Гудмэн Джо. Сладостный огонь

   — Но это бессмыслица, Натан.
   — Не такая уж бессмыслица, если учесть, что я практически ничего не смыслю в бухгалтерском учете. Эту часть управления ранчо Ирландец никому не доверял. Я знаю здесь все, что касается поголовья скота и земельных угодий. Умею выбраковывать скот, стричь овец, но ни за что не сумел бы сделать то, чем занималась целую неделю ты. Когда-нибудь мне придется нанять человека, который будет заниматься бухучетом.
   — Я могла бы научить тебя, — сказала она, подумав при этом: «Или могла бы остаться».
   «Ты могла бы остаться», — подумал Натан и произнес:
   — Мне нравится эта мысль: научиться всему настолько, чтобы не позволить делать из себя дурака.
   — Не думаю, что это возможно.
   Хантера позабавило, как быстро она заняла оборонительную позицию. Он улыбнулся, с удовольствием наблюдая, как ее потеплевший взгляд задержался на появившихся у него на щеках ямочках.
   — Мне кажется, что именно этим занимается Бриг. Я не удивлюсь, если он окажется где-нибудь поблизости.
   — Ты имеешь в виду в Баллабурне? Но этого не может быть. Мы бы об этом узнали.
   Натан покачал головой, злясь на себя за то, что заговорил об этом.
   — Думаю, что об этом никто больше не подозревает. Овчары недавно сообщили об уроне, причиненном стаду — то ли дикими собаками, то ли беглыми каторжниками. Стадо овец загнали на гребень холма, и овцы сбросились со скалистого обрыва в ущелье. Может, за ними гнались дикие собаки. А может, это дело рук Брига. Мне завтра надо поехать на Львиную гриву и посмотреть, не заявил ли Бригем на этот участок свои права. Может быть, он решил обосноваться там.
   — Не надо, — торопливо сказала Лидия. При мысли о том, что Натан отправится искать Брига, у нее пропал аппетит. — Почему бы тебе не послать туда кого-нибудь? Джека, например?
   — Это можно, но я… В чем дело, Лидия? Уж не думаешь ли ты, что Бриг хочет выманить меня, чтобы заявиться сюда?
   — Но это возможно, не так ли? — спросила она, хотя до сих пор эта мысль не приходила ей в голову.
   «Конечно, — подумал Хантер. — Бриг способен на все». Натана тревожило, что он не понимает, что делает Мур. Если нападение на хозяйство Баллабурна было его рук делом, то какова цель? А если он не виноват, то где находится? Почему не возвращается домой?
   — Если это тебя беспокоит, то я не поеду. Пошлю Джека или Пули.
   — Спасибо. Так мне будет спокойнее.
   — По правде говоря, Лидия, я не думаю, чтобы Бриг устроил какую-нибудь каверзу здесь, в доме. Едва ли он захочет сбросить маску перед Ирландцем.
   — Может быть, Ирландец уже его раскусил. Он редко упоминает о Бригеме. Если бы ему показалось странным то, что Бригем не явился в Баллабурн, он бы об этом сказал. Знаешь, иногда мне кажется, что мы переоцениваем привязанность Ирландца к Муру. Возможно, что на самом деле он верит, что Бриг способен совершить все, о чем я ему рассказала.
   — В таком случае почему он не ликвидировал второе завещание? Не думаешь ли ты, что Ирландец действительно хочет, чтобы Баллабурн достался Бригу?
   — Нет! Только не это!
   — Тогда что?
   Лидия пристально смотрела на свои руки, сложенные на коленях. Она непроизвольно потерла то место, где некогда находилось обручальное кольцо. Маркус не вернул его ей, сказав, что это надо заработать.
   — Если Ирландец признает, что пари выиграно, то мне будет незачем здесь оставаться. Ты получишь право на владение Баллабурном, а я смогу выбрать место проживания. Знаю, что Ирландцу не понравилось, что я уехала в Сидней. Но обстоятельства сложились так, и я вернулась.
   — У него нет повода думать, что ты намерена покинуть меня, — сказал Натан. — За последние восемь дней ты безупречно играла роль любящей жены.
