Харин Николай. Д'Артаньян в Бастилии (Снова три мушкетера - 2)

   И, видит Бог, он сказал чистую правду.
   Похоже, король почувствовал это.
   - Я знаю.., да, я знаю, господин д'Артаньян, - с легким волнением проговорил Людовик XIII. - Видимо, у вас имеются влиятельные недруги?
   - Увы, ваше величество. Так оно и есть.
   Король с удовлетворением поглядел на мушкетера. Очевидно, гасконец вел себя именно так, как этого ожидал от него монарх. Он признал существование могущественных врагов, но не стал называть их имен, то есть сделал то, что требовалось.
   - Ага? Так-так, - в раздумье произнес король. - Тогда дело начинает проясняться. К моему несчастью, в королевстве неспокойно.., как, впрочем, и во всей Европе...
   Все враждуют друг с другом, все хотят погубить один другого под тем предлогом, что идет война, а на войне, как водится, неизбежны потери... Вероятно, вы оказались в Бастилии именно стараниями этих ваших влиятельных недоброжелателей. Но есть возможность это исправить, господин д'Артаньян.
   "Так, Кажется, ветер задул с благоприятной стороны", - заметил мушкетер.
   - Все это можно исправить, - размышляя, повторил Людовик XIII, в то время как д'Артаньян задавал себе вопрос, следует ли ему еще раз поклониться королю. Он пришел к выводу, что во всем следует соблюдать меру, и поклон был отменен. "Это успеется", - решил гасконец.
   - А так как я вижу главное достоинство монарха в том, что он желает примирить своих подданных друг с другом...
   И способен добиться этого примирения, то я сделаю больше... Я берусь помирить вас с вашими недоброжелателями, господин д'Артаньян. Тем более что вы приобрели их на королевской службе, не так ли?
   - Ваше величество, можете не сомневаться в том, что я всегда буду верно служить моему государю, скольким бы моим врагам это было бы не по душе.
   Людовик снова одарил мушкетера благосклонным взором. Однако теперь королевский взгляд стал приветливее, потеплел. Королю пришло на ум, что мушкетер несколько месяцев провел в Бастилии, ожидая своей участи и томясь неизвестностью, и все это, из-за его, Людовика XIII, подписи на бумаге, подсунутой ему Ришелье в момент королевского гнева. В глазах короля д'Артаньян скорее был жертвой, чем преступником. Следовало развеять туман загадочности, который окутывал всю историю д'Артаньяна.
   - Шевалье д'Артаньян, - торжественно произнес король. - Вам известно, как называют меня в народе.
   - Людовиком Справедливым, ваше величество, - без задержки откликнулся мушкетер, которому в эту минуту очень хотелось верить, что король собирается оправдать народную молву.
   - Так вот, я хочу одного. Чтобы справедливость была восстановлена. Я хочу разобраться. Да, я хочу разобраться в конце концов во всем этом деле. Если вы сумеете объяснить мне все эти загадочные ваши похождения в Type, которые чуть не стоили вам жизни, все эти странные происшествия с арестом дю Трамбле, с побегом из тюрьмы какого-то испанского дворянина... Все то, что так беспокоит его высокопреосвященство, даю вам слово монарха: я тут же подпишу приказ о вашем освобождении. Но помните, господин д'Артаньян, я хочу одного - правды! Всей правды!
   - Я считаю за честь, что ваше величество интересует моя скромная особа, - ответил д'Артаньян. - Я с радостью расскажу все, что знаю, но смею ли я занимать время вашего величества?
   - Полно, господин д'Артаньян. К чему лукавить, во мне ведь тоже есть гасконская кровь! Выкладывайте-ка мне все начистоту, сударь.
   - Повинуюсь, ваше величество.
   И д'Артаньян рассказал королю о том, как он попал в Тур в поисках Камиллы де Бриссар, о ночном нападении и даже о способе, к которому он прибегнул, чтобы спастись из дома опальной герцогини. Но ни словом он не обмолвился об Арамисе.
