Страница:
Вдруг чья-то рука опустилась на плечо Макса. Он вздрогнул и потянулся к поясу, где должен был быть пистолет, забыв, что из-за того, что под рубашкой его не спрячешь, он был в сумке, а сумка – у Светки. Но пистолет и не понадобился. Перед Максом стоял Сержант. Он был в дорогом шерстяном пиджаке, при галстуке и, вообще, выглядел очень солидно. Его внимательные глаза изучали Макса. Телохранитель стоял чуть поодаль.
– Расслабляешься, хлопец. Что, несладко пришлось?
– Здорово, – отозвался Макс. – Да уж не жировал последнее время.
Светка настороженно глядела на подошедших, но Макс кивком успокоил ее: «Свои».
– Как ты меня нашел?
– Случайно, прогуливался тут, – Сержант присел рядом и закурил. – Как твое «ничего»?
– Ничего, бегаем помаленьку. А у тебя? С Гордеем, слышал, разобрались?
– Да, добазарились.
– А тачки свои нашли?
– Нашли. Вернули их пару дней назад.
– Где были?
У братвы, где ж еще.
Макс вдруг почуял фальш в словах Сержанта, но отнес это к своему воспаленному воображению. Зачем ему врать?
– Твоя девушка? – Сержант покосился на Светку.
– Да. Но ее нет.
– То есть?
– Нет ее. И ты о ней не знаешь.
– Понял. Тебе-то помощь нужна какая?
– Наверное, нет. Сам как-нибудь.
– Ты поосторожней, хлопец. На тебя сезон открыли.
– Кто?
– «Пятаки».
– Прямо на меня?
– Кто ты – они не знают. Но ищут. Город маленький. Есть шанс, что найдут. Да и шумишь ты здорово. Того и гляди, «болты» два и два сложат. И тогда ты в вилку попадешь. За тебя уже приз дают.
– Большой?
– Пять штук баксов. Для молодняка это деньги. Можно машину купить. Их и бойся. Да и не за голову дают, а за информацию. Всего то и надо – настучать.
– Некому. Ты же не скажешь?
Сержант хохотнул, как от удачной шутки.
– А ты откуда все это привез?
– С людьми общаюсь. По долгу службы. Ну, бывай, хлопец. Поостерегись. Не помешает. А лучше сдерни куда-нибудь на пару месяцев. На море слетай. – Сержант похлопал Макса по коленке, и поднялся.
– Кто Мишу взорвал? – вдруг резко спросил Макс.
Сержант остановился:
– Первый ответ напрашивается – «болты». Без Креста теперь много таких взрывов будет. Но логичней было бы, если бы они его взяли и выбили бы твое имя. Значит, возможен и второй ответ. Но я его не знаю. Попробуй с Гордеем потолковать. Вряд ли он что знает, но если хочешь найти – надо искать. Тебя ищут по тому же принципу.
– Кто это? – спросила Светка, глядя вслед удаляющейся фигуре.
– Так. Коллега по работе.
Сержант ушел, оставив беспокойство и кучу вопросов. Он говорил так, как будто это он, а не Кирилл, Грек и Касым, был с ним все это время. И этот взгляд на прощанье, как будто он хотел еще что-то сказать, что-то важное, но не сказал. Почему?
Вопросы, вопросы…
Макс вдруг почувствовал себя на этой скамеечке неуютно и беззащитно. Как заяц в поле, как мишень. «Боязнь открытого пространства», – буркнул про себя Макс, пытаясь вспомнить мудреное слово, обозначающее эту болезнь по научному.
Он усмехнулся своим страхам, но через минуту произнес:
– Свет, пойдем домой.
Там-там-там-там.
Четкий ритм «Дайр Стрэйтс» не пропадал среди чистых гитарных аккордов, заставляя пальцы постукивать по кожаной оплетке руля. Часто мотаясь на «частниках» Макс давно заметил, что в машинах, в основном, звучит, почему-то, одна попса и эстрадная пошлятина. «Фристайл», эмигрантские звезды, какая-то муть про желтые тюльпаны и прочая мутота, зачастую пятилетней давности. Поехали, что ли, водилы на этих бесполых и безголосых? Или только те, кто извозом занимается? Макс предпочитал иные мелодии.
Настроение было препоганейшим. Не спасала ни музыка, ни дорога. Макс остановил машину, прижавшись к обочине, и оперся подбородком о руль, рассеяно глядя на поток транспорта.
«Автопарк» города менялся прямо на глазах. Сезонные колебания автомоды братвы сделали «джиповый» качок и «асфальтовое» девяточное единообразие бандитского автотранспорта все больше «размачивали» Чероки, Террано, Фронтеры и Раннеры. Настоящие внедорожники типа Дискавери, Дефендера и Ниссан Патрол появлялись редко, что говорило о чистой воды пижонстве новоявленных «джипперов». Им нужен был комфорт, блеск, кожа и квадросистемы, а вовсе не проходимость. Поэтому же и среди дополнительных примочек лебедки встречались гораздо реже, чем начерно тонированные стекла. Через них, пожалуй, и изнутри ничего не видно.
Макс хотел сплюнуть, но вовремя сообразил, что стекло поднято. Он вспомнил, как Кирилл однажды об этом забыл, и не смог удержать улыбки. Впрочем, она быстро сползла с лица.
Сегодня утром Кирилл уехал. Бабка в деревне приболела и просила навестить ее. Кирилл не мог не поехать.
Вечером закатили «отвальную». Кирилл виновато поглядывал на Макса. Как-то так получилось, что за короткое время Макс из гонимого человечка, которому нужна была защита, превратился в лидера их боевого дуэта. Кирилл не возражал. Но сейчас, после временного облегчения, ситуация снова непредсказуемо осложнялась, а он вынужден оставлять друга одного перед лицом этой опасности. Словно угадав мысли напарника, Макс похлопал его по плечу:
– Не загружайся, старик. Я знаю, о чем ты думаешь…Ничего со мной не случится. Все самое страшное уже позади. Я теперь готов ко всему. А если что – парни подстрахуют, – он кивнул в сторону грека и Касыма, которые пели «Постой паровоз» по-татарски.
– Я быстро обернусь. Пару недель – и назад.
– Хорошо, – вздохнул Макс. – Признаюсь – с тобой мне спокойней. Но очень не торопись. А вернешься – у нас с тобой еще будет дельце…
– Ты что-то задумал?
– Не знаю. Но у меня такое чувство, что рано или поздно мне, вернее – нам, придется встретиться с одним человеком.
– С кем?
– Я пока сам еще ничего не знаю. Его зовут Генерал, и он очень глубоко спрятался. Я никогда не слышал этого имени, но, похоже, он – первое лицо в городе, а никакие не Артемы, Рыки и прочие.
– Да ну? – недоверчиво протянул Кирилл.