   — Возможно, мы переоцениваем свои актерские способности. Может быть, Ирландец давным-давно разгадал нашу загадку.
   Натан задумался, добавил себе чаю и погрел о горячую чашку руки.
   — Надо об этом подумать, — сказал наконец он. — Отправляйся спать.
   — Хорошо — Стараясь не смотреть на Натана, Лидия встала, оправила юбку и стала подниматься вверх по лестнице.
   — Руки вверх!
   Почтово-пассажирский дилижанс «Кобб и К°» уже замедлял ход, когда раздалась команда остановиться. Три всадника преградили дилижансу путь, и кучер, на мгновение оглянувшись через плечо, заметил четвертого, который приближался сзади. Он бросил вожжи и, подчиняясь приказанию, поднял руки. Человек с дробовиком в руках опустил оружие.
   Разбойников, физиономии которых заросли волосами, было четверо, что навело пассажиров на мысль о том, что на них напала печально знаменитая банда Келли. Совершив налет на какой-нибудь городишко, они грабили и громили все кругом, напивались до чертиков и плясали ночь напролет. А еще они убивали. Но как бы ни восхищалась некоторая часть населения их удалью, никому не хотелось оказаться у них на мушке.
   Пассажиры дилижанса, заискивая перед разбойниками, послушно отдали им все, что те потребовали. Им торопливо передали сейф, в котором везли почту и деньги. Несколько минут спустя людей снова загнали в дилижанс, раздался выстрел, и лошади пустились вскачь.
   Как только дилижанс скрылся из виду, Бриг вскрыл замок сейфа.
   — Когда я найду то, что мне нужно, вы возьмете остальное, — сказал он, роясь в содержимом металлического ящика.
   — Все оказалось просто, как ты и говорил, приятель, — сказал один из бандитов. — Мы вели себя лихо, совсем как Нед Келли. Видели, как они перепугались?
   Бриг, лицо которого скрывала густая борода, насмешливо фыркнул.
   — Не обольщайтесь. Они всего лишь подумали, что вы банда Келли. Почему, по-вашему, я взял в помощники только троих из вас? Потому что их тоже четверо. А ты, Зак, с черной бородой и усами, как две капли воды похож на Неда Келли. — Грабители замолчали, обдумывая слова Мура. — Наконец-то! — Мур достал из сейфа конверт. — Я нашел что хотел. Остальное ваше. Думаю, не надо напоминать, чтобы вы не болтали о том, что случилось. Это может дойти до Келли, а тот разозлится, ведь у него в кармане не прибавилось после нашего подвига. Прощайте, джентльмены. — С этими словами Бриг вскочил на коня и, свернув с дороги в заросли, скрылся за гребнем холма.
   Пока меняли лошадей, пассажиры дилижанса возбужденно рассказывали в просторной кухне Баллабурна о том, как лицом к лицу столкнулись с бандой Келли. Лидия, помогавшая Тесс и Молли обносить гостей прохладительными напитками, жадно слушала их рассказы. Из коридора подкатил в инвалидном кресле Ирландец, в дверь черного хода вошел Натан. Ли-дия подошла к мужу.
   — Он рассказал тебе, что произошло? — шепотом спросила она.
   Натан кивнул и шепотом сказал Лидии:
   — Выйдем на минутку.
   Они вышли из дома. День был пасмурный и ветреный, и Лидия придерживала руками юбки, чтобы их не раздувало ветром. Натан предложил ей свой пиджак, но она отказалась.
   — Ты вызвал меня на минутку. О чем пойдет речь?
   — Это не территория Келли, Лидия. Нед орудует к югу отсюда. Пусть пассажиры, если им нравится, думают, что дилижанс остановила банда Келли, но я этому не верю.
   — К чему ты клонишь, Натан?
   — Я хочу сказать, что с тех пор, как я знаю Брига, он всегда мечтал поиграть в разбойников. У каждого из нас будет по пистолету и по коню, — говорил мне он.
   — Бриг? Думаешь, одним из грабителей был Бриг? Что за вздор!