   - Ага, - кивнул Людовик. - Вот оно что. А господин кардинал уверял меня, что вы чуть ли не специально набросились на его людей, чтобы дать ускользнуть от них другому мушкетеру.
   И король устремил испытующий взор на д'Артаньяна.
   - Но там не было никаких мушкетеров, кроме меня, ваше величество, - не моргнув глазом, ответил гасконец. - Случись в тот день, вернее ночь, поблизости еще кто-либо из полка, потери нападавших наверняка можно было бы удвоить.
   Этот ответ граничил с дерзостью, но король питал слабость к военным победам своих мушкетеров, особенно если эти победы были одержаны в стычках с людьми его высокопреосвященства.
   - Ну хорошо, - проговорил король. - Допустим. Но как случилось, что вы стремглав поскакали вдогонку дю Трамбле?
   "Эх, тут задача посложнее! - вздохнул д'Артаньян. - Но постараемся выпутаться. В конце концов первый приказ арестовать дю Трамбле - я получил от Бассомпьера, а ему уже хуже не будет..."
   - Ваше величество, я простой солдат... - начал д'Артаньян, стараясь придать голосу необходимые тон и звучание.
   - Простой лейтенант мушкетеров короля Франции, - саркастически заметил король.
   - К счастью, это так, ваше величество. Именно поэтому в ту роковую ночь я был послан за дю Трамбле.
   - Кем вы были посланы, господин д'Артаньян?
   - Тем, кто имел право приказывать мне, ваше величество.
   - И этим человеком была...
   - Ваше величество, вам хорошо известно, что его высокопреосвященство пользуется незавидной репутацией в глазах высшего офицерства, которое подчас позволяет себе нелестные отзывы о нем...
   - И этим человеком...
   - Им был один из тех, кто неосмотрительно позволил себе критиковать политику.., я не прав, ваше величество, некоторые поступки его высокопреосвященства, позволил себе критику.., критику этой политики...
   - Мне трудно следить за вашей мыслью, д'Артаньян, - с улыбкой произнес король, который, как помнит читатель, был посвящен королевой в события, приведшие к аресту дю Трамбле, впрочем весьма кратковременному.
   - "Черт побери, мне тоже!" - подумал мушкетер.
   - ..одним словом, он позволил себе критиковать кардинала в присутствии господина дю Трамбле, - выпалил д'Артаньян. И прибавил:
   - Ваше величество.
   - Но ответьте же мне, наконец, кто этот человек, могущий приказывать вам? Кто тот таинственный вельможа, который так испугался господина дю Трамбле. И чем он его только так напугал?
   - Вашему величеству следует обратить внимание на то, что дю Трамбле, слышавший все эти речи о его высокопреосвященстве, неожиданно покинул помещение и поскакал в ставку господина первого министра...
   - И недовольные кардиналом господа тут же уразумели, что через несколько часов тот, кого они только что поносили всякий на свой лад, получит прекрасную возможность узнать их мнение о себе, не так ли? насмешливо спросил Людовик ХIII.
   - Ваше величество несомненно правы.
   - Тогда эти критиканы всполошились и решили перехватить дю Трамбле, но так как этому предусмотрительному господину удалось опередить их, погоня могла принести успех только в том случае, если бы за дю Трамбле поскакал лейтенант мушкетеров короля господин д'Артаньян, - закончил король.
   - Правда, ваше величество. - сказал д'Артаньян, стараясь придать своему лицу как можно более скромное выражение.
   - Недурно, - заключил король.
   - Ваше величество, конечно, понимает, что в тот момент я не мог знать, в силу каких обстоятельств следует задержать господина дю Трамбле. Я просто выполнял приказ...
   - Королевы...
   Д'Артаньян замер, словно тростник перед порывом ветра. Но ветер не налетел.
