Хантер Джиллиан. Грешные игры джентльмена

   – Нашей? – с надеждой спросил Торнтон, поднимая голову.
   Элоиза бросила на него раздраженный взгляд.
   – Свадьба будет у вашей сестры, а не у вас, – сказала она. – Больше того, мне кажется, что вам нужна не столько жена, сколько мать.
   – Вы мне поможете? – спросил Хорас, вставая с дивана.
   – Найти мать?
   – Нет. – Он нахмурился. – Жену.
   – И как, по-вашему, я могу это сделать?
   – Никто больше не хочет иметь со мной дела, – капризным тоном промолвил он. – Даже вы, Элоиза! Вы, которую я считал своей опорой, своим якорем.
   – Только ваша скала оказалась на подвижной платформе, – отрезала Элоиза.
   – Тогда прошу вас хотя бы не говорить ни слова о моем предложении вашему покровителю, – со страхом вымолвил он. – Не хотел бы я, чтобы он обернул против меня свой гнев.
   Элоиза нажала на дверную ручку.
   – Я не скажу ему ни единого слова при условии, что вы будете вести себя достойным образом до тех пор, пока Талия не выйдет замуж.

Глава 27

   Этим же вечером, только чуть позднее, Фредди стоял в кабинете лорда Дрейка и, перемежая свою речь солеными словечками, обычными для обитателей лондонского Ист-Энда, рассказывал ему о том, что произошло между лордом Торнтоном и Элоизой.
   Дрейк откинул голову на спинку своего плетеного кресла, его худощавое лицо превратилось в жестокую маску, освещаемую неровным светом свечей. Фредди даже пришло в голову, что от мелькавших на лице Дрейка теней он стал похож на демона, которому не захочет перейти дорогу ни один здравомыслящий человек. Но Фредди же не слабоумный, не идиот, несмотря на то что именно так называл его отец в тот самый день, когда он ушел из родного дома.
   Фредди с самого начала сделал ставку на Дрейка. Дело в том, что Фредди уже давно представлял себя старшим лакеем в доме вроде этого. Пусть отец попробует назвать его идиотом, когда он будет расхаживать по особняку в ливрее с серебряными галунами. Возможно, ему даже дадут напудренный парик, и он нахлобучит его на рыжую копну своих волос.
   Дрейк постучал по столу карандашом. Он в ярости, заключил про себя Фредди, хоть и пытается сдержать свой гнев.
   – Опиши-ка мне еще раз, как мисс Гудвин отреагировала на предложение Торнтона, – попросил он деланно спокойным тоном.
   Фредди фыркнул.
   – Сохрани ее Господь, милорд, но она поистине была на высоте, – заявил он. – Едва не выкинула его в окно, как старое дерьмо из ночного горшка, вот как!
   Уголки крепко сжатых губ Дрейка чуть приподнялись вверх.
   – Старое дерьмо из ночного горшка… – задумчиво повторил он. – Боже мой, Фредди, кому только в голову могло прийти, что ты поэт?
   На довольной физиономии Фредди расползлась широкая улыбка.
   – И еще она ударила его – аккурат по челюсти, – добавил он.
   Дрейк выронил карандаш.
   – Ты видел это через дверь?
   – Дьявол, нет, конечно, но я слышал звук удара. Можно было подумать, что она ему челюсть сломала. Но она ни разу ни на кого руку не поднимала, так что я решил, что она берегла силы для случая вроде этого.
   – Сегодня ты тоже не видел, – заметил Дрейк.
   – Послушайте, милорд, эта женщина вмазала ему, видел я это или нет, – заверил Дрейка Фредди. – Она же прямо ему сказала, что он нуждается в матери, а не в жене.
   Дрейк мрачно усмехнулся. Он словно воочию видел, как Элоиза расправляется с Торнтоном, и считал, что тот заслуживает самого плохого обращения. Этот человек – трус и бездельник, но что заставило его так неожиданно сделать Элоизе предложение? Как посмел он вернуться в дом, который бросил на произвол судьбы, да еще и предлагать ей выйти за него замуж? Ведь прежде он не проявлял к ней знаков внимания. Или, может, Торнтон испытывал к Элоизе тайную страсть все то время, что она на него работала?
