Страница:
Начальник планового отдела покачал головой.
— Я полагаю, если уж это не опасно для одного новобранца, то теоретически, и за четверых бояться нечего. Но тебе в команде нужны также опытные люди. Один новобранец — одно дело, четверо — совсем другое. Боюсь, мне придется…
Полковник быстро отреагировал.
— Да, я согласен, если бы они были обыкновенными новобранцами, но они — особенные, они…
— Все наши новобранцы — особенные. Их очень тяжело заполучить. Вот почему мы не можем допустить, чтобы их разорвали на клочки лишь потому, что они не прошли предварительной подготовки.
— Я имею в виду, что они закаленные парни. Они все… вот капитан, к примеру…
— Какой капитан?
Полковник понял, что чуть было не проболтался.
— Я имею в виду, у них свой звездолет типа "Д", — поправил он.
— А, ты имеешь в виду, что у них своя подобранная команда. Здесь была ловушка. Если он доведет до ведома начальника, что двое из новобранцев были отвергнуты бортовым компьютером от управления и были, скорее всего, допущены на звездолет лишь благодаря Робертсу, то возможность их участия в операции будет, естественно, отклонена.
— Все, что я собирался сказать, это лишь, что капитан звездолета типа "Д" ранее служил капитаном на скоростном космическом транспорте, что также связано с большой ответственностью. Он не похож на зеленого горячего юнца.
Начальник, казалось, насторожился.
— Как насчет двоих других?
— Один отвечал за груз на его корабле, второй был радистом. Очевидно, он сам их выбирал. Ужасно, что мы не можем позволить новобранцам привлекать новых людей. Это могло бы решить проблему или, по крайней мере, облегчить ее.
— Да… Ну, ладно. Я уверен, что отдел кадров подумал уже о…
Пока начальник планового отдела на мгновение задумался, полковник добавил:
— В любом случае, кажется, они вполне надежные ребята.
— Ну да, конечно.
Начальник нахмурился, как будто подсознательно понимал, что что-то здесь неладно и, пожав плечами, сказал:
— Главное, что эти четверо пришли к нам не прямо из-за парты. Ладно, кого еще ты хочешь?
— Я свяжусь с отделом кадров и узнаю, кто еще свободен. Я лишь боялся, что кто-нибудь еще может наложить руку на этих ребят. Они мне очень нужны.
— Как насчет корабля и оборудования?
— Я собираюсь изучить всю информацию, прежде чем составить предварительный план действия. Но в первую очередь, мне хотелось бы быть спокойным, что, когда у меня будет план, кто-нибудь мне поможет его осуществить.
— Хорошо. Я определенно прикомандирую к тебе команду этого корабля типа "Д" и постараюсь прибавить к ним новобранца Бергена. Ну как?
— Отлично. Гора с плеч.
— Надеюсь, положение с новыми кадрами вскоре улучшится. Ладно, дай мне знать, когда подыщешь корабль и оборудование.
— Обязательно. Спасибо.
Изображение на стене погасло и полковник, утерев обильный пот со лба, набрал другой номер. Сразу же последовал ответ: "Отдел кадров".
— Мне хотелось бы знать, кто из квалифицированных кадров сейчас свободен.
— Минутку… Летчики ниже полковника по званию все заняты. Свободен лишь полковник Валентайн.
— Я и есть полковник Валентайн.
— Значит, вам это не подойдет.
— Естественно. Как насчет новобранцев?
— Лишь один новобранец в нашем регионе свободен. Минутку… Он уже предварительно заказан на операцию "Новое голосование".
— А как насчет… э… тех новобранцев, которых ждут в ближайшем будущем?
— Проверю… Лишь трое должны прибыть вскоре. Они уже заказаны на операцию "Новое голосование". Если вы хотите связаться с руководством операции…
— Спасибо. Я руковожу этой операцией.
— А! Тогда вам это не нужно. В конечном итоге, это весь свободный персонал, которым мы обладаем в данном регионе.
— Хорошо, — сказал полковник. — Спасибо.
Он опять набрал новый номер. Раздался голос: "Оперативный отдел".
— Я хотел бы получить текущую информацию о конфронтации между нами и Космическими силами под командованием генерала Ларсена.
На стене зажглось изображение мчащегося на фоне звездного неба грозного флота в боевом порядке.
— Генерал Ларсен, — прокомментировал служащий оперативного отдела, — неохотно согласился с положением вещей и сейчас отступает перед угрозой атаки вооруженных сил Его Королевского Величества Вогана Первого при поддержке многоцелевого космического крейсера Империи Тразимир.
— М-да, — произнес, нахмурившись, полковник.
Проведение этого маскарада, рассчитанного на посторонних, полковник считал делом нормальным. Но подавать своим людям ситуацию под таким соусом ему казалось чрезмерным.
— И когда же Его Королевское Величество должны прибыть сюда? — сухо спросил полковник.
— В любой момент. Полковник встал.
— А куда именно?
— Главная гавань. Первый причал.
— Спасибо.
В одно мгновение полковник выскочил за дверь и побежал по коридору. Если он замешкается, его люди попадут в руки разведки для длительного допроса. Все, что было в его силах, так это склонить разведку восстановить события по памяти компьютера. А чтобы это сделать, ему необходимо быть на месте, когда они прибудут.
Он остановился перед дверью с яркой зеленой маркировкой "Экспресс" и, отворив ее, впрыгнул в пустую серую шахту. "Главная гавань! Первый причал! Срочно! Поручение начальства!"
Стены шахты поплыли в его глазах. Из репродукторов в виде узкой решетки на всю длину шахты раздался голос:
— Расслабьте мышцы. Физическое сопротивление может привести к серьезной боли и телесным повреждениям.
Полковник расслабился и закрыл глаза, чтобы не видеть бешено скользящих мимо стен, вызывающих у него головокружение. По мере того, как скорость возрастала, полковник все более сгибался, дергаясь на каждом повороте. Его движения становились все более вынужденными и напряженными, как будто против своей воли ему приходилось проделывать ряд силовых гимнастических упражнений. Затем скорость и мощь движения достигли такой степени, что он почувствовал себя бешено летящим по извилистому, запутанному лабиринту. Он сосредоточился на том, чтобы оставаться расслабленным, мысленно контролируя то одну, то другую конечность, в то время как тело его дергалось, как у марионетки, руководимой сумасшедшим..
