Страница:
— Ты правда так думаешь?
— Да, — киваю я. — Уверена.
— О боже, надеюсь, у меня все получится, — шепчет он.
— Непременно, — уверяю я. Конечно же, я права: боги улыбаются Бену Уильямсу. Кто может устоять перед его прекрасной внешностью и неотразимым обаянием?
Мы несем подносы к столику и садимся. На моем подносе — тарелка салата. Не плавающего в майонезе калорийного салата, а настоящего, овощного. Я же с Беном, понимаете? Бен пригласил меня на обед. К тому же за последние несколько недель у меня почему-то уже не такой зверский аппетит, как раньше.
Знаю, я похудела всего на пять килограммов, но разница уже заметна. Одежда стала свободнее. Брюки уже не впиваются в живот и не грозятся разойтись по швам, когда я сажусь.
Я уже и забыла, какое приятное это ощущение. Я уже не испытываю желания сметать все на своем пути. На завтрак съедаю маленькую тарелочку хлопьев. О сэндвичах с беконом вообще забыла! Запах жареного бекона все еще манит меня, но мне как-то удается не поддаваться искушению.
— Можешь представить, что меня показывают по тедевизору? — Бен уже витает в облаках, в мире телекамер и писем от фанаток. — Невероятно.
— Никогда не понимала тех, кто мечтает работать на телевидении, — я в изумлении смотрю на него. — По-моему, нет ничего хуже.
— Почему?
— Во-первых, можешь забыть о личной жизни. Куда бы ты ни пошел, все узнают тебя и просят автографы.
— Так это же здорово! — улыбается Бен.
— Во-вторых, — я закатываю глаза к потолку, — журналисты не дадут тебе покоя. Думаю, тебе не надо объяснять, сам знаешь. Как только ты попадаешь на телеэкран, становишься общественной фигурой. И отныне газеты имеют полное право копаться в твоем грязном белье.
— Хочешь сказать, что мне есть что скрывать?
— У всех есть секреты, — смотрю в потолок и думаю, что мне самое место на телевидении. Я, наверное, единственный человек во всем мире, у которого нет никаких секретов. Ни одного скелета в шкафу. — И потом, необязательно быть извращенцем или маньяком. Вспомни, сколько раз ты открывал воскресные таблоиды и видел, как чья-нибудь бывшая подружка или приятель раскрывают секреты бурной сексуальной жизни со звездой. Я бы с ума сошла, если бы про меня написали такое. Всякие странные леди Ди, которых ты встречал раз в жизни, поспешат поделиться опытом общения с тобой. Слетятся как мухи на мед.
— Об этом я не подумал, — отвечает Бен. — Мне кажется, никто из моих бывших на такое не способен.
— Ради денег люди на все готовы.
— Господи, да если кто-нибудь захочет предложить моим бывшим девушкам кучу денег, чтобы они рассказали о нашей сексуальной жизни, ради бога! Не думаю, что им удастся выяснить что-то интересное.
Я заливаюсь краской, можете поверить? Стоит Бену упомянуть о сексе или просто произнести слово «секс» и я краснею. Неважно, что совсем недавно мы сидели и вместе смотрели жесткое порно в Интернете.
— Ладно, — говорю я. — Такое обычно происходит если люди вдруг просыпаются знаменитыми без всякой на то причины. Не думаю, что пресса будет охотиться за журналистом Лондонского Дневного Телевидения.
— А за диктором Би-би-си?
— Ты что, хочешь стать диктором?
Бен изображает экстаз и стонет.
— Я бы продал душу дьяволу, чтобы попасть на Би-би-си.
Я поражена.
— Ты темная лошадка, никогда бы не подумала.
— Ты еще многого обо мне не знаешь, — игриво заявляет Бен и с аппетитом приступает к еде.
— Так-так, — щебечет Джеральдина, протискиваясь за наш столик. — Джемайма рассказывает тебе о своем новом бойфренде?
— Джеральдина!
Заткнись! Не хочу, чтобы Бен узнал о Брэде, хотя, с другой стороны, если он поймет, что другой мужчина находит меня привлекательной, может, начнет смотреть на меня в новом свете. Может, все рассказать?
— Что? — спрашивает Джеральдина.
— О каком бойфренде? — Бен в недоумении.
— О спасателе Малибу из Интернета.
— Нет, — отвечает Бен, — первый раз слышу. Не могу поверить. Джемайма Джонс, ты что, подцепила мужчину по Интернету?
— Не совсем. Я просто зашла в «Кафе Лос-Анджелес» и начала болтать и переписываться с этим парнем, Брэдом.
— Брэд! — смеется Бен. — Типичное американское имя.
— Брэд совершенно неотразим, бесподобен! Я точно говорю, — уверяет Джеральдина.
— Ты откуда знаешь? — спрашивает Бен.
— Он прислал фотографию, — отвечаю я и жалею, что мы вообще об этом заговорили. По мне, знакомиться по Интернету — все равно что отвечать на объявления в газете «Ищу спутника жизни».
— И, — торжествующе добавляет Джеральдина, хрустя капустным листком (без салатного соуса!), — сегодня после обеда она ему позвонит!
— Молодец, — рассеянно говорит Бен, смотрит на часы и подпрыгивает на месте.
Я тоже смотрю на часы и понимаю, что ему надо спешить, иначе опоздает на собеседование.
— Извините, девочки, — говорит он и встает из-за стола. — Нужно бежать.
— Удачи, — кричу ему вслед.
— Удачи? — Джеральдина непонимающе уставилась на меня. — Удачи в чем?
— О, он сегодня берет у кого-то интервью, — молодец, Джемайма, умница, что не проболталась.
— Когда ты собираешься позвонить спасателю Малибу?
— Не знаю, — драматично вздыхаю. — Это может плохо кончиться. Не уверена, что хочу лгать ему.
— Подумаешь, — говорит Джеральдина. — Что ты теряешь?
Она права. Я понимаю, что она права. Мы вместе поднимаемся наверх. Джеральдина рассказывает о своем новом кавалере по имени Саймон, инвестиционный банкир и ездит на великолепном мерседесе. Сегодня они идут в ресторан.
— Итак, — приказывает она, усевшись своим крошечным задом на мой стол. — Снимай трубку и звони
— Не могу, — с улыбкой произношу я.
— Джемайма! Звони!
— Нет, — я решительно качаю головой.
— Честное слово, ты меня поражаешь. Почему нет?
— Потому что… — я делаю драматическую паузу. — Потому что в Калифорнии сейчас шесть утра. Не думаю, что он будет в восторге.
— О, — отвечает Джеральдина. — В таком случае я вернусь сюда в пять часов и прослежу, чтобы ты ему позвонила. Договорились?
Я киваю головой.
И точно, в пять часов Джеральдина тут как тут — направляется к моему столу. Как будто будильник поставила.
