Хаецкая Елена
Атаульф и другие, Готский для всех
Елена ХАЕЦКАЯ
АТАУЛЬФ И ДРУГИЕ. ГОТСКИЙ ДЛЯ ВСЕХ
МОЯ СЕМЬЯ
Моя семья большая. Мы из рода Вельсунгов. Моего дедушку зовут Рагнарис. Он язычник. Он молится богам Вотану, Доннару и Бальдру. Дедушкины боги стоят дома. Бабушку звали Мидьо. Семь зим назад бабушка умерла в родах. Дедушка взял наложницу. Ее зовут Ильдихо.
Моего отца зовут Тарасмунд. Мою мать зовут Гизела. Папа и мама веруют в Бога Единого. У меня было семь братьев и три сестры. Четверо братьев умерли от чумы.
Старшего брата зовут Гизульф. Среднего брата зовут Мунд. Мунд калека. Его искалечил бык. Мой брат Ахма - дурачок. Отец отдавал его добрым пастырям, но те вернули Ахму назад. Я четвертый. Меня зовут Атаульф.
Моих сестер зовут Сванхильда, Галесвинта и Хильдегунда. Хильдегунда самая старшая. Хильдегунда не живет с нами, она живет с мужем в его доме в десяти днях пути. Муж Хильдегунды Велемуд не гот. Он вандал. Он добрый, но не такой, как мы. Иногда он присылает моим родителям и деду подарки.
Дедушка считает, что Велемуд никудышный человек. У Велемуда и Хильдегунды есть сын. Его назвали Стилихон. Велемуд говорит, что Стилихон был великий полководец вандалов. Рагнарис говорит, что чужая кровь - это чужая кровь.
Велемуд из большого рода, но я не знаю его родичей.
У моего отца есть два младших брата. Одного зовут Агигульф. Другого зовут Ульф. Жену Ульфа зовут Гото. Сына Ульфа и Гото зовут Вульфила.
У дяди Ульфа один глаз. Другой глаз ему выбили герулы.
Дядя Агигульф язычник. Мне он люб больше других родичей. Он ходит в походы.
Когда отец с Теобадом идет в набег, дядя идет с ними.
Раньше у меня был еще один дядя. Звали его Храмнезинд. Дедушка Рагнарис прижил его с альдией. Дядя Храмнезинд был такой же храбрый, как дядя Агигульф, хотя его мать была из неизвестного рода.
Когда дядя Агигульф предложил увести у лангобардов коней, они пошли за конями. В бою один лангобард, по имени Лиутпранд, отрубил дяде Храмнезинду голову. Голову привезли домой в кожаном мешке. Лиутпранд платил вергельд. Потом Лиутпранд спас жизнь дяде Агигульфу. Агигульф побратался с Лиутпрандом. Потом Лиутпранд гостил у нас, и мы много пировали.
Дедушка Рагнарис помирился с Лиутпрандом, так как Лиутпранд стал братом Агигульфа и заменил Храмнезинда. Лиутпранд подарил дедушке коней.
Лиутпранд был большой, толстый. Он был веселый. С ним было весело. Потом Лиутпранд ушел с герулами бить ромеев и не пришел назад. Моя сестра Галесвинта плакала.
ВОПРОСЫ К ТЕКСТУ "МОЯ СЕМЬЯ"
1. Каким богам молится дедушка Рагнарис?
2. Как зовут наложницу дедушки?
3. Как зовут родителей Атаульфа?
4. Сколько братьев Атаульфа умерли от чумы?
5. Какие братья Атаульфа остались в живых?
6. Почему дедушка и отец не любят Велемуда?
7. Кто выбил глаз дяде ульфу?
8. Какого родича Атаульф любит больше всех?
9. Кто отрубил голову дяде Храмнезинду?
10. Почему дедушка Рагнарис помирился с Лиутпрандом?
11. Куда ушел Лиутпранд?
ПЕРЕВЕДИТЕ НА ГОТСКИЙ
Я гот.
Он не гот.
Кто он?
Он вандал.
Готы свои.
Вандалы чужие.
Франки враги.
Анты тоже враги.
ДИАЛОГ
- Чего ты хочешь?
- Я голоден.
Я не буду пить воды. Дай мне вина или пива.
Дай мне мяса и репы.
Еще мне нужна наложница.
МОЙ ДЕДУШКА
Мой дедушка Рагнарис - глава семьи. Он старший. У него длинные волосы, длинные усы и длинная борода. Он очень храбрый. Он ругает Теодобада. В доме он ругает служанок, свою наложницу Ильдихо и моих сестер, а когда выпьет - то отца и его братьев, если они не в походе. Мои сестры Галесвинта и Сванхильда и все служанки очень боятся дедушку. Когда они проходят мимо, он ловко щиплет их.
Когда мы все садимся за стол, он запускает руку в котел и выбирает оттуда кусок мяса побольше. Иногда он кладет мясо мне. Я его любимец, когда дяди Агигульфа нет дома. Когда же дядя Агигульф дома, то он любимец дедушки. Дедушка часто говорит, что Агигульф - любимец богов. Ему об этом сказали его боги.
Дедушка очень храбрый. Когда мой отец Тарасмунд и дядя Храмнезинд были в походе, к нашему дому приблизились добрые пастыри. Дедушка схватил свой большой щит и большую палку и бил палкой по умбону. Моя мать плакала. Дедушка терпеть не может добрых пастырей.
Щит у дедушки сверху обгрызен. Щит обрыз ему, когда мой отец был такой, как я, храбрец-берсерк Арбр. Он его обрыз в священной ярости. Дедушка часто вспоминает Арбра. Дедушка был тогда очень сильный. Он убил Арбра. Из черепа Арбра дедушка сделал кубок. Он сердится, если моя мать дает ему вино не в этом кубке, а в другом. Когда Ильдихо варит свое особое темное пиво, дедушка смотрит в череп на пиво и плачет.
Дедушка часто ругает Теодобада. Теодобад - наш военный вождь. Дедушка часто с ним не согласен. Еще дедушка ругает Алариха. Аларих тоже был военным вождем. С Аларихом дедушка ходил в походы.
Иногда дедушка ходит на курган Алариха и там пьет из черепа Арбра. Когда дедушка напивается, к нему приходят Аларих и Арбр. Дедушка спорит с Аларихом.
Однажды мы с братом Гизульфом подсматривали за дедушкой. Нам хотелось увидеть, как дедушка спорит с Аларихом. Ведь мы никогда не видели Алариха, но много слышали о нем.
Алариха мы не увидели, потому что дедушка поймал нас и бил палкой.
У дедушки есть шлем с турьими рогами. По праздникам дедушка любит, надев шлем, гоняться и бодать женщин. На прошлую Пасху с нами был дядя Агигульф. Дедушка пытался забодать дядю Агигульфа. Дядя ударил обухом топора по шлему между рогов. Дедушка три дня не вставал с постели.
Еще у дедушки есть коготь дракона. Дедушка говорит, что мы, Вельсунги, родичи богов. Папа с этим не согласен. Папа говорит, что он раб Божий. Дедушка спорит с папой. Он говорит, что Вельсунги никогда не были рабами. После споров с дедушкой моя мать Гизела лечит папу целебными травами. Но папа все равно с ним спорит.