   - Успокойтесь, сударь. Ее величество посвятила меня в подробности лионских событий. Я не сержусь на вас. Я был недоволен вами, это правда. Но, принимая во внимание, что вы поменялись с дю Трамбле ролями, как только вам повстречался господин кардинал, я считаю, что вы и так пострадали больше, чем того заслуживаете.
   - Ваше величество!
   - Только одно беспокоит меня во всей этой истории, сударь. Вы ведь покрывали королеву! Вы собирались ввести меня в заблуждение.
   - Я, ваше величество?!
   - Именно так, сударь. Ведь вы не сказали мне, кто же в конце концов приказал скакать вам за дю Трамбле, а это сделала королева.
   - Я знаю, что это дерзость с моей стороны, ваше величество, но я вынужден не согласиться с моим королем.
   Королева не приказывала мне арестовать господина дю Трамбле.
   - Вот как?! Кто же в таком случае?
   - Маршал Бассомпьер, ваше величество.
   - Но маршал Бассомпьер не имеет права командовать королевскими мушкетерами... За исключением чрезвычайных обстоятельств!
   - Господин маршал полагал, что недуг вашего величества является обстоятельством чрезвычайным.
   - И вы подчинились его приказу?
   - Нет, ваше величество.
   - Как так?!
   - Я ответил маршалу, что приказывать мне может только ваше величество или мой капитан - господин де Тревиль.
   - Верно. Но как в таком случае получилось, что вы все же погнались за дю Трамбле?! Очевидно, был и другой приказ, не так ли, господин Д'Артаньян?
   - Другого приказа не было, ваше величество.
   - Но королева сама уверила меня в том, что она...
   - Всего лишь попросила меня догнать господина дю Трамбле, ваше величество, - с достоинством ответил мушкетер.
   - Королева попросила вас?!
   - Да, ваше величество. А королевская просьба означает больше, чем приказ. Ведь сам король подчас не может устоять перед ней, король, перед которым склоняется все и вся в королевстве, что же говорить о солдате короля...
   Людовик XIII снова обратил пристальный взор на своего мушкетера. Худощавое подвижное лицо гасконца носило следы недавних тягот - не столько физических, сколько душевных. Мушкетер имел право посетовать на королевскую неблагодарность. Во взгляде короля снова мелькнуло нечто похожее на обычную человеческую признательность - случай редкий.
   - Я понимаю вас, шевалье, - произнес Людовик. - Осталось только одно неясное мне обстоятельство. Я имею в виду побег из Бастилии испанского дворянина дона Эспинозы, которого вы взяли в плен под Казале.
   - Право же, ваше величество, мне ничего не известно об этом деле...
   - ..в котором, заметьте себе, сударь, самое деятельное участие принимали мушкетеры! - воскликнул король.
   - Очень сожалею, если это так, ваше величество, но...
   - ..деле, которое стоило места прежнему коменданту Бастилии! - с оттенком легкого раздражения продолжал король. - Однако я вижу, вам нечего сообщить мне по этому поводу?
   - Я в отчаянии, ваше величество, но это действительно так. Несколько месяцев я провел в Бастилии и совершенно не в курсе последних новостей.
   - Эти гасконцы положительно неисправимы! - вскричал Людовик. - Неужели вам так хочется обратно за решетку, сударь?!
   Д'Артаньян выдержал взгляд короля. Это было дерзостью, но мушкетер не отвел глаз. Это пришлось сделать королю.
   - Вы хотите уверить меня, что не подозревали о том, что ваши друзья хотят устроить вам побег, гасконский упрямец?!
   - Нет, ваше величество. Потому что уверять вас в этом - значит сознательно вводить в заблуждение своего государя. По счастью, у меня и впрямь есть друзья, на которых я всегда могу положиться.
   - Так, значит, вы признаете, господин Д'Артаньян, что ваши друзья, пытаясь устроить вам побег из Бастилии, по ошибке вытащили оттуда испанского шпиона, совершив тем самым государственное преступление?