— Хорошо, хорошо, — смеюсь я и поднимаю трубку. — Звоню, — набираю номер, совершенно не осознавая, что делаю. Смеюсь над Джеральдиной: она корчит мне гримасы и исчезает за дверью.
— Спортивный клуб «Би-Фит», — раздается в трубке голос с американским акцентом. — Доброе утро, чем могу помочь?
— Доброе утро, — отвечаю я и думаю: боже мой, что же я делаю? — Можно Брэда к телефону?
— Конечно, мэм. Кто его спрашивает?
— Это Джема… — останавливаюсь на полуслове. — Это Джей-Джей.
— Подождите, пожалуйста.
Я жду и уже вот-вот собираюсь повесить трубку, как кто-то подходит к телефону.
— Доброе утро, — произносит приятный женский голос. — Чем могу помочь?
— Здравствуйте. Можно поговорить с Брэдом?
— Кто его спрашивает?
— Это Джей-Джей.
— Минутку, пожалуйста.
— Алло? — низкий, сексуальный мужской голос с калифорнийским акцентом.
— Брэд? Это я. Джей-Джей.
— О боже, ты позвонила! Не могу поверить! Как хорошо что ты позвонила. Мне так приятно.
— Спасибо, — не знаю, что еще сказать.
— Я только что пришел на работу. Вот это сюрприз.
— У нас пять часов вечера, я как раз собираюсь домой.
— Боже, у тебя такой сексуальный голос! Красивый, как и ты сама на фотографии. Я, кстати, повесил ее на стену. В самом деле, я прямо сейчас на тебя смотрю.
— Я польщена, — если бы только он меня видел.
— Ну, Джей-Джей, как прошел день?
— Отлично. Утром у меня были съемки, — не дай бог он спросит, какие съемки. Не спрашивает.
— Понимаю, почему ты решила работать на телевидении. Ты такая… ухоженная. Да, наверное, ухоженная — самое подходящее слово.
— Даже на велосипеде в летнюю жару?
— Да. Я твою фотографию всем здесь показал. У тебя в Калифорнии уже есть собственный фан-клуб!
— Боже, ты меня смущаешь, — громко вздыхаю.
— Не смущайся. По-моему, здорово, что ты занимаешься спортом и поддерживаешь себя в хорошей Форме. Именно о такой девушке я мечтаю.
— Хорошо, — отвечаю я, призвав на помощь все свое самообладание. — Мне очень приятно.
Брэд смеется.
— Послушай, Джей-Джей. Я никак не могу понять: почему у такой девушки никого нет? Я знаю, что ты только что рассталась со своим приятелем. Но мужчины наверное, толпами вокруг тебя увиваются.
— Не совсем так. Конечно, на работе я часто встречаюсь с мужчинами, но я очень привередливая.
— Что ж, приятно, что я тебе понравился и ты решила позвонить. Расскажи еще что-нибудь. Мне так нравится твой акцент. Хочу все о тебе узнать.
— Боже, с чего начать?
— Расскажи о своих родителях. У тебя есть братья и сестры?
— Нет. Я — единственный ребенок в семье. Мои родители развелись.
— Понимаю, — говорит Брэд. — Мои развелись когда я был совсем маленьким.
— Мои тоже, — отвечаю я и думаю: какого черта я рассказываю все это совершенно незнакомому человеку? Ведь даже мои близкие друзья, если можно так назвать Софи, Лизу и Джеральдину, ничего не знают о моей семье. — Моей матери не повезло в жизни. Она ненавидит отца за то, что осталась одна. Порой вмешивается в мою жизнь. Поэтому я и переехала в Лондон.
— Ты не из Лондона?
— Нет, я выросла за городом. В маленьком городке недалеко от Лондона. В типичном провинциальном городке.
— В детстве тебе было одиноко? Тебе хотелось иметь братьев или сестер?
В детстве мне было не просто одиноко, у меня сердце разрывалось от глубокого, всепоглощающего одиночества. Я была в отчаянии. Перед сном я сжимала свои маленькие ладошки и молила Господа, чтобы он подарил мне маленького братика или сестренку. Я не понимала, что без отца это невозможно.
Но я и так уже рассказала ему куда больше, чем планировала. Это уж слишком. Делаю глубокий вдох и пытаюсь придать голосу легкомысленную интонацию
— Иногда. Но мне нравилось одиночество.
— Послушай, — говорит Брэд после того, как я вспомнила еще кое-какие подробности о своем детстве, безболезненные подробности. — Может, ты думаешь, что я ненормальный. Ведь мы говорим в первый раз и едва знаем друг друга. Но у меня такое ощущение, что между нами есть какая-то особенная связь, — он замолкает. Я пытаюсь переварить то, что он сказал. Честно говоря, я стала с ним общаться только потому, что мне было скучно, а вовсе не потому, что я почувствовала с ним особенную связь.
Ради бога, ведь мы совершенно незнакомы! Ну и что, что он симпатичный. Все равно все это очень странно. Мы никогда в жизни не встречались, первый раз говорим по телефону. Вдруг он маньяк-убийца? И откуда он знает, что я — именно та, за кого себя выдаю? Наверное, лучше перестать об этом думать.
— Джей-Джей? Ты слушаешь?
— Да, извини. Что ты говорил?
— Я понимаю, все это кажется безумием — знакомство по Интернету и все такое. Но люди во всем мире так знакомятся и иногда даже влюбляются друг в друга. Послушай. Ты — потрясающая девушка. У тебя отличное чувство юмора, ты честная, красивая, мне нравится твой акцент. Не хочу пугать тебя своей напористостью, но мне бы очень хотелось встретиться с тобой.
Слава богу, что Брэд меня сейчас не видит! Я побледнела, как простыня, и серьезно подумываю о том, чтобы придушить Джеральдину. Так и знала, что этим все закончится!
— Я не предлагаю тебе приехать сюда. Понимаю, это для тебя серьезный шаг. Ты слишком занята своей карьерой. Может, я прилечу в Англию, и мы наконец то встретимся?
— Хм, — больше я ничего придумать не могу, только «хм». Надо выиграть время. Может, вмешается провидение и поразит его молнией? Но ничего не происходит. — Хм, — повторяю я.
— Ладно, — говорит Брэд. — Вижу, я тебя слегка озадачил. Просто подумай над моим предложением о'кей?
— О'кей, — отвечаю я, скрестив пальцы. — Подумаю.
А потом — будто мне мало на сегодня — я делаю невероятную вещь. Я даю Брэду свои телефоны — домашний и прямой рабочий (я же не хочу, чтобы он раскрыл мою легенду телеведущей). Он говорит «досвидания», я кладу трубку и иду в туалет. Посмотреть на себя в зеркало.
Я разглядываю свой двойной подбородок, толстые щеки, бесформенную фигуру. И принимаю решение. Настолько серьезное решение, что в эту самую секунду осознаю — оно изменит всю мою жизнь. Я бегом возвращаюсь к столу, хватаю сумку и с грохотом спускаюсь вниз по лестнице.