У нас дома стоят боги. Иногда дедушка выгоняет всех из дома и разговаривает с богами. Дедушка говорит, что боги многому его научили. Бог Локи научил дедушку готовить волшебный порошок из сушеных мухоморов. Никто в нашем селе не умеет приготавливать этот порошок, а дедушка умеет. Когда дядя Агигульф отправляется в поход, дедушка дает ему с собой этот порошок. Отцу моему Тарасмунду дедушка тоже дает порошок, но Тарасмунд не берет. У Тарасмунда волшебный крест, полученный от доброго пастыря. Отец мой Тарасмунд носит этот крест на щите.
Однажды дедушка выпил темного пива и впал в священную ярость. Он сказал, что Теодобад никудышный военный вождь. Дедушка должен сам защитить свою семью. Дедушка сварил кровь дракона. Он всех заставил выпить. От крови дракона человек делается неуязвимым. Мой отец не хотел пить, но дядя Агигульф и дядя Лиутпранд заставили его выпить.
Я люблю моего дедушку.
ВОПРОСЫ К ТЕКСТУ "МОЙ ДЕДУШКА"
1. Кого ругает дедушка?
2. Кто любимец дедушки?
3. Кто любимец богов?
4. Кого не любит дедушка?
5. Кто обгрыз дедушкин щит?
6. Кто приходит к дедушке на курган?
7. Как дедушка веселится на праздниках? Кто остановил дедушкино веселье на прошлой Пасхе? Каким образом?
8. О чем спорят папа с дедушкой?
9. Как вы думаете, были эти дискуссии спокойными или бурными? Почему? Обоснуйте свое мнение.
10. Зачем дедушке порошок из толченых мухоморов?
11. Как вы думаете, заботится ли дедушка о своей семье? Почему?
ПЕРЕВЕДИТЕ НА ГОТСКИЙ
Хаты воюют пешими.
Маркоманы воюют конными.
Саксы могучи и несокрушимы.
Герулы хорошие лучники.
Вандалов часто побеждают.
У квадов странные обычаи.
У хеврусков черные щиты. Они любят нападать ночью.
Лангобарды - любимцы Фрейи.
Вандалы - любимцы Вотана.
Франки и лангобарды хитрые.
Анты и скловены многочисленны.
Гунны свирепы и безобразны.
Готы пришли с севера. Есть грейтунги, народ скал, и тервинги, народ смолистых дерев.
Остроготы - значит, сияющие богатыри.
Везеготы - значит, премудрые воители.
Готы - великий народ.
АФОРИЗМЫ
Око за око, зуб за зуб.
Не мир Я принес, но меч.
Никто не наливает молодое вино в старые мехи.
Враги человека ближние его.
По плодам их узнаете их.
Что вельху смерть, то готу лекарство.
КАК МЫ ПРОВЕЛИ ПАСХУ
Пасха - самый большой праздник у нас, тех, кто верит в Бога Единого. Мама умыла лица моим братьям Гизульфу, Мунду, Ахме-дурачку и мне. Мама дала нам чистые одежды. Мы пошли в Божий храм. Там мы молимся и слушаем богаря Винитара. Богарь, иначе годья - наш добрый пастырь. Он знает все о Боге Едином. Мама говорит, что если я буду слушать богаря, то тоже буду все знать о Боге Едином.
Добрые пастыри бывают разные - богари и святые. Раньше я думал, что наш годья - святой. А брат мой Гизульф говорил, что он просто богарь. Тогда я пошел и спросил нашего годью, свят ли он. Годья же ответил: "Нет, не свят. Те, кто служат Богу в Его доме как слуги, - те богари. Те же, кто творит чудеса, например, воскрешают мертвых, как блаженный Гупта из соседнего селения, - те святые".
Я хотел попросить годью воскресить из мертвых берсерка Арбра, чтобы порадовать дедушку, но годья отказался. Сказал, нужно ждать, пока Гупта придет.
Я спросил, когда же Гупта придет. Но годья сказал, что ему это неведомо. Никому не ведомо, когда Гупта придет. Может, и вовсе не придет.
Храм стоит в середине нашей деревни, сразу за домом Агигульфа, но не нашего дяди Агигульфа, а другого. Того Агигульфа, который верует в Бога Единого и у которого одноглазая дочь на выданье. Ее зовут Фрумо.
Я очень хотел есть, потому что перед Пасхой нас почти не кормили. Дедушка это одобряет. Он говорит, что воинам нужны испытания.
Перед литургией годья обратился к нам с рассказом. Это было очень интересно. Почти так же, как слушать дедушку. Очень давно, сказал годья, мы, готы, были язычниками и приносили жертвы богам. И вот подступили к нам, готам, гунны - племя кровожадное и свирепое.
Как порождены были эти гунны? Нетрудно рассказать. Некогда изгнал король еее готский из своего племени зловредных колдуний, называемых ...руннами. Блуждали ...рунны по болотам и лесам. Там приняли их в свои объятия демоны. От демонов и колдуний начали свой род эти гунны.
Увидев гуннов, испугались мы, готы, и обратились к рексу ромеев, чтобы он позволил нам, готам, пойти жить под его руку. И согласился рекс ромеев, только при условии, что примем мы, готы, веру в Бога Единого. И согласились мы, готы, принять веру в Бога Единого, только при условии, что пришлет он к нам добрых пастырей, говорящих на нашем языке. И согласился рекс ромеев.
Но потом пришел голод в семьи готские, когда сели они на новом месте. Сперва поменяли золото на хлеб, потом поменяли рабов своих на хлеб, потом и детей своих поменяли на хлеб. А когда кончилось и то, и другое, и третье перебили мы, готы, ромеев, и на том закончились беды наши и начались беды ромеев.
Потом была литургия. Она была долго. Я думал о еде. Я был готов моего брата Мунда поменять на хлеб. Но его бы никто не взял, ведь Мунд - калека. Что до Гизульфа, то он старший, он сам бы меня поменял.
Дедушка, дядя Агигульф и наложница дедушки Ильдихо с нами не ходили. Они были дома.
Когда мы шли домой, всходило солнце.
Придя домой, мы разговелись. Дедушка и дядя Агигульф разговелись с нами.
На следующий день у нас в доме был пир, потому что была Пасха. К нам пришел сосед Валамир и с ним Одвульф. Одвульф был расстроен. Он был пьян, и годья выгнал его из храма. Одвульф обычно помогает годье, но только не в этот раз. Валамир наш родич, а Одвульф родич Валамира.
Одвульф верует в Бога Единого. Одвульф очень хочет стать святым, как Гупта из соседнего селения. Я тоже хочу, чтобы Одвульф стал святым, потому что тогда он сможет воскресить Арбра для дедушки. Пойдет Одвульф на охоту - всегда отдаст половину добычи годье. Он очень хочет стать святым.
Одвульф умеет читать. Он хотел читать Евангелие на память, чтобы все послушали. Отец мой Тарасмунд и мать Гизела хотели слушать, как Одвульф читает Евангелие на память. Одвульф прочитал, как Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его.
Тогда дедушка Рагнарис и дядя Агигульф, которые тоже были пьяны, стали говорить всякие богохульства, а потом стали петь родословие славнейшего готского рода Амалов:
"Гапт родил Хулмула, Хулмул родил Авгиса, Авгис родил Амала, Амал родил Хисарну, Хисарна родил Остроготу, Острогота родил Хунуила, Хунуил родил Атала, Атал родил Агиульфа и Одвульфа, Агиульф родил Ансилу и Эдиульфа, Вультвульфа и Герменериха, а Вультвульф родил Винитария..."