   – А что сейчас? – поинтересовался Дрейк. – Она одна с ним в доме?
   – Мисс Гудвин помогает мисс Торнтон готовиться к вечеру, – ответил Фредди.
   – Какому еще вечеру? – спросил Дрейк, протягивая руку к звонку.
   – У лорда Митфорда, кажется.
   Дрейк медленно улыбнулся. Леди Митфорд – близкая подруга Эммы, которая вечно заманивала его с Девоном на свои нудные вечера в надежде, что ей удастся выдать за них замуж хотя бы двух из своих бесчисленных скучных племянниц. Девон часто принимал ее приглашения – беспечный и веселый, он обладал талантом расшевелить даже самых безнадежных дебютанток. Дрейк, правда, тоже один раз решился съездить к леди Митфорд и чуть не умер от скуки.
   – Вы тоже поедете туда? – с надеждой спросил Фредди.
   Дрейк рассмеялся:
   – Да. Возможно, я даже приглашу туда своего кузена Гейбриела, чтобы добавить немного перчика в тамошнюю скуку. У сэра Гейбриела есть законные претензии к лорду Торнтону. Он поймал его за руку, когда тот пытался жульничать при игре в карты, и вызвал на дуэль.
   – Неудивительно, что вас кличут дьяволом, милорд, – с искренним восхищением проговорил Фредди. – Вы позволите им перерезать друг другу глотки, а сами тем временем займетесь личными делами.
   Дрейк не стал опровергать слова лакея. Этим вечером он намеревался вовлечь Элоизу в игру, а потом, возможно, ему удастся уговорить ее провести с ним ночь. К тому же, как ни раздражала его мысль об этом, рано или поздно он будет вынужден представить Элоизу родным. Начать он предполагал с Хита – этот брат реже других ставил его в неловкое положение. К несчастью, с официальными церемониями придется подождать. К счастью, перемена планов Дрейка ничуть не расстроила. Он не был бы Боскаслом, если бы упустил возможность затеять соперничество. В общем, Дрейк предвкушал приятный вечер.
   Элоиза была немало удивлена тем, что лорд Торнтон решился появиться на публике после своего падения в глазах общества. Впрочем, тут же напомнила она себе, не ей судить кого-то. На небольшой вечеринке, устроенной лордом и леди Митфорд, она в последний раз появляется в роли незаметной компаньонки. Даже на свадьбе Талии ей придется держаться в тени.
   По обыкновению, едва они приехали в городской дом лорда Митфорда, Элоиза покинула Талию и сэра Томаса и присоединилась к остальным дамам, оставшимся без кавалеров. Это по большей части были компаньонки, старые девы и неудачливые дебютантки, которые предпочитали мириться со своим положением. Элоиза лениво подумала о том, сколько времени пройдет до того, как надменное общество обнаружит, что она стала любовницей известного повесы.
   К сожалению, ей не пришлось ждать слишком долго. Едва она села рядом с семью дамами, которых по той или иной причине отвергли кавалеры, как они уставились на нее, словно горгона Медуза. От таких взглядов можно было окаменеть.
   – Добрый вечер, леди, – поздоровалась Элоиза, обращая свой взор на танцующих.
   Счастливая Талия плясала со своим нареченным. Лорд Торнтон, похоже, отправился на поиски невесты, которая помогла бы решить его проблемы.
   – Как провели время в Суссексе, миссис Бартон? – вежливо спросила она у старшей из дам.
   Женщина с бледным лицом удостоила ее кислой улыбкой.
   – Там далеко не так весело, как в Лондоне в последнее время, – процедила она сквозь зубы. – Во всяком случае, насколько мы слышали.
   Остальные женщины, кроме одной, принялись быстро говорить что-то, словно самцы-воробьи, приметившие хорошенькую самочку. Решив не обращать внимания на грубый намек, Элоиза продолжила светскую беседу.
