Гривз К. София

Голгофе. Я не мог вымолвить ни слова. Он приветствовал меня, и я понял, что,
сколько бы я ни размышлял о Нем, Его божественная природа была для меня
недосягаема.
Когда я теперь рассказываю об этом моим друзьям, то многие мне не
верят.Они судят о Христе по себе и думают, что для Него распятие было тем
же, чем было бы и для них. Они воображают, что Христос, олицетворяющий собой
Логос, рожденный девственницей, исцеляющий больных, изгоняющий бесов и
воскрешающий мертвых, ходивший по воде и обладавший великим даром прощения,
был вместе с тем всецело во власти Своих врагов, не отстранялся от Своего
распятия и был им поглощен. Однако на самом деле Иисус шел к Своей
собственной святой цели, подвергая Себя распятию, и только случайно Его
казнь совпала с намерениями Каиафы и священников.
"Людям в Иерусалиме казалось, что Меня бьют палками, - сказал Он. - Они
увидят, как Мне дадут уксус, как пронзят копьем, и подумают, что Я умер. Но
это просто драма, которая разыгрывается для них, не более".
"Такая драма, перевоплощение нужны мужчинам и женщинам, дабы получить
знание и утешение через те символы, которые Я даю им, и продвинуться вперед
на пути к Духу.
Это - пьеса о Боге, в которой Я принял человеческое обличье и разыграл
драму, дабы Человек уразумел, что он - Дух, и более того, он должен стать
Духом, ибо Дух бессмертен в любови и радости.
Чтобы открыть человеку путь к Духу, Я разыграл драму распятия.
Не отчаивайся, ибо без rakshasas и фарисеев не будет игры света и тьмы;
без искушения в пустыне, без несчастий и превратностей судьбы и насмешек,
без предательства и суда и, наконец, без этого распятия Человек не лицезрел
бы драмы.
Не бойся, ибо происходящее на Голгофе - иллюзия, а не реальность, как
полагают те, кто распял Меня. Это реальность, но в ином смысле, то есть
драма, которую можно постичь только умом души, любовью сердца.
Цель драмы - совсем не то, о чем мечтают Мои палачи. Они воображают,
что связали Меня своим законом, наказанием, терновым венцом, железными
гвоздями, крестом и гробницей, которую приготовили для Меня, но Я - сама
свобода и пришел в мир доказать это.
Они думают, что на кресте полностью лишили Меня возможности
действовать, однако Я наделен полной свободой действий в том смысле,
которого они не ведают.
Они думают, что навязали Мне свою волю, однако Я тот, кому нельзя
ничего навязать. Так что и ты не навязывай Мне свои идеи и свою жалость, ибо
Я превыше этого.
Они думают, что убивают человека, однако как раз в эту минуту тем, кто
ищет истину, Я предоставляю шанс вечной жизни.
Они думают, что предают Меня тьме, однако как раз в эту минуту, Иоанн,
Я становлюсь чистым светом".

СПАСЕНИЕ

Иисус был нашим Спасителем.
Мы были рабами прошлого, ибо совершили грехи, которые потом сказались
на нас, ограничивая нашу свободу личности, нашу жизнь. Мы были заложниками
будущего, ибо последствия наших поступков в силу закона действия или, как
говорят на Востоке, закона кармы, ограничивают нашу жизнь, нашу свободу
личности.
Когда же Иисус открыл в нашем сознании врата между прошлым и нашими
предубеждениями, с одной стороны, и нашим маленьким "эго" и будущим, с
другой, Он освободил нас.
Однако и поныне не всякий проходит в эти врата. Некоторые, а порой и
многие из Его последователей восклицают, точно тот раб, который по прихоти
своего хозяина к старости был освобожден: "Но что я буду делать? Куда я
пойду? Это единственная жизнь, которую я знаю." И они же растерянно
озираются, точно осел, с которого сняли уздечку, когда он уже состарился, но
он по-прежнему ведет себя так, будто все еще на привязи, и неловко топчется
на месте. Но великий подвиг на кресте нашего Господа освободил нас от грехов
и кармы и ввел в настоящее.
Иногда, когда я после долгих блужданий и размышлений, наконец, вхожу в
те ворота, то снова поражаюсь, как в этом ограниченном мире можно все-таки
вести неограниченную жизнь!

