Грэм Хизер. Беглянка

   Вернувшись домой, Джаррет увидел, как разгневан и обижен на него отец. И это потрясло юношу больше, чем первый страх. А потом его поразило то, как американцы отплатили индейским племенам, поддержавшим их в этой войне: захватывая принадлежавшие индейцам земли, их оттесняли все дальше на запад.
   Семья Шона Маккензи жила рядом с семьей родителей Мэри, на земле индейцев. Шону и в голову не приходило отделиться от своих новых сородичей. Когда появилась угроза, что индейцев лишат земли, Шон не знал, что предпринять.
   Джаррет решил обратиться к своему бывшему командиру генералу Джэксону и потребовать, чтобы их земли не трогали, а те, что отняли, немедленно вернули. Он считал, что генерал может отдать такое распоряжение.
   И вот Джаррет отправился в Новый Орлеан, недавно отвоеванный Джэксоном у французов. Там находился главный штаб генерала.
   Теперь, завершив войну с Англией и Францией, захватив у испанцев весь полуостров Флорида, генерал Эндрю Джэксон бросил свою армию на борьбу с индейцами, населявшими полуостров. Джаррет не понимал и не принимал действий генерала, но, памятуя о годах, проведенных под его началом, питал к нему уважение.
   «Всегда стой на своем, если чувствуешь, что прав», – учил его Джэксон, и Джаррет решил последовать совету генерала.
   Джэксон принял его поздно вечером. Совладав с волнением, Джаррет напомнил генералу о себе и рассказал о том, что его землю и дом, расположенные на индейской территории, собираются отобрать. Он добавил, что готов, как и прежде, защищать свою страну от любых противников – французов, англичан, испанцев. Но воевать с индейцами – не его удел.
   Джэксон, вначале разгневанный претензиями Джаррета, постепенно овладел собой, взял перо, бумагу и начал что-то писать.
   – Мой молодой друг, – сказал генерал. – Весьма сожалею, что наши пути разошлись, но я по-прежнему считаю вас своим боевым товарищем. Вы смелы и честны, а это дорогого стоит. – Он показал Джаррету то, что написал. – Вот документ, подтверждающий права всей вашей семьи на землю. Мы расстаемся, не сойдясь во мнениях, но, надеюсь, сохраним друг к другу добрые чувства.
   В тот же вечер на танцах в старом городе Джаррет встретил Лайзу. Они танцевали под звуки скрипок в старинном доме, построенном богатым испанцем. Девушка рассказала ему, как путешествовала с отцом по стране, как интересны ей новые необычные места. Лайза считала такие места настоящим раем.
   А потом… Джаррет и Шон получили во владение много земли, хотя большая часть ее была покрыта болотами или непроходимыми чащобами. И отец, и сын не боялись трудностей, любили работать сами и показывали пример другим. К несчастью, отец вскоре умер, но Джаррет не оставил начатого. Лайза стала его женой и разделила с ним все трудности жизни на новых землях.
   С индейцами все обстояло куда сложнее и хуже. Генерал Эндрю Джэксон, ставший вскоре губернатором Флориды, а затем и президентом Соединенных Штатов, продолжал придерживаться политики вытеснения индейских племен. Одни подчинялись приказу, осваивали предназначенные им земли, хотя и опасались, что со временем их погонят еще дальше; другие же брались за оружие.
   То, что происходило в годы юности Джаррета, продолжалось и теперь, когда ему уже перевалило за тридцать.
   Джаррет смотрел на брата, стоявшего у кромки воды. Этот высокий, красивый, необычный белый индеец мог принадлежать к любому из двух миров, но выбрал мир своей матери и жил с ее народом. Однако Джеймс не терял связей и с миром своего брата. Как и их отец, он судил о людях не по цвету кожи или происхождению, а по тому, чего они стоят.
   – Господи, – повторил Джаррет, – я и не ожидал, что дела настолько плохи. Да, сейчас мы снова пришли к настоящей войне.