   – Вероятно, не стоит верить всему, что говорят, – заметила она.
   Еще одна женщина, тоже служившая компаньонкой, которая была на несколько лет моложе Элоизы, тихо проговорила:
   – Да если бы мы поверили хотя бы половине того, что о вас говорят, скандал разразился бы нешуточный.
   Элоиза сжала губы. Светский тон, напомнила она себе. Да, она стала падшей женщиной, но это не означает, что ей стоит валяться в грязи вместе с теми, кто ее критикует.
   – Удивительно, какая нынче теплая погода, – продолжила она спокойно. – В это время обычно бывает гораздо холоднее.
   Леди Бартон захихикала.
   – Я бы сказала, что для некоторых в определенных частях города и вовсе было очень жарко, – прошипела она.
   Элоиза заставила себя улыбнуться.
   – Возможно, вам стоит вернуться на север – там климат попрохладнее, моя дорогая, – произнесла она в ответ.
   Остальные дамы переглянулись. Да, возможно, они и не входят в высшее общество, возможно, они не замужем за выдающимися джентльменами, но правила, принятые в их социальной группе, они соблюдают. Элоиза стала содержанкой, любовницей одного из самых завидных лондонских женихов, на которого с тайным вожделением поглядывали все женщины. К тому же он богат, привык жить в роскоши. И так же заживет теперь Элоиза? Этого благовоспитанные дамы снести не могли.
   Приятельница Элоизы, некая Мэри Уэстон, тоже служившая компаньонкой, прикоснулась к ее руке.
   – Они просто завидуют, Элоиза, – тихо проговорила она. – Никогда не обращай внимания на то, что говорят другие.
   Миссис Бартон едва не подскочила.
   – Завидуют?! – вскричала она. – Да нам всем противно, мы возмущены! Что она будет делать после того, как покровитель ее оттолкнет? Ни одна порядочная семья ее на порог не пустит! Не говоря уже об академии.
   Элоиза едва сдерживалась. Да как смеет эта старая мегера упоминать академию?! Это несправедливо!
   – Я уже отказалась от этого места, миссис Бартон, – промолвила она.
   Пожилая женщина зловеще улыбнулась.
   – Так знайте же, что я воспользовалась вашим утерянным шансом, – торжествующе заявила она. – Я подала бумаги в академию, и леди Лайонс уже беседовала со мной. Она была очень мила.
   Вероятно, Элоиза сделала бы в это мгновение что-то ужасное, если бы в толпе танцующих перед ними внезапно не материализовался Дрейк Боскасл. Сердце подскочило в груди Элоизы, во всем ее теле вспыхнул огонь, когда его темная стройная фигура загородила перед ними свет.
   Она слышала, как окружавшие ее женщины возмущенно охнули, увидев его. Или это был вздох восхищения, который они не смогли сдержать? Была ли Элоиза единственной из тех, кто за его мрачным обличьем сумел разглядеть чудесный источник света? Хотя даже сама Элоиза не была уверена в том, что не обманывает себя. Этот воображаемый свет может завести ее, подобно несчастным сказочным героиням, в лесную глушь, где она пропадет и сгинет навеки.
   Впрочем, она уже пропала.
   Дрейк проник в группу ошеломленных женщин с ленивой грацией волка, выслеживающего добычу в стаде оленей.
   И протянул Элоизе руку.
   – Потанцуйте со мной, мисс Гудвин, – попросил он.
   Это было не столько просьбой, сколько игривым приказанием, многозначительным напоминанием о вечере их знакомства. Элоиза встала. Как ни странно, она не чувствовала себя смущенной; напротив, у нее было приподнятое настроение. Чувственные губы Дрейка растянулись в довольную улыбку.
   Кончики ее пальцев дрогнули, когда их руки соприкоснулись. Элоиза видела только его. Ей было наплевать, что о ней говорят. Один взгляд на его суровое страстное лицо – и она с радостью сдастся ему. Элоизу поразило, что Дрейк и не подумал скрывать чувство, горевшее в его взоре. Он выбрал ее.