   Она, конечно, права. Полной уверенности у него не было, и он даже пожалел, что поделился с ней подозрениями. Лидия никогда не поймет характер Бригема, как понимал его он. Она не может знать, как ведет себя Бригем, когда его загоняют в угол, и на какую безрассудную жестокость он способен в критической ситуации. Натан чувствовал, что у него нет выбора: он должен встретиться с приятелем и урегулировать свои отношения. Только так он сможет защитить Лидию.
   — Ты права, — сказал он. — Возвращайся в дом. Потом расскажешь мне, о чем они там болтают.
   Лидия вошла в кухню и остановилась возле слушателей, окруживших рассказчика.
   — Сожалею, что пропало ваше письмо, миссис Хантер, — сказал кучер. — Может, оно потом найдется. Едва ли парней Келли могло заинтересовать что-нибудь, кроме денег.
   — Письмо? — переспросила Лидия. — В дилижансе среди почтовых отправлений было письмо для меня?
   Кучер кивнул.
   — Я сказал об этом мистеру Хантеру. Я случайно увидел письмо, адресованное вам, когда загружал почту в Сиднее. Оно, возможно, еще найдется. Неду нужны только деньги. Зачем ему брать то, чем он не сможет воспользоваться?
   — Вы правы, — сказала Лидия и, чуть помедлив, добавила — Вы, случайно, не заметили, откуда письмо? Оно было послано из Сиднея?
   — Нет-нет, мэм. Потому-то я и расстроился, когда мы его потеряли. Я прежде всего обратил внимание на почтовую марку. Письмо прибыло из самого Сан-Франциско…
   К обеду пассажиры уехали, а с их отъездом улеглась и волна возбуждения. Ирландец и Лидия находились в столовой вдвоем. Они не стали дожидаться Натана, потому что Молли, поставив на стол горячее блюдо, приказала немедленно приступать к еде.
   Лидия положила на тарелку Ирландца жаркое из кролика под вишневым соусом, картофель, зеленые бобы с луком.
   — Я заметила, что у тебя за последнее время улучшился аппетит, — сказала она, когда Маркус приступил к еде. — Тебе не помешает немного набрать вес.
   — Пытаешься откормить меня?
   — Не откормить, а подкормить, — поправила она. Окинув взглядом его широкое лицо, Лидия заметила, как он осунулся и побледнел за последнее время. Здоровяк, с которым она познакомилась несколько месяцев назад, таял на глазах. Он, конечно, не падал духом, но частые боли оставили глубокие морщинки возле рта и вокруг глаз.
   Он надул щеки, чтобы рассмешить Лидию, и, когда она рассмеялась, принялся есть.
   — Натан пожалеет, что пропустил обед, — сказал он.
   — Я попрошу Молли оставить что-нибудь для него. Он поест позднее.
   — Думаю, он сегодня не вернется. Я слышал, как Джек говорил Тесс, что Натан поехал на Львиную гриву.
   — Что? — воскликнула Лидия. — Ты, должно быть, ошибся Он вчера говорил мне, что пошлет туда Джека или Пули. Натан сейчас чинит ограду с Биллом и Эдом. Я своими глазами видела.
   — Но он с ними не вернулся. Сейчас Билл и Эд обедают вместе с другими работниками. Ты куда, Лидия? Вернись…
   — Я на минутку. Хочу найти Тесс.
   Но Лидия так и не вернулась в столовую. Узнав от Тесс что Ирландец не ошибся, она отправилась на поиски Джека! Заручившись его обещанием сопровождать ее на Львиную гриву, она принялась собираться в дорогу. Ирландец вновь увидел Лидию, когда она спускалась по главной лестнице. Девушка успела переодеться в юбку-брюки для верховой езды, сменила обувь. Она тащила в руках скатку с постелью и седельную суму в которой лежали смена белья, кое-какие предметы гигиены и револьвер «ремингтон». На ее плечи был наброшен жакет, волосы собраны на затылке и перетянуты черной бархатной лентой. На голове красовалась широкополая шляпа.