ПРОЩЕНИЕ

Огненными буквами выведены на тех воротах слова: "Тот, кто проходит
здесь, должен сначала простить".
Не сковывать нас более законами морали, а простить нас и дать нам дар
прощения, - вот в чем миссия Иисуса.
Но прощение и бездеятельность - не одно и то же. Например, раб не
должен мириться с несправедливостью своего рабства и плохим обращением,
потому что как последователь Христа обязан прощать. Мы не должны оправдывать
грехи, которые совершаются против нас, потому что как последователи Христа
обязаны прощать. Когда Иисус шел выгонять ростовщиков и торговцев из Храма,
Он не остановился на пороге и не сказал Себе: "Нет, Я должен простить их, а
посему оставлю их в покое". Он, конечно, простил их, но в то же время
переступил порог и набросился на них, как лев на свою жертву.
Он делал то, что было необходимо, но не обременяя себя ни гневом, ни
тревогой, ни жаждой отмщения. Он делал то, что было необходимо, и прощал.
Он таким же образом простил и нас. Простил не только тех, кто хотел
убить Его, не только солдат на Голгофе и двуличных лицемеров, фарисеев, не
только жестокую и зверскую толпу, которая единственно ради развлечения
требовала Его крови, но простил и прощает всех мужчин и женщин, которые
ежедневно приносят в жертву своей надменности и раболепству, своей жадности
и похоти принцип истины, воплощенный в Нем.
Он сказал: "Вы должны простить себя. Вы должны просить прощения у Бога
Отца вашего за ваши грехи. Вы должны простить тех, кто грешил против вас. Я
говорю вам, что хотя весь мир считает, что прощение - не оружие, однако оно
гораздо сильнее и меча, и пращи, потому что ими можно ранить друг друга, а
прощением - излечиться от ран".
Ведь действительно, не простив тех, кто ранит нас, разве можем мы быть
свободными? Можем ли быть спокойны, как бы нас хорошо ни охраняли?
Без прощения что есть любовь? Без прощения можем ли построить Новый
Иерусалим?
Без прощения что общего у нас с Христом, как бы твердо мы ни верили в
христианство?

ПОБЕДА

Иисус преодолел материю. Хотя Он был само совершенство, Он все же
принял человеческое обличье, в котором были тонкие элементы земли и воды,
огня и воздуха, составляющие материю. Несмотря на то, что материя
безупречна, она также ограничена и несет в себе инерцию или незнание Духа. А
тот, кто хочет стать духом, должен преодолеть материю.
Так как Иисус носил в себе человеческое и материальное, то мог бы
погибнуть, когда пришел на Голгофу. Это либо возможно, либо нет. А для Бога
и вероятное, и недосягаемое могут сосуществовать.
Много времени спустя Мария сказала нам, что Христос проделал
эксперимент и мог бы потерпеть неудачу. Я пытался понять, как это могло бы
случиться.
Иисус мог погибнуть не по слабости Своей, ибо Он не поддавался
искушению. Сатанинская мечта о власти не привлекала Его, Он остался к ней
равнодушен. Предательство Иуды тоже не нанесло Ему поражения: Он не удержал
его. Равнодушие толпы не смутило Его: Он дал ей остаться самой собой.
Снисходительность Пилата, когда тот допрашивал Его, злоба стражников, когда
они бичевали Его, когда нарядили в багрянец и насмехались над Ним, и
презрение толпы, которая поносила Его, - ничто Его не отвлекало; Он
позволил, чтобы все это лицезрели очи Отца Его, и отошли туда, куда
отправляется все, что прощено. Бездеятельность Его учеников, их апатия в
Гефсиманском саду, перед тем как Его увели в тюрьму, тоже не склонили Иисуса
отступиться от великого подвига любви.
Так как в Христе была и человеческая материальная суть, Он не мог не
обращать внимания на плоть, что они и желали, не мог не отвлекаться на боль,
унижение и печаль Своей Матери, которая стояла там и смотрела на Него. Разве
не мог Он прийти в ярость?
Но в таком случае, что было бы тогда? Пусть бы Он отказался простить,
пусть бы взором испепелил город и в мгновение ока покинул бы этот мир.
Но этого не произошло. Велико было милосердие и самодисциплина Иисуса,
и Он преодолел материю. Он всецело отделился от нее во имя человечества. Он
сбросил с Себя все материальные оболочки, как одежду в жаркий день, пока ни
остался только свет, чистый абсолютный свет Духа, каковым, по существу, Он и
был, и победа досталась Ему.