   – Как я рад снова видеть вас, – низким теплым голосом промолвил он. Словно всего несколько часов назад не лежали они обнаженными в объятиях друг друга, сгорая от страсти. – Понятия не имел, что вы будете на этом вечере.
   – Какой приятный сюрприз, милорд! Как я рада вас видеть! – отозвалась она. – Я и сама не знала, что буду здесь.
   Боскасл вновь обжег ее страстным взглядом. Теперь их никто не мог слышать, поэтому не было нужды продолжать представление. Его рука властно сжала ее руку.
   – Я слышал о том, что Торнтон сделал тебе сегодня предложение, – сказал он, едва сдерживая гнев, отчего его квадратный подбородок судорожно напрягся. – И ты думаешь, после этого я мог не прийти сюда?
   Только сейчас Элоиза поняла, что Дрейк вел ее прочь из бального зала, ничуть не смущаясь этого. Все, что она могла сделать, – это идти рядом с ним рука об руку, делая вид, что в этом нет ничего необычного.
   – А я-то думала, что мы будем танцевать, – сказала она. – Но откуда ты узнал о Торнтоне?
   Дрейк не ответил. Вместо этого он подтолкнул Элоизу к двери, ведущей в темный коридор.
   – Пожалуй, это Фредди все разболтал, не так ли? – прищурившись, спросила Элоиза. – Надеюсь, он сказал тебе, что я…
   Не прошло и нескольких секунд, как она оказалась в кабинете, обитом дубовыми панелями, и в объятиях Дрейка. Захлопнув дверь, Дрейк запер ее на замок и стал целовать, крепко прижимая к себе.
   – Кстати, ты не знаешь, случайно, куда подевался этот идиот Торнтон? У меня такое чувство, будто он меня избегает.
   Взяв Элоизу за руку, Дрейк повел ее в глубь комнаты. Воздух здесь был насыщен ароматом сигар, бренди, книг и их горячего желания.
   Содрогнувшись, Элоиза только сейчас поняла, что он хочет овладеть ею в чужом кабинете, и она не собиралась препятствовать ему. Правда, в ожидании этого она все больше слабела.
   – Понятия не имею, где Торнтон, – с усилием прошептала она. – Но, насколько мне известно, он тоже ищет женщину. Тебе не кажется, что вы оба ищете одного и того же человека?
   Его синие глаза потемнели от гнева и теперь напоминали сверкающий черный обсидиан.
   – Если это и так, он ее не получит, хотя, насколько мне известно, ему этого хотелось, – проговорил он. – Кстати, ты не знаешь, она приняла его предложение?
   Она задрожала под его испытующим взглядом. Колени Элоизы подгибались от жара его пылающей страсти.
   – Но если бы она приняла это предложение, разве стояла бы она здесь сейчас рядом с тобой?
   – Если бы ты это сделала, то Торнтона бы уже не было в живых, – грубым тоном заметил он, подталкивая ее животом в сторону дивана.
   – Неужели ты действительно приехал лишь для того, чтобы увидеть меня? – трепеща, спросила Элоиза, которая едва не споткнулась, задев табурет.
   – Ты же знаешь, что только для этого, – проговорил Дрейк быстро. – Это же настоящая пытка.
   – Пытка? – удивилась Элоиза. – Да мы не виделись всего несколько часов.
   Дрейк усмехнулся.
   – Я хотел сказать, что находиться на подобном вечере – это пытка, – сказал он. – знаешь, сколько пожилых дам пригласили меня на танец? Почему-то меня буквально обступила группа агрессивно настроенных вдов.
   – Но, надеюсь, ты вежливо спровадил их куда подальше? – рассмеялась Элоиза.
   – Вот этого я как раз не сделал, – заверил он ее. – Но мне едва удалось ускользнуть от них.
   – Я очень рада.
   – Это мне и надо было, – хрипло прошептал Дрейк. – Я должен был еще раз прикоснуться к тебе сегодня… Целый день я представлял себе, как снова окажусь в твоем лоне. А ты? Ты тоже думала обо мне?