При каждом имени они стучали кружками о стол и громко смеялись.
Одвульф, чье имя и означает "Бешеный Волк", обиделся за своего Бога. На него снизошла священная ярость. С тем он бросился в битву и сильно помял дядю Агигульфа. Но тут на него насели дед мой Рагнарис и отец мой Тарасмунд, который хоть и не одобрял агигульфовы богохульства, но все же любил его братской любовью. Валамир же в битву вмешиваться остерегался, ибо был как родичем Одвульфа, так и нашим родичем.
Столы были опрокинуты, питье разлито, кувшины разбиты. Дурачок Ахма стал на сторону Одвульфа в этой битве. Добрые пастыри научили его, что единоверцы заменяют всех родичей. И стало быть, Одвульф ему и отец, и мать. Но брат мой Гизульф, который, конечно, тоже верит в Бога Единого, убедил брата моего Ахму-дурачка в обратном. С тех пор Ахма стал еще глупее.
На другой день мы бегали смотреть, как Одвульф винится перед годьей Винитаром. Одвульф громко выл и посыпал себя прахом и был как седой волк. Годья Винитар сказал Одвульфу, что никогда не быть ему святым, как Гупта. Не стать волку овцой.
Отец мой Тарасмунд ругался в доме с дядей Агигульфом. Дедушка ушел разговаривать с Аларихом и Арбром. Мы не видели его два дня. Ильдихо носила на курганы еду и питье.
Валамир ладил нам новый стол. Было интересно.
1. Как называется главный праздник верующих в Бога Единого?
2. В чем разница между богарем и святым? Кем был годья Винитар святым или богарем?
3. Почему Атаульф хотел, чтобы годья был святым?
4. Как были порождены гунны?
5. О чем договорились готы и рекс ромеев?
6. На чем закончились страдания готов и начались страдания ромеев?
7. О чем думал Атаульф во время литургии? Как вы думаете, о чем думал его старший брат Гизульф?
8. Кто не ходил в храм?
9. Кто пришел в гости на следующий день?
10. О чем мечтает Одвульф?
11. Что пел Одвульф и что пели дедушка Рагнарис с дядей Агигульфом?
12. Кого родил Острогота?
13. На чьей стороне был Тарасмунд? Почему?
14. На чьей стороне был дурачок Ахма? Почему? Кто был с ним не согласен?
ПЕРЕВЕДИТЕ НА ГОТСКИЙ:
Мой брат Ахма - дурачок.
Он не хочет быть святым.
Одвульф хочет быть святым.
Я хочу, чтобы Одвульф стал святым.
Гупта из соседнего села свят. Так говорит годья. Годья знает все о Боге и святых.
Я хочу, чтобы какой-нибудь святой воскресил Арбра.
Я хочу посмотреть, как Арбр грызет щит дедушки Рагнариса.
Еще я хочу посмотреть, как дедушка Рагнарис снова убьет Арбра.
Дедушке Рагнарису не хватает Арбра и Алариха.
Од - пастух.
Он пасет овец.
У него есть две собаки. Их зовут Айно и Твизо. Они помогают Оду пасти овец.
Айно младше Твизо, но загрызла больше волков.
Од любит Айно и Твизо.
ТАРАСМУНД, ВЕЛЕМУД И БОГ ЕДИНЫЙ
О ком пойдет речь.
Тарасмунд, сын Рагнариса, из рода Вельсунгов, храбрый воин, - мой отец.
Велемуд, сын Вильзиса, из народа вандалов, мой родич, женатый на сестре моей Хильдегунде, тоже храбрый воин.
Бог Единый - Бог остроготов и везеготов, многих ромеев и императора ромеев. Это сильный Бог. Однажды я спросил отца моего Тарасмунда: "Если бы Бог Единый пошел на дедушкиного Вотана, кто бы победил?" Отец рассердился и побил меня, но не ответил. Я думаю, что победил бы дедушка.
Было же так.
Отец мой Тарасмунд пошел с Теодобадом на восток в поход на герулов. Герулы - давние наши враги, хоть и сходны с нами языком. Высокомерны они, в битвы вертки и подвижны. И потому мы, готы, часто с ними воюем.
У вандалов же в то время, как говорят, был мир. И вот к Теодобаду присоединяется отряд вандальских храбрецов. Искали же те славы и воинских утех, скучая среди мира.
Истинно, то были храбрецы, говорит Тарасмунд, ибо когда дошло до сражения, ничем не уступали готам и соревновались с ними в доблести, так что даже забылось, что это вандалы.
Обликом и языком эти вандалы очень сходны с нами, готами; обычаи же у них иные. Вандал мечтаниями уносится за тридевять земель, а того, что под самым носом у него, не замечает. Во всем ищет вандал примет. Увидит, к примеру, что ветви дерева скрестились сходно с руной наутиц - шагу в ту сторону не ступят. И потому многие думают, что вандалы трусы.
Когда воинство Теодобадово схватилось с герулами, великая была сеча. Дружину вандальскую Теодобад первой двинул в бой, и почти все полегли вандалы. Герулы же дрогнули и обратились в бегство.
Готы бросились их преследовать. Быстры герулы, ушли они от погони. Горстка же готов, в том числе отец мой Тарасмунд, и с ними вандал Велемуд, отбились от своих, ибо оказались в местности незнакомой. И заблудились они.
Герулы же, коварные и хитрые по природе, остереглись встретиться в открытом бою с сильным войском Теодобадовым. Они окружили вместо того горстку храбрецов и атаковали.
Бились готы, как львы, под сенью великого дуба на поляне, от крови красной, и как трусливые гиены, наседали на них герулы.
И вот когда погибель казалась неизбежной, хитроумный Велемуд (который сам был, как и все прочие, язычником) предложил отцу моему Тарасмунду посвятить себя Богу Единому и просить у него помощи для себя и всех сотоварищей своих. Ибо слышал некогда Велемуд от добрых пастырей, что этот Бог Единый ради одного своего спасает целые города, населенные чужими.
И согласился отец мой отдать себя этому Богу Единому, чтобы спаслись все его товарищи. И дал обет.
Не успел договорить последнее слово обета, как свершилось чудо: показалось войско Теодобадово. И ударил Теодобад в спину герулам и рассеял их, как осенние листья.
Так хитроумие Велемуда и самоотверженность Тарасмунда спасли всех.
Возвратясь домой с богатой добычай, отец мой обет свой исполнил: пошел к богарю и совершил обряд крещения над собой и всеми, над кем имел власть, кроме дочери своей старшей, Хильдегунды, которую обещал в жены Велемуду. Ибо Велемуд остался верен старым богам.
Хитроумный вандал этот Велемуд говорил потом, что, возможно, спаслись они потому, что стояли под дубом, древом Вотана. Неясно, говорил Велемуд, который из богов совершил то чудо, что вовремя подоспел Теодобад. И пусть, говорил он, Тарасмунд отдаст дань Богу Единому, а уж он, Велемуд, отдаст дань Вотану. Так вернее всего спасутся они от злой погибели и в дальнейшем.
Дедушка же Рагнарис за то на Велемуда страшно взъярился, что заставил он Тарасмунда пойти на поклон к добрым пастырям. Куда вандал пролезет, там уж добра больше не жди, говорил дедушка Рагнарис.
Дяди Агигульфа же с нами тогда не было. Он ушел биться с гепидами.