   – Раньше происходило то же самое. Одни белые хотят воевать, другие – нет. То же и с индейцами. Весь вопрос в том, кто заинтересован в войне больше. Пока больше первые. А страдать будем мы, индейцы. Я, как ты знаешь, не нападал ни на майора Дейда, ни на Оцеолу. Но понимаю, что движет белыми и индейцами.
   – Ты отказался сражаться против нас? – спросил Джаррет. – Как смотрят на это твои сородичи?
   – Им известны мои взгляды.
   – Что ж, надеюсь, нас поймут, В Тампе я дал такой же ответ.
   – Мы не поднимем оружие друг против друга. – Джеймс улыбнулся. – А что думает об этом твоя новая жена, брат?
   Джаррет не в первый раз заметил, что слухи проносятся через джунгли быстрее ветра.
   – Моя новая жена не должна рассуждать о таких делах.
   – Не слишком ли ты строг с ней, брат? Разве ты еще не открыл ей, что у нее теперь уйма родственников среди местных «дикарей»? Чего уж никак не ожидал, – добавил Джеймс, – так это того, что ты вернешься женатым.
   – Я тоже не ожидал.
   – Ты говорил, что больше никогда не женишься, потому меня немного удивила эта новость.
   Джаррет пожал плечами, поднялся с бревна и подошел к ручью. Зимнее солнце, яркое, но не слишком теплое, серебрило воду. Листья шелестели под легким ветерком. Неподалеку от братьев опустился журавль.
   Прекрасная мирная картина.
   Этим и околдовывала Джаррета здешняя земля.
   А Тара не ощущает всего этого. Она настороженно относится к этим местам, даже боится их.
   – Джаррет! – окликнул его Джеймс. – Так ты говорил уже своей жене, что мы с тобой братья?
   – Нет, я не знаю, как она это воспримет. Я женился на ней, – пояснил Джаррет, – потому что она оказалась в трудном положении. Ей грозили серьезные неприятности.
   – Какие?
   – Не знаю. Она… убежала откуда-то.
   – Еще одна беженка. Как и мы – индейцы… Но при чем здесь ты?
   – Я выиграл ее в карты.
   – Ты женился на женщине, которую выиграл в карты? Это что – шутка?
   – Все было очень странно… Необычно… Она не из тех женщин, которых встречаешь в таких заведениях. За это ручаюсь.
   – Но зачем же жениться, брат? Ты мог просто переспать с ней. Ладно, я все понял. Она откуда-то сбежала, ты выиграл ее в карты, а потом женился. Потому что пожалел и она тебе понравилась. Так?
   – Можешь считать, что так.
   – Говорят, она очень хороша собой, – продолжал Джеймс.
   – Да… Тара – красивая женщина. Но я так и не знаю, кто и почему ее преследовал. Мне не удалось вырвать у нее признание. Она была очень испугана… Кроме того… – Он передернул плечами. – Я хотел ее. Таре необходимо было скрыться. А для этого нет места лучше, чем наши джунгли.
   – Значит, ты решил отплатить жене той же монетой и ничего не рассказал ни о себе, ни о своей жизни?
   – Да.
   – Итак, моя новая невестка, – усмехнулся Джеймс, – загадочная красавица? Горю желанием познакомиться с ней – и как можно скорее. Правда, в нынешних обстоятельствах это вряд ли обрадует Тару.
   – Да, она очень напугана, – согласился Джаррет. – И тем, что произошло с ней где-то на Севере, и тем, что увидела и узнала здесь, на Юге.
   – Мы ведем себя как настоящие дикари, – с горечью заметил Джеймс. – Как же ей не бояться?
   – Я пытался успокоить жену.
   – Сказал ей, что твоему дому ничто не грозит? Что, даже если война доберется до этих мест, ни один индейский вождь не позволит своим воинам и близко подойти к твоим владениям? Потому что ты человек слова и настоящий друг…
   – Потому что индеец Джеймс Маккензи, Бегущий Медведь – мой брат, – уточнил Джаррет.
   – Ты прожил с моим народом на семь лет дольше, чем я, и заслужил любовь и уважение. Расскажи обо всем этом своей жене.