   - Нет, ваше величество.
   - "Нет"?! Вы говорите - "нет"?!
   - Я признаю только, что у меня есть верные друзья, ваше величество.
   Людовик XIII сцепил руки за спиной и прошелся по кабинету. Затем подошел к дверям, распахнул тяжелые резные створки и крикнул:
   - Господин Дезэссар, войдите!
   Глава шестидесятая
   Как важно владеть искусством компромисса
   (продолжение)
   - Я здесь, ваше величество, - ответил дворянин, переступив порог кабинета короля. Дезэссар молниеносно оценил ситуацию и понял, что она оставляет желать лучшего.
   - Господин Дезэссар, отвезите шевалье д'Артаньяна туда, откуда вы доставили его в Сен-Жермен, - ледяным тоном произнес король.
   Бывают ситуации, которые требуют мгновенных решений.
   К чести г-на Дезэссара ему удалось без раздумий отыскать верное.
   - Ваше величество, умоляю вас дать мне другой приказ, так как, если я попытаюсь выполнить тот, который только что получил, моя воинская честь пострадает непоправимо.
   - Как вы смеете, сударь?! Вы понимаете, что вы говорите?! Выполнение королевского приказа покроет вас, офицера гвардии, бесчестьем?!
   - Ни в коем случае, ваше величество.
   - Так что же вы имеете в виду?!
   - Только то, что я не сумею его выполнить, ваше величество, а это, несомненно, - урон для чести офицера.
   - Что же мешает вам доставить шевалье обратно в Бастилию?
   - Слово дворянина, ваше величество, - Так, понимаю, - хмуро констатировал Людовик. - Вы дали слово господину д'Артаньяну.
   - Нет, ваше величество, - Что за день сегодня! Еще чуть-чуть и я, кажется, сойду с ума.
   Дезэссар и Д'Артаньян осторожно склонили головы, как бы давая понять, что внезапное сумасшествие монарха было бы чрезвычайно нежелательно.
   " - Дело заключается в том, ваше величество, что перед вами не один, а двое пленников, - твердо продолжал г-н Дезэссар. - Причем положение мое никоим образом нельзя считать более предпочтительным, чем положение господина д'Артаньяна.
   - Я все же не пойму, чей вы пленник, господин Дезэссар?
   - Я связан словом, данным мною нескольким отважным и благородным людям, которые взамен сохранили мне жизнь, ваше величество!
   - А что угрожало вашей жизни, господин Дезэссар? - раздраженно спросил Людовик.
   В этот момент в дверях королевского кабинета показался Ла Шене, который пользовался привилегией входить к Людовику XIII без вызова.
   - В приемной ждет граф де Ла Фер, ваше величество, - сообщил он с подобострастным поклоном.
   - Я не назначал аудиенции графу, - ледяным тоном ответил Людовик XIII, но в следующее мгновение какая-то новая мысль посетила короля, что отразилось на его лице.
   - Граф только просил передать вашему величеству свои заверения в готовности служить вашему величеству словом и делом, а также сообщил мне, что он посмел напомнить о себе лишь постольку, поскольку его дело теснейшим образом связано с делом господ Дезэссара и д'Артаньяна, и если ваше величество пожелает получить от него какие-либо разъяснения или вызвать его в качестве свидетеля, то на этот случай граф де Ла Фер и прибыл в Сен-Жермен.
   Лицо короля вытягивалось по мере произнесения мэтром Ла Шене вышеприведенной тирады. Король не скрыл своего удивления:
   - Неужели никто не объяснит мне, что все это означает?! Хорошо! согласился он наконец. - Вижу, что граф дожидается в моей приемной не случайно. Ла Шене, пригласите графа де Ла Фер!
   И через несколько томительных мгновений Атос был введен в кабинет короля. Атос поклонился королю, встретился глазами с д'Артаньяном, затем перевел взгляд на Дезэссара и все понял.