КРЕСТ СВЕТА

На Масличной горе Он показал моему воображению то, что на Востоке
называют Adi Agnya Chakra; это было похоже на огромный крест света. Я
пригляделся и увидел, что он
состоит из мужчин и женщин. Они, казалось, сплетены из света, но по обе
стороны креста, в сгущающейся тьме, было множество людей, очевидно,
кричавших и дравшихся. (Я говорю "очевидно", ибо я наблюдал это явление, но
ничего не слышал). Я снова посмотрел на крест света, который теперь
показался мне дверью или воротами, а люди света - святыми, шедшими в великой
радости. Крест как будто был окружен ярким светом, и я посмотрел на толпы,
по обе стороны от него: кто-то кричал, кто-то плакал, кто-то яростно нападал
на другого, кто-то был в отчаянии, кто-то держался надменно, кто-то сгорал
от желания, а кто-то был изуродован - и все стиснуты между двумя
водоворотами. Один из них спирально спускался слева к сиявшему пятну, а
другой - справа, в бесцветное, но теплое пространство. И я услышал голос
Иисуса, Который говорил: "Те, кого ты видишь на кресте, спасены, ибо они
остались верны своему предназначению среди людей, они любят Меня, и их
любовь - прощение, невинность, истина, Дух, воскресение, они любят Меня так,
как ты; и Я тоже люблю их. Но справа и слева - это ад сатанинских иллюзий:
насилие, власть, титулы и демоны, неверные и темные дела, козни, хитрости и
жестокость, и туда должны попасть те, кто не хотят быть людьми и принять
Сына Бога и Святой Дух..."
Мое видение было Макрокосмосом в конце времен. Но я смотрел на
страдания проклятых с ужасом и сказал: "Неужели такое может свершиться?
Неужели грядет судный день?" И Иисус ответил словами, которые я забыл,
скорее, не понял, ибо был поражен этим видением, и Его голос становился все
тише, будто я просыпался ото сна. Но позже я осмыслил, что Он говорил: "Этот
суд должен свершиться, потому что так устроен мир; он - важнейшая частица
творения, и Я явился, чтобы возвестить о ней. А суть мира - одна из версий
ее проявлений".
Помню, как Он еще сказал: "Иоанн, смотри, чтобы Мои дети ходили в свете
и знали, что Я люблю их".
Я вновь был один на Масличной горе, шел шестой час.