   — Куда это ты собралась? — спросил Ирландец, преграждая ей путь. Лидия попыталась проскользнуть мимо, но не тут-то было. — Думаю, я имею право знать, куда ты направляешься?
   — На Львиную гриву. Я должна найти Натана.
   — Черта с два ты поедешь!
   — Черта с два ты остановишь меня! — рявкнула она в ответ. — Джек согласился показать мне дорогу. Не такая я дурочка, чтобы ехать ночью одной.
   — Я прикажу ему остаться.
   — В таком случае я поеду одна, Ирландец. Я хочу быть с Натаном.
   Маркус, вцепившись толстыми пальцами в подлокотники инвалидного кресла, прикинул, насколько реальна угроза Лидии, и наконец освободил ей путь.
   — Ладно, — проворчал он. — Поезжай. Прихвати с собой еще и Пули.
   Лидия с облегчением вздохнула. Сойдя с последней ступеньки, она наклонилась к отцу и сделала то, чего никогда прежде не делала: поцеловала его.
   — Спасибо, Ирландец, — прошептала она. — Я все объясню, когда вернусь.
   Когда Маркус опомнился, в коридоре уже никого не было.
   — Ей-богу, ты его действительно любишь! — пробормотал он.
   Добравшись до своего кабинета, он открыл сейф, вынул два завещания и порвал одно из них, надеясь, что не натворил беды, слишком долго откладывая эту процедуру.
   Как Джек и предупреждал, дорога до Львиной гривы была утомительной. Там, где это было возможно, ее сопровождающие ехали по обе стороны от спутницы, но время от времени дорога сужалась настолько, что можно было проехать только поодиночке. Лошади были надежные, но и они начинали беспокоиться и упрямиться на скользких каменистых осыпях. Джек ехал впереди с фонарем в руке. К ночи стало холодно. У Лидии зуб на зуб не попадал. На лесистых участках дороги кроны эвкалиптов были так густы, что не было видно ни звезд, ни луны, а землю устилала затвердевшая кора, которую деревья сбросили прошлой весной. Она хрустела под лошадиными копытами. Иногда в зарослях с шумом ломались ветки: это удирал кенгуру, испуганный приближением людей.
   Путешественники ехали уже несколько часов, и Лидия стоически переносила молчаливое неодобрение своих спутников. Она не пыталась объяснить им цель поездки. История с передачей в наследство Баллабурна была делом частным, и овчаров она не касалась.
   Джек осадил своего коня и указал на огонек, мерцающий вдали.
   — Возможно, это Нат, миссис Хантер.
   — Возможно?
   Он пожал плечами:
   — Кто знает? Я знаю лишь, что это Львиная грива. Сейчас не видно, но при дневном свете вы увидите холм из золотистого песчаника, напоминающий по форме гриву льва. Может быть, там ваш супруг, а возможно — бродяги. Теперь мы будем продвигаться как можно тише. Незачем обнаруживать себя, пока мы не узнаем, кто там. — Он задул фонарь, и путешественников окутала тьма.
   Они еще час добирались до места стоянки, а когда прибыли, там не было ни души. От костра, огонек которого они видели, осталось лишь несколько угольков да кучка пепла.
   — Мы остановимся на ночлег здесь, — сказал Пули. — Площадка очищена от кустарника, есть хворост, чтобы развести костер. Нет смысла ехать дальше. Подождем до утра, потом начнем его искать.
   На склоне холма было множество валунов, и Пули, который отправился собирать хворост, скрылся за ними. Он вернулся через несколько минут — не один.
   С ним был Натан.
   — Я хотел бы получить объяснения, — решительным тоном заявил он. Он не смотрел ни на Пули, ни на Джека. Серебристо-серые глаза в упор уставились на Лидию.
   Она взяла себя в руки и попыталась говорить так, как будто ничего не произошло.
   — Разумеется, я все объясню, но предпочла бы поговорить с тобой с глазу на глаз.
   Натан перевел взгляд с Джека на Пули.
