Страница:
Саут посмотрел на свои мешочки с каштанами. Непроданных мешочков осталось всего несколько штук, и он решил, что теперь может оставить свой пост, не вызвав подозрений. Виконт подарил оставшиеся мешочки соседке-цветочнице и двинулся следом за Дубином, причем шел так, как надлежало ходить человеку преклонного возраста — ведь он изображал именно пожилого торговца.
Погоня эта оказалась довольно утомительной, потому что Дубин то и дело нырял в какую-нибудь аллею — будто чувствовал, что за ним следят. В конце концов мальчик остановился перед особняками на Каррик-стрит, и Саут вдруг понял, куда он направлялся — юный гонец шел именно к нему.
Пробравшись в дом черным ходом, виконт тут же распорядился, чтобы мальчика впустили, отвели на кухню и дали ему пирожных, сам же отправился в свою спальню, чтобы приготовиться к встрече визитера. Дарроу, следовавший за хозяином по пятам, помог ему переодеться и стряхнуть пудру с волос. После этого виконт проследовал в свой кабинет и уселся за письменный стол вишневого дерева. Затем Дубина пригласили в кабинет, причем имя мальчика выкрикнули громовым голосом, назвав его при этом «мистер Дубин» Саут окинул гостя взглядом и мысленно улыбнулся, заметив на щеках мальчика следы сахарной пудры и шоколада — было очевидно, что Дубин отдал должное предложенному угощению. Тон Саутертона, когда он обратился к мальчику, выражал нечто среднее между умеренным любопытством и полным равнодушием.
— У вас ко мне дело, молодой джентльмен?
— Мм… да, милорд.
— И в чем оно заключается? Вы можете говорить со мной смело. — Саут поманил мальчика пальцем. — Идите сюда. Мне не хочется из-за вас слишком напрягать свой слух.
Дубин подошел поближе к столу и остановился. Казалось, ему стоило огромного труда не глазеть на окружавшую его роскошь.
— Я из театра, милорд, — сказал мальчик. — Однажды вы дали мне свою визитную карточку, чтобы я передал ее мисс Парр. Может быть, вас ввело в заблуждение то, что ваши слуги назвали меня «мистер Дубин».
Едва удерживаясь от смеха, Саут кивнул:
— Да-да, кажется, припоминаю.
Дубин покраснел и продолжил:
— Это я недавно приносил вам в клуб записку от мисс Парр.
— Весьма внушительная речь, — пробурчал Саут. — Если мне понадобится гонец, я, несомненно, прибегну к вашим услугам. Так какое же у вас ко мне дело?
Дубин переминался с ноги на ногу.
— У меня к вам несколько слов от мисс Парр, милорд.
— Вот как? От мисс Парр? — Саут откинулся на спинку стула. — Неужели слова из ее собственных уст?
— Да, милорд, из ее собственных. Призываю в свидетели Господа Бога… и миссис Гаррети.
— Миссис Гаррети? — Саут невольно поморщился. — Не очень-то надежная свидетельница. Хорошо, так что же просила передать мисс Парр?
— Я должен вам сообщить, милорд, что она желает… встретиться с вами. Если вы не против, то сегодня вечером. После спектакля.
— В театре?
Дубин решительно покачал головой:
— Нет-нет, она, как обычно, возьмет кеб, а вы ее встретите в парке и поедете с ней.
— Понял, — кивнул виконт.
На самом же деле он совершенно ничего не понял и уже начал подозревать, что Индия водит его за нос и ему придется терпеть это издевательство, потому что такова воля полковника Джона Блэквуда.
— Так мы просто… встретимся?
— Да, милорд. Так она сказала. Это ее точные слова.
Саут устремил на мальчика пронзительный взгляд:
— И на нее не давили, когда она их произносила?
Дубин в смущении пробормотал:
— Не понимаю, что вы хотите сказать, милорд.
— Может, кто-нибудь заставил мисс Парр сказать это?
Например, мистер Кент или лорд Маккуэй-Хауэлл.
— Мистер Кент? Нет-нет, мисс Парр была дома, когда дала мне это поручение. Она собиралась на репетицию. Утром я пришел к ней сказать, что ее назначили на более ранний час, и мисс Парр очень спешила, доложу я вам. А миссис Гаррети жаловалась и причитала, что мисс Парр не удается выспаться. Но перед тем как уехать, мисс Парр дала мне это поручение. — Дубин пожал плечами. — И вот я здесь.
— Да, ты здесь. Скажи, ты отправился прямо сюда?
Дубин несколько секунд колебался, прежде чем ответить:
— Я отправился, как только смог.
Саут вспомнил, каким извилистым и запутанным путем Дубин добирался до его дома — вероятно, таковы были инструкции Индии.
— Скажи, а мисс Парр доверяет тебе?
Дубин гордо выпятил грудь:
— Конечно, милорд.
— И часто она дает тебе такие поручения?
— Думаю… каждый раз, когда потребуется. Для такой известной особы, как она, не так-то просто сделать что-нибудь, чтобы не быть замеченной. Она очень дорожит своей частной жизнью. И не хотела, чтобы я привел за собой «тень», если вы понимаете, что я хочу сказать.
— Думаю, что понимаю. — Саут усмехнулся. — Значит, ты не привел за собой «тень»?
— Нет-нет. — Мальчик энергично покачал головой. — Правда, мне показалось, что за мной следует какой-то субъект, но я от него отделался.
Саутертон сделать отчаянное усилие, чтобы не расхохотаться. Неужели мальчишка говорил о нем? Дубин между тем продолжал:
— От него было легко отделаться, милорд. Возможно, этот старик и пытался меня выследить, но он не мог состя заться со мной.
Саут откашлялся — на сей раз удержаться от смеха было еще труднее. Наверное, полковник очень позабавится, когда узнает, что виконт Саутертон всерьез следил за мальчишкой.
— Ты очень предан мисс Парр, не так ли?
— Да, милорд. Но и она добра ко мне.
Виконт мысленно улыбнулся. Было очевидно, что мальчик переживает свою первую безответную любовь. Впрочем, у Индии, наверное, хватило здравого смысла не попирать ногами сердце юного обожателя, а обращаться с Дубином деликатно.
— А как насчет ее покровителя?
— Что, милорд?
Саутертон пристально посмотрел на собеседника и заговорил с ним как с равным.
— Давай-ка не будем лукавить, приятель. До тебя ведь доходили сплетни, разве нет? Мисс Парр принимает знаки внимания от какого-то лорда.
Дубин нахмурился:
— Да, я знаю, о чем болтают. Все шушукаются и говорят, будто она завела любовника. Но это неправда.
Саутертон придерживался того же мнения, поэтому был Склонен поверить мальчику. Однако он все же спросил:
— Но откуда у тебя такая уверенность?
— Потому что я не замечал ничего подобного.
— Неужто никто из них? А Маккуэй-Хауэлл? А Монтроуз?
Дубин энергично покачал головой:
— Я их не знаю, милорд.