– Звучит, конечно, не убедительно, но пока ты ездишь, я наведу справки. Это мне Крест сказал, за день до того…
– Будь осторожен. Если это так, то бодаться с ним, все равно, что с паровозом. Лучше меня подожди. Вдвоем сподручней.
…Это было вчера. Сегодня утром Кирилл сел на московский поезд, а через два часа в квартире Макса зазвонил телефон.
– Беги, Макс, – голос Грека был напряжен до неузнаваемости. – Беги! Тебя вычислили.
– Куда? Надо обмозговать.
– Счет на минуты. Ты – цель номер один. Не спрашивай, откуда я знаю. Знаю! Уходи прямо сейчас. Позвонишь мне завтра в «Якорь». Уходи.
Пять минут на сборы – в огромную сумку было свалено оружие, деньги и документы. Остальное потом! Пригибаясь под тяжестью смертоносного багажа, Макс спустился по лестнице и через минуту его «девятка» вылетела на дорогу, повизгивая резиной.
… А еще через пятнадцать минут во двор въехали четыре машины, и из них вывалился десяток молодых парней с внешностью, знакомой каждому россиянину, который бывает на улице или, хотя бы, смотрит телевизор. Двое заняли позицию у подъезда, двое побежали к соседнему, еще двое обежали дом и встали под окнами.
Тем временем, тихо поуркивая мощным движком, подкатил здоровенный черный джип. Мягко чмокнув дверями, из него вышли трое парней постарше, во главе с черноволосым худощавым молодым человеком с тонкими, но чуть смазанными чертами лица.
По его жесту вся команда бросилась вверх по лестнице. Двор словно вымер, ожидая развязки. Бандиты ничуть не скрывались, действуя открыто и нагло.
Дверь в квартиру была выбита ударом ноги, и вся орава, размахивая стволами, ворвалась в комнату. Черноволосый вошел последним, не вынимая рук из карманов. Холодным взглядом он окинул беспорядок, царивший в пустой квартире, прошел на кухню, потрогал чашку с еще горячим чаем и поджал губы.
– Его предупредили.
– Ага, – с готовностью поддержал его один из «коллег». – Что будем делать?
– Поищем, – черноволосый кивнул вверх и другой «братан» кинулся проверять крышу. – Вы двое, – он показал на пару юнцов, – останетесь здесь. Жука я поставлю внизу. Посидите до утра, потом вас сменят. Замок починить. Свет не зажигать, телек не включать. Запорете дело – сам горло вырву. Если этот козел вас раньше не прикончит.
– Ты бы, Себастьян, лучше своими командовал. А мы и сами… – начал было борзоватым тоном говорить один из определенных в засаду «пятаков», но осекся, словно подавившись словами, когда Себастьян повернулся к нему и посмотрел в глаза немигающим змеиным взглядом.
Не произнеся больше ни слова, Себастьян вышел, оставив за спиной гробовую тишину. За ним вышли остальные. Тот, что пытался возразить – высокий стриженый парень с выпяченными влажными губами – нервно усмехнулся и потер затылок.
– Вот сука! Что он о себе думает? Петух лагерный!
– Смотри, как бы он тебе твой базар не предъявил, – опасливо отозвался второй.
– Больно крутой. Такие долго не живут.
… Макс посидел минут пятнадцать, собираясь с мыслями. Посматривая по сторонам, он вышел из машины, и подошел к таксофону. Сердце билось учащенно, в каждом прохожем чудился враг. Как тогда, два месяца назад, он снова был дичью. Но как все изменилось! Тогда свора псов гналась за перепуганным зайцем, который шарахался от каждой тени. Теперь же охотники шли по следу тигра, только и ждущего, чтобы кто-нибудь из преследователей зарвался, засветился – и нанести молниеносный смертельный удар. Теперь Макс был опасным, жестоким противником. Он сам был хищником, и только расклад сил заставлял его уходить, а не рвануться в бой, разрывая врагов на части, упиваясь их кровью, их страхом. Охота на тигра – опасная забава! Его враги должны помнить об этом каждую секунду. Забывшемуся – смерть!
– Джон! Мне нужна твоя помощь.
– Опять?!
– Да. Мне нужно какое-то время пожить в другом месте.
– Твоя хата тебя уже не устраивает?
– Да, не устраивает.
– Перебирайся ко мне. Или тебе место для встреч нужно?
– Ты меня не понял. Мне нужна не хата, а убежище, логово.
– Что, вляпался? – видимо, что-то в голосе Макса заставило Джона оставить свой обычный игривый тон.
– Не спрашивай.
– Все так серьезно?
– Серьезней некуда. Тебе, на время, лучше вообще мое имя забыть.
– Понял, не дурак. Через полчаса у «Детского мира». Я твою тачку знаю.
– О’кей.
Уже садясь за руль, Макс недоуменно пожал плечами. Откуда Джон знает его машину? Он явно недооценивал своего друга…
– Моя дача тебя устроит? – Джон сразу взял быка за рога.
– Твоя дача?
– Ага. Старый дачный поселок. Фактически, в черте города. После смерти отца я там редко бываю – не земледелец я. Да ты не переживай! – воскликнул он, видя сомнение на лице Макса. – Там все есть – электричество, колодец, электроплитка, кровать, одеяла. Тебе же на время. Машину в гараж можно спрятать – отец для мотоцикла целый ангар отгрохал. До телефона – пять минут пешком. Ягодками полакомишься – там настоящие джунгли малиновые. Лучше, все равно не найдешь.
– Уговорил. Спасибо, старик.
– Да брось ты! Сочтемся – свои люди.
Макс посмотрел на Джона, словно не узнавая. Да, друзья в беде познаются. А он-то считал себя великим знатоком людей! Сколько еще таких открытий его ждет впереди, если даже в старом приятеле он видел только поверхность, не заметив под легкомыслием и инфантильностью – преданность и надежность.
– Спасибо, старик, – повторил Макс. – Мне нужно сделать еще один звонок.
– Привет, Светка, – Макс помолчал. – Я должен уехать на время.
– Надолго? – произнесла Светка безжизненным голосом.
– Неделя-две… Не знаю. Я вернусь. Никому не говори обо мне. Никому.
– Хорошо.
– Ну, пока.
– Макс! – вдруг крикнула она в трубку.
– Что?
– Будь осторожен, – прошептала Светка. – Я… Я люблю тебя.
– Ну, что? Нашли клиента? – Двое мужчин разговаривали в машине, глядя не друг на друга, а в лобовое стекло. Метрах в двадцати за «Мерседесом», в котором происходила беседа, стояли две машины с охраной каждого из собеседников.
– Нет, его, похоже, предупредили.
– Ну-ну. Твои люди зевнули, а теперь причину на стороне ищут.
– Неважно. Мне нужен один из твоих людей. Он недавно в твоей команде.
– Ни хрена ты не получишь.