ПРОСЬБА

Я вернулся к кресту на Голгофе. Иисус, казалось, все это время был
погружен в размышления. Он открыл глаза и огляделся. Он заметил меня и Свою
Мать, которая стояла рядом, и заговорил тихим, но твердым голосом. Сначала
Он обратился ко мне: "Се, Матерь твоя!", а потом - к Марии: "Се, сын твой!",
и Она посмотрела на меня с великой любовью.
Взгляд Марии вернул мне уверенность, ибо несмотря на видение на
Масличной горе, как только я взглянул на распятого Христа, то снова
засомневался в себе и в нашей силе против сил зла. Может быть, причина была
не столько в злой воле фарисеев, солдат и толпы, которая казалась такой
страшной, сколько в виде мужчин и женщин, спешащих мимо по своим делам,
совершенно равнодушных и не понимающих значения того, что происходит рядом с
ними. Когда я вернулся, увидел все снова, то подумал: "Пусть злые души
участвуют в драме, а невежественным нет дела до всего происходящего..."
Однако взгляд Марии рассеял мои сомнения. Сначала мне показалось, что
Она постарела, стала более тщедушной, чем раньше, но теперь я увидел в Ее
глазах силу, о которой прежде не подозревал. Это была возвышающая и
поддерживающая сила, подобная той, с помощью которой солнце освещает небеса,
луна вращается вокруг земли, времена года сменяют друг друга и цветет все
живое. Казалось, Мария все понимает, во все проникает и стоит выше всякого
невежества и зла.
Я стал заботиться о Ней. Мы покинули Иерусалим и отправились к
Тивериадскому озеру, к морю Галилейскому.
Но значение слов Христа я понял позже.

ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ

Небо покрылось тучами, и много часов подряд на нем не было видно ни
зги, словно свет навсегда покинул мир. Все это время наш Господь не открывал
глаз.
Потом Он открыл их и объявил сильным голосом: "Свершилось," и тело Его
обмякло. Пытка распятием закончилась.
Говорили, будто Он выкрикивал слова псалмов Давидовых: "Боже мой, Боже
мой, для чего Ты Меня оставил?", - но это не так. Я могу засвидетельствовать
как очевидец, что Он никогда этого не говорил. И не мог бы, потому что эти
слова противоречили бы всей Его сущности.
Однако, возможно, люди почувствовали, что слова Давида говорят о
распятии и, в конце концов, поверили, что Иисус их произнес. Возможно также,
что они сами чувствовали себя покинутыми, когда Мессия, за которым они
последовали, погибал на их глазах на кресте, и приписали свое отчаяние
Иисусу, а в памяти у них запечатлелись собственные чувства.
Но Иисус и не подумал бы, что Он может быть покинут Богом, потому что
Сам был Божеством. Он не молил о спасении, потому что именно через распятие
и нес спасение. Хотя наш Господь подготовил нас заранее к этому событию,
сказав: "Сын Человеческий должен совершить то, что предназначено", -
подразумевая, что Его ждет крест, нам трудно было понять, почему это
происходит, и мы не могли не поколебаться в нашей вере, не предаваться
печали, не испытывать ненависти к властям или не жаждать отмщения. Было
трудно устоять перед искушением отчаяния, и хотя Господь говорил, что все
подвергнутся искушению прежде, чем смогут войти в Царствие, все думают, что
искушение придет в виде удовольствия, а не боли. Так что мы были застигнуты
врасплох и поглощены ощущением потери. Было трудно держаться отстраненно от
внешних проявлений распятия, когда казалось, что наш Господь действительно
тот человек печалей, который предстал Исайи. Но если бы мы прониклись только
внутренней сутью события, то увидели бы Его таким, какой Он есть:
Спасителем, львом Иудеи, князем мира.
Извне распятие казалось наказанием, возможно, за все страдания творения
мира, а изнутри - освобождением от страдания. Человек не хочет страдать, но
он то и дело создает условия для страдания: мечется направо, налево,
связывает себя поступками и желаниями, ожиданиями, эмоциями, плотью,
материей, понятиями - всяческими нереальными вещами, из чего и рождаются его
муки. Но Иисус открыл внутри сознания человека ворота в вечное бытие Духа,
куда нет доступа страданию.
Он сделал для нас возможным отгородиться от страданий, но, по-моему,
мои товарищи не понимают этого, а если и понимают, то отделить себя от
страданий - для них непосильная ноша. Поэтому они все же должны страдать.
Но Некоторые не пожелали освободиться от страданий, как предлагал
Иисус. Это были евреи, которые кричали Пилату: "Пусть кровь Его будет на нас
и наших детях!" - и считали это шуткой. Мне страшно за них: не потому, что
Его Отец будет искать отмщения за содеянное с Христом (хотя Он все помнит),
а потому, что они хотели получить плоды своих действий. А это не что иное,
как невообразимые страдания.
Но Иисус - это вечная жизнь, и Он ее предлагал, предлагает и будет еще
предлагать всем тем, кто любит Его за то, что Он есть.
"Он был распят и воскрес таким, каким был раньше, дабы мы могли
убедиться, что Дух бессмертен: не убывает, не прибывает, как божественная и
вечная субстанция.
Потом, как известно, Он явился среди нас, и мы, его ученики, впервые
поверили, что Он воистину Сын Бога. А может, мне следует говорить так только
за себя.
Когда я думаю о Нем после распятия, я будто вижу Его в ореоле былой
славы и слышу Его речь: "Я - Сын Человеческий, Я - суть и плод человечества,
который разделят все ищущие. Я пришел доказать, что хотя плоть тленна, но
Дух бессмертен, что Истина есть Любовь, и Я это доказал. Я Сам есть вечная
жизнь, и вы соприкасаетесь с нею, когда Я приветствую вас поцелуем, когда
улыбаюсь вам, когда говорю с вами, когда поправляю вас. Если вы оказываетесь
в одиночестве и смятении, знайте, что Я - вечная жизнь, и она любит вас".