   - А, вот и вы, граф! - воскликнул король. - У вас поразительный дар предвидения, вы знаете, что можете понадобиться мне, даже тогда, когда об этом не знаю я сам!
   И что означают все эти ваши взгляды?!
   - Ваше величество, - начал Дезэссар. - Если бы не благородство графа, то ваш слуга пал бы в бою, выполняя свой долг. Мой клинок многим внушает уважение, но мне противостоял клинок куда более искусный.
   В ответ Атос молча поклонился капитану гвардейцев.
   - Если бы не благородство графа де Ла Фер, - взволнованно продолжал Дезэссар, - господин д'Артаньян сейчас мог направляться в действующую армию, чтобы присоединиться к своим солдатам. Но вместо этого вы видите его перед собой, ваше величество. Он и граф де Ла Фер держали мою жизнь в своих руках, но они предпочли добровольно явиться сюда...
   - Держали вашу жизнь в своих руках?! - вскричал Людовик XIII.
   - Да, ваше величество.
   - Теперь я начинаю понимать... - Король подошел к Атосу. - Кстати, граф, это не вам ли я обязан военным успехом, который одержан мушкетерами на улице Святого Фомы? Тогда еще сгорел дотла дом герцога де Шеврез...
   - Они сами подожгли его, ваше величество. - спокойно возразил Атос.
   Людовик покраснел, потом побледнел. Затем потер лоб, словно силясь уразуметь нечто чрезвычайно важное.
   - Вы ведь теперь оставили службу, я не ошибаюсь, граф? - спросил он.
   - Я выполнил посмертную волю моего отца, ваше величество. После его смерти мне следовало удалиться в родовой замок в Блуа, - ответил Атос.
   Король окинул взглядом стоявших перед ним людей:
   Атоса, д'Артаньяна, Дезэссара.
   Внезапно он весело улыбнулся.
   - Я счастливый государь! У кого еще есть такие дворяне?! - И король расхохотался. - Господа, я представил себе, как де Кавуа докладывал кардиналу о происшествии с домом герцога де Шеврез. Как я хотел бы видеть эту сцену!
   Так, значит, это вы? - спросил король голосом, все еще прерывающимся от смеха. - Это вы по ошибке освободили испанца? Вместо шевалье д'Артаньяна... А теперь взяли в плен господина Дезэссара и отпустили его под честное слово... - Отсмеявшись, король нахмурился. - Однако, что же вы пообещали, господин Дезэссар?
   - Ваше величество, я дал слово, что уклонюсь от сопровождения господина д'Артаньяна обратно в Бастилию, в случае неблагоприятного развития событий.
   - А что это меняет, господа? - Король повернулся к Атосу и д'Артаньяну, которые за время этой сцены придвинулись друг к другу, безотчетно повинуясь некоему скрытому магнетизму, и теперь стояли плечом к плечу. - Я отправил бы конвой под началом другого офицера, только и всего.
   - Тут есть разница, ваше величество, - спокойно произнес Атос. - Другой офицер - не господин Дезэссар, к которому я питаю уважение и приязнь.
   - Ваши слова граничат с дерзостью, сударь. Вы хотите сказать, что не уважаете мой приказ и готовы были к одному государственному преступлению прибавить следующее...
   - Восстановить справедливость, ваше величество. Вернее, исправить несправедливость, допущенную в отношении господина д'Артаньяна, - с почтительным поклоном отвечал Атос.
   Все чувствовали, что настал решающий момент.
   Король поморщился:
   - А что думает по этому поводу сам господин д'Артаньян?
   - Ваше величество, - совершенно искренне заговорил гасконец, - сегодня вы задали мне и другой вопрос.
   - Какой?
   - Почему лейтенант мушкетеров короля проводит время, лежа на тюремной койке, в то время как его товарищи воюют с войсками мятежников.
   - Правда. Ну и что же?
   - Я сам все время задаю его себе. И не нахожу ответа.