– Грубишь. Ты знаешь, о ком я говорю. Догадываешься. И знаешь, что отдашь его. Ты часть машины, колесо. А колесо без машины может ехать только под гору. И там падает. Ты замазан. Так где он?
– Его сейчас нет. А зачем он тебе?
– Он потенциально опасен. Пока он не свел воедино разрозненные нити – он мне не мешает. Но если он не вовремя задаст не тем людям ненужные вопросы, а потом даст себе труд подумать – это плохо. Возможность этого мала, но мне не нужен даже минимальный риск.
– Не трогай его, – с горечью произнес второй.
– Он не часть машины. Не думай о нем. Думай о себе, о своем деле, о своей команде. Я ведь тебе доверяю только потому, что если ты рот откроешь, тебя свои же приговорят. А он чист, и, значит, опасен. Где он? Ну же! Я ведь помогаю тебе, отдаю нужных тебе людей, а ты одного человечка жмешь. Куда он уехал? Домой?
– Да, – хрипнул, как кашлянул, второй, и из дипломата превратился в предателя.
Надоело прятаться! Макс просто изнемогал от вынужденного бездействия. Прошла уже почти неделя! Неделя! А ничего не менялось. Он ни на сантиметр не продвинулся в поисках Генерала. «Пятаки» все так же охотятся за «обидчиком» и попытки Грека подействовать на них через Сержанта не возымели результата. Как сказал Грек, они ищут его слишком активно, не по «пятаковски». Такое ощущение, что их кто-то подгоняет. Уж не Генерал ли?
Макс начал дичать на этой даче. Он каждое утро обливался колодезной водой, до изнеможения лупил по мешку с песком, метал нож, но общее состояние потихоньку ухудшалось. Вставая утром с грязного дивана и рассматривая в зеркале свою помятую одежду и недельную щетину, Макс говорил себе: «Все! Сегодня ухожу», но оставался. Грек уже несколько раз обещал убить Макса самолично, не утруждая «пятаков», если он посмеет высунуться.
Оставалось только «качать мозги», чем Макс и занимался вечерами, лежа на диване. Мозги, естественно, были заняты одним – Генералом. Кто он, где, как он достиг такого положения? Вопросы… Макс уже много раз жалел, что у него нет ума Ниро Вульфа, распутывавшего любое дело не выходя из кабинета. Для того, чтобы хоть что-то узнать, Максу необходимо было работать не только головой, но и ногами, чего он был, в настоящий момент, лишен.
Макс пытался, по примеру Юрия Николаевича, строить логические цепочки. Генерал имеет огромное влияние на бандитов, оставаясь в тени. Фактически, его знают только лидеры группировок. То есть, он их координирует. Что для этого нужно? Мощные мозги, много денег, или большой, проверенный штат «работников». Здесь Макс упирался в стену незнания. С равным успехом на роль Генерала мог претендовать банкир, милицейский чиновник или университетский профессор. У одного деньги, у другого – штат, у третьего – мозги. Одно ясно – Генерал не из уголовников. Не вор в законе, не авторитет новой формации. Эти все наперечет, засвеченные. Да и методы не те. Тоньше, точнее, беспощадней и коварней. Генерал бил только в «десятку». Ни промахов, ни осечек, ни «контрольных выстрелов». Сразу и наповал. Да, Кирилл прав, с ним нужно быть аккуратней.
Генерал постоянно торчал у Макса в голове, как гвоздь в скамейке, о который постоянно рвешь штаны. Это напоминало дзеновское упражнение коан – неразрешимый логически вопрос, который всегда находится перед мысленным взором, доводя мозги до такого состояния, когда они готовы лопнуть, и тогда малейшего толчка бывает достаточно, чтобы наступило просветление – сатори. Макс его пока не дождался.
А тут еще Кирилл что-то мутит. Вчера, во время разговора с Греком, тот сказал, что звонил Кире. Он узнал что-то важное, что нужно Максу, но, во-первых, пока не на все сто уверен в этом и хочет перепроверить. А, во-вторых, если Макс это узнает, то сразу полезет в пекло и все попортит, поэтому он расскажет все, когда вернется. Кирилл, по словам Грека, был очень взволнован, но отказался объяснять, в чем дело. Это, говорит, слишком опасно доверять телефону. Что он там раскопал?
Вот еще, блин, загадка! Когда Киря приедет, надо ему уши оборвать, чтобы не травил любопытство. Чего такого важного он мог узнать в своей ярославской деревне? В своем Генера… Генеральском!
Макс, от неожиданности, выронил сигарету. На миг екнуло сердечко. Вот это совпаденьице! Макс покачал головой и поднял еще дымившийся окурок. Да нет, ерунда. Но какое совпадение! Бывает же! Макс отбросил эту мысль в сторону, чтобы не мешала думать. …И прошел мимо своего сатори.
Какая же, все таки, классная штука – тушеный в вине кролик! Светка смеялась, говорила, что после трех недель на полюсе даже рыбные консервы будут деликатесом. Она явно намекала на бороду, что уже начала оформляться на физиономии Макса.
Он сбежал. Грек не узнает, если на пару часов заскочить к Светке. Нельзя же ее на три недели бросать, подумает еще, что Макс насовсем ушел. Доказывай потом.
Им было хорошо вдвоем. Никаких забот, ничего плохого и даже просто не хорошего не могло происходить в мире, когда на тебя смотрят ее влажные блестящие глаза и трепетные губы совсем рядом, у твоего лица, а если протянуть руку, то ощутишь такое! Все, что касалось их двоих, куда-то отступило, в туман, в ночь… Словно Миша не борется сейчас со смертью, которая вцепилась в него хваткой бультерьера. Словно не пропал уже третью неделю не дающий о себе знать Кирилл. Словно не бродят где-то выродки, ждущие крови Макса и не кружит под городом грязной помоечной вороной невидимая тень Генерала.
Макс ни о чем не думал, по самую макушку погрузившись в это благостное тихое теплое спокойствие, которое он ощущал рядом со Светкой. И вдруг…
Вдруг эта звенящая радость лопнула, как лампочка, на которую попала холодная вода. Макс вздрогнул.
– Извини, что ты сказала? Я прослушал.
– Я говорю, отец вчера заезжал.
– Нет, еще что-то.
– А! Сердит он вчера был. С Юрием Николаевичем они о чем-то поспорили. Он, кажется, заставляет отца новый асфальт перед заводом класть, а у отца даже на зарплату денег не хватает.
– Что за Юрий Николаевич? – Макс постарался придать голосу безразличие, но самообладание его чуть не покинуло. Он весь напрягся, чувствуя, как мгновенно вспотели ладони. Хотя, глупость, конечно. Мало ли на свете людей с таким именем!
– Да управделами мэрии! Не знаешь Старкова, что ли?
– Неужто у Иван Сергеича могут быть какие-то проблемы с этим чиновником?