   – Ты же знаешь, что думала. – Забыв о чувстве стыда, Элоиза отдавалась его ласкам.
   Ее сердце трепетало, ее груди под платьем ныли от сладкой истомы. Даже теплое дыхание Дрейка, обжигавшее ее кожу, казалось ей нежной лаской. Его страсть была столь открытой, а ласки – такими умелыми, что Элоиза ни в чем не могла ему отказать. Она почти испытала облегчение, когда Дрейк увлек ее на диван и уложил на подушки.
   – Нас будут искать, – прошептала она, не замечая того, что ее руки невольно обхватили его за талию.
   Элоиза чувствовала, как его отвердевшая плоть прижимается к ее телу. Ей захотелось расстегнуть его рубашку, прикоснуться к его груди и привлечь Дрейка ближе к себе.
   – Я могу остановиться, если хочешь, – пробормотал Дрейк.
   Элоиза протестующе застонала.
   – Нет-нет, не делай этого, – вымолвила она, собравшись с силами. – Начатое надо доводить до конца.
   Дрейк поднял голову, чтобы улыбнуться Элоизе. Не успела она понять, что происходит, как он задрал наверх ее юбку и развел в стороны ее ноги. Ее глаза закрылись, когда он поцеловал ее в живот. Элоиза потянулась к нему всем телом, забыв о стыде.
   – Ты хочешь чего-нибудь? – лукаво поинтересовался Дрейк.
   Она открыла глаза, в которых можно было прочесть мольбу.
   – Да, – беспомощно всхлипнув, прошептала Элоиза. – Я хочу… Тебя…
   – Ты уже готова?
   – А ты как считаешь? – смело спросила она.
   – Есть только один способ выяснить это.
   С этими словами Дрейк запустил пальцы в ее лоно и ласкал Элоизу до тех пор, пока не довел до вершины наслаждения. Потом настала его очередь. Отвердевшее естество Боскасла с легкостью проникло в глубину ее тела. Несколько мгновений волшебной пляски – и он содрогнулся в экстазе.
   – Я хочу все время быть с тобой, – прошептал Дрейк, переведя дыхание.
   Элоиза в ответ лишь крепче прижалась к нему. Тут в коридоре раздались голоса, чьи-то шаги. При других обстоятельствах Боскасл понежился бы с Элоизой еще некоторое время. Но сейчас тянуть было нельзя. Его сердце еще билось в неистовом ритме любви, а он уже поднял Элоизу с дивана. Дрейку не пришлось объяснять причину такой, торопливости. Дрейк не успел застегнуть пуговицы на панталонах и пригладить свои темные волосы, а Элоиза уже привела себя в порядок.
   У дверей он быстро привлек ее к себе. Только сейчас Дрейку пришло в голову, что он не подумал о предохранении от зачатия ребенка. В прошлом он всегда был осторожен с такими вещами, но что сейчас с ним произошло? Почему ему стала казаться привлекательной мысль о беременной любовнице? Неужто ему хочется пойти по следам Грейсона?
   Прежде, когда Дрейк представлял себе свое будущее, ему казалось, что он смотрит на темную пелену. И вдруг впервые за тьмой он увидел проблески света. Может, источник этого света он сейчас держит в своих объятиях?
   – Мне показалось, я слышала чьи-то голоса, – прошептала Элоиза, отталкивая его. – Не можем же мы оставаться здесь всю ночь.
   Ее слова были не лишены смысла, Элоиза вернула его с небес на землю. Или, может, в ад? Вдохнув ее аромат, Дрейк с неохотой выпустил Элоизу.
   – Ты иди первая, – сказал он. – Я дам тебе время вернуться к твоим подружкам – группе старых дев с каменными физиономиями. – Он отпер дверь и выглянул в коридор, чтобы убедиться, что путь свободен. – Ступай!
   Элоиза повиновалась. Дрейку пришло в голову, что любой человек, взглянув на нее сейчас, догадается, что она только что занималась любовью.
   – Ты же не хочешь обидеть пожилых дам? – спросила она, оглянувшись на Боскасла через плечо. – Потанцуешь с вдовушками?