Потом движение замедлилось, и он позволил себе открыть глаза. В следующий раз он не будет так легкомысленно употреблять фразу "поручение начальства".
Дверь мрачной шахты открылась, и, когда полковник оказался снаружи, до него долетели слова из репродуктора-решетки: "Главная гавань. Первый причал — прямо напротив".
Когда он миновал двойные двери в конце широкого коридора, перед ним открылось широкое пространство, хотя и несравнимо малое относительно размеров самого многоцелевого крейсера, в гавани которого многочисленные причалы-гнезда для космических кораблей поменьше были почти пусты. Здесь находилось лишь несколько звездолетов, которые, в случае неожиданного ускорения или изменения гравитационного поля сверху, крепились специальными рамами.
Все это было знакомо полковнику. Не удивило его также, что человек двадцать, знаки отличия которых указывали на их принадлежность к разведке, стояли в ожидании немного в стороне от входа. Тем не менее, необычное выражение лиц заставило его оглянуться.
Справа от него из смотровой рубки, выдающейся вперед над впускным шлюзом, полдюжины человек управляли генераторами чувств. Откинувшись в высоких креслах, они вели на прицеле приближающийся звездолет устаревшей конструкции типа "Д", чье изображение на экране перед ними было видно так хорошо, как будто он находился за стеклянной перегородкой. Эти установки были лишь частью грозной батареи генераторов чувств, возглавляемой Ахренсом.
Полковник нахмурился. Как бы слабо ни выглядел противник, ему не хотелось присутствовать при сражении, где бы применялось оружие этого типа. Как только Ахренс заставит новобранцев, исполненных покорности и трепета, покинуть звездолет, они уже будут в его команде. А разведка пускай удавится от злости.
Он внимательно следил за изображением звездолета, продвигающегося вперед. Но вскоре с того места, где находился полковник, стало уже невозможно наблюдать за его профдвижением и изображение исчезло. Еще мгновение спустя наводчики орудий, которые следили за звездолетом с более выгодной позиции, подняли стволы орудий. Затем, щелкнув переключателями, они прекратили подачу энергии к установкам, исключая возможность непреднамеренного удара по своим. Один из операторов потянул светящийся желтый рычаг на себя. В ответ на это, слегка качнувшись, орудия скрылись в шахтах.
Теперь беспокойство полковника возросло.
Наверное, звездолет был уже вне радиуса действия внешних установок генераторов чувств и нужно переходить на внутренние. Но зачем?
Сквозь толстую плотную мембрану впускового шлюза, полностью исключающую утечку воздуха, послышался шум. В гавань входил звездолет типа "Д". Несмотря на устаревшую конструкцию, его обшивка была еще в хорошем состоянии и отливала золотом и платиной. На одном из бортов теперь уже можно было различить три герба.
Полковник почувствовал, как внутри него зарождается странное благоговение. Людям, ожидавшим в гавани звездолет, точно перехватило дыхание. Сверкающий звездолет уже полностью прошел шлюз…
И в этот момент полковник ощутил непреодолимое желание почтительно преклонить колени.
Более того, они были горды. Ведь им предстояло служить в легендарном Звездном патруле. Кроме гордости товарищи испытывали чувство смирения, ведь они не заслужили эту честь. Теперь они постараются сделать все от них зависящее, чтобы оправдать доверие, оказанное им Звездным патрулем. Казалось, все пока идет нормально. Столько эмоций могла, естественно, вызвать эта необычайная ситуация. Но, войдя в гавань, они ощутили, как к гордости, смирению и решимости добавилось чувство благоговения, рабской покорности и преданности, суеверного страха и вины. Когда, казалось, сердца уже готовы были расколоться от нахлынувших на них эмоций, наступил момент презрения. Новобранцы переглянулись. Моррисей, бросив взгляд на установку генератора чувств, сказал:
— Наш выключен.
— Наш-то выключен, но, должно быть, чей-то работает, — сказал Робертс.
И, прежде чем забиться по полу в припадке благоговейного ужаса и покорности, он успел вытрусить из маленького пузырька таблетку транквилизатора и, раскрошив ее, проглотить несколько кусочков.
Под действием транквилизатора Робертс ощутил себя будто под стеклянным колпаком, вне которого, напрасно стараясь, проникнуть внутрь, бушевали эмоции.
Хаммел и Моррисей также проглотили несколько кусочков таблетки. Действие транквилизатора оказалось настолько сильным, что некоторое время они не способны были соображать. Тупо глядя друг на друга и качая головами, они напоминали увядшие под палящим солнцем растения. Наконец, выглянув из иллюминатора, Робертс сказал:
— Мы уже почти внутри крейсера.
— Дело не в этом. Мы попали в ловушку. Все это начиналось постепенно, но как мы будем выбираться отсюда?
Робертс попытался найти ответ, но вдруг почувствовал прилив решимости и азарта. Должно быть, транквилизатор не окончательно притупил его чувства. Он быстро выскочил из кресла и, добежав к установке генератора чувств, включил ее.
Полковник преклонил колени, удивляясь сначала, как он мог колебаться. Но затем в его мозг закралась мысль о том, как все происходящее можно связать с тем, что он знал о звездолете и его команде. Сам собою напрашивался ответ: "Работает генератор чувств".
Стараясь сосредоточиться на том, что ему предстояло сделать, полковник поднялся на ноги. Прямо перед ним, метрах в десяти от звездолета, появился человек, облаченный в золотые латы и с короной на голове. Чувство благоговейного трепета было невыносимо, но полковник все же удержался на ногах. Он услышал, как человек холодно произнес: "Выключите свои установки, и мы выключим свои". Когда смысл сказанного дошел до полковника, он, набрав в легкие побольше воздуха, заорал: "Всем операторам генератора чувств отключить установки и находиться на своих местах!"
Справа от полковника операторы, вскочив на ноги, защелкали выключателями. Выполнив приказ, они продолжали находиться у своих установок.
Из звездолета раздался голос:
— Отпустило. Нам тоже выключить?
— Выключайте. Но будьте рядом, — откликнулся человек в короне.
