское собрание и предложу нанять охотника, чтобы он выследил Биггза и схватил его, живого или мертвого. Если это произойдет, банда распадется на части — начальник полиции считает, что только хитрость Биггза и его руководство позволили бандитам действовать на такой обширной территории. И с таким успехом.
— Вы собираетесь нанять охотника? — Кэтлин устремила взгляд на мерцающий след, оставленный в воздухе светлячком. Как могло ей в прийти в голову привезти Бекки в Серебряную долину, пусть даже эта мысль посетила ее лишь на мгновение? Конечно, здесь красивые горы, великолепное синее небо, открытые просторы и хорошенькие светлячки — но также охотники, убийцы и прочие опасные люди.
В том числе и этот человек, что сидит рядом с ней.
— Дело в том, — продолжал Уэйд спокойным, ровным голосом, — что неподалеку от нас живет очень известный охотник — Куинн Лесситер, на ранчо «Шалфейный луг». — Уэйд ухмыльнулся. — Но он удалился от дел. Счастливый семейный человек, так что, полагаю, нам придется искать кого-то другого.
— Вы говорите так, словно у вас кто-то есть на примете, Он искоса взглянул на нее.
— Угадали. Мой брат.
— Клинт?
— Нет, Клинт — шериф в Колорадо. Ник, мой младший. Он у нас в семье охотник. Я уже дал ему телеграмму — он должен получить ее на следующей неделе, и как только закончит свои дела, думаю, будет здесь.
— Прекрасно, — пробормотала Кэтлин. Еще один! Двое братьев Баркли, «сыновей» Риза.
Уэйд словно прочел ее мысли.
— Когда вы узнаете нас, то поймете, что мы не так уж плохи, — сказал он, пытаясь сдержать улыбку.
— Я уже узнала вас, и поверьте… — Она осеклась.
— Не говорите, что в моем характере вам чего-то не хватает, мисс Саммерз.
— Более дюжины различных достоинств, — мрачно сообщила она.
— Ах, как неприятно. И это после того, как я спас вам жизнь…
— Что совершенно к делу не относится. Был у вас один хороший поступок — видно, звезды к тому располагали. Кроме того, что…
— Продолжайте. — Она видела его ухмылку даже в темноте. — Скажите все, что вы думаете, я пойму.
— Я не так воспитана, чтобы сказать вам, что я о вас думаю.
— Или совсем еще цыпленок, — протянул он. У Кэтлин опустились уголки рта.
— Цыпленок?!
— Именно.