   – Она и без того должна понимать, что если я выручил ее и, возможно, спас от убийц, то мне можно доверять.
   «Да, Джеймс прав. Нужно рассказать Таре все о себе и моих родственниках, познакомить с ними, терпеливо рассеять ее страхи… А со временем и она откроет мне свою тайну, вероятно, не такую уж страшную. Хотя кто знает?..»
   – Возможно, она уже наслушалась всякого, – проговорил Джеймс. – Ведь кое-кто до сих пор считает, что Лайзу убили мы, индейцы.
   – Это ложь, – отрезал Джаррет. – Кто бы мог сообщить ей такое?
   – Многие. Думаю, тебе стоит проявите к ней чуткость и почаще утешать ее.
   – Она избегает меня.
   – Но это ты привез ее сюда, в свой мир. А она пока еще живет прошлым.
   – Не удивлюсь, если Тара не расстанется с ним, но никогда не смирюсь с этим!
   – Оставляю тебя наедине с твоим гневом, большой брат, но по-прежнему мечтаю поскорее познакомиться со своей красавицей невесткой и, надеюсь, будущей матерью моих многочисленных племянников и племянниц.
   Джаррет насторожился. Что ж, это правда, он хотел и хочет детей, своих наследников. Он воспитывал бы их, учил, наблюдал, как они растут, становятся хозяевами на своей земле, чтобы жить в спокойном мире, без потрясений и войн.
   А чтобы завести детей, нужна, как известно, жена.
   И тут Джаррет снова признался себе, что хочет Тару.
   Братья обнялись.
   – Передай от меня привет и слова любви матери. – Джаррет называл так Мэри Маккензи, которая после смерти Шона жила у Джеймса. – Поцелуй моих племянниц, Сару и Дженнифер, а также красотку Наоми.
   Его невестка Наоми действительно была редкой красавицей с удлиненными, как у газели, глазами.
   – Хороша, ведь верно? – подмигнул ему Джеймс.
   Джаррет кивнул.
   – Ладно, познакомь меня со своей женой и поручи ее мне, а сам можешь одаривать поцелуями Наоми и всех, кого захочешь. Прошу тебя, приходи на обед, с женой или один. Проведай мать, ведь ты по-прежнему ее сын, независимо от того, началась война или нет. И Наоми соскучилась по тебе.
   – Скоро буду у вас, – пообещал Джаррет и добавил: – Помни! Ты – мой брат, что бы ни случилось!
   – Да, мы – сыновья Шона Маккензи.
   С этими словами Джеймс скрылся за деревьями.
   «Что ж, – подумал Джаррет, – и мне пора возвращаться к Таре».
   Его неудержимо потянуло к ней. Он понял, что был глупцом, боясь, как бы она не сбежала от него – в Новом Орлеане, в Тампе, даже здесь. Нет, это сам Джаррет убегает от Тары, избегает ее.
   Он с облегчением вздохнул.
   С этим покончено. Теперь все будет иначе.
   Свистнув, Джаррет подозвал коня, вскочил на него и, натянув поводья, поскакал к дому.

Глава 10

   Стоя на балконе, Тара смотрела на простирающийся перед ней величественный ландшафт.
   Она провела бессонную ночь, ожидая прихода Джаррета, желая объяснить ему свое состояние и надеясь укротить его гнев. Но он так и не появился, хотя в самой резкой форме потребовал, чтобы Тара не покидала спальню.
   Горечь обиды не проходила, и Тара, погруженная в печальные мысли, почти не замечала ни ласкающих лучей солнца, ни легкого ветерка, ни сверкающих вод.
   До нее доносились голоса людей, работавших в поле: негров, белых, краснокожих. Интересно, все они наемные рабочие или среди них есть и рабы? Нет, у Джаррета скорее всего нет рабов. Самой Таре рабство всегда внушало отвращение, но ведь она жила на Севере, а здесь относятся к этому совсем иначе, считают прибыльным. Тара также знала, что любой беглец мог укрыться во Флориде и рассчитывать на помощь. Индейцы отказывались выдавать беглых рабов, несмотря на предписания закона.