— А почему, собственно, ты думаешь, что должен их знать? Ты не можешь быть в курсе всех дел мисс Парр и знать всех, кто ее навещает.
— Я знаю, — упорствовал Дубин.
— А Моррис? А Мапл?
— Слышал эти имена, как и ваше имя, милорд. Но никогда — от мисс Парр. И никогда не носил им записок, как вам и…
— И еще кому? — спросил Саутертон.
Дубин молчал, — вероятно, он взвешивал последствия своей возможной откровенности. Наконец, не выдержав, прошептал:
— Это был мистер Кендалл.
Индия отложила книгу при первом же звуке шагов в коридоре. Пламя в камине дрогнуло и заплясало, когда дверь в ее спальню тихонько отворилась. Маргрейв вошел и тут же заявил:
— Его там не было. Вероятно, ты его предупредила.
Она покачала головой:
— Вы же знаете, что это невозможно.
— Значит, это сделал мальчишка.
— Нет! — выкрикнула Индия, стараясь скрыть свое беспокойство. — Он не мог бы этого сделать, поверьте. А я поступила так, как вы мне сказали. Если же Саутертона не было в парке, то, значит, он мне не доверяет. Оставьте мальчика в покое. Вы меня слышите, милорд?
Он стремительно подошел к Индии и взял ее за подбородок. Она не отвела глаз, и губы ее были плотно сжаты.
— Я тебя слышу, — сказал граф. — А если ты заговоришь чуть громче, то услышат и твои слуги. Берегись, Индия. Я устал от твоих условий.
Несмотря на отрадную весть о том, что с лордом Саутертоном ничего не случилось, Индия почувствовала озноб — так бывало всегда, когда Маргрейв прикасался к ней. Пальцы графа скользнули вниз, и он отпустил ее. Затем, отступив на шаг, взглянул на ее пышные светлые волосы — перед приходом графа она заплела их в косу, но теперь коса распустилась, золотистые пряди падали на плечи.
— Просто преступление, что по нынешней моде приходится носить высокую прическу, — проворчал Маргрейв с усмешкой. — Ну какой мужчина отказался бы от такого зрелища? Ты прекрасна, когда твои волосы распущены и падают на плечи. Ты, должно быть, сводишь всех с ума… одним обещанием такого зрелища.
— Уверена, что вы заблуждаетесь на сей счет.
— Почему ты так говоришь?
— Я окружена праздными льстецами, и ни один из этих мужчин даже не попытался намекнуть на такую возможность.
Маргрейв тихо рассмеялся и, усевшись на подлокотник кресла, проговорил:
— Ты полагаешь, в твоих словах нет намека на оскорбление?
— Я не собиралась оскорблять вас.
— Но я тоже мужчина.
Индия промолчала, и граф продолжал:
— И не праздный льстец. Разве мое наблюдение и то, что я сказал о твоих волосах, ничего не значат?
Индия пожала плечами.
— Прошу меня простить. И могу повторить, что у меня не было умысла оскорбить вас.
— В таком случае не отказывай мне. Распусти волосы. Мне так приятно смотреть на них, это успокаивает.
Она кивнула:
— Да, конечно.
Он взглянул на нее с удивлением.
— Откуда такая внезапная покорность? Должно быть, у тебя более глубокие чувства к Саутертону, чем я мог предположить. Ты так рада, что он невредим?
Она хотела ответить, но он продолжал:
— Скажи мне, Индия, если бы тебе пришлось пожертвовать одним из них — этим ничтожным червем Дубинном или высокомерным виконтом, — кого бы ты предпочла потерять?
Индия молчала. Она вдруг ощутила ту самую тошноту, которую иногда чувствовала перед выходом на сцену. Разница заключалась в том, что сейчас она не имела права на провал.
— Но ведь это несправедливо по отношению ко мне, верно, милорд. Будем надеяться, что до такого не дойдет.
Индия взяла шаль, висевшую на спинке кресла, и прикрыла ею колени. Подняв глаза, она заметила, что Маргрейв пристально смотрит на нее. Но что именно было в его взгляде? Желание? Сожаление? Сознание своей несостоятельности? Возможно, все это вместе… и что-то еще. Да, все это плавилось в ярости, в гневе, не оставлявшем места для других чувств. Она считала Маргрейва совершенно бесчувственным, но, очевидно, ошибалась…
— Знаешь, Индия, я решил положить конец слухам, — проговорил он неожиданно. — Не желаю, чтобы такие, как Маккуэй-Хауэлл или Мапл, грелись в лучах моей славы.
— У лорда Маккуэя-Хауэлла собственная слава.
— Ха! У его жены прекрасные связи. К несчастью, ее амбиции превосходят возможности мужа. Похоже, графиня не сознает, что зарвалась. Что же касается лорда Мапла… Индия, ты ведь знаешь, что, по слухам, его имя связывают с тобой.
— Мне это очень неприятно. — Она пожала плечами. — Милорд, а как случилось, что нигде в свете не упоминается ваше имя?
— Думаю, потому, что я намекнул леди Кэлумет — мол, срочно уезжаю в поместье навестить мать. Всем нравится такая преданность матери, поэтому все забывают о том, что наряду с матерью у человека может быть и любовница. Признаюсь, мне нравится водить сплетников за нос. К тому же когда всплывет мое имя… В общем, речь пойдет о большом выигрыше.
Индия поджала губы, и граф проговорила:
— Вижу, что подобные разговоры удручают тебя, и сожалею об этом.
Индия усмехнулась и спросила:
— И как же вы думаете обнаружить себя? Посетите спектакль? Приветствуете меня открыто, когда я буду на сцене?
Мне следует ожидать подношения в виде какой-нибудь драгоценности?
— Думаю, все вместе. — Граф улыбнулся, и глаза его потемнели. — И еще кое-что…
— Когда же, милорд?
Он снова улыбнулся.
— Индия, я ценю твой искренний отклик на проявленное мной внимание. Но давай будем считать, что сюрприз только придаст всему пикантности.
Она чувствовала, что ее тошнит от одной мысли о таком сюрпризе, и знала, что Маргрейв прекрасно понимал это.
— Как хотите, милорд.
— Да, верно. — Он усмехнулся. — Как я захочу, как пожелаю. Пошли. Хочу, чтобы ты разделась донага.
Головная боль, зарождавшаяся где-то возле глаз, была вполне реальной. Миссис Гаррети смотрела на Индию с беспокойством.
— Мигрень, да? — спросила костюмерша.
Индия молча кивнула.
— Надо прикрутить фитили ламп, — сказала миссис Гаррети.
Костюмерша сновала по гримерной, прикручивая фитили масляных ламп и убирая их подальше от зеркала.
— Ну вот. Так ведь лучше? Налить вам капельку лауданума?
— Нет, я хочу домой.
— Минутку, мне надо закончить кое-что…
— Я хочу уехать сейчас же.
Миссис Гаррети внимательно посмотрела на Индию.