Идти мне недалеко. Я иду — почти спортивным шагом — по Килберн Хай-роуд в направлении нового фитнес-клуба, который открылся на прошлой неделе. Я проходила мимо него каждый день, не обращая на него никакого внимания.
Но сегодня день, когда моя жизнь изменится. Я миную двойные двери и решительно направляюсь к тоненькой блондинке за стойкой.
— Здравствуйте, — говорю я. — Я хочу записаться в клуб.
Глава 12
— Да, — киваю я. — Уверена.
— О боже, надеюсь, у меня все получится, — шепчет он.
— Непременно, — уверяю я. Конечно же, я права: боги улыбаются Бену Уильямсу. Кто может устоять перед его прекрасной внешностью и неотразимым обаянием?
Мы несем подносы к столику и садимся. На моем подносе — тарелка салата. Не плавающего в майонезе калорийного салата, а настоящего, овощного. Я же с Беном, понимаете? Бен пригласил меня на обед. К тому же за последние несколько недель у меня почему-то уже не такой зверский аппетит, как раньше.
Знаю, я похудела всего на пять килограммов, но разница уже заметна. Одежда стала свободнее. Брюки уже не впиваются в живот и не грозятся разойтись по швам, когда я сажусь.
Я уже и забыла, какое приятное это ощущение. Я уже не испытываю желания сметать все на своем пути. На завтрак съедаю маленькую тарелочку хлопьев. О сэндвичах с беконом вообще забыла! Запах жареного бекона все еще манит меня, но мне как-то удается не поддаваться искушению.
— Можешь представить, что меня показывают по тедевизору? — Бен уже витает в облаках, в мире телекамер и писем от фанаток. — Невероятно.
— Никогда не понимала тех, кто мечтает работать на телевидении, — я в изумлении смотрю на него. — По-моему, нет ничего хуже.
— Почему?
— Во-первых, можешь забыть о личной жизни. Куда бы ты ни пошел, все узнают тебя и просят автографы.
— Так это же здорово! — улыбается Бен.
— Во-вторых, — я закатываю глаза к потолку, — журналисты не дадут тебе покоя. Думаю, тебе не надо объяснять, сам знаешь. Как только ты попадаешь на телеэкран, становишься общественной фигурой. И отныне газеты имеют полное право копаться в твоем грязном белье.
— Хочешь сказать, что мне есть что скрывать?
— У всех есть секреты, — смотрю в потолок и думаю, что мне самое место на телевидении. Я, наверное, единственный человек во всем мире, у которого нет никаких секретов. Ни одного скелета в шкафу. — И потом, необязательно быть извращенцем или маньяком. Вспомни, сколько раз ты открывал воскресные таблоиды и видел, как чья-нибудь бывшая подружка или приятель раскрывают секреты бурной сексуальной жизни со звездой. Я бы с ума сошла, если бы про меня написали такое. Всякие странные леди Ди, которых ты встречал раз в жизни, поспешат поделиться опытом общения с тобой. Слетятся как мухи на мед.
— Об этом я не подумал, — отвечает Бен. — Мне кажется, никто из моих бывших на такое не способен.
— Ради денег люди на все готовы.
— Господи, да если кто-нибудь захочет предложить моим бывшим девушкам кучу денег, чтобы они рассказали о нашей сексуальной жизни, ради бога! Не думаю, что им удастся выяснить что-то интересное.
Я заливаюсь краской, можете поверить? Стоит Бену упомянуть о сексе или просто произнести слово «секс» и я краснею. Неважно, что совсем недавно мы сидели и вместе смотрели жесткое порно в Интернете.
— Ладно, — говорю я. — Такое обычно происходит если люди вдруг просыпаются знаменитыми без всякой на то причины. Не думаю, что пресса будет охотиться за журналистом Лондонского Дневного Телевидения.
— А за диктором Би-би-си?
— Ты что, хочешь стать диктором?
Бен изображает экстаз и стонет.
— Я бы продал душу дьяволу, чтобы попасть на Би-би-си.
Я поражена.
— Ты темная лошадка, никогда бы не подумала.
— Ты еще многого обо мне не знаешь, — игриво заявляет Бен и с аппетитом приступает к еде.
— Так-так, — щебечет Джеральдина, протискиваясь за наш столик. — Джемайма рассказывает тебе о своем новом бойфренде?
— Джеральдина!
Заткнись! Не хочу, чтобы Бен узнал о Брэде, хотя, с другой стороны, если он поймет, что другой мужчина находит меня привлекательной, может, начнет смотреть на меня в новом свете. Может, все рассказать?
— Что? — спрашивает Джеральдина.
— О каком бойфренде? — Бен в недоумении.
— О спасателе Малибу из Интернета.
— Нет, — отвечает Бен, — первый раз слышу. Не могу поверить. Джемайма Джонс, ты что, подцепила мужчину по Интернету?
— Не совсем. Я просто зашла в «Кафе Лос-Анджелес» и начала болтать и переписываться с этим парнем, Брэдом.
— Брэд! — смеется Бен. — Типичное американское имя.
— Брэд совершенно неотразим, бесподобен! Я точно говорю, — уверяет Джеральдина.
— Ты откуда знаешь? — спрашивает Бен.
— Он прислал фотографию, — отвечаю я и жалею, что мы вообще об этом заговорили. По мне, знакомиться по Интернету — все равно что отвечать на объявления в газете «Ищу спутника жизни».
— И, — торжествующе добавляет Джеральдина, хрустя капустным листком (без салатного соуса!), — сегодня после обеда она ему позвонит!
— Молодец, — рассеянно говорит Бен, смотрит на часы и подпрыгивает на месте.
Я тоже смотрю на часы и понимаю, что ему надо спешить, иначе опоздает на собеседование.
— Извините, девочки, — говорит он и встает из-за стола. — Нужно бежать.
— Удачи, — кричу ему вслед.
— Удачи? — Джеральдина непонимающе уставилась на меня. — Удачи в чем?
— О, он сегодня берет у кого-то интервью, — молодец, Джемайма, умница, что не проболталась.
— Когда ты собираешься позвонить спасателю Малибу?
— Не знаю, — драматично вздыхаю. — Это может плохо кончиться. Не уверена, что хочу лгать ему.
— Подумаешь, — говорит Джеральдина. — Что ты теряешь?
Она права. Я понимаю, что она права. Мы вместе поднимаемся наверх. Джеральдина рассказывает о своем новом кавалере по имени Саймон, инвестиционный банкир и ездит на великолепном мерседесе. Сегодня они идут в ресторан.
— Итак, — приказывает она, усевшись своим крошечным задом на мой стол. — Снимай трубку и звони
— Не могу, — с улыбкой произношу я.
— Джемайма! Звони!
— Нет, — я решительно качаю головой.