   - Хорошо! Вы хотите отправиться в армию?
   - Нет ничего, чего я хотел бы больше, ваше величество.
   Я имел в виду...
   - Пустяки, господин д'Артаньян. В тюрьме не слишком-то отточишь навыки изящного слога. Зато шпагой и мушкетом вы, надеюсь, владеете так же, как и раньше. Отправляйтесь в армию. Господин де Тревиль, думаю, будет рад такому пополнению. Не надо меня благодарить, я лишь восстанавливаю справедливость, не так ли, граф де Ла Фер?
   Что же касается вас, то вы заслуживаете той самой камеры, которую освобождает господин д'Артаньян, но.., я прощаю вас за победу на улице Святого Фомы. Кстати, второй ваш спутник - как его имя?
   - Ваше величество, вы понимаете...
   - Разумеется, я заочно прощаю и его, тем более, что говорят, сражался он как античный герой.
   - Его имя - дю Валлон, ваше величество.
   - Он тоже служил в мушкетерах вашего величества, - вставил Дезэссар.
   - Да, а вас, Дезэссар, я срочно отправляю в Лувр с письмом к.., к господину суперинтенданту финансов. Нет, это не годится. Вот, вы возьмете с собой дюжину гвардейцев и отправитесь в Лувр, чтобы сопровождать ее величество в Сен-Жермен. Королева так любит здешний воздух... Да позаботьтесь, чтобы в число эскорта вошли те двое, что сопровождали вас на Бастилии. Надеюсь, им не придет в голову сочинять какие-нибудь небылицы... Кстати, они не пострадали по пути сюда?
   - Нет, ваше величество. Оба живы и здоровы.
   Король благосклонно кивнул.
   - Отлично. Итак, господин Дезэссар, исполняйте приказ.
   Проводив капитана мушкетеров взглядом, Людовик XIII снова повернулся к д'Артаньяну:
   - А теперь, господин д'Артаньян, я должен предупредить вас, что намерен отправить вас обратно в Бастилию.
   Д'Артаньян чуть не подпрыгнул на месте от изумления.
   Атос же горько усмехнулся.
   - Но не раньше, чем граф покинет этот кабинет и удалится на достаточное расстояние.., достаточное для того, чтобы присоединиться к господину дю Баллону, который несомненно дожидается его где-нибудь под сенью буков и вязов.
   Д'Артаньян почувствовал, что снова обретает почву под ногами. Атос перестал кривить губы в горькой усмешке и одобрительно качнул головой.
   - Да, кстати, граф. Правда ли, что этот дю Валлон такой силач, что способен ударом кулака повалить наземь быка?
   - Правда, ваше величество. В ту пору, когда нам довелось вместе служить в рядах мушкетеров вашего величества, он демонстрировал мне свое искусство на ярмарке в Сен-Жермене, - подтвердил Атос.
   - Ну так передайте ему, чтобы он не слишком усердствовал, когда увидит карету с зарешеченными окнами и двоих швейцарцев конвоя. В карету с господином д'Артаньяном сядет господин дю Гайлье. Я надеюсь, что он будет в состоянии оправиться после встречи в вами. Помните, господа, швейцарцы - не гвардейцы его высокопреосвященства.
   И после того как.., словом, сразу же отправляйтесь в путь.
   Маршал де Ла Форс готовит генеральное сражение. Вы должны успеть к нему.
   ***
   Пожелание короля было передано Портосу. Тот пришел в восторг оттого, что король оказался столь хорошо осведомлен о его способностях.
   - Ради его величества я буду осторожен, как никогда! - пообещал гигант.
   Портос сдержал слово. Швейцарцы уже через четыре недели смогли снова приступить к несению караульной службы в Лувре.
   Глава шестьдесят первая
   Мушкетеры, вперед!
   Теперь они скакали по дорогам Франции вчетвером.