— Что ж, тогда я вызову вам кеб.
— Да, пожалуйста.
Миссис Гаррети тотчас вышла из гримерной. Индия же взглянула в зеркало — и не узнала себя. Глаза, смотревшие на нее из зеркала, не принадлежали ей. Это были глаза Маргрейва…
Внезапно дверь отворилась, и перед ней появился Дубин.
— Все в порядке, мисс? — спросил он. — Я видел, как отсюда вышла миссис Гаррети.
— Она собирается нанять для меня кеб.
— Значит, сегодня она будет сопровождать вас домой?
— Да, у меня мигрень.
— Не могу ли я что-нибудь сделать для вас? — спросил Дубин.
— Нет-нет, уходи.
Мальчик не сумел скрыть обиду; он смотрел на Индию широко раскрытыми глазами.
— Ради Бога, уходи, — пробормотала она. — Да уходи же…
Краем глаза Индия заметила, что мальчик обратился в бегство.
— Ах, Дубин, — прошептала она, — ты слишком раним.
Тут вернулась миссис Гаррети. Костюмерша помогла Индии одеться, потом сказала:
— Вы не поверите тому, что я сейчас узнала.
Индия была не в таком настроений, чтобы угадывать; она даже не пыталась угадать.
— Мистер Кент только что сообщил мне весьма интересную новость, — продолжала костюмерша. — Сегодня вечером герцог Уэстфал скончался.
— Герцоги тоже смертны, разве не так? — пробормотала Индия. Она нагнулась, чтобы взять ридикюль, и вдруг покачнулась, почувствовав странную легкость в голове. — Да, полагаю, они не настолько уверены в себе, чтобы считать, что для них будет сделано исключение.
Миссис Гаррети усмехнулась и проговорила:
— А вы разве не считаете себя исключением? — Она взяла Индию под руку. — Пойдемте, там вас ждет кеб.
Индия пробормотала в ответ что-то неразборчивое. Костюмерша же продолжала:
— Знаете, моя дорогая, все дело в огнях рампы. От этих ламп идет ужасный смрад, когда масло скверного качества. Я поговорю с мистером Кентом без обиняков и прослежу, чтобы больше такого не было, Он вас не поблагодарит, даже если вы испустите дух прямо на сцене во время следующего спектакля. У него карманы глубокие, как Северное море. Их не так-то просто наполнить.
Они вышли из театра, и кебмен, увидев Индию, тотчас же открыл дверцу. Он помог ей забраться в экипаж и выслушал наставления миссис Гаррети. Выглянув из окна кеба, Индия спросила:
— Разве вы не едете со мной?
— Нет-нет, я отправлюсь следом за вами, — ответила костюмерша.
Несмотря на боль в висках, Индия поняла: что-то не так — слишком уж быстро костюмерша изменила свои планы. Но она не стала возражать и, молча кивнув, откинулась на спинку сиденья.
Кебмен тут же сел на козлы, экипаж покачнулся и тронулся с места. Индия закрыла глаза и стала молить Бога, чтобы Он послал ей сон, прежде чем ее вырвет.
Гостиница в «Королевском перекрестке» принадлежала Тадеушу Бринкеру, человеку доброму и щедрому. Впрочем, дела вела его более практичная и, как говорили некоторые, более прижимистая дочь. Мистер Бринкер встречал экипажи, а мисс Бринкер занималась всем остальным.
— Теперь сюда, — сказал Тадеуш, придерживая дверцу экипажа. — Она скверно себя чувствует, бедняжка. Осторожнее с ней, милорд. Так, пожалуй, она ударится головой.
Тут с головы Индии свалилась шляпка. Бринкер тотчас же поднял ее и отступил, пропуская лорда с молодой леди.
— А она не одурманена? Вы не воспользуетесь ее беспомощностью? — Бринкеру случалось видеть подобное, и он не хотел, чтобы говорили, будто в «Королевском перекрестке» такие вольности приветствуются. — Эта дорога не ведет в Гретна-Грин, милорд.
Дочь хозяина гостиницы интересовал только цвет монет лорда, но Тадеуш был не таким глупцом, чтобы удержаться от нескольких важных вопросов.
— Она не одурманена, — ответил Саутертон. — И нам не надо в Гретна-Грин. Эта леди — моя жена. Ведите нас быстрее. А мой человек присмотрит за нашими вещами.
Дарроу, сидевший на козлах, молча кивнул — он играл роль кучера с той минуты, как они пересели из наемного экипажа в экипаж виконта.
— Сюда, милорд. — Хозяин поднял над головой фонарь и направился к двери.
В этот поздний час за столиками таверны сидели всего несколько посетителей — все местные жители. Все умолкли при виде Саута, но Бринкер бросил на них испепеляющий взгляд, и они тотчас же отвели глаза.
— Эти люди не привыкли к тому, чтобы здесь появлялись такие леди, — пробормотал Тадеуш.
Саутертон не вполне понял, что имел в виду хозяин гостиницы, однако промолчал и не потребовал более обстоятельных разъяснений. Перед виконтом маячила узкая винтовая лестница с крутыми ступенями, а Индия едва держалась на ногах. Немного помедлив, Саут взвалил свою спутницу на плечо и начал подниматься.
Отведенная им комната оказалась маленькой, но чистой. Мистер Бринкер тотчас же снял покрывало с постели, сообщив при этом, что белье недавно стирали, а одеяла проветривали. Тут появилась его дочь с водой для омовения, и Бринкер прошептал:
— Энни, она не одурманена. И она — его жена.
Энни пожала плечами и поставила кувшин с водой на ночной столик. Потом поворошила дрова в камине, добавила угля и в смущении проговорила:
— Может, милорд в чем-нибудь нуждается?
Саут покосился на Индию. Она уже лежала на кровати и, казалось, крепко спала. Виконт попросил, чтобы принесли чаю или бульона и накормили кучера.
Похоже было, что последняя просьба не понравилась дочери хозяина. Но тут в комнату вошел Дарроу, с трудом тащивший два огромных саквояжа. Вероятно, Энни пожалела беднягу. Тяжко вздохнув, она кивнула и удалилась.
— Кажется, тебя можно поздравить с победой, — сказал Саут своему слуге, как только дверь за девицей закрылась.
— С победой? — переспросил Дарроу. — Вы имеете в виду дочь хозяина гостиницы?
— А она его дочь? — удивился виконт. — Не много же времени тебе понадобилось, чтобы узнать все подробности о здешних обитателях. Теперь тебе остается только попросить ее руки у папаши.
Дарроу усмехнулся и пробормотал что-то насчет местных завсегдатаев — якобы те уже кое-что ему сообщили.
Саут снял плащ и бросил его на спинку стула. Потом принялся снимать с Индии ее бархатную пелерину.
— Знаешь, — проговорил вдруг виконт, покосившись на слугу, — я не ожидал, что с мисс Парр получится все так просто.