— Честное слово, ты меня поражаешь. Почему нет?
— Потому что… — я делаю драматическую паузу. — Потому что в Калифорнии сейчас шесть утра. Не думаю, что он будет в восторге.
— О, — отвечает Джеральдина. — В таком случае я вернусь сюда в пять часов и прослежу, чтобы ты ему позвонила. Договорились?
Я киваю головой.
И точно, в пять часов Джеральдина тут как тут — направляется к моему столу. Как будто будильник поставила.
— Хорошо, хорошо, — смеюсь я и поднимаю трубку. — Звоню, — набираю номер, совершенно не осознавая, что делаю. Смеюсь над Джеральдиной: она корчит мне гримасы и исчезает за дверью.
— Спортивный клуб «Би-Фит», — раздается в трубке голос с американским акцентом. — Доброе утро, чем могу помочь?
— Доброе утро, — отвечаю я и думаю: боже мой, что же я делаю? — Можно Брэда к телефону?
— Конечно, мэм. Кто его спрашивает?
— Это Джема… — останавливаюсь на полуслове. — Это Джей-Джей.
— Подождите, пожалуйста.
Я жду и уже вот-вот собираюсь повесить трубку, как кто-то подходит к телефону.
— Доброе утро, — произносит приятный женский голос. — Чем могу помочь?
— Здравствуйте. Можно поговорить с Брэдом?
— Кто его спрашивает?
— Это Джей-Джей.
— Минутку, пожалуйста.
— Алло? — низкий, сексуальный мужской голос с калифорнийским акцентом.
— Брэд? Это я. Джей-Джей.
— О боже, ты позвонила! Не могу поверить! Как хорошо что ты позвонила. Мне так приятно.
— Спасибо, — не знаю, что еще сказать.
— Я только что пришел на работу. Вот это сюрприз.
— У нас пять часов вечера, я как раз собираюсь домой.
— Боже, у тебя такой сексуальный голос! Красивый, как и ты сама на фотографии. Я, кстати, повесил ее на стену. В самом деле, я прямо сейчас на тебя смотрю.
— Я польщена, — если бы только он меня видел.
— Ну, Джей-Джей, как прошел день?
— Отлично. Утром у меня были съемки, — не дай бог он спросит, какие съемки. Не спрашивает.
— Понимаю, почему ты решила работать на телевидении. Ты такая… ухоженная. Да, наверное, ухоженная — самое подходящее слово.
— Даже на велосипеде в летнюю жару?
— Да. Я твою фотографию всем здесь показал. У тебя в Калифорнии уже есть собственный фан-клуб!
— Боже, ты меня смущаешь, — громко вздыхаю.
— Не смущайся. По-моему, здорово, что ты занимаешься спортом и поддерживаешь себя в хорошей Форме. Именно о такой девушке я мечтаю.
— Хорошо, — отвечаю я, призвав на помощь все свое самообладание. — Мне очень приятно.
Брэд смеется.
— Послушай, Джей-Джей. Я никак не могу понять: почему у такой девушки никого нет? Я знаю, что ты только что рассталась со своим приятелем. Но мужчины наверное, толпами вокруг тебя увиваются.
— Не совсем так. Конечно, на работе я часто встречаюсь с мужчинами, но я очень привередливая.
— Что ж, приятно, что я тебе понравился и ты решила позвонить. Расскажи еще что-нибудь. Мне так нравится твой акцент. Хочу все о тебе узнать.
— Боже, с чего начать?
— Расскажи о своих родителях. У тебя есть братья и сестры?
— Нет. Я — единственный ребенок в семье. Мои родители развелись.
— Понимаю, — говорит Брэд. — Мои развелись когда я был совсем маленьким.
— Мои тоже, — отвечаю я и думаю: какого черта я рассказываю все это совершенно незнакомому человеку? Ведь даже мои близкие друзья, если можно так назвать Софи, Лизу и Джеральдину, ничего не знают о моей семье. — Моей матери не повезло в жизни. Она ненавидит отца за то, что осталась одна. Порой вмешивается в мою жизнь. Поэтому я и переехала в Лондон.
— Ты не из Лондона?
— Нет, я выросла за городом. В маленьком городке недалеко от Лондона. В типичном провинциальном городке.
— В детстве тебе было одиноко? Тебе хотелось иметь братьев или сестер?
В детстве мне было не просто одиноко, у меня сердце разрывалось от глубокого, всепоглощающего одиночества. Я была в отчаянии. Перед сном я сжимала свои маленькие ладошки и молила Господа, чтобы он подарил мне маленького братика или сестренку. Я не понимала, что без отца это невозможно.
Но я и так уже рассказала ему куда больше, чем планировала. Это уж слишком. Делаю глубокий вдох и пытаюсь придать голосу легкомысленную интонацию
— Иногда. Но мне нравилось одиночество.
— Послушай, — говорит Брэд после того, как я вспомнила еще кое-какие подробности о своем детстве, безболезненные подробности. — Может, ты думаешь, что я ненормальный. Ведь мы говорим в первый раз и едва знаем друг друга. Но у меня такое ощущение, что между нами есть какая-то особенная связь, — он замолкает. Я пытаюсь переварить то, что он сказал. Честно говоря, я стала с ним общаться только потому, что мне было скучно, а вовсе не потому, что я почувствовала с ним особенную связь.
Ради бога, ведь мы совершенно незнакомы! Ну и что, что он симпатичный. Все равно все это очень странно. Мы никогда в жизни не встречались, первый раз говорим по телефону. Вдруг он маньяк-убийца? И откуда он знает, что я — именно та, за кого себя выдаю? Наверное, лучше перестать об этом думать.
— Джей-Джей? Ты слушаешь?
— Да, извини. Что ты говорил?
— Я понимаю, все это кажется безумием — знакомство по Интернету и все такое. Но люди во всем мире так знакомятся и иногда даже влюбляются друг в друга. Послушай. Ты — потрясающая девушка. У тебя отличное чувство юмора, ты честная, красивая, мне нравится твой акцент. Не хочу пугать тебя своей напористостью, но мне бы очень хотелось встретиться с тобой.
Слава богу, что Брэд меня сейчас не видит! Я побледнела, как простыня, и серьезно подумываю о том, чтобы придушить Джеральдину. Так и знала, что этим все закончится!
— Я не предлагаю тебе приехать сюда. Понимаю, это для тебя серьезный шаг. Ты слишком занята своей карьерой. Может, я прилечу в Англию, и мы наконец то встретимся?
— Хм, — больше я ничего придумать не могу, только «хм». Надо выиграть время. Может, вмешается провидение и поразит его молнией? Но ничего не происходит. — Хм, — повторяю я.
— Ладно, — говорит Брэд. — Вижу, я тебя слегка озадачил. Просто подумай над моим предложением о'кей?
— О'кей, — отвечаю я, скрестив пальцы. — Подумаю.