– Не скажи! Чиновник… – Светка усмехнулась кривовато. – Я когда по телевизору слышу, что у власти демократы, все время его вспоминаю. Он управделами уже лет пятнадцать. Сначала горисполкома, потом мэрии. Только табличку на двери кабинета поменял. Ух, и хитрющий мужик! Вот уж где мафия! Он двух председателей горисполкома и трех мэров пережил, и еще столько же переживет. Ты думаешь, мэр самый главный? Вот уж фигушки! Все через Старкова идет. Он главный. Что надо – подгонит, что не надо – притормозит. Мэр только придумывает, а делает Старков. Он и решает, в итоге.
– Ага. Как говорят в армии, самый главный командир – сержант. Так и здесь. – Поддакнул Макс. – А что он с этого имеет? Взятки?
– Нужны они ему! – отмахнулась Светка. – Ассоциацию «Город будущего» знаешь?
– Как не знать! – даже обиделся Макс. Это был крупный коммерческий конгломерат, под крышей которого работал не один десяток больших и маленьких фирм. Работали они очень солидно, по серьезному, но не броско, не высовываясь, почти без рекламы.
– Так вот, президент ассоциации – тесть Старкова. Ему уже восемьдесят скоро. Как ты думаешь, кто там на самом деле верховодит?
Макс не ответил, рассеянно ковыряясь в тарелке. Божественный вкус кролика как-то поблек. Вот уж чего Макс никак не ожидал, так это того, что главный пинок в сторону цели ему даст Светка.
Мысль заработала, заработала, раскручиваясь тугой спиралью. Информация, оброненная совершенно случайно, упала на место, как хитрая загогулина из «Тетриса», воткнувшаяся в нужную дырочку, заполняет свободное пространство, мгновенно убирая лишние клетки и упрощая картину до понятности.
Конечно, оставалось еще много белых пятен, но стал виден путь, по которому надо идти, чтобы найти искомое.
Макс больше не мог терпеть и засобирался, не замечая вытянувшегося Светкиного лица. Она не понимала, чем вызвана эта неожиданная спешка, но не стала упрекать своего мужчину. У них, мужчин, часто возникают какие-то срочные дела, которые женщинам не понять. Немного обидно, но он все равно к ней вернется, так зачем же дуться?
Макс выскочил из подъезда, нашел свою машину, оставленную в одном из соседних дворов. Приезжая к Светке, он никогда не оставлял машину два раза в одном месте, часто паркуясь весьма далеко от ее дома.
«Девятка» понеслась по городу по направлению к центральной площади. Макса охватил мандраж охотника, он совсем забыл осторожность.
Вот и здание мэрии. Десять мраморных ступеней, тяжелая дубовая дверь, традиционный милиционер на входе. Перепрыгивая через ступеньки Макс взлетел на третий этаж, где был кабинет управделами.
– Могу я с Генералом поговорить? – уверенным тоном спросил Макс у молоденькой симпатичной секретарши, не забывая очаровательно улыбаться.
– Сходите в МВД. Это через дорогу. Там есть один, – с такой же обольстительной улыбкой ответила она.
– А с Юрием Николаевичем как бы повидаться? – не смутился Макс.
– Не знаю. Вряд ли он вас примет прямо так, без договоренности, – секретарша все-таки поддалась мужским чарам и, мило зардевшись, благосклонно добавила. – Да и нет его сейчас. Может, только к вечеру появится.
– А где он? – не унимался Макс.
– В ассоциации, – пожала плечами девушка. – Где же еще?
К офису «Города будущего» Макс подъехал медленно. Поостыв и взяв себя в руки, Макс был уже рад, что управделами не оказалось на месте. Что бы он ему сказал? Генерал, сдавайся?!
Ассоциация располагалась в большом сером здании бывшего закрытого проектного института. Впрочем, институт и сейчас там находился, но занимал, дай Бог, пятую часть того, что принадлежало ему раньше. Поначалу кабинеты просто сдавались коммерсантам. Всем подряд, лишь бы платили. Но Старковские фирмы вытеснили «чужих» бизнесменов и сейчас почти все здание принадлежало «Городу будущего».
Макс остановился на противоположной стороне улицы и задумался. Он дышал глубоко и медленно, унимая возбуждение.
Вооруженная охрана в дверях. Посередине здания – лестница, разделяющая его пополам. Вот вам изолированных крыла по пятьдесят метров. Закрытый институт – там, наверняка, есть и подземный гараж, и внутренний дворик с боксами. А вот и глухая серая стена с воротами. Макс посмотрел направо. Да, одноэтажные постройки частного сектора. Потому тогда он и не увидел со двора знакомых ориентиров – их просто не видно через забор. Улочка второстепенная, очень тихая, вот и нет машин. Оттого и проехавшая за забором «Волга» отложилась в сознании.
Медленно, тяжело Макс поднял взгляд на четвертый этаж этой серой советской глыбы и посмотрел на окна. Он знал, что увидит, но сердце, все равно, дало сбой, когда глаза остановились на темных малиновых занавесях, затянувших наглухо окна одного из кабинетов.
Макс усмехнулся одними уголками губ.
«Ну, вот и все. Секретов больше нет. Теперь лоб в лоб».
Ум Ниро Вульфа не понадобился. Теперь достаточно и простого среднего ума, чтобы привести все к общему знаменателю и понять, кто есть ху. Тайны Генерала больше нет. Остались лишь небольшие секретики, не стоящие того, чтобы над ними ломать голову.
Макс включил скорость и не спеша поехал вперед.
Все решилось просто. Все решилось слишком просто. Фактически, даром. Или с отсрочкой платежа.
– Извините, Юрий Николаевич, можно вас отвлечь на минуту? – здоровенный парень робко заглядывал в дверь полутемного кабинета.
– Ну, что там еще? – голос был тих и спокоен, но смельчак, нарушивший покой хозяина, содрогнулся.
– Тот пацан, которому я машину оформлял… Я сейчас внизу был, на вахте ключи сдавал…
– Ты можешь покороче? – Юрий Николаевич поморщился при слове «пацан». Никак не отучить эту шпану от дворовых словечек!
Парень сглотнул комок:
– Он сейчас сюда приезжал. Постоял напротив и уехал. Наверное, это неважно, но я подумал…
– Спасибо, Саша. Это ерунда, но ты хорошо служишь. Молодец, ступай.
Саша выскочил в коридор и перевел дух. Он заработал очко.
Юрий Николаевич подошел к окну и отодвинул штору, словно хотел увидеть того, кто уехал пять минут назад. Дневной свет, проникший в кабинет, осветил невысокого седого человека с птичьими чертами лица в тонких очках в золотой оправе.
Он постоял несколько минут, вглядываясь в суету города. Постепенно глаза его сужались, как будто на них давило солнце.