Дарроу пожал плечами и с невозмутимым видом заметил:
— Должно быть, на вашем счету немало похищений.
Саут осторожно высвободил руки Индии из рукавов пелерины. Затем протянул пелерину Дарроу, чтобы тот ее повесил.
— Дело в том, — продолжал виконт, — что похищения никогда не проходят так гладко.
— А может, это затишье перед бурей? — предположил слуга.
— Очень может быть.
Саут приложил тыльную сторону ладони к щеке Индии. Затем прикоснулся кончиками пальцев к ее лбу и ощутил слабое биение пульса на виске. Немного помедлив, прикрыл ее одеялами до подбородка. Веки Индии чуть дрогнули, но не более того.
Дарроу, смущенный этой слишком откровенной сценой, отвернулся и откашлялся. Саут вопросительно посмотрел на него:
— Хочешь что-то сказать?
— Нет-нет, просто в горле… — Слуга снова откашлялся.
Потом направился к вешалке, чтобы повесить плащ Индии. Саутертон не стал требовать от Дарроу более вразумительного ответа. Он уже все решил и действовал, как считал необходимым.
— Она больна? — неожиданно спросил слуга.
Виконт покачал головой:
— Нет, думаю, просто утомлена до крайности. Видишь ли, ее безжалостно эксплуатируют. Во-первых, Кент. Во-вторых, публика, И наконец, поклонники.
«А также мы с полковником», — добавил он мысленно.
— В таком случае, может быть, и не следовало ее похищать, — проговорил Дарроу.
— Что ты хочешь этим сказать? — Саутертон смочил водой обрывок материи и приложил влажную ткань ко лбу Индии. — Полагаю, она будет благодарна мне, разве не так?
Дарроу пожал плечами.
— Кто знает, что в голове у женщины? Впрочем, это и впрямь больше похоже на спасение, чем на похищение.
Саут улыбнулся:
— Надеюсь, что и мисс Парр придет к такому выводу.
Покосившись на слугу, виконт заметил, что тот уже почти закончил распаковывать вещи.
— Оставь это, Дарроу. Иди вниз и поужинай. Найди дочь хозяина, если хочешь. А я хочу спать, и твоя помощь мне больше не потребуется.
Слуга промолчал, и Саутертон с усмешкой добавил:
— Знаю, что даю пищу твоему воображению, Дарроу.
Доброй ночи.
— Доброй ночи, милорд.
Слуга вышел из комнаты, причем довольно громко хлопнул дверью. А Саут вновь склонился над Индией. Он ослабил шнурок ее нижней сорочки и провел влажной тканью по ее изящной шейке.
— Сколько же времени прошло с тех пор, как ты спала? — спросил он шепотом, не ожидая ответа. — Когда ты спала по-настоящему?
Виконт прикоснулся влажной тканью к шелковистым светлым волосам, и они потемнели. А кончики его пальцев теперь хранили слабый аромат сирени, и ноздри Саута затрепетали от этого запаха. Он стремительно выпрямился и, отбросив в сторону влажную ткань, прикрутил фитиль в масляной лампе. Затем снял куртку и жилет и распустил узел галстука. После этого стащил с себя сапоги, а также чулки и бриджи. Избавившись от нижнего белья, он надел ночную рубашку, доходившую ему до икр.
Виконт уже собирался заняться нижним бельм Индии, когда в дверь постучала мисс Энни Бринкер. Саут накинул халат, небрежно завязал пояс и босиком прошлепал к двери. Он открыл только для того, чтобы взять из рук девушки деревянный поднос. Поблагодарив дочь хозяина, виконт тут же захлопнул дверь. Затем установил поднос на стуле у камина и вернулся к Индии. Сев рядом с ней, он легонько похлопал ее по щеке.
— Мисс Парр! Индия!
Она не реагировала. Саут снова похлопал ее по щеке.
— Индия!
На сей раз она пошевелилась и, не открывая глаз, попыталась отстраниться. Немного помедлив, Саут перевернул Индию на бок и попытался расстегнуть ее платье. Увидев сложные переплетения тесемок и лент, он понял, почему Индия всегда держала при себе миссис Гаррети. Все эти узлы были завязаны сложнейшим образом. Однако виконт нисколько не смутился. Ведь он когда-то служил в королевском флоте и умел завязывать и развязывать любые узлы.
Освободив Индию от платья, Саутертон снял с нее башмаки, чулки и нижнюю юбку. Затем снял стягивавший ее талию корсет и верхнюю батистовую сорочку. Наконец вынул шпильки из ее роскошных волос и положил их на стол. Когда он снова повернулся к ней, она уже лежала на другом боку, лежала, подтянув колени к груди и подложив одну руку под подушку. Индия дышала ровно и бесшумно — она по-прежнему крепко спала.
— Право, это действительно похоже на затишье перед бурей, — прошептал виконт.
Он погасил лампу, так что теперь комната освещалась только огнем камина. Приподняв одеяла, Саут осторожно примостился рядом с Индией. Он и не представлял, что заснет почти сразу же.
Индия Парр медленно пробуждалась. Она сразу же почувствовала: в оконные стекла яростно хлестал дождь, а вокруг нее распространялось тепло — тепло камина… и еще нечто странное, обволакивавшее ее тело.
Индия попыталась приподняться, но тут же поняла, что сделать это не так-то просто — казалось, что-то сковывало ее движения. Пытаясь преодолеть преграду, она рванулась изо всех сил, но тут ей на плечо легла чья-то сильная рука, и Индии пришлось снова лечь на спину.
Когда же виконт приподнялся и заговорил с ней, в голосе его звучала нежность.
— Мисс Парр.. Индия…
Она замерла. Но все же губы ее чуть шевельнулись, и Саут услышал, как она шепнула:
— Вы?..
— Гм-м… Да, я.
— А я… Как я здесь оказалась?
— Все в свое время, — ответил Саут. — Вы в порядке?
Индия медлила с ответом. Головной боли уже не чувствовалось, однако она по-прежнему не могла пошевелиться. Впрочем, в этом не было ничего удивительного — ведь рука виконта все еще лежала на ее плече, а нога покоилась на ее ногах.
— Да, — сказала она наконец, — кажется, все в порядке.
— Вы уверены?
— Да-да, все в порядке.
— Вы ведь знаете, мисс Парр, что я не причиню вам вреда?
— Да, конечно, — ответила Индия.
— В таком случае вам ясно, что не стоит кричать и звать на помощь?
Она кивнула:
— Да, я знаю.
Саут наконец-то снова улегся на спину. Он ощущал сильное возбуждение, но, к счастью, это не было заметно под одеялом. Хотя, конечно, он предпочел бы другую позу…
Тут Индия вдруг приподнялась и, заложив за спину подушку, покосилась на Саутертона. Он лежал, уставившись в потолок. Глаза его были полуприкрыты, а губы — сурово сжаты. Индия почувствовала его возбуждение, но виконт, должно быть, не догадывался об этом. Взволнованная его близостью, она ощутила, что груди ее чуть разбухли, а соски обрели особую чувствительность. Ей хотелось их погладить и умерить боль, хотелось выгнуть спину, приподнять бедра и раскинуть руки…
Погоня эта оказалась довольно утомительной, потому что Дубин то и дело нырял в какую-нибудь аллею — будто чувствовал, что за ним следят. В конце концов мальчик остановился перед особняками на Каррик-стрит, и Саут вдруг понял, куда он направлялся — юный гонец шел именно к нему.