Почувствовав внезапное облегчение, полковник зашатался. Но его мозг и тело были достаточно натренированы, и он быстро обрел равновесие. "Так вот как воздействуют генераторы чувств!" — подумал он. Тем не менее, ситуация оставалась напряженной и преимущество было не на стороне новобранцев. Значит, дело надо уладить быстро.
— Вам зачтется, новобранцы, если вы быстро избавитесь от этого обезьяньего костюма, и доложите о прибытии, — грубо сказал полковник.
— Нам не очень нравится, когда кто-либо вмешивается в наши чувства Если вы привыкли практиковать подобное, то поищите новобранцев в другом месте, — раздался холодный ответ.
Дело не ладилось, и забеспокоившись, полковник примирительно сказал:
— Согласитесь вы со мной или нет, но люди, по каким-либо причинам использовавшие генератор чувств для захвата планеты, не могут рассчитывать на радушный прием. Они — небезопасны.
На минуту задумавшись, коронованный новобранец направился к звездолету.
— Мы все сейчас выйдем.
Хотя новобранец и не добавил слова "сэр", казалось, полковник взял верх.
Было очевидно, что ребята перенесли легкое разочарование. Тем не менее, они были новобранцами, а Звездный патруль испытывал в них крайнюю нужду.
Полковник нетерпеливо ждал у трапа звездолета.
Склонившись над пультом, Робертс нажал кнопку с маркировкой "Симбиозный компьютер".
— Этот крейсер принадлежит Звездному патрулю?
— Да, — ответил компьютер.
— А люди, ожидающие нас снаружи, — его члены?
— Да.
Робертс выпрямился и посмотрел на Хаммела и Моррисея.
— Можем выходить, — сказал он.
Наскоро приведя себя в порядок, все трое покинули звездолет. Радушно улыбаясь, у трапа их встретил худощавый, но крепкого телосложения полковник.
Робертс оглянулся. Кроме их звездолета в гавани находилось еще несколько космических кораблей. Все они были почти одной и той же стандартной конструкции, но отличались размерами: Прямо перед собой Робертс увидел дверь, через которую, им, очевидно, придется пройти, покидая гавань. Рядом с дверью, мрачно и несколько ошарашенно, смотря в их сторону, стояла группа людей.
Робертс обернулся к полковнику. На его нашивках красовался орел с распростертыми крыльями, сжимающий в своих когтях ракету. Но сама форма полковника была необычной. Она казалась изготовленной из высококачественной кожи, но определить ее цвет было нелегко. Сначала она показалась Робертсу темно-зеленой, потом — коричневой. Позднее обозначился серый тон, подобный цвету коры кленов, завезенных с Земли. Форма была пошита свободной, но лишь настолько, чтобы не сковывать движений. С правой стороны, на широком поясе из голубой кожи, в кобуре висел пистолет. Слева — нечто похожее на охотничий нож. Кроме того, к поясу были прикреплены несколько кожаных футлярчиков. Робертс считал, что такие ремни громоздки и неудобны. И тем не менее, их носили все, кого он видел. Возможно, подумал он, это потому, что оружие в случае опасности лучше иметь под рукой, и в то же время оно не бросается в глаза.
Все вокруг было Робертсу интересно, и новые впечатления действовали на него успокаивающе. Полковник улыбнулся.
— Ну как, капитан, все осмотрели?
— Капитан? Несколько минут назад я был всего лишь новобранцем.
— Вы им и остаетесь. Но вы прошли испытание симбиозного компьютера. Патрульный корабль принял вас, и во время испытательного срока вы себя не дисквалифицировали. А тот, кому это удается, автоматически получает звание капитана. Но многое вам еще не известно. Поэтому вы остаетесь новобранцем. Это может показаться странным, но если немного подумать, то все становится понятным. Многое у нас в патруле может выглядеть необычным. Например, иногда мы задействуем новобранцев в несложных операциях. Даже если у них нет никакой специальной подготовки. Это дает новобранцу возможность увидеть нашу работу изнутри. Не думаю, что кто-либо из вас будет возражать.
Трое ребят, не утруждаясь задуматься над сказанным, закивали головами в знак согласия. А полковник как бы случайно добавил:
— Тогда, парни, вас направляют на выполнение операции "Новое голосование". Ну как?
— Отлично. Спасибо, сэр, — ответили новобранцы удивленно.
Теперь они старались выглядеть бодрыми и счастливыми. Пусть даже им предстояло, совершить посадку на Солнце! Дружелюбно улыбаясь, полковник подал руку.
— Я отвечаю за проведение этой операции. Ваша фамилия Робертс?
— Да, сэр, — сказал Робертс, пожимая руку полковнику.
Затем он представил Хаммела и Моррисея.
Полковник уже собирался уводить их, когда трое человек, стоявших ранее в стороне, спохватились, выступили им навстречу.
— Задержитесь, — сказал один из них. На левом лацкане его пиджака красовался маленький золотой плуг и крошечная неразборчивая надпись.
— В чем дело? Ты что, собираешься увести их с собой? — раздраженно спросил второй. На его род войск указывала эмблема с фигурой женщины в мантии, держащей в руках огромный топор. На лацкане третьего из подошедших были изображены скрещенные копье и стрела. Он сердито ответил:
— Слушай, Вал, мы должны допросить их. Ты получишь их обратно через две недели.
— Очень жаль, джентльмены, — сказал полковник. — Но почему вы не сказали мне об этом раньше?
— Раньше? Но мы сами только что подошли!
— Ничем не могу помочь. Они отправляются со мной на задание.
— Но призывники должны первые три недели провести в казармах.
— Я получил добро на их участие в операции, — ответил полковник.
— Тэд, свяжись с отделом кадров.
— Отдел кадров уже направил их в мое распоряжение, — холодно бросил полковник.
— Пока они не внесены в список направлений, это решение окончательным не считается.
— Мне кажется, они об этом уже позаботились.
— Проверь это, Тэд.
Один из офицеров достал из футляра на поясе небольшое устройство и поднес его к губам. Мгновение спустя, обернувшись, он сказал:
— Новобранцы Робертс, Хаммел и Моррисей уже направлены на операцию "Новое голосование".