Все, пора заканчивать эксперимент. Работник не оправдал возлагаемых на него надежд. Более того, он стал опасен. С дураками работать плохо, но с умными в сто раз хуже. Он заигрался и не заметил, как пешка в его руках поменяла цвет. Хватит экспериментов, по старинке работать тошно, но надежней. А за этого журналиста пора браться всерьез…
– Расслабляешься, хлопец. Что, несладко пришлось?
– Здорово, – отозвался Макс. – Да уж не жировал последнее время.
Светка настороженно глядела на подошедших, но Макс кивком успокоил ее: «Свои».
– Как ты меня нашел?
– Случайно, прогуливался тут, – Сержант присел рядом и закурил. – Как твое «ничего»?
– Ничего, бегаем помаленьку. А у тебя? С Гордеем, слышал, разобрались?
– Да, добазарились.
– А тачки свои нашли?
– Нашли. Вернули их пару дней назад.
– Где были?
У братвы, где ж еще.
Макс вдруг почуял фальш в словах Сержанта, но отнес это к своему воспаленному воображению. Зачем ему врать?
– Твоя девушка? – Сержант покосился на Светку.
– Да. Но ее нет.
– То есть?
– Нет ее. И ты о ней не знаешь.
– Понял. Тебе-то помощь нужна какая?
– Наверное, нет. Сам как-нибудь.
– Ты поосторожней, хлопец. На тебя сезон открыли.
– Кто?
– «Пятаки».
– Прямо на меня?
– Кто ты – они не знают. Но ищут. Город маленький. Есть шанс, что найдут. Да и шумишь ты здорово. Того и гляди, «болты» два и два сложат. И тогда ты в вилку попадешь. За тебя уже приз дают.
– Большой?
– Пять штук баксов. Для молодняка это деньги. Можно машину купить. Их и бойся. Да и не за голову дают, а за информацию. Всего то и надо – настучать.
– Некому. Ты же не скажешь?
Сержант хохотнул, как от удачной шутки.
– А ты откуда все это привез?
– С людьми общаюсь. По долгу службы. Ну, бывай, хлопец. Поостерегись. Не помешает. А лучше сдерни куда-нибудь на пару месяцев. На море слетай. – Сержант похлопал Макса по коленке, и поднялся.
– Кто Мишу взорвал? – вдруг резко спросил Макс.
Сержант остановился:
– Первый ответ напрашивается – «болты». Без Креста теперь много таких взрывов будет. Но логичней было бы, если бы они его взяли и выбили бы твое имя. Значит, возможен и второй ответ. Но я его не знаю. Попробуй с Гордеем потолковать. Вряд ли он что знает, но если хочешь найти – надо искать. Тебя ищут по тому же принципу.
– Кто это? – спросила Светка, глядя вслед удаляющейся фигуре.
– Так. Коллега по работе.
Сержант ушел, оставив беспокойство и кучу вопросов. Он говорил так, как будто это он, а не Кирилл, Грек и Касым, был с ним все это время. И этот взгляд на прощанье, как будто он хотел еще что-то сказать, что-то важное, но не сказал. Почему?
Вопросы, вопросы…
Макс вдруг почувствовал себя на этой скамеечке неуютно и беззащитно. Как заяц в поле, как мишень. «Боязнь открытого пространства», – буркнул про себя Макс, пытаясь вспомнить мудреное слово, обозначающее эту болезнь по научному.
Он усмехнулся своим страхам, но через минуту произнес:
– Свет, пойдем домой.
Там-там-там-там.
Четкий ритм «Дайр Стрэйтс» не пропадал среди чистых гитарных аккордов, заставляя пальцы постукивать по кожаной оплетке руля. Часто мотаясь на «частниках» Макс давно заметил, что в машинах, в основном, звучит, почему-то, одна попса и эстрадная пошлятина. «Фристайл», эмигрантские звезды, какая-то муть про желтые тюльпаны и прочая мутота, зачастую пятилетней давности. Поехали, что ли, водилы на этих бесполых и безголосых? Или только те, кто извозом занимается? Макс предпочитал иные мелодии.
Настроение было препоганейшим. Не спасала ни музыка, ни дорога. Макс остановил машину, прижавшись к обочине, и оперся подбородком о руль, рассеяно глядя на поток транспорта.
«Автопарк» города менялся прямо на глазах. Сезонные колебания автомоды братвы сделали «джиповый» качок и «асфальтовое» девяточное единообразие бандитского автотранспорта все больше «размачивали» Чероки, Террано, Фронтеры и Раннеры. Настоящие внедорожники типа Дискавери, Дефендера и Ниссан Патрол появлялись редко, что говорило о чистой воды пижонстве новоявленных «джипперов». Им нужен был комфорт, блеск, кожа и квадросистемы, а вовсе не проходимость. Поэтому же и среди дополнительных примочек лебедки встречались гораздо реже, чем начерно тонированные стекла. Через них, пожалуй, и изнутри ничего не видно.
Макс хотел сплюнуть, но вовремя сообразил, что стекло поднято. Он вспомнил, как Кирилл однажды об этом забыл, и не смог удержать улыбки. Впрочем, она быстро сползла с лица.
Сегодня утром Кирилл уехал. Бабка в деревне приболела и просила навестить ее. Кирилл не мог не поехать.
Вечером закатили «отвальную». Кирилл виновато поглядывал на Макса. Как-то так получилось, что за короткое время Макс из гонимого человечка, которому нужна была защита, превратился в лидера их боевого дуэта. Кирилл не возражал. Но сейчас, после временного облегчения, ситуация снова непредсказуемо осложнялась, а он вынужден оставлять друга одного перед лицом этой опасности. Словно угадав мысли напарника, Макс похлопал его по плечу:
– Не загружайся, старик. Я знаю, о чем ты думаешь…Ничего со мной не случится. Все самое страшное уже позади. Я теперь готов ко всему. А если что – парни подстрахуют, – он кивнул в сторону грека и Касыма, которые пели «Постой паровоз» по-татарски.
– Я быстро обернусь. Пару недель – и назад.
– Хорошо, – вздохнул Макс. – Признаюсь – с тобой мне спокойней. Но очень не торопись. А вернешься – у нас с тобой еще будет дельце…
– Ты что-то задумал?
– Не знаю. Но у меня такое чувство, что рано или поздно мне, вернее – нам, придется встретиться с одним человеком.
– С кем?
– Я пока сам еще ничего не знаю. Его зовут Генерал, и он очень глубоко спрятался. Я никогда не слышал этого имени, но, похоже, он – первое лицо в городе, а никакие не Артемы, Рыки и прочие.
– Да ну? – недоверчиво протянул Кирилл.
– Звучит, конечно, не убедительно, но пока ты ездишь, я наведу справки. Это мне Крест сказал, за день до того…
– Будь осторожен. Если это так, то бодаться с ним, все равно, что с паровозом. Лучше меня подожди. Вдвоем сподручней.