   Вновь окинув взглядом угодья «Симаррона», Тара подумала, что это действительно рай, хотя и полный опасностей.
   Почему Джаррет ничего не боится? Почему утверждает, что и дом, и его обитатели надежно защищены? Что это – бравада? Нет, это на него не похоже. И почему он отказался сотрудничать с военными? Как позволил себе такое? И они, похоже, приняли это как должное.
   «Джаррет разочарован во мне и не скрывает этого. Наши отношения становятся все хуже, напряженнее, хотя особой теплоты не было и раньше».
   Однако близость с Джарретом вселила в Тару уверенность, что он если и не влюблен в нее, то хотя бы сильно увлечен, охвачен страстью. Между тем, пробудив в Таре такие же чувства, он отошел от нее. Потерял интерес. Если так пойдет дальше, их совместная жизнь не сулит ничего, кроме мучений.
   Он просто деспот, решила Тара.
   Но, несмотря на все, что Джаррет сделал для нее, она не позволит ему попирать свое достоинство.
   Ей необходимо преодолеть страх. Она достаточно натерпелась, убежав из Бостона и добираясь до Нового Орлеана. Так что сейчас нечего бояться. Лучше уж погибнуть от индейского томагавка, чем вернуться назад.
   Тара вздрогнула, почувствовав, что кто-то приблизился к ней сзади.
   Это был он. Слегка расставив ноги, скрестив руки на груди, Джаррет насмешливо смотрел на Тару. Может, ей показалось, что насмешливо? Наверное, как всегда, сравнивает ее со своей покойной женой Лайзой, и, уж конечно, не в пользу Тары.
   Джаррет стоял так близко, что Тара могла коснуться его рукой, и ей мучительно хотелось этого, но она не осмелилась. О Господи, если бы рухнула стена, внезапно возникшая между ними! Тогда она вновь ощутила бы жар его тела, ласку и силу его рук. Ведь только рядом с ним ей спокойно и надежно.
   – Итак, любовь моя, как ты спала?
   – Спасибо, прекрасно, – небрежно ответила она, подражая его тону.
   – Приятно слышать. Слава Богу, что тебя не похитил посреди ночи какой-нибудь голый дикарь.
   – К счастью, и вас не похитили, мистер Маккензи.
   – Но я и не опасался этого.
   – О да, конечно! У вас же есть заклинание от индейских ножей и топориков. Однако и ваши прекрасные густые волосы могут украсить коллекцию скальпов.
   – Наконец-то хоть что-то во мне вам понравилось, миссис Маккензи.
   – Признаться, я дорожу и своими волосами и хотела бы сохранить их.
   – Как странно, любовь моя! Вы же совсем недавно собирались утолиться в Миссисипи, а сейчас беспокоитесь о волосах?
   Тара решила сменить тему этого дурацкого разговора, почему-то доставлявшего им обоим болезненное удовольствие.
   – Скажите, сэр, а как вы провели эту ночь? И где?
   – В моем доме, где мне всегда отлично спится. – Джаррет уселся на балюстраду, рядом с Тарой, не касаясь ее, но не сводя с нее пристального взгляда. – Как вам понравился наш дом?
   – Трудно сказать, – ответила она, – ведь хозяин этого райского уголка только обещал показать мне его, но надолго исчез, а я не осмелилась сама…
   – Хозяин райского уголка искал хозяйку, собираясь показать владения, принадлежащие ей, но она скрылась. Правда, потом ее нашли в конюшне… Однако хозяин испугался, что она удрала еще дальше. И вообще ему очень хотелось бы знать, от кого она бежит.
   Почему-то именно в этот момент Тара впервые поняла, что любит его так, как об этом пишут в книгах.
   Да, влюблена, хотя боится его, обижается за резкость, насмешливый тон. Впрочем, теперь все это отошло на второй план. Сейчас Тару завораживали необыкновенные глаза Джаррета, его спокойная сила, мускулистые руки, недавно сжимавшие ее в объятиях… И она снова жаждала этих объятий…
   Тара быстро опустила глаза.