   – Нет, я собираюсь избавить Торнтона от… – Дрейк осекся, поймав на себе осуждающий взгляд Элоизы, – от дурных привычек, – договорил он. – Да, я разыщу Хораса, и мы с ним серьезно потолкуем с глазу на глаз.
   Элоиза попятилась назад.
   – Хорошо, но только прошу тебя, не доводи до того, чтобы ваш разговор закончился в пруду для рыбок, – попросила она.
   – Не волнуйся за Хораса, милая, – проговорил Дрейк, прислоняясь к дверному косяку. Он едва сдерживал желание догнать Элоизу. – Обещаю быть образцовым джентльменом.

Глава 28

   Глядя на темную худощавую фигуру, приближавшуюся к нему с ленивой грацией хищника, Хорас подумал о том, что минуты его сочтены.
   – Боскасл… – пробормотал он, с трудом проглатывая комок, застрявший в горле. – Бог мой, как я рад снова вас видеть! Полагаю, вы думали, что я никогда не вернусь. Как раз сегодня вечером я намеревался заехать к вам, но, раз уж вы здесь…
   На мгновение Торнтона обманула простецкая улыбка лорда Боскасла. Возможно ли это? Неужели ему удастся обмануть Дрейка и он сумеет избежать наказания?
   – Вот о чем я подумал, – почти дружелюбным тоном проговорил Дрейк, одной рукой подталкивая Хораса к темному алькову. – Это хорошо, что у тебя хватило ума оставаться в укрытии. И… – тут Дрейк намотал шейный платок Хораса себе на руку, – еще о том, что ты был настолько глуп, чтобы вернуться. А раз так, то тебе придется узнать, что с некоторыми людьми тебе было бы лучше вообще никогда в жизни не встречаться. Дорогу им не переходить, ты меня понимаешь?
   – Не п-переходить? – заикаясь, переспросил Хорас. – Да мне и в голову никогда не приходило…
   Дрейк сильнее потянул платок.
   – Ты не только пытался обмануть моего кузена, но и вынудил меня отправиться вместо тебя на дуэль.
   – Я, кстати, очень хотел вас за это поблагодарить… – лепетал Торнтон.
   – Больше того, ты оставил всех своих домочадцев на растерзание кредиторам. Ты оставил двух беззащитных женщин без средств, в одиночестве!
   – Ну, знаете, теперь я едва ли могу назвать Элоизу… – Хорас не договорил: язык отказался ему повиноваться, когда он посмотрел в лицо Дрейка, полное холодной ярости. – Боже мой, вы правы! Я полный хам. Убейте меня! Немедленно! Но, прошу вас, сделайте это безболезненно и быстро.
   Дрейк покачал головой.
   – Вообще-то мне стоило бы это сделать, – вымолвил он с отвращением.
   Хорасу казалось, что он вот-вот упадет в обморок. Честно говоря, он никак не мог понять, почему это Дрейк поддерживает с ним отношения. Вероятно, из-за его умершего брата. Насчет себя Торнтон не обольщался и понимал: мало того что он занимает нижнюю ступеньку на социальной лестнице, он еще полный идиот.
   Хорас судорожно сглотнул.
   – Вы были добры ко мне, Боскасл, – проговорил он. – Были мне другом, когда я не заслуживал вашей дружбы. Но я хочу, чтобы вы знали: я изменился, я теперь другой, я переродился…
   Глаза Дрейка опасно сверкнули, его рука зажала платок Торнтона еще сильнее.
   – Да плевать мне на то, что с тобой произошло, – тихо произнес он. – Но ты еще и к Элоизе пристаешь, недоумок!
   Хорас дрожал. Позднее он признался себе, что в то мгновение почувствовал в воздухе запах серы.
   – Вы подумали, что я… могу ее обесчестить? – запинаясь, спросил Торнтон.
   – Ты уже обесчестил себя, – заметил Боскасл, сделав ударение на последнем слове.