Офицер с эмблемой в виде скрещенных копья и стрелы посмотрел на полковника, будто хотел разорвать его на куски. Но тот лишь улыбнулся в ответ и, посмотрев на новобранцев, сказал:
— За мной, ребята! — Затем добавил, бросив через плечо: — А вы можете покопаться в памяти бортового компьютера.
— Придется… Но шеф будет…
— Шеф разрешил мне взять любого свободного. На вашем месте я бы не спорил.
Немного отойдя, полковник улыбнулся и повернулся к Робертсу.
— Стыдно, но некоторые офицеры, кажется, испытывают удовольствие, допрашивая новобранцев и содержа их под домашним арестом.
— Да, сэр, — сухо согласился Робертс.
Открыв дверь, на которой пылающими зелеными буквами было написано "Экспресс", и назвав адрес, полковник пропустил Робертса с товарищами вперед.
Когда они вошли в пустую шахту, все кругом пришло в движение. Серые стены поплыли в их глазах. Скорость все время возрастала. Потом движение стало замедляться, и, наконец, они оказались перед дверью с надписью "Оперативный отсек" и номерным знаком.
Открыв дверь, все четверо вышли в широкий коридор.
— Это новобранцы Робертс, Хаммел и Моррисей, — сказал полковник. — Вход им сюда разрешен. Но покинуть этот этаж они могут только с моего разрешения.
Робертс оглянулся. Никого, кроме них, здесь не было. Когда дверь захлопнулась, Робертс попробовал открыть ее, но она не поддавалась.
Мрачно переглянувшись, новобранцы последовали за полковником по коридору. Он остановился перед дверью с номером 14 и открыл ее. В комнате было четыре койки в два яруса, четыре парты, расположенные парами, спинка к спинке, и четыре рундука у стены. Из двух дверей, находившихся здесь, одна вела в туалет, отделанный кафелем. Во второй двери имелся круглый иллюминатор, сквозь толстое стекло которого в комнату проникал яркий солнечный свет.
— Капитан Робертс, новобранцы Хаммел, Моррисей и Берген, — сказал полковник.
Робертс опять оглянулся. Никого, кроме полковника, стоявшего в дверном проеме и что-то записывающего в блокнот, здесь не было.
— Порядок, джентльмены, — сказал полковник. — Вы свободны до 18.00. В 18.00 ан пообедаете здесь, в своей комнате. К 18.30 вы должны быть одеты в форму, которую найдете в рундуках. О размерах не беспокойтесь, все будет в порядке. Затем вы явитесь в комнату № 18, по коридору за холлом. Там вы пройдете восьмичасовой курс ориентации и в общих чертах ознакомитесь с методами нашей работы, а также со спецификой операции "Новое голосование". Потом вы вернетесь сюда. Свет выключают в 22.00.
Он кивнул головой уставившимся на него новобранцам, вышел и захлопнул за собой дверь.
Робертс попробовал открыть дверь, и она легко поддалась. Полковник уже ушел. Но снаружи на двери Робертс увидел под номером 14 список имен:
— После 18.00 мы должны быть в комнате № 18. Там мы пройдем восьмичасовой курс ориентации. Потом мы вернемся и в 22.00 выключим свет. Но через восемь часов, если мы начнем занятия в 18.30, будет 0230.
— Либо он имел в виду, что, когда мы вернемся, свет уже будет выключен, либо мы попали в подразделение Звездного патруля для умственно отсталых, — сказал Робертс, проводя рукой по надписи на двери. Поверхность была сухой и гладкой, как будто краска была нанесена тончайшим слоем или буквы светились изнутри.
Робертс откашлялся.
— А что было на двери перед тем, как мы вошли?
— Лишь номер, — сказал Хаммел. — Кажется, номер 14.
— Взгляните на это сейчас.
Хаммел и Моррисей подошли к двери, и проведя по надписи рукой, удивленно переглянулись.
— Здесь не все так просто.
Робертс подошел к двери в конце комнаты. Из иллюминатора, расположенного в ней, открывался вид на широкий песчаный пляж. Вдали сверкало на солнце море, а немного ближе вздымался и обрушивался пеной на пляж прибой. Налево раскинулся небольшой парк с высокими, раскидистыми деревьями и небрежно скошенной травой. Проплывая в пяти сантиметрах от земли и разбрасывая зеленым фонтаном траву, мимо прошла сенокосилка.
— Впечатляющая иллюзия, — сказал Хаммел, подойдя к Робертсу.
— Зачем они вставили эту картинку в иллюминатор? — недоумевал Моррисей. — Такой вид из окна был бы более освежающим. А это лишь дразнит. Видимость из иллюминатора плохая и выйти нельзя.
Робертс оглянулся и заметил небольшие настенные часы. Они показывали начало третьего. Значит, до 18.00 оставалось еще четыре часа. Чем же занять оставшееся время? Он опять взглянул на дверь и потянулся к ручке.
— Внимание! Сейчас я потяну за ручку, переключатель сработает, и появится зимний пейзаж, водопад или красивая девушка, сидящая на скале в ореоле брызг прибоя.
Хаммел пожал плечами.
— Давай! Ведь за дверью, естественно, ничего нет. Не могут же они возить с собой на корабле пляж и пол-океана!
Робертс резко потянул ручку на себя… и дверь открылась. Яркий солнечный свет и запах моря наполнили комнату. Сразу же за небольшой открытой верандой расстилался пляж с ослепительно желтым песком.
Новобранцы одновременно ринулись вперед. Но вдруг остановились, так и не переступив порог и столпившись у дверей.
— Я полагаю, если уж это не опасно для одного новобранца, то теоретически, и за четверых бояться нечего. Но тебе в команде нужны также опытные люди. Один новобранец — одно дело, четверо — совсем другое. Боюсь, мне придется…
Полковник быстро отреагировал.
— Да, я согласен, если бы они были обыкновенными новобранцами, но они — особенные, они…
— Все наши новобранцы — особенные. Их очень тяжело заполучить. Вот почему мы не можем допустить, чтобы их разорвали на клочки лишь потому, что они не прошли предварительной подготовки.
— Я имею в виду, что они закаленные парни. Они все… вот капитан, к примеру…
— Какой капитан?
Полковник понял, что чуть было не проболтался.
— Я имею в виду, у них свой звездолет типа "Д", — поправил он.