Пробравшись в дом черным ходом, виконт тут же распорядился, чтобы мальчика впустили, отвели на кухню и дали ему пирожных, сам же отправился в свою спальню, чтобы приготовиться к встрече визитера. Дарроу, следовавший за хозяином по пятам, помог ему переодеться и стряхнуть пудру с волос. После этого виконт проследовал в свой кабинет и уселся за письменный стол вишневого дерева. Затем Дубина пригласили в кабинет, причем имя мальчика выкрикнули громовым голосом, назвав его при этом «мистер Дубин» Саут окинул гостя взглядом и мысленно улыбнулся, заметив на щеках мальчика следы сахарной пудры и шоколада — было очевидно, что Дубин отдал должное предложенному угощению. Тон Саутертона, когда он обратился к мальчику, выражал нечто среднее между умеренным любопытством и полным равнодушием.
— У вас ко мне дело, молодой джентльмен?
— Мм… да, милорд.
— И в чем оно заключается? Вы можете говорить со мной смело. — Саут поманил мальчика пальцем. — Идите сюда. Мне не хочется из-за вас слишком напрягать свой слух.
Дубин подошел поближе к столу и остановился. Казалось, ему стоило огромного труда не глазеть на окружавшую его роскошь.
— Я из театра, милорд, — сказал мальчик. — Однажды вы дали мне свою визитную карточку, чтобы я передал ее мисс Парр. Может быть, вас ввело в заблуждение то, что ваши слуги назвали меня «мистер Дубин».
Едва удерживаясь от смеха, Саут кивнул:
— Да-да, кажется, припоминаю.
Дубин покраснел и продолжил:
— Это я недавно приносил вам в клуб записку от мисс Парр.
— Весьма внушительная речь, — пробурчал Саут. — Если мне понадобится гонец, я, несомненно, прибегну к вашим услугам. Так какое же у вас ко мне дело?
Дубин переминался с ноги на ногу.
— У меня к вам несколько слов от мисс Парр, милорд.
— Вот как? От мисс Парр? — Саут откинулся на спинку стула. — Неужели слова из ее собственных уст?
— Да, милорд, из ее собственных. Призываю в свидетели Господа Бога… и миссис Гаррети.
— Миссис Гаррети? — Саут невольно поморщился. — Не очень-то надежная свидетельница. Хорошо, так что же просила передать мисс Парр?
— Я должен вам сообщить, милорд, что она желает… встретиться с вами. Если вы не против, то сегодня вечером. После спектакля.
— В театре?
Дубин решительно покачал головой:
— Нет-нет, она, как обычно, возьмет кеб, а вы ее встретите в парке и поедете с ней.
— Понял, — кивнул виконт.
На самом же деле он совершенно ничего не понял и уже начал подозревать, что Индия водит его за нос и ему придется терпеть это издевательство, потому что такова воля полковника Джона Блэквуда.
— Так мы просто… встретимся?
— Да, милорд. Так она сказала. Это ее точные слова.
Саут устремил на мальчика пронзительный взгляд:
— И на нее не давили, когда она их произносила?
Дубин в смущении пробормотал:
— Не понимаю, что вы хотите сказать, милорд.
— Может, кто-нибудь заставил мисс Парр сказать это?
Например, мистер Кент или лорд Маккуэй-Хауэлл.
— Мистер Кент? Нет-нет, мисс Парр была дома, когда дала мне это поручение. Она собиралась на репетицию. Утром я пришел к ней сказать, что ее назначили на более ранний час, и мисс Парр очень спешила, доложу я вам. А миссис Гаррети жаловалась и причитала, что мисс Парр не удается выспаться. Но перед тем как уехать, мисс Парр дала мне это поручение. — Дубин пожал плечами. — И вот я здесь.
— Да, ты здесь. Скажи, ты отправился прямо сюда?
Дубин несколько секунд колебался, прежде чем ответить:
— Я отправился, как только смог.
Саут вспомнил, каким извилистым и запутанным путем Дубин добирался до его дома — вероятно, таковы были инструкции Индии.
— Скажи, а мисс Парр доверяет тебе?
Дубин гордо выпятил грудь:
— Конечно, милорд.
— И часто она дает тебе такие поручения?
— Думаю… каждый раз, когда потребуется. Для такой известной особы, как она, не так-то просто сделать что-нибудь, чтобы не быть замеченной. Она очень дорожит своей частной жизнью. И не хотела, чтобы я привел за собой «тень», если вы понимаете, что я хочу сказать.
— Думаю, что понимаю. — Саут усмехнулся. — Значит, ты не привел за собой «тень»?
— Нет-нет. — Мальчик энергично покачал головой. — Правда, мне показалось, что за мной следует какой-то субъект, но я от него отделался.
Саутертон сделать отчаянное усилие, чтобы не расхохотаться. Неужели мальчишка говорил о нем? Дубин между тем продолжал:
— От него было легко отделаться, милорд. Возможно, этот старик и пытался меня выследить, но он не мог состя заться со мной.
Саут откашлялся — на сей раз удержаться от смеха было еще труднее. Наверное, полковник очень позабавится, когда узнает, что виконт Саутертон всерьез следил за мальчишкой.
— Ты очень предан мисс Парр, не так ли?
— Да, милорд. Но и она добра ко мне.
Виконт мысленно улыбнулся. Было очевидно, что мальчик переживает свою первую безответную любовь. Впрочем, у Индии, наверное, хватило здравого смысла не попирать ногами сердце юного обожателя, а обращаться с Дубином деликатно.
— А как насчет ее покровителя?
— Что, милорд?
Саутертон пристально посмотрел на собеседника и заговорил с ним как с равным.
— Давай-ка не будем лукавить, приятель. До тебя ведь доходили сплетни, разве нет? Мисс Парр принимает знаки внимания от какого-то лорда.
Дубин нахмурился:
— Да, я знаю, о чем болтают. Все шушукаются и говорят, будто она завела любовника. Но это неправда.
Саутертон придерживался того же мнения, поэтому был Склонен поверить мальчику. Однако он все же спросил:
— Но откуда у тебя такая уверенность?
— Потому что я не замечал ничего подобного.
— Неужто никто из них? А Маккуэй-Хауэлл? А Монтроуз?
Дубин энергично покачал головой:
— Я их не знаю, милорд.
— А почему, собственно, ты думаешь, что должен их знать? Ты не можешь быть в курсе всех дел мисс Парр и знать всех, кто ее навещает.