   То, что она сейчас поняла, не принесло ей радости. Что даст ей любовь к человеку, который не питает к ней никаких чувств, относится с насмешливым равнодушием и лишь изредка снисходит до нее, утоляя свою страсть… Если не находит более достойной замены.
   Однако сейчас Тара надеялась заключить перемирие.
   – Вы обещали ни о чем не расспрашивать меня.
   – Разве? – удивился он.
   – По-моему так, сэр.
   Тара снова начинала злиться, но почему-то от этого любовь к нему только усиливалась.
   – Вполне возможно, дорогая. Но не могу же я не проявлять любопытства к твоей персоне. Особенно теперь, когда ты стала полноправной хозяйкой нашего совместного рая.
   – Но вы обещали…
   – Любопытство сильнее меня. Даже не любопытство, а необходимость знать больше о своей ближайшей родственнице. Я ни о чем не спрашиваю тебя, просто рассуждаю… Судя по твоему произношению, ты откуда-то с Севера. Скорее всего из Бостона. Но иногда у тебя проскальзывают интонации Юга… Впрочем, это ни о чем не говорит. Ты могла приехать в Новый Орлеан откуда угодно. Даже свалиться с неба.
   Джаррет ласково коснулся ее щеки.
   – Вы обещали… – беспомощно прошептала она.
   Он легко коснулся ее губ.
   – Да, обещал, что ты будешь в безопасности, и сдержу свое слово. Прислушивайся к моим советам – это поможет тебе избежать опасности.
   – Почему вы так уверены в себе?
   – Потому что…
   Его окликнули с пристани:
   – Мистер Маккензи! К берегу подходит судно, сэр!
   – Извини меня. – Спрыгнув с балкона, Джаррет устремился к пристани.
   Тара поспешила за ним.
   Восьмипушечный корвет с вооруженными солдатами стоял у причала. Среди них Тара заметила того светловолосого офицера, которого видела в Тампе.
   – Тайлер! – крикнул ему Джаррет. – Не думал так скоро увидеть тебя!
   – Я тоже не собирался пускаться в плавание вслед за тобой, – отвечал тот, сходя на берег. – Надеюсь, ты уделишь мне немного времени?
   – Конечно. – Они обменялись рукопожатием, и Джаррет взглянул на Тару. – Ты не знакома с капитаном Аргоси? Тайлер, это моя жена, Тара.
   Капитан поклонился Таре, а вслед затем представил Джаррету своих помощников, сержантов Райса и Калпепера.
   – Тара, – сказал Джаррет, – надеюсь, джентльмены согласятся пообедать с нами. Распорядись, пожалуйста.
   «Он хочет избавиться от меня, – подумала она. – Опасается, что я услышу те ужасы, о которых они будут говорить».
   Но, вспомнив, что обещала подчиняться Джаррету, направилась к дому.
   Дживса она нашла на кухне. Он что-то оживленно обсуждал с кухаркой Хетти.
   Увидев Тару, они улыбнулись.
   – У нас будут к обеду гости, – смущенно сообщила Тара. – Капитан Аргоси и два сержанта.
   – Я уже распорядилась, – сказала Хетти, – чтобы тем, кто останется на корабле, девушки отнесли пирожки. Мы всегда делали так. Миссис Лайза неизменно…
   – Последуем традиции. – Тара принудила себя улыбнуться. – Их нужно сохранять и чтить, верно?
   – К обеду я готовлю цыплят, – продолжала Хетти.
   – Может, пожарить их? – робко предложила Тара. – А еще картофель и побольше зелени. Хорошо бы подать рыбу для мужчин.
   – Хетти так запекает рыбу! – оживился Дживс. – Никто лучше не умеет!
   – Вот и прекрасно, – улыбнулась Тара. – Надеюсь отведать это блюдо.
   – А на сладкое что подать, миссис? – спросила Хетти.
   – У нас есть яблоки?
   – Их и не счесть!
   – Так, может, яблочный пирог?
   – У нас такой яблочный пирог… – вставил Дживс.
   – Что лучше и не бывает, – закончила за него Тара.