…Это было вчера. Сегодня утром Кирилл сел на московский поезд, а через два часа в квартире Макса зазвонил телефон.
– Беги, Макс, – голос Грека был напряжен до неузнаваемости. – Беги! Тебя вычислили.
– Куда? Надо обмозговать.
– Счет на минуты. Ты – цель номер один. Не спрашивай, откуда я знаю. Знаю! Уходи прямо сейчас. Позвонишь мне завтра в «Якорь». Уходи.
Пять минут на сборы – в огромную сумку было свалено оружие, деньги и документы. Остальное потом! Пригибаясь под тяжестью смертоносного багажа, Макс спустился по лестнице и через минуту его «девятка» вылетела на дорогу, повизгивая резиной.
… А еще через пятнадцать минут во двор въехали четыре машины, и из них вывалился десяток молодых парней с внешностью, знакомой каждому россиянину, который бывает на улице или, хотя бы, смотрит телевизор. Двое заняли позицию у подъезда, двое побежали к соседнему, еще двое обежали дом и встали под окнами.
Тем временем, тихо поуркивая мощным движком, подкатил здоровенный черный джип. Мягко чмокнув дверями, из него вышли трое парней постарше, во главе с черноволосым худощавым молодым человеком с тонкими, но чуть смазанными чертами лица.
По его жесту вся команда бросилась вверх по лестнице. Двор словно вымер, ожидая развязки. Бандиты ничуть не скрывались, действуя открыто и нагло.
Дверь в квартиру была выбита ударом ноги, и вся орава, размахивая стволами, ворвалась в комнату. Черноволосый вошел последним, не вынимая рук из карманов. Холодным взглядом он окинул беспорядок, царивший в пустой квартире, прошел на кухню, потрогал чашку с еще горячим чаем и поджал губы.
– Его предупредили.
– Ага, – с готовностью поддержал его один из «коллег». – Что будем делать?
– Поищем, – черноволосый кивнул вверх и другой «братан» кинулся проверять крышу. – Вы двое, – он показал на пару юнцов, – останетесь здесь. Жука я поставлю внизу. Посидите до утра, потом вас сменят. Замок починить. Свет не зажигать, телек не включать. Запорете дело – сам горло вырву. Если этот козел вас раньше не прикончит.
– Ты бы, Себастьян, лучше своими командовал. А мы и сами… – начал было борзоватым тоном говорить один из определенных в засаду «пятаков», но осекся, словно подавившись словами, когда Себастьян повернулся к нему и посмотрел в глаза немигающим змеиным взглядом.
Не произнеся больше ни слова, Себастьян вышел, оставив за спиной гробовую тишину. За ним вышли остальные. Тот, что пытался возразить – высокий стриженый парень с выпяченными влажными губами – нервно усмехнулся и потер затылок.
– Вот сука! Что он о себе думает? Петух лагерный!
– Смотри, как бы он тебе твой базар не предъявил, – опасливо отозвался второй.
– Больно крутой. Такие долго не живут.
… Макс посидел минут пятнадцать, собираясь с мыслями. Посматривая по сторонам, он вышел из машины, и подошел к таксофону. Сердце билось учащенно, в каждом прохожем чудился враг. Как тогда, два месяца назад, он снова был дичью. Но как все изменилось! Тогда свора псов гналась за перепуганным зайцем, который шарахался от каждой тени. Теперь же охотники шли по следу тигра, только и ждущего, чтобы кто-нибудь из преследователей зарвался, засветился – и нанести молниеносный смертельный удар. Теперь Макс был опасным, жестоким противником. Он сам был хищником, и только расклад сил заставлял его уходить, а не рвануться в бой, разрывая врагов на части, упиваясь их кровью, их страхом. Охота на тигра – опасная забава! Его враги должны помнить об этом каждую секунду. Забывшемуся – смерть!
– Джон! Мне нужна твоя помощь.
– Опять?!
– Да. Мне нужно какое-то время пожить в другом месте.
– Твоя хата тебя уже не устраивает?
– Да, не устраивает.
– Перебирайся ко мне. Или тебе место для встреч нужно?
– Ты меня не понял. Мне нужна не хата, а убежище, логово.
– Что, вляпался? – видимо, что-то в голосе Макса заставило Джона оставить свой обычный игривый тон.
– Не спрашивай.
– Все так серьезно?
– Серьезней некуда. Тебе, на время, лучше вообще мое имя забыть.
– Понял, не дурак. Через полчаса у «Детского мира». Я твою тачку знаю.
– О’кей.
Уже садясь за руль, Макс недоуменно пожал плечами. Откуда Джон знает его машину? Он явно недооценивал своего друга…
– Моя дача тебя устроит? – Джон сразу взял быка за рога.
– Твоя дача?
– Ага. Старый дачный поселок. Фактически, в черте города. После смерти отца я там редко бываю – не земледелец я. Да ты не переживай! – воскликнул он, видя сомнение на лице Макса. – Там все есть – электричество, колодец, электроплитка, кровать, одеяла. Тебе же на время. Машину в гараж можно спрятать – отец для мотоцикла целый ангар отгрохал. До телефона – пять минут пешком. Ягодками полакомишься – там настоящие джунгли малиновые. Лучше, все равно не найдешь.
– Уговорил. Спасибо, старик.
– Да брось ты! Сочтемся – свои люди.
Макс посмотрел на Джона, словно не узнавая. Да, друзья в беде познаются. А он-то считал себя великим знатоком людей! Сколько еще таких открытий его ждет впереди, если даже в старом приятеле он видел только поверхность, не заметив под легкомыслием и инфантильностью – преданность и надежность.
– Спасибо, старик, – повторил Макс. – Мне нужно сделать еще один звонок.
– Привет, Светка, – Макс помолчал. – Я должен уехать на время.
– Надолго? – произнесла Светка безжизненным голосом.
– Неделя-две… Не знаю. Я вернусь. Никому не говори обо мне. Никому.
– Хорошо.
– Ну, пока.
– Макс! – вдруг крикнула она в трубку.
– Что?
– Будь осторожен, – прошептала Светка. – Я… Я люблю тебя.
– Ну, что? Нашли клиента? – Двое мужчин разговаривали в машине, глядя не друг на друга, а в лобовое стекло. Метрах в двадцати за «Мерседесом», в котором происходила беседа, стояли две машины с охраной каждого из собеседников.
– Нет, его, похоже, предупредили.
– Ну-ну. Твои люди зевнули, а теперь причину на стороне ищут.
– Неважно. Мне нужен один из твоих людей. Он недавно в твоей команде.
– Ни хрена ты не получишь.
– Грубишь. Ты знаешь, о ком я говорю. Догадываешься. И знаешь, что отдашь его. Ты часть машины, колесо. А колесо без машины может ехать только под гору. И там падает. Ты замазан. Так где он?
– Его сейчас нет. А зачем он тебе?