ПРИЗНАНИЕ

Я часто думаю о том, как Иисус появился перед нами после Своего
воскресения. Хотя Он стоял в саду, прошел через Еммаус, появился на берегу
Моря Тивериадского, но прибыл осторожно и никто не узнал Его, кроме
учеников, да и это было им нелегко. Может быть, и в день Суда Утешительница
придет столь же незаметно, и только бодрствующие узнают в ней ту, кто она
есть?
"Будьте бдительны и молитесь, - сказал нам Господь, чтобы мы узнали
Утешительницу, когда она придет. - Молитесь, чтобы почувствовать тепло ее
любви в своем сердце; будьте бдительны, чтобы бодрствовать и возделывать
свой ум, чтобы чувствовать тепло ее любви и чтобы нас не могли обмануть и
увести с пути истинного лжеХристосы".
Они тоже придут, сказал Иисус, и будут продавать свою правду за деньги,
и люди будут покупать ее. Они объявят, что Царствие находится слева или
справа, и люди поверят им. Некоторые якобы будут творить чудеса и исцелять,
и люди пойдут за ними, не понимая разницы между их дьявольской магией и
властью Бога, не видя, что их чудеса материальны, и их исцеление - яд для
души. Многие ищущие подпадут под чары, будут петь и танцевать или креститься
и молиться, выкрикивая: "Господи! Господи! Мы следуем за Господом!" - и
ступая по дороге в ад.
Если же мы будем бдительны и преданы истине, уверял Христос, мы не
обманемся.
Утешительница будет любить нас, и не множить наши предубеждения, не
потакать нашему маленькому "эго". Будет любить, но не баловать нас. Будет
любить и преображать нас.
Она пробудит в нас силу, которая научит всему, о чем следует знать: о
правде, о лжи, о себе и о Духе. Она поведет нас по праведной дороге, узкой,
законной, царской дороге в Царствие Божие. Она защитит нас от зла. Она будет
не отмерять свое сострадание, а ниспошлет его на нас с лихвой. Она утвердит
Новый Иерусалим.
Она освободит нас от наших предубеждений и нашего маленького смертного
"эго" и развеет их по ветру. В ее присутствии мы ощутим умиротворенность,
радость и будем хранить молчание.
В ее присутствии мы почувствуем на своей голове и руках святое дыхание
Духа Святого, pneuma.
Вот как мы узнаем Утешительницу, когда она придет.