АФОРИЗМЫ
Богу Богово, а кесарю кесарево.
Связался гот с вандалом.
КАК У НАС ГОСТИЛ ВЕЛЕМУД
Люди говорили, что Фрумо, дочь Агигульфа (но не нашего Агигульфа, а того, другого, чей дом в центре села у храма Бога Единого) вряд ли когда выйдет замуж. Мало что одноглазая, как наш дядя Ульф. Нынешней весной ее еще и обесчестили.
Случилось же так.
Эта Фрумо была в кустах и по нужде обнажена, чем и воспользовался некий бессовестный, у кого нет совести и сострадания.
Агигульф, отец Фрумо, обвинил в этом нашего дядю Агигульфа, сказав, что закон языческий от зла не удержит. (А тот, другой Агигульф, верил в Бога Единого, а в Вотана не верил). И говорил это тот Агигульф, придя в наш дом.
Наш же дядя Агигульф все сказанное им отрицал. Поначалу терпел обвинения из уважения к правилам гостеприимства, но потом Агигульфа-соседа вышвырнул и при том хотел побить.
Агигульф, отец Фрумо, бежит домой, хватает меч, щит, шлем и в таком виде возвращается в наш двор и вызывает дядю Агигульфа на смертный бой. Дядя Агигульф хватает топор и выходит ему навстречу.
Так стоят два Агигульфа, оба овеяны доблестью, равные друг другу силой. Наш дядя Агигульф славен битвами с племенем лангобардов, а сосед с гепидами. Агигульф-сосед ходил на гепидов не с Теодобадом, нашим вождем, а с Лиутаром, сыном Эрзариха.
Быть бы тут славной сече. Мы с братом Гизульфом вышли поглядеть, Мунд-калека приковылял, даже Ахма-дурачок вылез, рот раскрыл от любопытства, изо рта слюна течет.
И Агигульфовы сыновья, Брунья и Тиудегезил, пришли.
Нам с братом Гизульфом не терпелось увидеть, как наш дядя Агигульф убьет Агигульфа-соседа.
Вот-вот начаться битве, как из дома в полном боевом облачении выходит дедушка Рагнарис, в рогатом своем шлеме, в кольчуге. Потрясая обгрызанным щитом, громогласно взывает он к справедливости. И разогнал дедушка Рагнарис двух могучих героев, как щенков, не допустив кровопролития у себя в доме. И предложил он Агигульфу-соседу решить дело о бесчестии дочери его Фрумо на сельском тинге. С тем и разошлись.
Через восемь дней к нам приехали сестра моя Хильдегунда с семьей: мужем Велемудом, сыном Вильзиса, из вандалов, и сыном их, малолетним Стилихоном.
Велемуд привез всем дары. Мне подарил живого дятла. Через два дня дятел отвязался и улетел.
Минуло еще три дня, луна стала полной, и собрались на тинг.
Хильдегунда была беременная, злая, и на лице у нее были красные пятна.
Стилихон, Велемудов сын, всюду проникал, хватал все руками. Он трогал богов, колупал пальцами - это легко видно было по светлым пятнам на закопченном лице Доннара. Под конец Стилихон сронил со стены дедушкин щит прямо на Ильдихо, которая спала на лавке под щитом. Ильдихо оттаскала Стилихона за волосы. На вопли Стилихона прибежал Велемуд и хотел бить дедушкину наложницу, но тут вмешался дедушка и пуще прежнего взъярился на Велемуда.
"Вандал - он что коровья лепешка, - сказал дедушка Рагнарис. - Пока на дороге лежит - тебе до нее и дела нет, а как вступишь - так только о ней и думаешь".
Велемуд, чтобы сделать приятное дедушке, Стилихона высек.
Дедушка смягчился сердцем своим и взял Велемуда с собой на тинг.
А этот Велемуд все говорил деду и отцу моему, Тарасмунду, как нужно делать то-то и то-то и замучил их советами. Вот дедушка и сказал этому Велемуду, что полезно вандалу увидеть правильный обычай, как готы судят дело о бесчестии.
Брат мой Гизульф уже взрослый и потому пошел на тинг с ними.
На тинге Агигульф, отец Фрумо, рассказал всем про то, какая беда постигла его дочь Фрумо, говоря, что она была обнажена по нужде, а вовсе не с целью завлечь мужчину.
И этим, так сказал он, воспользовался Агигульф, сын Рагнариса, то есть, наш дядя Агигульф.
Нашего дядю Агигульфа держали за руки двое могучих воинов, Теодегаст и Гизарна, чтобы тот, ежели случится ему впасть в священную ярость, никого не убил и не покалечил на тинге.
Тогда Хродомер, старейшина, спросил нашего Агигульфа, было ли все это так, как рассказал Агигульф, отец Фрумо. В ответ наш дядя Агигульф только рычал, роняя пену с усов. Тогда Агигульф, отец Фрумо, закричал, что это означает "да". И поддержали его родичи его, Ардасп и Одвульф, родич Велемира.
Рагнарис сказал, что Одвульф орет на тинге, как беременная баба, буде ниспошлет ей Вотан, смеха ради, священную ярость.
Тарасмунд и Гизульф, сын его, закричали, что рычанье Агигульфово означает "нет". Сам же дядя Агигульф ничего не говорил, а только тряс головою.
Тогда Хродомер обратился к отцу Фрумо с вопросом, каким бы он довольствовался выкупом. Агигульф же, отец Фрумо, сказал, что ему довольно было бы видеть дочь свою замужем за тем, кто лишил ее чести.
Тогда Велемуд, который только и ждал, чтобы вставить словцо, сказал, что отец Фрумо все подстроил для того, чтобы навязать славному роду невестку кривую и придурковатую. И если дочери Агигульфа и родичей его, Одвульфа и Аргаспа, валяются по кустам в чем мать родила, то во всем селе не хватит воинов укрыть их позор в тени своей доблести. Воистину, так сказал Велемуд, сын Вильзиса, вандал, перед лицом горделивых готов.
Того не стерпела гордость готская. Старейшина Хродомер бросил в лицо дедушке Рагнарису упрек - что тот привечает всякий чужеродный сброд. Такого не стерпел дедушка Рагнарис. Ибо хоть и не любил он Велемуда, но считал того за родича. Хоть и дурным, как говорил Рагнарис, советом, а все же спас хитроумный вандал жизнь Тарасмунду.
И потому вступился дедушка Рагнарис за Велемуда. "За Велемудом внучка моя, Хильдегунда. Она благородных кровей и родила Велемуду сына. И сам Велемуд, хоть он и из вандалов, но среди них, вандалов, известного рода". Такими словами вступился дедушка Рагнарис за Велемуда.
Тогда Хродомер предложил обоим Агигульфам решить дело честным поединком. На что дедушка Рагнарис справедливо возразил: буде наш Агигульф убьет Агигульфа, отца Фрумо, придется нам брать Фрумо в дом сиротой, так что победа обернется тем же поражением.
Брат мой Гизульф хотел было предложить, чтобы Фрумо выдали замуж за Ахму-дурачка, но отец наш Тарасмунд взял его за ухо и не дал сказать.
Тут Аргасп и Одвульф закричали на Велемуда, что дочь Одвульфа честная девица и нигде не валялась. На это Велемуд возразил, что хоть он здесь и три дня, но уже немало наслышан о дочерях Аргаспа и Одвульфа и их вольном нраве. Тут Аргасп, у которого не было дочери, не стерпел и напал на Велемуда, обнажив меч.