А потом — будто мне мало на сегодня — я делаю невероятную вещь. Я даю Брэду свои телефоны — домашний и прямой рабочий (я же не хочу, чтобы он раскрыл мою легенду телеведущей). Он говорит «досвидания», я кладу трубку и иду в туалет. Посмотреть на себя в зеркало.
Я разглядываю свой двойной подбородок, толстые щеки, бесформенную фигуру. И принимаю решение. Настолько серьезное решение, что в эту самую секунду осознаю — оно изменит всю мою жизнь. Я бегом возвращаюсь к столу, хватаю сумку и с грохотом спускаюсь вниз по лестнице.
Идти мне недалеко. Я иду — почти спортивным шагом — по Килберн Хай-роуд в направлении нового фитнес-клуба, который открылся на прошлой неделе. Я проходила мимо него каждый день, не обращая на него никакого внимания.
Но сегодня день, когда моя жизнь изменится. Я миную двойные двери и решительно направляюсь к тоненькой блондинке за стойкой.
— Здравствуйте, — говорю я. — Я хочу записаться в клуб.
Глава 12
-Я принесу вам анкету, — произносит блондинка за стойкой, с нескрываемым любопытством глядя на Джемайму. Она не совсем понимает, почему такая толстуха хочет записаться в спортивный клуб?
Чтобы похудеть, конечно, скажете вы. Но дело в том, что этот великолепно оборудованный, сверкающий новизной спортивный клуб не просто какой-то обычный тренажерный зал. Вступительный взнос здесь 150 фунтов, а ежемесячный взнос — 45 фунтов Яеньги не маленькие! Размер взноса призван заставить таких людей, как Джемайма, держаться подальше.
Хорошо, что Джемайма долго не думала, прежде чем вступить в клуб. Если бы она увидела, какие люди его посещают, ее бы и след простыл.
Привлекательные мужчины и женщины красуются на беговой дорожке, лишь слегка вспотев, но блестящие капельки пота только выгодно подчеркивают ровный золотистый загар. В раздевалке девушки тщательно накладывают макияж перед тем, как войти в зал: вдруг встретят мужчину своей мечты на соседнем велотренажере?
Неработающие жены богатых бизнесменов доводят свои и без того идеальные фигуры до полного совершенства.
Мускулистые юноши, молодые, подтянутые, словно сошедшие с картинки в журнале, приходят в тренажерный зал не столько позаниматься, сколько построить девушкам глазки.
Увидев все это, Джемайма Джонс перепугалась бы до смерти, побоялась переступить порог этого клуба. Но, к счастью, менеджера нет на месте, и некому показать Джемайме все возможности спортивного центра. Поэтому она просто берет анкету, садится и заполняет ее. Слегка вздрагивает, увидев цену, но потом решает, что готова заплатить сколько угодно, лишь бы похудеть. К тому же клуб находится так близко от офиса, что нельзя будет выдумать оправдание и не пойти. Джемайма берет ручку и начинает ставить галочки.
Каждый, кто проводит вечера перед телевизором, Уя заказанную на дом пиццу, знает, что самое сложное в занятиях спортом — сделать первый шаг. Если найти в себе силы и начать заниматься, физически упражнения становятся своеобразным наркотиком как и Интернет.
Джемайма заполняет форму, указывает номер банковского счета для оплаты и возвращается к стойке
— М-м, я раньше никогда не ходила в тренажерный зал, — бормочу я, чувствуя себя ужасно неловко.
Блондинка протягивает мне ворох бумаг: расписание занятий, информацию о работе центра.
— Не волнуйтесь, — с улыбкой произносит она. — Здесь многие начинают заниматься впервые. Вам нужно записаться на консультацию к инструктору. Он подберет для вас подходящий режим занятий, — я напрягаюсь и жду, что она окинет меня испепеляющим взглядом, но этого не происходит. Она лишь улыбается, открывает большой ежедневник на столе и пролистывает страницы. — Обычно нужно ждать три недели, чтобы попасть на консультацию. Но вам повезло: есть окно завтра утром. Вам удобно в восемь утра?
В восемь утра? Да она с ума сошла! Я в это время еще десятые сны вижу.
— Да, восемь утра подходит, — произношу вслух, только потом осознав, что я сказала.
— Отлично, — отвечает блондинка, записывая мое имя. — Необязательно приходить в трико, просто в футболке и шортах… — она видит, как на моем лице отражается ужас при слове «трико». — Или спортивных штанах. И обязательно кроссовки.
— Хорошо, — отвечаю я.
Теперь придется потратиться еще и на спортивную форму и кроссовки. Ну и ладно, одной сотней больше, одной меньше. Я и так уже разорена.
Смотрю на часы: 18.15. Торговый центр на Бэис-вотер все еще открыт, и там есть спортивный магазин. Выхожу из спортивного клуба и клянусь, чувствую себя стройнее. Шаг становится легче, и представляю себя такой, какой стану стройной и красивой. Какой я была когда-то, еще до того, как отец ушел от нас. До того, как я поняла, что еда стала моим единственным утешением и единственым способом облегчить боль.
Запрыгиваю в такси — что-то в последнее время я стала расточительной — и прошу водителя отвезти в универмаг «Уайтлиз». Прохожу мимо магазинов одежды, обуви, даже мимо книжного магазина, и направляюсь прямиком к эскалатору, ведущему в спортивный отдел.
Через полчаса выхожу, нагруженная пакетами. Я купила спортивный костюм, две пары леггинсов из лайкры, три пары носков и новенькие блестящие кроссовки «Рибок». Сегодня я потратила столько денег, что мне теперь уже не передумать. Вот так.
Выхожу из торгового центра и стою несколько минут, наблюдая за спешащей толпой, слушая шум голосов. Я могла бы сразу пойти домой, несколько недель назад я так бы и сделала, но вы только посмотрите на эту улицу, на последние лучи заходящего солнца. Сегодня прекрасный вечер, и я не собираюсь идти домой и смотреть телевизор.
Не спеша шагаю вниз по улице, проталкиваясь сквозь толпы туристов. Мне кажется, будто я сама в отпуске, а что может быть лучше на отдыхе, чем сесть за столик в уличном кафе и выпить чашечку кофе?
Обычно я заказываю капучино. Снимаю ложечкой шоколадную пенку, прежде чем добавить три кусочка сахара. Но в жизни моей грядут большие перемены. Поэтому я сажусь за свободный круглый мраморный столик на тротуаре перед кондитерской и зака-
зываю стакан газированной минеральной воды.
Джемайма сидит в одиночестве, без собеседника, и даже без книги, но чувствует себя счастливее, чем когда либо в жизни. Она наслаждается лучам заходящего солнца, и невольно на лице ее появляется широкая улыбка. Впервые за долгое время она чувствует, что жизнь перестала быть скучной. Жизнь — . это самое волнующее, самое интересное, что только может быть.