   – Чистая правда, мэм.
   – Значит, все будет хорошо.
   Тара вышла, вполне удовлетворенная беседой.
   Ее нагнал Дживс и попросил спуститься с ним в подвал и помочь ему выбрать напитки.
   Тара увидела несметное множество бутылок: из Франции, Италии, Испании. Вина, изготовленные в Америке, Джаррет привозил из своих поездок. Тару удивило, что подвал вырыт в такой болотистой почве, однако она заметила, что дощатый пол совсем сухой.
   Выбрав несколько бутылок с красным и белым французским вином, Тара поняла, что Дживс доволен ею.
   – У вас хороший вкус, мэм.
   – Я очень старалась заслужить ваше одобрение, Дживс, – весело призналась она. – А теперь скажите, зачем сюда прибыл капитан Аргоси?
   – Миссис Маккензи, я…
   – Не надо, Дживс. Я ведь уже не ребенок. Не нужно меня успокаивать… Как по-вашему, – Тара понизила голос, – если джентльмены собрались в библиотеке, им не помешает бутылка виски? Поставьте, пожалуйста, на поднос бутылку и бокалы, а я отнесу в библиотеку.
   – Миссис Маккензи, в библиотеке есть бар, где джентльмены найдут все, что нужно.
   – Неужели? – Она нахмурилась. – А почему бы мне не отнести им фрукты? Ведь, по словам Хетти, в доме полно яблок.
   – Миссис Маккензи, я…
   – Дживс, – твердо сказала Тара, – будьте любезны, приготовьте поднос с фруктами.
   Хитрость не удалась. Едва Тара вошла в библиотеку, как мужчины замолчали, так что она услышала лишь слова благодарности за угощение. Джаррет проводил ее насмешливым взглядом.
   Предложение Дживса принять горячую ванну немного утешило Тару.
   Она лежала в ванне, пока не остыла вода, потом оделась и занялась шитьем, решив закончить платье, начатое еще не корабле. Но, вспомнив слова Нэнси Рейнольдс о том, что здешняя прачка Кота – мастерица шить, попросила Дживса прислать ее.
   Кота, привлекательная молоденькая итальянка, попала в Америку недавно и еще плохо говорила по-английски. Но девушки быстро поняли друг друга и с энтузиазмом обсудили фасон нескольких платьев. Кота приступила, к шитью без промедления.
   Готовясь к примерке; Тара осталась, в корсете и панталонах. Внезапно дверь без стука распахнулась, и на пороге появился Джаррет Маккензи. Тара залилась краской. Смутившаяся Кота вскрикнула «scusi», что по-итальянски означает «извините», и выскочила из комнаты.
   Джаррет пропустил девушку и закрыл дверь.
   – Обед уже подан, – сообщил он.
   – Сейчас… Я почти готова.
   Джаррет подошел к камину, где стояла Тара, прижимая к груди платье.
   – Кота так быстро сшила его? – спросил он.
   Тара покачала головой.
   – Я начала шить платье еще на корабле. Сейчас мы вместе заканчивали.
   – Ты прекрасная портниха.
   – Я же сказала вам, что постараюсь быть хорошей женой.
   – Не это главное, Тара.
   Она метнула на него гневный взгляд.
   – А главного во мне как раз нет!
   – В тебе есть все, – печально проговорил Джаррет, – но только не для меня.
   Тару вдруг охватила безумная жалость к нему. Этот человек мог жениться на любой красавице, готовой беспрекословно выполнять его требования. И что же? Под влиянием минутного порыва Джаррет совершил непоправимую ошибку, связав себя священными узами брака с незнакомой женщиной, замешанной в страшном деле, о котором она не хочет… не может ему рассказать.
   Но заговорила Тара совсем о другом:
   – Джаррет, зачем они приехали? О чем беседовали с вами?
   – Объясню позже. Сейчас нет времени.
   – Пожалуйста, скажите…
   В этот миг Джаррет потянул у нее из рук платье, и ей пришлось выпустить его.