— А, ты имеешь в виду, что у них своя подобранная команда. Здесь была ловушка. Если он доведет до ведома начальника, что двое из новобранцев были отвергнуты бортовым компьютером от управления и были, скорее всего, допущены на звездолет лишь благодаря Робертсу, то возможность их участия в операции будет, естественно, отклонена.
— Все, что я собирался сказать, это лишь, что капитан звездолета типа "Д" ранее служил капитаном на скоростном космическом транспорте, что также связано с большой ответственностью. Он не похож на зеленого горячего юнца.
Начальник, казалось, насторожился.
— Как насчет двоих других?
— Один отвечал за груз на его корабле, второй был радистом. Очевидно, он сам их выбирал. Ужасно, что мы не можем позволить новобранцам привлекать новых людей. Это могло бы решить проблему или, по крайней мере, облегчить ее.
— Да… Ну, ладно. Я уверен, что отдел кадров подумал уже о…
Пока начальник планового отдела на мгновение задумался, полковник добавил:
— В любом случае, кажется, они вполне надежные ребята.
— Ну да, конечно.
Начальник нахмурился, как будто подсознательно понимал, что что-то здесь неладно и, пожав плечами, сказал:
— Главное, что эти четверо пришли к нам не прямо из-за парты. Ладно, кого еще ты хочешь?
— Я свяжусь с отделом кадров и узнаю, кто еще свободен. Я лишь боялся, что кто-нибудь еще может наложить руку на этих ребят. Они мне очень нужны.
— Как насчет корабля и оборудования?
— Я собираюсь изучить всю информацию, прежде чем составить предварительный план действия. Но в первую очередь, мне хотелось бы быть спокойным, что, когда у меня будет план, кто-нибудь мне поможет его осуществить.
— Хорошо. Я определенно прикомандирую к тебе команду этого корабля типа "Д" и постараюсь прибавить к ним новобранца Бергена. Ну как?
— Отлично. Гора с плеч.
— Надеюсь, положение с новыми кадрами вскоре улучшится. Ладно, дай мне знать, когда подыщешь корабль и оборудование.
— Обязательно. Спасибо.
Изображение на стене погасло и полковник, утерев обильный пот со лба, набрал другой номер. Сразу же последовал ответ: "Отдел кадров".
— Мне хотелось бы знать, кто из квалифицированных кадров сейчас свободен.
— Минутку… Летчики ниже полковника по званию все заняты. Свободен лишь полковник Валентайн.
— Я и есть полковник Валентайн.
— Значит, вам это не подойдет.
— Естественно. Как насчет новобранцев?
— Лишь один новобранец в нашем регионе свободен. Минутку… Он уже предварительно заказан на операцию "Новое голосование".
— А как насчет… э… тех новобранцев, которых ждут в ближайшем будущем?
— Проверю… Лишь трое должны прибыть вскоре. Они уже заказаны на операцию "Новое голосование". Если вы хотите связаться с руководством операции…
— Спасибо. Я руковожу этой операцией.
— А! Тогда вам это не нужно. В конечном итоге, это весь свободный персонал, которым мы обладаем в данном регионе.
— Хорошо, — сказал полковник. — Спасибо.
Он опять набрал новый номер. Раздался голос: "Оперативный отдел".
— Я хотел бы получить текущую информацию о конфронтации между нами и Космическими силами под командованием генерала Ларсена.
На стене зажглось изображение мчащегося на фоне звездного неба грозного флота в боевом порядке.
— Генерал Ларсен, — прокомментировал служащий оперативного отдела, — неохотно согласился с положением вещей и сейчас отступает перед угрозой атаки вооруженных сил Его Королевского Величества Вогана Первого при поддержке многоцелевого космического крейсера Империи Тразимир.
— М-да, — произнес, нахмурившись, полковник.
Проведение этого маскарада, рассчитанного на посторонних, полковник считал делом нормальным. Но подавать своим людям ситуацию под таким соусом ему казалось чрезмерным.
— И когда же Его Королевское Величество должны прибыть сюда? — сухо спросил полковник.
— В любой момент. Полковник встал.
— А куда именно?
— Главная гавань. Первый причал.
— Спасибо.
В одно мгновение полковник выскочил за дверь и побежал по коридору. Если он замешкается, его люди попадут в руки разведки для длительного допроса. Все, что было в его силах, так это склонить разведку восстановить события по памяти компьютера. А чтобы это сделать, ему необходимо быть на месте, когда они прибудут.
Он остановился перед дверью с яркой зеленой маркировкой "Экспресс" и, отворив ее, впрыгнул в пустую серую шахту. "Главная гавань! Первый причал! Срочно! Поручение начальства!"
Стены шахты поплыли в его глазах. Из репродукторов в виде узкой решетки на всю длину шахты раздался голос:
— Расслабьте мышцы. Физическое сопротивление может привести к серьезной боли и телесным повреждениям.
Полковник расслабился и закрыл глаза, чтобы не видеть бешено скользящих мимо стен, вызывающих у него головокружение. По мере того, как скорость возрастала, полковник все более сгибался, дергаясь на каждом повороте. Его движения становились все более вынужденными и напряженными, как будто против своей воли ему приходилось проделывать ряд силовых гимнастических упражнений. Затем скорость и мощь движения достигли такой степени, что он почувствовал себя бешено летящим по извилистому, запутанному лабиринту. Он сосредоточился на том, чтобы оставаться расслабленным, мысленно контролируя то одну, то другую конечность, в то время как тело его дергалось, как у марионетки, руководимой сумасшедшим..
Потом движение замедлилось, и он позволил себе открыть глаза. В следующий раз он не будет так легкомысленно употреблять фразу "поручение начальства".
Дверь мрачной шахты открылась, и, когда полковник оказался снаружи, до него долетели слова из репродуктора-решетки: "Главная гавань. Первый причал — прямо напротив".
Когда он миновал двойные двери в конце широкого коридора, перед ним открылось широкое пространство, хотя и несравнимо малое относительно размеров самого многоцелевого крейсера, в гавани которого многочисленные причалы-гнезда для космических кораблей поменьше были почти пусты. Здесь находилось лишь несколько звездолетов, которые, в случае неожиданного ускорения или изменения гравитационного поля сверху, крепились специальными рамами.