– Он потенциально опасен. Пока он не свел воедино разрозненные нити – он мне не мешает. Но если он не вовремя задаст не тем людям ненужные вопросы, а потом даст себе труд подумать – это плохо. Возможность этого мала, но мне не нужен даже минимальный риск.
– Не трогай его, – с горечью произнес второй.
– Он не часть машины. Не думай о нем. Думай о себе, о своем деле, о своей команде. Я ведь тебе доверяю только потому, что если ты рот откроешь, тебя свои же приговорят. А он чист, и, значит, опасен. Где он? Ну же! Я ведь помогаю тебе, отдаю нужных тебе людей, а ты одного человечка жмешь. Куда он уехал? Домой?
– Да, – хрипнул, как кашлянул, второй, и из дипломата превратился в предателя.
Надоело прятаться! Макс просто изнемогал от вынужденного бездействия. Прошла уже почти неделя! Неделя! А ничего не менялось. Он ни на сантиметр не продвинулся в поисках Генерала. «Пятаки» все так же охотятся за «обидчиком» и попытки Грека подействовать на них через Сержанта не возымели результата. Как сказал Грек, они ищут его слишком активно, не по «пятаковски». Такое ощущение, что их кто-то подгоняет. Уж не Генерал ли?
Макс начал дичать на этой даче. Он каждое утро обливался колодезной водой, до изнеможения лупил по мешку с песком, метал нож, но общее состояние потихоньку ухудшалось. Вставая утром с грязного дивана и рассматривая в зеркале свою помятую одежду и недельную щетину, Макс говорил себе: «Все! Сегодня ухожу», но оставался. Грек уже несколько раз обещал убить Макса самолично, не утруждая «пятаков», если он посмеет высунуться.
Оставалось только «качать мозги», чем Макс и занимался вечерами, лежа на диване. Мозги, естественно, были заняты одним – Генералом. Кто он, где, как он достиг такого положения? Вопросы… Макс уже много раз жалел, что у него нет ума Ниро Вульфа, распутывавшего любое дело не выходя из кабинета. Для того, чтобы хоть что-то узнать, Максу необходимо было работать не только головой, но и ногами, чего он был, в настоящий момент, лишен.
Макс пытался, по примеру Юрия Николаевича, строить логические цепочки. Генерал имеет огромное влияние на бандитов, оставаясь в тени. Фактически, его знают только лидеры группировок. То есть, он их координирует. Что для этого нужно? Мощные мозги, много денег, или большой, проверенный штат «работников». Здесь Макс упирался в стену незнания. С равным успехом на роль Генерала мог претендовать банкир, милицейский чиновник или университетский профессор. У одного деньги, у другого – штат, у третьего – мозги. Одно ясно – Генерал не из уголовников. Не вор в законе, не авторитет новой формации. Эти все наперечет, засвеченные. Да и методы не те. Тоньше, точнее, беспощадней и коварней. Генерал бил только в «десятку». Ни промахов, ни осечек, ни «контрольных выстрелов». Сразу и наповал. Да, Кирилл прав, с ним нужно быть аккуратней.
Генерал постоянно торчал у Макса в голове, как гвоздь в скамейке, о который постоянно рвешь штаны. Это напоминало дзеновское упражнение коан – неразрешимый логически вопрос, который всегда находится перед мысленным взором, доводя мозги до такого состояния, когда они готовы лопнуть, и тогда малейшего толчка бывает достаточно, чтобы наступило просветление – сатори. Макс его пока не дождался.
А тут еще Кирилл что-то мутит. Вчера, во время разговора с Греком, тот сказал, что звонил Кире. Он узнал что-то важное, что нужно Максу, но, во-первых, пока не на все сто уверен в этом и хочет перепроверить. А, во-вторых, если Макс это узнает, то сразу полезет в пекло и все попортит, поэтому он расскажет все, когда вернется. Кирилл, по словам Грека, был очень взволнован, но отказался объяснять, в чем дело. Это, говорит, слишком опасно доверять телефону. Что он там раскопал?
Вот еще, блин, загадка! Когда Киря приедет, надо ему уши оборвать, чтобы не травил любопытство. Чего такого важного он мог узнать в своей ярославской деревне? В своем Генера… Генеральском!
Макс, от неожиданности, выронил сигарету. На миг екнуло сердечко. Вот это совпаденьице! Макс покачал головой и поднял еще дымившийся окурок. Да нет, ерунда. Но какое совпадение! Бывает же! Макс отбросил эту мысль в сторону, чтобы не мешала думать. …И прошел мимо своего сатори.
Какая же, все таки, классная штука – тушеный в вине кролик! Светка смеялась, говорила, что после трех недель на полюсе даже рыбные консервы будут деликатесом. Она явно намекала на бороду, что уже начала оформляться на физиономии Макса.
Он сбежал. Грек не узнает, если на пару часов заскочить к Светке. Нельзя же ее на три недели бросать, подумает еще, что Макс насовсем ушел. Доказывай потом.
Им было хорошо вдвоем. Никаких забот, ничего плохого и даже просто не хорошего не могло происходить в мире, когда на тебя смотрят ее влажные блестящие глаза и трепетные губы совсем рядом, у твоего лица, а если протянуть руку, то ощутишь такое! Все, что касалось их двоих, куда-то отступило, в туман, в ночь… Словно Миша не борется сейчас со смертью, которая вцепилась в него хваткой бультерьера. Словно не пропал уже третью неделю не дающий о себе знать Кирилл. Словно не бродят где-то выродки, ждущие крови Макса и не кружит под городом грязной помоечной вороной невидимая тень Генерала.
Макс ни о чем не думал, по самую макушку погрузившись в это благостное тихое теплое спокойствие, которое он ощущал рядом со Светкой. И вдруг…
Вдруг эта звенящая радость лопнула, как лампочка, на которую попала холодная вода. Макс вздрогнул.
– Извини, что ты сказала? Я прослушал.
– Я говорю, отец вчера заезжал.
– Нет, еще что-то.
– А! Сердит он вчера был. С Юрием Николаевичем они о чем-то поспорили. Он, кажется, заставляет отца новый асфальт перед заводом класть, а у отца даже на зарплату денег не хватает.
– Что за Юрий Николаевич? – Макс постарался придать голосу безразличие, но самообладание его чуть не покинуло. Он весь напрягся, чувствуя, как мгновенно вспотели ладони. Хотя, глупость, конечно. Мало ли на свете людей с таким именем!
– Да управделами мэрии! Не знаешь Старкова, что ли?
– Неужто у Иван Сергеича могут быть какие-то проблемы с этим чиновником?