АТАУЛЬФ И ДРУГИЕ. ГОТСКИЙ ДЛЯ ВСЕХ
МОЯ СЕМЬЯ
Моя семья большая. Мы из рода Вельсунгов. Моего дедушку зовут Рагнарис. Он язычник. Он молится богам Вотану, Доннару и Бальдру. Дедушкины боги стоят дома. Бабушку звали Мидьо. Семь зим назад бабушка умерла в родах. Дедушка взял наложницу. Ее зовут Ильдихо.
Моего отца зовут Тарасмунд. Мою мать зовут Гизела. Папа и мама веруют в Бога Единого. У меня было семь братьев и три сестры. Четверо братьев умерли от чумы.
Старшего брата зовут Гизульф. Среднего брата зовут Мунд. Мунд калека. Его искалечил бык. Мой брат Ахма - дурачок. Отец отдавал его добрым пастырям, но те вернули Ахму назад. Я четвертый. Меня зовут Атаульф.
Моих сестер зовут Сванхильда, Галесвинта и Хильдегунда. Хильдегунда самая старшая. Хильдегунда не живет с нами, она живет с мужем в его доме в десяти днях пути. Муж Хильдегунды Велемуд не гот. Он вандал. Он добрый, но не такой, как мы. Иногда он присылает моим родителям и деду подарки.
Дедушка считает, что Велемуд никудышный человек. У Велемуда и Хильдегунды есть сын. Его назвали Стилихон. Велемуд говорит, что Стилихон был великий полководец вандалов. Рагнарис говорит, что чужая кровь - это чужая кровь.
Велемуд из большого рода, но я не знаю его родичей.
У моего отца есть два младших брата. Одного зовут Агигульф. Другого зовут Ульф. Жену Ульфа зовут Гото. Сына Ульфа и Гото зовут Вульфила.
У дяди Ульфа один глаз. Другой глаз ему выбили герулы.
Дядя Агигульф язычник. Мне он люб больше других родичей. Он ходит в походы.
Когда отец с Теобадом идет в набег, дядя идет с ними.
Раньше у меня был еще один дядя. Звали его Храмнезинд. Дедушка Рагнарис прижил его с альдией. Дядя Храмнезинд был такой же храбрый, как дядя Агигульф, хотя его мать была из неизвестного рода.
Когда дядя Агигульф предложил увести у лангобардов коней, они пошли за конями. В бою один лангобард, по имени Лиутпранд, отрубил дяде Храмнезинду голову. Голову привезли домой в кожаном мешке. Лиутпранд платил вергельд. Потом Лиутпранд спас жизнь дяде Агигульфу. Агигульф побратался с Лиутпрандом. Потом Лиутпранд гостил у нас, и мы много пировали.
Дедушка Рагнарис помирился с Лиутпрандом, так как Лиутпранд стал братом Агигульфа и заменил Храмнезинда. Лиутпранд подарил дедушке коней.
Лиутпранд был большой, толстый. Он был веселый. С ним было весело. Потом Лиутпранд ушел с герулами бить ромеев и не пришел назад. Моя сестра Галесвинта плакала.
ВОПРОСЫ К ТЕКСТУ "МОЯ СЕМЬЯ"
1. Каким богам молится дедушка Рагнарис?
2. Как зовут наложницу дедушки?
3. Как зовут родителей Атаульфа?
4. Сколько братьев Атаульфа умерли от чумы?
5. Какие братья Атаульфа остались в живых?
6. Почему дедушка и отец не любят Велемуда?
7. Кто выбил глаз дяде ульфу?
8. Какого родича Атаульф любит больше всех?
9. Кто отрубил голову дяде Храмнезинду?
10. Почему дедушка Рагнарис помирился с Лиутпрандом?
11. Куда ушел Лиутпранд?
ПЕРЕВЕДИТЕ НА ГОТСКИЙ
Я гот.
Он не гот.
Кто он?
Он вандал.
Готы свои.
Вандалы чужие.
Франки враги.
Анты тоже враги.
ДИАЛОГ
- Чего ты хочешь?
- Я голоден.
Я не буду пить воды. Дай мне вина или пива.
Дай мне мяса и репы.
Еще мне нужна наложница.
МОЙ ДЕДУШКА
Мой дедушка Рагнарис - глава семьи. Он старший. У него длинные волосы, длинные усы и длинная борода. Он очень храбрый. Он ругает Теодобада. В доме он ругает служанок, свою наложницу Ильдихо и моих сестер, а когда выпьет - то отца и его братьев, если они не в походе. Мои сестры Галесвинта и Сванхильда и все служанки очень боятся дедушку. Когда они проходят мимо, он ловко щиплет их.
Когда мы все садимся за стол, он запускает руку в котел и выбирает оттуда кусок мяса побольше. Иногда он кладет мясо мне. Я его любимец, когда дяди Агигульфа нет дома. Когда же дядя Агигульф дома, то он любимец дедушки. Дедушка часто говорит, что Агигульф - любимец богов. Ему об этом сказали его боги.
Дедушка очень храбрый. Когда мой отец Тарасмунд и дядя Храмнезинд были в походе, к нашему дому приблизились добрые пастыри. Дедушка схватил свой большой щит и большую палку и бил палкой по умбону. Моя мать плакала. Дедушка терпеть не может добрых пастырей.
Щит у дедушки сверху обгрызен. Щит обрыз ему, когда мой отец был такой, как я, храбрец-берсерк Арбр. Он его обрыз в священной ярости. Дедушка часто вспоминает Арбра. Дедушка был тогда очень сильный. Он убил Арбра. Из черепа Арбра дедушка сделал кубок. Он сердится, если моя мать дает ему вино не в этом кубке, а в другом. Когда Ильдихо варит свое особое темное пиво, дедушка смотрит в череп на пиво и плачет.
Дедушка часто ругает Теодобада. Теодобад - наш военный вождь. Дедушка часто с ним не согласен. Еще дедушка ругает Алариха. Аларих тоже был военным вождем. С Аларихом дедушка ходил в походы.
Иногда дедушка ходит на курган Алариха и там пьет из черепа Арбра. Когда дедушка напивается, к нему приходят Аларих и Арбр. Дедушка спорит с Аларихом.
Однажды мы с братом Гизульфом подсматривали за дедушкой. Нам хотелось увидеть, как дедушка спорит с Аларихом. Ведь мы никогда не видели Алариха, но много слышали о нем.
Алариха мы не увидели, потому что дедушка поймал нас и бил палкой.
У дедушки есть шлем с турьими рогами. По праздникам дедушка любит, надев шлем, гоняться и бодать женщин. На прошлую Пасху с нами был дядя Агигульф. Дедушка пытался забодать дядю Агигульфа. Дядя ударил обухом топора по шлему между рогов. Дедушка три дня не вставал с постели.
Еще у дедушки есть коготь дракона. Дедушка говорит, что мы, Вельсунги, родичи богов. Папа с этим не согласен. Папа говорит, что он раб Божий. Дедушка спорит с папой. Он говорит, что Вельсунги никогда не были рабами. После споров с дедушкой моя мать Гизела лечит папу целебными травами. Но папа все равно с ним спорит.