Все это было знакомо полковнику. Не удивило его также, что человек двадцать, знаки отличия которых указывали на их принадлежность к разведке, стояли в ожидании немного в стороне от входа. Тем не менее, необычное выражение лиц заставило его оглянуться.
Справа от него из смотровой рубки, выдающейся вперед над впускным шлюзом, полдюжины человек управляли генераторами чувств. Откинувшись в высоких креслах, они вели на прицеле приближающийся звездолет устаревшей конструкции типа "Д", чье изображение на экране перед ними было видно так хорошо, как будто он находился за стеклянной перегородкой. Эти установки были лишь частью грозной батареи генераторов чувств, возглавляемой Ахренсом.
Полковник нахмурился. Как бы слабо ни выглядел противник, ему не хотелось присутствовать при сражении, где бы применялось оружие этого типа. Как только Ахренс заставит новобранцев, исполненных покорности и трепета, покинуть звездолет, они уже будут в его команде. А разведка пускай удавится от злости.
Он внимательно следил за изображением звездолета, продвигающегося вперед. Но вскоре с того места, где находился полковник, стало уже невозможно наблюдать за его профдвижением и изображение исчезло. Еще мгновение спустя наводчики орудий, которые следили за звездолетом с более выгодной позиции, подняли стволы орудий. Затем, щелкнув переключателями, они прекратили подачу энергии к установкам, исключая возможность непреднамеренного удара по своим. Один из операторов потянул светящийся желтый рычаг на себя. В ответ на это, слегка качнувшись, орудия скрылись в шахтах.
Теперь беспокойство полковника возросло.
Наверное, звездолет был уже вне радиуса действия внешних установок генераторов чувств и нужно переходить на внутренние. Но зачем?
Сквозь толстую плотную мембрану впускового шлюза, полностью исключающую утечку воздуха, послышался шум. В гавань входил звездолет типа "Д". Несмотря на устаревшую конструкцию, его обшивка была еще в хорошем состоянии и отливала золотом и платиной. На одном из бортов теперь уже можно было различить три герба.
Полковник почувствовал, как внутри него зарождается странное благоговение. Людям, ожидавшим в гавани звездолет, точно перехватило дыхание. Сверкающий звездолет уже полностью прошел шлюз…
И в этот момент полковник ощутил непреодолимое желание почтительно преклонить колени.
III
Команда патрульного звездолета: Робертс, Хаммел и Моррисей последний час провели в состоянии нервного напряжения, ведь их судьба находилась чужих руках. Прежде всего они задавались вопросом: что произойдет, если Ларсен раскроет их блеф и они будут уволены? Кроме того, им не давал покоя этот огромный крейсер. Однако, связавшись с его симбиозным компьютером, новобранцы получили успокаивающие ответы. Теперь же, приближаясь к крейсеру, они были довольны.Более того, они были горды. Ведь им предстояло служить в легендарном Звездном патруле. Кроме гордости товарищи испытывали чувство смирения, ведь они не заслужили эту честь. Теперь они постараются сделать все от них зависящее, чтобы оправдать доверие, оказанное им Звездным патрулем. Казалось, все пока идет нормально. Столько эмоций могла, естественно, вызвать эта необычайная ситуация. Но, войдя в гавань, они ощутили, как к гордости, смирению и решимости добавилось чувство благоговения, рабской покорности и преданности, суеверного страха и вины. Когда, казалось, сердца уже готовы были расколоться от нахлынувших на них эмоций, наступил момент презрения. Новобранцы переглянулись. Моррисей, бросив взгляд на установку генератора чувств, сказал:
— Наш выключен.
— Наш-то выключен, но, должно быть, чей-то работает, — сказал Робертс.
И, прежде чем забиться по полу в припадке благоговейного ужаса и покорности, он успел вытрусить из маленького пузырька таблетку транквилизатора и, раскрошив ее, проглотить несколько кусочков.
Под действием транквилизатора Робертс ощутил себя будто под стеклянным колпаком, вне которого, напрасно стараясь, проникнуть внутрь, бушевали эмоции.
Хаммел и Моррисей также проглотили несколько кусочков таблетки. Действие транквилизатора оказалось настолько сильным, что некоторое время они не способны были соображать. Тупо глядя друг на друга и качая головами, они напоминали увядшие под палящим солнцем растения. Наконец, выглянув из иллюминатора, Робертс сказал:
— Мы уже почти внутри крейсера.
— Дело не в этом. Мы попали в ловушку. Все это начиналось постепенно, но как мы будем выбираться отсюда?
Робертс попытался найти ответ, но вдруг почувствовал прилив решимости и азарта. Должно быть, транквилизатор не окончательно притупил его чувства. Он быстро выскочил из кресла и, добежав к установке генератора чувств, включил ее.
IV
Чувство благоговения у полковника неудержимо росло по мере того, как он наблюдал за крейсером, появляющимся из шлюза. Сверкающий корабль, казалось, купался в славе. Ищущий объяснения мозг полковника был переполнен чувствами… Ошеломленный, он ясно услышал глубокий, слегка ироничный голос: "На колени, джентльмены. Его Королевское Величество Воган Первый, самый справедливый и бесстрашный суверен!"Полковник преклонил колени, удивляясь сначала, как он мог колебаться. Но затем в его мозг закралась мысль о том, как все происходящее можно связать с тем, что он знал о звездолете и его команде. Сам собою напрашивался ответ: "Работает генератор чувств".
Стараясь сосредоточиться на том, что ему предстояло сделать, полковник поднялся на ноги. Прямо перед ним, метрах в десяти от звездолета, появился человек, облаченный в золотые латы и с короной на голове. Чувство благоговейного трепета было невыносимо, но полковник все же удержался на ногах. Он услышал, как человек холодно произнес: "Выключите свои установки, и мы выключим свои". Когда смысл сказанного дошел до полковника, он, набрав в легкие побольше воздуха, заорал: "Всем операторам генератора чувств отключить установки и находиться на своих местах!"
Справа от полковника операторы, вскочив на ноги, защелкали выключателями. Выполнив приказ, они продолжали находиться у своих установок.
Из звездолета раздался голос:
— Отпустило. Нам тоже выключить?
— Выключайте. Но будьте рядом, — откликнулся человек в короне.