— Я знаю, — упорствовал Дубин.
— А Моррис? А Мапл?
— Слышал эти имена, как и ваше имя, милорд. Но никогда — от мисс Парр. И никогда не носил им записок, как вам и…
— И еще кому? — спросил Саутертон.
Дубин молчал, — вероятно, он взвешивал последствия своей возможной откровенности. Наконец, не выдержав, прошептал:
— Это был мистер Кендалл.
Индия отложила книгу при первом же звуке шагов в коридоре. Пламя в камине дрогнуло и заплясало, когда дверь в ее спальню тихонько отворилась. Маргрейв вошел и тут же заявил:
— Его там не было. Вероятно, ты его предупредила.
Она покачала головой:
— Вы же знаете, что это невозможно.
— Значит, это сделал мальчишка.
— Нет! — выкрикнула Индия, стараясь скрыть свое беспокойство. — Он не мог бы этого сделать, поверьте. А я поступила так, как вы мне сказали. Если же Саутертона не было в парке, то, значит, он мне не доверяет. Оставьте мальчика в покое. Вы меня слышите, милорд?
Он стремительно подошел к Индии и взял ее за подбородок. Она не отвела глаз, и губы ее были плотно сжаты.
— Я тебя слышу, — сказал граф. — А если ты заговоришь чуть громче, то услышат и твои слуги. Берегись, Индия. Я устал от твоих условий.
Несмотря на отрадную весть о том, что с лордом Саутертоном ничего не случилось, Индия почувствовала озноб — так бывало всегда, когда Маргрейв прикасался к ней. Пальцы графа скользнули вниз, и он отпустил ее. Затем, отступив на шаг, взглянул на ее пышные светлые волосы — перед приходом графа она заплела их в косу, но теперь коса распустилась, золотистые пряди падали на плечи.
— Просто преступление, что по нынешней моде приходится носить высокую прическу, — проворчал Маргрейв с усмешкой. — Ну какой мужчина отказался бы от такого зрелища? Ты прекрасна, когда твои волосы распущены и падают на плечи. Ты, должно быть, сводишь всех с ума… одним обещанием такого зрелища.
— Уверена, что вы заблуждаетесь на сей счет.
— Почему ты так говоришь?
— Я окружена праздными льстецами, и ни один из этих мужчин даже не попытался намекнуть на такую возможность.
Маргрейв тихо рассмеялся и, усевшись на подлокотник кресла, проговорил:
— Ты полагаешь, в твоих словах нет намека на оскорбление?
— Я не собиралась оскорблять вас.
— Но я тоже мужчина.
Индия промолчала, и граф продолжал:
— И не праздный льстец. Разве мое наблюдение и то, что я сказал о твоих волосах, ничего не значат?
Индия пожала плечами.
— Прошу меня простить. И могу повторить, что у меня не было умысла оскорбить вас.
— В таком случае не отказывай мне. Распусти волосы. Мне так приятно смотреть на них, это успокаивает.
Она кивнула:
— Да, конечно.
Он взглянул на нее с удивлением.
— Откуда такая внезапная покорность? Должно быть, у тебя более глубокие чувства к Саутертону, чем я мог предположить. Ты так рада, что он невредим?
Она хотела ответить, но он продолжал:
— Скажи мне, Индия, если бы тебе пришлось пожертвовать одним из них — этим ничтожным червем Дубинном или высокомерным виконтом, — кого бы ты предпочла потерять?
Индия молчала. Она вдруг ощутила ту самую тошноту, которую иногда чувствовала перед выходом на сцену. Разница заключалась в том, что сейчас она не имела права на провал.
— Но ведь это несправедливо по отношению ко мне, верно, милорд. Будем надеяться, что до такого не дойдет.
Индия взяла шаль, висевшую на спинке кресла, и прикрыла ею колени. Подняв глаза, она заметила, что Маргрейв пристально смотрит на нее. Но что именно было в его взгляде? Желание? Сожаление? Сознание своей несостоятельности? Возможно, все это вместе… и что-то еще. Да, все это плавилось в ярости, в гневе, не оставлявшем места для других чувств. Она считала Маргрейва совершенно бесчувственным, но, очевидно, ошибалась…
— Знаешь, Индия, я решил положить конец слухам, — проговорил он неожиданно. — Не желаю, чтобы такие, как Маккуэй-Хауэлл или Мапл, грелись в лучах моей славы.
— У лорда Маккуэя-Хауэлла собственная слава.
— Ха! У его жены прекрасные связи. К несчастью, ее амбиции превосходят возможности мужа. Похоже, графиня не сознает, что зарвалась. Что же касается лорда Мапла… Индия, ты ведь знаешь, что, по слухам, его имя связывают с тобой.
— Мне это очень неприятно. — Она пожала плечами. — Милорд, а как случилось, что нигде в свете не упоминается ваше имя?
— Думаю, потому, что я намекнул леди Кэлумет — мол, срочно уезжаю в поместье навестить мать. Всем нравится такая преданность матери, поэтому все забывают о том, что наряду с матерью у человека может быть и любовница. Признаюсь, мне нравится водить сплетников за нос. К тому же когда всплывет мое имя… В общем, речь пойдет о большом выигрыше.
Индия поджала губы, и граф проговорила:
— Вижу, что подобные разговоры удручают тебя, и сожалею об этом.
Индия усмехнулась и спросила:
— И как же вы думаете обнаружить себя? Посетите спектакль? Приветствуете меня открыто, когда я буду на сцене?
Мне следует ожидать подношения в виде какой-нибудь драгоценности?
— Думаю, все вместе. — Граф улыбнулся, и глаза его потемнели. — И еще кое-что…
— Когда же, милорд?
Он снова улыбнулся.
— Индия, я ценю твой искренний отклик на проявленное мной внимание. Но давай будем считать, что сюрприз только придаст всему пикантности.
Она чувствовала, что ее тошнит от одной мысли о таком сюрпризе, и знала, что Маргрейв прекрасно понимал это.
— Как хотите, милорд.
— Да, верно. — Он усмехнулся. — Как я захочу, как пожелаю. Пошли. Хочу, чтобы ты разделась донага.
Головная боль, зарождавшаяся где-то возле глаз, была вполне реальной. Миссис Гаррети смотрела на Индию с беспокойством.
— Мигрень, да? — спросила костюмерша.
Индия молча кивнула.
— Надо прикрутить фитили ламп, — сказала миссис Гаррети.
Костюмерша сновала по гримерной, прикручивая фитили масляных ламп и убирая их подальше от зеркала.
— Ну вот. Так ведь лучше? Налить вам капельку лауданума?
— Нет, я хочу домой.
— Минутку, мне надо закончить кое-что…
— Я хочу уехать сейчас же.
Миссис Гаррети внимательно посмотрела на Индию.
— Что ж, тогда я вызову вам кеб.
— Да, пожалуйста.