В последнее время с Джемаймой Джонс происходили странные вещи, но сегодня — тот день, когда ее жизнь полностью изменилась.
Бен Уильямс только что пришел домой и обнаружил на своем автоответчике три новых сообщения. Два, для его соседей по квартире и одно, от старого друга, Ричарда. Можно было бы сказать, что Ричард — лучший друг Бена, но у мужчин не бывает лучших друзей, у них есть только приятели.
Бен поднимает трубку и звонит своему лучшему и верному другу. Они давно не разговаривали, и к тому же Бену необходимо поделиться впечатлениями от сегодняшнего собеседования, иначе он просто взорвется.
— Рич? Это я.
— Бен! Как дела, дружище? — так они всегда разговаривают.
— Нормально, Рич, а у тебя как?
— Ничего, Бен. Потихоньку. Сто лет не виделись, чем ты занимался?
— Вообще-то, у меня есть одна новость.
Голос Ричарда опускается до шепота.
— Я знаю хорошего доктора.
— Что?
— Твоя подружка от тебя забеременела.
— Не говори ерунду, — Бен начинает смеяться. — У меня вообще нет подружки! Нет, я сегодня ходил на собеседование о работе.
— Отлично, куда?
— Давай, Рич, угадай. Кем я мечтал работать всю жизнь.
— Не может быть! Собеседование на вакансию телеведущего? Диктора новостей? Не могу поверить.
— Не диктора, конечно, но это работа на телевидении. Репортер в новом телешоу для Лондонского Дневного Телевидения.
— Отлично. Когда узнаешь результат?
— Не знаю. По-моему, я им понравился, но нужно еще сделать пробы.
— Удачи! Не могу поверить — тебя покажут по телевизору! Представь, как все цыпочки будут на тебя вешаться.
Бен смеется в ответ. Ему хочется рассказать, как он вошел в просторный стеклянный атриум с куполом и сидел в приемной телекомпании, как ждал в окружении фотографий звезд телеэкрана на стенах, а потом вошел очень известный ведущий утренней программы и сел рядом.
Ему хочется рассказать Ричарду, как он нервничал, когда вышел из лифта и ждал, пока секретарша проводит его. Секретарша оказалась очень приветливой, пожалуй, даже слишком приветливой, но Бен решил, что на телевидении так принято.
Ему хочется рассказать Ричарду, как он познакомился с Дианой Макферсон. О ее микро-мини-юбке и высоких каблуках, о том, как через минуту она сбросила туфли и положила ноги на стол.
Диана окинула его холодным взглядом и произнесла:
— Черт возьми, Джеки была права, в жизни ты гораздо лучше, чем на фотографии.
Ему удалось рассмешить ее, и в конце концов они стали разговаривать о том, как трудно жить в одиночестве, рассказывать истории об ужасных свиданиях. Бен твовал, что между ними есть какая-то связь.
Ни о работе, ни о телевидении она даже не заикнулась. Гораздо больше Диану интересовал сам Бен. И совсем не было похоже на собеседование, скорее и разговор двух приятелей. Бену хотелось спросить Ричарда, хорошо это или плохо, узнать его мнение.
В конце «собеседования» Диана пожала его руку и сказала:
— Отлично, Бен Уильямс. Не скажу, что ты принят, потому что пока не видела твои телепробы. Но думаю, наши зрители будут от тебя в восторге. Приходи на пробы в четверг.
Но, разумеется, Бен не собирается ничего подобного рассказывать Ричарду, мужчины не любят вдаваться в детали, их интересуют только факты. Ричард бы заснул со скуки.
Они просто болтают, но Бен может думать только о студии Лондонского Дневного Телевидения.
Стоит ему попрощаться с Ричардом, как он набирает номер Джемаймы. Кто еще выслушает этот рассказ во всех деталях, как не она, его новообретенная приятельница?
— Привет. Джемайма дома?
— Нет, ее сейчас нет. Что-нибудь передать?
— М-м, да. Это Бен с работы. Я оставлю свой номер, пусть она мне перезвонит.
Софи чуть не падает с дивана.
— О, привет, Бен! — возбужденно произносит она. — Это Софи, помнишь?
— Та, которая в маске для лица или со странными штучками в волосах? — смеется Бен.
Софи стонет.
— Пожалуйста, не напоминай. Мы обе выглядели ужасно. Я — та, которая в бигудях.
Лиза отрывается от журнала и поднимает глаза. Ее рот широко открывается, и она шепотом спрашивает.
— Это он?
Софи кивает.
— Хм-м, — говорит Бен. Он не знает, что еще сказать.
— Обычно я выгляжу совсем по-другому, — оправдывается Софи. Ей хочется поболтать с Беном, затянуть разговор, по крайней мере на час, как всегда делают женщины, если им безумно нравится мужчина.
— Надеюсь, — отвечает Бен. — Иначе разве вас бы наняли на работу в рекламное агентство «Керв»?
— Джемайма сказала тебе, где я работаю?
— Да, — отвечает Бен. Интересно, почему это она так затягивает разговор? — Послушай, запишешь мой телефон?
— Конечно. Извини. Только возьму ручку, — Софи в одно мгновение возвращается обратно к телефону. — Давай.
Бен диктует номер телефона, просит, чтобы Джемайма перезвонила как можно скорее, и прощается с Софи.
— Угадай, что у меня есть, — дразнит Софи Лизу, помахав у нее перед носом маленьким кусочком бумаги и быстро прижав его к груди.
— Ах ты дрянь, — наполовину в шутку, наполовину серьезно говорит Лиза. — Ты не можешь оставить это себе. Ты должна передать Джемайме.
— Я и передам, — отвечает Софи, — но сначала перепишу.
— Но под каким предлогом ты собираешься ему позвонить? Просто так нельзя. К тому же вы совсем недолго поговорили, — торжествующе заключает она. — По-моему, ты его не интересуешь.
— Пока нет, — произносит Софи. — Но вот еслибы мы его куда-нибудь пригласили — на вечеринку или клуб… Конечно, Джемайму тоже придется позвать, но чего не сделаешь, чтобы снова его увидеть? .На этот раз мы нарядимся так, что он с ума сойдет, — Лиза расплывается в улыбке, довольная, что ее тоже приглашают. Она уверена, что Бен не сможет устоят перед ее струящимися локонами.
Девушки слышат, как хлопает входная дверь. Джемайма поднимается по лестнице и бросает пакеты на пол в гостиной.
— О, — хором произносят девушки. — Ты ходила по магазинам? Покажи, что купила.
— Ничего особенного, — отвечаю я.
Хотя на самом деле я очень возбуждена. Мне даже кажется, что я сегодня не усну. — Спортивную одежду для занятий. Я сегодня записалась в спортивный клуб.
— Ты шутишь, — Софи в глубоком шоке.
— Нет, — с улыбкой отвечаю я.