Почувствовав внезапное облегчение, полковник зашатался. Но его мозг и тело были достаточно натренированы, и он быстро обрел равновесие. "Так вот как воздействуют генераторы чувств!" — подумал он. Тем не менее, ситуация оставалась напряженной и преимущество было не на стороне новобранцев. Значит, дело надо уладить быстро.
— Вам зачтется, новобранцы, если вы быстро избавитесь от этого обезьяньего костюма, и доложите о прибытии, — грубо сказал полковник.
— Нам не очень нравится, когда кто-либо вмешивается в наши чувства Если вы привыкли практиковать подобное, то поищите новобранцев в другом месте, — раздался холодный ответ.
Дело не ладилось, и забеспокоившись, полковник примирительно сказал:
— Согласитесь вы со мной или нет, но люди, по каким-либо причинам использовавшие генератор чувств для захвата планеты, не могут рассчитывать на радушный прием. Они — небезопасны.
На минуту задумавшись, коронованный новобранец направился к звездолету.
— Мы все сейчас выйдем.
Хотя новобранец и не добавил слова "сэр", казалось, полковник взял верх.
Было очевидно, что ребята перенесли легкое разочарование. Тем не менее, они были новобранцами, а Звездный патруль испытывал в них крайнюю нужду.
Полковник нетерпеливо ждал у трапа звездолета.
V
Покидая звездолет, Робертс, Хаммел и Моррисей неуверенно переглянулись. В принципе, они могли бы выбраться из этого огромного крейсера, но что потом? Когда они окажутся снаружи, его мощные орудия легко подавят их волю. Даже если предположить, что они смогут использовать свой генератор чувств для нейтрализации целого боевого крейсера и этим обеспечат себе побег, тогда в лице Звездного патруля они обретут себе врага. Космические силы будут преследовать любого, у кого есть хотя бы малейший опыт работы с генератором чувств. Но деятельность Космических сил строго лимитирована. Возможно, и для Звездного патруля существуют ограничения. Но даже если так, никто из них не знал, в чем они заключаются.Склонившись над пультом, Робертс нажал кнопку с маркировкой "Симбиозный компьютер".
— Этот крейсер принадлежит Звездному патрулю?
— Да, — ответил компьютер.
— А люди, ожидающие нас снаружи, — его члены?
— Да.
Робертс выпрямился и посмотрел на Хаммела и Моррисея.
— Можем выходить, — сказал он.
Наскоро приведя себя в порядок, все трое покинули звездолет. Радушно улыбаясь, у трапа их встретил худощавый, но крепкого телосложения полковник.
Робертс оглянулся. Кроме их звездолета в гавани находилось еще несколько космических кораблей. Все они были почти одной и той же стандартной конструкции, но отличались размерами: Прямо перед собой Робертс увидел дверь, через которую, им, очевидно, придется пройти, покидая гавань. Рядом с дверью, мрачно и несколько ошарашенно, смотря в их сторону, стояла группа людей.
Робертс обернулся к полковнику. На его нашивках красовался орел с распростертыми крыльями, сжимающий в своих когтях ракету. Но сама форма полковника была необычной. Она казалась изготовленной из высококачественной кожи, но определить ее цвет было нелегко. Сначала она показалась Робертсу темно-зеленой, потом — коричневой. Позднее обозначился серый тон, подобный цвету коры кленов, завезенных с Земли. Форма была пошита свободной, но лишь настолько, чтобы не сковывать движений. С правой стороны, на широком поясе из голубой кожи, в кобуре висел пистолет. Слева — нечто похожее на охотничий нож. Кроме того, к поясу были прикреплены несколько кожаных футлярчиков. Робертс считал, что такие ремни громоздки и неудобны. И тем не менее, их носили все, кого он видел. Возможно, подумал он, это потому, что оружие в случае опасности лучше иметь под рукой, и в то же время оно не бросается в глаза.
Все вокруг было Робертсу интересно, и новые впечатления действовали на него успокаивающе. Полковник улыбнулся.
— Ну как, капитан, все осмотрели?
— Капитан? Несколько минут назад я был всего лишь новобранцем.
— Вы им и остаетесь. Но вы прошли испытание симбиозного компьютера. Патрульный корабль принял вас, и во время испытательного срока вы себя не дисквалифицировали. А тот, кому это удается, автоматически получает звание капитана. Но многое вам еще не известно. Поэтому вы остаетесь новобранцем. Это может показаться странным, но если немного подумать, то все становится понятным. Многое у нас в патруле может выглядеть необычным. Например, иногда мы задействуем новобранцев в несложных операциях. Даже если у них нет никакой специальной подготовки. Это дает новобранцу возможность увидеть нашу работу изнутри. Не думаю, что кто-либо из вас будет возражать.
Трое ребят, не утруждаясь задуматься над сказанным, закивали головами в знак согласия. А полковник как бы случайно добавил:
— Тогда, парни, вас направляют на выполнение операции "Новое голосование". Ну как?
— Отлично. Спасибо, сэр, — ответили новобранцы удивленно.
Теперь они старались выглядеть бодрыми и счастливыми. Пусть даже им предстояло, совершить посадку на Солнце! Дружелюбно улыбаясь, полковник подал руку.
— Я отвечаю за проведение этой операции. Ваша фамилия Робертс?
— Да, сэр, — сказал Робертс, пожимая руку полковнику.
Затем он представил Хаммела и Моррисея.
Полковник уже собирался уводить их, когда трое человек, стоявших ранее в стороне, спохватились, выступили им навстречу.
— Задержитесь, — сказал один из них. На левом лацкане его пиджака красовался маленький золотой плуг и крошечная неразборчивая надпись.
— В чем дело? Ты что, собираешься увести их с собой? — раздраженно спросил второй. На его род войск указывала эмблема с фигурой женщины в мантии, держащей в руках огромный топор. На лацкане третьего из подошедших были изображены скрещенные копье и стрела. Он сердито ответил:
— Слушай, Вал, мы должны допросить их. Ты получишь их обратно через две недели.
— Очень жаль, джентльмены, — сказал полковник. — Но почему вы не сказали мне об этом раньше?
— Раньше? Но мы сами только что подошли!
— Ничем не могу помочь. Они отправляются со мной на задание.
— Но призывники должны первые три недели провести в казармах.
— Я получил добро на их участие в операции, — ответил полковник.