У нас дома стоят боги. Иногда дедушка выгоняет всех из дома и разговаривает с богами. Дедушка говорит, что боги многому его научили. Бог Локи научил дедушку готовить волшебный порошок из сушеных мухоморов. Никто в нашем селе не умеет приготавливать этот порошок, а дедушка умеет. Когда дядя Агигульф отправляется в поход, дедушка дает ему с собой этот порошок. Отцу моему Тарасмунду дедушка тоже дает порошок, но Тарасмунд не берет. У Тарасмунда волшебный крест, полученный от доброго пастыря. Отец мой Тарасмунд носит этот крест на щите.
Однажды дедушка выпил темного пива и впал в священную ярость. Он сказал, что Теодобад никудышный военный вождь. Дедушка должен сам защитить свою семью. Дедушка сварил кровь дракона. Он всех заставил выпить. От крови дракона человек делается неуязвимым. Мой отец не хотел пить, но дядя Агигульф и дядя Лиутпранд заставили его выпить.
Я люблю моего дедушку.
ВОПРОСЫ К ТЕКСТУ "МОЙ ДЕДУШКА"
1. Кого ругает дедушка?
2. Кто любимец дедушки?
3. Кто любимец богов?
4. Кого не любит дедушка?
5. Кто обгрыз дедушкин щит?
6. Кто приходит к дедушке на курган?
7. Как дедушка веселится на праздниках? Кто остановил дедушкино веселье на прошлой Пасхе? Каким образом?
8. О чем спорят папа с дедушкой?
9. Как вы думаете, были эти дискуссии спокойными или бурными? Почему? Обоснуйте свое мнение.
10. Зачем дедушке порошок из толченых мухоморов?
11. Как вы думаете, заботится ли дедушка о своей семье? Почему?
ПЕРЕВЕДИТЕ НА ГОТСКИЙ
Хаты воюют пешими.
Маркоманы воюют конными.
Саксы могучи и несокрушимы.
Герулы хорошие лучники.
Вандалов часто побеждают.
У квадов странные обычаи.
У хеврусков черные щиты. Они любят нападать ночью.
Лангобарды - любимцы Фрейи.
Вандалы - любимцы Вотана.
Франки и лангобарды хитрые.
Анты и скловены многочисленны.
Гунны свирепы и безобразны.
Готы пришли с севера. Есть грейтунги, народ скал, и тервинги, народ смолистых дерев.
Остроготы - значит, сияющие богатыри.
Везеготы - значит, премудрые воители.
Готы - великий народ.
АФОРИЗМЫ
Око за око, зуб за зуб.
Не мир Я принес, но меч.
Никто не наливает молодое вино в старые мехи.
Враги человека ближние его.
По плодам их узнаете их.
Что вельху смерть, то готу лекарство.
КАК МЫ ПРОВЕЛИ ПАСХУ
Пасха - самый большой праздник у нас, тех, кто верит в Бога Единого. Мама умыла лица моим братьям Гизульфу, Мунду, Ахме-дурачку и мне. Мама дала нам чистые одежды. Мы пошли в Божий храм. Там мы молимся и слушаем богаря Винитара. Богарь, иначе годья - наш добрый пастырь. Он знает все о Боге Едином. Мама говорит, что если я буду слушать богаря, то тоже буду все знать о Боге Едином.
Добрые пастыри бывают разные - богари и святые. Раньше я думал, что наш годья - святой. А брат мой Гизульф говорил, что он просто богарь. Тогда я пошел и спросил нашего годью, свят ли он. Годья же ответил: "Нет, не свят. Те, кто служат Богу в Его доме как слуги, - те богари. Те же, кто творит чудеса, например, воскрешают мертвых, как блаженный Гупта из соседнего селения, - те святые".
Я хотел попросить годью воскресить из мертвых берсерка Арбра, чтобы порадовать дедушку, но годья отказался. Сказал, нужно ждать, пока Гупта придет.
Я спросил, когда же Гупта придет. Но годья сказал, что ему это неведомо. Никому не ведомо, когда Гупта придет. Может, и вовсе не придет.
Храм стоит в середине нашей деревни, сразу за домом Агигульфа, но не нашего дяди Агигульфа, а другого. Того Агигульфа, который верует в Бога Единого и у которого одноглазая дочь на выданье. Ее зовут Фрумо.
Я очень хотел есть, потому что перед Пасхой нас почти не кормили. Дедушка это одобряет. Он говорит, что воинам нужны испытания.
Перед литургией годья обратился к нам с рассказом. Это было очень интересно. Почти так же, как слушать дедушку. Очень давно, сказал годья, мы, готы, были язычниками и приносили жертвы богам. И вот подступили к нам, готам, гунны - племя кровожадное и свирепое.
Как порождены были эти гунны? Нетрудно рассказать. Некогда изгнал король еее готский из своего племени зловредных колдуний, называемых ...руннами. Блуждали ...рунны по болотам и лесам. Там приняли их в свои объятия демоны. От демонов и колдуний начали свой род эти гунны.
Увидев гуннов, испугались мы, готы, и обратились к рексу ромеев, чтобы он позволил нам, готам, пойти жить под его руку. И согласился рекс ромеев, только при условии, что примем мы, готы, веру в Бога Единого. И согласились мы, готы, принять веру в Бога Единого, только при условии, что пришлет он к нам добрых пастырей, говорящих на нашем языке. И согласился рекс ромеев.
Но потом пришел голод в семьи готские, когда сели они на новом месте. Сперва поменяли золото на хлеб, потом поменяли рабов своих на хлеб, потом и детей своих поменяли на хлеб. А когда кончилось и то, и другое, и третье перебили мы, готы, ромеев, и на том закончились беды наши и начались беды ромеев.
Потом была литургия. Она была долго. Я думал о еде. Я был готов моего брата Мунда поменять на хлеб. Но его бы никто не взял, ведь Мунд - калека. Что до Гизульфа, то он старший, он сам бы меня поменял.
Дедушка, дядя Агигульф и наложница дедушки Ильдихо с нами не ходили. Они были дома.
Когда мы шли домой, всходило солнце.
Придя домой, мы разговелись. Дедушка и дядя Агигульф разговелись с нами.
На следующий день у нас в доме был пир, потому что была Пасха. К нам пришел сосед Валамир и с ним Одвульф. Одвульф был расстроен. Он был пьян, и годья выгнал его из храма. Одвульф обычно помогает годье, но только не в этот раз. Валамир наш родич, а Одвульф родич Валамира.
Одвульф верует в Бога Единого. Одвульф очень хочет стать святым, как Гупта из соседнего селения. Я тоже хочу, чтобы Одвульф стал святым, потому что тогда он сможет воскресить Арбра для дедушки. Пойдет Одвульф на охоту - всегда отдаст половину добычи годье. Он очень хочет стать святым.
Одвульф умеет читать. Он хотел читать Евангелие на память, чтобы все послушали. Отец мой Тарасмунд и мать Гизела хотели слушать, как Одвульф читает Евангелие на память. Одвульф прочитал, как Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его.
Тогда дедушка Рагнарис и дядя Агигульф, которые тоже были пьяны, стали говорить всякие богохульства, а потом стали петь родословие славнейшего готского рода Амалов:
"Гапт родил Хулмула, Хулмул родил Авгиса, Авгис родил Амала, Амал родил Хисарну, Хисарна родил Остроготу, Острогота родил Хунуила, Хунуил родил Атала, Атал родил Агиульфа и Одвульфа, Агиульф родил Ансилу и Эдиульфа, Вультвульфа и Герменериха, а Вультвульф родил Винитария..."