— Зачем? — спрашивает Лиза.
— Чтобы похудеть. Как ты думаешь? Я собираюсь сбросить вес и стать стройной. Через несколько месяцев вы меня не узнаете.
— Это все из-за того парня с работы, Бена?
— Нет, — конечно же, это из-за Бена. Хотя теперь еще и из-за Брэда из Санта-Моники. — Я делаю это для себя.
Говорю и понимаю — ведь это действительно так. Бен и Брэд — всего лишь катализаторы. Я собираюсь стать стройной для себя.
— О, кстати, — говорит Софи, когда я собираюсь пойти наверх. — Бен звонил. Его номер рядом с автоответчиком.
Чтобы похудеть, конечно, скажете вы. Но дело в том, что этот великолепно оборудованный, сверкающий новизной спортивный клуб не просто какой-то обычный тренажерный зал. Вступительный взнос здесь 150 фунтов, а ежемесячный взнос — 45 фунтов Яеньги не маленькие! Размер взноса призван заставить таких людей, как Джемайма, держаться подальше.
Хорошо, что Джемайма долго не думала, прежде чем вступить в клуб. Если бы она увидела, какие люди его посещают, ее бы и след простыл.
Привлекательные мужчины и женщины красуются на беговой дорожке, лишь слегка вспотев, но блестящие капельки пота только выгодно подчеркивают ровный золотистый загар. В раздевалке девушки тщательно накладывают макияж перед тем, как войти в зал: вдруг встретят мужчину своей мечты на соседнем велотренажере?
Неработающие жены богатых бизнесменов доводят свои и без того идеальные фигуры до полного совершенства.
Мускулистые юноши, молодые, подтянутые, словно сошедшие с картинки в журнале, приходят в тренажерный зал не столько позаниматься, сколько построить девушкам глазки.
Увидев все это, Джемайма Джонс перепугалась бы до смерти, побоялась переступить порог этого клуба. Но, к счастью, менеджера нет на месте, и некому показать Джемайме все возможности спортивного центра. Поэтому она просто берет анкету, садится и заполняет ее. Слегка вздрагивает, увидев цену, но потом решает, что готова заплатить сколько угодно, лишь бы похудеть. К тому же клуб находится так близко от офиса, что нельзя будет выдумать оправдание и не пойти. Джемайма берет ручку и начинает ставить галочки.
Каждый, кто проводит вечера перед телевизором, Уя заказанную на дом пиццу, знает, что самое сложное в занятиях спортом — сделать первый шаг. Если найти в себе силы и начать заниматься, физически упражнения становятся своеобразным наркотиком как и Интернет.
Джемайма заполняет форму, указывает номер банковского счета для оплаты и возвращается к стойке
— М-м, я раньше никогда не ходила в тренажерный зал, — бормочу я, чувствуя себя ужасно неловко.
Блондинка протягивает мне ворох бумаг: расписание занятий, информацию о работе центра.
— Не волнуйтесь, — с улыбкой произносит она. — Здесь многие начинают заниматься впервые. Вам нужно записаться на консультацию к инструктору. Он подберет для вас подходящий режим занятий, — я напрягаюсь и жду, что она окинет меня испепеляющим взглядом, но этого не происходит. Она лишь улыбается, открывает большой ежедневник на столе и пролистывает страницы. — Обычно нужно ждать три недели, чтобы попасть на консультацию. Но вам повезло: есть окно завтра утром. Вам удобно в восемь утра?
В восемь утра? Да она с ума сошла! Я в это время еще десятые сны вижу.
— Да, восемь утра подходит, — произношу вслух, только потом осознав, что я сказала.
— Отлично, — отвечает блондинка, записывая мое имя. — Необязательно приходить в трико, просто в футболке и шортах… — она видит, как на моем лице отражается ужас при слове «трико». — Или спортивных штанах. И обязательно кроссовки.
— Хорошо, — отвечаю я.
Теперь придется потратиться еще и на спортивную форму и кроссовки. Ну и ладно, одной сотней больше, одной меньше. Я и так уже разорена.
Смотрю на часы: 18.15. Торговый центр на Бэис-вотер все еще открыт, и там есть спортивный магазин. Выхожу из спортивного клуба и клянусь, чувствую себя стройнее. Шаг становится легче, и представляю себя такой, какой стану стройной и красивой. Какой я была когда-то, еще до того, как отец ушел от нас. До того, как я поняла, что еда стала моим единственным утешением и единственым способом облегчить боль.
Запрыгиваю в такси — что-то в последнее время я стала расточительной — и прошу водителя отвезти в универмаг «Уайтлиз». Прохожу мимо магазинов одежды, обуви, даже мимо книжного магазина, и направляюсь прямиком к эскалатору, ведущему в спортивный отдел.
Через полчаса выхожу, нагруженная пакетами. Я купила спортивный костюм, две пары леггинсов из лайкры, три пары носков и новенькие блестящие кроссовки «Рибок». Сегодня я потратила столько денег, что мне теперь уже не передумать. Вот так.
Выхожу из торгового центра и стою несколько минут, наблюдая за спешащей толпой, слушая шум голосов. Я могла бы сразу пойти домой, несколько недель назад я так бы и сделала, но вы только посмотрите на эту улицу, на последние лучи заходящего солнца. Сегодня прекрасный вечер, и я не собираюсь идти домой и смотреть телевизор.
Не спеша шагаю вниз по улице, проталкиваясь сквозь толпы туристов. Мне кажется, будто я сама в отпуске, а что может быть лучше на отдыхе, чем сесть за столик в уличном кафе и выпить чашечку кофе?
Обычно я заказываю капучино. Снимаю ложечкой шоколадную пенку, прежде чем добавить три кусочка сахара. Но в жизни моей грядут большие перемены. Поэтому я сажусь за свободный круглый мраморный столик на тротуаре перед кондитерской и зака-
зываю стакан газированной минеральной воды.
Джемайма сидит в одиночестве, без собеседника, и даже без книги, но чувствует себя счастливее, чем когда либо в жизни. Она наслаждается лучам заходящего солнца, и невольно на лице ее появляется широкая улыбка. Впервые за долгое время она чувствует, что жизнь перестала быть скучной. Жизнь — . это самое волнующее, самое интересное, что только может быть.
В последнее время с Джемаймой Джонс происходили странные вещи, но сегодня — тот день, когда ее жизнь полностью изменилась.
Бен Уильямс только что пришел домой и обнаружил на своем автоответчике три новых сообщения. Два, для его соседей по квартире и одно, от старого друга, Ричарда. Можно было бы сказать, что Ричард — лучший друг Бена, но у мужчин не бывает лучших друзей, у них есть только приятели.
Бен поднимает трубку и звонит своему лучшему и верному другу. Они давно не разговаривали, и к тому же Бену необходимо поделиться впечатлениями от сегодняшнего собеседования, иначе он просто взорвется.