   — Поезжайте, — сказал он. — Можете остановиться на ночлег у подножия. Так вы будете достаточно далеко отсюда и не сможете помешать мне, когда я буду учить свою жену уму-разуму. — Мужчины рассмеялись, но Натану, судя по всему, было не до шуток. Лидия нервно хихикнула, не зная, как реагировать на слова мужа. — Мы встретимся с вами завтра утром и все вместе поедем назад в Баллабурн. Джек, Пули, спасибо большое. Думаю, что она приехала бы и без вас. Но все-таки лучше, что она была с вами.
   — Ты прав, Натан, — сказал Джек. Взяв коня за уздечку, он повел его по тропинке, но вдруг неожиданно повернулся и спросил: — За какое время до нашего появления ты услышал, что мы приближаемся?
   — За тридцать минут, когда вы начали подниматься на холм. Камни осыпаются под копытами, так что бесшумно подняться на холм невозможно. Поэтому я и выбрал для стоянки это место.
   Джек, восхищенно улыбнувшись, покачал головой:
   — Ты никогда ничего не упускаешь.
   — Это точно, — добавил, ухмыляясь, Пули. Бросив собранный хворост на тлеющие угли, он вслед за своим приятелем стал спускаться по каменистому склону.
   Шум, который они подняли, дал возможность Натану говорить, не опасаясь, что разговор подслушают.
   — А теперь скажи мне, Лидия, что ты здесь делаешь, потому что я и впрямь подумываю о том, чтобы отшлепать тебя.
   Лидия наклонилась к костру и начала раздувать огонь.
   — Ты бросил меня в Баллабурне, а ведь я приехала туда, чтобы ты меня защищал. Мне не понравилось быть там одной!
   — Я оставил тебя в Баллабурне, потому что там ты в большей безопасности! Всегда безопаснее находиться в доме, чем в дикой отдаленной местности! Как ты посмела рисковать своей жизнью и жизнью двоих работников?
   — А как насчет твоей жизни? — спокойно спросила она. — Сегодня днем ты говорил мне, что дилижанс, возможно, ограбил Бриг. А потом ты исчез. Думаешь, я не понимаю, что ты затеял, Натан? Если хочешь встретиться с Бригом, то подожди, пока он сам к тебе явится. Пусть он придет в дом, где каждый человек защищен. Не встречайся с ним здесь, в глуши, где… где… — Она махнула рукой, не найдя подходящих слов.
   — Где я в большей безопасности, чем в доме, — закончил за нее Натан. — Этот холм имеет естественную защиту. Ты не смогла подняться сюда бесшумно, и Бриг не сможет. Валуны, которые ты видишь вокруг нас, создают надежное укрытие. Это самая высокая точка в этих местах. Огонь костра ты увидела, наверное, за двадцать миль отсюда. И Бриг его увидит. Не найдя его здесь, я специально развел костер. Я хочу, чтобы он пришел ко мне. Пора нам с ним поговорить о Баллабурне.
   — Поговорить? — не веря своим ушам переспросила она. — За этим ты и приехал сюда? Возможно, Брига здесь вообще нет, — сказала она.
   — Ты права. Теперь, когда сюда явилась ты, я молю Бога, чтобы его здесь не было. Надеюсь, он не имеет никакого отношения к ограблению дилижанса. Завтра утром мы возвратимся домой, и ты там останешься.
   — Но если ты уедешь…
   — Ты останешься там. — Она ничего не сказала, но, как ему показалось, едва заметно кивнула. — Ну ладно. Надо немного поспать. Доставай свою скатку и все остальное, что тебе хватило ума взять с собой. Я принесу свои вещи. — Он ненадолго скрылся за валуном, вынес откуда-то скатку с постелью и Разложил ее на земле.
   Лидия устроилась в нескольких шагах от Натана. Увидев это, он покачал головой.
   — Ты замерзнешь. Лучше придвинься поближе. Воспользуйся теплом моего тела.
   — Ты собирался ночевать здесь один, — сказала она. — Я тоже как-нибудь справлюсь.