При каждом имени они стучали кружками о стол и громко смеялись.
Одвульф, чье имя и означает "Бешеный Волк", обиделся за своего Бога. На него снизошла священная ярость. С тем он бросился в битву и сильно помял дядю Агигульфа. Но тут на него насели дед мой Рагнарис и отец мой Тарасмунд, который хоть и не одобрял агигульфовы богохульства, но все же любил его братской любовью. Валамир же в битву вмешиваться остерегался, ибо был как родичем Одвульфа, так и нашим родичем.
Столы были опрокинуты, питье разлито, кувшины разбиты. Дурачок Ахма стал на сторону Одвульфа в этой битве. Добрые пастыри научили его, что единоверцы заменяют всех родичей. И стало быть, Одвульф ему и отец, и мать. Но брат мой Гизульф, который, конечно, тоже верит в Бога Единого, убедил брата моего Ахму-дурачка в обратном. С тех пор Ахма стал еще глупее.
На другой день мы бегали смотреть, как Одвульф винится перед годьей Винитаром. Одвульф громко выл и посыпал себя прахом и был как седой волк. Годья Винитар сказал Одвульфу, что никогда не быть ему святым, как Гупта. Не стать волку овцой.
Отец мой Тарасмунд ругался в доме с дядей Агигульфом. Дедушка ушел разговаривать с Аларихом и Арбром. Мы не видели его два дня. Ильдихо носила на курганы еду и питье.
Валамир ладил нам новый стол. Было интересно.
1. Как называется главный праздник верующих в Бога Единого?
2. В чем разница между богарем и святым? Кем был годья Винитар святым или богарем?
3. Почему Атаульф хотел, чтобы годья был святым?
4. Как были порождены гунны?
5. О чем договорились готы и рекс ромеев?
6. На чем закончились страдания готов и начались страдания ромеев?
7. О чем думал Атаульф во время литургии? Как вы думаете, о чем думал его старший брат Гизульф?
8. Кто не ходил в храм?
9. Кто пришел в гости на следующий день?
10. О чем мечтает Одвульф?
11. Что пел Одвульф и что пели дедушка Рагнарис с дядей Агигульфом?
12. Кого родил Острогота?
13. На чьей стороне был Тарасмунд? Почему?
14. На чьей стороне был дурачок Ахма? Почему? Кто был с ним не согласен?
ПЕРЕВЕДИТЕ НА ГОТСКИЙ:
Мой брат Ахма - дурачок.
Он не хочет быть святым.
Одвульф хочет быть святым.
Я хочу, чтобы Одвульф стал святым.
Гупта из соседнего села свят. Так говорит годья. Годья знает все о Боге и святых.
Я хочу, чтобы какой-нибудь святой воскресил Арбра.
Я хочу посмотреть, как Арбр грызет щит дедушки Рагнариса.
Еще я хочу посмотреть, как дедушка Рагнарис снова убьет Арбра.
Дедушке Рагнарису не хватает Арбра и Алариха.
Од - пастух.
Он пасет овец.
У него есть две собаки. Их зовут Айно и Твизо. Они помогают Оду пасти овец.
Айно младше Твизо, но загрызла больше волков.
Од любит Айно и Твизо.
ТАРАСМУНД, ВЕЛЕМУД И БОГ ЕДИНЫЙ
О ком пойдет речь.
Тарасмунд, сын Рагнариса, из рода Вельсунгов, храбрый воин, - мой отец.
Велемуд, сын Вильзиса, из народа вандалов, мой родич, женатый на сестре моей Хильдегунде, тоже храбрый воин.
Бог Единый - Бог остроготов и везеготов, многих ромеев и императора ромеев. Это сильный Бог. Однажды я спросил отца моего Тарасмунда: "Если бы Бог Единый пошел на дедушкиного Вотана, кто бы победил?" Отец рассердился и побил меня, но не ответил. Я думаю, что победил бы дедушка.
Было же так.
Отец мой Тарасмунд пошел с Теодобадом на восток в поход на герулов. Герулы - давние наши враги, хоть и сходны с нами языком. Высокомерны они, в битвы вертки и подвижны. И потому мы, готы, часто с ними воюем.
У вандалов же в то время, как говорят, был мир. И вот к Теодобаду присоединяется отряд вандальских храбрецов. Искали же те славы и воинских утех, скучая среди мира.
Истинно, то были храбрецы, говорит Тарасмунд, ибо когда дошло до сражения, ничем не уступали готам и соревновались с ними в доблести, так что даже забылось, что это вандалы.
Обликом и языком эти вандалы очень сходны с нами, готами; обычаи же у них иные. Вандал мечтаниями уносится за тридевять земель, а того, что под самым носом у него, не замечает. Во всем ищет вандал примет. Увидит, к примеру, что ветви дерева скрестились сходно с руной наутиц - шагу в ту сторону не ступят. И потому многие думают, что вандалы трусы.
Когда воинство Теодобадово схватилось с герулами, великая была сеча. Дружину вандальскую Теодобад первой двинул в бой, и почти все полегли вандалы. Герулы же дрогнули и обратились в бегство.
Готы бросились их преследовать. Быстры герулы, ушли они от погони. Горстка же готов, в том числе отец мой Тарасмунд, и с ними вандал Велемуд, отбились от своих, ибо оказались в местности незнакомой. И заблудились они.
Герулы же, коварные и хитрые по природе, остереглись встретиться в открытом бою с сильным войском Теодобадовым. Они окружили вместо того горстку храбрецов и атаковали.
Бились готы, как львы, под сенью великого дуба на поляне, от крови красной, и как трусливые гиены, наседали на них герулы.
И вот когда погибель казалась неизбежной, хитроумный Велемуд (который сам был, как и все прочие, язычником) предложил отцу моему Тарасмунду посвятить себя Богу Единому и просить у него помощи для себя и всех сотоварищей своих. Ибо слышал некогда Велемуд от добрых пастырей, что этот Бог Единый ради одного своего спасает целые города, населенные чужими.
И согласился отец мой отдать себя этому Богу Единому, чтобы спаслись все его товарищи. И дал обет.
Не успел договорить последнее слово обета, как свершилось чудо: показалось войско Теодобадово. И ударил Теодобад в спину герулам и рассеял их, как осенние листья.
Так хитроумие Велемуда и самоотверженность Тарасмунда спасли всех.
Возвратясь домой с богатой добычай, отец мой обет свой исполнил: пошел к богарю и совершил обряд крещения над собой и всеми, над кем имел власть, кроме дочери своей старшей, Хильдегунды, которую обещал в жены Велемуду. Ибо Велемуд остался верен старым богам.
Хитроумный вандал этот Велемуд говорил потом, что, возможно, спаслись они потому, что стояли под дубом, древом Вотана. Неясно, говорил Велемуд, который из богов совершил то чудо, что вовремя подоспел Теодобад. И пусть, говорил он, Тарасмунд отдаст дань Богу Единому, а уж он, Велемуд, отдаст дань Вотану. Так вернее всего спасутся они от злой погибели и в дальнейшем.
Дедушка же Рагнарис за то на Велемуда страшно взъярился, что заставил он Тарасмунда пойти на поклон к добрым пастырям. Куда вандал пролезет, там уж добра больше не жди, говорил дедушка Рагнарис.
Дяди Агигульфа же с нами тогда не было. Он ушел биться с гепидами.
АФОРИЗМЫ
Богу Богово, а кесарю кесарево.