СИЛА

Иисус много раз после воскресения говорил о той нашей внутренней силе,
которую разбудит Утешительница.
Сила притаилась в нас, как искра, говорил Он. Так как Он подготовил и
очистил нас, то она скоро возгорится и соединит нас с Духом. Более того,
наступит время, когда нам будет дана эта власть будить силу в других.
Он и раньше говорил об этой силе, но всегда загадочно. "Царствие Бога
подобно горчичному зерну", - говорил он, то есть мы ничего не ведали о
великой силе, которая была точно невидимка для нас, так же как горчичное
зерно пока не прорастет.
Он говорил еще и по-другому: "Она подобна закваске, которую женщина,
взявши, положила в три меры муки, доколе не вскисло все". Закваска - это
поднимающаяся, преображающая сила, а та женщина - Утешительница, Святой Дух.
Он говорил так, возможно, потому, что мы были рыбаками, а не учеными и
наш закоснелый ум не понимал Его. Либо, возможно, Он знал, что потом придет
человек, который переберет наши законы и отбросит все, что не подойдет к его
собственной философии. Поэтому Он говорил о силе с помощью загадок, которые
остались бы незамеченными. Так оно и произошло.

ДВЕРЬ

Иисус сказал после воскресения: "Если Я расстанусь с вами в этом мире,
то в действительности никогда не оставлю вас".
"Но где же Ты будешь, Господи?", - спросил Натаниэль из Каны.
Иисус внимательно посмотрел на нас, приложив палец к середине лба. "Я
буду здесь, - ответил он, - здесь находятся нервы глаз, образующие крест,
Мое место внутри вас.
Здесь Мой дворец, украшенный алмазами, здесь Мой тронный зал, здесь Я
буду пребывать в тех, кто принял Меня и любит Меня.
Здесь Я буду действовать на ваши предубеждения, дабы рассеять их, здесь
ваше маленькое "эго" будет распылено благодаря моему состраданию, и здесь Я
зажгу лампу, которая будет светить и наполнять ваше существо любовью.
Здесь же и дверь в Царствие Божие, которую с помощью Своего распятия Я
отпер.
Но кто глух к Духу, к тем и Я глух. Кто неправильно распоряжается
собой, кто смотрит с прелюбодеянием, кто не прощает, кто нарушает покой, кто
все время гневается, кто ненавидит братьев своих или кто фанатичен, - от тех
Я ухожу.
Пользуйтесь своим зрением мудро, и прощайте, прощайте, прощайте и
творите мир, и Я всегда буду бодрствовать с вами, здесь, на Своем месте,
между ваших глаз".
Фома мне потом сказал, что Он имел в виду Agnanya Chakra.

СЕРДЦЕ

Более того, Он посоветовал нам оставаться в Иерусалиме, имея в виду
Иерусалим - город сердца.
Оставаться и быть внимательными: не выходить на дороги, ведущие вправо
или влево, не выходить за стены.
Дух живет в сердце.
И что бы мы ни говорили, мы должны говорить голосом сердца; что бы мы
ни думали, мы должны думать мудростью сердца; чем бы мы ни занимались, мы
должны на все смотреть глазами сердца; что бы мы ни делали, мы должны
вкладывать в творение рук своих сострадание сердца, дабы Дух мог лучше себя
проявить в нас.