   – Я… я не понял, – поспешно произнес Торнтон. – Мне и в голову не пришло, что человек с вашим положением может обратить внимание на компаньонку моей сестры. Я не знал этого, Боскасл! Клянусь! Никогда в жизни я больше не заговорю с ней! Я готов лизать подошвы ваших ботинок, только не убивайте меня! Я не знал, что она вас до такой степени интересует. Она милая женщина, правда, временами бывает грубовата, но отныне я близко к ней не подойду. Правда… Я не понимал, что она вас интересует…
   Дрейк наконец отпустил платок, его лицо обрело равнодушное выражение. Над облегчением, испытанным Хорасом, можно было бы посмеяться, но Дрейку было не до смеха: ему до сих пор и в голову не приходило, что Элоиза так сильно волнует его. Да он даже предположить не мог, что вообще способен испытывать такие чувства к женщине. Ощущение было такое, будто темный зверь наконец-то решил отдохнуть на его плечах. И там остаться.

* * *

   Элоиза только что заснула с блаженной улыбкой на устах. Последним, что она вспомнила перед сном, была фигура Дрейка, выводящего круги вальса с седовласой дамой, которая, судя по всему, дожидалась того, чтобы он выполнил свое обещание. Какой же он замечательный человек, подумала Элоиза перед тем, как заснуть. Но вот к чему она не была готова, так это к тому, чтобы ощутить…
   …холод двух ступней, пытавшихся зарыться между ее ногами. Элоиза немедленно проснулась, она не осмеливалась ни пошевелиться, ни открыть глаза. Можно, конечно, было убедить себя в том, что нежданный ночной гость – это ее неугомонный покровитель, визит которого в очередной раз подтверждал, что он и в самом деле ненасытный любовник, как твердили бульварные газетенки.
   Но не мог же Дрейк отрастить на ногах такие длинные и острые ногти всего за несколько часов! Не мог он также пробраться в ее комнату для того, чтобы жалобно рыдать в подушку, как это делал незваный сосед по постели.
   Элоиза резко поднялась.
   – Мисс Торнтон, что такое? – раздраженно проговорила она. – Что означает этот неожиданный визит?
   – Ох, Эло-и-и-за-а… – провыла Талия, обхватывая шею компаньонки руками, отчего та упала назад и ударилась головой о спинку кровати. – Мне приснился ужасный сон. Обнимите меня, пока я не успокоюсь.
   Элоиза сняла с шеи хрупкие руки девушки.
   – Ничего такого я делать не буду, – отрезала она. – Ты уже не ребенок, и я бы сама хотела иметь возможность увидеть сны. Уже очень поздно, а нам надо вставать спозаранку, чтобы примерить твое свадебное платье.
   – Свадебное платье! – эхом прорыдала Талия, прижимаясь к груди Элоизы, как ребенок. – Вот о чем был мой страшный сон. Что же мне делать?
   Элоиза почувствовала, что кожа у нее покрывается мурашками. У нее появилось желание дать Талии звонкую пощечину.
   – Только не вздумай сказать мне, – прошипела она тихо, но отчетливо, – что у тебя появились какие-то задние мысли о замужестве. Теперь, когда с сэром Томасом все оговорено, когда я пережила из-за тебя столько неприятностей!
   Талия потерла нос.
   – Иногда он кажется мне таким старым, Элоиза.
   Лишь потому, что сама Талия временами кажется сущим младенцем, мрачно подумала Элоиза.
   – Да, он человек среднего возраста, – сказала она. – Но не древний же старик. Думаю, все дело в обычной нервозности, которую девушки испытывают перед свадьбой.
   Талия надулась.
   – А вы-то откуда знаете? – вызывающе спросила она. – Вы же никогда не были невестой. И не будете, если не примете предложения моего брата выйти за него замуж. Кстати, Боскасл угрожал ему сегодня на вечере. Кажется, у вашего любовника неуправляемый темперамент.
   Элоиза вздохнула.
   – Ты должна забыть свои сомнения и сосредоточиться на мыслях о подготовке к свадьбе, – твердо промолвила она. – У нас осталось так мало времени, а ведь надо еще обдумать, как пройдет церемония венчания и прием.