   — Не смеши меня, Лидия. Плащ у меня теплее, чем твой, матрац толще, да и спать на земле мне уже не раз приходилось. Но это все не поможет, потому что ночь предстоит холодная. Если не хочешь воспользоваться моим теплом, то позволь мне погреться возле тебя.
   — Ладно. — Она подтащила к нему свое одеяло. — Вот. Теперь доволен?
   — Как это любезно с твоей стороны, — не уступая ей в сарказме, ответил Хантер.
   Чтобы не распространился огонь, Натан обложил камешками костер, проверил, все ли в порядке с лошадьми, потом подошел к расстеленным одеялам. Взглянув на Лидию, натянувшую на себя свое одеяло, он покачал головой.
   — Что еще тебя не устраивает? — устало спросила она.
   — Надо, чтобы мы оба были укрыты одеялами и согревали друг друга под ними. — Он наклонился, дернул за угол одеяло Лидии и выкатил ее оттуда.
   — Натан! Что ты себе позволяешь?
   — Не нервируй меня, Лидия. Я еще не пришел в себя от твоего появления здесь, но уж, поскольку ты явилась, изволь делать как я говорю. Ясно?
   — Вполне.
   — Вот и хорошо. А теперь встань с земли, пока не простудилась. Я устрою постель по-своему. — Он положил два одеяла друг на друга, разгладил их и приказал Лидии лечь. Потом, сняв пиджак, велел ей завернуться сначала в него.
   — У меня есть плащ, Натан. А как же ты…
   — Делай, что тебе говорят, — рассердился он. Она подчинилась. — Вот так-то лучше. Положив под голову седло, Натан улегся рядом с женой, прижавшись к ее напряженной спине. — Чувствую, ты все еще дрожишь.
   Он придвинулся еще ближе, хотя казалось, что ближе уже невозможно. Дрожь Лидии была вызвана не только холодом. Его рука лежала у нее на талии, а на волосах она чувствовала его теплое дыхание. Она старалась лежать как ложно спокойнее, но наконец не выдержала:
   — Натан?
   Он тяжело вздохнул и, теряя терпение, спросил:
   — Ну, в чем дело?
   — Камень впился мне в бедро.
   — Передвинь его.
   Лидия поерзала и прижалась ягодицами к паху Натана. Боже, в каком нетерпеливом напряжении он пребывает!
   — Я имел в виду «передвинь камень», а не «передвинь свой зад», — прошипел Хантер сквозь стиснутые зубы.
   — Извини. — Она снова заерзала и на сей раз услышала, как он застонал и выругался. — Потерпи еще минутку, Натан. — Она вытащила наконец из-под себя камешек, удивляясь, что он такой маленький, хотя казался ей огромным валуном. Лидия отбросила его в сторону, и он покатился по склону.
   — Что это было? — спросил Натан, хватаясь за ружье.
   — Я бросила камешек. Хантер вздохнул с облегчением.
   — Черт возьми! Наверное, все-таки придется отшлепать тебя.
   — Прошу тебя, не сердись.
   — Я сержусь? Едва ли словами можно описать то, что я чувствую.
   — Извини. Я не думала, что ты так расстроишься.
   — Расстроюсь? О чем ты говоришь, Лидия? Я почти две недели спал на полу в нашей спальне, потому что мы оба знаем, что происходит, когда мы оказываемся рядом друг с другом.
   Лидия повернулась к нему лицом:
   — Покажи мне, что происходит.
   Натан шумно втянул воздух сквозь зубы.
   — Не дразни меня.
   — Я не дразню. Но если ты меня сейчас не поцелуешь, то я это сделаю сама. — Ее теплые губы нетерпеливо прижались к его рту. Она обвела языком его верхнюю губу, поцеловала в щеку, подбородок, лоб. Потом, чуть покусывая кожу зубами, прильнула к его шее. Услышав тихий взволнованный стон, Лидия поняла, что делает все так, как надо. Повозившись с пуговицами рубашки, она распахнула ее и, опустив голову, покрыла поцелуями его грудь. Сердце у Натана бешено колотилось, он то и дело задерживал дыхание, замирая в предвкушении прикосновений ее губ или пальцев.