   Друзья позаботились о лошади для д'Артаньяна - гнедой кобыле четырехлетке. Когда мушкетер со вздохом принялся вспоминать о своем сером жеребце и сетовать на его отсутствие перед дальним походом, Арамис хитро улыбнулся и проронил:
   - Арабы говорят: "Никогда не покупай рыжей лошади, продай вороную, заботься о белой, а сам езди на гнедой".
   Пусть это вас утешит, дорогой Д'Артаньян.
   - Откуда вам так хорошо известны вкусы арабов относительно лошадей? удивился гасконец, но ответа на свой вопрос не получил.
   Они снова вчетвером пересекали Францию. И кажется, на этот раз судьба подарила им всем немного безоблачного настроения. Они были счастливы.
   - Знаете, как я себя сейчас чувствую? - спрашивал Д'Артаньян. Совершенно так же, как в тот первый день у монастыря Дешо, помните?
   - Еще бы не помнить! - рокотал Портос. - Вы все уложили своих противников, Д'Артаньян - тот и вовсе справился с двумя, а я только и сумел, что проткнуть ляжку Бикара. Совсем скверно, принимая во внимание, что он тоже проткнул мне плечо.
   - Но потом мы шагали по парижским улицам и никому не уступали дороги... - мечтательно повторял Д'Артаньян. - Все четверо. Как сейчас!
   Между тем, покрывая милю за милей, они приближались к театру военных действий.
   После того как друзья во всех подробностях описали д'Артаньяну свои приключения в Париже, попытки устроить ему побег и горькие разочарования, после того как эмоции утихли, а освобождение было неоднократно отпраздновано во всех придорожных кабачках, разговор перешел на злободневные темы.
   - У меня такое впечатление, что куры в этой местности перестали нестись и сделали это все разом. Да и самих-то кур почти не видно, - заметил д'Артаньян после очередной пирушки, которая носила весьма спартанский характер в силу скудности припасов хозяина заведения, где они расположились на ночлег.
   - Это и есть неоспоримый признак того, что мы приближаемся к бивуакам, - откликнулся Атос.
   - Даже кролики и те будто повымерли, - посетовал Арамис.
   - Они тушатся в солдатских котелках, - глубокомысленно произнес Портос. - Я даже отсюда чую этот запах.
   - Итак, господа, - пригласил д'Артаньян. - Какова обстановка на полях сражений? И вообще, кто тут сражается с королевским войском?
   - Ах, д'Артаньян, конечно же, сидя в тюрьме, ты не мог знать, что под кардинала ведут подкоп сразу с двух сторон, - проговорил Арамис, зорко всматриваясь в окрестные пейзажи. - Так вот, слушай. Герцог Орлеанский собрал в Брюсселе армию и выступил на Париж. Он и Монморанси поклялись не отступать, покуда с кардиналом не будет покончено.
   - Выходит, мы собираемся сражаться за кардинала?!
   Вот так штука!
   И все четверо весело расхохотались. Впрочем, Арамис, даже хохоча во все горло, не утратил своей наблюдательности. Именно поэтому он первый заметил большие группы людей, передвигающиеся вдалеке. Услышал он и звуки выстрелов.
   - Смотрите-ка! Там дерутся!
   - Похоже, вы правы. Палят из мушкетов.
   - Предлагаю спешиться и привязать коней у этих деревьев. Сами же мы можем подняться вон на тот невысокий холм, поросший кустарником, и разглядеть все из укрытия, - рассудительно предложил Атос.
   Предложение незамедлительно было принято.
   Перед их глазами предстала панорама сражения, а это не" сомнение было сражение, а не мелкая стычка.
   - Вон там я вижу целый полк кавалерии! - воскликнул Портос. - А немного южнее - другой!
   - А вот к пехота, - напряженным голосом проговорил Арамис.
   - Как вы думаете, Арамис, это королевские войска?
   - Если королевские, то лучше мне с ними не встречаться, - был ответ Арамиса, который пытался различить что-то в дыму и сумятице боя.