   – Парижская мода? – осведомился он, – Может, ты приехала сюда из-за границы? Дживс убежден, что ты знатного рода и скрываешься в нашей стране от какого-то великосветского скандала.
   Тара взяла у него платье.
   – Я первая задала вопрос и жду ответа. Зачем сюда прибыли солдаты?
   Джаррет не отвечал, переводя взгляд с нее на платье.
   – Изумительно!
   – Оно так нравится вам?
   – Еще больше та, которая наденет его.
   Снова завладев платьем, Джаррет небрежно отбросил его. Тара нагнулась за ним, но он схватил ее за плечо и привлек к себе.
   Она замерла. Ей так хотелось этого последние дни!
   – Джаррет, – тихо промолвила Тара, – нас ждут к обеду.
   – Верно. Кроме того, ты просила меня не прикасаться к тебе.
   – Джаррет, ответьте, пожалуйста, на мой вопрос. Зачем они приехали?
   – Зачем? – Он еще теснее прижал ее к себе.
   Она дрожала всем телом.
   – Зачем? – повторил Джаррет и вдруг отпустил ее. – На все вопросы я отвечу позднее, вечером. – Он направился к двери, но обернулся. – Имейте в виду, миссис Маккензи, этой ночью я не стану сторожить вас снаружи. Вы спрашивали, где я ночую? Отныне здесь и только здесь. Но, боюсь, это не даст вам отдохнуть!

Глава 11

   Тару так била дрожь, что ей пришлось сесть. Желтое шелковое платье с белым кружевом смялось у нее в руках, и она лихорадочно расправляла его. Тара не понимала, что с ней. Она боится того, что произойдет вечером, или ненавидит себя за то, что так желает этого?
   Потом Тара подумала, что военный корабль приплыл сюда не случайно. Значит, случилось что-то страшное, но от нее это скрывают. Она должна все узнать!
   Тара быстро оделась. Возможно, если она выяснит правду, ей будет уже не до мыслей о предстоящей ночи.
   Мужчины сидели за столом, попивая вино и терпеливо ожидая ее прихода. Увидев Тару, они поднялись, любезно поздоровались, а Джаррет проводил ее к месту в торце стола, покрытого белоснежной скатертью. Столовое серебро блестело, фарфоровые тарелки имели самый изысканный вид.
   «Наверное, это приданое Лайзы», – подумала Тара и тотчас упрекнула себя за суетные мысли.
   Дживс кашлянул, и только тогда Тара догадалась, что домоправитель ждет, когда она велит подавать первое блюдо. Тара кивнула, и он улыбнулся ей.
   За столом шел приятный, непринужденный разговор: о погоде, о видах на урожай, о том, что нынче зима просто чудесная…
   – Если бы индейцы не начали эту проклятую войну! – в сердцах воскликнула Тара и невольно бросила взгляд на Джаррета, сидевшего в противоположном конце стола.
   Его глаза сузились и негодующе блеснули.
   – Разумеется, миссис Маккензи, – любезно проговорил капитан, – в этой глуши мы не в такой безопасности, как в Нью-Йорке, Бостоне или Филадельфии… Но и у нас есть свои преимущества.
   – Вы с Севера? – спросил у Тары сержант Райс.
   – С Севера? – повторила она, не отрывая глаз от тарелки.
   – Нет, – возразил другой сержант. – Миссис Маккензи настоящая леди с Юга. Это сразу заметно.
   Он был из Алабамы и, кажется, считал, что все настоящие леди родом оттуда.
   – Здесь у нас много прекрасных женщин с Севера, – вставил сержант Райс.
   – Джентльмены, – рассмеялась Тара, – я не из этих мест.
   К удивлению Тары, Джаррет пришел ей на помощь:
   – Моя жена, как видите, не хочет разочаровать никого из вас. А встретились мы и поженились в Новом Орлеане. Но ряд обстоятельств заставил меня поспешить сюда.
   – Каких? – вырвалось у Тары.
   – Дело в том, что неподалеку отсюда живет одна семья, но не на берегу реки, а в глубине джунглей. Я должен помочь им добраться до Тампы.