— Тэд, свяжись с отделом кадров.
— Отдел кадров уже направил их в мое распоряжение, — холодно бросил полковник.
— Пока они не внесены в список направлений, это решение окончательным не считается.
— Мне кажется, они об этом уже позаботились.
— Проверь это, Тэд.
Один из офицеров достал из футляра на поясе небольшое устройство и поднес его к губам. Мгновение спустя, обернувшись, он сказал:
— Новобранцы Робертс, Хаммел и Моррисей уже направлены на операцию "Новое голосование".
Офицер с эмблемой в виде скрещенных копья и стрелы посмотрел на полковника, будто хотел разорвать его на куски. Но тот лишь улыбнулся в ответ и, посмотрев на новобранцев, сказал:
— За мной, ребята! — Затем добавил, бросив через плечо: — А вы можете покопаться в памяти бортового компьютера.
— Придется… Но шеф будет…
— Шеф разрешил мне взять любого свободного. На вашем месте я бы не спорил.
Немного отойдя, полковник улыбнулся и повернулся к Робертсу.
— Стыдно, но некоторые офицеры, кажется, испытывают удовольствие, допрашивая новобранцев и содержа их под домашним арестом.
— Да, сэр, — сухо согласился Робертс.
Открыв дверь, на которой пылающими зелеными буквами было написано "Экспресс", и назвав адрес, полковник пропустил Робертса с товарищами вперед.
Когда они вошли в пустую шахту, все кругом пришло в движение. Серые стены поплыли в их глазах. Скорость все время возрастала. Потом движение стало замедляться, и, наконец, они оказались перед дверью с надписью "Оперативный отсек" и номерным знаком.
Открыв дверь, все четверо вышли в широкий коридор.
— Это новобранцы Робертс, Хаммел и Моррисей, — сказал полковник. — Вход им сюда разрешен. Но покинуть этот этаж они могут только с моего разрешения.
Робертс оглянулся. Никого, кроме них, здесь не было. Когда дверь захлопнулась, Робертс попробовал открыть ее, но она не поддавалась.
Мрачно переглянувшись, новобранцы последовали за полковником по коридору. Он остановился перед дверью с номером 14 и открыл ее. В комнате было четыре койки в два яруса, четыре парты, расположенные парами, спинка к спинке, и четыре рундука у стены. Из двух дверей, находившихся здесь, одна вела в туалет, отделанный кафелем. Во второй двери имелся круглый иллюминатор, сквозь толстое стекло которого в комнату проникал яркий солнечный свет.
— Капитан Робертс, новобранцы Хаммел, Моррисей и Берген, — сказал полковник.
Робертс опять оглянулся. Никого, кроме полковника, стоявшего в дверном проеме и что-то записывающего в блокнот, здесь не было.
— Порядок, джентльмены, — сказал полковник. — Вы свободны до 18.00. В 18.00 ан пообедаете здесь, в своей комнате. К 18.30 вы должны быть одеты в форму, которую найдете в рундуках. О размерах не беспокойтесь, все будет в порядке. Затем вы явитесь в комнату № 18, по коридору за холлом. Там вы пройдете восьмичасовой курс ориентации и в общих чертах ознакомитесь с методами нашей работы, а также со спецификой операции "Новое голосование". Потом вы вернетесь сюда. Свет выключают в 22.00.
Он кивнул головой уставившимся на него новобранцам, вышел и захлопнул за собой дверь.
VI
— Ничего не понимаю, — сказал раздраженно Хаммел.Робертс попробовал открыть дверь, и она легко поддалась. Полковник уже ушел. Но снаружи на двери Робертс увидел под номером 14 список имен:
капитан РобертсМоррисей удивленно заметил:
новобранец Хаммел
новобранец Моррисей
новобранец Берген
— После 18.00 мы должны быть в комнате № 18. Там мы пройдем восьмичасовой курс ориентации. Потом мы вернемся и в 22.00 выключим свет. Но через восемь часов, если мы начнем занятия в 18.30, будет 0230.
— Либо он имел в виду, что, когда мы вернемся, свет уже будет выключен, либо мы попали в подразделение Звездного патруля для умственно отсталых, — сказал Робертс, проводя рукой по надписи на двери. Поверхность была сухой и гладкой, как будто краска была нанесена тончайшим слоем или буквы светились изнутри.
Робертс откашлялся.
— А что было на двери перед тем, как мы вошли?
— Лишь номер, — сказал Хаммел. — Кажется, номер 14.
— Взгляните на это сейчас.
Хаммел и Моррисей подошли к двери, и проведя по надписи рукой, удивленно переглянулись.
— Здесь не все так просто.
Робертс подошел к двери в конце комнаты. Из иллюминатора, расположенного в ней, открывался вид на широкий песчаный пляж. Вдали сверкало на солнце море, а немного ближе вздымался и обрушивался пеной на пляж прибой. Налево раскинулся небольшой парк с высокими, раскидистыми деревьями и небрежно скошенной травой. Проплывая в пяти сантиметрах от земли и разбрасывая зеленым фонтаном траву, мимо прошла сенокосилка.
— Впечатляющая иллюзия, — сказал Хаммел, подойдя к Робертсу.
— Зачем они вставили эту картинку в иллюминатор? — недоумевал Моррисей. — Такой вид из окна был бы более освежающим. А это лишь дразнит. Видимость из иллюминатора плохая и выйти нельзя.
Робертс оглянулся и заметил небольшие настенные часы. Они показывали начало третьего. Значит, до 18.00 оставалось еще четыре часа. Чем же занять оставшееся время? Он опять взглянул на дверь и потянулся к ручке.
— Внимание! Сейчас я потяну за ручку, переключатель сработает, и появится зимний пейзаж, водопад или красивая девушка, сидящая на скале в ореоле брызг прибоя.
Хаммел пожал плечами.
— Давай! Ведь за дверью, естественно, ничего нет. Не могут же они возить с собой на корабле пляж и пол-океана!
Робертс резко потянул ручку на себя… и дверь открылась. Яркий солнечный свет и запах моря наполнили комнату. Сразу же за небольшой открытой верандой расстилался пляж с ослепительно желтым песком.
Новобранцы одновременно ринулись вперед. Но вдруг остановились, так и не переступив порог и столпившись у дверей.