Связался гот с вандалом.
КАК У НАС ГОСТИЛ ВЕЛЕМУД
Люди говорили, что Фрумо, дочь Агигульфа (но не нашего Агигульфа, а того, другого, чей дом в центре села у храма Бога Единого) вряд ли когда выйдет замуж. Мало что одноглазая, как наш дядя Ульф. Нынешней весной ее еще и обесчестили.
Случилось же так.
Эта Фрумо была в кустах и по нужде обнажена, чем и воспользовался некий бессовестный, у кого нет совести и сострадания.
Агигульф, отец Фрумо, обвинил в этом нашего дядю Агигульфа, сказав, что закон языческий от зла не удержит. (А тот, другой Агигульф, верил в Бога Единого, а в Вотана не верил). И говорил это тот Агигульф, придя в наш дом.
Наш же дядя Агигульф все сказанное им отрицал. Поначалу терпел обвинения из уважения к правилам гостеприимства, но потом Агигульфа-соседа вышвырнул и при том хотел побить.
Агигульф, отец Фрумо, бежит домой, хватает меч, щит, шлем и в таком виде возвращается в наш двор и вызывает дядю Агигульфа на смертный бой. Дядя Агигульф хватает топор и выходит ему навстречу.
Так стоят два Агигульфа, оба овеяны доблестью, равные друг другу силой. Наш дядя Агигульф славен битвами с племенем лангобардов, а сосед с гепидами. Агигульф-сосед ходил на гепидов не с Теодобадом, нашим вождем, а с Лиутаром, сыном Эрзариха.
Быть бы тут славной сече. Мы с братом Гизульфом вышли поглядеть, Мунд-калека приковылял, даже Ахма-дурачок вылез, рот раскрыл от любопытства, изо рта слюна течет.
И Агигульфовы сыновья, Брунья и Тиудегезил, пришли.
Нам с братом Гизульфом не терпелось увидеть, как наш дядя Агигульф убьет Агигульфа-соседа.
Вот-вот начаться битве, как из дома в полном боевом облачении выходит дедушка Рагнарис, в рогатом своем шлеме, в кольчуге. Потрясая обгрызанным щитом, громогласно взывает он к справедливости. И разогнал дедушка Рагнарис двух могучих героев, как щенков, не допустив кровопролития у себя в доме. И предложил он Агигульфу-соседу решить дело о бесчестии дочери его Фрумо на сельском тинге. С тем и разошлись.
Через восемь дней к нам приехали сестра моя Хильдегунда с семьей: мужем Велемудом, сыном Вильзиса, из вандалов, и сыном их, малолетним Стилихоном.
Велемуд привез всем дары. Мне подарил живого дятла. Через два дня дятел отвязался и улетел.
Минуло еще три дня, луна стала полной, и собрались на тинг.
Хильдегунда была беременная, злая, и на лице у нее были красные пятна.
Стилихон, Велемудов сын, всюду проникал, хватал все руками. Он трогал богов, колупал пальцами - это легко видно было по светлым пятнам на закопченном лице Доннара. Под конец Стилихон сронил со стены дедушкин щит прямо на Ильдихо, которая спала на лавке под щитом. Ильдихо оттаскала Стилихона за волосы. На вопли Стилихона прибежал Велемуд и хотел бить дедушкину наложницу, но тут вмешался дедушка и пуще прежнего взъярился на Велемуда.
"Вандал - он что коровья лепешка, - сказал дедушка Рагнарис. - Пока на дороге лежит - тебе до нее и дела нет, а как вступишь - так только о ней и думаешь".
Велемуд, чтобы сделать приятное дедушке, Стилихона высек.
Дедушка смягчился сердцем своим и взял Велемуда с собой на тинг.
А этот Велемуд все говорил деду и отцу моему, Тарасмунду, как нужно делать то-то и то-то и замучил их советами. Вот дедушка и сказал этому Велемуду, что полезно вандалу увидеть правильный обычай, как готы судят дело о бесчестии.
Брат мой Гизульф уже взрослый и потому пошел на тинг с ними.
На тинге Агигульф, отец Фрумо, рассказал всем про то, какая беда постигла его дочь Фрумо, говоря, что она была обнажена по нужде, а вовсе не с целью завлечь мужчину.
И этим, так сказал он, воспользовался Агигульф, сын Рагнариса, то есть, наш дядя Агигульф.
Нашего дядю Агигульфа держали за руки двое могучих воинов, Теодегаст и Гизарна, чтобы тот, ежели случится ему впасть в священную ярость, никого не убил и не покалечил на тинге.
Тогда Хродомер, старейшина, спросил нашего Агигульфа, было ли все это так, как рассказал Агигульф, отец Фрумо. В ответ наш дядя Агигульф только рычал, роняя пену с усов. Тогда Агигульф, отец Фрумо, закричал, что это означает "да". И поддержали его родичи его, Ардасп и Одвульф, родич Велемира.
Рагнарис сказал, что Одвульф орет на тинге, как беременная баба, буде ниспошлет ей Вотан, смеха ради, священную ярость.
Тарасмунд и Гизульф, сын его, закричали, что рычанье Агигульфово означает "нет". Сам же дядя Агигульф ничего не говорил, а только тряс головою.
Тогда Хродомер обратился к отцу Фрумо с вопросом, каким бы он довольствовался выкупом. Агигульф же, отец Фрумо, сказал, что ему довольно было бы видеть дочь свою замужем за тем, кто лишил ее чести.
Тогда Велемуд, который только и ждал, чтобы вставить словцо, сказал, что отец Фрумо все подстроил для того, чтобы навязать славному роду невестку кривую и придурковатую. И если дочери Агигульфа и родичей его, Одвульфа и Аргаспа, валяются по кустам в чем мать родила, то во всем селе не хватит воинов укрыть их позор в тени своей доблести. Воистину, так сказал Велемуд, сын Вильзиса, вандал, перед лицом горделивых готов.
Того не стерпела гордость готская. Старейшина Хродомер бросил в лицо дедушке Рагнарису упрек - что тот привечает всякий чужеродный сброд. Такого не стерпел дедушка Рагнарис. Ибо хоть и не любил он Велемуда, но считал того за родича. Хоть и дурным, как говорил Рагнарис, советом, а все же спас хитроумный вандал жизнь Тарасмунду.
И потому вступился дедушка Рагнарис за Велемуда. "За Велемудом внучка моя, Хильдегунда. Она благородных кровей и родила Велемуду сына. И сам Велемуд, хоть он и из вандалов, но среди них, вандалов, известного рода". Такими словами вступился дедушка Рагнарис за Велемуда.
Тогда Хродомер предложил обоим Агигульфам решить дело честным поединком. На что дедушка Рагнарис справедливо возразил: буде наш Агигульф убьет Агигульфа, отца Фрумо, придется нам брать Фрумо в дом сиротой, так что победа обернется тем же поражением.
Брат мой Гизульф хотел было предложить, чтобы Фрумо выдали замуж за Ахму-дурачка, но отец наш Тарасмунд взял его за ухо и не дал сказать.
Тут Аргасп и Одвульф закричали на Велемуда, что дочь Одвульфа честная девица и нигде не валялась. На это Велемуд возразил, что хоть он здесь и три дня, но уже немало наслышан о дочерях Аргаспа и Одвульфа и их вольном нраве. Тут Аргасп, у которого не было дочери, не стерпел и напал на Велемуда, обнажив меч.