ПЯТИДЕСЯТНИЦА

В день Пятидесятницы мы собрались в одном доме в Иерусалиме: десять
учеников и я, Матфей, Саломия, Руфь, Мария Магдалина и Дева Мария, Мать
Христа. Мы поговорили немного о том, что нужно сделать, и Мать Мария твердым
голосом призвала нас замолчать и раскрыть свои ладони. Мы повиновались, и
тогда будто ветер молчания поднялся в комнате и нежно окутал каждого из нас.
Я почувствовал, как что-то шевельнулось в моем сердце, потом показалось,
будто что-то поднимается по всему моему телу и навевает покой в моих мыслях,
и вокруг воцарился чудесный мир. На темечке я уловил шевеление, будто горело
пламя, но не грело. Позже и остальные подтвердили, что ощутили то же самое:
одни сильнее, другие слегка, в зависимости от их состояния. На ладонях обеих
рук мы ощутили легкий ветерок, хотя в комнате было безветренно, и следы
огня, хотя его и не было.
Мария научила нас языку ветра и огня: как с помощью движений рук или
молитв, обращенных к нашему Господу и к Духу Святому, управлять прохладным
дуновением тишины в нашем теле и рассеивать излишние тепло и холод, которые
там скапливаются как следствие наших проблем. А ветер - это pneuma, ruach,
это прохладное дуновение Святого Духа.
Хотя каждый из нас и почувствовал себя очищенным, но мы все же стали
потом сомневаться и в словах Марии и в том, что произошло. Многие
последователи Христа не понимали нового языка жестов: одни думали, что мы
сумасшедшие, другие смеялись, и большинство заявляли, что это несовместимо с
учением Иисуса. В то трудное время такая реакция не могла не подействовать
даже на самых сильных из нас, и мы впали в уныние и ушли в себя. Постепенно
мы растеряли многие из тех жестов и молитв, сам ветер молчания стал казаться
выдумкой и в конце концов покинул нас на долгое время.
Мария же потом долго не говорила на людях о прохладном ветре, но, как
казалось мне, смотрела на нас как мать, которая пыталась научить своего
ребенка тому, что он еще не готов уразуметь.

ПОКЛОНЕНИЕ

Иисус молился в синагоге. Если бы Он родился на Востоке, Он поклонялся
бы Своему Отцу на Элефанте или в пещерах Аянты, или Своей Матери в храме в
Колхапуре. Если бы Он пришел в Ефес, то поклонялся бы Ей там, в храме Дианы,
потому что Он не отвергал веру наших предков, а пришел, чтобы исполнить ее.
Он не отворачивался от храмов тех, кто любил Божество в других ипостасях и
не знал закона Моисеева, но входил туда и пытался очистить их. Он пришел не
для того, чтобы восстановить одну религию против другой или заявить, что
Богу надо поклоняться под тем, а не иным именем...
Всюду, где почитали Бога и поклонялись Ему, там Иисус вел Себя, как Сын
в присутствии Своего Святого Отца.

ХИТОН

Сам Иисус не принадлежал ни одной религии.
При Его рождении присутствовали не дьяконы или брамины, а мудрецы и
пастухи; и родился Он не в пределах храма, а в хлеву.
Он не провозглашал никаких догм и не диктовал никаких правил, а только
добавил одну заповедь к тем, которые мы уже знали, - заповедь любви, которую
нельзя навязать законом.
Его мудрость была прозорлива, и Он видел, как люди срывают живые цветы
с Древа Жизни и обламывают его ветви, говоря: "Это мое" или "То мое", и
таким образом убивают то, что себе присваивают. Он видел, как они
превозносят аромат и красоту цветов, которые уже давно мертвы. Он видел, как
они делают дубинки из ветвей Древа, чтобы бить друг друга.
Он видел, как священнослужители всех религий любят окутывать себя
тайной, как они подменяют символы знаками, значение - помпой, знания -
спекуляцией, преображение - изображением.
Он видел их такими, какие они были на самом деле. Он видел их
лицемерие, алчность и самообман. Он стоял в Храме в Иерусалиме и изливал
чашу Божьего гнева на них; и кругом не слышно было ни шороха, ни звука -
толпа затаила дыхание. Мы, которые знали Его, сидели не шелохнувшись, с
благоговением, пораженные очистительной яростью Его слов.
Мы говорили не потому, что были мудры и терпимы, а из симпатии и
привычки: "Конечно, среди них много хороших людей, которые отдали свои жизни
служению Богу". Но Он видел, что, хотя Истина и предстала перед ними в
обличий Сына Человеческого, они первые закричали: "Распни Его! Распни Его!"