Миссис Гаррети тотчас вышла из гримерной. Индия же взглянула в зеркало — и не узнала себя. Глаза, смотревшие на нее из зеркала, не принадлежали ей. Это были глаза Маргрейва…
Внезапно дверь отворилась, и перед ней появился Дубин.
— Все в порядке, мисс? — спросил он. — Я видел, как отсюда вышла миссис Гаррети.
— Она собирается нанять для меня кеб.
— Значит, сегодня она будет сопровождать вас домой?
— Да, у меня мигрень.
— Не могу ли я что-нибудь сделать для вас? — спросил Дубин.
— Нет-нет, уходи.
Мальчик не сумел скрыть обиду; он смотрел на Индию широко раскрытыми глазами.
— Ради Бога, уходи, — пробормотала она. — Да уходи же…
Краем глаза Индия заметила, что мальчик обратился в бегство.
— Ах, Дубин, — прошептала она, — ты слишком раним.
Тут вернулась миссис Гаррети. Костюмерша помогла Индии одеться, потом сказала:
— Вы не поверите тому, что я сейчас узнала.
Индия была не в таком настроений, чтобы угадывать; она даже не пыталась угадать.
— Мистер Кент только что сообщил мне весьма интересную новость, — продолжала костюмерша. — Сегодня вечером герцог Уэстфал скончался.
— Герцоги тоже смертны, разве не так? — пробормотала Индия. Она нагнулась, чтобы взять ридикюль, и вдруг покачнулась, почувствовав странную легкость в голове. — Да, полагаю, они не настолько уверены в себе, чтобы считать, что для них будет сделано исключение.
Миссис Гаррети усмехнулась и проговорила:
— А вы разве не считаете себя исключением? — Она взяла Индию под руку. — Пойдемте, там вас ждет кеб.
Индия пробормотала в ответ что-то неразборчивое. Костюмерша же продолжала:
— Знаете, моя дорогая, все дело в огнях рампы. От этих ламп идет ужасный смрад, когда масло скверного качества. Я поговорю с мистером Кентом без обиняков и прослежу, чтобы больше такого не было, Он вас не поблагодарит, даже если вы испустите дух прямо на сцене во время следующего спектакля. У него карманы глубокие, как Северное море. Их не так-то просто наполнить.
Они вышли из театра, и кебмен, увидев Индию, тотчас же открыл дверцу. Он помог ей забраться в экипаж и выслушал наставления миссис Гаррети. Выглянув из окна кеба, Индия спросила:
— Разве вы не едете со мной?
— Нет-нет, я отправлюсь следом за вами, — ответила костюмерша.
Несмотря на боль в висках, Индия поняла: что-то не так — слишком уж быстро костюмерша изменила свои планы. Но она не стала возражать и, молча кивнув, откинулась на спинку сиденья.
Кебмен тут же сел на козлы, экипаж покачнулся и тронулся с места. Индия закрыла глаза и стала молить Бога, чтобы Он послал ей сон, прежде чем ее вырвет.
Гостиница в «Королевском перекрестке» принадлежала Тадеушу Бринкеру, человеку доброму и щедрому. Впрочем, дела вела его более практичная и, как говорили некоторые, более прижимистая дочь. Мистер Бринкер встречал экипажи, а мисс Бринкер занималась всем остальным.
— Теперь сюда, — сказал Тадеуш, придерживая дверцу экипажа. — Она скверно себя чувствует, бедняжка. Осторожнее с ней, милорд. Так, пожалуй, она ударится головой.
Тут с головы Индии свалилась шляпка. Бринкер тотчас же поднял ее и отступил, пропуская лорда с молодой леди.
— А она не одурманена? Вы не воспользуетесь ее беспомощностью? — Бринкеру случалось видеть подобное, и он не хотел, чтобы говорили, будто в «Королевском перекрестке» такие вольности приветствуются. — Эта дорога не ведет в Гретна-Грин, милорд.
Дочь хозяина гостиницы интересовал только цвет монет лорда, но Тадеуш был не таким глупцом, чтобы удержаться от нескольких важных вопросов.
— Она не одурманена, — ответил Саутертон. — И нам не надо в Гретна-Грин. Эта леди — моя жена. Ведите нас быстрее. А мой человек присмотрит за нашими вещами.
Дарроу, сидевший на козлах, молча кивнул — он играл роль кучера с той минуты, как они пересели из наемного экипажа в экипаж виконта.
— Сюда, милорд. — Хозяин поднял над головой фонарь и направился к двери.
В этот поздний час за столиками таверны сидели всего несколько посетителей — все местные жители. Все умолкли при виде Саута, но Бринкер бросил на них испепеляющий взгляд, и они тотчас же отвели глаза.
— Эти люди не привыкли к тому, чтобы здесь появлялись такие леди, — пробормотал Тадеуш.
Саутертон не вполне понял, что имел в виду хозяин гостиницы, однако промолчал и не потребовал более обстоятельных разъяснений. Перед виконтом маячила узкая винтовая лестница с крутыми ступенями, а Индия едва держалась на ногах. Немного помедлив, Саут взвалил свою спутницу на плечо и начал подниматься.
Отведенная им комната оказалась маленькой, но чистой. Мистер Бринкер тотчас же снял покрывало с постели, сообщив при этом, что белье недавно стирали, а одеяла проветривали. Тут появилась его дочь с водой для омовения, и Бринкер прошептал:
— Энни, она не одурманена. И она — его жена.
Энни пожала плечами и поставила кувшин с водой на ночной столик. Потом поворошила дрова в камине, добавила угля и в смущении проговорила:
— Может, милорд в чем-нибудь нуждается?
Саут покосился на Индию. Она уже лежала на кровати и, казалось, крепко спала. Виконт попросил, чтобы принесли чаю или бульона и накормили кучера.
Похоже было, что последняя просьба не понравилась дочери хозяина. Но тут в комнату вошел Дарроу, с трудом тащивший два огромных саквояжа. Вероятно, Энни пожалела беднягу. Тяжко вздохнув, она кивнула и удалилась.
— Кажется, тебя можно поздравить с победой, — сказал Саут своему слуге, как только дверь за девицей закрылась.
— С победой? — переспросил Дарроу. — Вы имеете в виду дочь хозяина гостиницы?
— А она его дочь? — удивился виконт. — Не много же времени тебе понадобилось, чтобы узнать все подробности о здешних обитателях. Теперь тебе остается только попросить ее руки у папаши.
Дарроу усмехнулся и пробормотал что-то насчет местных завсегдатаев — якобы те уже кое-что ему сообщили.
Саут снял плащ и бросил его на спинку стула. Потом принялся снимать с Индии ее бархатную пелерину.
— Знаешь, — проговорил вдруг виконт, покосившись на слугу, — я не ожидал, что с мисс Парр получится все так просто.
Дарроу пожал плечами и с невозмутимым видом заметил:
— Должно быть, на вашем счету немало похищений.
Саут осторожно высвободил руки Индии из рукавов пелерины. Затем протянул пелерину Дарроу, чтобы тот ее повесил.