– Не скажи! Чиновник… – Светка усмехнулась кривовато. – Я когда по телевизору слышу, что у власти демократы, все время его вспоминаю. Он управделами уже лет пятнадцать. Сначала горисполкома, потом мэрии. Только табличку на двери кабинета поменял. Ух, и хитрющий мужик! Вот уж где мафия! Он двух председателей горисполкома и трех мэров пережил, и еще столько же переживет. Ты думаешь, мэр самый главный? Вот уж фигушки! Все через Старкова идет. Он главный. Что надо – подгонит, что не надо – притормозит. Мэр только придумывает, а делает Старков. Он и решает, в итоге.
– Ага. Как говорят в армии, самый главный командир – сержант. Так и здесь. – Поддакнул Макс. – А что он с этого имеет? Взятки?
– Нужны они ему! – отмахнулась Светка. – Ассоциацию «Город будущего» знаешь?
– Как не знать! – даже обиделся Макс. Это был крупный коммерческий конгломерат, под крышей которого работал не один десяток больших и маленьких фирм. Работали они очень солидно, по серьезному, но не броско, не высовываясь, почти без рекламы.
– Так вот, президент ассоциации – тесть Старкова. Ему уже восемьдесят скоро. Как ты думаешь, кто там на самом деле верховодит?
Макс не ответил, рассеянно ковыряясь в тарелке. Божественный вкус кролика как-то поблек. Вот уж чего Макс никак не ожидал, так это того, что главный пинок в сторону цели ему даст Светка.
Мысль заработала, заработала, раскручиваясь тугой спиралью. Информация, оброненная совершенно случайно, упала на место, как хитрая загогулина из «Тетриса», воткнувшаяся в нужную дырочку, заполняет свободное пространство, мгновенно убирая лишние клетки и упрощая картину до понятности.
Конечно, оставалось еще много белых пятен, но стал виден путь, по которому надо идти, чтобы найти искомое.
Макс больше не мог терпеть и засобирался, не замечая вытянувшегося Светкиного лица. Она не понимала, чем вызвана эта неожиданная спешка, но не стала упрекать своего мужчину. У них, мужчин, часто возникают какие-то срочные дела, которые женщинам не понять. Немного обидно, но он все равно к ней вернется, так зачем же дуться?
Макс выскочил из подъезда, нашел свою машину, оставленную в одном из соседних дворов. Приезжая к Светке, он никогда не оставлял машину два раза в одном месте, часто паркуясь весьма далеко от ее дома.
«Девятка» понеслась по городу по направлению к центральной площади. Макса охватил мандраж охотника, он совсем забыл осторожность.
Вот и здание мэрии. Десять мраморных ступеней, тяжелая дубовая дверь, традиционный милиционер на входе. Перепрыгивая через ступеньки Макс взлетел на третий этаж, где был кабинет управделами.
– Могу я с Генералом поговорить? – уверенным тоном спросил Макс у молоденькой симпатичной секретарши, не забывая очаровательно улыбаться.
– Сходите в МВД. Это через дорогу. Там есть один, – с такой же обольстительной улыбкой ответила она.
– А с Юрием Николаевичем как бы повидаться? – не смутился Макс.
– Не знаю. Вряд ли он вас примет прямо так, без договоренности, – секретарша все-таки поддалась мужским чарам и, мило зардевшись, благосклонно добавила. – Да и нет его сейчас. Может, только к вечеру появится.
– А где он? – не унимался Макс.
– В ассоциации, – пожала плечами девушка. – Где же еще?
К офису «Города будущего» Макс подъехал медленно. Поостыв и взяв себя в руки, Макс был уже рад, что управделами не оказалось на месте. Что бы он ему сказал? Генерал, сдавайся?!
Ассоциация располагалась в большом сером здании бывшего закрытого проектного института. Впрочем, институт и сейчас там находился, но занимал, дай Бог, пятую часть того, что принадлежало ему раньше. Поначалу кабинеты просто сдавались коммерсантам. Всем подряд, лишь бы платили. Но Старковские фирмы вытеснили «чужих» бизнесменов и сейчас почти все здание принадлежало «Городу будущего».
Макс остановился на противоположной стороне улицы и задумался. Он дышал глубоко и медленно, унимая возбуждение.
Вооруженная охрана в дверях. Посередине здания – лестница, разделяющая его пополам. Вот вам изолированных крыла по пятьдесят метров. Закрытый институт – там, наверняка, есть и подземный гараж, и внутренний дворик с боксами. А вот и глухая серая стена с воротами. Макс посмотрел направо. Да, одноэтажные постройки частного сектора. Потому тогда он и не увидел со двора знакомых ориентиров – их просто не видно через забор. Улочка второстепенная, очень тихая, вот и нет машин. Оттого и проехавшая за забором «Волга» отложилась в сознании.
Медленно, тяжело Макс поднял взгляд на четвертый этаж этой серой советской глыбы и посмотрел на окна. Он знал, что увидит, но сердце, все равно, дало сбой, когда глаза остановились на темных малиновых занавесях, затянувших наглухо окна одного из кабинетов.
Макс усмехнулся одними уголками губ.
«Ну, вот и все. Секретов больше нет. Теперь лоб в лоб».
Ум Ниро Вульфа не понадобился. Теперь достаточно и простого среднего ума, чтобы привести все к общему знаменателю и понять, кто есть ху. Тайны Генерала больше нет. Остались лишь небольшие секретики, не стоящие того, чтобы над ними ломать голову.
Макс включил скорость и не спеша поехал вперед.
Все решилось просто. Все решилось слишком просто. Фактически, даром. Или с отсрочкой платежа.
– Извините, Юрий Николаевич, можно вас отвлечь на минуту? – здоровенный парень робко заглядывал в дверь полутемного кабинета.
– Ну, что там еще? – голос был тих и спокоен, но смельчак, нарушивший покой хозяина, содрогнулся.
– Тот пацан, которому я машину оформлял… Я сейчас внизу был, на вахте ключи сдавал…
– Ты можешь покороче? – Юрий Николаевич поморщился при слове «пацан». Никак не отучить эту шпану от дворовых словечек!
Парень сглотнул комок:
– Он сейчас сюда приезжал. Постоял напротив и уехал. Наверное, это неважно, но я подумал…
– Спасибо, Саша. Это ерунда, но ты хорошо служишь. Молодец, ступай.
Саша выскочил в коридор и перевел дух. Он заработал очко.
Юрий Николаевич подошел к окну и отодвинул штору, словно хотел увидеть того, кто уехал пять минут назад. Дневной свет, проникший в кабинет, осветил невысокого седого человека с птичьими чертами лица в тонких очках в золотой оправе.
Он постоял несколько минут, вглядываясь в суету города. Постепенно глаза его сужались, как будто на них давило солнце.
Все, пора заканчивать эксперимент. Работник не оправдал возлагаемых на него надежд. Более того, он стал опасен. С дураками работать плохо, но с умными в сто раз хуже. Он заигрался и не заметил, как пешка в его руках поменяла цвет. Хватит экспериментов, по старинке работать тошно, но надежней. А за этого журналиста пора браться всерьез…