— Рич? Это я.
— Бен! Как дела, дружище? — так они всегда разговаривают.
— Нормально, Рич, а у тебя как?
— Ничего, Бен. Потихоньку. Сто лет не виделись, чем ты занимался?
— Вообще-то, у меня есть одна новость.
Голос Ричарда опускается до шепота.
— Я знаю хорошего доктора.
— Что?
— Твоя подружка от тебя забеременела.
— Не говори ерунду, — Бен начинает смеяться. — У меня вообще нет подружки! Нет, я сегодня ходил на собеседование о работе.
— Отлично, куда?
— Давай, Рич, угадай. Кем я мечтал работать всю жизнь.
— Не может быть! Собеседование на вакансию телеведущего? Диктора новостей? Не могу поверить.
— Не диктора, конечно, но это работа на телевидении. Репортер в новом телешоу для Лондонского Дневного Телевидения.
— Отлично. Когда узнаешь результат?
— Не знаю. По-моему, я им понравился, но нужно еще сделать пробы.
— Удачи! Не могу поверить — тебя покажут по телевизору! Представь, как все цыпочки будут на тебя вешаться.
Бен смеется в ответ. Ему хочется рассказать, как он вошел в просторный стеклянный атриум с куполом и сидел в приемной телекомпании, как ждал в окружении фотографий звезд телеэкрана на стенах, а потом вошел очень известный ведущий утренней программы и сел рядом.
Ему хочется рассказать Ричарду, как он нервничал, когда вышел из лифта и ждал, пока секретарша проводит его. Секретарша оказалась очень приветливой, пожалуй, даже слишком приветливой, но Бен решил, что на телевидении так принято.
Ему хочется рассказать Ричарду, как он познакомился с Дианой Макферсон. О ее микро-мини-юбке и высоких каблуках, о том, как через минуту она сбросила туфли и положила ноги на стол.
Диана окинула его холодным взглядом и произнесла:
— Черт возьми, Джеки была права, в жизни ты гораздо лучше, чем на фотографии.
Ему удалось рассмешить ее, и в конце концов они стали разговаривать о том, как трудно жить в одиночестве, рассказывать истории об ужасных свиданиях. Бен твовал, что между ними есть какая-то связь.
Ни о работе, ни о телевидении она даже не заикнулась. Гораздо больше Диану интересовал сам Бен. И совсем не было похоже на собеседование, скорее и разговор двух приятелей. Бену хотелось спросить Ричарда, хорошо это или плохо, узнать его мнение.
В конце «собеседования» Диана пожала его руку и сказала:
— Отлично, Бен Уильямс. Не скажу, что ты принят, потому что пока не видела твои телепробы. Но думаю, наши зрители будут от тебя в восторге. Приходи на пробы в четверг.
Но, разумеется, Бен не собирается ничего подобного рассказывать Ричарду, мужчины не любят вдаваться в детали, их интересуют только факты. Ричард бы заснул со скуки.
Они просто болтают, но Бен может думать только о студии Лондонского Дневного Телевидения.
Стоит ему попрощаться с Ричардом, как он набирает номер Джемаймы. Кто еще выслушает этот рассказ во всех деталях, как не она, его новообретенная приятельница?
— Привет. Джемайма дома?
— Нет, ее сейчас нет. Что-нибудь передать?
— М-м, да. Это Бен с работы. Я оставлю свой номер, пусть она мне перезвонит.
Софи чуть не падает с дивана.
— О, привет, Бен! — возбужденно произносит она. — Это Софи, помнишь?
— Та, которая в маске для лица или со странными штучками в волосах? — смеется Бен.
Софи стонет.
— Пожалуйста, не напоминай. Мы обе выглядели ужасно. Я — та, которая в бигудях.
Лиза отрывается от журнала и поднимает глаза. Ее рот широко открывается, и она шепотом спрашивает.
— Это он?
Софи кивает.
— Хм-м, — говорит Бен. Он не знает, что еще сказать.
— Обычно я выгляжу совсем по-другому, — оправдывается Софи. Ей хочется поболтать с Беном, затянуть разговор, по крайней мере на час, как всегда делают женщины, если им безумно нравится мужчина.
— Надеюсь, — отвечает Бен. — Иначе разве вас бы наняли на работу в рекламное агентство «Керв»?
— Джемайма сказала тебе, где я работаю?
— Да, — отвечает Бен. Интересно, почему это она так затягивает разговор? — Послушай, запишешь мой телефон?
— Конечно. Извини. Только возьму ручку, — Софи в одно мгновение возвращается обратно к телефону. — Давай.
Бен диктует номер телефона, просит, чтобы Джемайма перезвонила как можно скорее, и прощается с Софи.
— Угадай, что у меня есть, — дразнит Софи Лизу, помахав у нее перед носом маленьким кусочком бумаги и быстро прижав его к груди.
— Ах ты дрянь, — наполовину в шутку, наполовину серьезно говорит Лиза. — Ты не можешь оставить это себе. Ты должна передать Джемайме.
— Я и передам, — отвечает Софи, — но сначала перепишу.
— Но под каким предлогом ты собираешься ему позвонить? Просто так нельзя. К тому же вы совсем недолго поговорили, — торжествующе заключает она. — По-моему, ты его не интересуешь.
— Пока нет, — произносит Софи. — Но вот еслибы мы его куда-нибудь пригласили — на вечеринку или клуб… Конечно, Джемайму тоже придется позвать, но чего не сделаешь, чтобы снова его увидеть? .На этот раз мы нарядимся так, что он с ума сойдет, — Лиза расплывается в улыбке, довольная, что ее тоже приглашают. Она уверена, что Бен не сможет устоят перед ее струящимися локонами.
Девушки слышат, как хлопает входная дверь. Джемайма поднимается по лестнице и бросает пакеты на пол в гостиной.
— О, — хором произносят девушки. — Ты ходила по магазинам? Покажи, что купила.
— Ничего особенного, — отвечаю я.
Хотя на самом деле я очень возбуждена. Мне даже кажется, что я сегодня не усну. — Спортивную одежду для занятий. Я сегодня записалась в спортивный клуб.
— Ты шутишь, — Софи в глубоком шоке.
— Нет, — с улыбкой отвечаю я.
— Зачем? — спрашивает Лиза.
— Чтобы похудеть. Как ты думаешь? Я собираюсь сбросить вес и стать стройной. Через несколько месяцев вы меня не узнаете.
— Это все из-за того парня с работы, Бена?
— Нет, — конечно же, это из-за Бена. Хотя теперь еще и из-за Брэда из Санта-Моники. — Я делаю это для себя.
Говорю и понимаю — ведь это действительно так. Бен и Брэд — всего лишь катализаторы. Я собираюсь стать стройной для себя.
— О, кстати, — говорит Софи, когда я собираюсь пойти наверх. — Бен звонил. Его номер рядом с автоответчиком.