— Дело в том, — продолжал виконт, — что похищения никогда не проходят так гладко.
— А может, это затишье перед бурей? — предположил слуга.
— Очень может быть.
Саут приложил тыльную сторону ладони к щеке Индии. Затем прикоснулся кончиками пальцев к ее лбу и ощутил слабое биение пульса на виске. Немного помедлив, прикрыл ее одеялами до подбородка. Веки Индии чуть дрогнули, но не более того.
Дарроу, смущенный этой слишком откровенной сценой, отвернулся и откашлялся. Саут вопросительно посмотрел на него:
— Хочешь что-то сказать?
— Нет-нет, просто в горле… — Слуга снова откашлялся.
Потом направился к вешалке, чтобы повесить плащ Индии. Саутертон не стал требовать от Дарроу более вразумительного ответа. Он уже все решил и действовал, как считал необходимым.
— Она больна? — неожиданно спросил слуга.
Виконт покачал головой:
— Нет, думаю, просто утомлена до крайности. Видишь ли, ее безжалостно эксплуатируют. Во-первых, Кент. Во-вторых, публика, И наконец, поклонники.
«А также мы с полковником», — добавил он мысленно.
— В таком случае, может быть, и не следовало ее похищать, — проговорил Дарроу.
— Что ты хочешь этим сказать? — Саутертон смочил водой обрывок материи и приложил влажную ткань ко лбу Индии. — Полагаю, она будет благодарна мне, разве не так?
Дарроу пожал плечами.
— Кто знает, что в голове у женщины? Впрочем, это и впрямь больше похоже на спасение, чем на похищение.
Саут улыбнулся:
— Надеюсь, что и мисс Парр придет к такому выводу.
Покосившись на слугу, виконт заметил, что тот уже почти закончил распаковывать вещи.
— Оставь это, Дарроу. Иди вниз и поужинай. Найди дочь хозяина, если хочешь. А я хочу спать, и твоя помощь мне больше не потребуется.
Слуга промолчал, и Саутертон с усмешкой добавил:
— Знаю, что даю пищу твоему воображению, Дарроу.
Доброй ночи.
— Доброй ночи, милорд.
Слуга вышел из комнаты, причем довольно громко хлопнул дверью. А Саут вновь склонился над Индией. Он ослабил шнурок ее нижней сорочки и провел влажной тканью по ее изящной шейке.
— Сколько же времени прошло с тех пор, как ты спала? — спросил он шепотом, не ожидая ответа. — Когда ты спала по-настоящему?
Виконт прикоснулся влажной тканью к шелковистым светлым волосам, и они потемнели. А кончики его пальцев теперь хранили слабый аромат сирени, и ноздри Саута затрепетали от этого запаха. Он стремительно выпрямился и, отбросив в сторону влажную ткань, прикрутил фитиль в масляной лампе. Затем снял куртку и жилет и распустил узел галстука. После этого стащил с себя сапоги, а также чулки и бриджи. Избавившись от нижнего белья, он надел ночную рубашку, доходившую ему до икр.
Виконт уже собирался заняться нижним бельм Индии, когда в дверь постучала мисс Энни Бринкер. Саут накинул халат, небрежно завязал пояс и босиком прошлепал к двери. Он открыл только для того, чтобы взять из рук девушки деревянный поднос. Поблагодарив дочь хозяина, виконт тут же захлопнул дверь. Затем установил поднос на стуле у камина и вернулся к Индии. Сев рядом с ней, он легонько похлопал ее по щеке.
— Мисс Парр! Индия!
Она не реагировала. Саут снова похлопал ее по щеке.
— Индия!
На сей раз она пошевелилась и, не открывая глаз, попыталась отстраниться. Немного помедлив, Саут перевернул Индию на бок и попытался расстегнуть ее платье. Увидев сложные переплетения тесемок и лент, он понял, почему Индия всегда держала при себе миссис Гаррети. Все эти узлы были завязаны сложнейшим образом. Однако виконт нисколько не смутился. Ведь он когда-то служил в королевском флоте и умел завязывать и развязывать любые узлы.
Освободив Индию от платья, Саутертон снял с нее башмаки, чулки и нижнюю юбку. Затем снял стягивавший ее талию корсет и верхнюю батистовую сорочку. Наконец вынул шпильки из ее роскошных волос и положил их на стол. Когда он снова повернулся к ней, она уже лежала на другом боку, лежала, подтянув колени к груди и подложив одну руку под подушку. Индия дышала ровно и бесшумно — она по-прежнему крепко спала.
— Право, это действительно похоже на затишье перед бурей, — прошептал виконт.
Он погасил лампу, так что теперь комната освещалась только огнем камина. Приподняв одеяла, Саут осторожно примостился рядом с Индией. Он и не представлял, что заснет почти сразу же.
Индия Парр медленно пробуждалась. Она сразу же почувствовала: в оконные стекла яростно хлестал дождь, а вокруг нее распространялось тепло — тепло камина… и еще нечто странное, обволакивавшее ее тело.
Индия попыталась приподняться, но тут же поняла, что сделать это не так-то просто — казалось, что-то сковывало ее движения. Пытаясь преодолеть преграду, она рванулась изо всех сил, но тут ей на плечо легла чья-то сильная рука, и Индии пришлось снова лечь на спину.
Когда же виконт приподнялся и заговорил с ней, в голосе его звучала нежность.
— Мисс Парр.. Индия…
Она замерла. Но все же губы ее чуть шевельнулись, и Саут услышал, как она шепнула:
— Вы?..
— Гм-м… Да, я.
— А я… Как я здесь оказалась?
— Все в свое время, — ответил Саут. — Вы в порядке?
Индия медлила с ответом. Головной боли уже не чувствовалось, однако она по-прежнему не могла пошевелиться. Впрочем, в этом не было ничего удивительного — ведь рука виконта все еще лежала на ее плече, а нога покоилась на ее ногах.
— Да, — сказала она наконец, — кажется, все в порядке.
— Вы уверены?
— Да-да, все в порядке.
— Вы ведь знаете, мисс Парр, что я не причиню вам вреда?
— Да, конечно, — ответила Индия.
— В таком случае вам ясно, что не стоит кричать и звать на помощь?
Она кивнула:
— Да, я знаю.
Саут наконец-то снова улегся на спину. Он ощущал сильное возбуждение, но, к счастью, это не было заметно под одеялом. Хотя, конечно, он предпочел бы другую позу…
Тут Индия вдруг приподнялась и, заложив за спину подушку, покосилась на Саутертона. Он лежал, уставившись в потолок. Глаза его были полуприкрыты, а губы — сурово сжаты. Индия почувствовала его возбуждение, но виконт, должно быть, не догадывался об этом. Взволнованная его близостью, она ощутила, что груди ее чуть разбухли, а соски обрели особую чувствительность. Ей хотелось их погладить и умерить боль, хотелось выгнуть спину, приподнять бедра и раскинуть руки…