   — Лидия? Ты уверена, что хочешь этого?
   — Да, да и да, — заявила она, подкрепляя каждое слово поцелуем. — Позволь мне любить тебя, Натан.
   Хантер перевернул жену на спину и склонился над ней.
   — Ты замерзнешь, — прошептал он.
   — Так укрой меня своим телом.
   Она помогла ему расстегнуть пуговицы своей блузки и вытащила ее из-под корсажа юбки. Натан поцеловал ее груди сквозь ткань сорочки, и соски сразу же затвердели и натянули ткань. Когда он прикоснулся к ним губами, Лидия прогнула спину.
   Потом она ослабила его ремень и принялась расстегивать пуговицы. Лидия пыталась стянуть с Натана джинсы, а он тем временем путался в ее юбке.
   — Что, черт возьми, на тебе надето? И как это снимается?
   — Это юбка-брюки. Ее нельзя снять через голову или задрать вверх.
   — Никогда не надевай ее больше.
   — Не буду…
   Лидия помогла мужу снять с нее юбку-брюки. Натан оказался между ее распахнутыми бедрами. Ее рука скользнула между их телами и, обнаружив его твердый, напряженный жезл, направила его внутрь своего тела. Мощным уверенным рывком он вошел в нее, потом еще и еще. Лидия чувствовала его горячее дыхание. Он что-то шептал ей на ухо, но она почти не понимала слов. Все, что говорил Натан, все, что он делал, возбуждало ее сверх всякой меры.
   Их губы соединились, как и тела, движимые обоюдным страстным желанием. Тело Натана напряглось, он откинул назад голову, чувствуя едва заметные движения Лидии, направлявшие его к завершающему аккорду. Не в состоянии больше сдерживать себя, он сделал последний мощный рывок и, прошептав ее имя, содрогнулся всем телом.
   Лидия впилась пальцами в его плечи, тело ее выпрямилось. Она вскрикнула и прижалась губами к его рту, чувствуя, как напряжение мало-помалу покидает ее.
   Их дыхание казалось очень громким в тишине ночи. Его тело, теплое и тяжелое, лежало на ней, и Лидии было приятно, если не считать…
   — Натан? Камень впился мне в бедро.
   — Так передвинь его, — рассмеялся он. Лидия сунула руку под одеяло.
   Натан покачал головой и, прикоснувшись кончиком носа к ее носу, сказал:
   — Не камень передвинь, дуреха, а свой зад. Она попыталась сменить позу.
   — Вот так?
   — Именно, — простонал он и, поцеловав Лидию, скатился с нее, опасаясь, что не устоит перед этой соблазнительницей.
   Лидия избавилась от камня, нашла свои панталончики и устроилась на одеялах. Свою юбку-брюки она не обнаружила, но махнула на это рукой. Они завернулись в теплый плащ Натана и лежали рядом, словно две гусеницы в одном коконе. Лидия заметила, что муж чем-то озабочен, и легкомысленная улыбка, блуждавшая на ее губах, постепенно исчезла.
   — Почему ты перестала улыбаться? Я люблю твою улыбку. — Он обвел указательным пальцем ее губы. Она поцеловала его палец.
   — Ты ни о чем не сожалеешь? — спросила она.
   Натан ответил не сразу. Он внимательно взглянул на ее лицо, как будто решая, готова ли она выслушать то, что он хочет сказать.
   — Я сожалею только об одном, — сказал он. — О том, что ни разу, занимаясь с тобой любовью, не сказал, как сильно люблю тебя.
   Лидия тихонько охнула от неожиданности.
   — Я давно люблю тебя, Лидия, — продолжал Хантер. И поскольку он безумно боялся, что она отнесется к его словам пренебрежительно, поспешно добавил: — Хотя это совсем не важно.
   — Только это для меня и важно, — заявила Лидия. — Ты и представить себе не можешь, как отчаянно хотелось мне услышать от тебя эти слова.
   — Пожалуй, я могу представить это. Она не сразу поняла смысл его слов.
   — Но ведь ты же знал, как я отношусь к тебе?